Страница:
— Ну да, конечно, — покачал головой я. — А сколько всего кордонов на пути?
— Понятия не имею, но точно знаю, что их много и каждый следующий мощнее предыдущего, — ответил Моркрег. — Плюс к этому территорию гор патрулируют отряды троллей, гоблинов и несколько соединений умертвий.
— Много?
— Достаточно. Милорд, поверьте, на вас идет целая армия и даже это чудесное оружие, которым вы разрушили ворота, не поможет.
— Охотно верю… И давно вы тут… службу несете?
— От силы месяц, — пожал могучими плечами орк.
— Угу… А другие пути к Трупному городу есть?
— Есть, — подумав, отозвался Моркрег. — Тоже по горной трепке, в обход. Это путь для передачи продовольствия, так что на нем вам тоже наверняка повстречаются засады, хотя и не в таком количестве.
— Это радует, — обрадовался я. — Можешь дорожку эту показать?
— Могу даже проводить, — невесело улыбнулся орк. — Сдавшись вам в плен, я как бы предал свой клан. Так что выбор невелик. Уйти — обязательно поймают и казнят долгим и мучительным способом. Пойти с вами — есть шанс умереть быстро, в бою. Так что я выбираю второй вариант.
— Зачем же так пессимистично? — попытался ободрить его я. — Может, еще все обойдется.
— Может…
Выступили почти сразу. Кое-кто из нашей милой компании выражал опасения по поводу того, что «подлые орки нас обязательно куда-нибудь не туда заведут, так что давай я их лучше покусаю» (догадайтесь, кто так говорил), но я не поддался общим настроениям и упорно шел вперед. Просто нелогично этим ребятам нас обманывать — в случае подвоха им первым же и снесут головы, а пожить им еще хочется, по глазам видно.
Мы прошли укрепления, а потом, протопав еще метров сто, остановились. Моркрег, который и вел нас, с помощью своих ребят отвалил здоровенный камень от скалы, открыв широкий проход. «Камень от скалы» — это не ляп, просто вокруг тропинки возвышались как бы горные стены, к одной из которых и был привален валун. Причем так хитро привален, что, если не искать специально, подумаешь, что он — часть ее, а не отдельная деталь. С другой стороны прохода — еще одна дорога, шире и удобнее предыдущей. И никакой засады. Прав я оказался.
Правда, у этой дороги было одно очень нехорошее свойство. Особенность. Все лошади, какие были в отряде, наотрез отказывались ступить на сформировавшуюся естественным образом щебенку, покрывшую дно прохода, — ржали, храпели и вырывались из рук.
— Нельзя по тропе этой идти, — пробасил один инквизитор. — Конь, он издали нечисть чувствует.
Да, было над чем подумать. По моему приказанию двое особо хватких парней пошли на разведку по основной дороге и вернулись уже через полчаса. Новости, ими принесенные, были неутешительные — впереди заслон. Причем не в пример мощнее первого. Однако делать нечего — придется идти по этой тропе. Быстро спешились, подхватили весь инвентарь на горб и пошли. На этот раз не гуськом, а полноценным строем. Благо ширина дороги позволяла. В авангарде шли с клинками наголо пятеро инквизиторов, зорко осматривающих окрестность. Чуть позади них плелись связанные орки — печальные и грустные. Наверное, думали о смысле жизни. Ну а замыкали шествие моя команда и оставшиеся воины, в данный момент работающие тягловыми лошадками.
— Знаешь, — сказал Ричард, не сбавляя хода. — Вот я тебе честно скажу, предчувствия у меня — ниже среднего. Если хочешь, печенкой чую — что-то сейчас будет.
— Приятное? — попытался пошутить я.
— Угу — пряники да плюшки, — огрызнулся кот. — В этом мире хоть что-нибудь приятное есть?
Я бросил взгляд на Мечту и признался:
— Есть.
— О, да ты оптимист! — поразился кот. — Не к добру. Вот сейчас…
Однако что произойдет сейчас, Ричард так и не успел сказать, так как навстречу нам из-за огромного валуна вышли трое гоблинов. Самые натуральные — маленькие (метра полтора от силы), зеленые, со злыми рожами и в одних лишь набедренных повязках. Грязных. В руках пигмеи держали отвратительно сделанные копья вроде тех, что я видел в Лесном Мире. Немая сцена. Секунду. Потом опытные инквизиторы рванулись вперед. Двоих гоблинов порешили на месте, но третий успел увернуться от смертельного удара ятагана и стремительно убегал, демонстрируя нешуточную прыть и отчаянно вереща.
— Ах вы, коммандос доморощенные, — в сердцах выругался я. — Все назад!
Но назад мы не успели. Скалистая «стена» за нашими спинами внезапно рухнула и разбилась на тысячи осколков. Мы замерли, а в проем, отфыркиваясь, вползло огромное… существо. Больше всего оно напоминало длинного склизкого червя с черными шипованными лапками. Монстр повернул голову в нашу сторону, и мы узрели шесть глаз-бусинок и устрашающие жвалы, с которых капало что-то ядовитое. Морда ужасная!
— Горная матка!!! — истошно завопили орки и бросились кто куда, расталкивая инквизиторов.
Все произошло чересчур быстро. Жвалы разошлись в стороны, и длинный красный язык пулей метнулся вперед, в момент обмотал одного несчастного зеленокожего и потащил к пасти. Началась паника, а я просто не знал, что предпринять. Мне было страшно. В себя пришел уже на бегу. Ноги, похоже, включились независимо от головы. Матка двинулась вперед. Вновь красный язык просвистел рядом и обхватил уже инквизитора. Парень вырывался изо всех сил, но ничего не мог поделать. Я отвернулся и припустил еще быстрее. Потом… Будто плотная бечевка обхватила ногу, намоталась кольцами. Гравий метнулся в лицо. Я больно ударился грудью. Потащило. Быстро и неумолимо. Я развернулся в сторону опасности в последнее мгновение…
… Вода, пелена! Датчик опасности сработал как раз вовремя — до невыносимо смрадной пасти оставались жалкие метры, но и это расстояние постепенно сокращалось. Вдесятеро медленнее, чем обычно, но сокращалось. Распутывать ногу бесполезно, меч потерялся… Зато «ША» на месте! Как с плеча не слетел, ума не приложу.
Я схватился за «автомат» и задумался. Куда стрелять? Ладно, рисковать не стоит. Я аккуратно, чтобы не заморозить собственную ногу, плеснул на язык твари, и тот моментально покрылся морозной коркой. Легкое движение ноги, и он рассыпался — совсем другое дело! Я поднялся и пошел в сторону матки, или как ее там. Я зол и намерен мстить! Молочная струя с силой ударила в уродливую голову. Насекомое замерло. Конвульсивно дернулось и задело жвалами за стену. Раздался грохот — голова твари распалась на составляющие и теперь устилала пол осколками…. Пелена спала. Время вернулось на круги своя, но крики так и не прекратились. Позади послышался шум битвы. Я обернулся. Страшно уже не было. Зато навалилась огромная усталость. Апатия. Хотелось просто сесть и смирно дождаться, пока кто-нибудь не соизволит меня убить.
