Карр Джон Диксон. Восемь мечей (= Восемь крошечных мечей)

   Епископ, покачивая головой, неторопливо подошел к письменному столу и минуты две-три молча, с выражением сочувствия и отвращения одновременно, смотрел на лицо мертвого человека.
   - Господь дал, Господь...- начал он и вдруг остановился. Снова медленно повернулся: - А знаете, доктор, вы говорите совсем как чародей. Убедительно, весьма убедительно, ничего не скажешь. Объяснили нам все настолько связно, что лично я даже начал забывать: а на чем, собственно, зиждутся ваши предположения? То есть предположения насчет смерти Спинелли. Я конечно же много читал о поистине великолепных примерах мастерства дедукции при расследовании сложнейших преступлений, но ваши достижения в этой области, причем буквально у всех нас на глазах, просто потрясают. Раскрыть убийство, которое совершенно неизвестно кем и, главное, для чего...
   Впрочем, эта нарочито язвительная тирада епископа, казалось, совсем не тронула доктора Фелла. Во всяком случае, внешне он этого никак не проявил.
   - Да, да, в каком-то смысле вы правы. А знаете, я действительно чуть-чуть шарлатан и нередко пользуюсь этим,- вполне добродушно проговорил он в ответ.- Хотя готов поспорить, что именно так все это и было... Вон та дверь ведет в спальню Деппинга. Если вы не откажетесь взять на себя труд ее осмотреть, то, не сомневаюсь, найдете там все требуемые доказательства. Лично мне, к сожалению, лень...
   - Да, но послушайте,- неожиданно перебил его Морли Стэндиш.- Вы должны, просто должны обещать нам, что... По вашим словам, покойный Деппинг раньше был мошенником. Если не сказать больше. Так, во всяком случае, вы считаете...
   Сделав несколько широких шагов, он моментально оказался у кресла, в котором сидел доктор Фелл. Несмотря на искреннее выражение глаз, у него был вид неуверенного человека, точно чувствующего, что эмоции здесь не помогут, а только навредят, и пытающегося компенсировать это, говоря как можно тише и как можно быстрее:
   - Хорошо, доктор, тогда позвольте мне сказать вам полную правду. Я совершенно не удивлен, сэр. Поскольку много думал обо всем этом и сам. Вы, скорее всего, скажете - это предательство...
   - Стоп, стоп, стоп!- ворчливо перебил его доктор Фелл.- Скажите, с чего вы все это говорите? .
   - А с того, что именно так все оно и есть! Вы ведь прекрасно понимаете, в какой... простите, заднице мы все окажемся, когда все это выплывет наружу! Публичный скандал, черный пиар, грязь... Господи, да неужели вам это до сих пор не ясно? Под угрозой может оказаться даже моя, понимаете, моя женитьба! Они наверняка попробуют воспользоваться таким удобным случаем, наверняка, можно не сомневаться... Кто-кто, а уж я мою маму знаю, будьте уверены. У них, конечно, мало что выйдет, но ведь дело совсем не в этом. Зачем? Скажите, ну зачем нам всем проходить через все это?!.- Его предельно искренний и обеспокоенный взгляд как бы вопрошал у всех присутствующих, почему в мире до сих пор бал правит криминал? Особенно сейчас, как раз в то время, когда ему наконец-то вот-вот предстоит решить свою семейную проблему!- Чему, скажите, поможет наша попытка вытащить все это наружу? Вы можете ответить на этот простой вопрос? Ответить честно и прямо?
   - Как я полагаю, мой мальчик, из ваших слов со всей очевидностью явствует, что вас совершенно не интересует тот простой факт, что отец вашей невесты был преступником, так ведь? Или, что, естественно, еще хуже, даже убийцей...
   Массивные челюсти Морли нервно задвигались, но в глазах появилось несколько удивленное выражение.
