Страница:
— Видите ли, сэр, это Гранин Лэкуэлл, она — ведьма…
— Полно, Херли, никакая она не ведьма, просто несчастная женщина. Я в этом уверен.
— Нет, сэр, нет, она…
Тут все заговорили разом.
— Моя малютка Джейн стала припадочной после того, как эта старуха взглянула на нее.
— Все поросята дохнут…
На Ричарде были широкие штаны с разрезами, украшенные золотым кружевом, его дублет был скроен на итальянский манер. Он казался ослепительным в этом богатом наряде.
— Вы мешаете мне своим завыванием и криками. Эта женщина вовсе не ведьма. Говорю вам, она лишь беспомощная старуха. Осмелится ли кто-нибудь из вас противоречить мне? Вот что я скажу вам: не таким, как вы, брать закон в свои руки. Развяжи веревки, Том, а один из вас пусть снимет с себя кафтан и накинет ей на плечи. Миссис Элтон, я ожидал, что вы исполняете свой долг, а не занимаетесь подобными глупостями. Этим двум девушкам не следует выходить из дома столь поздно и наблюдать столь гнусные сцены. Жаль, что вы плохо присматриваете за ними. А вы все… довольно делать глупости. Отведите эту женщину домой. Ежели вам нечем заняться, ступайте и глазейте на море. Что, если бы испанцы нагрянули в то время, как вы мучили старую женщину?
Все повиновались ему, им и в голову не пришло ослушаться. Они всегда повиновались мистеру Мерримену, как их праотцы повиновались его предкам.
Ричард не сомневался, что его приказания выполнят. Он удалился.
«Бедная старуха! — думал он. — Ведьма?! Сегодня я спас ее жизнь, но кто поручится, что однажды они не убьют ее? Ее заклеймили, назвав ведьмой, эту женщину ждет печальная участь». Они не догадывались, что он видит всех их насквозь. Ему было любопытно их суеверие и жестокость, он подумал, что эти свойства часто идут рука об руку.
Вспомнив о двух девушках, он улыбнулся. Их жестоко накажут, и они заслужили наказание. Однако он решил, что именно Бетси задумала это маленькое приключение. Люс оно не доставило большого удовольствия, эта девушка иного сорта.
Проходили тревожные недели. Наступил июнь, который принес жестокие ветры, каких не бывало в это время года. Юго-западные штормы удерживали английский флот в гавани, а запасы, которые королева и ее Совет в Лондоне обещали прислать, все не прибывали.
Сэр Хэмфри ехал из Стоука со своим сыном Бартли навестить друга в Пенникомкуике.
У сэра Хэмфри был один законный сын — шестилетний Бартли, и целая куча бастардов, которые частенько крутились возле сэра Хэмфри, подергивая себя за вихры или почесывая ноги. Сэр Хэмфри вовсе не огорчался, что ему приписывали столь большое потомство. И если его супруга родила ему всего одного сына, вина в том была ее, а не его.
Он наслаждался жизнью. Он не боялся ничего, что было ему понятно, а войну, кровопролитие и насилие понимал отлично. Его волновало лишь сверхъестественное. Он готов был встретить любого врага со шпагой или мушкетоном, но ведьмы орудовали во тьме, насылая на человека чуму или оспу. По дороге он говорил с Бартли о ведьмах.
Хотя Бартли было всего шесть лет, отец мог им гордиться. Он был рослый для своего возраста, светловолосый, румяный и голубоглазый. Внешностью он походил на мать, характером — на отца. Казалось, он был предназначен для веселой жизни, полной приключений, вина и женщин.
Бартли обожал слушать рассказы отца про морские походы. Он гладил рукой золотые украшения, которые отец привез из Перу и Испании, заворачивался в богатые испанские ткани и прохаживался с важным видом. Он обещал вырасти настоящим мужчиной.
Сын сэра Хэмфри вряд ли обещал стать ученым, ведь его голубые глаза были уже теперь обращены к морю.
Они проехали домик Лэкуэллов, и сэр Хэмфри попросил сына не смотреть в ту сторону.
— Эта старуха может сглазить тебя. Она может превратить тебя из здорового парня в обезображенного оспой калеку… или даже в женоподобного книжника, как наш друг Мерримен.
— Я бы против этого не возражал, мой учитель был бы мной доволен. Я бы быстренько все выучил и не терял на это много времени.
— Не говори так, мой мальчик, не дразни дьявола. Будь таким, как есть, и не ломай голову над своими уроками. Научись писать, читать и держать себя, как подобает джентльмену. Это все, что нужно таким, как ты и я, мой мальчик.
— Погляди-ка! — воскликнул Бартли. — В канале корабли… Вон там…
Сэр Хэмфри придержал кобылу, напряженно вглядывался налитыми кровью глазами, проклиная себя за то, что он не так зорок, как сын.
— Вон там, батюшка, погляди! Один… второй… третий. О, сэр, это испанцы. Поехали в город. Я бы мог сделать что-нибудь… я бы мог…
— Помолчи, сын. Поехали.
Они помчались галопом, их сердца сильно бились, на лицах можно было прочесть облегчение, даже радость.
— Испанцы приплыли! — кричал сэр Хэмфри. — Выходите из домов, болваны! Ленивые собаки! Сейчас вы узнаете вкус битвы! Видит Бог, мой меч покраснеет от крови до заката солнца!
Мужчины, женщины и дети стали выбегать из домов. Сэр Хэмфри Кэвилл указал им на море и помчался вперед.
Ричард вышел им навстречу. Его лицо было спокойно, на губах его, как обычно, играла «эта чертова надменная улыбка», как говорил о ней сэр Хэмфри.
— Испанцы! — заорал сэр Хэмфри. — Клянусь кровью Христовой, они здесь наконец!
Ричард продолжал улыбаться.
— Ерунда, Кэвилл. Это суда, которые везут провиант из Тилбери.
— Клянусь Богом! — воскликнул сэр Хэмфри.
— Это правда, сэр! — крикнул Бартли. — Я вижу красный крест Англии.
Ричард положил руку мальчику на плечо.
— Я вижу, тебе уже не терпится увидеть кровопролитие? Зайдите в дом выпить стакан вина.
Они отвели лошадей во двор, где Глем Свонн и Нед приняли их, и вошли в дом. Ричард позвонил в колокольчик и, когда явилась Люс, велел принести печенье и вино.
Миссис Элтон и Люс принесли угощение. Рот миссис Элтон был еще сильнее сжат после вчерашнего приключения. В ее глазах можно было прочесть легкое неодобрение, и Ричард догадался, что она недовольна его потворством врагам Господа. Он насмешливо улыбнулся ей. Потом его внимание привлекла девушка, он подумал, успела ли у нее зажить спина после вчерашней трепки.