Это были тролли. Огромные, жирные существа, кожа которых больше всего походила на камень. Их всего трое, но самый маленький был на три головы выше любого человека, а в ширину превосходил раза в четыре. Руки-ноги короткие и толстые, словно у слона. Голова маленькая, а глаза, хоть и без проблеска интеллекта, так и горят ненавистью ко всему живому. Инквизиторы и орки пытались организовать оборону, но тушам троллей были абсолютно безразличны удары мечей и копий. Пятеро наших уже валялись на земле в неестественных позах, а на жирных тварях не было ни единой царапины. Внезапно в грудь одного из них влепился компактный огненный шар. Затем — второй, третий. Я глянул на их источник и ахнул. Оказывается, это моя милая Мечта стоит, широко расставив ноги, и бормочет что-то себе под нос. С каждым взмахом руки от нее отделяется вышеозначенный снаряд. Монстр взвыл и попер на девушку. Я опомнился и кинулся в гущу сражения, приготовив «ША». Похоже, только он сможет успокоить гигантов. Однако моя помощь не потребовалось. Стоило троллю приблизиться на достаточное расстояние, как его ноги обмотала серая, еле заметная пелена. Мечта приняла неподвижную позу и зашептала еще яростнее. Я подбежал достаточно близко, чтобы успеть разглядеть бисеринки пота, выступившие у нее на лице. А вокруг девушки вспыхнуло зеленоватое сияние. Через мгновение такое же сияние окружило и лежащего тролля, а Мечта начала медленно сводить руки, будто сжимая что-то. Над полем сражения пронесся крик, нет — дикий вой боли. Сияние вокруг каменной туши начало сжиматься. Тихонько, потом — быстрее. Резкий рывок. Поле уменьшилось раза в два, а тролль превратился в каменную крошку. Крик стих. С одним монстром все было покончено, а Мечта рухнула в мои очень своевременные объятия. Явно не выдержала такого напряжения и упала в обморок. Теперь придется действовать одному.
Я аккуратно уложил Мечту на землю и, полный решимости, пошел в сторону двух оставшихся монстров. Ближний только что больно пнул Ричарда, и кот, рыча от боли, покатился по гравию. В отместку я выпустил в тролля мощную струю, которая, как я и предполагал, сработала не хуже обычного. Монстр замер, превратившись в ледяной памятник самому себе. Какой-то орк все понял правильно и что было силы пнул теперь уже ледяного гиганта. Третий тролль, глянув на осколки, в которые превратился его товарищ, бросил избивать инквизиторов и как можно быстрее покинул поле боя. Наконец-то воцарилась тишина…
Извините за сумбурность повествования. Просто как вспомню, так внутри будто закипает что-то, мысли путаются, слова. Как-никак это было мое первое по-настоящему серьезное сражение, в котором я убивал. В котором убивали наших ребят. Слава богу, Мечта и Ричард были в порядке. Правда, коту изрядно досталось от тролля, но тот ничего ему не поломал. Отделается синяками. А вот инквизиторам и оркам повезло меньше. Людей осталось всего четверо, зеленокожих — трое. Остальные геройски пали под ударами каменных кулаков и теперь сломанными куклами лежали тут и там, навевая самые печальные мысли.
Ко мне подошел Моркрег. Орк выглядел не лучшим образом, но был жив и относительно цел.
— Милорд, — произнес он. — Я не знаю, какая цель ведет вас в город Трупов, но лучше бы повернуть обратно. Многие убиты, а выживший гоблин… наверняка приведет подмогу, и тогда нам всем конец.
Признаться, я и сам думал примерно о том же. Как-нибудь справятся войска Синзуала с нашествием и без помощи Меча Мертвого Пламени. А идти вперед — значит, напороться на стопроцентную погибель. Так что надо поворачивать…
Когда из-за поворота на нас вылетело сборное войско орков, гоблинов и еще каких-то зеленокожих тварей, я даже не удивился. Жизнь, она, как известно, полосатая, словно зебра. И за полосой удач пришла полоса несчастий. Сейчас — явный пик.
Я деловито встряхнул «ША» и определил, что чудного зелья там еще с пол-литра. Мечта стала с опасной небрежностью подбрасывать в руке огненный шарик.
Ричард просто принял позу повнушительнее и оскалился, тихо прошептав:
— Ну вот, а я вас предупреждал.
Инквизиторы и орки тоже перехватили мечи. Все понимали, что положение безнадежное, но драться собирались до конца. Почему-то очень не хотелось валиться на колени и молить о пощаде. Наверное, этот мир меня перевоспитал…
Однако схлестнуться, грубо говоря, мы так и не успели. Гравий под ногами вздрогнул, и я полетел вниз, в непроглядную темень…
— Живой, что ль? — пробасил кто-то над ухом, после чего невежливо пнул в бок.
— Эй, поосторожней там! Я вам не груша боксерская! — справедливо возмутился я и открыл глаза.
Экзотика однако. Много кого я видел здесь, но гномы на глаза не попадались. Теперь попались. Надо мной стоял низенький, но очень широкий человек. Размер ботинок, насколько могу судить, не меньше сорок шестого. Голова под стать — широкая, массивная. Лицо морщинистое, нос картошкой, маленькие глазки прячутся под массивными надбровными дугами. Борода рыжая, ухоженная. Шеи почти нет. Руки короткие, но мускулистые. Одет в длинную кольчугу до пят. В руках — керосиновая лампа. Будем знакомиться?
— Ты кто? — вопросил гном.
— А ты? — извернулся я.
Маленький мужичок глянул на меня, прищурившись, и ответил:
— Я — Шолдер. Патрульный сто седьмого туннеля.
— А я — Антоний. Белый Оборотень.
На Шолдера мои слова не произвели впечатления. Похоже, про Белого Оборотня он мало что слышал. Если вообще слышал.
— А что ты делаешь в моем туннеле?
— Я?
Хм… интересно. А что я действительно здесь делаю?
— Да вот… упал. Шел-шел, никого не трогал, а тут эти… козлы разные…
— Козлы? — удивился гном. — Но что делали животные в горах? Или это у нас с фермы сбежали…
Я секунду глядел на него. Это он что, серьезно? Или издевается? Да нет, судя по озабоченному лицу — действительно серьезно. Крупно волнуют парня проблемы уменьшения численности мелкого рогатого скота.
— Да нет, ты не так понял, — поспешил успокоить его я. — На меня и моих друзей напали орки и тролли. А когда мы приготовились к битве, пол подо мной провалился, и я сюда… улетел.
— Значит, козлы с фермы не пропадали? — с надеждой в голосе спросил гном.