   - Вообще-то, сэр, меня, признаться, совершенно не волнует, сколько и кого именно эта старая свинья укокошила там, в бандитском Чикаго,- не задумываясь, просто ответил он.- Мне непонятно другое: зачем делать это достоянием гласности? Зачем?
   - Но, скажите, вам ведь хотелось бы узнать правду? Настоящую правду, разве нет?
   - В общем-то, наверное, да,- неохотно согласился Морли, вытирая внезапно вспотевший лоб.- Это вопрос правил. Надо всегда играть только по правилам. Нас всех так учили. Но почему его нельзя поймать и повесить без публичной шумихи? Пусть справедливость восторжествует, но при чем здесь шумиха? Особенно публичная шумиха!.. Чушь, конечно, но тем не менее... И все-таки попробуйте меня правильно понять, сэр. Ну почему, почему этим чертовым газетам так уж надо до небес раздувать скандал только из-за того, что кого-то где-то убили? Почему нельзя осуществить правосудие тихо? Зачем обязательно будоражить общество? Зачем лишать его покоя? Только потому, что кто-то что-то сделал не совсем так, как принято?
   - А вот это, дорогой мой мистер Стэндиш, проблема, заслуживающая куда более детального обсуждения, и скорее за парой или больше бутылок пива, а не сейчас и не здесь... Впрочем, на данный момент лично я не стал бы так уж беспокоиться из-за возможного публичного скандала. Я подводил наш разговор к тому, что... Что ж, надеюсь, по крайней мере теперь-то вам ясно, что именно нам надлежит прежде всего сделать?
   - А знаете, нет!- безнадежно всплеснул руками Морли.- Лично мне, честно говоря, пока еще ничего не ясно! Хотя, конечно, очень и очень хотелось бы...
   - Это, конечно, ужасно, но, полагаю, придется, ничего уж тут не поделаешь. Убийца Деппинга, человек, который придумал весь этот хитроумный план, находится здесь! Он не ужасный гангстер, а вполне добропорядочный член местного сообщества, проживающий в самой обычной английской деревне где-то всего в миле от нас... Господа, я специально не пожалел ни слов, ни усилий на столь подробное объяснение только для того, чтобы нам было легче понять, что, собственно, делать дальше. Итак...- Он наклонился вперед и медленно, со значением ткнул указательным пальцем одной руки в ладонь другой.- Итак, сейчас он наверняка считает себя в безопасности. Потому что уверен, что мы списали убийство на Луиса Спинелли. А благодаря этому у нас появляется существенное преимущество и редчайшая возможность застать его врасплох! Взять, так сказать, тепленьким. Но именно поэтому нам какое-то время придется держать все наши сведения про себя. Включая даже наши подозрения насчет прошлого Деппинга. Завтра я же доложу об этом Хэдли, и пусть этим займутся они сами. Не отсюда, а оттуда, из Лондона. Через Скотленд-Ярд... А нашу информацию мы пока прибережем для себя. Пока!- Доктор Фелл задумчиво почесал кончик носа.- Кроме того, джентльмены, у нас есть несколько вполне заслуживающих внимания зацепок. Дело в том, что наш убийца допустил кое-какие серьезные ошибки, о которых я пока хотел бы помолчать. Кроме одной, самой главной: карты с восемью крошечными мечами! В нейти, скорее всего, и следует искать основной движущий мотив этого чудовищного преступления.
   - Доктор,- обратился к нему епископ,- следует ли нам понимать ваши слова как готовность наконец-то сообщить нам о значении восьми крошечных мечей? Судя по всему, достаточно важном.
   - Да, да, конечно же. Кстати, надеюсь, вы успели обратить внимание на то, что на книжных полках покойного Деппинга слишком уж много работ, самым непосредственным образом связанных с...
   Ему не дал договорить громкий гул голосов и топот ног снаружи дома. Находившиеся в этот момент рядом с окном Морли Стэндиш и епископ тут же выглянули в сад.
   - Господи ты боже мой, да к нам тут пожаловала целая процессия!недоуменно пробормотал Морли.- Мой отец, инспектор Мерч, моя сестра, доктор Фордис и даже два констебля...
