Страница:
– Нас ждет еще миндальный торт с лимонным кремом. – Хриплый, нетвердый голос не вязался с прозаическими словами. – Ты любишь сладкое?
– Да, но сейчас что-то не хочется, – промямлила Хэтти. – Может, мне лучше взять свою порцию в номер и угостить Джоан? Она обожает торты. Но ты ешь, не обращай на меня внимания.
– Дьявол! – вдруг взорвался Марио. – Ты прекрасно знаешь, что я не могу не обращать на тебя внимания! Торт – это вовсе не то, чего я хочу! – Его глаза полыхнули таким огнем, что у Хэтти пересохло в горле. – Я ни на минуту не могу забыть, что сегодняшний вечер – наша единственная возможность побыть наедине. На вилле мне придется трудно.
Хэтти насторожилась. Что это за таинственная причина, не позволяющая им заниматься любовью на вилле? От ответа, который напрашивался сам собой, у нее все внутри похолодело.
– Что случилось? – вскричал Марио. – Объясни, почему ты так странно смотришь?
– Скажи... вы с Лючией жили на вилле «Кипрессо»?
– Ах вот оно что! – Напряжение, казалось, отпустило Марио. – Нет. – Обняв Хэтти за плечи, он подвел ее к дивану, усадил и сам сел рядом. – Мне следовало объяснить тебе с самого начала. «Кипрессо» – наше фамильное имение, мы все там выросли – я, Фредо, наша сестра. А дом, в котором мы с Лючией жили, я после ее смерти продал.
– Я и не знала, что у тебя есть сестра. – Хэтти тоже расслабилась и тайком вздохнула с облегчением. Ее ужасала перспектива жить в доме, где бродит признак покойной жены Марио. – Как ее зовут? Она замужем? Она тоже живет на вилле?
– София моложе Фредо. Она замужем за адвокатом Луиджи Витали, у них двое маленьких сыновей, и они живут в Лукке. – Марио рассмеялся и поцеловал ее в лоб. – Ну что, я тебя успокоил?
– Да. А где ты жил с Лючией?
– Ее родители хотели, чтобы мы жили у них, но тогда нам было бы очень трудно скрывать правду о нашем браке. Поэтому я купил дом во Флоренции в нескольких кварталах от них. – Он помрачнел. – Этот дом стал для нас обоих тюрьмой.
– Бедная Лючия. Хотя в каком-то смысле ей очень повезло.
– Повезло?
– Конечно, ведь ее мужем стал ты. Другой мужчина на твоем месте мог не проявить подобной чуткости.
Марио покачал головой.
– Харриетт, не наделяй меня добродетелями, которые мне в действительности не свойственны.
– Что ты имеешь в виду?
– Я проявил, как ты выразилась, чуткость, потому что у меня не было желания вести себя по-другому. В ту ночь, когда Лючия меня отвергла, во мне словно что-то умерло. Возможно, моя юность, – добавил Марио, криво усмехнувшись. – С тех пор я к ней даже не прикасался, кроме тех случаев, когда мы находились в общественных местах и этого нельзя было избежать, не вызвав подозрений. – Марио двумя пальцами приподнял голову Хэтти за подбородок. – Но когда я встретил тебя, люббвь моя, во мне ожили чувства, которые я считал давно умершими. Словно рухнула какая-то плотина, годами сдерживавшая их, и подавленные желания вырвались наружу. – Он лукаво улыбнулся. – Наверное, я веду себя очень по-итальянски? Вы, англичане, славитесь своей сдержанностью. Я тебя смутил, малышка?
– Нисколько. – Низкий бархатный голос с легкой хрипотцой, ласковое слово «малышка» вызвали в Хэтти бурю чувств. – Признаться, мне даже нравится, когда ты становишься таким страстным. Это так возбуждает...
Договорить она не успела, потому что Марио запечатал ей уста страстным поцелуем. А когда Марио заговорил, Хэтти поняла смысл его слов только по интонациям: он говорил по-итальянски, одновременно лаская ее тело сквозь шелк платья и разжигая в ней пламя желания. Через несколько минут, изнывая от нежной муки, Хэтти уже мечтала о том, чтобы Марио раздел ее и отнес в кровать, где она наконец поняла бы, насколько прекрасным может быть акт любви. Но она знала, что он этого не сделает, во всяком случае, сегодня. Незнакомые доселе чувства и желания были столь остры, что Хэтти всхлипнула. Марио прижал ее к себе.
– Не плачь, любимая, прости меня, я тебя напугал.
– Нет, это не от страха, – хрипло призналась Хэтти, – а от неудовлетворенности. Я... я тебя хочу, ты сводишь меня с ума. Я никогда ничего подобного не чувствовала.