Сэр Хэмфри тут же уставился на женщин, он привык оценивать их так же, как лошадей. Женщин типа Элтон он знал прекрасно. Она наверняка ненавидит всех, кто занимается любовью, потому что ей самой это испытать не удалось. Суха, как палка. Ни на что не годна. Ну а девочка? Он не замечал ее прежде. Видно, она всегда убегала, когда он появлялся… Стройная, робкая, вряд ли уже готовая для любовных утех. Еще очень молода, хотя… Короткие волосы делают ее похожей на смазливого мальчишку. Сэр Хэмфри решил взять на заметку служанку Ричарда. Не то чтобы устраивать что-то специально, отступать от своих правил, но если подвернется случай… надо быть к этому готовым. А сэр Хэмфри был человеком, которому часто выпадал счастливый случай.
Служанки удалились, а Бартли замер, с восторгом слушая разговор взрослых.
— Клянусь небом, — сказал сэр Хэмфри, — Дрейку уже невмоготу ждать, я уверен! Не таков он, чтобы ждать в гавани, прячась от шторма, как прячется дитя за подол няньки! Нет, сэр. Ему не терпится сразиться с ним. И на кораблях, поди, людям надоело ждать. Я знаю, Дрейк говорит им: «Мы разгромим испанцев в их собственном море». А королева говорит: «Нет!» И Совет говорит: «Нет! Оставайтесь на месте и защищайте нас». Клянусь небом, сэр, это занятие не для Дрейка. Он привык атаковать первым. Вот каков наш адмирал. И он прав. Клянусь небом, он доказал это. Тысячу раз доказал.
Мальчик слушал, подпрыгивая на стуле.
— Мне представляется, что негоже теоретикам мешать практикам. Если бы ему не препятствовали, думаю, что опасность уже миновала бы. Сэру Фрэнсису мешают приказы из Лондона. Он знает, что следует делать. Fortes fortuna, adjuvat2.
— Что это значит? — спросил сэр Хэмфри.
— Спросите у Бартли, он вам скажет.
Но Бартли не смог объяснить это отцу, а сэра Хэмфри это не очень-то огорчило.
— Увы, Бартли! Похоже, ты не горишь желанием учиться. Я спросил у твоего учителя о твоем прилежании, а он в ответ лишь печально покачал головой. Ты слишком много мечтаешь о приключениях, о море, о сокровищах, которые нужно привезти домой. Не правда ли?
— Тогда он мечтает о том, о чем должен мечтать настоящий мужчина, — сказал сэр Хэмфри.
— Ведь если эти корабли подойдут к нашему берегу, — вмешался Бартли, — наш флот атакует их. А если нашим придется сражаться с ними у берегов Испании или в бухте Кадиса, морской бой увидят испанцы, а не мы, — с огорчением добавил он.
Сэр Хэмфри громко захохотал.
— Они никогда не сделают из тебя школяра, мой мальчик. Он предпочитает видеть битвы, а не учить латинские изречения, не правда ли?
Сэр Хэмфри глотнул вина.
— Кое-что меня беспокоит, Ричард. Знаешь… тебе не следовало останавливать их прошлой ночью. Ведьмы есть ведьмы, и чем скорее мы отыщем тех, что прячутся среди нас, тем лучше, черт меня побери!
Ричард взглянул на Бартли:
— Ты можешь сорвать в саду пару персиков.
— Нет, — возразил сэр Хэмфри, — пусть мальчик останется здесь. Не хочу, чтобы он вырос жеманным хлюпиком, до ушей которого не доходит правда о жизни. Он знает, что на свете есть ведьмы, не правда ли, мой мальчик?
Бартли кивнул.
— Я хотел бы остаться. Почему вы остановили их, сэр? Эта старуха — ведьма.
— Это просто отвратительно, — сказал Ричард. — Видит Бог, мы должны блюсти закон в наших краях. Нельзя позволять этой деревенщине брать в свои руки суд и расправу. Она всего лишь глупая старуха, которая собирает травы и дает приворотное зелье влюбленным девкам. Я услышал крики и вышел из дома. Это было отвратительное зрелище!
Сэр Хэмфри взглянул на своего друга. «Черта с два я стал бы знаться с ним, кабы он не был моим соседом! — подумал он. — Разве это мужчина! Навещать эту высохшую вдову, когда в его собственном доме есть юная, созревшая девственница! Только и знает, что скрипит пером по бумаге! Видите ли, ему претит смотреть, как мучают ведьму. Разве это мужчина?»
— Если у нас в округе есть ведьмы, их необходимо найти и уничтожить. Нам не нужны здесь пособницы дьявола.
Ричард слегка пожал плечами и подарил сэру Хэмфри надменную улыбку и перевел разговор на испанцев. Они потолковали, а после сэр Хэмфри собрался уходить.
Когда Ричард провожал гостей до ворот, та девушка была в саду. Она, держа в руках корзину с персиками, покраснев, сделала книксен.
— Эй! — сказал сэр Хэмфри. — Что там у тебя?
Ричард заметил, что сэр Хэмфри делал вид, будто смотрит в корзину, а на самом деле пялил глаза на ее вырез в корсаже.
— Персики, сэр.
Сэр Хэмфри взял персик и вонзил в него зубы.
— О! Ваши персики вкуснее наших. Пошлите мне корзину с этой девушкой, Ричард.
Он дал доесть персик Бартли, а когда девушка повернулась, чтобы уйти, хлопнул ее по ягодицам.
— Принеси их мне, девушка, и не давай никому, кроме меня, поняла?
Люс перевела взгляд с сэра Хэмфри на своего хозяина. Ричард кивнул, а девушка ушла в дом.
Проводив сэра Хэмфри и Бартли, Ричард, проходя по саду, заметил Люс, которая вышла, чтобы нарвать персиков для сэра Хэмфри. Ричард прошел с ней до стены, у которой росли персиковые деревья. Люс смутилась и покраснела.
— Не отбирай для него самые лучшие, сбережем их для нашего стола.
Когда же корзина наполнилась, Ричард взял ее из рук девушки.
— Ступай в конюшню и скажи Неду Свонну, что я велю ему отнести корзину сэру Хэмфри.
Она сделала книксен и пошла во двор, а он посмотрел ей вслед.
В гавани факелы освещали матросов, грузивших на корабли ящики и бочки. Испанские галеоны не появились, но англичане решили выйти в море навстречу им. Дрейк настоял на своем. Вначале с его планом согласился Ховард, затем королева и Совет. Моряки, погрузив груз, пели и свистели. Напряженное ожидание прошло.
Миссис Элтон захворала. Она лежала в постели и бормотала молитвы, веря, что только молитвы защищают людей от дурного глаза. В ту злополучную ночь старуха Лэкуэлл уставилась на нее воспаленными глазами, от того-то миссис Элтон и занемогла. Она точно сглазила ее.
Для Люс и Бетси жизнь стала куда легче, миссис Элтон не шпионила за ними и не колотила их палкой почем зря.
Солнце светило, сад был наполнен ароматом только что распустившихся роз и лаванды. Бетси и Люс сновали из кухни в кладовку, и Бетси пела:
Солнышко нынче нещадно палит,
Зреют плоды на горе и в долине.
