– Гамбургер?
– Ну да, ведь Луи Д. владел мясокомбинатом.
Я невольно вздрогнула.
– Вот тут все начинает запутываться. Дечуч каким-то образом сподобился потерять сердце.
Все звучало так дико, что я засомневалась, что Конни говорит мне правду. Это все больше походило на фантазии Лулы.
– Потерять? – переспросила я. – Как он мог потерять?
Конни развела руками. Как будто и сама в это поверить не может.
– Я все узнала от тети Фло, но она больше ничего не знает.
– Неудивительно, что Дечуч в депрессии.
– Точно, – поддержала меня Лула.
– А при чем здесь Лоретта Риччи?
Конни снова развела руками.
– Не знаю.
– И Лунатик с Даги?
– И этого не знаю, – сказала Конни.
– Значит, Дечуч ищет сердце Луи Д.?
Конни все еще улыбалась. Ей явно пришлась по душе вся эта история.
– По-видимому, так.
Я думала, наверное, целую минуту.
– В какой-то момент Дечуч решил, что сердце у Даги. Затем он обвинил в этом же Лунатика.
– Ага, – сказала Лула, – а теперь он думает, что оно у тебя.
Перед моими глазами поплыли черные точки, а в ушах начали звонить колокола.
– Эй, – окликнула меня Лула, – ты что-то неважно выглядишь.
Я опустила голову к коленям и глубоко вздохнула.
– Он думает, что у меня сердце Луи Д.! Он думает, что я разъезжаю с ним по городу? Господи, да кем надо быть, чтобы таскаться по городу с сердцем мертвеца? – Я-то думала, что речь идет о наркотиках. Я думала, что меняю кокаин на Лунатика. И что мне теперь делать?
– Мне кажется, тебе не о чем беспокоиться, – заметила Лула, – ведь у Эдди нет ни Лунатика, ни Даги.
Я рассказала Луле и Конни о лимузине и Лунатике.
– Ну не прелесть ли? – восхитилась Лула. – Какая-то старая дама похищает Лунатика. Может, это вдова Луи Д. пытается вернуть сердце мужа?
– Ты лучше загадай, чтобы это был кто хочешь, только не вдова Луи Д., – заметила Конни. – В сравнении с ней бабка Морелли просто ангел. Про нее рассказывали, что ей как-то показалось, что соседка обратилась к ней без должного уважения. На следующий день бедную женщину нашли мертвой с вырезанным языком.
– Она заставила Луи убить женщину?
– Нет, – сказала Конни. – Луи в то время не было дома. Он уезжал по делам.
– О господи милостивый!
– Ну, не волнуйся, это, скорее всего, не София, потому что я слышала, будто она заперлась в доме после смерти Луи, жжет свечи, молится и проклинает Дечуча. – Конни немного подумала. – Знаешь, кто еще мог выкрасть Лунатика? Сестра Луи Д., Эстелла Колуччи.
Похитить Лунатика было раз плюнуть. Достаточно предложить ему косячок, и он будет счастлив следовать за вами на край земли.
– Давай съездим и поговорим с Эстеллой Колуччи, – предложила я Луле.
– Всегда готова, – сказала Лула. – Сегодня я в форме!
Бенни и Эстелла Колуччи жили в очень хорошем доме на две семьи в Бурге. Кстати, почти все дома в Бурге очень ухожены. Необходимо для выживания. Вкусы в смысле убранства могут быть разные, но окна, черт побери, должны всегда быть чистыми.
Я остановила мотоцикл напротив дома Колуччи, подошла к двери и постучала. Никакого ответа. Лула влезла в кусты под окнами и заглянула в дом.
– Никого не вижу, – сообщила она. – Свет не горит. Телевизор выключен.
Затем мы поехали в клуб. Бенни там не было. Я проехала пару кварталов по Гамильтон-авеню и узнала машину Бенни. Она стояла на углу Гамильтон-авеню и Гранд-стрит, около закусочной. Мы с Лулой прижали носы к стеклу. Бенни и Зигги сидели и завтракали. Слегка припозднились.
Закусочная представляла собой узкое, длинное кафе, где подавали домашнюю еду по разумным ценам. Черно-зеленый линолеум на полу растрескался, светильники потемнели от сажи и гари, сиденья стульев подклеены клейкой лентой. Микки Шпритц был поваром в армии во время корейского конфликта. Когда он демобилизовался тридцать лет назад, он купил эту закусочную, и с той поры там ничего не менялось. Ни пол, ни стулья, ни меню. Готовили Микки с женой сами. А Пуки Поттер, умственно отсталый мужичок, убирал со столов и мыл посуду.
Когда мы вошли, Бенни и Зигги сосредоточенно ели яичницу.
– Мама родная, – ахнул Бенни, поднимая голову от тарелки и разглядывая всю кожаную Лулу. – Откуда только берутся такие роскошные девушки?!
– Мы заезжали к вам домой, – сказала я Бенни. – Никого не застали.
– Ну да. Ведь я здесь.
– А Эстелла? Ее тоже не было дома.
– У нас смерть в семье, – сказал Бенни. – Эстелла уехала из города на пару дней.
– Наверное, вы имеете в виду Луи Д., – сказала я. – И всю эту путаницу.
Теперь я привлекла внимание Зигги и Бенни.
– Вы в курсе насчет путаницы? – спросил Бенни.
– Я знаю о сердце.
– Господи милостивый! – сказал Бенни. – А я-то думал, что вы блефуете.
– Где Лунатик?
– Говорю вам, не знаю, где он, но моя жена сведет меня с ума из-за этого клятого сердца. Вы должны мне его отдать. Она мне всю плешь проела. Только об этом и слышу. Я ведь просто человек, понимаете? Я больше не выдержу.
– Бенни сам плохо себя чувствует, – сказал Зигги. – У него тоже разные хвори. Вы должны отдать ему сердце, чтобы он успокоился. Это будет правильно.
– Только подумайте о бедном Луи. Лежит там без сердца, – поддержал его Бенни. – Это скверно. Он должен уйти в землю весь, целиком.
– Когда Эстелла уехала в Ричмонд?
– В понедельник.
– Как раз, когда исчез Лунатик.
Бенни наклонился вперед.
– О чем это вы толкуете?
– Эстелла украла Лунатика.
Бенни и Зигги переглянулись. Им такая возможность не приходила в голову.
– Эстелла такими вещами не занимается, – сказал Бенни уверенно.
– Как она добиралась до Ричмонда? Взяла напрокат лимузин?
– Нет. Сама вела машину. Она поехала в Ричмонд, чтобы навестить жену Луи Д., Софию, а потом она собиралась в Норфолк. Там живет наша дочь.
– У вас случайно нет с собой фотографии Эстеллы?
Бенни вынул бумажник и дал мне фото Эстеллы. Приятная женщина с круглым лицом и короткими седыми волосами.
