Страница:
— Не знаю, — честно ответил Уилл, — но я попробую что-нибудь придумать, хорошо?
Жаворонок кивнула. Уилл видел, с какой верой она на него смотрит, и почувствовав одновременно гордость и неуверенность. Ему хотелось, чтобы девочка верила в него, но вдруг он не оправдает ее надежд? Что, если он не сможет сделать того, что обещал?
Глава 11
Глава 12
Жаворонок кивнула. Уилл видел, с какой верой она на него смотрит, и почувствовав одновременно гордость и неуверенность. Ему хотелось, чтобы девочка верила в него, но вдруг он не оправдает ее надежд? Что, если он не сможет сделать того, что обещал?
Глава 11
На следующее утро Адди торопливо шагала по дороге в школу. На горизонте виднелись крыши домов Хоумстэда, дым валил из печных труб. Дело в том, что по дороге, ведущей от ее хижины до города, не было никаких строений. В утреннее время по пути на работу Адди никого не встречала. Сегодня она наконец поняла особую прелесть этого, ей нравились эти утренние прогулки в одиночестве. Однако в это утро мысли миссис Шервуд были далеки от приятных. Всю ночь она не могла уснуть, пытаясь решить, как же ей поступить с Марком. Она все еще не была уверена, правильно ли сделала, выгнав его с занятий и решив затем объясниться с его родителями. Адди знала, что отец мальчика не признавал ее в качестве учителя. Она также подозревала, что он был ярым противником какого-либо обучения. Вполне возможно, вчера она поставила крест на дальнейшей учебе мальчика, если вообще он когда-нибудь учился… Она-то видела, как Марк с трудом, по слогам, читал третью книжку для чтения под редакцией Мак Гаффи для самых маленьких. А ведь эту книжку он должен был знать на зубок еще в семилетнем возрасте. Сейчас ему было четырнадцать, и он уже мог изучать куда более сложные науки. Ведь в Америке полно учителей, которые лишь на два-три года были старше Марка О если б ей удалось хоть как-то вызвать v него интерес к учебе. И опять она, как уже было много раз, с тех пор, как она оставила Коннектикут, спрашивала себя, а хороший ли она учитель. И что это такое на нее нашло, что она возомнила себя равной отцу? Она и в сравнение не шла с Мэтью Шервудом, способнейшим из преподавателей. Ее и близко с ним нельзя было ставить. И прежде чем депрессия окончательно ею не овладела, Адди переключилась на мысли о других учениках, которые хотели учиться, о тех, кто каждое утро приходил в класс с раскрытыми от удивления глазами и алчущим знаний разумом. Их было не так уж много, но достаточно. Адди постаралась сконцентрировать свои мысли только на хорошем. Она собиралась последовать совету Эммы и пережить трудности.
К тому времени, как из-за поворота показалась церковь, Адди удалось вновь обрести в себе уверенность и приготовиться к тому, чтобы в очередной раз поприветствовать своих учеников. Но она никак не ожидала, что Марк будет ожидать ее прямо на ступеньках, у входа. Он сидел на пороге, закинув ногу на ногу. Увидев мисс Шервуд, Марк даже виду не показал, что собирается уйти с прохода. Адди остановилась, не доходя до ступенек.
— Доброе утро, Марк! — не без волнения произнесла она.
Сердце Адди бешено застучало. Она ожидала, когда же он что-нибудь скажет. А Марк даже не пытался скрыть свое отвращение. Она читала это в его темных глазах, уголках рта, осанке, да и, в конце концов, в тоне его голоса.
— Мой па говорит, что пока он платит за Хоумстэдскую школу, я должен ходить на занятия. Вот я и пришел…
— Значит ли это, что ты будешь исполнять в строгости все правила поведения в школе? Будешь ли ты меня слушаться? — Адди говорила ровно, не отрывая от него взгляда. — Я не выношу, когда дерутся на школьном дворе…
Марк пожал плечами.
— Думаю, что буду, — сказал он с неохотой.
— Тогда — добро пожаловать в класс! — Адди хотела пройти к двери, но Марк внезапно встал, перегородив ей дорогу. Она посмотрела ему в глаза и почувствовала, что дрожит от страха. Марк смотрел на Адди с усмешкой, словно кот, разыгравшийся с мышкой. Адди поняла, что это угроза с его стороны и возненавидела себя за то, что позволяет так с собой обращаться. Она не должна была это чувствовать. Ведь она была старше по возрасту, в свои двадцать семь Адди почти годилась ему в матери.
— Ты стоишь у менд на пути, — сурово сказала Адди, обрадовавшись тому, как твердо зазвучал ее голос.
— О… Да? Неужели?
Марк отступил и дал ей пройти. И пока Адди открывала дверь, она чувствовала спиною его пристальный, исполненный ненависти взгляд.
Посвистывая, Чэд загрузил на лесопилке в свою тележку целый воз досок. Он уже целых три дня ждал случая, чтобы заехать на двор к Адди Шервуд и починить сарай. Теперь, когда своя работа была закончена, можно было оказать услугу и ближнему, тем более, он ей обещал. Потирая руки, Чэд еще раз проверил свой инвентарь: молоток, пила, ящик гвоздей, рубанок. Он собирался поскорее помочь Адди, и тогда бы она увидела в нем не просто хоумстэдского кузнеца, а в первую очередь, хорошего человека, настоящего друга, а также возможного претендента на, роль ее мужа.
Конечно же, не только Чэд Торнер обратил внимание на новую учительницу. Уилл Райдэр сразу положил на нее глаз, а ему было что предложить женщине. Уилл владел большим участком земли, скотом, лошадьми. У него был новый двухэтажный особняк, с массой самых современных удобств, как, например, вода, которая подавалась прямо в кухню. Уилл привез с востока огромную роскошную плиту. Райдэр почему-то уверял всех, что имеющиеся у него в доме удобства — дело рук покойного Рика Чарльза, однако это было неплохой приманкой для человека, решившего искать себе невесту. А может Рик это и имел в виду, когда построил это новое ранчо? Может быть он специально задумал подыскать для Уилла жену, независимо от того, хочет сам Уилл этого или нет.
