Каган Дженет. Песнь Ухуры

   – А почему не может быть Тэламон?
   – Тэламон был колонизован в самый ранний период начала земной межзвездной экспансии религиозными диссидентами, которые до сего дня считают своего единого бога мужчиной. Доктор Вилсон постоянно клянется «Элас», это древний земной термин, значащий «Богиня». Тэламонитка…
   Кирк улыбнулся и перебил:
   – Это как раз не является тайной, Спок, это чистое противоречие другая человеческая слабость, с которой вы уже давно должны были познакомиться.
   – Да, конечно. Однако, этот единственный аргумент не сможет объяснить всех наблюдаемых фактов.
   Кирк покачал головой, все еще улыбаясь.
   – Не разрешайте ей дергать себя за хвост, она получает от этого слишком большое удовольствие. «И я тоже, – добавил он про себя. – Да, уже очень давно я не видел Спока настолько запутавшимся в человеческом поведении».
   – Капитан Кирк? – позвал голос снаружи, и в палатку просунулся хвост.
   Кирк узнал отметины, многозначительно посмотрел на Спока и сказал:
   – Входи, Жесткий Хвост.
   Она вошла, сразу за ней последовал Дальний Дым. Без предисловия сиваоанка перешла к делу и сказала:
   – Дальний Дым согласился принять на себя ответственность за Несчастье в-Энниен.
   Кирку стало понятно, что попытка Цепкого Когтя не удалась, но не было никакой необходимости сдаваться без боя.
   – Цепкий Коготь сделала Эван Вилсон ответственной. Даже человек может рассказать тебе, как это случилось.
   – Это невозможно, – заявила она.
   – Скажи это, Эван Вилсон. Жесткий Хвост посмотрела на него с изумлением, ее уши дернулись назад.
   – Из того, что Яркое Пятно рассказала мне следует, что ты в какой-то мере несешь ответственность за Эван Вилсон…
   «Она имеет в виду как старший брат», – подумал Кирк и тут же ответил:
   – Не в том смысле, в котором ты думаешь.
   – В любом смысле, – сказала она, – я разговариваю с тобой. Эван Вилсон не понимает наших обычаев, и я хочу избежать причинения ей вреда. Я надеюсь, что ты сможешь помочь.
   По тому, как встала шерсть у нее на шее и хлестал кончик ее хвоста, капитан понимал, что это не пустое предупреждение.
   – Я сделаю все, что смогу, Жесткий Хвост, – сказал Кирк наконец.
   Сиваоанка кивнула и удалилась, Дальний Дым уныло последовал за ней.
   Кирк повернулся к своему первому офицеру.
   – Если Несчастье не захочет сделать заявление о своей зрелости, то наказание будет суровым. Я не Позволю Эван сражаться с Жестким Хвостом, даже если она этого захочет.
   – Тогда я могу предложить вам, капитан, проинформировать доктора Вилсон о своем решении по этому вопросу, прежде чем у нее появится возможность принять свое собственное.
   – Боже мой, вы правы, Спок. Я пошел искать Вилсон. Ты передай Скотти, что мы собираемся Идти. – Кирк выскочил из палатки, прежде чем Спок успел открыть рот.
   Снаружи капитан посмотрел вокруг и тут же заметил неподалеку Вилсон, занятую разговором с Ярким Пятном и Несчастьем. Он быстро пересек поляну, чтобы присоединиться к ним.
   Вилсон поднялась, чтобы приветствовать его, и снова он отчетливо осознал, какой крохотной была эта женщина. Этого оказалось достаточно, чтобы еще раз укрепиться в правильности своего решения. Зная темперамент доктора и характер рискованных ситуаций, в которые она усиленно старалась себя вовлечь, он решил не давать ей подобного шанса. «Да, – подумал Кирк, – у меня нет ни малейшего понятия, представляет она или нет, какому дурацкому риску себя подвергает…»
   – Ты права, Яркое Пятно, – сообщил капитан. – Жесткий Хвост не хочет давать Цепкому Когтю возможности осуществить задуманное. Мы все еще дети по ее понятиям.
