Харт Кэтрин. Ослепление

   – Вы угрожаете мне, Андреа? – высокомерно приподняв бровь, поинтересовался он.
   – Называйте это как вам будет угодно, но сию же минуту отпустите меня, иначе пожалеете!
   – Смотрите-ка, да вы просто маленькая наглая скандалистка! – поддразнил ее Брент, и не думая подчиняться. – Конечно, это не совсем то, о чем я подумал, увидев впервые ваше белокурое холодное совершенство, но все же я бы назвал это приятным открытием. Несомненно, это лучше, чем иметь в женах ледяную принцессу или мышку-тихоню.
   Не успела Андреа привести в исполнение свою неопределенную угрозу, как она очутилась заботливо устроенной в кресле. К ее удивлению, они благополучно успели добраться до нужного им павильона и в данный момент находились в весьма комфортабельно устроенной зале для отдыха.
   – Какое бы наслаждение ни доставила мне возможность нести вас на руках и дальше, я боюсь, что на меня набросится целая свора недоброжелателей, коль скоро мне придется проследовать с вами в дамскую комнату. Как вы считаете, у вас хватит сил добраться до нее без моей помощи? – задумчиво надув щеки, спросил он.
   – Да уж как-нибудь дотащусь, будьте спокойны, – уверила она, готовая испепелить его взглядом. – И если по возвращении оттуда я не застану вас здесь, это не слишком разочарует меня.
   – О, вам не удастся так просто отделаться от меня, мой огненный ангел, – отвечал он. – Я ведь уже говорил вам, что ждал встречи с вами всю свою жизнь, так что можете не сомневаться, что теперь я приложу все усилия, дабы сохранить вас при себе.
   – Но я не принадлежу вам, так что незачем меня сохранять, – резко ответила она.
   – Вы будете моей. И весьма скоро. После чего мне останется провести остаток жизни, делая из вас самую счастливую женщину на свете.
   Она кое-как поднялась на ноги и направилась к дамской комнате, на прощание заметив:
   – Мне кажется, что остальные члены вашего семейства должны быть просто ангелами, Брент Синклер, поскольку вам посчастливилось взять на себя грехи, достаточные и для нескольких десятков ваших родственников.
   – Вы непременно пересмотрите ваше заключение, когда познакомитесь с ними, – с добродушным смехом парировал Брент. – И тогда вы гораздо больше станете ценить мою особу.
   – Удивительная самоуверенность, – пробормотала она, удаляясь.

ГЛАВА 6

   Старательно прикрыв за собой дверь туалета, Андреа разжала вспотевшую ладонь, в которой оказались золотые часы Брента с массивным корпусом и еще кое-какие мелочи. Наверное, ей следовало бы стыдиться этого, но пропади оно все пропадом, он так разозлил ее, что она сделала это скорее из желания отомстить ему за наглость. Неандертальский верзила! Таскал ее в охапке, словно потаскушку-горничную! Несомненно, он заслуживает наказания за такое хамское поведение! А ей к тому же будет нелишне присоединить эту добычу к уже накопленному добру.
   Она раскрыла свой пухлый ридикюль и поместила часы поверх украденных до этого вещей. О, ей с таким трудом удалось завладеть ими в те редкие моменты, когда его внимание было обращено куда-то еще. Ведь он все утро неотступно таскался за нею и не сводил с нее взгляда, лишь иногда отвлекаясь на какую-нибудь выдающуюся вещь, и уж в эти секунды ей приходилось не зевать! И все же за сегодня она так мало добыла для выкупа Стиви!
   В том столпотворении, которое царило на выставке, ей не представляло особого труда освобождать зазевавшихся посетителей от многих ценностей, с успехом употребляя предложенные Ральфом маленькие щипчики. Конечно, она предварительно нуждалась в тренировке и старательно упражнялась перед отъездом из Вашингтона на беспечных недогадливых слугах Мэдди. Бедняги то и дело попадали впросак, теряя то одну, то другую свою вещь и находя ее потом в самых неожиданных местах.
   Кроме того, Андреа повысила свою квалификацию, упражняясь в работе с отмычками на каждой подходящей двери, запиравшейся на замок, и на множестве сундуков, пылившихся в чулане у Мэдди. Признаться, ее немало шокировало поначалу то, что она обнаружила в себе несомненный талант к профессии взломщика и карманного воришки, но постепенно утешилась тем, что по крайней мере сейчас эти ее способности служат несомненно благим целям и пришлись как нельзя кстати. Да к тому же охрана выставки была организована весьма небрежно. К примеру, в тех местах, где можно было купить какие-нибудь сувениры, толпа подчас была такой густой, что руки сами тянулись за добычей, вынести которую не представляло труда, поскольку внимание торговцев целиком поглощали нетерпеливые покупатели.
