Грегор вошел и опустил свою жертву в кресло так, словно это был мешок с картошкой.
– Негодяи! – Лусинда попыталась привести себя в порядок, бросая кинжальные взгляды на всех присутствующих.
– Где другой? – спросил Александр.
Грегор мотнул головой в сторону двери. Через несколько секунд вошел Дугал, подталкивая перед собой избитого и весьма жалкого Алана Кемпбелла.
Лицо Джека вытянулось.
– Мерзкий негодяй!
– Да, – сказала Лусинда, поправляя волосы. – Он негодяй. Я слышала, что случилось, но я не имею к этому никакого отношения.
– Лусинда! – Лицо Кемпбелла побагровело. Но она проигнорировала его реплику.
– Я проезжала мимо. Кемпбелл зарезервировал отдельный номер и пригласил меня к себе.
– Ха! – фыркнула Фиона.
Джек вынужден был подавить смешок. Она была человеком сильной воли, его славная жена. Он жестом показал на стул рядом с Лусиндой:
– Кемпбелл, садись.
– Я предпочитаю посто…
Грегор грубо толкнул Кемпбелла, и тот плюхнулся на стул.
Джек вышел вперед.
– Кто из вас заказал убийство Фионы и почему?
Лусинда развела руки и изобразила недоумевающую улыбку:
– Джек, я не понимаю, о чем ты говоришь.
Кемпбелл ничего не сказал, лишь сжал челюсти.
– Один из вас стрелял в мою жену или заказал убить ее. Я непременно узнаю, кто это был.
– Спроси Кемпбелла, – пожала Лусинда плечами. – Это он виноват, а не я.
Кемпбелл взвился:
– Да как ты смеешь так лгать?!
Фиона встала.
– Лусинда, вы точно знаете, что случилось. Хэмиш видел в лесу вашего лакея. Он нашел также вот это. – Она вытянула руку, в которой лежала золотая заколка.
Лусинда мгновенно поднесла руку к волосам, затем спохватилась и затрясла головой:
– Это ничего не доказывает! Очевидно, кто-то подбросил ее, чтобы скомпрометировать меня.
– А может, вы предпочли бы услышать объяснения из уст вашего человека? – Фиона повернулась к дверям. – Хэмиш!
Дверь распахнулась, и громадный шотландец появился в дверях. На его лице от лба и до уха зияла глубокая красная рана. Он втащил большой мешок в центр комнаты и с грохотом бросил его на пол.
– Уф!
Лусинда приподнялась со стула, когда вошел Хэмиш. Затем она попятилась назад с широко раскрытыми глазами.
– Что там?
– Крыса. – Хэмиш поднял огромную ножищу и пнул мешок. В ответ из мешка посыпались крепкие ругательства. Хэмиш побагровел. – Ты, ублюдок! Не смей употреблять таких слов в присутствии леди!
Мешок на несколько мгновений замолчал.
– Леди?
– Да. – Хэмиш повернул лохматую рыжую голову в сторону Фионы: – Что теперь делать, мадам?
– Открой мешок, но не дай ему сбежать. Мы должны поговорить с ним.
– Да, допросите его, – сказала Лусинда, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, в глазах которой появился странный блеск. – Спросите у него все, что вы хотите.
Джек нахмурился. Что у нее сейчас на уме?
Фиона дала знак Хэмишу, который развязал крепкий шнур мешка. Через секунду появилась голова. Мужчина попытался просунуть также руки в узкое отверстие мешка, но Хэмиш быстро затянул шнур, образовав тем самым петлю вокруг шеи мужчины. Лицо мужчины побагровело, глаза выпучились.
– Спокойнее, тварь, – с полным самообладанием сказал Хэмиш. – Будешь говорить, когда с тобой станут разговаривать, и не раньше.
Фиона слегка покачнулась, Джек поддержал ее и подвел к канапе.
– В этом нет необходимости, Джек. У меня просто слегка закружилась голова и…
– Ты уже и без того много сделала сегодня. Ты должна находиться в постели.
– Нет! Я должна все это осмыслить.
