Кеннеди Бернардин. Похищенный

Бернардин Кеннеди
Похищенный

Пролог

   Англия, 1971 год
   — Мамочка, а почему у меня нет папы? Тогда я смогла бы каждый день играть с ним!
   Маленькая девочка лет пяти с копной пушистых рыжих волос отчаянно шлепала по воде ладошкой, создавая брызги. Рядом находилась ее мать. Женщина весело смеялась всякий раз, когда ей в лицо летели соленые морские брызги.
   — Зато у тебя есть я, крошка, а еще дедушка, с которым всегда можно поиграть. Посмотри-ка, вон он сам идет к нам. Наверное, ему не терпится построить замок из песка!
   Девчушка подняла голову, счастливо улыбнулась и приветливо помахала рукой приближавшемуся к ним пожилому мужчине. Однако не успокоилась и продолжала по-детски настойчиво допрашивать свою маму:
   — Это я знаю. Но почему у меня, кроме него, нет еще и папы? Вот у Джулии, например, папа есть. Он забирает ее с собой в отпуск, а еще они каждый вечер ужинают все вместе. — Она повернулась к матери и, широко раскрыв глаза, ждала ответа.
   — А вот и наш дедушка, Джесс! — улыбнулась мама, избегая ответа.
   Дедушка подхватил внучку на руки, поднял повыше и сделал вид, будто собирается бросить ее прямо в волны холодного Северного моря. Джесс пронзительно завизжала и тут же позабыла, что так и не дождалась от матери ответа на интересовавший ее вопрос.
   Мать и дочь, Сара и Джессика. Их головы утопали в копнах ярко-рыжих кудряшек, а летнее солнце всякий раз усыпало веселыми веснушками не только их лица, но и каждый дюйм кожи, куда только дотягивались его озорные лучи.
   На несколько лет интерес к отсутствующему отцу у Джессики угас. Она была по-настоящему счастлива, поэтому крайне редко вспоминала о нем. Девочка росла спокойной и самостоятельной, достаточно серьезной для своего возраста. С матерью у нее была крепкая и надежная связь, которая встречается в тех семьях, где растет один-единственный и очень любимый ребенок.
   Но все равно Джессике не хватало отца. Ведь у всех ее подружек были папы. О своем отце она знала только то, что он куда-то уехал, когда она была еще совсем крохой, да так никогда и не вернулся.
   Когда девочке исполнилось одиннадцать лет, она решила снова затронуть запретную тему и сделала это с такой серьезностью, что у матери не оставалось иного выбора, как все объяснить.
   — Ты и в самом деле хочешь, чтобы я все тебе рассказала? — на всякий случай спросила она, уже предвидя ответ.
   — Ну да, все. Я ведь уже достаточно взрослая и имею на это право, верно?
   — Ну конечно, дорогая моя. — Сара присела рядом с дочерью и нежно погладила по голове. — Что ж, тогда слушай. Как тебе известно, твоего отца звали… вернее, зовут Микки Уэллс. Я любила его до безумия. Когда мы поженились, я знала, что он чересчур любит свободу, но он утверждал, что хочет остепениться, жить и работать, как все остальные. Вот мы и решили создать семью. Потом родилась ты. Мы тебя очень ждали и сразу же полюбили. Однако Микки так и не сумел привыкнуть к оседлой жизни. Он никогда не был привязан к дому.
   — Но почему?
   — Ему было трудно сознавать, что теперь он не свободен так, как раньше, и уже никогда не сможет путешествовать по всему свету, как делал это до свадьбы.
   — Почему он не мог путешествовать?
   — Потому что у нас для этого не было достаточно денег. А я, разумеется, не собиралась сажать тебя в рюкзак и отправляться вслед за ним в Индию или еще куда-нибудь. Вот поэтому он и уехал один. И с тех пор уже не возвращался. В общем, больше я его не видела.