   Итак, ее сегодняшний улов состоял из четырех часов, в том числе и снятых ею у Брента, трех кожаных бумажников, небрежно торчавших из мужских карманов, и двух украшенных самоцветами браслетов. Кроме того, ей удалось стащить с открытой витрины искусно изукрашенный китайский веер и резную серебряную табакерку, оставленную без присмотра на прилавке.
   Если повезет, ей удастся пополнить свой ридикюль еще множеством дорогих вещих, ведь до вечера так далеко. А если ей повезет еще больше, то Бренту надоест волочиться за ней, и он предоставит ей возможность заниматься своим неприглядным бизнесом в относительном спокойствии. Но что-то подсказывало ей, что вряд ли последняя надежда осуществится, а еще что-то в глубине души даже радовалось этому, так как она явно чувствовала, что ее влечет к этому упрямому адвокату с его шелковистой каштановой шевелюрой и завораживающими тигриными глазами.
 
   Прошел не один час и уже наступил вечер, когда Брент переодевался к обеду и обнаружил пропажу часов. Поначалу он усомнился, действительно ли они пропали. Возможно, он просто сам только что снял их, когда раздевался. Ведь обычно это делается автоматически, а его сознание было так занято совершенно другими вещами, что он не смог бы с уверенностью сказать, снимал он часы или нет. Но ведь их не было у него на руке. Возможно, что они упали на пол или завалились под трюму.
   Немедленные поиски убедили его в обратном, и Бренту пришлось признать, с немалой долей удивления, что на протяжении того дня кто-то ухитрился стянуть его часы! Поначалу он растерялся. Но тут же ужасно разозлился. Что за наглец сыграл с ним такую шутку! Его смутило и возмутило то, что он совершенно не заметил, когда могла быть совершена кража. И от этого он чувствовал себя полным идиотом! Какой же он, позвольте спросить, детектив, коль скоро позволяет проделывать над собой такие фокусы?!
   – Судя по всему, ты просто растяпа, – с издевкой пробормотал сам себе Брент. – И к тому же позволил себе совершенно позабыть о своих обязанностях. Встретил врага совершенно безоружным, думая лишь об одной Андреа, а не о деле, ради которого сюда приехал!
   Да, в этом не могло быть сомнений. Покуда он увивался возле Андреа, вор воспользовался моментом и снял его часы, и виновата во всем рассеянность Брента. Если бы он не хлопал ушами, тб обязательно бы почувствовал, как к нему прикасаются чужие руки. Значит, ему надо как можно быстрее разделаться с поручением, чтобы потом без помех отдаться своему влечению к Андреа. А теперь, в этот самый момент, из-за его глупости воришка продолжает свое грязное дело и, возможно, даже подбирается к еще большим ценностям, чем его несчастные часы!
   Хуже всего было то, что, судя по всему, вор находился в составе их довольно немногочисленной группы. Это был кто-то из ближайшего окружения Мэдди. Кен был прав в своих предположениях. Помня о них, Брент в течение дня постоянно пытался незаметно наблюдать то за одним, то за другим, гадая, кто же из них может оказаться нечист на руку, пытаясь подметить малейшие странности в поведении каждого, но так ничего и не добился. Какая незадача! Брент мог утешиться лишь тем, что вору не может быть известна принадлежность его к агентству Пинкертона – иначе он будет выглядеть абсолютно невыносимо в глазах этого малого – ведь он и так уже наверняка потешается над тем, как легко Брент позволил украсть у себя часы.
   – Ты превращаешься в натуральное посмешище, – укорил себя Брент, – тебе надо взять себя в руки и быть благоразумным, как недавно советовала Мэдди.
   А что, если в этом случае он рискует потерять Андреа? По чести сказать, он предпочел бы упустить вора, чем упустить Андреа. Кроме того, он не представлял себе, как долго намерена Мэдди и ее друзья развлекаться в Филадельфии – стало быть, он даже не имел представления о том, как много времени отпущено на выполнение его двойной задачи: поймать вора и пленить сердце прекрасной Андреа.
