Хэммет Дэниел. Рассказы

банк. Вот послушайте!
Мы прислушались - внизу шла отчаянная пальба.
- Это уже генерал! - принцесса казалась совершенна счастливой. -
Представляю, как он доволен! Как только вернулся Игнатий, генерал тут же
вооружил всех мужчин в доме - от Александра Сергеевича до повара Ивана и
повел их в бой. В последний раз он испытывал такое наслаждение, когда его
дивизия сражалась в Восточной Пруссии, в 1914 году.
- А где герцогиня? - спросил Хендриксон.
- Он оставил ее дома вместе со мной, но я сбежала, улучив минутку,
когда она впервые в жизни попыталась самостоятельно налить воды в самовар. В
такую ночь нельзя сидеть дома!
- Г-мм, - промычал Хендриксон, который явно не слушал принцессу. -
Значит, банк тоже!
Он посмотрел на меня. Я промолчал. Перестрелка усиливалась.
- Вы бы могли что-нибудь сделать там? - спросил меня старик.
- Возможно, но... - я кивнул в сторону груды подарков под покрывалом.
- А, это... - протянул Хендриксон. - Банк для меня не менее важен;
потом мы же останемся здесь.
- Хорошо! - мне не терпелось разнюхать, что творится внизу. - Я пойду,
но пусть ваш дворецкий останется здесь, а шофер должен присматривать за
входной дверью. Вооружите их, если у вас есть чем. Не найдется ли для меня
лишнего плаща? Я прихватил с собой только легкий пиджак.
Броуфи принес желтый макинтош как раз моего размера. Я натянул его,
взял пистолет и фонарик и отыскал свою шляпу. Тем временем Броуфи принес и
зарядил пистолет и винтовку. Пистолет он оставил себе, а винтовку передал
Оливеру, шоферу-мулату.
Хендриксон с принцессой проводили меня до дверей. Уже выходя, я понял,
что ошибся - принцесса явно намеревалась идти со мной.
- Но, Соня! - запротестовал старик.
- Не волнуйтесь, я не такая сумасбродка, - улыбнулась она. - Хотя мне
бы очень хотелось поучаствовать. Я пойду к моей брошенной Ирине Андреевне -
быть может, ей уже удалось налить воды в самовар.
- Умница! - проворковал Хендриксон, и мы вышли прямо под дождь.
Ливень и пронизывающий ветер не располагали к беседе. Мы молча шагали
по дороге, подхлестываемые порывами ветра, дувшего в спину. Заметив просвет
в окаймлявших дорогу кустах, я остановился и кивнул в сторону маячившего за
поворотом дома.
- Вот ваш...
Звонкий смех принцессы заставил меня прикусить язык. Она схватила меня
за руку и увлекла вниз по дороге.
- Я сказала так только, чтобы мистер Хендриксон не волновался, -
объяснила она. - Не думаете же вы, что я и в самом деле пропущу такое
веселье.
Она была высокая. Я же ростом не вышел, хотя плотно сбит. Поэтому мне
пришлось задрать голову, чтобы увидеть ее лицо, вернее - ту часть лица, что
не была скрыта капюшоном.
- Но вы же промокните до нитки, - возразил я.
- Вовсе нет, я оделась по погоде.
Принцесса подняла полу плаща, и я увидел высокие резиновые сапоги и
плотные шерстяные чулки.
- Трудно сказать, что ждет нас внизу, - пытался настаивать я. - У меня
свои обязанности и мне некогда будет присматривать за вами.
- Я могу за себя постоять.
Соня выпростала из-под плаща руку, сжимавшую автоматический пистолет с
обрубленным стволом.
- Вы будете мешать мне.
- Ничего подобного, - отрезала она. - Наоборот, я помогу вам. Я не
слабее вас, проворна и хорошо стреляю.
Я хотел было возразить, но стрельба внизу вспыхнула с новой силой.
Ладно, решил я, в конце концов, если она будет уж очень путаться под ногами,
я всегда смогу незаметно улизнуть от нее в таком мраке.
- Как хотите, - проворчал я. - Но имейте в виду - мне будет не до вас.
