Измайлова Кира. Городская магия

   Этот вопрос долго не давал мне покоя, а еще больше мне не давало покоя то, что я не могла рассказать о происходящем Сашке. Ну какой смысл грузить человека своими проблемами? Мысль о том, что Сашка мог бы мне чем-то помочь, мне даже в голову не приходила. Впрочем, вру, однажды я подумала, что среди его многочисленных знакомых может оказаться кто-нибудь милицейский, а если не окажется, то выходы к такому человеку наверняка найдутся, но на этом мысль и заглохла. Во-первых, я смертельно не люблю одалживаться, тем более, что в данном случае одалживаться придется не мне самой, а Сашке, а во-вторых, даже найдись такой человек, чем он может пригодиться? Даже я, абсолютный профан в этих милицейских делах, понимала, что информацию по делу об убийстве абы кому не выложат, да, если подумать, зачем она мне? В данной конкретной ситуации играть в частного сыщика меня совершенно не тянуло.
   Тем не менее, Сашка не мог не обратить внимания на то, что я сделалась нервной, дерганой и злой, и все чаще отказывалась проводить с ним вечера. В конце концов, это ему, как и следовало ожидать, надоело, и Сашка устроил мне допрос с пристрастием. Допрашивать меня сложно, но на этот раз я особенно не запиралась, и в результате поведала Сашке печальную повесть об убитой Градовой и о том, что меня некоторое время считали причастной к ее убийству. Если честно, больше всего меня смущало даже не подозрение в убийстве, а факт моей связи с Давлетьяровым. Хотя это было достаточно давно, но все же…
   Сашка, к его чести, отнесся к происходящему вполне разумно, заявил, что давно надо было ему рассказать, а не корчить из себя пленную партизанку, а стесняться тут совершенно нечего. Я, конечно, была растрогана его благородством, даже немного прослезилась, Сашка взялся меня утешать, а закончилось, это, как несложно догадаться, у него дома. И вот этот факт тоже не давал мне покоя.
   Я прекрасно понимала, что ничего особенного в этом нет, и если я собиралась продолжать развивать отношения с Сашкой, никуда не денешься, рано или поздно это должно было произойти, но… Если честно, я была изрядно раздосадована. Не из-за Сашки, нет, он проявил себя с самой лучшей стороны, а, скорее, из-за себя. Оказалось, что мне нравится проводить с ним время, да просто общаться, но вот в том, что касается интимной стороны отношений, он меня не устраивал совершенно. Либо дело было во мне самой, либо мы просто друг другу не подходили, но ничего, кроме легкого разочарования, я не ощутила. "Ладно, Чернова, - цинично сказала я себе, - потом найдешь себе парня, с которым тебе будет в кайф. А такими, как Сашка, разбрасываться грех. К тому же тебе и сравнивать-то особенно не с кем, может быть, другие еще хуже."
   - Наин, может, переберешься ко мне? - предложил Сашка утром. Я посмотрела на него повнимательнее. Сашка был симпатичный, удивительно уютный даже на вид. Да, славный парень, очень славный… Но вот жить вместе нам пока рановато.
   - Нет, Сань, очень далеко до универа добираться, - придумала я хорошую отговорку. - Ты-то на машине, а я пешкодралом.
   - Ну так я тебя отвезу, - тут же предложил Сашка.
   - Не можешь же ты моим личным шофером сделаться, - хмыкнула я. - Я ведь в универ, бывает, по три раза на дню мотаюсь.