 
   Открывая дверь перед мальчишкой-рассыльным, принесшим новую коробку из цветочного магазина, выглядевшую гораздо внушительнее предыдущей, Андреа не смогла удержаться от улыбки. Она не сомневалась, что получила еще одну посылку от Брента – в качестве очередного этапа завоевания ее сердца, или попытки заслужить прощение за давешнюю вольность в поведении, или одновременно того и другого.
   Она распаковала сверток и обнаружила в нем медную корзиночку, из которой свисали изящные, усеянные бутонами стебли. Чудесные, наполовину распустившиеся цветки были собраны в восхитительной формы соцветия, источавшие едва уловимый нежный аромат. Во вложенной записке она прочла: «Имею смелость преподнести лунные цветы моей луноликой леди. Преисполненный любовью, Брент С.» В нижнем уголке открытки имелась приписка: «Этим цветам свойственно достигать полного расцвета ночью, в лучах лунного света – и я надеюсь, что подобным образом будете цвести и вы в моих объятиях».
   Андреа почувствовала укол совести. Брент был так мил, так преисполнен романтики, и вот в благодарность за всю его нежность она не нашла ничего лучше, как прибрать к рукам его часы! О, как ей хотелось бы сию же минуту вернуть украденное на место, но она не представляла себе, как ей удастся сделать это без того, чтобы быть замеченной или по крайней мере не возбудить подозрения у Брента. Мысль ее лихорадочно заработала. Господи, да это же так просто! Какая же она тупица, что не додумалась до этого раньше! Ведь молодой человек тащил ее на руках чуть ли не через всю выставку! Ей просто остается сказать, что пряжка часов зацепилась за ее платье, а она обнаружила это лишь тогда, когда занялась сменой туалета перед тем, как выйти к обеду, и часы выпали из-под ее нижней юбки. Да, план был превосходным. Брент получит обратно утраченные было часы, она избавиться от чувства вины, и все устроится самым отличным образом. Паче чаяния, ежели у кого-то из приятелей Мэдди возникли ранее какие-то подозрения в ее адрес, то и они тут же рассеются после такого поступка. Ну кто и когда видел вора, который бы возвращал уворованное?
 
   Итак, Андреа занималась своим туалетом гораздо более тщательно, чем обычно, собираясь выйти к обеду. И дело было не только в желании сразить наповал беднягу Брента, но и в желании создать облик святой невинности. Она выбрала ослепительно белый атласный туалет. По краю глубоко вырезанного декольте шли изящные бутоньерки из белых же цветов, тончайшие ленты украшали корсет и подол. Пышные юбки подчеркивали чудесную округлость бедер, которую помогал заметить удивительной формы бант, укрепленный на талии.
   Волосы она собрала в пучок на затылке, оставив лишь пышные локоны на лбу. Из роскошной короны волос спускалась завитая прядь, в которую она вплела гроздь лунных цветов. Ее уши и шею украшали подвески из Лунных камней, подаренных Мэдди. Андреа оставалось лишь надеяться, что мистическое могущество лучистых самоцветов достигнет нынче вечером полной силы и принесет ей счастье и удачу.
   Она подумала, что ее затея вполне удалась, ибо Мэдди, увидев ее туалет, воскликнула:
   – Сегодня вечером ты просто неотразима, Андреа. Ты словно Белоснежка из сказки о семи гномах. Или цветочная фея, порхающая на лугу.
   Явившийся вскоре Брент, обещавший сопровождать их в обеденный зал при отеле, отреагировал чисто по-мужски. Его разгоревшийся взгляд оценивающе окинул всю ее фигурку, начиная с лепестков бутоньерки, украшавшей прическу, и кончая атласными туфельками, едва выглядывавшими из-под краев юбки.
   – Вы абсолютно неподражаемы! Вы словно ожившая лунная богиня! С каждым разом, встречая вас, я вижу, что вы все более ослепительны.
   – Стало быть, – хихикнув, вмешалась Мэдди, – достигнув моего возраста, она окажется окончательным совершенством!
   – Ох, пожалуйста, перестаньте мне льстить, – взмолилась Андреа, – не то я поверю в конце концов вашим речам и задеру нос. Ведь чтобы сохранить привлекательность, мне необходимо иметь хотя бы минимум вкуса.
   – По мне, у вас его вполне достаточно, – заверил Брент.
   Андреа подождала, пока все рассядутся за обеденным столом в окружении друзей Мэдди, а потом извлекла часы и протянула их Бренту.
   – Эту вещицу я нашла в складках моего дневного туалета, – сказала она. – По-моему, она ваша.