Джек увидел решимость в ее глазах и кивнул:
– Хорошо, мы все это увидим. – Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – И доживем до рождения нашего ребенка.
Смех Лусинды зазвенел, словно кусочки стекла.
– Ах, перестань, Джек! Всем известно, что тебя принудили жениться. Что она похитила тебя, влила тебе в глотку виски и заставила священника принять твои клятвы, притворившись, что она беремен на.
Александр сжал кулаки.
– Следи за тем, что ты болтаешь о нашей сестре, ведьма!
Фиона взяла руку Джека и приложила к своей щеке.
– Она права. Мы притворились, что я была беременна, чтобы никто не требовал признания брака недействительным. А сейчас это правда.
– Боже милостивый! – проговорил Кемпбелл, лицо которого стало еще бледнее. – Я и не знал.
Лусинда осталась стоять. Глаза ее сверкали.
– Да, – подтвердил Джек, не спуская взгляда с этих двух людей. – Моя жена скоро будет матерью. И тот, кто имел своим намерением причинить ей вред, должен благодарить Бога зато, что Господь не позволил ее убить.
Лусинда сжалась.
– Я не способна никому причинить вреда, тем более женщине с ребенком. Спросите моего человека, кто отдал ему приказ. Я уверена, что он даст вам сведения, которых вы добиваетесь.
Джек сказал:
– Хэмиш, пусть этот мерзавец споет для нас.
Хэмиш с готовностью потянул за петлю на шее мужчины. Тот захрипел, затем произнес:
– Что вам надо от меня?
– Это ты стрелял в леди?
Мужчина перевел взгляд на Фиону, затем отвел глаза.
– Я… я…
Хэмиш резко дернул за веревку.
– О Господи! – завопил мужчина, задыхаясь. – Я вам скажу! Я скажу вам! Я делал только то, что мне было велено делать!
– Кем велено?
– Кемпбеллом!
Все братья как один свирепо уставились на Кемпбелла.
Кемпбелл встал так резко, что его стул перевернулся.
– Я никогда не приказывал ему ничего подобного! Клянусь вам! Это Лусинда отдавала ему приказы!
– Стой! – прервал его Джек, подняв руку и не спуская взгляда с кучера. – Что именно приказал тебе Кемпбелл?
– Он… сказал, чтобы я следовал за каретой и стрелял в леди из кустов, когда я смогу.
– И убить ее?
Глазки мужчины забегали, он перевел взгляд на Лусинду и отвел в сторону.
– Я делал так, как мне сказали…
– Ты гнида, а не человек! – воскликнул Грегор. – Да ты должен…
– Оставь его, – спокойно произнес Джек. Он подошел к мужчине и наклонился так, что его глаза оказались на одном уровне с глазами бандита. – Ты знаешь, что я мог бы отдать тебя под суд, чтобы тебя повесили?
– Да! – завопил мужчина. – Но мне сказали сделать это!
– Да, сказали. И посмотри, как человек, который послал тебя совершить это преступление, защищает тебя сейчас.
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– Ты только что признался, что стрелял в мою жену. Не найдется в мире такого магистрата, который бы тебя не повесил. Тем более при таких августейших свидетелях. – Он встал. – Александр, Хью, Грегор, Дугал, вы будете свидетельствовать против этого негодяя?
– Если только мы прежде не убьем его, – отрезал Александр.
Снаружи прогремел гром.
Кучер Лусинды посмотрел на грозовое небо и побледнел.
Джек взглянул на Кемпбелла:
– А ты? Ты дашь показания против него?
– Да, хотя он лжет, что я отдавал ему приказания.
– А ты, Лусинда? – спросил, понижая голос, Джек. – Ты будешь свидетельствовать против этого подобия человека?
Она опустила глаза долу:
– Не понимаю, зачем я должна давать показания, когда есть много других свидетелей.
– Отвечай на вопрос. Ты будешь давать свидетельские показания о том, что ты только что слышала? Что этот мужчина стрелял в мою жену?
Лусинда взглянула на своего кучера, который в упор смотрел на нее. Она сглотнула.