– Значит, так. У меня есть сердце, а ваша задача – найти Лунатика, – сказала я Бенни.
И мы с Лулой ушли.
– Вот это да, – восхитилась Лула, когда мы уселись на мотоцикл. – Ты там так круто себя вела. Я даже на минутку подумала, что ты знаешь, что делаешь. В смысле, я уже было решила, что это сердце у тебя.
Мы с Лулой вернулись в контору. Когда мы входили в дверь, зазвонил мой сотовый телефон.
– Бабушка с тобой? – встревоженно спросила мама. – Она рано утром ушла в булочную и до сих пор не вернулась.
– Я ее не видела.
– Отец пошел ее искать, но не нашел. И я обзвонила всех ее подруг. Ее уже несколько часов нет.
– Это сколько несколько?
– Не знаю. Часа два назад. Это на нее не похоже. Она всегда из булочной идет прямо домой.
– Ладно, – сказала я. – Я поищу бабушку. Позвони мне, если она объявится.
Я отсоединилась, и телефон тут же зазвонил снова.
Это был Эдди Дечуч.
– Сердце все еще у тебя? – без обиняков спросил он.
– Да.
– Ну, теперь у меня есть на что меняться.
У меня замерло сердце.
– Лунатик?
– Попробуй еще раз.
Послышалось шарканье ног, и я услышала голос бабушки.
– Что это за разговоры про сердце? – поинтересовалась моя бабушка.
– Это довольно трудно объяснить. Ты как?
– Колено немного болит сегодня. Артрит.
– Нет, я спрашиваю, Дечуч с тобой нормально обращается?
Я слышала, как где-то рядом Эдди подсказывает бабушке: «Скажи, что я тебя похитил. Скажи, что я отстрелю тебе голову, если она не отдаст мне сердце».
– Ничего такого я ей говорить не буду, – уперлась бабушка. – С чего бы это? И выбрось из головы все дурные мысли. То, что я позволила себя похитить, не означает, что я легко доступна. Я ничего не буду с тобой делать, если ты не предпримешь меры предосторожности. Я не хочу подхватить какую-нибудь дурную болезнь.
Дечуч снова взял трубку.
– Значит, так. Ты берешь сотовый и сердце и отправляешься в супермаркет «Квакер бридж». В семь я тебе позвоню. Если сообщишь в полицию, твоя бабка умрет.
Глава 11
– Ну да, ведь Луи Д. владел мясокомбинатом.
Я невольно вздрогнула.
– Вот тут все начинает запутываться. Дечуч каким-то образом сподобился потерять сердце.
Все звучало так дико, что я засомневалась, что Конни говорит мне правду. Это все больше походило на фантазии Лулы.
– Потерять? – переспросила я. – Как он мог потерять?
Конни развела руками. Как будто и сама в это поверить не может.
– Я все узнала от тети Фло, но она больше ничего не знает.
– Неудивительно, что Дечуч в депрессии.
– Точно, – поддержала меня Лула.
– А при чем здесь Лоретта Риччи?
Конни снова развела руками.
– Не знаю.
– И Лунатик с Даги?
– И этого не знаю, – сказала Конни.
– Значит, Дечуч ищет сердце Луи Д.?
Конни все еще улыбалась. Ей явно пришлась по душе вся эта история.
– По-видимому, так.
Я думала, наверное, целую минуту.
– В какой-то момент Дечуч решил, что сердце у Даги. Затем он обвинил в этом же Лунатика.
– Ага, – сказала Лула, – а теперь он думает, что оно у тебя.
Перед моими глазами поплыли черные точки, а в ушах начали звонить колокола.
– Эй, – окликнула меня Лула, – ты что-то неважно выглядишь.
Я опустила голову к коленям и глубоко вздохнула.
– Он думает, что у меня сердце Луи Д.! Он думает, что я разъезжаю с ним по городу? Господи, да кем надо быть, чтобы таскаться по городу с сердцем мертвеца? – Я-то думала, что речь идет о наркотиках. Я думала, что меняю кокаин на Лунатика. И что мне теперь делать?
– Мне кажется, тебе не о чем беспокоиться, – заметила Лула, – ведь у Эдди нет ни Лунатика, ни Даги.
Я рассказала Луле и Конни о лимузине и Лунатике.
– Ну не прелесть ли? – восхитилась Лула. – Какая-то старая дама похищает Лунатика. Может, это вдова Луи Д. пытается вернуть сердце мужа?
– Ты лучше загадай, чтобы это был кто хочешь, только не вдова Луи Д., – заметила Конни. – В сравнении с ней бабка Морелли просто ангел. Про нее рассказывали, что ей как-то показалось, что соседка обратилась к ней без должного уважения. На следующий день бедную женщину нашли мертвой с вырезанным языком.
– Она заставила Луи убить женщину?
– Нет, – сказала Конни. – Луи в то время не было дома. Он уезжал по делам.
– О господи милостивый!
– Ну, не волнуйся, это, скорее всего, не София, потому что я слышала, будто она заперлась в доме после смерти Луи, жжет свечи, молится и проклинает Дечуча. – Конни немного подумала. – Знаешь, кто еще мог выкрасть Лунатика? Сестра Луи Д., Эстелла Колуччи.
Похитить Лунатика было раз плюнуть. Достаточно предложить ему косячок, и он будет счастлив следовать за вами на край земли.
– Давай съездим и поговорим с Эстеллой Колуччи, – предложила я Луле.
– Всегда готова, – сказала Лула. – Сегодня я в форме!
Бенни и Эстелла Колуччи жили в очень хорошем доме на две семьи в Бурге. Кстати, почти все дома в Бурге очень ухожены. Необходимо для выживания. Вкусы в смысле убранства могут быть разные, но окна, черт побери, должны всегда быть чистыми.
Я остановила мотоцикл напротив дома Колуччи, подошла к двери и постучала. Никакого ответа. Лула влезла в кусты под окнами и заглянула в дом.
– Никого не вижу, – сообщила она. – Свет не горит. Телевизор выключен.
Затем мы поехали в клуб. Бенни там не было. Я проехала пару кварталов по Гамильтон-авеню и узнала машину Бенни. Она стояла на углу Гамильтон-авеню и Гранд-стрит, около закусочной. Мы с Лулой прижали носы к стеклу. Бенни и Зигги сидели и завтракали. Слегка припозднились.
Закусочная представляла собой узкое, длинное кафе, где подавали домашнюю еду по разумным ценам. Черно-зеленый линолеум на полу растрескался, светильники потемнели от сажи и гари, сиденья стульев подклеены клейкой лентой. Микки Шпритц был поваром в армии во время корейского конфликта. Когда он демобилизовался тридцать лет назад, он купил эту закусочную, и с той поры там ничего не менялось. Ни пол, ни стулья, ни меню. Готовили Микки с женой сами. А Пуки Поттер, умственно отсталый мужичок, убирал со столов и мыл посуду.
