Холт Виктория. Испания для королей

   Кроме того, он все еще не забыл оскорбления, которое нанесла ему Изабелла, отказавшаяся от его руки. Не причислявший себя к людям злопамятным или уж очень обидчивым, он не собирался прощать поступка, так бесцеремонно унизившего Его Королевское достоинство.
   Поэтому Альфонсо не без удовольствия думал о том дне, когда дерзкая Изабелла окажется во власти человека, ухаживания которого так легкомысленно отвергла.
   Улыбаясь, он взял Иоанну за руку, и собравшиеся затаили дыхание. В наступившей тишине Аревало и де Виллена провозгласили Альфонсо и Иоанну полновластными хозяевами замка Пласенсия.
   Свадьба должна была состояться сразу после получения папского благословения. Иоанна молилась о том, чтобы Его Святейшество не торопился благословлять их брак.
   Между тем была отпразднована помолвка, и на всех последовавших торжествах Иоанна сидела рядом с Альфонсо, не перестававшим оказывать ей знаки внимания.
   Через несколько дней войско короля Альфонсо Пятого покинуло Пласенсию и выступило в сторону Аревало. Следом поехали Альфонсо и Иоанна.
   Зная о плачевном состоянии кастильской армии и разрухе, царившей в королевстве Изабеллы и Фердинанда, Альфонсо предвкушал легкую победу над ними.
   В Аревало он велел разбить лагерь и начать подготовку к решающей битве.
   Изабелла и Фердинанд вместе приняли гонца, сообщившего о прибытии Альфонсо в Пласенсию и о его помолвке с Иоанной.
   Услышав эти новости, Фердинанд помрачнел.
   – Судя по всему, он готов огнем и мечом проложить ей дорогу к нашему трону, – сказал он.
   – Она его племянница! – не удержалась Изабелла. – Да и не созрела еще для брака.
   – Ему-то какое дело? Он думает, что она подарит ему Кастилию, и, если он добьется успеха на поле боя, то Папа разрешит их брак, можешь не сомневаться.
   – Если добьется успеха! Ничего он не добьется, это я тебе говорю.
   – Изабелла, ты не знаешь войны. Как мы сможем остановить его?
   – Я знаю, что мне по рождению положено быть королевой Кастилии! – вспыхнула Изабелла. – Этого достаточно для того, чтобы носить корону.
   – Этого достаточно для начала, Изабелла. Сейчас от тебя требуется нечто большее, чем наследственное право на трон.
   – Мы отстоим наше королевство, я в этом не сомневаюсь. Фердинанд ласково взял ее за руку и подвел к карте, лежавшей на столе.
   – Вот здесь собрались друзья короля Альфонсо. – Он показал на Южную Кастилию. – Аревало, Виллена, Кадис – их много, очень много. Они готовы пойти на все, лишь бы посадить на трон Иоанну и ее жениха. Если завтра Альфонсо повернет на юг, его встретят с распростертыми объятиями. Они объединят свои силы, и тогда все города будут сдаваться им практически без боя. А мы… наше положение будет ухудшаться день ото дня, по мере его продвижения по Кастилии.
   – Фердинанд, я тебя не понимаю, – с упреком произнесла она. – У нас-то ведь тоже есть друзья, не так ли?
   – Есть – но только не друзья, а приспешники.
   – В таком случае им придется стать нашими настоящими друзьями.
   – Едва ли они захотят проявлять лояльность, когда увидят мощь португальской армии.
   – Их нужно заставить.
   – Да? Кто же это сделает?
   – Я! Скоро они поймут, кому должны подчиняться. Фердинанд задумчиво посмотрел на супругу. Порой – в такие минуты, как эта, – ему начинало казаться, что он совсем не знает ее. Сейчас в ее словах прозвучала такая убежденность в собственной правоте и способности выстоять в неравной схватке с врагами, что Фердинанд поверил в ее силы.
   – И все-таки меня смущает одно обстоятельство, – на всякий случай сказал он. – В твоем положении женщины не могут руководить военными кампаниями. Ты не забыла о том, что ждешь ребенка?
   – Не забыла, дорогой, – усмехнулась Изабелла. – Для него-то я и хочу сохранить кастильский трон. Ведь у нас родится сын, не так ли?
