Страница:
Ах вот где дохлый эльф зарыт… это настолько интересно, что из-за такого стоит и попереживать. Возможность порыться в волшебных секретах извечных противников - настолько заманчивое дело, что ради этого можно даже наступить на горло своей совести. Valle улыбнулся и с самым добродушным видом поинтересовался:
– А вот скажите, вашсветлость, почем нынче стоит организовать морскую бурю?
Барон зыркнул эдак настороженно-обидчиво, а потом расхохотался.
– Все-то ты понял, умник. Да не очень-то и дорого. Пираты обошлись куда дороже. Но согласись, такая многоходовая операция, и комар носа не подточит. А груз уже в Империи и на другом краю материка.
Пыхнув почти докуренной трубкой, Valle сообразил, что покопаться в волшебной библиотеке жрецов наверняка привлекут и его - как единственного авторитета в черной магии. Конечно, таинства Сета это не совсем то же самое - но кое-что общее есть, и не так уж мало. Но, поразмыслив немного, он с самым невинным видом осведомился:
– Хм, а нападение кочевников во сколько встало нашим имперским налогоплательщикам?
Улыбку с лица барона словно сдуло ветром.
– А вот тут пальцем в небо, друг мой. Степняки лезут сами. Да настырно, словно голодный комар. Мои ребята оттуда сообщили - вроде прошел среди них слушок, что стигийские жрецы обзавелись неким сверхмощным артефактом, едва ли не подарком самого Сета, и чуть ли не лично из его рук. И вожди кочевников обеспокоены - да так, будто обпились перебродившего кумыса. Суетятся, узкоглазые… но мы все выясним прямо от самих жрецов. Верно я мыслю?
И посмотрел, нахал, эдак утвердительно и уверенно. В самом деле, развернулся Орк широко - провернуть такую комбинацию дело ох какое сложное. Впору побледнеть от зависти торговым людишкам и банкирам. Но вопрос и в самом деле нешуточный. Если, конечно, все выгорит…
Valle отвлекся на миг, заглядевшись, как слаженно линия пикейщиков пропустила в себя отчаянно скачущий крохотный отряд разведчиков. И тут же словно вода слилась за ним, ощетинившись густым рядом копий навстречу вражеской коннице, запоздавшей с погоней всего лишь на несколько мигов.
Умеют же, когда захотят! - подумал он. Разумеется, сегодня все были с учебным оружием - но воевали азартно и с эдакой веселой злостью. Только щепки летят от деревянных мечей-копий, да над полем разносится грохот…
В этот самый момент у подножия холма маг, что спокойно сидел с волшебным шаром связи в руках, подпрыгнул, словно в зад ему демоны из преисподней всадили добрую дюжину стрел. Стремглав он взбежал наверх и с легким поклоном сообщил барону Орку следующее:
– Ваше превосходительство, сигнал три пятерки поступил и подтвержден!
По тому, как явно полегчало на душе у начальника разведки, даже Valle оказалось ясно - операция завершена, и завершена на ять, как говорят моряки. То бишь отлично, замечательно.
И вообще, господа - полная виктория, брызги шипучего вина в бокалах, и ветреная дама по имени Фортуна с радостью раздвигает перед нами свои прелестные ножки!
Глава 21
– А вот скажите, вашсветлость, почем нынче стоит организовать морскую бурю?
Барон зыркнул эдак настороженно-обидчиво, а потом расхохотался.
– Все-то ты понял, умник. Да не очень-то и дорого. Пираты обошлись куда дороже. Но согласись, такая многоходовая операция, и комар носа не подточит. А груз уже в Империи и на другом краю материка.
Пыхнув почти докуренной трубкой, Valle сообразил, что покопаться в волшебной библиотеке жрецов наверняка привлекут и его - как единственного авторитета в черной магии. Конечно, таинства Сета это не совсем то же самое - но кое-что общее есть, и не так уж мало. Но, поразмыслив немного, он с самым невинным видом осведомился:
– Хм, а нападение кочевников во сколько встало нашим имперским налогоплательщикам?
Улыбку с лица барона словно сдуло ветром.
– А вот тут пальцем в небо, друг мой. Степняки лезут сами. Да настырно, словно голодный комар. Мои ребята оттуда сообщили - вроде прошел среди них слушок, что стигийские жрецы обзавелись неким сверхмощным артефактом, едва ли не подарком самого Сета, и чуть ли не лично из его рук. И вожди кочевников обеспокоены - да так, будто обпились перебродившего кумыса. Суетятся, узкоглазые… но мы все выясним прямо от самих жрецов. Верно я мыслю?
И посмотрел, нахал, эдак утвердительно и уверенно. В самом деле, развернулся Орк широко - провернуть такую комбинацию дело ох какое сложное. Впору побледнеть от зависти торговым людишкам и банкирам. Но вопрос и в самом деле нешуточный. Если, конечно, все выгорит…
Valle отвлекся на миг, заглядевшись, как слаженно линия пикейщиков пропустила в себя отчаянно скачущий крохотный отряд разведчиков. И тут же словно вода слилась за ним, ощетинившись густым рядом копий навстречу вражеской коннице, запоздавшей с погоней всего лишь на несколько мигов.
Умеют же, когда захотят! - подумал он. Разумеется, сегодня все были с учебным оружием - но воевали азартно и с эдакой веселой злостью. Только щепки летят от деревянных мечей-копий, да над полем разносится грохот…
В этот самый момент у подножия холма маг, что спокойно сидел с волшебным шаром связи в руках, подпрыгнул, словно в зад ему демоны из преисподней всадили добрую дюжину стрел. Стремглав он взбежал наверх и с легким поклоном сообщил барону Орку следующее:
– Ваше превосходительство, сигнал три пятерки поступил и подтвержден!
По тому, как явно полегчало на душе у начальника разведки, даже Valle оказалось ясно - операция завершена, и завершена на ять, как говорят моряки. То бишь отлично, замечательно.
И вообще, господа - полная виктория, брызги шипучего вина в бокалах, и ветреная дама по имени Фортуна с радостью раздвигает перед нами свои прелестные ножки!
Глава 21
Принц, выслушав сообщение откровенно довольного барона Орка, улыбнулся. И на его усталом, тоже изрядно покрытом пылью лице неожиданно ярко блеснули белые зубы.
– Что ж, похоже, ситуация начала меняться в нашу пользу - и это радует, господа. Тогда второй полк пусть временно примет Трент, а ты, Valle, считай себя во временном отпуске.
