По одному на сани - но того с лихвой хватало, скакали костяки весело и, я бы даже сказал, задорно. И уже замёрзший в долгом ожидании чародей едва не забыл главного, настолько поразил его вид этой нелепой процессии.
   – Девчонки, подмога прибыла! Поджигаем!
   Из-за пазухи его двумя феерически радужными мотыльками тотчас выпорхнули обе феечки, которые весьма комфортно устроились в тепле и за минувшие сутки своей трескотнёй надоели до чрезвычайности. Малышки тотчас принялись вихрем носиться вокруг сложенных шалашиком останков воздушного кораблика, раскочегаривая кое-какую наложенную чародеем магию. Ибо без неё разжечь и поддержать огонь на этом продуваемом всеми ветрами островке было бы весьма проблематично.
   Как и было задумано, пламя весело охватило всю конструкцию, затрещало, пожирая тончайшей работы реечки, сплетённые из паутинок снасти и эльфийской выделки шёлк некогда великолепных, а сейчас измятых и порванных парусов.
   И всё же, этого оказалось мало - в яростном бессилии Лен следил, как не заметившая их в этой снеговой круговерти пара диковинных саней проезжала мимо, следуя вдоль прихотливо изгибавшейся кромки берега. Он пытался подпрыгивать и махать руками, даже орать - куда там! Сейчас парень особенно пожалел, что не может шарахнуть в небо файрболлом или чародейской молнией.
   – Надо что-то ещё! - на мордашке откликавшейся на имечко Бэлла феечки отразился процесс интенсивной умственной работы.
   – Точно - дым нужен! - важно подтвердила её подруга, с готовностью отзывавшаяся на прозвище Делла.
   Да где ж его взять, дым-то… Лен в отчаянии огляделся. А потом вдруг сел прямо на гальку и принялся стаскивать с себя сапоги.
   – Не, точно сбрендил! - вдумчиво прокомментировала Белла Делле. А может, и наоборот - ведун не видел ни малейшей возможности сейчас различить этих почти одинаковых феечек без помощи заклятий.
   И тут же обе нахалки заплясали в воздухе от восторга, ибо из ещё не прогоревшего костра повалил такой густой дым, что тут и слепой если бы не заметил, то уж задохнулся бы от вони точно. Ведь ни разу за всё время путешествия так и не менянные портянки занялись с таким чадом, что обе крылатые малявки с надсадным кашлем отпрянули подальше.
   В самом деле, уже почти миновавшие островок сани сразу повернули сюда. Вот Лен уже смог разглядеть здоровенные клыки скачущих во всю прыть жутких шестиногих скелетов, диковинную конструкцию обоих саней. А там, спустя лишь пару пропущенных от волнения ударов сердца наконец различить в наездниках такие родные и долгожданные лица…
   Часы весело и равнодушно отмеряли время, а в роскошно обустроенной малой гостиной постепенно нарастало напряжение.
   Король никогда не ждёт. Наоборот, всегда ждут прибытия его величества - уж так по заведено. А потому сиди и не чирикай. Но если его величество задержится сверх пяти положенных по этикету минут, быть беде - традиционный признак проявления монаршьего если не гнева, то неудовольствия как минимум.
   Впрочем, прошло всего-то пока только три минуты. Славка весело болтала с феечками, иногда в удивлении крутя головой и роняя на всю залу зелёные искры из налобной висюльки. Лен с Мареком ещё на корабле наговорились вдоволь, потому больше помалкивали. Как прибыл и пробрался во дворец Мечеслав, никто толком не знал - да и не стремился узнать, по правде говоря. Зато Эльфире выпала из общей беседы как натёртый салом свинцовый лот из рук моряка. Устроилась в золочёном креслице в сторонке, у нетопленного по случаю лета камина и застыла, замерла в своих очередных раздумьях. Чуть приопустив ресницы, полуэльфка вроде и была здесь - но вроде как её и не было.
   И вот, когда причудливо украшенная стрелка уже подползла к завершению пятой минуты, высокие белые двери внезапно распахнулись, и в гостиную вошёл король.
   – Эта подготовка к нашей предстоящей коронации и празднествам обойдётся казне в такую сумму, что министр финансов уже сейчас с зубовного скрежета переходит на вой, - пожаловался его величество шествующему рядом Архимагу и неожиданно погрозил вскочившему и кланяющемуся Лену кулаком. - Вот уж потом надеру я одному волшебнику уши…
   Вместе с королём прибыла чуть более обычного сегодня бледная сестра, лорд-канцлер с толстенной папкой подмышку, уже упомянутый Архимаг. Пара флотских из Адмиралтейства, тихарь в штатском платье. И, несомая на золотой тарелочке, с помпой, приехала и немного важничающая королева Виай седьмая. После начавшейся было маленькой неразберихи и возни с этикетами король отмахнулся.