Филон, пастушок, у фонтана сидит.
Где ты, любовь? Ее нет и в помине.
Она научила Люс словам, и они запели вместе:
Филон, пастушок, у фонтана сидит,
В прохладной тени под зеленой ивой.
Песня рожка так печально звучит:
«Любовь обманула,
Любовь подвела.
Не быть мне счастливым».
Девушки принялись танцевать по кухне, кланяясь, приседая, хлопая в ладоши.
Чарли Херли поглядел на них в кухонное окно, потом тоже захлопал в ладоши. Люс покраснела, а Бетси подошла к нему, подбоченилась и поглядела на него с вызовом. Но он лишь засмеялся и поманил ее, кивая на сарай, мол, ему надо что-то сказать ей. Она насмешливо ответила, что никуда не пойдет, но Люс невольно обратила внимание на то, что она чуть погодя выдумала предлог и ушла не менее чем на четверть часа.
Время от времени они должны были показываться в комнату миссис Элтон и выслушивать ее указания. Она лежала на постели, лицо ее приобрело зеленовато-желтоватый оттенок, сухие губы шептали молитвы, спасающие от порчи.
Во дворе Чарли Херли толковал с Недом Свонном о том, что творится в гавани. Они с серьезным видом кивали головами, желая показать себя знатоками морского дела. Будь миссис Элтон поблизости, Чарли не осмелился бы болтать возле дома, а Бетси не посмела бы попросту тараторить.
В эту ночь миссис Элтон, разумеется, не могла запереть девушек на чердаке.
Ожидание затянулось. Не успели корабли выйти в море, как шторм загнал их назад в гавань. Каждый мужчина и каждая женщина в Плимуте разделяли нетерпение адмирала и бранили королеву за то, что она не присылает долгожданных припасов. Провианта на суднах не хватало, и хотя Дрейк и Ховард были уверены, что мучающие их штормовые ветры были бедой и для испанцев и что, как только будет возможно отчалить от берегов Девона, они атакуют их. Осторожность королевы и в особенности ее скупость не давали надежды на скорую победу. Хорошо говорить речи в Тилбери, но какая глупость из-за своей жадности подвергать опасности свой трон и страну!
Но первого июля терпению Ховарда и Дрейка пришел конец. Невзирая на болезнь матросов и недостаток продовольствия, они вышли в море, чтобы атаковать врага. Но вскоре вернулись, угнетенные и разочарованные. Потрепанные штормами испанцы отчалили от Корунны, где они были бы отданы на милость англичанам; ветер чудом переменился, перестал дуть с севера, и англичане оказались на виду у испанцев; им предстояло вернуться назад или ждать благоприятного ветра — запас воды и продовольствия, из-за королевской скупости, был у них на исходе.
Поправившаяся миссис Элтон знала, что все это были проделки колдовской силы. Она, как никто другой, была уверена, что ведьмы могут накликать шторм и усмирять его. Весь день она ходила, бормоча молитвы, и почти не лупила палкой служанок, но не оттого, что подобрела, а оттого, что силы у нее в руках поубавилось. Она еще никогда не встречала таких пустоголовых девок, как эти две служанки. Эта Бетси могла пойти за водой, забыв прихватить ведро. А Люс — та будто и вовсе не слышит, что ей говорят. Видно, эти девчонки что-то задумали. Миссис Элтон было трудно провести, она чуяла грех за милю.
Она подумала было, не приказать ли Глему Свонну поколотить их, но она не доверяла ему. Он будет пожирать глазами их белые плечи, а то и заставит приоткрыть грудь. Из соображений целомудрия она не поручила Глему Свонну наказать их. А заставить его лупцевать их по заду в юбке было бы для них все равно что забава. Досадно, однако, что они так и останутся без наказания.
Глядя на бурное море, сэр Хэмфри думал то же, что и миссис Элтон. Наверняка это дело ведьм. Как можно иначе это объяснить? Ему хотелось схватить старую Гранин Лэкуэлл, заставить ее говорить, назвать своих пособников. Он спорил по этому поводу с Ричардом. Подумать только, как эти книжные черви могут заговорить, запутать человека! Он ломал голову над тем, не стоит ли поступить по-своему, невзирая на неодобрение своего друга. И однажды, погожим днем, в пятницу, отправился в Пенникомкуик, чтобы сказать это Ричарду.
Однако он не успел доехать до дома Ричарда, а, проехав несколько миль, встретил мчавшегося галопом всадника. Это был один из его людей, которого он утром послал по делу в Плимут.
— Сэр Хэмфри! — крикнул он. — Они приближаются! Капитан Флеминг только что прибыл в гавань. Адмиралы играли в Хоу. Испанцев видели возле Лизарда.
Тут сэр Хэмфри забыл про ведьм. Не теряя времени, он вскочил на лошадь и поскакал в гавань.
В эти дни великая армада потерпела невиданное поражение. С берегов Девона и Корнуолла люди наблюдали морские бои, покуда испанцы не поспешили убраться в сторону острова Уайт, преследуемые английскими кораблями, на которых моряки считали каждый снаряд и почти голодали. Новости на берег доходили не сразу, и прошло некоторое время, прежде чем в Плимуте узнали, как брандеры довершили славную работу английских моряков. Все гордились этой победой, но те, кто сошел на берег и умирал от ран и голода, не выражали особой радости. И все же Англия была спасена от испанской угрозы и от инквизиции, хотя рыжеволосая королева покачивала головой, сетуя, что эта операция ей дорого обошлась и что разбитые корабли сильным ветром раскидало по морю вместе с сокровищами, и они не достались ей, а морское дно было усеяно драгоценностями, которые английские моряки отвоевали для своей королевы.
В Плимуте воцарился покой. Никто больше не говорил об испанцах, кроме оставшихся без денег моряков, которые, сделав свое дело, награды не получили. Опасность вторжения испанцев миновала, опасность голода занимала людей меньше…
В начале сентября миссис Элтон привела плачущую Люс к хозяину и велела ей рассказать ему про свой позор.
Ричард увидел, что Люс изменилась. Под глазами легли темные тени, а на лице появилось выражение страха.
Она молчала, и миссис Элтон стала объяснять сама, в чем дело.
— Я должна сообщить вам ужасную новость.
Ее ехидная ухмылка не могла скрыть, что она испытывает жестокое удовольствие. Ричард поднял брови.
— В самом деле? Глядя на вас, я подумал, что у вас хорошие новости.
— Тогда мой вид не выражает мои чувства. Эта девушка осрамила себя и меня. Меня — оттого, что я за нее в ответе. Но я захворала, и она в это время убежала и нагрешила. Себя потому, что Господь решил, что она должна ответить за свой грех. Я побила ее, у нее до сих пор кровь сочится. Теперь остается лишь согнать ее со двора.
