– Вот так, да? – уже завелся «голубь». – По-вашему, мы станет устраивать показательный бой? Такие глупости хороши в фильмах, а мы на ерунду не размениваемся. И если затеете разборку, то иметь дело будете не с кастетами и дубинками, не с мечами. Даже не с пулями, от которых якобы умеют уворачиваться отдельные ловкачи.
– Морально станете убивать?
– Ага, сейчас!.. Решили, вы самые умные, раз порхаете на своих «змейках»? А ведь и у нас найдется, чем удивить!
Обменявшись взглядами с компаньонами, Пьеро дождался их подтверждающих кивков и махнул рукой, будто командовал старт. Тотчас за его спиной открылась невзрачная дверь, и на свет выступил столь же неприметный человек, до отвращения напоминающий тень. Взгляд скользил по нему, не зацепляясь, а из всех деталей привлекала внимание лишь небольшая пластиковая штуковина, зажатая в кулаке. Лишних движений человек не делал, будто все было отрепетировано заранее. Повернувшись к дальней стене, он вскинул руку и выпустил из предмета три мгновенных молнии, взорвав три пузатых вазы, украшавшие ниши. Выглядели горшки дорогими, но скорее были обычной подделкой под старину.
– А, каково? – вскричал Пьеро, торжествуя. – Это вам не прежние огнестрелы!..
– Забавная игрушка, – молвил король и поманил фокусника к себе. – Вы позволите?
После недолгого колебания Пьеро кивнул, и напряжение в комнате взлетело под потолок. Изящный разрядник перекочевал к Артуру, утонув в его большой руке. Благоразумно избегая резких движений, король развернул кресло в сторону от хозяев. После чего в несколько выстрелов изобразил на той же стене грубое подобие собственного герба: два скрещенных меча, над ними шлем (походило на череп с костями). Небрежно перебросил оружие Светлану: дескать, теперь твоя очередь – потешь хозяев!
Та сила, которую разбудил Паук, изменила в Светлане многое. Прежде-то он не был хорошим стрелком. Но когда рука застывает, как у робота, рефлексы ускорены на порядок, а глаза при наводке словно бы приближают цель, ей попросту некуда деваться. Конечно, он не Стрелок и не способен предвидеть будущее на время полета пули. Но ведь тут не надо делать поправок на погоду: наводи и дави спуск.
Сперва Светлан собирался оставить на злосчастной стене памятную надпись из глубоких прорезей. (Какой бишь лозунг на гербе Артура?) Затем углядел цель получше, вдруг вспомнив сценку из «Лимонадного Джо» – старинной, но симпатичной пародии на вестерн. Правда, там фигурировала муха, а Светлан приметил мотылька, порхавшего возле остывающего рисунка. И навскидку уколол его в тельце, не повредив крыльев, – что для кейджибистов открылось чуть погодя, когда один из «слонов» сгонял за подбитой жертвой. Вот тогда брови у них поползли вверх. Что ж, признание публики приятно даже случайному актеру.
А оружие сильное. Дальность стрельбы ограничена горизонтом, эффект регулируется от щекотки до взрыва… если позволят батареи. Но ведь похожую пушечку можно установить на скайкар? Образцы-то наверняка уже есть. И для настойщих бойцов молнии, действительно, гораздо опаснее летящих кусочков металла. Как же мы пропустили такое?
Вернув бластер человеку-тени, Светлан с укоризной взглянул на Бертрана – юноша слегка покраснел и коротко кивнул: наверстаем, мол.
– Конечно, мы дилетанты, – произнес Артур смиренно. – Сюда бы нашего Стрелка – вот он в таких делах дока!..
Недовыпендривался его величество. Впрочем, понять его можно, да и к месту сейчас.
Но оказалось, король лишь брал разгон.
– Зато мы умеем вот что, – прибавил он.
Очень аккуратно, хотя одной рукой, Артур переставил в сторону тяжеленный стол. Хрустнуло жесткое дерево, сминаясь, точно под прессом. Трое здешних заправил заворожено уставились на глубокую вмятину, оставленную в столешнице большим пальцем короля, и даже у «слонов» физиономии вытянулись. А чего они ждали? Чтоб удержать такую махину за край, требуются неслабые тиски.
– Вам, парни, в цирке бы выступать, – проворчал Белый после долгой паузы. – Метание гирь на точность. Или уже застолбили?
– Если нет, можем устроить, – тут же среагировал Рыжий. – А то еще номер: перебрасывание тигров через трапецию.
– Интересно, кто будет реветь громче: звери или зрители? – подключился Пьеро. – Еще бульдозерами сможете подрабатывать.
Все ж недаром их так прозвали – те еще клоуны!..
– Ребята, это ведь не шутки, – заметил Светлан. – А как вам понравится номер «живая молния»? Или «человек-ракета»? Вы представляете, какой разгон дает такая сила? Примерно, как у вампиров, – если опять вспомнить кино. Конечно, пукалки у вас знатные, но ведь из них еще нужно попасть!..
– А что, ваши девахи такие же шустрые? – угрюмо спросил блондин.
– Вот наших дев лучше не задевать, – сказал Светлан. – Эмоции, знаете ли. Мы-то способны им не поддаваться, потому и взялись за переговоры. А если дамы сочтут себя обиженными – тут шерсть полетит клочьями. Они и так едва сдерживаются.
– Господа, поймите правильно, – с благодушной величавостью заговорил Артур. – Мы не хотим драки, но совершенно ее не страшимся. В ваших интересах не доводить до такого. Ну, и в наших тоже. От войны выиграют лишь те, кто не станет в ней участвовать.
Прикрыв глаза, Светлан ощущал, как одна за другой гаснут опасные точки. Точнее, их гасят Стражи, обходясь, впрочем, без крайностей.
– Насчет выгоды – that depends, знаете ли, – возразил Рыжий. – Если прикинуть, на скольких птичек накинута ваша сеть и какой кус отстегивают вам за опеку… а затем примерить это на себя. Уж поверьте, мы управимся с ними не хуже – у нас в этих делах такой опыт!
Недоуменно хмурясь, король оглянулся на Светлана.
– Это у нас такая национальная игра: дележка неубитого медведя, – пояснил тот.
Вскинув брови, Артур подумал секунду, затем спросил:
– Он сам-то понимает, что говорит?
– А зачем? – пожал плечами Светлан. – Тут главное – интонация. Многие верят.
– И вот такие преуспевают тут? Они ж несведущи!
– Зато активности через край – где-нибудь да прорвутся.
– Драгоценные мои! – вмешался Пьеро. – Гостюшки! Вы еще не забыли про нас? Хотя, если мы мешаем…
– Ну да, поучи короля манерам! – хмыкнул Светлан.
