Страница:
Стоп, стоп! Что значит — «везде»? Это что же, к ним на дом припрётся базуковский эмиссар и учинит разгром? Или к Алексу на работу, или в институт заявится милиция с ордером на арест? Насколько вообще серьёзна эта угроза? Чьи интересы он зацепил своим легкомысленным поступком?
Он опустил руки и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Ему снова стало страшно. Игра перестала казаться игрой. Никогда, до этого, он не задумывался о том, что просто игра на Острове может привести к каким-то там серьёзным вещам, с такими вот детективными сюжетами. Он, играючи, увёл у «головоглазов» вещь, которую они, играючи, увели у вояк. А теперь его, играючи, выкинули с Острова, и все остались с носом. И кто от этого выиграл? Чёрный дрон? Или, никто, кроме него, не играл?
Может бросить всё? Наплевать на те деньги, на того дрона, на секреты и на прочее. Мало что ли игр в инете? Ну, да, с дронами, конечно, круче всего. Вон, последнее время наплыв желающих какой идёт. Правда, на Остров мало попадают, в основном по Полигонам расползаются. Может и мне так? Дрон на Полигоне у меня есть, только вот давно я там не был. Почти два года. Наверное, там многое изменилось.
Но, с другой стороны, я ведь не пацан какой-нибудь, что бы меня так просто с Острова вышвырнуть. Давай не будем падать раньше выстрела. Ещё не все пути пройдены, и не все способы проверены.
В принципе ведь, действия чёрного дрона могли быть истолкованы его намерениями, оградить Алекса, от преследования со стороны «головоглазов» — адреса нет, записи нет, как его найдёшь? Ну, не в лицо же они его узнают.
Тут он немного посомневался, ни как не мог вспомнить, посылал ли он кому из дронеров свои фотки. Вроде нет. Даже при вступлении в клан, фотка не требуется. Бабки требуются на взнос, и всё.
Потом он ещё немного посомневался, но уже на другую тему. Вот, например, рейнджеров поддерживают Среднеземно- и Южн-Удельские администрации, так как те стараются поддерживать порядок на их территориях. Выходит «головоглазов» должна поддерживать Западно-Удельская администрация, раз те выполняют у себя на землях подобные функции?
Но, с другой стороны, раз «головоглазы» захватили военного дрона (хм, а это ещё, кстати не факт), а администрация их поддерживает, то выходит, Удельская администрация находится в конфронтации с вояками?
Да бред! Ведь Остров принадлежит военным, а конфликт с ними решается просто. Не нравится? Пинком под зад, и иди кастрюли штамповать.
Мысль про кастрюли ему понравилась. Он взял со стола сенсорные перчатки и медленно надел их. Тронутый комп отозвался весёлой музыкальной фразой и услужливо запросил — что желаешь, хозяин? Алекс не желал сейчас ничего. Ну, в смысле — ничего такого.
Любого человека можно отследить по сети. Даже крутых хакеров и то вычисляют, в конце концов. Всё наше инкогнито на Острове не более чем самообман, так, тусовочная интрижка — пойди разбери, кто ты за ником на самом деле и сколько тебе лет. Старая инетовская традиция. Однако денежки в оплату уходят с реальных счетов и уж островные хозяева должны знать, с кого они их получают. Бывают, конечно, анонимные счета, но большинство наверняка не задумывается о, такого рода, конспирации. И Алекс в том числе.
Что же теперь делать-то? Как-то так сложилась у него жизнь, что близких друзей вне сети он себе не завёл, а в сети в них не очень то и нуждался. А совет именно близких друзей был ему сейчас очень и очень необходим. Ну, если не близких, то хотя бы тех, кому можно доверять.
Ладно, ребята, нам теперь соваться на Остров нет ни какого резона, а посему…
Алекс пошевелил пальцами, гоняя курсор по экрану элсидишки, и, пошуршав папками, нашел и ткнул пальцем значок с надписью «Полигоны». И сразу развернулся виртуальный экран.
3
Он опустил руки и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Ему снова стало страшно. Игра перестала казаться игрой. Никогда, до этого, он не задумывался о том, что просто игра на Острове может привести к каким-то там серьёзным вещам, с такими вот детективными сюжетами. Он, играючи, увёл у «головоглазов» вещь, которую они, играючи, увели у вояк. А теперь его, играючи, выкинули с Острова, и все остались с носом. И кто от этого выиграл? Чёрный дрон? Или, никто, кроме него, не играл?
Может бросить всё? Наплевать на те деньги, на того дрона, на секреты и на прочее. Мало что ли игр в инете? Ну, да, с дронами, конечно, круче всего. Вон, последнее время наплыв желающих какой идёт. Правда, на Остров мало попадают, в основном по Полигонам расползаются. Может и мне так? Дрон на Полигоне у меня есть, только вот давно я там не был. Почти два года. Наверное, там многое изменилось.
Но, с другой стороны, я ведь не пацан какой-нибудь, что бы меня так просто с Острова вышвырнуть. Давай не будем падать раньше выстрела. Ещё не все пути пройдены, и не все способы проверены.
В принципе ведь, действия чёрного дрона могли быть истолкованы его намерениями, оградить Алекса, от преследования со стороны «головоглазов» — адреса нет, записи нет, как его найдёшь? Ну, не в лицо же они его узнают.
Тут он немного посомневался, ни как не мог вспомнить, посылал ли он кому из дронеров свои фотки. Вроде нет. Даже при вступлении в клан, фотка не требуется. Бабки требуются на взнос, и всё.
Потом он ещё немного посомневался, но уже на другую тему. Вот, например, рейнджеров поддерживают Среднеземно- и Южн-Удельские администрации, так как те стараются поддерживать порядок на их территориях. Выходит «головоглазов» должна поддерживать Западно-Удельская администрация, раз те выполняют у себя на землях подобные функции?
Но, с другой стороны, раз «головоглазы» захватили военного дрона (хм, а это ещё, кстати не факт), а администрация их поддерживает, то выходит, Удельская администрация находится в конфронтации с вояками?
Да бред! Ведь Остров принадлежит военным, а конфликт с ними решается просто. Не нравится? Пинком под зад, и иди кастрюли штамповать.
Мысль про кастрюли ему понравилась. Он взял со стола сенсорные перчатки и медленно надел их. Тронутый комп отозвался весёлой музыкальной фразой и услужливо запросил — что желаешь, хозяин? Алекс не желал сейчас ничего. Ну, в смысле — ничего такого.
