Страница:
— Это легко исправить. Я уже делал вам предложение. Я ждал, что вы скажете «да».
— Я говорю — «нет», сэр Хэмфри!
— Что значит «нет»? — с тихой яростью в голосе спросил он, сверля девушку взглядом. — До сегодняшнего дня вы играли со мной, каждый раз говоря: «возможно», «когда-нибудь». Что послужило причиной столь резкого отказа?
— Это… совсем не то… что вы думаете, — запинаясь, пробормотала Гильда.
— О, нет! Это именно то! — взорвался сэр Хэмфри. — Неужели Стэвертон сделал вам предложение? В клубе «Уайт» ставки были пятьдесят к одному, что он этого не сделает!
— Нет… нет, — быстро проговорила Гильда. — Дело в том, что сейчас я вообще не хочу выходить замуж. И прошу вас, сэр Хэмфри, заберите ваш подарок.
С этими словами девушка протянула ему сапфировые украшения, но сэр Хэмфри и не подумал взять их.
— Все-таки что-то случилось, — размышлял он вслух. — В вас произошла какая-то перемена. До этой минуты вы довольно ясно давали мне понять, что в очереди ваших поклонников я нахожусь по крайней мере на втором месте.
Гильда с испугом подумала, что сэр Хэмфри сообразительнее, чем ей казалось, и если он станет докапываться до сути, то может сделаться опасным.
— Я просто хочу, чтобы вы знали, — начала она снова, — что я очень счастлива, живя вместе с крестной. Я сказала ей, что приняла решение не выходить замуж по крайней мере еще год и что хочу больше времени проводить с ней. Крестная была очень рада.
— Что за ерунда! — взорвался сэр Хэмфри. — Я не верю ни одному вашему слову! Я хочу знать, что послужило причиной тому, что вы решили избавиться от меня!
— Депо… совсем… не в этом? — не зная, как еще убедить его, пробормотала Гильда.
— Тогда в чем же? — продолжал настаивать сэр Хэмфри.
И вдруг агрессия на его лице сменилась чем-то совсем иным.
Гильда даже представить себе не могла, до чего же она сейчас хороша. Солнце играло в ее волосах золотистыми бликами, а глаза от волнения стали еще больше и ярче.
— Я люблю вас! — неожиданно воскликнул сэр Хэмфри. — Я люблю вас и смогу научить полюбить меня! О, Элоиза, давайте не будем больше говорить о таких мелочах! Я осыплю вас золотом и бриллиантами, брошу к вашим ногам все, что только пожелаете!
Он грубым рывком привлек к себе Гильду и сжал в объятиях.
Девушка оцепенела от неожиданности и только и смогла, что произнести:
— Ах, прошу… прошу вас!
Но все попытки вырваться из его объятий были тщетными.
— Я заставлю вас полюбить Меня! — сказал он, пытаясь поцеловать ее.
Гильда продолжала вырываться и отворачивать лицо, но сэр Хэмфри был так страстен и настойчив и так сильно сжимал ее в объятиях, что девушка с ужасом поняла — она ничего не может поделать.
— Нет! Нет! — что было сил закричала Гильда, испугавшись проснувшейся в нем страсти и неистовства.
Ей показалось, что крик ее, похожий на крик маленького попавшего в клетку зверька, звучит совсем тихо и неубедительно.
В тот момент, когда у Гильды уже не осталось сип бороться, дверь в гостиную распахнулась, и она услышала голос, полный гнева:
— Что, черт возьми, вы себе позволяете?
Сэр Хэмфри ослабил кольцо объятий, Гильда вырвалась на свободу и с криком бросилась через всю комнату к маркизу.
Не задумываясь о том, что делает, Гильда инстинктивно прижалась к его плечу, показавшемуся ей в этот миг островком безопасности.
Маркиз обнял девушку одной рукой, словно желая защитить от кошмара.
Сэр Хэмфри, более всего напоминавший сейчас боевого петуха, яростно сверлил глазами соперника, словно желая прожечь его насквозь.
— Я задал вам вопрос, Гранж! — Резкий тон маркиза был похож на удар хлыста, распарывающего воздух.
— А вам что за дело? — гневно бросил сэр Хэмфри. — Элоиза сказала, что вы не помолвлены, а я предложил ей выйти за меня замуж, что дает мне больше прав, чем вам.
— Никто не давал вам права навязывать себя женщине против ее воли, вынуждая ее взывать о помощи, — холодно произнес маркиз.
— И спаситель не замедлил явиться! — ухмыльнулся сэр Хэмфри, нагибаясь и поднимая сапфировое ожерелье, которое Гильда уронила, пытаясь вырваться.
Он помедлил, прежде чем уйти, и зло добавил:
— Ну что же, мисс Уингейт, я забираю свой подарок и вместе с ним предложение выйти за меня замуж. Вы ясно дали понять, куда метите.
Надеюсь, вас не постигнет разочарование.
Он нарочно сделал ударение на последнем слове. Затем молча прошел мимо маркиза и удалился, хлопнув дверью.
Несколько мгновений Гильда не могла произнести ни слова, затем, собравшись с сипами, подняла голову и прошептала:
— Я… простите…
Маркиз взглянул ей в лицо и увидел, что девушка бледна как мел и до сих пор продолжает дрожать, хотя и не так сильно.
Гильда отошла к окну, пытаясь успокоиться.
Поведение сэра Хэмфри испугало ее, хотя теперь ей показалось, что она вела себя довольно глупо.
Однако с ней еще никогда не случалось ничего подобного, и, будучи не в сипах размышлять, Гильда инстинктивно оказала сопротивление, словно речь шла о жизни и смерти.
Внезапно она поняла, что со слов сэра Хэмфри маркиз узнал о том, что она приняла в подарок драгоценности. Ничего более унизительного придумать было невозможно.
«Я ничего не смогу ему объяснить, — подумала Гильда. — Лучше всего просто молчать. Он, наверное, и так меня уже презирает».
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она успокоилась и сердце перестало колотиться как бешеное. Наконец Гильда повернулась к маркизу и неуверенно произнесла:
— Мне очень… жаль.
— Разумеется, — жестко ответил маркиз. — Если вы позволяете себе обнадеживать мужчину таким способом, то рано или поздно он будет вести себя, как животное.
— Он так… испугал меня.
— Неужели вы до сих пор не привыкли справляться с подобными ситуациями? Мне кажется, он не первый мужчина, которого вы провоцируете. Неудивительно, что он потерял власть над собой.
Маркиз говорил тоном, полным сарказма.
Для Гильды это было хуже, чем если бы он кричал на нее.
