Келли Роберт. Люди облаков

   На прогалине появилась лошадь с всадником. Солдат взмахнул своей саблей, раздался крик. Солдат направил лошадь в самую гущу, еще один взмах саблей… По счастью, кто-то сдернул его в этот момент с седла…
   — Вперед! — закричал Демистер и бросился вперед.
   Они вбежали в лес.
   Появились еще два всадника. Джесси развернулся, встал на колено — один из всадников вывалился из седла, пронзенный стрелой. Второго снял кто-то из группы Демистера.
   Неожиданно Поль осознал, что Брайн был здесь.
   — Нет! — закричал он. — Идите с ними!
   Брайн продолжал бежать рядом.
   Деревья, окружавшие впадину, расступились, и появилось еще три всадника. В руках у них были фонари. Джесси приготовился выпустить очередную стрелу.
   — Джесси, не надо! Не стреляй, появятся еще и еще. Беги к лесу!
   Но Джесси побежал к лесу только после того, как подстрелил одного из этих трех.
   — Вон он! — закричал один из оставшихся всадников.
   Всадники пришпорили своих коней вслед за Брайном. Они перерезали ему путь к лесу. Один из них уже занес саблю, готовый проткнуть Брайна.
   — Нет! — закричал второй. — Лорд Мартхан велел брать этого живым.
   Стрела, выпущенная Итаном, попала в шею лошади, та опрокинулась и придавила ногу седока.
   Брайн перепрыгнул через упавшую лошадь и бросился к лесу.
   — Сюда! — закричал Итан.
   Солдаты продолжали преследование. Первого всадника вышибла из седла ветка дерева, когда на всем скаку он направился в лес. Второго настиг нож Итана.
   — Он не может идти с нами, — говорил Поль Итану. — Замок… Тайден… Это безумие.
   Деревья начали редеть, люди выбежали на поляну.
   — У него нет выбора, — ответил Итан.
   Им повезло: Джер знал тропинки в западной части леса, солдаты Тайдена — нет. Им повезло еще раз: деревья росли настолько густо, что всадники не смогли бы преследовать их. Они бежали еще минут пятнадцать. Теперь между ними и солдатами было около полумили. Только изредка слышавшиеся команды или чей-то крик говорили о том, что погоня еще продолжается.
   Совершенно обессиленный, Брайн упал на колени. Его грудь судорожно вздымалась и опускалась.
   — Это высота. Я к такой не привык. Тяжело дышать.
   Итан поймал взгляд Джера и кивнул головой в сторону востока. Джер пробежал около двадцати ярдов назад и прислушался к голосам приближавшихся солдат.
   — Мы не можем позволить себе слишком длительного отдыха, — сказал Итан.
   Брайн кивнул головой.
   Джер вернулся минуты через полторы.
   — Пошли.
   Деревья смыкались все плотнее и плотнее вдоль тропы. Им пришлось бежать друг за другом. У этих деревьев ветви росли высоко над землей, но густая крона так густо переплеталась в вышине, что не пропускала света. Трудно было различать даже мощные стволы.
   Поль бежал вплотную за Джером. Он боялся потерять его из виду хоть на миг. Если он отклонится хотя бы на ярд от середины тропы, он наверняка врежется в ствол и свалится без сознания. Было большим риском бежать с такой скоростью по узкой тропе, но им ничего не оставалось делать. Это был единственный выход, чтобы как-то оторваться от солдат. Деревья начали понемногу редеть, так что стало возможным различать их силуэты. Поль немного отстал от Джера. Минутой позже они вырвались из леса и оказались на широком лугу, сплошь покрытым жесткой высокой травой.
   — Это поле мы должны пересечь сегодня ночью, — сказал Итан. — Нас выследят, если мы будем дожидаться утра.
   Луна уже взошла над лесом и окрасила траву в серебристо-серый цвет. Вдали над горизонтом громоздились Ангенские горы, горы, от которых не отражался попадавший на них лунный свет.