Барон Орк довольно потер крепкие ладони.
– А официально будет пущен слушок… кстати, вы не забыли, что нынче двенадцатый, особый год? И что на днях, вернее, ночах - полнолуние? Вот его чернокнижничество и отряжен на всякий случай в некое деликатное место, где возможно проявление потусторонних сил.
Сам чернокнижник согласно кивнул, в уме прикинув расположение небесных светил и период таинственных подземных приливов и отливов темных Сил.
– Да, все верно. Скоро наступит такое время, когда моя сила на пару-тройку ночей не будет знать преград и ограничений. Что бы такое учудить?… - он встряхнул головой, отгоняя радужные, манящие перспективы. - Кстати, а куда вы определили библиотеку и артефакты?
– Баронесса Лаки по старой дружбе согласилась временно приютить мое ведомство, - скромно отозвался барон Орк. - Там неподалеку от ее замка есть заброшенный винный погреб. Сухо, тихо и почти чисто.
Молодой чернокнижник хохотнул.
– И разумеется, как всякое уважающее себя старое подземелье, место это окружено массой слухов о всякой чертовщине?
– Стараемся, - начальник разведки скромно кивнул. А принц, вынув изо рта особо приятную для души и тела, первую послеобеденную трубку, полюбопытствовал:
– А все же, Орк, отчего именно туда?
Тот немного посерьезнел и даже неприметно огляделся по сторонам - со сноровкой, немало позабавившей обоих его собеседников.
– Если хорошенько копнуть старые хроники - не те, что пылятся в библиотеках и семейных архивах - а те, что сокрыты строже военных планов… в общем, есть основания считать, что Яромор начал свое вознесение именно из тех мест.
Он смущенно посмотрел на немало удивленного Valle, и продолжил.
– Падший его знает, но твое присутствие там и впрямь желательно. Кто его знает, что может вылезти из-под земли в таком знаменательном месте и в такое время. Мои аналитики обнаружили массу и других несуразностей в истории касательно тамошних земель. Разумеется, люди наверху что-то чувствуют, шепчутся иной раз о всяком… однако ни простолюдины, ни тамошние дворяне ничего такого толком не знают. И даже немного бравируют тем, что живут в опасном месте. А поскольку сбор сведений о всякого рода проявлениях темных сил - это одна из обязанностей, возложенных на меня самим Императором…
Valle озарило. Как это бывает - голова вдруг ни с того, ни с сего вдруг извлекает из пыльных уголков памяти кажущуюся неразрешимой загадку и с пугающей легкостью вдруг решает ее, выдав ответ. Выглядящий парадоксальной, но тем не менее истиной. Он негромко, но с нешуточной уверенностью сообщил:
– Яромор родом оттуда. Начинал учеником аптекаря, затем помощником у переписчика книг и вечерами - приказчиком в волшебной лавке. Потом уже переехал в полночные края, когда осознал в себе темный дар. Там-то его и заметили сведущие в магии люди…
Если кому и удается удивить начальника Имперской Разведки, то случаи такие наперечет, а этот был точно из их числа. Медленно раскрыв и закрыв рот, барон Орк внимательно и в то же время совершенно обескуражено всмотрелся в собеседника. Придя немного в себя, перевел взгляд на принца. Тот пожал плечами - мол, я и сам озадачен не менее, и переадресовал удивленный взгляд обратно молодому черному магу.
Хмыкнув и покрутив головой, принц вполголоса все же заметил, что сведения такие стоит забыть сразу же после того как услышал их. А то ведь, прознав о родине величайшего и зловещего некроманта прошлого, люди оттуда и разбегаться начнут. А тех, кто останется, еще и пособниками Падшего назовут. И Valle был с ним целиком согласен - темен народ, ох темен и дремуч… кроме того, есть некие основания полагать, что и сам он был зачат покойными родителями во время путешествия где-то именно в тех местах - по срокам вроде сходится. Но просвещать собеседников на сей последний счет он не спешил.
– А вторая причина, - барон Орк уже немного пришел в себя и рассуждал весьма здраво. - Дочь старой баронессы, молодая леди Лаки, закончила школу изящной словесности. И кроме всего прочего, единственная в Империи специалистка в древнестигийском языке и его кошмарных иероглифах. Как раз наш случай.
Принц усмехнулся.
– А, как же - помню. Имел удовольствие пересечься с нею пару раз на официальных церемониях. Девица симпатичная и отнюдь не дура. Но язычок что шило, оттого-то женихи от нее и разбегаются в ужасе.
Барон Орк жизнерадостно осклабился и подтвердил:
– Это точно. Разбегаются - те, кто на месте в обморок не упал. Так что, дружище Valle, острые и незабываемые впечатления тебе гарантированы.
У самого Valle мнение было несколько иное. Но вспомнив свою ведьму Эльзу, что имеет обыкновение говорить что думает, вдобавок еще и изрядно приперчив свое мнение неуемной язвительностью, он взял себе на заметку. Ладно, подумаем… чтобы девица смутила некромансера? Не бывать тому!
Однако вслух он отметил несколько другое. Вернее, совсем другое.
– Ладно, к вечеру я буду там. Мой принц, я обдумал идею насчет того, чтобы всех магов, лучников и разведку, а также прочие вспомогательные службы выделить в отдельный полк. И согласен с ней. Коль скоро в статуте Легиона записано, что он ни в коем случае не может быть раздерган по отдельным полкам, а всегда выступает только целой единицей, то такое новшество, пожалуй, позволит распоряжаться ресурсами более рационально - в интересах всей части.
Барон Орк хмыкнул, но признал, что такая реорганизация выглядит интересно.
– Централизация сил и руководства? Заманчиво, молодые люди…
Договорившись, чем будет заниматься Трент на полку в его отсутствие, Valle позволил себе выкурить еще одну трубку, настраиваясь на новый лад и новый стиль работы. Вот ведь как - только начинает что-то получаться, а жизнь хлоп тебе - новую задачку.
Но Орк прав, в стигийских магических делах надо разобраться быстро и с максимально возможной дотошностью…
Глава 22-я, особая.
В тот час, когда светило нехотя уступает свое место на небосводе предвестнице вековечной тьмы, в одном из родовых замков, что встречаются порой на здешних известковых холмах, печально зазвонил колокол. В этом не было бы ничего примечательного, если бы не два маленьких, но весьма существенных отличия.
Во- первых, колокол не просто звонил -он бился и рыдал словно в истерике. Изнемогал в плаче, призывая хоть кого-нибудь откликнуться на его нетерпеливый и суматошный глас. И человека знающего он привел бы в священный - если не сказать суеверный, трепет.