Она вновь почувствовала, как ее охватывает дрожь, но совсем не так, как прежде.
— Идите сюда, Элоиза, и сядьте, — неожиданно приказал маркиз. — Я хочу с вами поговорить!
— Ах, прошу вас! — запротестовала Гильда. — Здесь нечего обсуждать. Я ничего не могу вам объяснить. Мне остается только надеяться, что сэр Хэмфри сдержит свое обещание и исчезнет из моей жизни.
— Вы говорите искренне? — спросил маркиз.
— Уверяю вас! — воскликнула Гильда. — Этот человек произвел на меня неприятное впечатление сразу, как только я его увидела.
И тут девушка поняла, что говорит о своих личных впечатлениях, забыв о том, что должна играть роль Элоизы.
Для маркиза и для всех других знакомых Элоизы было очевидно, что она не только поддерживала в сэре Хэмфри надежду на серьезные взаимоотношения, но и, как теперь стало ясно Гильде, использовала его в качестве источника дорогостоящих подарков.
— Я не могу говорить об этом, — быстро добавила Гильда. — Прошу вас, оставьте меня!
— Я немедленно уйду, если вы этого действительно хотите, — пообещал маркиз. — Но я приехал затем, чтобы обсудить предстоящий прием.
Он не настаивал на выяснении отношений, и Гильда вздохнула с облегчением. Медленно отойдя от окна, она опустилась в кресло напротив камина.
Все это время она чувствовала на себе изучающий взгляд маркиза, такой же, каким он встретил ее в первый день знакомства.
Неожиданно маркиз повысил голос:
— Посмотрите на меня!
Гильда не могла не подчиниться и подняла голову, чувствуя себя неловко и скованно, но в то же время не в силах отвести глаз.
— Я верю, что вы напуганы, — сказал маркиз, словно разговаривая сам с собой.
— Это очень глупо с моей стороны, но я ничего не могла с собой поделать.
— Я позабочусь о том, чтобы Гранж больше вам не досаждал, — пообещал маркиз. — Если он заедет, чтобы увидеться с вами, откажите ему, если будет настаивать, дайте мне знать, и я поговорю с ним.
— Я не хочу, чтобы из-за меня у вас возникли неприятности!
— Ничего страшного, — отозвался маркиз. — Этот человек всегда был мне неприятен.
Он вновь бросил на нее пристальный взгляд и добавил:
— Но не будем больше о нем говорить.
Я привез список гостей, приглашенных на прием в честь вашей крестной. Я хотел просить вас просмотреть его и, если необходимо, добавить еще чьи-нибудь имена.
— Да, конечно. Благодарю вас.
Она взяла список и пробежала его глазами, размышляя, как бы отреагировал маркиз, узнай он, что Гильда не имеет ни малейшего понятия о том, кто все эти люди.
Было бы неплохо внести свой вклад в составление списка гостей, но сейчас она не могла вспомнить ни одного имени, услышанного на балу у графини Дорсет. Ее сознание было похоже на чистый лист бумаги.
Все же девушка заставила себя прочитать список еще раз, теперь уже медленно, зная, что маркиз ждет от нее именно такого участия.
— По-моему, все прекрасно. Уверена, крестная будет счастлива увидеть столько своих старинных друзей.
— Они правда все ее друзья? — спросил маркиз.
— Думаю, да.
Маркиз поглядел на Гильду, задумчиво улыбаясь.
— Вы живете здесь уже два года, — сказал он. — Неужели вы до сих пор не знаете, кого леди Ниланд считает своим другом, а кого нет?
— Разумеется, знаю! — быстро отозвалась Гильда. — Все… эти люди… они уже… в вашем списке.
Говоря это, она подумала о том, что у маркиза, должно быть, сложилось впечатление, что она сухой и черствый человек.
Гильда была уверена, что он осуждает ее: ведь ему должно казаться, что она так равнодушна к крестной, что даже не знает имен ее близких друзей.
Но ей ничего не оставалось, как только повторить свои слова:
— Я уверена, что вы никого не забыли.
— Не желаете ли включить в список сэра Хэмфри? — усмехнулся маркиз.
Гильда замотала головой в знак Протеста, не сразу поняв, что он просто дразнит ее.
— Это… не смешно!
— Откуда вдруг такая антипатия? — спросил маркиз. — И что он имел в виду, когда сказал, что дал вам какие-то драгоценности?
От неожиданности Гильда не сразу нашлась, что ответить.
— Он предлагал… мне… взять их в подарок, — запинаясь, объяснила она, — но я отказалась.
— Неужели у него хватило наглости? — воскликнул маркиз. — Он должен помнить, что вы настоящая леди! А когда мужчина предлагает драгоценности, он…
Маркиз остановился на полуслове, видимо, не желая казаться грубым, но Гильда уже поняла, что он имел в виду.
Она читала об этом в книгах и как-то слышала от своего отца, что женщина принимает от мужчины драгоценности и деньги, когда становится его любовницей.
Гильда поняла, что маркиз думает, будто сэр Хэмфри хотел купить ее благосклонность, рассчитывая на легкую и быструю победу. От этой догадки краска бросилась ей в лицо.
Гильде вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, все драгоценности, найденные ею в шкатулке, были получены Элоизой именно таким способом.
Она была взволнована настолько, что, забыв о присутствии маркиза, поднялась с кресла и сделала несколько шагов по направлению к двери, словно намереваясь удалиться.
— Уже убегаете от меня? — спросил маркиз. — Не стоит, Элоиза, я и сам собирался уходить.
Гильда обернулась.
— Спасибо… за то, что… появились вовремя… и спасли меня.
От воспоминаний о сэре Хэмфри и о том, что, если бы не маркиз, этот грубиян начал бы целовать ее в губы, Гильду охватил озноб. Ничего более унизительного и мерзкого даже придумать было нельзя.
— Забудьте об этом, — твердо сказал маркиз. — И помните, если он попытается причинить вам неприятности, я разберусь с ним. Но постарайтесь больше не толкать мужчин на неблагоразумные поступки, хотя многие женщины находят такого рода времяпрепровождение весьма привлекательным.
— Я вовсе этого не хотела, — отозвалась Гильда. — Клянусь вам, что никогда не делала ничего подобного преднамеренно.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
— Увидимся вечером, Элоиза. Буду рад, если прием доставит удовольствие вашей крестной.
— Я тоже жду его с нетерпением, — ответила Гильда. — Ах, благодарю, благодарю вас за вашу доброту!
— Поблагодарите меня, когда убедитесь, что прием имел успех, — отозвался маркиз. — А теперь вам лучше подняться к себе и отдохнуть после того, что произошло.