— Нет, — только и сумел выпалить я.
М-да… Интересно, они все здесь такие умные и сообразительные?
— Послушай, Шолдер, — привлек я внимание гнома. — А ты не мог бы отвести меня к вашему главному?
— К начальнику туннеля? — наивно спросил тот.
— Угу.
Начальник туннеля так начальник туннеля. Надо же узнать, куда я попал? И где моя веселая компания? Плохие мысли я гнал сразу, не давая им свить гнездо в моем несчастном мозгу.
Я посмотрел вверх — черные монолитные своды. А где дыра? Странно. Ладно, сперва до начальства добраться треба.
Путешествие по подземным катакомбам — дело на редкость скучное. Идешь себе по узким и низким коридорам, пригибаешься все время. Поворотов — тьма. Если бы не Шолдер, служивший проводником, я бы проплутал по ним до скончания века. Тем паче что сперва мы шли в абсолютной темноте, разгоняемой лишь лампой гнома. Потом появилось освещение. Каждые пятнадцать метров на крюках, вбитых в стены, висели такие же керосиновые лампы. Света они давали мало, но идти нормально было можно. Даже не спотыкаясь.
Время под землей идет иначе, чем на поверхности. Нет ни малейших ориентиров для его определения, и, сколько мы шли, я сказать тоже не смогу. Мне показалось, чтo целую вечность, хотя, быть может, не прошло и десяти минут. Точкой прибытия же оказалась небольшая комната, выбитая в стене, являющаяся резиденцией местного начальника. Сам он был на месте и занимался тем, что писал какие-то отчеты на больших листах бумаги, старательно выводя буквы — вы не поверите! — шариковой ручкой! Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ручка скорее чернильная и выполнена из дерева. Когда мы вошли, начальник туннеля оторвался от своего важного занятия и перевел на нас недовольный взгляд. Этот гном оказался практически копией предыдущего. Правда, борода его была седая, а одет он был в просторный серый балахон с блестяшим значком на груди.
— Человек? — изумился гном. — Шолдер, балда, ты кого привел?!
— Но, ваше благородие, — потупился мой провожатый. — Он, эта… сказал, ну… показать дорогу к главному, ну… я и показал…
Начальник хлопнул ладонью по лбу и бессильно застонал:
— Идиот… Идиот! Мало того что не заключил постороннего под стражу, так еще и выдал расположение главной патрульной комнаты туннеля! Дубина…
— Слышь, шериф доморощенный, — вступился я за поникшего патрульного. — Ты чего на парня набросился?! Беспредел творишь на вверенном тебе участке, да?
— Да какой беспредел, — безучастно отмахнулся серый. — Ты понимаешь, он кодекс нарушил. Кодекс! Нас теперь со всем отделением под трибунал. А то и хуже — в сто пятьдесят первый туннель запихну-ут…
Гном чуть не разрыдался от жалости к самому себе, но потом собрался и деловито предложил:
— А вот скажи — ты не шпион ведь?
— Нет.
— И не убийца, а то б порешил нас давно. Так?
— Так.
— Давай вот что сделаем. Я тебя по-тихому отправляю на поверхность, а ты никому ничего не говоришь. Согласен?
Я было хотел согласиться, но вовремя опомнился.
— Погоди-ка, браток. Сейчас мы все с тобой обмозгуем. — Я ненадолго задумался. — Вы ведете внешние наблюдения за поверхностью?
— Конечно, — пожал плечами гном. — Это всем известно.
— Можешь рассказать, что произошло где-то с полчаса назад?
— Запросто, — согласился гном. — Сейчас вызову дежурного. Только ты пообещай, что после этого уйдешь.
— Обещаю, — заверил я.
Гном еще чуть-чуть поломался для порядка, а потом вызвал дежурного — снял с подставки на столе какую-то трубу и проорал в нее: «Патрульный! Ко мне!»
Присесть мне не предложили, но я, вконец обнаглев, с удовольствием сел в низенькое, однако удобное креслице, невежливо смахнув с него кипу исписанной бумаги. Шолдер тут же кинулся ее подбирать, а начальник укоряюще покачал головой. Мне стало стыдно. Совсем совесть потерял в мире этом. Но они сами виноваты…
Патрульный прибежал очень скоро и, повинуясь приказанию начальника, выложил мне все увиденное.
Оказывается, что я поистине невообразимым образом умудрился наступить в правильном порядке и с нужным промежутком времени на скрытые педали, открывающие вход в сто седьмой туннель, в который и провалился. А так как вход закрывается сразу же после того, как открывший проникнет в туннель, то меня никто не нашел.
Потом меня ждали приятные новости. Оказывается, что разношерстное воинство, с рвением бегущее нам навстречу, не порубало в капусту моих друзей, а очень аккуратно взяло всех в «коробочку» и повязало, после чего отвело в неизвестном направлении. Это хорошо. Значит, убивать сразу не будут, а в плену посидят — не развалятся. Им не привыкать. А там уж приду я и всех спасу. Наверное.
— А почему вы, видя творящееся наверху непотребство, не вмешались?! — задал я гномам очень глупый вопрос.
Начальник глянул на меня о-очень удивленно:
— Зачем это еще? У вас свои проблемы, у нас — свои. Ведь люди тоже не пришли к нам на помощь, когда все туннели наводнили полчища крыс-зомби!
— Даже такие есть? — ахнул я.
— Вот видишь! — в сердцах воскликнул мой собеседник. — Ты даже не знаешь про таких!
Мне стало стыдно во второй раз. Хотя какого черта! Я, поди, смотрел футбол — дома, на диване, в своем мире, когда их пещеры грызуны полудохлые навещали!
— Так ты собираешься уходить или как? — с нажимом в голосе вопросил гном.
— Да собираюсь, собираюсь.
Я примирительно поднял руки и встал с креслица. Оно с облегчением скрипнуло.
— А мне кто-нибудь выход покажет?
— Шолдер проводит тебя, — радуясь, выдохнул начальник туннеля.
— Погодите. — В голове промелькнула замечательная идея. — А мне можно выбраться на поверхность где-нибудь поближе к Трупному городу?
— Можно было бы, — печально отозвался гном.
— Почему «бы»?
— Потому что выход туда находится в сто пятьдесят первом туннеле!
Произнесено это было крайне драматично, а впечатлительный Шолдер не удержался и испуганно охнул.
— Не понял. И что в этом такого?
— В этом туннеле уже два года как живет «глубинный ужас»! — так же драматично промолвил гном.
— Да? — скептически сказал я. — И насколько он ужасный?
— Очень-очень ужасный! — Этому парню только в театре работать. — Он эксплуатирует нас и каждые полгода требует в жертву самого сильного и умелого гнома.
— Очень похоже на страшную сказочку про злого дракона. Для дошкольников. Только драконы обычно кушают юных прелестниц, а не мускулистых и наверняка немытых мужиков.
