Хмелевская Иоанна. Проселочные дороги

   План, разумеется, не ахти, но мне казалось, главное продемонстрировать какую-то реакцию на письмо негодяев. Пусть думают - мы испугались угроз и покорно выполняем их условия, лишь бы они пока воздержались от дальнейших действий. Я и в самом деле беспокоилась об отце. План был принят единогласно.
   Через час, ровно в полдень, состоялся наш показательный отъезд. Надеюсь, прощальную сцену мы разыграли достаточно убедительно. Лилька поочередно падала нам в объятия, мы бесконечно лобызались и отирали слезы, в багажник загрузили пустые чемоданы и сумки, не забывая сопеть и сгибаться под их тяжестью, машина наконец двинулась с места, а Лилька еще долго махала нам вслед посудным полотенцем, ибо носовой платок несомненно притаившиеся где-то в укрытии злоумышленники могли и не разглядеть.
   Моя команда в общем вела себя в соответствии с разработанным заранее сценарием, только время от времени выпадая из роли. Как, например, Тереса при отъезде.
   - Ты что, забыла, что должна заливаться в три ручья и сморкаться в платок? - прошипела я, садясь за руль. - И вы все! Представление еще не кончилось, а ну всем реветь!
   Люцина послушно взревела, да так, что спугнула лошадь угольщика, стоявшую поблизости. Мамуля закрыла лицо поспешно выхваченной из торбы тряпкой и принялась громогласно сморкаться. Тереса с криком набросилась на нее:
   - Нашла во что сморкаться! Отдай шарфик!
   Как я ни старалась, нигде не могла заметить вишневый "пежо". Опасность для нас представлял также молодой Доробек на мотоцикле. Избавиться от этой потенциальной опасности поможет лишь хорошая скорость, поэтому, выехав из Чешина, я нажала на газ.
   - Следи за дорогой! - велела я мамуле. - Тут скоро будет Прухна, а потом не пропустить бы указатель на Бонков. Внимательно гляди, не пропусти!
   Движение на шоссе было не очень оживленным, но грузовики и особенно громадные контейнеры международных перевозок мешали следить за интересующими нас транспортными средствами. Очень может быть - за нами увязалась погоня, вот я и гнала во всю мочь, а каждый обгоняемый грузовик давал приятное ощущение - еще одна преграда между нами. Мотоциклов попадалось много, но ни один из них не увязался за нами. Пока что на горизонте не было Доробеков с панной Эдитой, возможно, их удовлетворила прощальная сцена. И все-таки я на всякий случай скорости не снижала.
   - Прухна! - громовым голосом вскричала мамуля. - Вправо!
   Затормозив на полном ходу, я под пронзительный писк тормозов свернула вправо, не успев подумать, надо ли. Асфальт кончился через десять метров, булыжник через сто, и, оказавшись на грунтовой проселочной дороге, я сбросила скорость, ведь с шоссе нас уже не было видно. Передо мной тащилась лишь одна повозка, вдали стеной темнел лес. Доехав до первых деревьев, я остановилась.
   - Что-то не то, - сказала я мамуле. - Ты уверена, что именно здесь надо было свернуть? Где же Бонков?
   - Ты мне велела следить за Прухной, - обиделась мамуля. - Вот я и уследила. А куда делся твой Бонков - не знаю. Я его не украла.
   Разобравшись с картой, я поняла, что свернула с шоссе на три километра раньше. Мамуля опять подкачала. Ничего не поделаешь, возвращаться не буду, выберусь отсюда по другой дороге к шоссе, чтобы кружным путем вернуться потом в Чешин. Только вот придется поездить по полевым дорогам и прочим проселкам.
   - Ох, в недобрый час захотелось тебе поездить по проселочным дорогам, - упрекнула я Тересу, трогаясь с места. - Куда уж проселочнее...
   - Зато как тут красиво! - воскликнула Люцина. - Нам ведь все равно надо ждать до вечера, вот давайте тут и подождем. Лес под боком...