— И что же за грех она совершила? — спросил Ричард, нежно поглаживая свои кружевные брыжи, словно они интересовали его больше, чем беда служанки.
— Она беременна, сэр. Бесстыжая распутница! Она бегала ночью на свидание с любовником, а теперь он, видно, ее бросил. А я должна отвечать за нее.
— Кто твой любовник? — спросил Ричард. Люс молчала, опустив голову. Миссис Элтон стукнула кулаком по спине девушки.
— Отвечай, малолетняя потаскушка, когда хозяин тебя спрашивает!
Темные глаза Люс взглянули на Ричарда.
— Я… я не могу сказать, господин.
— Он приказал тебе молчать?
— Я… я не знаю…
— Не может сказать! — презрительно хмыкнула миссис Элтон. — Видно, он приходил к ней ночью. Она уверяет, что это не ее вина. Такие речи я слышала и раньше. Они строят глазки мужчинам, идут туда, куда их заманивают, потом начинают разбухать и делают вид, что не виноваты. Мол, я не знаю, он меня заставил…
— Оставьте меня наедине с этой девушкой.
Женщина заколебалась, ее губы что-то шептали, глаза сверкали.
— Сэр… — начала она, но он нетерпеливо поднял руку.
— Прошу вас, оставьте нас.
Когда он говорил таким тоном — мягко и в то же время твердо, с легким оттенком угрозы, никто не осмеливался ослушаться его. И миссис Элтон удалилась.
— А теперь, Люс, — сказал Ричард, когда домоправительница ушла, — подойди сюда. Садись и скажи мне точно, что случилось.
— Я… я не могу сказать вам, сэр, я сама точно не знаю.
— Прошу тебя, не говори глупости. Боюсь, ты рассердишь меня, если будешь упорствовать и говорить ерунду. Кто этот человек. Сейчас же назови его имя.
— Я… я не знаю.
— Не смеешь сказать мне? Так это был Нед Свонн?
Она покачала головой.
— Люс, послушай, скажи мне правду, и, быть может, я помогу тебе. Ты думаешь, он согласится жениться на тебе?
— О нет… нет!
— Быть может, он немного выше тебя по положению? Тогда ты должна рассказать ему все, и я не сомневаюсь, что он найдет для тебя мужа. Осуши слезы, девочка, ты не первая, с кем это случилось. Я уверен, найдется человек, который захочет жениться на тебе.
Она взглянула на него, покачала головой и внезапно начала сбивчиво рассказывать.
Вот как это случилось.
В первую ночь, когда миссис Элгон заболела, она и Бетси спустились с чердака и вышли из дома. Чарли Херли сказал Бетси, что он собирается в полночь посмотреть на что-то удивительное, и пригласил ее пойти с ним. Мол, неподалеку соберутся ведьмы, чтобы выказать почтение сатане, узнать его секреты, получить у него великую силу в обмен на их души.
Бетси обещала пойти с ним. Она знала, что сможет уйти из дома этой ночью, и решила не упускать такой возможности. Но когда наступила полночь, она испугалась и попросила Люс пойти с ней. Сначала Люс не согласилась, но потом подруга ее уговорила.
Далее эта история стала вовсе непонятной. Ричарду было ясно, что Чарли заманил Бетси, чтобы соблазнить ее. Понятно, он был недоволен, что она пришла на свидание со своей подружкой.
Люс стала уверять Ричарда, что в ту ночь она видела странные вещи, настоящую чертовщину, однако самым страшным было то, что случилось с ней.
Чарли повел их к прогалине в лесу, они спрятались и стали смотреть. Люс видела, как какие-то странные фигуры бешено плясали вокруг костра. Она уверяла, что это не были обыкновенные люди, у некоторых из них были головы животных. Они танцевали по парам, делая такие жесты, словно…
Она запнулась, но он помог ей.
— Как будто соблазняли друг друга, чтобы начать блудить?
Девушка опустила голову.
— Прошу вас, сэр, я больше не могу ничего сказать… Выгоните меня… Пусть я стану нищенкой… Только не спрашивайте меня больше… я не могу сказать вам.
— И все же ты скажешь мне. Я настаиваю.
— Мне не надо было уходить из дома. Я знаю, что поступила плохо. Мне не надо было смотреть, — она начала плакать, — тогда это не случилось бы со мной.
— Продолжай, рассказывай, что было дальше.
И она рассказала, что внезапно обнаружила: Чарли и Бетси куда-то пропали и она осталась одна в лесу. Но не успела она разглядеть отчетливо это странное и таинственное действо, как почувствовала, что рядом кто-то есть… Совсем близко она различила чью-то фигуру, одетую в черное с головы до ног. Она не могла разглядеть его лицо, не поняла, обычное ли у него лицо, как у всех мужчин. Она лишь видела глаза, которые смотрели на нее, видела рога… Да, она видела рога.
— И тогда, сэр, я задрожала, потому что знала…
— Что ты знала, Люс?
— Я знала, сэр, что это сам сатана. Он подошел ко мне… Я пыталась бежать… а ноги меня не слушались, они были словно закованы, сэр… А он подходил все ближе и ближе… и я не могла ни сдвинуться с места… ни крикнуть.
Он саркастически ухмыльнулся.
— А что было потом, Люс?
— Он схватил меня и швырнул на плечо.
— Стало быть, у него было плечо?
— Да, сэр, мне показалось, что он швырнул меня на плечо. Я думала, сэр, что он несет меня в преисподнюю, о которой нам часто говорит миссис Элтон.
— А когда ты очнулась?
— Я лежала на траве, сэр… на лесной опушке, где густой кустарник… И я знала, сэр, знала, что со мной случилось.
Он положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.
— Люс, неужто ты в самом деле пытаешься меня уверить, что это был сатана? Полно, дитя мое. Ты знаешь, что это был человек, вырядившийся сатаной. Ты знаешь его. Признайся. Мне кажется, ты знаешь, кто этот человек.
— Нет, сэр. Клянусь вам, я не знаю.
— Клянешься? Ты готова поклясться на святой Библии?
— Да, сэр, готова.
— Люс, ты испытываешь мое терпение. С тобой сыграли шутку.
— Не думаю, сэр. Ведь он приходил ко мне еще раз.
— Еще раз?
— Темной ночью, когда я спала.
— Что? Приходил в дом? Почему ты не разбудила Бетси?
— Миссис Элтон была больна. Ей было так плохо, что она просила одну из нас оставаться с ней. И… Бетси осталась с ней. Я спала одна. И вдруг проснулась. Было темно… но я знала, что он здесь…
— И ты снова впала в беспамятство?
— Нет, сэр, на этот раз не впала. Я… я все помню, что было…
— И ты снова будешь уверять меня, что это был сатана?
— Да, сэр, я знаю, это был сатана.
— А теперь послушай меня, Люс, я понимаю, в ту ночь в лесу ты могла подумать, будто это сатана. Но чтобы он пришел к тебе в комнату! Быть такого не может! Подумай о парнях, которые похотливо поглядывали на тебя. Ведь ты их знаешь.