– А может, вас удивляет наша, так сказать, тройственность? Но такое число оптимально для сотрудничества!
– Да неужто?
– Три богатыря, – принялся перечислять «голубь», – три мушкетера, три толстяка, «Три товарища», «Сердца трех», «Трое в лодке…»
– Змей Горыныч, – прибавил Светлан.
– Что? – удивился Пьеро.
– У него было три башки, если помнишь.
Действительно, чем-то кейджибисты напоминали трехглавого дракона, нагнавшего такого страху на королевство Филиппа. А не скрывается ли и тут под полом общее тулово?
– Еще трех поросят вспомни! – пробурчал Белый.
– И напрасно вы так полагаетесь на свою силу, – язвительно произнес Рыжий, видимо, в отместку за «несведущих». – Да стоит нам лишь моргнуть…
– Одновременно? – спросил Светлан.
Еще раз прислушавшись к неслышному для хозяев, он удовлетворенно кивнул и объявил:
– Не хочу никого огорчать, но ваши «дятлы» отстучались на сегодня. А стоит мне сделать знак, и «гепардам» сделают укорот. Что до «слоников», то с ними мы разберемся сами, если не возражаете.
– Ты сумасшедший? – заботливо справился Пьеро. – Знаете, мы тут курируем одну недурную клинику, и вот в ней…
Уже без опаски Светлан вскинул ладонь, и во все двери вступили Стражи, больше для эффекта выряженные в новейшие доспехи, с огнестрелами наперевес. «Гепарды» оцепенели, благоразумно разведя руки по сторонам, а «слоны» и вовсе обратились в статуи, избегая даже моргать.
– Ап! – заключил Светлан. – Или в цирке говорят «алле»?
А в шахматах такое называют матом. Хотя здесь-то не игра.
– Ладно, – сквозь зубы процедил Рыжий. – И что теперь?
Выдержки не утратил, молодец, – наверное, этим и ценен. Белый тоже держится спокойно. А вот Пьеро, похоже, сник.
– Теперь мы прекратим друг друга пугать и поговорим о деле, – ответил Светлан. – А начнем с главного: вы отзываете своих клевретов?
– Разумеется! – раздраженно ответил Рыжий. – Что нам еще остается?
– И подкрепляете это своим словом?
– Ну конечно.
Согласился-то он легко – даже слишком. И впрямь держит за простаков.
– Это демонстрация, всего лишь, – сказал Светлан. – Сейчас вам ничего не грозит, а все ваши люди живы и относительно целы. Скоро мы уйдем, и каждая сторона останется, с чем была. Но если хотя бы с одной из наших дев стрясется беда, отвечать придется вам. Хотите вы этого?
– Нет, – ежась, откликнулся Пьеро. – Вот этого мне точно не хочется.
– Подтверждаете вы договор? Без принуждения, на равных переговорах, в присутствии ваших наемов и наших вассалов… Подумайте!
– Я подтверждаю, – сразу сказал Пьеро. – Да боже меня упаси!..
– Тоже, – помолчав, выдавил Рыжий.
– Да, – нехотя буркнул Белый.
– Вот и славно. Тогда давайте обговорим частности – уже без раздувания щек.
Чтобы разрядить атмосферу, Светлан снова махнул рукой, отправляя Стражей обратно за двери. Дышать вправду стало легче. Охранники с облегчением зашевелились, и кейджибисты перевели дух, на удивление быстро восстанавливая равновесие.
– Живи сам и давай жить другим, – снова завел Пьеро. – Зачем было так наезжать на нас? Мы не успели еще слова сказать, а вы уж разворачивали атаку. Конечно, захватили нас врасплох!..
– Разве она не оправдала себя?
– Ведь это в нарушение правил, поймите. Чтобы не подставляться, вам следовало затребовать у нас гарантии.
– И сколько бы это заняло?
– Ну, сутки-двое…
– Откуда у нас столько? Срок – до часа быка. А после первых смертей говорить станет поздно. Слыхали про Рубикон?
– И все ж это не метод: сразу хватать за глотку…
– Если б мы хотели вас задавить, – прервал Светлан, – попросту перекупили б охрану… Бертран, ты выяснил, кто тут почем?
Юноша молча кивнул.
– Ведь у нас с каждым договор! – возразил Пьеро, все-таки заволновавшись. Да и громилы в пределах слышимости навострили уши.
А король удивленно вскинул брови. Вот ему такой ход не приходил в голову. Покупать вассалов – виданное ли дело!
– Придется доплатить за нарушение контракта, – пожал плечами Светлан, – за моральный ущерб. Кое-кому – и за родство. Уверяю, средств у нас хватит.
Даже тех, которые на виду, – следовало бы добавить. О них-то здешней троице наверняка известно.
– Мы и так с вами справились бы, – продолжал он. – Что и доказали этим наездом. Однако жаль ваших парней – не дай бог, зашибем кого. Жизнь-то дороже любых денег, верно?
– Это конечно, – подтвердил Пьеро, за долгую карьеру потерявший не одного дружка. – Но нам-то что делать? Вы ж нас по миру пустите!
– Не сгущай, – хмыкнул Светлан. – Во-первых, у нас не так много «птичек».
– Зато лучшие! И где вы набрали столько?
– Ты хоть раз слышал про наших агентов, рыщущих в поисках дарований? Мы лишь принимаем тех, кто приходит сам. Так что флаг вам в руки: все, кого найдете, – ваши… Или эту работку вам не поднять?
– Хорошо, – сказал деловитый Рыжий. – Что во-вторых?
– Мы не вправе указывать нашим актеркам, чем заниматься, – тут не стройте иллюзий. Зато примерно знаем, чего они делать не станут, – и этот кус безвозмездно оставляем другим.
– Действительно, это поможет разграничить сферы, – подтвердил Рыжий. – Что еще?
– В-третьих, эти девы в первую очередь развлекают себя, а других – уж как выйдет. К их и нашей выгоде, что они вытворяют, нравится многим – но ведь не всем? Вообще, чтобы достичь поклонения толпы, надо или владеть редкой одаренностью, или просто попасть в резонанс с массами. Не будем мараться о группы типа «Ноги врозь» – это уже клиника. Но разве мало прочих резонаторов в нижней половине спектра?
– То есть всю низкопробщину вы оставляете нам? – с кривой ухмылкой спросил Пьеро. – Эти самые песенки-дебилки для дегенератов, сериалы для тупарей, картинки для одномерных, чтиво для безмозглых…
– Если для вас главное: заработать, – Светлан снова повел плечом. – По-моему, здесь довольно простора, чтобы не бедствовать. Так что жить мы вам не мешаем и хлеба не лишаем – на здоровье.
