Иннес Хэммонд. Шанс на выигрыш

   - Откуда вы знаете, что он умер? - изумленно спросил я.
   - Но вы же получили от Боя телеграмму.
   Mincho"'>Я пожалел, что забыл предупредить Блейдена насчет связи. Надо будет сказать, чтобы впредь писал письма, а не посылал телеграммы.
   Послышалась легкая поступь/и в прихожую вошла Джин.
   - Вам, должно быть, уже известно о телеграмме Боя? - спросил я ее.
   - Да, миссис Маккеллан была здесь два часа назад и все рассказала. Теперь об этом известно всему Каним-Лейку.
   Разговор явно не клеился, и спустя несколько минут я простился с Джин. Когда я, вернувшись в гостиницу, шел по лестнице в свою комнату, на пороге кухни появилась Полин.
   - Завтра Джимми собирается ехать на дамбу, - сказала она. - И Бен с ним вместе.
   - Передайте им, что я тоже поеду. Полин одарила меня улыбкой.
   - Конечно, передам. Спокойной ночи, Брюс.
   Меня подняли с постели в семь часов. Сойдя вниз, я присоединился к завтракавшим за столом мужчинам.
   - Значит, и вам пришла охота бросить взгляд на дамбу? - спросил меня старый Мак. Джимми отвезет вас.
   Джеймс залпом допил свой кофе и поднялся.
   - Ты готов, Бен? - спросил он.
   Кризи кивнул и отодвинул стул, а я отправился к себе, чтобы надеть плащ и сапоги. Машина ждала нас возле барака. Макс Треведьен грузил в кузов бочки с соляркой, и к нам подошел его брат.
   - А вы чего здесь потеряли? - спросил он меня.
   - Маккеллан предложил мне съездить на плотину.
   - Вот как! - Питер повернулся к Джеймсу и отвел его в сторону. .
   - Что в этом плохого? - донесся до меня голос молодого человека.
   - Пусть добирается своим ходом, - отвечал ему Питер Треведьен. - В мой грузовик он не сядет. Джеймс с виноватым видом приблизился ко мне.
   - Прошу прощения, Вэтерел, но Треведьен говорит, что в машине не хватит места.
   - Вы считаете, что Питер имеет право вами командовать?
   Молодой человек бросил на меня сердитый взгляд и полез в кабину грузовика, а я побрел назад, в гостиницу.
   - Ну, что? - спросил меня Мак. - Решили остаться?
   - Треведьен отказался меня везти.
   - Да? А у меня для вас новость. Только что со сто пятидесятой мили звонили два ваших приятеля. Они спрашивали, здесь вы или уже уехали.
   - Какие еще два приятеля? - удивленно спросил я.
   - Джонни Карстерс и Джеф Харт. Обещали приехать после обеда повидать вас.
   Я отвернулся и посмотрел в окно. Неужели Джонни и Джеф скоро будут здесь? Если так, то это первое доброе известие за всю неделю.
   Замызганный фургон Джефа прикатил в Каним-Лейк поздним вечером. Оказывается, Джеф встретился в Эдмонтоне с Боем Блейденом, поэтому-то они и решили навестить меня.
   - Бой узнал, что отчет был фальшивый, - заявил Джонни Карстерс. Это работа Треведьена. Где он, кстати? *
   - На подъемнике, - ответил я и, немного испугавшись решительного вида Карстерса, поспешил добавить: - Тут уж ничего не изменишь, Джонни. Оставь его в покое.
   - Не изменишь?! Черт возьми, да я с ума схожу от ярости. Ладно, если ты такой добрый, будь по-твоему.
   Маккеллан и Кризи приехали, когда уже кончали ужинать.
   - Ну, как дела? - спросил Мак сына.
   - Порядок, - ответил Джеймс. - Движок работает, тросы в норме.
   Он сел за стол, взял вилку и повернулся к Джонни.
   - А вы чего ради сюда прикатили?
   - Да вот, решили с Джефом навестить Брюса. Как я понял, ты отказался сегодня подбросить его до подъемника, верно?
   - Весь здешний транспорт принадлежит Питеру Треведьену, - сердито ответил Джеймс.
