Страница:
Ее разбудила внезапная остановка. Открыв глаза, она увидела в окне огни какого-то строения. Слышались громкие голоса и лошадиный топот. Решив, что они достигли конца пути, она стала ждать неизбежной развязки, призвав на помощь все свое хладнокровие. В свете луны она смогла разглядеть вывеску дорожного трактира и сообразила, что меняют лошадей. Дверца кареты распахнулась. Мэри поглубже вжалась в угол. Мягкий голос Вайдела произнес:
– Проснулись, маленькая принцесса?
Она не ответила. Надо было сейчас же открыться в обмане, но у нее не хватило смелости. Представив пустынную дорогу, ледяной ветер и окружение посмеивающихся конюхов, непременных свидетелей сцены, она не смогла вымолвить ни слова.
Он негромко рассмеялся, и дверь захлопнулась с мягким щелчком. Маркиз исчез, послышалось хлопанье кнута, и экипаж снова двинулся в путь.
Она больше не спала и сидела теперь напряженно выпрямившись, стиснув на коленях руки. Однажды в окне промелькнул всадник, но он быстро проехал вперед, и больше она его не видела.
Они останавливались еще раз менять лошадей, но маркиз не появлялся. Холодный серый свет за окном предвещал, что рассвет близок. Мисс Чалонер не ожидала, что ее обман так долго не будет раскрыт, и с тоской подумала о доме, куда теперь попадет, по-видимому, очень не скоро.
Внутри экипажа тоже становилось все светлее. Она заметила неподалеку висевшую кобуру и, недолго думая, со спокойной решимостью вытащила из нее дорожный пистолет. Он оказался слишком тяжел и велик для ее маленькой ручки, а поскольку Мэри мало знала о пистолетах, то не могла определить, заряжен он или нет. Она с трудом засунула его в большой карман своего плаща. Плащ сразу потяжелел, но ей стало намного спокойнее. Дрожь, колотившая ее почти непрерывно с самого начала этого немыслимого путешествия, вдруг оставила ее, и Мэри почувствовала, что может встретить неизвестность со спокойной решимостью. Начала прикидывать расстояние, на которое они отъехали, и достаточно ли будет денег, чтобы вернуться обратно. Она надеялась добраться до Лондона в почтовой карете. Экипаж ей был не по карману. Предположение, что сам Вайдел может отвезти ее обратно, ей даже в голову не приходило. Скорее всего он будет в такой ярости, узнав о подмене возлюбленной, что проблемы мисс Чалонер с обратной дорогой будут ему безразличны. Во всяком случае беспокоиться о ней он не станет.
На следующей остановке она увидела маркиза, когда тот пересаживался на свежую лошадь, но он опять не подошел к двери кареты. Ясно, что в дорожной спешке любовь пока забыта. Она слышала от Софии, что он всегда ездит с бешеной скоростью, как будто хочет убить себя таким способом.
Наконец солнечные лучи робко пробились сквозь облака. Мэри снова попыталась определить, как далеко они отъехали, и опять безуспешно. Вдруг замелькали дома, карета поехала медленнее по мощенной камнем улице, потом свернула за угол, и перед изумленной Мэри вдруг открылось море. Оно было свинцового цвета, в белых барашках волн. Ей и в голову раньше не приходило, что Вайдел захочет увезти Софию за границу. Только сейчас, вспомнив его последнюю дуэль, связанный с этим скан дал и многочисленные слухи, она удивилась, что раньше не подумала о такой перспективе.
Карета остановилась. Мэри, отвернувшись от моря, стала ждать появления Вайдела.
Кто-то снаружи опустил подножку, открылась дверца, и мисс Чалонер увидела довольного маркиза.
– Что я вижу, она все еще в маске! Придется звать вас мисс Благоразумие. Ну, мы наконец приехали! – Он протянул руки, чтобы помочь ей выйти, и, прежде чем она успела опомниться, подхватил ее за талию, легко, как перышко, и поставил на землю. В какой-то миг, прижатая к его груди, она почувствовала себя абсолютно беспомощной и, кроме того, с негодованием и стыдом поняла, что ей было приятно его прикосновение. – Пойдемте, моя радость, – весело сказал маркиз, – самое время выпить кофе, прежде чем я провожу вас на яхту.
Довольно полный хозяин гостиницы встретил ее глубоким поклоном, но, посмотрев на него сквозь прорези маски и уловив лукавство в его взгляде, Мэри сделала заключение, от которого ее охватил гнев, – ей стало совершенно очевидно, что Вайдел привозит сюда женщин не в первый раз.
Хозяин проводил их в большую комнату с видом на море и стоял, глупо ухмыляясь, пока маркиз отдавал распоряжения. Мэри подошла к камину и встала к мужчинам спиной.
– Все будет сделано, милорд, – повторял хозяин. – Булочку и кофе для леди, кружку пива для вашей милости. Мгновенье, милорд!
– Поторопись, я не могу пропустить прилив.
– Сей же момент, милорд, – уверил хозяин и удалился.
Услышав, как закрылась дверь, Мэри обернулась. Вайдел бросил на стул шляпу, перчатки и кнут и весело посмотрел на нее.
– Ну, мисс Осторожность, вы снимете маску, или это придется сделать мне?
Мэри подняла руки, развязывая ленточки маски.
– Думаю, она уже сослужила свою службу, – спокойно сказала мисс Чалонер и откинула назад капюшон вместе с маской. Улыбка исчезла с его лица. Маркиз пристально молча уставился на нее.
– Какого дьявола… Она сняла плащ, положила на спинку стула, забыв о пистолете, потому что сосредоточилась на роли, которую приготовилась сыграть. Для начала попыталась лукаво улыбнуться, как София, и от души понадеялась, что это ей удалось.
– О, милорд, как же легко провести вас! – сказала она легкомысленным тоном и хихикнула, совершенно в духе Софии.
Он быстро подошел и больно схватил ее за запястья.
– Правда? Это мы еще увидим, моя милая. Где ваша сестра?
– Ба! Где же ей быть, как не дома, в своей кровати! Господи, как же мы смеялись, когда она показала мне ваше письмо! Это София придумала, как подшутить над вами и отплатить за вашу самонадеянность. Потом мы соединили наши усилия по части выдумки, и все получилось очень неплохо, а, милорд? О, она умрет от смеха, когда я расскажу, как вы не узнали до конца, что везете меня, а не ее! – Голос мисс Чалонер даже не дрожал, когда она произносила слова своей роли, в ее лице перед маркизом предстали сама дерзость и вульгарность. Но внутри у нее все сжалось от страха, и она с тоской подумала: «О Господи, теперь он убьет меня!»
– Значит, шутка, да? Чья? Ее или ваша? Отвечай мне!
Ей трудно было держаться в своей роли. Но все-таки Мэри сумела сохранить легкомысленный тон.