Его голос звучал мягко и успокаивающе, и Гильда улыбнулась:
— Вы же советовали мне все забыть, и я собираюсь выполнить вашу рекомендацию.
— Вот это шаг в верном направлении, — улыбнулся маркиз. — Прежде вам это было несвойственно.
Маркиз пожал ей руку и добавил:
— Думайте о том, что сегодняшний вечер принесет вам массу радости и веселья.
— Так и будет, — отозвалась Гильда.
Она поймала себя на том, что совсем не хочет, чтобы он отпускал ее руку и уходил.
Маркиз не только спас ее от сэра Хэмфри, но и избавил от страха разоблачения, и в его присутствии она испытывала чувство безопасности.
Однако девушка тут же она напомнила себе, что маркиз первым способен раскрыть ее обман, а потому его следует опасаться больше, чем кого-либо другого.
Маркиз подошел к двери, обернулся и еще раз улыбнулся ей на прощание.
Как бы ни было это странно и нелогично, но Гильда знала точно: этот человек не вызывает в ней ни страха, ни недоверия.
Дом маркиза, освещенный сотней мерцающих свечей, был просто великолепен. Как-то раз раздосадованный принц Уэльский сказал по этому поводу:
«Я потратил на отделку интерьера Карлтон-хаус целое состояние, Стэвертон. Но мне не удалось создать такой живописной атмосферы, как это сделали вы».
Не желая сердить принца, маркиз сложил в честь его дома хвалебную речь, которую цитировал потом весь Лондон. Сам принц был весьма польщен.
Дом маркиза был еще не обставлен полностью, но на его устройство уже ушла астрономическая сумма.
На Гильду роскошь вестибюля произвела сильное впечатление. Она не в силах была оторваться от этой красоты и, прежде чем подняться по резной позолоченной лестнице, остановилась на несколько секунд полюбоваться колоннадой из розового мрамора и целой галереей статуй, каждая из которых стояла в отдельной подсвеченной нише.
Затем Гильда поднялась наверх, чтобы оставить там свою пелерину, и вернулась в вестибюль, где ее ждала леди Ниланд. Та сразу же схватила свою крестницу за руку и спросила:
— Где мы находимся, дорогая?
— Это сюрприз, — отозвалась Гильда. — Сейчас вы встретитесь с хозяином дома и должны будете угадать, кто он.
Через несколько секунд к ним присоединился маркиз и провел обеих дам в огромную гостиную, залитую светом трех хрустальных люстр.
— Я узнала вас, милорд — воскликнула леди Ниланд при первых же словах его приветствия. — Так значит, вы и есть хозяин дома?
— Да, — отозвался маркиз. — Позвольте мне приветствовать вас как почетную гостью вечера, устроенного в вашу честь!
— Ах, как чудесно! — взволнованно воскликнула леди Ниланд. — Не могу в это поверить! Позвольте поблагодарить вас за щедрость и доброту!
В ее голосе звучало столько волнения и неподдельного счастья, что Гильда с маркизом не смогли удержать довольных улыбок.
Маркиз предложил леди Ниланд руку и принялся представлять ей гостей. Гильда заметила, что почти все они действительно были близкими друзьями ее крестной.
«Он обо всем позаботился», — сказала себе Гильда, вспомнив, что ничем не смогла помочь маркизу в устройстве праздника.
Но она тут же успокоила себя тем, что по крайней мере сделала все возможное, чтобы они с леди Ниланд выглядели безупречно. Как бы предвзято ни относился к ней маркиз, он не смог бы отыскать в ее внешности ни одного изъяна.
В этот день Гильда пригласила парикмахера, и у него было достаточно времени, чтобы уложить волосы леди Ниланд по последней моде, а затем увенчать голову чудесной диадемой.
Волосы самой Гильды были украшены живыми камелиями, так же, как и специально сделанная бутоньерка на платье.
Это платье было таким дорогим, что Гильда чувствовала себя виноватой перед сестрой за то, что надевает его.
Однако, когда она описала свой наряд леди Ниланд, та пришла в неописуемый восторг и, воскликнула:
— О, я так рада, что ты надела его сегодня!
Когда я покупала его тебе, то думала, оно просто создано для тебя, но потом мне показалось, что тебе оно пришлось не по вкусу.
— Вы ошибались, — быстро сказала Гильда. — По-моему, оно просто бесподобно! В этом платье я чувствую себя сказочной принцессой!
Леди Ниланд улыбнулась:
— Будем надеяться, что на сегодняшнем приеме ты встретишь сказочного принца, который скажет тебе, что ты настоящая красавица!
Гильда ничего не ответила.
Она подумала о том, что, раз вечер устроен в честь леди Ниланд, туда будут приглашены гости достаточно почтенного возраста, так что в отличие от недавнего бала никто не станет осыпать ее комплиментами.
Поэтому она была удивлена, когда увидела среди гостей нескольких молодых мужчин, которые сразу стали соперничать за возможность завладеть ее вниманием.
Внезапно Гильда поймала себя на том, что совсем не слушает своих поклонников, так как ее взгляд и внимание прикованы исключительно к маркизу.
А маркиз сидел рядом с леди Ниланд и ухаживал за ней, чтобы она чувствовала себя королевой бала. Он подавал ей шампанское, представлял вновь прибывших и не забывал сообщать каждому, что вечер дается именно в честь ее светлости.
«Как он добр!»— думала Гильда.
Она спрашивала себя, является ли чуткость по отношению к людям качеством характера маркиза или же эта черта появилась в нем лишь благодаря каким-то внешним обстоятельствам?
Гильда сидела довольно далеко от маркиза и леди Ниланд, и тем не менее ей было хорошо видно, как он внимательно относится к крестной. Его не затрудняло объяснять леди Ниланд, какие блюда стоят на столе, что следует попробовать, что происходит в зале… Он не забывал передавать слепой даме необходимый прибор или тарелку, если у нее возникали какие-либо затруднения.
«Он добрый», — сказала себе Гильда, прекрасно понимая, что мало кто из мужчин подобного положения захотел бы взять на себя заботу о слепой женщине.
Когда обед, состоявший из вкуснейших блюд, которые Гильде доводилось пробовать, подошел к концу, гости оставили гостиную и перешли в огромный бальный зал.
Из зала вынесли всю мебель, в одном из углов расположился небольшой струнный оркестр.
Стены были искусно украшены чудесными цветами, огромные витражные окна распахнуты настежь, открывая вид на сад, дорожки в котором подсвечивались, а на деревьях мерцали китайские фонарики.
Сад был небольшим, и Гильда тогда еще не знала, что отец маркиза собственноручно превратил безжизненный клочок земли в живописнейший ландшафт, оживленный искусственным водопадом и коллекцией редчайших растений, собранных со всех уголков света.
