Во дворе и окрестностях было пусто, лишь у станции монорельса наблюдалась толпа дронов, в количестве трёх единиц. Большой, маленький и средний. Что-то они там обсуждали, взмахивая то и дело руками. Пойти, что ли, подкатиться к ним? Раз больше ни кого нет, «потолкаться» придётся среди этих. Без попутчиков, одному идти будет опасно, на таком непрокачанном дроне. Мало ли что может случиться? Аккумулятор сядет или движок сдохнет, и что тогда?
   Или на граберов, не дай бог, нарвёшься. Не уйти ведь. Будет как с молодыми сталкерами, когда он от «головоглазов» удирал. Угрызение куснуло его за совесть. Ладно, ладно, сам знаю, что плохо.
   Алекс, не спеша, направился к дронам. Те продолжали общаться, не обращая на него внимания. Долетали фразы — «Да Пузырёв её создал, а не Дьяконов. И в сороковом, а не в тридцать третьем… Дурак ты, это же РПГ-40, а не РГД-33!», «Что ты понимаешь! Сам ты олух!».
   Ага, подумал Алекс, минокопатели. Помню, помню, сам когда-то с этого начинал. Вот чудаки! Спорят о боеприпасах, а у каждого наверняка справочник развёрнут. Получается, не от себя спорят, а лишь справочники озвучивают. Чудаки.
   Дроны у спорщиков, были не сильно накрученые. Но и не такие дохлые, как у него. Меньше года, но больше полгода — оценил он их «возраст» на Острове. Судя по некоторым косвенным данным, даже скорее по ощущениям, это, возможно, были рейнджеры. Рейнджеры — это хорошо. Этот сильный клан, занимался на Острове, на полудобровольных началах, охраной правопорядка. В частности они занимались охраной торговых и грузовых караванов, помогали Службе Спасения, патрулировали основные дороги и тропы. И они безжалостно боролись с граберами на всех доступных дронам земельных уделах. Эти могут помочь. Это удача, что он их встретил.
   Ещё в начале своей карьеры на Острове, Алекс мечтал поступить в рейнджеры — хотелось принять участие в таком важном и почётном деле. Рейнджеров действительно уважали, даже граберы, которые, в конце концов, не были преступниками в прямом, человеческом понимании.
   Разве является преступником тот, кто расстреливает из нарисованного пулемёта нарисованных людей? Разве является преступником тот, кто нарисованными армиями захватывает и уничтожает целые страны на придуманных территориях придуманных земель? В прямом человеческом понимании, они не являются преступниками, даже если бомбят своих противников ядерными и биологическими бомбами.
   Так и граберы не были настоящими преступниками, в прямом человеческом понимании.
   Однако на Острове подобная идеология давала сбой. Эффект присутствия стирал границы между нарисованным миром и миром реальным.
   Человек начинал чувствовать себя человеком в образе дрона. И всё человеческое, в образе дрона, становилось ему не чуждым. И граберы, потрошащие прохожих на большой дороге, становились преступниками в прямом, в образе дрона, человеческом понимании, с которыми следовало бороться. И с ними боролись.
   Правда, надо сказать, грабер граберу рознь. Большинство из них, всё-таки, были обычными дроннерами, имели свои, официально зарегистрированные кланы, и больше назывались граберами, чем грабили на самом деле. Понтовали, так сказать. Типа — «Ва-у, я, крутой грабер, то, сё, не подходи, моргала выколю!» А на деле — молодёжь просто развлекалась.
   Но, бывали и с патологическими отклонениями. Эти были опасными, и с ними надо было по всей строгости — или дубинкой по кумполу, или ноги в руки и… Да-да. У меня это недавно прекрасно получилось.
   Однако, подумал Алекс, что-то во мне, за эти дни, изменилось. Я стал думать как-то по-другому. Вот мне сейчас, не кажутся странными слова Серого Шока, сказанные им перед своей «смертью», о знаке судьбы. Ведь именно после его гибели, как дрона, я не пошел в рейнджеры, а сделался вольным старателем. Захотелось одиночества. Потому, что терять друга тяжело, даже если у него треугольная голова и шесть ног…
   И вот теперь судьба свела меня с Чёрным дроном. Алекс впервые подумал о нём с большой буквы. И не известно, встретился бы я с ним, стань я рейнджером.
