Хэммет Дэниел. Рассказы

маленьком заливе внизу. Я жевал табак, чтобы не курить сигареты, и пытался
сосчитать, сколько часов жизни ухлопано таким вот образом, сидя или стоя в
ожидании, пока что-то случится.
Зазвонил телефон.
Пусть звонит. Это могла быть Лилиан Шан, которой понадобилась помощь,
но рисковать я не мог. Скорее всего кто-то из банды пытался проверить, нет
ли кого в доме.
Прошло еще полчаса. От океана подул бриз, зашумели деревья во дворе.
Что-то где-то скрипнуло. Возле окна, но не понять, возле которого. Я
бросил табак и вытащил револьвер.
Снова скрипнуло, на этот раз сильнее. Кто-то мудрил с окном. Забренчала
ручка, и что-то ударилось о стекло.
Я встал. Когда тонкая, слабая полоска света коснулась моего стула,
стоявшего в проходе, я уже был на третьей ступеньке лестницы, ведущей в
подвал.
Луч фонарика на секунду задержался на пустом стуле, затем обежал
коридор и протянулся в комнату. Я видел только эту полоску света и ничего,
кроме нее.
Донеслись новые звуки: урчание автомобильных двигателей около дома со
стороны двора, мягкие шаги в прихожей, а затем, по линолеуму кухни, шаги
многих ног. Появившийся запах не оставлял сомнений - вонь от немытых
китайцев.
Потом стало не до шумов. Свет пополз в сторону и упал на мою ногу.
Я прицелился в точку, которую определил для себя в темноте. Его выстрел
опалил мне щеку. Он протянул руку, чтобы схватить меня. Я ухватился за нее,
и китаец скатился в погреб, блеснув в свете собственного фонаря золотыми
зубами.
Дом наполнился выкриками "Ай!" и "Ой!", топотом ног.
Пришлось покинуть свое место, иначе меня просто спихнули бы с лестницы.
Подвал мог оказаться ловушкой, поэтому я вернулся в проход возле кухни.
И там попал в водоворот вонючих тел. Чьи-то руки, чьи-то зубы начали рвать
на мне одежду. Дьявол побрал бы все это! Вот так вляпался!
Вынесенный на кухню, уперся плечом в дверную раму, изо всех сил
сопротивляясь невидимому противнику. Использовать оружие, которое сжимал в
руке, не было никакой возможности.
Я был только частью жуткой, бессмысленной сутолоки. Этим ошалевшим
скопищем владела паника. Стоило только привлечь к себе внимание, и меня
разорвали бы в клочья.
Под ноги попало ведро. Я упал, опрокидывая соседей, перекатился через
чье-то тело, ощутил чью-то туфлю на своем лице, выскользнул из-под нее и
приземлился в углу. Теперь мною владело единственное желание: чтобы эти люди
исчезли.
Я сунул револьвер в ведро и выстрелил. Раздался страшный грохот. Словно
кто-то бросил гранату. Еще один выстрел. Сунул в рот два пальца и свистнул
что было силы.
Прозвучало великолепно!
Прежде, чем в револьвере иссякли патроны, а в моих легких воздух, я
остался один.
Теперь можно запереть дверь и включить свет. Кухня не была так страшно
разгромлена, как следовало ожидать. Несколько кастрюль и других кухонных
принадлежностей на полу, один сломанный стул и в воздухе запах немытых тел.
Все, если не считать рукава из голубой бумажной ткани, лежащего посреди
кухни, соломенной сандалии возле двери и пряди коротких черных волос со
следами крови, валявшейся рядом с сандалией.
В подвале загремевшего туда китайца не оказалось. Открытая дверь
указывала путь его бегства.
Часы показывали половину третьего ночи, когда с улицы донесся звук
подъезжающего к дому автомобиля. Я выглянул из окна спальни Лилиан Шан на
втором этаже. Она прощалась с Джеком Готторном.
Лучше было, конечно, встретить хозяйку в библиотеке.
- Ничего не случилось? - в этих первых словах прозвучала чуть ли не
мольба.