   Сашка, поворчав, согласился, но мне показалось, что он все-таки обиделся. Ну что поделать, у меня с недавних пор стойкая неприязнь к чужим квартирам, мне только переезда не хватало для полного счастья. Но не объяснять же это Сашке? Того и гляди, обидится еще больше…
   Впрочем, Сашкины обиды занимали меня не так уж долго, из чего я, кстати, сделала вывод, что большой сердечной привязанности к нему не питаю. Надо полагать, мне всю жизнь предстоит с этим мучиться. Ну что я могу поделать, если у меня проблемы с эмоциональной сферой, и на более сильные чувства, чем простая привязанность, я попросту неспособна? А если на то пошло, то уютнее всего мне наедине с собой, только почему-то считается ужасно неприличным не иметь пары. Надо же, оказывается, я все-таки иду на поводу у общественного мнения, не ожидала от себя…
   В четверг вечером у меня состоялся сеанс связи с заграничными приятелями. Я как раз недавно купила себе веб-камеру, у всех моих респондентов такие давно имелись, так что теперь мы могли общаться, видя физиономии друг друга. Естественно, я не удержалась и поделилась с ними последними новостями, включая убийство Градовой. Реакция последовала вполне ожидаемая: Мирей и Софи охали и ахали, а в результате велели не нервничать и довериться полиции, им вторил Микки, утверждавший, что "полицейские знают, что делают", а стало быть, волноваться не о чем, настоящего преступника рано или поздно найдут. Я несколько более пессимистически смотрела на ситуацию, о чем немедленно и сообщила. Последовала еще порция охов и ахов, после чего Микки неожиданно посуровел и спросил, не может ли он мне чем-нибудь помочь.
   - Ну чем ты можешь помочь, ты же за океаном! - рассмеялась я.
   - Но ты же говоришь, что твоя знакомая, Маргарет, - переиначил Микки имя Балашовой на свой лад, - поехала в свадебное путешествие в США. Можно было бы попробовать ее найти…
   - Зачем? - не поняла я. - Ее же не было в Москве на момент совершения преступления, и слух обо мне она нашей полиции тоже рассказать не могла!
   - Нэн, ты такая умная, - удрученно сказал Микки (он звал меня "Нэн", "Наина" для него была непроизносима), - но иногда, прости, такая дура… Ты забываешь, что сейчас у всех есть мобильные телефоны. Ваши полицейские не застали Маргарет дома, позвонили ей на мобильный - хоп! - и она ответила, даже будучи в Майами. Только не говори, что у нее дешевый тариф без международного роуминга!
   Я вынуждена была признать, что Микки в чем-то прав. И почему такая простая мысль не пришла мне в голову раньше?
   - Да, об этом я как-то не подумала, - вздохнула я. - Микки, но даже если ее их найдешь, то что ты скажешь? Прикинешься частным детективном, что ли?
   - А почему бы и нет, - пожал могучими плечами Микки. - Сделаю вид, будто работаю в Интерполе, и на этом основании задам твоей Маргарет пару вопросов.
   - Микки! - ужаснулась я. - Ты же законопослушный американец, как ты можешь вообще о таком говорить!
   - У тебя какие-то странные представления об американцах, Нэн, - заявил Микки. - Я же не домохозяйка какая-нибудь, я работаю в серьезной организации, извини, название тебе ни о чем не скажет, но поверь, это круче полиции.
   Я впечатленно молчала. Я-то была уверена, что Микки - тишайший и скромнейший парень, а поди ж ты!
   - Ну, хорошо, - сказала я, наконец. - И что ты у нее спросишь? Звонили ли ей полицейские из России, и рассказала ли она им сплетню про меня и того преподавателя? Так она соврет - недорого возьмет!
   - Нэн, не волнуйся, не соврет, - махнул рукой Микки. - Поверь мне на слово! Кстати, если окажется, что ей не звонили из России, я заодно поинтересуюсь, не рассказывала ли она кому-нибудь эту историю, а если рассказывала, то кому.
   - Как ты их искать-то собираешься? - уныло спросила я. - В Майами, поди, русских не так уж мало! А я даже фамилии ее мужа не знаю.
   - Не проблема, - опять отмахнулся Микки. - Маргарет, в девичестве Ба-ла-шо-ва, - старательно выговорил он сложную фамилию, - и Бэзил, русские туристы, молодожены. Фотография Маргарет у тебя есть?