   - Так же, как и ты. И вся эта вонючая дыра. Где сейчас Треведьен?
   - В бараке, - ответил за Джеймса Бен Кризи.
   - Отлично! - Джонни рванулся к двери. Мы с Джефом встали и хотели было двинуться за ним, но он жестом остановил нас.
   - Ждите здесь, ребята. И закажите мне пива: после Треведьена я наверняка захочу промочить горло.
   Внезапно он осекся. В дверях, озираясь по сторонам, стоял Питер Треведьен. Джонни подскочил к нему. Видно было, что он кипит от ярости.
   - Я специально приехал, - начал Джонни, глядя прямо в глаза Питеру, - чтобы спросить, как ты смел сыграть такую злую шутку со стариком, который не сделал тебе ничего плохого?
   - Не пойму, о чем речь.
   - Все понимаешь! Знаешь, что ты сделал? Ты убил Стюарта Кэмпбела!
   - Не мели чепухи. Я и пальцем старика не трогал, и тебе об этом отлично известно. - Треведьен обшарил взглядом притихшую комнату. Пойдем-ка лучше ко мне в кабинет, там нам не помешают.
   - А у меня ни от кого секретов нет, - отчеканил Джонни, стиснув пальцами свой кожаный ремень. - И бояться мне нечего в отличие от тебя. Это ты готов был наложить в штаны при мысли о том, что старик расскажет газетчикам про твою дамбу.
   - Что ты хочешь этим сказать?! - взвился Треведьен.
   - Кэмпбел был не дурак. Как ты думаешь, почему он не потребовал компенсации, когда начали строить эту плотину? Просто старик знал, что дамба не выдержит давления воды.
   - Как ты смеешь?
   - Не прикидывайся, Треведьен. Я говорю о цементе, который привезли по реке на пароходе "Мери Белл". Как-то один судовладелец из Ванкувера ходил со мной в "Королевство" и все нам рассказал, мне и Стюарту.
   - Моя фирма лишь подвозила материалы, - отвечал Треведьен Остальное было в руках правительства, и оно еще в то время посылало сюда своих инспекторов.
   - Естественно, посылало. Только откуда этим инспекторам было знать, что ты возишь цемент, который целый год пролежал под открытым небом на острове Королевы Шарлотты?
   - Врешь! - заорал Треведьен. - Весь цемент был из Штатов, из Сиэтла!
   - Ну конечно, на строительство военной базы на Аляске ты поставлял материалы высшего качества. И все же один из пароходов был нагружен...
   - Ну хватит! Ты хочешь обвинить меня в убийстве Кэмпбела на том основании, что он знал о бракованном цементе для плотины? - Треведьен расхохотался и хлопнул ладонью по ляжке. - Да ты клоун, Джонни! Вопервых, я Кэмпбела не убивал, и об этом известно любому из сидящих здесь. Во-вторых, в дамбе, как видишь, нет ни единой трещины, несмотря на то, что цемент, как ты утверждаешь, был подпорчен. Нечего без толку языком трепать и бросать честным людям обвинения, которые способен выдумать только псих, понятно?
   Треведьен резко повернулся и, продолжая хохотать, вышел на улицу. Джонни вернулся к столу и допил свое пиво.
   - Что это ты ему наплел про плотину? - спросил Джеф.
   Внезапно Джонни перестал злиться и, улыбнувшись, проговорил:
   - Я вот что думаю, раз Стюарт не противился строительству дамбы, значит, и нам нет смысла поднимать шум. Сейчас я снова пойду к Джин и поговорю с ней, а вы тем временем постарайтесь не очень скучать.
   Когда мы остались вдвоем, Джеф сказал:
   - Знаешь, Брюс, мне что-то пришла охота взглянуть на эту дамбу. Надо же знать, из-за, чего весь сыр-бор, правда? Ты сам-то ее видел?
   - Еще нет.
   - Ну и чего мы ждем? Сегодня чудесная лунная ночь. Поехали? Тем более завтра мы уезжаем.
