Страница:
Я кивнул.
– Что за жизнь мы вели! Только с Мэлом я поняла, что значит жить по-настоящему. До тех пор, пока год назад у него не случился первый приступ. Потом еще один. Потом еще. Сначала отнялись ноги, затем отказал рассудок. Иногда он мыслит совершенно ясно, но его обычное состояние вы только что видели. Слава Богу, для Дорис установили лифт, иначе я не знаю, что бы делала... Конечно, в общем, все не так уж и плохо. Он почти невесом, мне не сложно усадить его в кресло, и потом это моя профессия. Вот только мыть его немного... А, не важно... В основном я справляюсь. – Ее лицо напряглось, слезы брызнули из глаз. – В основном я очень даже справляюсь.
Я взял Джейн за руку. Ладонь была холодной, сухой и мелко дрожала.
– Он скоро снова позвонит на пейджер. Не любит, когда меня долго нет.
– Делайте то, что считаете необходимым, мэм. Мы вам поможем.
– Спасибо, очень мило с вашей стороны. О, это так...
Она засмеялась каким-то жутким смехом.
– Всего лишь несколько вопросов, мэм. Если вы уверены, что можете с этим справиться.
– Я могу со всем справиться, – сказала Джейн. Правда, в ее голосе не чувствовалось особой уверенности.
– Некоторые из вопросов покажутся вам глупыми, но их нужно задать.
– Начинайте.
– Знаете ли вы кого-нибудь, кто бы желал Лорен зла?
– Нет, – ответила она быстро. – Ее все любили. Она была просто прелесть.
– Может, бывший парень?
– У нее никогда не было парня.
– Никогда? – удивленно переспросил Майло.
Джейн помолчала, потом ответила:
– Она часто переезжала. То работа, то учеба. У нее просто не хватало времени на личные отношения.
– Она сама вам так сказала?
– Лорен сказала Мэлу. Когда она приходила, он всегда повторял: "Ты так шикарно выглядишь, куколка. Почему до сих пор у твоих ног нет парня?" Или что-то в этом роде. Она обычно смеялась и говорила, что жаль тратить драгоценное время на мужчин. Тогда Мэл заявлял, что если бы он был лет на двести моложе... Когда он поймет... если он поймет, что произошло, для него это будет ударом.
Миссис Эббот зашмыгала носом, и я протянул ей салфетку.
– А кем Лорен работала? – спросил Майло.
– Моделью. Не на какое-то одно агентство – на разных показах. Накопила денег, это позволило продолжить образование.
– И не хватало времени на парня? У нее вообще никого не было за все эти годы?
– Я никого с ней не видела.
Она отвела взгляд, и я понял, что Джейн не говорит всей правды. Скрывает настоящую профессию Лорен?
– Много училась?
– Да, она обожала занятия. Любила психологию, собиралась даже докторскую писать со временем. – Посмотрела на меня. – Это вы ее вдохновили. Лорен восхищалась вами.
Майло продолжал:
– Помимо занятий, она принимала участие в каких-нибудь психологических исследованиях?
– Вы имеете в виду – в качестве добровольца? Нет, не думаю.
– Как доброволец или помогая в научных опытах?
– Нет, она ни о чем подобном не упоминала.
– Лорен часто путешествовала?
– Уезжала время от времени. На день-другой, не больше. Не на неделю, поэтому я и заволновалась. Энди, ее сосед, также в недоумении. Когда я разговаривала с ним, почувствовала его тревогу.
– Энди и Лорен хорошо ладили друг с другом?
– Да, очень. В конце концов, он заставил ее украсить их квартиру. У него отличный вкус, как у многих из них.
– Из них?
– Ну, голубых. Им во вкусе не откажешь. Он хорошо обставил комнату. Я так и сказала Лорен. Без всяких выкрутасов и со вкусом.
– А Лорен что?
– Согласилась со мной.
– Значит, вы не допускаете, что Лорен могла поссориться с Энди?
Джейн удивленно посмотрела на Майло.
– Энди? Вы же не думаете, что... Нет-нет, это просто смешно. У него и повода-то не было. Он ведь скорее девушка, чем парень. Они общались словно подруги по женскому клубу.
– Раз не существовало сексуальной подоплеки, то и ссориться не из-за чего?
Джейн побледнела.
– Да, наверное. Ведь так часто бывает, правда? Всякие извращенцы издеваются над женщинами...
– Вы думаете, убийство совершено на сексуальной почве?
– Нет, я так не думаю. Я же ничего не знаю... А ее... ее изнасиловали?
– Не похоже, миссис Эббот. Хотя нужно дождаться результатов вскрытия.
– Вскрытия, – повторила она и снова разрыдалась.
Я протянул еще одну салфетку, а Майло быстро застрочил что-то в блокноте. Я не заметил, когда он его достал.
– А куда Лорен обычно уезжала?
– Я точно не знаю. – Она опять отвела глаза, и в ее голосе появились новые, осторожные нотки. Майло, должно быть, их тоже заметил, но продолжал смотреть в блокнот.
– Значит, подробностей она вам не рассказывала. Просто говорила, что уезжает, и все?
– Лорен двадцать пять лет, детектив. – За словами последовал новый приступ рыданий. – Извините, я подумала, что ей уже никогда не будет двадцать шесть. Лорен была самостоятельной девушкой, и, поскольку я хотела общаться с ней, мне приходилось уважать ее независимость. Мы уже однажды пережили печальный опыт, доктор Делавэр знает и может вам подробно рассказать. Она росла непокорным подростком. Даже в детстве все делала по-своему. И если я говорила "черное", она настаивала, что это "белое". Когда мой бывший муж нас бросил, на следующий день мы проснулись бедняками. Лорен не устраивала такая жизнь, она ушла из дома в шестнадцать лет. И больше не возвращалась. Многие годы я ее толком не видела. Я пыталась...
Она взглянула на меня, ища поддержки. Я постарался кивнуть.
– Мы потеряли связь друг с другом. Все это время я ее ждала, а она, наверное, хотела вернуться. Только я думала, что если буду давить на нее, то окончательно потеряю. Поэтому и не давила. А сейчас... Может, если бы я...
– Вам не за что себя винить, – сказал я.
– Правда? Вы серьезно так думаете? Или говорите это всем... таким, как я?
Миссис Эббот уронила голову на руки. Ее затылок казался влажным от пота. Я вспомнил об обеде, который так расстроил Лорен. Она пожаловалась тогда, что Джейн опять пытается ее контролировать. И это совсем не сходится со словами о нежелании давить на дочь.
Миссис Эббот внезапно выпрямилась, ее щеки горели, в глазах сверкал холод.
– Я пытаюсь объяснить, что хотела заново узнать ее. Узнать свою дочь. И я думала, что у меня получается. А сейчас... Я должна была бы рассказать вам больше, но не могу. Потому что ничего больше не знаю. Выходит, я ее совершенно не знаю!