   — Где он сейчас? — серьезно спросила Джесс. Она пристально смотрела матери в глаза, словно боялась, что та сейчас что-нибудь сочинит и скажет ей неправду.
   Но Сара никогда не лгала своей дочери.
   — Может быть, в Австралии. По крайней мере, именно оттуда он последний раз прислал мне весточку. Но точно я не знаю. У Микки нет родственников. Во всяком случае, он мне о них ничего не рассказывал. Ты знаешь, оглядываясь назад, я только теперь стала понимать, что вообще знала о нем очень мало. Я просто любила его и была уверена, что он и есть тот самый единственный мужчина, который предназначен именно мне.
   — Наверное, поэтому у тебя больше и не было детей, кроме меня?
   — Боюсь, что ты права, дорогая моя. Даже несмотря на то, что Микки оказался никудышным мужем и отцом, я больше не встретила мужчины, к которому могла бы питать такие же чувства, как к нему.
   — Когда я буду выходить замуж, я хорошенько выберу себе мужа. И у меня будет очень много детей, чтобы они никогда не чувствовали себя одинокими. Мне бывает грустно оттого, что у меня нет братика или сестренки.
   Сара печально улыбнулась:
   — Я тоже всегда мечтала иметь много детей, но обстоятельства сложились иначе. Правда, я об этом не сожалею. Ведь у меня есть ты! — И Сара поцеловала дочь в макушку. — Надеюсь, что у тебя есть все, чего тебе хочется, дорогая, хотя мне это дается совсем нелегко. Тебе нужно прилежно учиться, чтобы получить хорошую профессию. Вот тогда ты всегда сможешь сама о себе позаботиться.
   — А мне это и не нужно. Я собираюсь выйти замуж за богатого мужчину, чтобы он обеспечивал всем и меня, и моих детей.
   — Неужели?
   — Да. И я выберу себе такого мужа, для которого свобода не станет главным. Зато детей у нас будет пять или даже шесть.
   — Ну что ж, пусть так, раз ты этого хочешь. — И Сара нежно улыбнулась дочери.
   — Так и будет, — решительно заявила Джесс.
   С тех пор Джессика Уэллс придерживалась данного когда-то слова. Она не торопилась создавать семью и до тридцати лет так и не встретила того самого мужчину, который показался бы ей достаточно надежным и благополучным, чтобы стать ее мужем. Не попадался ей такой человек, в котором Джесс была бы уверена и который бы навсегда остался с ней и ее детьми, при этом обеспечив им безбедную жизнь.
   Но когда в ее жизнь вошел Шелдон Паттерсон, буквально ошеломивший ее, тогда Джесс поняла, что все это время ждала именно его.

1

   Англия, сентябрь 2001 года
   Джессика еще раз взглянула на часы, стараясь сконцентрировать внимание на стрелках. Она хотела бы остановить время, но стрелки неуклонно двигались вперед. Ей не нужно было считать, сколько прошло с того условного часа, о котором они договаривались. Две минуты назад она уже делала это. Итак, она ждет уже лишних двадцать два часа и девять минут возвращения своего мужа Шелдона и сына Си-Джея, которые уехали на несколько дней отдохнуть. Джессика подумала, что, возможно, Шелдон умышленно решил задержаться, желая ей доказать, что вполне может самостоятельно справиться с сынишкой.
   Она снова выглянула в окошко, надеясь, что именно сейчас на дорожке, ведущей к их уютному домику в Кембридже, появится роскошный серебристый «Мерседес» Шелдона, который нельзя спутать ни с каким другим автомобилем. Все это время Джессика не переставала молиться о том, чтобы муж и сын вернулись домой живыми и невредимыми, а ее страхи об автомобильной аварии оказались бы беспочвенными.
