Иннес Хэммонд. Шанс на выигрыш

   Около двух часов следующего дня приехал Бой и привез с собой номер "Калгари трибюн", две полосы которого были полностью посвящены "Королевству". Бой похвастался, что они с Льюисом уже обошли многие крупные нефтяные компании и шепнули кому надо о найденной антиклинали. Но самым добрым известием дня для меня оказалось сообщение о том, что Гарри уже сидит со своими парнями на сто пятидесятой миле и готов тронуться в путь тотчас после моего звонка.
   Я с тревогой взглянул на сгущающиеся тучи и спросил:
   - Какая ожидается погода?
   - Должно быть, дождик - ответил Билл.
   - Скорее уж снег, - произнес Бой, покачав головой. - Ветер восточный.
   - Ты телефон привез?
   Бой подошел к своей лошади и вытащил из вьюка аппарат.
   - Зачем он тебе, Брюс?
   - Чтобы поднять в "Королевство" Гарри со всеми его манатками. Сколько времени нужно ему на дорогу со сто пятидесятой мили?
   - Шесть-семь часов. При сильном снегопаде можно и застрять гденибудь.
   - Это неизбежный риск.
   Мы поехали по шоссе, мимо поворота на Каним-Лейк, пока не добрались до развилки, от которой в подлесок уходила просека. Телефонные провода здесь лежали прямо на ветвях. Поставив Билла и Боя следить за дорогой, я проворно вскарабкался на ель. Подключиться к линии не составило большого труда. Правда, пришлось ждать, пока Треведьен заканчивал разговор с Кейт-Криком. Как только он положил трубку, я позвонил на ближайшую телефонную подстанцию и соединился со сто пятидесятой милей. Гарри был в полной готовности, он даже не выключал моторов своих грузовиков, чтобы не тратить потом времени на разогрев.
   - Отлично, - похвалил я его. - Ты сможешь прибыть к ручью за полчаса до полуночи?
   - Спрашиваешь!
   - Раньше приезжать нет смысла. Жду тебя ровно в одиннадцать тридцать. Учти, все расписано по секундам. Сколько на твоих часах?
   - Двадцать восемь минут третьего.
   - Хорошо. - Я перевел свои на две минуты. - Слушай меня внимательно, Гарри. Езжай без остановок и старайся избегать грузовиков, которые везут материалы для дамбы. На подходе к месту встречи все машины, кроме головной, должны потушить фонари. Не давай колонне растягиваться. Мы будем ждать тебя на опушке, там, где начинается ельник. Ты все понял?
   - Конечно.
   - Тогда до вечера.
   - Постой, Брюс, что ты замыслил?
   - Сейчас не время об этом, - быстро сказал я. - Встретимся в половине двенадцатого, до свидания. Я снял провода и слез на землю.
   - Где это ты научился подключаться к чужим телефонам? - спросил Бой.
   - На фронте и не такому научишься.
   На обратном пути к лагерю Бой мрачно молчал и украдкой бросал на меня встревоженные взгляды. Во время ужина он попытался было снова выведать мои планы, однако я продолжал упорно отшучиваться и водить его за нос, поглядывая при этом на фосфорный циферблат своих часов. По мере того как стрелки медленно приближались к условленному часу, росла и моя тревога. Ночь была темная, без звезд, в долине шуршал холодный ветер. Без двадцати одиннадцать я встал и подошел к Бою.
   - Ну, где твой снег?
   - Погоди, - ответил он. - Сейчас начнется. Вот, пожалуйста.
   Я почувствовал легкое прохладное прикосновение снежинок к щекам и снова посмотрел на часы. Десять сорок пять.
   - Билл, - позвал я.
   - Угу?
   - Садись на лошадь и скачи к повороту перед Шлагбаумом. Спрячь коня в подлеске, а сам найди местечко, откуда хорошо видна будка охранника. Запоминай: ровно в четверть двенадцатого сторожу позвонят по телефону. После разговора он должен - немедленно отправиться пешком в сторону подъемника. Если в двадцать пять минут двенадцатого
   он еще не покинет свою будку, шпорь лошадь и мчись к нам.