   Брент просто остолбенел, он еще никогда не был так сконфужен. Он не мог поверить своим глазам. Ведь он только что утвердился в том, что искомый воришка скрывается в их тесном кружке, и вот его теория потерпела полный крах. Он взял часы и в первую очередь удостоверился, что это именно его пропажа.
   – Благодарю вас, – пробормотал он. – Я уж совсем было решил, что потерял их.
   – И так бы оно и случилось, если бы они каким-то образом не запутались в складках моего платья, – отвечала Андреа. – И мне нетрудно было догадаться, что послужило тому причиной.
   – Да, – согласился он, сосредоточенно нахмурив лоб. – Я тоже могу проследить ход вашей мысли. Скорее всего, это случилось, когда я нес вас на руках.
   – Ну, зато теперь вы получили их назад, и больше можете не бояться, что опоздаете на какое-нибудь важное свидание, не так ли?
   – Вам улыбнулась редкостная удача, – заметил кто-то из сидевших вместе с ними за столом.
   И тут началась оживленная беседа, которой Андреа с большим удовольствием постаралась бы при возможности избежать, ведь все сидевшие за столом постарались припомнить украденные у них вещи. Зато сия беседа весьма обрадовала Брента, ведь он так до сих пор и не сумел толком расспросить друзей Мэдди о происшедших недавно кражах: он не решался сам задавать наводящие вопросы, которые могли бы поставить под угрозу его инкогнито как сыщика. В итоге столь неудачно начавшийся вечер превратился в весьма удачный шаг в расследовании.
   И он, конечно, не мог не обратить внимание на то, что только Мэдди и Андреа воздержались от перечисления своих потерь. И когда он как можно более беззаботно осведомился о причине их молчания, Андреа постаралась все объяснить.
   – Это вовсе не означает, что мы с Мэдди составляем исключение, – сказала она. – Дело в том, что мы никогда не можем быть уверены, действительно ли украдена та или иная вещь. Мэдди только и делает, что то теряет, то забывает свои драгоценности – с тем, чтобы обнаружить по прошествии времени. Ну а у меня просто нет ничего настолько ценного, что могло бы привлечь внимание вора.
   Хотя Андреа отнюдь не радовала необходимость так разочаровывать приглянувшегося ей джентльмена, она решила, что лучше всего сделать это именно сейчас. По крайней мере впоследствии Брент не сможет упрекнуть ее в том, что она пыталась пустить пыль в глаза и предстать перед ним более значительной особой, чем являлась на самом деле. Вот почему, глядя прямо в глаза Бренту, она добавила:
   – Вы, возможно, неверно оценили мое положение в этом обществе. Я целиком завишу от Мэдди, поскольку она содержит меня при себе в качестве компаньонки и помощницы, хотя это и не помешало нам стать близкими подругами. Но существую я только на ее жалованье. Она же была более чем великодушна, позаботившись и о моем гардеробе, и о необходимом образовании, которое я никогда бы не смогла получить своими силами. Не будь ее, я была бы беднее церковной мыши и не смогла бы привлечь к себе чье бы то ни было внимание.
   Несколько томительных мгновений Брент молча смотрел на нее, тогда как над столом повисла напряженная тишина: все присутствовавшие, и более всех сама Андреа, ожидали, что же он ответит на такую откровенность. И вот уже когда девушке показалось, что она не в состоянии больше ждать, он почтительно взял ее за руку, поднес заледеневшие от волнения пальцы к теплым губам и нежно поцеловал. Его выразительное лицо осветила добрая улыбка, от которой снова стало заметнее золотистое сияние глаз.
   – Меня всегда восхищала сказка о Золушке, – с чувством произнес он. – И вот теперь, судя по всему, судьба милостиво предоставляет мне возможность сыграть роль принца. Мне остается лишь тешить себя надеждой, что я буду достоин этой роли до конца.
   – Ах, как это прекрасно! – не утерпела Аделаида Керр. Она обернулась к своему супругу, и ее лукавая улыбка превратилась скорее в гримасу: – Ну отчего ты ни разу в жизни не сподобился сказать мне что-нибудь столь же романтичное, Генри? Неужели тебя бы от этого хватил удар?
   – Вот видите, какую кашу вы заварили? – нервно хихикнув, шепнула Андреа Бренту. Ее пальцы все еще уютно покоились у него на ладони.
   – Зато теперь мы точно знаем, кто лучше всего может справиться в этой драме с ролью злой мачехи, – многозначительно приподняв бровь, прошептал он в ответ.