А во- вторых, это был вовсе не церковный колокол. И не набат, и не набор колокольцев из оркестра. И не один из отзывающихся малиновым звоном бубенцов, что иные щеголи любят цеплять на упряжных лошадей.
Нет - это был особый колокол. Висящий на вмурованном высоко в кладку кованом крюке, он занимал место как раз между внешними и внутренними замковыми воротами. И, согласно старинному преданию, звонил он сам собой, и только тогда, когда в ворота проезжал кто-то из владеющих Силой.
– Надо же, какая прелесть, - улыбнулся один из двоих всадников, что как раз въезжали с откидного моста на мощеный плитами внутренний двор. - Очень древняя традиция, и весьма похвальная предосторожность.
– Мой лорд, а могли бы вы заставить его замолчать? - его спутница, прелестная рыжеволосая девица, недовольно поморщила носик.
Тот на несколько мигов приостановил коня, отодвигая такой долгожданный и близкий отдых в тихой, спокойной конюшне, и всмотрелся в звенящий над головами колокол. Видимо, сопроводил свой взгляд некими магическими действиями, ибо бьющийся в панике источник шума запнулся, сбился с хоть суматошного, но ритма - но потом продолжил свое дело.
– Что-то не выходит, Джейн, - чуть смущенно признался Valle. - Проще развалить замок, раскатать по камешку - вместе с колоколом, разумеется.
Ведьма хохотнула, и несколько невежливо ткнула своего лорда и повелителя кулачком в плечо. Тот не так давно - час назад - вырвал ее из уже ставшего привычным баронства. Утопающие в зелени, богатые места пришлись обеим ведьмам по вкусу. Простор и мягкое, не подавляющее величие. Но каков простор ночами! Хочешь - по лесу мотайся, пугай разбойников да доводи до холодного пота деловито снующих своими тропаи контрабандистов. А нет - парней, желающих покувыркаться со смазливой ведьмочкой, хоть отбавляй. Правда, Джейн, как запала на своего Брена, так крутит только с ним. Ну да ничего…
Здесь тоже неплохо. Только вместо лесов - южные рощи, а так все засажено уходящими за горизонт виноградниками. И как объяснил ей Valle, именно здесь, на известковых почвах, и произрастают лучшие сорта белого винограда, из коих потом по эльфийской методике делают Aedorne и весьма дорогие искристые, шипучие вина.
А сам барон, по совету принца переодевшийся в потрепанные легкие доспехи простого воина или даже наемника и спрятавший на время свой столь бросающийся в глаза черный плащ, небезуспешно изображал из себя обычного сопровождающего при не очень высокородной, но все же знатного рода даме. Он посмотрел на выряженную в пух и прах Джейн, и внутренне хихикнул. Вот уж кто отлично смотрится в любом наряде - хоть в платье леди в Падший знает каком поколении, хоть в повседневном комбинезоне Ночной Всадницы. Хоть даже и вовсе безо всяких одежд - сложена ведьмочка оказалась весьма недурственно, и своего тела стесняться не считала нужным.
В это время навстречу гостям поспешил здешний десятник - дюжий мужичина с почти гномьих размеров бородой. И пара ленивых, чуть ли не явственно опухших от безделья лакеев. Valle кстати вспомнил своих поджарых, носящихся как угорелые слуг и верховодящего всем востроглазого Хэмми. Вот уж кто навел бы здесь порядок…
– Виноват, леди, как прикажете доложить баронессе? - чуть поклонился тот и передал лакеям поводья коней.
Одежда ввела десятника в заблуждение, но оба приезжих отнюдь в претензии не были. Так и было задумано - прибыть вроде тайно. Но в то же время чтобы опытный взгляд или заклинание не смогли обмануть наряды. Уж горделивую осанку барона скрыть было мудрено, а простецкие, без жеманства, повадки молодой ведьмы могли обмануть далеко не всякого.
– Ее светлость осведомлена, - Джейн не без мимолетной улыбки позволила своему лорду и повелителю прислуживать себе, словно знатной леди.
Замок баронства оказался на удивление большим - даже больше, чем ожидал сам Valle. Да и хоть находился почти в сердце Империи и явно весьма давненько не знал неприятностей вроде осады или штурма, содержался неплохо. Видимо, здешний капитан гарнизона все еще не позволял себе и подчиненным погрязнуть в праздной лени и опуститься совсем. Хотя, честно говоря, отсутствие крепкой мужской руки повсюду бросалось в глаза. А барон Лаки, как вспомнил молодой человек, геройски погиб на одной из войн лет десять тому.
И все же, несмотря на пересохший и заросший бурьяном ров, на беспечный патруль у ворот, пропустивший приезжих не то что без строгого допроса, но и вовсе удостоив лишь мимолетного взгляда и с ленцой отданной чести, замок и гарнизон вполне можно было бы привести в должный порядок довольно быстро…
Поймав себя на мысли, что опять мыслит военными категориями, молодой человек поспешил вверх по лестнице, старательно изображая из себя солдата, коему до смерти надоело таскаться и присматривать за нанимательницей, но все же исполняющего свои обязанности. Он даже подобрал и бережно придержал подол длинного светло-зеленого платья, когда Джейн вспорхнула по парадной лестнице и остановилась лишь у огромного зеркала на повороте после первого пролета.
Вложив в требовательно протянутую женскую ручку косметичку из заплечной сумки, он терпеливо дожидался. Прокол, Джейн - ни одна уважающая себя высокородная не снизойдет до того, чтобы самой наводить порядок в макияже или как там оно называется. Ну, разве что в своем собственном доме - да и то, если уж очень безденежье одолевает.
Кстати, именно эту тонкость, а также некую нерасторопность слуги и приметила стоящая в тени на самом верху лестницы баронесса и хозяйка замка, почтенная леди Лаки. Да-да, именно та самая, что едва раньше времени не отправилась за Гремящие Моря после одной невинной (по мнению принцесс) шуточки с лягушкой. Сопоставив эти несуразности со словами и намеками своего соседа по владениям, а также начальника имперской разведки барона Орка, пожилая баронесса осуждающе чуть поджала губы.
Она не узнала, кто именно прибыл в ее замок, изменив лица искусно наложенным то ли гримом, то ли заклинаниями, но готова была поклясться чем угодно - дворянин-то как раз именно мужчина. А вот спутница его… для простолюдинки слишком естественна и раскованна, а для любовницы слишком уж открыто беззаботна и даже независима. Да и не любовница точно, уж это наметанный взгляд баронессы, немало интриг провернувшей при дворе, отметил бы сразу.