— Не надо смеяться над «глубинным ужасом»! Великим Шахт-Ором! — гневно прокричал начальник, потрясая внушительными кулаками, но я был непреклонен.
— И чем этот шахтер недоразвитый умудрился вас запугать?
— Если мы перечим его воле, — с трепетом в голосе произнес гном, — великий Шахт-Op заставляет трястись все катакомбы!
Наивные ребятки. Жалко мне их.
— Короче, так. Дай мне железку помассивнее, чтоб вашему стахановцу накостылять, и веди в сто пятьдесят первый. Почему-то именно сегодня я намерен безжалостно расправляться со всеми ужасами. Особенно глубинными…
Озарение пришло уже тогда, когда за моей спиной собралась чуть ли не вся гномья братия, идущая посмотреть, как будут пинать Шахт-Ора. Господи, что я творю? Проблем мне, что ль, мало? Иду сражаться с глубинным ужасом, который уже два года вселяет страх этому далеко не трусливому народу, — я, герой-самоучка. Камикадзе хренов, вот кто! Оправдание одно — только через тот туннель можно добраться до Трупного города.
— А как хоть выглядит этот ваш добытчик угля? — спросил я у идущего рядом начальника.
— Шахт-Op? — уточнил он. — О, он высок, как сосна, широк, как скала, и могуч, как ураган!
— Угу. А если серьезно?
— Ну, он где-то с тебя ростом, хотя и поуже в плечах, — ответил гном, но вовремя опомнился. — Но в руках его такая сила, что одним ударом он способен…
— Ладно, хорош разводить тут, — заткнул я его. — Как он туннели трясет?
— Это неведомо никому, но есть легенда, что…
— Понял. Учел. Принял к сведению, — с расстановкой произнес я и стал демонстративно насвистывать популярную в моем мире песенку.
Выходило фальшиво, но отвлекало хорошо. Может, не такой ужасный этот ужас. Поди, какой-нибудь авантюрист, любитель припудрить мозги. Хотя стоит признать, что уверенности мне прибавляла здоровая кувалда, принесенная гномами. Ее я водрузил на плечо, а мысленно уже примеривался, как буду крошить сволочного шахтера. То есть Шахт-Ора.
— Сто пятьдесят первый, — прошептал кто-то за спиной, когда процессия, возглавляемая мной, подошла к окованной сталью двери (за время пути к нам постоянно прибавлялись одинаковые на вид бородачи, так что к этому моменту их насчитавалось не меньше двух дюжин).
Я решительно толкнул дверь, и она поддалась без проблем. Похоже, ужас не ждал, что к нему кто-то войдет без спроса. Дальше — те же коридоры, что и раньше. Правда, буквально через пару пройденных десятков метров вокруг загремел громкий голос:
— Кто посмел нарушить покой владений великого Шахт-Ора? Уходите, иначе хуже будет!
Вот это «хуже будет» меня убило. Угроза из разряда детского сада или ширпотребных боевичков. Да и голос был… рупорный какой-то. Будто кто через громкоговоритель кричит. Предупреждения повторялись еше раза три, а потом смолкли окончательно. Гномы за спиной осмелели и уже начали тихонько разговаривать.
В огромный высокий зал, прекрасно освещенный сотней магических ламп (а не керосинок), мы вышли совершенно неожиданно. Гномы ахнули. Да уж, ребятки в своих коридорах простора и не видели вовсе.
— Я предупреждал вас, но вы ослушались! — привычно загрохотало над головой, и мелкотня мигом сыпанула в коридор. В зале остался один лишь я.
— И что теперь? Хуже будет? — передразнил я, вставая в позу поудобнее и опираясь на кувалду.
Голос наигранно загрохотал, а в стене раскрылась крупногабаритная дверь, из которой вышел рыцарь. Я было удивился, но быстро понял, что от рыцаря остался один доспех. Причем ржавый. Оружия нет, идет неестественно. Очень напоминает пластмассовых заводных роботов из счастливого голопузого детства. Шлепает по линии, прямо на меня. А мозги у него есть?
Я шагнул влево, и ржавый робот успешно прошествовал мимо. Круто. И на кого этот, с позволения сказать, ужас хочет произвести впечатление?
Я мог бы дать доспеху дойти до противоположной стены, но очень хотелось покрасоваться перед столпившимися в закутке гномами, поэтому я, картинно размахнувшись, врезал по железке кувалдой. Грохоту было!.. Доспех свалился грудой металлолома, явив миру колесные и шестеренистые внутренности.
Над головой вновь прозвучал смех, гномы взорвались аплодисментами, а из ворот выехал дракон. Именно выехал, на маленьких колесах. Крылья железного монстра двигались, глаза вращались, а изо рта шел дымок. Не ахти какие спецэффекты. Эту болванку постигла та же участь, что и предыдущую, так что на полу зала валялось уже две кучи.
— Слышь, «ужас», — взял слово я. — Давай по-хорошему? Ты гномиков кончаешь терроризировать, а я, так уж и быть, не буду тебе уши отрезать. Согласен?
Вместо ответа прозвучал окончательно поникший смех, а на арену вышел трехметровый железный человек. Вылитый монстр Франкенштейна — весь в швах, руки-ноги корявые, голова большая. Глаз один. Желтенький.
Я сперва подумал, что это тоже игрушка, и чуть было не лишился головы, когда этот трансформер махнул стальной дланью. Вовремя успел в сторону отскочить. Гномы загомонили в предвкушении зрелища. По-моему, они даже стали делать ставки.
А я резво бегал от монстра по всему залу. Тот вышагивал довольно быстро, но все-таки недостаточно, поэтому догнать меня никак не мог. Потом мне надоело наворачивать круги, и я метнул в трансформера свою кувалду. Да, до Тора-громовержца, который молотом швырялся, мне далеко, но промахнуться с такого расстояния трудно. Кувалда со звоном влепилась роботу в грудь, и тот, зашатавшись, свалился на каменный пол, развалившись по частям. Гномы загомонили, а в куче обломков кто-то слабо зашевелился, пытаясь выбраться на свободу. Я решил помочь и стал оттаскивать в стороны куски железа, постепенно высвободив длинного, худого парня в черных одеждах. На вид ему лет восемнадцать, не больше, волосы длинные и кудрявые. На носу — сломанные очки. Породистый нос разбит, из него сочится кровь. Да и весь паренек грязный, ушибленный и в высшей степени несчастный. Сидит себе на каменном полу, носом хлюпает и глаз не подымает. Гномы хотели поближе подобраться, но я их остановил жестом и обратился к водителю давешнего робота на самых что ни на есть наглых и скучающих тонах:
— Понятия не имею, но точно знаю, что их много и каждый следующий мощнее предыдущего, — ответил Моркрег. — Плюс к этому территорию гор патрулируют отряды троллей, гоблинов и несколько соединений умертвий.
— Много?