Когда мы вошли, Бенни и Зигги сосредоточенно ели яичницу.
– Мама родная, – ахнул Бенни, поднимая голову от тарелки и разглядывая всю кожаную Лулу. – Откуда только берутся такие роскошные девушки?!
– Мы заезжали к вам домой, – сказала я Бенни. – Никого не застали.
– Ну да. Ведь я здесь.
– А Эстелла? Ее тоже не было дома.
– У нас смерть в семье, – сказал Бенни. – Эстелла уехала из города на пару дней.
– Наверное, вы имеете в виду Луи Д., – сказала я. – И всю эту путаницу.
Теперь я привлекла внимание Зигги и Бенни.
– Вы в курсе насчет путаницы? – спросил Бенни.
– Я знаю о сердце.
– Господи милостивый! – сказал Бенни. – А я-то думал, что вы блефуете.
– Где Лунатик?
– Говорю вам, не знаю, где он, но моя жена сведет меня с ума из-за этого клятого сердца. Вы должны мне его отдать. Она мне всю плешь проела. Только об этом и слышу. Я ведь просто человек, понимаете? Я больше не выдержу.
– Бенни сам плохо себя чувствует, – сказал Зигги. – У него тоже разные хвори. Вы должны отдать ему сердце, чтобы он успокоился. Это будет правильно.
– Только подумайте о бедном Луи. Лежит там без сердца, – поддержал его Бенни. – Это скверно. Он должен уйти в землю весь, целиком.
– Когда Эстелла уехала в Ричмонд?
– В понедельник.
– Как раз, когда исчез Лунатик.
Бенни наклонился вперед.
– О чем это вы толкуете?
– Эстелла украла Лунатика.
Бенни и Зигги переглянулись. Им такая возможность не приходила в голову.
– Эстелла такими вещами не занимается, – сказал Бенни уверенно.
– Как она добиралась до Ричмонда? Взяла напрокат лимузин?
– Нет. Сама вела машину. Она поехала в Ричмонд, чтобы навестить жену Луи Д., Софию, а потом она собиралась в Норфолк. Там живет наша дочь.
– У вас случайно нет с собой фотографии Эстеллы?
Бенни вынул бумажник и дал мне фото Эстеллы. Приятная женщина с круглым лицом и короткими седыми волосами.
– Значит, так. У меня есть сердце, а ваша задача – найти Лунатика, – сказала я Бенни.
И мы с Лулой ушли.
– Вот это да, – восхитилась Лула, когда мы уселись на мотоцикл. – Ты там так круто себя вела. Я даже на минутку подумала, что ты знаешь, что делаешь. В смысле, я уже было решила, что это сердце у тебя.
Мы с Лулой вернулись в контору. Когда мы входили в дверь, зазвонил мой сотовый телефон.
– Бабушка с тобой? – встревоженно спросила мама. – Она рано утром ушла в булочную и до сих пор не вернулась.
– Я ее не видела.
– Отец пошел ее искать, но не нашел. И я обзвонила всех ее подруг. Ее уже несколько часов нет.
– Это сколько несколько?
– Не знаю. Часа два назад. Это на нее не похоже. Она всегда из булочной идет прямо домой.
– Ладно, – сказала я. – Я поищу бабушку. Позвони мне, если она объявится.
Я отсоединилась, и телефон тут же зазвонил снова.
Это был Эдди Дечуч.
– Сердце все еще у тебя? – без обиняков спросил он.
– Да.
– Ну, теперь у меня есть на что меняться.
У меня замерло сердце.
– Лунатик?
– Попробуй еще раз.
Послышалось шарканье ног, и я услышала голос бабушки.
– Что это за разговоры про сердце? – поинтересовалась моя бабушка.
– Это довольно трудно объяснить. Ты как?
– Колено немного болит сегодня. Артрит.
– Нет, я спрашиваю, Дечуч с тобой нормально обращается?
Я слышала, как где-то рядом Эдди подсказывает бабушке: «Скажи, что я тебя похитил. Скажи, что я отстрелю тебе голову, если она не отдаст мне сердце».
– Ничего такого я ей говорить не буду, – уперлась бабушка. – С чего бы это? И выбрось из головы все дурные мысли. То, что я позволила себя похитить, не означает, что я легко доступна. Я ничего не буду с тобой делать, если ты не предпримешь меры предосторожности. Я не хочу подхватить какую-нибудь дурную болезнь.
Дечуч снова взял трубку.
– Значит, так. Ты берешь сотовый и сердце и отправляешься в супермаркет «Квакер бридж». В семь я тебе позвоню. Если сообщишь в полицию, твоя бабка умрет.
Глава 11
– Что такое? – заволновалась Лула.
– Дечуч украл бабушку Мазур. Хочет поменять ее на сердце. Я должна отвезти его в супермаркет у моста, а он позвонит мне туда в семь и даст дальнейшие указания. Еще он сказал, что убьет бабушку, если я сообщу полиции.
– Все похитители так говорят, – сказала Лула. – Это у них правило такое.
– Что ты собираешься делать? – спросила Конни. – У тебя есть хоть малейшее представление, где может быть это сердце?
– Стоп, подождите, – вмешалась Лула. – Ведь на сердце Луи Дестефани наверняка нет гравировки с именем. Почему бы нам не подсунуть ему другое? Откуда Эдди Дечучу знать, чье это сердце? Готова поспорить, если мы отдадим ему коровье сердце, он ни о чем не догадается. Нужно просто пойти к мяснику и объяснить ему, что нам нужно говяжье сердце. Разумеется, не в Бурге, здесь все вылезет наружу. К другому мяснику. Я знаю парочку на Старк-стрит. Или можно зайти в тот магазин, где торгуют по сниженным ценам. У них прекрасный мясной отдел.
– Удивляюсь, почему Дечуч сам до этого не додумался. Ведь никто, кроме него, не видел сердца Дечуча. А сам Дечуч ни хрена не видит. Скорее всего это он вытащил мясо из морозильника Даги, приняв его за сердце Луи.
– Лула высказала неплохую мысль, – заметила Конни. – Может ведь получиться.
Я подняла голову от колен.
– Противно вас слушать!
– Ну да, – сказала Лула, – в этом-то и весь смак. – Она взглянула на часы на стене. – Обеденное время. Давайте пойдем съедим по гамбургеру, а потом поедем за сердцем.
Я воспользовалась телефоном Лулы, чтобы позвонить матери.
– Не беспокойся о бабушке, – сказала я. – Я знаю, где она, и сегодня вечером я ее привезу. – И я повесила трубку, прежде чем она успела задать хоть один вопрос.
После ленча мы с Лулой отправились в мясной отдел супермаркета.
– Нам нужно сердце, – сказала Лула мяснику. – Обязательно в хорошем состоянии.
– Извините, – смутился он, – мы не торгуем сердцами. Может быть, вам подойдут другие внутренние органы? Например, печень?