Но, во всяком случае, Чэд не собирался дать мистеру Райдэру возможность убедить Адди в том, что городской кузнец ничто в сравнении с Уиллом. Конечно, пока кузница и конюшня еще не приносили дохода, и вполне возможно Чэду так никогда и не суждено стать богатым, но прокормить семью денег бы у него хватило. К тому же, с радостью подумал Чэд, Уилл совсем нелюдим, чего нельзя сказать о нем. Уилл был, по мнению Торнера, сущим медведем. А вот о том, что Чэд добрейшей души человек, мисс Адди мог сказать любой в городе.
Услышав крики детей, Чэд посмотрел в сторону церкви. Ага, все понятно: занятия были окончены. Наступило самое подходящее время. Чэд заглянул в свою пристроенную к конюшне конторку. Открыв ящик стола, он извлек маленькое, треснутое зеркальце и посмотрел на свое отражение. Чэд потер пальцами щеки, все еще гладкие после утреннего бритья. Затем тщательно причесал свои густые, оттенка красного дерева, волосы. Оставшись довольным своим внешним видом, он вернулся к своей телеге и покатил на западную окраину городка. Около церкви все еще толпилось несколько детей. Большинство же учеников к этому времени уже разошлись. По пути Чэду повстречался подходивший к гостиному двору Марк Таусенд. Марк посмотрел на проезжавшего Чэда и их взгляды встретились. Чэд кивнул ему, но говорить с ним не удосужился.
Когда Чэд впервые приехал в Хоумстэд, он жил у Таусендов. Правда, только до тех пор, пока не построил конюшни. Затем он переехал в комнатку, где теперь находилась его конторка, пока не построил себе собственный дом, который располагался выше лесопилки, на берегу Пони Крик. Чэду не хотелось больше, чем это было необходимо, оставаться под одной крышей с Гленом Таусендом. Чэда раздражало то, что Глен слишком много пил, не говоря уже о том, с каким бессердечием он обращался со своей женой, сделав из нее настоящую рабыню. Наверное, за многие годы Таусенд не сказал никому и одного доброго слова, что было ждать от него каких-то ласк.
Чэд был убежден, что он-то, конечно, не станет обращаться со своей женой подобным образом. Если, конечно, у него будет жена… Нет, правильно сказать КОГДА ОНА У НЕГО БУДЕТ. Как только Чэд подумал об этом, он увидел Адди, она выходила из церкви, чтобы закрыть на замок дверь. Адди была одета по-простому: в белую блузку и зеленую юбку, волосы ее были аккуратно уложены под ситцевым, под цвет юбки, чепцом. Чэд хлестнул лошадей, и они пошли рысцой. Ему удалось подъехать к церкви в тот момент, когда Адди спускалась с последней ступеньки.
— Тпру! — крикнул Чэд, остановив пару гнедых. При этом он сиял в улыбке, которая, как ему казалось, могла очаровать любую женщину.
— День добрый, мисс Шервуд! Адди ответила на приветствие:
— Добрый день, мистер Торнер!
— А я как раз к вам еду… — сказал радостно Чэд.
— Правда? Не может быть!
Торнер кивнул на лежавшие в телеге доски.
— Думал вот ваш сарай привести в порядок и все там сделать, как я и обещал. Ведь нужно, чтобы было куда вам поставить лошадь… ту, что вы у Уилла купили… А то еще сбежит, — и он указал на свободное место рядом с собой и спрыгнул с телеги.
— Я приглашаю вас проехаться со мною, если вы, конечно, не против!
Адди знала, с какой скоростью распространяются в таких краях сплетни. В воскресенье ее видели с Уиллом, и вот уже через неделю она едет на Рокин'Ар в компании Чэда. Если и дальше так будет, волновалась Адди, то, увы, у нее будет неподходящая для учительницы репутация. Не дай Бог начнут поговаривать, будто она роковая соблазнительница, или хуже того — женщина-вамп. Она — женщина легкого поведения. От мысли о возможных сплетнях Адди кисло усмехнулась. Мысль, конечно, сумасшедшая… Никто, будучи в здравом уме, не смог бы так о ней подумать. Адди была не из тех, кто мог иметь любовников, а тем более двух. По ее твердому убеждению, внешность ее не была способна разжечь хоть малейшей страсти в мужчине, а потому о какой-либо опасности искушения или риске для ее репутации не могло быть и речи.
— Вижу, что вы уже согласны, мисс Шервуд, — сказал Чэд, протянув ей руку.
Адди вдруг поймала себя на том, что в ответ радостно заулыбалась.
— Думаю, что так, мистер Торнер! — ответила учительница и сделала шаг к телеге.
Езда с Чэдом Торнером очень понравилась Адди. Они прокатились с ветерком. Адди впервые для себя открыла, что ее спутник весьма добрый и общительный человек. Он болтал без умолку всю дорогу, выдавая Адди всяческие сведения о себе и жителях города, прежде, чем она успевала что-либо спросить. Чэд отвечал исчерпывающе на любой ее вопрос. Она позавидовала той легкости, с которой он говорил о себе, его природной доверчивости. И в то же самое время задавалась вопросом, как это можно быть настолько в себе уверенным?
— Моя сестра уж очень любит большие города, а я вот почему-то предпочитаю поселки, — проинформировал Чэд. — Люди гораздо дружнее в таких местах, как Хоумстэд, и всегда помогают друг другу в беде. Вот вы сами в этом еще убедитесь, мисс Шервуд! И здесь гораздо проще найти настоящих друзей, нежели в большом городе. Вот возьмем, к примеру, нас. Мы с вами знаем друг друга всего каких-то несколько дней, а уже, смею сказать, стали друзьями. Я вам так скажу: уж точно вы никого не найдете в Фриско, кто бы…
Адди с любопытством наблюдала за тем, как эмоционально Чэд говорил. Он показался ей очень симпатичным мужчиной, примерно того же возраста, что и она сама. У Торнера было смуглое квадратное лицо с высоким лбом, а его карие большие глаза окаймляли красивые фигурные брови. Волосы Чэда, густые, с коричневым отливом, были зачесаны назад. Он выглядел довольно крупным, с широкими плечами и грудью, мускулистыми ногами и руками мужчиной. Ростом он был выше среднего, но, по крайней мере, не ниже Адди. Неожиданно Адди обнаружила, что серьезно решила сравнить Чэда с Уиллом, и это сравнение оказывается не в пользу Чэда… Уилл был и выше, и стройнее, а черты его лица приближались к совершенству. Лишь один взгляд его глаз заставлял биться сердце Адди с большей страстью.