   Вилсон ощетинилась, почти так же явно, как и Жесткий Хвост.
   – Итак, – продолжил он, прежде чем доктор успела что-либо ответить, мы Идем. Доктор Вилсон, не будете ли вы так добры проинформировать остальных? Мы должны сделать формальное заявление о своем желании Жесткому Хвосту.
   Вилсон повернулась к обеим сиваоанкам.
   – Ну, что вы скажете, Несчастье, Яркое Пятно? Примем этот удар?
   Им понадобилось какое-то время, чтобы понять, о чем она спрашивает.
   Затем с бравадой, которую они, что было совершенно очевидно, не чувствовали, обе в один голос сказали:
   – Да, мы Идем.
   – Хорошо, тогда найдите Чехова и Ухуру. Мы ждем вас перед палаткой Жесткого Хвоста, – обе сиваоанки поспешили прочь, что-то наперебой говоря друг другу.
   Кирк сказал:
   – Я считал, что возложил это задание на вас.
   – Хороший офицер всегда знает, как передать полномочия. Я не хочу, чтобы они раньше начали беспокоиться, капитан.
   – А как насчет вас? – со значением спросил он.
   – Я никогда не беспокоюсь о вещах, которые не могу изменить.
   – Вы могли бы, Эван.
   – Нет, – сказала она. – И перестаньте давить, капитан. Вы тоже не можете.
   Так, вот она и поймала его. Несмотря на это, он попробовал последний раз.
   – Я думал, вы сказали, что никогда не станете рисковать по-глупому.
   Она окинула его пристальным взглядов и с ехидной улыбкой спросила:
   – Можете вы честно назвать это дурным риском, капитан?
   Ему ничего не оставалось, как признаться – Нет, – спокойно ответил он, – не могу. Это единственный шанс, который у нас есть.

* * *

   Часом позже вся партия собралась у палатки Жесткого Хвоста. Яркое Пятно или Несчастье уже раструбили об их намерениях, поэтому оставшиеся в лагере cиваоанцы также собрались полюбопытствовать.
   Джеймс Кирк, проинструктированный заранее Несчастьем о всех формальностях, вызвал Жесткий Хвост на поляну.
   – Мы хотим покинуть твой лагерь, Жесткий Хвост. Мы спрашиваем название лагеря, который имеет потребность в семерых взрослых. Мы начинаем наш Поход завтра на рассвете.
   Ее уши дернулись назад.
   – Семь? – переспросила она Это был не ритуальный вопрос, и по толпе прошел ропот неодобрения. Жесткий Хвост взяла себя в руки и начала снова.
   – Как зовут членов твоей партии?
   Это было приемлемо. Кирк назвал себя, затем шагнул в шеренгу и жестом предложил остальным выходить вперед. Спок, Чехов, Ухура и остальные представили себя.
   – Несчастье в-Энниен, – сказала Несчастье с вызывающим видом. По толпе прошел глухой гул, одобрительный или нет, разобрать было невозможно, но определенно – включение Несчастья в партию вызвало сенсацию.
   Затем Яркое Пятно сделала то же самое, также с вызовом. Жесткий Хвост остановила свирепый взгляд на дочери.
   – Яркое Пятно в-Тралланс, – сказала она, ощетинившись, – ты еще молода. Ты действительно хочешь Идти в этой компании?
   Снова Жесткий Хвост нарушила ритуал, и снова толпа отреагировала глухим ропотом. Кирк было собрался выйти вперед, чтобы возразить, что это право Яркого Пятна, но Эван Вилсон остановила его, мотнув головой в знак предупреждения.
   – Это ее бой, капитан, – прошептала она – Дайте ей самой принять решение.
   Яркое Пятно ощетинилась на Жесткий Хвост.
   – Я сама выбираю время, – сказала она, – сама выбираю друзей, чтобы Идти – Это положило конец спорам, так как толпа наблюдала не безразлично, но Жесткий Хвост все еще продолжала свирепо смотреть на Яркое Пятно.