   Джессика протерла покрасневшие от долгой бессонницы глаза, после чего попыталась сосредоточиться и мысленно вернуться на пять дней назад. Именно тогда она видела их в последний раз. Си-Джей искренне радовался, что впереди его ждет самое настоящее приключение. Еще бы! Ему предстоит провести несколько дней с папой, и больше никого рядом не будет. Ни мамы, ни бабушки! Ребенок так увлекся предстоящим путешествием, что не обращал внимания на возникшие трения между родителями.
   — Я уже сто раз повторял тебе, что мы вернемся около часа дня. Все будет зависеть от расписания паромов, — устало вздохнул Шелдон, когда Джессика снова поинтересовалась точным временем их возвращения. У мальчика еще останется масса времени, чтобы успеть все приготовить к школе. Перестань суетиться, пожалуйста. Я уверен, что вполне справлюсь со своими обязанностями отца. Видишь ли, мне иногда полезно побыть наедине со своим сыном.
   — С нашим сыном, Шелдон. Си-Джей — наш сын, — сердито проворчала Джессика.
   Она помахала им рукой, пытаясь улыбаться и казаться счастливой. Но как только машина скрылась из виду, а вместе с ней исчезло и радостное личико сына, Джессика разрыдалась. Дело в том, что с момента рождения Си-Джея — а это произошло почти пять лет назад — они впервые разлучались более чем на сутки. И хотя Джессика пыталась сопротивляться, Шелдон решил, что настало время рвать этот невидимый канат, которым мать была привязана к своему ребенку. Шелдон считал, что Си-Джею нужно проявлять больше независимости, а следовательно, требовалось некоторое время побыть вдали от своей чрезмерно любящей и заботливой мамочки. Именно поэтому он настоял на том, чтобы они поехали отдохнуть без Джессики.
   В голове несчастной женщины снова и снова звучали слова:
   — Джессика, Си-Джей — совершенно нормальный мальчик. Ему не нужно постоянно держаться за подол маминого платья, это же не девчонка! Он должен расти сильным, чтобы стать настоящим мужчиной. И я, как отец, должен служить ему примером. Мальчикам нужны отцы, от них дети могут очень многому научиться.
   Испугавшись, что она может занять главную телефонную линию и таким образом лишить возможности Шелдона позвонить ей, Джессика пошла в кабинет мужа, где телефон был подключен к другому номеру. Она сняла трубку и быстро набрала нужные цифры, прислушалась к гудкам. В голове проносились вопросы, один чудовищнее другого.
   Почему Шелдон сразу решил, что она не будет принимать участия в их поездке? Почему почти не готовился к отъезду? Почему она не настояла на том, чтобы он подробно описал ей предполагаемый маршрут и дал все контактные телефоны на каждом этапе их путешествия? И вообще, как она решилась отправить Си-Джея с Шелдоном?!
   Джесс помотала головой, пытаясь избавиться от назойливых неприятных мыслей. Шелдон любил ее, она любила его, и они оба просто души не чаяли в своем единственном сыне. И нечего беспокоиться, что они запаздывают. Просто не успели приехать вовремя, и ничего страшного в этом нет.
   Джессике показалось, что прошла целая вечность. Наконец трубку на другом конце провода взяли.
   — Мам, это ты? Послушай, они до сих пор не приехали, и я начинаю понемногу сходить с ума. Меня одолевают какие-то нехорошие предчувствия. Мне кажется, что с ними произошло чтото очень плохое…
   В трубке раздался приятный и успокаивающий голос матери. Сара старалась привести дочь в чувства и, конечно, говорила вещи простые и разумные. Скорее всего, Шелдону хотелось доказать, что он такой же родитель, как и Джессика, и может вполне сносно справиться с собственным сыном.
   Кстати, эта проблема стала причиной раздора, и решить ее мирно они долго не могли. Шелдон считал, что Джессика излишне сюсюкается с сыном и балует его. Джессика же была уверена, что Шелдону не терпится поскорей увидеть Си-Джея взрослым, поэтому он вознамерился лишить ребенка детства. Перепалки продолжались изо дня в день, но в итоге компромисс все же был найден. Супруги договорились, что Шелдон с Си-Джеем поедут отдохнуть на несколько дней без Джессики, чтобы побыть в сугубо мужской компании.