Сад был обнесен изгородью, и гуляющие могли в спокойном уединении наслаждаться красотой природы.
Когда оркестр заиграл первый танец, маркиз повел леди Ниланд в зал и усадил на кресло рядом с ее друзьями, чтобы они могли свободно беседовать и слушать музыку.
Леди Ниланд просила описать ей наряды присутствующих.
— Расскажите мне, кто, на ваш взгляд, выглядит сегодня бесподобно. Уверена, что моя крестница вне всякой конкуренции.
— Она будет украшением любого бала, — отозвался маркиз. — Но, уверен, вам бы так же понравился наряд княгини де Ливен.
— Неужели она тоже здесь? — удивилась леди Ниланд. — Я всегда восхищалась ею, но никогда не была ей представлена. Мне кажется, мое положение для этого недостаточно высоко.
— Сегодня вечером вы непременно должны с ней познакомиться, — ответил маркиз. — Русский посол, к сожалению, не смог сегодня присутствовать из-за важных дел, но его супруга, моя давнишняя знакомая, оказала нам честь своим появлением, отменив важные деловые встречи.
Спустя несколько минут, когда музыка стихла, маркиз представил леди Ниланд княгине и ее спутнику, молодому дипломату из России.
— Вы не перестаете удивлять меня, милорд! — воскликнула княгиня де Ливен, слегка касаясь веером руки маркиза. — Вы устроили восхитительный вечер. Сегодня здесь присутствует столько моих друзей — и ни одного неприятеля!
Маркиз рассмеялся, зная, что острый язык княгини настроил против нее половину высшего общества.
Затем он оставил княгиню беседовать с леди Ниланд и поспешил поприветствовать новых гостей, отметив по дороге, что Элоиза не испытывает недостатка в поклонниках.
Молодые участники приема не уставали наперебой оказывать ей знаки внимания.
Однако девушка не позволяла себе ни с кем из них удаляться от освещенных окон, зная, что уединение в тенистом углу сада или в одиноко стоящей беседке под неярким светом китайского фонарика может быть истолковано неверно.
— Я не узнаю вас, мисс Уингейт, — обратился к ней один из поклонников. — Откуда такая чопорность?
Гильда гордо вскинула голову, но промолчала.
— Вас удивляет, что я позволил себе говорить с вами в подобной манере? — спросил ее собеседник.
— Да, весьма, — отозвалась Гильда.
— Тогда я должен принести свои извинения, — сказал молодой человек. — Но в прошлую нашу встречу вы вели себя со мной значительно более приветливо.
Гильде стало неловко, ведь она не знала, что скрывалось за этим «более приветливо». С досадой и смущением она подумала о том, что, возможно, этот молодой человек один из тех, с кем Элоиза позволяла себе целоваться.
Не зная, что сказать, Гильда решила прибегнуть к испытанному способу — просто удалиться.
— Мне нужно подойти к крестной, — улыбнулась она. — Кажется, она хочет меня видеть.
С этими словами девушка направилась в гостиную, где леди Ниланд беседовала с каким-то джентльменом. Гильда дождалась, пока в разговоре наступит пауза, и спросила:
— Я пришла, крестная, чтобы узнать, не нужно ли вам чего-нибудь?
— Как это мило с твоей стороны, дорогая! — улыбнулась леди Ниланд. — Нет, благодарю тебя, у меня все есть. Я хочу сказать тебе, что рада этому празднику безмерно.
— Вы так долго скрывались от нас, — заметил джентльмен, с которым леди Ниланд только что разговаривала. — Теперь, когда вы прервали свое затворничество, уверен, ни один прием не будет без вас полным.
Леди Ниланд расцвела счастливой улыбкой, и Гильда поняла, что крестная не нуждается в ее опеке.
«Уж если о ком и надо беспокоиться, так это обо мне, — подумала Гильда. — Кто знает, в какие еще ловушки, устроенные Элоизой, мне суждено попасть?»
Но ничто не могло заставить ее в этот волшебный вечер грустить. Гильда была счастлива, мужчины добивались ее внимания и осыпали ее комплиментами, а дом, где она находилась, был сказочно красив и изыскан.
Гильда посмотрела на маркиза, беседовавшего с кем-то из знакомых, и подумала, что он самый красивый мужчина, которого она видела в жизни.
«Неудивительно, что Элоиза так мечтала выйти за него замуж», — сказала она себе почти вслух.
Гильда была так поглощена своими мыслями, что не сразу заметила, что рядом с ней стоит молодой человек и приглашает ее на танец.
Глава 6
— Я говорю — «нет», сэр Хэмфри!
— Что значит «нет»? — с тихой яростью в голосе спросил он, сверля девушку взглядом. — До сегодняшнего дня вы играли со мной, каждый раз говоря: «возможно», «когда-нибудь». Что послужило причиной столь резкого отказа?
— Это… совсем не то… что вы думаете, — запинаясь, пробормотала Гильда.
— О, нет! Это именно то! — взорвался сэр Хэмфри. — Неужели Стэвертон сделал вам предложение? В клубе «Уайт» ставки были пятьдесят к одному, что он этого не сделает!
— Нет… нет, — быстро проговорила Гильда. — Дело в том, что сейчас я вообще не хочу выходить замуж. И прошу вас, сэр Хэмфри, заберите ваш подарок.
С этими словами девушка протянула ему сапфировые украшения, но сэр Хэмфри и не подумал взять их.
— Все-таки что-то случилось, — размышлял он вслух. — В вас произошла какая-то перемена. До этой минуты вы довольно ясно давали мне понять, что в очереди ваших поклонников я нахожусь по крайней мере на втором месте.
Гильда с испугом подумала, что сэр Хэмфри сообразительнее, чем ей казалось, и если он станет докапываться до сути, то может сделаться опасным.
— Я просто хочу, чтобы вы знали, — начала она снова, — что я очень счастлива, живя вместе с крестной. Я сказала ей, что приняла решение не выходить замуж по крайней мере еще год и что хочу больше времени проводить с ней. Крестная была очень рада.
— Что за ерунда! — взорвался сэр Хэмфри. — Я не верю ни одному вашему слову! Я хочу знать, что послужило причиной тому, что вы решили избавиться от меня!
— Депо… совсем… не в этом? — не зная, как еще убедить его, пробормотала Гильда.
— Тогда в чем же? — продолжал настаивать сэр Хэмфри.
И вдруг агрессия на его лице сменилась чем-то совсем иным.