   Фотография нашлась, правда, еще выпускная, но Маргарита, в отличие от меня, не сильно изменилась за прошедшие два года.
   - Отлично, - сказал Микки. - Этого вполне достаточно. Позвоню, как только что-нибудь узнаю.
   - Микки, зачем ты вообще это делаешь? - уныло спросила я. - Оно тебе надо?
   - Ты мне нравишься, - сказал Микки. - И у тебя неприятности. По-моему, этого достаточно.
   Я не нашлась, что ответить, Микки тем временем разорвал соединение, Мирей и Софи, ставшие свидетельницами разговора, впечатленно молчали, и тут подключился до сих пор молчавший Шон.
   - Нэн, - сказал он (Шон тоже не напрягался, выговаривая мое полное имя), - у меня вопрос.
   - Давай, - вздохнула я, надеясь отвлечься. Скорее всего, у Шона очередная идея, которой он хочет поделиться. Однако вопрос меня ошеломил, и это мягко сказано.
   - А почему ваша полиция решила, что убийца - непременно боевой маг? - спросил Шон. Его некрасивая веснушчатая физиономия казалась совершенно серьезной, а голубые глаза напоминали льдинки.
   - Но… - начала я. - А как же иначе? Прием, которым была убита девушка…
   - Нэн, это еще ни о чем не говорит, - оборвал Шон. - Возьми нас с тобой, мы считаемся боевыми магами, мы не профессиональные иллюзионисты, но при желании вполне можем состряпать приличную иллюзию, разве нет? Ты ведь сама рассказывала, как вас учили.
   - Наин, Шон прав, - подала голос Мирей. - Достаточно сильный маг, даже если он не специализируется на боевой магии, вполне способен выдать сильный импульс, да и освоить "суховей" не так уж сложно, как кажется…
   Я потрясенно молчала. В их словах был резон: нас ведь и в самом деле учили очень и очень многому, моя недостаточно богатая фантазия еще не значит, что я не умею создавать иллюзии! И наоборот, чей-то не особенно высокий потенциал еще не говорит о том, что этот кто-то не в состоянии овладеть приемами боевой магии!
   - Шон, только не говори, что ты тоже работаешь в конторе "круче, чем полиция", - невесело улыбнулась я.
   - Нет, я пашу на частную лавочку, - ухмыльнулся Шон. - Но там тоже не лохи сидят. Так как тебе идейка?
   - С ума сойти, - призналась я. - Мне бы даже в голову такое не пришло, а уж нашей полиции и подавно. Только теперь получается, что подозреваемых у нас, считай, половина университета, а если считать еще посторонних, то…
   - Тогда ищи, кому выгодно, - посоветовал Шон.
   - Выгодно что?
   - Да что угодно! - ответил он. - Выгодно убить эту девушку, выгодно подставить тебя… Кстати, если с тебя подозрение, считай, сняли, то кого записали в убийцы теперь? Может, подставить хотели как раз его?
   - Да я теперь во что угодно могу поверить! - фыркнула я. - Наш университет - это такой гадюшник, если честно…
   - Наин, так везде! - рассмеялась до сих пор молчавшая Софи. - Не думай, что только у вас! И знаешь… если станет совсем плохо, приезжай к нам, мы тебе всегда рады.
   - Присоединяюсь, - поддержал Шон. - Такие, как ты, нужны везде, так что если поймешь, что в твоем университете больше ловить нечего, приезжай. Дадим политическое убежище.
   - Спасибо, ребята, - рассмеялась я. - Что бы я без вас делала!
   Мы закончили сеанс связи, но сказанное Шоном еще долго не шло у меня из головы. Допустим, убийца не боевой маг, а обыкновенный. Мощные иллюзионисты или медики, кстати сказать, тоже на многое способны, просто не учатся этому специально. Но круг подозреваемых ограничивается тем, что убийца должен был достаточно хорошо знать о творящемся на нашем шестом этаже… А если все-таки убийство само по себе, ведь есть же в городе маги, работающие на "частные лавочки", как выразился Шон, а попытка подставить меня (или не меня?) - сама по себе.