- Спасибо, вы очень добры, - промурлыкала она, и мы ускорили шаг,
подгоняемые ветром.
Время от времени впереди нас на дороге возникали темные тени, которые
были слишком далеко, чтобы можно было их опознать. Вскоре на нас едва не
налетел мужчина, бежавший в гору - местный житель, определил я по выбившейся
из-под брюк ночной рубашке.
- Они покончили с банком и сейчас орудуют у Медкрафта! - выкрикнул он
на ходу.
- Медкрафт - наш ювелир, - пояснила девушка.
Спуск сделался более пологим. Дома, в окнах которых можно было смутно
различить чьи-то лица, стали уже лепиться близко друг к другу. Внизу то тут,
то там темноту прорезали вспышки выстрелов - оранжевые молнии во время
дождя.
Мы уже выходили к самому концу главной улицы, когда послышалась
раскатистая очередь.
Я втолкнул принцессу в ближайшую дверь и впрыгнул следом.
И тут же еще одна очередь сыпанула в стену, словно тяжелые градины.
Пулемет! А я-то сперва решил, что стреляли из крупнокалиберного ружья.
Девушка, налетев на что-то в темноте, упала. Я помог ей подняться. Это
что-то оказалось парнишкой лет семнадцати, с одной ногой и костылем.
- Это разносчик газет, - сказала принцесса Жуковская, - а я ушибла его
из-за вас.
Юноша замотал головой, улыбаясь во весь рот.
- Нет, мэм, я в порядке. Вы только напугали меня, когда так внезапно
напрыгнули.
Девушка пояснила, что вовсе не напрыгивала, что это я ее толкнул, и что
мы сожалеем о случившемся и просим прощения.
- А что тут происходит? - спросил я, как только мне удалось вставить
слово.
- Все, что только можно, - расплылся юный калека, сияя, словно сам все
это затеял. - Их, должно быть, не меньше сотни. Сперва они взорвали банк, а
теперь вломились к Медкрафту и там, наверное, тоже все повзрывают. И еще они
убили Тома Уигана. У них посреди улицы стоит машина с пулеметом. Это пулемет
стреляет сейчас.
- А где все... весь веселый народец?
- Почти все собрались за мэрией. Они ничего не могут поделать, потому
что пулемет не подпускает их близко, а этот умник Билл Винсент прогнал меня,
так как у меня только одна нога. Будь у меня пистолет или ружье я бы им
задал! Стрелять- то я мастак.
- Да, зря они так, - посочувствовал я. - Но ты можешь помочь мне.
Оставайся здесь и следи за этим концом улицы, чтобы я знал, если они будут
отступать в этом направлении.
- Вы говорите это не потому, что не хотите, чтобы я был обузой?
- Нет, конечно, - соврал я. - Мне нужны наблюдатели. Я собирался
оставить на этом посту принцессу, но ты подходишь даже лучше.
- В самом деле, - с готовностью подхватила принцесса. - Этот джентльмен
- сыщик, и если ты его послушаешь, то принесешь гораздо больше пользы, чем
там с остальными.
Пулемет строчил, не переставая, но уже в противоположную от нас
сторону.
- Я перейду на ту сторону улицы, - сказал я девушке. - Если вы...
- Разве вы не собираетесь присоединиться к остальным?
- Нет. Если я сумею обойти бандитов с тыла, то, быть может, мне удастся
что-то предпринять, пока другие их отвлекают.
- Смотри в оба! - наказал я юноше, и мы с принцессой бегом бросились
через улицу.
Похоже, наша перебежка осталась незамеченной, во всяком случае, огонь
по нам не открыли. Миновав один дом, мы завернули в боковую аллею. С другого
конца аллеи ветер принес запах моря. Вдали чернели воды залива.
На ходу я придумывал план, который позволил бы мне под благовидным
предлогом избавиться от моей спутницы. Но пустить его в ход я не успел.
Внезапно перед нами выросла исполинская фигура.
Прикрывая девушку, я быстро шагнул вперед. Мой пистолет под макинтошем
был нацелен на незнакомца.