Любого человека можно отследить по сети. Даже крутых хакеров и то вычисляют, в конце концов. Всё наше инкогнито на Острове не более чем самообман, так, тусовочная интрижка — пойди разбери, кто ты за ником на самом деле и сколько тебе лет. Старая инетовская традиция. Однако денежки в оплату уходят с реальных счетов и уж островные хозяева должны знать, с кого они их получают. Бывают, конечно, анонимные счета, но большинство наверняка не задумывается о, такого рода, конспирации. И Алекс в том числе.
Что же теперь делать-то? Как-то так сложилась у него жизнь, что близких друзей вне сети он себе не завёл, а в сети в них не очень то и нуждался. А совет именно близких друзей был ему сейчас очень и очень необходим. Ну, если не близких, то хотя бы тех, кому можно доверять.
Ладно, ребята, нам теперь соваться на Остров нет ни какого резона, а посему…
Алекс пошевелил пальцами, гоняя курсор по экрану элсидишки, и, пошуршав папками, нашел и ткнул пальцем значок с надписью «Полигоны». И сразу развернулся виртуальный экран.
3
Всего существовало девять Полигонов. Вернее, на девяти из них Алексу довелось побывать. Желая в своё время поскорей оказаться на Острове, он перебрал много учебных центров. И своё мнение по этому вопросу он излагал кратко — богаче всех китайцы, культурнее всех европейцы, а качественней всех к выживанию на Острове готовят русские. Были ещё американцы, но они к себе посторонних не пускали из-за боязни терроризма. Сами же, кроме своих рафинированных, похожих на бейсбольные поля, Полигонов, никуда не ходили, так как к ним везде неадекватно относились. Это если говорить, исходя из принципа политкорректности.
Был ещё ряд полигонов, которые в силу своей специфичности и малой посещаемости, не стоит даже именовать с большой буквы. Нормальные люди их не посещали.
Обстановка на Полигонах, да и на самом Острове, была разной, поскольку они были, пусть маленькой, но частью Большого Мира, и многие болячки Большого Мира находили своё отражение в жизни Сети Дронов.
Дроннеры в своей массе старались придерживаться, сложившихся ещё в Инете, принципов толерантности в межрасовых и межличностных отношениях, причём, здесь этого придерживались даже строже, потому, что за некрасивое поведение тебя могли просто побить. Как выражался в своё время старомодный Серый Шок, начистят фишку — и все дела. А получить по физии, даже в дроновском обличии, поверьте, не совсем приятно. Тем более, что урон может быть не только моральный. Например, глаз выбьют — это уже деньги на ремонт.
Три полигона содержали фирмы, владеющие островными земельными Уделами. Эти Полигоны почти один в один копировали островные Фактории хозяев. Такие же здания Администрации, Входного Портала, Полицейского Управления, Конференц-зала и Узла связи, здание Технической поддержки с секторами Модернизации, Ремонта и Профилактики, здание Супермаркета с секторами Приемки Артефактов, Свободной торговли и Складских помещений для артефактов и товаров, здание Гостиницы с большим залом Ресторана, Концертным залом и Выставочной Галереей. С отдельно стоящими Ареной и Стадионом. С возвышающейся над всем этим хозяйством башней Главного Ретранслятора, служащей на Острове ещё и Маяком. Отличие состояло лишь в том, что на Острове к зоне Фактории примыкали Порт и Вертолетная площадка, связывающие Остров с Большим миром. Они были закрыты для доступа дронов, так как там иногда работали люди. На Полигонах ничего такого не было и, где работали люди, было неясно.
Монорельсовые дороги функционировали и там и там, но на Острове ими пользовались реже, из-за того, что их было очень мало, и там существовала широкая сеть Парковок, которых на Полигонах не было вообще. Смысл Парковок состоял в обеспечении дроннеру простого возврата к месту своего последнего действия, после отключения связи с дроном. Чем-то это напоминало сохранение в компьютерных играх. Однако лишь напоминало.
На начальном этапе Проекта решение этого вопроса казалось простым — дроннер перед отключением связи «усыплял» своего дрона, то есть переводил в энергосберегающий режим, там, где ему было надо, а когда возникала потребность вернуться, активировал к действию. Если же отключение случалось некорректным, то, всё равно, дрон оставался ждать на месте возвращения своего владельца.
Однако жизнь быстро внесла свои коррективы — брошенные, где попало «спящие» дроны, становились лёгкой добычей мародёров, коих быстро стали называть граберами. А полиция на Острове занималась в основном только охраной правопорядка на территории Факторий, и не более того. И вот, что бы уберечь дроннеров от подобных оказий и была создана служба Парковок.
Дроннер прибывал на ближайшую Парковку, загонял дрона в стойло, оплачивал стоянку, зарядку, а то и профилактику с ремонтом, и спокойно отчаливал. Можно было так же заключить договор со службой Спасения на доставку брошенного дрона в стойло, если добраться до Парковки было невозможно, в случае аварийного завершения сеанса связи, или просто, нежелания далеко топать. Но, здесь были свои нюансы. Служба Спасения не была всемогуща — не всюду могла добраться и не всегда могла успеть — эффективность малой авиации службы резко снижалась Островной системой ПВО.
Зато на Полигонах службой Спасения все брошенные дроны доставлялись в Административную зону, как только связь хозяина с дроном прерывалась на длительное время, где они отправлялись на склад. Поэтому все посещения Полигонов начинались с Порталов. Ну и, как следствие, сеть монорельсовых дорог пользовалась здесь большей популярностью.
Хозяева остальных Полигонов не стремились к слепому копированию, но сохраняли в целом структуру островных Факторий.
Надо заметить, что Полигоны не были просто школой подготовки Островных жителей — в большой степени они сами являли собой целостную игровую систему со всеми соответствующими атрибутами. А так же, и это главное, они служили научно-техническими центрами по разработке, отладке и внедрению в жизнь робототехники и робототехнологий. Но внешней стороной жизни Полигонов всё-таки была Игра.
По типу многочисленных он-лайн игр, в которых гоняют своих нарисованных героев многочисленные жители Единой сети, дроннеры, обживали Полигоны. Здесь приобреталось мастерство управления дроном и зарабатывался начальный рейтинг, от которого напрямую зависели будущие отношения с компаниями и кланами. Здесь завязывались знакомства, которые часто переходили в дружеские и деловые отношения. А иногда и в очень дружеские и совсем не деловые.