Гильда даже представить себе не могла, до чего же она сейчас хороша. Солнце играло в ее волосах золотистыми бликами, а глаза от волнения стали еще больше и ярче.
— Я люблю вас! — неожиданно воскликнул сэр Хэмфри. — Я люблю вас и смогу научить полюбить меня! О, Элоиза, давайте не будем больше говорить о таких мелочах! Я осыплю вас золотом и бриллиантами, брошу к вашим ногам все, что только пожелаете!
Он грубым рывком привлек к себе Гильду и сжал в объятиях.
Девушка оцепенела от неожиданности и только и смогла, что произнести:
— Ах, прошу… прошу вас!
Но все попытки вырваться из его объятий были тщетными.
— Я заставлю вас полюбить Меня! — сказал он, пытаясь поцеловать ее.
Гильда продолжала вырываться и отворачивать лицо, но сэр Хэмфри был так страстен и настойчив и так сильно сжимал ее в объятиях, что девушка с ужасом поняла — она ничего не может поделать.
— Нет! Нет! — что было сил закричала Гильда, испугавшись проснувшейся в нем страсти и неистовства.
Ей показалось, что крик ее, похожий на крик маленького попавшего в клетку зверька, звучит совсем тихо и неубедительно.
В тот момент, когда у Гильды уже не осталось сип бороться, дверь в гостиную распахнулась, и она услышала голос, полный гнева:
— Что, черт возьми, вы себе позволяете?
Сэр Хэмфри ослабил кольцо объятий, Гильда вырвалась на свободу и с криком бросилась через всю комнату к маркизу.
Не задумываясь о том, что делает, Гильда инстинктивно прижалась к его плечу, показавшемуся ей в этот миг островком безопасности.
Маркиз обнял девушку одной рукой, словно желая защитить от кошмара.
Сэр Хэмфри, более всего напоминавший сейчас боевого петуха, яростно сверлил глазами соперника, словно желая прожечь его насквозь.
— Я задал вам вопрос, Гранж! — Резкий тон маркиза был похож на удар хлыста, распарывающего воздух.
— А вам что за дело? — гневно бросил сэр Хэмфри. — Элоиза сказала, что вы не помолвлены, а я предложил ей выйти за меня замуж, что дает мне больше прав, чем вам.
— Никто не давал вам права навязывать себя женщине против ее воли, вынуждая ее взывать о помощи, — холодно произнес маркиз.
— И спаситель не замедлил явиться! — ухмыльнулся сэр Хэмфри, нагибаясь и поднимая сапфировое ожерелье, которое Гильда уронила, пытаясь вырваться.
Он помедлил, прежде чем уйти, и зло добавил:
— Ну что же, мисс Уингейт, я забираю свой подарок и вместе с ним предложение выйти за меня замуж. Вы ясно дали понять, куда метите.
Надеюсь, вас не постигнет разочарование.
Он нарочно сделал ударение на последнем слове. Затем молча прошел мимо маркиза и удалился, хлопнув дверью.
Несколько мгновений Гильда не могла произнести ни слова, затем, собравшись с сипами, подняла голову и прошептала:
— Я… простите…
Маркиз взглянул ей в лицо и увидел, что девушка бледна как мел и до сих пор продолжает дрожать, хотя и не так сильно.
Гильда отошла к окну, пытаясь успокоиться.
Поведение сэра Хэмфри испугало ее, хотя теперь ей показалось, что она вела себя довольно глупо.
Однако с ней еще никогда не случалось ничего подобного, и, будучи не в сипах размышлять, Гильда инстинктивно оказала сопротивление, словно речь шла о жизни и смерти.
Внезапно она поняла, что со слов сэра Хэмфри маркиз узнал о том, что она приняла в подарок драгоценности. Ничего более унизительного придумать было невозможно.
«Я ничего не смогу ему объяснить, — подумала Гильда. — Лучше всего просто молчать. Он, наверное, и так меня уже презирает».
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она успокоилась и сердце перестало колотиться как бешеное. Наконец Гильда повернулась к маркизу и неуверенно произнесла:
— Мне очень… жаль.
— Разумеется, — жестко ответил маркиз. — Если вы позволяете себе обнадеживать мужчину таким способом, то рано или поздно он будет вести себя, как животное.
— Он так… испугал меня.
— Неужели вы до сих пор не привыкли справляться с подобными ситуациями? Мне кажется, он не первый мужчина, которого вы провоцируете. Неудивительно, что он потерял власть над собой.
Маркиз говорил тоном, полным сарказма.
Для Гильды это было хуже, чем если бы он кричал на нее.
Она вновь почувствовала, как ее охватывает дрожь, но совсем не так, как прежде.
— Идите сюда, Элоиза, и сядьте, — неожиданно приказал маркиз. — Я хочу с вами поговорить!
— Ах, прошу вас! — запротестовала Гильда. — Здесь нечего обсуждать. Я ничего не могу вам объяснить. Мне остается только надеяться, что сэр Хэмфри сдержит свое обещание и исчезнет из моей жизни.
— Вы говорите искренне? — спросил маркиз.
— Уверяю вас! — воскликнула Гильда. — Этот человек произвел на меня неприятное впечатление сразу, как только я его увидела.
И тут девушка поняла, что говорит о своих личных впечатлениях, забыв о том, что должна играть роль Элоизы.
Для маркиза и для всех других знакомых Элоизы было очевидно, что она не только поддерживала в сэре Хэмфри надежду на серьезные взаимоотношения, но и, как теперь стало ясно Гильде, использовала его в качестве источника дорогостоящих подарков.
— Я не могу говорить об этом, — быстро добавила Гильда. — Прошу вас, оставьте меня!
— Я немедленно уйду, если вы этого действительно хотите, — пообещал маркиз. — Но я приехал затем, чтобы обсудить предстоящий прием.
Он не настаивал на выяснении отношений, и Гильда вздохнула с облегчением. Медленно отойдя от окна, она опустилась в кресло напротив камина.
Все это время она чувствовала на себе изучающий взгляд маркиза, такой же, каким он встретил ее в первый день знакомства.
Неожиданно маркиз повысил голос:
— Посмотрите на меня!
Гильда не могла не подчиниться и подняла голову, чувствуя себя неловко и скованно, но в то же время не в силах отвести глаз.
— Я верю, что вы напуганы, — сказал маркиз, словно разговаривая сам с собой.
— Это очень глупо с моей стороны, но я ничего не могла с собой поделать.
— Я позабочусь о том, чтобы Гранж больше вам не досаждал, — пообещал маркиз. — Если он заедет, чтобы увидеться с вами, откажите ему, если будет настаивать, дайте мне знать, и я поговорю с ним.