Адди попыталась избавиться от образа красавца-ранчера, преследовавшего ее воображение, но он все равно стоял пред ее мысленным взором, как живой. Она видела его оседлавшим коня. Вспомнила, как он ловко влезал на крышу хижины, как ходил по двору, какой уверенной при этом была его легкая походка… А его руки! Он наматывал поводья на руку, его длинные пальцы крепко держали любой предмет. Словно наяву Адди видела золотистые волосы Райдэра, свисающие всклоченными лохмами на воротник рубашки. Она думала о том, что Уиллу не мешало бы постричься и причесаться.
— Я вот еще пристроил к своей усадьбе одну комнату и флигель этим летом. Даже колы деревянные кругом сделал. Думаю, если взять в расчет скорость, с которой прибывает население Хоумстэда, дела мои вскорости определенно пойдут в гору. Конечно, многие скажут: ну что там такого, если он кузнец, но я очень люблю работать, делать что-нибудь руками, да и с животными повозиться мне в удовольствие. Все это лишь придает мне уверенности в будущем. Ну, вот например, вчера… — рассказывал о себе Торнер.
Адди рассеянно слушала Чэда и думала о своем. Уилл был куда сдержаннее импульсивного кузнеца, он больше говорил глазами. Адди вспомнила, как трудно ему давались слова, когда Уилл делал ей предложение. Внутри у нее даже как-то похолодело при воспоминании об этом. Адди почему-то не хотелось думать об этом дне. Их разговор был для нее слишком болезненным и неудобным… «О, если бы всего этого не произошло в ее жизни», — мечтала Адди. Больше всего ей хотелось не быть такой доверчивой, глупой, вообразившей, что у Уилла Райдэра могли возникнуть к ней какие-то нежные чувства…
— Мисс Шервуд! Вы меня слушаете? Адди вздрогнула, возвратившись к реальности при звуке голоса Чэда Торнера.
— Что-нибудь не так?
Адди почувствовала, как заалели ее щеки, она молила Бога, чтобы Чэд не заметил, как она смутилась.
— Если я чем-то смогу вам помочь, мисс Шервуд, то я всегда к вашим услугам. Только позовите…
Адди поспешила его успокоить:
— Нет, что вы, Чэд, все нормально. Просто я замечталась… Я… — Адди никак не могла придумать подходящей отговорки. — Я вот только что думала об одном из моих трудных учеников…
Слава Богу, они уже подъехали к хижине, где жила Адди.
До заката еще оставалось с полчаса, когда Адди вышла из дома с чашкой кофе для Чэда. Она пястала его за работой — вбиванием последнего гвоздя в ограду новенького загона. Посмотрев со стороны, она постаралась хозяйским глазом оценить его работу. Да, преобразования вокруг хижины были столь велики, что она даже с трудом поверила своим глазам.
— Поразительно… Как хорошо… — пролепетала она, залюбовавшись на добротный загон и пристроенное к хижине укрытие с навесом для лошади. — Невероятно, и как только вы успели сделать все за такое короткое время?! Все просто великолепно!
Чэд только махнул рукой, но по лицу его было видно, что он очень доволен ее словами. Он взял из рук Адди чашку с кофе и сделал несколько больших глотков.
— Что я могу сделать для вас, мистер Торнер, чтобы отблагодарить? Вы мне так здорово помогли!
— Бог свидетель, я делал это не ради денег, мисс Шервуд! — сказал Чэд. Он помолчал, задумчиво сдвинув брови, и потом добавил:
— Но если разобраться, кое-что вы для меня можете сделать…
— Скажите, пожалуйста, поскорее! Что именно? — потребовала Адди.
— Мне было бы очень приятно, мисс, если бы вы стали звать меня просто Чэдом, а мне позволили называть вас Адди…
Долго не раздумывая, Адди ответила:
— Думаю, что это было бы здорово, Чэд!
— Прекрасно! Тогда мне уже пора, Адди! — Чэд отдал ей чашку.
— Только прошу, известите меня, когда еще необходимо будет вам чем-нибудь помочь.
Адди подумала, что Торнер пытается ухаживать за нею, но все же это было невозможно, и поэтому она сразу же отбросила подобную мысль как чистейшей воды глупость.
Чэд уложил свои инструменты в телегу и приготовился к отъезду.
К тому времени, как из-за поворота показалась церковь, Адди удалось вновь обрести в себе уверенность и приготовиться к тому, чтобы в очередной раз поприветствовать своих учеников. Но она никак не ожидала, что Марк будет ожидать ее прямо на ступеньках, у входа. Он сидел на пороге, закинув ногу на ногу. Увидев мисс Шервуд, Марк даже виду не показал, что собирается уйти с прохода. Адди остановилась, не доходя до ступенек.
— Доброе утро, Марк! — не без волнения произнесла она.
Сердце Адди бешено застучало. Она ожидала, когда же он что-нибудь скажет. А Марк даже не пытался скрыть свое отвращение. Она читала это в его темных глазах, уголках рта, осанке, да и, в конце концов, в тоне его голоса.
— Мой па говорит, что пока он платит за Хоумстэдскую школу, я должен ходить на занятия. Вот я и пришел…
— Значит ли это, что ты будешь исполнять в строгости все правила поведения в школе? Будешь ли ты меня слушаться? — Адди говорила ровно, не отрывая от него взгляда. — Я не выношу, когда дерутся на школьном дворе…
Марк пожал плечами.
— Думаю, что буду, — сказал он с неохотой.
— Тогда — добро пожаловать в класс! — Адди хотела пройти к двери, но Марк внезапно встал, перегородив ей дорогу. Она посмотрела ему в глаза и почувствовала, что дрожит от страха. Марк смотрел на Адди с усмешкой, словно кот, разыгравшийся с мышкой. Адди поняла, что это угроза с его стороны и возненавидела себя за то, что позволяет так с собой обращаться. Она не должна была это чувствовать. Ведь она была старше по возрасту, в свои двадцать семь Адди почти годилась ему в матери.
— Ты стоишь у менд на пути, — сурово сказала Адди, обрадовавшись тому, как твердо зазвучал ее голос.
— О… Да? Неужели?
Марк отступил и дал ей пройти. И пока Адди открывала дверь, она чувствовала спиною его пристальный, исполненный ненависти взгляд.