И все же загадочка даже интересная - подумала напоследок почтенная леди, когда прибывшая парочка приблизилась и уже в гостиной представилась хозяйке замка. Ах вот оно что - боевая ведьма, теперь понятны некоторые странности в поведении. Симпатичная девица - ее бы на полгодика в хорошие руки, да потом за такой бароны и маркизы косяками увиваться будут. Но вот ее спутник…
– Виновата, лорд - не припомню имени. Вроде бы и знакомо мне ваше лицо благородных кровей, а все же не часто вы, пожалуй, вращаетесь при дворе…
Представившись честь по чести и даже приложившись к чуть тронутой сухощавостью ручке, Valle не без интереса посмотрел на хозяйку дома, ожидая ее реакции.
Баронесса нахмурилась. То, что ей придется в соответствии с опрометчиво данным Орку обещанием принять под своим кровом чернокнижника, это уже Падший знает что такое! Однако благородностью рода тот ничуть не уступал самой баронессе, и это еще мягко говоря.
Потому-то Valle и заметил тень на лике баронессы. Он с самым светским видом поклонился и вновь приложился к ручке хозяйки, легонько и эдак с намеком пожав ее. А после обязательных разговоров о погоде, дороге, самочувствии и прочей ерунде ответил на вроде бы вскользь оброненный вопрос о цели визита ответил, как бы слегка задумавшись:
– Видите ли, ваша светлость… этот год особый, один из двенадцати. Да и расположение звезд нынче необычное. Вот и посоветовали мне на всякий случай побыть здесь - вдруг вылезет из-под земли нечто эдакое, непотребное.
Баронесса тонко усмехнулась, давая понять, что оценила деликатность собеседника, и осведомилась насчет истинной причины прибытия. Совсем не по-великосветски хмыкнув и пожав плечами, молодой барон заметил.
– Баронесса, есть хорошая возможность крепко прищемить хвост врагам Империи. И ваша дочь способна нам помочь.
– Ах вот оно что… - баронесса Лаки задумалась на миг, что же за такие особые таланты кроются в ее дочери. Но после кратких раздумий решила все же, что в дела мужчин, а тем более имперской разведки совать нос ей никак не стоит.
– А ваша спутница… - она деликатно перевела взгляд на ведьму.
Valle тоже глянул на невозмутимо ведущую себя Джейн.
– С виду небогатая и не очень хорошо воспитанная девчонка из захудалого провинциального рода. Пусть пока побудет возле вас и дочери, побездельничает. Но по секрету скажу вам, что очень не советовал бы даже платунгу опытных вояк поднимать на нее оружие. Или на вас…
– Или на мою дочь, - закончила баронесса его мысль и легонько кивнула. Все понятно - одетая знатной девицей ведьма это резерв и заранее подготовленная неприятность для желающих умыслить дурное. - Но пару-тройку уроков этикета и манер я все же ей преподам. В моем доме не бездельничают, милочка.
В полночный час… да полноте - только невежи считают, будто выдуманная сумасшедшим часовщиком из эльфов система исчисления времени в полной мере отражает истинное положение дел на небесах или по другую сторону земной тверди. Если по правде говоря и только между нами, предрассудки все это. Ночь - время любви и сладостных милых утех. А день… если одному знакомому чернокнижнику захочется, то и в полдень под ясно солнышко из-под земли вылезет такое, что приличному человеку, а тем более эльфу, даже и вспомнить зазорно.
В общем, в то время, когда петухи молчат, а силы зла вроде бы властвуют безраздельно, в круглой комнате наверху башни произошла примечательная сцена. Причем настолько примечательная, что бессовестно было бы не описать ее подробнее.
Драпировки и гобелены, закрывающие древние камни стен, еле заметно колыхались от ночного сквозняка, лениво пролезающего в высокие стрельчатые окна, более похожие на бойницы. И оттого казалось, что вон та группа охотников сейчас набросится на ощетинившегося высоким загривком кабана, а на старинном ковре толпа солдат графа Леможского прямо сейчас ворвется в замок злейшего врага, барона Лаки. Пляшущее пламя четырех факелов и пятисвечного канделябра только усиливало этот эффект.
А посередине комнаты стояла молодая девушка в богато изукрашенном жемчугами и бисером платье. Стояла неподвижно, не рискуя пошевелиться даже, чтобы поправить выбившийся из прически темнорусый локон. Ибо румяный молодой человек в берете и с испачканными краской пальцами у мольберта заканчивал парадный портрет молодой баронессы Лаки.
– Еще немного, ваша светлость, - профессионально вежливой скороговоркой мягко заметил художник, поправляя на холсте одному ему заметные недоработочки.
Свет факелов затрепетал, и молодой человек досадливо поморщился. Выждав, пока неверный свет прекратит давать ненужные тени, он потянулся кистью, дабы коснуться своего творения еще в одном месте. Однако движение его осталось незаконченным, ибо совсем рядом невесть откуда взялся плечистый воин со здоровенным мечом за спиной.
– Ох… - только и смог вымолвить вмиг вынырнувший из мира высоких материй художник. Отшатнувшись непроизвольно, он некоторое время только непонимающе хлопал глазами, а потом уж собрался дать сердитую возмущенную отповедь.
Но слова застряли в горле, ибо солдат небрежно бросил взгляд на почти законченный портрет и слегка рокочущим голосом неожиданно осведомился:
– Если не ошибаюсь, школа мэтра Вароля?
По правде говоря, познания Valle в живописи нельзя было назвать даже скудными. Но групповой портрет родителей и их друзей - четы Кейросов - хранящийся в родовом замке баронства, одно из лучших творений великого мастера Вароля, он запомнил весьма и весьма хорошо. Да и саму манеру работы живописца острый глаз его приметил сразу.
– Совершенно верно, ваша милость, - художник уважительно поклонился, ибо его глаз столь же безошибочно признал в одетом простым воякой парне самого что ни на есть высокородного дворянина.