   – Дамы и господа, некогда время тратить, наше величество желало бы поскорее выслушать историю наших героев.
   Поскорее не совсем, чтобы получилось. Вкратце, впрочем, тоже… для начала его величество подошёл к так и не шелохнувшейся в кресле Эльфире и некоторое время пристально её рассматривал. Архимаг и преглянувшиеся Лен с Мареком уже в самом буквальном смысле чувствовали, как у них на головах подымаются волосы. Шутка ли, сидеть в присутствии самого короля? Но его величество обернулся с какой-то нежной и немного грустной улыбкой.
   – Надо же - наше величество и не знали, что где-то умеют делать такие изумительные куклы. Жаль, в жизни таких красавиц не бывает!
   Кажется, обошлось! Его величество соизволил почтить своим присутствием чуть более других роскошное кресло и даже оказался столь любезен, что жестом предложил чуть нервничающей Славке присесть.
   И понеслось… ага, вот оно!
   – Скелеты-то? Надеюсь, ваше величество простит мне маленькую шалость, - Славка мило улыбнулась и так непринуждённо стрельнула глазками в его величество, что король непроизвольно улыбнулся в ответ, августейшая его сестра легонько нахмурилась, а уловивший и то, и другое Архимаг в отчаянии закрыл глаза.
   – Мы ехали в оленьих упряжках, с помощью колдунов с флагманского "Жеребца" я их таки сумела зачаровать. Да вот, на полпути напали на нас здоровенные как гора медведи с белым мехом. Отбиться-то мы отбились, но оленей потеряли. И как рассвело, случайно, в береговом оползне я заметила замороженные туши этих тварей… Что вы, ваше величество, какие тысячи лет - тысячи тысяч лет им! Настолько древние, что даже в эльфских хрониках нет им упоминания. Но я таки сумела их зачаровать, хоть и не без чёрного знания, каюсь в том и прошу вашего снисхождения.
   Произнесено то было с таким перенятым у наставницы талантом, что августейшее отпущение всех грехов леди Славке было дано тотчас же и без промедления…
   А вот Марек с деловитым видом расправил на столе пёструю морскую карту, на которую все присутствующие воззрились с немалым интересом.
   – Дело в том, ваше величество, что как раз в том месте находится бездна, так называемая Глотка Акулы. Вот смотрите - вскоре за тем островком вместо отметок промера глубин стоят одни прочерки. Настолько там глубоко, что даже самые прочные канаты рвались под собственным весом прежде, чем лот на другом конце достигал дна. На старых эльфийских картах, имеющихся в нашем Адмиралтействе, она тоже обозначена.
   Лен с весьма кислой физиономией пожал плечами и вздохнул.
   – Я пытался зачаровать рыб, чтобы достали они мне алмаз, пока он не ушёл глубоко в ил. Но те из них, что плавают у поверхности, не смогли нырнуть так глубоко - давление выталкивает их наверх. А до ползающих по дну тварей я не докликался, всё ж не морской чародей. Так что, ваше величество, один алмаз всё же оказался для нас потерян…
   – Шельмецы, - презрительно процедила её высочество принцесса и тут же, сложенным веером шлёпнула по руке своего августейшего брата, который пытался её увещевать. - А мне больше верится, что решили попросту утаить таковое богатство, вот и рассказывают байки, один другого занятнее…
   В гостиной зависла такая тишина, что вместе со стуком часов слышалось и неровное биение многих сердец. И что-то такое очень нехорошее почудилось в ней Лену, ровно и не поменявшись в лице встретив взгляд негодующей женщины. Что-то словно мелькнуло в словно загустевшем воздухе… ненависть, наверное.
   – Это можно проверить, ваше величество, - один из адмиралов решился разрядить обстановку. - Ближе к середине лета, когда линия тамошнего льда отойдёт от берега, я пошлю туда флотилию с парой опытных морских колдунов. Уж те сыщут, будьте спокойны!
   А похолодевший от собственной смелости Лен всё так же прямо и не дрогнув смотрел в этот исполненный жёлчи взгляд принцессы. "А всё ж, хороша, стервочка - если б не эта гримасса ненависти, могла б и с Эль посоперничать" - некстати подумал он. Впрочем, почему некстати? Медленно, исподволь из глубины души пришла сила. А вместе с нею и решение - как поступить.