Посвистывая, Чэд загрузил на лесопилке в свою тележку целый воз досок. Он уже целых три дня ждал случая, чтобы заехать на двор к Адди Шервуд и починить сарай. Теперь, когда своя работа была закончена, можно было оказать услугу и ближнему, тем более, он ей обещал. Потирая руки, Чэд еще раз проверил свой инвентарь: молоток, пила, ящик гвоздей, рубанок. Он собирался поскорее помочь Адди, и тогда бы она увидела в нем не просто хоумстэдского кузнеца, а в первую очередь, хорошего человека, настоящего друга, а также возможного претендента на, роль ее мужа.
Конечно же, не только Чэд Торнер обратил внимание на новую учительницу. Уилл Райдэр сразу положил на нее глаз, а ему было что предложить женщине. Уилл владел большим участком земли, скотом, лошадьми. У него был новый двухэтажный особняк, с массой самых современных удобств, как, например, вода, которая подавалась прямо в кухню. Уилл привез с востока огромную роскошную плиту. Райдэр почему-то уверял всех, что имеющиеся у него в доме удобства — дело рук покойного Рика Чарльза, однако это было неплохой приманкой для человека, решившего искать себе невесту. А может Рик это и имел в виду, когда построил это новое ранчо? Может быть он специально задумал подыскать для Уилла жену, независимо от того, хочет сам Уилл этого или нет.
Но, во всяком случае, Чэд не собирался дать мистеру Райдэру возможность убедить Адди в том, что городской кузнец ничто в сравнении с Уиллом. Конечно, пока кузница и конюшня еще не приносили дохода, и вполне возможно Чэду так никогда и не суждено стать богатым, но прокормить семью денег бы у него хватило. К тому же, с радостью подумал Чэд, Уилл совсем нелюдим, чего нельзя сказать о нем. Уилл был, по мнению Торнера, сущим медведем. А вот о том, что Чэд добрейшей души человек, мисс Адди мог сказать любой в городе.
Услышав крики детей, Чэд посмотрел в сторону церкви. Ага, все понятно: занятия были окончены. Наступило самое подходящее время. Чэд заглянул в свою пристроенную к конюшне конторку. Открыв ящик стола, он извлек маленькое, треснутое зеркальце и посмотрел на свое отражение. Чэд потер пальцами щеки, все еще гладкие после утреннего бритья. Затем тщательно причесал свои густые, оттенка красного дерева, волосы. Оставшись довольным своим внешним видом, он вернулся к своей телеге и покатил на западную окраину городка. Около церкви все еще толпилось несколько детей. Большинство же учеников к этому времени уже разошлись. По пути Чэду повстречался подходивший к гостиному двору Марк Таусенд. Марк посмотрел на проезжавшего Чэда и их взгляды встретились. Чэд кивнул ему, но говорить с ним не удосужился.
Когда Чэд впервые приехал в Хоумстэд, он жил у Таусендов. Правда, только до тех пор, пока не построил конюшни. Затем он переехал в комнатку, где теперь находилась его конторка, пока не построил себе собственный дом, который располагался выше лесопилки, на берегу Пони Крик. Чэду не хотелось больше, чем это было необходимо, оставаться под одной крышей с Гленом Таусендом. Чэда раздражало то, что Глен слишком много пил, не говоря уже о том, с каким бессердечием он обращался со своей женой, сделав из нее настоящую рабыню. Наверное, за многие годы Таусенд не сказал никому и одного доброго слова, что было ждать от него каких-то ласк.
Чэд был убежден, что он-то, конечно, не станет обращаться со своей женой подобным образом. Если, конечно, у него будет жена… Нет, правильно сказать КОГДА ОНА У НЕГО БУДЕТ. Как только Чэд подумал об этом, он увидел Адди, она выходила из церкви, чтобы закрыть на замок дверь. Адди была одета по-простому: в белую блузку и зеленую юбку, волосы ее были аккуратно уложены под ситцевым, под цвет юбки, чепцом. Чэд хлестнул лошадей, и они пошли рысцой. Ему удалось подъехать к церкви в тот момент, когда Адди спускалась с последней ступеньки.
— Тпру! — крикнул Чэд, остановив пару гнедых. При этом он сиял в улыбке, которая, как ему казалось, могла очаровать любую женщину.
— День добрый, мисс Шервуд! Адди ответила на приветствие:
— Добрый день, мистер Торнер!
— А я как раз к вам еду… — сказал радостно Чэд.
— Правда? Не может быть!
Торнер кивнул на лежавшие в телеге доски.
— Думал вот ваш сарай привести в порядок и все там сделать, как я и обещал. Ведь нужно, чтобы было куда вам поставить лошадь… ту, что вы у Уилла купили… А то еще сбежит, — и он указал на свободное место рядом с собой и спрыгнул с телеги.
— Я приглашаю вас проехаться со мною, если вы, конечно, не против!
Адди знала, с какой скоростью распространяются в таких краях сплетни. В воскресенье ее видели с Уиллом, и вот уже через неделю она едет на Рокин'Ар в компании Чэда. Если и дальше так будет, волновалась Адди, то, увы, у нее будет неподходящая для учительницы репутация. Не дай Бог начнут поговаривать, будто она роковая соблазнительница, или хуже того — женщина-вамп. Она — женщина легкого поведения. От мысли о возможных сплетнях Адди кисло усмехнулась. Мысль, конечно, сумасшедшая… Никто, будучи в здравом уме, не смог бы так о ней подумать. Адди была не из тех, кто мог иметь любовников, а тем более двух. По ее твердому убеждению, внешность ее не была способна разжечь хоть малейшей страсти в мужчине, а потому о какой-либо опасности искушения или риске для ее репутации не могло быть и речи.
— Вижу, что вы уже согласны, мисс Шервуд, — сказал Чэд, протянув ей руку.
Адди вдруг поймала себя на том, что в ответ радостно заулыбалась.
— Думаю, что так, мистер Торнер! — ответила учительница и сделала шаг к телеге.
Езда с Чэдом Торнером очень понравилась Адди. Они прокатились с ветерком. Адди впервые для себя открыла, что ее спутник весьма добрый и общительный человек. Он болтал без умолку всю дорогу, выдавая Адди всяческие сведения о себе и жителях города, прежде, чем она успевала что-либо спросить. Чэд отвечал исчерпывающе на любой ее вопрос. Она позавидовала той легкости, с которой он говорил о себе, его природной доверчивости. И в то же самое время задавалась вопросом, как это можно быть настолько в себе уверенным?