Тот стоял, не шелохнувшись. Огромного роста, широкоплечий детина.
Оружия при нем не было. Я на мгновение посветил фонариком в его лицо.
Широкие скулы, чуть приплюснутый нос, обветренная кожа.
- Игнатий! - воскликнула девушка,
Он обратился к принцессе на непонятном языке, должно быть, по-русски.
Девушка засмеялась, потом ответила что-то. Гигант упрямо помотал головой,
явно выражая несогласие. Принцесса Жуковская топнула ногой и заговорила уже
резко. Игнатий опять потряс головой и обратился ко мне:
- Генерал Плешков, он говорить мне привести принцессу Соню дома.
Его английский было так же сложно понять, как и русский. Но тон меня
поразил. Как будто он оправдывался передо мной за некий поступок, который
собирался совершить против собственной воли.
Но, когда принцесса снова заговорила с ним, я понял в чем дело. Генерал
велел Игнатию доставить принцессу домой, и огромный русский собирался
исполнить приказ, даже если бы ему пришлось тащить принцессу силой. Вот он и
пытался объяснить это мне, чтобы я не вмешивался.
- Заберите ее, - сказал я, отступая в сторону.
Девушка сердито зыркнула на меня глазами, потом засмеялась.
- Хорошо, Игнатий, - сказала она по-английски. - Я пойду домой.
С этими словами она повернулась и зашагала назад по аллее. Гигант
последовал за ней.
Довольный, что остался один, я быстро добрался до пляжа. Под ногами
захрустела галька. Я сделал несколько шагов в сторону, чтобы уйти с
предательской гальки, и со всей скоростью, на которую был способен, пошел
прямо на звук пулемета. Тот выпустил подряд несколько очередей. Потом
захлопали ружья. Три легких взрыва - ручные гранаты, подсказали мне уши и
память.
Грозовое небо над крышей дома передо мной и слева вдруг озарилось
розовым светом, и грохот мощного взрыва долбанул меня по барабанным
перепонкам. Вокруг посыпались невидимые осколки. Должно быть, рванул сейф
ювелира, подумал я.
Я осторожно пробирался вперед. Пулемет замолчал. Ружья и пистолеты
стреляли безостановочно. Взорвалась еще одна граната. Послышался дикий
мужской крик.
Рискуя быть услышанным, я снова приблизился к воде. До сих пор я не
разглядел в заливе ни одного судна. А ведь днем здесь были и яхты и лодки. Я
довольно долго прошлепал по мелководью, но так и не обнаружил ни одной
лодки. Конечно, их могло разметать штормом, но я почему-то так не думал.
Громадина утеса защищала берег с запада, так что ветер здесь почти не
ощущался.
Продолжая идти вдоль берега, я вдруг наткнулся на лодку. Впереди на
волнах покачивалась темная тень. Ни огонька, ни движения. Но других лодок
вокруг не было. И это уже было серьезно.
Я осторожно приближался.
Вдруг между мной и ближайшим домом шевельнулась тень. Я замер на месте.
Футах в двадцати от меня остановилась и тень.
Значит, меня тоже заметили. Мой палец застыл на спусковом крючке
пистолета.
- Подойдите сюда, - велел я. - Ближе. Сейчас посмотрим, кто вы такой.
После некоторого колебания тень приблизилась. Я не мог позволить себе
риск включить фонарик, однако сумел разглядеть довольно красивое юношеское
лицо с окровавленной щекой.
- О, здравствуйте, - прозвучал мелодичный баритон. - Я узнал вас, вы
были на свадьбе.
- Да.
- Вы не видели принцессу Жуковскую? Вы с нею знакомы?
- Она отправилась домой с Игнатием минут десять назад.
- Отлично!
Он утер щеку окровавленным платком и указал в сторону лодки.
- Это яхта Хендриксона. Они захватили ее, а остальные отвязали и их
унесло в море.
- Значит, они собираются удрать на ней.
- Да, - согласился юноша, - если только... Может, попытаемся напасть на
них?
- Вы хотите отбить у них яхту?