Кстати сказать, сами Полигоны приносили неплохие доходы. Те, кому обстоятельства не позволяли полноценно включиться в Игру на желанном, но опасном Острове, находили себе утешение, за умеренную плату, в странствованиях на весьма обширных пространствах Полигонов. Здесь тоже хватало своих опасностей и приключений. И что из того, что большая часть их была создана искусственно? Азарт их преодоления ничуть не уступал «островным».
На Полигонах формировалась духовно-информационная среда общности дроннеров, дух и идеология, кодекс жизни и кодекс чести.
В общем, протекала полноценная он-лайн жизнь. С той лишь разницей, что всё здесь было, в отличие от обычных инет игр, реально. Очень реально. Удаленные от Острова, Полигоны жили своей, насыщенной жизнью.
Вовсе не все мечтали попасть на Остров, а из тех, кто мечтал на него попасть, не всем удавалось осуществить свою мечту. Однако тень Острова осязаемо ложилась на каждого, кто переступал порог входных Порталов. И дух Острова витал над всеми Полигонами.
Опасный, он манил и пугал. Манил удачей, выпавшей немногим, сумевшим отыскать редкий артефакт, разбогатеть или стать знаменитыми. Манил духом неизведанного, романтикой странствий и приключений. Манил новыми встречами с новыми, интересными людьми. Манил и самой опасностью, что затаилась в темноте подземелий и среди минных полей. Пряталась, поджидая свою жертву. Била из-за угла, в упор пулеметными очередями, травила разъедающим газом, разрывала миной-ловушкой и заваливала камнями рухнувшего свода, сжигала огнеметами, топила в болоте, парализовала высоковольтными разрядами.
Часто тела дронов доставлялись на Полигоны с вывернутыми манипуляторами, со сплющенными корпусами, с разодранными панцирями, обугленные и расплавленные.
Их использовали не только в качестве учебных пособий для обучения новичков и повышения уровня ветеранов. Главное — их изучали специалисты в лабораториях Полигонов, делавшие выводы по характерам повреждений о надежности дронов, об их способности противостоять агрессивной среде, об их живучести. Они меняли конструкцию и программные прошивки, постоянно совершенствуя их. Они выдавали рекомендации по использованию возможностей дронов. Учились люди, учились дроны.
Все были довольны — кто-то получал хорошую прибыль, а кто-то отличную игрушку. И очень многие получили новую жизнь.
Пробежавшись по списку Полигонов, Алекс уверено выбрал Северный Полигон. Ну, во-первых, это был его любимый полигон, он здесь учился, и здесь ему нравилось больше всего. Во-вторых, только здесь у него был свой дрон. Ну, и в третьих, здесь был Кузнец. Собственно, это и было самым главным.
Кузнец держал на Северном российском Полигоне механические мастерские и был абсолютно незаменим в вопросах ремонта и тюнинга дронов. Был он одним из лучших инженеров-механиков, энтузиастом своего дела, и о дронах знал всё. Ни кто не знал его истинного имени и лица, но поговаривали, что он занимался еще разработками советских Луноходов, а посему времени ему должно было быть очень много, хотя в общении с ним это никак не ощущалось.
Ко всем Кузнец относился одинаково хорошо, почти ни кого не выделял, и почти ни кому не отказывал в ремонте или технической консультации. А по тому, что застать его можно было на Полигоне в любое время, создавалось впечатление, что он живет в Сети в образе дрона. Поговаривали, так же, что де сам Кузнец уже давно не человек в виде тела с руками и ногами, а просто человеческий мозг в банке с физраствором, к которому подключен интерфейс связи с дроном. Говорили даже, что эта банка, то есть сам Кузнец, стоит у него в подвале мастерских за семью замками.
Во всех форумах и тусовках, во всех научных и околонаучных конференциях был Кузнец хорошо известен и уважаем. Авторитет его был огромен и непререкаем. Его цитировали, на него ссылались, его мнение часто оказывалось единственно верным.
А ещё главным было то, что не только Алекс знал Кузнеца, но и Кузнец знал Алекса. А значит, был шанс, что его выслушают и поймут. И, возможно, помогут. По крайней мере, надежда на это и привела его сюда.
С Кузнецом он познакомился более двух лет тому назад, кода начинающий дроннер Алекс, в своём стремлении попасть на Остров, проявлял редкостное упорство и рвение в освоении всех дисциплин и упражнений, проводившихся в учебных группах Северного Полигона.
Однажды, отрабатывая со своей группой прохождение полосы препятствий, на участке с автоматическим пулемётом, вместо того, чтобы обползти его по слепой зоне, как было положено по заданию, он одним лихим прыжком взлетел ему прямо на макушку. И кто его знает, что понесло его тогда по такому неверному пути? Сейчас он уже не мог этого достоверно вспомнить. Но тогда он взлетел на макушку пулемёта и на секунду застрял, зацепившись за какой-то выступ. А, очумевший от такой наглости, пулемет резко завертел стволом из стороны в сторону, пытаясь поймать его в прицел. В результате чего, Алекс не удержался, свалился и угодил ногами прямо в исполнительный механизм, где ему с ужасным хрустом выдрало три лапы из четырёх, и, просто чудом, не оборвало связь. Пулемёт заклинило, он натужно жужжал, пытаясь повернуться, но не мог, и только водил стволом вверх-вниз, ужасно при этом клацая затвором.
— Во-о-от, господа! — сказал инструктор, невозмутимо постукивая себя прутиком по голенастой ноге, — вот вам наглядный пример того, к чему приводит недооценка ситуации и переоценка своих возможностей. Вам же, молодой человек, лучше всего в данный момент, покинуть модуль и сходить в туалет сменить себе памперсы.
Группа злорадно-весело заржала, а Алекс, от обиды и огорчения не нашёлся что ответить. И только дёргал и дёргал своего дрона, судорожными рывками одной, оставшейся ноги, стараясь отползти от рассвирепевшего пулемёта.
Потом его, с гиканьем и смехом, тащили по центральной аллее к механическим мастерским, и всё уговаривали прервать связь и выйти из модуля.
— Ну, какой тебе интерес, — говорил инструктор, — смотреть, как твоего дрона будут препарировать? Что за мазохизм, в конце концов! Выйди, отдохни, глотни пивка, а как всё починят, войдёшь снова. Или можешь взять себе нового учебного дрона, в конце концов…
Но Алекс упрямо молчал, и только потихоньку елозил остатками ног, ощущая при этом не то что бы боль, а какое-то сильно неприятное чувство, вроде только что отрезанных ногтей.
