Измайлова Кира. Городская магия

   Не скажу, что дело продвигалось быстро, поначалу я периодически впадала в то в панику, то в состояние полного оцепенения. Все по тому же поводу: не так-то просто было писать самой, без оглядки на кого-то. Первые страницы давались мне мучительно трудно, ну а потом дело неожиданно пошло на лад. Теперь уж я сама безжалостно правила свой текст, не с точки зрения кого-то там постороннего, а так, как сама считала нужным.
   Надо сказать, быть самой себе рецензентом - очень полезное занятие, во всяком случае, себя я всегда критиковала жестче, чем кого бы то ни было. И вот теперь я уже могла вспоминать Давлетьярова не со злостью, а даже и с благодарностью: как ни крути, а первый толчок в нужном направлении дал мне все-таки он… Но, если честно, вспоминалось о нем все реже и реже, а встречая его в университете, я думала о нем, как о совершенно постороннем человеке. Хотелось бы верить, что и он обо мне так думает…
   Было у меня, если честно, еще одно опасение. Я боялась, что могу не удержаться и начать доказывать все тому же Давлетьярову, что я в самом деле на что-то способна без его помощи, буду из кожи вон лезть, чтобы получить что-то совсем ненужное… Ну, как обычно, в общем, я много таких историй слышала. Пока вроде бы обошлось. В самом деле, зачем мне ему что-то доказывать? Он мне кто? Да никто.
   Конечно, в глубине души желание утереть ему нос все-таки присутствовало, но какое-то расплывчатое и неоформленное.
   "И не дури, Чернова, - велела я себе, поймав себя на этом. - Если хочешь кому-то что-то доказать, доказывай себе. На себе и тешь удовлетворенное честолюбие. Когда оно будет удовлетворенным, конечно. А поскольку до того момента тебе еще пахать и пахать, то этим и занимайся, а мечтать будешь, когда на пенсию выйдешь!" Разговоры с собой давно вошли у меня в привычку, потому что больше особенно поговорить было не с кем, тем более по душам, а когда изображаешь беседу, оно как-то лучше думается. Интересно, конечно, что сказали бы по этому поводу психиатры…
 
   Словом, я пребывала в удивительно неплохом расположении духа. Зарабатывала я теперь вполне достаточно, чтобы снимать квартиру, а не ютиться в общаге, но мне, если честно, было просто лень двигаться с насиженного места, тем более, до университета было рукой подать. Да и не представляю я, как это - жить в совсем чужой квартире, это не тронь, туда не лазь… Нет уж, накушалась, хватит. Вот когда смогу собственную приобрести, тогда другое дело, а пока нечего шиковать.
   Поразмыслив, я купила, наконец, нормальный компьютер, ноутбук, чтобы можно было с собой в библиотеку таскать. К тому времени нашу общагу отремонтировали и подключили к Интернету, так что теперь я могла нормально общаться со своими парижскими знакомыми. С Мирей и Софи мы даже перезванивались временами, в Москву они приехать так пока и не собрались, но в планах это имели. С ирландцем Шоном мы вели бурную переписку на тему очередной его гениальной идеи. Насколько я понимала, о серьезной карьере он и не помышлял, так, находился в "свободном поиске". Общалась я и с Микки, тот упорно звал меня то в гости, а то и на постоянное местожительство в США. В гости я обещала приехать, как защищусь, а о переезде даже думать не думала. Что я там забыла? Надо думать, переписку нашу активно читали так называемые "кураторы" нашего университета, то есть все те же господа из "органов", и, полагаю, очень веселились. Видимо, я вела себя правильно, раз нашу переписку до сих пор не пресекли. Впрочем, я ничуть не кривила душой - уезжать в другую страну я не хотела категорически. Что я там забыла, в самом деле?
   Так незаметно прошла зима.
