Страница:
— Очень любопытная сцена, Жан, — раздался сзади голос Крота. — Обратите внимание, друг мой, подобным клинком можно развалить дрона на две половинки, вдоль или поперёк. А добрый юноша демонстрирует два клинка. Стало быть, он может разваливать по два дрона кряду. Итого, за два с половиной удара, он иссечёт весь наряд охранников. Приготовьтесь, пожалуйста, записать сечу. Я позднее, с удовольствием просмотрю её ещё раз. Охранники явно растерялись, быть рассеченным ни кому не хотелось.
— Ну, что это вы тут затеяли? Какая сеча? Мы ведь пригласили вас сотрудничать, Алекс, а не биться, — из-за блокпоста показался лично, собственной персоной Базука Билл, с двумя мощными телохранителями. Он был без пистолета, но со своим прибалтийским акцентом. — А вас, Педро, я попрошу оставить окрестности пограничного перехода. У нас к вам найдутся вопросы, но позднее.
— Вы очень добры, посланник Запада, однако я намерен доглядеть эту сцену до конца. Вид рассечённого «головоглаза», доставит мне истинное эстетическое удовольствие, — Педро был сама любезность, но просветлённая оптика его глаз, отблескивала сталью.
Теперь заколебался Базука. Алекс всё стоял с разведёнными в стороны мечами. За ним сияющий добродушием Педро, с двумя улыбающимися дроннерами. Рыбачёк на берегу, неторопливо сворачивая удочку, направлялся в сторону пограничного инцидента. Со стороны деревни, вразвалку, приближалась группа, примерно из пяти дроннеров, со значками рейнджеров на груди.
— Хорошо, господин Алекс. Вы можете оставить своё оружие в покое. Однако вы должны дать обещание не применять его в нашей совместной работе. С вашим руководством мы уговорились, что вы будете выполнять мои приказы. Для успеха нашей миссии это необходимо.
— Вы неправильно информированы, Базука. Я не нахожусь под чьим либо руководством. Так, небольшое сотрудничество. И мне никто не запрещал заботиться о своей безопасности. Которая беспокоит меня гораздо больше, чем ваша сомнительная миссия.
— Браво, Алехандро! К вам уже начало возвращаться, утраченное было, благородство выражения мысли, — Педро театрально похлопал в ладоши, — продолжайте в том же духе, и Господь не оставит вас на тернистом пути постижения добра.
— Всё же я прошу вас, подчиняться моему руководству, — не обращая внимания на аплодисменты Крота, сказал Базука. — Мы настоятельно вас просим. В случае успеха миссии, наша благодарность будет весьма щедрой.
— В разумных пределах, естественно…, - негромко пробормотал Алекс.
— Что «в разумных»? — не понял Базука.
— Уточните пределы вашей благодарности, если не трудно.
— Это не совсем удобно делать здесь, — Базука обвёл глазами зрителей со стороны Среднеземных Уделов.
Алекс, обернувшись, глянул на Педро. Тот задрал вверх брови и, едва заметно, кивнул.
— Хорошо, если претензии исчерпаны, — Алекс взглянул на «головоглазов», — я готов к сотрудничеству. Будьте любезны, объясните мне мою роль в вашем спектакле.
— Для начала нам необходимо прибыть на место сбора нашего поискового отряда, — Базука еле слышно облегчённо вздохнул, — прошу вас следовать за нами. И, пожалуйста, уберите ваши м-м… мечи.
И Алекс убрал мечи в ножны, оглянулся ещё раз на Педро Крота, и неторопливо последовал за Базукой. А за ним неторопливо последовали телохранители, держась сзади и с боков. Охрана убралась внутрь, оставив двоих на посту. Рейнджеры, так же неспешно, вразвалочку, отправились назад в деревню. Рыбачёк уже вовсю нахлёстывал удочкой, а Педро всё так же стоял и смотрел на, удаляющегося Алекса, и было совершенно непонятно, что означает выражение его лица.
Из серых осенних туч заморосил серый холодный дождь. Поплыл туманом по далёким сопкам, подернул рябью воду в небольшой заводи у моста, забрызгал оптику глаз и заставил включить стеклоочистители. Ветер с моря принёс запах дыма, прелых водорослей и вяленой рыбы. Захотелось всё бросить, уйти на берег, разжечь костёр, и сидя у него, вести неторопливую беседу с хорошими друзьями, и смотреть, смотреть, в туманную даль моря, ощущая на душе покой и умиротворение.
А вместо этого он вынужден уходить теперь от друзей с недругами, в неизвестное будущее к непонятным событиям. И, кроме этого, он чувствовал, что уходит сейчас от самого себя, от того наивного Алекса, что недавно, добродушным щенком носился играючи по просторам, ставшего таким непонятным теперь, Острова. И уходил он, к другому Алексу, что смутно прорисовывался в пелене дождя, идущего, казалось, не только вокруг него, но и внутри, в душе. Ну, и ладно, подумал он. Ну и чёрт с ним, с Чёрным дроном. Зато я теперь точно знаю, какую лавину событий, может породить маленький камушек, однажды, предательски выскочив из-под ваших, собственных ног.
Часть четвёртая
1
— Ну, что это вы тут затеяли? Какая сеча? Мы ведь пригласили вас сотрудничать, Алекс, а не биться, — из-за блокпоста показался лично, собственной персоной Базука Билл, с двумя мощными телохранителями. Он был без пистолета, но со своим прибалтийским акцентом. — А вас, Педро, я попрошу оставить окрестности пограничного перехода. У нас к вам найдутся вопросы, но позднее.
— Вы очень добры, посланник Запада, однако я намерен доглядеть эту сцену до конца. Вид рассечённого «головоглаза», доставит мне истинное эстетическое удовольствие, — Педро был сама любезность, но просветлённая оптика его глаз, отблескивала сталью.
Теперь заколебался Базука. Алекс всё стоял с разведёнными в стороны мечами. За ним сияющий добродушием Педро, с двумя улыбающимися дроннерами. Рыбачёк на берегу, неторопливо сворачивая удочку, направлялся в сторону пограничного инцидента. Со стороны деревни, вразвалку, приближалась группа, примерно из пяти дроннеров, со значками рейнджеров на груди.
— Хорошо, господин Алекс. Вы можете оставить своё оружие в покое. Однако вы должны дать обещание не применять его в нашей совместной работе. С вашим руководством мы уговорились, что вы будете выполнять мои приказы. Для успеха нашей миссии это необходимо.
— Вы неправильно информированы, Базука. Я не нахожусь под чьим либо руководством. Так, небольшое сотрудничество. И мне никто не запрещал заботиться о своей безопасности. Которая беспокоит меня гораздо больше, чем ваша сомнительная миссия.
