Кэлмен Хизер. Вчерашние розы

   Еще более ужасной картину делала лежащая в той же самом гротескной позе кукла с разбитым лицом.
   Трясущимися руками Хелли откинула с лица Сирены волосы и в ужасе увидела, что скрывалось под ними. Хелли закрыла глаза, но жуткое видение не исчезло: небесно-голубые глаза, невидяще устремленные на красоту утренних роз, и жемчужная кожа, некогда вызывавшая восторг поклонников, теперь обезображенная багровыми пятнами.
   Но больше всего поразили Хелли руки Джейка на шее Сирены. Они были неопровержимым свидетельством его вины.
   Хелли заплакала; она понимала, что, несмотря ни на что, она любит Джейка Парриша, и, да поможет им Бог, он только что убил свою жену!

Глава 9

   — Вы думаете, что это я убил ее? — Он сказал это так спокойно, слова его прозвучали настолько бесчувственно, что Хелли перестала исследовать безжизненное тело и открыла от удивления рот.
   Джейк ждал ответа и смотрел на нее так, словно спросил, что она хочет к чаю: молоко или сахар.
   — А чему же я должна верить? — ответила она наконец. Лицо Джейка оставалось непроницаемым. Глаза превратились в маленькие щелочки.
   — И, действительно, чему же? Вы застали меня в саду, на месте преступления. Нетрудно догадаться, что пришло вам в голову, — холодно усмехаясь, процедил он сквозь зубы.
   — Я не знаю, что думать… что чувствовать, — просто и честно призналась Хелли. Внутренний голос подсказывал, чтобы она со всех ног бежала в полицию с криком: «Убийца!» И в то же время сердце билось надеждой на невиновность.
   — Джейка и заставляло ее остаться рядом и выяснить, что же случилось на самом деле.
   И впервые в жизни победили чувства.
   — Джейк? Это вы ее убили?
   Она взяла его за руку и почувствовала, как он весь напрягся, но страха в глазах не заметила. Наступила гнетущая тишина.
   — Нет.
   Он сверлил ее взглядом, и, когда она проникла в его туманную глубину, все сомнения рассеялись окончательно. В этом взгляде читалась боль несложившихся отношений с женщиной, которую он когда-то безумно любил. Он оплакивал жизнь, которую хотел, но не мог разделить с ней, и теперь все его мечты были похоронены с единственной эпитафией:
   Любовь, Надежда, Обещание.
   Хелли, сдержав рыдания, кивнула.
   — Вы мне верите? — спросил он тоном праздно любопытствующего, но каждая черточка его лица молила верить.
   — Да, — прошептала она в ответ.
   Джейк гипнотически смотрел в ее золотистые глаза и мрачно пытался найти в них признаки страха, которые сказали бы, что она лжет и на самом деле не верит. Он намеренно положил руку ей на горло там, где пульсировала артерия. Но Хелли спокойно посмотрела ему в глаза, и он улыбнулся, благодаря ее за доверие.
   — Хорошо, я рад, что вы мне верите.
   — А это имеет значение?
   — Да. — Джейк собирался еще что-то сказать, но вдруг передумал и со вздохом отпустил ее, после чего повернулся к распростертому телу Сирены и прикрыл его наготу.
   Ом поднял сжатую в кулак руку и осмотрел изломанные ногти, а потом очень осторожно попытался разжать ее пальцы. На ладони убитой лежала какая-то гнилая горошина.
   — Что это? — спросила Хелли.
   Джейк понюхал и с отвращением проговорил:
   — Сырой опии.
   С минуту он разглядывал наркотик. Затем передал его Хелли. Ей приходилось разводить в спирте мелкие коричневые гранулы опия, когда надо было приготовить лекарство. Опий может быть полезен при многих заболеваниях, но может и убить.
   Джейк смотрел на жену, пытаясь вспомнить то недавнее, что так дорого ему было: ее улыбку, ее нежные ласки, какие-то словечки.