— Моя сестра уж очень любит большие города, а я вот почему-то предпочитаю поселки, — проинформировал Чэд. — Люди гораздо дружнее в таких местах, как Хоумстэд, и всегда помогают друг другу в беде. Вот вы сами в этом еще убедитесь, мисс Шервуд! И здесь гораздо проще найти настоящих друзей, нежели в большом городе. Вот возьмем, к примеру, нас. Мы с вами знаем друг друга всего каких-то несколько дней, а уже, смею сказать, стали друзьями. Я вам так скажу: уж точно вы никого не найдете в Фриско, кто бы…
Адди с любопытством наблюдала за тем, как эмоционально Чэд говорил. Он показался ей очень симпатичным мужчиной, примерно того же возраста, что и она сама. У Торнера было смуглое квадратное лицо с высоким лбом, а его карие большие глаза окаймляли красивые фигурные брови. Волосы Чэда, густые, с коричневым отливом, были зачесаны назад. Он выглядел довольно крупным, с широкими плечами и грудью, мускулистыми ногами и руками мужчиной. Ростом он был выше среднего, но, по крайней мере, не ниже Адди. Неожиданно Адди обнаружила, что серьезно решила сравнить Чэда с Уиллом, и это сравнение оказывается не в пользу Чэда… Уилл был и выше, и стройнее, а черты его лица приближались к совершенству. Лишь один взгляд его глаз заставлял биться сердце Адди с большей страстью.
Адди попыталась избавиться от образа красавца-ранчера, преследовавшего ее воображение, но он все равно стоял пред ее мысленным взором, как живой. Она видела его оседлавшим коня. Вспомнила, как он ловко влезал на крышу хижины, как ходил по двору, какой уверенной при этом была его легкая походка… А его руки! Он наматывал поводья на руку, его длинные пальцы крепко держали любой предмет. Словно наяву Адди видела золотистые волосы Райдэра, свисающие всклоченными лохмами на воротник рубашки. Она думала о том, что Уиллу не мешало бы постричься и причесаться.
— Я вот еще пристроил к своей усадьбе одну комнату и флигель этим летом. Даже колы деревянные кругом сделал. Думаю, если взять в расчет скорость, с которой прибывает население Хоумстэда, дела мои вскорости определенно пойдут в гору. Конечно, многие скажут: ну что там такого, если он кузнец, но я очень люблю работать, делать что-нибудь руками, да и с животными повозиться мне в удовольствие. Все это лишь придает мне уверенности в будущем. Ну, вот например, вчера… — рассказывал о себе Торнер.
Адди рассеянно слушала Чэда и думала о своем. Уилл был куда сдержаннее импульсивного кузнеца, он больше говорил глазами. Адди вспомнила, как трудно ему давались слова, когда Уилл делал ей предложение. Внутри у нее даже как-то похолодело при воспоминании об этом. Адди почему-то не хотелось думать об этом дне. Их разговор был для нее слишком болезненным и неудобным… «О, если бы всего этого не произошло в ее жизни», — мечтала Адди. Больше всего ей хотелось не быть такой доверчивой, глупой, вообразившей, что у Уилла Райдэра могли возникнуть к ней какие-то нежные чувства…
— Мисс Шервуд! Вы меня слушаете? Адди вздрогнула, возвратившись к реальности при звуке голоса Чэда Торнера.
— Что-нибудь не так?
Адди почувствовала, как заалели ее щеки, она молила Бога, чтобы Чэд не заметил, как она смутилась.
— Если я чем-то смогу вам помочь, мисс Шервуд, то я всегда к вашим услугам. Только позовите…
Адди поспешила его успокоить:
— Нет, что вы, Чэд, все нормально. Просто я замечталась… Я… — Адди никак не могла придумать подходящей отговорки. — Я вот только что думала об одном из моих трудных учеников…
Слава Богу, они уже подъехали к хижине, где жила Адди.
До заката еще оставалось с полчаса, когда Адди вышла из дома с чашкой кофе для Чэда. Она пястала его за работой — вбиванием последнего гвоздя в ограду новенького загона. Посмотрев со стороны, она постаралась хозяйским глазом оценить его работу. Да, преобразования вокруг хижины были столь велики, что она даже с трудом поверила своим глазам.
— Поразительно… Как хорошо… — пролепетала она, залюбовавшись на добротный загон и пристроенное к хижине укрытие с навесом для лошади. — Невероятно, и как только вы успели сделать все за такое короткое время?! Все просто великолепно!
Чэд только махнул рукой, но по лицу его было видно, что он очень доволен ее словами. Он взял из рук Адди чашку с кофе и сделал несколько больших глотков.
— Что я могу сделать для вас, мистер Торнер, чтобы отблагодарить? Вы мне так здорово помогли!
— Бог свидетель, я делал это не ради денег, мисс Шервуд! — сказал Чэд. Он помолчал, задумчиво сдвинув брови, и потом добавил:
— Но если разобраться, кое-что вы для меня можете сделать…
— Скажите, пожалуйста, поскорее! Что именно? — потребовала Адди.
— Мне было бы очень приятно, мисс, если бы вы стали звать меня просто Чэдом, а мне позволили называть вас Адди…
Долго не раздумывая, Адди ответила:
— Думаю, что это было бы здорово, Чэд!
— Прекрасно! Тогда мне уже пора, Адди! — Чэд отдал ей чашку.
— Только прошу, известите меня, когда еще необходимо будет вам чем-нибудь помочь.
Адди подумала, что Торнер пытается ухаживать за нею, но все же это было невозможно, и поэтому она сразу же отбросила подобную мысль как чистейшей воды глупость.
Чэд уложил свои инструменты в телегу и приготовился к отъезду.