— Браво, Алехандро! К вам уже начало возвращаться, утраченное было, благородство выражения мысли, — Педро театрально похлопал в ладоши, — продолжайте в том же духе, и Господь не оставит вас на тернистом пути постижения добра.
— Всё же я прошу вас, подчиняться моему руководству, — не обращая внимания на аплодисменты Крота, сказал Базука. — Мы настоятельно вас просим. В случае успеха миссии, наша благодарность будет весьма щедрой.
— В разумных пределах, естественно…, - негромко пробормотал Алекс.
— Что «в разумных»? — не понял Базука.
— Уточните пределы вашей благодарности, если не трудно.
— Это не совсем удобно делать здесь, — Базука обвёл глазами зрителей со стороны Среднеземных Уделов.
Алекс, обернувшись, глянул на Педро. Тот задрал вверх брови и, едва заметно, кивнул.
— Хорошо, если претензии исчерпаны, — Алекс взглянул на «головоглазов», — я готов к сотрудничеству. Будьте любезны, объясните мне мою роль в вашем спектакле.
— Для начала нам необходимо прибыть на место сбора нашего поискового отряда, — Базука еле слышно облегчённо вздохнул, — прошу вас следовать за нами. И, пожалуйста, уберите ваши м-м… мечи.
И Алекс убрал мечи в ножны, оглянулся ещё раз на Педро Крота, и неторопливо последовал за Базукой. А за ним неторопливо последовали телохранители, держась сзади и с боков. Охрана убралась внутрь, оставив двоих на посту. Рейнджеры, так же неспешно, вразвалочку, отправились назад в деревню. Рыбачёк уже вовсю нахлёстывал удочкой, а Педро всё так же стоял и смотрел на, удаляющегося Алекса, и было совершенно непонятно, что означает выражение его лица.
Из серых осенних туч заморосил серый холодный дождь. Поплыл туманом по далёким сопкам, подернул рябью воду в небольшой заводи у моста, забрызгал оптику глаз и заставил включить стеклоочистители. Ветер с моря принёс запах дыма, прелых водорослей и вяленой рыбы. Захотелось всё бросить, уйти на берег, разжечь костёр, и сидя у него, вести неторопливую беседу с хорошими друзьями, и смотреть, смотреть, в туманную даль моря, ощущая на душе покой и умиротворение.
А вместо этого он вынужден уходить теперь от друзей с недругами, в неизвестное будущее к непонятным событиям. И, кроме этого, он чувствовал, что уходит сейчас от самого себя, от того наивного Алекса, что недавно, добродушным щенком носился играючи по просторам, ставшего таким непонятным теперь, Острова. И уходил он, к другому Алексу, что смутно прорисовывался в пелене дождя, идущего, казалось, не только вокруг него, но и внутри, в душе. Ну, и ладно, подумал он. Ну и чёрт с ним, с Чёрным дроном. Зато я теперь точно знаю, какую лавину событий, может породить маленький камушек, однажды, предательски выскочив из-под ваших, собственных ног.
Часть четвёртая
1
— Так, теперь аккуратно поворачивай его на сорок пять градусов. Осторожно. Так, молодец. Теперь на себя. Несильно. Всегда помни — если усилие слишком большое, значит, ты делаешь что-то не правильно. Несильно, я сказал!!! Да не дёргайся, оболтус, никто тебя лупить не будет. Хотя следовало бы. Руки как крюки — привык только мышку по экрану гонять. А здесь нужна точность, не меньше, чем у хирурга. А вы, нечего на дождь пялится, сюда смотреть!
Корчмарь стоял под навесом у верстака. Вокруг него стояли ребята — Киса, Марек, и Моня. А Пацак в данный момент был занят разборкой манипулятора дрона. Над Островом шумел холодный осенний дождь. Высокие, плотные тучи гнал по небу ветер с юга, на ходу выжимая из них воду. Мокрые деревца на краю обрыва хлестали мокрыми ветвями, отрясая с них мокрые, пожелтевшие листья. А под навесом было сухо и почти не было сквозняка — с западной стороны он упирался в скалу, на которой стоял сетевой ретранслятор, а с северной, его защищала Карчма. Наконец сустав разошелся, так как надо, и все облегчённо вздохнули. Пацак победно глянул на Корчмаря.
— Ну, слава тебе, царица небесная, справился таки! Так, теперь проверь исправность всего узла. Особенно обрати внимание на эластичность связок и точность установки фиксирующих элементов. Бывает, они соскакивают вбок, вот сюда, и из-за этого, весь сустав ходуном ходит, и шаг становится вихляющим, как у пьяного борова. Тогда надо сустав разобрать, как ты только что сделал, оттянуть фиксаторы, подтянуть связки к месту, защёлкнуть фиксаторы, шприцем залить новой суставной жидкости, зачехлить защитный фартук, и проверить весь узел в работе. Всего и дел-то, на пять минут. А ты только разборку делал полчаса. Видишь, как тебе до мастера ещё далеко? Ну, а раз видишь, то вперёд, тренируйся. А вы тоже, не стойте столбом. Посмотрели чуть-чуть, и вперёд сами. Главное — не лениться. Ибо сказано — достигается упражнением! В общем, вы тут занимаетесь суставами, а я в мастерскую, у меня тоже дел прорва.
— Дядя Корчмарь, а где сейчас Алекс? — спросил Моня, самый младший из ребят.
— Алекса им подавай… Дрона он сейчас моего курочит, небось, Алекс ваш. Занят по уши он сейчас. Сильно занят. На задании он важном. Вы, не отвлекайтесь лучше. А Алекс, как освободится, так сразу к нам и придёт. Всё! Хватит лясы точить. Всем работать!! У-у, сарданапалы.
И широко шагая шестью своими паучьими лапами, Корчмарь направился к себе, в хибару.
Дрон сидел на земле в позе покоя, а Алекс сидел дома, в своём кресле, смотрел сквозь виртуальный экран на недалёкое, в барашках море, и думал…
Дождь кончился, так же как и начался — сразу, едва они перевалили водораздел между ручьём Белый и тем маленьким, безымянным ручейком, на берегу которого Алекс отсиживался в зарослях смородины, уходя от погони «головоглазов». Это было целую вечность тому назад. Теперь даже и не верилось, было ли оно вообще — это был какой-то другой Остров, и совсем не тот Алекс. А ведь скоро воскресенье, подумал он, неделя почти прошла. Надо же, какая плотная неделька выдалась. Сколько новых знакомств — Джон, Семён, Вика, Казимир, ребята. А сколько новых, неожиданных сторон открылось у старых знакомых. Один возраст Корчмаря чего стоит. И Педро, чёрт непонятный… А сколько неожиданных событий произошло. Сколько непонятных событий, в которых он не в состоянии разобраться. И сколько нового и неожиданного ждёт его впереди. Настолько неожиданного и нового, что он даже не представляет, к чему готовиться. Вот, чего они сейчас сидят и ждут? Сил уж нет, а они всё сидят и сидят…
Дул сильный и ровный ветер с юга. Он гнул и мотал ветви тощего кустарника, гнал по грязно-серому морю, крутые мелкие барашки волн, и рвал в клочья высокие мрачные серые тучи. А их поисковый отряд, как назвал его Базука Билл, уже почти час сидел на невысоком бугорке над ручейком, и всё чего-то ждал. Четверо охранников, отставив свои пики, собрались в кучку и то ли болтали о чём-то друг с другом, то ли перекидывались в виртуальные картишки, не поймёшь. Двое скаутов — длинноногих «страусов», бдели на страже — ничем не отвлекаясь, старательно осматривали Островные окрестности. Они настолько старательно это делали, что создавалось впечатление, что их отряд находится в тылу злобного врага и малейшая потеря бдительности грозит им всем гибелью.