– Нет, – заявила Лула. – Только сердце. Не знаете, где бы мы могли его купить?
– Насколько я знаю, все субпродукты отсылаются на фабрику, производящую консервы для собак, в Арканзас.
– У нас нет времени ездить в Арканзас, – заметила Лула. – Но все равно спасибо.
По дороге к выходу из магазина мы остановились у отдела, где продавалось все необходимое для пикника, и купили маленький холодильник – красный в белую полоску.
– Замечательно, – заявила Лула. – Теперь только сердца не хватает.
– Как ты думаешь, нам больше повезет на Старк-стрит?
– Я знаю, что некоторые мясники продают такое, о чем ты и не догадываешься, – сказала Лула. – Если у них нет сердца в наличии, они достанут, не сомневайся.
В сравнении с некоторыми участками Старк-стрит Босния после бомбежки выглядит привлекательнее. В свою бытность проституткой Лула работала на этой улице. Это была длинная шеренга унылых домов, запылившихся офисов и угрюмых людей.
Мы добирались туда добрых полчаса через центр города.
Стоял солнечный апрельский день, но Старк-стрит выглядела мрачной. Обрывки газет метались по асфальту, цепляясь за ступеньки безрадостных домов и обочины тротуаров. Все стены были разрисованы хулиганскими надписями и бандитскими лозунгами. Попадались сожженные и растасканные на части дома с почерневшими стенами и забитыми фанерой окнами. Между домами приютились маленькие кафе, ресторанчики, гараж, магазин металлоизделий и мясной павильон.
– Вот то, что нам надо, – сказала Лула. – Мясной павильон «У Омара». Если это используют для приготовления собачьей пищи, то Омар наверняка продает это на суп. Нам только нужно убедиться, что сердце уже не пульсирует, когда мы его получим.
– А здесь оставлять мотоцикл безопасно?
– Черт, нет, конечно. Поставь его у окна, чтобы нам было видно.
За мясным прилавком стоял большой темнокожий мужчина. Поседевшие волосы коротко подстрижены. Белый фартук забрызган кровью. На шее – золотая цепь, на пальце – кольцо с крупным бриллиантом. При виде нас он широко улыбнулся.
– Лула! Прекрасно выглядишь. Не видел тебя с тех пор, как ты ушла с улицы. Кожа тебе идет, мне нравится.
– Это Омар, – сказала мне Лула. – Богат примерно так же, как Билл Гейтс. Он стоит в этой лавке только из-за того, что ему нравится засовывать руку в куриные задницы.
Омар откинул голову и расхохотался. Этот хохот мог бы посоревноваться с ревом «Харлея».
– Чем могу тебе помочь? – обратился он к Луле.
– Мне нужно сердце.
Омар и глазом не моргнул. Наверное, такие требования здесь можно услышать ежедневно.
– Разумеется, – сказал он. – Что ты с ним собираешься делать? Тушить? Жарить?
– Полагаю, человеческого сердца у тебя нет?
– Не сегодня. Только по особому заказу.
– А что больше похоже на человеческое сердце?
– Свиное. Трудно различить.
– Ладно, – сказала Лула, – дай мне одно.
Омар пошел в угол и принялся руками шарить в корзине с субпродуктами. Нашел одно сердце и бросил его на весы поверх куска промасленной бумаги.
– Подойдет?
Мы с Лулой пригляделись получше.
– Мало в этом разбираюсь, – сказала Лула Омару. – Может, ты нам поможешь. Мы ищем сердце, которое подошло бы свинье весом в двести тридцать фунтов, недавно подохшей от инфаркта.
– Сколько лет было свинье?
– Где-то около семидесяти.
– Довольно старая свинья, – заметил Омар. Он снова пошел к корзине и взял другое сердце. – Это тут довольно давно лежит. Не знаю, был ли у свиньи инфаркт, но ее сердце выглядит неважно. – Он ткнул в него пальцем. – Не то чтобы здесь чего-то не хватало, но выглядит оно хорошо пожившим, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Сколько? – спросила Лула.
– Тебе повезло. Это пойдет со скидкой. Могу отдать за полцены.
Мы с Лулой переглянулись.
– Ладно, мы берем, – сказала я.
Омар через прилавок взглянул на холодильник в руке Лулы.
– Вам завернуть или положить на лед?
Через полчаса мы были в конторе и демонстрировали сердце Конни.
– Надо же, совсем как настоящее, – восхитилась Конни.
Мы с Лулой довольно переглянулись.
– Хотя я в этом ничего не понимаю, – поспешила добавить Конни.
– Должно сработать, – уверенно сказала Лула. – Теперь остается только поменять это на бабку.
От страха у меня в животе что-то затрепетало, и стало трудно дышать. Я не хотела, чтобы с бабулей случилась какая-нибудь беда.
Когда мы с Валери были маленькими, мы все время дрались. Мне в голову вечно приходила то одна, то другая бредовая идея, а Валери ябедничала на меня матери. «Стефани на крыше гаража и собирается лететь», – визжала Валери, врываясь в кухню. Или «Стефани во дворе пытается пописать, как мальчик, стоя». Мать накричит на меня, но позже, когда никто не видел, я отвешивала Валери хороших тумаков. И мы дрались. Мать снова кричала на меня. А я убегала из дома.
Убегала я всегда к бабушке Мазур. Бабушка никогда никого не судила. Теперь-то я знаю почему. Глубоко в душе бабуля была еще более сумасшедшей, чем я.
Она впускала меня в дом без малейших попреков. Притаскивала четыре кухонных стула в гостиную, ставила их квадратом и накрывала сверху простыней. Она давала мне подушку и книжку и отправляла в сооруженную ею палатку. Через пару минут под простыню подсовывалась тарелка с печеньем.
Где-нибудь во второй половине дня, еще до возвращения дедушки с работы, приходила мама и забирала меня. И все снова налаживалось.
Теперь моя бабуля находилась в плену у психованного Эдди Дечуча. И в семь часов я попытаюсь обменять ее на свиное средце.
– Уф! – вздохнула я.
Лула и Конни посмотрели на меня.
– Думы вслух, – объяснила я. – Может, стоит позвонить Джо или Рейнджеру и попросить прикрыть меня?
– Джо – полицейский, – заметила Лула, – а Эдди сказал – никакой полиции.
– Дечуч и не узнает, что Джо там был.
– Ты думаешь, он наш план поддержит?
Да, тут проблема. Мне придется сказать Джо, что я обмениваю бабушку на свиное сердце. Другое дело – рассказывать обо всем, когда обмен будет благополучно завершен. В настоящий же момент это звучало по меньшей мере странно.
– Может, он придумает что-нибудь получше, – предположила я.
– Дечучу нужно только одно, – заявила Лула. – И это у тебя в холодильнике.
– У меня в холодильнике свиное сердце!