- А почему бы и нет? Вряд ли их там много - ведь на берегу у них целая
армия. Вы вооружены. У меня тоже есть пистолет.
- Хорошо, - произнес я, - но нужно сперва разведать, какие силы нам
противостоят.
- Очень разумно, - сказал он и отступил к ближайшему дому.
Прижимаясь ближе к стенам домов, мы начали осторожно пробираться к
яхте.
Теперь ее было уже лучше видно. Суденышко длиной футов в сорок пять,
повернутое кормой к берегу, покачивалось у небольшого причала. Над кормой
что-то торчало и время от времени слышались шаги по деревянной палубе.
Внезапно над непонятным предметом на корме возникли чья-то голова и плечи.
Глаза русского лучше видели в темноте, чем мои.
- Он в маске, - прошептал юноша мне на ухо. - На голове что-то вроде
чулка.
Человек в маске не двигался. Мы тоже боялись шелохнуться.
- Попадете в него отсюда? - спросил юноша.
- Возможно, хотя темнота и дождь не слишком способствуют меткой
стрельбе. Лучше подобраться как можно ближе и открыть огонь, когда он
заметит нас.
- Очень разумно, - вновь подтвердил юноша.
Нас заметили в ту же секунду. Человек на корме что-то крикнул. Юноша
прыгнул вперед. Я успел сбить его подножкой, поскольку вдруг опознал
незнакомый предмет. Русский рухнул на гальку. Я кубарем покатился за ним.
Крупнокалиберный пулемет на корме яхты начал изрыгать свинец, и пули
засвистели у нас над головами.
- Атака отменяется! - шепнул я. - Поползли отсюда!
Я сам подал пример и начал перекатываться под укрытие дома, которое мы
только что покинули.
Пулеметчик продолжал прочесывать пляж длинными очередями, но стрелял
наудачу - яркие вспышки явно мешали ему рассмотреть, где находится
противник.
Завернув за угол дома, мы присели.
- Вы спасли мне жизнь, - спокойно заметил русский паренек.
- Да. Интересно, это пулемет, который был на улице, или...
Ответ я получил в тот же миг. С улицы послышалось уже знакомое
стрекотание. Два пулемета стреляли одновременно.
- Понятно, их два, - заключил я. - Какова расстановка сил?
- По-моему, их человек десять - двенадцать, - сказал он, - хотя в
темноте сосчитать трудно. Все, кого я видел, были в масках, как и тот, на
борту яхты. Сперва они, похоже, перерезали телефонный кабель и отключили
свет, а потом взорвали мост. Мы напали на них возле банка, но они водрузили
перед ним пулемет и мы не смогли приблизиться.
- Где все жители?
- Разбежались кто куда и попрятались, если генералу Плешкову не удалось
снова собрать их.
Я нахмурился и напряг мозги. Что могут противопоставить мирные жители и
ушедшие на покой капиталисты пулеметам и гранатам? Нет, кто бы ими не
командовал, толку от такого ополчения не будет.
- Оставайтесь здесь и следите за яхтой, - сказал я. - Я постараюсь
разведать, что происходит и, если наскребу несколько крепких парней,
попробую захватить яхту с другой стороны. Налетчики наверняка воспользуются
яхтой для отступления. Это как пить дать. Попытаемся помешать им.
- Отлично! - сказал юноша. - Я думаю, вы найдете многих местных жителей
возле церкви. Идите сейчас прямо в гору, пока не увидите железную ограду, а
там возьмите вправо.
- Хорошо.
Я двинулся в указанном направлении.
Достигнув главной улицы, я остановился и осмотрелся по сторонам. Все
было спокойно. Единственный человек в поле моего зрения лежал лицом вниз на
тротуаре недалеко от меня.
Я подобрался к нему на четвереньках. Он был мертв. Я не стал тратить
время, вскочил и перебежал на другую сторону улицы.
Никто не попытался остановить меня. В ближайшей подворотне я
задержался, чтобы перевести дух. Ветер прекратился. Ливень тоже поутих.
Главная улица Куффиньяла была совсем безлюдна.