– Итак? – снова спросил Джек, становясь между нею и бандитом. – Будешь?
Ее губы вытянулись в тонкую линию. Она тряхнула волосами, в глазах ее светился гнев.
– Да, будь ты проклят! Ты же знаешь, что буду.
– Ага! – Бандит дернулся из мешка, веревка вновь впилась ему в шею, лицо исказилось от ярости. – Это ты мне велела стрелять в нее! Ты велела ее убить!
Хэмиш с трудом удерживал мужчину.
– Полегче, баранья твоя голова! Иначе сам себе горло перережешь!
– Возможно, ты еще хочешь что-то сказать? – спросил Джек.
– Да! Приказания мне отдавала леди Федерингтон! – сказал, словно выплюнул, мужчина. – Она даже пришла понаблюдать за этим. И еще сказала, что, если нас поймают, мы должны всю вину валить на Кемпбелла. Для этого она и привезла его с собой.
Взгляды всех присутствующих сошлись на Лусинде.
– Какая же ты дрянь! – проговорил Джек с тихой яростью. – Я так понимаю, что ты и чертополох под седло Фионы сунула. Зачем ты это сделала?
Лусинда побледнела, однако ничего не сказала.
– Презренная женщина, – сказал Александр, сжав пальцами шпагу.
Лусинда обвела яростным взглядом всех присутствующих.
– Я не так уж глупа.
Заговорил Кемпбелл:
– Я не могу этого понять. У нас был спор. Мы собирались поломать этот брак, вызвать проблемы, которые с новой силой обострят вражду. Она получит отмщение за испытанное унижение. Я выиграю землю, которая по праву принадлежит моей семье.
– И это все из-за земли?
Щеки Кемпбелла заполыхали.
– Я пытался восстановить то, что потеряла моя семья. Я никогда не думал, что будет причинен вред Фионе или…
– Ой, ради Бога! – перебила бормотания Кемпбелла Лусинда. – Будь же мужчиной, ну хотя бы раз в жизни!
Кемпбелл густо покраснел.
– Ты настоящая гадюка. Я хотел бы никогда с тобой не встречаться. – Он повернулся к Джеку: – Я должен принести тебе и леди Кинкейд извинения.
– Ты должен им не только извинения, – многозначительно проговорила Лусинда.
Кемпбелл замер.
– Ты задолжал им жизнь Каллума.
Александр сжал кулаки и устремил взгляд на Кемпбелла.
– Ты… ты убил Каллума?
Кемпбелл медленно опустился в кресло.
– Нет. Но я видел…
Грегор сделал шаг вперед, но Александр поймал его за руку.
– Нет, оставим это констеблю. И без того было много кровопролития.
– Прошу тебя, Грегор, – тихо добавила Фиона. – Хотя бы ради Каллума. Он был бы против того, чтобы ты запачкал руки.
Повернувшись, Грегор отошел, глядя невидящими глазами в окно. Послышался мощный раскат грома. Хэмиш дернул за петлю на шее кучера.
– Я могу теперь оттащить этого прохиндея отсюда?
– Да, – подтвердил Джек. – И проследи, чтобы он не развязался.
Хэмиш бесцеремонно затолкал голову громилы в мешок, снова завязал веревку и пнул в мешок ногой, когда мужчина стал брыкаться.
Мешок успокоился, и Хэмиш взвалил его на плечо.
– Я подвешу его в конюшне и буду охранять его с помощью вил. Если он только чихнет, я его проткну вилами.
Александр одобрительно хмыкнул.
– Так что я отправляюсь на конюшню. Лорд Александр, присматривайте за этой. – Хэмиш бросил полный отвращения взгляд на Лусинду. – Она самая гадкая в этой своре. – С этими словами он покинул комнату.
Джек смотрел на Лусинду, и его подмывало причинить ей такую же боль, какую она причинила Фионе.
– Ну что? – презрительно скривила рот Лусинда. – Вы отправите меня в суд? Если вы это сделаете, будет большой скандал, и твоя супруга дорого заплатит.