– Вы прекрасно справляетесь, мэм.
Она засмеялась.
– Да уж, конечно. Мой ребенок мертв, а парализованный муж сейчас начнет названивать на пейджер. Я великолепно справляюсь, ничего не скажешь!
– Мы постараемся сделать все возможное...
– Найдите того, кто это совершил, детектив. Отнеситесь к делу серьезно, не так, как полицейские, когда я заявила об исчезновении. Они решили, я шучу.
– Конечно...
– Найдите его! Чтобы я могла посмотреть подонку в глаза, а затем отрезать ему яйца.
Глава 10
– Что за жизнь мы вели! Только с Мэлом я поняла, что значит жить по-настоящему. До тех пор, пока год назад у него не случился первый приступ. Потом еще один. Потом еще. Сначала отнялись ноги, затем отказал рассудок. Иногда он мыслит совершенно ясно, но его обычное состояние вы только что видели. Слава Богу, для Дорис установили лифт, иначе я не знаю, что бы делала... Конечно, в общем, все не так уж и плохо. Он почти невесом, мне не сложно усадить его в кресло, и потом это моя профессия. Вот только мыть его немного... А, не важно... В основном я справляюсь. – Ее лицо напряглось, слезы брызнули из глаз. – В основном я очень даже справляюсь.
Я взял Джейн за руку. Ладонь была холодной, сухой и мелко дрожала.
– Он скоро снова позвонит на пейджер. Не любит, когда меня долго нет.
– Делайте то, что считаете необходимым, мэм. Мы вам поможем.
– Спасибо, очень мило с вашей стороны. О, это так...
Она засмеялась каким-то жутким смехом.
– Всего лишь несколько вопросов, мэм. Если вы уверены, что можете с этим справиться.
– Я могу со всем справиться, – сказала Джейн. Правда, в ее голосе не чувствовалось особой уверенности.
– Некоторые из вопросов покажутся вам глупыми, но их нужно задать.
– Начинайте.
– Знаете ли вы кого-нибудь, кто бы желал Лорен зла?
– Нет, – ответила она быстро. – Ее все любили. Она была просто прелесть.
– Может, бывший парень?
– У нее никогда не было парня.
– Никогда? – удивленно переспросил Майло.
Джейн помолчала, потом ответила:
– Она часто переезжала. То работа, то учеба. У нее просто не хватало времени на личные отношения.
– Она сама вам так сказала?
– Лорен сказала Мэлу. Когда она приходила, он всегда повторял: "Ты так шикарно выглядишь, куколка. Почему до сих пор у твоих ног нет парня?" Или что-то в этом роде. Она обычно смеялась и говорила, что жаль тратить драгоценное время на мужчин. Тогда Мэл заявлял, что если бы он был лет на двести моложе... Когда он поймет... если он поймет, что произошло, для него это будет ударом.
Миссис Эббот зашмыгала носом, и я протянул ей салфетку.
– А кем Лорен работала? – спросил Майло.
– Моделью. Не на какое-то одно агентство – на разных показах. Накопила денег, это позволило продолжить образование.
– И не хватало времени на парня? У нее вообще никого не было за все эти годы?
– Я никого с ней не видела.
Она отвела взгляд, и я понял, что Джейн не говорит всей правды. Скрывает настоящую профессию Лорен?
– Много училась?
– Да, она обожала занятия. Любила психологию, собиралась даже докторскую писать со временем. – Посмотрела на меня. – Это вы ее вдохновили. Лорен восхищалась вами.
Майло продолжал:
– Помимо занятий, она принимала участие в каких-нибудь психологических исследованиях?
– Вы имеете в виду – в качестве добровольца? Нет, не думаю.
– Как доброволец или помогая в научных опытах?
– Нет, она ни о чем подобном не упоминала.
– Лорен часто путешествовала?
– Уезжала время от времени. На день-другой, не больше. Не на неделю, поэтому я и заволновалась. Энди, ее сосед, также в недоумении. Когда я разговаривала с ним, почувствовала его тревогу.
– Энди и Лорен хорошо ладили друг с другом?
– Да, очень. В конце концов, он заставил ее украсить их квартиру. У него отличный вкус, как у многих из них.
– Из них?
– Ну, голубых. Им во вкусе не откажешь. Он хорошо обставил комнату. Я так и сказала Лорен. Без всяких выкрутасов и со вкусом.
– А Лорен что?
– Согласилась со мной.
– Значит, вы не допускаете, что Лорен могла поссориться с Энди?
Джейн удивленно посмотрела на Майло.
– Энди? Вы же не думаете, что... Нет-нет, это просто смешно. У него и повода-то не было. Он ведь скорее девушка, чем парень. Они общались словно подруги по женскому клубу.
– Раз не существовало сексуальной подоплеки, то и ссориться не из-за чего?
Джейн побледнела.
– Да, наверное. Ведь так часто бывает, правда? Всякие извращенцы издеваются над женщинами...
– Вы думаете, убийство совершено на сексуальной почве?
– Нет, я так не думаю. Я же ничего не знаю... А ее... ее изнасиловали?
– Не похоже, миссис Эббот. Хотя нужно дождаться результатов вскрытия.
– Вскрытия, – повторила она и снова разрыдалась.
Я протянул еще одну салфетку, а Майло быстро застрочил что-то в блокноте. Я не заметил, когда он его достал.
– А куда Лорен обычно уезжала?
– Я точно не знаю. – Она опять отвела глаза, и в ее голосе появились новые, осторожные нотки. Майло, должно быть, их тоже заметил, но продолжал смотреть в блокнот.
– Значит, подробностей она вам не рассказывала. Просто говорила, что уезжает, и все?
– Лорен двадцать пять лет, детектив. – За словами последовал новый приступ рыданий. – Извините, я подумала, что ей уже никогда не будет двадцать шесть. Лорен была самостоятельной девушкой, и, поскольку я хотела общаться с ней, мне приходилось уважать ее независимость. Мы уже однажды пережили печальный опыт, доктор Делавэр знает и может вам подробно рассказать. Она росла непокорным подростком. Даже в детстве все делала по-своему. И если я говорила "черное", она настаивала, что это "белое". Когда мой бывший муж нас бросил, на следующий день мы проснулись бедняками. Лорен не устраивала такая жизнь, она ушла из дома в шестнадцать лет. И больше не возвращалась. Многие годы я ее толком не видела. Я пыталась...
Она взглянула на меня, ища поддержки. Я постарался кивнуть.
– Мы потеряли связь друг с другом. Все это время я ее ждала, а она, наверное, хотела вернуться. Только я думала, что если буду давить на нее, то окончательно потеряю. Поэтому и не давила. А сейчас... Может, если бы я...
– Вам не за что себя винить, – сказал я.