- Разумеется, - ответил я. - Позволю себе предположить, что у вас были
неприятности с автомобилем.
Какое-то время она думала, что бы соврать, но потом кивнула головой и
опустилась в кресло - холодной неприступности у нашей барышни несколько
поубавилось.
В агентстве я попросил Старика, чтобы он приставил к Джеку Готторну
ангела- хранителя и велел подвергнуть лабораторному исследованию старую
шапку, фонарик, сандалию и остальные трофеи, добытые в особняке, а также
собрать следы пальцев, ног, зубов и так далее. Нужно было еще запросить наш
филиал в Ричмонде и навести справки о Готторне. Потом я пошел повидаться с
моим филиппинским помощником.
Он пребывал в полном унынии.
- В чем дело? - спросил я. - Тебя кто-то побил?
- О нет, сэр! Что вы! Но, наверное, плохой из меня детектив. Видел
четыре автомобиля, из них выходили, а затем спускались в подвал люди - чужие
китайцы, о которых вы знаете. Когда они вошли, один человек вышел. С
забинтованной головой, сэр. Быстро свернул за угол и был таков.
Несомненно, речь шла о моем ночном госте. Человек, которого Киприано
пытался выследить, мог быть тем, с кем я схватился на лестнице.
Филиппинцу и в голову не пришло записать номера автомобилей. Не знал,
кто водители - белые или китайцы, не знал даже, какой марки машины.
- Ты вел себя отлично. Попробуй еще разок сегодня вечером. И не
переживай - наверняка их там застанешь.
От него я позвонил во Дворец Правосудия и узнал, что о смерти
"глухонемого" Уля сообщений не поступало.
Двадцатью минутами позже грохотом кулаков в фасадную дверь был извещен
о моем прибытии великий Чанг.
На этот раз отворил не старик, шея которого напоминала обрывок веревки,
а молодой китаец с широкой ухмылкой на побитом оспой лице.
- Господин хочет видеть Чанг Ли Чинга, - сказал он, прежде чем я успел
открыть рот, и отступил в сторону, уступая дорогу.
Комната с бархатными драпировками была пуста, проводник поклонился и,
скаля зубы в улыбке, ушел. Ничего не оставалось, как сесть на стул возле
стола и ждать.
Чанг Ли Чинг отказался от театральных трюков и не стал изображать
бесплотного духа. Послышались шаги ног в мягких туфлях, прежде чем китаец,
раздвинув занавес, вошел. Его белые усы шевельнулись в патриархальной
гостеприимной улыбке.
- Победитель Чужеземных Орд вновь решил удостоить чести мое скромное
жилище, - изрек он приветствие, а потом долго забавлялся той ерундой, от
которой голова трещала еще с первого визита. Мой новый титул явно был связан
с событиями последней ночи.
- Слишком поздно раб твой узнал, с кем имеет дело, и причинил вчера
вред одному из слуг великого Чанга, - удалось вставить мне, когда он на
какой-то миг исчерпал запас цветистых выражений. - Ничем не смогу искупить
свой ужасный поступок, но надеюсь, что великий Чанг прикажет надрезать мне
горло и позволит, чтобы я в муках раскаяния истек кровью в одном из его
мусорных ящиков.
Легкий вздох, который мог быть и сдержанным смешком, шевельнул губы
старца, а черная шапочка дрогнула.
- Укротитель Мародеров знает все, - прошептал он с иронией. - Даже то,
чем прогоняют демонов. Если он утверждает, что человек, которого толкнул
Повелитель, был слугой Чанг Ли Чинга, то кто такой Чанг, чтобы перечить?
Я попытался надуть его.
- О, что мы знаем... Не знаем даже, почему полиция до сих пор не
осведомлена о смерти человека, которого вчера шлепнули здесь.
Он запустил пальцы левой руки в свою бороду и начал играть волосами.
- Ничего не слышал об убийстве...
- Это очень забавно.
- Очень.