– Ну, разумеется, идея была Софии, а я выполнила задуманное. Но я сделала бы на ее месте то же самое…
– Так это она придумала? – прервал он. Она кивнула:
– Да, сначала, по правде говоря, мне не совсем понравилась роль, которую я должна была сыграть, но когда она пригрозила, что попросит поехать Элизу Мэтчемс, я согласилась. – Она быстро взглянула на него снизу вверх, но тут же, испугавшись его яростно исказившегося лица, опустила глаза. – Теперь вы не станете думать, что можно так легко соблазнить Софию! Она ловко водила вас за нос, а когда поняла, что вы не собираетесь жениться на ней, то решила преподать вам урок.
– Жениться! – Он закинул голову назад и злобно захохотал. – Жениться! Вот это забавно!
На щеках у Мэри появились красные пятна. Злой, демонический хохот маркиза потряс ее, и сам Вайдел сейчас был похож на дьявола во плоти.
Вдруг он отпустил ее и сел в кресло. Ярость и злоба постепенно утихли, в глазах появился
блеск, настороживший мисс Чалонер. Он прищурился, и взгляд его медленно скользнул по фигуре девушки, будто он мысленно раздевал ее. Маркиз явно замышлял что-то, придумывая способ отомстить. Она покраснела еще больше, а у него на губах зазмеилась дьявольская усмешка. Маркиз теперь повел себя дерзко и оскорбительно: развалившись в кресле, он положил ногу на ногу, засунув руки в карманы бриджей.
– Но вы, мисс, забыли о моем намерении развлечься. Вероятно, София нашла другого глупца, который предложил ей больше, чем я, не так ли?
Она беспечно пожала плечами:
– Я не выдаю чужие тайны, сэр. В это время открылась дверь, и вошел хозяин, за ним следовал слуга с подносом. Мисс Чалонер отошла к окну, пока накрывали на стол. Когда хозяин и слуга вышли, маркиз сказал:
– Выпейте кофе… кажется, я слышал ваше имя… Мэри, не так ли?
Забыв свою роль, она холодно произнесла:
– Я не давала вам разрешения так называть меня, милорд.
Он опять рассмеялся:
– Моя милая девушка, я разрешу себе все, что мне захочется. Сядьте! Она не тронулась с места.
– Так вы упрямы, а? Ничего, я приручу вас. – Вайдел встал.
Ей захотелось убежать от него, но было поздно. Она почувствовала, как ее тащат к столу и усаживают силой. Тяжелые сильные руки придавили плечи, не давая подняться.
– Вы сами пожелали следовать со мной, – сказал он, – и теперь будете повиноваться. Даже если мне придется обломать о вас свой кнут!
По его тону она поняла, что ему ничего не стоит выполнить свою угрозу. Испугавшись, она сидела смирно, положив руки на колени.
– Пейте кофе, – сказал он, – у вас мало времени.
Руки у нее все еще дрожали, но она все же сумела налить в чашку кофе.
– Дрожите? – произнес ненавистный голос. – Ничего, ведите себя как следует, и вас не будут бить. Ну, а теперь давайте-ка на вас посмотрим. – Он небрежно приподнял ее лицо. – А вы не так уж и некрасивы. В конце концов, думаю, мы поладим, – заключил он.
Она отпила горячего кофе, это придало ей храбрости.
– Вам не придется ничего улаживать, потому что с первой же почтовой каретой я вернусь в Лондон.
– О, нет, моя дорогая, – спокойно возразил маркиз, – вы поедете со мной в Париж. Вместо Софии.
Она отодвинула от себя чашку.
– Да вы бредите, милорд! Можно подумать, вам захотелось похитить меня. Никогда этому не поверю.
– Почему бы и нет? – игриво спросил маркиз. – Какая разница, та юбка или эта?
Она выпрямилась, руки бессильно упали на колени.
– Вы уже победили, милорд, зачем же еще оскорблять меня? Он рассмеялся:
– Мы еще не дошли до конца вашего милого розыгрыша, и не знаем, кто победит. Что касается оскорбления, то, ей-богу, такое наглое и бесстыдное создание, как вы, просто невозможно обидеть. И не надо напускать на себя вид оскорбленной невинности, милая. Он вам совершенно не подходит после вашей ночной вылазки.
– Но вы не можете увезти меня во Францию, – растерянно убеждала она, – только на основании того, что София вас обманула, и вы решили, что я… что мы… распущенные женщины. Но…
– Если вы пытаетесь убедить меня в своей добродетели, то зря теряете время, – нетерпеливо прервал ее маркиз. – Я знал, что представляет собой ваша сестра, с самого начала. Что касается вас, то если раньше у меня и были какие-то сомнения, вы их рассеяли. Добродетельные девицы, моя дорогая, не способны на подобные шутки. Я, может быть, не в вашем вкусе, но если вы приложите усилия и сумеете мне понравиться, вы найдете меня не менее благодарным, чем другие мужчины.
– Вы… отвратительны! – Задыхаясь от обиды и негодования, она встала, и на этот раз он;
ее не удерживал. – Сжальтесь, милорд, и скажите, где мы находимся? Как далеко от Лондона? Как называется это место?
– Ньюхэвен, – ответил он, осушая кружку.
– Могу я выбраться отсюда на почтовой карете?
– Понятия не имею. – Он зевнул. – Знайте же, я не буду вам сочувствовать и сдержу свое слово.
– Возьмете меня в Париж? Но это же абсурд, милорд! Вы думаете, я не буду кричать, звать на помощь? В наши дни даже сиятельные маркизы едва ли могут силой затащить на свою яхту девушку.
– Едва ли, – согласился маркиз. – Но я вас сейчас так напою, что вы потеряете всякую способность к сопротивлению. – Он вытащил из кармана фляжку и поднял вверх. – Голландская водка, – торжественно объявил он.
Мисс Чалонер посмотрела на него с изумлением.
– По-моему, вы сумасшедший, – презрительно сказала она.
Он встал и медленно направился к ней.
– Можешь считать меня кем угодно, Мэри, но ты сейчас выпьешь моей голландской водки. Она подалась назад.
– Если вы дотронетесь до меня – я закричу. Мне не хотелось скандала, но вы меня к этому принуждаете.
– Кричи сколько угодно. Старый Симон становится глухим, когда это необходимо, и просто не слышит того, что не хочет слышать.
Мэри поняла, что хозяин не станет вмешиваться в дела его светлости, и почувствовала свою полную беззащитность. Маркиз навис над ней со своей фляжкой и, похоже, действительно собирался выполнить свою угрозу.
– Прошу вас, не заставляйте меня это пить, – тихо сказала Мэри, – я совсем не бесстыдна, как вам кажется, и попробую сейчас вас в этом убедить, только, умоляю, выслушайте меня.