— Достаточно. Милорд, поверьте, на вас идет целая армия и даже это чудесное оружие, которым вы разрушили ворота, не поможет.
— Охотно верю… И давно вы тут… службу несете?
— От силы месяц, — пожал могучими плечами орк.
— Угу… А другие пути к Трупному городу есть?
— Есть, — подумав, отозвался Моркрег. — Тоже по горной трепке, в обход. Это путь для передачи продовольствия, так что на нем вам тоже наверняка повстречаются засады, хотя и не в таком количестве.
— Это радует, — обрадовался я. — Можешь дорожку эту показать?
— Могу даже проводить, — невесело улыбнулся орк. — Сдавшись вам в плен, я как бы предал свой клан. Так что выбор невелик. Уйти — обязательно поймают и казнят долгим и мучительным способом. Пойти с вами — есть шанс умереть быстро, в бою. Так что я выбираю второй вариант.
— Зачем же так пессимистично? — попытался ободрить его я. — Может, еще все обойдется.
— Может…
Выступили почти сразу. Кое-кто из нашей милой компании выражал опасения по поводу того, что «подлые орки нас обязательно куда-нибудь не туда заведут, так что давай я их лучше покусаю» (догадайтесь, кто так говорил), но я не поддался общим настроениям и упорно шел вперед. Просто нелогично этим ребятам нас обманывать — в случае подвоха им первым же и снесут головы, а пожить им еще хочется, по глазам видно.
Мы прошли укрепления, а потом, протопав еще метров сто, остановились. Моркрег, который и вел нас, с помощью своих ребят отвалил здоровенный камень от скалы, открыв широкий проход. «Камень от скалы» — это не ляп, просто вокруг тропинки возвышались как бы горные стены, к одной из которых и был привален валун. Причем так хитро привален, что, если не искать специально, подумаешь, что он — часть ее, а не отдельная деталь. С другой стороны прохода — еще одна дорога, шире и удобнее предыдущей. И никакой засады. Прав я оказался.
Правда, у этой дороги было одно очень нехорошее свойство. Особенность. Все лошади, какие были в отряде, наотрез отказывались ступить на сформировавшуюся естественным образом щебенку, покрывшую дно прохода, — ржали, храпели и вырывались из рук.
— Нельзя по тропе этой идти, — пробасил один инквизитор. — Конь, он издали нечисть чувствует.
Да, было над чем подумать. По моему приказанию двое особо хватких парней пошли на разведку по основной дороге и вернулись уже через полчаса. Новости, ими принесенные, были неутешительные — впереди заслон. Причем не в пример мощнее первого. Однако делать нечего — придется идти по этой тропе. Быстро спешились, подхватили весь инвентарь на горб и пошли. На этот раз не гуськом, а полноценным строем. Благо ширина дороги позволяла. В авангарде шли с клинками наголо пятеро инквизиторов, зорко осматривающих окрестность. Чуть позади них плелись связанные орки — печальные и грустные. Наверное, думали о смысле жизни. Ну а замыкали шествие моя команда и оставшиеся воины, в данный момент работающие тягловыми лошадками.
— Знаешь, — сказал Ричард, не сбавляя хода. — Вот я тебе честно скажу, предчувствия у меня — ниже среднего. Если хочешь, печенкой чую — что-то сейчас будет.
— Приятное? — попытался пошутить я.
— Угу — пряники да плюшки, — огрызнулся кот. — В этом мире хоть что-нибудь приятное есть?
Я бросил взгляд на Мечту и признался:
— Есть.
— О, да ты оптимист! — поразился кот. — Не к добру. Вот сейчас…
Однако что произойдет сейчас, Ричард так и не успел сказать, так как навстречу нам из-за огромного валуна вышли трое гоблинов. Самые натуральные — маленькие (метра полтора от силы), зеленые, со злыми рожами и в одних лишь набедренных повязках. Грязных. В руках пигмеи держали отвратительно сделанные копья вроде тех, что я видел в Лесном Мире. Немая сцена. Секунду. Потом опытные инквизиторы рванулись вперед. Двоих гоблинов порешили на месте, но третий успел увернуться от смертельного удара ятагана и стремительно убегал, демонстрируя нешуточную прыть и отчаянно вереща.
— Ах вы, коммандос доморощенные, — в сердцах выругался я. — Все назад!
Но назад мы не успели. Скалистая «стена» за нашими спинами внезапно рухнула и разбилась на тысячи осколков. Мы замерли, а в проем, отфыркиваясь, вползло огромное… существо. Больше всего оно напоминало длинного склизкого червя с черными шипованными лапками. Монстр повернул голову в нашу сторону, и мы узрели шесть глаз-бусинок и устрашающие жвалы, с которых капало что-то ядовитое. Морда ужасная!
— Горная матка!!! — истошно завопили орки и бросились кто куда, расталкивая инквизиторов.
Все произошло чересчур быстро. Жвалы разошлись в стороны, и длинный красный язык пулей метнулся вперед, в момент обмотал одного несчастного зеленокожего и потащил к пасти. Началась паника, а я просто не знал, что предпринять. Мне было страшно. В себя пришел уже на бегу. Ноги, похоже, включились независимо от головы. Матка двинулась вперед. Вновь красный язык просвистел рядом и обхватил уже инквизитора. Парень вырывался изо всех сил, но ничего не мог поделать. Я отвернулся и припустил еще быстрее. Потом… Будто плотная бечевка обхватила ногу, намоталась кольцами. Гравий метнулся в лицо. Я больно ударился грудью. Потащило. Быстро и неумолимо. Я развернулся в сторону опасности в последнее мгновение…
… Вода, пелена! Датчик опасности сработал как раз вовремя — до невыносимо смрадной пасти оставались жалкие метры, но и это расстояние постепенно сокращалось. Вдесятеро медленнее, чем обычно, но сокращалось. Распутывать ногу бесполезно, меч потерялся… Зато «ША» на месте! Как с плеча не слетел, ума не приложу.
Я схватился за «автомат» и задумался. Куда стрелять? Ладно, рисковать не стоит. Я аккуратно, чтобы не заморозить собственную ногу, плеснул на язык твари, и тот моментально покрылся морозной коркой. Легкое движение ноги, и он рассыпался — совсем другое дело! Я поднялся и пошел в сторону матки, или как ее там. Я зол и намерен мстить! Молочная струя с силой ударила в уродливую голову. Насекомое замерло. Конвульсивно дернулось и задело жвалами за стену. Раздался грохот — голова твари распалась на составляющие и теперь устилала пол осколками…. Пелена спала. Время вернулось на круги своя, но крики так и не прекратились. Позади послышался шум битвы. Я обернулся. Страшно уже не было. Зато навалилась огромная усталость. Апатия. Хотелось просто сесть и смирно дождаться, пока кто-нибудь не соизволит меня убить.