В коридоре раздался громкий топот. В комнату вбежали двое китайцев,
громко лопоча о чем-то по-своему. Они были сильно возбуждены, глаза
блестели. Ли Чинг резким тоном заставил обоих замолчать и повернулся в мою
сторону.
- Позволит ли Благородный Охотник за Головами своему слуге на минутку
удалиться, чтобы позаботиться о своих жалких домашних делах?
- Разумеется.
Ожидая возвращения Чанга, я курил. Где-то внизу в недрах дома грохотало
сражение. Хлопали выстрелы, гремела сокрушаемая мебель, бухали тяжелые шаги.
Прошло не менее десяти минут.
И тут я обнаружил, что не один в комнате.
На стене дрогнула драпировка. Бархат вздулся слегка и снова опал. Затем
то же повторилось метра на три дальше, потом уже в углу комнаты.
Кто-то, скрытый драпировкой, крался вдоль стены.
Я проследил за движением неизвестного до того места, где находилась
дверь. Напрашивался вывод, что кравшееся существо покинуло комнату. И тут
занавес внезапно приоткрылся, и я увидел ее.
Ростом она была меньше пяти футов - живая фарфоровая статуэтка, снятая
с чье-то полки, - и казалось сверхъестественно изящной, хрупкой и
совершенной. Девушка подошла ближе быстрой, неловкой походкой китаянок,
которым в детстве бинтуют ноги. Я сорвался со стула и поспешил навстречу.
По-английски малышка говорила очень плохо. Большую часть того, что она
выпалила, понять было невозможно, хотя ее "па-ма-зи" могло означать
"помогите".
Следующая порция ее английского отнюдь не прояснила ситуацию, разве что
"ла-би- на", похоже, означало "рабыня", а "блать от-сю-та" - "забрать
отсюда".
- Ты хочешь, чтобы я тебя отсюда забрал?
Она энергично закивала головкой.
- Все ясно, - сказал я, вынимая револьвер. - Если хочешь пойти со мной,
то идем.
Ее ручка опустилась на ствол, решительным движением повернула его вниз.
Вторая рука скользнула в мой кармашек с часами. Я позволил их вынуть. Кончик
ее пальца коснулся цифры двенадцать, а потом описал круг три раза. Это,
пожалуй, понятно. Через тридцать шесть часов, считая от сегодняшнего
полудня, будут полночь и четверг.
- Да, - сказал я.
Она бросила взгляд на дверь и потянула меня к столу, сервированному для
чаепития. Обмакнув пальчик в холодный чай, начала рисовать на
инкрустированной поверхности стола.
- Дом через улицу, напротив овощного магазина, - произнес я медленно,
четко выговаривая каждое слово, а когда она постучала по моему часовому
кармашку, добавил:
- Завтра в полночь.
Не знаю, сколько из этого девушка поняла, но она так закивала головой,
что колечки в ее ушах заколыхались, словно маятник обезумевших часов.
Молниеносным движением маленькая китаянка наклонилась, схватила мою
правую руку, поцеловала ее и исчезла за бархатным занавесом.
Носовым платком я стер начерченную на столе карту. Можно было спокойно
покуривать. Минут через двадцать вернулся Чанг Ли Чинг.
Вскоре после этого, мы распрощались, обменявшись серией ошеломляющих
комплиментов. Рябой китаец проводил меня до выхода.
В агентстве не было ничего нового. Минувшей ночью Фоли так и не удалось
выследить Щеголя.
На следующее утро в десять минут одиннадцатого мы с Лилиан Шан
подъехали к парадному Фонг Йика на Вашингтон-стрит.
- Побудьте здесь две минуты, а потом входите, - сказал я ей и вылез из
автомобиля.
- Не выключайте мотор, - посоветовал водителю. - Может случиться, что
нам придется сматываться.
В агентстве Фонг Йика очень худой седовласый мужчина, подумалось
почему-то, что это и есть Фрэнк Пол, находка Старика, жуя сигарету,
разговаривал с пол дюжиной китайцев. За потертой стойкой сидел толстый
"фазан" и со скукой поглядывал на них через огромные очки в проволочной
оправе.