   А вдруг Шелдон попросту потерял счет времени, забыв о том, что срок их маленького отпуска уже закончился. Может, они так увлеклись своими приключениями, что прозевали последний паром? Вполне возможно, что телефон Шелдона за границей не срабатывал из-за плохой местной связи…
   Джесс нервно облизала губы. Сейчас самое главное — говорить спокойно и уверенно. Нельзя допустить, чтобы ее голос дрожал.
   — Мам, а ты не могла бы подскочить ко мне, а? Мне очень плохо одной. Я понимаю, ты сейчас подумаешь, что у меня вконец расшалились нервы, и все же… Как ты считаешь, может, мне позвонить в полицию? — Она выждала пару секунд и затараторила так быстро, чтобы мама не смогла перебить ее на полуслове: — Я просто не знаю, что еще можно предпринять в подобном случае. Ты только представь себе, что с ними приключилось что-то из ряда вон плохое. Например, автомобильная авария. Вдруг машина перевернулась, и сейчас они лежат где-нибудь в кювете. И никто их не видит, и никто им не поможет? Ведь такие случаи часто происходят! Помнишь, пару недель назад в новостях передавали? Если не ошибаюсь, женщина пролежала вот так у дороги целых три дня!
   Пока Джессика Паттерсон делилась с матерью своими мыслями, ее взгляд перебегал с одной фотографии на другую. Сейчас она находилась в кабинете мужа, в его святилище, где снимки в красивых рамках были аккуратно расставлены на столе и на книжных полках. Хотя тут присутствовали официальные фотографии, сделанные и на свадьбе Паттерсонов, и во время крещения малыша, все же на большинстве снимков Джессика почему-то отсутствовала. Вот фото, сделанные на дне рождения Си-Джея и на отдыхе, но повсюду на Джессику с этих снимков глядели счастливые Шелдон и Си-Джей. Только они двое и более никого, словно неразлучные отец и сын. Как будто она, жена и мать, в их жизни вовсе не существовала.
   Положив трубку на рычаг, Джессика скрестила руки на груди и, склонив голову набок, принялась внимательно изучать портреты своих любимых. Хотя большинство этих снимков делала сама Джессика и все они были ей отлично известны, на какое-то мгновение ей показалось, что она видит их в первый раз.
   Чем дольше женщина рассматривала фотографии, тем яснее становилось, что все это время от ее взгляда ускользало нечто очень важное. Ей захотелось во что бы то ни стало докопаться до истины. Схватив несколько рамочек с наиболее выразительными фотографиями, она отнесла их в хорошо освещенную кухню, расставила их на столе и начала не спеша изучать каждый снимок. Она все еще находилась за этим странным занятием, когда в дверь позвонили. От резкого и неожиданного звука Джессика вздрогнула и рванулась ко входу. Дрожащими руками она открыла дверь и тут же увидела свою мать.
   — А, это ты… — не скрывая разочарования, выдохнула Джесс. — А я надеялась, что это, может, они. Я почему-то подумала, что Шелдон мог забыть свой ключ.
   — Джесс, Джесс, ты только посмотри, до чего ты уже себя довела! — Сара обняла дочь и крепко прижала к себе. — Ну перестань так нервничать. Мне почему-то верится, что ничего страшного с ними не произошло, но ты все же сейчас соберись с духом и, не торопясь, расскажи мне все подробней, с самого начала и до конца. Вот тогда мы вместе и решим, есть у нас основания для беспокойства или нет.
   Едва сдерживая слезы, Джессика прошла в кухню. Мать последовала за ней.