– Правда? Вы серьезно так думаете? Или говорите это всем... таким, как я?
Миссис Эббот уронила голову на руки. Ее затылок казался влажным от пота. Я вспомнил об обеде, который так расстроил Лорен. Она пожаловалась тогда, что Джейн опять пытается ее контролировать. И это совсем не сходится со словами о нежелании давить на дочь.
Миссис Эббот внезапно выпрямилась, ее щеки горели, в глазах сверкал холод.
– Я пытаюсь объяснить, что хотела заново узнать ее. Узнать свою дочь. И я думала, что у меня получается. А сейчас... Я должна была бы рассказать вам больше, но не могу. Потому что ничего больше не знаю. Выходит, я ее совершенно не знаю!
– Вы прекрасно справляетесь, мэм.
Она засмеялась.
– Да уж, конечно. Мой ребенок мертв, а парализованный муж сейчас начнет названивать на пейджер. Я великолепно справляюсь, ничего не скажешь!
– Мы постараемся сделать все возможное...
– Найдите того, кто это совершил, детектив. Отнеситесь к делу серьезно, не так, как полицейские, когда я заявила об исчезновении. Они решили, я шучу.
– Конечно...
– Найдите его! Чтобы я могла посмотреть подонку в глаза, а затем отрезать ему яйца.
Глава 10
Майло поспрашивал миссис Эббот еще немного, в основном о финансовом положении дочери, о местах ее работы начиная с семнадцати лет. И не знала ли Джейн кого-нибудь из коллег Лорен.
– Мне известно лишь о ее работе в модельном агентстве, – сказала мать.
– Она была моделью на показах одежды?
Джейн кивнула.
– А как Ваша дочь попала на эту работу, мэм?
– Думаю, просто подала заявление и устроилась. Лорен – красивая девушка... Была красивой девушкой.
– Лорен никогда не упоминала об агенте? Кто давал ей работу?
Джейн покачала головой. Она выглядела очень несчастной. Я видел похожее выражение на лицах родителей, которым больно осознавать, что они вырастили абсолютных незнакомцев.
– Лорен сама зарабатывала на жизнь, детектив. Не о многих детях можно сказать подобное.
Миссис Эббот разжала руки, взглянула на лифт.
– Не люблю, когда он надолго затихает. Мне стало очень трудно засыпать по ночам – постоянно беспокоюсь, не случилось ли с ним чего. – Джейн устало улыбнулась. – Это ведь ужасный сон, правда? Я проснусь, и окажется, что вас здесь не было.
Она встала и направилась к лифту. Мы вышли на улицу, а затем медленно побрели к машине. Где-то на холмах заухал филин. Их много развелось в Лос-Анджелесе, что в общем-то неплохо – они едят крыс.
Майло обернулся и посмотрел на дом.
– Думаешь, она правда ничего не знает?
– Трудно сказать. Когда ты спросил о поездках Лорен, глаза у нее забегали. И когда заговорил о ее работе манекенщицей. Может, она и не знает точно, но наверняка догадывается, на какие деньги Лорен снимала квартиру.
– Меня беспокоит еще кое-что, – сказал Майло. – Уж слишком быстро она рассказала о добрачном соглашении с Мэлом. Даже если она и вышла за него из-за денег, не вижу здесь связи со смертью Лорен. Тем не менее нужно проследить источник доходов девушки. От этого дела несет деньгами.
– Сексом и деньгами, – поправил я.
– А есть ли разница?
Я сел за руль и повернул ключ зажиганий? Часы на панели показывали 1.14 ночи.
– Не слишком поздно для визита к Лайлу?
Майло натянул ремень безопасности на свой огромный живот.
– Нет, для веселья никогда не поздно.
– Бывшие муж и жена живут неподалеку. Интересно, они общаются между собой?
– Джейн говорит, что нет.
– Живут так близко и в то же время так далеки друг от друга... Неплохая метафора для развода, тебе не кажется? Не подумай только, что я в восторге от этого дела.
Бульвар, расположившийся к югу от Роско, выглядел очень грязным и практически лишенным растительности. Пахло отходами и автомобильной краской. Многоквартирные дома, которые, казалось, были состряпаны за пару дней, стояли вперемежку с типовыми коттеджами на одну семью. Старые пикапы и машины, смотревшиеся не ахти как, сгрудились на тротуарах. Раздавленные пивные банки и одноразовая посуда до краев заполняли сточные канавы. Мое медленное движение по улице вызывало ярость у собак. Они лаяли так, словно дай им волю, и они разорвут тебя на кусочки.
Резиденция Тигов разместилась на площади в три акра. Участок, огороженный проволочным забором, смахивал на тюремный двор. Все-таки у Лайла с его бывшей женой осталось кое-что общее – оба хотели отгородиться от внешнего мира.
Дом стоял погруженный в темноту. Майло достал карманный фонарик и попытался осветить собственность отца Лорен. На это ушло порядочно времени: луч света выхватывал то окна, то двери. Одного этого могло оказаться достаточно, чтобы вызвать подозрения. Но ни фонарик, ни продолжающийся собачий концерт не заставили обитателей дома выйти и проверить, что происходит.
Луч фонарика продолжал свое исследование, пока не наткнулся на знак "Во дворе злая собака". Правда, живое подтверждение угрозы так и не появилось. Тяжелая цепь, которая, пожалуй, удержала бы яхту, запирала ворота. Огромный замок завершал "приветливую картину". Дом представлял собой типовую коробку с фасадом, таким же плоским, как морда моего Спайка. (Впрочем, пес явно выигрывал заочное соревнование: у него просматривалась хоть какая-то индивидуальность.) Стены верхнего этажа здания покрыты бледной штукатуркой, первый этаж отделан деревянными панелями. В нескольких футах от дома – навес для автомобиля. Перед ним под открытым небом стоял длинный пикап на огромных колесах и с хромированными трубками по бокам – слишком высокий, чтобы уместиться под навесом.
– Ни домофона, ни звонка, – отметил Майло, рассматривая ворота.
– Да, Джейн получше устроилась.
– Это могло и разозлить парня.
Он подергал за цепь на воротах, крикнул: "Эй!" Ответа не последовало. Тогда детектив достал мобильный телефон и набрал номер. Немного подождал. Я насчитал пять гудков в трубке, пока мужской голос на другом конце не рявкнул что-то. Слов я не разобрал, но общий тон был понятен.
– Мистер Тиг? Сэр, пожалуйста, не кладите трубку, вас беспокоит детектив Стерджис из полиции Лос-Анджелеса... Да, сэр, правда... насчет вашей дочери, Лорен... Да, сэр, боюсь, что... Пожалуйста, не вешайте трубку, это не розыгрыш... Выйдите на улицу, мы прямо перед вашим домом... Да, сэр, у ворот. Пожалуйста, сэр. Спасибо.