   Вилсон произнесла:
   – Доктор Эван Вилсон, Исполняющая Обязанности Главного Медицинского Офицера «Энтерпрайза», – и затем снова последовала очередь Кирка.
   – Мы спрашиваем название лагеря, которому требуются семеро взрослых, – повторил он. – Мы начнем наш Поход завтра на рассвете.
   Не сводя глаз с Яркого Пятна, Жесткий Хвост сказала:
   – Я слышала, что Среталлес нуждается в семерых взрослых… Можете Идти в безопасности и прибыть в зрелости, – она повернулась и, хлеща хвостом, исчезла в палатке.
   Толпа сомкнулась вокруг партии, чтобы пожелать им счастливого пути и предложить массу советов. Боясь пропустить что-нибудь важное, Кирк включил свой трикодер. Через лес голов он мельком заметил Стремительный Свет у входа в палатку Жесткого Хвоста. Когда Жесткий Хвост не ответила на его вежливый жест хвостом, он выкрикнул свое имя. Неохотный рык из палатки, наконец, дал ему разрешение на вход.
   – Среталлес, капитан, – сказала Вилсон, усиленно проталкиваясь через мелькавшие локти местных жителей, чтобы присоединиться к нему – Как вы думаете, это случайно или специально?
   Несчастье услышала вопрос и протолкалась к Кирку с другой стороны.
   – Она дала нам ближайший, – сообщила Несчастье – Жесткий Хвост считает, что Яркое Пятно слишком молода, чтобы Идти, но она не может остановить ее. Так что она сделала все, что могла, чтобы помочь.
   – Это самый подходящий ответ, который мы только можем получить на ваш вопрос, доктор Вилсон, – сказал Кирк. – Ну что же, давайте посмотрим, сможем ли мы организовать эту экспедицию?
   Несчастье ответила:
   – Вам понадобится оружие. Я принесу палки, – она резко дернула назад ушами – У вас нет ножей! – воскликнула она. – И пледов!
   Прежде чем Кирк смог ответить на это, Несчастье подскочила к Дальнему Дыму и повторила это.
   Его уши тоже дернулись назад, и он, в свою очередь, подозвал двух других. Кирк увидел, что новость распространилась по толпе с бешеной скоростью. Минутой позже cиваоанцы разбежались кто куда, собирая предметы из своих палаток и складывая их на развернутый на земле плед Дальнего Дыма.
   Оставив Несчастье за главную, Дальний Дым убежал сам и возвратился, ведя за собой Стремительный Свет и Жесткий Хвост. Жесткий Хвост била по-прежнему в гневе, но, казалось, она снова обрела контроль над собой и призвала толпу к тишине – Мы должны прийти к решению, – сказала она.
   Дальний Дым перебил ее, с шумом бросив свою ношу в груду снаряжения.
   Жесткий Хвост оскалила зубы, но продолжила.
   – Некоторые из членов этой походной группы незнакомы с нашим миром и нашими традициями, – сказала она. – Это ставит их в очень невыгодное положение, которое мы хотели бы смягчить Я прошу, чтобы им разрешили сохранить некоторые предметы во время их Похода – Какие? – потребовал голос из толпы.
   – Прежде всего, – сказала Жесткий Хвост, – так как у них нет защищающей шкуры, я прошу, чтобы им было разрешено оставить себе одежду и ботинки.
   – Без всякого сомнения, это честно, – сказал тот же голос из толпы, хотя бы потому, что они испугают детей в Среталлесе своим отсутствием меха-хвосты у всех вокруг свились в петли.
   – Согласны? – спросила Жесткий Хвост. Возражений не последовало, и она продолжила:
   – Второе я прошу, чтобы им было разрешено взять с собой переводящие приборы. Никто не может взаимодействовать, не переговариваясь.
   Кирк напрягся. Жесткий Хвост была права, без универсального переводчика будет невозможно.