– Я выслушаю тебя позже – сейчас нет времени.
Как бы в подтверждение его слов, кто-то постучал в дверь и крикнул:
– Милорд, мы пропустим прилив!
– Иду! – отозвался громко маркиз и снова обернулся к Мэри: – Ну, побыстрее, слышишь, ты!
Она оттолкнула его руку.
– Вам не надо меня спаивать. Раз мне не от кого ждать помощи, я пойду сама.
– Я так и думал. – Маркиз криво усмехнулся.
Он поднял кружку, допил пиво, не спуская глаз с мисс Чалонер, и она отвернулась, не в силах выдержать этот оценивающий взгляд. Ей очень хотелось смотреть ему в глаза бесстрашно и дерзко, чтобы он не подумал, что она его боится. Маркиз поставил кружку на стол, взял плащ мисс Чалонер и сказал очень медленно и внушительно:
– На причале никого не будет, кроме моих парней. Но если ты посмеешь устроить скандал, помни – я буду рядом и придушу тебя прежде, чем ты успеешь крикнуть.
Он накинул на нее плащ и вдруг мгновенно, не успела она опомниться, одной рукой сдавил ей горло, как бы давая ощутить силу своих пальцев. Чтобы сохранить достоинство, Мэри не пыталась бороться: в следующую минуту она почувствовала пульсирующую боль в висках и поняла, что сейчас потеряет сознание.
– Вот так, – сказал маркиз, глядя на ее побелевшее лицо сверху вниз и дьявольски ухмыляясь.
Когда он наконец разжал пальцы, Мэри поднесла руки к горлу.
– Что, неприятно? Если ты все-таки вынудишь меня прибегнуть к такому способу заставить тебя замолчать, то потом обнаружишь, что не сможешь некоторое время разговаривать. Я придушу тебя, милая, причем сделаю это молниеносно, никто и не заметит, а потом на руках отнесу на судно, объяснив тому, кто окажется рядом, что у тебя обморок. Поняла?
У нее ныли мышцы шеи, болело горло, и она с большим трудом еле вымолвила:
– Да, сэр.
– Я и не сомневался, что ты понятлива. А теперь – пошли!
Он шутовски предложил ей руку и повел к двери. Пистолет в кармане плаща больно ударял ее по ноге, напомнив Мэри о своем существовании.
Сейчас ей не удастся вытащить его одной рукой, поскольку маркиз крепко держал вторую. Мисс Чалонер вдруг испугалась, что оружие может выстрелить. Она не умела обращаться с пистолетом и не хотела выстрелом привлечь внимание и вызвать скандал. Ей надо было избежать огласки в любом случае. Тогда, в карете, вытащив пистолет из кобуры, она имела лишь смутное представление, как собирается им воспользоваться. Сейчас мисс Чалонер решила, что при первой же возможности достанет пистолет из кармана, где он так глубоко застрял.
Маркиз свел ее вниз и в холле остановился оплатить счет. Хозяин был так подобострастно услужлив, что Мэри поклялась про себя, что нога ее никогда в жизни больше не ступит в Ньюхэвен.
Волей-неволей ей пришлось идти с маркизом на причал. Море теперь волновалось еще больше, и она с тревогой смотрела на огромные водяные валы. Изящную яхту, которую она заметила еще из окна кареты, высоко подбрасывало на больших волнах, несмотря на укрытие в бухте. Почувствовав дурноту, мисс Чалонер умоляюще взглянула вверх, на смуглое лицо маркиза.
Перехватив этот взгляд и проигнорировав его, маркиз повел мисс Чалонер по сходням на «Альбатрос» мимо грубого вида людей, возившихся с узлами канатов. Некоторые матросы провожали ее любопытными взглядами. Маркиз теперь буквально тащил ее к крутому трапу, спускавшемуся на нижнюю палубу, к каютам. Сообразив, что ей не сойти самой по почти отвесным ступенькам, он взвалил девушку на плечо, спустился со своей ношей вниз, поставил ее на ноги и втолкнул в довольно большую каюту.
– Располагайся, – сказал он, – я скоро приду.
Оставшись одна, она медленно и осторожно по раскачивающемуся под ногами полу прошла к койке, привинченной у корабельной переборки, и без сил опустилась на нее. В голове лениво шевельнулась мысль, что теперь самое время достать пистолет. Она взяла плащ, но тут же выпустила его из рук и в отчаянии схватилась за голову.
Снаружи послышались крики, топот ног. Яхта вдруг качнулась сильнее, резко накренилась, и мисс Чалонер чуть не свалилась на дол. Ей становилось все хуже и хуже, и, потеряв всякий интерес к тому, что происходило на палубе, она решила прилечь.
Немного погодя, не постучав, бесцеремонно вошел маркиз и весело объявил:
– Мы снялись с якоря, дорогая. – Он многозначительно и неприятно улыбался.
Мисс Чалонер открыла глаза, увидела над со6ой лицо маркиза и, вздрогнув, закрыла их снова.
– А теперь, – сказал маркиз вкрадчиво, – теперь, мисс Чалонер…
Сделав героическое усилие, мисс Чалонер приподнялась на локте.
– Сэр, – сказала она с вернувшимся хладнокровием, – мне все равно – выйдете вы или останетесь, но предупреждаю, мне сейчас будет дурно. – И, прижав платок ко рту, приглушенно и невнятно добавила: – Прямо сейчас!
Он рассмеялся, как ей показалось, с полным безразличием:
– Ей-богу, я об этом не подумал! Возьми это, детка.
Открыв опять глаза, она увидела, что его светлость протягивает ей медный умывальный тазик и, не найдя глазами поблизости ничего более походящего, выдохнула:
– Благодарю вас! – на этот раз с искренней признательностью.
Глава 7
– Проснулись, маленькая принцесса?
Она не ответила. Надо было сейчас же открыться в обмане, но у нее не хватило смелости. Представив пустынную дорогу, ледяной ветер и окружение посмеивающихся конюхов, непременных свидетелей сцены, она не смогла вымолвить ни слова.
Он негромко рассмеялся, и дверь захлопнулась с мягким щелчком. Маркиз исчез, послышалось хлопанье кнута, и экипаж снова двинулся в путь.
Она больше не спала и сидела теперь напряженно выпрямившись, стиснув на коленях руки. Однажды в окне промелькнул всадник, но он быстро проехал вперед, и больше она его не видела.
Они останавливались еще раз менять лошадей, но маркиз не появлялся. Холодный серый свет за окном предвещал, что рассвет близок. Мисс Чалонер не ожидала, что ее обман так долго не будет раскрыт, и с тоской подумала о доме, куда теперь попадет, по-видимому, очень не скоро.