Глава 12
На следующее утро, в субботу, Адди проснулась как обычно засветло. Но сегодня ей не нужно было бегом собираться в город, чтобы успеть вовремя на школьные занятия. Сегодня она могла с радостью позволить себе такую роскошь, как поваляться в теплой постельке и немного помечтать. Адди подумала о своей первой неделе в качестве учительницы. Если не считать нелепого случая с выходкой Марка Таусенда, пять дней ее работы в школе прошли довольно гладко. Многие из ее учеников раньше никогда не посещали школу, и им было очень интересно узнать, что это такое. Многие девочки и мальчики просто жаждали посидеть за школьными партами, научиться чему-нибудь. Адди мысленно перебрала в памяти все, что узнала об этих детях: кто из них был слишком медлителен, а кто скор на подъем, кто-то был таким шумным, другой же — очень застенчивым, попадались и просто непослушные, упрямые ребята. Упрямой… как раз можно было назвать Роузи Таусенд. «'Девочка никогда не упускала случая, чтобы не подраться, даже если обидчиком был такой здоровяк, как ее старший брат. Роузи была непреклонной и явно бесстрашной девочкой. Адди была уверена также, что в ней скрыты более глубокие и добрые чувства и личные особенности. В одном можно было не сомневаться — в дружбе Роузи и Жаворонка. Роузи была настроена в этом плане весьма серьезно, и не обращала никакого внимания на то, что ее брат Марк был просто взбешен таким поведением сестры. Хулиган Таусенд терпеть не мог племянницу Уилла.
Укутавшись в простыни, Адди стала размышлять о этом дивном ребенке — Жаворонке. Какое же странное и прекрасное у нее было имя — Жаворонок-Белохвостик!
Адди отметила про себя, что уже на этой неделе в поведении девочки с индейским именем появились заметные изменения в лучшую сторону… Уже было очевидно, что у девочки прекрасная добрая душа. Жаворонок стала чаще улыбаться, да и страха в ней больше не ощущалось. Конечно, с точки зрения Адди, девочка еще чересчур застенчива и слишком замкнута, но причины такого поведения были вполне объяснимы. Если бы не настойчивость Роузи, Жаворонок так бы и просидела все перемены на этой неделе, сидя под деревом, за церковью. Понемногу дети принимали племянницу Райдэра в свой круг, и Адди подозревала, что и дома у Жаворонка обстановка заметно улучшилась.
«ВЫ НУЖНЫ ЖАВОРОНКУ. Я ВОТ ПОДУМАЛ, МОЖЕТ БЫТЬ. ВЫ СОГЛАСИЛИСЬ БЫ СТАТЬ ЕЙ МАМОЙ?!»
Адди закрыла глаза. Ей хотелось забыть боль, вызванную не столько словами Уилла, сколько тем фактом, что у нее не было своих детей и, наверное, никогда уже не будет… Ей бы очень хотелось подержать на руках своего маленького, излить на него все свое тепло и нежность. Но страстное желание иметь собственное дитя еще не было поводом для того, чтобы согласиться выйти за человека, которого она не любит и которому сама абсолютно безразлична. Адди хотела от жизни большего, и чтобы все было красиво и законно. Если бы она решила вступить в брак по расчету у нее давно бы уже был свой собственный дом дети. Свои собственные дети… Но Адди хотелось чего-то большего. Так хотелось большой и долгой любви! Она считала, что эта ее мечта совершенно несбыточна, но тем не менее, все равно желала только этого…
«ДЕВОЧКЕ НУЖНА МАМА, МИСС ШЕРВУД!»
Адди тяжело вздохнула. Ну конечно же, она понимала всем сердцем, что Жаворонку необходима любящая мама, но только она, Адди, пока смогла бы только стать для девочки заботливой нянькой. А этого ей не хотелось. Адди считала, что сейчас она сможет сделать единственное для девчушки — дать ей хорошие знания, быть ее любимой учительницей.
Адди повернулась на бок, и мысли ее переключились на дядю Жаворонка. Конечно же ей было бы намного проще помочь Жаворонку, если бы не чувство неловкости в присутствии Уилла Райдэра. Адди была совершенно убеждена, что и сам Райдэр смущался и терялся в ее присутствии. Она предположила, что лишь сама сможет изменить к лучшему такую ситуацию. Она чувствовала, что была слишком строгой в общении с Уиллом, тон ее голоса резко менялся, как только поблизости появлялся Райдэр. «Может быть, — думала Адди, — если бы она смогла напрочь забыть то, что он делал ей предложение, они смогли бы подружиться»… Так как и Уилл и Адди хотели счастья для Жаворонка, то их взаимная дружба только положительно отразилась бы яа характере и поведении девочки.
Адди улыбнулась, ощутив некое спокойствие и удовлетворение, что так быстро разложила все по полочкам и отыскала разумный выход из создавшейся ситуации. Теперь все зависело только от нее самой, оставалось лишь поскорее воплотить задуманное в жизнь. Адди посмотрела на камин, мысленно попрося его о тепле. Учительница представила, какие суровые в Айдахо зимы, если уже в сентябре по утрам так холодно. Ох, лучше бы не думать об этом!
Дрожа от холода, Адди откинула одеяло и, накинув на плечи теплую шаль, встала с кровати. Слава Богу, в камине еще теплились угольки. Адди подкинула дров и помешала их кочергой, с интересом наблюдая, как оранжевые язычки пламени стали лизать сухие поленья. Как только камин полностью разгорелся, женщина повернулась к огню спиной и окинула свежим взглядом свою комнатку. Как бы это ни было трудным, но со дня своего приезда, Адди сделала свое жилище удобным и пригодным для жизни. Конечно, здесь она никогда не будет себя чувствовать так же сладко, как дома — там, за две тысячи миль отсюда, но постаралась придать своему теперешнему обиталищу максимальный комфорт.
На единственной полочке стоял любимый мамин столовый набор из яшмы. Фотографии родителей были расставлены с любовью над камином. Желтые занавески в полоску обрамляли единственное окошко. Два полушерстяных коврика покрывали большую часть холодного земляного пола. В кувшине на столе красовался букет поздних осенних полевых цветов, последних в этом сезоне.
Как только в комнате стало по-настоящему тепло, Адди решила, что пора приниматься за дела. Сегодня нужно было многое успеть: устроить стирку, затем испечь хлеб, наколоть дров Сегодня же днем Уилл доставит ей лошадь. Вспомнив это, Адди слегка забеспокоилась. Она сказала себе, что это оттого, что она никогда прежде не владела таким прекрасным животным.
Крик сороки эхом отдался над бурными водами Пони Крик. Свежий ветерок нежно задевал древесные кроны, и листва шелестела, будто аплодируя проезжавшим мимо всадникам.