   Еще никогда Изабелле не приходилось сталкиваться с такими грозными испытаниями, какие выпали ей в течение последующих месяцев. Она работала с раннего утра до позднего вечера и каждый день по нескольку часов посвящала усердным молитвам: верила в то, что ей покровительствуют силы божественного провидения, и по-прежнему уповала на их заступничество.
   Впрочем, даже стоя на коленях перед висевшим на стене распятием, она понимала, что сейчас ей следует надеяться не столько на Бога, сколько на собственные силы.
   Порой она ночь напролет принимала гонцов и писала срочные депеши в те немногочисленные войска, которые хранили ей верность, – но это было еще не все. Изабелла решила лично посетить города, занявшие выжидательную позицию или собиравшиеся примкнуть к победителю.
   Она отправилась в вояж по этим городам. Ездить на лошади по разбитым кастильским дорогам было занятием не только трудным, но и опасным для ее будущего ребенка. Она боялась выкидыша и все же не отказывалась от своего плана. Ей была невыносима мысль о том, что ее сын окажется лишенным права на трон.
   Горожане видели, в каком положении находилась Изабелла, и не могли не сочувствовать ей. Кроме того, она была исполнена сознанием собственной правоты, и это тоже помогало ей завоевывать сердца подданных. После каждой ее речи, обращенной как к знати, так и к простому люду, множество испанцев отбрасывали прочь сомнения и становились под ее знамена.
   Фердинанд следил за обучением новобранцев и готовил армию к битве, которую Альфонсо по какой-то одному ему ведомой причине не решался дать своим противникам. Изабелла и Фердинанд каждый день ждали известия о приближении его войска, и оба понимали, что такая новость означала бы их поражение в войне с королем Португалии.
   – Господи, дай нам еще несколько недель, – молилась Изабелла. – Тогда мы будем не так беззащитны перед нашим врагом.
   – Нам нужен всего один месяц… один или два, – говорил Фердинанд, обращаясь к своим генералам. – Если королева сможет в таком же темпе пополнять нашу армию свежими силами, то скоро мы выступим в поход и заставим короля Альфонсо убраться за пределы Кастилии. Но нам необходимы эти несколько недель – без них мы пропали.
   Так они сообща работали и напряженно следили за передвижениями Альфонсо. Однако тот по-прежнему оставался в Аревало. Говорили, что решающая битва будет дана после того, как к нему прибудут все его кастильские сторонники.
   – Интересно, каким образом этот человек умудрился одержать такую внушительную победу над маврами? – удивлялся Фердинанд. – Сейчас Кастилия не может оказать ему никакого сопротивления – а он медлит. Если дело и дальше так пойдет, то через несколько недель и он упустит последний шанс выиграть эту войну.
   Между тем Изабелла, в ходе поездки по королевству приближавшаяся к Толедо, думала об архиепископе Альфонсо Карилло, без чьей поддержки ей едва ли удалось бы сохранить трон и корону.
   Ей казалось, что при встрече она смогла бы убедить его в необходимости союза с ней. Он был самым влиятельным человеком в Испании, и Изабелла не хотела думать, что он навсегда отвернулся от нее. Она не понимала, что причиной их разрыва стала его ревность к Фердинанду и кардиналу Мендозе, оттеснивших его от власти в Кастилии.
   Однажды она позвала к себе одного из своих слуг и сказала:
   – Мы находимся недалеко от Алькала-де-Хенарес, где сейчас живет архиепископ Толедский. Немедленно поезжай к нему и пригласи его ко мне во дворец. Передай, что я желаю поговорить с ним.
   Когда гонец вернулся из Алькала-де-Хенарес, Изабелла тотчас велела привести его к ней.
   – Ну? – спросила она. – Видел ты архиепископа?
   – Да, Ваше Величество, – потупился гонец. – Архиепископа я видел.
   – Прошу тебя, не мешкай, – мягко сказала Изабелла. – Что он ответил на мою просьбу?
   – Ваше Величество, архиепископ сказал, что он понимает ваше желание видеть его, но сам он не желает видеться с вами. И еще велел передать, что если вы захотите навестить его, то он заранее покинет свой дворец и найдет пристанище в другом месте.
   Изабелла не смутилась.
   – Вижу, ты напрасно ездил в Алькала-де-Хенарес. Впрочем, не совсем. Теперь мы знаем, что в лице архиепископа мы потеряли друга и обрели врага. Ступай к себе, можешь отдохнуть после дороги.