   Я поняла, что окончательно запуталась, и решила, что утро вечера мудренее. Эту идею надлежало как следует обдумать, а еще лучше - сделать это не в одиночку. А может, дождаться, пока отзвонится Микки? Но этого долго можно ждать, пока он доберется до Майами, пока найдет Маргариту, если вообще найдет… Я, если честно, достаточно слабо представляла себе механизмы розыска людей, поэтому даже не могла предположить, сколько времени потребуется Микки на это дело. Нет уж, он пускай ищет Маргариту, а я пока попробую разобраться в происходящем здесь. На милицию, в самом деле, надежды мало, они как уперлись в одну версию, так и копают в этом направлении. А попробуй я им заикнуться, что убийца вовсе не обязательно боевой маг, меня, того и гляди, на смех поднимут.
 

Глава 10

 
   На следующий день у нас имело место быть заседание кафедры. Я бы не сказала, что это такое уж скучное мероприятие, но в этот раз мне было определенно не до повестки дня. Николая Ефимовича не было, впрочем, по поводу диссертации я успела проконсультироваться с ним еще на работе, так что от его отсутствия особенно не страдала. Давлетьяров сидел как раз напротив меня и казался мрачным и погруженным в себя, даже не принимал участия в обсуждении какого-то животрепещущего вопроса, да и вообще на окружающих реагировал слабо, что было вовсе на него не похоже. Я, наконец, сообразила, что же за перемена произошла с его внешностью: оказывается, Игорь сменил стрижку. Эта, новая, нарочито небрежная, здорово его молодила, и если не знать наверняка, что у него виски седые, и не приглядываться специально, то и не заметишь. С чего бы это он вдруг?..
   Впрочем, это все чепуха. Мне требовалось с ним переговорить, и как можно скорее, но не вваливаться же к нему в кабинет без приглашения? Мало ли, чем он может быть занят… Материализацию записки непременно кто-нибудь бы засек, все-таки на заседание маги собрались, а не абы кто, поэтому я не стала изобретать сложных ходов, а попросту осторожно пнула Игоря ногой под столом. Он удивленно поднял глаза от своего блокнота, в котором что-то чертил, понял, что кроме меня никто из присутствующих его пинать бы не стал, и вопросительно поднял брови. "У тебя, - сказала я одними губами. - После заседания." Игорь кивнул в знак того, что понял, и тут же с ходу включился в обсуждение вопроса, к которому, казалось, давно потерял всякий интерес. Конспиратор великий, тоже мне…
   До кабинета Давлетьярова мне удалось добраться незамеченной: прозаседали как раз до обеда, а обедают наши профессора и доценты вдумчиво и основательно, не отвлекаясь на посторонние события. Игорь, насколько я помнила, об обеде чаще всего забывал, так что ничего от моего визита не терял, если, конечно, не поменял привычки за прошедший год.
   - Что случилось? - спросил он, стоило мне появиться на пороге. - Ты могла бы, кстати, поаккуратнее обращаться с моим новым костюмом.
   - Извини, - покаянно сказала я. - Не рассчитала.
   - Так все-таки, в чем дело?
   - Интересная версия наклюнулась, - сказала я. - Хотела узнать, что ты по этому поводу думаешь.
   - Ну, излагай, Чернова. - Игорь воззрился на меня с вежливым любопытством.
   Правда, по мере того, как я излагала, вежливое любопытство на его лице сменялось любопытством вполне искренним.
   - Ты, видимо, решила вспомнить, как ты изволила выразиться, "детские увлечения"? - спросил он, когда я закончила. - Сама додумалась?
   - Нет, приятель подсказал, - созналась я. - Я сама в шоке была.
   - Что за приятель? - нахмурился Давлетьяров.
   - На конференции еще познакомились, - отмахнулась я. - Какая разница-то?