   Колея оказалась куда хуже, чем рассчитывал Джеф, но он ни разу не заикнулся о возвращении. Скоро поросшие лесом склоны остались позади, и свет фар уперся в огромные скалы, над которыми нависла тяжелая черная тень утесов и заснеженных вершин. Мы миновали перевал, спустились на несколько сотен футов и остановились у кубического бетонного строения. Прямо перед нами была бревенчатая платформа, на которой покоилась тяжелая деревянная гондола, подвешенная к тросу толщиной в руку. Джеф осветил его мощным фонарем и повел луч дальше, вдоль склона оползня, до того места, где трос образовал петлю и подходил вплотную к двум страховочным канатам.
   Это подвесное сооружение было связующим звеном между мной и "Королевством". Если б только ухитриться им воспользоваться... Я почувствовал странное волнение и рывком распахнул дверцу кабины:
   Мы вошли в бетонную будку. Здесь, несмотря на безветрие, стоял собачий холод. Возле одной из стен торчало громадное колесо, приводившее в движение трос и связанное валом с двигателем, накрытым брезентовым чехлом. Щит управления был приклеен к бетонной стене, а на деревянной полке рядом стоял старый армейский полевой телефон. Банки с соляркой хранились в нише за дизелем.
   - Сегодня они запускали мотор, - сказал я Джефу. Он выпрямился и посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей.
   - Что ты замыслил? - Джеф шагнул вперед и схватил меня за руку. Не валяй дурака, Брюс. Одному тебе туда нельзя. Вдруг мотор сломается, что тогда?
   - Постарайся запустить движок, - настойчиво сказал я,
   Я вышел из будки и вскарабкался на деревянную платформу гондолы.
   В тот же миг дизель взревел, гондола слегка качнулась и оторвалась от своей подставки. Колеса завертелись с едва слышным скрежетом, и люлька стала покачиваться в разные стороны.
   Прямо передо мной выросла залитая молочно-белым сиянием дамба. В самой середине ее бетонной стены зияла брешь, через которую вниз устремились сверкающие воды ручья. Гондола поднялась над дамбой вдоль северного склона расщелины и мягко встала на деревянный пьедестал, вплотную примыкавший к такой же бетонной будке, что и внизу.
   Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась безмолвная страна, лишенная признаков жизни.
   Я вошел в бетонную будку. Здесь помещалось только большое стальное колесо, по которому шел ведущий трос, да валялось несколько жестянок со смазкой. На деревянной подставке примостился телефонный аппарат. Подняв трубку, я покрутил рукоятку и услышал голос Джефа:
   - Все в порядке, - Брюс?
   - Да, все хорошо. Хижины отсюда не видать. Возможно, она на северной стороне, а там скала закрывает обзор. Я тебе позвоню, когда соберусь спускаться.
   - Ладно, только не задерживайся.
   Я полез вверх по усеянному валунами склону одной из скал. С вершины открывался вид на все пространство "Королевства". Пейзаж; мог бы показаться неземным, если б не маленькие, наполовину вросшие в снег строения, видневшиеся слева, у подножий низких утесов, окружавших долину с севера.
   Я с трудом добрался до этих домишек, укрылся под бревенчатой стеной и ощупью отыскал дверь. Она сразу же подалась, и я ввалился внутрь хижины.
   Холод здесь стоял могильный. В слабом свете зажигалки глазам моим предстала призрачная комната, которая, казалось, кишит тенями. Стены были сложены из бревен, а потолок и пол обиты сосновыми досками. На столе стояла лампада. В ней плескалось масло, и я запалил фитилек, чтобы более основательно осмотреть внутреннее убранство комнаты.
   Большую часть жилого пространства занимала кирпичная печь, похожая на камин, в которой валялись обгорелые сосновые головешки и груды золы. Почти вся мебель была самодельной. Дверь рядом вела в кухню, а в дальнем конце комнаты помещался вход в спальню. Тут и там в беспорядке валялись одежда и обувь - тяжелые лыжные ботинки, старые джинсы, фуфайка и рваная шапка.
