Страница:
— Не буду лукавить, она, конечно, не прочь увидеть тебя мертвой, но на подобные авантюры не способна. Поверь мне! Кто-то жаждет убить нас обоих. Бедная Чентел! — последние слова Ричард произнес так тихо, что она их не услышала. Очень бережно он уложил ее обратно в постель и ласково прошептал: — А теперь ты должна поспать. Рид и так мне голову оторвет за то, что я побеспокоил тебя.
— Да, — вздохнула Чентел, послушно закрывая глаза. — Я отдохну, я почему-то страшно устала. Ты знаешь, мне не нравится, когда в меня стреляют. Если это был ты… если это был ты, то, пожалуйста, больше так не делай! Обещай мне!
Ричард тяжело вздохнул:
— Это был не я. Но чтобы тебе было спокойнее, я клянусь, что никогда не буду в тебя стрелять.
— Ты подождешь полгода?
— Я подожду полгода… и еще столько, сколько ты захочешь, моя Ченти, — тихо сказал Ричард.
Чентел не ответила — она уже спала. Может быть, это и к лучшему, что она не слышала этих слов, подумал про себя Ричард. Он нахмурился, ее запутанная история была совершенно загадочна, но в одном Чентел была совершенно права — с каждым днем становилось все менее понятно, кому можно доверять.
На следующий день Чентел проснулась поздно. Она медленно открыла глаза и уставилась на потолок; во сне, который она видела, Ричард Сент-Джеймс обнимал ее. Она так явственно ощущала тепло его рук, покой и безопасность, обретенные рядом с ним, что сон казался реальностью. Она нахмурилась. Этими руками он мог направить на нее пистолет, хотя Ричард поклялся ей, что это был не он, но серый плащ все еще никак не мог стереться из ее памяти. Она вздохнула. Несмотря ни на что, она хотела ему верить!
Скинув одеяло, она опустила ноги на пол и поднялась, пошатываясь. Из-за падения с этой строптивой лошади все ее тело превратилось в сплошной синяк — или так ей, по крайней мере, казалось. Она накинула на себя пеньюар и, согнувшись, словно старушка, направилась к шкафу, достав оттуда первое попавшееся платье.
Она хотела было позвать горничную, но передумала. Она не знала, кто придет на ее звонок и придет ли кто-нибудь вообще: ее личная горничная уехала с леди Эстер. Сделав неловкое движение, она сморщилась от боли и стала медленно одеваться. Но тут ее внимание привлек какой-то легкий шум.
Обернувшись, она едва не подпрыгнула от неожиданности: в комнате прямо против нее стоял Ричард Сент-Джеймс. Подбоченившись, он глядел на нее весьма озабоченно. Как он умудрился так незаметно проникнуть в комнату?
— Что ты тут делаешь? — спросила она.
— Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь, — сдержанно ответил Ричард.
— Прекрасно!
— А выглядишь ужасно. Тебе надо быть в постели, — заботливо произнес он.
— Нет, не надо! И мне вовсе не нравится, когда ты входишь в комнату, не спросив разрешения.
— Кажется, мы эту тему уже обсуждали. — Его брови удивленно поползли вверх.
— И ты сказал, что будешь стучаться! — настаивала она.
Он насмешливо улыбнулся, и это вывело Чентел из себя — она готова была его ударить!
— Извини, я забыл. Мне что, выйти и постучаться? — снова усмехнулся Ричард.
— В следующий раз, пожалуйста, не забудь сделать это, — раздраженно ответила она, прикрываясь платьем, которое держала в руках.
— Ты должна лечь в постель. — Тон его был непреклонен.
— Нет, не должна. А теперь прошу меня извинить, но я хочу одеться. Уходи!
Ричард сложил руки на груди и посмотрел на нее изучающе:
— Я не уйду, пока ты не послушаешь меня. Ты еще не поправилась и не можешь оставаться на ногах.
— Я совершенно здорова! — горделиво вздернув подбородок, она направилась к ширме, стараясь держаться прямо. Она не позволит мужчине, вообразившему себя ее господином, заставить ее целый день лежать в постели! Но когда она своей царственной походкой проплывала мимо Ричарда, он выхватил у нее платье.
— Отдай сейчас же! — возмутилась Чентел. Она попыталась отнять платье, но Ричард поднял его высоко над головой, так, что она просто не в состоянии была до него дотянуться. Она чувствовала себя, как фокстерьер, прыгающий вокруг большого дога, но тем не менее сделала еще одну попытку достать платье. Он тут же перебросил платье за спину и теперь стоял перед ней с озорной улыбкой на лице.
— Как ты смеешь! — произнесла Чентел, задыхаясь все больше от этой возни.
— Смею, — ответил он коротко, и его тон показался Чентел чересчур самоуверенным. Прежде чем она смогла разгадать его намерения, он нагнулся и схватился за край ее пеньюара.
— Пусти! — попыталась вырваться девушка.
Он потянул пеньюар со знанием дел, и тот соскользнул с одного плеча, прежде чем она спохватилась. Чентел поспешно натянула его обратно, но Ричард не оставлял ее в покое.
— Прекрати! — выкрикнула Чентел, тяжело дыша, голова у нее шла кругом. — Я хочу одеться!
— Нет. — Ричард подхватил ее на руки во время очередного поворота. У Чентел не осталось больше сил сопротивляться. Ее мучитель подошел к кровати, опустился на нее и усадил Чентел себе на колени, как малое дитя.
— А теперь ты мне должна пообещать, что сегодня весь день проведешь в постели, — потребовал он.
— Ни за что! — едва слышно возразила Чентел. — По-моему, ты хочешь меня убить!
— Нет, я ведь обещал подождать, — любезно ответил он; казалось, чем больше она злилась, тем больше это его веселило. — Но я хотел бы поговорить с тобой о том, что произошло.
— Боюсь, на разговор у меня не хватит сил, — заметила Чентел голосом умирающей. Она все более неловко чувствовала себя у него на коленях и попыталась отстраниться, но он крепко держал ее в своих объятиях, и Чентел ощущала, как вся заливается краской.
Он улыбнулся:
— Ченти… — Она бросила на него возмущенный взгляд, и он со смехом продолжил: — Вот это уже лучше! Чентел, с момента нашей встречи я все время вижу тебя то в ночных рубашках, то в полупрозрачных пеньюарах… а один раз даже в простыне!
— Это потому, что ты позволяешь себе врываться ко мне без спроса, — возмутилась Чентел, отчаянно краснея.
— Не совсем так. В случае с простыней, если мне не изменяет память, была виновата целиком ты, — напомнил ей Ричард.
— Это все было из-за тебя — я от тебя пыталась убежать! И мне совсем не нравится, когда ты бесцеремонно входишь в мою комнату. Твой это дом или нет, это все равно неприлично. Что сказала бы по этому поводу твоя мама?