— Полно, Херли, никакая она не ведьма, просто несчастная женщина. Я в этом уверен.
— Нет, сэр, нет, она…
Тут все заговорили разом.
— Моя малютка Джейн стала припадочной после того, как эта старуха взглянула на нее.
— Все поросята дохнут…
На Ричарде были широкие штаны с разрезами, украшенные золотым кружевом, его дублет был скроен на итальянский манер. Он казался ослепительным в этом богатом наряде.
— Вы мешаете мне своим завыванием и криками. Эта женщина вовсе не ведьма. Говорю вам, она лишь беспомощная старуха. Осмелится ли кто-нибудь из вас противоречить мне? Вот что я скажу вам: не таким, как вы, брать закон в свои руки. Развяжи веревки, Том, а один из вас пусть снимет с себя кафтан и накинет ей на плечи. Миссис Элтон, я ожидал, что вы исполняете свой долг, а не занимаетесь подобными глупостями. Этим двум девушкам не следует выходить из дома столь поздно и наблюдать столь гнусные сцены. Жаль, что вы плохо присматриваете за ними. А вы все… довольно делать глупости. Отведите эту женщину домой. Ежели вам нечем заняться, ступайте и глазейте на море. Что, если бы испанцы нагрянули в то время, как вы мучили старую женщину?
Все повиновались ему, им и в голову не пришло ослушаться. Они всегда повиновались мистеру Мерримену, как их праотцы повиновались его предкам.
Ричард не сомневался, что его приказания выполнят. Он удалился.
«Бедная старуха! — думал он. — Ведьма?! Сегодня я спас ее жизнь, но кто поручится, что однажды они не убьют ее? Ее заклеймили, назвав ведьмой, эту женщину ждет печальная участь». Они не догадывались, что он видит всех их насквозь. Ему было любопытно их суеверие и жестокость, он подумал, что эти свойства часто идут рука об руку.
Вспомнив о двух девушках, он улыбнулся. Их жестоко накажут, и они заслужили наказание. Однако он решил, что именно Бетси задумала это маленькое приключение. Люс оно не доставило большого удовольствия, эта девушка иного сорта.
Проходили тревожные недели. Наступил июнь, который принес жестокие ветры, каких не бывало в это время года. Юго-западные штормы удерживали английский флот в гавани, а запасы, которые королева и ее Совет в Лондоне обещали прислать, все не прибывали.
Сэр Хэмфри ехал из Стоука со своим сыном Бартли навестить друга в Пенникомкуике.
У сэра Хэмфри был один законный сын — шестилетний Бартли, и целая куча бастардов, которые частенько крутились возле сэра Хэмфри, подергивая себя за вихры или почесывая ноги. Сэр Хэмфри вовсе не огорчался, что ему приписывали столь большое потомство. И если его супруга родила ему всего одного сына, вина в том была ее, а не его.
Он наслаждался жизнью. Он не боялся ничего, что было ему понятно, а войну, кровопролитие и насилие понимал отлично. Его волновало лишь сверхъестественное. Он готов был встретить любого врага со шпагой или мушкетоном, но ведьмы орудовали во тьме, насылая на человека чуму или оспу. По дороге он говорил с Бартли о ведьмах.
Хотя Бартли было всего шесть лет, отец мог им гордиться. Он был рослый для своего возраста, светловолосый, румяный и голубоглазый. Внешностью он походил на мать, характером — на отца. Казалось, он был предназначен для веселой жизни, полной приключений, вина и женщин.
Бартли обожал слушать рассказы отца про морские походы. Он гладил рукой золотые украшения, которые отец привез из Перу и Испании, заворачивался в богатые испанские ткани и прохаживался с важным видом. Он обещал вырасти настоящим мужчиной.
Сын сэра Хэмфри вряд ли обещал стать ученым, ведь его голубые глаза были уже теперь обращены к морю.
Они проехали домик Лэкуэллов, и сэр Хэмфри попросил сына не смотреть в ту сторону.
— Эта старуха может сглазить тебя. Она может превратить тебя из здорового парня в обезображенного оспой калеку… или даже в женоподобного книжника, как наш друг Мерримен.
— Я бы против этого не возражал, мой учитель был бы мной доволен. Я бы быстренько все выучил и не терял на это много времени.
— Не говори так, мой мальчик, не дразни дьявола. Будь таким, как есть, и не ломай голову над своими уроками. Научись писать, читать и держать себя, как подобает джентльмену. Это все, что нужно таким, как ты и я, мой мальчик.
— Погляди-ка! — воскликнул Бартли. — В канале корабли… Вон там…
Сэр Хэмфри придержал кобылу, напряженно вглядывался налитыми кровью глазами, проклиная себя за то, что он не так зорок, как сын.
— Вон там, батюшка, погляди! Один… второй… третий. О, сэр, это испанцы. Поехали в город. Я бы мог сделать что-нибудь… я бы мог…
— Помолчи, сын. Поехали.
Они помчались галопом, их сердца сильно бились, на лицах можно было прочесть облегчение, даже радость.
— Испанцы приплыли! — кричал сэр Хэмфри. — Выходите из домов, болваны! Ленивые собаки! Сейчас вы узнаете вкус битвы! Видит Бог, мой меч покраснеет от крови до заката солнца!
Мужчины, женщины и дети стали выбегать из домов. Сэр Хэмфри Кэвилл указал им на море и помчался вперед.
Ричард вышел им навстречу. Его лицо было спокойно, на губах его, как обычно, играла «эта чертова надменная улыбка», как говорил о ней сэр Хэмфри.
— Испанцы! — заорал сэр Хэмфри. — Клянусь кровью Христовой, они здесь наконец!
Ричард продолжал улыбаться.
— Ерунда, Кэвилл. Это суда, которые везут провиант из Тилбери.
— Клянусь Богом! — воскликнул сэр Хэмфри.
— Это правда, сэр! — крикнул Бартли. — Я вижу красный крест Англии.
Ричард положил руку мальчику на плечо.
— Я вижу, тебе уже не терпится увидеть кровопролитие? Зайдите в дом выпить стакан вина.
Они отвели лошадей во двор, где Глем Свонн и Нед приняли их, и вошли в дом. Ричард позвонил в колокольчик и, когда явилась Люс, велел принести печенье и вино.
Миссис Элтон и Люс принесли угощение. Рот миссис Элтон был еще сильнее сжат после вчерашнего приключения. В ее глазах можно было прочесть легкое неодобрение, и Ричард догадался, что она недовольна его потворством врагам Господа. Он насмешливо улыбнулся ей. Потом его внимание привлекла девушка, он подумал, успела ли у нее зажить спина после вчерашней трепки.