– Красиво поёшь, – фыркнул Белый. – И откуда взялись вы, такие умные? Тоже мне, графья недорезанные!..
– Вот тут попал в точку, – засмеялся Светлан. – Ну, почти.
– Так ведь можно ж еще поправить… в смысле, дорезать.
– Если дойдет до крайних мер, у вас не будет и тени шанса, – качнул он головой. – Похоже, кто-то подставил вас, натравив на Город, – причем крупно. Не желаете с ним сквитаться?
– Ты о ком, парень? – спросил Белый с холодком. – Ишь: «натравил», «подставил»!.. А чего еще споешь?
– «И встать, когда с тобой говорит подпоручик!» – негромко подсказал Светлан.
Блондин поглядел на него с удивлением. Может, в этой реальности не удосужились снять «Белое солнце»? Тогда здешняя публика многое потеряла.
Переглянувшись с королем, Светлан кивнул. Разом гости поднялись.
– Желаю, чтоб нынешняя ночь была спокойной, – сказал Светлан напоследок. – Так будет лучше для всех, поверьте.
– Ну, хоть приглашения на свой бал могли бы выделить! – произнес Пьеро, искательно улыбаясь.
– Это не к нам, – ответил Светлан. – Впрочем, похлопочу.
Когда уже вышли из здания, плотно окруженные Стражами, Артур спросил:
– А стоит их допускать в Город? Такие скользкие типы!..
– Полезные рефлексы надо закреплять, – пояснил Светлан. – Если покажут себя паиньками, придется погладить по шерстке.
– Тебе видней, – вздохнув, уступил король. – Кстати, и полночь на подходе, – заметил он после взлета. – Надеюсь, у КГБ хватит времени скомандовать отбой.
– Ага, – откликнулся Светлан, думая о своем. – «Уж полночь близится, а…»
– Что?
– Так. В любом случае, надо быть наготове.
«А Анджеллы все нет», – закончил он мысленно.
– Ну, это понятно, – сказал Артур.
Глава 8. Тот наш мир
– Морально станете убивать?
– Ага, сейчас!.. Решили, вы самые умные, раз порхаете на своих «змейках»? А ведь и у нас найдется, чем удивить!
Обменявшись взглядами с компаньонами, Пьеро дождался их подтверждающих кивков и махнул рукой, будто командовал старт. Тотчас за его спиной открылась невзрачная дверь, и на свет выступил столь же неприметный человек, до отвращения напоминающий тень. Взгляд скользил по нему, не зацепляясь, а из всех деталей привлекала внимание лишь небольшая пластиковая штуковина, зажатая в кулаке. Лишних движений человек не делал, будто все было отрепетировано заранее. Повернувшись к дальней стене, он вскинул руку и выпустил из предмета три мгновенных молнии, взорвав три пузатых вазы, украшавшие ниши. Выглядели горшки дорогими, но скорее были обычной подделкой под старину.
– А, каково? – вскричал Пьеро, торжествуя. – Это вам не прежние огнестрелы!..
– Забавная игрушка, – молвил король и поманил фокусника к себе. – Вы позволите?
После недолгого колебания Пьеро кивнул, и напряжение в комнате взлетело под потолок. Изящный разрядник перекочевал к Артуру, утонув в его большой руке. Благоразумно избегая резких движений, король развернул кресло в сторону от хозяев. После чего в несколько выстрелов изобразил на той же стене грубое подобие собственного герба: два скрещенных меча, над ними шлем (походило на череп с костями). Небрежно перебросил оружие Светлану: дескать, теперь твоя очередь – потешь хозяев!
Та сила, которую разбудил Паук, изменила в Светлане многое. Прежде-то он не был хорошим стрелком. Но когда рука застывает, как у робота, рефлексы ускорены на порядок, а глаза при наводке словно бы приближают цель, ей попросту некуда деваться. Конечно, он не Стрелок и не способен предвидеть будущее на время полета пули. Но ведь тут не надо делать поправок на погоду: наводи и дави спуск.
Сперва Светлан собирался оставить на злосчастной стене памятную надпись из глубоких прорезей. (Какой бишь лозунг на гербе Артура?) Затем углядел цель получше, вдруг вспомнив сценку из «Лимонадного Джо» – старинной, но симпатичной пародии на вестерн. Правда, там фигурировала муха, а Светлан приметил мотылька, порхавшего возле остывающего рисунка. И навскидку уколол его в тельце, не повредив крыльев, – что для кейджибистов открылось чуть погодя, когда один из «слонов» сгонял за подбитой жертвой. Вот тогда брови у них поползли вверх. Что ж, признание публики приятно даже случайному актеру.
А оружие сильное. Дальность стрельбы ограничена горизонтом, эффект регулируется от щекотки до взрыва… если позволят батареи. Но ведь похожую пушечку можно установить на скайкар? Образцы-то наверняка уже есть. И для настойщих бойцов молнии, действительно, гораздо опаснее летящих кусочков металла. Как же мы пропустили такое?
Вернув бластер человеку-тени, Светлан с укоризной взглянул на Бертрана – юноша слегка покраснел и коротко кивнул: наверстаем, мол.
– Конечно, мы дилетанты, – произнес Артур смиренно. – Сюда бы нашего Стрелка – вот он в таких делах дока!..
Недовыпендривался его величество. Впрочем, понять его можно, да и к месту сейчас.
Но оказалось, король лишь брал разгон.
– Зато мы умеем вот что, – прибавил он.
Очень аккуратно, хотя одной рукой, Артур переставил в сторону тяжеленный стол. Хрустнуло жесткое дерево, сминаясь, точно под прессом. Трое здешних заправил заворожено уставились на глубокую вмятину, оставленную в столешнице большим пальцем короля, и даже у «слонов» физиономии вытянулись. А чего они ждали? Чтоб удержать такую махину за край, требуются неслабые тиски.
– Вам, парни, в цирке бы выступать, – проворчал Белый после долгой паузы. – Метание гирь на точность. Или уже застолбили?
– Если нет, можем устроить, – тут же среагировал Рыжий. – А то еще номер: перебрасывание тигров через трапецию.
– Интересно, кто будет реветь громче: звери или зрители? – подключился Пьеро. – Еще бульдозерами сможете подрабатывать.
Все ж недаром их так прозвали – те еще клоуны!..
– Ребята, это ведь не шутки, – заметил Светлан. – А как вам понравится номер «живая молния»? Или «человек-ракета»? Вы представляете, какой разгон дает такая сила? Примерно, как у вампиров, – если опять вспомнить кино. Конечно, пукалки у вас знатные, но ведь из них еще нужно попасть!..
– А что, ваши девахи такие же шустрые? – угрюмо спросил блондин.