Марио застонал.
– Любовь моя, не говори так! – Он взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.
– Ты сказал, что на вилле «Кипрессо» мы редко будем оставаться наедине. Почему? Из-за Джоан и сиделки?
Марио кивнул.
– Кроме того там есть кухарка Роза, ее муж Джино, который следит за садом, а как только София узнает, что у меня гости, то тут же примчится знакомиться.
– Твоей сестре не покажется странным, что ты пригласил меня пожить на вилле? – забеспокоилась Хэтти.
Марио молчал, устремив взор на их соединенные руки.
– Она очень удивится, – сказал он наконец. В его голосе появилось напряжение, которого не было раньше. – Потому что я никогда еще ни одну женщину не привозил на виллу. – Марио поднял на нее глаза, и от его взгляда у Хэтти захватило дух. – Я не собирался это говорить, во всяком случае, сегодня... Понимаю, что мне следовало набраться терпения и подождать, но Бог свидетель, я и так уже потратил изрядную часть своей жизни впустую. – Он крепче сжал ее руку. – Харриетт, увидев тебя, я сразу понял, что ты должна быть моей. Мне не нужна короткая интрижка, роман... ты нужна мне не на время, а на всю жизнь. Харриетт, я прошу тебя стать моей женой.
9
10
– Да, но сейчас что-то не хочется, – промямлила Хэтти. – Может, мне лучше взять свою порцию в номер и угостить Джоан? Она обожает торты. Но ты ешь, не обращай на меня внимания.
– Дьявол! – вдруг взорвался Марио. – Ты прекрасно знаешь, что я не могу не обращать на тебя внимания! Торт – это вовсе не то, чего я хочу! – Его глаза полыхнули таким огнем, что у Хэтти пересохло в горле. – Я ни на минуту не могу забыть, что сегодняшний вечер – наша единственная возможность побыть наедине. На вилле мне придется трудно.
Хэтти насторожилась. Что это за таинственная причина, не позволяющая им заниматься любовью на вилле? От ответа, который напрашивался сам собой, у нее все внутри похолодело.
– Что случилось? – вскричал Марио. – Объясни, почему ты так странно смотришь?
– Скажи... вы с Лючией жили на вилле «Кипрессо»?
– Ах вот оно что! – Напряжение, казалось, отпустило Марио. – Нет. – Обняв Хэтти за плечи, он подвел ее к дивану, усадил и сам сел рядом. – Мне следовало объяснить тебе с самого начала. «Кипрессо» – наше фамильное имение, мы все там выросли – я, Фредо, наша сестра. А дом, в котором мы с Лючией жили, я после ее смерти продал.
– Я и не знала, что у тебя есть сестра. – Хэтти тоже расслабилась и тайком вздохнула с облегчением. Ее ужасала перспектива жить в доме, где бродит признак покойной жены Марио. – Как ее зовут? Она замужем? Она тоже живет на вилле?
– София моложе Фредо. Она замужем за адвокатом Луиджи Витали, у них двое маленьких сыновей, и они живут в Лукке. – Марио рассмеялся и поцеловал ее в лоб. – Ну что, я тебя успокоил?
– Да. А где ты жил с Лючией?
– Ее родители хотели, чтобы мы жили у них, но тогда нам было бы очень трудно скрывать правду о нашем браке. Поэтому я купил дом во Флоренции в нескольких кварталах от них. – Он помрачнел. – Этот дом стал для нас обоих тюрьмой.
– Бедная Лючия. Хотя в каком-то смысле ей очень повезло.
– Повезло?
– Конечно, ведь ее мужем стал ты. Другой мужчина на твоем месте мог не проявить подобной чуткости.
Марио покачал головой.
– Харриетт, не наделяй меня добродетелями, которые мне в действительности не свойственны.
– Что ты имеешь в виду?
– Я проявил, как ты выразилась, чуткость, потому что у меня не было желания вести себя по-другому. В ту ночь, когда Лючия меня отвергла, во мне словно что-то умерло. Возможно, моя юность, – добавил Марио, криво усмехнувшись. – С тех пор я к ней даже не прикасался, кроме тех случаев, когда мы находились в общественных местах и этого нельзя было избежать, не вызвав подозрений. – Марио двумя пальцами приподнял голову Хэтти за подбородок. – Но когда я встретил тебя, люббвь моя, во мне ожили чувства, которые я считал давно умершими. Словно рухнула какая-то плотина, годами сдерживавшая их, и подавленные желания вырвались наружу. – Он лукаво улыбнулся. – Наверное, я веду себя очень по-итальянски? Вы, англичане, славитесь своей сдержанностью. Я тебя смутил, малышка?