   В его пылающем мозгу одна картина сменяла другую. Образы прошлого перемежались ужасными видениями, действующим лицом которых была его жена, переживающая последние предсмертные минуты.
   Сквозь пелену этого кошмара Джейк вдруг отчетливо увидел игру солнечных лучей в волосах Сирены, Это неожиданное проявление жизни настолько поразило его, что он упал на землю рядом со своей женой, уткнулся лицом в ее некогда чудесные волосы, желая только одного — вспомнить знакомый запах ее тела, ее голос, полный неги и желания.
   Все погибло! Ушли в небытие мечты Сирены о прекрасном будущем, его страстное желание возвратить их любовь. Осталось только одно — прощание со своей любовью, которую он думал лелеять вечно и которую он так давно потерял.
   Хелли ласково пожала его плечо, пытаясь хоть как-то помочь Джейку, сказать, что понимает его чувства. Но лицо его оставалось совершенно бесстрастным.
   Хелли очень хорошо знала, что означает это холодное, почти застывши выражение. Оно было очень похоже на ее собственное, когда она узнала о смерти своей матери.
   Ее мать, бедная нежная Джорджина, — единственный человек, который когда-либо заботился о Хелли. Они вместе боролись с одиночеством, навязанным им тираническим Амбруазом Гардинером, и сопротивлялись его жестокости благодаря взаимной любви.
   При воспоминании об отце у Хелли сжались кулаки. Она его ненавидела. И хотя Хелли знала, что ненависть — грех, она все же надеялась, что Бог простит ее. Ведь он наверняка знает, как трудно любить человека, лишившего ее дома, законного наследства и всего, что у нее было в жизни.
   Хелли глубоко сочувствовала Джейку, и Джейк, почувствовав, как она наклоняется к нему, обернулся. Он увидел ее, окруженную сиянием какой-то странной красоты.
   Хелли вдруг заключила Джейка в объятия и стала утешать как маленького ребенка, который ушибся. Сначала он был удивлен, но все же поддался теплу ее ласки.
   Она укачивала его, прижавшись щекой к волосам. Баюкала, поглаживала и, когда не хватало слов, просто молча держала в своих руках. Казалось, что время для них остановилось.
   Наконец Джейк высвободился из объятий Хелли и посмотрел на ее залитое слезами лицо. Он смахнул эти капельки печали, но их тотчас сменили новые. Он ласково улыбнулся девушке, и вдруг из ее груди вырвались рыдания.
   — Неужели тебе ее так жалко, Миссионерка? — прошептал Джейк, невольно обнимал прижавшуюся к нему девушку.
   Хелли кивнула. Постепенно рыдания перешли в икоту.
   — Я часто думала… что, если бы познакомилась с ней… раньше, то есть ты понимаешь, до того как мы могли бы стать с ней подругами. Иногда в моменты ее просветлений мы вместе смеялись и обсуждали все то, что женщины находят интересным. У меня никогда не было близкой подруги или друга, и это заставило меня понять, как хорошо, когда они у тебя есть.
   Джейк с удивлением посмотрел на Хелли. Она всегда казалась очень занятой и вполне довольной жизнью. Ему и в голову не приходило, что Хелли может быть одиноко.
   — В последнее время Сирена по-своему очень к тебе привязалась, и мне тоже кажется, что при других обстоятельствах вы с ней были бы неразлучными подругами. Я знаю, что она бы очень этим гордилась. Да и любой другой тоже.
   Хелли покачала головой.
   — Я никогда не умела заводить друзей.
   — Леди Миссионерка, я почту за счастье считаться вашим другом.
   — Правда? — спросила Хелли дрогнувшим голосом, отчаянно желая поверить его словам.
   — Правда, — улыбнувшись, заверил ее Джейк. Он был тронут немым призывом в ее взгляде.
   Хелли светилась такой благодарностью, что он не мог удержаться и крепче прижал девушку к себе.
   Какова же была ее жизнь, если так мало надо, чтобы доставить ей удовольствие?! Что ж, он будет ей другом, лучшим другом, и, черт возьми, она никогда об этом не пожалеет!