— Я не хочу, чтобы из-за меня у вас возникли неприятности!
— Ничего страшного, — отозвался маркиз. — Этот человек всегда был мне неприятен.
Он вновь бросил на нее пристальный взгляд и добавил:
— Но не будем больше о нем говорить.
Я привез список гостей, приглашенных на прием в честь вашей крестной. Я хотел просить вас просмотреть его и, если необходимо, добавить еще чьи-нибудь имена.
— Да, конечно. Благодарю вас.
Она взяла список и пробежала его глазами, размышляя, как бы отреагировал маркиз, узнай он, что Гильда не имеет ни малейшего понятия о том, кто все эти люди.
Было бы неплохо внести свой вклад в составление списка гостей, но сейчас она не могла вспомнить ни одного имени, услышанного на балу у графини Дорсет. Ее сознание было похоже на чистый лист бумаги.
Все же девушка заставила себя прочитать список еще раз, теперь уже медленно, зная, что маркиз ждет от нее именно такого участия.
— По-моему, все прекрасно. Уверена, крестная будет счастлива увидеть столько своих старинных друзей.
— Они правда все ее друзья? — спросил маркиз.
— Думаю, да.
Маркиз поглядел на Гильду, задумчиво улыбаясь.
— Вы живете здесь уже два года, — сказал он. — Неужели вы до сих пор не знаете, кого леди Ниланд считает своим другом, а кого нет?
— Разумеется, знаю! — быстро отозвалась Гильда. — Все… эти люди… они уже… в вашем списке.
Говоря это, она подумала о том, что у маркиза, должно быть, сложилось впечатление, что она сухой и черствый человек.
Гильда была уверена, что он осуждает ее: ведь ему должно казаться, что она так равнодушна к крестной, что даже не знает имен ее близких друзей.
Но ей ничего не оставалось, как только повторить свои слова:
— Я уверена, что вы никого не забыли.
— Не желаете ли включить в список сэра Хэмфри? — усмехнулся маркиз.
Гильда замотала головой в знак Протеста, не сразу поняв, что он просто дразнит ее.
— Это… не смешно!
— Откуда вдруг такая антипатия? — спросил маркиз. — И что он имел в виду, когда сказал, что дал вам какие-то драгоценности?
От неожиданности Гильда не сразу нашлась, что ответить.
— Он предлагал… мне… взять их в подарок, — запинаясь, объяснила она, — но я отказалась.
— Неужели у него хватило наглости? — воскликнул маркиз. — Он должен помнить, что вы настоящая леди! А когда мужчина предлагает драгоценности, он…
Маркиз остановился на полуслове, видимо, не желая казаться грубым, но Гильда уже поняла, что он имел в виду.
Она читала об этом в книгах и как-то слышала от своего отца, что женщина принимает от мужчины драгоценности и деньги, когда становится его любовницей.
Гильда поняла, что маркиз думает, будто сэр Хэмфри хотел купить ее благосклонность, рассчитывая на легкую и быструю победу. От этой догадки краска бросилась ей в лицо.
Гильде вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, все драгоценности, найденные ею в шкатулке, были получены Элоизой именно таким способом.
Она была взволнована настолько, что, забыв о присутствии маркиза, поднялась с кресла и сделала несколько шагов по направлению к двери, словно намереваясь удалиться.
— Уже убегаете от меня? — спросил маркиз. — Не стоит, Элоиза, я и сам собирался уходить.
Гильда обернулась.
— Спасибо… за то, что… появились вовремя… и спасли меня.
От воспоминаний о сэре Хэмфри и о том, что, если бы не маркиз, этот грубиян начал бы целовать ее в губы, Гильду охватил озноб. Ничего более унизительного и мерзкого даже придумать было нельзя.
— Забудьте об этом, — твердо сказал маркиз. — И помните, если он попытается причинить вам неприятности, я разберусь с ним. Но постарайтесь больше не толкать мужчин на неблагоразумные поступки, хотя многие женщины находят такого рода времяпрепровождение весьма привлекательным.
— Я вовсе этого не хотела, — отозвалась Гильда. — Клянусь вам, что никогда не делала ничего подобного преднамеренно.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
— Увидимся вечером, Элоиза. Буду рад, если прием доставит удовольствие вашей крестной.
— Я тоже жду его с нетерпением, — ответила Гильда. — Ах, благодарю, благодарю вас за вашу доброту!
— Поблагодарите меня, когда убедитесь, что прием имел успех, — отозвался маркиз. — А теперь вам лучше подняться к себе и отдохнуть после того, что произошло.
Его голос звучал мягко и успокаивающе, и Гильда улыбнулась:
— Вы же советовали мне все забыть, и я собираюсь выполнить вашу рекомендацию.
— Вот это шаг в верном направлении, — улыбнулся маркиз. — Прежде вам это было несвойственно.
Маркиз пожал ей руку и добавил:
— Думайте о том, что сегодняшний вечер принесет вам массу радости и веселья.
— Так и будет, — отозвалась Гильда.
Она поймала себя на том, что совсем не хочет, чтобы он отпускал ее руку и уходил.
Маркиз не только спас ее от сэра Хэмфри, но и избавил от страха разоблачения, и в его присутствии она испытывала чувство безопасности.
Однако девушка тут же она напомнила себе, что маркиз первым способен раскрыть ее обман, а потому его следует опасаться больше, чем кого-либо другого.
Маркиз подошел к двери, обернулся и еще раз улыбнулся ей на прощание.
Как бы ни было это странно и нелогично, но Гильда знала точно: этот человек не вызывает в ней ни страха, ни недоверия.
Дом маркиза, освещенный сотней мерцающих свечей, был просто великолепен. Как-то раз раздосадованный принц Уэльский сказал по этому поводу:
«Я потратил на отделку интерьера Карлтон-хаус целое состояние, Стэвертон. Но мне не удалось создать такой живописной атмосферы, как это сделали вы».
Не желая сердить принца, маркиз сложил в честь его дома хвалебную речь, которую цитировал потом весь Лондон. Сам принц был весьма польщен.
Дом маркиза был еще не обставлен полностью, но на его устройство уже ушла астрономическая сумма.
На Гильду роскошь вестибюля произвела сильное впечатление. Она не в силах была оторваться от этой красоты и, прежде чем подняться по резной позолоченной лестнице, остановилась на несколько секунд полюбоваться колоннадой из розового мрамора и целой галереей статуй, каждая из которых стояла в отдельной подсвеченной нише.
Затем Гильда поднялась наверх, чтобы оставить там свою пелерину, и вернулась в вестибюль, где ее ждала леди Ниланд. Та сразу же схватила свою крестницу за руку и спросила:
— Где мы находимся, дорогая?