   Возле печи лежала груда сосновых поленьев, перенесенных сюда Джонни Карстерсом и его товарищами по последней экспедиции. Я разжег огонь, сбросил промокшую одежду и, зайдя в спальню, облачился в рубаху, джинсы и меховую безрукавку деда. Закурив, я вернулся к столу. То, что я искал, оказалось в нижнем ящике - скатанные в трубочку карты, схемы и тетрадь в кожаной обложке. В сейсмограммах я ничего не смыслил, а посему просто сунул их обратно в стол и раскрыл тетрадку.
   Все записи были сделаны чернилами. Начинался дневник так: "3 марта. Сегодня во время моего визита к Люку Треведьену мне сообщили, что многочисленные лавины привели к образованию большого оползня в русле Громового ручья. Целую неделю после этого велись работы по спасению погребенных в шахте горняков, но, несмотря на все усилия, ни один человек не был извлечен из-под обвала;
   11 марта. Снег стаял, и мне удалось прорваться в долину Громового ручья. Вся передняя часть долины исчезла с лица земли, а вместо нее образовалась черная отвесная стена. Потрясенный, я спустился к ручью, чтобы утолить жажду, и вдруг заметил на береговых камнях вязкую бурую жидкость. Вода ручья была темной и густой и хотя журчала, перекатывая маленькие осколки скал, журчание это было тихим и глухим. Рассмотрев ее и попробовав на ощупь, я понял, что в ручье много нефти. Я не мог определить ее процентное содержание в воде, но вязкая масса на камнях, несомненно, представляла собой чистую нефть. Это было самое крупное просачивание, какое мне доводилось наблюдать. Я попытался подняться к началу нефтяного потока, но тут пошел снег, а затем обрушился камнепад, от которого мне едва удалось спастись.
   13 марта. Весь день валил снег, и я едва дождался затишья, чтобы отвести Люка Треведьена на то место, где видел нефть.
   Сегодня мы смогли туда пробраться, но, к сожалению, прошли новые лавины и весь участок был погребен под грудами камня. Никаких следов просачивания нефти обнаружить не удалось, несмотря на тщательное исследование русла ручья в тех местах, где осмотр был возможен. Лишь с большим трудом смог я убедить своих спутников в том, что два дня назад действительно видел здесь нефть..."
   Того, что я прочел, оказалось достаточно, чтобы избавиться от последних сомнений. Знакомство с остальными записями можно было и отложить. Я отыскал в кухне круглую жестянку с чаем, соленые хлебцы и тушенку, поел, потом вернулся в комнату и лег на одеяла перед камином.
   Я не уснул, а, скорее, впал в забытье. Один раз я поднялся и подбросил в очаг поленьев, потом
   снова лег, а когда очнулся, дрова уже прогорели и в хижину успел просочиться пронизывающий холод. Сквозь покрытые узором из инея окна пробивались первые робкие рассветные лучи.
   После торопливого завтрака я почувствовал себя лучше и вышел, чтобы оглядеть окрестности. Окна хижины смотрели на юг, а сарай были пристроены к ее боковым стенам. В одном из них стояли грузовики Блейдена, и я без труда отыскал записи о последней разведке. Сунув коробки с бумагами в карман и захватив кое-какой снеди для томящегося внизу Джефа, я двинулся в обратный путь. Местами снег был очень глубок, и я основательно выбился из сил к тому моменту, когда вошел в бетонную будку. Взял трубку и повернул рукоятку. Ответа не было. Наконец после бесчисленных попыток связаться с Джефом в трубке послышался слабый голос:
   - Алло, алло, это ты, Брюс?
   - Ну разумеется. Подъемник работает?
   - Слава богу, ты цел и невредим. Тут со мной Джонни, сейчас он за тобой поднимется.
   Через десять минут гондола ткнулась днищем в бревенчатый пьедестал, и из нее выскочил Джонни.
   Мы быстро спустились вниз. Здесь я заметил, что машина Джефа исчезла, а на ее месте стоит один из грузовиков транспортной конторы. Мне пришлось опереться на плечо Джонни, чтобы вылезти из клети: едва расставшись с "Королевством", я почувствовал слабость и озноб. Рев дизеля в бункере затих, и на пороге появился разъяренный Питер Треведьен.
   - Похоже, придется ставить тут замки, - злобно сказал он.