   – Нет, я уверена, что Аделаида не может быть столь вредной, иначе она бы не была близкой подругой Мэдди, – возразила Андреа. – Хотя, меня волнует кое-что.
   – Что именно?
   – Коль скоро мне предназначена роль Золушки, будет ли у меня хрустальный башмачок?
   – А вот это должно волновать вашу фею-крестную, – отвечал Брент, с улыбкой кивая в сторону Мэдди.
   – У меня такое чувство, что современные сказочные крестные преподносят своим подопечным ожерелья из лунных камней вместо туфелек, – сказала она, невольно прикасаясь пальцами свободной руки к матово блестевшим подвескам.
 
   Как бы Андреа ни хотелось принять приглашение Брента на вечерние танцы, она вынуждена была отказаться.
   – Похоже, эта полуденная жара все же доконала меня сегодня. Весь вечер я словно сама не своя. Нет, не подумайте, что это что-то серьезное, – поспешила она его уверить, дабы он не вызвал к ней врача. – Просто утомление и духота. Я уверена, что завтра утром я буду себя чувствовать прекрасно.
   – Хорошо, – терпеливо согласился Брент. – Но не рассчитывайте отделаться от меня завтра.
   – А это возможно? – поддразнила она, смягчая некоторую жестокость своей шутки милой улыбкой.
   – И не надейтесь, – уверил он. Поскольку кругом было полно народу, на сей раз он ограничился на прощанье легким поцелуем в щечку. – Сейчас вы отправитесь отдыхать, а утром мы увидимся вновь.
 
   Через полчаса после их беседы Андреа осторожно выскользнула из дверей своего номера, тихонько прикрыв за собой дверь. Посмотрев в обе стороны и убедившись, что коридор пуст, она поспешила прочь, стараясь как можно тише передвигаться по освещенному газовыми светильниками пространству. Предусмотрительно переодевшись в темное платье и накидку, она, подобно легкому призраку, промелькнула в безлюдном коридоре.
   Она подошла к двери в дальнем конце коридора и тихонько постучала. Не получив ответа, она припала ухом к деревянной панели, прислушиваясь к малейшим звукам внутри. Убедившись, что там никого нет, она извлекла из кармана отмычки и принялась возиться с замком. К ее великому облегчению, уже со второй попытки она достигла успеха. Снова быстро оглянувшись и убедившись, что ее никто не видел, она проскользнула в номер и заперла за собой дверь.
   Очутившись внутри, Андреа на мгновение застыла, привыкая к темноте. Привалившись спиной к двери, она попыталась успокоиться, дождавшись, пока сердце перестанет биться неровными бешеными толчками, а конечности – дрожать и подгибаться. Когда ее глаза освоились в темной комнате настолько, чтобы не натыкаться на мебель, она предприняла предварительное обследование номера из двух смежных комнат с тем, чтобы быть окончательно уверенной, что здесь никого нет. Только после этого она достала заранее припасенную свечку и зажгла ее.
   Теперь, снова имея возможность ясно различать окружавшие ее предметы, Андреа почувствовала некоторое, пусть и незначительное, облегчение. Однако ей предстояло обшарить номер, прибрать к рукам все, что можно, и скрыться отсюда незамеченной. По счастью, в данном конкретном случае всякие непредвиденные неприятности практически исключались, поскольку остановившиеся в номере постояльцы этим вечером должны были вернуться довольно поздно, после окончания театрального спектакля.
   Надо отдать ей должное, Андреа была максимально предусмотрительна. Она всегда старалась вначале убедиться, что предполагаемые жертвы будут находиться где-то в городе, когда она проникнет в их номер. Или из списка приезжих, или еще какими-то путями она выясняла, кто занимает самые богатые апартаменты в отеле. Держа всегда глаза и уши открытыми, она имела богатую возможность узнать, где и как намерены провести свое время эти постояльцы, тем паче что у большинства из них имелась привычка встречаться в обширном холле отеля, чтобы обсудить свои планы с друзьями. Кроме того, словно нарочно для того, чтобы облегчить Андреа ее задачу, администрация отеля составила подробную программу концертов, спектаклей и прочих подобных мероприятий с прилагавшимися к ней списками желающих там присутствовать.