   Постоянная мысль о солдатах заставляла Итана все время поглядывать на лес. Они прошли около полутора миль, когда Итан приказал всем опуститься на землю.
   Из леса высыпали солдаты. У каждого в руке горел фонарь. Они прошли немного по полю, а потом, вытянувшись в цепочку, остановились. Конники быстро проскакали в противоположный конец поля и тоже, выстроившись в цепочку, развернулись им навстречу. С севера шло подкрепление. Сначала видны были лишь искорки от фонарей, но вскоре они уже подъезжали к полю, торопясь окружить его. С тоской Итан наблюдал, как солдаты перестраивались.
   — Они дождутся утра, а потом пойдут друг другу навстречу. Днем у нас будет меньше шансов проскользнуть.
   — Значит, нам надо проскочить ночью, — воинственно заявил Джесси.
   — Они стоят слишком плотно.
   — Давайте нападем на одного. Уж он точно не выдержит натиска шестерых, — предложил Джер.
   — А что потом?
   — Прорвемся в лес.
   — Солдаты углубились в поле всего на четверть мили. Они догонят нас и набросятся, как рой голодных мух.
   — Ну и что ты предлагаешь? — резко спросил Джер.
   Итан долго и пристально смотрел на друга, потом по его лицу скользнула улыбка.
   — Мы захватим повозку для дров.
   Поль вспомнил, что он видел повозку, когда лежал на вершине кряжа, наблюдая за Картагом. В день, когда их должны были повесить, город покинула первая повозка, нагруженная бревнами. Повозка отправилась в четырехдневное путешествие до лесопилки в Киерто. Три дня из четырех занимал переезд через лес. Причиной такого длительного путешествия были снежные тигры. Лес был слишком велик, чтобы лошади могли протащить сквозь него тяжело груженные повозки за один день. К полудню лошадей обычно выпрягали, и они галопом отправлялись обратно в Картаг. На следующее утро их пригоняли обратно и запрягали в повозки.
   — Повозка где-то в трех милях от леса, — заметил Итан. — Спорю, что лесорубы привязали лошадей просто-напросто к повозке, так как они уверены, что уже далеко отъехали от владений снежных тигров.
   — А где они сами спят?
   — Вдоль повозки тянется небольшое углубление высотой около тридцати дюймов. Бревна накладываются вокруг и поверх этого углубления, образуя что-то вроде туннеля под бревнами над дном повозки. Забраться туда можно снизу. Такое укрытие может защитить человека от снежных тигров.
   Два часа они ползли на коленях и локтях к повозке. Ломило руки, колени были ободраны. Ярдов за тридцать от повозки они остановились, чтобы обсудить план действий. Итан в основном говорил с Эвчаком, который вместе с Джером вел беглецов из Картага.
   Итан, когда они делились на группы, настаивал на том, чтобы Эвчака взяли в группу Поля. Тогда это вызвало у Поля некоторое замешательство. Эвчак был хилым, хрупким юношей да в добавок еще носил очки. Он мог быть кем угодно, только не бойцом.
   Итан объяснил.
   — Он прекрасный фармацевт. Он может смешать любое зелье от микстуры для сна до мгновенно действующего яда. Мы побьем лорда Тайдена не силой, а хитростью.
   Итан и Эвчак проскользнули под повозку. У каждого в руке было по пузырьку и шприцу. Одним из веществ в шприце был никомен, тот самый никомен, который солдаты пытались налить им в убежище через отверстие в потолке. Вторым был локузан. В пузырек был налит риацин. Оба вещества, будучи смешаны в присутствии кислорода, образовывали прозрачный газ без запаха, который использовался как переносчик никомема. Эти два реактива так быстро улетучивались, что риацин можно было начать добавлять к содержимому шприца только тогда, когда оба окажутся под повозкой.