   - Проедем немного дальше. Глубоко в лес не сунемся, вечером могу и не выехать. Машину спрячем в кустах.
   Остаток дня мы провели, прямо скажем, очень мило. Лес оказался совершенно безлюдным, хотя в нем росла и земляника, и черника, и малина. Вот только грибов не было. Продовольствия мамуля в своей торбе запасла вполне достаточно. Обнаружили мы и воду. Неподалеку оказались какие-то озера. Ознакомившись с ними поближе, мы решили, что это пруды, в которых крупные хозяйства разводят рыбу. Пруды довольно запущены, но все равно вода, в жаркий день приятно. На берегу одного из прудов мы провели день. Солнце клонилось к западу, мы решили собираться в обратный путь. И тут обнаружилось, что куда-то задевалась Люцина.
   - Нет, с этой семейкой не соскучишься! - возмущалась мамуля. Обязательно кто-то потеряется.
   Что делать? Сигналить нельзя, кричать и звать Люцину тоже нельзя, раз мы здесь скрываемся. Вряд ли Люцина заблудилась. И сомнительно, чтобы позволила себя похитить. И вряд ли утонула. Так куда же она подевалась?
   - Что же делать? - злилась Тереса. - Уехать без нее нельзя, но мы ведь не можем ждать ее до бесконечности?
   - Вот в точности так мы рассуждали, когда ты пропала, - упрекнула ее старшая сестра. - Неизвестно, что делать. Глупейшее положение!
   - Могла бы уже научиться на моем печальном опыте и не пропадать почем зря! А вы тоже должны бы уже знать, что делать в таких случаях.
   - Но для меня это в первый раз, - жалобно оправдывалась тетя Ядя.
   Мы стали решать, кто из нас отправляется на поиски, а кто остается у машины ждать, но тут появилась Люцина. Она бежала к нам бодрой рысью со стороны прудов. Увидели мы ее, когда она была еще довольно далеко от нас, и даже подумали, что кто-то за ней гонится, но никого не заметили. Похоже, бежала добровольно. До нас добралась запыхавшаяся, но с каким-то таинственным выражением лица. И кричала уже издали:
   - Что я обнаружила! А ну пошли за мной! Все, все! Разве что старшую мою сестру оставим, ей за нами не угнаться. Возьми в руки дубинку и стереги машину, враг близко!
   Мамуля, услышав о врагах, сразу пришла в нужное настроение, как боевой конь при звуках трубы, и, ни о чем не спрашивая, схватила валявшийся поблизости толстенный сук. Воинственно размахнувшись для пробы, она мстительно вскричала:
   - Уж я этим негодяям покажу! А с особым удовольствием огрею Эдиту, давно бы следовало!
   С трудом избежав удара дубиной, я быстро заперла машину, мамулю с ее дубиной и воинственным настроением усадила на пенек и кинулась догонять теток, которые, не дожидаясь меня, уже бежали за Люциной. Та вела нас напрямки через луг, ничего не желая объяснять. Я поравнялась с тетей Ядей. Она сопела вовсю и на бегу выталкивала из себя сомнения:
   - Слушай... а она... не спятила?
   - Откуда мне знать? В нашей семейке все возможно, но на Люцину не очень похоже. Видно, и в самом деле наткнулась на что-то интересное.
   Люцина, видимо, устала, потому что снизила скорость и перешла на мелкую рысцу. Бежали мы вдоль берега одного из прудов, то выходя на протоптанную рыбаками тропинку, то продираясь сквозь кусты. Похоже, мы обогнули уже две трети водной глади, и теперь расстояние до оставленной машины было короче, чем то, что мы пробежали.
   Я поравнялась с лидирующей Люциной и, задыхаясь, прокричала:
   - Люцина, что на тебя нашло? Если ты и в самом деле обнаружила что-то интересное за прудом, так ведь с той стороны было ближе! Обязательно нужно бежать вокруг прудов?
   - Тихо! - тоже задыхаясь прошипела Люцина. - С той стороны и в самом деле ближе, но с той стороны кто-то прячется! Затаился в камышах! Думаю, они! А теперь уже немного осталось, надо осторожненько подкрасться.