«Страусы» и двое охранников присоединились к ним, как только они отошли метров на пятьдесят от пограничного перехода. Охранники сразу же отдали Базуке его пистолет, взяли наизготовку пики и пристроились с боков. А скауты сразу же заняли своё место в колонне, один спереди, другой сзади. И принялись, немедленно, обозревать, простирающуюся вокруг них, долину ручья Белый. Охранников Алекс узнал, это были «бык» с «бизоном». Он улыбнулся им, как старым знакомым, и чуть было не спросил, а где ваш третий, из коровника? Но вовремя сдержался, лишь слегка хмыкнул. «Бизон» же, на его хмыканье, нагло ухмыльнулся, похлопал себя по подсумку с инструментами и, указав на него, клешнёй чиркнул себе по шее. «Бык» фыркнул и расплылся в довольной улыбке. Алекс показал им два средних пальца. Каждому по одному. Бычки дёрнулись, было, но Базука только зыркнул на них грозно, и они, с недовольным видом перестали обращать на Алекса внимание. Причём, всё это делалось молча, без единого слова, без обмена приветствиями, мнениями, не говоря уж о шутках.
Поведение Базуки переменилось сразу же, как только они отошли достаточно далеко от перехода через ручей. Теперь это был суровый начальник, нетерпящий возражений и строго наказывающий за ослушание. С Алексом он больше не говорил, не призывал к сотрудничеству и не требовал сдать оружие. Остальные «головоглазы» так же держали марку — все распоряжения начальства выполнялись без пререканий, быстро и без суеты. Всё было строго и правильно, как будто, все играли спектакль, тщательно отлаженный и отрепетированный накануне. И режиссёром это спектакля выступал именно Базука. И надо сказать, у него это получалось неплохо.
Так, в молчании, они минут двадцать следовали вдоль ручья по правому берегу, вдоль длинного, плохо разминированного минного поля. Затем по расчищенной тропе через это минное поле, в узком его месте. По сталкерской тропе преодолели громадные, путанные заросли колючей проволоки на окраине, всё того же минного поля. Это стало для Алекса неприятной неожиданностью — считалось, что эту тропу «головоглазы» не знают. Затем постояли недолго у Задумчивого Пулемета, Базука с кем-то связывался, и что-то там уточнял.
Задумчивый Пулемёт был весьма необычным пулемётом и являлся местной достопримечательностью. Это был настолько необычный пулемёт, что его не только никто из дронеров не трогал, но и даже, оберегали по мере сил. Пока они стояли, Задумчивый Пулемёт честно отрабатывал своё прозвище. Как всегда, заметив подходящую мишень, он долго примерялся и целился, вертел башенкой, блестел оптикой, и пошевеливал гнутым, высунутым из прорези, дулом. Через минуту или две, он начинал передёргивать затвор — скрежетал, выл электромоторами, задирал ствол к небу, чем-то там постукивал и поклацывал и, передернув, начинал вновь примериваться и прицеливаться, жужжа моторчиками точной наводки. Наконец он хищно замирал, ещё на несколько долгих секунд, о чём-то раздумывал и, неожиданно для всех делал пару выстрелов. Обычно пару, но иногда, случалось, один или три. У него тут же что-то заедало или переклинивало, и он начинал всё с начала. Стрелял же он настолько косо, чаще всего себе под нос, что от его безобидных выстрелов, вздрагивали только новички. Возле него была вбита табличка, написанная корявым, размытым от времени, шрифтом — «Задумчивый Пулемёт. НЕ ЛОМАТЬ!!! Охраняется Островным сообществом дроннеров». Единственно полезную функцию, которую он выполнял, можно было назвать «функцией сороки» — он оповещал окружающих о том, что возле него кто-то есть.
Наконец они перевалили водораздел, перебрались через безымянный ручеёк и вот сидели теперь, в угрюмом ожидании, непонятно чего. Сидел и Базука, слегка в отдалении, у простреленного насквозь ржавого, бронеколпака заглушенной наблюдательной башенки, опустив голову к земле, и тоже, видать, о чём-то молча размышлял. Алекса эта игра в молчанку, вначале, тяготила. Он, даже пытался завязать с кем-нибудь беседу, но, встретив глухое непонимание, бросил. И уже, через небольшое время, ему стало всё равно и на всё наплевать — ну, идут себе и идут, сидят себе и сидят.
Зато теперь можно спокойно подумать. Благо есть о чём. Вот, например, Педро Крот, открылся ему совсем с другой стороны. То, как он мгновенно раскусил Алекса и проявил при этом некую осведомлённость в происходящих событиях, заставляет предположить, что он не тот, за кого себя выдаёт. Раньше Алекс представлял его просто, как опытного старшего товарища, прошедшего на Островной стезе и Крым и Рим, у которого всегда есть чему поучиться. Который всегда поможет и поддержит в трудную минуту. Которому хочется подражать, и на которого хочется быть похожим. Разговор с Корчмарём, заставил Алекса усомниться в своих предпочтениях, а теперь он и вовсе потерялся и не знал, что и думать. Либо Педро опытный пройдоха-авантюрист, использовавший его в своих корыстных целях, либо тоже чей-то агент, занятый отслеживанием деятельности «головоглазов», и опять же, использующий для этого Алекса. То, что его в обоих случаях использовали, без его ведома, очень ему не нравилось. Получалось, что он полный лох, коим все вертят, как хотят, не спрашивая на то его мнения. Ё-ма-ё, получается целый Остров агентов. И он, Алекс, в том числе. Даже нет — он двойной агент. Это если считать Педро за резидента… Кого? Чьего, то есть, резидента? Вот такая наша жись — только держись. Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы…
…Они познакомились более года назад. Во время его вылазки на территорию Западных Уделов. Что-то он там спёр у инквизиторов и на своём, не очень раскрученном тогда дроне, уносил ноги, от троих распалившихся боевиков, в сторону ручья Белый. И был бы ему полный капут, ибо ему уже наступали на пятки, а энергия хилого аккумулятора была на исходе, а инквизиторы не зря назывались инквизиторами — жестокости им было не занимать. Но тут, из-за кустика на берегу ручья, с диким улюлюканьем, вылетел незнакомый, неплохой раскрутки дроннер, с крепким шестом в руках. Он двигался быстро и точно, и виртуозно действуя шестом, в две секунды уложил инквизиторов в полный отруб. Затем подошел к упавшему уже без сил Алексу, и спросил:
— «Кто вы, добрый юноша, и чем вы так разгневали этих служителей порока, что они несутся за вами сломя голову, забыв о всяких элементарным мерах собственной безопасности?»