Я окинул взглядом эту шестерку. Один из них резко выделялся своим
сломанным носом - это был невысокий, крепко сложенный штемп. Отстранив
остальных, я подошел к нему. Не знаю, чем он собирался угостить меня: может,
джиу-джитсу или чем-то похожим своего, китайского, образца. Во всяком
случае, парень изготовился к прыжку и угрожающе развел напрягшиеся руки.
Только он немного опоздал.
Я уклонился от выпада, перехватив мелькнувший возле лица кулак,
вывернул руку за спину и в конце концов ухватил парня за шиворот.
Другой "фазан" прыгнул мне на спину. Худощавый, светловолосый
джентльмен примерился и дал ему в зубы - китаец полетел в угол и там
успокоился.
Так обстояли дела, когда в комнату вошла Лилиан Шан.
Я развернул мурика со сломанным носом в ее сторону.
- Йин Хунг! - воскликнула она.
- А кто из них Ху Лун? - спросил я, указывая на присутствующих,
созерцавших происходящее.
Она неистово тряхнула головой и начала быстро шпарить по-китайски,
обращаясь к моему пленнику. Тот отвечал, глядя ей в глаза.
- Что вы хотите с ним сделать? - наконец спросила она срывающимся
голосом.
- Сдать в полицию шерифу. Этот тип вам что-нибудь объяснил?
- Нет.
Я начал подталкивать кирюху в направлении двери. Китаец в проволочных
очках преградил дорогу, держа правую руку за спиной.
- Нельзя.
Йин Хунг как бы сам налетел на очкастого. Тот охнул и врезался спиной в
стену.
- Выходите! - крикнул я девушке.
Седовласый господин задержал двух китайцев, которые бросились к двери,
и могучим ударом плеча отшвырнул их в противоположный конец помещения.
На улице было спокойно. Мы ввалились в машину и проехали полтора
квартала до полицейского управления, где я выгрузил пленника из такси.
Уже высунувшись наполовину из машины, Лилиан Шан вдруг изменила свое
намерение.
- Если это не обязательно, - сказала она, - я не пойду туда. Подожду
вас здесь.
- Превосходно. - Хорошего толчка было достаточно, чтобы переправить
кривоносого китайца на ступени здания.
Внутри возникла довольно интересная ситуация.
Городская полиция ничуть не заинтересовалась такой особой, как Йин
Хунг, хотя, разумеется, была готова задержать его до распоряжения шерифа из
Сан-Матео.
Йин Хунг делал вид, что не говорит по-английски, а мне было интересно,
какую пушку он зарядит, поэтому я заглянул в комнату, где ошиваются агенты,
и нашел там Билла Тода, навечно откомандированного в Чайнатаун. Тод немного
калякал по-китайски.
Он и Йин Хунг тарабанили довольно долго. Потом Билл взглянул на меня,
откусил кончик сигары и с комфортом развалился на стуле.
- Он говорит, что эта Ван Лан и Лелиан Шан поссорились, а на следующий
день Ван Лан исчезла. Мисс Шан и ее служанка Ванг Мей говорили, что Ван Лан
уехала, но Ху Лун видел, как Ванг Мей жгла одежду Ван Лан. Ху Лун и этот
парень заподозрили, что что-то здесь не так, а на следующий день убедились в
этом. Тот, что сидит перед нами, не мог отыскать свою лопату среди садового
инвентаря. Нашел только вечером, еще мокрую от влажной земли. Никто в этот
день не копал ни в саду, ни за домом. Тогда он и Ху Лун посоветовались и
решили, что лучше всего будет слинять, прежде чем они исчезнут точно так же,
как Ван Лан. Это все.
- Где сейчас Ху Лун?
- Говорит, что не знает.
- Следовательно, Лилиан Шан и Ванг Мей были еще дома, когда эта пара
смылась? - спросил я. - Они тогда еще не уехали на Восток?
- Так он говорит.
- Что они знали о причинах гибели Ван Лан?
- Этого из него вытянуть не удалось.
- Благодарю тебя, Билл. Скажешь шерифу, что парень находится здесь.