   Итан кивнул Эвчаку. Он был готов. Пузырьки были открыты и химикаты смешаны. Шприцы просунули в щели между досками старой повозки, и снотворный газ начал заполнять узкий туннель. Через минуту они уже вытаскивали четырех уснувших лесорубов.
   — Сколько они еще проспят? — спросил Итан.
   — Двадцать четыре часа, — последовал ответ Эвчака.
   Итан не намеревался убивать этих людей. Они не были солдатами лорда Тайдена или лорда Мартхана, это были просто жители Картага. Именно это и затрудняло дело. Иначе их можно было бы просто убить, трупы сжечь, и тогда не осталось бы никаких следов для ищеек лорда Тайдена.
   Джер посмотрел на спящих, потом на Эвчака.
   — А если им сделать другой укол, они проснутся?
   — Но только не в случае никомена.
   Джер с хитрой улыбкой посмотрел на Итана.
   — Почему бы нам не дать солдатам то, чего они хотят?

9

   Повозка, медленно переваливаясь, ползла по изрытой колее. Наверху сидели Итан и Джер. Итан держал вожжи. Рядом с повозкой шли Поль и Джесси.
   По мере приближения повозки к дороге стали подходить солдаты лорда Тайдена.
   — Давай, — скомандовал Итан Джеру.
   Джер спрыгнул с повозки и бросился к солдатам, размахивая руками над головой.
   — Незнакомец с желтыми волосами? — кричал он. — Мы поймали его! Идите посмотрите!
   Командир отряда направил коня в указанном направлении. За ним последовали два солдата. Джер бежал рядом с лошадью, захлебываясь в словах, как ребенок:
   — Он напал на нас! Напал! Хотел отобрать у нас еду! Да-да! Вот сюда!
   Итан натянул поводья и остановил лошадей при приближении всадников. Поль и Джесси бросились вперед навстречу Джеру и солдатам.
   — Мы привязали их к лошадям! — кричал Поль. — Посмотрите! Вон там! Это я увидел его первым! Он выскочил на нас откуда-то с юго-востока!
   — Как это ты мог увидеть его первым! — закричал в ответ Джесси.
   — Это я сбил его с ног!
   — Молчать! — рявкнул командир.
   Солдаты спешились и подошли к людям, привязанным к двум лошадям. Один из солдат держал над головой фонарь.
   — Посмотрите на его волосы! — закричал один из них. — Вот так о нем говорилось в легендах!
   В голосах обоих солдат звучали и благоговение и страх.
   — Кто второй? — спросил командир.
   — Он был с ним, — опять затараторил Джер. — Он схватил меня сзади, когда я схватил…
   Солдаты начали переговариваться между собой. Поль, стоявший рядом, слышал каждое слово.
   — Может, этот второй — принц Бенэярд? Говорили, что они пробираются вместе.
   — Ну и находка! Лорд Тайден будет очень доволен!
   — А мы получим повышение!
   — Эй, вы! На тележке! — командир бросил быстрый взгляд на Поля и остальных. Рука потянулась к сабле. Это было что-то вроде предупреждения. — Как вам удалось захватить этих двоих?
   — Так вот мои друзья вам все рассказали, — сказал Итан. — Мы сидели около повозки, курили, болтали. Перед этим у нас был тяжелый перегон, так как…
   — Давай выкладывай поскорее свою историю! — рявкнул командир.
   — Они приблизились к нам со стороны поля. На том, у которого желтые волосы, была кепка, поэтому в тот момент мы не знали, кто он. Они попросили еды и воды. Сказали, что заблудились, отстав от своих. Нам показалось это подозрительным, и мы стали их расспрашивать. Началась драка, но мы смогли одолеть их. Они, несомненно, ослабли от голода.
   Командир засмеялся.
   — Голод — это не самая важная забота для них сейчас.
   — Броудер, — сказал один из солдат, обращаясь к командиру по имени. — Здесь что-то не так. Они холодны как лед.
   — Это что за шутки? — обратился командир к Итану.