Затем они, как водится на Острове, вместе распотрошили неудачливых преследователей. Алекс тогда сразу же, с помощью Педро, поставил себе новый аккумулятор, и получил ещё от него в подарок улучшенный движок, одного из инквизиторов.
Ну и, собственно, началось. Педро, конечно, не взял над ним полного шефства, но, ненавязчиво так, втянул в свои авантюрные дела. Сначала его обучили профессии разведчика. Педро давал ему несложные задания, типа — «Алехандро, друг мой, слышал я, что эти слуги Диавола, что-то затевают, возле Третьего Бастиона. Не составит ли вам труда, нанести им визит вежливости. Только очень осторожно, используйте способности своего дрона к скрытому приближению и маскировке. Помните, как я вам показывал это, на примере с зайцами?»
И он ходил в разведку, чаще удачно, но пару раз влетел, и именно Педро помог ему с восстановлением, хоть и очень при этом ворчал: — «Дорогой друг, вы действительно, становитесь для меня дорогим. Усвойте, наконец, что между разумным риском, и вашими действиями — сломя голову, существует очень большая разница. Я так думаю, что вы мне должны теперь пятьдесят бонов. С учётом прошлых тридцати, это приличная сумма. Я посылал вас на это задание, в надежде, что вы покроете ваш прежний долг. Я не ростовщик, какой-нибудь, но и не председатель благотворительного общества. Так что, смотрите, тут намечается славное дельце — благородные дроннеры Южных Уделов, приглашают желающих принять участие в штурме твердынь Второго Бастиона. Я могу похлопотать перед пластунами Среднеземья о включении вас в их штурмовой отряд. Поверьте, это высокая честь, не каждого дроннера ей удостоят. Как и я не каждого на это рекомендую. Для вас это будет хорошая школа и неплохой прибыток, в случае успеха. А заодно, прошу вас, прозондируйте осторожно почву, я что-то слышал о готовящемся объединении пластунов с рейнджерами южных уделов».
Вот так. А потом он сильно погорел на том штурме. Возвращаться к Кроту было стыдно и, если бы не помощь нового знакомого, Серого Шока, восстановился бы он не скоро. Но потом Шок «погиб», и Алекс вновь сошёлся с Педро. Мастерство его росло, задания становились трудней и прибыльней, и всё шло хорошо, пока он не столкнулся с Чёрным дроном. И сидит вот теперь здесь, и пытается осмыслить и понять, свою такую непростую жизнь, на таком непростом Острове.
Ту один из охранников звонко стукнул «бычка» три раза подряд по железной голове, и все охранники громко заржали. Похоже, они, всё-таки, дулись в карты. Базука приподнял голову, строго посмотрел на них, и они притихли, продолжая о чём-то неслышно посмеиваться.
Вот и «головоглазы». Что-то не ощущается, что он тут с целью сотрудничества. Скорее он чувствует себя… задержанным, что ли. Зачем его сюда направили? Какую роль он играет, или должен сыграть по задумкам Василь Василича. Это ему было совершенно не понятно. Роль подсадной утки, он уже сыграл. И даже не понял этого. А сейчас он кто? Подсадной жучёк? Вполне может быть. Да… меньше знаешь, лучше спишь, как сказал Василь Василич. Как же! Тут уснёшь… Так они просидели ещё примерно с полчаса.
Наконец, со стороны сопки, за которой скрывалось место тогдашней сходки клана «головоглазов», показались два скаута — неразлучные «х-траппер» и «кентавр». Ага, старые знакомые. Вобла с дружком. Когда они приблизились, то, первым делом, мрачно глянули на Алекса. Тот сделал им ручкой, и сказал: — «Привет»! Они равнодушно отвернулись, и принялись о чём-то шептаться с Базукой. Их было почти не слышно, только пару раз долетело, между порывами ветра — «… всё чисто…», «… сам лично…» и «… двадцать минут». Затем Базука обернулся, сказал «вперёд!», и все сразу пошли, как будто заранее знали, что делать и куда идти.
Через десять минут они обогнули сопку, за которой Алекс увёл у них Чёрного дрона. Всё также слабо дымился костёр на том же месте, только раскуроченного дроновского остова уже не наблюдалось. Вокруг всё было чисто, утоптано и словно бы выметено. Возле костра стояли полукругом разнокалиберные дроны, числом пять, и один из них, боевой дрон, был с золотым глазом во лбу своей квадратной головы. Отряд Базуки подошел к ним, и дроннеры перемешались между собой, исключая «страусов». Казалось, их ни что не могло отвлечь от исполнения обязанностей. Базука и золотоглазый офицер отошли чуть в сторону, и начали о чём-то неслышно беседовать. На Алекса, казалось, никто не обращал специального внимания.
«Как дохрена „головоглазов“, а я один, — с лёгким волнением подумал он, — и на кой ляд я согласился на эту авантюру? Может сдёрнуть, пока не поздно? Я тут, вроде как, лишний. Как это так интересно повернулись события, что я, вдруг, оказался один в логове самых грозных граберов?»
И тут он, неожиданно сообразил — а ведь он и не спорил, и не возражал, когда Василь Василич его сюда направил. Наоборот, даже энтузиазм проявил, дескать, нам это раз плюнуть, шеф, сделаем одной левой, шеф. И когда он шёл сюда, ни каких сомнений в его голове не гуляло — идти, не идти. Просто шел к своей цели и всё. И Педро Крот, очевидно, догадывающийся о том, что здесь может и должно произойти, по существу одобрил его поход, своим малозаметным кивком.
«Все всё знают, все обо всём догадываются, один я, как дрон — куда сказали, туда и пошел. Все мной крутят, кому не лень. А я что? А я ведь тоже хотел сюда попасть, — с изумлением подумал вдруг он, — и дрона чёрного, найти до сих пор очень хочу. А, главное, больше всего хочу, наконец, разобраться — что это такое, Чёрный дрон».