   - Ты права, никакой разницы… - проворчал Давлетьяров. - Идея хорошая. Ты намерена поделиться ею со следователем?
   - А ты думаешь, он меня на смех не поднимет? - спросила я мрачно. - По-моему, ему это не понравится. Так у него в подозреваемых максимум человек двадцать, а этак… Магов широкого профиля на порядок больше, чем боевых, сам же знаешь прекрасно, всех проверять - это же ужас, что такое!
   - Что не понравится, это точно, - хмыкнул Игорь. - Тем более, что у него уже есть отличная кандидатура.
   - Кто на этот раз? - поинтересовалась я. - От меня-то вроде отстали…
   - А ты догадайся, Чернова. - предложил Игорь. - Та версия, которую ты придумала в прошлый раз, не тебе одной пришла в голову.
   - Погоди… - До меня вдруг дошло. - Ты хочешь сказать, что… Они тебя подозревают?!
   - А откуда такое удивление? - вполне мирно поинтересовался Игорь. - Ты ведь сама сказала: у меня была и возможность, и мотив. И алиби, кстати сказать, у меня нет.
   - То есть как - нет?.. - опешила я.
   - Просто - нет, - пожал плечами Игорь. - Знай я заранее, что оно понадобится, провел бы выходные в людном месте.
   - А ты, конечно, торчал дома и работал, - вздохнула я.
   Вытащить Игоря куда-то было задачей практически невыполнимой, он был натурой самодостаточной и в обществе себе подобных почти не нуждался, он их в лучшем случае терпел. Только сейчас, кстати, мне пришло в голову, что не одна я испытывала серьезные неудобства, поселившись у Игоря. Он-то, привыкший жить в полном одиночестве, надо думать, тоже с большим трудом переносил постоянное мое присутствие. Да уж… Нам определенно противопоказано было сходиться. Общаться на нейтральной территории - еще куда ни шло, но жить вместе…
   - Игорь, а кому это может быть выгодно? - спросила я, наконец, вспомнив еще одну реплику Шона.
   - Что ты имеешь в виду? - поднял брови Игорь. - Мне казалось, ты уже научилась более-менее связно выражать свои мысли, но, я вижу, это не так.
   - Прибереги свои ехидства для студентов, ладно? - попросила я. - Я хотела сказать: кому может быть выгодно убийство Градовой, в котором обвинят меня или тебя, или еще кого-нибудь с нашей кафедры? Я сейчас не говорю об убийстве вообще, может, ее по ошибке убили, или из-за денег, или я не знаю, из-за чего еще…
   - Я уже думал над этим, - признался Давлетьяров. - Пока не вижу кандидатур, за исключением одной известной тебе персоны.
   - Ларисы Романовны, что ли? - уточнила я. - Она же болеет.
   - А ты так в этом уверена? - хмыкнул Игорь. - Кто может поручиться, что ее больничный - не прикрытие? Насколько мне помнится, Лариса всегда обладала на редкость хорошим здоровьем.
   - Ну, знаешь, это уже паранойя, - вздохнула я. - Она тебя, конечно, не любит, но не до такой же степени! Хотя… проверить можно.
   - И каким образом ты собираешься это сделать? - поинтересовался Игорь.
   - Да очень просто, - ответила я. - Выясню, кто ее лечащий врач, и зайду как-нибудь. Ну там придумаю что-нибудь… Вроде как Лариса Романовна сама ни за что ни у кого помощи не попросит, а, может быть, ей что-то нужно, так мы, благодарные ученики…
   - Чернова… - Игорь коротко рассмеялся. - Узнаю тебя!
   - А раньше не узнавал, что ли? - фыркнула я.
   - Нет, - ответил Игорь, чем немало меня удивил. - Ты в прошлый раз сказала мне, что я на себя не похож. Ну так ты тоже на себя не слишком походишь. Ты сильно изменилась.
   - В лучшую сторону или в худшую? - спросила я не без интереса.