   Полковник, похоже, с трудом сдерживал себя, поскольку на ходу хриплым голосом закричал:
   - Эй, там, наверху! Спускайтесь! Все кончено! Слышите? Все кон-че-но!
   Епископ даже попытался высунуться из окна через решетку, но затем, оставив эту пустую затею, громко крикнул в ответ:
   - Стэндиш, не могли бы изъясниться чуть более внятно? Что там у вас кончено? Что...
   - Как - что? Все! Мы его взяли... Инспектор Мерч его уже арестовал и сейчас снимает с него показания.
   - Арестовал кого?
   - Как это - кого? Неужели не понятно?.. Луиса Спинелли, черт побери! Кого же еще? Сейчас он там, в соседней деревне. Мерч задержал его "до выяснения обстоятельств"...
   - Ну и дела!!!- не скрывая искреннего удивления, протянул Хью Донован и повернулся к доктору Феллу.
   Глава 8
   В ГОСТИНИЦЕ "ЧЕКЕРС"
   Здесь истинному летописцу приключений знаменитого доктора Фелла, строго говоря, следовало бы сделать краткую паузу и извиниться перед читателями за неожиданное введение в повествование этой "сладенькой штучки" - Патриции Стэндиш. "Сладенькой" потому, что именно это слово как нельзя лучше ее определяет. Во всех смыслах! Так, во всяком случае, показалось Хью Доновану...
   Вообще-то подобного рода извинение основывается на одном простом и вполне общеизвестном факте, против которого, кстати, никогда не возражал никто из ведущих классиков жанра: вводить вот так, посреди действия, героиню (даже если того требует сам факт) всегда плохо. Причем иногда очень даже плохо! Как любил говаривать сам живой классик Генри Морган: "Сероглазая и ничего на свете не боящаяся Грейс Дарлинг, которая обожает совать свой красивый носик и пистолет 38-го калибра во все мыслимые и немыслимые дыры и принимает окончательное решение что-то предпринять только в самом конце романа, никогда не сможет иметь никакого отношения к главному герою!" Вот так-то...
   Впрочем, ну, во-первых, сама по себе наша история представляется летописцу достаточно правдоподобной, а во-вторых, хвала Всевышнему, у Патриции Стэндиш вообще не было ни одной из тех черт, которые ей приписывали! Она не была ни предельно расчетливой, ни какой-то суперсильной личностью... Максимум, что от нее можно было ожидать, так это публичного одобрения негодяя - "Боже ты мой, вот это настоящий мужик!" - по тем или иным причинам пустившего в ход свое смертоносное оружие... Нет, Патриция не ждала Хью Донована всю свою жизнь, но запросто неожиданно для самой себя могла оказаться в его объятиях, произнести что-то вроде "Ха-ха, ну наконец-то!" - и не без удовольствия остаться в них на всю жизнь. Увы, так бывает. Причем это далеко не самый худший вариант.
   И что-то вроде этого шевельнулось в груди Хью, как только он ее увидел. Патриция Стэндиш шла по кирпичной дорожке на фоне густых деревьев, багровых в лучах заходившего солнца, держала под руку краснощекого полковника, который на ходу энергично объяснял что-то крупному мужчине в военной форме. Позади них шествовали два полицейских констебля и меланхолического вида медик, мрачно думавший, похоже, не столько о том, что предстоит делать, сколько о том, что ему придется пропустить вечерний чай.
   Конечно же Патриция из этой группы выделялась: блондинка, однако не статуэточного или "пушистого" типа, а самая что ни на есть настоящая блондинка! К тому же сделанная природой совсем как на заказ, с на редкость пропорциональными частями тела, исключительно правильными, радующими любой глаз и вызывающими вполне естественные желания изгибами... А вот вид у нее был, с одной стороны, вроде бы колеблющийся, а с другой - боевой и решительный! И что, пожалуй, самое главное - темноватые миндалевидные глаза, которые неотрывно смотрели на тебя, казалось удивленно говоря: "Вот это мужик! Самый настоящий мужик! Никогда такого еще не видела!" И довершал все это довольно большой рот с очень чувственными губами, которые вроде бы только что закончили улыбаться, но еще не совсем отошли от этого приятного занятия...
