Страница:
- Ах, дорогой папа, - вздохнула я, - у страны всегда существуют какие-нибудь затруднения. Мне хотелось бы услышать побольше об Обинье. Софи..
Наступило молчание.
Затем мать сказала:
- Она продолжает сидеть взаперти в своей башне. Мне бы очень хотелось, чтобы она проводила побольше времени с нами. Она становится настоящей отшельницей. Жанна сама выбирает слуг, которые должны заниматься уборкой ее комнат. Теперь там всем распоряжается она. А что нам остается делать? Мы обязаны кланяться ей в ноги. Софи и в самом деле очень нуждается в ней.
- Надеюсь, мне все-таки удастся повидаться с Софи.
- Она отказывается от встреч. Очень грустно представлять ее, сидящую там в башне.., в то время как жизнь проходит мимо.
- Неужели ничего нельзя для нее сделать?
- Существуют различные лосьоны и кремы. Жанна постоянно ходит на рынки и покупает их. Насколько они эффективны, я не могу сказать. По-видимому, не особенно, поскольку Софи продолжает сидеть взаперти и поддерживать связь с внешним миром только через Жанну.
- Было бы лучше, если бы она отправилась в монастырь, - заявил отец.
- А она собирается?
- Нет, более склонна к этому Мария-Луиза.
- Мария-Луиза - очень хорошая девушка, - возразила моя мать.
- Слишком хороша для нашего грешного мира, - коротко бросил отец. Мать пожала плечами.
- Ей вообще не следовало выходить замуж, - сказала мама. - Она не может иметь детей. По-моему, они уже оставили попытки.
- В этом нельзя осуждать Армана, - опять вмешался отец. Было ясно, что он не питает особой любви к своей невестке. - Она настоящая святоша. Церковь теперь открыта чуть ли не круглые сутки. Вполне достаточно было бы и одного раза в день. Она же проводит там большую часть времени. Кроме того, требует, чтобы с ней были и ее слуги. Это очень угнетает всех. В данный момент она пребывает в монастыре Де-ла-Форэ-Верт. Ты его знаешь. Он в милях трех от нашего замка. Она решила подарить им новый алтарь. Да, Лотти, здесь многое изменилось с тех пор, как ты покинула нас.
- Твой отец с радостью вспоминает дни, когда ты жила здесь, Лотти, сказала мать. - Тогда и Софи вела себя более нормально. Она, конечно, всегда была тихой, но здесь ведь жила еще одна девушка...
- Лизетта! - воскликнула я. - Я часто о ней думаю. Я писала ей, но ни разу не получала ответа. Как поживает тетя Берта?
- Как обычно.
- Я хочу поговорить с ней до отъезда. Мне действительно очень хотелось бы вновь повидать Лизетту.
- Она была очень милой девочкой, - сказала мать.
- И осталась, я уверена, - ответила я. - Было бы так интересно вновь встретиться с ней. Я непременно посещу тетю Берту в ее берлоге. Полагаю, она живет все там же?
- Конечно. Она очень гордится своими апартаментами и не позволяет посещать себя без приглашения.
- Она всегда была педанткой!
- Но всегда прекрасно управлялась с домом, - заметил отец. - Мы никогда не жалели о том, что пригласили ее.
- Я удивлена тем, что она позволила Лизетте ускользнуть из-под ее опеки. Она ведь все время следила за ней. Лизетта ее действительно побаивалась... Единственный человек, которого она в самом деле боялась.
Затем мы сменили тему разговора, но я продолжала думать о Лизетте и вспоминать, как весело нам с нею жилось. Здесь, в замке, такие воспоминания были неизбежны.
На следующий день приехала из монастыря Мария-Луиза. Ее никак нельзя было назвать миловидной, а всевозможные современные хитрости, придуманные женщинами, чтобы приукрасить себя, она явно презирала. Ее волосы были гладко зачесаны назад. Никаких хитроумных причесок в стиле Марии-Антуанетты. Ее темно-серое платье было грязным. Когда я выразила свое удовольствие по поводу встречи с ней и предложила вместе проводить время, она сообщила, что каждый день шьет одежду для бедняков, и если я пожелаю присоединиться к ней, то она найдет дело и для меня, кроме того я смогу выслушать описание нового алтаря, который она решила подарить монастырю Де-ла-Форэ-Верт.
Мне эта перспектива не показалась соблазнительной, а уж рукоделие мне и вовсе никогда не нравилось, так что я пропустила приглашение мимо ушей.
Было приятно встретиться с Арманом. Неудачный брак, кажется, совсем не повлиял на него. Безмятежный по натуре, он, видимо, все происходящее воспринимал философски. Я была уверена в том, что на стороне у него есть хорошенькая любовница, а может быть, и не одна, и что он предоставляет событиям идти своим чередом.
Между тем граф гораздо менее был склонен принимать существующее положение дел. Мать сказала мне, что он очень расстроен бездетным браком Армана.
- Ведь существует линия наследования.., имения и все прочее. Твой отец этим обеспокоен. Однако он очень рад за твоего маленького Шарло.
Тут мы заговорили о моем сыне, и ей непременно нужно было знать, что именно он сделал и что сказал - он уже вполне связно говорил, что мы обе расценили как чудо. Мы провели довольно много времени в разговорах о нем.
Я получила разрешение и посетила тетю Берту в ее апартаментах. Я подумала - как бы мы с Лизеттой над этим посмеялись, если бы она была здесь и могла веселиться вместе со мной.
Тетя Берта в платье из черной бумазеи, очень простом, но элегантно скроенном, выглядела весьма важной дамой. Для меня она приготовила чай, тем самым показав знакомство с современными правилами хорошего тона, поскольку чаепития вошли во Франции в моду. В общем-то, как сказал мне отец, сейчас вообще пошла мода на все английское. Парижские лавки были завалены одеждой из Англии; в моде были длинные плащи с тройной пелериной и английские шляпы. В окнах лавок можно было видеть вывески;
"Здесь говорить английски". Торговцы лимонадом теперь предлагали Ie punch, утверждая, что он приготовлен по английскому рецепту.
Я выразила отцу свое удивление, поскольку особой дружбы между нашими странами никогда не было.
- Дело здесь вовсе не в дружбе, - ответил отец. - Большинство французов ненавидит англичан сейчас точно так же, как и раньше. Это всего-навсего мода, которая должна отвлечь умы народа от трудностей" в стране.
Так или иначе, тетя Берта приготовила чай.
- В точности такой, как пьют англичане, - заявила она. - Вы должны знать. Ведь вы наполовину англичанка.