   Словом, теми или иными путями Андреа старалась выбирать те комнаты, которые окажутся пустыми в удобное для нее время, и, хотя это было необходимо, никто не мог ей дать абсолютную гарантию успеха. Ей постоянно надо было опасаться непредвиденных случайностей, любая из которых могла разрушить в прах самый хитроумный план. Внезапное изменение настроения, тяжелая болезнь, отмененный или перенесенный спектакль – да мало ли что могло случиться. И чем дольше она занималась своим воровским бизнесом, тем яснее ей становилось, что ее издерганные нервы вот-вот не выдержат такой нагрузки.
   Осмотревшись при свете свечи, Андреа тут же поняла, что постояльцы этого роскошного номера не утруждают себя наведением порядка, предоставляя это слугам. Одежда была в спешке разбросана по кровати, по креслам и даже валялась на полу. Просыпанная пудра покрывала крышку туалетного столика и все, что находилось на нем, в том числе и раскрытую шкатулку с драгоценностями, из которой исходил заманчивый переливчатый блеск.
   Торопливо выхватив из кучи украшений самые заманчивые вещицы, Андреа распахнула свою сумочку и засунула их внутрь. Неосознанно, повинуясь давнишней привычке, она аккуратно закрыла шкатулку с немногими оставшимися драгоценностями и смахнула рукой, затянутой в перчатку, рассыпанную по столику пудру, одновременно аккуратно выстроив бесчисленные стоявшие на нем пузырьки и коробочки. Затем она заглянула в выдвижной ящик столика и обнаружила там мужской носок с толстой пачкой денег, засунутых вовнутрь.
   – Неужели их ничто не отучит от беспечности? – пробормотала она про себя. Не теряя времени на пересчет, она запихнула деньги в сумочку.
   Внезапно ее поразила мысль, что, если повезет, она сможет покончить со своим отвратительным бизнесом во время пребывания в Филадельфии. Один богатый гость сменял другого, расположившегося в том же номере. Кроме того, в эти дни она обкрадывала незнакомых ей людей, так что ей не приходилось ограничивать размеры похищенного из опасения, что источник дохода скоро иссякнет или кто-то из приятелей Мэдди свяжет сроки пропаж с ее визитами в их дома. Но тем не менее, как и прежде, она старалась не посягать на вещи, которые могли оказаться фамильными ценностями. Нельзя было сказать, что это избавляло ее полностью от чувства вины, но по крайней мере ей не так страшно было смотреть в глаза незнакомым людям.
   Покончив с ценностями, находившимися на туалетном столике, Андреа принялась за осмотр разбросанных по комнате вещей. Простофили так часто оставляют броши, булавки и запонки или прямо на платье, или засунув их в карман. Занимаясь обыском одежды, она машинально укладывала обследованные вещи в аккуратные стопки.
   Она уже кончила свой обыск и выходила из спальни в гостиную, когда легкий скрип заставил кровь застыть у нее в жилах. В двери, ведущей в коридор, всего в каких-то шести шагах от Андреа, кто-то поворачивал ключ в замке! В испуге она на мгновение оцепенела. А потом, собравшись с духом, сделала отчаянный рывок к ближнему дивану, стараясь укрыться в узком пространстве между ним и стеною. Дверь уже со скрипом раскрывалась, когда она догадалась наконец задуть свечу, все еще горевшую у нее в руках.
   – Боже, что за дым! – раздался женский голос. – Здесь так пахнет, будто кто-то только что потушил свечу!
   – Возможно, здесь только что была горничная, наводившая порядок, – ответил самоуверенный мужской голос. По комнате разлилось мягкое сияние зажженного газового светильника.
   – Что-то непохоже, чтобы она сильно себя утруждала, – заметила леди недовольным тоном. – Ты только полюбуйся! Уж если она снизошла до того, чтобы позаботиться о нашей одежде, то почему бы ей было сразу не положить вещи туда, где им и положено находиться, а не сооружать эту кучу на полу?
   – Возможно, она просто не смогла разобраться, что еще чистое и должно висеть в шкафу, а что требуется отправить в стирку, – предположил супруг.
   – Если в этом могу разобраться я, то почему у нее не хватит на это ума?
   Андреа услышала звон бокалов и звуки наливавшейся в них жидкости; видимо, хозяин решил выпить. К дивану приблизилась пара до блеска начищенных мужских туфель, и их обладатель плюхнулся на диван. Хотя она не могла из своего укрытия разглядеть сидевшего на диване мужчину, она с уверенностью могла сказать, что он весьма упитан, так как сиденье провисло на добрых два-три дюйма, а саму Андреа плотно впечатало в стену.