   — Мы им впихнули немного никомена. Почему бы и нет? Мы же не солдаты. У нас нет ни времени, ни оружия, чтобы держать их в плену. Для нас самое главное доставить бревна в Киерто.
   Какое-то время командир стоял в задумчивости.
   — Твое имя?
   — Джошуа Корбс, — соврал Итан.
   — Слушай внимательно, Джошуа. Вы никогда не видели этих двоих. Ваш переезд проходил без всяких приключений. Если поползут какие-нибудь слухи, будь уверен, я найду вас и разделаюсь с вами. — Он многозначительно дотронулся до сабли. — Я перебью вас всех до единого.
   Они уехали. Несколькими минутами позже солдаты, стоявшие по северной стороне поля, ушли тоже. Один проскакал на юг, чтобы сообщить командующему, что Малха и принц Бенэярд были захвачены.
   Поль мог быть доволен, как все удачно прошло. Эвчак умудрился покрасить волосы одного из лесорубов в горчично-желтый цвет. Два других лесоруба, которых они усыпили, остались лежать спрятанными в поле. Брайн и Эвчак все это время прятались в повозке. Увы, ни один из них ну никак не походил на лесоруба. На случай, если бы солдаты захотели все-таки осмотреть повозку, волосы Брайна зачесали назад и залепили землей, смоченной водой. Волосы приобрели некое подобие коричневого цвета. Оба завернулись во все одеяла, чтобы не видно было размеров тела. Создавалось впечатление — лесорубы отдыхают. Поль, Джер и Джесси все же приложили все усилия, чтобы помешать солдатам обыскать повозку: пришлось изображать из себя простофиль-болтунов, у которых что на уме, то и на языке.
   И хотя их затея окончилась успешно, Поль никак не мог расслабиться. Перед ними расстилались отроги Ангенских гор, дальше видны были острые, зазубренные вершины. Каждая из них напоминала Полю клык, а вся цепочка гор — челюсть страшного животного. Где-то далеко в небе, скрытая ночной тьмой, висела вторая челюсть этой страшной пасти. Зверь не торопился, он знал, праздник наступит завтра. Зверь ждал, потому что он знал, что завтра он сомкнет свои страшные челюсти и попробует на вкус плоть и кровь Бенэярда.

10

   Двор замка был невелик. Он был выдолблен в скале к югу от замка Грейфарен. В углу дворика на постаменте стояли солнечные часы. Цифры, обозначавшие часы, и метки для каждой четверти часа были вырезаны в камне, и тень по мере продвижения заполняла их, как вода заполняет ложбину. Статуя на часах изображала маленького обнаженного мальчика. Материал, из которого была изготовлена скульптура, был искусно обработан: каждая складочка, каждый изгиб были переданы скульптором чрезвычайно правдиво, что свидетельствовало о большом знании анатомии и даре мастера. В руке у малыша был зажат некий заостренный предмет, который как раз и отбрасывал тень на циферблат. Скульптура возвышалась на двадцать два дюйма. Лорд Тайден протянул руку и дотронулся до мальчика. Пальцы правой руки нежно гладили его упругое бедро, левой рукой он стиснул спину скульптуры. Ему было горько, мучительно горько, когда он достиг того возраста, что смог понять желание своего отца изваять эту фигуру. Мечта его отца о сыне, не изуродованном троноцирамидными уколами хирургов Бенэярда, какое-то время была всепоглощающей. Три жены Белшейна родили ему двух сыновей и четырех дочерей. Все были уродами. Всех поглотила небесная бездна. Тайден был седьмым ребенком. Он был изуродован не меньше своих братьев и сестер, но он избежал их участи, потому что отец нуждался в нем. Отец был уже стар, и ему нужен был сын, изуродованный или какой-то иной, но сын, который смог бы осуществить его месть Бенэярдам. То, чего он сам уже не смог бы осуществить. И сейчас здесь, во дворике замка, отделенное от всего мира стояло изваяние ребенка, о котором всю свою жизнь мечтал Белшейн. Ребенок — совершенство.