– Ну, с технической точки зрения, это так, – согласилась Лула.
Лучше, пожалуй, позвонить Рейнджеру. Ему не привыкать иметь дело со всякого рода сумасшедшими вроде Лулы, меня и бабушки.
Сотовый Рейнджера не отвечал, поэтому я позвонила на пейджер и меньше чем через минуту получила ответ.
– Тут новая проблема с Дечучем, – сказала я Рейнджеру. – Он захватил бабушку.
– Союз, освященный небесами, – заметил Рейнджер.
– Я серьезно! Я распустила слух, что у меня есть то, что Дечуч ищет. Поскольку Лунатика у него нет, он похитил бабушку, чтобы было на что меняться. Обмен состоится в семь.
– И что ты собираешься отдать Эдди?
– Свиное сердце.
– Что ж, обмен справедливый, – заметил Рейнджер.
– Нечего хамить. Это длинная история.
– Что я могу сделать?
– Мне не помешало бы прикрытие, если что-то пойдет не так. – Я рассказала ему о нашем плане.
– Пусть Винни навесит на тебя микрофон, – сказал Рейнджер. – Я попозже заеду и возьму приемник. Включи микрофон в шесть тридцать.
– Цена все та же?
– На этот раз бесплатно.
После того как меня обмотали проводами, мы с Лулой решили отправиться в магазин. Луле нужны были туфли, а мне просто хотелось отвлечься от тревожных мыслей о бабушке.
«Квакер Бридж» – двухэтажный магазин как раз рядом с шоссе, ведущим из Трентона в Принстон. В нем все, как в любом другом большом универмаге, причем в центре расположена секция «У Маки», где как раз проходила распродажа обуви.
– Ты только посмотри, – сказала мне Лула, когда мы зашли в обувной магазин. – Мы с тобой здесь единственные с холодильником для пикника.
Зрелище действительно было то еще. Я вцепилась в холодильник мертвой хваткой, прижав его к груди обеими руками. Лула все еще была вся в коже. Я же в сапогах, джинсах, при двух фонарях под глазами и с прижатым к груди портативным холодильником. Люди спотыкались на месте, наталкивались на витрины и манекены, не в состоянии отвести от нас глаз.
Первое правило в нашем деле – быть как можно незаметнее.
Зазвонил мой телефон, и я едва не уронила холодильник.
Звонил Рейнджер.
– Какого черта ты делаешь? Ты привлекаешь такое внимание, что за тобой даже охранник по пятам ходит. Он, верно, считает, что у тебя в этом холодильнике бомба.
– Я немного нервничаю.
– Это точно!
И он отсоединился.
– Слушай, – сказала я Луле, – почему бы нам не взять по куску пиццы, чтобы немного расслабиться.
– Я за, – сразу же согласилась Лула. – Тем более что я не вижу ни одной пары туфель, которые бы мне нравились.
В половине седьмого я вылила растаявшую воду из холодильника и попросила парнишку в пиццерии принести свежего льда.
Он протянул мне чашку со льдом.
– Вообще-то мне надо заполнить холодильник, – сказала я. – Мне нужно намного больше.
Он перегнулся через прилавок и посмотрел на холодильник.
– Не думаю, что мне позволено раздавать лед в таких количествах.
– Не дашь нам льда, наше сердце протухнет, – вмешалась Лула. – Мы должны держать его на холоде.
Парнишка снова взглянул на холодильник.
– Ваше сердце?
Лула открыла крышку и продемонстрировала парню содержимое.
– Круто, леди, – сказал мальчишка. – Берите столько льда, сколько хотите.
Мы до половины заполнили емкость, и сердце стало выглядеть свежим и привлекательным на этой подушке из льда. Затем я отправилась в женский туалет и включила микрофон.
– Проверка, – сказала я. – Ты меня слышишь?
Через секунду зазвонил телефон.
– Я тебя слышу, – сказал Рейнджер. – Еще я слышу женщину, которая сидит в соседней кабинке.
Я оставила Лулу в пиццерии, а сама отправилась в центр магазина, туда, где располагалась секция «У Маки». Села на скамейку, держа на коленях холодильник и положив сотовый в карман куртки, чтобы легче было достать.
Ровно в семь телефон зазвонил.
– Ты готова выслушать инструкции? – спросил Дечуч.
– Готова.
– Поезжай через первый подземный тоннель, ведущий на южное шоссе…
В этот момент меня похлопал по плечу охранник.
– Простите, мэм, – сказал он, – но я хотел бы поинтересоваться содержимым этого холодильника.
– Кто это? – заволновался Дечуч. – Кто это?
– Никто, – сказала я Дечучу. – Я слушаю.
– Мне придется попросить вас отойти от холодильника, – сказал охранник. – Немедленно.
Краем глаза я видела еще одного охранника, который подходил все ближе.
– Послушайте, – сказала я Дечучу, – у меня тут небольшая проблема. Вы не могли бы перезвонить мне через десять минут?
– Мне это не нравится, – сказал Дечуч. – Все отменяется. Все отменяется.
– Нет! Подождите!
Он повесил трубку.
Господи! Только не это!
– Что с вами такое? – повернулась я к охраннику. – Вы что, не видите, что я разговариваю по телефону? Даже две секунды подождать не можете? Видно, в школе вас ничему не учат.
Он уже вытащил пистолет.
– Отодвиньтесь от холодильника.
Я знала, что за этой сценой откуда-нибудь наблюдает Рейнджер и, скорее всего, держится за живот от смеха.
Я поставила емкость на скамейку и отошла в сторону.
– Теперь протяните руку и сдвиньте крышку, чтобы я мог увидеть, что внутри, – приказал охранник.
Я сделала все, что он просил.
Охранник наклонился и заглянул в холодильник.
– Что это такое, черт побери?
– Это сердце. Есть проблемы? Не разрешается приносить сердце в магазин?
Теперь передо мной стояли два охранника. Они переглянулись. В их инструкциях такая ситуация не была предусмотрена.
– Извините, что побеспокоили, – сказал один из охранников. – Показалось подозрительным.
– Козел, – огрызнулась я.
Я закрыла крышку, забрала свой холодильник и рванулась назад к прилавку, около которого сидела Лула.
– Ой-ой, – покачала головой Лула. – Почему ты еще с этим ящиком? И где бабушка?
– Все пошло наперекосяк.
Рейнджер ждал меня у мотоцикла.
– Если меня надо будет когда-нибудь выкупить, сделай мне одолжение, откажись от работы, – сказал он. Он залез мне под рубашку и отключил микрофон. – Не волнуйся. Он перезвонит. Разве он может отказаться от свиного сердца? – Рейнджер заглянул в ящик и улыбнулся. – И в самом деле, свиное сердце.
– Подразумевается, что это сердце Луи Д., – объяснила я Рейнджеру. – Дечуч вырезал его по ошибке. И потом каким-то образом потерял, когда возвращался из Ричмонда.