Майло положил телефон в карман.
– Я его разбудил, и он не очень обрадовался.
Мы подождали две минуты, три, пять. Майло пробормотал: "Вот черт!" – и посмотрел на часы. Свет в доме все не зажигался. Наконец дверь открылась, и я увидел силуэт мужчины в проеме. Майло прокричал:
– Мистер Тиг, мы здесь!
Ответа не последовало. Прошло секунд двадцать. Потом:
– Да, я вас вижу. – Раздраженный голос, более низкий, чем я ожидал. С другой стороны, я не особенно хорошо запомнил Лайла Тига. – Покажите свои удостоверения.
Майло вынул значок и помахал им. Тусклая луна давала слишком мало света, и я подумал: вряд ли можно что-либо увидеть с такого расстояния и при таком освещении.
– Покажите еще раз.
Майло поднял брови от удивления.
– Да, сэр. – И снова помахал значком.
Лайл подошел на несколько шагов ближе. Мужчина двигался тихо, я заметил, что он босиком. На нем не было ничего, кроме шорт. Одной рукой Лайл тер глаза, другая прижата к телу.
– У меня тут ружье, так что если вы, ребята, не те, за кого себя выдаете, то пеняйте на себя. Я вас честно предупредил. Но если вы на самом деле полицейские, не горячитесь. Я всего лишь стараюсь себя защитить.
До того как Лайл закончил речь, Майло немного продвинулся вперед и встал передо мной. Он держал руку под пиджаком. По шее было видно, что детектив напрягся.
– Положите ружье, сэр. Вернитесь в дом, позвоните в департамент полиции западного Лос-Анджелеса. Номер я вам дам. Можете проверить информацию: Майло Стерджис, детектив из отдела по расследованию убийств.
Он продиктовал номер значка, затем телефон коммутатора. Рука с ружьем несколько расслабилась, хотя оружие все еще скрывалось в темноте. Майло сказал:
– Мистер Тиг, пожалуйста, положите ружье. Немедленно. Мы ведь не хотим недоразумений, правда?
– Расследование убийств? – В голосе Тига звучали нотки сомнения.
– Так точно, сэр.
– Вы говорили, это насчет Лорен... То есть, вы хотите сказать, она?..
– Боюсь, это так, мистер Тиг.
– Черт побери, что же произошло?
– Нам нужно сесть и поговорить, сэр. Пожалуйста, положите ружье.
Рука с ружьем оставалась прижатой к телу. Тиг подошел ближе, и луна осветила Лайла таким образом, что казалось, перед нами стоит безголовый человек: белый торс, руки, ноги. И все это неуверенно двигалось в нашу сторону.
– Черт, – прошептал Майло, потом крикнул Лайлу: – Положите ружье на землю, сэр. Сейчас.
– Лорен...
Тиг остановился, сплюнул, упал на колени. Положил ружье на землю, выпрямился, поднял руки вверх. Засмеялся и снова плюнул. Достаточно близко от нас – я услышал, как плевок шлепнулся на землю.
– Лорен... Господи, вот дерьмо.
– Давайте-ка я вам помогу, сэр.
Лайл не обратил на него внимания и снова попробовал попасть в замочную скважину. Опять безрезультатно. Он тяжело дышал, и я почувствовал запах перегара и пота, отдававшего уксусом. Видимо, накануне Тиг несколько перебрал пива. Лайл подергал забор и грязно выругался. При ближайшем рассмотрении память услужливо подбросила мне подзабытый образ отца Лорен. То же лицо, только несколько загрубевшее. Глаза превратились в маленькие щелочки, как у борова. Над правым глазом красовался шрам. Тиг все еще носил бородку и длинные волосы, только сейчас пряди поседели и были собраны сзади в конский хвост, который лежал на мускулистом плече. Когда-то ухоженная, кожа на лице стала морщинистой и бугристой.
Когда Лайл напирал на забор, его бицепсы и грудь напрягались. Однако большие, некогда крепкие мускулы ослабли и смахивали на пустой винный бурдюк.
– Предоставьте это мне, – повторил Майло.
Тиг перестал толкать забор, уставился на замок, еще раз попытался засунуть ключ в замочную скважину. Костяшки его пальцев уже были окровавлены, а волосы выбились из хвостика. Ружье, похоже, придавало ему уверенности; оказавшись без оружия, Тиг превратился в жалкого оборванца.
Наконец он справился с замком, размотал цепь и бросил ее позади себя. Она звякнула при ударе о землю. Лайл распахнул ворота и выставил руки вперед, словно давая понять, что не нуждается в утешении.
– Идите внутрь, – сказал он, ткнув большим пальцем в сторону дома. – Не хватало еще, чтобы эти скоты услышали. – Покосившись в мою сторону, Лайл задержал взгляд, и я решил, что он меня узнал. Но он повернулся к нам спиной и зашагал к двери.
Мы пошли за ним.
– Под скотами вы подразумеваете соседей? – спросил Майло.
Тиг проворчал что-то неразборчивое в ответ.
– Проблемы с соседями?
– А для чего, вы думаете, я вышел с ружьем? Да это не соседи, а самые настоящие свиньи. Пару месяцев назад отравили моего ротвейлера. Кинули мясо, намазанное антифризом, у чертовой собаки отказала печень, и она несколько дней гадила зеленым. С лета у нас тут уже троих сбило машиной. Эти домишки забиты отбросами. Нелегалы, насильники, бандиты – всяких хватает. Не скрою, было время, я сам нанимал нелегалов на работу, и они старались как могли. Только жить среди этих ничтожеств... Здесь как на войне. А ведь когда-то был приличный район...
Пока он говорил, его подбородок напрягся. От этого борода ощетинилась и встала торчком.
Мы поравнялись с ружьем, и Майло подоспел к нему первым. Он поднял оружие, разрядил и положил патроны в карман. Тиг засмеялся:
– Не волнуйтесь, башку я никому не отстреливал. Пока.
Он снова посмотрел на меня и отвернулся с озадаченным видом.
– Да, сэр. Просто так спокойнее, – сказал Майло.
– А мне плевать, как вам спокойнее.
Тиг остановился, сплюнул, положил руки на пояс и пошел дальше. Шорты немного сползли, и были видны белесые волосы на животе. Я вспомнил, как он одевался раньше, чтобы подчеркнуть свою фигуру. От прежнего Лайла осталось лишь жалкое подобие.
– Вы должны найти засранцев, которые убили мою дочь.
– Совершенно с вами согласен, – ответил Майло. – Есть какие-нибудь предположения на этот счет?
Тиг опять остановился.
– Вы к чему клоните?
– Ну, может, вы знаете какого-нибудь конкретного засранца, который мог бы это сделать.
– Нет, я просто предположил. Как они... Что они с ней сделали?
– Застрелили, сэр.