– Нисколько. – Низкий бархатный голос с легкой хрипотцой, ласковое слово «малышка» вызвали в Хэтти бурю чувств. – Признаться, мне даже нравится, когда ты становишься таким страстным. Это так возбуждает...
Договорить она не успела, потому что Марио запечатал ей уста страстным поцелуем. А когда Марио заговорил, Хэтти поняла смысл его слов только по интонациям: он говорил по-итальянски, одновременно лаская ее тело сквозь шелк платья и разжигая в ней пламя желания. Через несколько минут, изнывая от нежной муки, Хэтти уже мечтала о том, чтобы Марио раздел ее и отнес в кровать, где она наконец поняла бы, насколько прекрасным может быть акт любви. Но она знала, что он этого не сделает, во всяком случае, сегодня. Незнакомые доселе чувства и желания были столь остры, что Хэтти всхлипнула. Марио прижал ее к себе.
– Не плачь, любимая, прости меня, я тебя напугал.
– Нет, это не от страха, – хрипло призналась Хэтти, – а от неудовлетворенности. Я... я тебя хочу, ты сводишь меня с ума. Я никогда ничего подобного не чувствовала.
Марио застонал.
– Любовь моя, не говори так! – Он взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.
– Ты сказал, что на вилле «Кипрессо» мы редко будем оставаться наедине. Почему? Из-за Джоан и сиделки?
Марио кивнул.
– Кроме того там есть кухарка Роза, ее муж Джино, который следит за садом, а как только София узнает, что у меня гости, то тут же примчится знакомиться.
– Твоей сестре не покажется странным, что ты пригласил меня пожить на вилле? – забеспокоилась Хэтти.
Марио молчал, устремив взор на их соединенные руки.
– Она очень удивится, – сказал он наконец. В его голосе появилось напряжение, которого не было раньше. – Потому что я никогда еще ни одну женщину не привозил на виллу. – Марио поднял на нее глаза, и от его взгляда у Хэтти захватило дух. – Я не собирался это говорить, во всяком случае, сегодня... Понимаю, что мне следовало набраться терпения и подождать, но Бог свидетель, я и так уже потратил изрядную часть своей жизни впустую. – Он крепче сжал ее руку. – Харриетт, увидев тебя, я сразу понял, что ты должна быть моей. Мне не нужна короткая интрижка, роман... ты нужна мне не на время, а на всю жизнь. Харриетт, я прошу тебя стать моей женой.
9
В комнате стало очень тихо, лишь с улицы приглушенно доносились звуки ночного города.
Ты должна образумиться, все происходит слишком быстро и потому добром не закончится, твердил Хэтти внутренний голос, но его заглушал громкий стук сердца, переполненного радостью. Сбывается то, о чем она мечтала всю свою сознательную жизнь.
– Я поторопил события, – с горечью сказал Марио. Жестом, выдающим волнение, он взлохматил волосы пятерней. – Я повел себя глупо, нужно было подождать...
– Нет, не нужно, – быстро сказала Хэтти. Она радостно улыбнулась, и глаза Марио сверкнули в ответ. – Я рада, что ты не можешь ждать.
Он сжал ее руки так, что Хэтти едва не вскрикнула от боли.
– Ты серьезно?
– Да.
– Так ты согласна выйти за меня замуж?
– Да, да!
– Тогда скажи, что любишь меня!
– Ну конечно люблю, – заверила Хэтти, – иначе этот разговор был бы невозможен.
Марио вскочил на ноги, потянув за собой Хэтти. Выражение его лица стало напряженным, он впился взглядом в ее глаза.
– Ты понимаешь, что все скажут, что мы слишком мало знаем друг друга и еще не успели проверить свои чувства?
– А тебе не все равно, что скажут другие? – с вызовом спросила Хэтти.
Марио бережно обхватил ее лицо ладонями.
– Для меня важно только твое мнение... ну, еще, возможно, мнение твоих родителей. Мы должны с ними поговорить...
– Пока не надо, – поспешно возразила Хэтти. – Я пока не хочу ни с кем делиться нашей новостью.
– Даже с подругой?
– Джоан уже знает. – Видя ошеломление Марио, Хэтти рассмеялась. – Конечно, не то, что ты сделал мне предложение, а что я тебя люблю. Я никогда еще не была безумно влюблена, должна же я была поделиться хоть с кем-нибудь!
Марио просиял.
– Отлично. Раз твоя подруга знает, это значительно облегчит нам жизнь на вилле. Полагаю, она поймет, что нам нужно иногда оставаться наедине?
– Конечно, поймет, – заверила Хэтти и выжидающе уставилась на Марио. – Не знаю, дорогой, как принято в Италии, а у нас в Англии предложение руки и сердца, конечно, если дама ответила «да», принято скреплять поцелуем.