   — Джейк?
   —  — Да?..
   — Как вы думаете, кто убил Сирену?
   — Не знаю. Я и сам спрашиваю себя об этом.
   — Не могу представить, кому понадобилось убивать такую слабую и больную женщину. И зачем, если на то пошло?
   — Я уверен, что за время ее привязанности к наркотикам она вступала в контакт с весьма подозрительными личностями. Думаю, кто бы ее ни убил, он так или иначе связан с опиумом. Что может быть опаснее, чем быть во власти сумасшедшей?! Думаю, кто-то испугался, что она ненароком выдаст его. Однако я…
   — Боже! Сирена!
   При этом душераздирающем вопле Хелли и Джейк отпрянули друг от друга и, раскрыв рты, уставились на Сайруса Кинга, который стоял прямо за ними. Они так увлеклись разговором, что не заметили, как он подошел.
   — Мое дитя! Мое милое дитя! — Сайрус упал на колени и приподнял безжизненное тело дочери. В отчаянии он что-то шептал ей, похлопывал по спине и вел себя, будто она была восьмилетним ребенком, заболевшим скарлатиной. Его слезы капали на лицо Сирены, и казалось, что она плачет вместе с отцом.
   — Бедное мое дитя… Сирена…
   Вид поверженного горем отца Сирены сразил Хелли. То, что отец может так любить свою дочь, было для нее совершенно ново, Она рванулась выразить сочувствие, но Джейк схватил ее за плечо и предупреждающе покачал головой.
   Он первым положил руку на плечо Сайруса.
   — Кинг…
   — Будь ты проклят, Парриш! Ты лишен даже элементарного чувства приличия. Заниматься любовью со своей шлюхой над неостывшим трупом моей дочери… — Он злобно посмотрел на Хелли. — Ну, каково знать, что твой любовник — убийца?
   Хелли вздрогнула.
   — Убийц вешают. Видела когда-нибудь повешенного? — не унимался обезумевший от горя Сайрус.
   Хелли сдавленно всхлипнула. Не услышав ответа, Кинг издал звук, похожий на шипение змеи, и отвратительно захихикал.
   — Хватит, Кинг! — взорвался Джейк, с трудом сдерживаясь, чтобы не разделаться с тестем за то, что он усугублял и без того глубокие страдания Хелли.
   Но Сайрус как будто и не слышал Джейка.
   — Нет? Я ошибаюсь? Давайте, давайте, ведь вам отпущено мало времени, скоро этот ублюдок будет болтаться на перекладине, и тогда… прощай любовь!
   Он с удовлетворением отметил, что Хелли побледнела.
   — Интересно, будешь ли ты рыдать, когда его вздернут? Будешь ли ночами изнывать от желания к нему? Будешь ли жалеть, что приходится жить без него?
   Джейк схватил Сайруса за рубашку и рванул на себя так, что они оказались нос к носу. На Джейка пахнуло тошнотворным запахом пота, смешанного с чесноком и дешевым джином, Но он старался не обращать на это внимания.
   — Хватит, Кинг! Это касается только меня и тебя. Понятно!
   — Правда? А может быть, она твоя сообщница? — Сайрус вырвался и теперь стоял в нескольких футах от Джейка.
   — Ты прекрасно знаешь, что она не имеет к этому никакого отношения.
   Ярость, с какой зять произнес эти слова, не произвела на Сайруса никакого впечатления.
   — Хотел бы я знать, что ты здесь делаешь? И в это время? Тебя могут арестовать за нарушение неприкосновенности чужой собственности!
   Сайрус бросил на Джейка полный ненависти взгляд.
   — Я месяцами наблюдал за твоим домом… планируя, как спасти свое дитя. — Губы его скривились в усмешке. — Это было легкий делать. Я знал, что твой китайчонок каждый день отпирает черный ход в половине седьмого, а те, кто работает днем, приходят не раньше семи. Я также обнаружил, что все это время никого нет. Я собирался проскользнуть через заднюю дверь и выкрасть Сирену.