Он пришел в полный восторг, видя, как она раскраснелась, и облегченно рассмеялся, от этого низкого чувственного смеха по телу Чентел пошли мурашки.
— По сравнению с тем, что она думает о нас в действительности, сегодняшнее наше поведение показалось бы ей детской забавой. А теперь давай забудем о приличиях… — предложил Ричард.
— Неужели это мне говорит человек из рода Сент-Джеймсов! — воскликнула Чентел, пытаясь не замечать исходящего от него аромата дорогого мыла или туалетной воды…
Ричард слегка ущипнул ее:
— Давай поговорим серьезно, Эмберли. Я не отпущу тебя, пока ты мне не расскажешь про то, что я хочу знать.
— Что ж, — ответила Чентел, опустив взгляд, — в таком случае мне придется говорить, если это ускорит дело. Так о чем ты хочешь знать?
— Я хочу знать обо всем, что связывает тебя и Тедди с Луи Дежарном. Я хочу знать обо всех ваших связях с его людьми, — пояснил он.
Этот человек все еще думает, что она каким-то образом вовлечена в шпионскую игру! Она уперлась кулачком в его грудь — он этого даже не заметил — и воскликнула:
— Сейчас же меня отпусти! Ты просишь меня довериться тебе, в то время как сам мне абсолютно не доверяешь! Сколько раз мне нужно повторять, что я совершенно его не знаю! Тедди не имел с ним ничего общего, кроме того, что проиграл ему в карты и вынужден был взять на хранение шкатулку взамен долговых расписок, — горестно произнесла Чентел.
Теперь рассердился Ричард:
— Чентел, но этого просто не может быть! Наверняка произошло что-то большее; может быть, Тедди от тебя что-нибудь утаил?
Чентел показалось странным, что, узнав ее брата, Ричард все еще видит в нем шпиона.
— По-твоему, Тедди способен на двойную игру? — изумилась она.
— Нет, в этом ты права. — Ричард нахмурился. — Но все же каким-то образом ты связана с этим делом.
— Ага, теперь это я! — Чентел кипятилась все больше и больше. — Я что, по-твоему, главарь шпионской банды? Но если это так, зачем тогда в меня стрелять?
— Не знаю. Поэтому я и прошу тебя рассказать мне обо всем, что ты знаешь. Если ты ни в чем не замешана…
— «Если»! Подумать только!
— Если ты ни в чем не замешана, то случайно вовлечена в это дело, как и Тедди, и кто-то хочет от вас избавиться, прежде чем вы неосознанно выйдете на его след.
— Но это совершенно бессмысленно! — воскликнула измученная Чентел. — Может быть, в меня стреляли из-за того, что я связана с тобой.
Ричард отрицательно покачал головой:
— Все мои враги, о которых я знаю, стреляли бы в меня, а не в тебя.
— Но ведь стреляли и в тебя! Послушай, Ричард. — Голос Чентел зазвучал взволнованно, злость куда-то испарилась. — Из того немногого, что мне известно о твоей работе, я сделала вывод, что у тебя врагов должно быть гораздо больше, чем у меня. На самом деле у меня их практически нет. Ну, не считая твоей матери, большинства твоих родственников… и, пожалуй, кое-кого из горожан.
Она нахмурилась, а Ричард засмеялся, покачав головой:
— Пока что я не вижу среди тех, кого ты назвала, ни одной опасной личности.
— А твоя мать? — удивилась Чентел.
— Она, конечно, особа далеко не безобидная, но неопасная. Да, так мы убийцу не отыщем. Но я тебя прошу, Чентел, припомни всех своих знакомых, вспомни обо всем, что тебе показалось странным в последнее время, и расскажи мне. Пожалуйста, доверься мне!
— И ты сделаешь то же самое? — Чентел пытливо посмотрела на него. Ричард рассмеялся:
— Прекрасно, я должен был догадаться, что ничего от тебя не добьюсь! Но на одном я настаиваю: сегодня ты останешься в постели.
— Но я не хочу проводить так целый день! Это ужасно скучно! — захныкала Чентел.
— Если ты это не сделаешь добровольно… — Тут он сделал паузу, и Чентел подозрительно на него посмотрела, потому что он как-то загадочно улыбался. — Тогда мне придется принять меры те же, что и в прошлый раз.
— Что ты хочешь этим ска… — И тут Чентел внезапно поняла, что он имел в виду. — Ты не осмелишься!
— Это я-то не осмелюсь? — Ричард обнял ее покрепче, как бы в предупреждение. — Я уберу из комнаты все, что может быть использовано в качестве одежды, и с тебя тоже все сниму.
По спине Чентел пробежал холодок. А взгляд Ричарда становился все более бесстыдным.
— Кажется, это превосходная мысль, — прошептал он ей на ухо.
Чентел спрыгнула с его колен, но на этот раз он ее отпустил. Ей очень не понравились озорные огоньки в его глазах.
— Нет, не надо — я, так и быть, останусь в постели.
— Обещаешь? — Он тоже встал и теперь возвышался над ней, заставляя ее чувствовать себя совсем маленькой.
— Да, обещаю. — Она не могла сдержать нервную дрожь.
— Ты меня разочаровываешь, Чентел, — хмыкнул Ричард. — И все равно, по-моему, это прекрасная идея, которая гарантирует…
Чентел прыгнула на кровать и нырнула под покрывала, так что осталась видна только ее макушка, но даже после этого она не почувствовала себя в безопасности.
— Видишь, я уже в постели! И, честное слово, я здесь и останусь, — кротким тоном произнесла она, высунувшись из-под одеяла.
— Очень хорошо. — Он кивнул, и лицо его приняло удовлетворенное выражение, правда, в его глазах все еще горели опасные огоньки. — Я распоряжусь, чтобы тебе принесли завтрак.
— Пожалуйста, не забудь это сделать. А теперь я хочу отдохнуть, — проговорила Чентел.
Она не дыша наблюдала, как Ричард подошел к двери, и глубоко вздохнула, лишь когда дверь за ним затворилась. Она снова накрылась с головой. Ей по-детски захотелось ненадолго спрятаться от всего мира и, главное, от этого несносного человека.
6.
— Да, — вздохнула Чентел, послушно закрывая глаза. — Я отдохну, я почему-то страшно устала. Ты знаешь, мне не нравится, когда в меня стреляют. Если это был ты… если это был ты, то, пожалуйста, больше так не делай! Обещай мне!
Ричард тяжело вздохнул:
— Это был не я. Но чтобы тебе было спокойнее, я клянусь, что никогда не буду в тебя стрелять.
— Ты подождешь полгода?
— Я подожду полгода… и еще столько, сколько ты захочешь, моя Ченти, — тихо сказал Ричард.
Чентел не ответила — она уже спала. Может быть, это и к лучшему, что она не слышала этих слов, подумал про себя Ричард. Он нахмурился, ее запутанная история была совершенно загадочна, но в одном Чентел была совершенно права — с каждым днем становилось все менее понятно, кому можно доверять.