Может, в пылу своей выходки, он чего-то недопонял, как это часто бывает с НЛО, когда за них принимают кого угодно и что угодно. От стаи уток до света Венеры, преломлённого атмосферой, на утренней или вечерней заре. Вот и в его случае, что-то очень уж, несерьёзно как-то, подходит к делу Василь Васильевич. Словно он не совсем поверил его россказням.
А вот про «головоглазов» этого никак не скажешь, эти очень серьёзно относятся к происшествию. Даже слишком серьёзно. Это видно по их чёткой организованности и слаженности действий. По количеству привлечённых для этой миссии дроннеров, и по их отношению к этому делу. Вон как радуются гады, заманили меня, и довольны. Только вот, зачем я им так нужен? Что такого, собственно, я могу знать, что им так необходим? Ничего такого я не знаю. Дрон-то чей? Их. Значит, они лучше меня должны знать, куда его понесло, в моём корпусе.
Хм, интересно. Вот почему он у них связанный был — видать, он от них постоянно бегает. А они его постоянно ловят. Чем-то они ему не нравятся, вот он и бегает. Это ему его улучшенная логика подсказывает. Да-а…, я бы на его месте, тоже от них сбежал.
Так, стоп, а почему у него корпус военный был? Я ведь думал, что дрон военный, а они Василь Василичу убедительно доказали, что дрон их. А Василь Василич им поверил, и сразу направил меня сотрудничать с ними. А я сразу, дурак, и пошёл. Ой, какой же я тупой…
Тут все врут. И «головоглазы» врут, и Василь Василич, и Педро. И Корчмарь?
И ты врёшь, сказала его совесть, ты ведь только и ждёшь, чтобы самому спереть этого крутого Чёрного дрона себе, и слинять с ним. Не так? Так чёрт, очень может быть и так. Но это сейчас не самое главное. Самое главное — зачем я нужен этим козлам? Всё-таки Педро гад, мог бы и объяснить, вместо того, чтобы умные рожи корчить. И Василь Василич гад. А я дурак. Штырлиц, твою медь.
И тут Алекс неожиданно сообразил, что вокруг началась, какая-то суета, какие-то нервные перемещения и перестановки. Все прекратили переговоры и начали торопливо выстраиваться в какой-то порядок. Сверху обрыва, юзом, скатился траппер и подбежал к Базуке:
— Идут!
И все замерли в неровном строю, глядя вверх, на гребень обрыва. Алекс, не понимая, что происходит, тоже посмотрел наверх. Там, между несущими столбами от сорванного проволочного заграждения, синхронно, вышли и стали на краю два средних разведчика «раптор» с тонкими пиками в руках и огненными глазами во лбу. Они остановились и замерли, приставив пики к ногам. Затем, симметрично от них, вышли четыре тяжелых головоглазых боевых дрона типа «тигр», с алебардами на плечах. Они тоже остановились и взяли их наизготовку. Затем посредине, из-за склона, медленно, величественно, словно гигантская Луна из-за горизонта, выплыл огромный, бледный дрон, вылитый гигантский бледный паук. Выплыл и остановился. Неторопливо и высокомерно всех оглядел, своими выпуклыми, с красным отливом, линзами глаз. Базука Билл, суетливо, на полусогнутых, оскальзываясь на осыпи, зашуршал к нему навстречу.
— Не надо доклада, — рокочущий бас прокатился над ними, замирая вдали, — покажите, где похититель.
Все разом глянули на Алекса. Тому стало неуютно, он криво усмехнулся и слегка наклонил голову. Бледный дрон медленно поворотил к нему свой ужасный бледный череп, сильно напоминающий лысую голову древнего старика, с впавшими глазницами, выпирающими скулами и оттопыренными ушами-антеннами. Отсвечивающие багровым пламенем глаза упёрлись в Алекса. Ему стало жутко.
«Вот он, зловещий Лик Запада. Страшный и беспощадный Верховный Назгул. Вот он — сущность „головоглазов“ — конь бледный, со своей железной саранчой. Вот она, смерть моя, смотрит с обрыва, — Алекса била мелкая дрожь. — С-сотрудничать, значит будем? Ёперный театр…».
— Подойди ближе, — властно растягивая слова, пророкотал Назгул. Алекс поколебался немного и сделал два неровных шага к нему. — Как тебе удалось увести кристалл из-под носа такой многочисленной охраны?
— Я докладывал, Верховный, глупое стечение обстоятельств, — с придыханием подал голос Базука, — я…
— Молчи. Пусть он ответит.
— Видите ли…, я не знал, что он ваш…, и потом, он меня попросил…
— Попросил!? Тебя? И ты услышал… Почему он ещё не разоружен? — брюзгливо осведомился Назгул. — Почему мне приходится напоминать о такой мелочи?
«Головоглазы», сшибаясь, толпой ринулись к Алексу. От неожиданности он отпрыгнул метра на два, и попытался выхватить мечи… Но тут, что-то тенькнуло сверху, перед глазами поплыли желтые круги, и он очутился в кресле, у себя дома, перед тёмным виртуальным экраном, на котором мерцала, не виданная им ранее, оранжевая надпись — «Ошибки связи. Удержание канала включено. Ожидайте».
Корчмарь стоял под навесом у верстака. Вокруг него стояли ребята — Киса, Марек, и Моня. А Пацак в данный момент был занят разборкой манипулятора дрона. Над Островом шумел холодный осенний дождь. Высокие, плотные тучи гнал по небу ветер с юга, на ходу выжимая из них воду. Мокрые деревца на краю обрыва хлестали мокрыми ветвями, отрясая с них мокрые, пожелтевшие листья. А под навесом было сухо и почти не было сквозняка — с западной стороны он упирался в скалу, на которой стоял сетевой ретранслятор, а с северной, его защищала Карчма. Наконец сустав разошелся, так как надо, и все облегчённо вздохнули. Пацак победно глянул на Корчмаря.
— Ну, слава тебе, царица небесная, справился таки! Так, теперь проверь исправность всего узла. Особенно обрати внимание на эластичность связок и точность установки фиксирующих элементов. Бывает, они соскакивают вбок, вот сюда, и из-за этого, весь сустав ходуном ходит, и шаг становится вихляющим, как у пьяного борова. Тогда надо сустав разобрать, как ты только что сделал, оттянуть фиксаторы, подтянуть связки к месту, защёлкнуть фиксаторы, шприцем залить новой суставной жидкости, зачехлить защитный фартук, и проверить весь узел в работе. Всего и дел-то, на пять минут. А ты только разборку делал полчаса. Видишь, как тебе до мастера ещё далеко? Ну, а раз видишь, то вперёд, тренируйся. А вы тоже, не стойте столбом. Посмотрели чуть-чуть, и вперёд сами. Главное — не лениться. Ибо сказано — достигается упражнением! В общем, вы тут занимаетесь суставами, а я в мастерскую, у меня тоже дел прорва.