Чуть склонив на одно плечо голову, Valle критически посмотрел на портрет. Затем на оригинал, причем осмотрел с головы до пят весьма придирчиво - да так, что молодая баронесса едва удержалась, чтобы не вспыхнуть и не наговорить дерзостей этому нахалу. Ну нельзя же девицу благородного рода рассматривать, словно породистую кобылку на ярмарке! Еще бы в зубы заглянул, злодей…
Портрет вышел парадный, помпезный и, по мнению молодого барона, никуда не годный. Безликий - ибо сотни подобных, добротно сработанных но без искры картин мелькают перед взором, ничего не оставляя в душе равнодушно проходящего мимо человека. А посему он выпростал руку, словно вознамерился коснуться поверхности холста открытой ладонью. Заклинание словно само собой слетело с истосковавшихся по смертельной магии губ. И еще не высохшие краски потекли грязными пятнами, осыпаясь трухой и прахом. Портрет, вернее, картина умирала прямо на глазах.
Молодая баронесса звонко чихнула от поднявшейся пыли и лукаво посмотрела на чернокнижника, ибо уже догадалась, что это именно тот, о ком даже с оглядкой боятся судачить простые смертные. Также догадалась она, что гость задумал нечто интересное.
А остолбеневший художник оказался просто в шоке. Две седьмицы он усердно и кропотливо создавал картину, ни в чем не уступающую иным другим. И вот нате - пришел какой-то подозрительный колдун и свел на нет все старания…
– Сегодняшняя ночь - особенная, - серьезный донельзя Valle посмотрел на словно постаревшего от горя живописца, сделав легкое ударение на последнем слове. - Ночь, когда многое становится возможным и на время исчезают былые запреты. И прадавние силы тьмы готовы верно служить умеющему понимать их.
Художник молчал, справедливо полагая, что это еще не все. Но в душе его уже зажегся горячий и ревнивый огонек. Искорка того пламени, что освещает порой нашу жизнь и делает оправданными самые неожиданные поступки. Он уже догадывался.
А неглупый парень - с одобрением подумал Valle, подходя к узкому окну. Поглядел чуть в непроглядную для иных глаз темень снаружи, послал немой призыв. И через несколько мигов на протянутую в нетерпении руку неслышно села сова. Возможно, это была и неясыть, но судя по отсутствию ушей, наверняка не филин - на большее знаний самого барона не хватало. Он повернулся, подчеркнуто игнорируя горящий взгляд художника и удивленное лицо девушки, и пересадил сердито щелкающую клювом птицу на ее плечико.
Та едва не завизжала, взглянув в эти прямо перед нею горящие желтым дьявольским огнем круглые глаза и почувствовав на своем плече немаленькой величины когти, легко пронзившие шелк и бархат платья. Но Valle неожиданно обратился к девице:
– Что символизирует сова в списке священных животных? Правильно, мудрость. Вы ведь обладаете этим качеством, дорогуша?
Каким усилием воли молодая леди Лаки сдержалась и даже великосветски кивнула, осталось известно только ей самой. А зловещий гость, порывшись во внезапно сгустившемся воздухе, достал старинный циркуль. Сам по себе замечательный - сделанный из рыбьего зуба водящихся на крайней полуночи морских животных, инкрустированный перламутром и с иглами из когтей драконов - он стоил не одну сотню золотых цехинов. По правде говоря, Valle позаимствовал его из кабинета деда, графа Вальдеса. А проще говоря, умыкнул, ибо старик не пользовался им, предпочитая более компактный и удобный современный вариант.
– Что ж, похоже, ситуация начала меняться в нашу пользу - и это радует, господа. Тогда второй полк пусть временно примет Трент, а ты, Valle, считай себя во временном отпуске.
Барон Орк довольно потер крепкие ладони.
– А официально будет пущен слушок… кстати, вы не забыли, что нынче двенадцатый, особый год? И что на днях, вернее, ночах - полнолуние? Вот его чернокнижничество и отряжен на всякий случай в некое деликатное место, где возможно проявление потусторонних сил.
Сам чернокнижник согласно кивнул, в уме прикинув расположение небесных светил и период таинственных подземных приливов и отливов темных Сил.
– Да, все верно. Скоро наступит такое время, когда моя сила на пару-тройку ночей не будет знать преград и ограничений. Что бы такое учудить?… - он встряхнул головой, отгоняя радужные, манящие перспективы. - Кстати, а куда вы определили библиотеку и артефакты?
– Баронесса Лаки по старой дружбе согласилась временно приютить мое ведомство, - скромно отозвался барон Орк. - Там неподалеку от ее замка есть заброшенный винный погреб. Сухо, тихо и почти чисто.
Молодой чернокнижник хохотнул.
– И разумеется, как всякое уважающее себя старое подземелье, место это окружено массой слухов о всякой чертовщине?
– Стараемся, - начальник разведки скромно кивнул. А принц, вынув изо рта особо приятную для души и тела, первую послеобеденную трубку, полюбопытствовал:
– А все же, Орк, отчего именно туда?
Тот немного посерьезнел и даже неприметно огляделся по сторонам - со сноровкой, немало позабавившей обоих его собеседников.
– Если хорошенько копнуть старые хроники - не те, что пылятся в библиотеках и семейных архивах - а те, что сокрыты строже военных планов… в общем, есть основания считать, что Яромор начал свое вознесение именно из тех мест.
Он смущенно посмотрел на немало удивленного Valle, и продолжил.
– Падший его знает, но твое присутствие там и впрямь желательно. Кто его знает, что может вылезти из-под земли в таком знаменательном месте и в такое время. Мои аналитики обнаружили массу и других несуразностей в истории касательно тамошних земель. Разумеется, люди наверху что-то чувствуют, шепчутся иной раз о всяком… однако ни простолюдины, ни тамошние дворяне ничего такого толком не знают. И даже немного бравируют тем, что живут в опасном месте. А поскольку сбор сведений о всякого рода проявлениях темных сил - это одна из обязанностей, возложенных на меня самим Императором…
Valle озарило. Как это бывает - голова вдруг ни с того, ни с сего вдруг извлекает из пыльных уголков памяти кажущуюся неразрешимой загадку и с пугающей легкостью вдруг решает ее, выдав ответ. Выглядящий парадоксальной, но тем не менее истиной. Он негромко, но с нешуточной уверенностью сообщил:
– Яромор родом оттуда. Начинал учеником аптекаря, затем помощником у переписчика книг и вечерами - приказчиком в волшебной лавке. Потом уже переехал в полночные края, когда осознал в себе темный дар. Там-то его и заметили сведущие в магии люди…
Если кому и удается удивить начальника Имперской Разведки, то случаи такие наперечет, а этот был точно из их числа. Медленно раскрыв и закрыв рот, барон Орк внимательно и в то же время совершенно обескуражено всмотрелся в собеседника. Придя немного в себя, перевел взгляд на принца. Тот пожал плечами - мол, я и сам озадачен не менее, и переадресовал удивленный взгляд обратно молодому черному магу.