– Скоты... Я вам вот что скажу. Мы с Лорен не общались, ясно? Она считала меня куском дерьма и напоминала об этом при каждой возможности.
Мы подошли к дому. Дверь все еще была открыта. Войдя внутрь, Лайл включил свет. С потолка свисала голая лампочка без абажура и освещала гостиную, обитую плохо обработанными деревянными панелями. На полу красный линолеум и вытертый ковер, у стены – диван в черно-коричневую клетку, на маленьком столике – упаковка из-под шести бутылок "Будвайзера" (пять из них опустели и стояли здесь же). Телевизор с большим экраном, на нем – нелегальный конвертер кабельного телевидения. Напротив – кресло-качалка с зеленым пледом. Из-за всей этой мебели в комнате оставалось очень мало места для передвижений. В задней стене было сделано два проема, один вел на кухню, другой – в короткий коридор с дверьми по правую сторону. Пахло плесенью, пивом и солеными орешками. И все же в доме царил порядок. Ковер на полу старый, но чистый, линолеум вымыт. Хотя, конечно, бывшая жена Тига явно жила получше.
Лайл сказал:
– Можете садиться, если хотите. Я постою. – Он прислонился к косяку и скрестил руки на груди. Шрам у него над глазом цветом напоминал дешевый маргарин. След от раны шел вдоль линии роста волос почти до челюсти. Правый глаз Лайла словно подернуло пленкой.
Майло и я остались стоять. Тиг рассматривал нас, повернув голову таким образом, чтобы его левый глаз мог хорошо меня видеть.
– Я вас знаю?
– Алекс Делавэр. Лорен была моей пациенткой.
– Мозгоправ? – Он выпятил челюсть. – Вы-то какого черта здесь делаете?
– Доктор Делавэр – полицейский консультант, – объяснил Майло. – В случае с вашей дочерью...
Одна из дверей в коридоре открылась, и женский голос прокричал:
– Лайл, все в порядке?
– Не лезь сюда! – рявкнул Тиг. Дверь тихо затворилась. – Консультант? Что это значит? Вы знаете что-то о Лорен? Она опять к вам ходила?
– Нет, – сказал я. – Лорен пропала, и ваша бывшая жена позвонила мне, потому что слышала о моей работе в полиции.
– Работе в полиции? – Тиг схватился за бородку, покрутил ее, потом отпустил. Повернулся к Майло и спросил, кивнув на меня: – Это правда?
– Все так, как говорит доктор Делавэр. А теперь я хотел бы задать вам ряд вопросов...
– Когда пропала Лорен?
– Несколько дней назад.
– Откуда?
– Из своей квартиры.
– Где это? Она никогда не говорила, где устроилась.
– Хаузер-стрит, в Лос-Анджелесе.
– Где она только не жила, – сказал Тиг. – И просто на улице тоже. После того, как убежала из дома. Она начала с ума сходить. Любой идиот заметил бы, что с ней происходит.
– На какой улице, сэр?
– Почем мне знать? Джейн иногда звонила, чтобы я шел ее искать, но я никогда не находил. Хаузер... Значит, там это и произошло?
– Ее нашли в Вестсайде. За мебельным магазином на Сепульведе. Девушку застрелили и бросили тело на аллее.
Майло рассказывал детали деловым тоном, наблюдая за реакцией Тига. Тот сказал:
– Западный Лос-Анджелес. Когда-то мы там жили, недалеко от Ранчо-парка. – Он начал потягиваться, но вдруг остановился и чертыхнулся: – Дьявол, неужели дошло до такого...
Дверь снова отворилась, и в коридоре зажегся свет. Появилась женщина, одетая только в длинную синюю футболку. Увидев нас, она попыталась прикрыться и попятилась в комнату. Потом все-таки вышла, на этот раз уже в вытертых джинсах и той же футболке.
– Лайл, что случилось?
– Я же сказал, не вылезай!
Женщина посмотрела на нас.
– Что происходит? – Глаза у нее были заспанные, говорила пришелица с легким южным акцентом. Она выглядела намного моложе Тига. Длинные прямые каштановые волосы, грубая кожа, широкие бедра, полные коленки. Круглое лицо, искаженное замешательством. Правильные, но незапоминающиеся черты. В детстве она, наверное, была очаровательным ребенком.
– Лайл?
Он резко обернулся и посмотрел на нее:
– Это полиция. Лорен убили сегодня ночью.
Женщина закрыла рот рукой.
– О Боже!
– Возвращайся в кровать.
– О Боже...
Майло протянул руку:
– Детектив Стерджис, мэм.
Женщина всхлипнула, задрожала, обхватила себя. Потом взяла протянутую руку и сказала:
– Тиш. Тиш Тиг.
– Патриция, – поправил ее муж. – И говорите не так громко, а то детей разбудите.
– Дети, – сказала Тиш слабым голосом, обращаясь к Майло. – Они же вам не понадобятся?
– О Господи, на кой черт они им могут понадобиться? Иди спать. Тебя это не касается. Ты почти не знала Лорен и ничем не можешь помочь.
Губы молодой женщины задрожали.
– Позови меня, если будет нужно, Лайл.
– Да, да, иди.
– Приятно было познакомиться, – сказала Тиш Тиг.
– До свидания, мэм.
Закусив губу, она ушла обратно в комнату.
– Я бросил мать Лорен из-за нее, – сказал Лайл, усмехнувшись. – Повстречал на стройке. Ей было девятнадцать. А сейчас у нас двое детей.
– Сколько им лет?
– Шесть и четыре.
– Мальчики, девочки?
– Две девочки. Когда вы позвонили и сказали, будто что-то случилось с моей дочерью, я подумал о них. Это меня и сбило с толку. – Он покачал головой. – С Лорен я не часто виделся.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Давно. Очень давно. Она считала меня виноватым.
– В чем?
– Во всем. В разводе, в неудачах. В том, что жизнь не удалась. Все плохое, случавшееся с ней, происходило, оказывается, по моей вине. Она сама так сказала. Позвонила несколько лет назад и назвала меня самовлюбленным ублюдком, который и по земле ходить недостоин. – Лайл вяло улыбнулся. – А все из-за того, что не хотел дальше жить с холодной рыбой по имени Джейн. – Он подтянул шорты. – С самого первого дня стало понятно: наш брак – ошибка. – Тиг повернулся ко мне. – Корень проблемы заключался в этом, а не в Лорен. Затея насчет терапии, пришедшая Джейн в голову, была пустой тратой денег. Она не хотела замечать очевидных вещей. Лорен не изменилась бы к лучшему в такой дрянной обстановке. Джейн и не собиралась быть откровенной с вами. Просто вешала лапшу на уши. Большая счастливая семья... Как бы не так! Поэтому я и решил покончить с этим. Мы напрасно тратили ваше время и мои деньги.