   - Помолчи, Треведьен. Не видишь разве, парень с ног валится. Голос Джонни звучал глухо и как бы издалека. Секунду спустя я лишился чувств.
   Когда пришел в себя, смеркалось. У окна, с журналом в руках сидел Джонни. Услышав, что я пошевелился, он поднял голову:
   - Ну, как ты? Порядок?
   Я кивнул и сел. Давно уже не чувствовал я себя так хорошо, как сейчас. Появилось даже забытое ощущение голода.
   Джонни достал сигарету, сунул ее мне в рот, поднес горящую спичку и проговорил:
   - Бой приехал. С ним какой-то ирландец по имени Гарри Кио. Говорят, он берет подряды на бурение. Звонил Эчисон. Завтра пожалует собственной персоной. Так, вроде больше новостей нет, если не считать того, что Треведьен чуть не рехнулся от ярости, когда узнал, что ты был в "Королевстве". Да, совсем забыл, тебе письмо.
   Он полез в карман и вытащил тяжелый, толстый конверт, запечатанный воском. На письме стояли штемпеля Калгари.
   - Опять небось Эчисон, - проговорил я. - С новым предложением. Похоже, его так и не научили слову "нет".
   Я бросил конверт на стол.
   - Знаешь, - заметил Джонни, - мне кажется, "Королевство" неплохо на тебя подействовало.
   Я кивнул.
   В комнату вошел Бой Блейден. Лицо его напоминало физиономию школьника, которому не терпится выложить радостную весть. Боя сопровождал плечистый мужчина с покрытым шрамами лицом.
   - Знакомься, Брюс, это Гарри Кио, - сказал Бой. - Гарри не прочь попытать счастья вместе с нами.
   - Это правда? - спросил я буровика. - Однако права на разведку недр принадлежат не мне. Они перешли к Генри Фергюсу.
   Гарри повернулся к Бою.
   - Чего ж ты молчал?
   Блейден удивленно вскинул брови.
   - Но ведь Винник говорит, что старый Роджер отказался от этих прав, - произнес он. - На другой день после вашей с ним встречи он послал за Льюисом и велел ему помогать тебе чем можно, да еще бесплатно. Ты не получал от старика вестей?
   Я покачал головой.
   - А от его душеприказчиков?
   - Нет. Мне пришло только одно письмо. - Я взял конверт со стола. Внутри лежала пачка документов и записка на бланке канадского Национального банка: "В соответствии с указаниями нашего клиента, мистера Роджера Фергюса, - говорилось в ней, - возвращаем Вам все долговые расписки "Нефтеразведочной компании Кэмпбела" и сообщаем, что права на эксплуатацию и добычу полезных ископаемых, принадлежавших ранее Роджеру Фергюсу, передаются по его воле в Ваши руки".
   Вместе с запиской в конверте были подписанные и проштампованные карты Скалистых гор с указанием координат "Королевства".
   Комок подкатил мне к горлу, и я бросил быстрый взгляд на Боя и Гарри Кио.
   - Ну, Вэтерел, - спросил Гарри, - будем бурить?
   - Да, - пробормотал я.
   Кио потеребил пальцами нижнюю губу и изучающе посмотрел на меня.
   - Бой говорил что-то о пятидесяти процентах, - произнес он.
   - Да, верно, - согласился я. - Единственное мое условие - никаких претензий в случае неудачи.
   Гарри вытаращил глаза.
   - Я ищу нефть двадцать лет, - сказал он, - но таких предложений еще не слыхивал. Мечта буровика, - добавил он, обращаясь к Бою. - Но ты, Бой, отправишься в "Королевство" и еще раз все исследуешь", ладно?
   Тот кивнул.
   - Потом я сам приеду туда, чтобы осмотреться на месте. Скажу вам честно, Вэтерел, у меня есть деньги на два месяца работы, не больше. Но если прогноз подтвердится, будем считать, что мы договорились.
   - Прекрасно, - сказал я.
   - Тогда порядок, - он усмехнулся. - Пошли обмоем сделку?
   - Нет, спасибо, - отказался я.
   Гарри и Бой вышли из комнаты.