   Густые заросли тростника подходили к самой воде. Обогнув пруды, мы теперь оказались к востоку от них, водная гладь простиралась к северо-западу, и все находившееся на ее фоне отчетливо просматривалось в лучах заходящего солнца.
   Думаю, очень интересно было наблюдать за четырьмя бабами разного возраста, которые на манер индейцев старались незаметно прокрасться к воде сквозь заросли высокой травы и тростника. Люцина держала курс прямиком в озеро, и у меня зародились нехорошие подозрения, что она обнаружила в воде утопленника и во что бы то ни стало желает нам его продемонстрировать. Немного не доходя до воды, Люцина внезапно остановилась и повелительным жестом велела нам затаиться на краю зарослей. Затем указала на воду.
   Я увидела перед собой небольшую дамбу, отходящую от берега под прямым утлом, а на ее конце - строение, очень напоминающее по внешнему виду и по размерам деревенский нужник. Палец Люцины указывал именно на это сооружение, естественно, мы и уставились на него во все глаза. Из небольшого окошечка нужника высовывалась длинная и тонкая палка, другой конец которой погрузился в воду. На наших глазах палка резко дернулась, на конце лески трепыхнулась крупная рыба, из окошечка высунулась рука и, подхватив рыбу, скрылась с ней внутри.
   - Ну? - с торжеством спросила Люцина. - Что скажешь?
   - Езус-Мария, неужели отец? - не веря глазам произнесла я.
   - А кто же еще? Похищен преступниками и посажен под замок. Я знаю это он, удалось подсмотреть в щель. Что делать - не знаю, потому как они сидят в кустах напротив.
   Час от часу не легче! Голова пошла кругом от обилия впечатлений. Что предпринять? Топография местности была для нас весьма неблагоприятна. Между нами и нужником, в котором был заточен отец, простирался кусок не заросшего тростником луга шириной в несколько метров, ни кустика на нем, ни деревца. По другую сторону пруда, наоборот, виднелись сплошные заросли, в них-то, по словам Люцины, и притаился враг.
   - А ты откуда знаешь, что они там? - спросила я ее.
   - Видела, - шепнула в ответ Люцина. - Когда я отсюда собралась бежать за вами, заметила, что там что-то шевелится. Поглядела - похоже, человек.
   - Ты знала, что здесь бандиты, и ушла, оставив Янека одного? возмутилась Тереса. - Не помогла ему?
   - А что я могла одна сделать? Сразу за вами бросилась...
   - А мы что сделаем? - простонала тетя Ядя. - Ведь они же сразу нас заметят! Как его спасти? Как пробраться к нему незаметно? Такой кусок голого луга!
   Тереса была явно в воинственном настроении:
   - Незаметно не получится - и не надо! В конце концов, что они нам сделают? Думаешь, стрелять начнут?
   - На сарае висит замок, - информировала Люцина. - Ключа у нас нет. С замком придется повозиться. Они могут нам помешать.
   - Так что же делать?
   Из окошечка нужника опять высунулась удочка, поплавок опустился в воду. Враг по ту сторону пруда оставался невидимым и неслышимым. Ужасная перспектива до конца дней своих оставаться в засаде, вздрагивая от плеска каждой выловленной отцом рыбы и от каждого шума по ту сторону пруда, подтолкнула к творческой деятельности мой отупелый мозг. План операции созрел мгновенно.
   - Пусть одна из вас, скрываясь в зарослях, выйдет им в тыл и отвлечет на себя их внимание! - шепотом поделилась я своими соображениями с тетками.
   - Как привлечь их внимание? - спросила тетя Ядя.
   - С шумом продираться сквозь заросли, орать песню, швырять камни. Нет, Тересе не стоит, ее сразу опять похитят, кто-нибудь другой. Лучше мы с Тересой за это время пробежим лысый участок и освободим отца.