Уж не началось ли отступление к яхте, подумал я и зашагал по тротуару в
направлении банка. И вновь ответ не заставил себя долго ждать.
Высоко над моей головой, должно быть, почти на самой вершине утеса
вновь зазвенели пулеметные очереди.
Одновременно послышались выстрелы из более легкого оружия и разорвалось
несколько гранат.
На ближайшем перекрестке я свернул на боковую улочку и побежал в гору.
Несколько человек пробежали в противоположную сторону, не обращая внимания
на мой вопрос: "Что там творится?"
Один из бегущих - запыхавшийся толстяк с лицом белым, как рыбье брюхо -
остановился, потому что я сгреб его в охапку.
- Автомобиль с пулеметом заехал на гору, - запинаясь, пробормотал он,
когда я вновь проорал свой вопрос прямо ему в ухо.
- Почему вы без оружия?
- Я... я потерял его.
- Где генерал Плешков?
- Где-то наверху. Пытается захватить машину, но это невозможно. Это
самоубийство! Почему не присылают подмогу?
Мимо нас по направлению к главной улице промчался еще один мужчина. Я
отпустил толстяка и задержал группу сразу из четырех человек, которые бежали
не так быстро.
- Что там теперь творится? - спросил я.
- Они начали потрошить особняки, - ответил остролицый мужчина с
усиками, вооруженный винтовкой.
- А на материк еще ничего не сообщили?
- Невозможно, - ответил другой мужчина. - Первым делом бандиты взорвали
мост.
- Разве никто не умеет плавать?
- При таком ветре-то? Катлан попытался было сунуться в воду и едва
спасся, отделавшись парой сломанных ребер.
- Но ветер стих, - заметил я.
Остролицый отдал винтовку товарищу и снял пиджак.
- Пожалуй, я попробую.
- Отлично! Разбудите этих лежебок и свяжитесь с морской полицией и с
береговой охраной. Если скажете, что у налетчиков пулеметы, они нам помогут.
И еще передайте, что в распоряжении бандитов имеется яхта, на которой они
собираются удрать. Яхта Хендриксона.
Доброволец-пловец поспешил к пляжу.
- Яхта? - в один голос спросили сразу двое.
- Да. На ней тоже установлен пулемет. И если мы хотим что-то
предпринять, надо это делать сейчас, пока мы отрезаем им путь к отступлению.
Соберите здесь всех мужчин с оружием, которых можете найти. Стреляйте с
крыш, если получится. Сверху машина будет более уязвима.
Троица двинулась вниз, а я припустил наверх, ориентируясь на пулеметный
огонь. Пулемет строчил короткими очередями. Ответный огонь был разрозненным
и слабым.
Навстречу мне попалось еще несколько человек, подтвердивших, что
генерал во главе дюжины бойцов по-прежнему пытаются справиться с пулеметом.
Я повторил инструкции и продолжил восхождение.
Ярдов через сто навстречу мне высыпали остатки генеральского отряда.
Они беспорядочно отступали, преследуемые градом пуль.
Я решил, что дорога - не место для смертных. Перешагнув через пару
трупов, я пролез через живую изгородь и продолжил путь к цели по влажной
земле за кустами.
Вверху пулемет замолчал. Его собрат на яхте по-прежнему палил, не
переставая.
Вдруг я услышал рев мотора автомобиля. Сверху катила машина.
Я кинулся в кусты и распластался на земле, всматриваясь в темноту между
ветвей. В обойме моего еще не стрелявшего пистолета оставалось шесть пуль. И
это в ночь, когда на острове извели уже, должно быть, тонну пороха.
Разглядев, наконец, машину, я разрядил пистолет, целясь низко, в
колеса.
Машина проехала мимо.
Я выскочил из своего укрытия.
Машина внезапно исчезла.
Послышался скрежещущий звук. Потом страшный треск. Звон разбитого
стекла.
Я бросился на эти звуки.
Из черной груды покореженного металла, откуда еще слышалось чихание
мотора, выбралась темная тень и метнулась к лужайке. Я бросился следом,
уповая, что больше никто в машине не уцелел.