   Вдруг лорд Тайден отдернул руку от статуи, как будто она была раскалена. Ребенок, который у него родился много лет назад, не имел ни одного изъяна, как и тот, рожденный еще раньше. И это не давало покоя лорду Тайдену. Четыре дня он метался по замку, ворочался в постели бессонными ночами. Его мучил страх. Он боялся, что его ребенок отвергнет отца из-за его уродства. На четвертый день у него уже не было сил, у него началась паранойя, его преследовали галлюцинации: его сын стоял перед ним, и его непомерно огромный указательный палец был направлен на лорда Тайдена. Мальчик, откинув голову назад, смеялся над ним, потом наклонялся вперед и презрительно его рассматривал. Вот тогда-то лорд Тайден и отдал приказ бросить мальчика в кольцо небесной бездны.
   Лорд Тайден отошел от солнечных часов. Приложив руки к камням стены, он отдыхал. Там, на юге, в двух милях отсюда, тянулись Ангенские горы. Лорд Тайден пробежал взглядом по их зазубренным вершинам, пока не увидел тропу Ансона. Маленькая коричневая точка ползла по серой тропе. Повозка с бревнами, определил лорд Тайден. Повозка, которую гонит Поль Бенэярд!
   До сих пор ты был неуловим, мой молодой друг. Четыре раза ты выскальзывал из рук Мартхана и моих. Но ты был глуп, когда решил, что у меня нет противоядия от никомена, который ты подсунул лесорубам. Теперь ты сам себя загнал в западню!
   Лорд Тайден приказал своим солдатам схватить Поля у конца тропы. Всех остальных было разрешено убить. Сын этого герцога должен был ответить на некоторые вопросы. Мальчишка наверняка знал, где прячется Малха.
   Лорд Тайден достал из кармана медальон Бенэярдов. Он отполировал его так, что сейчас, когда медальон оказался в руке Тайдена, он играл на солнце, как драгоценный камень. Мастерство, с которым был изготовлен медальон, поразило лорда Тайдена. Две половинки медальона так хорошо были подогнаны, что даже под увеличительным стеклом невозможно было различить зазора. Лорд Тайден нагревал его на огне, но медальон не поддавался. Капитан его охраны бил его молотком, пока тот еще не остыл, — напрасно. Тайден поливал место стыка кислотой в надежде, что она разъест хоть чуть-чуть металл: тогда можно будет вставить лезвие и открыть его. Не помогло и это.
   В нем лежит сила, сотворившая наш мир, но которая может и разрушить его.
   Эти слова давали полет фантазии Тайдена. Только представить себе! Сила, которая может разрушить все! Или только то, что решит разрушить он, лорд Тайден! Да, да! Выбирать будет он! Разве не для того существовала власть, сила, чтобы ею манипулировали и контролировали?
   Ему просто повезло, что капитан его охраны допросил всех захваченных жителей деревни Дор одного за другим. Это была обычная процедура, предпринимаемая в целях предосторожности. Пленники с независимым характером и скрывавшие свои чувства, те, которые могли пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы уничтожить его, таких ослепляли и отправляли работать в химические сады, располагавшиеся под замком. Там они денно и нощно находились под присмотром стражников, дежуривших на балконе, окаймлявшем сады. Те, кто был потрусливее, тоже лишались зрения, но их отправляли работать в самом замке. Каждому давалась простая работа, которую они быстро осваивали после нескольких повторений.
   Женщина, назвавшая себя Мориа, рассказала капитану совершенно неправдоподобную историю, после того как ей ввели эликсир правды. Она рассказала, что она была башаном, третьим башаном в цепочке, которая начиналась с дочери лесоруба Теплы. Она рассказала о медальоне, обладавшем мистической силой, который принадлежал Бенэярдам. Сначала лорд Тайден не придал никакого значения ее истории. Но позже этот глупец, герцог Джейман, принес ему показать этот медальон, и он сам мог разглядеть его устройство. Тогда-то он и понял, что медальон не принадлежал их миру. Этого было достаточно, чтобы поверить в его мистическую силу.