- Можешь не сомневаться.
Когда я вышел на улицу, там, разумеется, не было никаких следов ни
Лилиан, ни такси.
Звонок из холла в агентство ничего нового не дал. Никаких вестей от
Дика Фоли, равно как и от филера, который присматривал за Джеком Готторном.
Пришла телеграмма из нашего филиала в Ричмонде. В ней подтверждалось, что
Готгорны - состоятельные и известные в округе люди. Молодой Джек всегда
находился при деле, но несколько месяцев назад в какой-то кофейне съездил по
морде полицейского из бригады, воюющей с нарушителями сухого закона. Отец
лишил парня наследства и выгнал из дома, но мать, скорее всего, посылает
сыну пиастры.
Это не противоречило тому, что говорила его подруга.
Трамвай довез меня до гаража, где стоял автомобиль, позаимствованный у
Лилиан Шан. На нем подъехал я к дому Киприано. Никаких новостей филиппинец
тоже не припас. Потом покружил по Чайнатауну, но возвратился ни с чем.
Я был не в наилучшем настроении, когда выезжал на Океанский бульвар.
Дело продвигалось вперед не так живо, как хотелось.
На бульваре прибавил скорости, и соленый ветерок по-немногу стал
развевать грустные мысли.
На звонок в дверь дома Лилиан Шан вышел мужик с костистым лицом и
рыжеватыми усиками. Старый знакомый, помощник шерифа Такер.
- Хелло! - приветствовал он меня. - Что нужно?
- Ищу хозяйку виллы.
- Так ищи дальше, - ощерил он зубы. - Не задерживаю тебя.
- Ее что, нет дома?
- Ясное дело. Шведка, которая здесь работает, говорит, что госпожа
приезжала, а потом уехала. За полчаса до моего появления. Так что уже скоро
час, как она слиняла.
- Имеешь приказ об аресте? - спросил я.
- Не исключено. Ее шофер все выложил.
- Да, слышал. Перед тобой тот самый гениальный парень, который его
сгреб.
Мы поболтали с Такером еще минут десять.
- Дашь знать в агентство, когда ее поймаешь? - спросил я, садясь в
машину.
- Не исключено.
Путь лежал обратно в Сан-Франциско.
Сразу же за Дейли-Сити мимо меня пронеслось такси, движущееся на юг. На
заднем сиденье сидел Джек Готторн.
Я нажал на тормоз и помахал рукой. Такси затормозило и задним ходом
подползло ко мне. Готторн открыл дверцу, но выходить, похоже, не собирался.
Пришлось выйти самому.
- Помощник шерифа ждет в доме Лилиан Шан, если вы направляетесь туда.
Он сделал большие глаза, потом, прищурившись, глянул на меня с
подозрением.
- Сядем на обочину и поболтаем минутку, - предложил я ему.
Он вышел из такси, и мы перебрались на другую сторону шоссе, где
валялось несколько крупных камней, на которые можно было присесть.
- Где Лил... мисс Шан? - поинтересовался он.
- Спросите у мистера Щеголя.
Нет, этот блондинчик многого не стоил. Прошло немало времени, прежде
чем ему удалось вытащить свою хлопушку. Я спокойно позволил ему изображать
настоящего мужчину.
- Что вы хотите этим сказать? - заволновался он.
Мне же просто хотелось посмотреть, как шнурок отреагирует на эти слова.
- Она в руках Щеголя?
- Не думаю, - признался я, хотя и очень неохотно. - Видите ли, ей
приходится скрываться, чтобы не быть повешенной за убийство. Щеголь ее
сыпанул.
- Повешенной?
- Ага. У помощника шерифа, который ждет ее возле дома, есть приказ об
аресте по обвинению в убийстве.
Он спрятал оружие, и в горле у него забулькало.
- Я поеду туда. Расскажу все, что знаю!
Он вскочил, направляясь к машине.
- Минутку! Может быть, вы сперва расскажете все, что знаете, мне? Ведь
я работаю на мисс Шан. Он повернулся на каблуках.