   — Ничего такого особенного я сообщить тебе, к сожалению, не могу. Но меня не отпускает странное чувство, будто с ними уже что-то случилось. Это на уровне материнского инстинкта, если хочешь. Ты должна меня понять. — Она смотрела на Сару умоляющим взглядом, словно хотела услышать от нее что-то разумное и ободряющее. — Но ведь они отправились всего-навсего во Францию, а не на край света! — в отчаянии воскликнула Джесс. — Диснейленд, как мне всегда казалось, не считается зоной риска на нашей планете, верно ведь?
   — Конечно, нет, а потому перестань паниковать. — Голос Сары прозвучал сочувственно, но достаточно спокойно и убедительно.
   Но Джесс, похоже, не слышала мать или не хотела слышать. Она взволнованно продолжала:
   — Он обещал прибыть еще вчера к обеду. Завтра Си-Джей должен идти в школу. Причем это будет его первый день в настоящей школе. Это уже не детский сад и не подготовительная группа, поэтому он очень ждал этого дня. Там будут все его друзья, ну, и он, конечно же, должен присутствовать на церемонии, посвященной первому учебному дню. Шелдон прекрасно знает об этом. — Голос ее становился все более неуверенным, тон повышался. Джессика начала нервно размахивать руками, словно пытаясь объяснить свое состояние при помощи жестов.
   — Ты еще раз не пробовала позвонить Шелдону? — с невозмутимым спокойствием поинтересовалась Сара.
   — Конечно, пробовала, черт бы его побрал! Я без конца пытаюсь до него дозвониться, но каждый раз безуспешно. То у него мобильный выключен, то нет связи, то оператор сообщает еще какую-то чушь, а все вместе это может означать лишь то, что они, скорее всего, сейчас лежат где-нибудь в канаве в перевернутой машине. Боже мой, а вдруг несчастье произошло с ними уже давно? Вдруг с того времени прошло уже несколько дней? А что, если они уже оба умерли и никто об этом ничего не знает?!
   Сара Уэллс с беспокойством посмотрела на свою дочь.
   — Хорошо, — кивнула она. — Наверное, ты права, и нам действительно следует сообщить о своих опасениях полиции. Ну, хотя бы для того, чтобы выслушать их. Пусть они выяснят, не случилось ли в последнее время подобных катастроф. Нет, я совершенно не верю в твою версию, просто таким образом мы, наоборот, исключим ее. Может, хоть тогда ты немного успокоишься. — Ее улыбка и ровный тон звучали убедительно. — Более того, мне почему-то кажется, что Шелдон и Си-Джей вернутся сюда еще до того, как прибудет полиция. Ну это только в том случае, если стражи порядка сочтут необходимым лично навестить нас с тобой.
   — Мам, а не могла бы ты сама позвонить в участок, а? Ты сейчас соображаешь лучше меня, и твое объяснение прозвучит более связным. Так они скорее поверят, что нам требуется их помощь.
   Сара обняла дочь за плечи:
   — Конечно, я позвоню сама. Ты пока иди, умойся, причешись, да и вообще приведи себя в порядок, а я поставлю чайник. Постарайся успокоиться. Вот увидишь, ты освежишься и сразу почувствуешь себя значительно лучше.
   Джесс машинально запустила пятерню в свою пышную шевелюру и, поморщившись, тут же опустила руку:
   — Ты, наверное, хочешь сказать, что я выгляжу отвратительно и мне нужно немедленно привести себя в порядок, иначе полицейские, увидев меня, еще, чего доброго, подумают, что им приходится иметь дело с сумасшедшей, да?
   Сара покачала головой и улыбнулась:
   — Нет, я имела в виду совсем другое и надеюсь, что ты поняла меня правильно. Хотя выглядишь ты действительно немного диковато. Правда, этого мне говорить не следовало, поскольку свои волосы ты унаследовала от меня, бедное мое дитя!