   Наконец он приблизился к троице, и с высоты своего нового мроощущения, они показались ему несчастными невеждами, не ведающими, что в мире существуют спецагенты и чёрные дроны.
   И ему ужасно захотелось подойти вразвалку и, небрежно так, сказать новичкам, что-нибудь типа — «Привет, молодёжь! Как живётся вам, в этом сложном мире? Граберы не обижают?». Корче, сказать, что-нибудь остроумное, что бы они сразу почувствовали в нём матёрого дроннерского волка.
   — Привет, дронеллы! — ляпнул он неожиданно для себя, — как жизнь молодая?
   — Закусывать надо, — немедленно отозвался один из них.
   — Вот именно, или не пить, — подхватил второй.
   — Хи-хи-хи! — тонко пропищал третий, — мальчики, какой же он смешной! И совсем не прокачанный. Видать только-только на Остров попал. Я сама такая была полгода назад.
   «Медь твою! — в сердцах подумал Алекс, — и что меня дёрнуло выпендриваться?»
   Хорошо, что дроны не умеют краснеть. Пока не умеют. В отличие от оператора.
   Он стоял и неловко переминался с ноги на ногу, благо их было четыре штуки. А рейнджеры стояли и неприветливо глядели на него. Шелестел серыми листами недалёкий низкорослый лесок. Пахло сырым серым утром, и совершенно было непонятно, с какой стороны восходит Солнце, и восходит ли оно вообще. Пауза затягивалась.
   — А… в общем, неважно. Я, ребята, подошел поинтересоваться, не идёт ли кто из вас, случайно, до Среднеземной Фактории? Или хотя бы до парковки в K24-том квадрате?
   Дроннеры всё так же, молча, смотрели на него. Один, большой, был в мощном корпусе бойца — шестиногий «краб» серо-зелёной раскраски. Лёгкая маскировочная накидка пятнистого тона скрывала клановый тотем. У ног крепкая дубинка из ствола местной узловатой берёзки.
   Второй дрон, мелкий, явно разведчик, вон какая оптика мощная. Лёгкий корпус, «мангуст», что ли? Серо-коричневого тона. Тотем тоже скрыт под легкой рубашкой. Лёгкое тело его напоминало скорее кузнечика, чем мангуста. Хотя, вполне возможно, у дизайнера фирмы-производителя были обратные ассоциации.
   Девушка, смотревшая на него с доброжелательным сочувствием, была в изящном корпусе, желтого, в крупную, серую крапину, цвета, среднего размера, неизвестной для него марки. Она была без накидок и рубашек, но и без тотема. Её движения были плавны и стремительны, и очень хотелось сказать ей «кс-кс-кс».
   Чёрная родинка, пустынная рысь. Вот непонятно, почему его ассоциации, обозначились таким образом.
   — Ну, так что, рейнджеры, столкуемся, или нет? — продолжил Алекс, понемногу оправившись от конфуза. Те переглянулись, девушка фыркнула, а «мангуст» резко спросил:
   — С чего ты взял, новичок, что мы рейнджеры?
   — Да, так, как-то, догадался, — криво усмехаясь, ответил Алекс.
   «Не озвучивайте свои догадки. Пятёрки вам за это не поставят». Чёрт… А я тут разошелся…
   — Ну-ну, и откуда ты такой догадливый? — недобро спросил его «краб».
   — Да с Фактории я, Среднеземной, — соврал он.
   — А здесь как оказался? — «краб» смотрел на него сверху вниз.