– Вот наших дев лучше не задевать, – сказал Светлан. – Эмоции, знаете ли. Мы-то способны им не поддаваться, потому и взялись за переговоры. А если дамы сочтут себя обиженными – тут шерсть полетит клочьями. Они и так едва сдерживаются.
– Господа, поймите правильно, – с благодушной величавостью заговорил Артур. – Мы не хотим драки, но совершенно ее не страшимся. В ваших интересах не доводить до такого. Ну, и в наших тоже. От войны выиграют лишь те, кто не станет в ней участвовать.
Прикрыв глаза, Светлан ощущал, как одна за другой гаснут опасные точки. Точнее, их гасят Стражи, обходясь, впрочем, без крайностей.
– Насчет выгоды – that depends, знаете ли, – возразил Рыжий. – Если прикинуть, на скольких птичек накинута ваша сеть и какой кус отстегивают вам за опеку… а затем примерить это на себя. Уж поверьте, мы управимся с ними не хуже – у нас в этих делах такой опыт!
Недоуменно хмурясь, король оглянулся на Светлана.
– Это у нас такая национальная игра: дележка неубитого медведя, – пояснил тот.
Вскинув брови, Артур подумал секунду, затем спросил:
– Он сам-то понимает, что говорит?
– А зачем? – пожал плечами Светлан. – Тут главное – интонация. Многие верят.
– И вот такие преуспевают тут? Они ж несведущи!
– Зато активности через край – где-нибудь да прорвутся.
– Драгоценные мои! – вмешался Пьеро. – Гостюшки! Вы еще не забыли про нас? Хотя, если мы мешаем…
– Ну да, поучи короля манерам! – хмыкнул Светлан.
– А может, вас удивляет наша, так сказать, тройственность? Но такое число оптимально для сотрудничества!
– Да неужто?
– Три богатыря, – принялся перечислять «голубь», – три мушкетера, три толстяка, «Три товарища», «Сердца трех», «Трое в лодке…»
– Змей Горыныч, – прибавил Светлан.
– Что? – удивился Пьеро.
– У него было три башки, если помнишь.
Действительно, чем-то кейджибисты напоминали трехглавого дракона, нагнавшего такого страху на королевство Филиппа. А не скрывается ли и тут под полом общее тулово?
– Еще трех поросят вспомни! – пробурчал Белый.
– И напрасно вы так полагаетесь на свою силу, – язвительно произнес Рыжий, видимо, в отместку за «несведущих». – Да стоит нам лишь моргнуть…
– Одновременно? – спросил Светлан.
Еще раз прислушавшись к неслышному для хозяев, он удовлетворенно кивнул и объявил:
– Не хочу никого огорчать, но ваши «дятлы» отстучались на сегодня. А стоит мне сделать знак, и «гепардам» сделают укорот. Что до «слоников», то с ними мы разберемся сами, если не возражаете.
– Ты сумасшедший? – заботливо справился Пьеро. – Знаете, мы тут курируем одну недурную клинику, и вот в ней…
Уже без опаски Светлан вскинул ладонь, и во все двери вступили Стражи, больше для эффекта выряженные в новейшие доспехи, с огнестрелами наперевес. «Гепарды» оцепенели, благоразумно разведя руки по сторонам, а «слоны» и вовсе обратились в статуи, избегая даже моргать.
– Ап! – заключил Светлан. – Или в цирке говорят «алле»?
А в шахматах такое называют матом. Хотя здесь-то не игра.
– Ладно, – сквозь зубы процедил Рыжий. – И что теперь?
Выдержки не утратил, молодец, – наверное, этим и ценен. Белый тоже держится спокойно. А вот Пьеро, похоже, сник.
– Теперь мы прекратим друг друга пугать и поговорим о деле, – ответил Светлан. – А начнем с главного: вы отзываете своих клевретов?
– Разумеется! – раздраженно ответил Рыжий. – Что нам еще остается?
– И подкрепляете это своим словом?
– Ну конечно.
Согласился-то он легко – даже слишком. И впрямь держит за простаков.
– Это демонстрация, всего лишь, – сказал Светлан. – Сейчас вам ничего не грозит, а все ваши люди живы и относительно целы. Скоро мы уйдем, и каждая сторона останется, с чем была. Но если хотя бы с одной из наших дев стрясется беда, отвечать придется вам. Хотите вы этого?
– Нет, – ежась, откликнулся Пьеро. – Вот этого мне точно не хочется.
– Подтверждаете вы договор? Без принуждения, на равных переговорах, в присутствии ваших наемов и наших вассалов… Подумайте!
– Я подтверждаю, – сразу сказал Пьеро. – Да боже меня упаси!..
– Тоже, – помолчав, выдавил Рыжий.
– Да, – нехотя буркнул Белый.
– Вот и славно. Тогда давайте обговорим частности – уже без раздувания щек.
Чтобы разрядить атмосферу, Светлан снова махнул рукой, отправляя Стражей обратно за двери. Дышать вправду стало легче. Охранники с облегчением зашевелились, и кейджибисты перевели дух, на удивление быстро восстанавливая равновесие.
– Живи сам и давай жить другим, – снова завел Пьеро. – Зачем было так наезжать на нас? Мы не успели еще слова сказать, а вы уж разворачивали атаку. Конечно, захватили нас врасплох!..
– Разве она не оправдала себя?
– Ведь это в нарушение правил, поймите. Чтобы не подставляться, вам следовало затребовать у нас гарантии.
– И сколько бы это заняло?
– Ну, сутки-двое…
– Откуда у нас столько? Срок – до часа быка. А после первых смертей говорить станет поздно. Слыхали про Рубикон?
– И все ж это не метод: сразу хватать за глотку…
– Если б мы хотели вас задавить, – прервал Светлан, – попросту перекупили б охрану… Бертран, ты выяснил, кто тут почем?
Юноша молча кивнул.
– Ведь у нас с каждым договор! – возразил Пьеро, все-таки заволновавшись. Да и громилы в пределах слышимости навострили уши.
А король удивленно вскинул брови. Вот ему такой ход не приходил в голову. Покупать вассалов – виданное ли дело!
– Придется доплатить за нарушение контракта, – пожал плечами Светлан, – за моральный ущерб. Кое-кому – и за родство. Уверяю, средств у нас хватит.
Даже тех, которые на виду, – следовало бы добавить. О них-то здешней троице наверняка известно.
– Мы и так с вами справились бы, – продолжал он. – Что и доказали этим наездом. Однако жаль ваших парней – не дай бог, зашибем кого. Жизнь-то дороже любых денег, верно?
– Это конечно, – подтвердил Пьеро, за долгую карьеру потерявший не одного дружка. – Но нам-то что делать? Вы ж нас по миру пустите!