Это были тролли. Огромные, жирные существа, кожа которых больше всего походила на камень. Их всего трое, но самый маленький был на три головы выше любого человека, а в ширину превосходил раза в четыре. Руки-ноги короткие и толстые, словно у слона. Голова маленькая, а глаза, хоть и без проблеска интеллекта, так и горят ненавистью ко всему живому. Инквизиторы и орки пытались организовать оборону, но тушам троллей были абсолютно безразличны удары мечей и копий. Пятеро наших уже валялись на земле в неестественных позах, а на жирных тварях не было ни единой царапины. Внезапно в грудь одного из них влепился компактный огненный шар. Затем — второй, третий. Я глянул на их источник и ахнул. Оказывается, это моя милая Мечта стоит, широко расставив ноги, и бормочет что-то себе под нос. С каждым взмахом руки от нее отделяется вышеозначенный снаряд. Монстр взвыл и попер на девушку. Я опомнился и кинулся в гущу сражения, приготовив «ША». Похоже, только он сможет успокоить гигантов. Однако моя помощь не потребовалось. Стоило троллю приблизиться на достаточное расстояние, как его ноги обмотала серая, еле заметная пелена. Мечта приняла неподвижную позу и зашептала еще яростнее. Я подбежал достаточно близко, чтобы успеть разглядеть бисеринки пота, выступившие у нее на лице. А вокруг девушки вспыхнуло зеленоватое сияние. Через мгновение такое же сияние окружило и лежащего тролля, а Мечта начала медленно сводить руки, будто сжимая что-то. Над полем сражения пронесся крик, нет — дикий вой боли. Сияние вокруг каменной туши начало сжиматься. Тихонько, потом — быстрее. Резкий рывок. Поле уменьшилось раза в два, а тролль превратился в каменную крошку. Крик стих. С одним монстром все было покончено, а Мечта рухнула в мои очень своевременные объятия. Явно не выдержала такого напряжения и упала в обморок. Теперь придется действовать одному.
Я аккуратно уложил Мечту на землю и, полный решимости, пошел в сторону двух оставшихся монстров. Ближний только что больно пнул Ричарда, и кот, рыча от боли, покатился по гравию. В отместку я выпустил в тролля мощную струю, которая, как я и предполагал, сработала не хуже обычного. Монстр замер, превратившись в ледяной памятник самому себе. Какой-то орк все понял правильно и что было силы пнул теперь уже ледяного гиганта. Третий тролль, глянув на осколки, в которые превратился его товарищ, бросил избивать инквизиторов и как можно быстрее покинул поле боя. Наконец-то воцарилась тишина…
Извините за сумбурность повествования. Просто как вспомню, так внутри будто закипает что-то, мысли путаются, слова. Как-никак это было мое первое по-настоящему серьезное сражение, в котором я убивал. В котором убивали наших ребят. Слава богу, Мечта и Ричард были в порядке. Правда, коту изрядно досталось от тролля, но тот ничего ему не поломал. Отделается синяками. А вот инквизиторам и оркам повезло меньше. Людей осталось всего четверо, зеленокожих — трое. Остальные геройски пали под ударами каменных кулаков и теперь сломанными куклами лежали тут и там, навевая самые печальные мысли.
Ко мне подошел Моркрег. Орк выглядел не лучшим образом, но был жив и относительно цел.
— Милорд, — произнес он. — Я не знаю, какая цель ведет вас в город Трупов, но лучше бы повернуть обратно. Многие убиты, а выживший гоблин… наверняка приведет подмогу, и тогда нам всем конец.
Признаться, я и сам думал примерно о том же. Как-нибудь справятся войска Синзуала с нашествием и без помощи Меча Мертвого Пламени. А идти вперед — значит, напороться на стопроцентную погибель. Так что надо поворачивать…
Когда из-за поворота на нас вылетело сборное войско орков, гоблинов и еще каких-то зеленокожих тварей, я даже не удивился. Жизнь, она, как известно, полосатая, словно зебра. И за полосой удач пришла полоса несчастий. Сейчас — явный пик.
Я деловито встряхнул «ША» и определил, что чудного зелья там еще с пол-литра. Мечта стала с опасной небрежностью подбрасывать в руке огненный шарик.
Ричард просто принял позу повнушительнее и оскалился, тихо прошептав:
— Ну вот, а я вас предупреждал.
Инквизиторы и орки тоже перехватили мечи. Все понимали, что положение безнадежное, но драться собирались до конца. Почему-то очень не хотелось валиться на колени и молить о пощаде. Наверное, этот мир меня перевоспитал…
Однако схлестнуться, грубо говоря, мы так и не успели. Гравий под ногами вздрогнул, и я полетел вниз, в непроглядную темень…
* * *
Направленный свет нагло бил сквозь чуть приоткрытые веки, мешая сосредоточиться на мыслях о вечном. Сильно болит спина. Голова звенит. Затылок будто ошпарили. Но жить можно. Насколько помню, секунду назад я летел вертикально вниз, готовясь встретиться с острыми кольями. Не встретился. Зато напоролся на весьма жесткий каменный пол и конкретно приложился об него. Дух не выбило, однако потрепало изрядно. Часто мне достается. Наверное, скоро начну привыкать, а может, даже запишусь в общество тайных мазохистов. Чтоб соблюдать устав по ходу путешествия.— Живой, что ль? — пробасил кто-то над ухом, после чего невежливо пнул в бок.
— Эй, поосторожней там! Я вам не груша боксерская! — справедливо возмутился я и открыл глаза.
Экзотика однако. Много кого я видел здесь, но гномы на глаза не попадались. Теперь попались. Надо мной стоял низенький, но очень широкий человек. Размер ботинок, насколько могу судить, не меньше сорок шестого. Голова под стать — широкая, массивная. Лицо морщинистое, нос картошкой, маленькие глазки прячутся под массивными надбровными дугами. Борода рыжая, ухоженная. Шеи почти нет. Руки короткие, но мускулистые. Одет в длинную кольчугу до пят. В руках — керосиновая лампа. Будем знакомиться?
— Ты кто? — вопросил гном.
— А ты? — извернулся я.
Маленький мужичок глянул на меня, прищурившись, и ответил:
— Я — Шолдер. Патрульный сто седьмого туннеля.
— А я — Антоний. Белый Оборотень.
На Шолдера мои слова не произвели впечатления. Похоже, про Белого Оборотня он мало что слышал. Если вообще слышал.
— А что ты делаешь в моем туннеле?
— Я?
Хм… интересно. А что я действительно здесь делаю?
— Да вот… упал. Шел-шел, никого не трогал, а тут эти… козлы разные…
— Козлы? — удивился гном. — Но что делали животные в горах? Или это у нас с фермы сбежали…
Я секунду глядел на него. Это он что, серьезно? Или издевается? Да нет, судя по озабоченному лицу — действительно серьезно. Крупно волнуют парня проблемы уменьшения численности мелкого рогатого скота.