На следующий день Чентел проснулась поздно. Она медленно открыла глаза и уставилась на потолок; во сне, который она видела, Ричард Сент-Джеймс обнимал ее. Она так явственно ощущала тепло его рук, покой и безопасность, обретенные рядом с ним, что сон казался реальностью. Она нахмурилась. Этими руками он мог направить на нее пистолет, хотя Ричард поклялся ей, что это был не он, но серый плащ все еще никак не мог стереться из ее памяти. Она вздохнула. Несмотря ни на что, она хотела ему верить!
Скинув одеяло, она опустила ноги на пол и поднялась, пошатываясь. Из-за падения с этой строптивой лошади все ее тело превратилось в сплошной синяк — или так ей, по крайней мере, казалось. Она накинула на себя пеньюар и, согнувшись, словно старушка, направилась к шкафу, достав оттуда первое попавшееся платье.
Она хотела было позвать горничную, но передумала. Она не знала, кто придет на ее звонок и придет ли кто-нибудь вообще: ее личная горничная уехала с леди Эстер. Сделав неловкое движение, она сморщилась от боли и стала медленно одеваться. Но тут ее внимание привлек какой-то легкий шум.
Обернувшись, она едва не подпрыгнула от неожиданности: в комнате прямо против нее стоял Ричард Сент-Джеймс. Подбоченившись, он глядел на нее весьма озабоченно. Как он умудрился так незаметно проникнуть в комнату?
— Что ты тут делаешь? — спросила она.
— Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь, — сдержанно ответил Ричард.
— Прекрасно!
— А выглядишь ужасно. Тебе надо быть в постели, — заботливо произнес он.
— Нет, не надо! И мне вовсе не нравится, когда ты входишь в комнату, не спросив разрешения.
— Кажется, мы эту тему уже обсуждали. — Его брови удивленно поползли вверх.
— И ты сказал, что будешь стучаться! — настаивала она.
Он насмешливо улыбнулся, и это вывело Чентел из себя — она готова была его ударить!
— Извини, я забыл. Мне что, выйти и постучаться? — снова усмехнулся Ричард.
— В следующий раз, пожалуйста, не забудь сделать это, — раздраженно ответила она, прикрываясь платьем, которое держала в руках.
— Ты должна лечь в постель. — Тон его был непреклонен.
— Нет, не должна. А теперь прошу меня извинить, но я хочу одеться. Уходи!
Ричард сложил руки на груди и посмотрел на нее изучающе:
— Я не уйду, пока ты не послушаешь меня. Ты еще не поправилась и не можешь оставаться на ногах.
— Я совершенно здорова! — горделиво вздернув подбородок, она направилась к ширме, стараясь держаться прямо. Она не позволит мужчине, вообразившему себя ее господином, заставить ее целый день лежать в постели! Но когда она своей царственной походкой проплывала мимо Ричарда, он выхватил у нее платье.
— Отдай сейчас же! — возмутилась Чентел. Она попыталась отнять платье, но Ричард поднял его высоко над головой, так, что она просто не в состоянии была до него дотянуться. Она чувствовала себя, как фокстерьер, прыгающий вокруг большого дога, но тем не менее сделала еще одну попытку достать платье. Он тут же перебросил платье за спину и теперь стоял перед ней с озорной улыбкой на лице.
— Как ты смеешь! — произнесла Чентел, задыхаясь все больше от этой возни.
— Смею, — ответил он коротко, и его тон показался Чентел чересчур самоуверенным. Прежде чем она смогла разгадать его намерения, он нагнулся и схватился за край ее пеньюара.
— Пусти! — попыталась вырваться девушка.
Он потянул пеньюар со знанием дел, и тот соскользнул с одного плеча, прежде чем она спохватилась. Чентел поспешно натянула его обратно, но Ричард не оставлял ее в покое.
— Прекрати! — выкрикнула Чентел, тяжело дыша, голова у нее шла кругом. — Я хочу одеться!
— Нет. — Ричард подхватил ее на руки во время очередного поворота. У Чентел не осталось больше сил сопротивляться. Ее мучитель подошел к кровати, опустился на нее и усадил Чентел себе на колени, как малое дитя.
— А теперь ты мне должна пообещать, что сегодня весь день проведешь в постели, — потребовал он.
— Ни за что! — едва слышно возразила Чентел. — По-моему, ты хочешь меня убить!
— Нет, я ведь обещал подождать, — любезно ответил он; казалось, чем больше она злилась, тем больше это его веселило. — Но я хотел бы поговорить с тобой о том, что произошло.
— Боюсь, на разговор у меня не хватит сил, — заметила Чентел голосом умирающей. Она все более неловко чувствовала себя у него на коленях и попыталась отстраниться, но он крепко держал ее в своих объятиях, и Чентел ощущала, как вся заливается краской.
Он улыбнулся:
— Ченти… — Она бросила на него возмущенный взгляд, и он со смехом продолжил: — Вот это уже лучше! Чентел, с момента нашей встречи я все время вижу тебя то в ночных рубашках, то в полупрозрачных пеньюарах… а один раз даже в простыне!
— Это потому, что ты позволяешь себе врываться ко мне без спроса, — возмутилась Чентел, отчаянно краснея.
— Не совсем так. В случае с простыней, если мне не изменяет память, была виновата целиком ты, — напомнил ей Ричард.
— Это все было из-за тебя — я от тебя пыталась убежать! И мне совсем не нравится, когда ты бесцеремонно входишь в мою комнату. Твой это дом или нет, это все равно неприлично. Что сказала бы по этому поводу твоя мама?
Он пришел в полный восторг, видя, как она раскраснелась, и облегченно рассмеялся, от этого низкого чувственного смеха по телу Чентел пошли мурашки.
— По сравнению с тем, что она думает о нас в действительности, сегодняшнее наше поведение показалось бы ей детской забавой. А теперь давай забудем о приличиях… — предложил Ричард.
— Неужели это мне говорит человек из рода Сент-Джеймсов! — воскликнула Чентел, пытаясь не замечать исходящего от него аромата дорогого мыла или туалетной воды…
Ричард слегка ущипнул ее:
— Давай поговорим серьезно, Эмберли. Я не отпущу тебя, пока ты мне не расскажешь про то, что я хочу знать.
— Что ж, — ответила Чентел, опустив взгляд, — в таком случае мне придется говорить, если это ускорит дело. Так о чем ты хочешь знать?
— Я хочу знать обо всем, что связывает тебя и Тедди с Луи Дежарном. Я хочу знать обо всех ваших связях с его людьми, — пояснил он.