Я подтвердила, что чай просто великолепен, а она стала расспрашивать, как поживаю я и мой малыш.
На эти вопросы я ответила, но постаралась перевести разговор на Лизетту.
- От нее редко поступают вести, - сказала тетя Берта. - Она очень занята.
- Я мечтаю с ней увидеться.
Эти слова были встречены молчанием.
- Она довольна своей жизнью?
- У нее есть малыш.
- Малыш? Ребенок?
- Да, мальчик.
- Ах, как мне хотелось бы повидать ее. Скажите мне, как я могу связаться с ней. Я хочу послать ей приглашение к нам.
- Не думаю, что это будет разумно, мадемуазель Лотти.
- Неразумно? Но мы всегда были с ней подругами.
- О, теперь у нее своя собственная жизнь. Это, конечно, не та жизнь, что она вела в замке, но она уже начинает привыкать.
- Пожалуйста, скажите, как я могу разыскать ее.
- Она этого не захочет.
- Я уверена, что она хочет встречи не меньше, чем я сама.
- После той жизни, какую она вела здесь, ей было очень трудно привыкать к ферме. Это была выше ее сил. Теперь у нее жизнь устоялась. Оставьте ее в покое. Она сейчас счастлива. Не следует напоминать ей о прежних днях.
- Вообще очень странно, что она вышла замуж за фермера. Она всегда говорила, что выйдет замуж за дворянина.
- Действительность всегда отличается от наших мечтаний, а жить нам приходится именно в действительной жизни.
Я вновь начала просить сообщить мне местопребывание Лизетты, но тетя Берта держалась твердо и отказала мне в этом.
- Вы здесь живете своей жизнью, а она там живет свой жизнью. Сейчас она счастлива. Не нужно пытаться все ей испортить и снова расстроить ее - А как зовут ее малыша?
- Не думаю, что вас должны беспокоить подобные вопросы. Оставьте это.
- Я действительно не понимаю, какой вред может быть причинен тем, что я узнаю имя.
Тетя Берта откинулась в кресле, твердо сжав губы Затем она допила свою чашку английского чая и поставила ее на стол так выразительно, что я поняла - мне пора уходить.
Мы с отцом часто ездили верхом. Я была благодарна ему за то, что он всегда с радостью проводил время со мной. С самого первого дня нашей встречи между нами возникли тесные узы, но теперь он относился ко мне не только с любовью, но и с уважением и был благодарен за то, что я подарила ему внука.
Со мной он вел гораздо более серьезные разговоры, чем с моей матерью. Она по любому поводу волновалась, и, как мне было прекрасно известно, ее всегда беспокоили отъезды отца. Он заявил мне, что его тревожит состояние дел в стране. За время правления последнего короля условия жизни постоянно ухудшались. Во Франции появилось слишком много бедных; хлеб был слишком дорог; в некоторых провинциях люди просто голодали. Более того, последний король позволял себе чрезвычайную роскошь. "Только подумать, во что обошлось содержание Оленьего парка - и все это лишь для того, чтобы удовлетворять неумеренные аппетиты короля. Мадам Дюбарри жила в крайней роскоши Король не желал ничем ограничивать себя, хотя обязан был предчувствовать грядущую катастрофу Он ненавидел чернь Вот почему он редко появлялся в Париже и даже построил дорогу из Версаля в Компьен, чтобы по пути миновать сто лицу. Такое состояние дел не может длиться вечно Наступает пора расплаты. Очень несправедливо, что она наступает именно сейчас, когда у нас появился новый король, который явно готов прислушаться к голосу разума".
- А чего вы боитесь?
- Народа.
- Но существуют законы для поддержания порядка.
- Иногда такой порядок ломается. Мне стало известно, что в Версальском дворце король проводит длительные серьезные совещания со своими министрами, в основном с Тюрго. Они оба сознают опасность, и Тюрго уже организовал в Лиможе ateliers de charite <Благотворительные заведения (франц.)>, где беднякам раздается хлеб.
- Возможно, в следующем году будет хороший урожай. Не изменит ли это дело к лучшему?
- Возможно.
- Тогда давайте молиться за то, чтобы у нас была мягкая зима.
С прогулки мы возвращались через город. В нет происходило что-то необычное, и это было сразу видно. Повсюду стояли группы людей, и когда мы проезжали, они так смотрели на нас, что я мгновенно ощутила враждебность.
- Что здесь происходит? - спросила я.
- Не знаю, ответил отец - Держись ко мае поближе Мы въехали на рыночную площадь. На установленном здесь помосте стоял человек Он был высокого роста, на худом изможденном лице, покрытом загаром, горели ярко-синие глаза, коротко подстриженные, как у некоторых крестьян, волосы не были напудрены Его одежда была порвана, не вполне соответствовала размеру, тем не менее держался он с достоинством У него был мощный голос, так что его хорошо было слышно по всей площади.
- Граждане, - провозглашал он, - неужели вы позволите им морить нас голодом? Неужели вы будете почтительно стоять в сторонке и приподнимать ваши шапки при виде проезжающей знати? Неужели вы будете говорить: "Господи, благослови вас, хозяин. Все в порядке и все нормально, когда ваш стол ломится от еды, а я хожу голодный. Тут уж никуда не денешься. Господь сотворил меня таким, какой я есть, а вас таким, какой вы есть. Я согласен голодать и видеть, как голодают мои дети, ради того, чтобы вы, мой господин, могли обжираться и тратить свои денежки на выпивку, на женщин и на красивую одежду. О да, господа, вы являетесь господами, и потому земля Франции принадлежит вам. А мы предназначены для того, чтобы служить вам и унижаться за несколько су, которые вы нам бросаете. Мы обречены есть грязную дрянь, которую вы называете хлебом, - если нам удается это раздобыть"?
Мой отец побледнел, и я поняла, что он кипит от гнева. Я чувствовала устремленные на нас угрюмые взгляды окружающих. Я повернула лошадь, решив, что если поеду, то и отец поедет за мной.
- Товарищи, - продолжал оратор, - неужели вы собираетесь стоять в стороне? Неужели вы позволите им продолжать относиться к вам хуже, чем к скоту? Или вы готовы восстать и бороться за свои права? Восстаньте и боритесь, товарищи. Боритесь за свой хлеб. Сейчас по реке везут зерно. Оно предназначено для королевских амбаров.., ну да, ему ведь нужно много хлеба, не так ли? Ведь только вы, друзья мои, обязаны голодать.
- Уезжаем, - быстро сказала я, - следуйте за мной. Я уезжаю.