   При виде этой весьма внушительной процессии Морли, епископ и доктор Фелл все вместе спустились по ступенькам вниз, на крылечко гостевого дома, встретить пришедших. Пока полковник разговаривал с инспектором Мерчем, Патриция умудрилась несколько раз бросить полный любопытства взгляд в сторону балкона, а затем тут же перевести его на Донована.
   Его первое ощущение было подобно тому, которое испытываешь, поднимаясь вверх по крутой лестнице в полной темноте, причем точно зная, что самой верхней ступеньки, на которую надо поставить ногу, там нет... За этим последовало нечто вроде колоссального эмоционального всплеска: как будто кто-то приложил мощное ружье к плечу, прицелился, выстрелил и - бах!- с первого раза попал в самую звонкую мишень в тире! Ну надо же! Вот это да! Молодец!
   Да, чему быть, того не миновать. Он сразу же это понял. Любое сопротивление было просто бесполезно.
   Более того, не менее ясным было и то, что она чувствует то же самое! Такие вещи безошибочно ощущаются в тысяче самых различных мелочей невидимых вибрациях, казалось бы, случайных взглядах, жестах... После того как их должным образом представили друг другу, и Хью Донован и Патриция изо всех сил постарались создать видимость того, что они не обращают друг на друга никакого внимания. Он внимательнейшим образом слушал разговор мужчин, в то время как она с подчеркнутым интересом разглядывала гипсового павлина на крыше гостевого домика...
   Для полковника Стэндиша все эти эмоциональные "вибрации и проявления" остались незамеченными. Он довольно хохотнул и прошел вперед. Инспектор Мерч - крупного сложения человек с агрессивно торчавшими вверх кончиками светлых усов, который, слушая кого-либо, почему-то любил стоять по стойке "смирно", в силу чего невольно создавалось впечатление, что он вот-вот упадет на спину,- последовал за ним. Выражение предельного внимания, равно как и понимания всей серьезности предмета предстоящего расследования, с его лица не исчезло, однако теперь к нему прибавилось, похоже, и ощущение неожиданно возросшей собственной значимости.
   - Скажите им, Мерч, скажите!- довольно улыбаясь, обратился к нему полковник.- Прямо здесь и прямо сейчас! А чего, собственно, ждать?.. Ах да, да, прошу меня простить, господа, позвольте представить: это доктор Фелл, это его преподобие епископ Мэплхемский и мистер Хью Донован, ну а это инспектор Мерч и доктор Фордис, ему предстоит достать из тела пулю... Ах да, еще раз простите, чуть было не забыл, моя дочь Патриция... Итак, прошу вас, Мерч, скажите им!
   Услышав свое имя, Патриция, вежливо улыбнувшись, слегка кивнула очаровательной головкой. Инспектор же, наоборот, принял еще более значимый вид, расправил усы, подчеркнуто торжественно прочистил горло, бросил внимательный взгляд на доктора Фелл а:
   - Сэр, позвольте мне начать с того, что я считаю все это для себя большой честью. И заодно постараться объяснить, почему именно я не смог быть здесь, чтобы лично приветствовать вас, сэр.- Он вынул из бокового кармана френча черную записную книжку.- Проведя здесь, как и предусмотрено соответствующей инструкцией, предварительный осмотр, я позволил себе отправиться домой, чтобы позавтракать. Но прошу вас особо отметить, что это не было нарушением служебных обязанностей, нет, нет, ни в коем случае, сэр! С места происшествия я предусмотрительно прихватил с собой выборку корреспонденции, то есть писем, сэр, чтобы самым внимательнейшим образом с ними ознакомиться. Ведь такие улики нередко очень помогают расследованию. Кроме того, мне надо было срочно навести справки о человеке, который вчера вечером приходил к мистеру Деппингу. О том самом таинственном ночном госте...