   Тетя Ядя самоотверженно заявила - она вызывает огонь на себя, в конце концов, речь идет о спасении ее родного брата. Сделает она следующее: незаметно доберется вон до той березы и оттуда даст знак, что начинает операцию по отвлечению внимания неприятеля. Какой знак? Махнет чем-нибудь, а мы обязаны ответить - видим и понимаем. И приготовиться форсировать лысый отрезок луга.
   Думаю, план был хорош. Правда, лично мне не доводилось принимать участия в военных операциях, в партизанах тоже не довелось побывать, но я много читала и знаю, что подобные операции всегда строятся на факторе отвлечения внимания неприятеля. Сколько раз читала - поднимают в тылу стрельбу и прорываются с фронта. У нас не было ни оружия, ни боеприпасов, поднять стрельбу было нечем. Я подумала - может, поручить тете Яде для пущего отвлечения внимания врага поджечь что-нибудь у него в тылу, но отказалась от этой мысли. Люцина подожгла бы не раздумывая, а вот тетю Ядю вряд ли удастся подбить на что-нибудь такое.
   У нужника затрепетала на удочке очередная рыба. В ожидании сигнала от тети Яди я наблюдала за рыбацкими успехами отца, как вдруг мне показалось, что его тюрьма покачнулась. Вроде бы наклонилась немного вперед, слегка покачалась и замерла. В глазах рябит, что ли? Не мигая смотрела я на подозрительную будку, а она опять вдруг качнулась.
   Тереса нервно шепнула:
   - Тебе не кажется, что этот нужник двигается?
   - Шатается, - с беспокойством подтвердила Люцина. - Что в нем там твой отец выделывает? Отплясывает, что ли?
   В этот момент будка качнулась сильнее, и я не помня себя вскочила на ноги.
   - Господи, он того и гляди опрокинется в воду! Глядите, с той стороны бревна совсем подгнили, рухнут как пить дать! Плевать мне на вашу Эдиту, надо спасать отца, пока не свалился в воду!
   - Движется! - вскрикнула Люцина.
   - Я и говорю - будка движется! Скорей на помощь отцу, может, удержим ее как-нибудь.
   - Да не будка! Вон, враг движется! В том самом месте, как я и говорила!
   События вдруг стали развиваться в хорошем темпе. Будка не только сильно раскачивалась, но и стала трещать. Неприятель в зарослях тоже принялся проявлять активность - трещал и раскачивал верхушки камыша. И даже уже частично просматривался.
   - Видишь его? - лихорадочно шептала мне Люцина. - Вот теперь хорошо видно! Вот же он, в черном костюме и белой рубашке!
   - Падает! - не своим голосом заорала Тереса. И в самом деле, будка с отцом опасно накренилась и стала скользить к воде. Наплевав на конспирацию, не спрашивая Люцину, с чего вдруг неприятель разоделся, как на званый вечер, если предполагал сидеть в засаде в камышах, я кинулась спасать отца. Тереса и Люцина устремились за мной. И тут из зарослей выскочил какой-то человек и, опередив нас, кинулся к падающей будке. Я не успела испугаться, так как узнала Марека. На расспросы времени не было - деревянная будка замерла над самой водой в позе Пизанской башни.
   - Не напирайте! - крикнул Марек, торопливо срывая запор с двери с помощью какой-то железной штуки. - Да не напирайте же так, ведь каждую секунду может свалиться!
   Дверь нужника наконец распахнулась, и нашим глазам предстало ужасное зрелище: будка, не имевшая пола, а просто поставленная на деревянные доски дамбы, наполовину нависла над водой, а вместе с ней нависла и скамейка, на которой стоял отец, спиной к нам. Нет, не стоял, полулежал, выставив наружу голову и руки и самозабвенно вытаскивая очередную рыбу. За ним, на прочных досках дамбы, стоял рюкзак, полный крупных карпов.
   Не знаю, как долго стояли бы мы неподвижно, ошарашенные увиденным, если бы Тереса не поскользнулась на карпе. Падая, она сбила с ног Люцину, и они обе с размаху сели на доски. Сотрясения оказалось достаточно - хлипкое равновесие нарушилось и будка с отцом рухнула в воду.