Я знала, что это был единственный выход. Я развернула лошадь и стала пробираться через толпу. С радостью я почувствовала, что отец едет следом за мной, и толпа - пусть неохотно - раздвигается, чтобы пропустить нас.
Пока мы не добрались до окраины города, я не решалась взглянуть на отца.
- Этот бродяга, - сказал он, - мутит народ. Он пытается организовать беспорядки.
- И судя по выражению лица некоторых, ему это вполне может удаться.
- Он не крестьянин.
- Да.., не думаю.
- Он агитатор. Их появилось множество. Мне следовало бы схватить его за шиворот и доставить, куда положено.
- Именно этого я и боялась, и поэтому поехала, чтобы вы последовали за мной.
- Ты поступила умно. Они могли бы убить нас. Это подтверждает мои опасения.
- Какие именно?
Он бросил на меня быстрый взгляд.
- Только не рассказывай матери. Это лишь растревожит ее. С некоторых пор я начал подозревать, что в стране действуют подрывные силы. Во всем мире есть люди, намеревающиеся свергнуть монархию, а вместе с нею и церковь. Другими словами, они замышляют революцию. Где бы эти люди могли начать свою кампанию? Конечно, в самом слабом месте. Это Франция. В течение многих лет она страдала от бездарного правления; в стране царит несправедливость; монархия позволила себе быть эгоистичной; народ обеднел; некоторые и в самом деле близки к голоду. Как видишь, Франция представляет для этих людей благодатную почву, в которую они бросают семена революции.
- И вы полагаете, что этот мужчина...
- Он один из многих. Очень скоро.., возможно, это происходит уже в данный момент.., люди, слушающие его, будут доведены до ярости. Бог знает, на что они могут решиться. Они пойдут громить лавки.., разворовывать вещи.., и они будут убивать всех, кто попытается остановить их.
- Как я рада, что нам удалось убежать.
- Ах, Лотти, я чувствую, что Франции предстоят тяжелые времена, если мы не сумеем остановить эти беспорядки. У нас есть новый король; у нас есть хороший министр Тюрго; будут и другие. У нас есть шанс.., если только эти люди позволят нам его использовать.
В замок мы возвращались погруженные в тяжелые размышления.
***
Еще до конца дня мы узнали о том, что события на городской площади были началом беспорядков. Арман приехал к вечеру и сообщил, что на реке толпа атаковала лодки с зерном. Мешки разрезали, а зерно выбросили в реку.
Мой отец был в бешенстве.
- Уж, конечно, это не дело рук голодных, - возмутился он. - Я все более и более убежден в том, что это попытка организованной революции.
Арман рвался расправиться с бунтовщиками, но отец удержал его.
- Если эти люди добьются своего, произойдет кровопролитие, - сказал граф. - Это дело короля и его министров.
Сказать было легче, чем сделать. Эти события были началом того, что позже назвали "мучной войной".
Беспорядки начались одновременно в нескольких местах, и это подтверждало предположения о заранее организованных действиях. Были разбиты и разграблены лавки с продовольствием, во время этих событий погибло несколько человек.
Мать сказала, что я должна оставаться с ними, пока все не успокоится, но я была озабочена тем, что сейчас может происходить в Турвиле, а мысль, что моему сыну может грозить опасность, ужасала меня. Я собиралась немедленно уехать, но отец не желал и слышать об этом.
- В провинции не будет таких беспорядков, как в Париже или Версале, успокаивал он меня. - Не думаю, что это затянется надолго. Тюрго и Морпа знают, как разделаться с этими агитаторами.
Я представила себе юных короля и королеву, только что взошедших на престол, и толпу возбужденных людей, противостоящую им. Толпа - это страшная, бездумная, нерассуждающая сила, настроенная на разрушение, ослепленная завистью, - уверена, является самым страшным из семи смертных грехов, так как именно она рождает все остальные.
Отец считал своим долгом отправиться в Версаль, но мать уговорила его не ехать. И когда я узнала, что толпа направилась ко дворцу, размахивая по пути кусками заплесневевшего хлеба, требуя, резко снизить цены на продукты питания, угрожая в противном случае сжечь дворец, я обрадовалась, что он послушался ее.
Мы ничего не могли поделать. Мой отец пребывал а мрачном настроении. Он эти события предвидел. Он говорил:
- Мы, конечно, обязаны улучшить условия жизни бедняков, это правда, но это не выход. Мы должны отыскать людей, подстрекающих честных тружеников на бунт против их короля и парламента, против закона и порядка. Мы должны остановить их. Мы уже опоздали. Нам следовало сделать это раньше Король понимает, насколько я могу судить, положение дел и искренне озабочен бедами своего народа Но он вынужден собирать урожай, посеянный его дедом. Именно тот виноват во всем происходящем. Боже, даруй нашему молодому королю ум, силу и смелость, необходимые ему для того, чтобы спасти страну Я никогда особенно не интересовалась политикой и даже не предполагала, что мы так близки к катастрофе, но события последних дней, эта локальная война явно показывали, что дела обстоят именно так Король был смелым. Он отважился встретиться лицом к лицу с толпой. Говорили, что его поведение в Версале спасло дворец и положило конец войне Когда разъяренная толпа подошла к самым воротам, король послал принца де Бове во двор с обещаниями снизить цены на хлеб Если бы толпа подожгла дворец, как собиралась, это послужило бы сигналом к восстанию по всей стране против своих соотечественников, живших лучше, в первую очередь против дворян Это было чудом. Проведенное расследование выявило факты, доказывавшие правильность теории моего отца. Многие в этой толпе не только не были крестьянами, но и были далеки от того, чтобы голодать Хлеб, который они несли с собой, как выяснилось, был специально измазан золой, чтобы со стороны казалось, что он заплесневел. Один из так называемых голодающих крестьян был ранен, привезен в больницу и оказался слугой из королевского дома Некоторые женщины в толпе оказались переодетыми мужчинами. И чем больше появлялось подобных фактов, тем яснее становилось, что мятеж был организован.
Когда все раскрылось, предводители, не желая попадаться, потихоньку ускользнули, а повстанцы, оказавшись без руководителей, утихли и, опасаясь того, что их поймают и предадут суду, рассеялись. Во всей стране восстановился порядок.
Но каким-то неспокойным был этот порядок. Страна настолько быстро успокоилась, что было решено провести коронацию в назначенный срок. Она должна была произойти одиннадцатого июня. Мои родители собирались в Реймс для участия в церемонии, а я решила вернуться в Турвиль.