   Ибо из памяти допрошенного в Анкерберге такого себе купчины с серьгой в одном ухе удалось-таки вырвать одно имя. Одно-единственное - и хотя оно всё же привело в конце концов к безымянной могиле на заброшенном кладбище, но в ту же полночь пришли туда решительные парни. Двое с заступами и лопатами проворно отрыли яму. А потом… потом и произошло одно из тех дел, что ночь охотно прячет и покрывает своим крылом. Неулыбчивый седой колдун в чёрном плаще воздел властно руку, трижды произнёс над полуразложившимся трупом с торчащим из груди кинжалом страшные и древние слова.
   Волосы зашевелились у всех присутствующих - ибо в страшных корчах содрогнулся и мертвец. Видать, страшные грехи были у того на совести, призванной на суд старым некромантом. И всё же, в извергаемом покойником полубреду склонившийся над тем Лен разобрал то, что жаждал - и страшился одновременно услышать…
   Краткий доклад пред ликом короля давно закончился, а молодой чародей всё так же, неприметно выдерживал на себе взгляд принцессы. А вот так, тварь - понервничай!…
   – Что ж, дамы и господа - а пожалуй, наше величество довольно. Но после окончания всех церемоний мы желали бы услышать всю эту занимательную и поучительную эпопею вновь - но уже во всех подробностях.
   Желание короля и без пары седмиц первого в истории императора - это даже не закон, это куда сильнее, доложу я вам. Так что, среди присутствовавших в гостиной не нашлось ни единого, кто хотя бы усомнился, что оно сбудется…
   – И да, мы желали бы, чтобы эта прелестная статуя украсила собою наши личные покои, - уже почти в дверях распорядился король, которого предстоящее совещание с послами немного нервировало. И его взгляд, брошенный на по-прежнему недвижно глядящую в вечность Эльфире, странно потеплел.
   – Желание вашего величества воистину благородно - и оно несомненно будет исполнено, - первым, громко ответил Лен и поклонился, нарочито привлекая к себе внимание. Краем глаза он приметил вымахнувший на щёчки Эльфире лёгкий румянец, но спасибо небожителям - сейчас все взгляды в голубой с золотом гостиной и в самом деле оказались направлены на него.
   – Ваше величество, уделите мне ещё несколько минут - в присутствии леди Славки и под прикрытием первого мага, - дерзко заявил парень в серые глаза своего короля. - Это даже важнее предстоящей коронации.
   Король изобразил бровями столь знакомое по Архимагу удивлённо-задумчивое движение, что тут и менее искусный физиономист догадался бы, что эти двое часто и доверительно беседуют наедине.
   – Оставьте наше величество все, кроме перечисленных, - негромко распорядился монарх, и едва слышный вихрь тотчас вынес в двери всех пока ещё присутствующих. Почти всех.
   Когда за последним бесшумно закрылась створка, Лен уже набрался в душе решимости, а в груди воздуха.
   – Ваше величество, история ещё отнюдь не закончена. И мне нужна ваша личная помощь.
   Король задумчиво и понимающе покивал, а затем поинтересовался в том духе, ну какого ж ещё рожна надобно одному настырному, как болотный комар, чародею?
   – Первое. Сто двадцать тысяч флоринов. В двенадцати стандартных кошелях по десять тысяч, немедленно по моему отбытии из дворца, - Лен гордился собой - голос его таки не дрогнул.
   Оба мужчины и заинтересованно прислушивавшаяся Славка несколько мгновений старательно соображали, на что же могла бы понадобиться вовсе не сребролюбцу такая весьма внушительная сумма. И лишь Лен со своего места видел, каким пожаром заполыхали щёки красивейшей в мире то ли куклы, то ли статуи по имени Эльфире.
   – Да шут с ним, не обеднеем - интересно же, - хмыкнул король и кивнул. - Что ещё?
   – Второе. Какой-нибудь бы мне весьма звонкий титул и впридачу к нему самый красивый в королевстве замок. В то же время, сразу по отбытии из дворца. Для дела надо - не для тщеславия.
   На этот раз его величество думал чуть дольше, но тоже кивнул со словами, что запросто.
   – Сейчас же нами будет подписан соответствующий указ, и проведен через канцелярию незамедлительно, - и Архимаг почтительным полупоклоном подтвердил слова монарха.