   Лорд Тайден спустился по лестнице балкона в свои покои. Через несколько минут раздался стук в дверь.
   — Войди, Харкинз, — приказал лорд Тайден.
   Дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова Кейта Харкинза.
   — Здесь герцог Джейман, мой господин.
   — Не заставляй нашего гостя ждать. Препроводи нашего герцога сюда, мой мальчик. — Тайден указал на стул, к которому Кейт должен был привязать герцога.
   Лорд Тайден внимательно наблюдал, как в комнату ввели герцога и привязали к стулу. Как он похудел с тех пор, как оказался пленником Тайдена! Тайден увидел загрубевшие шрамы в пустых глазницах герцога. Каким измученным и бледным было его лицо. Ну что же, этот уже не был когда-то горделивым правителем поместья Каркан.
   — Они завязаны очень надежно, — заметил Тайден, когда герцог пошевелился.
   — Ты боишься слепого? — засмеялся герцог. — Каким же трусом ты должен быть!
   От оскорбления щеки лорда вспыхнули, но он сдержался. Ничего у герцога не получится.
   — Может, тебе стало известно о моих физических недостатках? Тебе, наверное, рассказали те, с кем ты работаешь в химических садах?
   — Разве у меня их меньше? Я думаю, мы с тобой здесь на равных.
   Тайден понаблюдал за привязанным герцогом. Как же все еще он был силен духом. Взмахом руки Тайден отослал Кейта и двух стражников.
   Когда они остались одни, Тайден начал:
   — Твой мальчик, герцог… Он очень сообразительный парень. Его наставница заслуживает всяческих похвал.
   — Тайден, оставь меня в покое. Ты хочешь мне что-то сказать?
   — Ах, ах, как мы вспыльчивы! Ну, этого и следует ожидать, когда говорят о твоем сыне. Обеспокоенность беспомощного отца, нет… не обеспокоенность… страх. Я думаю, так будет вернее. Страх. Страх беспомощного отца за своего сына. Ах, как трогательно, герцог Джейман!
   — Что ты можешь понимать об отцовских чувствах, если все, что ты умудрился сотворить в своей жизни, — это ненависть и страх!
   — Как же неосторожно ты говоришь со своим палачом! — воскликнул лорд Тайден. — Давай-ка я тебе напомню. Твоя смерть очень многолика. Я могу проявить жалость и сделать это просто и быстро. Но я могу сделать так, что ты будешь корчиться от боли много дней, прежде чем к тебе придет смерть.
   — Сидеть и выслушивать тебя здесь гораздо мучительнее, чем любой смертельный приговор.
   — Ну что же, я сделаю так, что тебе станет еще невыносимее. Меч судьбы лежит на волосок от горла твоего сына. Я уже сейчас мог бы его убить! А может, поставить его работать рядом с тобой в химических садах?
   Лорд Тайден наслаждался тишиной, наступившей после его угрозы. Как же все-таки слаб человек, отягощенный отцовством, подумал Тайден. Как же просто сломить его дух. Действительно, сильнее духом тот, у которого нет детей. Такой человек не даст врагу козыря против себя.
   — Что ж ты притих? — наконец спросил он. — Тебе не следует беспокоиться о сыне. Я не отдам приказа казнить его. По крайней мере, сейчас. Видишь ли, я хочу сначала порасспросить его об… Ах, прости меня. Я совсем забыл, ты же слеп. Но какая разница? Ты был так же слеп, когда у тебя были глаза. Это твой медальон. Или то, что было твоим медальоном.
   И он начал рассказывать герцогу все, что узнал о медальоне. Когда он закончил, герцог рассмеялся:
   — А уж не держишь ли ты на привязи дракона Салькара на заднем дворе замка?