   По этому поводу последовала дискуссия, и Джеймс Кирк даже вспотел, ожидая решения. Наконец, Стремительный Свет сказал – Бард не бард, если он не может петь песни. Пусть у них будет бард и ее слово.
   – Согласны? – спросила Жесткий Хвост, ухватившись за возможность, которую предоставил Стремительный Свет. Возражений опять не последовало.
   – Третье, – объявила она, и шум неодобрения прокатился по толпе. На два исключения они могли согласиться, принимая во внимание экстраординарные обстоятельства, но третье… Кирк знал, она просит слишком многого. Он не сомневался, что, в любом случае, им не позволят взять с собой фазеры Это был, в конце концов, тест на их способность выживать без поддержки.
   – Третье, – повторила она, – я прошу, чтобы было позволено оставить приборы, позволяющие связаться с другими особями своего вида.
   – Причина? – потребовал Ветреный Путь, его хвост дважды хлестнул.
   Кирк, который держал связь с кораблем настолько часто, насколько это было возможно, вздрогнул. Это ему совсем не нравилось. Но в любом случае, даже если придется обманом взять с собой в Поход коммуникатор, это будет обман для выполнения своих прямых обязанностей. Он совсем не хотел остаться отрезанным от «Энтерпрайза» на длительный период времени.
   – По причине того, что их семьи будут бес покоиться за их безопасность, – заявила Жесткий Хвост.
   Ветреный Путь усмехнулся.
   – А ты не будешь беспокоиться о Ярком Пятне, Жесткий Хвост? Каждая мать беспокоится о Походе своего ребенка долгие годы перед тем, как ему Идти. Если партия будет иметь постоянную связь со своими семьями, у них будет возможность пользоваться их советами. Это не Поход, Жесткий Хвост. Я говорю нет на это требование.
   Стремительный Свет возразил:
   – Ты не собираешься сделать исключение, принимая во внимание их незнание этого мира, Ветреный Путь?
   – Они достаточно знакомы с ним, чтобы хотеть Идти. Я уже сделал для них существенные исключения, – два сиваоанца стояли нос к носу друг с другом, их хвосты дрожали.
   – Достаточно, – сказала Жесткий Хвост и неохотно спросила:
   – Каково решение? – На этот раз Кирк мог видеть, что все были против них, у него промелькнула еще одна мрачная мысль по поводу этого проекта. Жесткий Хвост сказала ему. – Вам не разрешено нести ваши переговорные устройства.
   Эван Вилсон заметила:
   – А мои медицинские сенсоры, Жесткий Хвост? Без них мы не сможем определить, какая пища для нас безопасна. Вы что, хотите отравить нас?
   У всей толпы уши дернулись назад.
   – Я не подумала об этом, – произнесла Жесткий Хвост. Она обвела всех взглядом, как будто бы ожидая возражения, но Стремительный Свет свирепо взглянул на Ветреный Путь, и это заставило того замолчать.
   – Медицинские принадлежности взять можно, – выразил свою точку зрения кто-то из толпы, и остальные согласились, что сенсоры можно оставить.
   – Но, – сказал Ветреный Путь, – мы сделали достаточно исключений для одного Похода.
   «Даже такая упрямица, как Жесткий Хвост, знает, когда нужно закругляться», – подумал Кирк.
   – Да, – сказала она, – мы сделали достаточно исключений для одного Похода. Кто отнесет наше решение в Среталлес?
   «Я думаю, они хотят сообщить лагерю, чтобы те ожидали детей, сообразил Кирк, когда Дальний Дым вызвался добровольцем и был утвержден. Таким образом, кто-то будет искать раненых, если они не прибудут в ожидаемый промежуток времени. Раненых», – подумал он снова и понял, что ему нужно перекинуться парой слов со Споком. Потеря коммутатора была серьезным осложнением.
   Когда толпа начала рассеиваться, Жесткий Хвоста остановила свой взгляд на капитане и резко сказала.