Лайл опять положил руки на пояс и продолжал сверлить меня здоровым глазом. Мое молчание, видимо, вывело его из себя: сухожилия на шее вздулись, лицо напряглось.
– Вообще что он здесь делает? – потребовал Тиг ответа у Майло.
– Я расследую убийство вашей дочери. Доктор Делавэр очень помог нам в прежних делах. Если это так важно для вас, он может подождать в машине. Но по-моему, вы тоже заинтересованы в том, чтобы мы побыстрее напали на след подонков.
– Мне известно лишь о ее работе в модельном агентстве, – сказала мать.
– Она была моделью на показах одежды?
Джейн кивнула.
– А как Ваша дочь попала на эту работу, мэм?
– Думаю, просто подала заявление и устроилась. Лорен – красивая девушка... Была красивой девушкой.
– Лорен никогда не упоминала об агенте? Кто давал ей работу?
Джейн покачала головой. Она выглядела очень несчастной. Я видел похожее выражение на лицах родителей, которым больно осознавать, что они вырастили абсолютных незнакомцев.
– Лорен сама зарабатывала на жизнь, детектив. Не о многих детях можно сказать подобное.
Миссис Эббот разжала руки, взглянула на лифт.
– Не люблю, когда он надолго затихает. Мне стало очень трудно засыпать по ночам – постоянно беспокоюсь, не случилось ли с ним чего. – Джейн устало улыбнулась. – Это ведь ужасный сон, правда? Я проснусь, и окажется, что вас здесь не было.
Она встала и направилась к лифту. Мы вышли на улицу, а затем медленно побрели к машине. Где-то на холмах заухал филин. Их много развелось в Лос-Анджелесе, что в общем-то неплохо – они едят крыс.
Майло обернулся и посмотрел на дом.
– Думаешь, она правда ничего не знает?
– Трудно сказать. Когда ты спросил о поездках Лорен, глаза у нее забегали. И когда заговорил о ее работе манекенщицей. Может, она и не знает точно, но наверняка догадывается, на какие деньги Лорен снимала квартиру.
– Меня беспокоит еще кое-что, – сказал Майло. – Уж слишком быстро она рассказала о добрачном соглашении с Мэлом. Даже если она и вышла за него из-за денег, не вижу здесь связи со смертью Лорен. Тем не менее нужно проследить источник доходов девушки. От этого дела несет деньгами.
– Сексом и деньгами, – поправил я.
– А есть ли разница?
Я сел за руль и повернул ключ зажиганий? Часы на панели показывали 1.14 ночи.
– Не слишком поздно для визита к Лайлу?
Майло натянул ремень безопасности на свой огромный живот.
– Нет, для веселья никогда не поздно.
* * *
Я вернулся по бульвару Ван-Нуйс, повернул направо и выехал на шоссе к востоку от Риверсайда. Дорога уже опустела, и вскоре мы были на бульваре Реседы. Выходя из машины, Майло сказал:– Бывшие муж и жена живут неподалеку. Интересно, они общаются между собой?
– Джейн говорит, что нет.
– Живут так близко и в то же время так далеки друг от друга... Неплохая метафора для развода, тебе не кажется? Не подумай только, что я в восторге от этого дела.
Бульвар, расположившийся к югу от Роско, выглядел очень грязным и практически лишенным растительности. Пахло отходами и автомобильной краской. Многоквартирные дома, которые, казалось, были состряпаны за пару дней, стояли вперемежку с типовыми коттеджами на одну семью. Старые пикапы и машины, смотревшиеся не ахти как, сгрудились на тротуарах. Раздавленные пивные банки и одноразовая посуда до краев заполняли сточные канавы. Мое медленное движение по улице вызывало ярость у собак. Они лаяли так, словно дай им волю, и они разорвут тебя на кусочки.
Резиденция Тигов разместилась на площади в три акра. Участок, огороженный проволочным забором, смахивал на тюремный двор. Все-таки у Лайла с его бывшей женой осталось кое-что общее – оба хотели отгородиться от внешнего мира.
Дом стоял погруженный в темноту. Майло достал карманный фонарик и попытался осветить собственность отца Лорен. На это ушло порядочно времени: луч света выхватывал то окна, то двери. Одного этого могло оказаться достаточно, чтобы вызвать подозрения. Но ни фонарик, ни продолжающийся собачий концерт не заставили обитателей дома выйти и проверить, что происходит.
Луч фонарика продолжал свое исследование, пока не наткнулся на знак "Во дворе злая собака". Правда, живое подтверждение угрозы так и не появилось. Тяжелая цепь, которая, пожалуй, удержала бы яхту, запирала ворота. Огромный замок завершал "приветливую картину". Дом представлял собой типовую коробку с фасадом, таким же плоским, как морда моего Спайка. (Впрочем, пес явно выигрывал заочное соревнование: у него просматривалась хоть какая-то индивидуальность.) Стены верхнего этажа здания покрыты бледной штукатуркой, первый этаж отделан деревянными панелями. В нескольких футах от дома – навес для автомобиля. Перед ним под открытым небом стоял длинный пикап на огромных колесах и с хромированными трубками по бокам – слишком высокий, чтобы уместиться под навесом.
– Ни домофона, ни звонка, – отметил Майло, рассматривая ворота.
– Да, Джейн получше устроилась.
– Это могло и разозлить парня.
Он подергал за цепь на воротах, крикнул: "Эй!" Ответа не последовало. Тогда детектив достал мобильный телефон и набрал номер. Немного подождал. Я насчитал пять гудков в трубке, пока мужской голос на другом конце не рявкнул что-то. Слов я не разобрал, но общий тон был понятен.
– Мистер Тиг? Сэр, пожалуйста, не кладите трубку, вас беспокоит детектив Стерджис из полиции Лос-Анджелеса... Да, сэр, правда... насчет вашей дочери, Лорен... Да, сэр, боюсь, что... Пожалуйста, не вешайте трубку, это не розыгрыш... Выйдите на улицу, мы прямо перед вашим домом... Да, сэр, у ворот. Пожалуйста, сэр. Спасибо.
Майло положил телефон в карман.
– Я его разбудил, и он не очень обрадовался.
Мы подождали две минуты, три, пять. Майло пробормотал: "Вот черт!" – и посмотрел на часы. Свет в доме все не зажигался. Наконец дверь открылась, и я увидел силуэт мужчины в проеме. Майло прокричал:
– Мистер Тиг, мы здесь!
Ответа не последовало. Прошло секунд двадцать. Потом:
– Да, я вас вижу. – Раздраженный голос, более низкий, чем я ожидал. С другой стороны, я не особенно хорошо запомнил Лайла Тига. – Покажите свои удостоверения.
Майло вынул значок и помахал им. Тусклая луна давала слишком мало света, и я подумал: вряд ли можно что-либо увидеть с такого расстояния и при таком освещении.