   Джейк старался сдерживаться:
   — Вполне возможно, что, учитывая ее состояние, она не узнала бы тебя. И что бы ты стал делать, если бы Сирена закричала от удивления и позвала меня и доктора Гардинер?
   Сайрус захохотал:
   — Я бы справился с вами обоими. — С этими словами он неожиданно выхватил пистолет из-под полы сюртука и приставил его к голове зятя. — Полезная штучка. Заставляет даже самых упрямых ублюдков, вроде тебя, призадуматься. Возможно, я убью тебя прямо сейчас и избавлю таким образом всех от массы хлопот. Сомневаюсь, что кто-нибудь станет осуждать отца за то, что он свершил правосудие над убийцей его дочери — Кинг зло ухмыльнулся; — Нет. Это слишком легкая смерть для тебя.
   Сайрус медленно опускал пистолет к животу Джейка. — Выстрел в голову вызывает быструю смерть, а я хочу видеть твои страдания, наблюдать, как ты корчишься у моих ног в агонии, моля, чтобы я прикончил тебя. Когда твои потроха будут изрешечены пулями, даже твоя докторша не сможет тебя спасти.
   Хелли чуть не задохнулась от угроз Сайруса. Боже правый! Она не может просто стоять и смотреть, как Джейка хладнокровно убивают. Если с ним что-нибудь случится… Нет! Даже подумать страшно.
   Хелли шагнула к мужчинам, стараясь быть ближе к Джейку, но он жестом остановил ее.
   — И кто же дает тебе право вершить правосудие? — Джейк храбро смотрел на тестя в ожидании ответа. — Разве проследить, как меня повесят, не дело судьи Дорпера? Или ты хочешь застрелить меня сейчас и потом болтаться вместо меня в петле за убийство невиновного? Я бы хорошенько подумал, Кинг. Неужели ты надеешься, что можешь убить человека, занимающего такое положение, как я, безнаказанно?
   Рука Сайруса дрогнула. Его раздирали противоречивые чувства. Сейчас ему хотелось только одного: продырявить своего врага и увидеть предсмертный страх в его глазах. Он отомстит за все зло, которое его бедная дочь вытерпела от этого подонка! Сайрус решился.
   — Мистер Джейк! Мистер Джейк! Полиция приходить! Очертя голову прямо через кусты к ним летел Хо Янг. Дальше все произошло молниеносно. Китаец бросается на Сайруса, звучит оглушительный выстрел, Джейк, Хо и Сайрус падают на землю почти одновременно. В эту же минуту их окружают неизвестно откуда взявшиеся полицейские.
   — Джейк! Боже мой! Джейк! — вопила Хелли, — Ради Бога, пропустите меня! Я доктор, дайте же мне пройти!
   Полицейские с недоумением переглядывались. Большинство из них и не слыхало о женщинах-врачах. Наконец тот, кто, по-видимому, был командиром, кивнул в знак согласия, и стена тел как по мановению волшебной палочки расступилась.
   Не обращая ни на кого внимания, Хелли бросилась к Джейку. Он лежал, скрючившись от боли. На свитере расплывалось красное пятно крови.
   — Джейк… — прошептала Хелли, нежно гладя его побелевшую щеку.
   К огромному ее облегчению, Джейк открыл глаза и даже пытался улыбнуться.
   — Не беспокойся, Джейк, я о тебе позабочусь. Все будет хорошо.
   Он взял ее руку, оставив кровавый след на пальцах.
   — Я не беспокоюсь, леди Миссионерка. Ты ведь со мной?!

Глава 10

   — Хелли?
   На мгновение прекратив свое занятие, она встретилась с наполненным болью взглядом Джейка.
   — Я думала, ты без сознания, — пробормотала она.
   — К сожалению, нет. — Он попытался посмотреть, что делает Хелли, но, когда увидел рану, со стоном отвел взгляд.
   — Насколько она плоха? — спросил он наконец.
   — Думаю, что не так ужасна, как выглядит.
   — Но чувствую я себя прескверно.