   – Капитан Кирк, у ваших детей нет ни ножей, ни пледов. Вы очень неподготовлены, но я не могу запретить вам Поход. Вы не хотели бы подумать еще раз? Каждый может сделать это, – она избегала смотреть на Яркое Пятно – У нас нет другого пути получить информацию, которая нам нужна, Жесткий Хвост, – осторожно сказал он, и когда она не стала возражать, добавил. – Я должен Идти. Оставляю решение других на их усмотрение, – он надеялся, что потеря коммуникатора образумит кого-нибудь, но ему следовало знать своих людей лучше. Один за другим члены экипажа соглашались Идти, и по обычаям он не мог приказать им остаться.
   Жесткий Хвост обвела всех взглядом.
   – Вы такие же упрямые, как мои дети, – сказала она – Мой народ хочет одолжить вам эти вещи. Они понадобятся. – Каждому по очереди она и Стремительный Свет раздали прекрасно инкрустированные ножи и по несколько «полезных вещей».
   Когда подошла очередь Вилсон, Жесткий Хвост остановилась и сказала:
   – Я потеряла своих четверых детей прежде, чем они достигли подобающего возраста. Они хотели Идти слишком рано или слишком часто. Не злись на меня, Яркое Пятно. Я не говорю, что ты не готова, и не виню доктора Вилсон за твое решение, только ты могла принять его. Я только хочу сказать. – Она протянула Вилсон нож рукояткой вперед и стопку пледов – Это принадлежало одному из моих детей, отправившихся в Поход к зрелости. Я хочу сделать тебе подарок от них. Пусть эти вещи помогут тебе своей памятью, своей кровью и своими друзьями по крови.
   К удивлению Кирка, Эван Вилсон не сделала движения, чтобы принять подарок.
   – Нож в подарок? – спросила она. И когда Жесткий Хвост кивнула, она продолжила – Твое предложение – это честь для меня, Жесткий Хвост, но я не могу принять его без клятвы, которая для меня также нерушима, как и для вас любая, произнесенная на древнем языке.
   – Какая клятва? Я подчиняюсь твоей традиции, если это приемлемо для меня.
   – Ты должна взять нож и сделать надрез на своей коже и на моей. – Так же торжественно, как любой ребенок, Эван Вилсон предлагала Жесткому Хвосту стать сестрами по крови. Жесткий Хвост слушала очень внимательно, и когда Эван Вилсон закончила, она кивнула, отложила в сторону пледы и сделала надрез на подушечке большого пальца своей руки Вилсон протянула свою руку, ладонью вверх Жесткий Хвост замерла в нерешительности – Пожалуйста, сказала Вилсон – Ты должна – Жесткий Хвост взяла себя в руки и сделала надрез.
   Когда ярко-красная кровь выступила на бледной коже Вилсон, Жесткий Хвост отскочила назад, но Вилсон поймала ее руку и прижала ладони, лезвие ножа оказалось зажатым между ними.
   – Этот нож знает, что мы одной крови, – сказала она – Этот нож знает вкус твоей крови Этот нож защитит кровь, где бы она ни сочилась. Пусть Элас слышит и укрепит нас через годы и через моря – Она вдруг сжала и затем отпустила руку Жесткого Хвоста – Сделано, – сказала она – Теперь я могу принять твой дар.
   Подражая достоинству, с которым Вилсон произносила это, Жесткий Хвост протянула ей нож, и на этот раз Эван взяла его. Доктор повернулась к Яркому Пятну и сказала:
   – Дочь моей сестры, не поможешь ли ты мне найти подходящее дерево для моего оружия? Я всегда предпочитала посох копью.
   Яркое Пятно стала серьезнее от гордости за новый статус, который неожиданно приобрела.
   – Посох? – переспросила она. – Я не знаю, что это такое, сестра моей матери.
   – Я покажу тебе, я уверена, это законно. Это просто копье без наконечника.
   Кирк, который продолжал наблюдать за Жестким Хвостом, видел, что сделала Эван: она пообещала провести Яркое Пятно целой и невредимой. «Мы все обещаем это, – подумал он. – Но она нашла возможность сказать об, этом, когда ее не просили. Жесткий Хвост знает, что мы взрослые, но она не может признать это при других».