Внутри экипажа тоже становилось все светлее. Она заметила неподалеку висевшую кобуру и, недолго думая, со спокойной решимостью вытащила из нее дорожный пистолет. Он оказался слишком тяжел и велик для ее маленькой ручки, а поскольку Мэри мало знала о пистолетах, то не могла определить, заряжен он или нет. Она с трудом засунула его в большой карман своего плаща. Плащ сразу потяжелел, но ей стало намного спокойнее. Дрожь, колотившая ее почти непрерывно с самого начала этого немыслимого путешествия, вдруг оставила ее, и Мэри почувствовала, что может встретить неизвестность со спокойной решимостью. Начала прикидывать расстояние, на которое они отъехали, и достаточно ли будет денег, чтобы вернуться обратно. Она надеялась добраться до Лондона в почтовой карете. Экипаж ей был не по карману. Предположение, что сам Вайдел может отвезти ее обратно, ей даже в голову не приходило. Скорее всего он будет в такой ярости, узнав о подмене возлюбленной, что проблемы мисс Чалонер с обратной дорогой будут ему безразличны. Во всяком случае беспокоиться о ней он не станет.
На следующей остановке она увидела маркиза, когда тот пересаживался на свежую лошадь, но он опять не подошел к двери кареты. Ясно, что в дорожной спешке любовь пока забыта. Она слышала от Софии, что он всегда ездит с бешеной скоростью, как будто хочет убить себя таким способом.
Наконец солнечные лучи робко пробились сквозь облака. Мэри снова попыталась определить, как далеко они отъехали, и опять безуспешно. Вдруг замелькали дома, карета поехала медленнее по мощенной камнем улице, потом свернула за угол, и перед изумленной Мэри вдруг открылось море. Оно было свинцового цвета, в белых барашках волн. Ей и в голову раньше не приходило, что Вайдел захочет увезти Софию за границу. Только сейчас, вспомнив его последнюю дуэль, связанный с этим скан дал и многочисленные слухи, она удивилась, что раньше не подумала о такой перспективе.
Карета остановилась. Мэри, отвернувшись от моря, стала ждать появления Вайдела.
Кто-то снаружи опустил подножку, открылась дверца, и мисс Чалонер увидела довольного маркиза.
– Что я вижу, она все еще в маске! Придется звать вас мисс Благоразумие. Ну, мы наконец приехали! – Он протянул руки, чтобы помочь ей выйти, и, прежде чем она успела опомниться, подхватил ее за талию, легко, как перышко, и поставил на землю. В какой-то миг, прижатая к его груди, она почувствовала себя абсолютно беспомощной и, кроме того, с негодованием и стыдом поняла, что ей было приятно его прикосновение. – Пойдемте, моя радость, – весело сказал маркиз, – самое время выпить кофе, прежде чем я провожу вас на яхту.
Довольно полный хозяин гостиницы встретил ее глубоким поклоном, но, посмотрев на него сквозь прорези маски и уловив лукавство в его взгляде, Мэри сделала заключение, от которого ее охватил гнев, – ей стало совершенно очевидно, что Вайдел привозит сюда женщин не в первый раз.
Хозяин проводил их в большую комнату с видом на море и стоял, глупо ухмыляясь, пока маркиз отдавал распоряжения. Мэри подошла к камину и встала к мужчинам спиной.
– Все будет сделано, милорд, – повторял хозяин. – Булочку и кофе для леди, кружку пива для вашей милости. Мгновенье, милорд!
– Поторопись, я не могу пропустить прилив.
– Сей же момент, милорд, – уверил хозяин и удалился.
Услышав, как закрылась дверь, Мэри обернулась. Вайдел бросил на стул шляпу, перчатки и кнут и весело посмотрел на нее.
– Ну, мисс Осторожность, вы снимете маску, или это придется сделать мне?
Мэри подняла руки, развязывая ленточки маски.
– Думаю, она уже сослужила свою службу, – спокойно сказала мисс Чалонер и откинула назад капюшон вместе с маской. Улыбка исчезла с его лица. Маркиз пристально молча уставился на нее.
– Какого дьявола… Она сняла плащ, положила на спинку стула, забыв о пистолете, потому что сосредоточилась на роли, которую приготовилась сыграть. Для начала попыталась лукаво улыбнуться, как София, и от души понадеялась, что это ей удалось.
– О, милорд, как же легко провести вас! – сказала она легкомысленным тоном и хихикнула, совершенно в духе Софии.
Он быстро подошел и больно схватил ее за запястья.
– Правда? Это мы еще увидим, моя милая. Где ваша сестра?
– Ба! Где же ей быть, как не дома, в своей кровати! Господи, как же мы смеялись, когда она показала мне ваше письмо! Это София придумала, как подшутить над вами и отплатить за вашу самонадеянность. Потом мы соединили наши усилия по части выдумки, и все получилось очень неплохо, а, милорд? О, она умрет от смеха, когда я расскажу, как вы не узнали до конца, что везете меня, а не ее! – Голос мисс Чалонер даже не дрожал, когда она произносила слова своей роли, в ее лице перед маркизом предстали сама дерзость и вульгарность. Но внутри у нее все сжалось от страха, и она с тоской подумала: «О Господи, теперь он убьет меня!»
– Значит, шутка, да? Чья? Ее или ваша? Отвечай мне!
Ей трудно было держаться в своей роли. Но все-таки Мэри сумела сохранить легкомысленный тон.
– Ну, разумеется, идея была Софии, а я выполнила задуманное. Но я сделала бы на ее месте то же самое…
– Так это она придумала? – прервал он. Она кивнула:
– Да, сначала, по правде говоря, мне не совсем понравилась роль, которую я должна была сыграть, но когда она пригрозила, что попросит поехать Элизу Мэтчемс, я согласилась. – Она быстро взглянула на него снизу вверх, но тут же, испугавшись его яростно исказившегося лица, опустила глаза. – Теперь вы не станете думать, что можно так легко соблазнить Софию! Она ловко водила вас за нос, а когда поняла, что вы не собираетесь жениться на ней, то решила преподать вам урок.
– Жениться! – Он закинул голову назад и злобно захохотал. – Жениться! Вот это забавно!
На щеках у Мэри появились красные пятна. Злой, демонический хохот маркиза потряс ее, и сам Вайдел сейчас был похож на дьявола во плоти.
Вдруг он отпустил ее и сел в кресло. Ярость и злоба постепенно утихли, в глазах появился
блеск, настороживший мисс Чалонер. Он прищурился, и взгляд его медленно скользнул по фигуре девушки, будто он мысленно раздевал ее. Маркиз явно замышлял что-то, придумывая способ отомстить. Она покраснела еще больше, а у него на губах зазмеилась дьявольская усмешка. Маркиз теперь повел себя дерзко и оскорбительно: развалившись в кресле, он положил ногу на ногу, засунув руки в карманы бриджей.