– И ты собиралась подсунуть ему свиное сердце? – сказал Рейнджер.
– У нас не было времени, – объяснила Лула. – Человеческое можно достать только по особому заказу, а на это требуется время.
– Славный мотоцикл, – заметил Рейнджер. – Тебе идет.
Он сел в машину и уехал.
Лула соорудила себе веер из газеты и обмахивалась им.
– Горячий парень, однако.
Я позвонила маме, как только вернулась домой.
– Насчет бабушки, – сказала я. – Она заночует у своего приятеля.
– Почему она мне не позвонила?
– Думаю, решила, что разговора со мной достаточно.
– Все очень странно. Этот приятель – мужчина?
– Разумеется.
Я услышала звук бьющейся посуды. Потом мама положила трубку.
Портативный холодильник стоял на столе в кухне. Я заглянула внутрь, и мне не понравилось то, что я увидела. Лед таял, и сердце выглядело неважно. Оставалось одно – заморозить эту клятую штуку.
Я предельно осторожно собрала его и положила в пакет из-под бутербродов. Пару раз меня едва не вырвало. Затем я положила сердце в морозильник.
На автоответчике было два одинаковых послания, оба от Джо: «Позвони мне».
Мне этого вовсе не хотелось. Он начнет задавать вопросы, на которые я не хочу отвечать. Особенно ввиду того, что обмен на свинячье сердце сорвался. Противный голосок в моей голове продолжал нашептывать: «Если бы ты позвала копов, все наверняка прошло бы удачнее».
И как насчет бабушки? Она все еще с Эдди Дечучем. Сумасшедшим Эдди Дечучем в депрессии.
Черт. Я набрала номер Джо.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала я. – Но не как полицейского.
– Не могла бы ты высказаться попонятней?
– Я тебе кое-что расскажу, но ты должен мне пообещать, что это останется между нами и не станет известно полиции.
– Не могу.
– Ты должен.
– В чем дело?
– Эдди Дечуч похитил бабушку.
– Не обижайся, но Дечучу повезет, если он выживет.
– Мне не помешала бы компания. Ты не мог бы приехать на ночь?
Через полчаса прибыли Боб и Морелли. Боб пробежался по квартире, обнюхал все сиденья, проверил мусорную корзину и закончил тем, что принялся царапать дверцу холодильника.
– Дечуч украл бабушку Мазур. Хочет поменять ее на сердце. Я должна отвезти его в супермаркет у моста, а он позвонит мне туда в семь и даст дальнейшие указания. Еще он сказал, что убьет бабушку, если я сообщу полиции.
– Все похитители так говорят, – сказала Лула. – Это у них правило такое.
– Что ты собираешься делать? – спросила Конни. – У тебя есть хоть малейшее представление, где может быть это сердце?
– Стоп, подождите, – вмешалась Лула. – Ведь на сердце Луи Дестефани наверняка нет гравировки с именем. Почему бы нам не подсунуть ему другое? Откуда Эдди Дечучу знать, чье это сердце? Готова поспорить, если мы отдадим ему коровье сердце, он ни о чем не догадается. Нужно просто пойти к мяснику и объяснить ему, что нам нужно говяжье сердце. Разумеется, не в Бурге, здесь все вылезет наружу. К другому мяснику. Я знаю парочку на Старк-стрит. Или можно зайти в тот магазин, где торгуют по сниженным ценам. У них прекрасный мясной отдел.
– Удивляюсь, почему Дечуч сам до этого не додумался. Ведь никто, кроме него, не видел сердца Дечуча. А сам Дечуч ни хрена не видит. Скорее всего это он вытащил мясо из морозильника Даги, приняв его за сердце Луи.
– Лула высказала неплохую мысль, – заметила Конни. – Может ведь получиться.
Я подняла голову от колен.
– Противно вас слушать!
– Ну да, – сказала Лула, – в этом-то и весь смак. – Она взглянула на часы на стене. – Обеденное время. Давайте пойдем съедим по гамбургеру, а потом поедем за сердцем.
Я воспользовалась телефоном Лулы, чтобы позвонить матери.
– Не беспокойся о бабушке, – сказала я. – Я знаю, где она, и сегодня вечером я ее привезу. – И я повесила трубку, прежде чем она успела задать хоть один вопрос.
После ленча мы с Лулой отправились в мясной отдел супермаркета.
– Нам нужно сердце, – сказала Лула мяснику. – Обязательно в хорошем состоянии.
– Извините, – смутился он, – мы не торгуем сердцами. Может быть, вам подойдут другие внутренние органы? Например, печень?
– Нет, – заявила Лула. – Только сердце. Не знаете, где бы мы могли его купить?
– Насколько я знаю, все субпродукты отсылаются на фабрику, производящую консервы для собак, в Арканзас.
– У нас нет времени ездить в Арканзас, – заметила Лула. – Но все равно спасибо.
По дороге к выходу из магазина мы остановились у отдела, где продавалось все необходимое для пикника, и купили маленький холодильник – красный в белую полоску.
– Замечательно, – заявила Лула. – Теперь только сердца не хватает.
– Как ты думаешь, нам больше повезет на Старк-стрит?
– Я знаю, что некоторые мясники продают такое, о чем ты и не догадываешься, – сказала Лула. – Если у них нет сердца в наличии, они достанут, не сомневайся.
В сравнении с некоторыми участками Старк-стрит Босния после бомбежки выглядит привлекательнее. В свою бытность проституткой Лула работала на этой улице. Это была длинная шеренга унылых домов, запылившихся офисов и угрюмых людей.
Мы добирались туда добрых полчаса через центр города.
Стоял солнечный апрельский день, но Старк-стрит выглядела мрачной. Обрывки газет метались по асфальту, цепляясь за ступеньки безрадостных домов и обочины тротуаров. Все стены были разрисованы хулиганскими надписями и бандитскими лозунгами. Попадались сожженные и растасканные на части дома с почерневшими стенами и забитыми фанерой окнами. Между домами приютились маленькие кафе, ресторанчики, гараж, магазин металлоизделий и мясной павильон.
– Вот то, что нам надо, – сказала Лула. – Мясной павильон «У Омара». Если это используют для приготовления собачьей пищи, то Омар наверняка продает это на суп. Нам только нужно убедиться, что сердце уже не пульсирует, когда мы его получим.
– А здесь оставлять мотоцикл безопасно?
– Черт, нет, конечно. Поставь его у окна, чтобы нам было видно.
За мясным прилавком стоял большой темнокожий мужчина. Поседевшие волосы коротко подстрижены. Белый фартук забрызган кровью. На шее – золотая цепь, на пальце – кольцо с крупным бриллиантом. При виде нас он широко улыбнулся.
– Лула! Прекрасно выглядишь. Не видел тебя с тех пор, как ты ушла с улицы. Кожа тебе идет, мне нравится.