- Да, вы правы. Это поможет вам...
- Вы действительно что-то знаете?
- Я знаю все! Все знаю! О смерти этих двух, о главаре... О...
- Стоп, стоп, стоп! Не стоит переводить такое добро на водителя такси.
Пацан немного успокоился, и я начал его потрошить. Прошло не менее
часа, прежде чем удалось прояснить действительно многое.
История эта началась с того, что Готторн укатил из дома, где впал в
немилость у папаши после драки с полицейским из антиалкогольной команды.
Приехал в Сан- Франциско, чтобы пересидеть здесь гнев отца. Мамаша тем
временем заботилась о кармане сына, однако она не присылала столько денег,
сколько мог истратить молодой бездельник в увеселительных заведениях такого
города, как Фриско.
Вот в какой ситуации пребывал Готторн, когда встретил Щеголя, который
убедил Джека, что парень с его внешностью без хлопот может прилично
зарабатывать на контрабанде спиртным, если будет делать, что велят. Готторн
охотно согласился. Контрабанда дарами Вакха казалась романтичным делом:
выстрелы в темноте, погони, таинственные сигналы и так далее.
Смахивало на то, что Щеголь имел в избытке и лодок, и спиртного, и
жаждущих клиентов, не доставало только места, где он мог бы выгружать товар.
Маленький заливчик на побережье идеально подходил для таких операций. Не
слишком близко, но и не слишком далеко от Сан-Франциско, с двух сторон
скалы, а со стороны дороги большой дом и высокая живая изгородь. Если бы
аферист мог бы воспользоваться этим особняком, всем заботам уголовной братии
пришел бы конец: спиртное выгружали бы в заливе, перетаскивали в дом,
переливали в невинную тару, выносили через переднюю дверь к машинам и
доставляли в город.
Готторну предстояло завязать знакомство с несговорчивой, китаянкой.
Щеголь раздобыл даже рекомендательное письмо одной из ее подруг по колледжу,
девицы, которая, кстати сказать, успела со студенческих времен опуститься
весьма низко. Затем Готторн должен был сблизиться с Лилиан Шан настолько,
чтобы подбросить ей мыслишку об использовании дома. Точнее говоря, парню
следовало прощупать дамочку на предмет, не является ли она той особой,
которой можно - более или менее откровенно - предложить долю в барышах
империи Щеголя.
Готторн успешно справлялся: Лилиан Шан уже настолько раскрыла перед ним
сердце, что, собираясь в Нью-Йорк, уведомила о своем отъезде на несколько
месяцев. Благословение Божье для контрабандистов! На следующий день Готторн
позвонил в дом Лилиан и узнал, что Вант Мей убыла вместе со своей госпожой,
а дом оставлен на попечение трех слуг.
Сведения были, что называется, из первых рук. Парню не пришлось
повозиться с товаром, хотя и хотелось. Щеголь приказал держаться в стороне,
чтобы после возвращения мисс он мог играть свою роль первого любовника.
Щеголь сказал, что купил трех китайских слуг, которые обещали помочь,
однако при дележе товара кухарку Ван Лан пришили свои же кореша. Во время
отсутствия Лилиан транспорт с "горючим" только раз прошел через ее дом.
Неожиданное возвращение хозяйки испортило всю обедню. Часть завезенного
виски находилось еще в доме. Люди Щеголя были вынуждены схватить мисс Шан и
Вант Мей; сунули их в какой-то закуток на время, необходимое, чтобы вывезти
товар. Ванг Мей придушили случайно - слабенькой оказалась.
Это были, однако, цветочки. Ягодки ждали впереди: уже подходил
следующий транспорт. Его разгрузка намечалась в ближайшую среду, и не было
никакого способа предупредить суда, что соваться в залив нельзя. Щеголь
послал за нашим героем и приказал ему увезти подругу в среду из города и
задержать как- нибудь по меньшей мере до двух часов ночи. Готторн пригласил
Лилиан на ужин в "Полумесяц". Она приняла приглашение. Естественно, на
обратном пути двигатель забарахлил - трудно сказать, насколько убедительно
эта сцена была разыграна, но мисс Шан торчала за городом до половины
третьего. Позже Щеголь сказал, что все прошло на мази.