   Стремительный Свет нарушил молчание.
   – Лейтенант Ухура, – сказал он, – я тоже хотел бы сделать подарок.
   Требует ли ваша культура подобного ритуала?
   – Нет, – сказала Ухура. – Моя культура позволяет свободно раздавать подарки, если они дарятся от всей души.
   – Тогда примите это от всей души, – сказал он, кладя ей в руки походные принадлежности. – У меня нет ребенка, которому я мог бы дать это, и мне доставит громадное удовольствие думать о тебе, как о своем ребенке, который скачет по мирам.
   Ухура взяла одной рукой пледы и нож, а другой вынула кольца из ушей и протянула их ему.
   – Они тебе так нравятся, – она одарила его сияющей улыбкой Наверное, потому, что наша память не так хороша, как ваша, у нас говорят «Я хочу, чтобы ты имел что-нибудь, что будет напоминать тебе обо мне», она положила серьги ему в руку и согнула его пальцы, закрывая их в ладони.
   – Я никогда не забуду тебя, Стремительный Свет.
   Он озорно скрутил свой хвост петлей.
   – Я прослежу за этим. Ты будешь петь мне песни, лейтенант Ухура.
   Идем, нам еще много чего нужно обсудить.
   Несчастье напомнила:
   – Копья.
   Кирк кивнул, и ответил.
   – Копья. Ты и мистер Чехов проследите за этим. Мистер Спок, я хотел бы поговорить с вами наедине.
   Все группки пошли, каждая в своем направлении. Кирк подождал, пока другие не оказались за пределами слышимости, затем для пущей безопасности выключил свой универсальный переводчик и сказал:
   – Спок, мне совершенно не нравится путешествовать без коммуникатора.
   Какие предложения, за исключением отмены Похода?
   – Одно.
   Спок опять был до раздражения пунктуален. Кирк уточнил.
   – Какое, мистер Спок?
   – С вашего разрешения, капитан, я переделаю один из сенсоров доктора Вилсон. Так как они связаны с корабельными компьютерами, Скотт сможет определить наше местонахождение на поверхности планеты.
   – Но мы не сможем говорить со Скотти…
   – Вполне реально разработать кодовые сигналы, чтобы учесть любые возможные обстоятельства, капитан. Но мистер Скотт не сможет ответить нам.
   – Ладно, это все же лучше, чем ничего, Спок. Проследите за этим, и если Вилсон попробует устроить неприятности по этому поводу, скажите ей, что либо ее сенсор, либо путешествие отменяется. Нет, подождите, лучше я сам ей скажу.
   Кирк и Спок не могли отыскать Вилсон почти час; когда же наконец она вместе с Ярким Пятном появилась из леса, Кирк приготовился дать бой.
   – Лучше всего то оружие, с которым умеешь обращаться, – сказала она, приветствуя их, и потрясла в воздухе своим деревянным посохом. – Капитан, вы выглядите зловеще, – она указала Яркому Пятну на Несчастье и Чехова, и слегка подтолкнула ее к ним. – Давай, я подойду через минуту, Яркое Пятно.
   Вилсон подняла свой миниатюрный указательный пальчик:
   – Одну минутку, капитан, – сказала она, выключая свой универсальный переводчик, – пока я не забыла… Мистер Спок, я не уверена в этичности этого поступка, но мне лично было бы значительно спокойнее, если бы я знала, что Скотти сможет найти наши бренные останки. – Она открыла свою медицинскую сумку и передала вулканцу один из сенсоров. – Вы сможете переделать это, чтобы прибор мог передавать хотя бы о… не так ли? – Она повернулась к Кирку. – Вам решать, капитан, но с медицинской точки зрения я предпочитаю этот вариант, даже если Скотти не сможет ответить.
   – Но ваш сенсор?