   Спасать утопающего оказалось очень непросто, хоть пруд не был глубоким. Стоя по пояс в вязкой жиже, Марек изо всех сил пытался приподнять будку, откуда доносилось бульканье застрявшего в окошечке отца. Сидя на карпах, вывалившихся из рюкзака, Люцина изо всех сил цеплялась за доски помоста, чтобы тоже не съехать в воду. Тереса вскочила, чтобы броситься на помощь отцу, но застряла ногой в дыре помоста и не могла сдвинуться с места. Зато с высоты дамбы заметила знаки, подаваемые тетей Ядей.
   - Ядя машет! - крикнула она. - Смотрите! Они выходят! Сейчас бросятся сюда!
   Дикий ужас, прозвучавший в ее голосе, придал нам с Мареком сил, мы поднатужились и вытащили отца из окошка будки. Отец чихал и плевался, изо рта и носа у него текла черная жидкость. Но удочки из судорожно сжатой руки не выпустил!
   В неудобной сидячей позиции Люцина пыталась переловить карпов, которые десятками соскальзывали в воду. Тереса помогла ей встать и крепко держала, чтобы она сама не соскользнула туда же. Тересе эта опасность не грозила держала нога, намертво застрявшая в дыре доски. Люцина с криком вырвалась у нее из рук и попыталась ухватить уцелевших карпов, запихивая их обратно в рюкзак. Тетя Ядя под березой отчаянно размахивала чем-то белым, размерами напоминающим простыню. К нам стремительно приближался враг, судя по быстроте, с какой над ним раздвигались и смыкались камыши. Вот кусты расступились, и нашим глазам предстал неприятель. Увидели его лишь мы с Тересой.
   - Люцина, - странным голосом обратилась к сестре Тереса, - глянь, так Янека стерег этот тип в черном костюме?
   Люцина на минуту оторвалась от рюкзака с рыбой и глянула. Марек тоже на минуту оторвался от отца, из которого вытряхивал остатки ила и грязи, и тоже глянул.
   Враг в облике большой черно-белой коровы не торопясь, с достоинством прошествовал по краю луга в направлении тети Яди.
   - Там кто-то машет вам, - произнес вдруг отец, и это несомненно свидетельствовало о том, что он уже вне опасности, - почему вы не отвечаете?
   Думаю, не наши ответные махания и крики заставили тетю Ядю выбрать прямой путь, а именно направлявшаяся к ней корова. Тетя Ядя поспешно покинула свой пост, не стала соблюдать маскировку, а примчалась к нам по лугу, держась от коровы на почтительном расстоянии. В руке у нее оказалась нижняя юбка.
   Люцина отражала нападки Тересы, твердо придерживаясь своей концепции:
   - Ну что привязалась? Отстань. Ты и впрямь, как вцепишься... Сначала был там человек в черном костюме, а потом пришла корова!
   - Слепая команда! - оскорбляла ее Тереса. - Коровы от человека отличить не может! В черном костюме и белой рубашке! А из-за тебя Янек чуть не утонул! Столько шума из ничего! Сидели бы в укрытии до сих пор! Янек чуть не утонул!
   - А чего он так дергался в своей будке?
   - Дамы разрешат мне снять брюки? - вежливо спросил Марек. - Не мешало бы их немного сполоснуть здесь, на мостках.
   Я теребила отца:
   - Папуля, почему ты не сбежал из этого нужника? Поднажать - он бы и разлетелся.
   - А зачем мне сбегать? - удивлялся отец. - О, ровно двадцать один карп! Ведь у меня еще никогда рыба так не клевала!
   - Я думаю, будет клевать, если удить в пруду, где рыбу специально разводят! - ехидно заметила Люцина. - Давайте-ка отсюда сматываться скорее, пока сторож нас не прихватил!
   - Янек, как же ты позволил себя похитить? - допрашивала отца Тереса. И не дал нам знать! Мы голову ломали - где тебя искать.