Сэр Хэмфри тут же уставился на женщин, он привык оценивать их так же, как лошадей. Женщин типа Элтон он знал прекрасно. Она наверняка ненавидит всех, кто занимается любовью, потому что ей самой это испытать не удалось. Суха, как палка. Ни на что не годна. Ну а девочка? Он не замечал ее прежде. Видно, она всегда убегала, когда он появлялся… Стройная, робкая, вряд ли уже готовая для любовных утех. Еще очень молода, хотя… Короткие волосы делают ее похожей на смазливого мальчишку. Сэр Хэмфри решил взять на заметку служанку Ричарда. Не то чтобы устраивать что-то специально, отступать от своих правил, но если подвернется случай… надо быть к этому готовым. А сэр Хэмфри был человеком, которому часто выпадал счастливый случай.
Служанки удалились, а Бартли замер, с восторгом слушая разговор взрослых.
— Клянусь небом, — сказал сэр Хэмфри, — Дрейку уже невмоготу ждать, я уверен! Не таков он, чтобы ждать в гавани, прячась от шторма, как прячется дитя за подол няньки! Нет, сэр. Ему не терпится сразиться с ним. И на кораблях, поди, людям надоело ждать. Я знаю, Дрейк говорит им: «Мы разгромим испанцев в их собственном море». А королева говорит: «Нет!» И Совет говорит: «Нет! Оставайтесь на месте и защищайте нас». Клянусь небом, сэр, это занятие не для Дрейка. Он привык атаковать первым. Вот каков наш адмирал. И он прав. Клянусь небом, он доказал это. Тысячу раз доказал.
Мальчик слушал, подпрыгивая на стуле.
— Мне представляется, что негоже теоретикам мешать практикам. Если бы ему не препятствовали, думаю, что опасность уже миновала бы. Сэру Фрэнсису мешают приказы из Лондона. Он знает, что следует делать. Fortes fortuna, adjuvat2.
— Что это значит? — спросил сэр Хэмфри.
— Спросите у Бартли, он вам скажет.
Но Бартли не смог объяснить это отцу, а сэра Хэмфри это не очень-то огорчило.
— Увы, Бартли! Похоже, ты не горишь желанием учиться. Я спросил у твоего учителя о твоем прилежании, а он в ответ лишь печально покачал головой. Ты слишком много мечтаешь о приключениях, о море, о сокровищах, которые нужно привезти домой. Не правда ли?
— Тогда он мечтает о том, о чем должен мечтать настоящий мужчина, — сказал сэр Хэмфри.
— Ведь если эти корабли подойдут к нашему берегу, — вмешался Бартли, — наш флот атакует их. А если нашим придется сражаться с ними у берегов Испании или в бухте Кадиса, морской бой увидят испанцы, а не мы, — с огорчением добавил он.
Сэр Хэмфри громко захохотал.
— Они никогда не сделают из тебя школяра, мой мальчик. Он предпочитает видеть битвы, а не учить латинские изречения, не правда ли?
Сэр Хэмфри глотнул вина.
— Кое-что меня беспокоит, Ричард. Знаешь… тебе не следовало останавливать их прошлой ночью. Ведьмы есть ведьмы, и чем скорее мы отыщем тех, что прячутся среди нас, тем лучше, черт меня побери!
Ричард взглянул на Бартли:
— Ты можешь сорвать в саду пару персиков.
— Нет, — возразил сэр Хэмфри, — пусть мальчик останется здесь. Не хочу, чтобы он вырос жеманным хлюпиком, до ушей которого не доходит правда о жизни. Он знает, что на свете есть ведьмы, не правда ли, мой мальчик?
Бартли кивнул.
— Я хотел бы остаться. Почему вы остановили их, сэр? Эта старуха — ведьма.
— Это просто отвратительно, — сказал Ричард. — Видит Бог, мы должны блюсти закон в наших краях. Нельзя позволять этой деревенщине брать в свои руки суд и расправу. Она всего лишь глупая старуха, которая собирает травы и дает приворотное зелье влюбленным девкам. Я услышал крики и вышел из дома. Это было отвратительное зрелище!
Сэр Хэмфри взглянул на своего друга. «Черта с два я стал бы знаться с ним, кабы он не был моим соседом! — подумал он. — Разве это мужчина! Навещать эту высохшую вдову, когда в его собственном доме есть юная, созревшая девственница! Только и знает, что скрипит пером по бумаге! Видите ли, ему претит смотреть, как мучают ведьму. Разве это мужчина?»
— Если у нас в округе есть ведьмы, их необходимо найти и уничтожить. Нам не нужны здесь пособницы дьявола.
Ричард слегка пожал плечами и подарил сэру Хэмфри надменную улыбку и перевел разговор на испанцев. Они потолковали, а после сэр Хэмфри собрался уходить.
Когда Ричард провожал гостей до ворот, та девушка была в саду. Она, держа в руках корзину с персиками, покраснев, сделала книксен.
— Эй! — сказал сэр Хэмфри. — Что там у тебя?
Ричард заметил, что сэр Хэмфри делал вид, будто смотрит в корзину, а на самом деле пялил глаза на ее вырез в корсаже.
— Персики, сэр.
Сэр Хэмфри взял персик и вонзил в него зубы.
— О! Ваши персики вкуснее наших. Пошлите мне корзину с этой девушкой, Ричард.
Он дал доесть персик Бартли, а когда девушка повернулась, чтобы уйти, хлопнул ее по ягодицам.
— Принеси их мне, девушка, и не давай никому, кроме меня, поняла?
Люс перевела взгляд с сэра Хэмфри на своего хозяина. Ричард кивнул, а девушка ушла в дом.
Проводив сэра Хэмфри и Бартли, Ричард, проходя по саду, заметил Люс, которая вышла, чтобы нарвать персиков для сэра Хэмфри. Ричард прошел с ней до стены, у которой росли персиковые деревья. Люс смутилась и покраснела.
— Не отбирай для него самые лучшие, сбережем их для нашего стола.
Когда же корзина наполнилась, Ричард взял ее из рук девушки.
— Ступай в конюшню и скажи Неду Свонну, что я велю ему отнести корзину сэру Хэмфри.
Она сделала книксен и пошла во двор, а он посмотрел ей вслед.
В гавани факелы освещали матросов, грузивших на корабли ящики и бочки. Испанские галеоны не появились, но англичане решили выйти в море навстречу им. Дрейк настоял на своем. Вначале с его планом согласился Ховард, затем королева и Совет. Моряки, погрузив груз, пели и свистели. Напряженное ожидание прошло.
Миссис Элтон захворала. Она лежала в постели и бормотала молитвы, веря, что только молитвы защищают людей от дурного глаза. В ту злополучную ночь старуха Лэкуэлл уставилась на нее воспаленными глазами, от того-то миссис Элтон и занемогла. Она точно сглазила ее.
Для Люс и Бетси жизнь стала куда легче, миссис Элтон не шпионила за ними и не колотила их палкой почем зря.
Солнце светило, сад был наполнен ароматом только что распустившихся роз и лаванды. Бетси и Люс сновали из кухни в кладовку, и Бетси пела:
Солнышко нынче нещадно палит,
Зреют плоды на горе и в долине.