Хмыкнув и покрутив головой, принц вполголоса все же заметил, что сведения такие стоит забыть сразу же после того как услышал их. А то ведь, прознав о родине величайшего и зловещего некроманта прошлого, люди оттуда и разбегаться начнут. А тех, кто останется, еще и пособниками Падшего назовут. И Valle был с ним целиком согласен - темен народ, ох темен и дремуч… кроме того, есть некие основания полагать, что и сам он был зачат покойными родителями во время путешествия где-то именно в тех местах - по срокам вроде сходится. Но просвещать собеседников на сей последний счет он не спешил.
– А вторая причина, - барон Орк уже немного пришел в себя и рассуждал весьма здраво. - Дочь старой баронессы, молодая леди Лаки, закончила школу изящной словесности. И кроме всего прочего, единственная в Империи специалистка в древнестигийском языке и его кошмарных иероглифах. Как раз наш случай.
Принц усмехнулся.
– А, как же - помню. Имел удовольствие пересечься с нею пару раз на официальных церемониях. Девица симпатичная и отнюдь не дура. Но язычок что шило, оттого-то женихи от нее и разбегаются в ужасе.
Барон Орк жизнерадостно осклабился и подтвердил:
– Это точно. Разбегаются - те, кто на месте в обморок не упал. Так что, дружище Valle, острые и незабываемые впечатления тебе гарантированы.
У самого Valle мнение было несколько иное. Но вспомнив свою ведьму Эльзу, что имеет обыкновение говорить что думает, вдобавок еще и изрядно приперчив свое мнение неуемной язвительностью, он взял себе на заметку. Ладно, подумаем… чтобы девица смутила некромансера? Не бывать тому!
Однако вслух он отметил несколько другое. Вернее, совсем другое.
– Ладно, к вечеру я буду там. Мой принц, я обдумал идею насчет того, чтобы всех магов, лучников и разведку, а также прочие вспомогательные службы выделить в отдельный полк. И согласен с ней. Коль скоро в статуте Легиона записано, что он ни в коем случае не может быть раздерган по отдельным полкам, а всегда выступает только целой единицей, то такое новшество, пожалуй, позволит распоряжаться ресурсами более рационально - в интересах всей части.
Барон Орк хмыкнул, но признал, что такая реорганизация выглядит интересно.
– Централизация сил и руководства? Заманчиво, молодые люди…
Договорившись, чем будет заниматься Трент на полку в его отсутствие, Valle позволил себе выкурить еще одну трубку, настраиваясь на новый лад и новый стиль работы. Вот ведь как - только начинает что-то получаться, а жизнь хлоп тебе - новую задачку.
Но Орк прав, в стигийских магических делах надо разобраться быстро и с максимально возможной дотошностью…
Глава 22-я, особая.
В тот час, когда светило нехотя уступает свое место на небосводе предвестнице вековечной тьмы, в одном из родовых замков, что встречаются порой на здешних известковых холмах, печально зазвонил колокол. В этом не было бы ничего примечательного, если бы не два маленьких, но весьма существенных отличия.
Во- первых, колокол не просто звонил -он бился и рыдал словно в истерике. Изнемогал в плаче, призывая хоть кого-нибудь откликнуться на его нетерпеливый и суматошный глас. И человека знающего он привел бы в священный - если не сказать суеверный, трепет.
А во- вторых, это был вовсе не церковный колокол. И не набат, и не набор колокольцев из оркестра. И не один из отзывающихся малиновым звоном бубенцов, что иные щеголи любят цеплять на упряжных лошадей.
Нет - это был особый колокол. Висящий на вмурованном высоко в кладку кованом крюке, он занимал место как раз между внешними и внутренними замковыми воротами. И, согласно старинному преданию, звонил он сам собой, и только тогда, когда в ворота проезжал кто-то из владеющих Силой.
– Надо же, какая прелесть, - улыбнулся один из двоих всадников, что как раз въезжали с откидного моста на мощеный плитами внутренний двор. - Очень древняя традиция, и весьма похвальная предосторожность.
– Мой лорд, а могли бы вы заставить его замолчать? - его спутница, прелестная рыжеволосая девица, недовольно поморщила носик.
Тот на несколько мигов приостановил коня, отодвигая такой долгожданный и близкий отдых в тихой, спокойной конюшне, и всмотрелся в звенящий над головами колокол. Видимо, сопроводил свой взгляд некими магическими действиями, ибо бьющийся в панике источник шума запнулся, сбился с хоть суматошного, но ритма - но потом продолжил свое дело.
– Что-то не выходит, Джейн, - чуть смущенно признался Valle. - Проще развалить замок, раскатать по камешку - вместе с колоколом, разумеется.
Ведьма хохотнула, и несколько невежливо ткнула своего лорда и повелителя кулачком в плечо. Тот не так давно - час назад - вырвал ее из уже ставшего привычным баронства. Утопающие в зелени, богатые места пришлись обеим ведьмам по вкусу. Простор и мягкое, не подавляющее величие. Но каков простор ночами! Хочешь - по лесу мотайся, пугай разбойников да доводи до холодного пота деловито снующих своими тропаи контрабандистов. А нет - парней, желающих покувыркаться со смазливой ведьмочкой, хоть отбавляй. Правда, Джейн, как запала на своего Брена, так крутит только с ним. Ну да ничего…
Здесь тоже неплохо. Только вместо лесов - южные рощи, а так все засажено уходящими за горизонт виноградниками. И как объяснил ей Valle, именно здесь, на известковых почвах, и произрастают лучшие сорта белого винограда, из коих потом по эльфийской методике делают Aedorne и весьма дорогие искристые, шипучие вина.
А сам барон, по совету принца переодевшийся в потрепанные легкие доспехи простого воина или даже наемника и спрятавший на время свой столь бросающийся в глаза черный плащ, небезуспешно изображал из себя обычного сопровождающего при не очень высокородной, но все же знатного рода даме. Он посмотрел на выряженную в пух и прах Джейн, и внутренне хихикнул. Вот уж кто отлично смотрится в любом наряде - хоть в платье леди в Падший знает каком поколении, хоть в повседневном комбинезоне Ночной Всадницы. Хоть даже и вовсе безо всяких одежд - сложена ведьмочка оказалась весьма недурственно, и своего тела стесняться не считала нужным.