– Харриетт, скажи еще раз: дорогой.
– Нет уж, сначала поцелуй меня.
Вместо поцелуя Марио подхватил ее на руки. У Хэтти мелькнула мысль, не собирается ли он отнести ее прямо в спальню, коль скоро они объяснились друг другу в любви. Но Марио сел на диван, усадил Хэтти к себе на колени и поцеловал в губы, которые она с готовностью подставила.
– Ну вот, любовь моя, теперь мне самому не верится, что все это происходит на самом деле.
– Если это сон, то он снится нам обоим, – прошептала Хэтти.
Марио ухитрялся одними поцелуями доставлять ей огромное наслаждение, он сумел продемонстрировать, что поцелуй – большое искусство и что он, Марио Пачини, достиг в этом искусстве совершенства. Переводя дух, Хэтти чуть отстранилась и спросила с вызовом:
– Кто научил тебя так целоваться? Марио рассмеялся и взлохматил ей волосы.
– Оливия.
– Кто такая Оливия?
– Просто девушка, с которой я встречался в юности задолго до женитьбы. Она была старше меня, это она открыла мне, что поцелуи и ласки ничуть не менее важны, чем сам акт любви. Вот только она так и не позволила мне зайти дальше поцелуев.
Прозвучавшее в его голосе легкое сожаление не укрылось от Хэтти.
– Но ты-то хотел большего! – проницательно заметила она, погрозив ему пальцем.
Марио плутовато усмехнулся и стал казаться гораздо моложе своих лет.
– Мужчины всегда хотят большего, дорогая. – Он глубоко вздохнул. – Давай вернемся к практическим вопросам. Я понимаю, что требую очень многого, но... Харриетт, ты согласна отказаться от карьеры и разделить со мной жизнь? После недолгого колебания Хэтти кивнула.
– Да, согласна.
– У тебя есть сомнения? – тихо спросил Марио.
– Нет, вовсе нет. – Она замялась и робко улыбнулась. – Признаюсь тебе в том, в чем не признавалась ни одной живой душе: моя так называемая карьера никогда не была для меня важна. Я только притворялась деловой женщиной.
Марио нахмурился.
– Но зачем было притворяться, любовь моя?
– Во-первых, современной девушке полагается работать и стремиться сделать карьеру. – Хэтти пожала плечами. – Кроме того, должна же я была заниматься каким-то делом. Я не лентяйка, и с мозгами у меня, кажется, все в порядке, хотя мне никогда не стать такой, как мои сестры. Бет окончила университет с отличием, а Салли, та вообще светлая голова, она, наверное, обскачет даже Бет. – Хэтти кисло улыбнулась. – После школы я окончила курсы машинописи и поступила на работу в солидную контору, торгующую недвижимостью, чтобы все видели, что я намерена делать карьеру. Правда, там мне быстро наскучило, так что вакансия в фотостудии подвернулась весьма кстати. Моя нынешняя работа мне нравится, но, честно говоря, мне не хотелось бы заниматься ею всю жизнь.
– Рад это слышать. Признаться, я боялся, что твоя работа встанет между нами.
– Может, я смогу найти какое-нибудь дело по душе здесь, во Флоренции, или...
– Или?
– Может быть, у нас родится ребенок, – еле слышно прошептала Хэтти.
– Ты серьезно, любимая? Ты правда хочешь иметь ребенка?
– Не ребенка вообще, – уточнила, осмелев, Хэтти, – а твоего ребенка.
Марио прижал ее к себе и вдруг разразился потоком итальянских фраз. Хэтти не понимала из его страстной речи ни слова, но не сомневалась, что Марио не просто обрадован – счастлив. И она не ошиблась.
– А я было отчаялся стать отцом, – хрипло признался Марио, снова переходя на английский.
– Мне не верится, что не нашлось женщины, которая была бы счастлива родить тебе детей.
– Женщины, может, и находились, только я зарекся жениться без любви. Мне хватило одного раза.
Хэтти испытала острое желание утешить этого взрослого, зрелого мужчину. Она обняла Марио за шею и страстно поцеловала его, без слов выражая свои чувства. Марио зашептал ей какие-то нежные слова, снова перейдя на родной язык, Хэтти жалела только о том, что не понимает его.
– Я научу тебя итальянскому, – пообещал он в перерыве между поцелуями. – Я не могу заниматься любовью на английском.
– У тебя отлично получается, – хрипло прошептала Хэтти.
– О, я могу еще лучше...
Внезапно оба замолчали и посмотрели друг другу в глаза. Каждый прочел во взгляде другого желание. Марио порывисто встал и протянул Хэтти руку.
– Я должен проводить тебя до номера.