Филон, пастушок, у фонтана сидит.
Где ты, любовь? Ее нет и в помине.
Она научила Люс словам, и они запели вместе:
Филон, пастушок, у фонтана сидит,
В прохладной тени под зеленой ивой.
Песня рожка так печально звучит:
«Любовь обманула,
Любовь подвела.
Не быть мне счастливым».
Девушки принялись танцевать по кухне, кланяясь, приседая, хлопая в ладоши.
Чарли Херли поглядел на них в кухонное окно, потом тоже захлопал в ладоши. Люс покраснела, а Бетси подошла к нему, подбоченилась и поглядела на него с вызовом. Но он лишь засмеялся и поманил ее, кивая на сарай, мол, ему надо что-то сказать ей. Она насмешливо ответила, что никуда не пойдет, но Люс невольно обратила внимание на то, что она чуть погодя выдумала предлог и ушла не менее чем на четверть часа.
Время от времени они должны были показываться в комнату миссис Элтон и выслушивать ее указания. Она лежала на постели, лицо ее приобрело зеленовато-желтоватый оттенок, сухие губы шептали молитвы, спасающие от порчи.
Во дворе Чарли Херли толковал с Недом Свонном о том, что творится в гавани. Они с серьезным видом кивали головами, желая показать себя знатоками морского дела. Будь миссис Элтон поблизости, Чарли не осмелился бы болтать возле дома, а Бетси не посмела бы попросту тараторить.
В эту ночь миссис Элтон, разумеется, не могла запереть девушек на чердаке.
Ожидание затянулось. Не успели корабли выйти в море, как шторм загнал их назад в гавань. Каждый мужчина и каждая женщина в Плимуте разделяли нетерпение адмирала и бранили королеву за то, что она не присылает долгожданных припасов. Провианта на суднах не хватало, и хотя Дрейк и Ховард были уверены, что мучающие их штормовые ветры были бедой и для испанцев и что, как только будет возможно отчалить от берегов Девона, они атакуют их. Осторожность королевы и в особенности ее скупость не давали надежды на скорую победу. Хорошо говорить речи в Тилбери, но какая глупость из-за своей жадности подвергать опасности свой трон и страну!
Но первого июля терпению Ховарда и Дрейка пришел конец. Невзирая на болезнь матросов и недостаток продовольствия, они вышли в море, чтобы атаковать врага. Но вскоре вернулись, угнетенные и разочарованные. Потрепанные штормами испанцы отчалили от Корунны, где они были бы отданы на милость англичанам; ветер чудом переменился, перестал дуть с севера, и англичане оказались на виду у испанцев; им предстояло вернуться назад или ждать благоприятного ветра — запас воды и продовольствия, из-за королевской скупости, был у них на исходе.
Поправившаяся миссис Элтон знала, что все это были проделки колдовской силы. Она, как никто другой, была уверена, что ведьмы могут накликать шторм и усмирять его. Весь день она ходила, бормоча молитвы, и почти не лупила палкой служанок, но не оттого, что подобрела, а оттого, что силы у нее в руках поубавилось. Она еще никогда не встречала таких пустоголовых девок, как эти две служанки. Эта Бетси могла пойти за водой, забыв прихватить ведро. А Люс — та будто и вовсе не слышит, что ей говорят. Видно, эти девчонки что-то задумали. Миссис Элтон было трудно провести, она чуяла грех за милю.
Она подумала было, не приказать ли Глему Свонну поколотить их, но она не доверяла ему. Он будет пожирать глазами их белые плечи, а то и заставит приоткрыть грудь. Из соображений целомудрия она не поручила Глему Свонну наказать их. А заставить его лупцевать их по заду в юбке было бы для них все равно что забава. Досадно, однако, что они так и останутся без наказания.
Глядя на бурное море, сэр Хэмфри думал то же, что и миссис Элтон. Наверняка это дело ведьм. Как можно иначе это объяснить? Ему хотелось схватить старую Гранин Лэкуэлл, заставить ее говорить, назвать своих пособников. Он спорил по этому поводу с Ричардом. Подумать только, как эти книжные черви могут заговорить, запутать человека! Он ломал голову над тем, не стоит ли поступить по-своему, невзирая на неодобрение своего друга. И однажды, погожим днем, в пятницу, отправился в Пенникомкуик, чтобы сказать это Ричарду.
Однако он не успел доехать до дома Ричарда, а, проехав несколько миль, встретил мчавшегося галопом всадника. Это был один из его людей, которого он утром послал по делу в Плимут.
— Сэр Хэмфри! — крикнул он. — Они приближаются! Капитан Флеминг только что прибыл в гавань. Адмиралы играли в Хоу. Испанцев видели возле Лизарда.
Тут сэр Хэмфри забыл про ведьм. Не теряя времени, он вскочил на лошадь и поскакал в гавань.
В эти дни великая армада потерпела невиданное поражение. С берегов Девона и Корнуолла люди наблюдали морские бои, покуда испанцы не поспешили убраться в сторону острова Уайт, преследуемые английскими кораблями, на которых моряки считали каждый снаряд и почти голодали. Новости на берег доходили не сразу, и прошло некоторое время, прежде чем в Плимуте узнали, как брандеры довершили славную работу английских моряков. Все гордились этой победой, но те, кто сошел на берег и умирал от ран и голода, не выражали особой радости. И все же Англия была спасена от испанской угрозы и от инквизиции, хотя рыжеволосая королева покачивала головой, сетуя, что эта операция ей дорого обошлась и что разбитые корабли сильным ветром раскидало по морю вместе с сокровищами, и они не достались ей, а морское дно было усеяно драгоценностями, которые английские моряки отвоевали для своей королевы.
В Плимуте воцарился покой. Никто больше не говорил об испанцах, кроме оставшихся без денег моряков, которые, сделав свое дело, награды не получили. Опасность вторжения испанцев миновала, опасность голода занимала людей меньше…
В начале сентября миссис Элтон привела плачущую Люс к хозяину и велела ей рассказать ему про свой позор.
Ричард увидел, что Люс изменилась. Под глазами легли темные тени, а на лице появилось выражение страха.
Она молчала, и миссис Элтон стала объяснять сама, в чем дело.
— Я должна сообщить вам ужасную новость.
Ее ехидная ухмылка не могла скрыть, что она испытывает жестокое удовольствие. Ричард поднял брови.
— В самом деле? Глядя на вас, я подумал, что у вас хорошие новости.
— Тогда мой вид не выражает мои чувства. Эта девушка осрамила себя и меня. Меня — оттого, что я за нее в ответе. Но я захворала, и она в это время убежала и нагрешила. Себя потому, что Господь решил, что она должна ответить за свой грех. Я побила ее, у нее до сих пор кровь сочится. Теперь остается лишь согнать ее со двора.
— И что же за грех она совершила? — спросил Ричард, нежно поглаживая свои кружевные брыжи, словно они интересовали его больше, чем беда служанки.