   — Да увязался, понимаешь, за группой сталкеров. Они во Второй Бастион шли. Классные говорят там подземелья, можно быстро прокачку себе сделать, и хабара кучу набрать, — продолжил вывёртываться Алекс. — А, не доходя до места, на минном поле ногу мне оторвало. Они ушли на Бастион, а у меня ушли все деньги на ремонт. Ещё и должен остался. А хозяин говорит, до конца месяца не заплатишь, дрона в залог возьму. Вот мне и надо, до Среднеземной Фактории добраться, там у меня есть, где деньги достать.
   — А сам-то ты кто? Что-то тотема у тебя я не вижу, — вклинился «мангуст».
   — А вон у неё, тоже нет, — Алекс кивнул головой на девушку. Та кокетливо улыбнулась и, слегка повернувшись к нему боком, сказала:
   — А я ещё не определилась. Кругом так много соблазнов — и тем хочу быть, и этим…
   — Так ведь и я, ещё не определился! — развёл руками Алекс, и на боку её желто-серого дрона прочёл — «РЫСЬ». Ага, вот какой у тебя корпус, подумал он со странным чувством, не подвели ассоциации.
   «Краб» с «мангустом» между тем снова переглянулись. «Краб» пожал плечами, а «мангуст» спросил:
   — А, что же ты транспортировкой-то не воспользовался?
   — Да ё моё! Я же дроновским языком говорю — денег у меня ноль. Даже минус.
   — А в кредит взять?
   — Ага, спасибо. В кабалу залезешь, не выцарапаешься. «Мангуст» замолчал и задумался, глядя на него, а «рысь» сказала:
   — Мальчики, давайте его до Третьего Бастиона доведём, там недалеко монорельс есть, как раз до Среднеземской Фактории его и доведёт. А?
   — У нас подряд на три человека, — негромко сказал «мангуст». — Торгаши не любят неожиданных изменений в составе охраны.
   — Да ладно тебе, Джон, — вмешался «краб», — скажем — стажера готовим. Не видишь, у парня безвыходное положение.
   «Мангуст» снова задумался, и, отвернув голову, стал глядеть на просеку вдоль линии монорельса. Очевидно, он был старшим в группе, и его колебания были понятны — судя по репликам, они ждали торговый караван, или отдельного торговца. И они должны были стать его охраной. И тут подходит неизвестно кто, и сразу узнаёт в них рейнджеров.
   «Да-а-а…, Василь Василич, пятёрки я сегодня не заработал, это точно», с досадой подумал Алекс. Наконец «мангуст» решился:
   — Хорошо, пойдёшь с нами в качестве охранника грузового каравана. Они идут на строительство парковки в верховья Гремучей Змеи. Знаешь такой ручей? Это недалеко от Третьего Бастиона. Можешь соскочить и раньше. Твоё дело. Но учти, тебя в контракте нет, так что пойдёшь без оплаты. Можешь считать это платой за проезд, — он усмехнулся и хлопнул Алекса по плечу манипулятором. — Как тебя кличут-то, новичок?
   — А… Хариус я. — Сказал Алекс.
   — А это что такое?
   — Это? Да рыба такая, вроде сига, только лучше. Пошустрее.
   — А сиг, что за рыба? Ни разу не слышал.
   — Ну, ты даёшь! — Удивился Алекс. — Сиг вроде чира, только менее жирный. А чир похож на пелядь, только та шире и дороже. Дроны засмеялись, а девушка аж взвизгнула:
   — Ну, ты парень завертел! Точно, как хариус, шустрый! Сами они не посчитали нужным представиться ему.
   Пока ждали торговцев, Алекс успел попить чаю и сходить в туалет. А также поправить шторы — на небе разогнало тучи, и яркий свет мог создать помехи восприятию изображения с виртуального экрана. Пока он гулял, дрон его мирно дремал у входа в парковку. Днём его ни кто не тронет, а вот ночью, могли и граберы подлезть.
   Через полчаса к парковке подошли три грузовика на гусеничном ходу. Они тащили на буксире фуры, груженные оборудованием для строящейся, по словам его новых знакомых, парковочной станции.
   Дело в том, что верховья ручья Гремучая Змея относились ещё к Южным Уделам и оттуда было рукой подать до Третьего Бастиона, который был на землях Среднеземья. Несмотря на то, что границы Уделов были прозрачны и весьма условны, удельские администрации старались этим не злоупотреблять, поэтому инфраструктура не выносилась за пределы своих земель.