   Я снова лег. Дело завертелось, и теперь меня заботило только одно: хватит ли сил осуществить задуманное? Завтра должен был приехать Эчисон и, возможно, Гарри Фергюс. Как только они узнают, что у меня на уме...
   В дверь постучали, и вошла Джин.
   - Ну, как наш инвалид? - осведомилась она, ставя на стол поднос. Джонни сказал, что вы изголодались, вот я и принесла кое-что вкусненькое.
   Она отошла к окну и взглянула на меня издалека.
   - Весь город только и говорит, что вы собрались бурить скважину.
   - Вы же этого и хотели, не так ли?
   - Да, но, если Генри Фергюс решит продолжать свою стройку, вам не миновать беды.
   - Посмотрим.
   - Вы в состоянии понять, что за махина вам противостоит? - спросила Джин.
   - Думаете, мне угрожает опасность?
   - Не знаю. Но если с вами произойдет несчастный случай, это многим будет на руку.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Только одно: вы действуете слишком грубо. Как вы намерены поднимать в "Королевство" буровую установку? Треведьен сегодня же поставит сторожей у канатной дороги и не даст вам даже подвезти оборудование. Впрочем, представим себе, что вы протащили в гору вышку. Думаете, Питер оставит вас в покое? Нет, Генри Фергюса и его компанию вам не одолеть, и вы это знаете.
   - Что же мне, по-вашему, делать?
   - Продать участок и отправиться домой.
   - Однако, когда мы познакомились, вы держались другого мнения.
   - Ну, тогда-то я считала вас совсем чужим и мне было все равно, что с вами случится.
   - Что же изменилось?
   - Не знаю. - Джин протянула мне руку. - До свидания, Брюс. Завтра я уезжаю на побережье, пора переменить обстановку, а то Каним-Лейк начинает действовать мне на нервы.
   - Я вам надоел?
   - Не в этом дело. Я страшно устала, вот и все. Если будете в Ванкувере... Впрочем, адрес я оставляю у сестер Гаррет. Прощайте, Брюс. - Ее пальцы коснулись моих с неожиданной нежностью. Мгновение спустя я остался один.
   Наутро я отправился навестить Джин, но оказалось, что она уже уехала в Кейтли вместе с Максом Треведьеном и Гарри Кио.
   - Она, случайно, не оставила мне записку? - спросил я мисс Гаррет.
   - Только свой ванкуверский адрес, - ответила старушка, подавая мне клочок бумаги и изучая мое лицо сквозь стекла лорнета. - Зачем вы ее отпустили?
   - То есть? - Я был совершенно сбит с толку. - Да и как я мог ее удержать?
   - Джин убежала. Она боится за вас!
   - Понятно. - Я вздохнул и повернулся, чтобы уйти.
   - Прошу вас. - Мисс Гаррет протянула мне маленькую шкатулку. - А я, признаться, про нее и забыла. Джин дала мне это вчера вечером.
   - И что она сказала? - насторожился я.
   - Ничего, просто велела передать шкатулку вам. Ключ в замке.
   Старушка так старательно отводила глаза, что я понял: она открывала шкатулку и знает о ее содержимом. Мисс Сара неожиданно приблизилась ко мне и прошептала:
   - Поезжайте в Ванкувер, мистер Вэтерел.
   - Простите, мисс Гаррет, - виновато сказал я. - В Ванкувер я не поеду.
   Я вышел из дома на деревянный тротуар, сжимая в руках шкатулку. Джонни и Джеф как раз собирались уезжать и суетились на улице возле автомобиля. Я подошел и спросил, не видели ли они Блейдена.
   - Он уехал в горы, - ответил Джонни. - Слушая, Брюс, ты отдаешь себе отчет, за какое дело берешься?
   - Надеюсь.
   - Стало быть, тебе все равно, жить или умереть? Конечно, тебя ничем не проймешь. - Он пожевал спичку и выплюнул ее. - Ладно, если мы тебе понадобимся, звони Джефу.
   Он сжал мою ладонь.
   - Спасибо, Джонни.
   - Не за что.
   Минуту спустя они уже катили по скользкой колее к озеру.