– Но еще так рано, – запротестовала она.
– Любовь моя, я так сильно тебя хочу, что весь горю, я не могу с собой... боюсь, мне не хватит силы воли... черт, не могу подобрать нужные слова! – Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. – Харриетт, клянусь, мои намерения были чисты, не как у других мужчин, которых ты знала. Угощение, вино – это лишь еда и питье, а не средства соблазнить тебя, чтобы уложить в постель.
– Сейчас я это знаю. – Хэтти положила руку ему на плечо. – Марио... ты хочешь сказать, что не будешь заниматься со мной любовью до свадьбы?
– Если это и твое желание – да, обещаю.
– Нет, у меня другое желание: чтобы мы занялись любовью раньше, даже... даже если поначалу не все у нас пойдет гладко.
– Харриетт, не путай меня со своими любовниками! – высокомерно заявил Марио. – Мы созданы друг для друга, вот увидишь, у нас все будет прекрасно.
– Все возможно, но это неважно. – Хэтти поспешила уточнить: – То есть я хочу сказать, что до нашей брачной ночи мы достигнем совершенства.
– Ты хочешь стереть дурные воспоминания? Ах, Харриетт... – Марио поцеловал ее с нежной страстью, затем немного отстранился и с улыбкой посмотрел в глаза. – Теперь, когда ты согласилась стать моей, – прошептал он, – я очень скоро покажу тебе, какой может быть любовь. А пока...
– Ты хочешь отвести меня обратно к Джоан, – смиренно подсказала Хэтти.
Марио покачал головой и снова усадил ее на мягкий диван.
– Не сейчас. У нас сегодня особенный день, я намерен еще немного подержать тебя в своих объятиях.
Марио стал покрывать легкими нежными поцелуями ее лоб, веки, щеки и наконец нашел ее губы. Хэтти пылко ответила на поцелуй, у Марио участилось дыхание, он опустил ее на диванные подушки и навис над ней. Неотрывно глядя Хэтти в лицо, словно пытаясь заметить малейшие признаки недовольства, он стал ласкать ее грудь через тонкую ткань платья.
Хэтти выгнулась ему навстречу, желая большего. Его длинные тонкие пальцы медленно скользнули за вырез платья. От их нежного прикосновения к набухшим и ставшим очень чувствительными соскам у Хэтти захватило дух. Марио припал к ее губам глубоким страстным поцелуем и, не отрываясь от ее губ, вытянулся на диване во весь рост. От прикосновения к его горячей возбужденной плоти внутри Хэтти словно что-то взорвалось, как будто открылся неизвестный источник неистового, неукротимого желания. Едва сознавая, что делает, она завела руку за спину, резко потянула вниз язычок «молнии» и спустила платье до талии. Марио шумно втянул в себя воздух, освободил грудь Хэтти от бюстгальтера и сомкнул горячие губы вокруг одного соска, в то время как его пальцы ласкали другой.
Голова Хэтти металась из стороны в сторону по диванной подушке, желание стало нестерпимым. Погрузив пальцы в густые черные волосы Марио, она еще ближе притянула к себе его голову, но Марио отстранился и сел – только чтобы сорвать с себя рубашку, – а затем снова навис над Хэтти и стал жадно целовать со все нарастающей страстью.
Наконец он поднял голову, посмотрел в глаза Хэтти и хрипло выдохнул:
– Это выше моих сил, любимая!
– Марио, я так тебя хочу, – простонала она.
– Я хочу тебя сильнее!
На секунду он зажмурился, словно от невыразимой боли, потом резко вскочил и потянулся за рубашкой. Хэтти тоже встала, повернулась к Марио спиной и стала застегивать «молнию» на платье. По ее щекам текли слезы. Видя, что она не может справиться с застежкой, Марио отвел ее руки.
– Позволь мне. – Он вдруг замер и резко развернул Хэтти лицом к себе. – Ты плачешь!
– Нет, не плачу, – пролепетала она, всхлипывая и шмыгая носом.
– Не стесняйся, плакать не стыдно.
Он поцелуями стер с ее щек соленую влагу. Но даже это мимолетное прикосновение подействовало на обоих слишком сильно. Через мгновение оба снова жадно прижимались друг к другу, губы снова слились в страстном поцелуе, лишившем обоих последних остатков выдержки. Марио поднял ее на руки, его глаза горели неистовым огнем, ответный взгляд Хэтти развеял все его сомнения, если таковые еще оставались. Он отнес Хэтти в спальню и поставил на ноги возле широкой кровати, залитой лунным светом.
– Ты уверена? – хрипло спросил Марио.
– Уверена, – прошептала Хэтти.