– Но вы, мисс, забыли о моем намерении развлечься. Вероятно, София нашла другого глупца, который предложил ей больше, чем я, не так ли?
Она беспечно пожала плечами:
– Я не выдаю чужие тайны, сэр. В это время открылась дверь, и вошел хозяин, за ним следовал слуга с подносом. Мисс Чалонер отошла к окну, пока накрывали на стол. Когда хозяин и слуга вышли, маркиз сказал:
– Выпейте кофе… кажется, я слышал ваше имя… Мэри, не так ли?
Забыв свою роль, она холодно произнесла:
– Я не давала вам разрешения так называть меня, милорд.
Он опять рассмеялся:
– Моя милая девушка, я разрешу себе все, что мне захочется. Сядьте! Она не тронулась с места.
– Так вы упрямы, а? Ничего, я приручу вас. – Вайдел встал.
Ей захотелось убежать от него, но было поздно. Она почувствовала, как ее тащат к столу и усаживают силой. Тяжелые сильные руки придавили плечи, не давая подняться.
– Вы сами пожелали следовать со мной, – сказал он, – и теперь будете повиноваться. Даже если мне придется обломать о вас свой кнут!
По его тону она поняла, что ему ничего не стоит выполнить свою угрозу. Испугавшись, она сидела смирно, положив руки на колени.
– Пейте кофе, – сказал он, – у вас мало времени.
Руки у нее все еще дрожали, но она все же сумела налить в чашку кофе.
– Дрожите? – произнес ненавистный голос. – Ничего, ведите себя как следует, и вас не будут бить. Ну, а теперь давайте-ка на вас посмотрим. – Он небрежно приподнял ее лицо. – А вы не так уж и некрасивы. В конце концов, думаю, мы поладим, – заключил он.
Она отпила горячего кофе, это придало ей храбрости.
– Вам не придется ничего улаживать, потому что с первой же почтовой каретой я вернусь в Лондон.
– О, нет, моя дорогая, – спокойно возразил маркиз, – вы поедете со мной в Париж. Вместо Софии.
Она отодвинула от себя чашку.
– Да вы бредите, милорд! Можно подумать, вам захотелось похитить меня. Никогда этому не поверю.
– Почему бы и нет? – игриво спросил маркиз. – Какая разница, та юбка или эта?
Она выпрямилась, руки бессильно упали на колени.
– Вы уже победили, милорд, зачем же еще оскорблять меня? Он рассмеялся:
– Мы еще не дошли до конца вашего милого розыгрыша, и не знаем, кто победит. Что касается оскорбления, то, ей-богу, такое наглое и бесстыдное создание, как вы, просто невозможно обидеть. И не надо напускать на себя вид оскорбленной невинности, милая. Он вам совершенно не подходит после вашей ночной вылазки.
– Но вы не можете увезти меня во Францию, – растерянно убеждала она, – только на основании того, что София вас обманула, и вы решили, что я… что мы… распущенные женщины. Но…
– Если вы пытаетесь убедить меня в своей добродетели, то зря теряете время, – нетерпеливо прервал ее маркиз. – Я знал, что представляет собой ваша сестра, с самого начала. Что касается вас, то если раньше у меня и были какие-то сомнения, вы их рассеяли. Добродетельные девицы, моя дорогая, не способны на подобные шутки. Я, может быть, не в вашем вкусе, но если вы приложите усилия и сумеете мне понравиться, вы найдете меня не менее благодарным, чем другие мужчины.
– Вы… отвратительны! – Задыхаясь от обиды и негодования, она встала, и на этот раз он;
ее не удерживал. – Сжальтесь, милорд, и скажите, где мы находимся? Как далеко от Лондона? Как называется это место?
– Ньюхэвен, – ответил он, осушая кружку.
– Могу я выбраться отсюда на почтовой карете?
– Понятия не имею. – Он зевнул. – Знайте же, я не буду вам сочувствовать и сдержу свое слово.
– Возьмете меня в Париж? Но это же абсурд, милорд! Вы думаете, я не буду кричать, звать на помощь? В наши дни даже сиятельные маркизы едва ли могут силой затащить на свою яхту девушку.
– Едва ли, – согласился маркиз. – Но я вас сейчас так напою, что вы потеряете всякую способность к сопротивлению. – Он вытащил из кармана фляжку и поднял вверх. – Голландская водка, – торжественно объявил он.
Мисс Чалонер посмотрела на него с изумлением.
– По-моему, вы сумасшедший, – презрительно сказала она.
Он встал и медленно направился к ней.
– Можешь считать меня кем угодно, Мэри, но ты сейчас выпьешь моей голландской водки. Она подалась назад.
– Если вы дотронетесь до меня – я закричу. Мне не хотелось скандала, но вы меня к этому принуждаете.
– Кричи сколько угодно. Старый Симон становится глухим, когда это необходимо, и просто не слышит того, что не хочет слышать.
Мэри поняла, что хозяин не станет вмешиваться в дела его светлости, и почувствовала свою полную беззащитность. Маркиз навис над ней со своей фляжкой и, похоже, действительно собирался выполнить свою угрозу.
– Прошу вас, не заставляйте меня это пить, – тихо сказала Мэри, – я совсем не бесстыдна, как вам кажется, и попробую сейчас вас в этом убедить, только, умоляю, выслушайте меня.
– Я выслушаю тебя позже – сейчас нет времени.
Как бы в подтверждение его слов, кто-то постучал в дверь и крикнул:
– Милорд, мы пропустим прилив!
– Иду! – отозвался громко маркиз и снова обернулся к Мэри: – Ну, побыстрее, слышишь, ты!
Она оттолкнула его руку.
– Вам не надо меня спаивать. Раз мне не от кого ждать помощи, я пойду сама.
– Я так и думал. – Маркиз криво усмехнулся.
Он поднял кружку, допил пиво, не спуская глаз с мисс Чалонер, и она отвернулась, не в силах выдержать этот оценивающий взгляд. Ей очень хотелось смотреть ему в глаза бесстрашно и дерзко, чтобы он не подумал, что она его боится. Маркиз поставил кружку на стол, взял плащ мисс Чалонер и сказал очень медленно и внушительно:
– На причале никого не будет, кроме моих парней. Но если ты посмеешь устроить скандал, помни – я буду рядом и придушу тебя прежде, чем ты успеешь крикнуть.
Он накинул на нее плащ и вдруг мгновенно, не успела она опомниться, одной рукой сдавил ей горло, как бы давая ощутить силу своих пальцев. Чтобы сохранить достоинство, Мэри не пыталась бороться: в следующую минуту она почувствовала пульсирующую боль в висках и поняла, что сейчас потеряет сознание.
– Вот так, – сказал маркиз, глядя на ее побелевшее лицо сверху вниз и дьявольски ухмыляясь.