Этот человек все еще думает, что она каким-то образом вовлечена в шпионскую игру! Она уперлась кулачком в его грудь — он этого даже не заметил — и воскликнула:
— Сейчас же меня отпусти! Ты просишь меня довериться тебе, в то время как сам мне абсолютно не доверяешь! Сколько раз мне нужно повторять, что я совершенно его не знаю! Тедди не имел с ним ничего общего, кроме того, что проиграл ему в карты и вынужден был взять на хранение шкатулку взамен долговых расписок, — горестно произнесла Чентел.
Теперь рассердился Ричард:
— Чентел, но этого просто не может быть! Наверняка произошло что-то большее; может быть, Тедди от тебя что-нибудь утаил?
Чентел показалось странным, что, узнав ее брата, Ричард все еще видит в нем шпиона.
— По-твоему, Тедди способен на двойную игру? — изумилась она.
— Нет, в этом ты права. — Ричард нахмурился. — Но все же каким-то образом ты связана с этим делом.
— Ага, теперь это я! — Чентел кипятилась все больше и больше. — Я что, по-твоему, главарь шпионской банды? Но если это так, зачем тогда в меня стрелять?
— Не знаю. Поэтому я и прошу тебя рассказать мне обо всем, что ты знаешь. Если ты ни в чем не замешана…
— «Если»! Подумать только!
— Если ты ни в чем не замешана, то случайно вовлечена в это дело, как и Тедди, и кто-то хочет от вас избавиться, прежде чем вы неосознанно выйдете на его след.
— Но это совершенно бессмысленно! — воскликнула измученная Чентел. — Может быть, в меня стреляли из-за того, что я связана с тобой.
Ричард отрицательно покачал головой:
— Все мои враги, о которых я знаю, стреляли бы в меня, а не в тебя.
— Но ведь стреляли и в тебя! Послушай, Ричард. — Голос Чентел зазвучал взволнованно, злость куда-то испарилась. — Из того немногого, что мне известно о твоей работе, я сделала вывод, что у тебя врагов должно быть гораздо больше, чем у меня. На самом деле у меня их практически нет. Ну, не считая твоей матери, большинства твоих родственников… и, пожалуй, кое-кого из горожан.
Она нахмурилась, а Ричард засмеялся, покачав головой:
— Пока что я не вижу среди тех, кого ты назвала, ни одной опасной личности.
— А твоя мать? — удивилась Чентел.
— Она, конечно, особа далеко не безобидная, но неопасная. Да, так мы убийцу не отыщем. Но я тебя прошу, Чентел, припомни всех своих знакомых, вспомни обо всем, что тебе показалось странным в последнее время, и расскажи мне. Пожалуйста, доверься мне!
— И ты сделаешь то же самое? — Чентел пытливо посмотрела на него. Ричард рассмеялся:
— Прекрасно, я должен был догадаться, что ничего от тебя не добьюсь! Но на одном я настаиваю: сегодня ты останешься в постели.
— Но я не хочу проводить так целый день! Это ужасно скучно! — захныкала Чентел.
— Если ты это не сделаешь добровольно… — Тут он сделал паузу, и Чентел подозрительно на него посмотрела, потому что он как-то загадочно улыбался. — Тогда мне придется принять меры те же, что и в прошлый раз.
— Что ты хочешь этим ска… — И тут Чентел внезапно поняла, что он имел в виду. — Ты не осмелишься!
— Это я-то не осмелюсь? — Ричард обнял ее покрепче, как бы в предупреждение. — Я уберу из комнаты все, что может быть использовано в качестве одежды, и с тебя тоже все сниму.
По спине Чентел пробежал холодок. А взгляд Ричарда становился все более бесстыдным.
— Кажется, это превосходная мысль, — прошептал он ей на ухо.
Чентел спрыгнула с его колен, но на этот раз он ее отпустил. Ей очень не понравились озорные огоньки в его глазах.
— Нет, не надо — я, так и быть, останусь в постели.
— Обещаешь? — Он тоже встал и теперь возвышался над ней, заставляя ее чувствовать себя совсем маленькой.
— Да, обещаю. — Она не могла сдержать нервную дрожь.
— Ты меня разочаровываешь, Чентел, — хмыкнул Ричард. — И все равно, по-моему, это прекрасная идея, которая гарантирует…
Чентел прыгнула на кровать и нырнула под покрывала, так что осталась видна только ее макушка, но даже после этого она не почувствовала себя в безопасности.
— Видишь, я уже в постели! И, честное слово, я здесь и останусь, — кротким тоном произнесла она, высунувшись из-под одеяла.
— Очень хорошо. — Он кивнул, и лицо его приняло удовлетворенное выражение, правда, в его глазах все еще горели опасные огоньки. — Я распоряжусь, чтобы тебе принесли завтрак.
— Пожалуйста, не забудь это сделать. А теперь я хочу отдохнуть, — проговорила Чентел.
Она не дыша наблюдала, как Ричард подошел к двери, и глубоко вздохнула, лишь когда дверь за ним затворилась. Она снова накрылась с головой. Ей по-детски захотелось ненадолго спрятаться от всего мира и, главное, от этого несносного человека.
6.
Тедди тихо вошел в комнату своей сестры и неуклюже протопал к изголовью кровати.
— Чентел, — прошептал он.
Она лежала неподвижно. Внезапно глаза ее открылись, и Тедди подпрыгнул от неожиданности:
— Черт!
— Тедди, мы должны ехать в Лондон, — решительным тоном произнесла Чентел.
— Как ты меня напугала! — Тедди упал в рядом стоявшее кресло. — Мне показалось на мгновение, что ты не дышишь.
— Пока еще я жива, но могу умереть со скуки. — Чентел села в кровати. — Сент-Джеймс не позволил мне встать с постели.
Тедди, совершенно потрясенный услышанным, переспросил:
— Не позволил тебе? — По его лицу было видно, что у него просто в голове не укладывается, как кто-то может заставить его сестру сделать что-либо против ее воли.
— Да, он… Но, впрочем, это неважно. — Чентел замяла этот щекотливый вопрос, отмахнувшись от него, как от надоедливой мухи. — Мы с тобой едем в Лондон.
— Мы? Но ведь в тебя только что стреляли, — недоуменно произнес Тедди.
— Я знаю. Именно поэтому мы и едем в Лондон. Тедди вдруг стал ярко-малиновым и залепетал:
— Гм… Но ведь на самом деле ты не хочешь ехать в Лондон… Ты ведь совсем не хочешь ехать в Лондон!
Чентел внимательно на него посмотрела; у него был вид напроказившего ребенка, так хорошо ей знакомый.
— Тедди, что ты натворил на этот раз? — приступила она к допросу с пристрастием. — Почему ты не хочешь, чтобы я туда поехала?
— Ну, понимаешь ли… У меня был грандиозный план, — с неохотой признался он.
— О, нет! — Чентел подняла глаза к небу. Когда у Тедди созревал очередной грандиозный план, по степени опасности это было примерно то же самое, что игра несмышленого ребенка со спичками. — Что же ты наделал?