   — Знаю.
   Хелли на минуту отложила ножницы и нежно, чтобы не причинить боли, сняла остатки свитера.
   Без сомнения, рана немаленькая. На боку вырван большой кусок мяса, и пуля оставила изрядную дыру. Слава Богу, кровотечение начало ослабевать.
   Хелли смочила тряпку чистой водой, отжала и промокнула рану. Теперь необходимо было снять с Джейка брюки. К сожалению, Хо не догадался этого сделать, когда стягивал с хозяина сапоги.
   — Черт, больно!
   — Извини.
   «О черт!» — выругалась про себя Хелли. Она послала Хо в больницу за хлороформом и, следовательно, раздеть Джейка она должна сама.
   Правда, полицейские, ожидавшие, когда они смогут допросить Джейка об убийстве Сирены, были рядом. Возможно, она уговорит одного из них раздеть раненого. Но, подумав, Хелли отказалась от этой мысли, И так уже они начали отпускать замечания относительно ее лекарских способностей, и такая просьба только укрепила бы их сомнения.
   Не может быть речи и о гробовщике. Будет плохим предзнаменованием, если он увидит Джейка.
   Так что же ей делать? Ответ напрашивался сам собой: если она хочет утвердиться как врач, ей надо оставить глупое жеманство относительно голого мужчины.
   Хелли откинула в сторону окровавленную простыню. Почему ее первым пациентом-мужчиной должен оказаться именно Джейк Парриш? Почему именно он?
   Борясь с нарастающей тревогой, Хелли принялась вынимать из сумки свои хирургические инструменты. Стоя к раненому спиной, она сказала, словно говорила такое тысячу раз:
   — Джейк, мне придется тебя раздеть.
   Хелли напряженно ждала ответа. Ей показалось, что вечность прошла, прежде чем он ответил:
   — Хорошо.
   Она облегченно вздохнула. Расположив инструменты в бювете, Хелли пошла к камину за котелком, который Селина предусмотрительно поставила на огонь. Необходимо было обдать инструменты кипятком.
   Повернувшись, Хелли увидела, что Джейк закрыл глаза и дышит спокойно, как будто спит. Она улыбнулась.
   Сейчас Джейк напоминал ей сказочного принца. Все в комнате светилось великолепием. Сделанная в восточном стиле кровать являла собой внушительный предмет интерьера из черного дерева и была богато инкрустирована золотом, а изголовье напоминало индийскую пагоду с охраняющими ее драконами.
   Вернувшись мыслями к больному, Хелли присела на край кровати и погладила Джейка по лицу.
   — Джейк?
   Он открыл глаза.
   — Я собираюсь тебя раздеть.
   Хелли старалась, чтобы голос звучал как можно увереннее. Пациент утвердительно кивнул и снова закрыл глаза. Она облегченно вздохнула. Возможно, все не так сложно, как она думала. С этой мыслью Хелли принялась расстегивать его брюки. Ее беспокоило тепло его тела, руки вдруг стали какими-то неуклюжими.
   Хелли казалось, что прошел целый час, прежде чем она разобралась со всеми застежками. Обнажив отвратительную на вил рану, Хелли промыла и обработала ее рваные края.
   Джейк весьма витиевато выругался.
   — Извини, — прошептала девушка. — Мне надо хорошенько все прочистить и посмотреть, не задела ли пуля какой-нибудь орган.
   — Очень приятно это слышать, — буркнул Джейк себе под нос.
   — Я знаю, что это больно, Джейк, и очень стараюсь быть осторожной. Скоро Хо принесет хлороформ, и тогда ты сможешь уснуть. А я…
   — Нет, — коротко отрезал он.
   — Что ты имеешь в виду под этим «нет»?
   — Я имею в виду хлороформ.
   — Пуля, кажется, прошла удачно, ничего не повредив, но в рану попали обрывки одежды. Надо их вытащить, а для этого, вероятно, придется сделать маленький надрез.
   — Нет.