   Летом неожиданно объявилась моя давняя подруга, Катерина, и предложила поехать с ней отдыхать. Я, судя по всему, нужна была ей в качестве жилетки для излияния обиды на очередного возлюбленного, оказавшегося гадом и сволочью. Если бы Катерина звала меня куда-нибудь заграницу, я бы не поехала, но отдыхать предполагалось в Адлере, и я дрогнула. В конце концов, на море я не была со школьных времен. Имею я право расслабиться, в конце концов?
   Расслабление прошло более чем успешно, Катерина быстро забыла о своей тоске-печали, и мы отлично провели время. Я с удивившей меня саму решительностью дала от ворот поворот двум местным любителям курортных приключений, а с третьим, питерским юристом, завела настоящий роман, продлившийся аккурат до нашего с Катериной отъезда. Юрист обещал писать и не забывать, но ясно было, что никакого продолжения у этого курортного романа не будет, на то он и курортный. Меня это ничуть не огорчило - время мы провели отлично, чего ж еще?
   Остаток лета я посвятила работе над диссертацией, она продвигалась вперед вполне уверенными темпами, и, хотя в полтора года я точно не укладывалась, унывать не собиралась. В конце концов, надрываться необязательно, лучше уж я сделаю все в обычные сроки, но достойно…
 

Глава 6

 
   Осенью меня осчастливили: я, как аспирант очной формы обучения, должна была вести занятия у студентов. Очень забавно, особенно если учесть, что мне всучили пятый курс! Хорошо еще, мне достались семинары по одному из направлений охранной магии, в котором я хорошо разбиралась, уж во всяком случае, спросить с этих оболтусов могла строго.
   Группа мне досталась довольно большая, во всяком случае, по сравнению с той, в которой когда-то училась я, и ребята, как на подбор, оказались небесталанными. Я, честно говоря, первое время опасалась: как еще примут они "преподавательницу" всего на полтора года старше себя любимых, тем более, что на свой возраст я не выгляжу. Еще я задумывалась, чье бы поведение мне скопировать, я имею в виду, из известных мне преподавателей. В результате пришла к выводу, что копировать никого не буду, потому что это верный способ попасть в дурацкое положение. Судя по тому, что приняли меня не так уж плохо, я оказалась права в своем решении. В самом деле, глупо бы выглядело, если бы пигалица вроде меня принялась пыжиться, изображая царственную Ларису Романовку, или стучать линейкой по кафедре, как дряхлая, но крайне несдержанная на язык Лолита Станиславовна.
   В целом у меня с этими студентами сложились вполне неплохие отношения, кое-кто из ребят даже пробовал за мной поухаживать: полтора года не та разница в возрасте, чтобы обращать на нее внимание. Это было очень забавно, но, конечно, я о таком и подумать не могла. Не из-за возраста, нет, просто мне в самом деле было не до того. Работа, диссертация, да еще эти семинарские занятия съедали все мое время, а ведь хотелось еще выкроить пару часов, чтобы пообщаться с приятелями!
   Единственно - девчонки меня недолюбливали, даже не знаю, почему. Я не придиралась к ним больше, чем к ребятам, я вообще старалась никого не выделять, но факт оставался фактом. Особенно меня невзлюбила одна из отличниц (их там было аж трое, и все страстно соперничали между собой), Наташа Градова. Кстати, та самая, что около года назад выпрашивала зачет у Игоря. Тогда я, помнится, даже приревновала немного, а теперь только посмеивалась: вот забавно было бы, добейся она желаемого! А что, ничего невозможного: Наташа была очень красивой девушкой, ей даже наша Маргарита в подметки не годилась. Да не просто красивой, а еще и талантливой, а Давлетьяров, к слову сказать, монахом вовсе не был. Любопытно могло бы получиться, право слово…
   Так или иначе, но с Градовой я старалась особенно не общаться. Мне не нравилось, как она разговаривает, всегда словно с какой-то глубоко запрятанной издевкой. Впрочем, придраться к ней по части учебы было невозможно, да я и не пыталась.