Она спустила платье' с плеч, позволила ему соскользнуть на пол и переступила через него. Марио опустился на колени и уткнулся лицом в шелковистую кожу ее живота.
– Любовь моя, я весь горю, боюсь, мне не хватит выдержки, я не смогу быть нежным.
– Мне не нужно, чтобы ты был нежным, – горячо возразила Хэтти, – мне только нужно знать.
Он поднял голову.
– Знать? Что?
– Что я не фригидна, нормальна, словом, не такая, какой меня называли мужчины, которые...
Хэтти ахнула: Марио стремительно поднялся, подхватил ее на руки и положил на кровать. Он склонился над ней, лицо в лунном свете казалось бледным, а глаза горящими.
– Твои любовники ни черта не смыслят, ты лучше всех, ты – само совершенство!
У Хэтти снова навернулись слезы на глаза.
– Марио, как бы мне хотелось...
– Чего ты хочешь, скажи мне, любимая?!
– Мне бы хотелось, чтобы до тебя у меня никого не было.
– Забудь о них, выброси из головы прошлое. – Марио слизнул с ее щеки слезинку. – Есть только ты и я.
И он оказался прав: когда их больше ничто не разделяло, когда они, обнаженные, лежали в объятиях друг друга, прошлое перестало для них существовать, тягостные воспоминания растаяли. Своими ласками и поцелуями Марио довел Хэтти до экстаза, она содрогалась от наслаждения, его руки и губы творили с ней нечто сказочное, невообразимое, заставляя жаждать большего.
Только уступив хриплой мольбе Хэтти, Марио наконец сделал их единение полным. На мгновение он замер неподвижно, сдерживая страсть, но Хэтти сама начала двигаться в настойчивом приглашении, и Марио с восторгом его принял. Он продолжал ласкать и целовать ее, жарко шепча, как она хороша, как он ее любит, как ему приятно быть с ней, а когда ему стало не хватать запаса английских слов, перешел на родной язык.
Он все ближе подводил ее к заветной цели, взгляд Хэтти затуманился, дыхание стало частым и прерывистым, голова металась по подушке из стороны в сторону. Наконец Хэтти впилась ногтями в его плечи, и обоих подхватил горячий бурлящий поток. Хэтти достигла вершины первой, почувствовав, как она содрогнулась под ним, Марио перестал сдерживаться и отдался во власть страсти.
Они долго лежали в объятиях друг друга, двигаться не хотелось. Наконец Марио поднял голову и с улыбкой заглянул в полуприкрытые отяжелевшими веками глаза Хэтти.
– Итак, любовь моя, расскажи, что ты ощущаешь.
– У меня такое чувство, будто я одержала победу.
Марио вздохнул и с облегчением потерся щекой о ее щеку.
– Значит, ты не сбежишь от меня в гневе или в панике?
– Ни за что, тем более что я вообще не в состоянии двигаться.
– Я тоже не хочу, чтобы ты двигалась, но, боюсь, тебе пора возвращаться к подруге.
– Жаль, что я не могу остаться.
Марио быстро поцеловал ее.
– Когда мы поженимся, я никуда тебя не отпущу, буду обнимать тебя всю ночь.
Мечтательно улыбаясь, Хэтти потянулась и вдруг поморщилась.
– В чем дело?
– Хорошо, что здесь темно и тебе не видно, что я покраснела.
Марио рассмеялся и крепче обнял ее.
– Это еще почему?
– Потому что некоторые мои мышцы не привыкли к такой активности и теперь болят, – призналась Хэтти осипшим голосом. Она медленно подняла руку и нежно погладила его по щеке. – Спасибо тебе, Марио, за то, что ты подарил мне такое чудо.
– Ты благодаришь меня? – недоверчиво переспросил он. – Харриетт, ощущать, как твое тело реагирует на мои ласки, было так прекрасно... Мне не хватает слов! Когда я нес тебя в спальню, я, конечно, не сомневался, что нам будет хорошо вместе, но не ожидал, что это будет настолько восхитительно.
– А я до встречи с тобой вообще ничего не ожидала.
Марио снова потерся щекой о ее щеку, но Хэтти робко отстранилась.
– Ладно, – покаянно прошептал Марио, – обещаю, что, когда мы поженимся, буду каждый вечер бриться перед тем, как идти спать.
В этом его обещании было нечто глубоко интимное, Хэтти вздохнула и мечтательно прошептала:
– Мне все еще не верится, что все это происходит наяву.
– Знаю, любимая, мне самому не верится. – Марио приподнялся на локте, посмотрел ей в лицо и очень тихо сказал: – Но это правда. Я люблю вас, Харриетт Стюарт.
– Я верю, – так же тихо ответила Хэтти. – Я вас тоже люблю, Марио Пачини.