   – Капитан, на свете существует не так уж много болезней, диагноз по которым нельзя поставить просто на глаз, на слух, ощупью и иногда по запаху… и ни одна из них не может вызвать экстренной ситуации в течение пятидневного перехода. Я дала Споку не тот сенсор, с помощью которого отличаю тяжесть сотрясения мозга или ушиб от перелома, – она свирепо посмотрела на него и добавила:
   – Да я и не дала бы ему такой прибор.
   – Спасибо, доктор Вилсон, – сказал Спок. – С вашего разрешения, капитан, я прямо сейчас этим и займусь.
   Только когда Спок удалился, Джеймс Кирк вдруг осознал, что не имел никакого желания оставаться наедине с Вилсон.
   – Капитан, – обратилась она, – что-то не так?
   – Я думал, вы играете по правилам, доктор. – Она хихикнула.
   – Я так и делаю, играю по вашим правилам, раз вы их установили, но не по правилам Леонарда и Жесткого Хвоста. Послушайте, я знаю, что это техническое нарушение, но ни один из нас не хочет, чтобы кто-нибудь умер из-за упрямства Жесткого Хвоста.
   Кирк покачал головой.
   – У вас удивительный талант быть на шаг впереди всех.
   – Капитан? – маленькая беспокойная складка появилась у нее на лбу. Я не совсем понимаю, о чем…
   Он засмеялся, в большей степени от своей собственной реакции.
   – Спок подумал об этом, – объяснил капитан, – и я был готов драться с вами за ваш сенсор.
   На какой-то момент он, похоже, удивил ее. Она вогнала основание своего посоха в землю и прислонилась к нему щекой, все еще глядя на капитана. Наконец, она пообещала:
   – Мне жаль, что я разочаровала вас, капитан. В будущем постараюсь соответствовать вашим ожиданиям.
   Он засмеялся еще громче.
   Когда они направились к остальным, капитан добавил:
   – Одна просьба, Эван. Я буду рад, если вы будете называть меня Джеймсом, при каждом подходящем случае.
   – Как-то не по форме, – с некоторым сомнением в голосе ответила она.
   – Предположим, я ошибусь в выборе соответствующего случая? Как вы уже могли заметить, я не очень хорошо разбираюсь во всех этих красных ленточках и рангах.
   – Профессиональный недостаток, – прокомментировал он, подумав о Боунзе. – Самые явные случаи неповиновения в Звездном Флоте наблюдались именно в медицинских рядах. А вы ведь говорили, что предпочитаете называть людей так, как они хотят, чтобы их называли – Да. В этом-то и проблема, – она слабо улыбнулась и не стала разъяснять.
   Странный стук привлек их внимание прежде, чем капитан смог задать новый вопрос. Они повернулись и увидели Чехова, окруженного публикой из заинтересованных cиваоанцев. Он бил камнем о камень. По крайней мере, его занятие выглядело именно так. Вилсон поспешила туда, чтобы рассмотреть поближе, чем это там занимаются.
   К тому времени, когда Кирк пробрался через толпу, Вилсон уже стояла позади Чехова, увлеченно наблюдая за его занятием. Ловко и решительно Чехов откалывал осколки от камня, колотя по нему другим. Наконец он остановился, нацарапал что-то и, по-мальчишески улыбаясь, протянул свой продукт Вилсон.
   – Мистер Чехов, – воскликнула она, – я всегда буду рада иметь вас в числе своих спутников жизни! Но почему вы добавили сюда Свои инициалы? Я, конечно, понимаю, что это изделие заслуживает, чтобы им гордились, но совсем не похоже, что ваша работа может быть перепутана с чьей-либо другой в этом мире. Совершенно очевидно, что они ничего подобного до сих пор не видели!
   – Привычка, – признался Чехов, краснея – Дома, если я не писал на них свои инициалы, они оказывались в коллекциях… и однажды в музее.
   Вилсон восторженно засмеялась и передала предмет Кирку.
   – Посмотрите, капитан. Это то, что вы нечасто видели… новенький, свежесколотый наконечник времен неолита. Какого он типа? – это было адресовано Чехову.