Потом были долгие два часа. Два часа Кузнец, своими крепкими, особой сборки, манипуляторами, являющими собой почти точную копию человеческих рук, потрошил Алексова дрона. Долго и тщательно вычищал из корпуса остатки выломанных ходулей, вставлял новые, закручивал, смазывал, настраивал. Неслышно бурча себе под нос одному ему ведомые мелодии, брякал железными инструментами, рассматривал световые всплески на экране осциллографа, разъединял и вновь соединял разъёмы, и ни о чем с Алексом не говорил. А Алекс, зачарованный этими его почти колдовскими действами, молчал все эти долгие два часа, не обрывая связи. А в конце, когда Кузнец, вытирая руки чистой ветошью, удовлетворённо похмыкивал, осматривая плоды своего труда, не вытерпел и сказал:
— Я буду беречь своего дрона, и постараюсь больше к вам никогда не попадать!
На что Кузнец хмыкнул громче обычного, ласково потрепал его по спине, и легонько подтолкнул к выходу из мастерских. И всё.
Далее, как водится, слова своего он не сдержал, и бывать на столе у Кузнеца приходилось ему частенько. Правда, по мере обучения, всё реже и реже. И дрона своего, если уж не берёг, то, по крайней мере, оберегал. И старался не покидать его во время ремонта. Такая вот заморочка была у него, что казалось ему, что если покинет он дрона своего, то совершит этим какую-то подлость по отношению к нему, вроде предательства.
А Кузнец никак, казалось, не проявляющий своего отношения к этой Алексовой странности, однажды, после длительного промывания мозгов его дрону, когда тот чего-то глюканул, похлопал Алекса по плечу и пробурчал:
— Молодца, молодца. Так держать, пацан… И всё.
Но с этого момента сложилось у Алекса ощущение, что Кузнец к нему относится как-то по-особенному.
Северный Полигон встретил Алекса неприветливо. Его учетная запись здесь тоже оказалась потерянной и, следовательно, пропал и его накрученный тренировочный дрон.
Которого он, когда пришло время уходить на Остров, не стал продавать, как делали многие, чтобы на вырученные монеты купить себе островного.
Да что ж это такое, черт возьми! Что же это такое стоит за этим черным дроном, как там его, Кубом? Алексу очень захотелось сделать что-то резкое и бессмысленное — шарахнуть кулаком по столу или запустить джойстиком в стену. С минуту он сидел и шумно дышал, ничего не делая, затем скинул перчатки и обруч и пошел в ванную.
В ванной он сунул голову под струю холодной воды, пофыркал секунд десять, отряхнулся, вытер голову полотенцем и побрел на кухню.
Что ж так плохо-то, думал он, наливая себе брусничного морсу в свою любимую кружку. Сходил, называется к «головоглазам» за секретами, остался безо всего. Ни дрона, ни денег, ни их дурацкого секрета.
Не останавливаясь и не переводя дыхания, он выпил полную кружку холодного морса, затем, отдуваясь, помыл её, поставил на место в шкафу, и некоторое время, просто так, постоял на средине кухни. Затем, чувствуя, как отходит, вернулся к компьютеру, сел и нацепил перчатки с обручем. Посидел немного и, глубоко вздохнув, ткнул пальцем в кнопку «Регистрация нового пользователя»…
Ответив на длиннющую анкету, большую часть которой он считал бессмыслицей, Алекс в задумчивости остановился на пункте, где предлагалось выбрать, в качестве кого он хотел бы зайти на Полигон. Выбор был невелик, либо обучаемый, либо экскурсант. Велика была разница в деньгах.
Так, так, так. А с деньгами-то у нас и не густо. Всего триста тридцать рубликов не счету. И пополнить его сейчас нечем — наличности рублей пятьсот, а зарплата минимум через неделю, а родаки из отпуска приедут минимум через две. И надо что-то кушать, и надо ездить на работу и в институт. Так что, на обучение не хватит никак. А-а, да какое, к черту обучение? Надо до Кузнеца добраться, а там… посмотрим, что там.
Стало быть, берём «Обзорную экскурсию по Полигону с посещением музея боевой Славы за отдельную плату» — триста десять рублей, ноль-ноль коп. Он ткнул пунктик, подтвердил оплату и стал ждать ответ.
Пока он ждал, к нему прицепился пиратский баннер. Он зудел и носился вокруг Алекса по виртуальному экрану, заслоняя обзор и пригашая посетить какой-то замечательный салон каких-то там замечательных аксессуаров.
Алекс лениво отмахивался — раздражаться уже не было сил. Затем сработала виртуальная баннеробойка и со смаком припечатала наглеца о виртуальный пол.
Тренькнула мелодия, выскочило откуда-то сбоку окошечко в узорчатой рамочке, и красивыми буковками и девичьим голоском сообщило, что заказ принят, но придётся обождать минут сорок, пока сформируется экскурсионная группа, не желаете ли пока посмотреть рекламно-обзорные видеоролики о дронах вообще и о Полигоне в частности?
Спасибо, обожду, роликов не желаю, ответил Алекс, сдернул с головы обруч и, швырнув на стол перчатки, вылез из-за компа.
Пойду-ка я прогуляюсь за хлебом и квасом, решил он. И пошел в прихожую одеваться.
Время было не очень позднее, около десяти вечера. Вовсю сияли фонари вдоль улиц и над входами в подъезды, затмевая нависший над городом звёздный небосвод с редкими тучками. Слабо шелестели осенней листвой деревья, а свет окон отблёскивал на покатых боках ночующих во дворе автомобилей.
Алекс постоял минут пять у подъезда, поболтал со знакомыми пацанами, что пили пиво и курили сигареты на скамейке. О чём может разговаривать дроннер с любителями «контры»? Так, ни о чём. И, поеживаясь от прохладного сквозняка, засунув руки в карманы и натянув на голову капюшон куртки, побрёл в ночной супермаркет. Откуда-то начал накрапывать мелкий холодный дождик, хотя туч над головой не наблюдалось.
Вернувшись, он разделся, поставил квас в холодильник (одну банку взял с собой), сунул хлеб в хлебницу и, почёсывая за ухом, направился в свою комнату к компьютеру.
Дрон ему достался старого образца и какой-то весь обшарпанный. Пошевелив клешнями, Алекс сделал первый шаг. В суставе задней ноги что-то громко пискнуло. Он остановился и сказал в пространство:
— Эй, админы, какого черта рухлядь подсовываете? Тишина.