— Дядя Корчмарь, а где сейчас Алекс? — спросил Моня, самый младший из ребят.
— Алекса им подавай… Дрона он сейчас моего курочит, небось, Алекс ваш. Занят по уши он сейчас. Сильно занят. На задании он важном. Вы, не отвлекайтесь лучше. А Алекс, как освободится, так сразу к нам и придёт. Всё! Хватит лясы точить. Всем работать!! У-у, сарданапалы.
И широко шагая шестью своими паучьими лапами, Корчмарь направился к себе, в хибару.
Дрон сидел на земле в позе покоя, а Алекс сидел дома, в своём кресле, смотрел сквозь виртуальный экран на недалёкое, в барашках море, и думал…
Дождь кончился, так же как и начался — сразу, едва они перевалили водораздел между ручьём Белый и тем маленьким, безымянным ручейком, на берегу которого Алекс отсиживался в зарослях смородины, уходя от погони «головоглазов». Это было целую вечность тому назад. Теперь даже и не верилось, было ли оно вообще — это был какой-то другой Остров, и совсем не тот Алекс. А ведь скоро воскресенье, подумал он, неделя почти прошла. Надо же, какая плотная неделька выдалась. Сколько новых знакомств — Джон, Семён, Вика, Казимир, ребята. А сколько новых, неожиданных сторон открылось у старых знакомых. Один возраст Корчмаря чего стоит. И Педро, чёрт непонятный… А сколько неожиданных событий произошло. Сколько непонятных событий, в которых он не в состоянии разобраться. И сколько нового и неожиданного ждёт его впереди. Настолько неожиданного и нового, что он даже не представляет, к чему готовиться. Вот, чего они сейчас сидят и ждут? Сил уж нет, а они всё сидят и сидят…
Дул сильный и ровный ветер с юга. Он гнул и мотал ветви тощего кустарника, гнал по грязно-серому морю, крутые мелкие барашки волн, и рвал в клочья высокие мрачные серые тучи. А их поисковый отряд, как назвал его Базука Билл, уже почти час сидел на невысоком бугорке над ручейком, и всё чего-то ждал. Четверо охранников, отставив свои пики, собрались в кучку и то ли болтали о чём-то друг с другом, то ли перекидывались в виртуальные картишки, не поймёшь. Двое скаутов — длинноногих «страусов», бдели на страже — ничем не отвлекаясь, старательно осматривали Островные окрестности. Они настолько старательно это делали, что создавалось впечатление, что их отряд находится в тылу злобного врага и малейшая потеря бдительности грозит им всем гибелью.
«Страусы» и двое охранников присоединились к ним, как только они отошли метров на пятьдесят от пограничного перехода. Охранники сразу же отдали Базуке его пистолет, взяли наизготовку пики и пристроились с боков. А скауты сразу же заняли своё место в колонне, один спереди, другой сзади. И принялись, немедленно, обозревать, простирающуюся вокруг них, долину ручья Белый. Охранников Алекс узнал, это были «бык» с «бизоном». Он улыбнулся им, как старым знакомым, и чуть было не спросил, а где ваш третий, из коровника? Но вовремя сдержался, лишь слегка хмыкнул. «Бизон» же, на его хмыканье, нагло ухмыльнулся, похлопал себя по подсумку с инструментами и, указав на него, клешнёй чиркнул себе по шее. «Бык» фыркнул и расплылся в довольной улыбке. Алекс показал им два средних пальца. Каждому по одному. Бычки дёрнулись, было, но Базука только зыркнул на них грозно, и они, с недовольным видом перестали обращать на Алекса внимание. Причём, всё это делалось молча, без единого слова, без обмена приветствиями, мнениями, не говоря уж о шутках.
Поведение Базуки переменилось сразу же, как только они отошли достаточно далеко от перехода через ручей. Теперь это был суровый начальник, нетерпящий возражений и строго наказывающий за ослушание. С Алексом он больше не говорил, не призывал к сотрудничеству и не требовал сдать оружие. Остальные «головоглазы» так же держали марку — все распоряжения начальства выполнялись без пререканий, быстро и без суеты. Всё было строго и правильно, как будто, все играли спектакль, тщательно отлаженный и отрепетированный накануне. И режиссёром это спектакля выступал именно Базука. И надо сказать, у него это получалось неплохо.
Так, в молчании, они минут двадцать следовали вдоль ручья по правому берегу, вдоль длинного, плохо разминированного минного поля. Затем по расчищенной тропе через это минное поле, в узком его месте. По сталкерской тропе преодолели громадные, путанные заросли колючей проволоки на окраине, всё того же минного поля. Это стало для Алекса неприятной неожиданностью — считалось, что эту тропу «головоглазы» не знают. Затем постояли недолго у Задумчивого Пулемета, Базука с кем-то связывался, и что-то там уточнял.
Задумчивый Пулемёт был весьма необычным пулемётом и являлся местной достопримечательностью. Это был настолько необычный пулемёт, что его не только никто из дронеров не трогал, но и даже, оберегали по мере сил. Пока они стояли, Задумчивый Пулемёт честно отрабатывал своё прозвище. Как всегда, заметив подходящую мишень, он долго примерялся и целился, вертел башенкой, блестел оптикой, и пошевеливал гнутым, высунутым из прорези, дулом. Через минуту или две, он начинал передёргивать затвор — скрежетал, выл электромоторами, задирал ствол к небу, чем-то там постукивал и поклацывал и, передернув, начинал вновь примериваться и прицеливаться, жужжа моторчиками точной наводки. Наконец он хищно замирал, ещё на несколько долгих секунд, о чём-то раздумывал и, неожиданно для всех делал пару выстрелов. Обычно пару, но иногда, случалось, один или три. У него тут же что-то заедало или переклинивало, и он начинал всё с начала. Стрелял же он настолько косо, чаще всего себе под нос, что от его безобидных выстрелов, вздрагивали только новички. Возле него была вбита табличка, написанная корявым, размытым от времени, шрифтом — «Задумчивый Пулемёт. НЕ ЛОМАТЬ!!! Охраняется Островным сообществом дроннеров». Единственно полезную функцию, которую он выполнял, можно было назвать «функцией сороки» — он оповещал окружающих о том, что возле него кто-то есть.
Наконец они перевалили водораздел, перебрались через безымянный ручеёк и вот сидели теперь, в угрюмом ожидании, непонятно чего. Сидел и Базука, слегка в отдалении, у простреленного насквозь ржавого, бронеколпака заглушенной наблюдательной башенки, опустив голову к земле, и тоже, видать, о чём-то молча размышлял. Алекса эта игра в молчанку, вначале, тяготила. Он, даже пытался завязать с кем-нибудь беседу, но, встретив глухое непонимание, бросил. И уже, через небольшое время, ему стало всё равно и на всё наплевать — ну, идут себе и идут, сидят себе и сидят.