В это время навстречу гостям поспешил здешний десятник - дюжий мужичина с почти гномьих размеров бородой. И пара ленивых, чуть ли не явственно опухших от безделья лакеев. Valle кстати вспомнил своих поджарых, носящихся как угорелые слуг и верховодящего всем востроглазого Хэмми. Вот уж кто навел бы здесь порядок…
– Виноват, леди, как прикажете доложить баронессе? - чуть поклонился тот и передал лакеям поводья коней.
Одежда ввела десятника в заблуждение, но оба приезжих отнюдь в претензии не были. Так и было задумано - прибыть вроде тайно. Но в то же время чтобы опытный взгляд или заклинание не смогли обмануть наряды. Уж горделивую осанку барона скрыть было мудрено, а простецкие, без жеманства, повадки молодой ведьмы могли обмануть далеко не всякого.
– Ее светлость осведомлена, - Джейн не без мимолетной улыбки позволила своему лорду и повелителю прислуживать себе, словно знатной леди.
Замок баронства оказался на удивление большим - даже больше, чем ожидал сам Valle. Да и хоть находился почти в сердце Империи и явно весьма давненько не знал неприятностей вроде осады или штурма, содержался неплохо. Видимо, здешний капитан гарнизона все еще не позволял себе и подчиненным погрязнуть в праздной лени и опуститься совсем. Хотя, честно говоря, отсутствие крепкой мужской руки повсюду бросалось в глаза. А барон Лаки, как вспомнил молодой человек, геройски погиб на одной из войн лет десять тому.
И все же, несмотря на пересохший и заросший бурьяном ров, на беспечный патруль у ворот, пропустивший приезжих не то что без строгого допроса, но и вовсе удостоив лишь мимолетного взгляда и с ленцой отданной чести, замок и гарнизон вполне можно было бы привести в должный порядок довольно быстро…
Поймав себя на мысли, что опять мыслит военными категориями, молодой человек поспешил вверх по лестнице, старательно изображая из себя солдата, коему до смерти надоело таскаться и присматривать за нанимательницей, но все же исполняющего свои обязанности. Он даже подобрал и бережно придержал подол длинного светло-зеленого платья, когда Джейн вспорхнула по парадной лестнице и остановилась лишь у огромного зеркала на повороте после первого пролета.
Вложив в требовательно протянутую женскую ручку косметичку из заплечной сумки, он терпеливо дожидался. Прокол, Джейн - ни одна уважающая себя высокородная не снизойдет до того, чтобы самой наводить порядок в макияже или как там оно называется. Ну, разве что в своем собственном доме - да и то, если уж очень безденежье одолевает.
Кстати, именно эту тонкость, а также некую нерасторопность слуги и приметила стоящая в тени на самом верху лестницы баронесса и хозяйка замка, почтенная леди Лаки. Да-да, именно та самая, что едва раньше времени не отправилась за Гремящие Моря после одной невинной (по мнению принцесс) шуточки с лягушкой. Сопоставив эти несуразности со словами и намеками своего соседа по владениям, а также начальника имперской разведки барона Орка, пожилая баронесса осуждающе чуть поджала губы.
Она не узнала, кто именно прибыл в ее замок, изменив лица искусно наложенным то ли гримом, то ли заклинаниями, но готова была поклясться чем угодно - дворянин-то как раз именно мужчина. А вот спутница его… для простолюдинки слишком естественна и раскованна, а для любовницы слишком уж открыто беззаботна и даже независима. Да и не любовница точно, уж это наметанный взгляд баронессы, немало интриг провернувшей при дворе, отметил бы сразу.
И все же загадочка даже интересная - подумала напоследок почтенная леди, когда прибывшая парочка приблизилась и уже в гостиной представилась хозяйке замка. Ах вот оно что - боевая ведьма, теперь понятны некоторые странности в поведении. Симпатичная девица - ее бы на полгодика в хорошие руки, да потом за такой бароны и маркизы косяками увиваться будут. Но вот ее спутник…
– Виновата, лорд - не припомню имени. Вроде бы и знакомо мне ваше лицо благородных кровей, а все же не часто вы, пожалуй, вращаетесь при дворе…
Представившись честь по чести и даже приложившись к чуть тронутой сухощавостью ручке, Valle не без интереса посмотрел на хозяйку дома, ожидая ее реакции.
Баронесса нахмурилась. То, что ей придется в соответствии с опрометчиво данным Орку обещанием принять под своим кровом чернокнижника, это уже Падший знает что такое! Однако благородностью рода тот ничуть не уступал самой баронессе, и это еще мягко говоря.
Потому-то Valle и заметил тень на лике баронессы. Он с самым светским видом поклонился и вновь приложился к ручке хозяйки, легонько и эдак с намеком пожав ее. А после обязательных разговоров о погоде, дороге, самочувствии и прочей ерунде ответил на вроде бы вскользь оброненный вопрос о цели визита ответил, как бы слегка задумавшись:
– Видите ли, ваша светлость… этот год особый, один из двенадцати. Да и расположение звезд нынче необычное. Вот и посоветовали мне на всякий случай побыть здесь - вдруг вылезет из-под земли нечто эдакое, непотребное.
Баронесса тонко усмехнулась, давая понять, что оценила деликатность собеседника, и осведомилась насчет истинной причины прибытия. Совсем не по-великосветски хмыкнув и пожав плечами, молодой барон заметил.
– Баронесса, есть хорошая возможность крепко прищемить хвост врагам Империи. И ваша дочь способна нам помочь.
– Ах вот оно что… - баронесса Лаки задумалась на миг, что же за такие особые таланты кроются в ее дочери. Но после кратких раздумий решила все же, что в дела мужчин, а тем более имперской разведки совать нос ей никак не стоит.
– А ваша спутница… - она деликатно перевела взгляд на ведьму.
Valle тоже глянул на невозмутимо ведущую себя Джейн.
– С виду небогатая и не очень хорошо воспитанная девчонка из захудалого провинциального рода. Пусть пока побудет возле вас и дочери, побездельничает. Но по секрету скажу вам, что очень не советовал бы даже платунгу опытных вояк поднимать на нее оружие. Или на вас…
– Или на мою дочь, - закончила баронесса его мысль и легонько кивнула. Все понятно - одетая знатной девицей ведьма это резерв и заранее подготовленная неприятность для желающих умыслить дурное. - Но пару-тройку уроков этикета и манер я все же ей преподам. В моем доме не бездельничают, милочка.