   В один прекрасный день мне было отчаянно лень допрашивать студентов по очередной теме, я неожиданно припомнила конференцию и решила провести маленький эксперимент. Там, помнится, частенько устраивали групповые соревнования, это было интересно. Вот я и решила попробовать: студентов как раз хватило, чтобы поровну разбиться на три группы, каждая получила свое задание, и через пять минут гвалт в аудитории стоял такой, что я собственных мыслей не слышала. Оставалось только следить, чтобы в пылу обсуждения никто не перешел на личности.
 
   И вот, когда шум достиг апогея, дверь аудитории внезапно распахнулась, и на пороге возник Давлетьяров собственной персоной. Наверно, решил, что я не справляюсь с аудиторией, и решил заглянуть, чтобы прилюдно размазать меня за профнепригодность.
   - Что у вас происходит? - спросил он вполне будничным тоном.
   - Обсуждаем один спорный вопрос, - пожала я плечами. - Вы что-то хотели?
   Ответа я не дождалась, дверь закрылась с противоположной стороны.
   - Господа, давайте все-таки немножечко потише, чтобы не мешать окружающим, - попросила я для проформы. - Вокруг тоже занятия идут.
   Мои подопечные честно попробовали приглушить бурную дискуссию, но, конечно, ничего из этого не вышло…
   Впрочем, семинары я вела недолго, всего несколько недель, потом на кафедре, очевидно, решили, что я выполнила свой гражданский долг, и освободили меня от этой нелегкой повинности. С одной стороны, я была рада этому, с другой стороны, общаться со студентами было достаточно интересно.
   А любопытно, как воспринимали преподаватели нас? Сдается мне, мы не были такими шумными и любознательными, моя группа вообще состояла из редкостно нелюдимых персон. Только к концу пятого курса наладились кое-какие отношения, а там уже пришло время расставаться. Из нашей группы в университете остались только я и Маргарита Балашова, она тоже подалась в аспирантуру, только на заочное отделение. Я несколько раз встречала ее, когда она приезжала на консультации, мы обменивались вежливыми приветствиями, но этим наше общение и ограничивалось. Поэтому я очень удивилась, когда, в очередной раз столкнувшись со мной в коридоре, Маргарита не ограничилась дежурным "привет", а ни с того ни с сего спросила:
   - Ты сейчас занята?
   - Нет, - удивилась я и процитировала классический мультфильм про Вини-Пуха: - До пятницы я абсолютно свободна. А что?
   - Я с тобой поговорить хотела, - повергла меня Маргарита в шоковое состояние.
   - Ну… говори, - осторожно ответила я.
   - Пойдем в кафе, что ли, не посреди же коридора, - поморщилась Маргарита. Я пожала плечами, и мы спустились на первый этаж, там у нас располагалось вполне приличное кафе.
   Некоторое время мы молча пили кофе. Я первой начинать беседу не собиралась, есть у меня такая привычка. Если Маргарите что-то от меня надо, пусть сама и крутится, как хочет.
   - Как у тебя дела? - спросила она, наконец.
   - Потихоньку, - пожала я плечами. - Диссер пишу. А ты как?
   - Тоже ничего, - ответила она. - Только мне сейчас не до диссера…
   - Что это вдруг? - удивилась я. - Проблемы какие-то?
   - Нет, я замуж выхожу, - улыбнулась Маргарита. - Через месяц.
   - Поздравляю, - искренне сказала я. - За кого, если не секрет?
   - Да ну, какой секрет, - рассмеялась Маргарита. - Васька бизнесмен, довольно удачливый. Говорит, всю жизнь мечтал на ведьме жениться, и чтобы непременно Маргаритой звали, так что я ему в самый раз пришлась. Ну и вообще он классный парень. Мы на медовый месяц в Майами полетим, - добавила она.
   - Здорово, - усмехнулась я. До личной жизни Маргариты мне не было никакого дела, если честно, но надо же было как-то поддерживать разговор.