Зато теперь можно спокойно подумать. Благо есть о чём. Вот, например, Педро Крот, открылся ему совсем с другой стороны. То, как он мгновенно раскусил Алекса и проявил при этом некую осведомлённость в происходящих событиях, заставляет предположить, что он не тот, за кого себя выдаёт. Раньше Алекс представлял его просто, как опытного старшего товарища, прошедшего на Островной стезе и Крым и Рим, у которого всегда есть чему поучиться. Который всегда поможет и поддержит в трудную минуту. Которому хочется подражать, и на которого хочется быть похожим. Разговор с Корчмарём, заставил Алекса усомниться в своих предпочтениях, а теперь он и вовсе потерялся и не знал, что и думать. Либо Педро опытный пройдоха-авантюрист, использовавший его в своих корыстных целях, либо тоже чей-то агент, занятый отслеживанием деятельности «головоглазов», и опять же, использующий для этого Алекса. То, что его в обоих случаях использовали, без его ведома, очень ему не нравилось. Получалось, что он полный лох, коим все вертят, как хотят, не спрашивая на то его мнения. Ё-ма-ё, получается целый Остров агентов. И он, Алекс, в том числе. Даже нет — он двойной агент. Это если считать Педро за резидента… Кого? Чьего, то есть, резидента? Вот такая наша жись — только держись. Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы…
…Они познакомились более года назад. Во время его вылазки на территорию Западных Уделов. Что-то он там спёр у инквизиторов и на своём, не очень раскрученном тогда дроне, уносил ноги, от троих распалившихся боевиков, в сторону ручья Белый. И был бы ему полный капут, ибо ему уже наступали на пятки, а энергия хилого аккумулятора была на исходе, а инквизиторы не зря назывались инквизиторами — жестокости им было не занимать. Но тут, из-за кустика на берегу ручья, с диким улюлюканьем, вылетел незнакомый, неплохой раскрутки дроннер, с крепким шестом в руках. Он двигался быстро и точно, и виртуозно действуя шестом, в две секунды уложил инквизиторов в полный отруб. Затем подошел к упавшему уже без сил Алексу, и спросил:
— «Кто вы, добрый юноша, и чем вы так разгневали этих служителей порока, что они несутся за вами сломя голову, забыв о всяких элементарным мерах собственной безопасности?»
Затем они, как водится на Острове, вместе распотрошили неудачливых преследователей. Алекс тогда сразу же, с помощью Педро, поставил себе новый аккумулятор, и получил ещё от него в подарок улучшенный движок, одного из инквизиторов.
Ну и, собственно, началось. Педро, конечно, не взял над ним полного шефства, но, ненавязчиво так, втянул в свои авантюрные дела. Сначала его обучили профессии разведчика. Педро давал ему несложные задания, типа — «Алехандро, друг мой, слышал я, что эти слуги Диавола, что-то затевают, возле Третьего Бастиона. Не составит ли вам труда, нанести им визит вежливости. Только очень осторожно, используйте способности своего дрона к скрытому приближению и маскировке. Помните, как я вам показывал это, на примере с зайцами?»
И он ходил в разведку, чаще удачно, но пару раз влетел, и именно Педро помог ему с восстановлением, хоть и очень при этом ворчал: — «Дорогой друг, вы действительно, становитесь для меня дорогим. Усвойте, наконец, что между разумным риском, и вашими действиями — сломя голову, существует очень большая разница. Я так думаю, что вы мне должны теперь пятьдесят бонов. С учётом прошлых тридцати, это приличная сумма. Я посылал вас на это задание, в надежде, что вы покроете ваш прежний долг. Я не ростовщик, какой-нибудь, но и не председатель благотворительного общества. Так что, смотрите, тут намечается славное дельце — благородные дроннеры Южных Уделов, приглашают желающих принять участие в штурме твердынь Второго Бастиона. Я могу похлопотать перед пластунами Среднеземья о включении вас в их штурмовой отряд. Поверьте, это высокая честь, не каждого дроннера ей удостоят. Как и я не каждого на это рекомендую. Для вас это будет хорошая школа и неплохой прибыток, в случае успеха. А заодно, прошу вас, прозондируйте осторожно почву, я что-то слышал о готовящемся объединении пластунов с рейнджерами южных уделов».
Вот так. А потом он сильно погорел на том штурме. Возвращаться к Кроту было стыдно и, если бы не помощь нового знакомого, Серого Шока, восстановился бы он не скоро. Но потом Шок «погиб», и Алекс вновь сошёлся с Педро. Мастерство его росло, задания становились трудней и прибыльней, и всё шло хорошо, пока он не столкнулся с Чёрным дроном. И сидит вот теперь здесь, и пытается осмыслить и понять, свою такую непростую жизнь, на таком непростом Острове.
Ту один из охранников звонко стукнул «бычка» три раза подряд по железной голове, и все охранники громко заржали. Похоже, они, всё-таки, дулись в карты. Базука приподнял голову, строго посмотрел на них, и они притихли, продолжая о чём-то неслышно посмеиваться.
Вот и «головоглазы». Что-то не ощущается, что он тут с целью сотрудничества. Скорее он чувствует себя… задержанным, что ли. Зачем его сюда направили? Какую роль он играет, или должен сыграть по задумкам Василь Василича. Это ему было совершенно не понятно. Роль подсадной утки, он уже сыграл. И даже не понял этого. А сейчас он кто? Подсадной жучёк? Вполне может быть. Да… меньше знаешь, лучше спишь, как сказал Василь Василич. Как же! Тут уснёшь… Так они просидели ещё примерно с полчаса.
Наконец, со стороны сопки, за которой скрывалось место тогдашней сходки клана «головоглазов», показались два скаута — неразлучные «х-траппер» и «кентавр». Ага, старые знакомые. Вобла с дружком. Когда они приблизились, то, первым делом, мрачно глянули на Алекса. Тот сделал им ручкой, и сказал: — «Привет»! Они равнодушно отвернулись, и принялись о чём-то шептаться с Базукой. Их было почти не слышно, только пару раз долетело, между порывами ветра — «… всё чисто…», «… сам лично…» и «… двадцать минут». Затем Базука обернулся, сказал «вперёд!», и все сразу пошли, как будто заранее знали, что делать и куда идти.