   Оставшись одна, она прошлась по комнате и тяжело опустилась в кресло. Ее одолевала усталость – слишком много сил отнимали беременность и страх за будущее. Если бы архиепископ хоть на минуту поверил в возможность ее победы над Альфонсо, он не посмел так дерзко ответить ей. Очевидно, у него не было сомнений в ее грядущем поражении.
   Она почувствовала, как в животе шевельнулся ребенок. Ей вдруг захотелось лечь в постель, отказаться от этих утомительных поездок по королевству и впредь уповать только на Бога да на свою счастливую судьбу. В конце концов, даже если бы у нее отняли Кастилию, она смогла бы стать королевой Арагона, быть верной супругой и заботливой матерью. Она устала от борьбы, ей хотелось мира и спокойного семейного счастья.
   Через несколько минут она справилась с этой слабостью. Сейчас ей нужно было не поддаваться малодушию, а написать Фердинанду и рассказать ему о ходе дел. А затем собираться в дорогу – в те города, которые она еще не успела посетить.
   Было и еще одно немаловажное обстоятельство, не позволявшее ей опускать руки. В ее свите не могли не узнать о несостоявшихся переговорах с архиепископом. Поэтому она должна была держаться с достоинством – особенно сейчас, когда даже друзья могли усомниться в ее силах.
   Она превозмогла усталость, подавила в себе желание отдохнуть и забыть о грозящих бедах.
   Ей не следовало забывать о том, что на помощь божественного провидения она сможет рассчитывать только в том случае, если докажет свое право на корону Кастилии.
   Изабелла читала почту от Фердинанда.
   «Благодаря твоим усилиям положение изменилось к лучшему. Теперь наше войско насчитывает четыре тысячи латников, восемь тысяч всадников и тридцать тысяч легковооруженных пеших воинов. Большинство из них не имеет никакого опыта боевых действий, но обучение идет полным ходом – тут нам предстоит много работы, новобранцы прибывают каждый день. Как бы то ни было, если Альфонсо нападет на нас, ему придется раскаяться в том, что он не сделал этого двумя месяцами раньше».
   Изабелла оторвала взгляд от бумаги и улыбнулась.
   Итак, им удалось сотворить чудо. Они нашли людей, готовых сражаться за них. Эти люди не имели военного опыта, но этот недостаток можно было исправить. Ее армией командовал Фердинанд, а он был опытным воином. К тому же оказался более расторопным человеком, чем престарелый король Альфонсо. Фердинанд должен был победить.
   Она закрыла глаза и откинулась на спинку стула.
   Ее хорошая подруга Беатрис де Бобадилла, жена Андреса де Кабрера, думает, что Изабелла идеализирует Фердинанда и почитает его чуть ли не божеством, живущим среди людей.
   Пожалуй, Беатрис не видит перемены, произошедшей в Фердинанде. Да, когда он впервые приехал в Кастилию, Изабелла не могла не обратить внимания на его красоту. Тогда она любила его не меньше, чем сейчас, – и все же знала о его тщеславии, заносчивости и даже признаках алчности, которая могла со временем развиться в нем. Она не забыла о том, какое неудовольствие вызывало в нем ее нежелание отказаться в его пользу от прав на Кастилию. Тем не менее она мирилась с этими недостатками своего супруга – так же, как не обижалась на капризы своей дочери Изабеллы. И если порой Фердинанд вел себя как маленький избалованный мальчик, то обладал он и достоинствами взрослого мужчины. Она верила в его полководческий талант и знала, что как в политике, так и на поле боя он будет преданно отстаивать ее интересы – возможно, потому, что сам заинтересован в ее успехе. У нее не было более верного сторонника, чем он. Хотя, после разрыва отношений с архиепископом Толедским, она чувствовала, что уже никому не сможет доверять, как раньше.
   Она встала из-за стола, и в этот миг ее тело пронзила такая боль, что она не удержалась и вскрикнула.
   В комнату тотчас вбежала служанка.
   – Ваше Величество!..
   Увидев бледное, искаженное мукой лицо Изабеллы, она поспешила подхватить ее под руки и громко позвала на помощь. Через несколько секунд королева была окружена служанками и лекарями.
   Опираясь одной рукой на стол, она с трудом прошептала:
   – Отведите меня в спальню. Кажется… у меня начинаются роды. Почему же это случилось так рано?.. Почему?..
   Вот и все.
   Ребенок родиться уже не мог. Изабелла, опустошенная и разбитая, лежала в постели. Совершила ли она ошибку? Должна ли была думать не о защите королевства, а о наследнике? Но в таком случае у нее не было бы армии. Кастилия оказалась бы открыта для вторжения чужеземных захватчиков.
   С другой стороны, не будь необходимости вербовать людей в кастильскую армию – что было под силу только ей, королеве Кастилии, – она не потеряла бы ребенка, который со временем мог стать правителем Кастилии и Арагона.
   На душе у нее было тоскливо.
   Через несколько недель у них было бы уже два ребенка. Но могли ли они быть счастливыми родителями, если обстоятельства складывались не в пользу их семьи? Что досталось бы их детям, если бы они думали о своем потомстве и забыли о нуждах королевства?
   Она лежала в постели и вспоминала о днях, проведенных в тряском седле, о ночлегах в придорожных тавернах, когда спать приходилось на обыкновенном соломенном матраце.
   И вот результат. Она лишилась ребенка. Но зато собрала армию, способную отразить нападение грозного врага. Она слабо улыбнулась.
   У нее еще будут дети. Как только уладятся проблемы, связанные с правами юной Бельтранеи на кастильский трон, они с Фердинандом снова будут вместе. Тогда у них вновь появится возможность обзавестись наследником.
   Она задремала. Служанки, через некоторое время пришедшие к ней, застали ее безмятежно улыбавшейся во сне. Ее губы чуть заметно шевелились.
   – Восемь тысяч всадников, – шептала она. – И четыре тысячи латников…

ПРИНЦ АСТУРИИ

   Изабелла приехала в замок Сеговия.
   Больше года прошло с тех пор, как она лишилась ребенка и собрала войско для борьбы с иноземцами. Это был один из самых трудных периодов в ее жизни.
   Тем не менее после выкидыша она поправилась быстро – тогда говорили, что лучшим врачом королевы стала ее воля к жизни. На самом деле у нее просто не было времени разлеживаться в постели, сетуя на судьбу и вздыхая о случившемся несчастье. Очень скоро ей пришлось вновь сесть в седло и тронуться в путь. Она посетила Медину-дель-Кампо, где созвала кортес и своим вдохновенным выступлением так глубоко тронула сердца знатных испанцев, что те единодушно решили выделить деньги, требовавшиеся их королеве.
   В казну деньги поступили уже после поражений под Торо и Заморой, не устоявшими под натиском армии короля Альфонсо. Если бы тот обладал талантом полководца, то сразу же обрушил бы всю свою мощь на кастильское войско, еще проходившее обучение под началом Фердинанда и его генералов.
   Однако Альфонсо медлил. Он проявлял нерешительность даже тогда, когда архиепископ Толедский, ободренный первыми успехами португальской армии, не только открыто присоединился к королю Альфонсо, но и привел в его стан пятьсот уланов, получивших приказ сражаться на стороне португальцев.
   Сейчас кастильская армия была готова вступить в битву с врагом. Вот почему Изабелла, завершившая объезд королевства, решила сделать передышку и навестить свою давнюю подругу.
   Когда красавицу Беатрис де Бобадилла известили о прибытии королевы, она выбежала во двор замка и без лишних формальностей обняла Изабеллу.
   – Счастлива видеть вас, дорогая! – воскликнула Беатрис. – Но почему вы заранее не предупредили меня о своем приезде?
   – Хотела сделать тебе сюрприз, – улыбнулась Изабелла.
   – Вот и напрасно! Мне было бы приятно готовиться к нашей встрече.
   – Беатрис, я тоже рада видеть тебя. Давай побудем наедине, как раньше.
   – Хорошо, сейчас прикажу накрыть стол в моем кабинете. Мне не терпится услышать рассказ о ваших приключениях.
   – Проводи меня к себе, там и поговорим, – сказала Изабелла.
   Беатрис взяла Изабеллу под руку, и они поднялись в кабинет, расположенный на втором этаже замка.
   – Присаживайтесь, Ваше Величество, – сказала Беатрис. – Вот здесь, у стола.
   Она повернулась к двери и крикнула:
   – Эй, принесите вино и закуску! Да побыстрее, не томите Ее Величество королеву Кастилии!
   Изабелла посмотрела на нее с улыбкой.
   – Ты совсем не изменилась, дорогая. Могу поклясться, здесь все из кожи вон лезут, чтобы угодить тебе.
   – Как же иначе? Это мои слуги – разумеется, они должны подчиняться мне.
   – А твой супруг Андрес? Все так же помыкаешь им? Беатрис рассмеялась.
   – Да, он у меня послушный мальчик и сам этого не отрицает. Говорит, что ему дорог душевный покой, а мира в нашей семье он может добиться только одним способом. Кстати, как поживает твой Фердинанд? Надеюсь, ни на что не жалуется?
   – Он помогает мне, Беатрис. Пожалуй, без него я бы не справилась со своими трудностями.
   Беатрис склонила голову набок и лукаво взглянула на королеву. Все ясно, подумала она, Изабелла по-прежнему обожает своего супруга. Хотя уже едва ли идеализирует его. Беатрис знала, какое разочарование постигло Фердинанда, когда он убедился в том, что жена не собирается предоставлять ему всю полноту власти в Кастилии. Беатрис одобряла упорство Изабеллы.
   – Он отстаивает не только твое королевство, но и свое положение, – сказала Беатрис. – Быть супругом правящей королевы – тоже неплохо, многие мужчины полжизни отдали бы ради такой чести.
   – Все это время он был великолепен, дорогая. Не думаю, что в Кастилии найдется полководец, равный Фердинанду.
   Беатрис громко расхохоталась, но в этот момент вошли слуги с подносами, и ее поведение тотчас изменилось. Присутствие посторонних обязывало ее проявлять величайшую почтительность в общении с королевой Кастилии, и Беатрис на несколько минут отказалась от своих фамильярных манер.
   Когда они вновь остались наедине, она сказала:
   – Изабелла, вы выглядите усталой. Надеюсь, вы некоторое время пробудете у меня, чтобы я смогла ухаживать за вами, как в те давние дни, когда мы были неразлучны.
   – Ах, золотые деньки, – вздохнула Изабелла. – Тогда я не была королевой.
   – Впрочем, забот у нас и тогда хватало. – Беатрис задумчиво улыбнулась. – Во всяком случае, теперь мы можем не беспокоиться о том, что вас отнимут у Фердинанда и отдадут в жены мужчине, вызывающему у вас неприязнь.
   – Слава Богу, такая опасность давно миновала. Но сейчас я тревожусь за исход боя, который мы должны дать моему бывшему жениху.
   – Но ведь вы полагаетесь на Фердинанда?
   – Конечно, полагаюсь. Но слишком уж могущественные силы будут ему противостоять.
   – Фердинанд одержит победу, – уверенно сказала Беатрис. – Он хороший воин, в этом я не сомневаюсь.
   Беатрис посмотрела в окно. Да, подумала она, воинских достоинств у него больше, чем супружеских. И он кровно заинтересован в успехе. Изгнание из Кастилии его не устроит.
   – Меня безмерно огорчило известие о том, что вы потеряли ребенка, – добавила она.
   – Ах, у меня такое чувство, что с тех пор прошел уже не один год.
   – И все-таки это был тяжелый удар, тут я не могу не соболезновать вам.
   – Да, на моем месте любая женщина только и делала бы, что думала о своем горе. Но у меня не было времени убиваться. Прежде всего, нам требовалось собрать армию – и мы навербовали людей, обучили их, достали деньги и оружие, хотя все это стоило мне ребенка.
   – Вы и свою жизнь подвергали опасности, – осторожно заметила Беатрис.
   – Нет, я ведь сильная женщина – неужели ты этого до сих пор не поняла? А кроме того, мне суждено быть королевой Кастилии, и я должна предъявлять повышенные требования к себе.
   – Но королевой Кастилии вы уже стали!
   – Дорогая Беатрис, по-настоящему мое правление еще и не начиналось. С самого дня коронации меня преследуют неприятности. Вот когда они уладятся, тогда я смогу приступить к осуществлению своих планов.
   – Изабелла, когда вы укрепите трон, в Кастилии наступит эра процветания.
   У Изабеллы заблестели глаза. Глядя на нее, Беатрис с гордостью подумала о том, что в любом другом обществе ее подруга держалась бы с большей выдержкой. От нее одной королева не скрывала своих честолюбивых намерений.
   – Первым делом я положу конец всей этой анархии, – решительным тоном произнесла Изабелла. – Я восстановлю порядок в Кастилии. Затем, когда здесь восторжествуют закон и справедливость, я приложу все силы к тому, чтобы мои подданные стали примерными христианами. Скажи, Беатрис, ты еще помнишь нашего старого знакомого Томаса Торквемаду?
   Беатрис поморщилась.
   – Такого забудешь, как же.
   – Ты слишком грубо обошлась с ним, дорогая.
   – Он тоже бывал суров с нами – со всеми, включая себя самого.
   – Он честный человек, Беатрис.
   – В этом у меня нет никаких сомнений. Но я не могу простить ему того, что он старался отучить нас смеяться. Он говорил, что смех – это грех.
   – Ничего подобного! Просто он понимал, как важно оградить меня от фривольных манер, порочивших достоинство королевского двора и всей нашей страны. Помнится, однажды после исповеди он мне сказал, что я одна смогу превратить наше королевство в оплот истинной веры.
   – Надеюсь, в этом королевстве не будет слишком много людей, похожих на нашего угрюмого старика Томаса.
   – Нет, слишком много таких людей не будет. Кстати, вот и еще одна задача, которую мне предстоит выполнить, когда у нас установится прочный мир. Как только у меня будут развязаны руки, я всю испанскую землю избавлю от мусульманского гнета. Даю тебе слово, через несколько лет над каждым испанским городом, над каждым замком будет реять христианское знамя.
   – Не сомневаюсь, вы добьетесь своего, – сказала Беатрис, – для этого вам нужно всего лишь немного позаботиться о вашем здоровье. Побудьте некоторое время у меня, дорогая Изабелла. Доставьте мне удовольствие видеть вас и ухаживать за вами. Пожалуйста, прошу вас.
   – Ах, хотела бы я остаться у тебя! – вздохнула Изабелла. – Увы, дела зовут меня в дорогу. Я была недалеко от Сеговии и не устояла перед искушением посмотреть на тебя. Но завтра мне предстоит снова отправиться в путь.
   – И все-таки я еще раз прошу вас погостить у меня хотя бы два дня.
   Изабелла улыбнулась. Она знала, что никакие уговоры на нее не подействуют.
   Ну следующее утро королева покинула замок Сеговию. Ей нужно было нанести визит Томасу Торквемаде.
   Битва состоялась как раз посередине между Торо и Заморой, на живописном берегу реки Доуру. Противостоявшие армии теперь не уступали друг другу ни в численности, ни в вооружении; правда, на стороне Фердинанда была молодость, но королю Альфонсо помогал его сын принц Хуан, командовавший португальской кавалерией.
   Вглядываясь в стройные ряды неприятельского войска, Фердинанд думал о том, что ему предстоит либо одержать победу, либо сложить голову на поле боя. У Альфонсо такого рвения не было: он вообще относился к породе людей, с жаром ввязывающихся в какое-нибудь новое дело и быстро устающих от собственного энтузиазма. Его пребывание в Кастилии затянулось сверх всякой меры, пора было возвращаться на родину. Португальские солдаты уже начинали роптать на своего главнокомандующего. Собираясь в испанский поход, Альфонсо обещал им легкую победу и присоединение Кастилии к португальским владениям. Однако время шло, а эти обещания так и оставались невыполненными. Мало того, все видели, что король с каждым днем все меньше старается осуществить свои намерения. Его сын рвался в бой, но Хуан не обладал большим опытом участия в военных действиях. А его отец не столько руководил сражением, сколько ждал окончания битвы.
   Фердинанд, направлявший коня то к левому, то к правому крылу кастильского войска, громко кричал:
   – Солдаты, вперед! За святого Якова и святого Лазаря!
   Это был старинный боевой клич Кастилии, и кастильцы, находившиеся в рядах португальцев, дрожали, заслышав его. Они понимали, что Фердинанд напоминает им об их предательстве.
   Пожалуй, лишь один испанец, шедший на врага вместе с португальскими воинами, не обращал внимания на крики, доносившиеся со стороны кастильской армии. Этим человеком был архиепископ Толедский. Он горел желанием использовать предоставленную ему возможность и отомстить людям, оттеснившим его от власти.
   Битва началась – яростная, ожесточенная. Каждый солдат знал, что от него зависит судьба Кастилии.
   Фердинанд во все горло кричал на воинов. Они должны победить! Во имя Изабеллы они должны победить! В их руках – будущее их королевства, их жен и детей.