— Это сюрприз, — отозвалась Гильда. — Сейчас вы встретитесь с хозяином дома и должны будете угадать, кто он.
Через несколько секунд к ним присоединился маркиз и провел обеих дам в огромную гостиную, залитую светом трех хрустальных люстр.
— Я узнала вас, милорд — воскликнула леди Ниланд при первых же словах его приветствия. — Так значит, вы и есть хозяин дома?
— Да, — отозвался маркиз. — Позвольте мне приветствовать вас как почетную гостью вечера, устроенного в вашу честь!
— Ах, как чудесно! — взволнованно воскликнула леди Ниланд. — Не могу в это поверить! Позвольте поблагодарить вас за щедрость и доброту!
В ее голосе звучало столько волнения и неподдельного счастья, что Гильда с маркизом не смогли удержать довольных улыбок.
Маркиз предложил леди Ниланд руку и принялся представлять ей гостей. Гильда заметила, что почти все они действительно были близкими друзьями ее крестной.
«Он обо всем позаботился», — сказала себе Гильда, вспомнив, что ничем не смогла помочь маркизу в устройстве праздника.
Но она тут же успокоила себя тем, что по крайней мере сделала все возможное, чтобы они с леди Ниланд выглядели безупречно. Как бы предвзято ни относился к ней маркиз, он не смог бы отыскать в ее внешности ни одного изъяна.
В этот день Гильда пригласила парикмахера, и у него было достаточно времени, чтобы уложить волосы леди Ниланд по последней моде, а затем увенчать голову чудесной диадемой.
Волосы самой Гильды были украшены живыми камелиями, так же, как и специально сделанная бутоньерка на платье.
Это платье было таким дорогим, что Гильда чувствовала себя виноватой перед сестрой за то, что надевает его.
Однако, когда она описала свой наряд леди Ниланд, та пришла в неописуемый восторг и, воскликнула:
— О, я так рада, что ты надела его сегодня!
Когда я покупала его тебе, то думала, оно просто создано для тебя, но потом мне показалось, что тебе оно пришлось не по вкусу.
— Вы ошибались, — быстро сказала Гильда. — По-моему, оно просто бесподобно! В этом платье я чувствую себя сказочной принцессой!
Леди Ниланд улыбнулась:
— Будем надеяться, что на сегодняшнем приеме ты встретишь сказочного принца, который скажет тебе, что ты настоящая красавица!
Гильда ничего не ответила.
Она подумала о том, что, раз вечер устроен в честь леди Ниланд, туда будут приглашены гости достаточно почтенного возраста, так что в отличие от недавнего бала никто не станет осыпать ее комплиментами.
Поэтому она была удивлена, когда увидела среди гостей нескольких молодых мужчин, которые сразу стали соперничать за возможность завладеть ее вниманием.
Внезапно Гильда поймала себя на том, что совсем не слушает своих поклонников, так как ее взгляд и внимание прикованы исключительно к маркизу.
А маркиз сидел рядом с леди Ниланд и ухаживал за ней, чтобы она чувствовала себя королевой бала. Он подавал ей шампанское, представлял вновь прибывших и не забывал сообщать каждому, что вечер дается именно в честь ее светлости.
«Как он добр!»— думала Гильда.
Она спрашивала себя, является ли чуткость по отношению к людям качеством характера маркиза или же эта черта появилась в нем лишь благодаря каким-то внешним обстоятельствам?
Гильда сидела довольно далеко от маркиза и леди Ниланд, и тем не менее ей было хорошо видно, как он внимательно относится к крестной. Его не затрудняло объяснять леди Ниланд, какие блюда стоят на столе, что следует попробовать, что происходит в зале… Он не забывал передавать слепой даме необходимый прибор или тарелку, если у нее возникали какие-либо затруднения.
«Он добрый», — сказала себе Гильда, прекрасно понимая, что мало кто из мужчин подобного положения захотел бы взять на себя заботу о слепой женщине.
Когда обед, состоявший из вкуснейших блюд, которые Гильде доводилось пробовать, подошел к концу, гости оставили гостиную и перешли в огромный бальный зал.
Из зала вынесли всю мебель, в одном из углов расположился небольшой струнный оркестр.
Стены были искусно украшены чудесными цветами, огромные витражные окна распахнуты настежь, открывая вид на сад, дорожки в котором подсвечивались, а на деревьях мерцали китайские фонарики.
Сад был небольшим, и Гильда тогда еще не знала, что отец маркиза собственноручно превратил безжизненный клочок земли в живописнейший ландшафт, оживленный искусственным водопадом и коллекцией редчайших растений, собранных со всех уголков света.
Сад был обнесен изгородью, и гуляющие могли в спокойном уединении наслаждаться красотой природы.
Когда оркестр заиграл первый танец, маркиз повел леди Ниланд в зал и усадил на кресло рядом с ее друзьями, чтобы они могли свободно беседовать и слушать музыку.
Леди Ниланд просила описать ей наряды присутствующих.
— Расскажите мне, кто, на ваш взгляд, выглядит сегодня бесподобно. Уверена, что моя крестница вне всякой конкуренции.
— Она будет украшением любого бала, — отозвался маркиз. — Но, уверен, вам бы так же понравился наряд княгини де Ливен.
— Неужели она тоже здесь? — удивилась леди Ниланд. — Я всегда восхищалась ею, но никогда не была ей представлена. Мне кажется, мое положение для этого недостаточно высоко.
— Сегодня вечером вы непременно должны с ней познакомиться, — ответил маркиз. — Русский посол, к сожалению, не смог сегодня присутствовать из-за важных дел, но его супруга, моя давнишняя знакомая, оказала нам честь своим появлением, отменив важные деловые встречи.
Спустя несколько минут, когда музыка стихла, маркиз представил леди Ниланд княгине и ее спутнику, молодому дипломату из России.
— Вы не перестаете удивлять меня, милорд! — воскликнула княгиня де Ливен, слегка касаясь веером руки маркиза. — Вы устроили восхитительный вечер. Сегодня здесь присутствует столько моих друзей — и ни одного неприятеля!
Маркиз рассмеялся, зная, что острый язык княгини настроил против нее половину высшего общества.
Затем он оставил княгиню беседовать с леди Ниланд и поспешил поприветствовать новых гостей, отметив по дороге, что Элоиза не испытывает недостатка в поклонниках.
Молодые участники приема не уставали наперебой оказывать ей знаки внимания.
Однако девушка не позволяла себе ни с кем из них удаляться от освещенных окон, зная, что уединение в тенистом углу сада или в одиноко стоящей беседке под неярким светом китайского фонарика может быть истолковано неверно.