— Помнишь, я говорил тебе, как люблю Алисию? — издалека начал Тед.
— Да, что дальше? — в нетерпении торопила его Чентел.
— Но ее родители мне откажут, потому что у меня нет денег.
— Да, мы это уже обсуждали, дальше!
— И поэтому я решил разбогатеть как можно скорее, — продолжал Тедди, старательно пряча от Чентел глаза.
— О боже! — воззвала Чентел к Спасителю, потому что знала, что сейчас последует удар.
— Так вот, я пошел играть и поставил на карту все, что у меня было, — признался Тед.
«Ну, это совсем немного», — с облегчением подумала Чентел.
— Значит, ты много не проиграл! — успокоилась она.
— Я проиграл тысячу фунтов, — с убитым видом сказал Тедди.
— Что?! — Чентел чуть не набросилась на него. — Но это невозможно! Как ты мог?
Тедди покраснел:
— Это был новый игорный дом. Они… они принимали у меня векселя. Вот так это и получилось…
— Значит, в городе появилась новая приманка для простофиль… Но какие же безумцы разрешают тебе играть в долг, да еще на такие суммы?
— Меня предупредили, что эти люди — нехорошие, — признался Тедди. — Они стригут игроков, как овец. И делают ужасные вещи с теми, кто не в состоянии расплатиться.
— О господи! Меня чуть не убили, а ты в это время связываешься с «нехорошими» людьми, которые могут сделать с тобой «ужасные вещи»!
— Только если я с ними не расплачусь! Они мне дали срок три недели, — бодрым голосом сообщил Тедди.
— Хорошо. — Чентел взяла себя в руки и, вздохнув, произнесла: — Мы будем справляться с неприятностями по мере их появления.
— Ты имеешь в виду — когда эти люди придут за деньгами? — мрачно переспросил Тедди.
— Я что-нибудь придумаю, но сначала мы с тобой должны поехать в Лондон, — вернулась она к тому, с чего начала.
— Зачем? — удивился Тедди.
— Затем, что я знаю, кто был тот человек, который дал тебе на хранение эту шкатулку. Мы с тобой найдем его и выясним, что он знает! Я целый день лежала и думала об этом. Сент-Джеймс прав: так как я не знаю никого, кто хотел бы меня убить, то, значит, этот выстрел как-то связан с черной шкатулкой. Сент-Джеймс не доверяет мне и не хочет посвящать в эти дела, поэтому мы сами должны все об этом разузнать!
— Но разве это не опасно? — Тедди смотрел на нее с удивлением.
— А когда в тебя стреляют, это не опасно? — возмутилась Чентел.
— Но… но…
— Никаких «но», Тедди! — суровым тоном заявила Чентел. — Ты отвезешь меня в Лондон и поможешь мне, иначе… иначе я не стану искать деньги и ты не сможешь расплатиться со своими долгами.
— Хорошо, — покорно согласился Тедди. — Но не думаю, что Сент-Джеймс одобрит эту поездку.
— Ну, это уже мои заботы. А теперь иди и, пожалуйста, держись подальше от игорных столов.
— Хорошо. — Тедди поднялся. — Я… я старался держаться подальше от Лондона. Но с тобой я, конечно, поеду, — добавил он, избегая уничтожающего взгляда Чентел.
Тедди ушел. Чентел принялась обдумывать план действия: нужно было выяснить, кто хочет ее смерти, и раздобыть любым способом тысячу фунтов для Тедди. А Сент-Джеймс еще хочет, чтобы она лежала в постели! Но как вырваться на свободу?
Чентел в пятый раз переложила покрывала и одеяла в своей кровати и, засунув две подушки в кружевных наволочках себе за спину, устроилась поудобнее. Ее пальцы нервно перебирали бахрому на шелковом покрывале нежного лимонного цвета, расшитого золотыми нитками. Она мысленно готовила речь, которую произнесет перед Ричардом. Он должен был прийти по ее приглашению к чаю. Она собиралась вести себя с ним как истинная леди, то есть притвориться скромницей и проявить должную меру покорности. Она скажет ему, что он был прав и что она никак не может прийти в себя после этого злосчастного случая; она попросит у него разрешение отправиться на несколько дней в Лондон, чтобы прогулки по магазинам отвлекли ее от неприятных воспоминаний. В тревожном ожидании она стиснула руки — никогда раньше она не прибегала к подобным уловкам. Услышав, как дверь открывается, она быстро приняла изящную позу и беспомощно уронила перед собой руки.
— Чентел, я прибежал к тебе в ту же минуту, как узнал о несчастье! — услышала она знакомый голос и резко обернулась. Перед ней стоял Чед.
— А, это ты! — протянула она разочарованно: все ее приготовления пропали даром.
Он подлетел к ее постели и уселся в кресло, приготовленное для Ричарда.
— Расскажи мне, дорогая, что случилось? — Он завладел обеими ее руками и крепко сжал их в своих.
— О, я просто упала с лошади, — ответила Чентел в замешательстве.
— Но я слышал… Тедди сказал мне, что кто-то в тебя стрелял, — встревоженно сказал он.
— Тедди не должен был об этом говорить! Я не хотела тебя тревожить.
— Почему? Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь. Как только я тебе буду нужен, позови, и я приду. И мама тоже, — подумав, добавил он, но уже не столь уверенным тоном.
— Неужели? — усомнилась Чентел.
— Дорогая, ты, конечно, мне не поверишь, но мама тоже прекрасно к тебе относится. — Чед наконец улыбнулся. — Она хотела тебя навестить вместе со мной, но я ее отговорил. Я решил, что ты еще вряд ли будешь в состоянии ее вынести.
— Спасибо тебе, самый лучший из кузенов! — рассмеялась Чентел.
— Не слишком лестный комплимент, если учесть, что я твой единственный кузен. Но расскажи мне, что стряслось. Я едва поверил своим ушам! Ты видела того, кто хотел тебя убить?
— Не совсем. Убийца был верхом на большой лошади, и на нем был серый плащ — это все, что я заметила, — вздохнув, сказала она.
— Понятно. — Чед нахмурился и продолжал, не отрывая от нее взгляда: — Чентел, поедем со мной. Оставь этот дом. Оставь Сент-Джеймса.
— Так, значит, ты тоже думаешь, что это мог быть Сент-Джеймс?
— Ты осознаешь, что… — Чед хотел продолжить, но Чентел его перебила:
— Нет, я в это не верю. Вряд ли он способен убить меня только потому, что я ему мешаю.
— Мне кажется, ты это говоришь потому, что он тебе небезразличен, ты в него влюблена, — произнес Чед как-то уж слишком спокойно.
— Прекрати это сейчас же! — Чентел вдруг разволновалась, сама того не желая. Она всегда выходила из себя, когда двоюродный брат начинал говорить с ней тоном проповедника. — Я в него не влюблена. Мне безразлично, что думает о наших отношениях твоя мать, его мать, все графство или даже весь мир. Я не испытываю к нему никаких чувств, и мы вовсе не занимались тем… ну, ты знаешь, о чем я говорю.