– Не сгущай, – хмыкнул Светлан. – Во-первых, у нас не так много «птичек».
– Зато лучшие! И где вы набрали столько?
– Ты хоть раз слышал про наших агентов, рыщущих в поисках дарований? Мы лишь принимаем тех, кто приходит сам. Так что флаг вам в руки: все, кого найдете, – ваши… Или эту работку вам не поднять?
– Хорошо, – сказал деловитый Рыжий. – Что во-вторых?
– Мы не вправе указывать нашим актеркам, чем заниматься, – тут не стройте иллюзий. Зато примерно знаем, чего они делать не станут, – и этот кус безвозмездно оставляем другим.
– Действительно, это поможет разграничить сферы, – подтвердил Рыжий. – Что еще?
– В-третьих, эти девы в первую очередь развлекают себя, а других – уж как выйдет. К их и нашей выгоде, что они вытворяют, нравится многим – но ведь не всем? Вообще, чтобы достичь поклонения толпы, надо или владеть редкой одаренностью, или просто попасть в резонанс с массами. Не будем мараться о группы типа «Ноги врозь» – это уже клиника. Но разве мало прочих резонаторов в нижней половине спектра?
– То есть всю низкопробщину вы оставляете нам? – с кривой ухмылкой спросил Пьеро. – Эти самые песенки-дебилки для дегенератов, сериалы для тупарей, картинки для одномерных, чтиво для безмозглых…
– Если для вас главное: заработать, – Светлан снова повел плечом. – По-моему, здесь довольно простора, чтобы не бедствовать. Так что жить мы вам не мешаем и хлеба не лишаем – на здоровье.
– Красиво поёшь, – фыркнул Белый. – И откуда взялись вы, такие умные? Тоже мне, графья недорезанные!..
– Вот тут попал в точку, – засмеялся Светлан. – Ну, почти.
– Так ведь можно ж еще поправить… в смысле, дорезать.
– Если дойдет до крайних мер, у вас не будет и тени шанса, – качнул он головой. – Похоже, кто-то подставил вас, натравив на Город, – причем крупно. Не желаете с ним сквитаться?
– Ты о ком, парень? – спросил Белый с холодком. – Ишь: «натравил», «подставил»!.. А чего еще споешь?
– «И встать, когда с тобой говорит подпоручик!» – негромко подсказал Светлан.
Блондин поглядел на него с удивлением. Может, в этой реальности не удосужились снять «Белое солнце»? Тогда здешняя публика многое потеряла.
Переглянувшись с королем, Светлан кивнул. Разом гости поднялись.
– Желаю, чтоб нынешняя ночь была спокойной, – сказал Светлан напоследок. – Так будет лучше для всех, поверьте.
– Ну, хоть приглашения на свой бал могли бы выделить! – произнес Пьеро, искательно улыбаясь.
– Это не к нам, – ответил Светлан. – Впрочем, похлопочу.
Когда уже вышли из здания, плотно окруженные Стражами, Артур спросил:
– А стоит их допускать в Город? Такие скользкие типы!..
– Полезные рефлексы надо закреплять, – пояснил Светлан. – Если покажут себя паиньками, придется погладить по шерстке.
– Тебе видней, – вздохнув, уступил король. – Кстати, и полночь на подходе, – заметил он после взлета. – Надеюсь, у КГБ хватит времени скомандовать отбой.
– Ага, – откликнулся Светлан, думая о своем. – «Уж полночь близится, а…»
– Что?
– Так. В любом случае, надо быть наготове.
«А Анджеллы все нет», – закончил он мысленно.
– Ну, это понятно, – сказал Артур.
Глава 8. Тот наш мир
И прошла еще ночь – не столь бурная, как предыдущие, но тоже беспокойная, стоившая Стражам немало нервов. Да и сил тоже. Это богатырям не составляет чрезмерного труда обходиться без сна неделями, а менее выносливые из парней уже валились с ног. И с рассветом им позволили это сделать, тем более что толку от них было чуть.
К счастью, большинство ведьм вернулось сегодня раньше, ибо луна уже повернула на убыль. А последний час и вовсе показался безмятежным, словно беды наконец оставили Город и кончилась полоса невезения.
– Вроде пошел откат, – бодро предположил Артур.
Конечно, он-то записной оптимист!..
– Не верю, что все позади, – сказал Светлан. – Нет у меня такого предчувствия. Даже долгой передышки не жду. Максимум – до следующего полнолуния. Максимум! – подчеркнул он.
– Если бы это говорил другой… – вздохнул король.
Когда кончились ночные хлопоты, настырная Жанна все же подбила Светлана на совместный сон, и в ее расслабляющей ауре ему действительно удалось вздремнуть, хотя недолго.
Оставив девушку досыпать, он на скорую руку сварганил завтрак, который с ним, конечно же, разделил Пес. Вскоре заявился с инспекцией кот, но убедившись, что все тут не по его вкусу, разочарованно отступил. Удалясь в прихожую, пушистик горестно мявкнул, что в переводе с кошачьего значило: никто меня не любит, и даже играть со мной не хотят. Насчет «не любят» он, конечно, врал – всех бы так не любили!.. Просто у ведьм сейчас тихий час.
– Видишь? – заметил Пес. – Все-то он, мерзавец, понимает, ежели интерес есть. И объясняться умеет, когда захочет.
– Вот и болтай с ним в свое удовольствие! – откликнулся Светлан. – Чего ж тебя к людям тянет?
– Мы, собаки, не можем без вас, – пояснил зверь. – Потеряли… эту… самобытность. Вашими же стараниями. Теперь вот… «лучшие друзья».
– Уж из тебя друг!.. пока кормишь.
– Куска хлеба пожалел?
– Куска ли?
– Я фигурально.
– Ну конечно… с такой-то фигурой!
– На себя посмотри, – огрызнулся Пес.
После завтрака Светлан удалился в кабинет, где первым делом просмотрел список доступных абонентов – то есть тех жителей Города, кто, судя по всему, бодрствовал. И впрямь сонное царство! После буйных шабашей полнолуния не только ведьмы, но и большинство их друзей-соседей еще долго будут восполнять затраченную энергию. Отлетались наши птички… хотя бы ненадолго.
Не спал, правда, король, собрат Светлана по бессоннице. И профессор Робинкрац, конечно, не поддался общему сумасшествию, продолжая жить по своему графику. Вот от него поступило приглашение, приятно контрастирующее с предупреждением «Не беспокоить», оккупировавшим прочие терминалы .
Вообще Светлан старался не дергать ученого по ерунде, опасаясь помешать его работе, напряженной даже по меркам Города. Но время от времени тот сам зазывал гостей, чтобы поделиться накопленным, и всегда эти встречи стоили потраченного времени. Конечно, и публика была самая избранная. А в этот раз, когда Светлан, спустившись на пару этажей, вступил в профессорскую квартиру, там оказался один король, беспечно восседающий против распахнутого окна.