   - А если покинет?
   - Тогда дождись, пока он не уберется подальше, и открой шлагбаум и ворота. Потом езжай за охранником, но так, Чтобы он не заметил. Милей дальше ты увидишь тропу, которая ведет к скалистому обрыву. Сторож; должен свернуть на нее, потому что это кратчайший путь. Ты останешься на развилке и дождешься нас. Если охранник пойдет по тропе, засеки время, во сколько он убрался с главной дороги. Как только встретишь нас, сразу же скачи обратно сюда, забери оставшихся лошадей и езжай по индейской тропе в сторону "Королевства". Если к моменту твоего приезда на ранчо нас еще там не будет, ты снова спустишься с лошадьми на это самое место. Все понятно?
   Билл повторил наставления, сверил свои часы с моими и, вскочив на коня, скрылся в подлеске.
   - Ну, что дальше? - спросил меня Бой.
   - Дальше будем ждать, - ответил я и взглянул на циферблат.
   Следующие пять минут растянулись для меня в вечность. Наконец стрелки показали одиннадцать ночи, и я поднялся.
   - Пошли, Бой.
   По дороге мимо нас прошмыгнул одиночный грузовик. В свете его фар я успел заметить, что ельник уже покрылся тонким белым пушком. Снег валил плотным занавесом, и скалы, черневшие в просветах между деревьями, были едва различимы.
   Через минуту я снова забрался на ель, подключил провода к линии и стал ждать, не сводя глаз со стрелок часов. Ровно в четверть двенадцатого я поднял трубку и крутанул рукоятку. После короткой паузы в наушниках раздался хриплый голос, заглушаемый треском:
   - Пост в долине! Я отвел микрофон подальше от губ и заревел:
   - Треведьен на проводе! Мне только что сообщили о лавине в двух милях выше по дороге. Отправляйтесь туда и узнайте, в чем дело. Вы ближе всех к тому месту. Срежьте угол, там есть короткий путь по тропе. Немедленно доложите, когда что-нибудь выясните.
   Я с грохотом опустил трубку и, дрожа от волнения, привалился к холодному стволу ели.
   - Ты слезешь или так там и останешься? - крикнул Бой.
   - Останусь, - вяло ответил я и снова взялся за трубку. Линия молчала. Видимо, сторож: не осмелился звонить Треведьену и требовать разъяснений. Через пару минут мне стало легче, и я снова взглянул на часы.
   Одиннадцать двадцать три. Охранник, должно быть, уже далеко от своей будки. Я вытащил из кармана кусачки и перерезал оба провода неподалеку от места соединения с моими шнурами. После этого я упрятал аппарат в мешок и слез на землю.
   - Снял часового? - осведомился Бой.
   - Думаю, да. Если через пять минут Билл не вернется, будем знать наверняка.
   Тьма сгустилась. Мягко шурша, снег устилал тропу, ветер покачивал верхушки елей. Мы молча ждали, задыхаясь от напряжения. Внезапно Бой схватил меня за руку и я услыхал монотонный рокот. Как будто где-то вдалеке движется колонна танков. Звук приближался, и скоро в белой пелене засиял одинокий желтый луч. Взглянув на часы, я выбежал на дорогу. Было ровно одиннадцать тридцать.
   - Гарри, Гарри, это ты? - закричал я. Огромный грузовик выполз изза снежной завесы и остановился возле нас.
   - Я, кто ж еще. - Кио высунулся из кабины и помахал рукой. - Что делать дальше, Брюс?
   Я знаком велел Бою лезть в кабину и вскочил на подножку.
   - Все машины здесь?
   - Конечно. Что ты задумал?
   - Ехать вперед.
   - Э, нет, постой. Я не двинусь с места, пока не узнаю, что у тебя на уме.
   - Поговорим по дороге, Гарри.
   - Нет, сейчас.