В полночный час… да полноте - только невежи считают, будто выдуманная сумасшедшим часовщиком из эльфов система исчисления времени в полной мере отражает истинное положение дел на небесах или по другую сторону земной тверди. Если по правде говоря и только между нами, предрассудки все это. Ночь - время любви и сладостных милых утех. А день… если одному знакомому чернокнижнику захочется, то и в полдень под ясно солнышко из-под земли вылезет такое, что приличному человеку, а тем более эльфу, даже и вспомнить зазорно.
В общем, в то время, когда петухи молчат, а силы зла вроде бы властвуют безраздельно, в круглой комнате наверху башни произошла примечательная сцена. Причем настолько примечательная, что бессовестно было бы не описать ее подробнее.
Драпировки и гобелены, закрывающие древние камни стен, еле заметно колыхались от ночного сквозняка, лениво пролезающего в высокие стрельчатые окна, более похожие на бойницы. И оттого казалось, что вон та группа охотников сейчас набросится на ощетинившегося высоким загривком кабана, а на старинном ковре толпа солдат графа Леможского прямо сейчас ворвется в замок злейшего врага, барона Лаки. Пляшущее пламя четырех факелов и пятисвечного канделябра только усиливало этот эффект.
А посередине комнаты стояла молодая девушка в богато изукрашенном жемчугами и бисером платье. Стояла неподвижно, не рискуя пошевелиться даже, чтобы поправить выбившийся из прически темнорусый локон. Ибо румяный молодой человек в берете и с испачканными краской пальцами у мольберта заканчивал парадный портрет молодой баронессы Лаки.
– Еще немного, ваша светлость, - профессионально вежливой скороговоркой мягко заметил художник, поправляя на холсте одному ему заметные недоработочки.
Свет факелов затрепетал, и молодой человек досадливо поморщился. Выждав, пока неверный свет прекратит давать ненужные тени, он потянулся кистью, дабы коснуться своего творения еще в одном месте. Однако движение его осталось незаконченным, ибо совсем рядом невесть откуда взялся плечистый воин со здоровенным мечом за спиной.
– Ох… - только и смог вымолвить вмиг вынырнувший из мира высоких материй художник. Отшатнувшись непроизвольно, он некоторое время только непонимающе хлопал глазами, а потом уж собрался дать сердитую возмущенную отповедь.
Но слова застряли в горле, ибо солдат небрежно бросил взгляд на почти законченный портрет и слегка рокочущим голосом неожиданно осведомился:
– Если не ошибаюсь, школа мэтра Вароля?
По правде говоря, познания Valle в живописи нельзя было назвать даже скудными. Но групповой портрет родителей и их друзей - четы Кейросов - хранящийся в родовом замке баронства, одно из лучших творений великого мастера Вароля, он запомнил весьма и весьма хорошо. Да и саму манеру работы живописца острый глаз его приметил сразу.
– Совершенно верно, ваша милость, - художник уважительно поклонился, ибо его глаз столь же безошибочно признал в одетом простым воякой парне самого что ни на есть высокородного дворянина.
Чуть склонив на одно плечо голову, Valle критически посмотрел на портрет. Затем на оригинал, причем осмотрел с головы до пят весьма придирчиво - да так, что молодая баронесса едва удержалась, чтобы не вспыхнуть и не наговорить дерзостей этому нахалу. Ну нельзя же девицу благородного рода рассматривать, словно породистую кобылку на ярмарке! Еще бы в зубы заглянул, злодей…
Портрет вышел парадный, помпезный и, по мнению молодого барона, никуда не годный. Безликий - ибо сотни подобных, добротно сработанных но без искры картин мелькают перед взором, ничего не оставляя в душе равнодушно проходящего мимо человека. А посему он выпростал руку, словно вознамерился коснуться поверхности холста открытой ладонью. Заклинание словно само собой слетело с истосковавшихся по смертельной магии губ. И еще не высохшие краски потекли грязными пятнами, осыпаясь трухой и прахом. Портрет, вернее, картина умирала прямо на глазах.
Молодая баронесса звонко чихнула от поднявшейся пыли и лукаво посмотрела на чернокнижника, ибо уже догадалась, что это именно тот, о ком даже с оглядкой боятся судачить простые смертные. Также догадалась она, что гость задумал нечто интересное.
А остолбеневший художник оказался просто в шоке. Две седьмицы он усердно и кропотливо создавал картину, ни в чем не уступающую иным другим. И вот нате - пришел какой-то подозрительный колдун и свел на нет все старания…
– Сегодняшняя ночь - особенная, - серьезный донельзя Valle посмотрел на словно постаревшего от горя живописца, сделав легкое ударение на последнем слове. - Ночь, когда многое становится возможным и на время исчезают былые запреты. И прадавние силы тьмы готовы верно служить умеющему понимать их.
Художник молчал, справедливо полагая, что это еще не все. Но в душе его уже зажегся горячий и ревнивый огонек. Искорка того пламени, что освещает порой нашу жизнь и делает оправданными самые неожиданные поступки. Он уже догадывался.
А неглупый парень - с одобрением подумал Valle, подходя к узкому окну. Поглядел чуть в непроглядную для иных глаз темень снаружи, послал немой призыв. И через несколько мигов на протянутую в нетерпении руку неслышно села сова. Возможно, это была и неясыть, но судя по отсутствию ушей, наверняка не филин - на большее знаний самого барона не хватало. Он повернулся, подчеркнуто игнорируя горящий взгляд художника и удивленное лицо девушки, и пересадил сердито щелкающую клювом птицу на ее плечико.
Та едва не завизжала, взглянув в эти прямо перед нею горящие желтым дьявольским огнем круглые глаза и почувствовав на своем плече немаленькой величины когти, легко пронзившие шелк и бархат платья. Но Valle неожиданно обратился к девице:
– Что символизирует сова в списке священных животных? Правильно, мудрость. Вы ведь обладаете этим качеством, дорогуша?
Каким усилием воли молодая леди Лаки сдержалась и даже великосветски кивнула, осталось известно только ей самой. А зловещий гость, порывшись во внезапно сгустившемся воздухе, достал старинный циркуль. Сам по себе замечательный - сделанный из рыбьего зуба водящихся на крайней полуночи морских животных, инкрустированный перламутром и с иглами из когтей драконов - он стоил не одну сотню золотых цехинов. По правде говоря, Valle позаимствовал его из кабинета деда, графа Вальдеса. А проще говоря, умыкнул, ибо старик не пользовался им, предпочитая более компактный и удобный современный вариант.