   Так вот, сэр, по словам домовладельца, последнюю неделю или даже чуть больше его здесь многие видели. Он не раз заходил в местный бар, очень интересовался обитателями поместья. Всеми обитателями. Но...- Инспектор Мерч извиняюще развел руками.- Но вчера вечером, сэр... этого человека здесь не было! Более того, когда я пил чай, мне неожиданно позвонил по телефону детектив Рейвенс из Хэнхема и сказал, что интересующий меня человек остановился в гостинице "Чекерс". Это всего милях в четырех отсюда, прямо на берегу реки, сэр.
   - Интересно,- заметил епископ, бросив искоса внимательный взгляд на доктора Фелла.- Значит, этот человек еще не мертв?
   - Мертв?- Мерч недоуменно посмотрел вокруг.- Мертв? Да, но с чего бы, черт побери, ему быть мертвым?!
   - Да нет же, нет, ни с чего. Я всего лишь хотел уточнить вполне очевидные факты,- успокоил его епископ, сопроводив свои слова небрежным жестом и внимательным взглядом на доктора Фелла.- Продолжайте, пожалуйста, инспектор, продолжайте.
   А вот на доктора Фелла этот мелкий, но в общем-то досадный эпизод, казалось, не произвел ни малейшего впечатления.
   - Да, похоже, тут я дал маху...- вполне добродушно заметил он.- Хм... Ладно, ничего страшного. У Секстона Блейка, не сомневаюсь, еще будет повод порадоваться. Вряд ли все это имеет такое значение... Кстати, инспектор, вы, случайно, не нашли время попытаться увидеться с ним?
   - Конечно же, сэр! Я сразу же позвонил сюда, в поместье, чтобы спросить, вернулся ли полковник Стэндиш. Оказалось, нет, еще не вернулся. Тогда я взял машину и поехал в "Чекерс". Но тогда мне еще было неизвестно, что его имя Спинелли... Да и вообще, кто он такой?.. В гостинице он остановился как мистер Траверс и, обратите внимание, сэр, после всего этого даже не пытался хоть куда-нибудь скрыться! Ни-ку-да! Когда я туда приехал, он преспокойно сидел себе на крылечке с бокалом пива в руке, явно наслаждаясь жизнью и не думая ни о чем другом. Должен заметить, очень воспитанный человек, сэр. Самый настоящий джентльмен. Я, в полном соответствии с тем, как требуется по закону, предупредил его, что он пока не под присягой и не обязан отвечать на все вопросы, однако в его же интересах все-таки честно и откровенно на них ответить. Что он, не торгуясь, не выражая ни малейшего возмущения, и сделал. Причем не побоялся даже собственной рукой подписать. Вот, слушайте.- Хорошенько прочистив горло, инспектор Мерч открыл свою черную записную книжку: - "Меня зовут Стюарт Траверс. Ранее работал театральным импресарио. Сейчас полностью отошел отдел. Живу в Нью-Йорке на Восемьдесят шестой улице. В Англии нахожусь просто как турист. Так сказать, прекрасно провожу время... Что?.. Нет, никакого мистера Деппинга я не знаю и никогда не знал... Да, да, о том, что произошло здесь вчера, мне в общем-то известно. Ведь здесь, не сомневаюсь, это известно всем... Да, конечно же я прекрасно понимаю, что нахожусь под подозрением. Ну а как же иначе?.. Нет, вчера вечером меня там не было. Нет-нет, даже поблизости... Если хоть кто-либо видел этого человека, он, не сомневаюсь, подтвердит, это был не я... Нет-нет, не волнуйтесь, мне бояться нечего. Совершенно нечего... Вчера вечером я ушел к себе в номер где-то в половине десятого и не выходил оттуда вплоть до сегодняшнего утра... Нет, добавить больше ничего не хочу. Просто нечего... Все остальное только после того, как переговорю со своим адвокатом... Да, да, естественно, как и положено".