   Отец удивился еще больше:
   - То есть как это похитить? Никто меня не похищал. Сюда меня привезла одна пани, очень симпатичная, сказала - знает место, где превосходно клюет, и в самом деле клевало замечательно. Не очень удобно было ловить через такое маленькое окошечко, но она просила удить из будки, чтобы другие не заметили, а то сразу сбегутся рыболовы со всей округи. Хорошо, что у меня был с собой рюкзак.
   - Так ты даже не заметил, из какого пруда ловишь?! Ведь здесь же специально разводят карпа!
   Только теперь отец глянул на простирающуюся перед ним водную гладь. Вечерело, но еще было достаточно светло, чтобы понять, что это за водоем.
   - Поразительно! - недоуменно произнес он. - И в самом деле, вроде пруды для разведения карпа, но ведь тогда та женщина не стала бы меня сюда привозить! А из окошечка я видел лишь немного воды и все. Нет, невозможно, чтобы это была рыбоферма.
   - Откуда вообще взялась та женщина?
   - Встретилась мне ночью, когда я пешком возвращался с рыбалки, потому что опоздал на поезд. А она ехала на машине.
   Тетя Ядя упрекнула брата:
   - И ты не подумал о том, как мы будем волноваться? Неужели нельзя было попросить ее сначала подвезти тебя домой?
   - Нельзя, она ведь ехала в другую сторону. А о семье я не беспокоился, потому что женщина обещала сама вам сообщить, и вы приедете потом за мной. Она знакомая Лильки. И наверняка сообщила, раз вы сюда приехали!
   Последней фразой отец нас добил. Тереса со стоном схватилась за голову, тетя Ядя заламывала руки.
   - Чем же ты питался все это время? - поинтересовалась практичная Люцина.
   - У меня были с собой бутерброды и полный термос кофе. А та женщина еще отдала мне и свой завтрак. Я поел, поспал и с рассветом принялся удить. И в самом деле, рыба клевала как зверь!
   - А ну-ка посветите мне! - попросила Люцина. - Раз уж все равно крадем рыбу, хочу подобрать всех выловленных карпов. Может, куда еще тут завалились за доски?
   Вернулся Марек с мокрыми выстиранными брюками в руках. Я взяла его фонарик и отправилась с Люциной к концу помоста. Отец аккуратно складывал свою драгоценную удочку, Тереса и тетя Ядя причитали над ним.
   Я посветила на доски, на которых еще недавно стояла будка. Карпов там не оказалось, но стояла отцовская сетка с термосом, жестянка с крючками, отцовский теплый свитер, и валялась бумага, в которую были завернуты бутерброды. Свитер и жестянку Люцина затолкала в сетку с термосом, а смятую бумагу подобрала, чтобы потом выбросить. Под бумагой, на досках помоста, оказалась какая-то почтовая открытка. Люцина подняла ее.
   - А это еще что? Это же надо, где твой отец вздумал хранить корреспонденцию? Сплошь в жирных пятнах и рыбьей чешуе, боюсь, отсылать ее уже не имеет смысла. Ладно, пусть сам решает.
   И она затолкала грязную открытку в сетку, рядом со свитером.
   - Погоди, свитер давай вынем, пусть отец наденет, похолодало, как бы после купанья не простудился, - сказала я.
   Пока мы шли к машине, Тереса не переставала насмехаться над нами:
   - А они еще собирались в милицию сообщать! Хороши! Не дай бог и в самом деле нас кто увидит! Вы только посмотрите на себя! Марек без штанов, Ядя без нижней юбки, мой шурин - вылитый утопленник, а вдобавок ко всему несем краденую рыбу! А вон на пенечке сидит моя старшая сестра с дубинкой в руках, готовая огреть ею каждого, кто подвернется под руку! В хорошенькой компании я оказалась...
   Открытку на следующее утро обнаружила мамуля, когда вытаскивала термос, чтобы его вымыть. В Лилькиной кухне кипела работа: отец с Мареком чистили рыбу, Люцина потрошила ее и мыла, неимоверно счастливая при виде такого количества ее излюбленной пищи.