Я отставал от беглеца футов на пятнадцать, когда он споткнулся, и
расстояние между нами сократилось до десяти футов.
Я нажал на спусковой крючок и услышал сухой щелчок. Я совсем забыл, что
выпустил все шесть пуль по колесам. Запасная обойма, завернутая в бумагу,
лежала у меня в кармане пиджака под макинтошем, но перезаряжать времени не
было.
Меня обуревал соблазн запустить пистолетом в голову бегущего, но я
сдержался.
Впереди из мрака выросла громада дома. Беглец кинулся вправо, чтобы
скрыться за углом.
Слева гулко ухнул выстрел.
Преследуемый повернул за угол.
- Черт побери! - голос генерала Плешкова казался изумленным. - Чтобы я
промахнулся из дробовика на таком расстоянии!
- Бегите с той стороны! - крикнул я ему, устремляясь за неизвестным.
Впереди слышалось топанье, но я никого не видел. Обогнув дом,
приближался пыхтящий генерал.
- Вы схватили его? - выдавил он.
- Нет.
Перед нами вздымалась каменистая круча, по которой убегала вверх
тропинка. По обеим сторонам росли кусты.
- Но, друг мой, - удивился генерал. - Как же он мог... Вверху на
тропинке и чуть сбоку я различил едва заметный треугольник - возможно, часть
светлой рубашки в вырезе куртки.
- Оставайтесь здесь и продолжайте говорить! - шепнул я генералу и
пополз вверх.
- Должно быть, он удрал в противоположном направлении, - продолжал
генерал, повинуясь моим наставлениям, - потому что в противном случае я бы
его заметил, а если бы он попытался пролезть через кусты, то...
Он говорил без умолку, пока я осторожно крался по тропе, нащупывая
ногами опору.
Я увидел затаившегося беглеца в нескольких шагах от себя. Привалившись
к кусту, он наблюдал за генералом. В следующую секунду он заметил меня.
Он вскочил и его правая рука дернулась вверх.
Я прыгнул на него, вытянув обе руки вперед.
Наступив на камень, я подвернул лодыжку и упал, как нельзя кстати,
потому что посланная с близкого расстояния пуля просвистела у меня над
головой.
Падая, я ухватил левой рукой за щиколотки неведомого противника,
который свалился прямо на меня. Я изо всех сил лягнул его ногой, перехватил
правое запястье и хотел уже впиться в него зубами, когда генерал, пыхтя, как
паровоз, подоспел на выручку и молодецким ударом отбросил врага.
Поднялся я с трудом. Вывихнутая лодыжка упорно не хотела поддерживать
свою долю в моих ста восьмидесяти с лишним фунтов веса. Сместив центр
тяжести на другую ногу, я посветил фонариком в лицо пленника.
- О, привет, Флиппо! - воскликнул я.
- Привет! - без особой радости отозвался он.
Коротышке-итальянцу, на сколько я помнил, было года двадцать
три-двадцать четыре. В свое время я помог упрятать его в Сан-Квентин за
участие в вооруженном ограблении. Несколько месяцев назад его выпустили,
взяв на поруки.
- Начальнику тюрьмы это не понравится, - заявил я.
- Вы ошибаетесь, - заныл Флиппо. - Я тут ни при чем. Я собирался
навестить друзей, а когда началась эта заваруха, решил спрятаться, потому
что у меня несколько судимостей и меня наверняка упекли бы за решетку, даже
не став разбираться. А вы теперь будете думать, что я тут замешан!
- Ты просто провидец, - сказал я и обратился к генералу:
- Где мы можем запереть эту пташку, чтобы она не упорхнула?
- В моем доме, в чулане. Окон в нем нет, а дверь укреплена.
- Очень хорошо. Шагом марш, Флиппо!
Генерал Плешков повел упирающегося итальянца вперед, а я ковылял сзади.
Осмотрев пистолет Флиппо, я убедился, что в обойме недостает одного патрона,
а заодно перезарядил собственный пистолет.
Мы схватили Флиппо возле самого дома генерала, поэтому идти пришлось
недолго.