Марио взял ее руку и торжественно поцеловал, как будто они только что обменялись клятвами в вечной любви.
– Но нам нужно вставать, тебе пора возвращаться.
Хэтти подавила вздох.
– Что ж, надо, значит, надо. Но сначала мне нужно привести себя в порядок.
Через некоторое время Хэтти вернулась из ванной и, встав перед большим зеркалом, придирчиво оглядела себя.
– Ну как, я прилично выгляжу?
Марио окинул ее оценивающим взглядом и одобрительно заметил:
– Очень аппетитно, как выразилась твоя подруга.
– Марио! – спохватилась Хэтти. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
Его улыбка погасла.
– Тот первый случай с мальчиком из нашей школы не в счет, но с каждым из двух других мужчин я долго встречалась, прежде чем... прежде чем мы...
– Стали любовниками? – подсказал Марио. Хэтти кивнула.
– Может, слово не совсем подходящее, но я имела в виду именно это.
Марио взял ее руки в свои и серьезно посмотрел Хэтти в глаза.
– Ты хочешь сказать, что не в твоих привычках прыгать в постель к малознакомому мужчине. Но у нас с тобой случай особый, Харриетт: я тебя люблю.
– Я тебя тоже, – прошептала Хэтти, вдруг застеснявшись.
– Я сделал тебе предложение, и ты его приняла, а венчание хотя и соединит нас узами законного брака, но в моих чувствах ничего не изменит. Для меня ты уже моя жена.
Глаза Хэтти снова наполнились слезами.
– Ну вот, опять у меня глаза на мокром месте! Извини, обычно я не такая слезливая.
– Не извиняйся, любовь моя, мне нравится стирать соленую влагу с твоих щек поцелуями...
Хэтти шмыгнула носом и шутливо погрозила ему пальцем.
– Не стоит, а то я никогда отсюда не уйду. Помнишь, чем дело закончилось в прошлый раз, когда ты стал осушать мои слезы?
– Помню. – Он вздохнул. – Ладно, иди. Боюсь, Тереза будет шокирована, если я верну тебя после полуночи.
– Обними меня еще разок, – тихо попросила Хэтти.
Марио прижал ее к себе так, что Хэтти пришлось встать на цыпочки и обхватить его за шею, чтобы не потерять равновесие.
– Мне нужно было еще раз почувствовать твои объятия, чтобы убедиться, что я не сплю, – прошептала она.
Марио посмотрел ей в глаза, в самую глубину.
– Это не сон и не сказка, это жизнь. Наша жизнь. – Он крепче сжал ее в объятиях. – Ты отдалась мне, и отныне ты моя. Я тебя никогда не отпущу.
Ты должна образумиться, все происходит слишком быстро и потому добром не закончится, твердил Хэтти внутренний голос, но его заглушал громкий стук сердца, переполненного радостью. Сбывается то, о чем она мечтала всю свою сознательную жизнь.
– Я поторопил события, – с горечью сказал Марио. Жестом, выдающим волнение, он взлохматил волосы пятерней. – Я повел себя глупо, нужно было подождать...
– Нет, не нужно, – быстро сказала Хэтти. Она радостно улыбнулась, и глаза Марио сверкнули в ответ. – Я рада, что ты не можешь ждать.
Он сжал ее руки так, что Хэтти едва не вскрикнула от боли.
– Ты серьезно?
– Да.
– Так ты согласна выйти за меня замуж?
– Да, да!
– Тогда скажи, что любишь меня!
– Ну конечно люблю, – заверила Хэтти, – иначе этот разговор был бы невозможен.
Марио вскочил на ноги, потянув за собой Хэтти. Выражение его лица стало напряженным, он впился взглядом в ее глаза.
– Ты понимаешь, что все скажут, что мы слишком мало знаем друг друга и еще не успели проверить свои чувства?
– А тебе не все равно, что скажут другие? – с вызовом спросила Хэтти.
Марио бережно обхватил ее лицо ладонями.
– Для меня важно только твое мнение... ну, еще, возможно, мнение твоих родителей. Мы должны с ними поговорить...
– Пока не надо, – поспешно возразила Хэтти. – Я пока не хочу ни с кем делиться нашей новостью.
– Даже с подругой?
– Джоан уже знает. – Видя ошеломление Марио, Хэтти рассмеялась. – Конечно, не то, что ты сделал мне предложение, а что я тебя люблю. Я никогда еще не была безумно влюблена, должна же я была поделиться хоть с кем-нибудь!
Марио просиял.
– Отлично. Раз твоя подруга знает, это значительно облегчит нам жизнь на вилле. Полагаю, она поймет, что нам нужно иногда оставаться наедине?