— Да нет, ты не так понял, — поспешил успокоить его я. — На меня и моих друзей напали орки и тролли. А когда мы приготовились к битве, пол подо мной провалился, и я сюда… улетел.
— Значит, козлы с фермы не пропадали? — с надеждой в голосе спросил гном.
— Нет, — только и сумел выпалить я.
М-да… Интересно, они все здесь такие умные и сообразительные?
— Послушай, Шолдер, — привлек я внимание гнома. — А ты не мог бы отвести меня к вашему главному?
— К начальнику туннеля? — наивно спросил тот.
— Угу.
Начальник туннеля так начальник туннеля. Надо же узнать, куда я попал? И где моя веселая компания? Плохие мысли я гнал сразу, не давая им свить гнездо в моем несчастном мозгу.
Я посмотрел вверх — черные монолитные своды. А где дыра? Странно. Ладно, сперва до начальства добраться треба.
Путешествие по подземным катакомбам — дело на редкость скучное. Идешь себе по узким и низким коридорам, пригибаешься все время. Поворотов — тьма. Если бы не Шолдер, служивший проводником, я бы проплутал по ним до скончания века. Тем паче что сперва мы шли в абсолютной темноте, разгоняемой лишь лампой гнома. Потом появилось освещение. Каждые пятнадцать метров на крюках, вбитых в стены, висели такие же керосиновые лампы. Света они давали мало, но идти нормально было можно. Даже не спотыкаясь.
Время под землей идет иначе, чем на поверхности. Нет ни малейших ориентиров для его определения, и, сколько мы шли, я сказать тоже не смогу. Мне показалось, чтo целую вечность, хотя, быть может, не прошло и десяти минут. Точкой прибытия же оказалась небольшая комната, выбитая в стене, являющаяся резиденцией местного начальника. Сам он был на месте и занимался тем, что писал какие-то отчеты на больших листах бумаги, старательно выводя буквы — вы не поверите! — шариковой ручкой! Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ручка скорее чернильная и выполнена из дерева. Когда мы вошли, начальник туннеля оторвался от своего важного занятия и перевел на нас недовольный взгляд. Этот гном оказался практически копией предыдущего. Правда, борода его была седая, а одет он был в просторный серый балахон с блестяшим значком на груди.
— Человек? — изумился гном. — Шолдер, балда, ты кого привел?!
— Но, ваше благородие, — потупился мой провожатый. — Он, эта… сказал, ну… показать дорогу к главному, ну… я и показал…
Начальник хлопнул ладонью по лбу и бессильно застонал:
— Идиот… Идиот! Мало того что не заключил постороннего под стражу, так еще и выдал расположение главной патрульной комнаты туннеля! Дубина…
— Слышь, шериф доморощенный, — вступился я за поникшего патрульного. — Ты чего на парня набросился?! Беспредел творишь на вверенном тебе участке, да?
— Да какой беспредел, — безучастно отмахнулся серый. — Ты понимаешь, он кодекс нарушил. Кодекс! Нас теперь со всем отделением под трибунал. А то и хуже — в сто пятьдесят первый туннель запихну-ут…
Гном чуть не разрыдался от жалости к самому себе, но потом собрался и деловито предложил:
— А вот скажи — ты не шпион ведь?
— Нет.
— И не убийца, а то б порешил нас давно. Так?
— Так.
— Давай вот что сделаем. Я тебя по-тихому отправляю на поверхность, а ты никому ничего не говоришь. Согласен?
Я было хотел согласиться, но вовремя опомнился.
— Погоди-ка, браток. Сейчас мы все с тобой обмозгуем. — Я ненадолго задумался. — Вы ведете внешние наблюдения за поверхностью?
— Конечно, — пожал плечами гном. — Это всем известно.
— Можешь рассказать, что произошло где-то с полчаса назад?
— Запросто, — согласился гном. — Сейчас вызову дежурного. Только ты пообещай, что после этого уйдешь.
— Обещаю, — заверил я.
Гном еще чуть-чуть поломался для порядка, а потом вызвал дежурного — снял с подставки на столе какую-то трубу и проорал в нее: «Патрульный! Ко мне!»
Присесть мне не предложили, но я, вконец обнаглев, с удовольствием сел в низенькое, однако удобное креслице, невежливо смахнув с него кипу исписанной бумаги. Шолдер тут же кинулся ее подбирать, а начальник укоряюще покачал головой. Мне стало стыдно. Совсем совесть потерял в мире этом. Но они сами виноваты…
Патрульный прибежал очень скоро и, повинуясь приказанию начальника, выложил мне все увиденное.
Оказывается, что я поистине невообразимым образом умудрился наступить в правильном порядке и с нужным промежутком времени на скрытые педали, открывающие вход в сто седьмой туннель, в который и провалился. А так как вход закрывается сразу же после того, как открывший проникнет в туннель, то меня никто не нашел.
Потом меня ждали приятные новости. Оказывается, что разношерстное воинство, с рвением бегущее нам навстречу, не порубало в капусту моих друзей, а очень аккуратно взяло всех в «коробочку» и повязало, после чего отвело в неизвестном направлении. Это хорошо. Значит, убивать сразу не будут, а в плену посидят — не развалятся. Им не привыкать. А там уж приду я и всех спасу. Наверное.
— А почему вы, видя творящееся наверху непотребство, не вмешались?! — задал я гномам очень глупый вопрос.
Начальник глянул на меня о-очень удивленно:
— Зачем это еще? У вас свои проблемы, у нас — свои. Ведь люди тоже не пришли к нам на помощь, когда все туннели наводнили полчища крыс-зомби!
— Даже такие есть? — ахнул я.
— Вот видишь! — в сердцах воскликнул мой собеседник. — Ты даже не знаешь про таких!
Мне стало стыдно во второй раз. Хотя какого черта! Я, поди, смотрел футбол — дома, на диване, в своем мире, когда их пещеры грызуны полудохлые навещали!
— Так ты собираешься уходить или как? — с нажимом в голосе вопросил гном.
— Да собираюсь, собираюсь.
Я примирительно поднял руки и встал с креслица. Оно с облегчением скрипнуло.
— А мне кто-нибудь выход покажет?
— Шолдер проводит тебя, — радуясь, выдохнул начальник туннеля.
— Погодите. — В голове промелькнула замечательная идея. — А мне можно выбраться на поверхность где-нибудь поближе к Трупному городу?
— Можно было бы, — печально отозвался гном.
— Почему «бы»?
— Потому что выход туда находится в сто пятьдесят первом туннеле!
Произнесено это было крайне драматично, а впечатлительный Шолдер не удержался и испуганно охнул.
— Не понял. И что в этом такого?
— В этом туннеле уже два года как живет «глубинный ужас»! — так же драматично промолвил гном.
— Да? — скептически сказал я. — И насколько он ужасный?