   Во время чтения своих заметок инспектор Мерч, стоя по стойке "смирно", отклонялся все дальше и дальше назад. Казалось даже, он вот-вот упадет. Впрочем, этого не случилось. Инспектор резво качнулся вперед, лукаво ухмыльнулся и продолжил:
   - Так вот, поскольку ордера на задержание подозреваемого у меня тогда еще не было, я попросил, подчеркиваю, только попросил его проехать вместе со мною сюда для требуемого опознания. Не более того, сэр. И знаете что?.. Он отказался! Сказал, что сначала должен позвонить в Лондон и посоветоваться со своим адвокатом. Никак не раньше... Что ж, умно, умно, ничего не скажешь. Правда, потом подозреваемый заявил, что после этого вполне готов подчиниться требованию закона, ну а до того останется под полным надзором сержанта Рейвенса... Так что деваться ему некуда, сэр, хотя, говоря строго между нами, мне все-таки удалось добыть кое-какую информацию, которая лично мне представляется весьма и весьма существенной.
   - А что ж, прекрасная работа, иначе не назовешь!- не скрывая одобрения, довольно произнес полковник Стэндиш.- Вы слышали? Вот так-то! Теперь нам осталось его только расколоть и... повесить. Вы молодец, Мерч, просто молодец!
   - Благодарю вас, сэр, благодарю, я... э-э-э... я всего лишь выполнял свою работу.- Похоже, совсем не ожидавший такого инспектор даже чуть потупился.- Так вот, господа, позвольте продолжить... Как вполне официально утверждает сам мистер Траверс, в указанное им время вчера вечером его здесь не было. Свидетели также подтверждают, что он действительно ушел к себе в номер именно где-то в половине десятого вечера, не позже, но... около десяти кое-кто из них видел, как он влезал в окно своего номера. Который, кстати, расположен на первом этаже. Причем забавно: он был весь насквозь промокший, хотя... хотя дождь тогда еще даже не начинался. Все выглядело так, будто мистер Траверс вдруг взял и искупался в реке! Может быть, и так, но... но зачем? С чего бы?
   - В реке?- с неожиданным интересом переспросил доктор Фелл.- В реке? Так говорите - в реке? А что, неплохо, совсем неплохо... Ну и как, интересно, вы все это объясняете?
   - Простите, сэр, но... никак. Понимаете, во всей этой истории это пока еще не представляется нам самым главным. Потому что миссис Кенвис, то есть законная жена владельца "Чекерса", сама видела, как он это делал! Когда возвращалась с выстиранной одеждой из прачечной. Ей все это тогда показалось довольно странным, и она даже задержалась, чтобы посмотреть... И менее чем через пять минут наш мистер Траверс появился снова... Правда, уже полностью переодевшись, и куда-то срочно заспешил. Что на самом деле представляется очень важным. Потому что любой здоровый мужчина вполне способен преодолеть четыре мили между гостиницей и гостевым домиком меньше чем за час. Значит, вчера вечером он мог быть здесь еще до одиннадцати.
   - Да, конечно, мог,- с готовностью согласился доктор Фелл.- Как раз вовремя, чтобы лично увидеть, чем именно и, главное, кого именно потом шантажировать.
   Не ожидавший такого ответа, инспектор нахмурился.