Ладони Джека сжались сами собой в кулаки. Господи, он многое отдал бы за…
Рука Фионы прикоснулась к его руке, ее пальцы были теплыми и мягкими. Он взглянул на нее, и его гнев слегка остыл. Джек повернулся к Лусинде:
– Мы намерены передать тебя магистрату, и пусть свершится правосудие.
Ее улыбка погасла.
– Будет много сплетен.
Джек пожал плечами:
– Их всегда много, когда дело касается Маклейнов. Кроме того, меня и моей жены не будет в Лондоне и некому будет выслушивать все эти сплетни. Мы переезжаем в Шотландию, чтобы наш ребенок воспитывался в семье Фионы.
Глаза у Фионы округлились.
– Но ведь ты так любишь Лондон!
– Ты принадлежишь этим местам, моя любовь. А я принадлежу тем, что и ты. Отныне и навсегда. – Улыбнувшись, он обнял ее. – А вообще мы должны поговорить о нашем новом доме.
Она обняла его за шею.
– Новом доме?
– Ты ведь не думаешь, что мы будем жить с твоими братьями, правда же? – Джек посмотрел на братьев. – Не подразумеваю никаких оскорблений.
– Принимаю объяснение, – добродушно сказал Александр. – Для нас самих едва хватает места.
– Да, – поддержал его Грегор. – Дом мал даже для нас.
– Я бы предпочел, чтобы у меня не путались под ногами мои племянники и племянницы, – сказал Хью. – Это может помешать моим забавам с горничной.
– Да, – с улыбкой в глазах согласился Дугал. – Мне ни к чему наблюдать, как вы без конца целуетесь. Это портит мужчине аппетит.
– Ну вот видишь, любовь моя, – сказал Джек. – Мы бы отравили жизнь твоим братьям, если бы стали жить в их доме.
Фиона улыбнулась застенчивой улыбкой:
– Должно быть, ты прав, мы должны построить собственный дом.
Джек поцеловал ее в лоб и улыбнулся. Наконец-то он понял, что такое дом, – это человек, с которым ты разделяешь все жизненные горести и радости.
И он знал, что их с Фионой дом будет именно таким, какой ему нужен.
– Негодяи! – Лусинда попыталась привести себя в порядок, бросая кинжальные взгляды на всех присутствующих.
– Где другой? – спросил Александр.
Грегор мотнул головой в сторону двери. Через несколько секунд вошел Дугал, подталкивая перед собой избитого и весьма жалкого Алана Кемпбелла.
Лицо Джека вытянулось.
– Мерзкий негодяй!
– Да, – сказала Лусинда, поправляя волосы. – Он негодяй. Я слышала, что случилось, но я не имею к этому никакого отношения.
– Лусинда! – Лицо Кемпбелла побагровело. Но она проигнорировала его реплику.
– Я проезжала мимо. Кемпбелл зарезервировал отдельный номер и пригласил меня к себе.
– Ха! – фыркнула Фиона.
Джек вынужден был подавить смешок. Она была человеком сильной воли, его славная жена. Он жестом показал на стул рядом с Лусиндой:
– Кемпбелл, садись.
– Я предпочитаю посто…
Грегор грубо толкнул Кемпбелла, и тот плюхнулся на стул.
Джек вышел вперед.
– Кто из вас заказал убийство Фионы и почему?
Лусинда развела руки и изобразила недоумевающую улыбку:
– Джек, я не понимаю, о чем ты говоришь.
Кемпбелл ничего не сказал, лишь сжал челюсти.
– Один из вас стрелял в мою жену или заказал убить ее. Я непременно узнаю, кто это был.
– Спроси Кемпбелла, – пожала Лусинда плечами. – Это он виноват, а не я.
Кемпбелл взвился:
– Да как ты смеешь так лгать?!
Фиона встала.
– Лусинда, вы точно знаете, что случилось. Хэмиш видел в лесу вашего лакея. Он нашел также вот это. – Она вытянула руку, в которой лежала золотая заколка.
Лусинда мгновенно поднесла руку к волосам, затем спохватилась и затрясла головой:
– Это ничего не доказывает! Очевидно, кто-то подбросил ее, чтобы скомпрометировать меня.