– Это Омар, – сказала мне Лула. – Богат примерно так же, как Билл Гейтс. Он стоит в этой лавке только из-за того, что ему нравится засовывать руку в куриные задницы.
Омар откинул голову и расхохотался. Этот хохот мог бы посоревноваться с ревом «Харлея».
– Чем могу тебе помочь? – обратился он к Луле.
– Мне нужно сердце.
Омар и глазом не моргнул. Наверное, такие требования здесь можно услышать ежедневно.
– Разумеется, – сказал он. – Что ты с ним собираешься делать? Тушить? Жарить?
– Полагаю, человеческого сердца у тебя нет?
– Не сегодня. Только по особому заказу.
– А что больше похоже на человеческое сердце?
– Свиное. Трудно различить.
– Ладно, – сказала Лула, – дай мне одно.
Омар пошел в угол и принялся руками шарить в корзине с субпродуктами. Нашел одно сердце и бросил его на весы поверх куска промасленной бумаги.
– Подойдет?
Мы с Лулой пригляделись получше.
– Мало в этом разбираюсь, – сказала Лула Омару. – Может, ты нам поможешь. Мы ищем сердце, которое подошло бы свинье весом в двести тридцать фунтов, недавно подохшей от инфаркта.
– Сколько лет было свинье?
– Где-то около семидесяти.
– Довольно старая свинья, – заметил Омар. Он снова пошел к корзине и взял другое сердце. – Это тут довольно давно лежит. Не знаю, был ли у свиньи инфаркт, но ее сердце выглядит неважно. – Он ткнул в него пальцем. – Не то чтобы здесь чего-то не хватало, но выглядит оно хорошо пожившим, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Сколько? – спросила Лула.
– Тебе повезло. Это пойдет со скидкой. Могу отдать за полцены.
Мы с Лулой переглянулись.
– Ладно, мы берем, – сказала я.
Омар через прилавок взглянул на холодильник в руке Лулы.
– Вам завернуть или положить на лед?
Через полчаса мы были в конторе и демонстрировали сердце Конни.
– Надо же, совсем как настоящее, – восхитилась Конни.
Мы с Лулой довольно переглянулись.
– Хотя я в этом ничего не понимаю, – поспешила добавить Конни.
– Должно сработать, – уверенно сказала Лула. – Теперь остается только поменять это на бабку.
От страха у меня в животе что-то затрепетало, и стало трудно дышать. Я не хотела, чтобы с бабулей случилась какая-нибудь беда.
Когда мы с Валери были маленькими, мы все время дрались. Мне в голову вечно приходила то одна, то другая бредовая идея, а Валери ябедничала на меня матери. «Стефани на крыше гаража и собирается лететь», – визжала Валери, врываясь в кухню. Или «Стефани во дворе пытается пописать, как мальчик, стоя». Мать накричит на меня, но позже, когда никто не видел, я отвешивала Валери хороших тумаков. И мы дрались. Мать снова кричала на меня. А я убегала из дома.
Убегала я всегда к бабушке Мазур. Бабушка никогда никого не судила. Теперь-то я знаю почему. Глубоко в душе бабуля была еще более сумасшедшей, чем я.
Она впускала меня в дом без малейших попреков. Притаскивала четыре кухонных стула в гостиную, ставила их квадратом и накрывала сверху простыней. Она давала мне подушку и книжку и отправляла в сооруженную ею палатку. Через пару минут под простыню подсовывалась тарелка с печеньем.
Где-нибудь во второй половине дня, еще до возвращения дедушки с работы, приходила мама и забирала меня. И все снова налаживалось.
Теперь моя бабуля находилась в плену у психованного Эдди Дечуча. И в семь часов я попытаюсь обменять ее на свиное средце.
– Уф! – вздохнула я.
Лула и Конни посмотрели на меня.
– Думы вслух, – объяснила я. – Может, стоит позвонить Джо или Рейнджеру и попросить прикрыть меня?
– Джо – полицейский, – заметила Лула, – а Эдди сказал – никакой полиции.
– Дечуч и не узнает, что Джо там был.
– Ты думаешь, он наш план поддержит?
Да, тут проблема. Мне придется сказать Джо, что я обмениваю бабушку на свиное сердце. Другое дело – рассказывать обо всем, когда обмен будет благополучно завершен. В настоящий же момент это звучало по меньшей мере странно.
– Может, он придумает что-нибудь получше, – предположила я.
– Дечучу нужно только одно, – заявила Лула. – И это у тебя в холодильнике.
– У меня в холодильнике свиное сердце!
– Ну, с технической точки зрения, это так, – согласилась Лула.
Лучше, пожалуй, позвонить Рейнджеру. Ему не привыкать иметь дело со всякого рода сумасшедшими вроде Лулы, меня и бабушки.
Сотовый Рейнджера не отвечал, поэтому я позвонила на пейджер и меньше чем через минуту получила ответ.
– Тут новая проблема с Дечучем, – сказала я Рейнджеру. – Он захватил бабушку.
– Союз, освященный небесами, – заметил Рейнджер.
– Я серьезно! Я распустила слух, что у меня есть то, что Дечуч ищет. Поскольку Лунатика у него нет, он похитил бабушку, чтобы было на что меняться. Обмен состоится в семь.
– И что ты собираешься отдать Эдди?
– Свиное сердце.
– Что ж, обмен справедливый, – заметил Рейнджер.
– Нечего хамить. Это длинная история.
– Что я могу сделать?
– Мне не помешало бы прикрытие, если что-то пойдет не так. – Я рассказала ему о нашем плане.
– Пусть Винни навесит на тебя микрофон, – сказал Рейнджер. – Я попозже заеду и возьму приемник. Включи микрофон в шесть тридцать.
– Цена все та же?
– На этот раз бесплатно.
После того как меня обмотали проводами, мы с Лулой решили отправиться в магазин. Луле нужны были туфли, а мне просто хотелось отвлечься от тревожных мыслей о бабушке.
«Квакер Бридж» – двухэтажный магазин как раз рядом с шоссе, ведущим из Трентона в Принстон. В нем все, как в любом другом большом универмаге, причем в центре расположена секция «У Маки», где как раз проходила распродажа обуви.
– Ты только посмотри, – сказала мне Лула, когда мы зашли в обувной магазин. – Мы с тобой здесь единственные с холодильником для пикника.
Зрелище действительно было то еще. Я вцепилась в холодильник мертвой хваткой, прижав его к груди обеими руками. Лула все еще была вся в коже. Я же в сапогах, джинсах, при двух фонарях под глазами и с прижатым к груди портативным холодильником. Люди спотыкались на месте, наталкивались на витрины и манекены, не в состоянии отвести от нас глаз.
Первое правило в нашем деле – быть как можно незаметнее.
Зазвонил мой телефон, и я едва не уронила холодильник.
Звонил Рейнджер.