О том, что было потом, я мог только догадываться - парень бормотал
что-то бессмысленное и заикался. Думаю, что в общих чертах это может
выглядеть так: он не задумывался, достойно ли поступает с девушкой, она не
слишком прельщала его, была чересчур строга и серьезна. И не прикидывался
влюбленным - даже не пытался флиртовать. Потом последовало неожиданное
открытие: девушка вовсе не была так равнодушна. Это просто поразило парня. В
первый раз происходящее предстало в истинном свете. Раньше все заботы
сводились к тому, чтобы сорвать куш как можно больше. Появление чувства
меняло дело - даже если чувство проявляла лишь одна сторона.
- Я сказал Щеголю сегодня днем, что кончаю с этим.
- И такое заявление ему понравилось?
- Не очень. По правде говоря, пришлось немного поработать над его
физиономией.
- Даже так? И что вы намерены теперь делать?
- Я собирался встретиться с мисс Шан, сказать ей правду, а потом...
потом, наверное, исчезнуть.
- Так будет лучше всего. Щеголю могло не понравиться ваше обхождение.
- Теперь я не стану ничего скрывать. Сдамся на милость мисс Шан и
выложу ей всю правду.
- Лучше вам не торопиться, - посоветовал я ему. - Не нужно. Вы слишком
мало знаете, чтобы помочь ей.
Это не совсем соответствовало истине, поскольку Готторн точно знал, что
шофер и Ху Лин пробыли в доме еще целый день после отъезда Лилиан Шан в
Нью-Йорк. Но выводить парня из игры время еще не наступило.
- На вашем месте хорошо бы подыскать себе укромный уголок и подождать
там, пока я не 7.ам знать. У вас есть такое место?
- Да-а, - произнес он медленно, - у меня есть друг, который не
подведет... Это недалеко от Латинского Квартала.
- Недалеко от Латинского Квартала? Может, в Чайнатауне? На
Уэверли-плейс?
Он подпрыгнул.
- Откуда вы знаете?
- Детектив должен знать все. Вы слышали о Чанг Ли Чинге?
- Нет. - Изумление на его лице не было наигранным.
Я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться. Когда в первый раз
молокосос попался мне на глаза, выходя из дома на Уэверли-плейс, за ним в
открытой двери мелькнуло лицо какой-то китаянки. Это был дом, расположенный
напротив овощного магазина. Кукла, которая пудрила мне мозги у Чанга, угощая
историей о рабыне, приглашала к тому самому дому. Благородного Джека она
попотчевала тем же, однако он не знал, что девушку что-то связывает с Чанг
Ли Чингом, не знал даже о существовании Чанга и не подозревал, что Чанг и
Щеголь - сообщники. Теперь у мальчика неприятности, и он хочет поплакаться
на груди именно у этой девушки!
- Как зовут вашу приятельницу?
- Хсю Хсю.
- Отлично, - одобрил я его бредовую идею. - Идите к ней. Это
великолепное укрытие. Но если я захочу послать вам весточку с каким-нибудь
китайчонком, то как вас найти?
- С левой стороны от входа есть лестница. Ваш посланец должен будет
перескочить вторую и третью ступеньки, так как там вмонтирован сигнал
тревоги. В перилах тоже. Вторая дверь направо в коридоре ведет в комнату,
где напротив входа стоит шкаф. В шкафу находится дверка, прикрытая старой
одеждой. Ход ведет в другую комнату. Там часто бывают люди, поэтому следует
дождаться подходящей минуты. В комнатке два окна, из любого можно залезть на
маленький балкон. Он устроен так, что человека не видно ни с улицы, ни с
Других домов. На балконе есть две оторванные доски, которые прикрывают вход
в маленькую комнатку между стенами, где в полу находится люк, ведущий в
другую такую же комнату. Там, скорее всего, я буду прятаться. Оттуда есть и