Уилл скакал по тропке, вившейся вдоль быстрого ручья. Он был верхом на Пэле кобыла для Адди шла на привязи позади. Процессию замыкала Жаворонок, восседающая — на своем жеребчике. Заметив, что дядюшка Уилл то и дело оборачивается, девочка нежно улыбнулась. Раньше трудно было предположить, но с недавних пор от ее улыбки на душе у Райдэра становилось так хорошо. Но почему-то ему было бы неловко, узнай кто-нибудь о его сентиментальности…
— Ну, как? У тебя все хорошо. Жаворонок?! — окликнул Уилл девочку, хотя и сам видел, что она весьма счастлива.
Кивнув своей очаровательной головкой, девочка потрепала жеребчика по холке. Она назвала его Черное Перышко, потому что, как она объясняла, челка у него была очень похожа на перо. Уилл посмотрел вперед. Здесь, по берегам Пони Крик, уже были заметны первые признаки осени. Листья уже начинали опадать. Вскоре вся долина и окружающие ее холмы запылают осенними красками — оранжевой, золотой и красной. А там скоро и зима наступит с белоснежным покрывалом…
Уже на подъезде к своей старой хижине Уилл почувствовал в воздухе привкус печного дыма.
Что напомнило ему о последнем визите к мисс Шервуд. Дым, ведро с водой и подгоревший, обильно политый водой торт. Райдэр не мог сказать, что ему нравилось вспоминать о тогдашнем приезде его к учительнице. Он до сих пор чуть ли не вздрагивал при мысли, что он в самом деле предлагал ей руку и сердце. Женщине, с которой едва был знаком! И все потому, что не знал, как воспитывать свою маленькую племянницу.
Уилл увидел поднимающуюся над деревьями серебристую струйку дыма и подумал, не понадобится ли и на этот раз тушить очередной торт. Опять вспомнив прошлое свое свидание с Адди, он признался себе, что, вероятно, то был самый нелепый и смешной в его жизни случай. Хотя тогда ему так не казалось… Уилл ясно вспомнил, как искрился смехом взгляд Адди, и как она держалась изо всех сил, чтобы не расхохотаться над ним. Ему и самому стало сейчас весело.
Хижину, где жила учительница, уже было хорошо видно. Вдруг Уилл ясно услышал стук топора. Ранчер тотчас же подумал о Чэде и решил, что, может быть, кузнец опять заявился с визитом к Адди. Сам того не заметив, Райдэр пришпорил коня.
Адди колола дрова уже около получаса, когда почувствовала усталость в спине, блузка ее взмокла от пота, а на обеих ладонях появились большие мозоли. Сейчас ей трудно было поверить, что всего час назад она замерзала от холода. Адди расстроено посмотрела на малое количество дров, что ей удалось наколоть. Если она и дальше будет работать, то едва ли успеет к полудню. Однако она заставила себя не расслабляться и, поджав терпеливо губы, продолжала свою работу. Сделав глубокий вздох, Адди ударила со всей силой. Лезвие топора соскользнуло, отколов от чурбачка большую щепку.
— Ну вот опять! — вскрикнула раздосадованная Адди, бросив топор и побежав за щепкой. И в этот момент показался Уилл Райдэр. Сзади шла ее новая лошадь, вслед которой ехала Жаворонок.
— О, нет! — произнесла вслух Адди. — Только не сейчас!
Райдэр остановился и пристально посмотрел на мисс Шервуд.
Адди задрожала, подумав о том, какой у нее сейчас, должно быть, престранный вид. В это утро она скрепила свои длинные до пояса волосы резинкой, но пока работала, резинка порвалась, и теперь на голове было полное отсутствие прически. Вдобавок, на ней была надета ее самая старая коричневая блузка. Невозможно было представить себе более нелепого вида… Но Адди решила про себя, что не стоит ей теряться. Она выпрямилась и, гордо задрав голову, вымолвила:
Укутавшись в простыни, Адди стала размышлять о этом дивном ребенке — Жаворонке. Какое же странное и прекрасное у нее было имя — Жаворонок-Белохвостик!
Адди отметила про себя, что уже на этой неделе в поведении девочки с индейским именем появились заметные изменения в лучшую сторону… Уже было очевидно, что у девочки прекрасная добрая душа. Жаворонок стала чаще улыбаться, да и страха в ней больше не ощущалось. Конечно, с точки зрения Адди, девочка еще чересчур застенчива и слишком замкнута, но причины такого поведения были вполне объяснимы. Если бы не настойчивость Роузи, Жаворонок так бы и просидела все перемены на этой неделе, сидя под деревом, за церковью. Понемногу дети принимали племянницу Райдэра в свой круг, и Адди подозревала, что и дома у Жаворонка обстановка заметно улучшилась.
«ВЫ НУЖНЫ ЖАВОРОНКУ. Я ВОТ ПОДУМАЛ, МОЖЕТ БЫТЬ. ВЫ СОГЛАСИЛИСЬ БЫ СТАТЬ ЕЙ МАМОЙ?!»
Адди закрыла глаза. Ей хотелось забыть боль, вызванную не столько словами Уилла, сколько тем фактом, что у нее не было своих детей и, наверное, никогда уже не будет… Ей бы очень хотелось подержать на руках своего маленького, излить на него все свое тепло и нежность. Но страстное желание иметь собственное дитя еще не было поводом для того, чтобы согласиться выйти за человека, которого она не любит и которому сама абсолютно безразлична. Адди хотела от жизни большего, и чтобы все было красиво и законно. Если бы она решила вступить в брак по расчету у нее давно бы уже был свой собственный дом дети. Свои собственные дети… Но Адди хотелось чего-то большего. Так хотелось большой и долгой любви! Она считала, что эта ее мечта совершенно несбыточна, но тем не менее, все равно желала только этого…
«ДЕВОЧКЕ НУЖНА МАМА, МИСС ШЕРВУД!»
Адди тяжело вздохнула. Ну конечно же, она понимала всем сердцем, что Жаворонку необходима любящая мама, но только она, Адди, пока смогла бы только стать для девочки заботливой нянькой. А этого ей не хотелось. Адди считала, что сейчас она сможет сделать единственное для девчушки — дать ей хорошие знания, быть ее любимой учительницей.