   - "Увидеть", сэр?- повторил он.- Простите, вы сказали - увидеть? Нет, нет, увидеть здесь совсем ни при чем, сэр. Он прошел через вот эту самую дверь, когда свет везде погас, поднялся наверх и пристрелил беднягу мистера Деппинга. Затем, еще до половины первого ночи, вернулся и вроде бы "лег спать". Как утверждает сама миссис Кенвис,- почему-то уже несколько менее уверенно продолжил Мерч,- ее прямой обязанностью было следить за тем самым окном. И видеть, что там происходит. И уж поверьте мне, ее с мужем чуть кондрашка не хватил, когда они узнали, что произошло на самом деле! Она сразу же побежала к сержанту Рейвенсу,- вот, собственно, отсюда я и узнал обо всем этом. Но, господа...- Инспектор с подчеркнутой значительностью постучал указательным пальцем по черной записной книжечке.- При всем этом мы никому, еще раз подчеркиваю, никому не раскрываем информации о ведущемся расследовании. И прежде всего, само собой разумеется, мистеру Траверсу... Знаете, мне тогда показалось, что лучше всего сразу же приняться за дело, так сказать по горячим следам, как нас учили в школе, раскрутить все, что положено, установить личности участников, ну и... Ну и мы его взяли! Практически сразу же!- Он закрыл свою черную записную книжку.- К тому же не следует забывать, господа, что, как совсем недавно сказал мне мой непосредственный начальник, старший констебль округа, "теперь у вас есть все формальные основания для задержания преступника".
   - Значит, взяли все-таки!- Полковник довольно обвел глазами вокруг.Причем взяли, черт побери, на полностью законных основаниях! Что ж, жаль, доктор Фелл, жаль, что притащили вас сюда понапрасну. Извините великодушно... Ах да, совсем забыл! Позвольте представить вам: доктор Фордис, моя дочь Патриция...
   - Здравствуйте, мэм, очень рад познакомиться с вами,- немедленно произнес Хью Донован.
   - Вообще-то вы нас уже всех друг другу представили,- недовольно поморщившись, заметил полицейский медик.- И, кроме того, поскольку все необходимые формальные процедуры вроде бы уже закончены, я был бы крайне признателен, если бы мне позволили как можно скорее произвести вскрытие и покинуть поле битвы.
   - Поле битвы? Ах да, конечно же, конечно, делайте свое дело,- с отсутствующим видом разрешил ему доктор Фелл. Он терпеливо подождал, пока врач в сопровождении двух констеблей прошел мимо них в дом. Затем оглядел всю группу оставшихся и остановил взгляд на Мерче.- Значит, вы, инспектор, здесь в основном для того, чтобы, так сказать, официально идентифицировать Спинелли, так? Или, иначе говоря, получить должное подтверждение от дворецкого, я прав?
   - Да, да, сэр, именно так.- Инспектор Мерч с явным облегчением вздохнул.- И поверьте, как же я по-настоящему искренне рад, что убийцей оказался чужак, Траверс или Спинелли, короче говоря, один из тех, кто, как в кино, готов спускать курок при одном только не совсем понравившемся ему взгляде, а не кто-то из наших, из местных... Это хорошо, очень даже хорошо! Теперь-то, слава тебе господи, он наконец поймет, что здесь такие номера не проходят!- Он с весьма довольным видом снова разгладил свои пшеничные усы.Хотя, сэр, честно говоря, должен признаться, у меня возникали определенные сомнения...
   - Сомнения?
   - Да, сэр, сомнения,- с готовностью согласился инспектор.- Ерунда конечно же, но факт есть факт, и тут уж не поспоришь.- Теперь, когда бремя официальной части вроде бы с него спало, речь Мерча стала как бы проще и спокойнее.- Понимаете, когда в голову вдруг приходит какая-нибудь идея, то выгнать ее уже, хотите верьте, хотите нет, практически не представляется возможным. Нет, и все тут, хоть тресни!- Он широко развел руками.- Вокруг все говорят, говорят, все время на что-то намекают... Понимаете, намекают? Интересно, на что?.. Вот отсюда и возникли те самые определенные сомнения. Причем не только у меня, сэр, а и у мистера Моргана тоже. Он ведь на редкость умный малый, этот мистер Морган. Здорово тогда помог мне в этом деле. Да, здорово, отрицать не буду...- Инспектор снова широко развел руками. Правда, не совсем понятно, то ли одобряя свои собственные выводы, то ли по каким-то причинам их категорически осуждая, поскольку при этом нахмурился.