   Но близкое расположение от важного, интенсивно посещаемого объекта, гарантировало неплохой доход для парковки, а дроннерам удобство в посещении интересного места. Это было обычное дело.
   С караваном прибыли несколько дроннеров, воспользовавшихся удобным и недорогим случаем добраться до парковки. Они распрощались с грузовиками и рейнджерами охраны и потянулись по своим делам — кто на минное поле, кто в парковку на заправку, или ещё для чего, а кто просто в лес за приключениями. В основном это были начинающие дроннеры на слабых дронах.
   Опытные дроннеры, не боялись самостоятельных прогулок по Острову. Они умели противостоять его опасностям. Алекс сам был опытным дроннером, и уже почти полтора года не ходил с караванами.
   Он уже настолько стал опытным дроннером, что даже не побоялся бросить вызов самым крутым островным граберам. Что б у этих «головоглазов» глаз переместился на другое, более подобающее место. И что бы все называли их, подобающе этому месту, не голово-глазы, а …
   — Эй, малой, иди сюда! — позвал его «мангуст».
   Алекс подошел. Будь он в старом корпусе, он бы показал ему «малого». Хотя, вряд ли бы, его тогда так назвали.
   «Его» рейнджеры стояли рядом с первым грузовиком, и двумя прибывшими дронами охраны.
   — Вообще-то, согласно договору, мы оплачиваем только троих охранников, — говорил грузовик. — А там вы можете нанять хоть десять. Это нас не касается, главное — обеспечьте охрану. Единственное, что нас несколько раздражает, это то, что вы приняли решение без консультации с нами. Ну, хотя бы, проинформировали нас заранее…
   — Согласно договору, мы не обязаны информировать вас о своих профессиональных приёмах и методах, проведения охранных мероприятий, — возразил «мангуст». — Мы не должны вам объяснять, чем мы руководствовались, когда увеличили численность охранной команды. И мы не требуем оплаты его услуг. И вообще, непонятно, чего это ты, Казимир, таким законником заделался? Мы тебя что, подводили когда-нибудь?
   — Да-да, он прав! Казик, ты становишься занудой. Давай переводи бабки на наш счёт, и мы уже отвалим по своим делам, — нетерпеливо сказал один из вновь прибывших охранников. На широкой груди его дрона красовалась серебряная звезда рейнджеров.
   — «Занудой, занудой»… Сами вы зануды, — отвечал тот, кого звали Казимиром, — вам всё хиханьки, а у меня груз ценный. Я за него расписывался, и если с ним что случится, меня по первое число выдерут, на забор повесят и высушут… то есть, высушат.
   — Да брось ты баки нам забивать, можно подумать, что компания с тебя за груз удержит. Спишут всё на непредвиденные расходы, и всего делов-то!
   — Умный, да? А премия как? Премии сразу лишат, а мне деток кормить надо, да я и сам от пивка не отказываюсь.
   — Ну, ты и куркуль, — с деланным удивлением возмутился второй из прибывших рейнджеров, — никогда бы не подумал, что ты такой куркуль! Ну ты своим жадным башком подумай, тебе б е с п л а т н о дают четвёртого охранника, а ты сомневаешься! Груз же целее будет!
   — «Куркуль, куркуль»… Сам ты…, - он посмотрел на Алекса, — кто его знает, что это за охранник. Вот и тотема у него нет. Может он граберский шпион?
   — Он наш стажер, — раздельно сказал «мангуст», — и мы за него отвечаем.
   При этом он так взглянул на «стажера», что сразу стало понятно, если бы не дело принципа, давно бы турнул его куда подальше.
   «Интересно, подумал Алекс, а что бы сказали рейнджеры, если бы узнали, что я на самом деле шпион? Наверно бы они очень удивились. Особенно „рысь“»

2

   Когда все формальности утряслись, и обслуга парковки поменяла аккумуляторы дронам грузовиков, а старые забрала на зарядку, а так же сняла и погрузила попутный груз, время приблизилось к девяти. В серых тучах, наконец, обозначилось светлое пятно на месте, где полагалось быть Солнцу.