– Покажите еще раз.
Майло поднял брови от удивления.
– Да, сэр. – И снова помахал значком.
Лайл подошел на несколько шагов ближе. Мужчина двигался тихо, я заметил, что он босиком. На нем не было ничего, кроме шорт. Одной рукой Лайл тер глаза, другая прижата к телу.
– У меня тут ружье, так что если вы, ребята, не те, за кого себя выдаете, то пеняйте на себя. Я вас честно предупредил. Но если вы на самом деле полицейские, не горячитесь. Я всего лишь стараюсь себя защитить.
До того как Лайл закончил речь, Майло немного продвинулся вперед и встал передо мной. Он держал руку под пиджаком. По шее было видно, что детектив напрягся.
– Положите ружье, сэр. Вернитесь в дом, позвоните в департамент полиции западного Лос-Анджелеса. Номер я вам дам. Можете проверить информацию: Майло Стерджис, детектив из отдела по расследованию убийств.
Он продиктовал номер значка, затем телефон коммутатора. Рука с ружьем несколько расслабилась, хотя оружие все еще скрывалось в темноте. Майло сказал:
– Мистер Тиг, пожалуйста, положите ружье. Немедленно. Мы ведь не хотим недоразумений, правда?
– Расследование убийств? – В голосе Тига звучали нотки сомнения.
– Так точно, сэр.
– Вы говорили, это насчет Лорен... То есть, вы хотите сказать, она?..
– Боюсь, это так, мистер Тиг.
– Черт побери, что же произошло?
– Нам нужно сесть и поговорить, сэр. Пожалуйста, положите ружье.
Рука с ружьем оставалась прижатой к телу. Тиг подошел ближе, и луна осветила Лайла таким образом, что казалось, перед нами стоит безголовый человек: белый торс, руки, ноги. И все это неуверенно двигалось в нашу сторону.
– Черт, – прошептал Майло, потом крикнул Лайлу: – Положите ружье на землю, сэр. Сейчас.
– Лорен...
Тиг остановился, сплюнул, упал на колени. Положил ружье на землю, выпрямился, поднял руки вверх. Засмеялся и снова плюнул. Достаточно близко от нас – я услышал, как плевок шлепнулся на землю.
– Лорен... Господи, вот дерьмо.
* * *
Он подошел к воротам, голова опущена, руки бессильно болтаются по бокам. Поискал в карманах шорт ключ, вытащил, долго пытался попасть им в замочную скважину, но без успеха. Начал чертыхаться и дергать за цепь, на которой висел замок, Майло сказал:– Давайте-ка я вам помогу, сэр.
Лайл не обратил на него внимания и снова попробовал попасть в замочную скважину. Опять безрезультатно. Он тяжело дышал, и я почувствовал запах перегара и пота, отдававшего уксусом. Видимо, накануне Тиг несколько перебрал пива. Лайл подергал забор и грязно выругался. При ближайшем рассмотрении память услужливо подбросила мне подзабытый образ отца Лорен. То же лицо, только несколько загрубевшее. Глаза превратились в маленькие щелочки, как у борова. Над правым глазом красовался шрам. Тиг все еще носил бородку и длинные волосы, только сейчас пряди поседели и были собраны сзади в конский хвост, который лежал на мускулистом плече. Когда-то ухоженная, кожа на лице стала морщинистой и бугристой.
Когда Лайл напирал на забор, его бицепсы и грудь напрягались. Однако большие, некогда крепкие мускулы ослабли и смахивали на пустой винный бурдюк.
– Предоставьте это мне, – повторил Майло.
Тиг перестал толкать забор, уставился на замок, еще раз попытался засунуть ключ в замочную скважину. Костяшки его пальцев уже были окровавлены, а волосы выбились из хвостика. Ружье, похоже, придавало ему уверенности; оказавшись без оружия, Тиг превратился в жалкого оборванца.
Наконец он справился с замком, размотал цепь и бросил ее позади себя. Она звякнула при ударе о землю. Лайл распахнул ворота и выставил руки вперед, словно давая понять, что не нуждается в утешении.
– Идите внутрь, – сказал он, ткнув большим пальцем в сторону дома. – Не хватало еще, чтобы эти скоты услышали. – Покосившись в мою сторону, Лайл задержал взгляд, и я решил, что он меня узнал. Но он повернулся к нам спиной и зашагал к двери.
Мы пошли за ним.
– Под скотами вы подразумеваете соседей? – спросил Майло.
Тиг проворчал что-то неразборчивое в ответ.
– Проблемы с соседями?
– А для чего, вы думаете, я вышел с ружьем? Да это не соседи, а самые настоящие свиньи. Пару месяцев назад отравили моего ротвейлера. Кинули мясо, намазанное антифризом, у чертовой собаки отказала печень, и она несколько дней гадила зеленым. С лета у нас тут уже троих сбило машиной. Эти домишки забиты отбросами. Нелегалы, насильники, бандиты – всяких хватает. Не скрою, было время, я сам нанимал нелегалов на работу, и они старались как могли. Только жить среди этих ничтожеств... Здесь как на войне. А ведь когда-то был приличный район...
Пока он говорил, его подбородок напрягся. От этого борода ощетинилась и встала торчком.
Мы поравнялись с ружьем, и Майло подоспел к нему первым. Он поднял оружие, разрядил и положил патроны в карман. Тиг засмеялся:
– Не волнуйтесь, башку я никому не отстреливал. Пока.
Он снова посмотрел на меня и отвернулся с озадаченным видом.
– Да, сэр. Просто так спокойнее, – сказал Майло.
– А мне плевать, как вам спокойнее.
Тиг остановился, сплюнул, положил руки на пояс и пошел дальше. Шорты немного сползли, и были видны белесые волосы на животе. Я вспомнил, как он одевался раньше, чтобы подчеркнуть свою фигуру. От прежнего Лайла осталось лишь жалкое подобие.
– Вы должны найти засранцев, которые убили мою дочь.
– Совершенно с вами согласен, – ответил Майло. – Есть какие-нибудь предположения на этот счет?
Тиг опять остановился.
– Вы к чему клоните?
– Ну, может, вы знаете какого-нибудь конкретного засранца, который мог бы это сделать.
– Нет, я просто предположил. Как они... Что они с ней сделали?
– Застрелили, сэр.
– Скоты... Я вам вот что скажу. Мы с Лорен не общались, ясно? Она считала меня куском дерьма и напоминала об этом при каждой возможности.