   - А ты здорово изменилась, - заметила, наконец, Маргарита. - Стильная такая стала, уверенная.
   - Ты меня сюда позвала, чтобы сказать об этом? - хмыкнула я.
   - Да нет, это я так… - махнула она рукой. - Слушай… Я сегодня кое-что услышала, мне показалось, тебе интересно будет знать.
   - Маргарит, ты не по адресу, - покачала я головой. - Я сплетни не коллекционирую.
   - Да при чем тут это! - фыркнула Маргарита. - Если бы я тебя сегодня не встретила, то и не сказала бы, а раз уж встретила… Короче говоря, приехала я сегодня на консультацию к своему Назарову, а пока его ждала, обнаружила, что у меня колготки поехали. Ну, запасные у меня всегда с собой, пошла переодеться, а там как раз девчонки курили, курс, наверно, пятый. - Маргарита сделала паузу, чтобы я, наверно, могла представить себе эту картину. - Ну, я тебе скажу, и девочки!
   - А что с ними не так? - поинтересовалась я. Что девочки на пятом курсе в самом деле те еще, я знала и без Маргариты.
   - Да ничего особенного… Разговорчик мне один очень понравился, - усмехнулась Маргарита. - Стою я, понимаешь, колготки натягиваю, а одна красавица во всеуслышанье прорабатывает натуральный план захвата господина Давлетьярова, а остальные ей советы дают, как лучше взяться и с какой стороны зайти.
   - Погоди, Маргарит. - Мне стало смешно. - А мне-то ты об этом зачем рассказываешь?
   - А разве у тебя с ним ничего нет? - округлила глаза Маргарита.
   - С чего ты взяла? - вполне натурально удивилась я. Ничего себе!
   - Слушай, ну ладно тебе, - фыркнула она. - Думаешь, незаметно? Особенно когда ты на него смотришь?
   Я призадумалась. Забавно…
   - А ты когда последний раз нас видела? - весело поинтересовалась я.
   - Ну… - Маргарита призадумалась. - Да прилично уже, Тебя я так иногда встречаю, а его давно уже не видела. Пожалуй, последний раз мы все пересекались, когда вступительные в аспирантуру сдавали…
   Я окончательно развеселилась.
   - Слушай, Маргарит, - сказала я. Пришлось повысить голос - в кафе ввалилась толпа студентов, стало шумно. - Анекдот знаешь?
   - Какой именно? Я их много знаю.
   - Папа к сыну пришел и говорит: "Сынок, ты уже большой, тебе восемнадцать, разрешаю тебе закурить". А сын в ответ: "Спасибо папа, я уже три года, как бросил".
   - А-а… - Маргарита вдруг звонко рассмеялась. - Намек понят! Наин, что, серьезно?
   - Смотря что ты имеешь в виду, - хмыкнула я.
   - Ну, вообще…
   - Если вообще, - вздохнула я, - то "я уже три года, как бросил". Так что спасибо, конечно, Маргарит, за то, что рассказала, только меня это давно не интересует.
   - Так-таки и не интересует? - прищурилась Маргарита.
   - Нет, - твердо ответила я. - Знаешь, как это… мы разошлись, как в море корабли. И слава Богу.
   - Да уж могу представить, - передернула плечами Маргарита. - Если уж ты, с твоим-то терпением… Наин, а интересно даже, если у нее получится, а?
   - Ага, - фыркнула я. - Не завидую девочке. Сильно-сильно.
   - И надо ей это? - задумчиво сказала Маргарита. - Красивая ведь, честно. И одета будь здоров как, за ней парни должны табунами носиться. Я ж в этом разбираюсь, ты не думай. У нее одна прическа стоит ого-го сколько, видно, мастер работал. Может, обращала внимание, сейчас модно красить чуточку в разные тона, чтобы как будто солнечные блики на волосах лежали.