   — Ну, что тронулись? — громко спросил старший грузовоз Казимир. Он спрашивал рейнджеров, а не остальные грузовики. Как выяснилось, те были боты, и их мнение ни кого не интересовало.
   Сделать из дрона бота не представляло собой, сколь ни будь сложной задачи — берётся стандартный дрон, а его связь замыкается на управляющую программу. Всё, бот готов. Правда, вот такие программы, довольно сложные, так как задачка довольно не тривиальная. Трудно учесть все изменчивые факторы, воздействующие на дрона в суровых условиях Острова. А потому, боты выполняли, в основном, несложные задачи, типа перевозки грузов в режиме следования за лидером.
   Были ещё, правда, боты-бойцы. Их использовали на Арене начинающие дроннеры, для прокачивания себя и своих дронов. Ну и, естественно, программисты, которые писали для этих ботов программы, использовали бои с ботами для улучшения своих программ и своих навыков программирования. Чем не та же прокачка?
   Рейнджеры дали добро, и они тронулись. Медленно, лязгая гусеницами, караван потянулся по уходящей на запад тропе. Алекс с облегчением вздохнул и занял своё место в строю — рядом с дроном-грузовозом Казимиром.
   Указывая ему это место, «мангуст», снявший свою рубашку, и обнаживший свой рейнджеровский значок, сказал:
   — Не пытайся изображать из себя рейнджера, от тебя этого не требуется. Просто старайся не очень мешать. И, имей ввиду — мы тебя из-под земли достанем, если из-за тебя, будут какие-то неприятности.
   Алекс вздрогнул, перед глазами всплыл образ Базуки Билла с пистолетом, и нехорошо похолодело в животе. «Мангуст» пару секунд вглядывался в честные глаза «стажера», затем ушел на своё место впереди каравана.
   «Я чокнусь со всеми этими делами», подумал Алекс, нашарил сбоку стола банку кваса и отпил два глотка.
   Прошло несколько минут, пока караван, растянувшись по тропе, набрал привычный для себя ритм движения. Грузовики были мощными, но тихоходными, а груз тяжёл и громоздок, и посему, скорость каравана не превышала километра в час. Размерено урчали моторы, и слегка пылила дорога, на которой медленно разворачивался, всё удлиняющийся, рубчатый след гусениц. Невысокие местные сопки, с каменистыми осыпями, медленно и нехотя отставали, еле заметно поворачиваясь другим боком. Медленно плыли по сторонам низкорослые деревца и чахлый кустарник. Медленно и неохотно уползала назад парковка в квадрате R20. И от этого, ставшего монотонным, медленного движения даже мысли начали ползти медленно и неохотно.
   Вот, наконец, я и пошел, подумал Алекс, шагая вровень с Казимиром. Наверно часа через полтора будем проходить парковку PM20, а там отворот к парковке возле Корчмаря. Надо придумать надёжный повод для «соскока». Что б ни каких подозрений… А там останется меньше километра, и можно будет пойти побыстрее, чем это черепашье шлёпанье.
   Остров, Остров… Вот я и снова здесь. Всего-то не был — два дня, с копейкой, а уже соскучился. Чем же ты нас так, привораживаешь? Что же это нас так, из теплых квартир, тянет во всё это… буйство, огня и стали? Что же это, меня так, на романтику-то, растянуло? Ещё сейчас слезу пущу, для полноты картины. О деле больше думай. О деле.
   Хорошо, если Корчмарь дома. Сколько я у него не был, месяца два? Да, где-то так. Занёс для своей заначки пару серебряных монет и посоветовался с ним об их ценности. Интересные, кстати, монетки. Странный у них номинал — «три четверти рубля или 75 злотых». Злотые, это же, вроде Польша, а рубли это наши деньги. Кто тогда кого оккупировал? Вот ведь, хотел же покопаться на исторических сайтах, так и не собрался.