***
Прошло чуть больше месяца после моего возвращения в Турвиль, и я стала подозревать, что вновь забеременела. Когда предположения подтвердились, Шарль был рад, как и я. Мне предстояло пережить на ранних месяцах те же неприятности, что и во время первой беременности, но перспектива рождения второго ребенка меня вдохновляла. Я выбросила из головы воспоминания о недавних событиях. Шарль был склонен не замечать их; он явно не смотрел на жизнь так серьезно, как мой отец.
- Следовало вызвать военных и разогнать толпу, - считал он. - Если бы так сделали, беспорядки закончились бы тут же.
Я вспомнила о человеке на площади, обращавшемся к толпе, и усомнилась в том, что армия могла бы справиться с ним и ему подобными. Мне хотелось бы узнать побольше о людях, пытавшихся вызвать революцию во Франции, но, конечно, о них ничего не было известно, поскольку успех их планов как раз и зависел от их анонимности. Отец сказал, что подозревает людей из высших сфер. Он даже упомянул имя принца де Конти. Но зачем им нужно свергать режим, при котором они и без того превосходно устроились? Мой отец полагал, что здесь большую роль играют взаимные обиды, а в основе разногласий лежит зависть; а в такой стране, как Франция, в которой полно несправедливости, которая уже много лет изнемогает под бременем тяжелых налогов, в то время как ее правители купаются в роскоши, в такой стране достаточно бросить искру, чтобы возгорелось пламя.
Между тем шли недели, жизнь, казалось, возвращалась в нормальную колею, я уже почти позабыла о "мучной войне", хотя время от времени вспоминала о человеке на площади.
В один из дней я не выходила из своей комнаты. Я хорошо запомнила этот жаркий августовский день, когда я ощущала беспокойство и желала, чтобы побыстрее пролетели ближайшие месяцы. В дверь постучали.
Я разрешила войти, и появилась служанка, сообщившая, что внизу какая-то женщина хочет видеть меня.
- Она приехала издалека, - сказала девушка, - и привезла с собой ребенка. Она утверждает, что вы ее примете.
Я тут же спустилась вниз и, когда увидела, кто именно стоит в холле, бросилась к ней с радостным криком:
- Лизетта! Наконец-то ты приехала! Как я старалась разыскать тебя! Как я рада тебя видеть!
- Я знала, что ты скажешь именно это, - ответила она.
В ее прекрасных синих глазах светилась признательность. Я уже успела забыть, какая она хорошенькая. Лизетта была довольно скромно одета, ее чудесные волосы с трудом удерживали шпильки, так что вьющиеся прядки выбивались на лоб и на шею, улыбалась она полуизвиняясь-полунежно, а я могла думать лишь об одном - наконец ко мне вернулась моя подруга Лизетта.
- Мне пришлось приехать, - произнесла она. - Мне некуда деться. Я подумала, что ты не откажешь мне в помощи. Я не могла обратиться к тете Берте.
- Я рада, что ты приехала. Этот маленький мальчик твой? Я слышала, что у тебя сын.
Лизетта положила руку мальчику на плечо. Он выглядел постарше моего Шарло.
- Луи-Шарль, - велела она, - возьми руку мадам, как я тебя учила.
Мальчик взял мою руку и поцеловал ее. Я решила, что он прелестен.
- Мне так много нужно рассказать тебе, - сказала Лизетта.
- А мне не терпится выслушать тебя, - ответила я. - Как ты добиралась? Издалека ли? Не голодны ли вы?
- Мы приехали верхом... Луи-Шарль вместе со мной. Меня сопровождал слуга моих соседей. Сейчас он на конюшне. Наверное, ему найдется, где переночевать. Утром он уедет назад.
- Конечно, конечно, - сказала я.
- Мне нужно так много рассказать тебе.., но.., нельзя ли мне сначала умыться?
- Ну, конечно, а кроме того, тебе нужно поесть. Я прикажу пока приготовить комнату для тебя и для сына.
Я позвала слуг. Велела приготовить поесть.., комнату.., и все необходимое. Я распорядилась также накормить и устроить на ночлег слугу, который сопровождал Лизетту.
Я так радовалась ее приезду, что не могла дождаться момента, когда она, наконец, умоется, поест и уложит мальчика спать. Я провела Лизетту в одну из маленьких комнат замка, где мы могли уединиться к где я спокойно могла выслушать "ее рассказ.
Ее брак оказался неудачным. Она совершила огромную ошибку. Во время посещения с тетей Бертой родственников ее познакомили с фермером Дюбуа Он настолько влюбился в нее, что она была потрясена его чувствами и в какой-то безумный момент дала согласие на брак.
- Это было ошибкой, - сказала она. - Я не могу быть женой фермера. Он не устраивал меня ни в каких отношениях. Он обожал меня.., но от такой преданности быстро устаешь. Одно время я даже носилась с мыслью убежать из дома, приехать к тебе и положиться на твою милость.
- Так и надо было сделать, - согласилась я Ах, как мне не хватало тебя, Лизетта.
- Но ты ведь теперь мадам де Турвиль У тебя есть прекрасный замок и преданный муж.
Я пожала плечами, а она внимательно Посмотрела на меня.
- Ты счастлива? - спросила она.
- О да.., да.., вполне счастлива.
- Я рада за тебя. Мне кажется, что самое ужасное, что может случиться с женщиной, - это неудачный брак.
- Твой месье Дюбуа все же обожал тебя Ты бросила его, Лизетта?
- Я как раз к этому и подхожу. Он умер. Вот почему я оказалась здесь.
- Умер! Ох, Лизетта...
- Ну да, конечно, он был хорошим человеком, но я от него устала. Я хотела избавиться от него, хотя, конечно, не хотела, чтобы это произошло именно так Я оставила всякие надежды. Как говорится, как постелишь, так и поспишь. Я пыталась стать женой фермера, Лотти. Я изо всех сил старалась, но у меня не очень-то получалось. Тем не менее, Жак не проявлял особого недовольства, а у меня был мой славный малыш.
- Должно быть, он служил тебе утешением.
- Безусловно. Не думаю, что у меня хватило бы смелости явиться сюда, если бы не он.
- Но почему, дорогая Лизетта? Ты же знаешь, я всегда была рада видеть тебя.
- Ну да, когда-то у нас с тобой были счастливые деньки, верно? Помнишь эту гадалку? Ведь именно там ты впервые встретилась со своим мужем. Я думаю, он влюбился в тебя с первого взгляда. Бедняжка Софи. Какая трагедия! Но она освободила тебе путь, Правда?
- Я бы не смотрела на это так. Я часто думаю о Софи.
- Она могла бы выйти за него замуж.
- Не думаю, что она была бы счастлива, случись так. Я могу утешаться лишь тем, что она сама сделала свой выбор.
- По крайней мере, ты счастлива.
Наступило молчание.
Затем мать сказала:
- Она продолжает сидеть взаперти в своей башне. Мне бы очень хотелось, чтобы она проводила побольше времени с нами. Она становится настоящей отшельницей. Жанна сама выбирает слуг, которые должны заниматься уборкой ее комнат. Теперь там всем распоряжается она. А что нам остается делать? Мы обязаны кланяться ей в ноги. Софи и в самом деле очень нуждается в ней.
- Надеюсь, мне все-таки удастся повидаться с Софи.
- Она отказывается от встреч. Очень грустно представлять ее, сидящую там в башне.., в то время как жизнь проходит мимо.
- Неужели ничего нельзя для нее сделать?
- Существуют различные лосьоны и кремы. Жанна постоянно ходит на рынки и покупает их. Насколько они эффективны, я не могу сказать. По-видимому, не особенно, поскольку Софи продолжает сидеть взаперти и поддерживать связь с внешним миром только через Жанну.
- Было бы лучше, если бы она отправилась в монастырь, - заявил отец.
- А она собирается?
- Нет, более склонна к этому Мария-Луиза.
- Мария-Луиза - очень хорошая девушка, - возразила моя мать.
- Слишком хороша для нашего грешного мира, - коротко бросил отец. Мать пожала плечами.
- Ей вообще не следовало выходить замуж, - сказала мама. - Она не может иметь детей. По-моему, они уже оставили попытки.
- В этом нельзя осуждать Армана, - опять вмешался отец. Было ясно, что он не питает особой любви к своей невестке. - Она настоящая святоша. Церковь теперь открыта чуть ли не круглые сутки. Вполне достаточно было бы и одного раза в день. Она же проводит там большую часть времени. Кроме того, требует, чтобы с ней были и ее слуги. Это очень угнетает всех. В данный момент она пребывает в монастыре Де-ла-Форэ-Верт. Ты его знаешь. Он в милях трех от нашего замка. Она решила подарить им новый алтарь. Да, Лотти, здесь многое изменилось с тех пор, как ты покинула нас.
- Твой отец с радостью вспоминает дни, когда ты жила здесь, Лотти, сказала мать. - Тогда и Софи вела себя более нормально. Она, конечно, всегда была тихой, но здесь ведь жила еще одна девушка...
- Лизетта! - воскликнула я. - Я часто о ней думаю. Я писала ей, но ни разу не получала ответа. Как поживает тетя Берта?
- Как обычно.
- Я хочу поговорить с ней до отъезда. Мне действительно очень хотелось бы вновь повидать Лизетту.
- Она была очень милой девочкой, - сказала мать.
- И осталась, я уверена, - ответила я. - Было бы так интересно вновь встретиться с ней. Я непременно посещу тетю Берту в ее берлоге. Полагаю, она живет все там же?
- Конечно. Она очень гордится своими апартаментами и не позволяет посещать себя без приглашения.
- Она всегда была педанткой!
- Но всегда прекрасно управлялась с домом, - заметил отец. - Мы никогда не жалели о том, что пригласили ее.
- Я удивлена тем, что она позволила Лизетте ускользнуть из-под ее опеки. Она ведь все время следила за ней. Лизетта ее действительно побаивалась... Единственный человек, которого она в самом деле боялась.
Затем мы сменили тему разговора, но я продолжала думать о Лизетте и вспоминать, как весело нам с нею жилось. Здесь, в замке, такие воспоминания были неизбежны.
На следующий день приехала из монастыря Мария-Луиза. Ее никак нельзя было назвать миловидной, а всевозможные современные хитрости, придуманные женщинами, чтобы приукрасить себя, она явно презирала. Ее волосы были гладко зачесаны назад. Никаких хитроумных причесок в стиле Марии-Антуанетты. Ее темно-серое платье было грязным. Когда я выразила свое удовольствие по поводу встречи с ней и предложила вместе проводить время, она сообщила, что каждый день шьет одежду для бедняков, и если я пожелаю присоединиться к ней, то она найдет дело и для меня, кроме того я смогу выслушать описание нового алтаря, который она решила подарить монастырю Де-ла-Форэ-Верт.
Мне эта перспектива не показалась соблазнительной, а уж рукоделие мне и вовсе никогда не нравилось, так что я пропустила приглашение мимо ушей.
Было приятно встретиться с Арманом. Неудачный брак, кажется, совсем не повлиял на него. Безмятежный по натуре, он, видимо, все происходящее воспринимал философски. Я была уверена в том, что на стороне у него есть хорошенькая любовница, а может быть, и не одна, и что он предоставляет событиям идти своим чередом.
Между тем граф гораздо менее был склонен принимать существующее положение дел. Мать сказала мне, что он очень расстроен бездетным браком Армана.
- Ведь существует линия наследования.., имения и все прочее. Твой отец этим обеспокоен. Однако он очень рад за твоего маленького Шарло.
Тут мы заговорили о моем сыне, и ей непременно нужно было знать, что именно он сделал и что сказал - он уже вполне связно говорил, что мы обе расценили как чудо. Мы провели довольно много времени в разговорах о нем.
Я получила разрешение и посетила тетю Берту в ее апартаментах. Я подумала - как бы мы с Лизеттой над этим посмеялись, если бы она была здесь и могла веселиться вместе со мной.
Тетя Берта в платье из черной бумазеи, очень простом, но элегантно скроенном, выглядела весьма важной дамой. Для меня она приготовила чай, тем самым показав знакомство с современными правилами хорошего тона, поскольку чаепития вошли во Франции в моду. В общем-то, как сказал мне отец, сейчас вообще пошла мода на все английское. Парижские лавки были завалены одеждой из Англии; в моде были длинные плащи с тройной пелериной и английские шляпы. В окнах лавок можно было видеть вывески;
"Здесь говорить английски". Торговцы лимонадом теперь предлагали Ie punch, утверждая, что он приготовлен по английскому рецепту.
Я выразила отцу свое удивление, поскольку особой дружбы между нашими странами никогда не было.
- Дело здесь вовсе не в дружбе, - ответил отец. - Большинство французов ненавидит англичан сейчас точно так же, как и раньше. Это всего-навсего мода, которая должна отвлечь умы народа от трудностей" в стране.
Так или иначе, тетя Берта приготовила чай.
- В точности такой, как пьют англичане, - заявила она. - Вы должны знать. Ведь вы наполовину англичанка.
Я подтвердила, что чай просто великолепен, а она стала расспрашивать, как поживаю я и мой малыш.
На эти вопросы я ответила, но постаралась перевести разговор на Лизетту.
- От нее редко поступают вести, - сказала тетя Берта. - Она очень занята.
- Я мечтаю с ней увидеться.
Эти слова были встречены молчанием.
- Она довольна своей жизнью?
- У нее есть малыш.
- Малыш? Ребенок?
- Да, мальчик.
- Ах, как мне хотелось бы повидать ее. Скажите мне, как я могу связаться с ней. Я хочу послать ей приглашение к нам.
- Не думаю, что это будет разумно, мадемуазель Лотти.
- Неразумно? Но мы всегда были с ней подругами.
- О, теперь у нее своя собственная жизнь. Это, конечно, не та жизнь, что она вела в замке, но она уже начинает привыкать.
- Пожалуйста, скажите, как я могу разыскать ее.
- Она этого не захочет.
- Я уверена, что она хочет встречи не меньше, чем я сама.
- После той жизни, какую она вела здесь, ей было очень трудно привыкать к ферме. Это была выше ее сил. Теперь у нее жизнь устоялась. Оставьте ее в покое. Она сейчас счастлива. Не следует напоминать ей о прежних днях.
- Вообще очень странно, что она вышла замуж за фермера. Она всегда говорила, что выйдет замуж за дворянина.
- Действительность всегда отличается от наших мечтаний, а жить нам приходится именно в действительной жизни.
Я вновь начала просить сообщить мне местопребывание Лизетты, но тетя Берта держалась твердо и отказала мне в этом.
- Вы здесь живете своей жизнью, а она там живет свой жизнью. Сейчас она счастлива. Не нужно пытаться все ей испортить и снова расстроить ее - А как зовут ее малыша?
- Не думаю, что вас должны беспокоить подобные вопросы. Оставьте это.
- Я действительно не понимаю, какой вред может быть причинен тем, что я узнаю имя.
Тетя Берта откинулась в кресле, твердо сжав губы Затем она допила свою чашку английского чая и поставила ее на стол так выразительно, что я поняла - мне пора уходить.
Мы с отцом часто ездили верхом. Я была благодарна ему за то, что он всегда с радостью проводил время со мной. С самого первого дня нашей встречи между нами возникли тесные узы, но теперь он относился ко мне не только с любовью, но и с уважением и был благодарен за то, что я подарила ему внука.
Со мной он вел гораздо более серьезные разговоры, чем с моей матерью. Она по любому поводу волновалась, и, как мне было прекрасно известно, ее всегда беспокоили отъезды отца. Он заявил мне, что его тревожит состояние дел в стране. За время правления последнего короля условия жизни постоянно ухудшались. Во Франции появилось слишком много бедных; хлеб был слишком дорог; в некоторых провинциях люди просто голодали. Более того, последний король позволял себе чрезвычайную роскошь. "Только подумать, во что обошлось содержание Оленьего парка - и все это лишь для того, чтобы удовлетворять неумеренные аппетиты короля. Мадам Дюбарри жила в крайней роскоши Король не желал ничем ограничивать себя, хотя обязан был предчувствовать грядущую катастрофу Он ненавидел чернь Вот почему он редко появлялся в Париже и даже построил дорогу из Версаля в Компьен, чтобы по пути миновать сто лицу. Такое состояние дел не может длиться вечно Наступает пора расплаты. Очень несправедливо, что она наступает именно сейчас, когда у нас появился новый король, который явно готов прислушаться к голосу разума".
- А чего вы боитесь?
- Народа.
- Но существуют законы для поддержания порядка.
- Иногда такой порядок ломается. Мне стало известно, что в Версальском дворце король проводит длительные серьезные совещания со своими министрами, в основном с Тюрго. Они оба сознают опасность, и Тюрго уже организовал в Лиможе ateliers de charite <Благотворительные заведения (франц.)>, где беднякам раздается хлеб.
- Возможно, в следующем году будет хороший урожай. Не изменит ли это дело к лучшему?
- Возможно.
- Тогда давайте молиться за то, чтобы у нас была мягкая зима.
С прогулки мы возвращались через город. В нет происходило что-то необычное, и это было сразу видно. Повсюду стояли группы людей, и когда мы проезжали, они так смотрели на нас, что я мгновенно ощутила враждебность.
- Что здесь происходит? - спросила я.
- Не знаю, ответил отец - Держись ко мае поближе Мы въехали на рыночную площадь. На установленном здесь помосте стоял человек Он был высокого роста, на худом изможденном лице, покрытом загаром, горели ярко-синие глаза, коротко подстриженные, как у некоторых крестьян, волосы не были напудрены Его одежда была порвана, не вполне соответствовала размеру, тем не менее держался он с достоинством У него был мощный голос, так что его хорошо было слышно по всей площади.
- Граждане, - провозглашал он, - неужели вы позволите им морить нас голодом? Неужели вы будете почтительно стоять в сторонке и приподнимать ваши шапки при виде проезжающей знати? Неужели вы будете говорить: "Господи, благослови вас, хозяин. Все в порядке и все нормально, когда ваш стол ломится от еды, а я хожу голодный. Тут уж никуда не денешься. Господь сотворил меня таким, какой я есть, а вас таким, какой вы есть. Я согласен голодать и видеть, как голодают мои дети, ради того, чтобы вы, мой господин, могли обжираться и тратить свои денежки на выпивку, на женщин и на красивую одежду. О да, господа, вы являетесь господами, и потому земля Франции принадлежит вам. А мы предназначены для того, чтобы служить вам и унижаться за несколько су, которые вы нам бросаете. Мы обречены есть грязную дрянь, которую вы называете хлебом, - если нам удается это раздобыть"?
Мой отец побледнел, и я поняла, что он кипит от гнева. Я чувствовала устремленные на нас угрюмые взгляды окружающих. Я повернула лошадь, решив, что если поеду, то и отец поедет за мной.
- Товарищи, - продолжал оратор, - неужели вы собираетесь стоять в стороне? Неужели вы позволите им продолжать относиться к вам хуже, чем к скоту? Или вы готовы восстать и бороться за свои права? Восстаньте и боритесь, товарищи. Боритесь за свой хлеб. Сейчас по реке везут зерно. Оно предназначено для королевских амбаров.., ну да, ему ведь нужно много хлеба, не так ли? Ведь только вы, друзья мои, обязаны голодать.
- Уезжаем, - быстро сказала я, - следуйте за мной. Я уезжаю.
Я знала, что это был единственный выход. Я развернула лошадь и стала пробираться через толпу. С радостью я почувствовала, что отец едет следом за мной, и толпа - пусть неохотно - раздвигается, чтобы пропустить нас.
Пока мы не добрались до окраины города, я не решалась взглянуть на отца.
- Этот бродяга, - сказал он, - мутит народ. Он пытается организовать беспорядки.
- И судя по выражению лица некоторых, ему это вполне может удаться.
- Он не крестьянин.
- Да.., не думаю.
- Он агитатор. Их появилось множество. Мне следовало бы схватить его за шиворот и доставить, куда положено.
- Именно этого я и боялась, и поэтому поехала, чтобы вы последовали за мной.
- Ты поступила умно. Они могли бы убить нас. Это подтверждает мои опасения.
- Какие именно?
Он бросил на меня быстрый взгляд.
- Только не рассказывай матери. Это лишь растревожит ее. С некоторых пор я начал подозревать, что в стране действуют подрывные силы. Во всем мире есть люди, намеревающиеся свергнуть монархию, а вместе с нею и церковь. Другими словами, они замышляют революцию. Где бы эти люди могли начать свою кампанию? Конечно, в самом слабом месте. Это Франция. В течение многих лет она страдала от бездарного правления; в стране царит несправедливость; монархия позволила себе быть эгоистичной; народ обеднел; некоторые и в самом деле близки к голоду. Как видишь, Франция представляет для этих людей благодатную почву, в которую они бросают семена революции.
- И вы полагаете, что этот мужчина...
- Он один из многих. Очень скоро.., возможно, это происходит уже в данный момент.., люди, слушающие его, будут доведены до ярости. Бог знает, на что они могут решиться. Они пойдут громить лавки.., разворовывать вещи.., и они будут убивать всех, кто попытается остановить их.
- Как я рада, что нам удалось убежать.
- Ах, Лотти, я чувствую, что Франции предстоят тяжелые времена, если мы не сумеем остановить эти беспорядки. У нас есть новый король; у нас есть хороший министр Тюрго; будут и другие. У нас есть шанс.., если только эти люди позволят нам его использовать.
В замок мы возвращались погруженные в тяжелые размышления.
***
Еще до конца дня мы узнали о том, что события на городской площади были началом беспорядков. Арман приехал к вечеру и сообщил, что на реке толпа атаковала лодки с зерном. Мешки разрезали, а зерно выбросили в реку.
Мой отец был в бешенстве.
- Уж, конечно, это не дело рук голодных, - возмутился он. - Я все более и более убежден в том, что это попытка организованной революции.
Арман рвался расправиться с бунтовщиками, но отец удержал его.
- Если эти люди добьются своего, произойдет кровопролитие, - сказал граф. - Это дело короля и его министров.
Сказать было легче, чем сделать. Эти события были началом того, что позже назвали "мучной войной".
Беспорядки начались одновременно в нескольких местах, и это подтверждало предположения о заранее организованных действиях. Были разбиты и разграблены лавки с продовольствием, во время этих событий погибло несколько человек.
Мать сказала, что я должна оставаться с ними, пока все не успокоится, но я была озабочена тем, что сейчас может происходить в Турвиле, а мысль, что моему сыну может грозить опасность, ужасала меня. Я собиралась немедленно уехать, но отец не желал и слышать об этом.
- В провинции не будет таких беспорядков, как в Париже или Версале, успокаивал он меня. - Не думаю, что это затянется надолго. Тюрго и Морпа знают, как разделаться с этими агитаторами.
Я представила себе юных короля и королеву, только что взошедших на престол, и толпу возбужденных людей, противостоящую им. Толпа - это страшная, бездумная, нерассуждающая сила, настроенная на разрушение, ослепленная завистью, - уверена, является самым страшным из семи смертных грехов, так как именно она рождает все остальные.
Отец считал своим долгом отправиться в Версаль, но мать уговорила его не ехать. И когда я узнала, что толпа направилась ко дворцу, размахивая по пути кусками заплесневевшего хлеба, требуя, резко снизить цены на продукты питания, угрожая в противном случае сжечь дворец, я обрадовалась, что он послушался ее.
Мы ничего не могли поделать. Мой отец пребывал а мрачном настроении. Он эти события предвидел. Он говорил:
- Мы, конечно, обязаны улучшить условия жизни бедняков, это правда, но это не выход. Мы должны отыскать людей, подстрекающих честных тружеников на бунт против их короля и парламента, против закона и порядка. Мы должны остановить их. Мы уже опоздали. Нам следовало сделать это раньше Король понимает, насколько я могу судить, положение дел и искренне озабочен бедами своего народа Но он вынужден собирать урожай, посеянный его дедом. Именно тот виноват во всем происходящем. Боже, даруй нашему молодому королю ум, силу и смелость, необходимые ему для того, чтобы спасти страну Я никогда особенно не интересовалась политикой и даже не предполагала, что мы так близки к катастрофе, но события последних дней, эта локальная война явно показывали, что дела обстоят именно так Король был смелым. Он отважился встретиться лицом к лицу с толпой. Говорили, что его поведение в Версале спасло дворец и положило конец войне Когда разъяренная толпа подошла к самым воротам, король послал принца де Бове во двор с обещаниями снизить цены на хлеб Если бы толпа подожгла дворец, как собиралась, это послужило бы сигналом к восстанию по всей стране против своих соотечественников, живших лучше, в первую очередь против дворян Это было чудом. Проведенное расследование выявило факты, доказывавшие правильность теории моего отца. Многие в этой толпе не только не были крестьянами, но и были далеки от того, чтобы голодать Хлеб, который они несли с собой, как выяснилось, был специально измазан золой, чтобы со стороны казалось, что он заплесневел. Один из так называемых голодающих крестьян был ранен, привезен в больницу и оказался слугой из королевского дома Некоторые женщины в толпе оказались переодетыми мужчинами. И чем больше появлялось подобных фактов, тем яснее становилось, что мятеж был организован.
Когда все раскрылось, предводители, не желая попадаться, потихоньку ускользнули, а повстанцы, оказавшись без руководителей, утихли и, опасаясь того, что их поймают и предадут суду, рассеялись. Во всей стране восстановился порядок.
Но каким-то неспокойным был этот порядок. Страна настолько быстро успокоилась, что было решено провести коронацию в назначенный срок. Она должна была произойти одиннадцатого июня. Мои родители собирались в Реймс для участия в церемонии, а я решила вернуться в Турвиль.
***
Прошло чуть больше месяца после моего возвращения в Турвиль, и я стала подозревать, что вновь забеременела. Когда предположения подтвердились, Шарль был рад, как и я. Мне предстояло пережить на ранних месяцах те же неприятности, что и во время первой беременности, но перспектива рождения второго ребенка меня вдохновляла. Я выбросила из головы воспоминания о недавних событиях. Шарль был склонен не замечать их; он явно не смотрел на жизнь так серьезно, как мой отец.
- Следовало вызвать военных и разогнать толпу, - считал он. - Если бы так сделали, беспорядки закончились бы тут же.
Я вспомнила о человеке на площади, обращавшемся к толпе, и усомнилась в том, что армия могла бы справиться с ним и ему подобными. Мне хотелось бы узнать побольше о людях, пытавшихся вызвать революцию во Франции, но, конечно, о них ничего не было известно, поскольку успех их планов как раз и зависел от их анонимности. Отец сказал, что подозревает людей из высших сфер. Он даже упомянул имя принца де Конти. Но зачем им нужно свергать режим, при котором они и без того превосходно устроились? Мой отец полагал, что здесь большую роль играют взаимные обиды, а в основе разногласий лежит зависть; а в такой стране, как Франция, в которой полно несправедливости, которая уже много лет изнемогает под бременем тяжелых налогов, в то время как ее правители купаются в роскоши, в такой стране достаточно бросить искру, чтобы возгорелось пламя.
Между тем шли недели, жизнь, казалось, возвращалась в нормальную колею, я уже почти позабыла о "мучной войне", хотя время от времени вспоминала о человеке на площади.
В один из дней я не выходила из своей комнаты. Я хорошо запомнила этот жаркий августовский день, когда я ощущала беспокойство и желала, чтобы побыстрее пролетели ближайшие месяцы. В дверь постучали.
Я разрешила войти, и появилась служанка, сообщившая, что внизу какая-то женщина хочет видеть меня.
- Она приехала издалека, - сказала девушка, - и привезла с собой ребенка. Она утверждает, что вы ее примете.
Я тут же спустилась вниз и, когда увидела, кто именно стоит в холле, бросилась к ней с радостным криком:
- Лизетта! Наконец-то ты приехала! Как я старалась разыскать тебя! Как я рада тебя видеть!
- Я знала, что ты скажешь именно это, - ответила она.
В ее прекрасных синих глазах светилась признательность. Я уже успела забыть, какая она хорошенькая. Лизетта была довольно скромно одета, ее чудесные волосы с трудом удерживали шпильки, так что вьющиеся прядки выбивались на лоб и на шею, улыбалась она полуизвиняясь-полунежно, а я могла думать лишь об одном - наконец ко мне вернулась моя подруга Лизетта.
- Мне пришлось приехать, - произнесла она. - Мне некуда деться. Я подумала, что ты не откажешь мне в помощи. Я не могла обратиться к тете Берте.
- Я рада, что ты приехала. Этот маленький мальчик твой? Я слышала, что у тебя сын.
Лизетта положила руку мальчику на плечо. Он выглядел постарше моего Шарло.
- Луи-Шарль, - велела она, - возьми руку мадам, как я тебя учила.
Мальчик взял мою руку и поцеловал ее. Я решила, что он прелестен.
- Мне так много нужно рассказать тебе, - сказала Лизетта.
- А мне не терпится выслушать тебя, - ответила я. - Как ты добиралась? Издалека ли? Не голодны ли вы?
- Мы приехали верхом... Луи-Шарль вместе со мной. Меня сопровождал слуга моих соседей. Сейчас он на конюшне. Наверное, ему найдется, где переночевать. Утром он уедет назад.
- Конечно, конечно, - сказала я.
- Мне нужно так много рассказать тебе.., но.., нельзя ли мне сначала умыться?
- Ну, конечно, а кроме того, тебе нужно поесть. Я прикажу пока приготовить комнату для тебя и для сына.
Я позвала слуг. Велела приготовить поесть.., комнату.., и все необходимое. Я распорядилась также накормить и устроить на ночлег слугу, который сопровождал Лизетту.
Я так радовалась ее приезду, что не могла дождаться момента, когда она, наконец, умоется, поест и уложит мальчика спать. Я провела Лизетту в одну из маленьких комнат замка, где мы могли уединиться к где я спокойно могла выслушать "ее рассказ.
Ее брак оказался неудачным. Она совершила огромную ошибку. Во время посещения с тетей Бертой родственников ее познакомили с фермером Дюбуа Он настолько влюбился в нее, что она была потрясена его чувствами и в какой-то безумный момент дала согласие на брак.
- Это было ошибкой, - сказала она. - Я не могу быть женой фермера. Он не устраивал меня ни в каких отношениях. Он обожал меня.., но от такой преданности быстро устаешь. Одно время я даже носилась с мыслью убежать из дома, приехать к тебе и положиться на твою милость.
- Так и надо было сделать, - согласилась я Ах, как мне не хватало тебя, Лизетта.
- Но ты ведь теперь мадам де Турвиль У тебя есть прекрасный замок и преданный муж.
Я пожала плечами, а она внимательно Посмотрела на меня.
- Ты счастлива? - спросила она.
- О да.., да.., вполне счастлива.
- Я рада за тебя. Мне кажется, что самое ужасное, что может случиться с женщиной, - это неудачный брак.
- Твой месье Дюбуа все же обожал тебя Ты бросила его, Лизетта?
- Я как раз к этому и подхожу. Он умер. Вот почему я оказалась здесь.
- Умер! Ох, Лизетта...
- Ну да, конечно, он был хорошим человеком, но я от него устала. Я хотела избавиться от него, хотя, конечно, не хотела, чтобы это произошло именно так Я оставила всякие надежды. Как говорится, как постелишь, так и поспишь. Я пыталась стать женой фермера, Лотти. Я изо всех сил старалась, но у меня не очень-то получалось. Тем не менее, Жак не проявлял особого недовольства, а у меня был мой славный малыш.
- Должно быть, он служил тебе утешением.
- Безусловно. Не думаю, что у меня хватило бы смелости явиться сюда, если бы не он.
- Но почему, дорогая Лизетта? Ты же знаешь, я всегда была рада видеть тебя.
- Ну да, когда-то у нас с тобой были счастливые деньки, верно? Помнишь эту гадалку? Ведь именно там ты впервые встретилась со своим мужем. Я думаю, он влюбился в тебя с первого взгляда. Бедняжка Софи. Какая трагедия! Но она освободила тебе путь, Правда?
- Я бы не смотрела на это так. Я часто думаю о Софи.
- Она могла бы выйти за него замуж.
- Не думаю, что она была бы счастлива, случись так. Я могу утешаться лишь тем, что она сама сделала свой выбор.
- По крайней мере, ты счастлива.