Адди повернулась на бок, и мысли ее переключились на дядю Жаворонка. Конечно же ей было бы намного проще помочь Жаворонку, если бы не чувство неловкости в присутствии Уилла Райдэра. Адди была совершенно убеждена, что и сам Райдэр смущался и терялся в ее присутствии. Она предположила, что лишь сама сможет изменить к лучшему такую ситуацию. Она чувствовала, что была слишком строгой в общении с Уиллом, тон ее голоса резко менялся, как только поблизости появлялся Райдэр. «Может быть, — думала Адди, — если бы она смогла напрочь забыть то, что он делал ей предложение, они смогли бы подружиться»… Так как и Уилл и Адди хотели счастья для Жаворонка, то их взаимная дружба только положительно отразилась бы яа характере и поведении девочки.
Адди улыбнулась, ощутив некое спокойствие и удовлетворение, что так быстро разложила все по полочкам и отыскала разумный выход из создавшейся ситуации. Теперь все зависело только от нее самой, оставалось лишь поскорее воплотить задуманное в жизнь. Адди посмотрела на камин, мысленно попрося его о тепле. Учительница представила, какие суровые в Айдахо зимы, если уже в сентябре по утрам так холодно. Ох, лучше бы не думать об этом!
Дрожа от холода, Адди откинула одеяло и, накинув на плечи теплую шаль, встала с кровати. Слава Богу, в камине еще теплились угольки. Адди подкинула дров и помешала их кочергой, с интересом наблюдая, как оранжевые язычки пламени стали лизать сухие поленья. Как только камин полностью разгорелся, женщина повернулась к огню спиной и окинула свежим взглядом свою комнатку. Как бы это ни было трудным, но со дня своего приезда, Адди сделала свое жилище удобным и пригодным для жизни. Конечно, здесь она никогда не будет себя чувствовать так же сладко, как дома — там, за две тысячи миль отсюда, но постаралась придать своему теперешнему обиталищу максимальный комфорт.
На единственной полочке стоял любимый мамин столовый набор из яшмы. Фотографии родителей были расставлены с любовью над камином. Желтые занавески в полоску обрамляли единственное окошко. Два полушерстяных коврика покрывали большую часть холодного земляного пола. В кувшине на столе красовался букет поздних осенних полевых цветов, последних в этом сезоне.
Как только в комнате стало по-настоящему тепло, Адди решила, что пора приниматься за дела. Сегодня нужно было многое успеть: устроить стирку, затем испечь хлеб, наколоть дров Сегодня же днем Уилл доставит ей лошадь. Вспомнив это, Адди слегка забеспокоилась. Она сказала себе, что это оттого, что она никогда прежде не владела таким прекрасным животным.
Крик сороки эхом отдался над бурными водами Пони Крик. Свежий ветерок нежно задевал древесные кроны, и листва шелестела, будто аплодируя проезжавшим мимо всадникам.
Уилл скакал по тропке, вившейся вдоль быстрого ручья. Он был верхом на Пэле кобыла для Адди шла на привязи позади. Процессию замыкала Жаворонок, восседающая — на своем жеребчике. Заметив, что дядюшка Уилл то и дело оборачивается, девочка нежно улыбнулась. Раньше трудно было предположить, но с недавних пор от ее улыбки на душе у Райдэра становилось так хорошо. Но почему-то ему было бы неловко, узнай кто-нибудь о его сентиментальности…
— Ну, как? У тебя все хорошо. Жаворонок?! — окликнул Уилл девочку, хотя и сам видел, что она весьма счастлива.
Кивнув своей очаровательной головкой, девочка потрепала жеребчика по холке. Она назвала его Черное Перышко, потому что, как она объясняла, челка у него была очень похожа на перо. Уилл посмотрел вперед. Здесь, по берегам Пони Крик, уже были заметны первые признаки осени. Листья уже начинали опадать. Вскоре вся долина и окружающие ее холмы запылают осенними красками — оранжевой, золотой и красной. А там скоро и зима наступит с белоснежным покрывалом…
Уже на подъезде к своей старой хижине Уилл почувствовал в воздухе привкус печного дыма.
Что напомнило ему о последнем визите к мисс Шервуд. Дым, ведро с водой и подгоревший, обильно политый водой торт. Райдэр не мог сказать, что ему нравилось вспоминать о тогдашнем приезде его к учительнице. Он до сих пор чуть ли не вздрагивал при мысли, что он в самом деле предлагал ей руку и сердце. Женщине, с которой едва был знаком! И все потому, что не знал, как воспитывать свою маленькую племянницу.
Уилл увидел поднимающуюся над деревьями серебристую струйку дыма и подумал, не понадобится ли и на этот раз тушить очередной торт. Опять вспомнив прошлое свое свидание с Адди, он признался себе, что, вероятно, то был самый нелепый и смешной в его жизни случай. Хотя тогда ему так не казалось… Уилл ясно вспомнил, как искрился смехом взгляд Адди, и как она держалась изо всех сил, чтобы не расхохотаться над ним. Ему и самому стало сейчас весело.
Хижину, где жила учительница, уже было хорошо видно. Вдруг Уилл ясно услышал стук топора. Ранчер тотчас же подумал о Чэде и решил, что, может быть, кузнец опять заявился с визитом к Адди. Сам того не заметив, Райдэр пришпорил коня.
Адди колола дрова уже около получаса, когда почувствовала усталость в спине, блузка ее взмокла от пота, а на обеих ладонях появились большие мозоли. Сейчас ей трудно было поверить, что всего час назад она замерзала от холода. Адди расстроено посмотрела на малое количество дров, что ей удалось наколоть. Если она и дальше будет работать, то едва ли успеет к полудню. Однако она заставила себя не расслабляться и, поджав терпеливо губы, продолжала свою работу. Сделав глубокий вздох, Адди ударила со всей силой. Лезвие топора соскользнуло, отколов от чурбачка большую щепку.
— Ну вот опять! — вскрикнула раздосадованная Адди, бросив топор и побежав за щепкой. И в этот момент показался Уилл Райдэр. Сзади шла ее новая лошадь, вслед которой ехала Жаворонок.
— О, нет! — произнесла вслух Адди. — Только не сейчас!
Райдэр остановился и пристально посмотрел на мисс Шервуд.
Адди задрожала, подумав о том, какой у нее сейчас, должно быть, престранный вид. В это утро она скрепила свои длинные до пояса волосы резинкой, но пока работала, резинка порвалась, и теперь на голове было полное отсутствие прически. Вдобавок, на ней была надета ее самая старая коричневая блузка. Невозможно было представить себе более нелепого вида… Но Адди решила про себя, что не стоит ей теряться. Она выпрямилась и, гордо задрав голову, вымолвила: