Холт Виктория. Мадам Змея (Трилогия о Екатерине Медичи - 1)

   Екатерина упала на колени. Ее обычно бледные щеки заалели. Она испугалась, что может потерять спаниеля - одного из ее самых дорогих друзей.
   - Гвидо, - взволнованно зашептала она, - ты не должен подходить к нему. Если он тебя поймает, кусайся.
   - Если бы он укусил меня, - сказал Алессандро, - я бы разрезал его на маленькие кусочки. Или посадил бы в котел и сварил. Я не позволяю собакам кусать меня, герцогиня.
   - Оставь в покое моих собак, - с достоинством произнесла Екатерина, вставая с пола и глядя на Алессандро. - Развлекайся с другими животными, но не трогай моих собак.
   - Когда я увижу Святого Отца, - произнес Алессандро, - я скажу, что ты превратилась в сорванца, который вечно возится с собаками. У тебя их заберут. Может быть, я попрошу, чтобы их отдали мне.
   Она задрожала от страха. Святой Отец поверит Алессандро! Этот могущественный человек, обожавший власть, совсем не любил свою шестилетнюю кузину, однако проявлял большое расположение к ее уродливому брату бастарду.
   - Тогда, - промолвила Екатерина, - я скажу ему, что я слышала, как одна из служанок кричала в твоих покоях, и прослежу за тем, чтобы девушка ничего не утаила, когда ее станут допрашивать.
   - Ты забываешь, что я умею добиваться молчания. Эта девчонка не посмеет распустить язык.
   - Ненавижу тебя! - выпалила Екатерина. - Я пожалуюсь тете Клариссе.
   - Даже если она поверит тебе, то не сочтет достойным наказания.
   - Тогда я скажу кардиналу.
   - Он не поверит дурным словам о человеке, которого так любит его господин - Святой Отец.
   Несмотря на все ее воспитание, у Екатерины возникло желание броситься к нему, ударить, исцарапать, покусать. Она, возможно, так и поступила бы страх за собаку разрушал ее выдержку, - но в этот момент дверь открылась, и в комнату вошел Ипполито.
   Как разительно отличался он от безобразного Алессандро! Ипполито был самым красивым юношей Флоренции; он унаследовал лучшие черты рода Медичи; однако такие качества его предков, как коварство, подлость и жестокость, не передались ему. Ипполито было лишь шестнадцать лет, но его любила вся Флоренция; народ, знавший, что он является внебрачным сыном, тем не менее видел в нем своего будущего правителя. Люди отмечали его сходство с Лоренцо Великолепным, а также со своим благородным отцом, герцогом Немурским; природа наделила юношу смелостью и мужеством. Он любил искусство и обладал качествами, которые флорентийцы желали видеть в своем правителе. Все надеялись, что со временем Ипполито заберет бразды правления из рук Пассерини, управлявшего городом под присмотром папы Климента Седьмого, чья нерешительная политика привела к волнениям в Италии.
   Екатерина обрадовалась появлению Ипполито. Она восхищалась им; он всегда был добр к ней, хотя и не мог уделять много времени маленькой девочке. Она знала, что Алессандро побаивался Ипполито, который относился к Мавру с презрением.
   - Ипполито, Алессандро грозит причинить вред моей собаке, - тотчас пожаловалась Екатерина.
   - Не может быть! - сказал Ипполито, шагнув вперед и бросив презрительный взгляд на Алессандро. - Разве у него нет своих собственных собак, над которыми он может издеваться?
   - Не забывай, с кем ты разговариваешь! - закричал Алессандро.
   - Я это помню, - ответил Ипполито.
   Екатерина потеряла самообладание; она больше не могла сдерживать себя. Осмелев в присутствии Ипполито, всегда становившегося на сторону слабейшего, она закричала:
   - Нет, Алессандро. Ипполито не забывает о том, что он говорит с сыном рабыни!
   Лицо Алессандро стало злобным. Он шагнул к маленькой девочке. Он ударил бы ее, если бы Ипполито не встал между ними.
   - Отойди! - прорычал Алессандро; темные брови грозно нависли над его сверкающими глазами. - Отойди, или я убью тебя! Я выколю тебе глаза. Вырву твой язык. Я...
   - Ты забываешь, - сказал Ипполито, - что говоришь не со своими несчастными слугами.
   - Я расскажу все Его Святейшеству, когда он вызовет меня к себе.
   - Да, скажи ему, что ты собирался ударить маленькую девочку. Скажи, что ты пугал ее, обещая расправиться с ее собакой.
   - Я убью тебя! - закричал Алессандро.
   Он внезапно отвернулся, испугавшись своей ярости и того, что он может сделать сейчас с Ипполито или Екатериной. Если он причинит вред кому-то из членов семьи, неприятностей избежать не удастся. Он поступит мудро. Кровь прольется, но это не будет кровь Медичи. Он выпорет кого-то из своих слуг. Придумает новую пытку. Он выбежал из комнаты.
   Ипполито громко засмеялся; Екатерина засмеялась вместе с ним. Потом она подняла глаза и застенчиво посмотрела на юношу. Никогда он не казался ей таким привлекательным, как сейчас; он выгнал Алессандро из ее комнаты. Он был очень красив; темный бархат шел к его оливковой коже, иссиня-черным волосам и темным блестящим глазам Медичи - таким же, как у Екатерины. Она чувствовала, что была готова поклоняться ему, как одному из святых.
   Он ласково улыбнулся ей.
   - Ты не должна позволять ему пугать тебя.
   - Я ненавижу его! - сказала девочка.
   - Противный бастард! Мне хочется уехать отсюда. Я не верю, что он мой брат, пусть даже сводный.
   Она коснулась бархатного рукава Ипполито.
   - Пожалуйста, не уходи. Поговори со мной еще немного. Я боюсь, что Алессандро вернется.
   - Нет! Сейчас он наблюдает за поркой кого-то из его слуг. Он не в силах оторваться от кровавого зрелища.
   - Ты ненавидишь его, Ипполито?
   - Я его презираю.
   Их одинаковое отношение к Алессандро согрело душу девочки.
   - Я бы многое отдала, - сказала она, - чтобы услышать, что он мне не сводный брат. Увы! У меня есть много братьев и сестер во Флоренции, в Риме, во всех итальянских городах, где бывал мой отец. Я слышала, и во Франции тоже.
   Ипполито посмотрел на нее и лукаво улыбнулся. Она была очаровательной маленькой девочкой, когда держалась естественно и раскованно; пока Ипполито не увидел ее разозленной Мавром, он не предполагал, что она может так сердиться и проявлять недружелюбие. Ему хотелось порадовать ее, сделать так, чтобы эти очаровательные глаза радостно заблестели.
   - Некоторые люди, Екатерина, - доверительным тоном произнес Ипполито, - утверждают, что Алессандро не является твоим сводным братом.
   - Но если это правда, почему он живет здесь?
   - Екатерина, ты умеешь хранить секреты?
   - Конечно.
   Ее охватил восторг - она разделит тайну с этим красивым молодым человеком.
   - Папа любит Алессандро сильнее, чем тебя и меня. Именно поэтому люди говорят, что Алессандро тебе не брат.
   Глаза Екатерины округлились от изумления.
   - Но... почему, Ипполито?
   - Его Святейшество называет тебя племянницей, но на самом деле вы не столь близкие родственники. Люди говорят, что папа и Алессандро состоят в очень близком родстве.
   - Не хочешь ли ты сказать?..
   Засмеявшись, Ипполито положил руки ей на плечи; приблизив свое лицо к девочке, он прошептал:
   - Мавр - сын Святого Отца!
   - А кто его мать? - спросила шепотом Екатерина.
   - Какая-то рабыня.
   - Но ведь он - сам папа!
   - Папы тоже люди.
   - Но их называют святыми.
   Ипполито весело рассмеялся.
   - Но нам-то известно, что это не так, да?
   Екатерина так обрадовалась, что полностью потеряла свою сдержанность. Она только что услышала замечательную новость от самого лучшего человека на свете. Она принялась танцевать по комнате, затем упала на стул. Гвидо забрался к ней на колени и стал лизать лицо девочки.
   Глядя на них, Ипполито громко засмеялся. Так вот какая на самом деле его маленькая кузина, которую он прежде считал надутой и скучной. Он обрадовался тому, что его сообщение привело к такой перемене в ее манерах.
   В комнате не было окон. Она находилась в подвале и напоминала каменный склеп. Важным ее достоинством была полная звуконепроницаемость стен. Из мебели здесь стояли лишь спартанского вида кровать и удобное глубокое кресло. Когда-то она служила карцером для провинившихся слуг и пленников. Алессандро приспособил ее под свои нужды. В детстве он мучил здесь кошек и собак. Позже ее назначение слегка изменилось.
   Сегодня его жестокая, злобная душа нуждалась в разрядке и положительных эмоциях. Этот смазливый Ипполито снова влез в дело, совсем его не касавшееся. Алессандро испытывал острое разочарование, глубокую неудовлетворенность.
   Мария, семнадцатилетняя посудомойка, которую два дня назад застали в чулане с конюхом, заслуживала серьезного наказания. Алессандро с удовольствием исполнял подобные поручения. Раньше он охотно присутствовал на экзекуциях, потом роль пассивного наблюдателя и куратора ему наскучила.
   Девушку ввели в комнату. Алессандро запер массивную дверь.
   - Раздевайся! - приказал он бледной, дрожащей посудомойке.
   Она знала, что не может рассчитывать на чье-либо заступничество, и боялась сильнее разозлить Алессандро. Несчастная девушка, ежась от холода, сняла передник, платье, чулки. Стоя босиком на каменном полу в одной рубашке, она замерла в страхе перед тем, что ее ожидало.
   - Снимай все! - взревел Алессандро.
   Девушка не шелохнулась, парализованная охватившей ее паникой.
   Алессандро встал с кресла и резким движением руки сорвал с нее рубашку. Схватив Марию за плечо цепкими безжалостными пальцами, подвел ее к сырой стене.
   Алессандро уже имел некоторый сексуальный опыт. К несчастью для многих, зависевших от него людей, его первая попытка стать мужчиной оказалась последней, закончившись полным фиаско. Происходило это в одной из деревень под Флоренцией, год назад. Затащив смуглую полногрудую крестьянку в сарай, где хранилось сено, он велел ей раздеться, потом снял с себя рубашку и штаны.
   - И что ты собираешься делать с таким малышом? - цинично усмехнулась крестьянка. - Боюсь, я его даже не почувствую.
   Алессандро, лежа на сене рядом с женщиной, принялся возбуждать себя рукой. Он уже занимался этим раньше. Но в присутствии зрелой женщины ничего не получалось. Выросший без материнской ласки, он испытывал безотчетный страх перед женщинами; это чувство проявлялось в форме враждебности. Он чувствовал, что враждебность исчезла бы, если бы ему удалось избавиться от страха, но не знал, как это сделать.
   Через несколько минут, ничего не добившись, он пришел в ярость и принялся избивать насмешливо улыбающуюся женщину. Он хотел заставить ее заплакать, она должна была заплатить за его неудачу, но она принялась хохотать под градом безжалостных ударов.
   Однако именно в этот момент Алессандро охватило возбуждение. Он навалился на голую женщину, но все завершилось для него быстрее, чем он успел овладеть ею.
   Так бесславно закончилась первая попытка Алессандро стать мужчиной. Она была и последней. С того дня он воспринимал женщин лишь как объект насилия. Оно приносило ему сексуальное удовлетворение. На какое-то время темные силы, порой бушевавшие в его душе, затихали.
   В каменную стену были ввинчены четыре кольца - два находились у пола, два - на высоте человеческого роста. Ловко защелкнув наручники на запястьях и щиколотках Марии, он приковал ее к стене. Девушка дрожала, боясь поднять глаза.
   Она была прекрасно сложена. Нежные розовые соски увенчивали упругие девичьи холмики небольших грудей. Ее трогательные, с синеватыми прожилками вен, руки были распластаны по стене. Мужские пальцы, казалось, могли обхватить узкую талию Марии, еще не обезображенную многократными родами. Золотистый пушок прикрывал низ плоского живота. Нижние кольца находились на расстоянии одного метра друг от друга, поэтому ноги девушки были раздвинуты. Сейчас она напоминала беззащитного экзотического мотылька, приколотого к доске булавками. В ее синих глазах, частично прикрытых прядями рыжих волос, стояли слезы.
   Но Алессандро не замечал всей этой красоты. Она не трогала его. Юного садиста возбуждала беззащитность жертвы и собственная безнаказанность.
   Взяв висевший у двери хлыст с толстой плетеной ручкой, он уперся его концом в ямочку между ключицами девушки. Конец хлыста медленно пополз вниз, добрался до груди, замер возле соска. Совершая концентрические движения вокруг розового бугорка, Алессандро наблюдал за тем, как поднимается и разбухает сосок Марии. Сейчас возбуждение девушки пересилил страх. Она пыталась угадать, что задумал Алессандро, о жестокости которого ходили легенды.
   Стремительный удар хлыста обжег ее точеные смуглые бедра. На них остался алый след. Следующая полоска пролегла в сантиметре от первой. Девушка боялась своим криком еще сильнее разъярить Алессандро. Она лишь тихо стонала, не сознавая, что совершает ошибку. Нечеловеческие вопли жертвы всегда ласкали слух юноши, успокаивали его. Но Мария не знала этого. Сейчас она испытывала страх за тот живой комочек, который находился в ее чреве - она была в положении.
   Вскоре бедра девушки превратились в розовые отбивные. Будучи не в силах стоять, она повисла на верхних кольцах.
   Но для Алессандро потеха только начиналась. Сжав пальцами тонкий конец хлыста, он провел его ручкой по внутренней стороне бедер Марии от округлых колен к низу живота. Толстая массивная ручка казалась парню частью его собственного тела - частью, которая неспособна подвести, опозорить. Перехватив хлыст, он коснулся его концом промежности Марии, принялся гладить ее. Плетеная ручка терлась о розовый бугорок, который твердел и поднимался вопреки воле его хозяйки.
   Фаллический символ, который держал в руке Алессандро, окропился влагой девушки. Резким движением негодяй ввел ручку хлыста внутрь Марии. Она ахнула не то от боли, не то от наслаждения. Алессандро почувствовал, что его мужское естество подрагивает, грозя вот-вот разорваться. Не следует торопиться, подумал он. Главное зрелище еще впереди.
   - Не надо! - простонала девушка. - Отпустите меня. Я беременна. Умоляю вас!
   Освободив измученную девушку от наручников, он заставил ее опуститься на колени. Удар хлыста по спине вынудил Марию рухнуть вперед, на локти. Она замерла, стоя на четвереньках.
   - Не двигайся, - приказал Алессандро.
   Открыв дверь в смежную комнату, он свистнул.
   - Нерон, ко мне!
   В темницу, тускло освещенную тремя свечами, вбежал огромный сенбернар, любимец Алессандро.
   - Будешь сопротивляться - он загрызет тебя, - предупредил парень Марию.
   Алессандро подтащил пса за ошейник к девушке. Однажды он наблюдал за тем, как на псарне проводили случку породистых собак. Эта картинка застряла в его памяти. Держа одной рукой пса за ошейник, другой он принялся возбуждать его. Когда Нерон пришел в состояние боевой готовности, Алессандро подтолкнул его к парализованной страхом девушке. Природный инстинкт подсказывал Нерону, что от него требуется. Его мохнатые передние лапы лежали на худенькой спине девушки.
   Алессандро сел на кресло, прогнулся. Возбужденный зрелищем, он едва сдерживался. Внезапно горячая волна прокатилась по его телу, потом оно расслабилось.
   Нерон, сделав свое дело, медленно удалился в соседнюю комнату.
   Через двадцать часов Алессандро узнал, что у девушки случился выкидыш.
   Екатерина отправилась в комнату тайн, где проводил дни и ночи астролог Бартоло. Быстро и бесшумно она сбежала вниз по лестнице; девочка боялась встретить кого-то. Тогда ей пришлось бы объяснять свое присутствие в этой части дворца.
   В это время суток Бартоло предавался размышлениям в саду; он прогуливался в одиночестве в своем свободном черном одеянии. Белые волосы выбивались из-под его круглой шапочки. На ней были вышиты знаки зодиака; за астрологом тянулся шлейф ароматов его волшебной комнаты - там постоянно ощущались запахи трав, крови животных, мускуса, ярь-медянки, цибетина, веществ, из которых он создавал духи и лосьоны, настойки и яды. Мало кто осмеливался приближаться к Бартоло. Если слуги встречали его во дворе, они тотчас удалялись, стараясь забыть о том, что видели Бартоло.
   Екатерина знала, что сейчас она в безопасности. Бартоло находился вне магической комнаты, но там оставались два его младших брата - Космо и Лоренцо Руджери. Бартоло готовил их к карьере астролога и прорицателя. Мальчики сидят сейчас среди карт, сосудов, скелетов различных животных, ароматических веществ и порошков. Они ждут прихода маленькой герцогини. Они приготовили для нее то, что она просила.
   Лестница сузилась. Далее, за ее изгибом, начинался каменный коридор. Екатерина ощутила приторный запах, доносившийся из комнаты волшебников. Она дошла до двери, которая вела в коридор, заканчивавшийся следующей дверью. Екатерина постучала в нее.
   - Войдите! - раздался высокий голос Космо Руджери.
   Она вошла в комнату, стены которой были увешаны пергаментными листами с загадочными фигурами. Она бросила взгляд на большую карту неба, на стоявшие на полу сосуды, увидела на лавке скелет кошки.
   Братья Руджери низко поклонились ей. Они были верными слугами маленькой герцогини. Они часто давали девочке тайком от Бартоло талисманы, защищавшие ее от гнева тети и кардинала. Екатерина, относившаяся с огромным почтением к таинствам оккультизма, всегда восхищалась этими мальчиками, которым предстояло стать волшебниками.
   - Вы приготовили? - спросила она.
   - Да, - отозвался Космо. - Дай ей, Лоренцо.
   - Да, дай мне это поскорей, - сказала Екатерина. - Меня не должны здесь увидеть.
   Лоренцо достал из кармана мантии восковую фигурку. Не составляло труда догадаться, кого она изображала. Братья искусно воспроизвели безобразное лицо Алессандро и его приземистую фигуру.
   - И он умрет через три дня? - спросила Екатерина.
   - Да, герцогиня, если ты пронзишь его сердце в полночь со словами: "Умри, Алессандро! Умри!"
   Очаровательные темные глаза в ужасе округлились.
   - Космо... Лоренцо... это будет плохим поступком. Я боюсь.
   - Многие в этом дворце сказали бы, что это - хороший поступок.
   - Он собирается убить мою собаку. Я знаю, он сделает это... если я не убью его раньше.
   - Он обязательно умрет, если ты пронзишь сердце восковой фигурки, сказал Лоренцо.
   - Значит, это не будет дурным поступком?
   Она перевела взгляд с одного брата на другого.
   - Нет, не будет, - одновременно ответили они.
   - Тогда я сделаю это.
   Она взяла фигурку, завернула ее в носовой платок и спрятала в карман.
   - Герцогиня, - сказал Лоренцо, - если кто-нибудь обнаружит фигурку, не говори, откуда она взялась.
   Бедный Лоренцо! Он не смог скрыть свои мысли. Он панически боялся безобразного Мавра. Лоренцо догадывался, что случится с ним и его братом, если Алессандро узнает, кто вылепил фигурку.
   Но Космо оказался более смелым.
   - Никто ее не увидит, - сказал он.
   - Клянусь, я бы никому не выдала вас, - заверила братьев Екатерина. Мне надо идти. Я не забуду, что я - ваша должница.
   Она быстро вернулась к себе.
   В своих покоях Екатерина достала фигурку из кармана и разглядела ее. Она держала в руках миниатюрную копию Алессандро.
   Она должна это сделать. В противном случае бедный Гвидо, несомненно, в муках погибнет от яда. Ипполито - ее замечательный друг, но он не может всегда быть рядом и защищать ее от жестокого Мавра, равно как и она не в состоянии постоянно находиться возле Гвидо. Похоже, единственный способ спасти спаниеля от смерти и сделать жизнь многих рабов более счастливой это уничтожить Алессандро.
   Она совершит хорошее дело.
   Екатерина испытывала страх. В полночь, подойдя к шкафу, где лежала фигурка, она не обнаружила ее там. У Алессандро везде имелись шпионы. Они подчинялись ему, боясь стать жертвами пыток, которые он постоянно изобретал.
   Теперь она ждала мести Мавра. Девочка знала, что она будет ужасной. Алессандро, несомненно, догадался, зачем она достала его изображение; он знает, что она собиралась сделать.
   Екатерина вздрогнула, когда в комнату зашла служанка. Девушка сообщила Екатерине, что ее хочет видеть Ипполито.
   Екатерина удивилась. Она думала, что Ипполито уехал на охоту. Очевидно, он вернулся раньше обычного. Она сможет сказать кузену, что она сделала; она попросит у него совета и защиты.
   Когда она постучала в его дверь, ей никто не ответил, и она зашла в комнату. На столе лежали книги, но Ипполито не было видно. Она решила, что он скоро вернется, и успокоилась. Она может не бояться Алессандро, когда Ипполито находится во дворце.
   Внезапно она услышала, как зашелестела штора, и обернулась с радостной улыбкой на лице. Между шторами возникла отвратительная физиономия Алессандро; он сжимал ткань своими уродливыми руками.
   Екатерина с криком ужаса отскочила назад, но Алессандро, похоже, не сердился. На его лице блуждала улыбка; он поднес палец к губам.
   - Я приготовил для тебя сюрприз, герцогиня.
   - Я... я не ожидала увидеть тебя здесь, - пробормотала девочка.
   - Да? Ну конечно, ты думала встретить тут красавца Ипполито. Однако кое-кто в этом дворце считает меня не менее красивым, чем Ипполито.
   Она вцепилась руками в стол. Ее охватило желание убежать, но ноги не подчинялись девочке. Она потеряла контроль над своим языком. Забыла о наставлениях кардинала и тети.
   - Так говорят те, кто боится сказать другое, - выпалила девочка. - Ты вынуждаешь их лгать...
   Он медленно приближался к ней.
   - Ты не рада видеть меня, Екатерина, - насмешливо произнес Алессандро. - Тебя ждет сюрприз. Радостный сюрприз. Я покажу тебе кое-что.
   Он вынул из кармана восковую фигурку.
   - Где ты взяла это, Екатерина?
   Она не разжимала губ.
   - Отвечай мне, - медленно произнес он. - Где ты взяла это?
   - Я никогда тебе этого не скажу, - произнесла Екатерина и внезапно улыбнулась. Алессандро боялся волшебников, он не посмел бы подстроить какую-то пакость Бартоло или мальчикам.
   - Я знаю, - сказал он. - Ты так любишь меня, что захотела иметь мое изображение, чтобы смотреть на него, когда меня нет рядом. Иди сюда, я покажу тебе кое-что.
   Она поняла, что ее ждет какая-то месть Алессандро; она знала, что это неизбежно. Алессандро был очень мстительным. Екатерина шагнула к нему. Он отодвинул штору и указал на пол. Там лежал труп Федо. Он уже окоченел, но ноги были поджаты. Екатерина догадалась, что Алессандро так рассчитал дозу яда, чтобы спаниель умер в муках.
   Опустившись на колени, Екатерина коснулась тела Федо. По ее щекам побежали слезы. Она горько заплакала. Алессандро стоял неподвижно и улыбался ей.
   - Просто невероятно! - пробормотал он. - Что сказала бы тетя Кларисса, если бы она увидела сейчас свою воспитанницу?
   Девочка подняла свои красные глаза и посмотрела на ухмыляющегося Мавра. Внезапно она полностью потеряла контроль над собой. Такого с ней еще не случалось. Она помнила лишь о том, что ее любимая собака безжалостно умерщвлена этим гадким мальчишкой.
   Она бросилась на него; она сделала то, о чем давно мечтала. Екатерина наносила удары кулаками, кусала Мавра; она рвала его рубашку, дергала за волосы.
   - Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! - кричала девочка.
   Она не замечала, что Алессандро спокойно стоит и смеется над ней. Она была ослеплена яростью.
   В комнату вбежала женщина.
   - Позови кардинала или госпожу Клариссу. Герцогиня обезумела.
   Он по-прежнему стоял, не двигаясь, хотя его нельзя было назвать спокойным юношей. Он улыбался, глядя на кровь, которая текла из ранки на руке, укушенной Екатериной.
   - У этой бешеной герцогини острые зубы! - пробормотал он, обращаясь как бы к самому себе.
   И вдруг Екатерина заметила высокую фигуру кардинала, которого сопровождала Кларисса Строцци. Девочка отвернулась от Алессандро и испуганно посмотрела на них. Усталые глаза кардинала выражали неверие в то, что видели его глаза, но Кларисса Строцци тотчас облекла свое изумление в слова.
   - Екатерина Мария Ромола де Медичи! - сказала она. - Я не могу поверить, что ты, вопреки всем нашим стараниям, способна на такое поведение.
   Екатерина заметила, что лицо Алессандро обрело такое же изумленное выражение, какое застыло на лицах кардинала и тети. Девочка в гневе выпалила:
   - Но... он отравил мою собаку... моего дорогого маленького Федо. Он отравил Федо... самым жестоким образом. Он слишком труслив, чтобы тронуть меня, поэтому он убил мою маленькую собаку...
   Ее голос дрогнул, и она горько заплакала.
   - Замолчи! - приказала Кларисса. - Мы не желаем слышать подобные речи. Отправляйся к себе в комнату. Оставайся там, пока тебя не позовут.
   Екатерина, обрадовавшись возможности уйти отсюда, выбежала из комнаты. Несчастная и растерянная девочка остановилась, лишь оказавшись у себя. Гвидо поприветствовал ее; она обняла его и снова зарыдала. Он лизнул ее лицо; смерть Федо была их общей бедой.
   Екатерину вызвали в покои кардинала. Она оказалась в комнате, напоминавшей тюремную камеру. Кардинал редко пользовался ею; она существовала для подобных случаев, остальная часть его покоев была обставлена весьма роскошно, в соответствии с положением этого человека. Кардинал, Кларисса Строцци и Екатерина сели на стулья, которые напоминали троны. Ноги Екатерины не доставали до пола; ее лицо было серьезным, лишенным всякого выражения. Она не смела показывать свои чувства, поскольку тетя Кларисса не спускала с нее глаз. На полу растянулся Гвидо. Он недавно съел то, что ему дали. Екатерина должна была наблюдать за его агонией. В этом заключалось наказание. Она любила своих собак. Она любила их так сильно, что попала в ловушку и, точно плебейка, продемонстрировала свою ярость. Поэтому сейчас она должна была бесстрастно наблюдать за ужасными страданиями ее любимого друга.
   Екатерина знала, что задумала тетя Кларисса. Это был необходимый урок. Все эмоции следует сдерживать. Они - проявление незрелости. Екатерине следует усвоить - для нее не должно существовать ничего более важного, чем процветание великого и славного дома. Алессандро был виновником инцидента, но тетя Кларисса видела в нем бастарда с сомнительным происхождением, и больше никого. На его поступок можно закрыть глаза, в то время как Екатерина нуждается в уроке.