Генерал постучал в дверь и что-то сказал по-русски. Заскрипели засовы.
Открыл нам дверь слуга с пышными усами. За его спиной стояли принцесса и
статная пожилая женщина.
Мы завели Флиппо в чулан. Пока генерал рассказывал домочадцам про наше
приключение, я обыскал пленника и отобрал перочинный нож и спички - больше
ничего, что могло бы ему пригодиться, в карманах не оказалось. Потом генерал
запер дверь и задвинул тяжелый засов.
- О, вы ранены! - воскликнула принцесса, заметив, что я хромаю.
- Просто лодыжку подвернул, - ответил я. - Но нога немного побаливает.
У вас есть пластырь?
- Да.
Она что-то сказала усатому слуге, который кивнул, вышел из комнаты и
вскоре вернулся с бинтами, пластырем и тазом с водой, над которой клубился
пар.
- Сядьте, пожалуйста, - сказала принцесса.
Я помотал головой и потянулся за пластырем.
- Мне нужна холодная вода, так как я собираюсь снова выйти под дождь.
Покажите мне, пожалуйста, где ванная, и я быстренько все сделаю сам.
Мы немного поспорили на сей счет, но в конце концов я пробился в
ванную, где, обильно окропив лодыжку холодной водой, я туго перемотал ее
пластырем. Потом я изрядно помучился, пытаясь засунуть ногу в мокрый
ботинок, зато в итоге я вновь твердо стоял на ногах, хотя одна из них
порядком ныла.
Вернувшись в комнату, я заметил, что снаружи стало тихо: стрельба
прекратилась, да и дождь перестал, а из-под опущенных жалюзей пробивается
серый утренний свет.
Я уже застегивал макинтош, когда во входную дверь постучали. Я услышал
русскую речь, потом в комнату вошел молодой русский, которого я уже встречал
на пляже.
- Александр, ты... - статная пожилая дама взвизгнула, увидев кровь на
щеке юноши, и лишилась чувств.
Молодой человек даже глазом не моргнул, как будто привык, что при его
появлении дамы падают в обморок.
- Они отплыли на яхте, - сказал он мне, пока принцесса и двое слуг
поднимали пожилую даму и укладывали ее на оттоманку.
- Сколько их? - спросил я.
- Я насчитал десять, но мог пропустить одного или двух.
- А люди, которых я послал, не пытались их остановить?
Он пожал плечами.
- А что тут можно сделать? На пулемет не всякий полезет. Ваших людей
выбили еще прежде, чем они успели занять позиций на крышах домов.
Тем временем пожилую даму привели в чувство и она стала засыпать
паренька градом вопросов на русском языке. Принцесса натянула свой синий
плащ. Дама оставила юношу с окровавленной щекой в покое и обратилась к
принцессе.
- Все уже кончено, - сказала та. - Я хочу посмотреть, что они
натворили.
Это предложение пришлось по душе всем. Пять минут спустя все мы,
включая слуг, уже шагали вниз по склону. Вокруг и сзади, догоняя и обгоняя
нас, вниз спешили и другие люди. Лица их под еле моросящим дождем казались
усталыми и возбужденными.
Внезапно откуда-то сбоку выбежала женщина, подскочила ко мне и
принялась что-то сбивчиво рассказывать. Я узнал в ней одну из служанок
Хендриксона.
Понял я далеко не все.
- Подарки исчезли... Мистера Броуфи убили... Оливер...
- Я подойду позже, - сказал я остальными устремился следом за
служанкой.
Она бежала со всех ног. Я, естественно, бежать не мог; не мог даже идти
быстрым шагом. Когда я достиг дома Хенриксона, сам Хенриксон, служанка и еще
несколько слуг ждали меня у порога.
- Они убили Оливера и Броуфи, - выпалил старик.
- Каким образом?
- Мы были в комнате на втором этаже. Стояли у окна и смотрели на
вспышки выстрелов внизу. Оливер находился здесь, за входной дверью, а Броуфи
охранял подарки. Мы услышали выстрел и почти сразу же в нашу комнату