   — Будь же благоразумен, Джейк. Зачем тебе… Он нетерпеливо приказал:
   — Перевяжи потуже и оставь как есть.
   — Отлично! Представляю, как ты будешь себя чувствовать через несколько дней, когда рана воспалится.
   От этой мысли Джейку стало дурно.
   «Прекрасно, — подумала она. — Еще немного, и он согласится на наркоз и проспит всю процедуру». Хелли подчеркнуто кивнула:
   — Можешь не сомневаться, она загноится. Конечно, если ты раньше не умрешь от потери крови.
   Джейк сжал ее руку, но Хелли безжалостно продолжила:
   — Более того, через несколько дней у тебя начнется лихорадка от заражения, и сил бороться с болезнью не будет. Тем более что ты потерял много крови. Так что, как ни смотри, надо чистить и зашивать. Вопрос только в том, как много ты хочешь страдать.
   Джейк со стоном прижал ладонь Хелли к глазам. Несколько мгновений он обдумывал ее слова.
   Боже! Он слишком хорошо знал ужас таких инфекций. Память мгновенно воскресила больничную койку, армейский хирургов, исследовавших его воспаленное бедро. Изматывающая лихорадка усиливала боль во сто крат. И наложение швов. Он просто позеленел при воспоминании о проходящей через края раны игле. Каждый следующий стяжок был болезненнее предыдущего.
   — Пожалуйста, Джейк. Позволь мне применить хлороформ. Я просто не могу так тебя мучить!
   Ее умоляющий голос вернул Джейка к действительности. Он слабо улыбнулся Хелли:
   — Я не уверен, что вынесу боль.
   Мистер Парриш прекрасно понимал, что доктор права. Требовалась должная обработка, и, как бы ему ни хотелось этого признавать, выбора не было. Оставалось надеяться, что у нее все это будет не таким болезненным, как у армейских хирургов. Он молил Бога, чтобы это оказалось так.
   Тяжело вздохнув, Джейк проговорил:
   — Твоя взяла. Делай что надо… только без хлороформа.
   — Но почему? Так ведь было бы легче для нас обоих.
   — Мне однажды дали хлороформ в армейском госпитале, и я чуть не умер. Помню лишь, что очнулся совершенно разбитым и услышал, как доктора что-то бормочут об отравлении хлороформом. С того дня они не рисковали применять его снова.
   От сострадания Хелли чуть не заревела. Бедный Джейк! Она даже представить не могла, сколько он выстрадал. И, понимая это, как она могла заставить его перенести еще одну пытку?
   И все же выбора у Хелли не было. Вдруг ее осенила идея: да нет же — выбор есть!
   — Я могу сделать инъекцию морфина, — прошептала она, глядя Джейку о глаза. — Это снимет боль.
   — Боже мой! Нет! Хелли схватила его руку.
   — Пожалуйста. Это единственный выход.
   — Нет. Я знаю, как легко попадаются в эту ловушку. Ты забыла, что стало с Сиреной?
   — Но это совсем другое. Один укол только поможет перенести боль. Я обещаю, что не причиню тебе вреда.
   Он упорно мотал головой, но Хелли продолжала настаивать;
   — Ты не похож на тех, кто становится жертвой наркотиков.
   — Прекрати, Хелли! Я как раз был одним из них! Как, ты думаешь, я пережил боль и ужас после ранения?
   Джейк сверлил Хелли глазами, ожидая, что она с отвращением отпрянет от него, и в то же время моля ее понять те страдания, которые довели его до этого.
   Хелли выдержала его взгляд. Ей было больно за него, и она прекрасно понимала, чего стоило Джейку такое признание.
   — Те дни уже в прошлом, и сейчас важно совершенно другое. Я сделаю все как можно быстрее. Обещаю.
   Джейк был испуган предстоящим испытанием и одновременно тронут ее глубоким сочувствием. Прижавшись щекой к ее ладони, он пробормотал:
   — Я тебе верю и обещаю во время этой пытки лежать тихо, как статуя.
   Он говорил серьезно. Джейк доверял ей и ради нее мог перенести все, что угодно.