   Джесс едва сдержала улыбку, а потом рванулась в ванную. Она подумала, что если замешкается, то еще, чего доброго, сможет прозевать очень важный звонок. Она наскоро умылась холодной водой, потом тщетно попыталась расчесать спутанные рыжие кудри. Огненный цвет волос ей удавалось усмирять при помощи краски, превращая его в приятный рыжевато-каштановый оттенок, но вот с кудряшками ничего поделать было нельзя. И так как она не причесывалась уже почти сутки, теперь возиться с ними пришлось бы достаточно долго.
   Однако времени на это сейчас у Джессики не имелось, поэтому она решила попросту заколоть волосы в пучок при помощи пары гребней. После этого она нанесла на веснушчатую кожу лба и носа пудру и посчитала, что теперь готова принять в своем доме кого угодно.
   Она машинально осмотрела себя в зеркала, которые Шелдон, словно потеряв чувство меры, установил не только над раковиной, но еще и по обе ее стороны. Она тихо застонала, обратив внимание на свои массивные бедра, которые казались почему-то еще толще из-за того, что Джессика надела сегодня спортивные шорты и блузку без рукавов. Когда Шелдон начинал критиковать ее, она всякий раз отбивалась, объявляя, что такая грушевидная фигура характерна для всех женщин, рожденных в Англии. Теперь Джесс подумала о том, не стоит ли ей переодеться во что-нибудь не столь вызывающее, а то Шелдон, вернувшись домой, обязательно начнет отпускать шуточки по поводу ее целлюлита, с которым Джесс уже перестала бороться. Однако она тут же отбросила эту мысль, словно устыдившись ее. Как она может сейчас смотреться в зеркало и рассуждать о ширине своих бедер, когда еще неизвестно, где находятся ее муж и сын и что вообще с ними произошло?! Джесс поняла, что ей сейчас срочно нужно выпить чего-нибудь покрепче.
   Женщина поспешила на кухню, где ее мать уже приготовила сэндвичи и теперь сражалась с последней моделью кофеварки, которую Шелдон приобрел по случаю очередной годовщины свадьбы.
   Со спины Сара походила на собственную дочь. Те же рыжие волосы, немного поблекшие с возрастом, и та же не слишком привлекательная грушевидная фигура, узкая сверху и неизменно расширяющаяся в нижней половине. При этом Сара выглядела, одевалась и вела себя как женщина, моложе своих лет, хотя ее возраст приближался к шестидесяти.
   — Ты уже позвонила в полицию? Что они тебе ответили? — с порога спросила Джесс.
   — Боюсь, ничего утешительного они мне сказать не смогли. Нужно еще немного подождать. Они посоветовали связаться с гостиницей, где останавливались Шелдон с Си-Джеем. Здесь никаких несчастных случаев не происходило, а если это стряслось там, во Франции… Ну и тут ничего страшного нет. У обоих были при себе документы, и, кроме того, Шелдон вел собственную машину. — Сара повернулась к дочери. — Я думаю, что отсутствие новостей в нашем случае действительно равносильно хорошим новостям.
   — Но как я могу с ними связаться, если, черт возьми, даже не знаю, в какой именно гостинице они останавливались? — Джесс снова повысила голос, но теперь он звучал так, словно она пыталась защищаться. — Шелдон сказал, что отель они выберут на месте, и добавил, что это является обязательным условием их невероятного приключения. Он, конечно, обещал мне сразу же позвонить, но не сдержал своего слова. Я сперва рассердилась, а потом решила, что он либо, как всегда, забыл сообщить мне о гостинице, либо подумал, что будет лучше не тревожить меня без надобности. Ну и, конечно, такая изоляция, по его мнению, заодно должна была еще больше сблизить его с сыном.