   Опустевший салун произвел на меня угнетающее впечатление. Друзья уехали, и теперь мне оставалось только терпеливо дожидаться Эчйсона. Я поднялся в свою комнату, открыл шкатулку Джин и увидел черный "люгер". На стволе пистолета было семь выпиленных зарубок, а над ними красовалось имя владельца: Пол Нортон.
   Пол Нортон! Так звали компаньона моего деда, который прибрал к рукам весь капитал и бросил старого Кэмпбела в беде. Неужели пистолет принадлежал ему? Я заглянул в коробку, но никакой записки там не было. Интересно, каким образом это оружие попало в руки Джин?
   Послышался стук в дверь, и я молниеносным движением сунул "люгер" под подушку.
   - Войдите.
   - Вас хотят видеть два джентльмена, - объявила Полин.
   Эчисон! Я незаметно положил револьвер в задний карман брюк и улыбнулся, потому что этот жест получился как бы сам собой. Недаром, выходит, я два года таскался по Сахаре с точно таким же "люгером". Странное дело, оружие придало мне храбрости и уверенности в себе, хотя глупо было полагать, что предстоящие переговоры могут кончиться пальбой. Не знаю, чем это объяснить, но, оказавшись лицом к лицу с Эчисоном и Генри Фергюсом, я едва удержался от смеха.
   Высокий сутуловатый Генри Фергюс с ходу взял быка за рога.
   - Сколько вы хотите, Вэтерел?
   - Я не продаю.
   - Что здесь делал этот буровик? - спросил Эчисон.
   - Любовался природой, - ответил я.
   - Я вынужден напомнить вам, что у вас нет права бурить скважины в "Королевстве", - сказал Эчисон. - Теперь, когда отец мистера Фергюса скончался...
   - О чьих интересах вы печетесь, Эчисон? - спросил я. - О моих? Или Фергюса?
   - Я забочусь о вас обоих.
   - Ложь, - отчеканил я, - Генри Фергюс еще год назад требовал завершения строительства дамбы, однако его отец настоял, чтобы прежде в "Королевстве" провели нефтеразведку, поэтому стройку заморозили. Вы с самого начала против меня, Эчисон. Что же касается прав на полезные ископаемые, то об этом советую справиться в Национальном банке.
   - Что вы хотите этим сказать? - спросил Генри Фергюс.
   Вместо ответа я протянул ему записку, полученную накануне, и Фергюс внимательно прочел ее. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
   - Как это вам удалось? - всполошился Эчисон. - Что вы посулили старику? Слушайте, Генри, я думаю, мы можем подвергнуть сомнению законность этой бумаги.
   - Оставьте нас вдвоем, - промычал Фергюс. Эчисон в ярости вскочил и выбежал вон.
   - А вы умнее, чем полагал этот пустомеля, - произнес Генри. Давайте играть в открытую, Вэтерел. Мне нужна дешевая энергия, чтобы пустить в ход рудники Ларсена. Поэтому я буду продолжать строительство, и через пять месяцев "Королевство" превратится в большое озеро. У вас есть два выхода: либо принять мое предложение, либо идти в арбитраж. Я согласен заплатить шестьдесят тысяч долларов.
   - Нет, - сказал я, - лучше пойдемте в арбитраж. И если там, наверху, есть нефть...
   - Вы сможете доказать это, только пробурив скважину.
   - Что я как раз и планирую. Генри улыбнулся,
   - Ну так знайте, что оборудование вы туда не завезете. Уж об этом я позабочусь.
   С этими словами Генри встал и вышел из комнаты. Руки мои нервно сжали край стола, по телу побежал холодный пот. А минуту спустя в баре появился старый Мак и без предисловий объявил, что мое дальнейшее пребывание в гостинице невозможно. Делать было нечего. Сражение разгорелось, и противник не стеснялся в средствах. Я молча поднялся и отправился паковать чемоданы.
   Через два дня мы с Боем были в Калгари. Льюис Винник на основании подлинных данных дал очень обнадеживающий прогноз, но при этом добавил, что не помешало бы взорвать в "Королевстве" еще десяток динамитных шашек. Так, на всякий случай.