– Вот и ты, мой друг! – приветствовал он Светлана. – Полагаю, остальных можно не ждать.
– Увы, ваше величество, увы, – согласился Робинкрац, возникая из кухни и покаянно кивая лысой головой. – Наверно, мне следовало повременить с приглашениями.
Поздороваться со Светланом он, как всегда, забыл. В сравнении с величественным Артуром профессор выглядел щуплым и невзрачным, нелепо выряженным, почти гротескным, однако нравился Светлану не меньше, чем король. Вдобавок, именно Робинкрац стал для него мостиком между наукой и грудой алогичных беззаконий, собственно и составляющих сказку. И сейчас они вместе исследовали свойства и возможности Канала, хотя профессор постоянно отвлекался на местные «чудеса». Осуждать его в этом было трудно – Светлан и сам еще не пресытился ими.
– Нет уж, Фридрих Карлович, давайте не будем ничего откладывать, – возразил он. – Сейчас это непозволительная роскошь.
– Да? – сказал тот. – Тогда, может, переберемся на кухню – раз уж нас только трое. Правда, принимать там монаршую особу…
– Пустое, старина! – благодушно молвил Артур, поднимаясь. – В Городе нет титулов.
Как водится, в быту профессор был крайне безалаберным человеком. К счастью, ведьмы не обошли беднягу своей заботой, а одна из них, на диво спокойная и домовитая, даже захотела согревать его постель. Впрочем, профессору было далеко до старости – он только выглядел излишне серьезным . Сейчас его подружка, конечно, спала, но еще с вечера навела в квартире марафет и заготовила кормежки на сутки вперед.
Легонько отстранив хозяина, наверняка напортачившего бы что-то, Светлан сам принялся сервировать стол для традиционного чаепития. И вскоре все расселись по излюбленным местам, вполне готовые совмещать угощение с разговором. Кстати, к этому времени их стало четверо: не успел Светлан наполнить чашки, как сюда прибрела Жанна, покачиваясь точно сомнамбула, и устроилась на его коленях, опять погрузившись в дремоту. И как умудряется она отыскивать Светлана?
– Ну хорошо, – изрек Робинкрац, поглядев на ведьму с умилением. – Начнем, пожалуй. Знаете, что больше всего потрясает в нынешнем мире?
– Компьютеры? – предположил Светлан, судивший по себе.
– Почти угадали, – признал профессор. – Но не столько сами приборы, сколько новый мир, который они создают, смыкаясь в чудовищную Сеть…
– Виртуальный, – пробормотал Светлан.
– … и жутковатые существа, кои стали возникать там, заполняя Сеть странным подобием жизни. А ведь высказывались суждения, что по достижении некоего порога сама Сеть может превратиться в сверхорганизм, владеющий невиданной мощью и, к тому же, разумный. Вам ничего это не напоминает?
– Профессор, вы же не в университете, – проворчал Артур. – Нельзя ли без наводящих вопросов?
– Ведь это модель человеческого общества! – вскричал тот. – Конечно, если допустить, что меж людьми присутствует эфирная связь и что немалое их число подсознательно ощущает остальных.
– Телепатически? – снова подсказал Светлан.
– Вот-вот. А я лично склонен в это верить – иначе откуда бы взялась в людях совесть? И уж такой Сети, как человечество, хватает сложности.
– Сетям, – поправил Светлан, сообразив уже, куда клонит ученый. – Их должно быть не меньше, чем мировых религий. Значит, вот так, по вашей гипотезе, рождаются боги?
– По моей теории Бог один, – мягко возразил профессор. – И существовал задолго до человечества. Но когда он решил вдохнуть жизнь во Вселенную, разделился на мириады сознаний. А они уже которое тысячелетие движутся к осознанию себя, раз за разом возрождаясь в этой реальности.
– Да с чего ему взбрело такое? – удивился Светлан. – Развлечься захотелось?
– Может, со скуки – да. А может, это способ подняться на новую ступень.
– Ничего себе, тропка к совершенству! Это ж через какие страдания?
А король усмехнулся:
– Слышали бы вас, профессор, церковники!.. Боюсь для них ваша теория окажется излишне… э-э… революционной.
Проведя ладонью по волнистым волосам Жанны, Светлан сказал:
– Насколько знаю, Фридрих Карлович, теология не ваш профиль.
– Ну, это скорее философия, – поправил тот, машинально огладив лысину.
– Тем не менее. Вы ведь роетесь в другом котловане – во всяком случае, последний год. Это было вступлением, да?
– Угадали, – кивнул Робинкрац. – Как говорится, присказка.
– А сказка, стало быть… Ну-ну, травите дальше.
Отхлебнув из чашки, профессор продолжил:
– Напрашивается аналогия. Раз в компьютерной Сети завелись существа – по всем признакам, живые, если не считать отсутствия тел, – то почему похожее не может образоваться в организме, намного более сложном: в человечестве? Эдакий сон мирового разума, воплощение его суммарной фантазии… И почему этот огромный мир не мог породить другой, поменьше и попроще, живущий по своим законам? И почему там невозможны создания, во многом подобные здешним, но все-таки отличные?
– Господи, Фридрих Карлович!.. – не выдержал Светлан. – Может, не стоит препарировать чудо? Уж оставьте людям сказку. Не то окажемся в положении сороконожки, разучившейся ходить.
– В интересном положении, – хихикнула Жанна, приоткрыв один глаз. То ли она слышала что-то сквозь дремоту, то ли среагировала на ключевое слово.
– Ты понимаешь что-нибудь? – спросил Артур, поворачиваясь к Светлану.
– Больше чем хотелось бы, – мрачно ответил тот. – Здесь это зовут виртуальной реальностью.
– А с чем ее кушают?
– Уж не с хреном. Если хочешь знать, профессор говорил сейчас о тебе.
– М-да? – удивился король и задумался.
– Выходит, ваш мир – виртуальное образование? – спросил Светлан. – Как и все, кто его населяет. Но не слишком ли вы материальны для виртуалов?
– Было бы сознание, – весело парировал профессор. – Материя нарастет.
– Погодите-ка… Так вы не более, чем чья-то придумка? Ну, пусть коллективная, обобщенная.
– Я бы не стал упрощать настолько. Видите ли, дорогой мой, какая-то часть нашего мира… о проценте пока не берусь судить… скорее всего выдумана – некогда, многие тысячелетия назад. Но с тех пор на эту… гм… твердь налепилось многое. Что-то опять занесло извне, а что-то развилось из собственных основ, сделавшись уже вполне оригинальным, самобытным. Ну представьте: вывели человека в пробирке, – поначалу дергает, верно?