   - Не могу сказать. - Игорь посмотрел на меня иронически. - С одной стороны, тот факт, что ты научилась разговаривать, не запинаясь на каждом слове и достаточно четко формулируя свои мысли, не может не радовать. С другой стороны, сама по себе эта твоя разговорчивость еще ничего не доказывает.
   - Умеешь ты ободрить, - сказала я со вздохом.
   - Кстати, - резко сменил тему Давлетьяров. - Ты сделала то, о чем я тебя просил?
   - Ты про комнату? - уточнила я. - Да, сделала.
   Я учинила тщательную ревизию своим вещам тем же вечером, после нашего разговора. Ничего постороннего, как и следовало ожидать, не нашла, только несколько каких-то бумажек, скорее всего, выпавших из библиотечных книг и принадлежавших предыдущим пользователям. Их я, как Игорь и велел, уничтожила, а больше меня ничто не насторожило.
   - И?..
   - Ничего не нашла, - ответила я. - Да и, к тому же, меня больше не подозревают.
 
   - Все равно, ставь защиту на дверь, а лучше и на окно тоже, - сказал Игорь с непонятной интонацией.
   - Игорь, ты, такое впечатление, что-то знаешь, но недоговариваешь, - нахмурилась я. - Зачем ставить защиту? Чего ты опасаешься?
   - Если бы я знал что-то наверняка, я бы не стал держать это при себе, уж поверь, - устало ответил он. - Это даже не подозрения. Можешь считать эти меры предосторожности моей паранойей, если тебе так больше нравится.
   Я промолчала, хотя могла бы сказать, что мне это вовсе не нравится. Уж кем-кем, а параноиком Игорь не был, гнусность характера еще не означает психического заболевания, об этом и его лечащий врач говорил. Да… если бы не характер, цены бы Давлетьярову не было!
   На этой оптимистической ноте мы и закончили беседу.
 
   Мне было, о чем поразмыслить. Тот факт, что Игорь оказался в подозреваемых вместо меня, был объяснимым и вполне логичным. Молва связывала его с Градовой, а еще все были осведомлены о его взрывном характере и скверном нраве, о чем наверняка оповестили следователя. Ну что он мог предположить? Да тут и гадать нечего: или Давлетьяров с Градовой поссорились, и он ее прикончил сгоряча, или сделал это вполне обдуманно, а причин можно придумать с десяток.
   А вот здесь мне следовало решить для себя очень важный вопрос: сама-то я верю в то, что Давлетьяров к убийству Градовой никаким боком не причастен, или нет? Сомнения меня брали по одному простому поводу: я вдруг обнаружила, что совершенно не знаю человека, с которым прожила бок о бок несколько месяцев, да и до того достаточно долго и тесно общалась. Не знаю, и все тут! Не то чтобы Игорь был чересчур скрытным, но в душу себе лезть не позволял, и добиться от него откровенности было совершенно невозможно. Те особенности его характера, о которых я знала наверняка, я вычислила опытным путем, что-то додумала и, как оказалось, попала в точку. Но дальше… Дальше он меня никогда не пускал (а я, если честно, не очень-то стремилась узнать больше, считая, что человек имеет право держать при себе то, что считает нужным). Что могло им двигать, какие у него были мотивы, - я даже предположить не могла.
   Все, что я знала: Игорь очень честолюбив, предан своему делу и не терпит халтуры в любом ее проявлении. А еще он горд до крайности и в жизни не станет прятаться ни за чью спину. Вот и все. Согласитесь, очень много! Будь он просто моим преподавателем, этого и в самом деле было бы достаточно, но если учесть, что мы какое-то время пытались изображать из себя пару, этого было катастрофически мало. Да и я, если уж на то пошло, не слишком-то баловала Игоря откровениями. С другой стороны, ему до меня особого дела никогда не было, я уж говорила, так что разобраться в моих побуждениях и жизненных принципах он себе труда не давал.