Алекс развернулся, с целью войти назад в бокс, чтобы заменить брак, но сверху раздался занудно-официальный голос:
— Дрон прошел все проверки и соответствует стандарту безопасности Полигона. Если у вас есть претензии, то вы можете подать их в письменном виде по форме шестьдесят три в здании администрации, у южного выхода Портала. Вы можете так же сменить модуль на улучшенный образец за дополнительную плату. Кроме этого вы можете послать свои замечания и предложения на е-майл полигона по адресу — n-poligon@rus-dron.com.ru. Спасибо.
Проклятье. Ну, когда же у нас, русских, будет приличное обслуживание? Если бы не приемлемые цены ни за что не пошел бы в наш отсталый свинарник. Если бы не был он самым крутым Полигоном, где условия обучения так близки к Островным, что все, кто реально хочет туда попасть и при этом выжить, просто обязаны пройти здесь тренинг.
Европейцы предлагают высокий сервис, но кто там тусуется? Инфантильная молодежь да заторможенные пенсионеры. Но зато там, ни какой дикости, замечательные обучающие программы, вежливые, внимательные экскурсоводы и инструкторы, а также европейские сертификаты, дающие право входа в любой сектор Острова. Входа. Но не выживания.
Презрительно дернув корпусом, Алекс развернулся и, поскрипывая шасси, двинулся к выходу. Кажется, он слышал язвительный смешок. Ну, что ж, надеюсь это не надолго.
Перед выходом ему вежливо предложили пройти краткий инструктаж по управлению дроном, на что он ответил вежливым отказом. Ему не терпелось выйти, наконец, наружу, на Полигон или на Остров, всё уже равно. Лишь бы разорвать этот фатальный круг недоступности.
Уже у выхода из здания Портала его ждала следующая неприятность. Тяжелый транспортный дрон сбил, задумавшегося Алекса, с ног ящиком с грузом, под злорадные смешки, толпящихся вокруг ротозеев:
— Ну, ты, новичок, смотри куда прёшь! — Сверху вниз сказал его дроннер, жутко осклабляясь ограниченной мимикой грузовика.
Алекс, молча, поднялся с земли, демонстративным жестом отряхнул пыль, обошел обидчика сбоку. И, задрав заднюю ногу, постоял так, в позе собачки у забора, затем встряхнулся и, не спеша, вразвалочку пошел на выход. Толпа на секунду притихла, и затем разразилась диким хохотом и свистом, металлически лязгая манипуляторами, изображая в честь Алекса аплодисменты. Грузовик растерянно вертел башкой, и глупо улыбался, не понимая, что происходит.
Он стоял у ворот Портала и смотрел на шевелящуюся вокруг толпу дронов. Дроннеры выходили из Портала и вливались в общую массу, скопившуюся на площади, и лишь часть из них, просочившись, сразу уходила по своим делам.
Толпа разрасталась, шумела и волновалась, раздавался смех и вопли. Играла музыка, шаркали многочисленные ноги, блестели изображающие глаза, телекамеры. Десятки лиц с утончённой псевдо-мышечной мимикой, улыбались, смеялись, корчили рожи и просто кривлялись — народ веселился, народу было хорошо.
Шум людских голосов перебивался различными механическими лязгами и глухими хлопками — дронеры общаясь, пожимали друг другу манипуляторы, обнимались и хлопали друг друга по плечам.
А какое здесь было разнообразие форм! Стилизованные под муравьёв, кузнечиков и богомолов смешивались со стилизованными под шестиногих львов и четырёхногих страусов. Кентавры шествовали под ручку со сфинксами, а трансформеры активно болтали с хай-тек вида дроидами. Алекс даже несколько опешил от такого смешения времён и народов.
Прибывающего на Полигон, народу было много. В основном это была обычная вечерняя тусовка завсегдатаев, решавших, куда пойти развлечься — на танцульки, в кабак или на бойцовскую Арену с тотализатором. Народ встречался, обменивался приветствиями, знакомился, сбивался в кучки и медленно рассасывался с площади перед Порталом.
Был ещё ряд полигонов, которые в силу своей специфичности и малой посещаемости, не стоит даже именовать с большой буквы. Нормальные люди их не посещали.
Обстановка на Полигонах, да и на самом Острове, была разной, поскольку они были, пусть маленькой, но частью Большого Мира, и многие болячки Большого Мира находили своё отражение в жизни Сети Дронов.
Дроннеры в своей массе старались придерживаться, сложившихся ещё в Инете, принципов толерантности в межрасовых и межличностных отношениях, причём, здесь этого придерживались даже строже, потому, что за некрасивое поведение тебя могли просто побить. Как выражался в своё время старомодный Серый Шок, начистят фишку — и все дела. А получить по физии, даже в дроновском обличии, поверьте, не совсем приятно. Тем более, что урон может быть не только моральный. Например, глаз выбьют — это уже деньги на ремонт.
Три полигона содержали фирмы, владеющие островными земельными Уделами. Эти Полигоны почти один в один копировали островные Фактории хозяев. Такие же здания Администрации, Входного Портала, Полицейского Управления, Конференц-зала и Узла связи, здание Технической поддержки с секторами Модернизации, Ремонта и Профилактики, здание Супермаркета с секторами Приемки Артефактов, Свободной торговли и Складских помещений для артефактов и товаров, здание Гостиницы с большим залом Ресторана, Концертным залом и Выставочной Галереей. С отдельно стоящими Ареной и Стадионом. С возвышающейся над всем этим хозяйством башней Главного Ретранслятора, служащей на Острове ещё и Маяком. Отличие состояло лишь в том, что на Острове к зоне Фактории примыкали Порт и Вертолетная площадка, связывающие Остров с Большим миром. Они были закрыты для доступа дронов, так как там иногда работали люди. На Полигонах ничего такого не было и, где работали люди, было неясно.
Монорельсовые дороги функционировали и там и там, но на Острове ими пользовались реже, из-за того, что их было очень мало, и там существовала широкая сеть Парковок, которых на Полигонах не было вообще. Смысл Парковок состоял в обеспечении дроннеру простого возврата к месту своего последнего действия, после отключения связи с дроном. Чем-то это напоминало сохранение в компьютерных играх. Однако лишь напоминало.