   - Не будь идиотом! - гаркнул я. - Мы убрали сторожа. Каждая секунда задержки... - Я глубоко вздохнул и постарался снова взять себя в руки. - Поехали, Гарри. Мой план расписан по секундам, и мы уже отстали на полминуты от графика. По твоей милости, между прочим. Если ты не сможешь нагнать эти потерянные мгновения, все пропало. Стоило ли вообще переться сюда со сто пятидесятой мили, чтобы так бездарно провалить операцию? Не упрямься, Гарри, второй возможности не будет. У нас только одна попытка, понял ты или нет?
   Резкость моего тона, похоже, подействовала на Гарри: после секундного колебания он махнул шоферу рукой, и тяжелый грузовик тронулся, набирая ход.
   - Я вижу, ты уже и провода перерезал. - Голос Гарри был едва слышен за ревом двигателя.
   - Именно поэтому у нас не будет другой возможности, - ответил я. Я подключаюсь к линии и отдаю распоряжения от имени Тревёдьена. Вся надежда на неразбериху.
   - Ясно, - только и сказал он.
   Миновав поворот, мы увидели, что ворота распахнуты, а в будке сторожа никого нет. Дальше дорога круто пошла вверх. Я посмотрел на часы: одиннадцать тридцать шесть. Охранник, должно быть, уже на тропе. Впереди замаячила фигура всадника в белом от снега одеянии, и я дал шоферу знак тормозить.
   - Брюс? - раздался во тьме голос Билла. - Все в порядке!
   - Молодец, Билли! Встретимся в "Королевстве"! Я повернулся к Гарри.
   - Высадишь меня через минуту, а там поедешь дальше, до маленького болотца. Прямо за мостом будет удобное место для стоянки. Припаркуй грузовики за деревьями, кабинами к дороге. Фары погаси. Не курите и не разговаривайте. Последнюю машину я пригоню сам, понятно?
   Гарри кивнул и усмехнулся.
   - Хочешь звякнуть еще одному приятелю?
   - Угадал.
   Натужно гудя, грузовик прошел крутой вираж; под нависшей скалой и покатил вниз, к заболоченному участку. Спрыгнув с подножки, я подождал, пока со мной поравнялась последняя машина, и - крикнул шоферу:
   - Выключай мотор! Мы будем замыкающими, остальные подождут нас милей дальше.
   Я вытащил из рюкзака батарейки и плунжер детонатора, перекинул через плечо пучок проводов и включил фонарик.
   - Вернусь через пять минут, - сказал я шоферу.
   Я подошел к стене утеса и принялся обшаривать ее лучом фонаря, разыскивая свою еловую ветку. Ее запорошило снегом, но все же проводки я нашел без особого труда. Подключив к ним свои шнуры, я двинулся в обратный путь, разматывая провод, потом остановился, подсоединил батарейки и, проверив контакт, повернул рукоятку.
   Ночную тишину разорвал леденящий кровь грохот, с деревьев полетели снежные шапки, камень величиной с человеческую голову врезался в сугроб совсем рядом со мной. Вся передняя часть утеса рухнула на дорогу и, перекатившись через колею, с треском полетела в пропасть. Путь был перекрыт. Я удовлетворенно хмыкнул, смотал провода и вернулся к грузовику.
   - Что это было? - ошарашенно спросил шофер.
   - Я забаррикадировал дорогу позади колонны, только и всего. Ты можешь подогнать грузовик поближе к телефонным проводам?
   Я вытащил из рюкзака аппарат, подключился к линии и начал накручивать рукоятку. Наконец в трубке послышался голос:
   - Батлер, рабочий лагерь. Что стряслось? Я уже сто раз пытался вам дозвониться...
   - Слушай, Батлер! - заорал я, отводя микрофон от губ. - Произошел несчастный случай!
   - Понял. Это вы, мистер Треведьен?
   - Да. Случился страшный камнепад и оползень, отвалился край утеса. Один из наших грузовиков попал под обвал. Ты меня слышишь?
   - Да, сэр.
   - Сколько у тебя там народу наверху?
   - Пятьдесят три человека.
   - А машин?
   - Пять.