– А может, вы предпочли бы услышать объяснения из уст вашего человека? – Фиона повернулась к дверям. – Хэмиш!
Дверь распахнулась, и громадный шотландец появился в дверях. На его лице от лба и до уха зияла глубокая красная рана. Он втащил большой мешок в центр комнаты и с грохотом бросил его на пол.
– Уф!
Лусинда приподнялась со стула, когда вошел Хэмиш. Затем она попятилась назад с широко раскрытыми глазами.
– Что там?
– Крыса. – Хэмиш поднял огромную ножищу и пнул мешок. В ответ из мешка посыпались крепкие ругательства. Хэмиш побагровел. – Ты, ублюдок! Не смей употреблять таких слов в присутствии леди!
Мешок на несколько мгновений замолчал.
– Леди?
– Да. – Хэмиш повернул лохматую рыжую голову в сторону Фионы: – Что теперь делать, мадам?
– Открой мешок, но не дай ему сбежать. Мы должны поговорить с ним.
– Да, допросите его, – сказала Лусинда, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, в глазах которой появился странный блеск. – Спросите у него все, что вы хотите.
Джек нахмурился. Что у нее сейчас на уме?
Фиона дала знак Хэмишу, который развязал крепкий шнур мешка. Через секунду появилась голова. Мужчина попытался просунуть также руки в узкое отверстие мешка, но Хэмиш быстро затянул шнур, образовав тем самым петлю вокруг шеи мужчины. Лицо мужчины побагровело, глаза выпучились.
– Спокойнее, тварь, – с полным самообладанием сказал Хэмиш. – Будешь говорить, когда с тобой станут разговаривать, и не раньше.
Фиона слегка покачнулась, Джек поддержал ее и подвел к канапе.
– В этом нет необходимости, Джек. У меня просто слегка закружилась голова и…
– Ты уже и без того много сделала сегодня. Ты должна находиться в постели.
– Нет! Я должна все это осмыслить.
Джек увидел решимость в ее глазах и кивнул:
– Хорошо, мы все это увидим. – Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – И доживем до рождения нашего ребенка.
Смех Лусинды зазвенел, словно кусочки стекла.
– Ах, перестань, Джек! Всем известно, что тебя принудили жениться. Что она похитила тебя, влила тебе в глотку виски и заставила священника принять твои клятвы, притворившись, что она беремен на.
Александр сжал кулаки.
– Следи за тем, что ты болтаешь о нашей сестре, ведьма!
Фиона взяла руку Джека и приложила к своей щеке.
– Она права. Мы притворились, что я была беременна, чтобы никто не требовал признания брака недействительным. А сейчас это правда.
– Боже милостивый! – проговорил Кемпбелл, лицо которого стало еще бледнее. – Я и не знал.
Лусинда осталась стоять. Глаза ее сверкали.
– Да, – подтвердил Джек, не спуская взгляда с этих двух людей. – Моя жена скоро будет матерью. И тот, кто имел своим намерением причинить ей вред, должен благодарить Бога зато, что Господь не позволил ее убить.
Лусинда сжалась.
– Я не способна никому причинить вреда, тем более женщине с ребенком. Спросите моего человека, кто отдал ему приказ. Я уверена, что он даст вам сведения, которых вы добиваетесь.
Джек сказал:
– Хэмиш, пусть этот мерзавец споет для нас.
Хэмиш с готовностью потянул за петлю на шее мужчины. Тот захрипел, затем произнес:
– Что вам надо от меня?
– Это ты стрелял в леди?
Мужчина перевел взгляд на Фиону, затем отвел глаза.
– Я… я…
Хэмиш резко дернул за веревку.
– О Господи! – завопил мужчина, задыхаясь. – Я вам скажу! Я скажу вам! Я делал только то, что мне было велено делать!
– Кем велено?
– Кемпбеллом!
Все братья как один свирепо уставились на Кемпбелла.
Кемпбелл встал так резко, что его стул перевернулся.
– Я никогда не приказывал ему ничего подобного! Клянусь вам! Это Лусинда отдавала ему приказы!