   - Нет, я как-то в этом совершенно не разбираюсь, - покачала я головой. Эх, Маргарита, все-таки пытается сдать мне эту неизвестную… Да почему неизвестную, это все та же Градова. То-то я еще удивлялась, что у нее даже в пасмурный день волосы сияют, а это, оказывается, окраска такая модная.
   - Ну, ладно, - вздохнула Маргарита. - Забавно получилось.
   - Да уж, это точно, - улыбнулась я.
   - Тогда пока. - Маргарита встала, сделала ручкой. - Приедем из Майами, фотки покажу.
   - Договорились, - кивнула я, хотя вовсе не горела желанием разглядывать Маргаритины фотографии. - До встречи.
   Она ушла, а я еще немного посидела в кафе, размышляя о том, что Маргарита, в сущности, не такая уж плохая девчонка. Немного стервозная, конечно, а кто без этого? И ведь мы никогда не дружили, даже вида не делали, а вот поди ж ты, пришла и рассказала… Хотела, как лучше. Получилось, разумеется, как всегда, но я не расстроилась. С какой стати? Я бы, если честно, с большим удовольствием понаблюдала за редкостным шоу под названием "охота на Давлетьярова", только, боюсь, оно не состоится, если, конечно, он разительно не переменился за последний год, а это вряд ли. Бедная Градова, она даже не подозревает, на что идет…
   Подумав так, я выкинула эту историю из головы, и сделала это настолько успешно, что не вспоминала о ней еще ровным счетом полтора месяца.
 

Глава 7

 
   В тот день я заявилась в университет в самом благостном расположении духа. Оно у меня в последнее время всегда было таким, и на то имелись причины. Все в том же министерстве, где я работала на полставки, я недавно познакомилась с одним человеком, по работе, если честно, но… Рабочие отношения как-то незаметно начали перерастать в личные, и я бы не сказала, что мне было это неприятно. Сашка был на три года старше меня, о магии, тем более, боевой, имел самое смутное представление, а разбирался в этом деле только в той мере, что требовалась ему для работы. А работал он в планово-экономическом отделе, так что особенно вникать ему в нюансы моей работы не требовалось. Впрочем, разговоров о делах нам хватало на работе, а в нерабочее время мы о них и не вспоминали.
   Сашка оказался отличным парнем, веселым и каким-то удивительно добрым, у него имелась масса приятелей, и за месяц он успел перезнакомить меня с самыми неожиданными людьми, начиная от ди-джея в ночном клубе и заканчивая каким-то спецназовцем. Если честно, я даже не подозревала, что можно так весело и интересно проводить время. Раньше, когда меня куда-нибудь приглашали, я старалась отказаться под благовидным предлогом, потому что "куда-нибудь" обычно обозначало дискотеку, бар или ночной клуб, а я совершенно не переношу шума, грохота и толп нетрезвых людей. Сашка же знал уйму крохотных уютных заведений, куда было не так-то просто проникнуть, и где давали концерты малоизвестные (но отнюдь не плохие, насколько я могла судить) музыкальные группы, иногда устраивались тематические вечера… Словом, это было интересно и ничуть не утомительно. А что меня больше всего устраивало, так это то, что Сашка не гнал коней и не норовил уложить меня в постель на первом же полноценном свидании. Кто знает, может, я бы и не отказалась, но сам факт того, что меня хоть чуточку, а уважали, как личность, грел душу.
   Накануне, в понедельник, мы как раз очень мило провели вечер, слушали молодую джазовую певицу в маленьком клубе на Мясницкой. Я в джазе ничего не понимаю, это Сашка ценитель, музыка мне просто нравится или не нравится. Так вот конкретно эта - понравилась, и Сашка обещал непременно сводить меня еще раз на концерт, когда певица еще раз приедет в Москву.
   Ввиду этого настроение наутро у меня было самое что ни на есть лучезарное, я влетела на кафедру, рассчитывая поделиться с лаборантками, с которыми давно успела сдружиться, но натолкнулась на испуганное молчание.