   А ещё, помнится, болтали с ним об автоматических пулемётах. Основная масса их относится к восьмидесятым годам прошлого века, по крайней мере, так датированы микросхемы из их цепей управления. А вот оптические системы наведения в них, как и в зенитных установках, кстати, относятся уже к нашему веку. Нестыковочка, как сказал тогда Корчмарь. Словно вояки старое оборудование переделали под новые цели.
   Хотя, чему тут удивляться, остатки наших дроновских тел для будущих исследователей не добавят ясности в этом вопросе.
   Да, Корчмарь… Оказывается, ты тоже, агент. Вот ведь! Больше года я с ним знаком, а даже близко не подозревал. А тебя-то, чем купили? Со мной-то всё ясно — я дурку свалял, а вот с тобой, что? Да, да, дела…
   Вот, так вот, ходишь на Остров, ходишь, а потом бац — и хороший знакомый оказывается агентом СБ. Какие нам ещё сюрпризы преподнесёт Василь Василич? Где у него ещё агентура обретается? Кто ещё скрытым агентом окажется, из тех, кого я знаю?
   Надо будет в институте поосторожней, ляпну чего не так, про Службу Безопасности, и шлёп! Всё. У вас такой больше не учится, по семейным обстоятельствам. Вот, хрень.
   Тут он вспомнил о пароле и, переключив внимание с виртуального экрана, который окружал его голову на триста шестьдесят градусов, на экран монитора, нашел запись пароля и перечитал его ещё раз.
   «У вас продаётся славянский шлейф?». Тьфу, ну зачем эта дурь? Нельзя что ли просто сказать — я от Вась-Вась. И всё.
   Колонна шла, молча, никто не разговаривал, все старательно выполняли свою работу. Глухая тоска. И правильно, что я не пошёл в своё время в рейнджеры, а то таскался бы по Острову с такими же унылыми, серыми караванами.
   Вдруг слева, невдалеке, на заросшем кустарником бугре, что-то хлопнуло, и раздалось звонкое та-та-та автоматического пулемёта. Над тропой, значительно выше голов караванщиков, засвистели пули — светящиеся трассеры, вырвавшись из кустов, увязли в глинистом боку сопки напротив.
   — Ложись! — заорал «мангуст» и рухнул на землю.
   Чудак, подумал Алекс, если бы пулемёт взял нас на прицел, мы бы уже лежали. Без связи. Скорее всего, это кто-то, из ранее ушедших дроннеров, напоролся на дот, или даже, пытался его подорвать.
   Команду ложиться выполнили только сам «мангуст» и «краб». Грузовики физически не способны были этого сделать, а Алекс с «рысью» остались стоять, прижавшись к грузовикам, и теперь переглядывались, ожидая продолжения.
   Пулемет внезапно смолк, и наступила тишина. Лишь гуляло, затихая эхо между сопок, да орали потревоженные пичуги. Некоторое время никто не шевелился, затем «мангуст» с «крабом» поднялись. И «мангуст», возмущённо сопя, направился к Алексу с «рысью».
   Неизвестно, во что бы вылилось его возмущение, но вдруг, из кустов со стороны пулемёта, с шумом выпал на тропу, недалеко от Казимира, раненый дрон. У него не действовала часть ног, и в корпусе зияла сквозная дыра. Он перевалился через спину и упал набок, было слышно, как он всхлипывает и что-то бормочет невнятно. Алекс кинулся к нему и подхватил его за узкий, насекомообразный торс.
   — Чёрт, чёрт, — ни к кому не обращаясь, всхлипывая, бормотал тот, — всё как в жизни, сперва растяжка, затем пулемёт… Уйду на хрен отсюда, пошли вы на хрен со своими дронами, уйду… уйду…
   Он ещё раз всхлипнул, и индикатор связи потух. Оставшийся без управления, и не поставленный в режим энергосбережения, его дрон попытался принять позу покоя, но полученные повреждения не позволили ему этого сделать. Он немного пожужжал движками и утих. Подошли рейнджеры, Алекс поднялся и сказал:
   — Надо взять его с собой, на парковке сдадим.