Через десять минут они обогнули сопку, за которой Алекс увёл у них Чёрного дрона. Всё также слабо дымился костёр на том же месте, только раскуроченного дроновского остова уже не наблюдалось. Вокруг всё было чисто, утоптано и словно бы выметено. Возле костра стояли полукругом разнокалиберные дроны, числом пять, и один из них, боевой дрон, был с золотым глазом во лбу своей квадратной головы. Отряд Базуки подошел к ним, и дроннеры перемешались между собой, исключая «страусов». Казалось, их ни что не могло отвлечь от исполнения обязанностей. Базука и золотоглазый офицер отошли чуть в сторону, и начали о чём-то неслышно беседовать. На Алекса, казалось, никто не обращал специального внимания.
«Как дохрена „головоглазов“, а я один, — с лёгким волнением подумал он, — и на кой ляд я согласился на эту авантюру? Может сдёрнуть, пока не поздно? Я тут, вроде как, лишний. Как это так интересно повернулись события, что я, вдруг, оказался один в логове самых грозных граберов?»
И тут он, неожиданно сообразил — а ведь он и не спорил, и не возражал, когда Василь Василич его сюда направил. Наоборот, даже энтузиазм проявил, дескать, нам это раз плюнуть, шеф, сделаем одной левой, шеф. И когда он шёл сюда, ни каких сомнений в его голове не гуляло — идти, не идти. Просто шел к своей цели и всё. И Педро Крот, очевидно, догадывающийся о том, что здесь может и должно произойти, по существу одобрил его поход, своим малозаметным кивком.
«Все всё знают, все обо всём догадываются, один я, как дрон — куда сказали, туда и пошел. Все мной крутят, кому не лень. А я что? А я ведь тоже хотел сюда попасть, — с изумлением подумал вдруг он, — и дрона чёрного, найти до сих пор очень хочу. А, главное, больше всего хочу, наконец, разобраться — что это такое, Чёрный дрон».
Может, в пылу своей выходки, он чего-то недопонял, как это часто бывает с НЛО, когда за них принимают кого угодно и что угодно. От стаи уток до света Венеры, преломлённого атмосферой, на утренней или вечерней заре. Вот и в его случае, что-то очень уж, несерьёзно как-то, подходит к делу Василь Васильевич. Словно он не совсем поверил его россказням.
А вот про «головоглазов» этого никак не скажешь, эти очень серьёзно относятся к происшествию. Даже слишком серьёзно. Это видно по их чёткой организованности и слаженности действий. По количеству привлечённых для этой миссии дроннеров, и по их отношению к этому делу. Вон как радуются гады, заманили меня, и довольны. Только вот, зачем я им так нужен? Что такого, собственно, я могу знать, что им так необходим? Ничего такого я не знаю. Дрон-то чей? Их. Значит, они лучше меня должны знать, куда его понесло, в моём корпусе.
Хм, интересно. Вот почему он у них связанный был — видать, он от них постоянно бегает. А они его постоянно ловят. Чем-то они ему не нравятся, вот он и бегает. Это ему его улучшенная логика подсказывает. Да-а…, я бы на его месте, тоже от них сбежал.
Так, стоп, а почему у него корпус военный был? Я ведь думал, что дрон военный, а они Василь Василичу убедительно доказали, что дрон их. А Василь Василич им поверил, и сразу направил меня сотрудничать с ними. А я сразу, дурак, и пошёл. Ой, какой же я тупой…
Тут все врут. И «головоглазы» врут, и Василь Василич, и Педро. И Корчмарь?
И ты врёшь, сказала его совесть, ты ведь только и ждёшь, чтобы самому спереть этого крутого Чёрного дрона себе, и слинять с ним. Не так? Так чёрт, очень может быть и так. Но это сейчас не самое главное. Самое главное — зачем я нужен этим козлам? Всё-таки Педро гад, мог бы и объяснить, вместо того, чтобы умные рожи корчить. И Василь Василич гад. А я дурак. Штырлиц, твою медь.
И тут Алекс неожиданно сообразил, что вокруг началась, какая-то суета, какие-то нервные перемещения и перестановки. Все прекратили переговоры и начали торопливо выстраиваться в какой-то порядок. Сверху обрыва, юзом, скатился траппер и подбежал к Базуке:
— Идут!
И все замерли в неровном строю, глядя вверх, на гребень обрыва. Алекс, не понимая, что происходит, тоже посмотрел наверх. Там, между несущими столбами от сорванного проволочного заграждения, синхронно, вышли и стали на краю два средних разведчика «раптор» с тонкими пиками в руках и огненными глазами во лбу. Они остановились и замерли, приставив пики к ногам. Затем, симметрично от них, вышли четыре тяжелых головоглазых боевых дрона типа «тигр», с алебардами на плечах. Они тоже остановились и взяли их наизготовку. Затем посредине, из-за склона, медленно, величественно, словно гигантская Луна из-за горизонта, выплыл огромный, бледный дрон, вылитый гигантский бледный паук. Выплыл и остановился. Неторопливо и высокомерно всех оглядел, своими выпуклыми, с красным отливом, линзами глаз. Базука Билл, суетливо, на полусогнутых, оскальзываясь на осыпи, зашуршал к нему навстречу.
— Не надо доклада, — рокочущий бас прокатился над ними, замирая вдали, — покажите, где похититель.
Все разом глянули на Алекса. Тому стало неуютно, он криво усмехнулся и слегка наклонил голову. Бледный дрон медленно поворотил к нему свой ужасный бледный череп, сильно напоминающий лысую голову древнего старика, с впавшими глазницами, выпирающими скулами и оттопыренными ушами-антеннами. Отсвечивающие багровым пламенем глаза упёрлись в Алекса. Ему стало жутко.
«Вот он, зловещий Лик Запада. Страшный и беспощадный Верховный Назгул. Вот он — сущность „головоглазов“ — конь бледный, со своей железной саранчой. Вот она, смерть моя, смотрит с обрыва, — Алекса била мелкая дрожь. — С-сотрудничать, значит будем? Ёперный театр…».
— Подойди ближе, — властно растягивая слова, пророкотал Назгул. Алекс поколебался немного и сделал два неровных шага к нему. — Как тебе удалось увести кристалл из-под носа такой многочисленной охраны?
— Я докладывал, Верховный, глупое стечение обстоятельств, — с придыханием подал голос Базука, — я…
— Молчи. Пусть он ответит.
— Видите ли…, я не знал, что он ваш…, и потом, он меня попросил…
— Попросил!? Тебя? И ты услышал… Почему он ещё не разоружен? — брюзгливо осведомился Назгул. — Почему мне приходится напоминать о такой мелочи?
«Головоглазы», сшибаясь, толпой ринулись к Алексу. От неожиданности он отпрыгнул метра на два, и попытался выхватить мечи… Но тут, что-то тенькнуло сверху, перед глазами поплыли желтые круги, и он очутился в кресле, у себя дома, перед тёмным виртуальным экраном, на котором мерцала, не виданная им ранее, оранжевая надпись — «Ошибки связи. Удержание канала включено. Ожидайте».