— Правда? — Чед, казалось, был искренне удивлен.
— Я тебе когда-нибудь лгала?
— Нет. Но…
— Я знаю — в моих жилах течет кровь моей матери, — с горечью досказала за него фразу Чентел.
— Нет, я совсем не то имел в виду, — на губах Чеда появилась улыбка, и прямо на ее глазах напряжение с него спало. — Спасибо, Чентел, ты сняла с моей души тяжелый груз. Я очень рад, что ты не позволила Сент-Джеймсу соблазнить себя — в первую очередь ради себя самой. Я не хочу, чтобы твое сердце было разбито. Но более всего я волнуюсь за твою жизнь. — Он снова был серьезен и говорил с сильным чувством: — Чентел, прошу тебя, брось Сент-Джеймса. Я не знаю, что происходит, но умоляю тебя: оставь Сент-Джеймса и возвращайся ко мне домой, где ты будешь в безопасности, в этом я уверен. Поедем со мной…
— Довольно невежливо просить леди оставить мужа, находясь в его доме, не так ли? — неожиданно раздался суровый голос. Ричард стоял в дверях спальни и смотрел на сплетенные руки Чентел и ее кузена.
— Разве она ваша настоящая жена? — резко спросил его Чед, но все-таки выпустил руки Чентел.
— На ее пальце мое обручальное кольцо, — произнес Ричард с вызовом.
— Ну, это всего лишь на полгода.
— Правильно, и я бы посоветовал вам в течение этого срока воздержаться от недостойных предложений, например оставить супружеский кров.
— Прекрасно, — невозмутимо произнес Чед, — но в таком случае я бы вам посоветовал больше о ней думать и лучше заботиться.
— Странно, но почему-то именно от вас я не ожидал подобных советов. Весьма признателен за заботу о моей драгоценной Чентел, — произнес Ричард с фальшиво-любезной улыбкой.
— Я имею в виду, что вы должны лучше заботиться о ее безопасности. До встречи с вами ей ничто не угрожало, — добавил кузен.
— Я мог бы сказать то же самое и про себя. Меня не подстерегала никакая опасность до тех пор, пока я ее не встретил.
— Вот в этом я сильно сомневаюсь, — сказал Чед. — Вы относитесь к тому типу людей, которые любят опасные игры. Я прекрасно знаком с представителями этого типа.
— Неужели? — насмешливо спросил граф.
— Да, — ледяным тоном произнес Чед. — Но вы не должны втягивать в свои игры Чентел.
Взгляды мужчин скрестились как на дуэли.
— Это не игры, — сказал Ричард совсем тихо.
— Что ж, теперь я вас оставлю. — Чед чопорно поклонился и, обратившись к Чентел, молча смотревшей на мужчин, сказал: — Чентел, я навещу тебя позже, — с этими словами он вышел из комнаты, бросив на Ричарда ледяной взгляд.
Зато Чентел, оставшись наедине со своим временным мужем, почувствовала на себе его укоряющий взгляд и в ответ гордо вздернула подбородок, хотя ей больше хотелось спрятаться куда-нибудь от этих глаз.
— Нет никакой нужды оскорблять членов моей семьи, милорд. Чед просто пришел узнать, как я себя чувствую.
— Да, узнать о твоем здоровье и заодно предложить тебе убежать от меня, — с саркастической усмешкой заметил он.
— Он просто беспокоится обо мне, — пожала плечами Чентел.
— Просто он к тебе неравнодушен! Я буду тебе благодарен, если ты постараешься избегать подобных компрометирующих ситуаций до тех пор, пока мы с тобой не расстанемся. Ты ведь знаешь, что такое компрометирующая ситуация? — Его голос зазвучал тише, но не стал от этого менее грозным. Затем Ричард прошелся по комнате и опустился в кресло. — Это когда тебя застанут наедине с молодым человеком, который не является твоим мужем, держащим тебя за руки и делающим тебе непристойные предложения.
— Боже мой, какие шекспировские страсти! — ядовито усмехнулась Чентел. — Слава богу, что я тебе не настоящая жена! Я заранее жалею женщину, которая ею станет.
— И очень зря! Уверяю тебя, она будет счастливой, потому что я буду ее любить и защищать.
— То есть у нее будет то, чего нет у меня, — грустно вздохнула Чентел.
— Ты не… — Тут он остановился, не договорив. Он взглянул на нее, но она ничего не могла прочитать в его непроницаемых глазах, которые он сразу же отвел. — О чем вы хотели поговорить со мной, мадам?
— Я тут подумала, — начала Чентел холодным тоном, мгновенно забыв о намерениях вести себя с ним мягко и покорно, — что неплохо было бы мне навестить Тедди в Лондоне.
— Понимаю, — цинично усмехнулся Ричард и посмотрел на нее с каким-то загадочным выражением лица.
— Я решила, что поездка в Лондон поможет мне забыть о неприятном инциденте. — Чентел говорила, чувствуя себя неуютно под его немигающим взором. — Я там немного отвлекусь… может быть, пройдусь по магазинам.
Наступившее после этого молчание давило на Чентел, как и его тяжелый взгляд; наконец он тихо произнес:
— Да, я тебя понимаю. Может быть, тебе действительно лучше всего сейчас съездить в Лондон. Я тебе дам деньги на расходы… купи себе что-нибудь из одежды, — сказал он, пройдясь по комнате и остановившись у двери.
— Спасибо… — поблагодарила его Чентел чуть слышно.
— Не за что. Это на самом деле пустяки, — произнес Ричард сухим тоном и вышел.
Она долго смотрела ему вслед, чувствуя себя обманщицей и чуть ли не предательницей. Что ж, она ни то и ни другое, и она ему это докажет. Подумав об этом, девушка воинственно вздернула подбородок.
— Чентел, — прошептал он.
Она лежала неподвижно. Внезапно глаза ее открылись, и Тедди подпрыгнул от неожиданности:
— Черт!
— Тедди, мы должны ехать в Лондон, — решительным тоном произнесла Чентел.
— Как ты меня напугала! — Тедди упал в рядом стоявшее кресло. — Мне показалось на мгновение, что ты не дышишь.
— Пока еще я жива, но могу умереть со скуки. — Чентел села в кровати. — Сент-Джеймс не позволил мне встать с постели.
Тедди, совершенно потрясенный услышанным, переспросил:
— Не позволил тебе? — По его лицу было видно, что у него просто в голове не укладывается, как кто-то может заставить его сестру сделать что-либо против ее воли.
— Да, он… Но, впрочем, это неважно. — Чентел замяла этот щекотливый вопрос, отмахнувшись от него, как от надоедливой мухи. — Мы с тобой едем в Лондон.