   - Хорошо. Собери всех людей, дай им лопаты и кирки, сажай на грузовики и отправляй к завалу. Сам тоже езжай. К завтрашнему утру дорога должна быть расчищена. Постарайся найти шофера, его засыпало камнями. Возьми всех своих людей, всех до единого. Положение чрезвычайное, сам понимаешь.
   - Откуда вы звоните, мистер Треведьен? - В голосе Батлера звучало сомнение.
   - Приступай, черт тебя дери! Чтобы через полчаса все были внизу. Я со своими людьми буду пробиваться с другой стороны...
   Тут я сорвал провода и вытер со лба испарину. Теперь все зависело от того, сколь велико влияние Треведьена на этого парня в лагере,
   Я медленно забрался в кабину и устало откинулся на спинку сиденья.
   - Порядок, - пробормотал я. - Давай догонять остальных.
   - Что это за грохот был? - спросил меня Гарри, когда мы загнали бензовоз на стоянку рядом с другими машинами.
   - Небольшой оползень, - буркнул я.
   - Оползень? Ты что, взорвал дорогу?
   - Вроде того.
   - Но это же уголовное преступление, парень!
   - Это еще надо доказать.
   - Эх, зря я не заставил тебя заранее выложить твои планы.
   - Времени не было. К тому же я предупреждал Треведьена, что дорога построена за счет канадской казны. А он рассмеялся мне в лицо.
   -Что дальше? - спросил, подбегая, Бой. Голос его звучал так, будто ничего особенного не случилось. Блейден всегда все отлично понимал, и это мне больше всего в нем нравилось.
   - Я позвонил в лагерь, - сказал я. - Будем ждать, пока вся компания не спустится к завалу.
   - После чего взорвем к чертям и сам лагерь, - язвительно сказал Гарри.
   - Нет, - ответил я, - всего лишь маленький мостик. А сейчас отдыхайте, ночь будет не из легких.
   Спустя полчаса мимо с ревом промчались три грузовика. Мы продолжали ждать, но оставшихся двух машин все не было и не было. Наконец я вылез из кабины и подошел к Гарри.
   - Будем рисковать, - сказал я. - Поезжай вперед и остановись через милю. Как только мост взлетит на воздух, я сяду к тебе в машину, понял?
   Один за другим грузовики выехали на дорогу и растянулись в колонну. Я ехал в самом последнем. Удалившись от моста на сотню ярдов, мы остановились, и я бегом вернулся назад, чтобы подсоединить провода. На сей раз взрыв получился куда громче. Мост превратился в груду поломанных бревен. Глубина ручья под ним составляла не больше двух футов, поэтому, даже если автомобиль, не успев затормозить, провалится сквозь изуродованный настил, вряд ли кто-либо пострадает/
   Нагнав колонну, я пересел в головной грузовик. Без двадцати час мы уже въезжали в лагерь строителей.
   - Думаешь, они все поехали вниз, к завалу? - спросил меня Гарри.
   - Не знаю, - ответил я, - но хочу надеяться.
   Мы проехали почти весь лагерь, когда посреди дороги вдруг появился человек. Он отчаянно размахивал руками, требуя остановить колонну. Я задрожал. По ногам и рукам моим разлился предательский холодок. Похоже, что-то сорвалось. На дорогу выбежали еще несколько человек. Едва мы остановили колонну, рабочие обступили нас плотным кольцом и принялись разглядывать машины.
   - Отключи подсветку приборного щитка, - велел я шоферу, потом высунулся из темной кабины и направил в лица толпившихся вокруг людей мощный луч фонаря.
   - Что вы здесь делаете? - закричал я. - Разве вам не передали приказ Треведьена? Там, внизу, каждая пара рук на счету, завал страшенный, дорога разбита, а вы тут прохлаждаетесь!
   Вперед выступил здоровенный детина со сломанным носом.
   - Мы только вчера прибыли и ничего еще не знаем, - сказал он. - В чем дело?
   - Да? - пробормотал я. - Значит, новички? Тогда слушайте меня внимательно. Собирайтесь и езжайте вниз по дороге. Это приказ Треведьена.