   Так вот, к чему я это все веду… Я не могла наверняка утверждать, способен Игорь на убийство или нет. Впрочем, этого, наверно, не сможет утверждать никто, даже в отношении самых близких людей… И что, спрашивается, мне делать? Поверить ему на слово? Или подозревать и его тоже? Эта дилемма не давала мне покоя.
   И зачем бы ему тревожиться о том, что в моей комнате могут найти какую-то вещь, принадлежавшую Градовой? Может, у него тоже имелось подозрение относительно какого-то человека? Ну ладно, подозрения подозрениями, а ему-то что за печаль, даже если меня в самом деле кто-то хочет подставить? Не понимаю…
   Кроме того, меня немного смущало поведение Давлетьярова. Я же говорила, в общении он чаще всего был невыносим, и при этом для него не имело никакого значения, кто является его собеседником. Пребывая в хорошем расположении духа, Игорь разговаривал вполне спокойно, язвил конечно, но в пределах нормы, во всяком случае, почти не обидно. Выведенный же из себя, он бывал изысканно, на грани хамства, вежлив. Ну а если Игорь Георгиевич изволили гневаться, а это бывало не так уж редко, то… Впрочем, я повторяюсь. Разговаривать откровенно он, по-моему, давно разучился, во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у меня за то время, что я с ним общалась. А может, просто не хотел, чтобы кто-то разглядел, каков он на самом деле под этой маской…
   Так вот, за время последних двух бесед мне показалось, будто Игорь если не смягчился, то… все равно как-то изменился. И причины этого изменения мне были совершенно непонятны. Единственное, что я могла предположить: в его жизни произошло какое-то событие, которое основательно Игоря перепахало. Что это могло быть, я, честно говоря, представить могла с большим трудом, жизненные катаклизмы Игорь переносил с большой стойкостью и ничуть при этом не менялся, разве что в худшую сторону.
   Конечно, будучи девушкой достаточно романтичной, я не могла не подумать о большой и светлой любви. Правда, в том, что Игорь вообще на такие чувства способен, я сильно сомневалась, но вдруг? Чего только не бывает, даже самые закоренелые циники и мизантропы, бывает, влюбляются… И не была ли этой самой большой и светлой любовью та самая Градова? А почему бы и нет? Я, правда, не представляла, что могло быть в этой девушке такого особенного, чтобы зацепить Игоря, но я же с ней и не общалась толком. Может, Градова была само совершенство, так что даже Давлетьяров не устоял! Тогда произошедшие в нем перемены еще как-то можно объяснить, хотя объяснение это и притянуто за уши. А если мне не примерещилось, и Игорь в самом деле изменился, то чего ожидать от него теперь, я даже представить не могла.
   И… что? Да ничего. Если даже что-то у Давлетьярова с Градовой и было, это что-то из Игоря не вытянешь даже под пытками. А если нет, тогда я и вовсе теряюсь в догадках. И ответа на главный вопрос - верить ему или нет, - я получить не могла. В таких ситуациях обычно говорят - прислушайся к своему сердцу. Так вот как раз сердце ничего подсказать не могло, в плане чувств и эмоций это у меня нерабочий орган, так что оставалось полагаться только на разум.
   От этих мрачных мыслей меня отвлек звонок. Звонил, что удивительно, Микки, и, судя по его радостному тону, с хорошими новостями.
   - Привет, Нэн! - гаркнул он, видимо, стараясь докричаться до меня через океан.
   - Привет, - ответила я. - Как дела?
   - Отлично, Нэн! - последовал ответ. - Ты сейчас можешь говорить? Тебя никто не слушает?
   - Ну разве только спецслужбы, - пошутила я. Что разговоры по мобильным телефонам можно прослушать, знали, по-моему, все.
   - Это ты брось, - строго сказал Микки. - Этого еще не хватало! Хотя… меня, наверно, тоже слушают. Неважно, государственных тайн я все равно не знаю, а если бы и знал, то не выдал, слышите, вы?
   Я невольно рассмеялась.
   - Ладно, к делу, - посерьезнел Микки. - Нашел я твою Маргарет!