– Стой! – прервал его Джек, подняв руку и не спуская взгляда с кучера. – Что именно приказал тебе Кемпбелл?
– Он… сказал, чтобы я следовал за каретой и стрелял в леди из кустов, когда я смогу.
– И убить ее?
Глазки мужчины забегали, он перевел взгляд на Лусинду и отвел в сторону.
– Я делал так, как мне сказали…
– Ты гнида, а не человек! – воскликнул Грегор. – Да ты должен…
– Оставь его, – спокойно произнес Джек. Он подошел к мужчине и наклонился так, что его глаза оказались на одном уровне с глазами бандита. – Ты знаешь, что я мог бы отдать тебя под суд, чтобы тебя повесили?
– Да! – завопил мужчина. – Но мне сказали сделать это!
– Да, сказали. И посмотри, как человек, который послал тебя совершить это преступление, защищает тебя сейчас.
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– Ты только что признался, что стрелял в мою жену. Не найдется в мире такого магистрата, который бы тебя не повесил. Тем более при таких августейших свидетелях. – Он встал. – Александр, Хью, Грегор, Дугал, вы будете свидетельствовать против этого негодяя?
– Если только мы прежде не убьем его, – отрезал Александр.
Снаружи прогремел гром.
Кучер Лусинды посмотрел на грозовое небо и побледнел.
Джек взглянул на Кемпбелла:
– А ты? Ты дашь показания против него?
– Да, хотя он лжет, что я отдавал ему приказания.
– А ты, Лусинда? – спросил, понижая голос, Джек. – Ты будешь свидетельствовать против этого подобия человека?
Она опустила глаза долу:
– Не понимаю, зачем я должна давать показания, когда есть много других свидетелей.
– Отвечай на вопрос. Ты будешь давать свидетельские показания о том, что ты только что слышала? Что этот мужчина стрелял в мою жену?
Лусинда взглянула на своего кучера, который в упор смотрел на нее. Она сглотнула.
– Итак? – снова спросил Джек, становясь между нею и бандитом. – Будешь?
Ее губы вытянулись в тонкую линию. Она тряхнула волосами, в глазах ее светился гнев.
– Да, будь ты проклят! Ты же знаешь, что буду.
– Ага! – Бандит дернулся из мешка, веревка вновь впилась ему в шею, лицо исказилось от ярости. – Это ты мне велела стрелять в нее! Ты велела ее убить!
Хэмиш с трудом удерживал мужчину.
– Полегче, баранья твоя голова! Иначе сам себе горло перережешь!
– Возможно, ты еще хочешь что-то сказать? – спросил Джек.
– Да! Приказания мне отдавала леди Федерингтон! – сказал, словно выплюнул, мужчина. – Она даже пришла понаблюдать за этим. И еще сказала, что, если нас поймают, мы должны всю вину валить на Кемпбелла. Для этого она и привезла его с собой.
Взгляды всех присутствующих сошлись на Лусинде.
– Какая же ты дрянь! – проговорил Джек с тихой яростью. – Я так понимаю, что ты и чертополох под седло Фионы сунула. Зачем ты это сделала?
Лусинда побледнела, однако ничего не сказала.
– Презренная женщина, – сказал Александр, сжав пальцами шпагу.
Лусинда обвела яростным взглядом всех присутствующих.
– Я не так уж глупа.
Заговорил Кемпбелл:
– Я не могу этого понять. У нас был спор. Мы собирались поломать этот брак, вызвать проблемы, которые с новой силой обострят вражду. Она получит отмщение за испытанное унижение. Я выиграю землю, которая по праву принадлежит моей семье.
– И это все из-за земли?
Щеки Кемпбелла заполыхали.
– Я пытался восстановить то, что потеряла моя семья. Я никогда не думал, что будет причинен вред Фионе или…
– Ой, ради Бога! – перебила бормотания Кемпбелла Лусинда. – Будь же мужчиной, ну хотя бы раз в жизни!
Кемпбелл густо покраснел.
– Ты настоящая гадюка. Я хотел бы никогда с тобой не встречаться. – Он повернулся к Джеку: – Я должен принести тебе и леди Кинкейд извинения.