   Лен заметил, что можно без всяких прилюдных церемоний - лишь бы королевская воля была потом официальным образом зафиксирована и таким образом обрела полностью силу закона. Его величество снисходительно кивнул - не учи учёного, мол - а кончик пера словно в сомнении уже застыл над поданным Архимагом документом. Вот он качнулся в воздухе, клюнул - и в несколько росчерков вписал в нужное место… ладно, подробности потом. Время, время не терпит!
   Удар фамильного королевского клинка, обрушившийся на плечо коленопреклонённого ведуна, одним махом вознёс того в такие выси, куда только мечты и залетают…
   – И последнее, ваше величество, торопливо проговорил Лен, когда с посвящением и клятвами было закончено. - Проходя отсюда по галерее, распорядитесь тихонько страже, что сегодня они меня больше не видели - равно как и всего, что я во дворце буду делать.
   И вот тут-то короля словно подменили. Взгляд его полыхнул гневом, а голос зазвенел тем металлом, который так обожают воины и которого побаиваются все остальные.
   – Не слишком ли ты много берёшь на себя, Лен из Дартхольме?
   Ах, как же дрожат коленки… да стойте вы ровно, не тряситесь! Не отводя взгляда, молодой ведун негромко, так, что королю пришлось даже прислушаться, произнёс:
   – Ровно столько, сколько могу поднять. Доверьтесь мне, ваше величество. Не потому, что больше некому - а потому, что у вас нет выхода. Или мне сказать вслух, какой малости стоит сейчас ваша жизнь? Даю слово мага, что всё будет хорошо - даже лучше, чем вы сами хотели бы…
   Фикус в углу дрогнул, и из-под его листа вынырнула серьёзная донельзя августейшая феечка. Пристально Виай всмотрелась в лицо замершего Лена, а затем повернулась к застывшему королю, чья ладонь уже лежала на рукояти шпаги.
   – Этот человек верит в то, что говорит… это даже странно.
   Король моргнул, пошевелился и - о чудо! - опустил смущённо взгляд. А в голосе его звучала неприкрытая мука.
   – Да будет так, магик по имени Лен. Я не знаю, почему я тебе верю - но похоже, судьба и в самом деле оставила мне только один путь. И будь ты проклят во веки веков, если обманешь! Хорошо - но, отныне никаких просьб…
   Круто развернувшийся на каблуках король давно уже скрылся в дверях, за ним поспешил Архимаг, чьи черты странно заострились и побледнели, а Лен всё никак не мог унять пустившееся вскачь сердце. Наконец, он утёр мокрое от пота лицо и негромко распорядился, прежде чем направиться прочь:
   – Славка, Эльфире - мухой к малому крыльцу. Туда же Марека во всеоружии и закрытую карету. И чтоб ни единого любопытного вокруг!
   Наверное, что-то такое особенное прозвучало в голосе Лена, что полуэльфка мгновенно ожила, а Славка подавилась на полуслове своими вопросами. Обе в шорохе шёлков и кружев скрылись в дверях, и лишь тогда набирающийся решимости молодой волшебник процедил в сторону озадаченно замершей в воздухе королевы фей:
   – Это большая и очень грязная политика, ваше величество. Лучше б вам не пачкаться. И если как минимум несколько свидетелей не подтвердят, что до завтрашнего полудня вы не вылезали из оранжереи, то клянусь благословением Вёсенки - скормлю ваше величество своей змее.
   Живо переменившаяся в лице феечка понимающе кивнула, погладила задумчиво железное кольцо на талии - и красивым фейерверком искорок умчалась в указанном направлении. Обеспечивать себе то, что в других мирах позднее назовут алиби.
   Как ни старался Лен, а всё тело тряслось меленькой и противной дрожью. Пришлось ему даже остановиться и сжевать пару кое-каких хитрых травинок из числа тех, что даже самого буйного обратят в смиренного ягнёнка. Высокая белая дверь неумолимо приближалась. А вместе с ней… да кто его знает, что за ней? И в то время, как едва слушающающаяся ладонь чародея легла на вызолоченную ручку, всякая трясучка прекратилась - а с её уходом в душе воцарилось какое-то неестественное спокойствие обречённого.
   Всё, возврата нет. Работаем…
   Тени, тени, тени - целы сонмы их сновали по дворцу. Впрочем, дело обычное, обычно мы обращаем на подобные феномены ровно столько внимания, сколько они и заслуживают. Однако наполовину вышедший на Тропу и отчасти сам ставший тенью ведун пристально всматривался в них. Вот застыли призраки замерших на посту гвардейцев… нет, среди них нет. Вот дёрнулись и поспешили в боковой проход отражения двух спешащих по своим делам лакеев - снова не то.