На начальном этапе Проекта решение этого вопроса казалось простым — дроннер перед отключением связи «усыплял» своего дрона, то есть переводил в энергосберегающий режим, там, где ему было надо, а когда возникала потребность вернуться, активировал к действию. Если же отключение случалось некорректным, то, всё равно, дрон оставался ждать на месте возвращения своего владельца.
Однако жизнь быстро внесла свои коррективы — брошенные, где попало «спящие» дроны, становились лёгкой добычей мародёров, коих быстро стали называть граберами. А полиция на Острове занималась в основном только охраной правопорядка на территории Факторий, и не более того. И вот, что бы уберечь дроннеров от подобных оказий и была создана служба Парковок.
Дроннер прибывал на ближайшую Парковку, загонял дрона в стойло, оплачивал стоянку, зарядку, а то и профилактику с ремонтом, и спокойно отчаливал. Можно было так же заключить договор со службой Спасения на доставку брошенного дрона в стойло, если добраться до Парковки было невозможно, в случае аварийного завершения сеанса связи, или просто, нежелания далеко топать. Но, здесь были свои нюансы. Служба Спасения не была всемогуща — не всюду могла добраться и не всегда могла успеть — эффективность малой авиации службы резко снижалась Островной системой ПВО.
Зато на Полигонах службой Спасения все брошенные дроны доставлялись в Административную зону, как только связь хозяина с дроном прерывалась на длительное время, где они отправлялись на склад. Поэтому все посещения Полигонов начинались с Порталов. Ну и, как следствие, сеть монорельсовых дорог пользовалась здесь большей популярностью.
Хозяева остальных Полигонов не стремились к слепому копированию, но сохраняли в целом структуру островных Факторий.
Надо заметить, что Полигоны не были просто школой подготовки Островных жителей — в большой степени они сами являли собой целостную игровую систему со всеми соответствующими атрибутами. А так же, и это главное, они служили научно-техническими центрами по разработке, отладке и внедрению в жизнь робототехники и робототехнологий. Но внешней стороной жизни Полигонов всё-таки была Игра.
По типу многочисленных он-лайн игр, в которых гоняют своих нарисованных героев многочисленные жители Единой сети, дроннеры, обживали Полигоны. Здесь приобреталось мастерство управления дроном и зарабатывался начальный рейтинг, от которого напрямую зависели будущие отношения с компаниями и кланами. Здесь завязывались знакомства, которые часто переходили в дружеские и деловые отношения. А иногда и в очень дружеские и совсем не деловые.
Кстати сказать, сами Полигоны приносили неплохие доходы. Те, кому обстоятельства не позволяли полноценно включиться в Игру на желанном, но опасном Острове, находили себе утешение, за умеренную плату, в странствованиях на весьма обширных пространствах Полигонов. Здесь тоже хватало своих опасностей и приключений. И что из того, что большая часть их была создана искусственно? Азарт их преодоления ничуть не уступал «островным».
На Полигонах формировалась духовно-информационная среда общности дроннеров, дух и идеология, кодекс жизни и кодекс чести.
В общем, протекала полноценная он-лайн жизнь. С той лишь разницей, что всё здесь было, в отличие от обычных инет игр, реально. Очень реально. Удаленные от Острова, Полигоны жили своей, насыщенной жизнью.
Вовсе не все мечтали попасть на Остров, а из тех, кто мечтал на него попасть, не всем удавалось осуществить свою мечту. Однако тень Острова осязаемо ложилась на каждого, кто переступал порог входных Порталов. И дух Острова витал над всеми Полигонами.
Опасный, он манил и пугал. Манил удачей, выпавшей немногим, сумевшим отыскать редкий артефакт, разбогатеть или стать знаменитыми. Манил духом неизведанного, романтикой странствий и приключений. Манил новыми встречами с новыми, интересными людьми. Манил и самой опасностью, что затаилась в темноте подземелий и среди минных полей. Пряталась, поджидая свою жертву. Била из-за угла, в упор пулеметными очередями, травила разъедающим газом, разрывала миной-ловушкой и заваливала камнями рухнувшего свода, сжигала огнеметами, топила в болоте, парализовала высоковольтными разрядами.
Часто тела дронов доставлялись на Полигоны с вывернутыми манипуляторами, со сплющенными корпусами, с разодранными панцирями, обугленные и расплавленные.
Их использовали не только в качестве учебных пособий для обучения новичков и повышения уровня ветеранов. Главное — их изучали специалисты в лабораториях Полигонов, делавшие выводы по характерам повреждений о надежности дронов, об их способности противостоять агрессивной среде, об их живучести. Они меняли конструкцию и программные прошивки, постоянно совершенствуя их. Они выдавали рекомендации по использованию возможностей дронов. Учились люди, учились дроны.
Все были довольны — кто-то получал хорошую прибыль, а кто-то отличную игрушку. И очень многие получили новую жизнь.
Пробежавшись по списку Полигонов, Алекс уверено выбрал Северный Полигон. Ну, во-первых, это был его любимый полигон, он здесь учился, и здесь ему нравилось больше всего. Во-вторых, только здесь у него был свой дрон. Ну, и в третьих, здесь был Кузнец. Собственно, это и было самым главным.
Кузнец держал на Северном российском Полигоне механические мастерские и был абсолютно незаменим в вопросах ремонта и тюнинга дронов. Был он одним из лучших инженеров-механиков, энтузиастом своего дела, и о дронах знал всё. Ни кто не знал его истинного имени и лица, но поговаривали, что он занимался еще разработками советских Луноходов, а посему времени ему должно было быть очень много, хотя в общении с ним это никак не ощущалось.
Ко всем Кузнец относился одинаково хорошо, почти ни кого не выделял, и почти ни кому не отказывал в ремонте или технической консультации. А по тому, что застать его можно было на Полигоне в любое время, создавалось впечатление, что он живет в Сети в образе дрона. Поговаривали, так же, что де сам Кузнец уже давно не человек в виде тела с руками и ногами, а просто человеческий мозг в банке с физраствором, к которому подключен интерфейс связи с дроном. Говорили даже, что эта банка, то есть сам Кузнец, стоит у него в подвале мастерских за семью замками.
Во всех форумах и тусовках, во всех научных и околонаучных конференциях был Кузнец хорошо известен и уважаем. Авторитет его был огромен и непререкаем. Его цитировали, на него ссылались, его мнение часто оказывалось единственно верным.
А ещё главным было то, что не только Алекс знал Кузнеца, но и Кузнец знал Алекса. А значит, был шанс, что его выслушают и поймут. И, возможно, помогут. По крайней мере, надежда на это и привела его сюда.