   - А чего же вы сами там не остались? - резонно спросил верзила.
   - Нам надо было освободить дорогу для спасателей, - не растерялся я. - Кроме того, наше оборудование к утру должно быть поднято наверх и смонтировано. На подъемнике есть кто-нибудь?
   - А я почем знаю? Мы же тут второй день.
   - Тем более вам надо хорошо себя показать. Треведьен не любит, когда его команды выполняются из-под палки!
   Рабочие начали разбредаться по хижинам, и я подал шоферу знак ехать дальше, в ту сторону, где 'мерцал сквозь ельник яркий свет гирлянды мощных дуговых ламп. Как только мы приблизились, из нижнего бункера подъемника вышел человек с винтовкой за плечами и потребовал у меня пропуск.
   - Не валяй дурака, парень! - мысленно кляня его последними словами, закричал я. - Треведьен командует расчисткой завала, ему сейчас не до пропусков. Ты умеешь обращаться- с движком?
   Он замотал головой.
   - Мне запрещено.
   - Да ты что, рехнулся?! Положение чрезвычайное. Слыхал, что стряслось?
   - Не-ет...
   Я склонился к его уху и доверительно зашептал:
   - Ладно, слушай, только не вздумай трепать об этом до поры до времени. В основании дамбы образовалась огромная трещина. Полагают, что произошел сдвиг горных пород под утесом. Нам приказано пробурить скважину и выяснить состав этих пород, причем как можно быстрее. - Я схватил сторожа за руку. - Поэтому Треведьен даже не разрешил нам остаться внизу, хотя там завалило один из наших грузовиков вместе с шофером. Эта скважина важнее какого-то там грузовика, так он сказал.
   Охранник заколебался, сомнения никак не желали оставлять его.
   - Подожди здесь, - сказал он наконец и затрусил к бункеру. Через открытую дверь я видел, как страж неистово накручивает рукоятку телефона.
   - Что же теперь будет? - спросил, подходя, Гарри. - Все в порядке, - ответил я.
   - Только без грубостей, - предупредил он меня. - Мы уже нанесли убытков не меньше, чем на десять тысяч.
   Из бункера вышел растерянный охранник.
   - Телефон не отвечает, - объявил он.
   - А ты как думал? - зашипел я. - Провода придавило обвалом. Наверняка линия порвана.
   Тут к нам снова подошел верзила со сломанным носом.
   - В грузовиках нет ключей, - сказал он мне. - Как быть? Может вы дадите нам одну свою машину?
   Я заколебался. Избавиться от них было необходимо, но рисковать грузовиком я не хотел.
   - Кто-нибудь из вас знает, как работает подъемник? - спросил я.
   Один из сопровождавших верзилу рабочих сделал шаг вперед.
   - Я знаю, мне вчера показывали.
   - Хорошо. Идите в бункер и беритесь за дело. А вы, - я повернулся к остальным, - поможете нам с погрузкой. Гарри, заводи первую машину на платформу! Бой, ты поднимешься туда и будешь руководить разгрузкой. Сделай все возможное, чтобы не терять время попусту. Есть среди вас повар? - дивясь собственной наглости, обратился я к окружавшим меня людям.
   Из толпы вышел маленький китаец.
   - Отлично. Смогли бы вы за пару часов организовать нам горячую еду? Китаец кивнул.
   - Тогда приступайте!
   Я повернулся и вошел в бункер. Рабочий, вызвавшийся мне помочь, уже суетился возле мотора. Увидев меня, он улыбнулся. Секунду спустя раздался оглушительный рев дизеля, и я понял, что самое трудное позади.
   Еще через пять минут первый грузовик был благополучно поднят в "Королевство". Я упорно не выходил из бункера. Благодаря реву дизеля я был избавлен от необходимости отвечать на какие-либо вопросы: разговаривать при таком шуме было невозможно. В половине третьего утра китаец принес объемистые котелки с густой похлебкой и бутерброды с ветчиной. К этому времени наверху было уже два грузовика и наши парни готовили к отправке третий. Снегопад не прекращался.