   Призрачное, еле заметное вроде как дрожание тёплого воздуха над летней дорогой неслышно металось по дворцу, не оставляя своим вниманием ни единого подозрительного места. И лишь у спуска с балюстрады в искрящийся искрами малый холл Лен прыгнул вперёд, словно заметивший мышь кот. Вцепился в ту самую, единственно сейчас нужную - одним лишь отражением своих рук, дёрнул - и одним рывком вырвал её из скопища нереальностей в показавшийся поначалу грубым и неестественно ярким материальный мир.
   – Если б не твоё безумие, я бы мог тебя ненавидеть. А так, просто презираю, - так и заявил он в сузившиеся от ненависти глаза изумлённой принцессы. И не дожидаясь воплей или иных трепыханий с её стороны, бесцеремонно заехал кулаком поддых.
   Забросить согнувшуюся в тщетных попытках ухватить хоть немного воздуха девицу на плечо - дело плёвое. Куда как труднее оказалось вычленить среди побелевших от ярости и всё же не дёрнувшихся гвардейцев лицо того самого офицера, на которого ему неприметно показал Марек.
   – Передашь тихонько королю - я забрал его сестру на… перевоспитание. Через несколько дней верну живой и даже здоровой.
   В бок тупо что-то ударилось несколько раз. Лен молча отобрал стилет у извивавшейся в попытках его ударить принцессы и так же безмолвно зашвырнул его в пустой и тёмный камин. Ну да, куда уж обычной дворцовой ковырялкой, только и предназначенной, дабы чистить фрукты или пригрозить горничной, пробить незримую броню хорошего чародея!
   – Принято к исполнению, - не моргнув и даже не скосив глаз, выдохнул крепкого сложения лейтенант с дворянским поясом, и кивнувший Лен со своей трепыхающейся ношей на плечах сбежал вниз.
   – Ходу, быстро!
   Как ни был Марек готов ко всяким перипетиям судьбы, но разевающая рот побагровевшая физиономия принцессы таки поколебала его веру в правоту друга. Клинок выпал из ладони изумлённого и смущённого моряка, а сам он попятился.
   – Лен, ты уверен в том, что делаешь?
   В другое время ведун, возможно, и пустился бы в терпеливые объяснения, но сейчас что-то никак не находил в себе таковых добродетелей. Со сдавленными проклятьями он бесцеремонно забросил принцессу в покачнувшуюся карету вместе с несколькими словами:
   – Славка, стереги её! Она опасна как змея, но послабее тебя будет…
   А затем, развернувшись, он сграбастал бледного Марека за шкирку и притянул к себе. Придвинул ближе - так, чтоб лицо того виднелось сквозь застящую взор багровую пелену гнева.
   – Эта тварь просто сошла с ума, - он указал в дверцу кареты, где, судя по звукам, кого-то откровенно и вовсе не аристократично хлестали по щекам. - Безумие настолько овладело разумом принцессы, что именно она устроила всю заваруху с алмазами.
   – Но… зачем, помилуй Вёсенка!
   Марек ещё трепыхался, хотя и прислушивался к словам ведуна с куда большим вниманием.
   – Уничтожить и забрать с собой к демонам весь мир! Насолить брату-королю, отравить его жизнь - да кто их знает, этих девиц, и к тому же сумасшедших!
   Моряк нервно сглотнул, нырнул куда-то вниз и обнаружился уже со шпагой в руке.
   – Прости, Лен, что я усомнился в тебе. Уж слишком… - он запнулся и смущённо замолк.
   Ох, боги! Уж от кого Лен меньше всего ожидал всяческих рефлексий, так это от бравого моряка, не побоявшегося сунуться на маленьком корвете прямиком на бал демонов - в безрассудной попытке пробиться сквозь бурю. Потеряв там грот-мачту и два якоря, он таки сумел вывести искалеченный корабль обратно, когда окончательно стало понятно, что попытка провалилась и остаётся лишь терпеливо ждать иных над волнами погод. И теперь блестящий капитан мнётся, как юная прелестница в объятиях удалого кирасира? Вот уж от кого меньше всего ожидалось…
   – Ладно, Марек, проехали, - ведун безо всякого почтения подтолкнул его к карете. - Лезь, время аж горит.
   – Погоди, - тот обернулся. - Отчего ты не сказал раньше?