С Кузнецом он познакомился более двух лет тому назад, кода начинающий дроннер Алекс, в своём стремлении попасть на Остров, проявлял редкостное упорство и рвение в освоении всех дисциплин и упражнений, проводившихся в учебных группах Северного Полигона.
Однажды, отрабатывая со своей группой прохождение полосы препятствий, на участке с автоматическим пулемётом, вместо того, чтобы обползти его по слепой зоне, как было положено по заданию, он одним лихим прыжком взлетел ему прямо на макушку. И кто его знает, что понесло его тогда по такому неверному пути? Сейчас он уже не мог этого достоверно вспомнить. Но тогда он взлетел на макушку пулемёта и на секунду застрял, зацепившись за какой-то выступ. А, очумевший от такой наглости, пулемет резко завертел стволом из стороны в сторону, пытаясь поймать его в прицел. В результате чего, Алекс не удержался, свалился и угодил ногами прямо в исполнительный механизм, где ему с ужасным хрустом выдрало три лапы из четырёх, и, просто чудом, не оборвало связь. Пулемёт заклинило, он натужно жужжал, пытаясь повернуться, но не мог, и только водил стволом вверх-вниз, ужасно при этом клацая затвором.
— Во-о-от, господа! — сказал инструктор, невозмутимо постукивая себя прутиком по голенастой ноге, — вот вам наглядный пример того, к чему приводит недооценка ситуации и переоценка своих возможностей. Вам же, молодой человек, лучше всего в данный момент, покинуть модуль и сходить в туалет сменить себе памперсы.
Группа злорадно-весело заржала, а Алекс, от обиды и огорчения не нашёлся что ответить. И только дёргал и дёргал своего дрона, судорожными рывками одной, оставшейся ноги, стараясь отползти от рассвирепевшего пулемёта.
Потом его, с гиканьем и смехом, тащили по центральной аллее к механическим мастерским, и всё уговаривали прервать связь и выйти из модуля.
— Ну, какой тебе интерес, — говорил инструктор, — смотреть, как твоего дрона будут препарировать? Что за мазохизм, в конце концов! Выйди, отдохни, глотни пивка, а как всё починят, войдёшь снова. Или можешь взять себе нового учебного дрона, в конце концов…
Но Алекс упрямо молчал, и только потихоньку елозил остатками ног, ощущая при этом не то что бы боль, а какое-то сильно неприятное чувство, вроде только что отрезанных ногтей.
Потом были долгие два часа. Два часа Кузнец, своими крепкими, особой сборки, манипуляторами, являющими собой почти точную копию человеческих рук, потрошил Алексова дрона. Долго и тщательно вычищал из корпуса остатки выломанных ходулей, вставлял новые, закручивал, смазывал, настраивал. Неслышно бурча себе под нос одному ему ведомые мелодии, брякал железными инструментами, рассматривал световые всплески на экране осциллографа, разъединял и вновь соединял разъёмы, и ни о чем с Алексом не говорил. А Алекс, зачарованный этими его почти колдовскими действами, молчал все эти долгие два часа, не обрывая связи. А в конце, когда Кузнец, вытирая руки чистой ветошью, удовлетворённо похмыкивал, осматривая плоды своего труда, не вытерпел и сказал:
— Я буду беречь своего дрона, и постараюсь больше к вам никогда не попадать!
На что Кузнец хмыкнул громче обычного, ласково потрепал его по спине, и легонько подтолкнул к выходу из мастерских. И всё.
Далее, как водится, слова своего он не сдержал, и бывать на столе у Кузнеца приходилось ему частенько. Правда, по мере обучения, всё реже и реже. И дрона своего, если уж не берёг, то, по крайней мере, оберегал. И старался не покидать его во время ремонта. Такая вот заморочка была у него, что казалось ему, что если покинет он дрона своего, то совершит этим какую-то подлость по отношению к нему, вроде предательства.
А Кузнец никак, казалось, не проявляющий своего отношения к этой Алексовой странности, однажды, после длительного промывания мозгов его дрону, когда тот чего-то глюканул, похлопал Алекса по плечу и пробурчал:
— Молодца, молодца. Так держать, пацан… И всё.
Но с этого момента сложилось у Алекса ощущение, что Кузнец к нему относится как-то по-особенному.
Северный Полигон встретил Алекса неприветливо. Его учетная запись здесь тоже оказалась потерянной и, следовательно, пропал и его накрученный тренировочный дрон.
Которого он, когда пришло время уходить на Остров, не стал продавать, как делали многие, чтобы на вырученные монеты купить себе островного.
Да что ж это такое, черт возьми! Что же это такое стоит за этим черным дроном, как там его, Кубом? Алексу очень захотелось сделать что-то резкое и бессмысленное — шарахнуть кулаком по столу или запустить джойстиком в стену. С минуту он сидел и шумно дышал, ничего не делая, затем скинул перчатки и обруч и пошел в ванную.
В ванной он сунул голову под струю холодной воды, пофыркал секунд десять, отряхнулся, вытер голову полотенцем и побрел на кухню.
Что ж так плохо-то, думал он, наливая себе брусничного морсу в свою любимую кружку. Сходил, называется к «головоглазам» за секретами, остался безо всего. Ни дрона, ни денег, ни их дурацкого секрета.
Не останавливаясь и не переводя дыхания, он выпил полную кружку холодного морса, затем, отдуваясь, помыл её, поставил на место в шкафу, и некоторое время, просто так, постоял на средине кухни. Затем, чувствуя, как отходит, вернулся к компьютеру, сел и нацепил перчатки с обручем. Посидел немного и, глубоко вздохнув, ткнул пальцем в кнопку «Регистрация нового пользователя»…
Ответив на длиннющую анкету, большую часть которой он считал бессмыслицей, Алекс в задумчивости остановился на пункте, где предлагалось выбрать, в качестве кого он хотел бы зайти на Полигон. Выбор был невелик, либо обучаемый, либо экскурсант. Велика была разница в деньгах.
Так, так, так. А с деньгами-то у нас и не густо. Всего триста тридцать рубликов не счету. И пополнить его сейчас нечем — наличности рублей пятьсот, а зарплата минимум через неделю, а родаки из отпуска приедут минимум через две. И надо что-то кушать, и надо ездить на работу и в институт. Так что, на обучение не хватит никак. А-а, да какое, к черту обучение? Надо до Кузнеца добраться, а там… посмотрим, что там.