— Она беременна, сэр. Бесстыжая распутница! Она бегала ночью на свидание с любовником, а теперь он, видно, ее бросил. А я должна отвечать за нее.
— Кто твой любовник? — спросил Ричард. Люс молчала, опустив голову. Миссис Элтон стукнула кулаком по спине девушки.
— Отвечай, малолетняя потаскушка, когда хозяин тебя спрашивает!
Темные глаза Люс взглянули на Ричарда.
— Я… я не могу сказать, господин.
— Он приказал тебе молчать?
— Я… я не знаю…
— Не может сказать! — презрительно хмыкнула миссис Элтон. — Видно, он приходил к ней ночью. Она уверяет, что это не ее вина. Такие речи я слышала и раньше. Они строят глазки мужчинам, идут туда, куда их заманивают, потом начинают разбухать и делают вид, что не виноваты. Мол, я не знаю, он меня заставил…
— Оставьте меня наедине с этой девушкой.
Женщина заколебалась, ее губы что-то шептали, глаза сверкали.
— Сэр… — начала она, но он нетерпеливо поднял руку.
— Прошу вас, оставьте нас.
Когда он говорил таким тоном — мягко и в то же время твердо, с легким оттенком угрозы, никто не осмеливался ослушаться его. И миссис Элтон удалилась.
— А теперь, Люс, — сказал Ричард, когда домоправительница ушла, — подойди сюда. Садись и скажи мне точно, что случилось.
— Я… я не могу сказать вам, сэр, я сама точно не знаю.
— Прошу тебя, не говори глупости. Боюсь, ты рассердишь меня, если будешь упорствовать и говорить ерунду. Кто этот человек. Сейчас же назови его имя.
— Я… я не знаю.
— Не смеешь сказать мне? Так это был Нед Свонн?
Она покачала головой.
— Люс, послушай, скажи мне правду, и, быть может, я помогу тебе. Ты думаешь, он согласится жениться на тебе?
— О нет… нет!
— Быть может, он немного выше тебя по положению? Тогда ты должна рассказать ему все, и я не сомневаюсь, что он найдет для тебя мужа. Осуши слезы, девочка, ты не первая, с кем это случилось. Я уверен, найдется человек, который захочет жениться на тебе.
Она взглянула на него, покачала головой и внезапно начала сбивчиво рассказывать.
Вот как это случилось.
В первую ночь, когда миссис Элгон заболела, она и Бетси спустились с чердака и вышли из дома. Чарли Херли сказал Бетси, что он собирается в полночь посмотреть на что-то удивительное, и пригласил ее пойти с ним. Мол, неподалеку соберутся ведьмы, чтобы выказать почтение сатане, узнать его секреты, получить у него великую силу в обмен на их души.
Бетси обещала пойти с ним. Она знала, что сможет уйти из дома этой ночью, и решила не упускать такой возможности. Но когда наступила полночь, она испугалась и попросила Люс пойти с ней. Сначала Люс не согласилась, но потом подруга ее уговорила.
Далее эта история стала вовсе непонятной. Ричарду было ясно, что Чарли заманил Бетси, чтобы соблазнить ее. Понятно, он был недоволен, что она пришла на свидание со своей подружкой.
Люс стала уверять Ричарда, что в ту ночь она видела странные вещи, настоящую чертовщину, однако самым страшным было то, что случилось с ней.
Чарли повел их к прогалине в лесу, они спрятались и стали смотреть. Люс видела, как какие-то странные фигуры бешено плясали вокруг костра. Она уверяла, что это не были обыкновенные люди, у некоторых из них были головы животных. Они танцевали по парам, делая такие жесты, словно…
Она запнулась, но он помог ей.
— Как будто соблазняли друг друга, чтобы начать блудить?
Девушка опустила голову.
— Прошу вас, сэр, я больше не могу ничего сказать… Выгоните меня… Пусть я стану нищенкой… Только не спрашивайте меня больше… я не могу сказать вам.
— И все же ты скажешь мне. Я настаиваю.
— Мне не надо было уходить из дома. Я знаю, что поступила плохо. Мне не надо было смотреть, — она начала плакать, — тогда это не случилось бы со мной.
— Продолжай, рассказывай, что было дальше.
И она рассказала, что внезапно обнаружила: Чарли и Бетси куда-то пропали и она осталась одна в лесу. Но не успела она разглядеть отчетливо это странное и таинственное действо, как почувствовала, что рядом кто-то есть… Совсем близко она различила чью-то фигуру, одетую в черное с головы до ног. Она не могла разглядеть его лицо, не поняла, обычное ли у него лицо, как у всех мужчин. Она лишь видела глаза, которые смотрели на нее, видела рога… Да, она видела рога.
— И тогда, сэр, я задрожала, потому что знала…
— Что ты знала, Люс?
— Я знала, сэр, что это сам сатана. Он подошел ко мне… Я пыталась бежать… а ноги меня не слушались, они были словно закованы, сэр… А он подходил все ближе и ближе… и я не могла ни сдвинуться с места… ни крикнуть.
Он саркастически ухмыльнулся.
— А что было потом, Люс?
— Он схватил меня и швырнул на плечо.
— Стало быть, у него было плечо?
— Да, сэр, мне показалось, что он швырнул меня на плечо. Я думала, сэр, что он несет меня в преисподнюю, о которой нам часто говорит миссис Элтон.
— А когда ты очнулась?
— Я лежала на траве, сэр… на лесной опушке, где густой кустарник… И я знала, сэр, знала, что со мной случилось.
Он положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.
— Люс, неужто ты в самом деле пытаешься меня уверить, что это был сатана? Полно, дитя мое. Ты знаешь, что это был человек, вырядившийся сатаной. Ты знаешь его. Признайся. Мне кажется, ты знаешь, кто этот человек.
— Нет, сэр. Клянусь вам, я не знаю.
— Клянешься? Ты готова поклясться на святой Библии?
— Да, сэр, готова.
— Люс, ты испытываешь мое терпение. С тобой сыграли шутку.
— Не думаю, сэр. Ведь он приходил ко мне еще раз.
— Еще раз?
— Темной ночью, когда я спала.
— Что? Приходил в дом? Почему ты не разбудила Бетси?
— Миссис Элтон была больна. Ей было так плохо, что она просила одну из нас оставаться с ней. И… Бетси осталась с ней. Я спала одна. И вдруг проснулась. Было темно… но я знала, что он здесь…
— И ты снова впала в беспамятство?
— Нет, сэр, на этот раз не впала. Я… я все помню, что было…
— И ты снова будешь уверять меня, что это был сатана?
— Да, сэр, я знаю, это был сатана.
— А теперь послушай меня, Люс, я понимаю, в ту ночь в лесу ты могла подумать, будто это сатана. Но чтобы он пришел к тебе в комнату! Быть такого не может! Подумай о парнях, которые похотливо поглядывали на тебя. Ведь ты их знаешь.