Когда он наконец разжал пальцы, Мэри поднесла руки к горлу.
– Что, неприятно? Если ты все-таки вынудишь меня прибегнуть к такому способу заставить тебя замолчать, то потом обнаружишь, что не сможешь некоторое время разговаривать. Я придушу тебя, милая, причем сделаю это молниеносно, никто и не заметит, а потом на руках отнесу на судно, объяснив тому, кто окажется рядом, что у тебя обморок. Поняла?
У нее ныли мышцы шеи, болело горло, и она с большим трудом еле вымолвила:
– Да, сэр.
– Я и не сомневался, что ты понятлива. А теперь – пошли!
Он шутовски предложил ей руку и повел к двери. Пистолет в кармане плаща больно ударял ее по ноге, напомнив Мэри о своем существовании.
Сейчас ей не удастся вытащить его одной рукой, поскольку маркиз крепко держал вторую. Мисс Чалонер вдруг испугалась, что оружие может выстрелить. Она не умела обращаться с пистолетом и не хотела выстрелом привлечь внимание и вызвать скандал. Ей надо было избежать огласки в любом случае. Тогда, в карете, вытащив пистолет из кобуры, она имела лишь смутное представление, как собирается им воспользоваться. Сейчас мисс Чалонер решила, что при первой же возможности достанет пистолет из кармана, где он так глубоко застрял.
Маркиз свел ее вниз и в холле остановился оплатить счет. Хозяин был так подобострастно услужлив, что Мэри поклялась про себя, что нога ее никогда в жизни больше не ступит в Ньюхэвен.
Волей-неволей ей пришлось идти с маркизом на причал. Море теперь волновалось еще больше, и она с тревогой смотрела на огромные водяные валы. Изящную яхту, которую она заметила еще из окна кареты, высоко подбрасывало на больших волнах, несмотря на укрытие в бухте. Почувствовав дурноту, мисс Чалонер умоляюще взглянула вверх, на смуглое лицо маркиза.
Перехватив этот взгляд и проигнорировав его, маркиз повел мисс Чалонер по сходням на «Альбатрос» мимо грубого вида людей, возившихся с узлами канатов. Некоторые матросы провожали ее любопытными взглядами. Маркиз теперь буквально тащил ее к крутому трапу, спускавшемуся на нижнюю палубу, к каютам. Сообразив, что ей не сойти самой по почти отвесным ступенькам, он взвалил девушку на плечо, спустился со своей ношей вниз, поставил ее на ноги и втолкнул в довольно большую каюту.
– Располагайся, – сказал он, – я скоро приду.
Оставшись одна, она медленно и осторожно по раскачивающемуся под ногами полу прошла к койке, привинченной у корабельной переборки, и без сил опустилась на нее. В голове лениво шевельнулась мысль, что теперь самое время достать пистолет. Она взяла плащ, но тут же выпустила его из рук и в отчаянии схватилась за голову.
Снаружи послышались крики, топот ног. Яхта вдруг качнулась сильнее, резко накренилась, и мисс Чалонер чуть не свалилась на дол. Ей становилось все хуже и хуже, и, потеряв всякий интерес к тому, что происходило на палубе, она решила прилечь.
Немного погодя, не постучав, бесцеремонно вошел маркиз и весело объявил:
– Мы снялись с якоря, дорогая. – Он многозначительно и неприятно улыбался.
Мисс Чалонер открыла глаза, увидела над со6ой лицо маркиза и, вздрогнув, закрыла их снова.
– А теперь, – сказал маркиз вкрадчиво, – теперь, мисс Чалонер…
Сделав героическое усилие, мисс Чалонер приподнялась на локте.
– Сэр, – сказала она с вернувшимся хладнокровием, – мне все равно – выйдете вы или останетесь, но предупреждаю, мне сейчас будет дурно. – И, прижав платок ко рту, приглушенно и невнятно добавила: – Прямо сейчас!
Он рассмеялся, как ей показалось, с полным безразличием:
– Ей-богу, я об этом не подумал! Возьми это, детка.
Открыв опять глаза, она увидела, что его светлость протягивает ей медный умывальный тазик и, не найдя глазами поблизости ничего более походящего, выдохнула:
– Благодарю вас! – на этот раз с искренней признательностью.
Глава 7
Мисс Чалонер глубоко вздохнула и проснулась. Она лежала, не открывая глаз, боясь пошевелиться, чтобы не вызвать новый приступ морской болезни, вспоминая пережитые ужасные мучения. И вдруг поняла, что яхта неподвижна, волны больше не швыряют и не качают судно. Мэри открыла глаза и с недоверием осмотрелась вокруг – действительно, стены и потолок прекратили головокружительное движение, и все вещи стояли на своих местах.
«Боже, благодарю тебя!» – подумала она благоговейно.
Мисс Чалонер все еще чувствовала опустошающую слабость. Она попробовала было поднять голову, но, поскольку все снова неприятно закружилось перед глазами, опустила ее обратно на подушку и лежала, не пытаясь больше подняться, вспоминая все, что произошло с ней за последние ужасные, долгие, нескончаемые часы. Память постепенно возвращалась, и она смутно припоминала, что маркиз Вайдел, снабдив ее умывальным тазиком, удалился. Но он приходил несколько раз позже, когда она уже была слишком слаба, не в состоянии даже пошевелиться. В одно из своих посещений он пытался напоить ее обжигающей рот жидкостью, а когда она слабо запротестовала, вспомнив его угрозы влить в нее голландскую водку, сказал:
– Это всего лишь бренди, милочка. Выпей немного, тебе станет легче.
Она покорно глотнула и почти сразу уснула. По-видимому, сам маркиз укрыл ее одеялом, и такое проявление чуткости поразило мисс Чалонер. Меньше всего она ожидала от него проявления теплых человеческих чувств.
Посреди неприятных воспоминаний дверь каюты открылась, и перед ней возник сам маркиз. Он был немного бледен с растрепавшимися волосами, глаза его блестели каким-то неестественным стеклянным блеском.
– Вы проснулись? Вставайте немедленно.
– Навряд ли я смогу, – искренне сказала мисс Чалонер, ей было не до притворства. – У меня кружится голова.
– Вы должны встать. Мы приплыли в Дьепп. И вам необходимо поесть, – заявил маркиз. Упоминание о еде было, по мнению мисс Чалонер, некстати и говорило все-таки о полном бессердечии маркиза.
Мисс Чалонер вынуждена была сесть.
– Вы можете применить силу, – сказала она с горечью, – но если в вас есть хоть капля сострадания, вы не станете говорить о еде.
– Ну хорошо, не буду, – согласился он, – но вы должны понять, что окончательно поправитесь только после хорошего обеда. Поднимайтесь, идем на берег.