Стало быть, берём «Обзорную экскурсию по Полигону с посещением музея боевой Славы за отдельную плату» — триста десять рублей, ноль-ноль коп. Он ткнул пунктик, подтвердил оплату и стал ждать ответ.
Пока он ждал, к нему прицепился пиратский баннер. Он зудел и носился вокруг Алекса по виртуальному экрану, заслоняя обзор и пригашая посетить какой-то замечательный салон каких-то там замечательных аксессуаров.
Алекс лениво отмахивался — раздражаться уже не было сил. Затем сработала виртуальная баннеробойка и со смаком припечатала наглеца о виртуальный пол.
Тренькнула мелодия, выскочило откуда-то сбоку окошечко в узорчатой рамочке, и красивыми буковками и девичьим голоском сообщило, что заказ принят, но придётся обождать минут сорок, пока сформируется экскурсионная группа, не желаете ли пока посмотреть рекламно-обзорные видеоролики о дронах вообще и о Полигоне в частности?
Спасибо, обожду, роликов не желаю, ответил Алекс, сдернул с головы обруч и, швырнув на стол перчатки, вылез из-за компа.
Пойду-ка я прогуляюсь за хлебом и квасом, решил он. И пошел в прихожую одеваться.
Время было не очень позднее, около десяти вечера. Вовсю сияли фонари вдоль улиц и над входами в подъезды, затмевая нависший над городом звёздный небосвод с редкими тучками. Слабо шелестели осенней листвой деревья, а свет окон отблёскивал на покатых боках ночующих во дворе автомобилей.
Алекс постоял минут пять у подъезда, поболтал со знакомыми пацанами, что пили пиво и курили сигареты на скамейке. О чём может разговаривать дроннер с любителями «контры»? Так, ни о чём. И, поеживаясь от прохладного сквозняка, засунув руки в карманы и натянув на голову капюшон куртки, побрёл в ночной супермаркет. Откуда-то начал накрапывать мелкий холодный дождик, хотя туч над головой не наблюдалось.
Вернувшись, он разделся, поставил квас в холодильник (одну банку взял с собой), сунул хлеб в хлебницу и, почёсывая за ухом, направился в свою комнату к компьютеру.
Дрон ему достался старого образца и какой-то весь обшарпанный. Пошевелив клешнями, Алекс сделал первый шаг. В суставе задней ноги что-то громко пискнуло. Он остановился и сказал в пространство:
— Эй, админы, какого черта рухлядь подсовываете? Тишина.
Алекс развернулся, с целью войти назад в бокс, чтобы заменить брак, но сверху раздался занудно-официальный голос:
— Дрон прошел все проверки и соответствует стандарту безопасности Полигона. Если у вас есть претензии, то вы можете подать их в письменном виде по форме шестьдесят три в здании администрации, у южного выхода Портала. Вы можете так же сменить модуль на улучшенный образец за дополнительную плату. Кроме этого вы можете послать свои замечания и предложения на е-майл полигона по адресу — n-poligon@rus-dron.com.ru. Спасибо.
Проклятье. Ну, когда же у нас, русских, будет приличное обслуживание? Если бы не приемлемые цены ни за что не пошел бы в наш отсталый свинарник. Если бы не был он самым крутым Полигоном, где условия обучения так близки к Островным, что все, кто реально хочет туда попасть и при этом выжить, просто обязаны пройти здесь тренинг.
Европейцы предлагают высокий сервис, но кто там тусуется? Инфантильная молодежь да заторможенные пенсионеры. Но зато там, ни какой дикости, замечательные обучающие программы, вежливые, внимательные экскурсоводы и инструкторы, а также европейские сертификаты, дающие право входа в любой сектор Острова. Входа. Но не выживания.
Презрительно дернув корпусом, Алекс развернулся и, поскрипывая шасси, двинулся к выходу. Кажется, он слышал язвительный смешок. Ну, что ж, надеюсь это не надолго.
Перед выходом ему вежливо предложили пройти краткий инструктаж по управлению дроном, на что он ответил вежливым отказом. Ему не терпелось выйти, наконец, наружу, на Полигон или на Остров, всё уже равно. Лишь бы разорвать этот фатальный круг недоступности.
Уже у выхода из здания Портала его ждала следующая неприятность. Тяжелый транспортный дрон сбил, задумавшегося Алекса, с ног ящиком с грузом, под злорадные смешки, толпящихся вокруг ротозеев:
— Ну, ты, новичок, смотри куда прёшь! — Сверху вниз сказал его дроннер, жутко осклабляясь ограниченной мимикой грузовика.
Алекс, молча, поднялся с земли, демонстративным жестом отряхнул пыль, обошел обидчика сбоку. И, задрав заднюю ногу, постоял так, в позе собачки у забора, затем встряхнулся и, не спеша, вразвалочку пошел на выход. Толпа на секунду притихла, и затем разразилась диким хохотом и свистом, металлически лязгая манипуляторами, изображая в честь Алекса аплодисменты. Грузовик растерянно вертел башкой, и глупо улыбался, не понимая, что происходит.
Он стоял у ворот Портала и смотрел на шевелящуюся вокруг толпу дронов. Дроннеры выходили из Портала и вливались в общую массу, скопившуюся на площади, и лишь часть из них, просочившись, сразу уходила по своим делам.
Толпа разрасталась, шумела и волновалась, раздавался смех и вопли. Играла музыка, шаркали многочисленные ноги, блестели изображающие глаза, телекамеры. Десятки лиц с утончённой псевдо-мышечной мимикой, улыбались, смеялись, корчили рожи и просто кривлялись — народ веселился, народу было хорошо.
Шум людских голосов перебивался различными механическими лязгами и глухими хлопками — дронеры общаясь, пожимали друг другу манипуляторы, обнимались и хлопали друг друга по плечам.
А какое здесь было разнообразие форм! Стилизованные под муравьёв, кузнечиков и богомолов смешивались со стилизованными под шестиногих львов и четырёхногих страусов. Кентавры шествовали под ручку со сфинксами, а трансформеры активно болтали с хай-тек вида дроидами. Алекс даже несколько опешил от такого смешения времён и народов.
Прибывающего на Полигон, народу было много. В основном это была обычная вечерняя тусовка завсегдатаев, решавших, куда пойти развлечься — на танцульки, в кабак или на бойцовскую Арену с тотализатором. Народ встречался, обменивался приветствиями, знакомился, сбивался в кучки и медленно рассасывался с площади перед Порталом.