   – Да, в самом деле, Лен? - из кареты высунулась Славка, осторожно утирающая разбитый нос. Но, судя по тишине внутри, юная ведьмочка всё же справилась.
   – Думаете, меня не грызли сомнения? - огрызнулся ведун. Он кивнул полудюжине потных от натуги гвардейцев, которые как раз кстати притащили в каждой руке по шитому из буйволовой кожи кошелю с ало светящейся печатью королевского казначейства на каждом. Он махнул им рукой - загружайте в карету - а сам повернулся к друзьям. - Но теперь эта стерва не оставила ни мне, ни королю другого выхода.
   Он захлопнул за собой дверцу и почти упал на сиденье, безуспешно протирая темнеющие от усталости глаза.
   – Значит, так - вы двое с бешеной скоростью мчитесь в имение Славки, и при том глаз не спускаете с этой… - Марек, на лице которого так и вырисовывалось смятение и нешуточная решимость исправить свою ошибку, весомо кивнул в ответ.
   А Лен перевёл взгляд на угрюмую Славку, чьи глаза по-волчьи мерцали в полутьме кареты.
   – Она немного умеет бродить тенями, потому и проходила сквозь любую охрану… и да, да - именно она устроила кровавое побоище в доме своего малолетнего племянника-бастарда. Потому, Славка, следи особо и ведьминскую дорожку.
   Ведьмочка передёрнулась от брезгливости, когда проверила стягивающие пленницу путы. Какая жуткая смесь, эта свойственная людям возвышенным твёрдость духа, некоторая толика способностей к тайному - и почти полностью поглотившее разум безумие! Тем более, всё вдобавок изломано безудержными женскими страстями… Славка не удержалась и влепила принцессе оплеуху, когда та попыталась укусить её.
   – Ладно, Лаен, я поняла. Жаль только, что не могу убить её - за всех наших в Дартхольме.
   Не давая всем опомниться и предаться сомнениям, Лен старательно нагнетал дальше.
   – А нас с Эльфире и золотом высадите на Храмовой площади - мы обеспечим вашему бегству хорошую дымовую завесу… а потом догоним и встретимся уже в замке леди Славки.
   Стоило признать, что и без того бледные щёки Эльфире залила уж вовсе какая-то неестественная белизна. И всё же, она ни словом, ни жестом, ни всей своей фигурой не выказала своих сомнений и терзаний. Порода, что тут ещё скажешь!… Лен вздохнул и выбрался опять наружу - править лошадьми.
   Однако, в сидящем на козлах эпатажном усатом кучере он сразу признал отменно замаскировавшегося Мечеслава. Уж ведуна-то обмануть мудрено…
   – О, это даже к лучшему! - Лен неприкрыто обрадовался и вполголоса, в паре слов посвятил своего учителя не очень-то мирных дел в основные детали.
   Взгляд старого головореза блеснул сталью, когда молодой ведун сообщил, что в карете именно та, которая и устроила в том году шутку, могшую в этом и вовсе опрокинуть всё королевство.
   – Не знаю, что ты задумал, Лен - но я довезу их до места, - кивнул Мечеслав и словно исчез.
   Перед парнем на козлах опять сидел пожилой усатый кучер, шумный и балагуристый.
   – Эх-ха! А ну шевелись, мешок костей с копытами! - он хлестнул лошадей, и рванувшаяся вперёд карета вынудила Лена по инерции опять влететь обратно внутрь.
   Недолгий путь прошёл в полном молчании. Марек мрачно проверял весь свой смертоубийственный арсенал, Славка рядом с принцессой молча упивалась ненавистью и ядом, а вокруг Эльфире порхали на огненных крылах нешуточные сомнения.
   – Всё выйдет хорошо, даже если потом окажется иначе. Доверьтесь мне, други - ведь, бывают замыслы, которые попросту нельзя озвучивать, - шепнул напоследок Лен, когда карета наконец остановилась и он подал руку выбиравшейся наружу Эльфире.
   Карета рванула с места в грохоте колёс и копыт по брусчатке и в несколько мгновений исчезла в переулке Белошвеек. Лен потряс головой после всего этого мельтешения перед глазами и огляделся. Он стоял на площади всех храмов возле маленькой изящной ротонды в центре, где обычно собирались жрецы разных богов, дабы решить особо важные или спорные вопросы. У ног его небрежной грудой валялись мешки с золотом, и на один из них опустилась бледная и в таком виде особенно красивая Эльфире.