— Мы? Но ведь в тебя только что стреляли, — недоуменно произнес Тедди.
— Я знаю. Именно поэтому мы и едем в Лондон. Тедди вдруг стал ярко-малиновым и залепетал:
— Гм… Но ведь на самом деле ты не хочешь ехать в Лондон… Ты ведь совсем не хочешь ехать в Лондон!
Чентел внимательно на него посмотрела; у него был вид напроказившего ребенка, так хорошо ей знакомый.
— Тедди, что ты натворил на этот раз? — приступила она к допросу с пристрастием. — Почему ты не хочешь, чтобы я туда поехала?
— Ну, понимаешь ли… У меня был грандиозный план, — с неохотой признался он.
— О, нет! — Чентел подняла глаза к небу. Когда у Тедди созревал очередной грандиозный план, по степени опасности это было примерно то же самое, что игра несмышленого ребенка со спичками. — Что же ты наделал?
— Помнишь, я говорил тебе, как люблю Алисию? — издалека начал Тед.
— Да, что дальше? — в нетерпении торопила его Чентел.
— Но ее родители мне откажут, потому что у меня нет денег.
— Да, мы это уже обсуждали, дальше!
— И поэтому я решил разбогатеть как можно скорее, — продолжал Тедди, старательно пряча от Чентел глаза.
— О боже! — воззвала Чентел к Спасителю, потому что знала, что сейчас последует удар.
— Так вот, я пошел играть и поставил на карту все, что у меня было, — признался Тед.
«Ну, это совсем немного», — с облегчением подумала Чентел.
— Значит, ты много не проиграл! — успокоилась она.
— Я проиграл тысячу фунтов, — с убитым видом сказал Тедди.
— Что?! — Чентел чуть не набросилась на него. — Но это невозможно! Как ты мог?
Тедди покраснел:
— Это был новый игорный дом. Они… они принимали у меня векселя. Вот так это и получилось…
— Значит, в городе появилась новая приманка для простофиль… Но какие же безумцы разрешают тебе играть в долг, да еще на такие суммы?
— Меня предупредили, что эти люди — нехорошие, — признался Тедди. — Они стригут игроков, как овец. И делают ужасные вещи с теми, кто не в состоянии расплатиться.
— О господи! Меня чуть не убили, а ты в это время связываешься с «нехорошими» людьми, которые могут сделать с тобой «ужасные вещи»!
— Только если я с ними не расплачусь! Они мне дали срок три недели, — бодрым голосом сообщил Тедди.
— Хорошо. — Чентел взяла себя в руки и, вздохнув, произнесла: — Мы будем справляться с неприятностями по мере их появления.
— Ты имеешь в виду — когда эти люди придут за деньгами? — мрачно переспросил Тедди.
— Я что-нибудь придумаю, но сначала мы с тобой должны поехать в Лондон, — вернулась она к тому, с чего начала.
— Зачем? — удивился Тедди.
— Затем, что я знаю, кто был тот человек, который дал тебе на хранение эту шкатулку. Мы с тобой найдем его и выясним, что он знает! Я целый день лежала и думала об этом. Сент-Джеймс прав: так как я не знаю никого, кто хотел бы меня убить, то, значит, этот выстрел как-то связан с черной шкатулкой. Сент-Джеймс не доверяет мне и не хочет посвящать в эти дела, поэтому мы сами должны все об этом разузнать!
— Но разве это не опасно? — Тедди смотрел на нее с удивлением.
— А когда в тебя стреляют, это не опасно? — возмутилась Чентел.
— Но… но…
— Никаких «но», Тедди! — суровым тоном заявила Чентел. — Ты отвезешь меня в Лондон и поможешь мне, иначе… иначе я не стану искать деньги и ты не сможешь расплатиться со своими долгами.
— Хорошо, — покорно согласился Тедди. — Но не думаю, что Сент-Джеймс одобрит эту поездку.
— Ну, это уже мои заботы. А теперь иди и, пожалуйста, держись подальше от игорных столов.
— Хорошо. — Тедди поднялся. — Я… я старался держаться подальше от Лондона. Но с тобой я, конечно, поеду, — добавил он, избегая уничтожающего взгляда Чентел.
Тедди ушел. Чентел принялась обдумывать план действия: нужно было выяснить, кто хочет ее смерти, и раздобыть любым способом тысячу фунтов для Тедди. А Сент-Джеймс еще хочет, чтобы она лежала в постели! Но как вырваться на свободу?
Чентел в пятый раз переложила покрывала и одеяла в своей кровати и, засунув две подушки в кружевных наволочках себе за спину, устроилась поудобнее. Ее пальцы нервно перебирали бахрому на шелковом покрывале нежного лимонного цвета, расшитого золотыми нитками. Она мысленно готовила речь, которую произнесет перед Ричардом. Он должен был прийти по ее приглашению к чаю. Она собиралась вести себя с ним как истинная леди, то есть притвориться скромницей и проявить должную меру покорности. Она скажет ему, что он был прав и что она никак не может прийти в себя после этого злосчастного случая; она попросит у него разрешение отправиться на несколько дней в Лондон, чтобы прогулки по магазинам отвлекли ее от неприятных воспоминаний. В тревожном ожидании она стиснула руки — никогда раньше она не прибегала к подобным уловкам. Услышав, как дверь открывается, она быстро приняла изящную позу и беспомощно уронила перед собой руки.
— Чентел, я прибежал к тебе в ту же минуту, как узнал о несчастье! — услышала она знакомый голос и резко обернулась. Перед ней стоял Чед.
— А, это ты! — протянула она разочарованно: все ее приготовления пропали даром.
Он подлетел к ее постели и уселся в кресло, приготовленное для Ричарда.
— Расскажи мне, дорогая, что случилось? — Он завладел обеими ее руками и крепко сжал их в своих.
— О, я просто упала с лошади, — ответила Чентел в замешательстве.
— Но я слышал… Тедди сказал мне, что кто-то в тебя стрелял, — встревоженно сказал он.
— Тедди не должен был об этом говорить! Я не хотела тебя тревожить.
— Почему? Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь. Как только я тебе буду нужен, позови, и я приду. И мама тоже, — подумав, добавил он, но уже не столь уверенным тоном.
— Неужели? — усомнилась Чентел.
— Дорогая, ты, конечно, мне не поверишь, но мама тоже прекрасно к тебе относится. — Чед наконец улыбнулся. — Она хотела тебя навестить вместе со мной, но я ее отговорил. Я решил, что ты еще вряд ли будешь в состоянии ее вынести.
— Спасибо тебе, самый лучший из кузенов! — рассмеялась Чентел.
— Не слишком лестный комплимент, если учесть, что я твой единственный кузен. Но расскажи мне, что стряслось. Я едва поверил своим ушам! Ты видела того, кто хотел тебя убить?