   - Случилось что? - обескураженно спросила я Жанну, старшую и самую толковую из всех лаборанток.
   - Ага… - мелко-мелко закивала она. - Ой, Наина, ты же еще не знаешь… Такое дело!
   - Да скажи ты толком! - рассердилась я. - Что за дело!
   - Студентку нашу убили… - выдавила Жанна. Было ясно, что ей смертельно хочется посплетничать на эту тему, но что-то не дает. - С пятого курса… Представляешь!?
   - Честно говоря, нет, - ответила я. - А где все, кстати?
   - Ой, - спохватилась Жанна. - Мне же сказали, если кто придет еще… В общем, там милиция приехала, всех опрашивают, в малой переговорной, ты тоже иди.
   - Народу там много? - спросила я. Может, Николай Ефимович там? Мне как раз надо было с ним пообщаться.
   - Да какое много, ты что, не знаешь, наши, если занятий нет, раньше двенадцати не появляются, а еще только десять, - махнула рукой Жанна. - С других кафедр вроде был кто-то, и студентов опросили, а с нашей ты первая пока. Ну и нас уже допросили. Иди уже, потом расскажешь!
   Очень любопытно. И что я, к примеру, могу рассказать про какую-то студентку? Я с ними дружбы не водила, так что толку от меня будет немного. Правда, средних лет худощавый милиционер, который мною занялся, определенно считал иначе. Представился он капитаном Селезневым, а я, по дурости своей, даже не представляла, большое это звание или так себе.
   Для начала из меня были вытряхнуты все личные данные, затребован паспорт и так далее. Я терпеливо отвечала на дурацкие вопросы: ну что поделаешь, если так положено… А вот дальше события начали развиваться более чем интересно.
   - Скажите, вы были знакомы с убитой? - спросил Селезнев, глядя в свои записки.
   - Вы извините, пожалуйста, - осторожно сказала я. - А кого убили-то?
   - То есть вы хотите сказать, что не знаете? - удивленно уставился на меня Селезнев.
   - А откуда бы мне знать? - хмыкнула я. - Меня с пятницы в университете не было, сегодня с утра пришла, только на кафедру сунулась, а меня сразу к вам отправили.
 
   - Угу… - пробормотал Селезнев, что-то чиркая в блокноте. - Хорошо. То есть ничего хорошего. Убита Наталья Градова, известна вам такая девушка?
   - Известна, конечно, - несколько обескураженно ответила я. - Студентка с пятого курса, я у них в начале осени семинары вела.
   - Ага! - обрадовался Селезнев. - И что вы можете рассказать об убитой? Характер, может быть, какие-то привычки?
   - Да ничего, вообще-то, - пожала я плечами. - Студентка как студентка, очень способная, отличница. Я же с ними недели три общалась, не больше, и то не каждый день, откуда мне знать про ее привычки?
   - А ее однокурсники утверждают, что Градова вас недолюбливала, - заявил Селезнев, вперив в меня взгляд светло-карих глаз. - У нее были на то причины?
   - Понятия не имею, - честно ответила я. - Двоек я ей не ставила, потому что не за что было. А за что ей еще меня не любить? Ей-богу, не представляю.
   - Ясно… - Селезнев поджал губы и положил руки на стол. - Вот что, Наина Юрьевна, давайте-ка внесем кое-какую ясность в наш разговор. Вы, значит, не были в курсе убийства Градовой?
   Я молча кивнула. Селезнев мне не нравился, какой-то он был помятый и неопрятный. Хотя, одернула я себя, он, должно быть всю ночь пашет из-за этой убитой студентки, где ему быть отутюженным и побритым! Судя по тому, как Градова одевалась и вела себя, родители у нее наверняка были людьми непростыми, должно быть, живо всех на уши подняли.