– Какая разница? – пожал плечами Светлан.
– Ну да, вы-то уже свыклись!.. Но если у кого-то предубеждение – станет ли он с той же неприязнью относиться к детям и внукам этого пробирочного, рожденным уже обычным способом?
– Не убеждает, – сказал Светлан. – Подумаешь, пробирка!.. Это вам не гомункулус из колбы. Тут всё из натуральных клеток, живое – от живого.
– Но разве плоды воображения рождаются от мертвецов? Да фантазеры – самые живые среди людей.
– Здешним ДНК миллиарды лет!..
– А тамошним – тысячи, – улыбнулся хозяин. – Или даже миллионы – кто знает, когда люди начали фантазировать? Так что разница скорее количественная.
– Выстроить на воображении целый мир!.. Да как возможно такое?
– Ну, не только на нем, конечно. Думаю, оно поставляет лишь общие чертежи, а вся мелочевка извлекается из Подвала, в который вы заглянули вчера. Там этого добра!..
– Но так можно воссоздать только материальные объекты… образно говоря, вылепить. А вот как вдохнуть души в некоторые из них? Вообще, откуда их взять, если, по вашей концепции, вкупе они составляют Бога, а этот самый Бог, разумеется, велик, но, тем не менее, конечен.
– А вы представляете, насколько Он велик? – осведомился профессор. – И какой резерв у Него припасен на случай катаклизмов? И сколько душ потребуется для выдуманного мира? Он ведь не такой большой в сравнении с вашим. Да и кто знает: может, души тоже способны плодиться? А способ для этого – как раз фантазирование. Может, талантливо измышленные образы ничуть не уступают реальным субъектам в духовности?
– Ну, если оглянуться окрест, – усмехнулся Светлан, – пожалуй, что и превосходят. Один наш Арист – еще тот образчик!.. Кстати, а куда отнести тех, коим не досталось полноценного сознания?
К счастью, большинство ведьм вернулось сегодня раньше, ибо луна уже повернула на убыль. А последний час и вовсе показался безмятежным, словно беды наконец оставили Город и кончилась полоса невезения.
– Вроде пошел откат, – бодро предположил Артур.
Конечно, он-то записной оптимист!..
– Не верю, что все позади, – сказал Светлан. – Нет у меня такого предчувствия. Даже долгой передышки не жду. Максимум – до следующего полнолуния. Максимум! – подчеркнул он.
– Если бы это говорил другой… – вздохнул король.
Когда кончились ночные хлопоты, настырная Жанна все же подбила Светлана на совместный сон, и в ее расслабляющей ауре ему действительно удалось вздремнуть, хотя недолго.
Оставив девушку досыпать, он на скорую руку сварганил завтрак, который с ним, конечно же, разделил Пес. Вскоре заявился с инспекцией кот, но убедившись, что все тут не по его вкусу, разочарованно отступил. Удалясь в прихожую, пушистик горестно мявкнул, что в переводе с кошачьего значило: никто меня не любит, и даже играть со мной не хотят. Насчет «не любят» он, конечно, врал – всех бы так не любили!.. Просто у ведьм сейчас тихий час.
– Видишь? – заметил Пес. – Все-то он, мерзавец, понимает, ежели интерес есть. И объясняться умеет, когда захочет.
– Вот и болтай с ним в свое удовольствие! – откликнулся Светлан. – Чего ж тебя к людям тянет?
– Мы, собаки, не можем без вас, – пояснил зверь. – Потеряли… эту… самобытность. Вашими же стараниями. Теперь вот… «лучшие друзья».
– Уж из тебя друг!.. пока кормишь.
– Куска хлеба пожалел?
– Куска ли?
– Я фигурально.
– Ну конечно… с такой-то фигурой!
– На себя посмотри, – огрызнулся Пес.
После завтрака Светлан удалился в кабинет, где первым делом просмотрел список доступных абонентов – то есть тех жителей Города, кто, судя по всему, бодрствовал. И впрямь сонное царство! После буйных шабашей полнолуния не только ведьмы, но и большинство их друзей-соседей еще долго будут восполнять затраченную энергию. Отлетались наши птички… хотя бы ненадолго.
Не спал, правда, король, собрат Светлана по бессоннице. И профессор Робинкрац, конечно, не поддался общему сумасшествию, продолжая жить по своему графику. Вот от него поступило приглашение, приятно контрастирующее с предупреждением «Не беспокоить», оккупировавшим прочие терминалы .
Вообще Светлан старался не дергать ученого по ерунде, опасаясь помешать его работе, напряженной даже по меркам Города. Но время от времени тот сам зазывал гостей, чтобы поделиться накопленным, и всегда эти встречи стоили потраченного времени. Конечно, и публика была самая избранная. А в этот раз, когда Светлан, спустившись на пару этажей, вступил в профессорскую квартиру, там оказался один король, беспечно восседающий против распахнутого окна.
– Вот и ты, мой друг! – приветствовал он Светлана. – Полагаю, остальных можно не ждать.
– Увы, ваше величество, увы, – согласился Робинкрац, возникая из кухни и покаянно кивая лысой головой. – Наверно, мне следовало повременить с приглашениями.
Поздороваться со Светланом он, как всегда, забыл. В сравнении с величественным Артуром профессор выглядел щуплым и невзрачным, нелепо выряженным, почти гротескным, однако нравился Светлану не меньше, чем король. Вдобавок, именно Робинкрац стал для него мостиком между наукой и грудой алогичных беззаконий, собственно и составляющих сказку. И сейчас они вместе исследовали свойства и возможности Канала, хотя профессор постоянно отвлекался на местные «чудеса». Осуждать его в этом было трудно – Светлан и сам еще не пресытился ими.
– Нет уж, Фридрих Карлович, давайте не будем ничего откладывать, – возразил он. – Сейчас это непозволительная роскошь.
– Да? – сказал тот. – Тогда, может, переберемся на кухню – раз уж нас только трое. Правда, принимать там монаршую особу…
– Пустое, старина! – благодушно молвил Артур, поднимаясь. – В Городе нет титулов.
Как водится, в быту профессор был крайне безалаберным человеком. К счастью, ведьмы не обошли беднягу своей заботой, а одна из них, на диво спокойная и домовитая, даже захотела согревать его постель. Впрочем, профессору было далеко до старости – он только выглядел излишне серьезным . Сейчас его подружка, конечно, спала, но еще с вечера навела в квартире марафет и заготовила кормежки на сутки вперед.