   — Скорее всего, так оно и получилось. Наверное, лучше всего будет еще немного подождать и посмотреть, как станут разворачиваться события. Ты ведь лучше меня знаешь своего мужа. Если он что-то задумал, то будет гнуть свою линию до победного конца. — Сара замолчала. Она старательно подбирала слова, чтобы не обидеть свою дочь. — Мы же обе с тобой знаем, что Шелдон обладает удивительным самомнением. Скорее всего, думая только о себе, он даже не представляет, сколько волнений доставляет тебе в эти минуты. — Сара протянула к Джесс руки: — Иди ко мне, дорогая. Все будет хорошо, поверь мне. Шелдон — примерный отец. Он не станет предпринимать ничего такого, что могло бы подвергнуть жизнь Си-Джея опасности. Нет, он ни за что не посмеет так рисковать. Наверное, они упиваются обществом друг друга, а если такая компания их обоих устраивает, они могут и задержаться на денек. При этом, повторяю, ни один из них даже не задумывается над тем, как тебе приходится волноваться и переживать. Перестань фантазировать. Так ведь и рехнуться можно.
   Стараясь сдержать слезы, Джесс шагнула вперед и угодила прямо в объятия матери, как это часто бывало в ее детстве.
   Мать и дочь во многом походили друг на друга. Конечно, внешность — не самое главное в человеке. Но к Джессике перешел и легкий характер матери. Обе женщины быстро сходились с людьми, заводили дружбу с соседями и старались ни с кем не ссориться. Правда, иногда получалось так, что их обижали, и тогда это становилось тяжелой душевной травмой.
   Сара сознавала и то, что временами и она, и Джессика сами подготавливали почву для таких трагедий, не предпринимая ничего существенного, чтобы избежать несчастья.
   Так, например, получилось с Сарой много лет назад, когда от нее ушел муж. Она влюбилась в красивого мужчину, который вполне отвечал стандартам девичьей мечты. Но больше всего Саре запомнилось охватившее ее отчаяние, когда Микки в один прекрасный день сообщил о том, что уходит навсегда.
   Саре исполнилось чуть больше двадцати, когда она осталась одна, да еще с годовалым ребенком на руках. Теперь ей нужно было самостоятельно сводить концы с концами. А Микки Уэллс понял, что так и не нашел себя, а потому отправился, как и многие другие хиппи, куда-то в Индию. С тех пор они не виделись. Таким он и запомнился Саре — высокий, самоуверенный, с обворожительной улыбкой на губах. Счастливый человек, у которого полностью отсутствует чувство ответственности перед другими людьми. Сара только пожала плечами и начала строить новую жизнь для себя и своей малютки. Они так и жили вдвоем, становясь год от года все ближе друг другу.
   Сара не любила, когда, говоря о них, использовали выражение «как сестры», имея в виду, конечно, внешнее сходство. Но все же приятно сознавать, что между ними существовала крепкая связь. Иногда Сара сожалела о том, что после ухода Микки ей так и не удалось встретить настоящего мужчину. И все же Микки, несмотря на все свои многочисленные недостатки, так и оставался любовью всей ее жизни, а в отношении других кавалеров Сара всегда проявляла бдительность и осторожность. Может быть, даже излишнюю.
   Когда Джесс представила матери такого же красивого и самоуверенного, как Микки, американца, с которым дочь познакомилась во время отпуска в Мексике, сердце Сары ухнуло в пропасть. Ей показалось, что дочь непременно повторит ее собственную историю любви — настолько напомнил ей Шелдон бывшего мужа. Правда, в отличие от оборванца Микки, этот мужчина оказался весьма состоятельным.
   Если судить по внешности и отбросить тот факт, что Уэллс считал себя хиппи, а Паттерсон являлся во всем консерватором, эти двое мужчин очень походили друг на друга. Однако Сара не стала заострять на этом внимание. Она вела себя сдержанно и дала себе слово не вмешиваться в личные дела дочери и не осуждать ее выбор. Она просто скрестила пальцы на удачу и дала свое согласие на брак. Но вскоре Шелдон все же сумел покорить Сару и заслужить ее расположение к своей особе.