– Ты должен им не только извинения, – многозначительно проговорила Лусинда.
Кемпбелл замер.
– Ты задолжал им жизнь Каллума.
Александр сжал кулаки и устремил взгляд на Кемпбелла.
– Ты… ты убил Каллума?
Кемпбелл медленно опустился в кресло.
– Нет. Но я видел…
Грегор сделал шаг вперед, но Александр поймал его за руку.
– Нет, оставим это констеблю. И без того было много кровопролития.
– Прошу тебя, Грегор, – тихо добавила Фиона. – Хотя бы ради Каллума. Он был бы против того, чтобы ты запачкал руки.
Повернувшись, Грегор отошел, глядя невидящими глазами в окно. Послышался мощный раскат грома. Хэмиш дернул за петлю на шее кучера.
– Я могу теперь оттащить этого прохиндея отсюда?
– Да, – подтвердил Джек. – И проследи, чтобы он не развязался.
Хэмиш бесцеремонно затолкал голову громилы в мешок, снова завязал веревку и пнул в мешок ногой, когда мужчина стал брыкаться.
Мешок успокоился, и Хэмиш взвалил его на плечо.
– Я подвешу его в конюшне и буду охранять его с помощью вил. Если он только чихнет, я его проткну вилами.
Александр одобрительно хмыкнул.
– Так что я отправляюсь на конюшню. Лорд Александр, присматривайте за этой. – Хэмиш бросил полный отвращения взгляд на Лусинду. – Она самая гадкая в этой своре. – С этими словами он покинул комнату.
Джек смотрел на Лусинду, и его подмывало причинить ей такую же боль, какую она причинила Фионе.
– Ну что? – презрительно скривила рот Лусинда. – Вы отправите меня в суд? Если вы это сделаете, будет большой скандал, и твоя супруга дорого заплатит.
Ладони Джека сжались сами собой в кулаки. Господи, он многое отдал бы за…
Рука Фионы прикоснулась к его руке, ее пальцы были теплыми и мягкими. Он взглянул на нее, и его гнев слегка остыл. Джек повернулся к Лусинде:
– Мы намерены передать тебя магистрату, и пусть свершится правосудие.
Ее улыбка погасла.
– Будет много сплетен.
Джек пожал плечами:
– Их всегда много, когда дело касается Маклейнов. Кроме того, меня и моей жены не будет в Лондоне и некому будет выслушивать все эти сплетни. Мы переезжаем в Шотландию, чтобы наш ребенок воспитывался в семье Фионы.
Глаза у Фионы округлились.
– Но ведь ты так любишь Лондон!
– Ты принадлежишь этим местам, моя любовь. А я принадлежу тем, что и ты. Отныне и навсегда. – Улыбнувшись, он обнял ее. – А вообще мы должны поговорить о нашем новом доме.
Она обняла его за шею.
– Новом доме?
– Ты ведь не думаешь, что мы будем жить с твоими братьями, правда же? – Джек посмотрел на братьев. – Не подразумеваю никаких оскорблений.
– Принимаю объяснение, – добродушно сказал Александр. – Для нас самих едва хватает места.
– Да, – поддержал его Грегор. – Дом мал даже для нас.
– Я бы предпочел, чтобы у меня не путались под ногами мои племянники и племянницы, – сказал Хью. – Это может помешать моим забавам с горничной.
– Да, – с улыбкой в глазах согласился Дугал. – Мне ни к чему наблюдать, как вы без конца целуетесь. Это портит мужчине аппетит.
– Ну вот видишь, любовь моя, – сказал Джек. – Мы бы отравили жизнь твоим братьям, если бы стали жить в их доме.
Фиона улыбнулась застенчивой улыбкой:
– Должно быть, ты прав, мы должны построить собственный дом.
Джек поцеловал ее в лоб и улыбнулся. Наконец-то он понял, что такое дом, – это человек, с которым ты разделяешь все жизненные горести и радости.
И он знал, что их с Фионой дом будет именно таким, какой ему нужен.