Легонько отстранив хозяина, наверняка напортачившего бы что-то, Светлан сам принялся сервировать стол для традиционного чаепития. И вскоре все расселись по излюбленным местам, вполне готовые совмещать угощение с разговором. Кстати, к этому времени их стало четверо: не успел Светлан наполнить чашки, как сюда прибрела Жанна, покачиваясь точно сомнамбула, и устроилась на его коленях, опять погрузившись в дремоту. И как умудряется она отыскивать Светлана?
– Ну хорошо, – изрек Робинкрац, поглядев на ведьму с умилением. – Начнем, пожалуй. Знаете, что больше всего потрясает в нынешнем мире?
– Компьютеры? – предположил Светлан, судивший по себе.
– Почти угадали, – признал профессор. – Но не столько сами приборы, сколько новый мир, который они создают, смыкаясь в чудовищную Сеть…
– Виртуальный, – пробормотал Светлан.
– … и жутковатые существа, кои стали возникать там, заполняя Сеть странным подобием жизни. А ведь высказывались суждения, что по достижении некоего порога сама Сеть может превратиться в сверхорганизм, владеющий невиданной мощью и, к тому же, разумный. Вам ничего это не напоминает?
– Профессор, вы же не в университете, – проворчал Артур. – Нельзя ли без наводящих вопросов?
– Ведь это модель человеческого общества! – вскричал тот. – Конечно, если допустить, что меж людьми присутствует эфирная связь и что немалое их число подсознательно ощущает остальных.
– Телепатически? – снова подсказал Светлан.
– Вот-вот. А я лично склонен в это верить – иначе откуда бы взялась в людях совесть? И уж такой Сети, как человечество, хватает сложности.
– Сетям, – поправил Светлан, сообразив уже, куда клонит ученый. – Их должно быть не меньше, чем мировых религий. Значит, вот так, по вашей гипотезе, рождаются боги?
– По моей теории Бог один, – мягко возразил профессор. – И существовал задолго до человечества. Но когда он решил вдохнуть жизнь во Вселенную, разделился на мириады сознаний. А они уже которое тысячелетие движутся к осознанию себя, раз за разом возрождаясь в этой реальности.
– Да с чего ему взбрело такое? – удивился Светлан. – Развлечься захотелось?
– Может, со скуки – да. А может, это способ подняться на новую ступень.
– Ничего себе, тропка к совершенству! Это ж через какие страдания?
А король усмехнулся:
– Слышали бы вас, профессор, церковники!.. Боюсь для них ваша теория окажется излишне… э-э… революционной.
Проведя ладонью по волнистым волосам Жанны, Светлан сказал:
– Насколько знаю, Фридрих Карлович, теология не ваш профиль.
– Ну, это скорее философия, – поправил тот, машинально огладив лысину.
– Тем не менее. Вы ведь роетесь в другом котловане – во всяком случае, последний год. Это было вступлением, да?
– Угадали, – кивнул Робинкрац. – Как говорится, присказка.
– А сказка, стало быть… Ну-ну, травите дальше.
Отхлебнув из чашки, профессор продолжил:
– Напрашивается аналогия. Раз в компьютерной Сети завелись существа – по всем признакам, живые, если не считать отсутствия тел, – то почему похожее не может образоваться в организме, намного более сложном: в человечестве? Эдакий сон мирового разума, воплощение его суммарной фантазии… И почему этот огромный мир не мог породить другой, поменьше и попроще, живущий по своим законам? И почему там невозможны создания, во многом подобные здешним, но все-таки отличные?
– Господи, Фридрих Карлович!.. – не выдержал Светлан. – Может, не стоит препарировать чудо? Уж оставьте людям сказку. Не то окажемся в положении сороконожки, разучившейся ходить.
– В интересном положении, – хихикнула Жанна, приоткрыв один глаз. То ли она слышала что-то сквозь дремоту, то ли среагировала на ключевое слово.
– Ты понимаешь что-нибудь? – спросил Артур, поворачиваясь к Светлану.
– Больше чем хотелось бы, – мрачно ответил тот. – Здесь это зовут виртуальной реальностью.
– А с чем ее кушают?
– Уж не с хреном. Если хочешь знать, профессор говорил сейчас о тебе.
– М-да? – удивился король и задумался.
– Выходит, ваш мир – виртуальное образование? – спросил Светлан. – Как и все, кто его населяет. Но не слишком ли вы материальны для виртуалов?
– Было бы сознание, – весело парировал профессор. – Материя нарастет.
– Погодите-ка… Так вы не более, чем чья-то придумка? Ну, пусть коллективная, обобщенная.
– Я бы не стал упрощать настолько. Видите ли, дорогой мой, какая-то часть нашего мира… о проценте пока не берусь судить… скорее всего выдумана – некогда, многие тысячелетия назад. Но с тех пор на эту… гм… твердь налепилось многое. Что-то опять занесло извне, а что-то развилось из собственных основ, сделавшись уже вполне оригинальным, самобытным. Ну представьте: вывели человека в пробирке, – поначалу дергает, верно?
– Какая разница? – пожал плечами Светлан.
– Ну да, вы-то уже свыклись!.. Но если у кого-то предубеждение – станет ли он с той же неприязнью относиться к детям и внукам этого пробирочного, рожденным уже обычным способом?
– Не убеждает, – сказал Светлан. – Подумаешь, пробирка!.. Это вам не гомункулус из колбы. Тут всё из натуральных клеток, живое – от живого.
– Но разве плоды воображения рождаются от мертвецов? Да фантазеры – самые живые среди людей.
– Здешним ДНК миллиарды лет!..
– А тамошним – тысячи, – улыбнулся хозяин. – Или даже миллионы – кто знает, когда люди начали фантазировать? Так что разница скорее количественная.
– Выстроить на воображении целый мир!.. Да как возможно такое?
– Ну, не только на нем, конечно. Думаю, оно поставляет лишь общие чертежи, а вся мелочевка извлекается из Подвала, в который вы заглянули вчера. Там этого добра!..
– Но так можно воссоздать только материальные объекты… образно говоря, вылепить. А вот как вдохнуть души в некоторые из них? Вообще, откуда их взять, если, по вашей концепции, вкупе они составляют Бога, а этот самый Бог, разумеется, велик, но, тем не менее, конечен.
– А вы представляете, насколько Он велик? – осведомился профессор. – И какой резерв у Него припасен на случай катаклизмов? И сколько душ потребуется для выдуманного мира? Он ведь не такой большой в сравнении с вашим. Да и кто знает: может, души тоже способны плодиться? А способ для этого – как раз фантазирование. Может, талантливо измышленные образы ничуть не уступают реальным субъектам в духовности?
– Ну, если оглянуться окрест, – усмехнулся Светлан, – пожалуй, что и превосходят. Один наш Арист – еще тот образчик!.. Кстати, а куда отнести тех, коим не досталось полноценного сознания?