— Очень-очень ужасный! — Этому парню только в театре работать. — Он эксплуатирует нас и каждые полгода требует в жертву самого сильного и умелого гнома.
— Очень похоже на страшную сказочку про злого дракона. Для дошкольников. Только драконы обычно кушают юных прелестниц, а не мускулистых и наверняка немытых мужиков.
— Не надо смеяться над «глубинным ужасом»! Великим Шахт-Ором! — гневно прокричал начальник, потрясая внушительными кулаками, но я был непреклонен.
— И чем этот шахтер недоразвитый умудрился вас запугать?
— Если мы перечим его воле, — с трепетом в голосе произнес гном, — великий Шахт-Op заставляет трястись все катакомбы!
Наивные ребятки. Жалко мне их.
— Короче, так. Дай мне железку помассивнее, чтоб вашему стахановцу накостылять, и веди в сто пятьдесят первый. Почему-то именно сегодня я намерен безжалостно расправляться со всеми ужасами. Особенно глубинными…
Озарение пришло уже тогда, когда за моей спиной собралась чуть ли не вся гномья братия, идущая посмотреть, как будут пинать Шахт-Ора. Господи, что я творю? Проблем мне, что ль, мало? Иду сражаться с глубинным ужасом, который уже два года вселяет страх этому далеко не трусливому народу, — я, герой-самоучка. Камикадзе хренов, вот кто! Оправдание одно — только через тот туннель можно добраться до Трупного города.
— А как хоть выглядит этот ваш добытчик угля? — спросил я у идущего рядом начальника.
— Шахт-Op? — уточнил он. — О, он высок, как сосна, широк, как скала, и могуч, как ураган!
— Угу. А если серьезно?
— Ну, он где-то с тебя ростом, хотя и поуже в плечах, — ответил гном, но вовремя опомнился. — Но в руках его такая сила, что одним ударом он способен…
— Ладно, хорош разводить тут, — заткнул я его. — Как он туннели трясет?
— Это неведомо никому, но есть легенда, что…
— Понял. Учел. Принял к сведению, — с расстановкой произнес я и стал демонстративно насвистывать популярную в моем мире песенку.
Выходило фальшиво, но отвлекало хорошо. Может, не такой ужасный этот ужас. Поди, какой-нибудь авантюрист, любитель припудрить мозги. Хотя стоит признать, что уверенности мне прибавляла здоровая кувалда, принесенная гномами. Ее я водрузил на плечо, а мысленно уже примеривался, как буду крошить сволочного шахтера. То есть Шахт-Ора.
— Сто пятьдесят первый, — прошептал кто-то за спиной, когда процессия, возглавляемая мной, подошла к окованной сталью двери (за время пути к нам постоянно прибавлялись одинаковые на вид бородачи, так что к этому моменту их насчитавалось не меньше двух дюжин).
Я решительно толкнул дверь, и она поддалась без проблем. Похоже, ужас не ждал, что к нему кто-то войдет без спроса. Дальше — те же коридоры, что и раньше. Правда, буквально через пару пройденных десятков метров вокруг загремел громкий голос:
— Кто посмел нарушить покой владений великого Шахт-Ора? Уходите, иначе хуже будет!
Вот это «хуже будет» меня убило. Угроза из разряда детского сада или ширпотребных боевичков. Да и голос был… рупорный какой-то. Будто кто через громкоговоритель кричит. Предупреждения повторялись еше раза три, а потом смолкли окончательно. Гномы за спиной осмелели и уже начали тихонько разговаривать.
В огромный высокий зал, прекрасно освещенный сотней магических ламп (а не керосинок), мы вышли совершенно неожиданно. Гномы ахнули. Да уж, ребятки в своих коридорах простора и не видели вовсе.
— Я предупреждал вас, но вы ослушались! — привычно загрохотало над головой, и мелкотня мигом сыпанула в коридор. В зале остался один лишь я.
— И что теперь? Хуже будет? — передразнил я, вставая в позу поудобнее и опираясь на кувалду.
Голос наигранно загрохотал, а в стене раскрылась крупногабаритная дверь, из которой вышел рыцарь. Я было удивился, но быстро понял, что от рыцаря остался один доспех. Причем ржавый. Оружия нет, идет неестественно. Очень напоминает пластмассовых заводных роботов из счастливого голопузого детства. Шлепает по линии, прямо на меня. А мозги у него есть?
Я шагнул влево, и ржавый робот успешно прошествовал мимо. Круто. И на кого этот, с позволения сказать, ужас хочет произвести впечатление?
Я мог бы дать доспеху дойти до противоположной стены, но очень хотелось покрасоваться перед столпившимися в закутке гномами, поэтому я, картинно размахнувшись, врезал по железке кувалдой. Грохоту было!.. Доспех свалился грудой металлолома, явив миру колесные и шестеренистые внутренности.
Над головой вновь прозвучал смех, гномы взорвались аплодисментами, а из ворот выехал дракон. Именно выехал, на маленьких колесах. Крылья железного монстра двигались, глаза вращались, а изо рта шел дымок. Не ахти какие спецэффекты. Эту болванку постигла та же участь, что и предыдущую, так что на полу зала валялось уже две кучи.
— Слышь, «ужас», — взял слово я. — Давай по-хорошему? Ты гномиков кончаешь терроризировать, а я, так уж и быть, не буду тебе уши отрезать. Согласен?
Вместо ответа прозвучал окончательно поникший смех, а на арену вышел трехметровый железный человек. Вылитый монстр Франкенштейна — весь в швах, руки-ноги корявые, голова большая. Глаз один. Желтенький.
Я сперва подумал, что это тоже игрушка, и чуть было не лишился головы, когда этот трансформер махнул стальной дланью. Вовремя успел в сторону отскочить. Гномы загомонили в предвкушении зрелища. По-моему, они даже стали делать ставки.
А я резво бегал от монстра по всему залу. Тот вышагивал довольно быстро, но все-таки недостаточно, поэтому догнать меня никак не мог. Потом мне надоело наворачивать круги, и я метнул в трансформера свою кувалду. Да, до Тора-громовержца, который молотом швырялся, мне далеко, но промахнуться с такого расстояния трудно. Кувалда со звоном влепилась роботу в грудь, и тот, зашатавшись, свалился на каменный пол, развалившись по частям. Гномы загомонили, а в куче обломков кто-то слабо зашевелился, пытаясь выбраться на свободу. Я решил помочь и стал оттаскивать в стороны куски железа, постепенно высвободив длинного, худого парня в черных одеждах. На вид ему лет восемнадцать, не больше, волосы длинные и кудрявые. На носу — сломанные очки. Породистый нос разбит, из него сочится кровь. Да и весь паренек грязный, ушибленный и в высшей степени несчастный. Сидит себе на каменном полу, носом хлюпает и глаз не подымает. Гномы хотели поближе подобраться, но я их остановил жестом и обратился к водителю давешнего робота на самых что ни на есть наглых и скучающих тонах: