Худ Даниел. Пир попрошаек (Лайам Ренфорд - 3)

   Итак, Ульдерик заявил, что Квэтвелу от камня никакого проку не будет. Есть ли в этом заявлении какой-либо смысл?
   Граф наверняка знает, что его дражайшая половина спит и видит, как бы заполучить этот камень, и что она обещала пойти ради него "на все". А теперь еще благодаря Лайаму граф думает, что реликвия Присцианов - у Квэтвела, и решил осуществлению его замыслов помешать. Каким образом? Посадив свою супругу на цепь? Или ограничив возможности самого Квэтвела? Кто скажет, что может твориться в голове у ревнивца и до чего он в своей ревности может дойти?
   Впрочем, Лайам хорошо понимал, на что может быть способен граф, особенно если его разъярить. Он видел работу его трости. Прихлопнуть соперника для него не вопрос. А уж тем более какого-нибудь вора или там нищего.
   Тогда получается, что камень похитил граф.
   Однако это очень и очень сомнительно. Зачем бы ему в таком случае проводить время вне дома? Резаться в карты, глазеть на травлю несчастных животных? Квэтвел, будь у него этот камень, тоже не стал бы таскаться по злачным местам. Он нашел бы себе занятие поинтересней.
   Ступени лестницы, ведущей к дому услад, были чисты,- как видно, их недавно помыли. Лайам подобрал под себя полы плаща и сел, не обращая внимания на окружающих.
   Нет, нужно искать что-то другое. Теперь, когда главные подозреваемые выбыли из игры, становилась бесполезной и та задумка, которая пришла ему в голову раньше, в казарме. Незачем было торопить Кессиаса с розыском Дезидерия, маг стал не нужен. Впрочем, задумка Лайама в маге и не нуждалась, достаточно было лишь вызнать, где тот живет. Попросту говоря, Лайам собирался пустить среди подозреваемых слух, что в городе находится чародей, который хотел бы приобрести реликвию Присцианов. Потом оставалось бы только поместить в какую-нибудь гостиницу своего человека и ждать, когда вор придет к нему и попытается сбыть украденный камень. А чтобы чего не вышло, ряженого чародея следовало разместить подальше от места проживания настоящего мага. План нравился Лайаму, ибо он избавлял его от раздумий и долгих хлопот, но теперь придется с ним распрощаться, если только... если только торговец Кэвуд не обременен кучей долгов.
   Если только... да! План все же может сработать! Эта ловушка единственное решение загадки, которое Лайам может сейчас предложить. Других версий его фантазия не выдвигала, да и не могла выдвинуть, ибо ее кормушка была пуста.
   "Все, - сказал он себе, - хватит бесплодных раздумий!" Ломать голову незачем, пока господин Кэвуд остается в тени. Нужно сперва посмотреть на него и вынести то или иное суждение. А еще неплохо бы поговорить с Кессиасом. Вполне возможно, у него тоже имеется какой-нибудь план. Что до раздумий, то лучше раздумывать вслух - с Фануилом. Уродец частенько наводит на дельные мысли, в чем Лайам уже успел убедиться, причем не раз и не два.
   Подумав о Фануиле, Лайам вспомнил и о Грантайре. Он закрыл глаза, и позвал мысленно:
   "Фануил!"
   "Да, мастер?" - ответ пришел моментально.
   "Пожалуйста, передай нашей гостье, что госпожа Присциан ее ждет. Пусть поторопится. Мы встретимся..."
   Лайам так и не закончил своей мысли, ибо дракончик его перебил:
   "Я не могу, мастер".
   Лайам в изумлении вскинулся.
   "Как это так?"
   "Я не могу ничего передать нашей гостье".
   Лайам послал одно только слово, но огромное - на полнеба:
   "ПОЧЕМУ?"
   "Я не умею говорить".
   - О-о-о! - застонал Лайам, хватив себя по лбу ладонью. - О-о-о!
   Недовольный собой, он послал дракончику еще одно сообщение:
   "Готовься к порке, паршивец. Я выезжаю сам".
   Он встал и долго охлопывал свои ляжки, которые от длительной неподвижности успели основательно занеметь, потом полез в карман и вынул вчетверо сложенный листик бумаги, запечатанный аккуратным кружочком красного воска. Бумага слегка захрустела, когда печать подалась.
   "Господин Ренфорд! Приходите ко мне сегодня вечером в восемь часов моего мужа не будет дома!"
   Подписи не имелось, но ее и не требовалось. Авторство удостоверялось ароматом духов.
   "Что ей от меня нужно?"
   Лайам сложил листок, спрятал его под куртку и двинулся в сторону городской площади. Он вполне мог предположить, что нужно графине, но тогда пришлось бы задуматься, а нужно ли это ему. "Как же ей, бедняжке, должно быть, скучно!" - усмехнулся он про себя. Еще одна веточка на рогах графа (удачливого, кстати, картежника) мало его волновала. Вопрос в том, какую пользу из этой встречи можно извлечь? Что он может выведать у изнывающей от безделья Пинеллы? Если камень уже у нее, она вряд ли в этом признается. Впрочем, и так ясно, что камешка у нее нет. Иначе она бы не предлагала себя первому встречному, а честно оплачивала бы предъявленные счета.
   "А может, никто и не собирается себя предлагать? - подумал он вдруг несколько уязвленно. - С чего это ты настроился на любовное приключение? Возможно, тебе попросту собираются что-нибудь сообщить!" Но что может дама сообщить незнакомцу, заглянувшему к мужу? Графине ведь неизвестно, что незнакомец не состоятельный шалопай, а следователь по особо важным делам. Так что дело в другом, то есть именно в том, о чем он изначально подумал. Ну не проницательный ли он после этого человек?
   Лавка зеркальщика, мимо которой он проходил, заставила его приостановиться возле витрины. Лайам внимательно изучил свое отражение в одном из огромных зеркал. На него смотрел высокий мужчина с коротко стриженными светлыми волосами, голубоглазый и длинноносый. Лайам потеребил кончиком пальца горбинку носа, выдававшую в нем, как многие говорили, породу, деланно улыбнулся, потом удрученно вздохнул. "Лайам Ренфорд, пожиратель женских сердец, - подумал он. - Наверное, графине Пинелле действительно очень и очень скучно. Как бы все так устроить, чтобы не было слишком скучно и мне самому?"
   Вопрос этот все еще вертелся у Лайама в голове, даже когда впереди показались знакомые скалы. Он погонял Даймонда всю дорогу, и от напора встречного воздуха у него онемел кончик носа и покраснело лицо. Лайам оставил чалого дожидаться на пляже и побежал к дому.
   Фануил встретил его в гостиной.
   "Мастер чем-нибудь недоволен?"
   Не чем-нибудь, а тем, что дело зашло в тупик. Да и прогулка по такой холодине никому не добавила бы хорошего настроения.
   - Ты! - ткнул Лайам в дракончика пальцем.- С тобой вообще никто не собирается говорить! Разве нельзя было предупредить, что ты ничего передать нашей гостье не сможешь?
   "А кто меня об этом спросил?" - мгновенно отозвался дракончик и обиженно дернул крыльями.
   Лайам закрыл глаза и начал считать мысленно до десяти. На счете пять к нему обратились:
   - Доброе утро. Вы поговорили с госпожой Присциан?
   Лайам открыл глаза.
   - Да. Она вас уже ожидает.
   Волшебница стояла у двери библиотеки. На ней было серое длинное платье с высоким глухим воротом.
   - Это сойдет? - спросила она, щелкнув пальцем по стойке воротника. Лайам улыбнулся.
   - Как раз то, что нужно. Готовы ли вы ехать прямо сейчас?
   - Конечно. Только накину плащ. - Грантайре пересекла коридорчик и скрылась в спальне, чтобы тут же вернуться одетой в дорогу.
   Только приблизившись к чалому, Лайам сообразил, что у волшебницы нет коня. Как же они теперь доберутся до города?
   - Полагаю, вам придется устроиться у меня за спиной, - с сомнением в голосе сказал он.
   - Как прикажете, - согласилась волшебница, даже не поведя бровью.
   Лайам поднялся в седло, Грантайре ловко вскочила на круп коня. Она села боком, обхватив руками талию всадника.
   Лайам не слишком поторапливал Даймонда, помня о неудобствах, которые причиняет спутнице ее поза, хотя поспешать следовало бы - дел у него еще было невпроворот. Больше всего сейчас он нуждался во встрече с эдилом, но тот обещал освободиться лишь к вечеру. Они условились вместе отужинать, и это следствию на руку - эдилу лучше думалось во время еды. А основной заботой пресловутого следствия по-прежнему оставались Квэтвел и Ульдерик. Если камень похитил кто-то из них, то придется заявиться к каждому с обыском. Другого способа обнаружить пропажу Лайам придумать не мог. Когда чалый пересек городскую черту, Грантайре за спиной Лайама завозилась, надвигая на лицо капюшон.
   - Надеюсь, мы поедем кратчайшей дорогой?
   - Конечно,- сказал Лайам. Он вспомнил, что его спутница опасается встречи с харкоутским магом, и выбранил себя, что не озаботился этим обстоятельством раньше!
   - Полагаю, что все обойдется. В таком виде вас трудненько узнать.
   Они пересекли Храмовую площадь и свернули к Макушке, потом проехали мимо заведения Герионы, миновали дом Ульдерика и выбрались на Крайнюю улицу. Когда Лайам остановил коня, Грантайре легко соскочила на землю. Лайам спешился и привязал Даймонда к кольцу, вделанному в камень крыльца.
   - Вот мы и на месте, - сказал он, облегченно вздыхая.
   Геллус провел их к солярию, хотя сейчас эту комнату трудно было назвать таковой, солнце в нее в это время почти что не проникало. Вдова стояла у стеклянной стены и смотрела на море.
   - Добрый день, господин Ренфорд, - сказала она, поворачиваясь к вошедшим.
   - Госпожа Присциан, позвольте представить вам... магессу Грантайре.
   Он не знал наверняка, так ли надо ее величать, но понятия "чародей" или "волшебница" почему-то казались ему более обиходными. Грантайре возражать не стала и склонилась перед пожилой женщиной в почтительном реверансе.
   - Позвольте поблагодарить вас, леди, за то, что вы дарите мне возможность ознакомиться с записями непревзойденного Эйрина Присциана. Это большая честь для меня.
   Вдова восприняла эти слова как должное и кивнула.
   - У нас остались кое-какие бумаги. Вы можете их без помех просмотреть. Полагаю, это займет какое-то время.
   - Надеюсь, я не доставлю вам никаких неудобств?
   Гостья явно производила хорошее впечатление на госпожу Присциан. Она величественно взмахнула рукой и сказала:
   - О нет, дорогая, ничуть. Однако я вижу, господин Ренфорд как будто спешит? У него наверняка накопилось множество дел.
   Лайам не думал, что его нетерпение столь заметно.
   - Да, мне многое нужно проверить. Могу ли я с вашего разрешения удалиться?
   - Да, конечно, - кивнула Грантайре.
   - Конечно, - одновременно с ней кивнула госпожа Присциан.
   Лайам ушел, пообещав дамам вернуться к пяти.
   В дом Окхэмов его впустил все тот же Тассо. Лорд находился в солярии, где, равно как и в прилегающем к этому помещению коридоре, уже успели навести чистоту. Окхэм лежал на одной из кушеток, расставленных возле камина, но поспешил сесть, как только Лайам вошел.
   - Вот вы и вернулись, - промямлил он, придвигая к себе плащ, переброшенный через спинку кушетки.- Значит, идем на Штапельный склад?
   Лорд говорил о предстоящем путешествии с неохотой, как о тяжелой обязанности, от которой ему хотелось бы увильнуть. Впрочем, кое-какие обязанности имелись и у вошедшего в комнату гостя.
   - Я виделся с графом, - сказал Лайам официальным тоном, не уверенный, что действует по правилам дуэльного кодекса. - Он вызывает барона на поединок.
   Окхэм, поморщившись, встал и покачал головой.
   - Пока еще рано что-либо обсуждать. Квэтвел не в состоянии принять этот вызов, он плохо соображает. Полагаю, вашу миссию следует отложить на какое-то время.
   Лайам согласно кивнул.
   - Он ел что-нибудь?
   - Да, поел, и его не вывернуло. Через пару дней он будет вполне здоров, - лорд потряс руками, словно освобождаясь от невидимой тяжести. Однако нам, пожалуй, пора.
   Они шли по Герцогской улице в сторону порта. Лайам вел Даймонда в поводу. Он прикидывал, чем ему стоит заняться прямо после знакомства с Кэвудом. Зайти к Герионе? Да, вроде бы такая необходимость назрела. Однако прежде хорошо бы обговорить с Кессиасом этот визит.
   Утвердившись в своем решении, Лайам искоса глянул на спутника. Окхэм шел медленно, опустив голову и глядя себе под ноги. Лорд задумчиво пожевывал кончик уса, между бровями его залегла глубокая складка.
   "Тяжело ему все это дается, - подумал сочувственно Лайам. - Да и кому бы на его месте было легко? Приятно ли сознавать, что кто-то из ваших знакомых - преступник?" Подумав о приятелях Окхэма, Лайам кое о чем вспомнил. Он вытащил из кармана туго набитый кошель.
   - Чуть было не забыл, милорд, - сказал он и начал отсчитывать кроны, обмотав поводья вокруг руки. - Я должен вам тридцать монет, верно?
   - О чем это вы? - Лайам надеялся отвлечь лорда от мрачных раздумий, но тот отпрянул, словно ему протягивали живую змею. - Это не мне,- он покачал головой, отказываясь брать деньги. - Вы одолжались у графа. Ему и вернете долг.
   - Но вы за меня поручились, - сказал медленно Лайам,- и я полагал...
   - Деньги причитаются Ульдерику, - повторил Окхэм сухо.- И давайте кончим на том.
   Лайам ссыпал монеты обратно в кошель, подивившись резкости, с какой это было сказано, и огляделся. Дальше Герцогская улица делала крутой поворот, огибая храм Повелителя Бурь.
   - Может быть, вы расскажете мне немного о Кэвуде? - спросил Лайам, пытаясь все же развеять дурное настроение Окхэма и одновременно стремясь извлечь из этого пользу.
   Перемежая свою речь тяжелыми вздохами, лорд стал цедить сквозь зубы слова, он явно желал поскорее отделаться от собеседника. Рассказ его свелся к одной фразе: Кэвуд - торговец, владелец нескольких кораблей.
   - Мне это уже известно, - терпеливо сказал Лайам, попутно отметив, что Окхэм старается на него не глядеть. - Я надеялся услышать от вас нечто иное. Например, представляется любопытным, как вы с ним познакомились?
   Кэвуд был среди гостей Окхэмов единственным мещанином и не носил дворянского титула. Даже Фурзеусы превосходили его родовитостью.
   - В банях, - сказал неохотно Окхэм. - Ему нравится участвовать в схватках, мне - тоже.
   Лайам уже знал, что в бани южане ходят не только затем, чтобы поддерживать телесную чистоту, но и как в своего рода клубы по интересам.
   - В схватках? На мечах?
   - Нет, - со вздохом сказал Окхэм, окончательно убедившись, что Лайам от него не отстанет. - На кулаках. Ему, как и мне, нравятся кулачные поединки - в шлемах и специальных, набитых ватой, перчатках.
   - Ах, вот как... И хорошо он дерется? - Лайам попытался представить себе, как это выглядит, и поежился. Он не рискнул бы двинуть по осевому шлему рукой, даже защищенной мягкой и толстой перчаткой.
   - Да, он очень хороший боец. - Лорд выплюнул изо рта кончик уса и пригладил его указательным пальцем. - Я понимаю, к чему вы клоните, Ренфорд, - сказал он и снова вздохнул.
   - К чему же? - невозмутимо поинтересовался Лайам.
   Окхэм наконец посмотрел ему прямо в глаза.
   - Вы хотите выяснить, мог ли Кэвуд убить вора. Этого я вам сказать не могу. Я знаю только, что он дерется, как черт.
   "Хотел бы я, чтобы меня интересовало лишь это..." - подумал Лайам и продолжил расспросы.
   - А граф? Или барон? Они тоже умеют драться?
   Снова опустив взгляд к земле, лорд Окхэм начал отвечать - медленно и неохотно, взвешивая каждое слово. Ульдерик - не солдат, но фехтует очень неплохо. Его время от времени тренируют известные мастера, и он не раз выходил победителем в дружеских поединках.
   - Но это еще не делает человека убийцей, - заметил лорд, с чем Лайам, конечно же, согласился.
   Они свернули с улицы Герцогов и дошли до конюшни. Лайам устроил там своего чалого и заплатил конюху вперед, не торгуясь. На Портовой улице он намекнул лорду, что не слышал ответа на вторую половину вопроса, и тому пришлось продолжить рассказ.
   Квэтвел был родом из горной области герцогства, пограничной с Мидландом. Там даже дети владеют оружием и ездят верхом.
   - Барон приехал в Саузварк отчасти и для того, чтобы воздать почести новой богине Беллоне. Он сделал хорошие подношения храму и заказал в ее честь несколько служб.
   Лайам приподнял бровь. Ему трудно было представить, чтобы такой гуляка и игрок, как барон, мог помышлять о чем-то, кроме своих удовольствий.
   - Я уверен, что он умеет управляться с копьем и стрелять из лука, продолжал Окхэм. - На границах любой мужчина - воин, но это опять-таки не означает, что там обитают одни убийцы.
   Лайам только кивнул. Рассказ Окхэма действительно ничего ему не давал. Посредника вовсе не закололи, не пронзили копьем и не забили ударами кулаков в мягких перчатках.
   - А что, Симбер Фурзеус совсем вам не интересен? - спросил вдруг лорд Окхэм. Лайам покачал головой.
   - Нет. Я виделся с ним у вашей тетушки. Ему такое не по плечу.
   - Вы уверены? Даже сильного человека можно застать врасплох, а перерезать горло довольно просто.
   "То из него клещами слова не вытянешь, а то он вдруг начинает наводить тень на плетень", - подумал Лайам, и твердо сказал:
   - Нет, это не Фурзеус.
   Они свернули с Портовой улицы в переулок, петляющий между складами. Зимой жизнь гавани почти замирала, и шаги двух мужчин гулким эхом отражались от стен.
   - Ренфорд, вы и впрямь надеетесь найти камень за сутки?
   Если камень украли ради графини Пинеллы, то - нет, Лайам на это уже не надеялся. "Нашел бы, если бы мне позволили обыскать барона и графа. Но кто позволит обыскивать благородных дворян?" Однако усугублять страдания лорда ему не хотелось, и потому Лайам счел нужным кивнуть.
   - Думаю, что смогу. По крайней мере, завтра я буду знать, у кого он находится. Собрать доказательства будет, конечно, сложнее... Но когда мы поймем, кто вор, мы найдем и как это доказать.
   Окхэм кивнул, словно сказанное соответствовало его собственным мыслям.
   - Кстати, Ренфорд, - мне кажется, вы должны это знать, - я намерен уехать из Саузварка. Леди Окхэм тяжело переносит случившееся, да и я, признаться, чувствую себя не очень-то хорошо. Моя родня проживает в Торквее, и я решил какое-то время пожить у них.
   - Вполне вас понимаю...- В решении лорда не было ничего необычного, хотя непонятно, зачем Лайаму знать, едут куда-то Окхэмы или нет.
   - Я уже заказал каюту на "Соурберри". Это судно уходит из Саузварка через три дня.
   - Так скоро? - непроизвольно вырвалось у Лайама.
   Окхэм угрюмо кивнул.
   - Этот город меня угнетает, но в первую очередь я думаю о Дуэссе. Бедняжка уже сама не своя.
   - Конечно,- только и смог сказать Лайам. Он чувствовал, как в душе его поднимается тихая паника. Нет никакой гарантии, что он сумеет вернуть пропажу в эти три дня - если расследование и дальше будет продвигаться такими же темпами. Он может лишь вычислить, кто похититель (он просто обязан это сделать, учитывая амбиции Оборотня), но вряд ли сумеет его уличить.
   - Впрочем, ни Дуэсса, ни тетушка еще ничего о моих планах не знают, добавил Окхэм, - и я прошу вас об этом им тоже пока что не сообщать. Это весьма деликатный вопрос, и прежде мне требуется их подготовить.
   - Да, конечно... - Лайам не знал, что тут еще можно сказать.
   Весь оставшийся путь мужчины молчали.
   12
   Здание штапельного склада, напоминающее по форме куб, выделялось среди других складских сооружений своей ухоженностью. Оно было аккуратно оштукатурено и выкрашено в приятный голубой цвет. Большие окна с белыми ставнями выходили на все четыре стороны света, пологую черепичную крышу венчала высокая башенка. Над ней посверкивала позолотой фигурка женщины. Богиня Урис смотрела в море, прикрываясь одной рукой от солнца и держа лист бумаги в другой. Парадное крыльцо здания веером разбегающихся ступеней выходило к некоему подобию маленькой площади, обжатой громоздкими коробками складов.
   Название этого строения казалось не очень обычным, но у него имелась своя история, и Лайам, со слов Кессиаса, ее знал. Герцоги Южного Тира издревле владели монополией на продажу шерсти во всем своем герцогстве, и каждый вывезенный из города тюк с этим товаром должен был быть учтен и помечен красной штапельной лентой длиною в один фут. В давние времена тут находился большой склад, набитый шерстью и красными лентами. Чиновники герцога неустанно помечали тюки. Но торговые обороты с тех времен возросли, и шерсть, проходившая через Саузварк, в одно здание уже не вмещалась. Для нее был отстроен целый ряд просторных хранилищ, и когда лет пятьдесят назад старый Штапельный склад сгорел, на его месте возвели новое здание, в котором никакой шерсти уже никто не держал. Там размещались агенты герцога, следившие за соблюдением правил торговли, но большая часть помещения отводилась торговцам для деловых встреч. Сделки, которые заключались в Штапельном складе, обеспечивали грузом большую часть кораблей Саузварка. Лайам с лордом Окхэмом поднялись на крыльцо склада, прошли через главный вход в небольшой вестибюль, а потом спустились в торговый зал. Именно спустились - потому что пол торгового зала находился ниже уровня мостовой. Площадь помещения делили на неравные части ряды массивных белых колонн, поддерживавших сложное переплетение брусьев, служивших опорами для стропил. От этих колонн к стенам тянулись деревянные перегородки, они, пересекаясь, образовывали что-то вроде отдельных кабинок. Многие из них сейчас были пусты, но в некоторых посиживали торговцы, ожидая клиентов, а возле иных стояли небольшие группки людей. Внутри здания было ненамного теплей, чем снаружи, поэтому во всех занятых кабинках тлели жаровни. Какие-то хорошо одетые горожане в теплых зимних плащах толклись в центре зала, но не похоже было, что они заняты делом. Один что-то рассказывал, прижимая к груди кувшинчик с вином, остальные смеялись. Некоторых из этой компании Лайам узнал, он их видел вчера вечером у Герионы. В западном конце помещения на ступенях широкой лестницы сидел человек в форме герцогской стражи. Он охранял вход на закрытую галерею верхнего этажа. Свою пику стражник отставил и прислонил к перилам.
   - Что-то его не видать,- оглядевшись, сказал озабоченно Окхэм. - Надо зайти к Дэнби и спросить у него, Дэнби все знает.
   Нахмурившись, Лайам пошел вслед за лордом. Ему следовало сообразить, что никаким Кэвудом здесь не должно и пахнуть - ведь на дворе зима. Лайам доверился Окхэму, но лорд, по-видимому, спутал сезоны и, встретив раз-другой в порту Кэвуда летом, решил, что тот здесь бывает всегда. Однако Окхэм шагал уверенно и больше не казался обеспокоенным и угрюмым. Он подошел к одной из конторок, занятой одиноким торговцем, и широко улыбнулся.
   - Господин Дэнби! Как ваши дела?
   Высокий, худой и сутулый мужчина почтенного возраста встал со стула и поклонился лорду. Лайаму показалось, что от сухости и ветхости старик вот-вот переломится пополам.
   - Милорд Окхэм!
   - Господин Лонс Дэнби,- занялся Окхэм церемонией представления. Господин Лайам Ренфорд - торговый партнер моей тетушки, госпожи Присциан.
   Дэнби подслеповато моргнул и пожелал торговле господина Ренфорда процветания. Лайам поблагодарил и пожелал господину Дэнби успехов в делах.
   - Мы ищем Рейфа Кэвуда, - сообщил старику Окхэм. - Я рассчитывал, что он покажет господину Ренфорду Штапельный склад.
   - Здесь сейчас особенно показывать нечего,- сказал Дэнби, снова моргнул и с важным видом поковырял пальцем в ухе.- И вряд ли господин Кэвуд сможет вам тут что-нибудь показать. Разве что в другой раз, а не сегодня.
   - Но почему? - с любезной улыбкой осведомился лорд.
   - Потому что он сейчас там, - сказал Дэнби. Он на какое-то время оставил свое ухо в покое и указал пальцем в небо. - Разбирается с агентами по шерсти.
   - Они настолько ужасны?
   Дэнби пожал плечами и снова моргнул.
   - Да нет. Но Кэвуд задержался с оплатой двух грузов, а корабли его до сих пор не вернулись.
   Сердце Лайама замерло, но он постарался придать своему лицу безразличное выражение.
   - Не вернулись?..
   - Нет, не вернулись, - подтвердил Дэнби и для убедительности кивнул. А с теми, кто им не платит, люди герцога очень суровы.
   - Наверняка это простая задержка, - наиграно-бодрым тоном произнес лорд. - Такое случается сплошь и рядом. Все уладится, когда придут корабли.
   - Герцог нетерпелив, он ждать не станет,- заявил господин Дэнби с таким важным видом, словно изрек вселенскую мудрость.- А задержка длится уже больше месяца. Агенты герцога полагают, что корабли пропали.
   Последняя фраза была сказана так, что Лайам понял - сам Лонс Дэнби нисколько не сомневается в том, что корабли Кэвуда уже никогда не вернутся. Утонули они или их захватили пираты - неважно. Факт тот, что в порт Саузварка эти суда не придут. Если герцогские агенты хоть на десятую долю исполнены той же уверенности, то они сейчас требуют с Кэвуда деньги за пропавшую шерсть, и начат этот процесс не сегодня и не вчера. А это в свою очередь означает, что Кэвуду срочно нужны деньги, - и, следовательно, причина похитить камень у торговца была. Что очень отрадно, ибо такую причину Лайам мог, по крайней мере, понять и знал, как действовать в подобных случаях дальше.
   - Когда Кэвуд спустится, - продолжал Дэнби, вновь вернувшись к промерам глубины своего слухового канала, - вряд ли у него будет настроение показывать господину Ренфорду Штапельный склад.
   - Скоро ли он вернется? - спросил Лайам. - Я надеялся расспросить его кое о чем.
   Дэнби пожал плечами.
   - Кто его знает? Он может выйти прямо сейчас, а может проторчать там еще пару часов. Но если хотите, спрашивайте у меня. Возможно, я смогу ответить на ваши вопросы?
   - Вряд ли, господин Дэнби, - сказал Окхэм. Новости о состоянии дел приятеля явно его не обрадовали. Он снова стал прятать глаза. - Мы надеялись переговорить с господином Кэвудом лично.