   Вчера вечером заниматься рыбой не стали, и без того добрались до дому чуть живые от усталости. Марек ехал за нами на мотоцикле. На мой вопрос, откуда у него мотоцикл, он спокойно сказал, что стащил его у Доробека-младшего, но обязуется вернуть, так что считает - просто одолжил. Мотоцикл очень пригодился, Марек довез на нем и Тересу. Отца мы посадили в машину: мокрый был и на мотоцикле мог простудиться.
   Допытывалась я у Марека и относительно того, как он вообще оказался на берегу озера. Оказывается, после нашего отъезда он появился у Лильки, услышал от нее страшную историю об очередном похищении и вымогательском письме похитителей, ознакомился с нашим планом ввести в заблуждение неприятеля, и его чуть кондрашка не хватил. Многое повидал он в жизни, имел дело с самыми изощренными преступниками и их жертвами, но с такой идиотской историей сталкивался впервые! Найти нас оказалось не столь уж трудно...
   - Я знал, что у тебя, как всегда, мама будет штурманом, а об остальном догадаться не составило никакого труда, достаточно было ознакомиться с картой. Я бы удивился, если бы ты свернула в другом месте...
   На мотоцикл младшего из Доробеков Марек наткнулся случайно. Мотоцикл очень облегчил ему жизнь. Позаимствовать мотоцикл можно было спокойно, никакого риска, ведь известно, что жаловаться в милицию Доробеки не станут. А совесть его, Марека, чиста, коль скоро он собирался вернуть транспортное средство.
   Больше ничего мне Марек вчера не рассказал. Рано утром съездил возвратить мотоцикл, а вернувшись, сразу принялся за чистку карпов. В Лилькиной кухне все было усыпано их серебристой чешуей.
   - А это что еще? - спросила мамуля, брезгливо, двумя пальцами извлекая из сетки грязную открытку. - Ты что, сразу принялся писать благодарственное письмо своей незнакомой благодетельнице?
   Отец, разумеется, вопроса не расслышал, так как громко шумела вода Люцина с энтузиазмом мыла рыбу. Марек обернулся.
   - Что это у вас? - заинтересовался он. Люцина тоже обернулась и немного прикрутила кран.
   - У Янека завалялось в рыбе, - сказала она.
   Я поправила тетку:
   - Не в рыбе, а скорей уж в бутербродах. Нашли в том самом нужнике на помосте, куда заточили отца.
   Марек еще больше заинтересовался находкой. Вытерев руки, он внимательно оглядел замурзанную находку.
   - Написано по-английски, - информировал он нас. - И очень плохим почерком. Кто сумеет перевести?
   На кухню вызвали Тересу. За ней, разумеется, увязалась тетя Ядя. И Лилька тоже прибежала, с радостью бросив какие-то домашние дела. В ее кухоньке сразу стало тесно. Написанное на открытке одновременно попытались расшифровать Тереса, Люцина и я, сталкиваясь головами.
   - "Мой дорогой Томми, - одновременно произнесли мы с Люциной. - Все идет не так, как предполагалось. Возникли непредвиденные затруднения. Я посетила..." Ну чего придираешься, ладно, пусть "побывала", какая разница? "У меня..." Тереса, никак не разберу, что у нее, Тереса!
   Тереса молчала, уставившись на адрес. Молчала долго, поэтому закончила я:
   - "Твоя Эдита". Подпись, и все. Что-то у нее такое есть, но я не разобрала. Вроде что-то о людях. Тереса!
   Тереса наконец прервала молчание. Оторвавшись от открытки, она выпрямилась и, с ужасом взглянув на нас, произнесла медленно и торжественно:
   - А ведь я знаю, кто такой Том Уолтерс из Торонто!
   Мы окружили ее. Один отец продолжал спокойно скрести карпа.
   - Ну! - торопила младшую сестру мамуля. - И кто же он?
   - Ювелир! - вне себя крикнула Тереса. - То есть никакой он не ювелир, а торговец ювелирными изделиями. То есть никакой он не торговец, а коллекционер. То есть не совсем коллекционер...