Последнее магическое слово придало мисс Чалонер силы, и она быстро встала, почти вскочила. Маркиз предложил ей руку.
– Так-то лучше, – ободряюще сказал он, – я уже заказал обед и комнаты в «Золотом петухе».
Они поднялись на палубу, и мисс Чалонер удивленно заморгала на ярком свету – перед ней открылось удивительно спокойное голубое море. Заметив длинные тени на причале, она спросила, который час.
– Около шести, – ответил Вайдел, – мы попали в шторм.
Она отказывалась понимать происходившее с ней, повторяя про себя, чтобы не сойти с ума:
«Я во Франции. Я сейчас не могу поехать домой. Бесполезно узнавать время. Я во Франции».
Маркиз помог ей сойти на берег и повел к гостинице «Золотой петух», расположенной прямо в гавани. Скоро они будут у цели, объяснил он, добавив:
– Ваш багаж уже здесь.
Она удивленно посмотрела на него:
– Но у меня ничего нет.
– Вы забыли, – сказал он с иронией, – я писал Софии, чтобы она ничего с собой не брала, потому что еще раньше обещал обо всем позаботиться.
– Как, вы купили платья для Софии? – поразилась она. Он ухмыльнулся:
– Не только платья, абсолютно все. Меня не надо учить, я прекрасно знаю, что может понадобиться леди. Белье, пеньюары, украшения, духи от Уоррена, пудра а-ля Марешаль – словом, вы найдете там все. Могу похвастать, что имею необыкновенный опыт по этой части.
– Не сомневаюсь. Он поклонился:
– Надеюсь, вы одобрите мой вкус. – И маркиз из рук в руки передал мисс Чалонер ожидавшей их служанке.
Мисс Чалонер ничего не оставалось, как подняться за этой девицей наверх. Она представляла, как ужасно сейчас выглядит, и собиралась привести себя в порядок. Надо было принять достойный вид, чтобы почувствовать больше уверенности в себе и выдержать предстоявшее решающее сражение с маркизом.
Мэри довольно хорошо говорила по-французски, и прислуга понимала ее без труда. Попросив служанку принести воды, девушка умылась, причесалась, используя щетку и расческу из багажа маркиза, приготовленного для Софии. Потом осторожно вытащила тяжелый пистолет из кармана плаща и, решив спрятать его в складках платья, некоторое время репетировала перед зеркалом. Получалось плохо, и тогда, держа оружие в правой руке, она повесила на нее плащ, прикрыв пистолет. Вооружившись таким образом, Мэри спустилась в большую гостиную, которую занял маркиз.
Он стоял у камина с бокалом в руке. Мисс Чалонер вдруг поняла, почему так блестят его глаза – маркиз пил непрерывно, с самого начала путешествия, и продолжал пить уже тут, во Франции.
Молча взглянув на него, она прошла и села к столу. Плащ положила на спинку стула, пистолет – на колени, в складки платья.
– Вы были правы, сэр, – сказала она вежливо, – мне надо что-нибудь поесть. Он подошел к столу и сел рядом.
– Вы выглядите замерзшей, вам надо выпить, согреться. Выпьете со мной бургундского или приказать принести ликер?
– Спасибо, милорд, я выпью воды, – твердо сказала Мэри Чалонер.
– Как хотите. – Он пожал плечами и, откинувшись на спинку стула, стал лениво и откровенно ее разглядывать.
Она была рада, когда открылась дверь и вошел человек в ливрее, весьма благородной наружности, за которым следовал гостиничный слуга. Благородного вида лакей заговорил по-английски, немало удивив этим мисс Чалонер.
– Я всегда путешествую со своими слугами, – объяснил маркиз, заметив ее удивление.
– Вполне понятная роскошь, – согласилась мисс Чалонер.
Обед был превосходен, и мисс Чалонер отдала ему должное, ведя непринужденную беседу с маркизом, что предназначалось для ушей его слуги. Маркиз тем временем осушил бутылку бургундского и велел принести другую. Сердце мисс Чалонер сжалось, хотя вино пока не сказывалось на внешнем виде маркиза. Правда, он стал разговорчивее, но, несмотря на количество выпитого, ему явно было еще далеко до полного опьянения.
Мисс Чалонер, страшась неизбежного tete a tete[28], умышленно затягивала с десертом, но маркиз терпеливо ждал, пока она придирчиво выбирала для себя засахаренные фрукты. Наконец он сделал знак своему лакею, а тот кивнул гостиничному слуге, который начал тут же убирать со стола. Вайдел прошел к камину и развалился в кресле около огня. Мисс Чалонер осталась на своем месте, лишь немного отодвинувшись от края стола.
–Ваша светлость желает что-нибудь еще? – спросил слуга маркиза.
– Больше ничего, – ответил Вайдел, и слуги с поклонами вышли. Не успела закрыться за ними дверь, как маркиз негромко произнес: – Иди сюда.
– Я должна кое-что вам сначала сказать, – стараясь говорить спокойно, начала было мисс
Чалонер.
– Бог мой, девушка, неужели ты думаешь, что я притащил тебя во Францию для разговоров? – насмешливо спросил маркиз. – Конечно, ты так не думаешь, верно?
– Возможно, – согласилась мисс Чалонер, – и тем не менее, сэр, я прошу вас выслушать меня. Вы ведь не станете притворяться, что внезапно влюбились в меня.
– Влюбился? – В голосе маркиза прозвучала презрительная насмешка. – Я чувствую к тебе любви не больше, чем к твоей прелестной сестрице. Но ты сама бросилась мне на шею, и теперь я возьму свое. – Он опять оглядел ее неторопливо и оскорбительно. – У тебя стройная фигурка и, насколько я мог обнаружить, побольше мозгов, чем у сестры. Конечно, ты не так красива, но я не привередлив.
«Боже, благодарю тебя!» – подумала она благоговейно.
Мисс Чалонер все еще чувствовала опустошающую слабость. Она попробовала было поднять голову, но, поскольку все снова неприятно закружилось перед глазами, опустила ее обратно на подушку и лежала, не пытаясь больше подняться, вспоминая все, что произошло с ней за последние ужасные, долгие, нескончаемые часы. Память постепенно возвращалась, и она смутно припоминала, что маркиз Вайдел, снабдив ее умывальным тазиком, удалился. Но он приходил несколько раз позже, когда она уже была слишком слаба, не в состоянии даже пошевелиться. В одно из своих посещений он пытался напоить ее обжигающей рот жидкостью, а когда она слабо запротестовала, вспомнив его угрозы влить в нее голландскую водку, сказал:
– Это всего лишь бренди, милочка. Выпей немного, тебе станет легче.
Она покорно глотнула и почти сразу уснула. По-видимому, сам маркиз укрыл ее одеялом, и такое проявление чуткости поразило мисс Чалонер. Меньше всего она ожидала от него проявления теплых человеческих чувств.