   - Значит, неизвестна вам и одна маленькая, но существенная деталь, - с удовлетворением отметил Селезнев. - Видите ли, Наина Юрьевна, убили Градову не какие-нибудь отморозки, чтобы ограбить, отнюдь… Убил ее маг, и, судя по заключению экспертизы, именно боевой маг. Понимаете, к чему я?
   - Нет, - честно ответила я, пытаясь устаканить в голове все услышанное. Господи, да какому магу могла понадобиться Градова?! - Погодите, если убийца маг, так его же выследить можно в два счета, разве нет?
   - А вот ошибочка тут выходит, Наина Юрьевна, - развел руками Селезнев. - Потому что этот маг мало того, что Градову убил, так еще и следы замел. Как там у вас это называется? Про ветер что-то…
   - "Суховей", - машинально ответила я. Нам рассказывали про этот довольно несложный прием, он выжигает энергетические следы в радиусе нескольких метров. В самом деле, годится, чтобы замести след!
   - Во-от! - воздел палец Селезнев. - И что у нас получается? А получается у нас, Наина Юрьевна, что боевых магов такого уровня, чтобы смогли этот ваш "суховей" устроить, в городе всего ничего, и, что интересно, большинство работает в ГМУ, где и училась покойная. Понятно, куда я клоню?
   - Нет, - помотала я головой. - То есть отчасти понятно. Вы, наверно, ищете подозреваемых в ГМУ, потому что они хоть как-то, но с Градовой связаны, да?
   - Именно! - расцвел Селезнев. - А раз мы с вами до этого дошли, то давайте теперь попробуем зайти с другой стороны. - Он снова зашелестел своими бумажками, после чего спросил: - Наина Юрьевна, правда ли, что вы состоите в интимных отношениях с неким Давлетьяровым Игорем Георгиевичем?
   Я подавленно молчала. Откуда бы ему знать? И почему в настоящем времени? Кто мог об этом рассказать? Кто-то из допрошенных раньше меня, вне всякого сомнения, но вот кто это был? Надо потом спросить у лаборанток, они точно знают, а пока надо отвечать. И врать, раз уж этому капитану все известно, смысла нет.
   - Не совсем, - ответила я осторожно.
   - Это как? - удивился Селезнев.
   - Мы уже почти год как расстались, - сухо сообщила я.
   - По чьей инициативе? - зачем-то спросил он.
   - По моей, - злорадно ответила я.
   - А каковы были причины расставания? - не отставал Селезнев.
   - Вы, простите, убийство Градовой расследуете или подробности моей личной жизни выясняете? - не сдержалась я.
   - Потрудитесь отвечать на вопрос, - посуровел Селезнев. - Почему вы расстались с Давлетьяровым?
   - Ну почему люди расстаются? - вздохнула я, поняв, что проще ответить, чем отбиваться. - Мы прожили вместе несколько месяцев, потом я поняла, что совершила большую ошибку и ушла от него. Вот и все.
   - А в чем заключалась ошибка? - Да что ж он вцепился-то в меня?! - Давлетьяров вам изменял?
   - Понятия не имею, - честно ответила я. - Я за ним не следила.
   - Тогда почему?
   - Потому что долго с ним жить невозможно, - мрачно ответила я. - Вы когда с ним побеседуете, поймете. Только с вами, он, может быть, сдерживаться будет, а с остальными особенно не церемонится.
   - То есть, как я понимаю, вы подвергались оскорблениям с его стороны, возможно, даже доходило до рукоприкладства?
   - Вот этого я не говорила! - резко оборвала я разошедшегося милиционера. - Не надо передергивать.
   - Ну хорошо… - Селезнев отложил ручку и уставился на меня. - То есть вы расстались, и?..
   - И? - не поняла я.
   - Он спокойно вас отпустил, и вы продолжили работать вместе, как ни в чем ни бывало?
   - А что в этом такого? - внутренне закипая, спросила я. - Мы взрослые разумные люди, и сицилийский страстей не устраивали, это так. Что до работы, мы с ним почти не пересекаемся. Может, хватит уже об этом?