   — Ты смеешься через силу, герцог Джейман. И все же я тебя хвалю за твою непосредственность. Ты хорошо сражаешься. Но существуют некоторые вещи, которых ты не знаешь о своем медальоне. Ты просмотрел их. В твоем дурацком тщеславии носить этот медальон, как какая-то женщина носит свои побрякушки, ты не смог разглядеть, что он представляет собой на самом деле.
   Герцог насмешливо улыбнулся.
   — Ты отрицаешь это? Так скоро? Какая жалость. А твой сын, в отличие от тебя, верит во все это, как и я. Мы думаем, что во всех этих россказнях есть доля правды. Сейчас он ведет отряд из четырех человек, которые поставили перед собой безумную задачу — здесь, в замке Грейфарен, вырвать из моих рук медальон.
   Ты помнишь, как в начале нашего разговора я похвалил твоего сына. Ты не спросил почему. Твой сын — умный мальчик. Он смог избежать смерти четыре раза. Это не из-за ошибок, допущенных людьми лорда Мартхана или моими солдатами. Твой сын оказался очень сообразительным! Он захватил повозку с бревнами, ехавшую на лесопилку в Киерто. Ну разве можно придумать проще план, чтобы перейти Ангенские горы по тропе Ансона под видом лесорубов? А сейчас он стоит в самом начале тропы, наверху. Вид оттуда, я тебе скажу, захватывает дух. И я думаю, он сейчас в восхищении от раскинувшегося перед ним зрелища. Зрелища, которого ты, к сожалению, мой дорогой герцог, был лишен, ибо тебя тащили через южный туннель. Но его сейчас схватят в любую минуту, и это неизбежно. — Тайден победно пощелкал языком. — Я отдал приказ схватить его, когда он будет в конце тропы, внизу, у подножья гор.
   Герцог Джейман молчал.
   — Гордость не позволяет тебе расспрашивать? Ну и береги свою глупую гордость. Я сам буду за тебя задавать вопросы. Я сам и буду на них отвечать. Как вы узнали обо всем этом, лорд Тайден? Давай подумаем сначала о твоем сыне. Он сделал неверное предположение. Он решил, что у меня нет противоядия от никомена, который он подсунул лесорубам. Чтобы такой гениальный химик, как я, не имел противоядия от такого простого химического вещества? Я бы счел себя оскорбленным! Ну ладно, хватит об ошибках твоего сына, герцог. Свой провал ты считаешь еще более загадочным. Как я узнал о месте, где надо устроить засаду и захватить твой отряд? Все эти годы в твоем замке живет мой человек!
   Тайден внимательно наблюдал за реакцией герцога. По тому, как напряглись мышцы вокруг пустых глазниц, можно было предположить, что, будь герцог зрячим, он бы вытаращил глаза.
   — Спорю, что тебя мучает любопытство по поводу чего-то еще. Кто он? Но ты меня об этом не спросишь, ты слишком горд. Ну и правильно, не спрашивай, я все равно не скажу. Это даст работу твоим мозгам, пока ты копошишься там в химических садах. Я назову тебе его имя, когда буду готов покончить с тобой.
   Лорд Тайден тихо рассмеялся про себя. Ведь скажи он герцогу, что это был первый любовник его жены, он все равно бы не отгадал его имени. Глупец! Он, наверное, думает, что он был единственным у леди Бенэярд. Несомненно, как любая примерная жена, она никогда не рассказывала о своих прошлых увлечениях, что бы не оскорбить дурацкого самолюбия мужа.
   Лорд Тайден с любопытством посмотрел на герцога.
   — Чему ты улыбаешься, герцог? Какая странная смена настроения. Можно спросить почему? Или ты пытаешься ввести меня в заблуждение?
   — Я улыбаюсь, потому что все твои рассказы, есть шпион или нет его, ничего не значат. Тебе надо будет сражаться с армиями трех поместий. И я улыбаюсь, потому что все твои больные мечты о захвате никогда не осуществятся.