Посреди неприятных воспоминаний дверь каюты открылась, и перед ней возник сам маркиз. Он был немного бледен с растрепавшимися волосами, глаза его блестели каким-то неестественным стеклянным блеском.
– Вы проснулись? Вставайте немедленно.
– Навряд ли я смогу, – искренне сказала мисс Чалонер, ей было не до притворства. – У меня кружится голова.
– Вы должны встать. Мы приплыли в Дьепп. И вам необходимо поесть, – заявил маркиз. Упоминание о еде было, по мнению мисс Чалонер, некстати и говорило все-таки о полном бессердечии маркиза.
Мисс Чалонер вынуждена была сесть.
– Вы можете применить силу, – сказала она с горечью, – но если в вас есть хоть капля сострадания, вы не станете говорить о еде.
– Ну хорошо, не буду, – согласился он, – но вы должны понять, что окончательно поправитесь только после хорошего обеда. Поднимайтесь, идем на берег.
Последнее магическое слово придало мисс Чалонер силы, и она быстро встала, почти вскочила. Маркиз предложил ей руку.
– Так-то лучше, – ободряюще сказал он, – я уже заказал обед и комнаты в «Золотом петухе».
Они поднялись на палубу, и мисс Чалонер удивленно заморгала на ярком свету – перед ней открылось удивительно спокойное голубое море. Заметив длинные тени на причале, она спросила, который час.
– Около шести, – ответил Вайдел, – мы попали в шторм.
Она отказывалась понимать происходившее с ней, повторяя про себя, чтобы не сойти с ума:
«Я во Франции. Я сейчас не могу поехать домой. Бесполезно узнавать время. Я во Франции».
Маркиз помог ей сойти на берег и повел к гостинице «Золотой петух», расположенной прямо в гавани. Скоро они будут у цели, объяснил он, добавив:
– Ваш багаж уже здесь.
Она удивленно посмотрела на него:
– Но у меня ничего нет.
– Вы забыли, – сказал он с иронией, – я писал Софии, чтобы она ничего с собой не брала, потому что еще раньше обещал обо всем позаботиться.
– Как, вы купили платья для Софии? – поразилась она. Он ухмыльнулся:
– Не только платья, абсолютно все. Меня не надо учить, я прекрасно знаю, что может понадобиться леди. Белье, пеньюары, украшения, духи от Уоррена, пудра а-ля Марешаль – словом, вы найдете там все. Могу похвастать, что имею необыкновенный опыт по этой части.
– Не сомневаюсь. Он поклонился:
– Надеюсь, вы одобрите мой вкус. – И маркиз из рук в руки передал мисс Чалонер ожидавшей их служанке.
Мисс Чалонер ничего не оставалось, как подняться за этой девицей наверх. Она представляла, как ужасно сейчас выглядит, и собиралась привести себя в порядок. Надо было принять достойный вид, чтобы почувствовать больше уверенности в себе и выдержать предстоявшее решающее сражение с маркизом.
Мэри довольно хорошо говорила по-французски, и прислуга понимала ее без труда. Попросив служанку принести воды, девушка умылась, причесалась, используя щетку и расческу из багажа маркиза, приготовленного для Софии. Потом осторожно вытащила тяжелый пистолет из кармана плаща и, решив спрятать его в складках платья, некоторое время репетировала перед зеркалом. Получалось плохо, и тогда, держа оружие в правой руке, она повесила на нее плащ, прикрыв пистолет. Вооружившись таким образом, Мэри спустилась в большую гостиную, которую занял маркиз.
Он стоял у камина с бокалом в руке. Мисс Чалонер вдруг поняла, почему так блестят его глаза – маркиз пил непрерывно, с самого начала путешествия, и продолжал пить уже тут, во Франции.
Молча взглянув на него, она прошла и села к столу. Плащ положила на спинку стула, пистолет – на колени, в складки платья.
– Вы были правы, сэр, – сказала она вежливо, – мне надо что-нибудь поесть. Он подошел к столу и сел рядом.
– Вы выглядите замерзшей, вам надо выпить, согреться. Выпьете со мной бургундского или приказать принести ликер?
– Спасибо, милорд, я выпью воды, – твердо сказала Мэри Чалонер.
– Как хотите. – Он пожал плечами и, откинувшись на спинку стула, стал лениво и откровенно ее разглядывать.
Она была рада, когда открылась дверь и вошел человек в ливрее, весьма благородной наружности, за которым следовал гостиничный слуга. Благородного вида лакей заговорил по-английски, немало удивив этим мисс Чалонер.
– Я всегда путешествую со своими слугами, – объяснил маркиз, заметив ее удивление.
– Вполне понятная роскошь, – согласилась мисс Чалонер.
Обед был превосходен, и мисс Чалонер отдала ему должное, ведя непринужденную беседу с маркизом, что предназначалось для ушей его слуги. Маркиз тем временем осушил бутылку бургундского и велел принести другую. Сердце мисс Чалонер сжалось, хотя вино пока не сказывалось на внешнем виде маркиза. Правда, он стал разговорчивее, но, несмотря на количество выпитого, ему явно было еще далеко до полного опьянения.
Мисс Чалонер, страшась неизбежного tete a tete[28], умышленно затягивала с десертом, но маркиз терпеливо ждал, пока она придирчиво выбирала для себя засахаренные фрукты. Наконец он сделал знак своему лакею, а тот кивнул гостиничному слуге, который начал тут же убирать со стола. Вайдел прошел к камину и развалился в кресле около огня. Мисс Чалонер осталась на своем месте, лишь немного отодвинувшись от края стола.
–Ваша светлость желает что-нибудь еще? – спросил слуга маркиза.
– Больше ничего, – ответил Вайдел, и слуги с поклонами вышли. Не успела закрыться за ними дверь, как маркиз негромко произнес: – Иди сюда.
– Я должна кое-что вам сначала сказать, – стараясь говорить спокойно, начала было мисс
Чалонер.
– Бог мой, девушка, неужели ты думаешь, что я притащил тебя во Францию для разговоров? – насмешливо спросил маркиз. – Конечно, ты так не думаешь, верно?
– Возможно, – согласилась мисс Чалонер, – и тем не менее, сэр, я прошу вас выслушать меня. Вы ведь не станете притворяться, что внезапно влюбились в меня.
– Влюбился? – В голосе маркиза прозвучала презрительная насмешка. – Я чувствую к тебе любви не больше, чем к твоей прелестной сестрице. Но ты сама бросилась мне на шею, и теперь я возьму свое. – Он опять оглядел ее неторопливо и оскорбительно. – У тебя стройная фигурка и, насколько я мог обнаружить, побольше мозгов, чем у сестры. Конечно, ты не так красива, но я не привередлив.