Мы подошли к дому. Дверь все еще была открыта. Войдя внутрь, Лайл включил свет. С потолка свисала голая лампочка без абажура и освещала гостиную, обитую плохо обработанными деревянными панелями. На полу красный линолеум и вытертый ковер, у стены – диван в черно-коричневую клетку, на маленьком столике – упаковка из-под шести бутылок "Будвайзера" (пять из них опустели и стояли здесь же). Телевизор с большим экраном, на нем – нелегальный конвертер кабельного телевидения. Напротив – кресло-качалка с зеленым пледом. Из-за всей этой мебели в комнате оставалось очень мало места для передвижений. В задней стене было сделано два проема, один вел на кухню, другой – в короткий коридор с дверьми по правую сторону. Пахло плесенью, пивом и солеными орешками. И все же в доме царил порядок. Ковер на полу старый, но чистый, линолеум вымыт. Хотя, конечно, бывшая жена Тига явно жила получше.
Лайл сказал:
– Можете садиться, если хотите. Я постою. – Он прислонился к косяку и скрестил руки на груди. Шрам у него над глазом цветом напоминал дешевый маргарин. След от раны шел вдоль линии роста волос почти до челюсти. Правый глаз Лайла словно подернуло пленкой.
Майло и я остались стоять. Тиг рассматривал нас, повернув голову таким образом, чтобы его левый глаз мог хорошо меня видеть.
– Я вас знаю?
– Алекс Делавэр. Лорен была моей пациенткой.
– Мозгоправ? – Он выпятил челюсть. – Вы-то какого черта здесь делаете?
– Доктор Делавэр – полицейский консультант, – объяснил Майло. – В случае с вашей дочерью...
Одна из дверей в коридоре открылась, и женский голос прокричал:
– Лайл, все в порядке?
– Не лезь сюда! – рявкнул Тиг. Дверь тихо затворилась. – Консультант? Что это значит? Вы знаете что-то о Лорен? Она опять к вам ходила?
– Нет, – сказал я. – Лорен пропала, и ваша бывшая жена позвонила мне, потому что слышала о моей работе в полиции.
– Работе в полиции? – Тиг схватился за бородку, покрутил ее, потом отпустил. Повернулся к Майло и спросил, кивнув на меня: – Это правда?
– Все так, как говорит доктор Делавэр. А теперь я хотел бы задать вам ряд вопросов...
– Когда пропала Лорен?
– Несколько дней назад.
– Откуда?
– Из своей квартиры.
– Где это? Она никогда не говорила, где устроилась.
– Хаузер-стрит, в Лос-Анджелесе.
– Где она только не жила, – сказал Тиг. – И просто на улице тоже. После того, как убежала из дома. Она начала с ума сходить. Любой идиот заметил бы, что с ней происходит.
– На какой улице, сэр?
– Почем мне знать? Джейн иногда звонила, чтобы я шел ее искать, но я никогда не находил. Хаузер... Значит, там это и произошло?
– Ее нашли в Вестсайде. За мебельным магазином на Сепульведе. Девушку застрелили и бросили тело на аллее.
Майло рассказывал детали деловым тоном, наблюдая за реакцией Тига. Тот сказал:
– Западный Лос-Анджелес. Когда-то мы там жили, недалеко от Ранчо-парка. – Он начал потягиваться, но вдруг остановился и чертыхнулся: – Дьявол, неужели дошло до такого...
Дверь снова отворилась, и в коридоре зажегся свет. Появилась женщина, одетая только в длинную синюю футболку. Увидев нас, она попыталась прикрыться и попятилась в комнату. Потом все-таки вышла, на этот раз уже в вытертых джинсах и той же футболке.
– Лайл, что случилось?
– Я же сказал, не вылезай!
Женщина посмотрела на нас.
– Что происходит? – Глаза у нее были заспанные, говорила пришелица с легким южным акцентом. Она выглядела намного моложе Тига. Длинные прямые каштановые волосы, грубая кожа, широкие бедра, полные коленки. Круглое лицо, искаженное замешательством. Правильные, но незапоминающиеся черты. В детстве она, наверное, была очаровательным ребенком.
– Лайл?
Он резко обернулся и посмотрел на нее:
– Это полиция. Лорен убили сегодня ночью.
Женщина закрыла рот рукой.
– О Боже!
– Возвращайся в кровать.
– О Боже...
Майло протянул руку:
– Детектив Стерджис, мэм.
Женщина всхлипнула, задрожала, обхватила себя. Потом взяла протянутую руку и сказала:
– Тиш. Тиш Тиг.
– Патриция, – поправил ее муж. – И говорите не так громко, а то детей разбудите.
– Дети, – сказала Тиш слабым голосом, обращаясь к Майло. – Они же вам не понадобятся?
– О Господи, на кой черт они им могут понадобиться? Иди спать. Тебя это не касается. Ты почти не знала Лорен и ничем не можешь помочь.
Губы молодой женщины задрожали.
– Позови меня, если будет нужно, Лайл.
– Да, да, иди.
– Приятно было познакомиться, – сказала Тиш Тиг.
– До свидания, мэм.
Закусив губу, она ушла обратно в комнату.
– Я бросил мать Лорен из-за нее, – сказал Лайл, усмехнувшись. – Повстречал на стройке. Ей было девятнадцать. А сейчас у нас двое детей.
– Сколько им лет?
– Шесть и четыре.
– Мальчики, девочки?
– Две девочки. Когда вы позвонили и сказали, будто что-то случилось с моей дочерью, я подумал о них. Это меня и сбило с толку. – Он покачал головой. – С Лорен я не часто виделся.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Давно. Очень давно. Она считала меня виноватым.
– В чем?
– Во всем. В разводе, в неудачах. В том, что жизнь не удалась. Все плохое, случавшееся с ней, происходило, оказывается, по моей вине. Она сама так сказала. Позвонила несколько лет назад и назвала меня самовлюбленным ублюдком, который и по земле ходить недостоин. – Лайл вяло улыбнулся. – А все из-за того, что не хотел дальше жить с холодной рыбой по имени Джейн. – Он подтянул шорты. – С самого первого дня стало понятно: наш брак – ошибка. – Тиг повернулся ко мне. – Корень проблемы заключался в этом, а не в Лорен. Затея насчет терапии, пришедшая Джейн в голову, была пустой тратой денег. Она не хотела замечать очевидных вещей. Лорен не изменилась бы к лучшему в такой дрянной обстановке. Джейн и не собиралась быть откровенной с вами. Просто вешала лапшу на уши. Большая счастливая семья... Как бы не так! Поэтому я и решил покончить с этим. Мы напрасно тратили ваше время и мои деньги.
Лайл опять положил руки на пояс и продолжал сверлить меня здоровым глазом. Мое молчание, видимо, вывело его из себя: сухожилия на шее вздулись, лицо напряглось.
– Вообще что он здесь делает? – потребовал Тиг ответа у Майло.
– Я расследую убийство вашей дочери. Доктор Делавэр очень помог нам в прежних делах. Если это так важно для вас, он может подождать в машине. Но по-моему, вы тоже заинтересованы в том, чтобы мы побыстрее напали на след подонков.