— Не совсем. Убийца был верхом на большой лошади, и на нем был серый плащ — это все, что я заметила, — вздохнув, сказала она.
— Понятно. — Чед нахмурился и продолжал, не отрывая от нее взгляда: — Чентел, поедем со мной. Оставь этот дом. Оставь Сент-Джеймса.
— Так, значит, ты тоже думаешь, что это мог быть Сент-Джеймс?
— Ты осознаешь, что… — Чед хотел продолжить, но Чентел его перебила:
— Нет, я в это не верю. Вряд ли он способен убить меня только потому, что я ему мешаю.
— Мне кажется, ты это говоришь потому, что он тебе небезразличен, ты в него влюблена, — произнес Чед как-то уж слишком спокойно.
— Прекрати это сейчас же! — Чентел вдруг разволновалась, сама того не желая. Она всегда выходила из себя, когда двоюродный брат начинал говорить с ней тоном проповедника. — Я в него не влюблена. Мне безразлично, что думает о наших отношениях твоя мать, его мать, все графство или даже весь мир. Я не испытываю к нему никаких чувств, и мы вовсе не занимались тем… ну, ты знаешь, о чем я говорю.
— Правда? — Чед, казалось, был искренне удивлен.
— Я тебе когда-нибудь лгала?
— Нет. Но…
— Я знаю — в моих жилах течет кровь моей матери, — с горечью досказала за него фразу Чентел.
— Нет, я совсем не то имел в виду, — на губах Чеда появилась улыбка, и прямо на ее глазах напряжение с него спало. — Спасибо, Чентел, ты сняла с моей души тяжелый груз. Я очень рад, что ты не позволила Сент-Джеймсу соблазнить себя — в первую очередь ради себя самой. Я не хочу, чтобы твое сердце было разбито. Но более всего я волнуюсь за твою жизнь. — Он снова был серьезен и говорил с сильным чувством: — Чентел, прошу тебя, брось Сент-Джеймса. Я не знаю, что происходит, но умоляю тебя: оставь Сент-Джеймса и возвращайся ко мне домой, где ты будешь в безопасности, в этом я уверен. Поедем со мной…
— Довольно невежливо просить леди оставить мужа, находясь в его доме, не так ли? — неожиданно раздался суровый голос. Ричард стоял в дверях спальни и смотрел на сплетенные руки Чентел и ее кузена.
— Разве она ваша настоящая жена? — резко спросил его Чед, но все-таки выпустил руки Чентел.
— На ее пальце мое обручальное кольцо, — произнес Ричард с вызовом.
— Ну, это всего лишь на полгода.
— Правильно, и я бы посоветовал вам в течение этого срока воздержаться от недостойных предложений, например оставить супружеский кров.
— Прекрасно, — невозмутимо произнес Чед, — но в таком случае я бы вам посоветовал больше о ней думать и лучше заботиться.
— Странно, но почему-то именно от вас я не ожидал подобных советов. Весьма признателен за заботу о моей драгоценной Чентел, — произнес Ричард с фальшиво-любезной улыбкой.
— Я имею в виду, что вы должны лучше заботиться о ее безопасности. До встречи с вами ей ничто не угрожало, — добавил кузен.
— Я мог бы сказать то же самое и про себя. Меня не подстерегала никакая опасность до тех пор, пока я ее не встретил.
— Вот в этом я сильно сомневаюсь, — сказал Чед. — Вы относитесь к тому типу людей, которые любят опасные игры. Я прекрасно знаком с представителями этого типа.
— Неужели? — насмешливо спросил граф.
— Да, — ледяным тоном произнес Чед. — Но вы не должны втягивать в свои игры Чентел.
Взгляды мужчин скрестились как на дуэли.
— Это не игры, — сказал Ричард совсем тихо.
— Что ж, теперь я вас оставлю. — Чед чопорно поклонился и, обратившись к Чентел, молча смотревшей на мужчин, сказал: — Чентел, я навещу тебя позже, — с этими словами он вышел из комнаты, бросив на Ричарда ледяной взгляд.
Зато Чентел, оставшись наедине со своим временным мужем, почувствовала на себе его укоряющий взгляд и в ответ гордо вздернула подбородок, хотя ей больше хотелось спрятаться куда-нибудь от этих глаз.
— Нет никакой нужды оскорблять членов моей семьи, милорд. Чед просто пришел узнать, как я себя чувствую.
— Да, узнать о твоем здоровье и заодно предложить тебе убежать от меня, — с саркастической усмешкой заметил он.
— Он просто беспокоится обо мне, — пожала плечами Чентел.
— Просто он к тебе неравнодушен! Я буду тебе благодарен, если ты постараешься избегать подобных компрометирующих ситуаций до тех пор, пока мы с тобой не расстанемся. Ты ведь знаешь, что такое компрометирующая ситуация? — Его голос зазвучал тише, но не стал от этого менее грозным. Затем Ричард прошелся по комнате и опустился в кресло. — Это когда тебя застанут наедине с молодым человеком, который не является твоим мужем, держащим тебя за руки и делающим тебе непристойные предложения.
— Боже мой, какие шекспировские страсти! — ядовито усмехнулась Чентел. — Слава богу, что я тебе не настоящая жена! Я заранее жалею женщину, которая ею станет.
— И очень зря! Уверяю тебя, она будет счастливой, потому что я буду ее любить и защищать.
— То есть у нее будет то, чего нет у меня, — грустно вздохнула Чентел.
— Ты не… — Тут он остановился, не договорив. Он взглянул на нее, но она ничего не могла прочитать в его непроницаемых глазах, которые он сразу же отвел. — О чем вы хотели поговорить со мной, мадам?
— Я тут подумала, — начала Чентел холодным тоном, мгновенно забыв о намерениях вести себя с ним мягко и покорно, — что неплохо было бы мне навестить Тедди в Лондоне.
— Понимаю, — цинично усмехнулся Ричард и посмотрел на нее с каким-то загадочным выражением лица.
— Я решила, что поездка в Лондон поможет мне забыть о неприятном инциденте. — Чентел говорила, чувствуя себя неуютно под его немигающим взором. — Я там немного отвлекусь… может быть, пройдусь по магазинам.
Наступившее после этого молчание давило на Чентел, как и его тяжелый взгляд; наконец он тихо произнес:
— Да, я тебя понимаю. Может быть, тебе действительно лучше всего сейчас съездить в Лондон. Я тебе дам деньги на расходы… купи себе что-нибудь из одежды, — сказал он, пройдясь по комнате и остановившись у двери.
— Спасибо… — поблагодарила его Чентел чуть слышно.
— Не за что. Это на самом деле пустяки, — произнес Ричард сухим тоном и вышел.
Она долго смотрела ему вслед, чувствуя себя обманщицей и чуть ли не предательницей. Что ж, она ни то и ни другое, и она ему это докажет. Подумав об этом, девушка воинственно вздернула подбородок.