– Какого черта ты делаешь? Ты привлекаешь такое внимание, что за тобой даже охранник по пятам ходит. Он, верно, считает, что у тебя в этом холодильнике бомба.
– Я немного нервничаю.
– Это точно!
И он отсоединился.
– Слушай, – сказала я Луле, – почему бы нам не взять по куску пиццы, чтобы немного расслабиться.
– Я за, – сразу же согласилась Лула. – Тем более что я не вижу ни одной пары туфель, которые бы мне нравились.
В половине седьмого я вылила растаявшую воду из холодильника и попросила парнишку в пиццерии принести свежего льда.
Он протянул мне чашку со льдом.
– Вообще-то мне надо заполнить холодильник, – сказала я. – Мне нужно намного больше.
Он перегнулся через прилавок и посмотрел на холодильник.
– Не думаю, что мне позволено раздавать лед в таких количествах.
– Не дашь нам льда, наше сердце протухнет, – вмешалась Лула. – Мы должны держать его на холоде.
Парнишка снова взглянул на холодильник.
– Ваше сердце?
Лула открыла крышку и продемонстрировала парню содержимое.
– Круто, леди, – сказал мальчишка. – Берите столько льда, сколько хотите.
Мы до половины заполнили емкость, и сердце стало выглядеть свежим и привлекательным на этой подушке из льда. Затем я отправилась в женский туалет и включила микрофон.
– Проверка, – сказала я. – Ты меня слышишь?
Через секунду зазвонил телефон.
– Я тебя слышу, – сказал Рейнджер. – Еще я слышу женщину, которая сидит в соседней кабинке.
Я оставила Лулу в пиццерии, а сама отправилась в центр магазина, туда, где располагалась секция «У Маки». Села на скамейку, держа на коленях холодильник и положив сотовый в карман куртки, чтобы легче было достать.
Ровно в семь телефон зазвонил.
– Ты готова выслушать инструкции? – спросил Дечуч.
– Готова.
– Поезжай через первый подземный тоннель, ведущий на южное шоссе…
В этот момент меня похлопал по плечу охранник.
– Простите, мэм, – сказал он, – но я хотел бы поинтересоваться содержимым этого холодильника.
– Кто это? – заволновался Дечуч. – Кто это?
– Никто, – сказала я Дечучу. – Я слушаю.
– Мне придется попросить вас отойти от холодильника, – сказал охранник. – Немедленно.
Краем глаза я видела еще одного охранника, который подходил все ближе.
– Послушайте, – сказала я Дечучу, – у меня тут небольшая проблема. Вы не могли бы перезвонить мне через десять минут?
– Мне это не нравится, – сказал Дечуч. – Все отменяется. Все отменяется.
– Нет! Подождите!
Он повесил трубку.
Господи! Только не это!
– Что с вами такое? – повернулась я к охраннику. – Вы что, не видите, что я разговариваю по телефону? Даже две секунды подождать не можете? Видно, в школе вас ничему не учат.
Он уже вытащил пистолет.
– Отодвиньтесь от холодильника.
Я знала, что за этой сценой откуда-нибудь наблюдает Рейнджер и, скорее всего, держится за живот от смеха.
Я поставила емкость на скамейку и отошла в сторону.
– Теперь протяните руку и сдвиньте крышку, чтобы я мог увидеть, что внутри, – приказал охранник.
Я сделала все, что он просил.
Охранник наклонился и заглянул в холодильник.
– Что это такое, черт побери?
– Это сердце. Есть проблемы? Не разрешается приносить сердце в магазин?
Теперь передо мной стояли два охранника. Они переглянулись. В их инструкциях такая ситуация не была предусмотрена.
– Извините, что побеспокоили, – сказал один из охранников. – Показалось подозрительным.
– Козел, – огрызнулась я.
Я закрыла крышку, забрала свой холодильник и рванулась назад к прилавку, около которого сидела Лула.
– Ой-ой, – покачала головой Лула. – Почему ты еще с этим ящиком? И где бабушка?
– Все пошло наперекосяк.
Рейнджер ждал меня у мотоцикла.
– Если меня надо будет когда-нибудь выкупить, сделай мне одолжение, откажись от работы, – сказал он. Он залез мне под рубашку и отключил микрофон. – Не волнуйся. Он перезвонит. Разве он может отказаться от свиного сердца? – Рейнджер заглянул в ящик и улыбнулся. – И в самом деле, свиное сердце.
– Подразумевается, что это сердце Луи Д., – объяснила я Рейнджеру. – Дечуч вырезал его по ошибке. И потом каким-то образом потерял, когда возвращался из Ричмонда.
– И ты собиралась подсунуть ему свиное сердце? – сказал Рейнджер.
– У нас не было времени, – объяснила Лула. – Человеческое можно достать только по особому заказу, а на это требуется время.
– Славный мотоцикл, – заметил Рейнджер. – Тебе идет.
Он сел в машину и уехал.
Лула соорудила себе веер из газеты и обмахивалась им.
– Горячий парень, однако.
Я позвонила маме, как только вернулась домой.
– Насчет бабушки, – сказала я. – Она заночует у своего приятеля.
– Почему она мне не позвонила?
– Думаю, решила, что разговора со мной достаточно.
– Все очень странно. Этот приятель – мужчина?
– Разумеется.
Я услышала звук бьющейся посуды. Потом мама положила трубку.
Портативный холодильник стоял на столе в кухне. Я заглянула внутрь, и мне не понравилось то, что я увидела. Лед таял, и сердце выглядело неважно. Оставалось одно – заморозить эту клятую штуку.
Я предельно осторожно собрала его и положила в пакет из-под бутербродов. Пару раз меня едва не вырвало. Затем я положила сердце в морозильник.
На автоответчике было два одинаковых послания, оба от Джо: «Позвони мне».
Мне этого вовсе не хотелось. Он начнет задавать вопросы, на которые я не хочу отвечать. Особенно ввиду того, что обмен на свинячье сердце сорвался. Противный голосок в моей голове продолжал нашептывать: «Если бы ты позвала копов, все наверняка прошло бы удачнее».
И как насчет бабушки? Она все еще с Эдди Дечучем. Сумасшедшим Эдди Дечучем в депрессии.
Черт. Я набрала номер Джо.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала я. – Но не как полицейского.
– Не могла бы ты высказаться попонятней?
– Я тебе кое-что расскажу, но ты должен мне пообещать, что это останется между нами и не станет известно полиции.
– Не могу.
– Ты должен.
– В чем дело?
– Эдди Дечуч похитил бабушку.
– Не обижайся, но Дечучу повезет, если он выживет.
– Мне не помешала бы компания. Ты не мог бы приехать на ночь?
Через полчаса прибыли Боб и Морелли. Боб пробежался по квартире, обнюхал все сиденья, проверил мусорную корзину и закончил тем, что принялся царапать дверцу холодильника.