   — А чего это он так? — спросила «рысь» с испугом в голосе.
   — Да кто его знает? — ответил Алекс, — Ясно только, что очень уж его обидел, этот пулемёт…
   — Я слышал, среди нас есть такие, кто из разных конфликтов инвалидами вернулись, — тихо сказал «мангуст», — их вроде как тянет сюда, довоёвывать.
   Алекс наклонился, открыл корпус и отключил аккумулятор, чтобы не разряжался попусту.
   — Возможно, — сказал он, подхватил стихшего калеку, и вместе с «крабом» потащил его к Казимиру. Среди своих знакомых он не знал ни одного такого. Хотя… Кто же будет себя афишировать?
   — Прими груз, трейлер, — сказал «краб» грузовозу, когда они подтащили дрона.
   — Сам ты «трейлер», — обиделся тот, — вы тут в игры играть будете, а я вас вози потом, трупами. Знали бы, сколько я таких перевозил, не острили бы.
   — Ладно, не ворчи, шуток не понимаешь?
   — Вам бы всё шутки шутить, — буркнул Казимир.
   Алекс с «крабом» закинули бедолагу в небольшой кузов грузовика, где уже лежало много всякой всячины, необходимой в дороге — ремкомплект с инструментами, запасные траки, бензиновый генератор электрозарядки и много всего такого, что берёт с собой в дорогу всякий, уважающий себя, дальнобойщик.
   Инцидент был исчерпан: пулемёт больше не стрелял, из леса никто не вываливался. И «мангуст» дал команду трогать дальше. На предложение сбегать посмотреть, что там и как, ответил кратко — не царское это дело. На том и успокоились.
   Однако, проходя мимо Алекса, на своё место в колонне, он недобро на него посмотрел, но ничего не сказал, а только махнул рукой, и колонна, взревев движками, продолжила свой монотонный рух.
   Алекс, пристроившись на своё место, вознамерился, было, продолжить свои неспешные, мысленные рассуждения. Но, растревоженный происшествием, Казимир, принялся ворчать и бурчать — об «этих психах, что лезут везде, где непопадя, курочат технику, и тратят нервы, и вообще, какой идиот, придумал эту заморочку с дронами и Островом, вон, есть Полигоны, тусуйся там, с девахами, и нечего лезть, в это гиблое место… стреляют бу-бу-бу… взрывают бу-бу-бу… убивают бу-бу-бу… придурки…». Алекс, долго и молча, слушал, а затем, не выдержал и спросил:
   - Ну, а сам-то ты, Казимир, зачем здесь находишься? Шел бы на Полигон, там, я знаю, тоже грузовики нужны. Или охранники.
   — «Сам-то, сам-то», — передразнил его тот мерзким голосом, — много ты понимаешь в жизни. Я, между прочим, хорошим дальнобойщиком был. Жена, дети, всё путём. Пока в аварию не попал. Сейчас вот сижу тут, без ног… Да, если бы не Остров, так бы и сидел на шее у семьи, дармоедом. А тут и деньги неплохие, и работа интересная, и в семье порядок. Вот бы вы ещё, поменьше хлопот доставляли, своими игрушками… А на Полигоне тоска, и платят много меньше.
   И он замолчал, и больше не бубнил. А Алекс, пораженный, задумался над сказанным сейчас и ранее. Надо же! Вот он, взрослый уже человек, скоро двадцать, живёт без особых хлопот, в хорошей семье, и всё у него хорошо и ладно. И работа и учёба. И родители не снобы, без причины не пилят, в личные дела не суются. Да и просто его любят. Как и он их, впрочем.
   И вот он, встречается с людьми, у которых такие серьёзные проблемы в жизни. Он вот бегает по Острову, в игрушки играет, прокачки устраивает, хабары всякие ищет, а люди тут, оказывается, живут всерьёз, со всеми этими своими серьёзными, жизненными проблемами. Какая уж тут игра?