— Я не узнаю вас, мисс Уингейт, — обратился к ней один из поклонников. — Откуда такая чопорность?
Гильда гордо вскинула голову, но промолчала.
— Вас удивляет, что я позволил себе говорить с вами в подобной манере? — спросил ее собеседник.
— Да, весьма, — отозвалась Гильда.
— Тогда я должен принести свои извинения, — сказал молодой человек. — Но в прошлую нашу встречу вы вели себя со мной значительно более приветливо.
Гильде стало неловко, ведь она не знала, что скрывалось за этим «более приветливо». С досадой и смущением она подумала о том, что, возможно, этот молодой человек один из тех, с кем Элоиза позволяла себе целоваться.
Не зная, что сказать, Гильда решила прибегнуть к испытанному способу — просто удалиться.
— Мне нужно подойти к крестной, — улыбнулась она. — Кажется, она хочет меня видеть.
С этими словами девушка направилась в гостиную, где леди Ниланд беседовала с каким-то джентльменом. Гильда дождалась, пока в разговоре наступит пауза, и спросила:
— Я пришла, крестная, чтобы узнать, не нужно ли вам чего-нибудь?
— Как это мило с твоей стороны, дорогая! — улыбнулась леди Ниланд. — Нет, благодарю тебя, у меня все есть. Я хочу сказать тебе, что рада этому празднику безмерно.
— Вы так долго скрывались от нас, — заметил джентльмен, с которым леди Ниланд только что разговаривала. — Теперь, когда вы прервали свое затворничество, уверен, ни один прием не будет без вас полным.
Леди Ниланд расцвела счастливой улыбкой, и Гильда поняла, что крестная не нуждается в ее опеке.
«Уж если о ком и надо беспокоиться, так это обо мне, — подумала Гильда. — Кто знает, в какие еще ловушки, устроенные Элоизой, мне суждено попасть?»
Но ничто не могло заставить ее в этот волшебный вечер грустить. Гильда была счастлива, мужчины добивались ее внимания и осыпали ее комплиментами, а дом, где она находилась, был сказочно красив и изыскан.
Гильда посмотрела на маркиза, беседовавшего с кем-то из знакомых, и подумала, что он самый красивый мужчина, которого она видела в жизни.
«Неудивительно, что Элоиза так мечтала выйти за него замуж», — сказала она себе почти вслух.
Гильда была так поглощена своими мыслями, что не сразу заметила, что рядом с ней стоит молодой человек и приглашает ее на танец.
Глава 6
— Этот танец такой стремительный! — улыбнулся партнер Гильды, когда они закончили круг быстрой кадрили.
— Да, верно, — улыбнулась она.
Они вышли в сад.
На улице было прохладно, но совсем безветренно. Гильда села на скамейку поддеревом, чьи ветви были украшены китайскими фонариками.
— Не желаете чего-нибудь выпить? — спросил молодой человек.
— Спасибо, — ответила Гильда. — Глоток холодного лимонада был бы очень кстати.
Ее спутник отправился в дом искать официанта, а Гильда, оставшись одна, открыла сумочку, чтобы вынуть носовой платок.
У Элоизы к каждому платью были подобраны соответствующие по цвету и по материалу сумочки, милые и воздушные, украшенные кружевом и лентами.
Едва она успела раскрыть сумочку и вынуть маленький кружевной платочек с инициалами сестры, как услышала позади себя тихий шепот:
— Бросьте сумочку!
Гильде показалось, что она ослышалась.
— Бросьте, я сказал! — повторили сзади.
Гильда не успела ничего понять и инстинктивно бросила сумочку на землю.
Мгновение спустя перед ней возник незнакомый джентльмен и произнес довольно громко:
— Позвольте, мисс Уингейт!
Он поднял сумочку и протянул ее Гильде.
Этого человека она видела впервые. Он был молод, темноволос и довольно хорош собой.
Гильда взяла протянутую сумочку и машинально поблагодарила незнакомца:
— Большое спасибо!
Джентльмен грациозно поклонился и быстро смешался с толпой, выходившей из зала в сад.
Не в силах пошевелиться, словно завороженная, Гильда проводила незнакомца взглядом.
Не послышался ли ей тот странный шепот, приказавший уронить сумочку?
Казалось, в этом не было никакого смысла.
Однако, когда девушка клала обратно носовой платочек, она нащупала на дне сумочки какой-то странный предмет. Что-то узкое и тяжелое.
Однако прежде чем она успела рассмотреть находку, вернулся партнер по танцу. За ним следовал официант с подносом в руках.
Гильда поспешила закрыть сумку и плотно завязала ленточки.
— Да, верно, — улыбнулась она.
Они вышли в сад.
На улице было прохладно, но совсем безветренно. Гильда села на скамейку поддеревом, чьи ветви были украшены китайскими фонариками.
— Не желаете чего-нибудь выпить? — спросил молодой человек.
— Спасибо, — ответила Гильда. — Глоток холодного лимонада был бы очень кстати.
Ее спутник отправился в дом искать официанта, а Гильда, оставшись одна, открыла сумочку, чтобы вынуть носовой платок.
У Элоизы к каждому платью были подобраны соответствующие по цвету и по материалу сумочки, милые и воздушные, украшенные кружевом и лентами.
Едва она успела раскрыть сумочку и вынуть маленький кружевной платочек с инициалами сестры, как услышала позади себя тихий шепот:
— Бросьте сумочку!
Гильде показалось, что она ослышалась.
— Бросьте, я сказал! — повторили сзади.
Гильда не успела ничего понять и инстинктивно бросила сумочку на землю.
Мгновение спустя перед ней возник незнакомый джентльмен и произнес довольно громко:
— Позвольте, мисс Уингейт!
Он поднял сумочку и протянул ее Гильде.
Этого человека она видела впервые. Он был молод, темноволос и довольно хорош собой.
Гильда взяла протянутую сумочку и машинально поблагодарила незнакомца:
— Большое спасибо!
Джентльмен грациозно поклонился и быстро смешался с толпой, выходившей из зала в сад.
Не в силах пошевелиться, словно завороженная, Гильда проводила незнакомца взглядом.
Не послышался ли ей тот странный шепот, приказавший уронить сумочку?
Казалось, в этом не было никакого смысла.
Однако, когда девушка клала обратно носовой платочек, она нащупала на дне сумочки какой-то странный предмет. Что-то узкое и тяжелое.
Однако прежде чем она успела рассмотреть находку, вернулся партнер по танцу. За ним следовал официант с подносом в руках.
Гильда поспешила закрыть сумку и плотно завязала ленточки.