   Хелли улыбнулась, довольная верой Джейка в ее врачебное искусство.
   — Я также обещаю не вопить больше трех раз, пока ты будешь меня зашивать.
   — Джейк. Какой ты молодец! — с облегчением улыбнулась Хелли, мысленно поздравляя себя с победой.
   Он слабо засмеялся:
   — Молодец, говоришь? А ты ведь еще не видела меня без брюк.
   При этих словах девушка покраснела как рак. Но теперь этот оттенок ее лица казался ему восхитительным. «И когда Хелли Гардинер стала такой красавицей?» — удивлялся он.
   — Джейк, ты озорник, — упрекнула она его. Тихонько, чтобы не причинить ему боли, Хелли пыталась стянуть брюки. В глаза бросились темные завитки, и Хелли вновь залилась ярким румянцем. Вдруг осознав, куда смотрит, она со стыдом и страхом поспешила перевести взгляд.
   «Почему у мужчин такие длинные ноги?» — Ругаясь про себя, она изо всех сил потянула брюки вниз.
   — Браво, леди Миссионерка. Все сделано почти не глядя. Джейку удалось даже засмеяться в ответ на ее смущение.
   Но тут же боль скрутила его.
   — Джейк?
   В ту же секунду Хелли наклонилась к нему и, стараясь его успокоить, бессознательно гладила шелковистый изгиб бедра. Она ждала, пока Джейк успокоится. Потом повернула его на спину и подоткнула подушку под голову.
   «Боже! Как он прекрасен!» — подумала Хелли, любуясь великолепием обнаженного тела.
   Он обладал шелковистой кожей цвета растопленного меда. У Джейка были мощные руки, невероятно широкие плечи и тонкая талия. А восхитительнее всего были длинные ноги и узкие бедра.
   Но вот Хелли нахмурилась — она увидела безобразный шрам, идущий по его левому бедру. Она с любопытством проследила его извилистый путь до места, где он заканчивался звездообразной впадиной, и выше…
   — Проводите одно из своих знаменитых интимных исследований? — поинтересовался Джейк.
   Хелли опять густо покраснела. Она поняла, насколько неприлично рассматривать некоторые части тела, и готова была провалиться сквозь землю. Схватив полотенце, она прикрыла своего пациента.
   Когда девушка приподнялась, Джейк схватил ее за руку, останавливая.
   — Послушайте, Хелли. Посмотрите на меня, — мягко скомандовал он.
   Чувствуя себя несчастной, она повиновалась. Однако Джейк смотрел совсем не зло и даже не насмешливо. Нет, взгляд его был почти нежным.
   — Все правильно. Пели вам хочется проводить свои интимные исследования, то знайте — мне это нравится. Вы всегда можете трогать то, что сейчас рассматривали.
   С трудом сглотнув, Хелли заставила себя оторваться от его глаз и пробормотала;
   — На мой взгляд, там все в порядке, и никаких дополнительных исследований не требуется, если только вы не чувствуете там боли.
   — Поверьте мне, леди Миссионерка, здесь порою болит, и довольно сильно.
   Хелли, отвернувшись, с особой тщательностью стала мыть руки, пока они не покраснели, после чего вынула инструменты из воды и разложила их на чистом полотенце. Затем еще раз осмотрела пациента.
   — Было бы очень хорошо, если бы вы лежали на левом боку. Джейк согласно кивнул:
   — Как прикажете, док.
   Хелли помогла ему повернуться на бок, чуть не чертыхнувшись, когда с него сползло полотенце и Джейк опять оказался совершенно голым. С важностью она вновь водрузила полотенце на место, затем, чтобы Джейк не ерзал, подоткнула ему одну подушку под поясницу, другую под живот и взяла довольно страшный на вид зонд и длинные узкие щипцы. От Хелли не ускользнул промелькнувший в глазах Джейка страх.
   — Скажите мне, когда я могу начинать, — прошептала Хелли и успокаивающе улыбнулась ему.
   Джейк вцепился в подушку и приготовился.