   В четыре часа мы приступили к погрузке предпоследней машины. Каждые две минуты я бросал тревожный взгляд на часы. Наконец гондола медленно поползла вверх, а на площадке перед бункером остался только один грузовик.
   - Тебя что-то беспокоит? - спросил Гарри, перекрикивая рев' дизеля.
   - Нет, ничего!
   Гарри промолчал, но я видел, как он возбужден и взволнован. Батлер мог в любую минуту почуять неладное или просто послать одну из своих машин за подмогой. Починить разрушенный мост - дело нехитрое. Хороши же мы будем, если он вдруг вернется в лагерь и увидит, что тут творится. Сжав кулаки, я переводил взгляд с дороги на большое ведущее колесо подъемника и обратно. Нервы мои были на пределе. .
   Наконец колесо остановилось и звякнул колокольчик телефонного аппарата. Это был условный сигнал, означавший, что грузовик выкатили из гондолы и она готова к спуску. Было без десяти пять. Небо над вершинами посветлело. Мы с Гарри вышли из бункера и сели в кабину бензовоза рядом с шофером. Водитель тут же дал газ, загнал машину в гондолу, а потом я услышал чей-то крик и в следующее мгновение почувствовал, что мы уже в воздухе.
   Подъема я почти не помню. Кажется, я отчаянно цеплялся за сиденье и старался что было мочи подавить одолевавший меня страх. Помню только, как Гарри сказал:
   - Вот будет потеха, если нас сейчас застукают и остановят мотор, а?
   Наконец мимо бокового окна проплыла черная тень верхней опоры и мы зависли над обрывом. Еще минуты через две ход гондолы резко замедлился и после мягкого толчка она остановилась совсем. К нам тут же подбежали несколько человек, а шофер включил зажигание и фары. Медленно выкатившись из гондолы, бензовоз остановился на краю маленькой площадки, с которой открывался вид на дамбу. Я открыл дверцу и спустился на землю, которая буквально ходила ходуном под моими предательски обмякшими ногами.
   - Вот мы и дома. С прибытием, - донесся до меня голос Боя.
   Это было последнее, что я слышал. В следующее мгновение колени мои подогнулись, голова пошла кругом и я растянулся на усыпанных снегом камнях, в который уже раз потеряв сознание. Придя в себя, я увидел склонившегося надо мной Боя. Он смеялся и говорил что-то про буровую. Кажется, обещал установить выпеку еще до темноты. На следующее утро я выбрался из постели и отправился к намеченному для бурения месту. Вышку уже подняли и сейчас крепили тяги на стальных плитах платформы. Головку бура освободили от кожуха, полным ходом шло рытье маслоотстойника, несколько секций труб лежало наготове на козлах. Солнце пригревало, и снег начал таять. Посмотрев на дамбу, я подумал, что пора бы уже Треведьену вихрем ворваться в наш лагерь и учинить скандал, однако все было тихо. Казалось, противник забыл о нашем существовании.
   - Придется выставить дозорных, - пробормотал я. Бой отер лицо от пота.
   - Я сплю прямо на площадке, - сказал он. - И твой пистолет у меня. Кроме этого, у нас четыре ружья. Я кивнул.
   - Следующий ход за противником.
   - Может, Треведьену осточертело с нами возиться? - прищелкнув языком, предположил Гарри.
   Затишье это было мне не по нутру. Не такой человек Треведьен, чтобы безропотно сносить оплеухи. Однако минуло три дня, а неприятель все никак не желал встречаться с нами лицом к лицу. Казалось, никому нет до нас дела.
   К тяжелому физическому труду душа у меня не лежала, а посему я взял на себя стряпню. Во вторник Гарри начал бурение, и мы гурьбой высыпали на площадку посмотреть, как рождается новая скважина Кэмпбела. За считанные минуты головка бура с натужным визгом ушла в твердый грунт. Первые дюймы были пройдены.
   Я вернулся на ранчо и, закрывшись в кухне, стал лениво чистить картошку к ужину. Спустя полчаса снаружи послышался торопливый топот, дверь распахнулась и огромный темно-рыжий колли с веселым лаем бросился мне на плечи. Сразу же узнав Мозеса, я в страшном волнении выскочил на улицу и увидел его хозяйку. Джин приближалась к ранчо, погоняя свою низкорослую лошадку. Заметив меня, она резко осадила пони. Лицо ее было встревоженным и даже печальным.
   - Мак сказал, что вам тут нужна кухарка, - бесцветным голосом произнесла она.
   - Да, - туповато ответил я, ибо это было единственное, что пришло мне на ум.
   - Надеюсь, мне удастся оправдать доверие. - Она медленно спешилась, сняла с седла вьюк и несмело" пошла в мою сторону. В дверях Джин остановилась, и мы несколько минут молча смотрели, друг на друга.
   - Почему вы приехали? - спросил я наконец.
   -Не знаю... просто не могла иначе. Смотрите, что я вам привезла. Она протянула пухлый конверт. - А теперь позвольте мне переодеться.
   Я отступил в сторону, и Джин прошла в спальню. Оставшись в одиночестве, я повертел в руках конверт и обнаружил на нем лондонские штемпели. Внутри лежала пачка, машинописных страниц и газетные статьи, посвященные судебному процессу над моим дедом. Поставив лошадку Джин в конюшню, я принялся за чтение. Одно место в показаниях Стюарта Кэмпбела потрясло меня и повергло в ужас. Вот оно:
   "Адвокат: Почему вы ни с того ни с сего прекратили бурение в тринадцатом году?
   Кэмпбел: Мы дошли до вулканических пород, а поскольку в нашем распоряжении был только кабельный бур, пришлось остановиться.
   Адвокат: На какой глубине?
   Кэмпбел: Приблизительно пять тысяч шестьсот футов".
   Я откинулся в кресле и прикрыл глаза. Пять шестьсот. Невероятно! Ведь согласно геофизическим исследованиям антиклиналь располагается на глубине пяти с половиной тысяч футов. Выходит, мы ошибочно приняли вулканический слой за нефтяной пласт? Возможно ли? И почему в дневниках старика об этом не было ни единого слова? Может, он специально не написал об этих вулканических породах, потому что боялся отбить у меня охоту продолжать начатое им дело? Ну да теперь уж поздно давать задний ход, решил я, отшвырнув бумаги на стол, подошел к окну.
   Вечером сияли звезды и было почти тепло. На буровой работала вторая смена. Мы с Джин пошли туда, болтая о пустяках, всячески избегая разговоров на личные темы. Наконец после короткого молчания я не выдержал и спросил:
   - Вам не понравилось в Ванкувере?
   - Трудно сказать. - Она пожала плечами. - Вроде и развлечений хватало: танцы, яхта и прочая чушь. Только вот не впрок пошло. Видимо, я отвыкла отдыхать по-настоящему.
   - Поэтому и вернулись в Каним-Лейк?
   - Скорее потому, что это единственное место, которое я могу назвать домом. Кроме того... - Она умолкла и несколько минут угрюмо брела за мной. - Слушайте, Брюс, вам обязательно надо было давать Питеру такую пощечину?
   - Иначе я не смог бы поднять сюда буровую.
   - Похоже, что так, - с унылым видом согласилась она.
   Мы подошли к вышке и стали смотреть, как рабочий блок дюйм за дюймом уходит в почву. Головка бура уже достигала глубины двухсот футов.
   - Сколько вы проходите в час? - спросил я Билла Мэнниона, стоявшего рядом с бригадиром смены.
   - Восемь футов.
   - Значит, до антиклинали мы доберемся не раньше, чем через месяц?
   - Если удастся сохранить нынешние темпы, то да.
   Мы пробыли у вышки до конца смены. Лавочка закрывалась в полночь, а уже четыре часа спустя начался новый рабочий день. Караул несли мы с Боем, ночь он, ночь я. Мозес был при нас в качестве сторожевого пса.