– Конечно, поймет, – заверила Хэтти и выжидающе уставилась на Марио. – Не знаю, дорогой, как принято в Италии, а у нас в Англии предложение руки и сердца, конечно, если дама ответила «да», принято скреплять поцелуем.
– Харриетт, скажи еще раз: дорогой.
– Нет уж, сначала поцелуй меня.
Вместо поцелуя Марио подхватил ее на руки. У Хэтти мелькнула мысль, не собирается ли он отнести ее прямо в спальню, коль скоро они объяснились друг другу в любви. Но Марио сел на диван, усадил Хэтти к себе на колени и поцеловал в губы, которые она с готовностью подставила.
– Ну вот, любовь моя, теперь мне самому не верится, что все это происходит на самом деле.
– Если это сон, то он снится нам обоим, – прошептала Хэтти.
Марио ухитрялся одними поцелуями доставлять ей огромное наслаждение, он сумел продемонстрировать, что поцелуй – большое искусство и что он, Марио Пачини, достиг в этом искусстве совершенства. Переводя дух, Хэтти чуть отстранилась и спросила с вызовом:
– Кто научил тебя так целоваться? Марио рассмеялся и взлохматил ей волосы.
– Оливия.
– Кто такая Оливия?
– Просто девушка, с которой я встречался в юности задолго до женитьбы. Она была старше меня, это она открыла мне, что поцелуи и ласки ничуть не менее важны, чем сам акт любви. Вот только она так и не позволила мне зайти дальше поцелуев.
Прозвучавшее в его голосе легкое сожаление не укрылось от Хэтти.
– Но ты-то хотел большего! – проницательно заметила она, погрозив ему пальцем.
Марио плутовато усмехнулся и стал казаться гораздо моложе своих лет.
– Мужчины всегда хотят большего, дорогая. – Он глубоко вздохнул. – Давай вернемся к практическим вопросам. Я понимаю, что требую очень многого, но... Харриетт, ты согласна отказаться от карьеры и разделить со мной жизнь? После недолгого колебания Хэтти кивнула.
– Да, согласна.
– У тебя есть сомнения? – тихо спросил Марио.
– Нет, вовсе нет. – Она замялась и робко улыбнулась. – Признаюсь тебе в том, в чем не признавалась ни одной живой душе: моя так называемая карьера никогда не была для меня важна. Я только притворялась деловой женщиной.
Марио нахмурился.
– Но зачем было притворяться, любовь моя?
– Во-первых, современной девушке полагается работать и стремиться сделать карьеру. – Хэтти пожала плечами. – Кроме того, должна же я была заниматься каким-то делом. Я не лентяйка, и с мозгами у меня, кажется, все в порядке, хотя мне никогда не стать такой, как мои сестры. Бет окончила университет с отличием, а Салли, та вообще светлая голова, она, наверное, обскачет даже Бет. – Хэтти кисло улыбнулась. – После школы я окончила курсы машинописи и поступила на работу в солидную контору, торгующую недвижимостью, чтобы все видели, что я намерена делать карьеру. Правда, там мне быстро наскучило, так что вакансия в фотостудии подвернулась весьма кстати. Моя нынешняя работа мне нравится, но, честно говоря, мне не хотелось бы заниматься ею всю жизнь.
– Рад это слышать. Признаться, я боялся, что твоя работа встанет между нами.
– Может, я смогу найти какое-нибудь дело по душе здесь, во Флоренции, или...
– Или?
– Может быть, у нас родится ребенок, – еле слышно прошептала Хэтти.
– Ты серьезно, любимая? Ты правда хочешь иметь ребенка?
– Не ребенка вообще, – уточнила, осмелев, Хэтти, – а твоего ребенка.
Марио прижал ее к себе и вдруг разразился потоком итальянских фраз. Хэтти не понимала из его страстной речи ни слова, но не сомневалась, что Марио не просто обрадован – счастлив. И она не ошиблась.
– А я было отчаялся стать отцом, – хрипло признался Марио, снова переходя на английский.
– Мне не верится, что не нашлось женщины, которая была бы счастлива родить тебе детей.
– Женщины, может, и находились, только я зарекся жениться без любви. Мне хватило одного раза.
Хэтти испытала острое желание утешить этого взрослого, зрелого мужчину. Она обняла Марио за шею и страстно поцеловала его, без слов выражая свои чувства. Марио зашептал ей какие-то нежные слова, снова перейдя на родной язык, Хэтти жалела только о том, что не понимает его.
– Я научу тебя итальянскому, – пообещал он в перерыве между поцелуями. – Я не могу заниматься любовью на английском.
– У тебя отлично получается, – хрипло прошептала Хэтти.
– О, я могу еще лучше...
Внезапно оба замолчали и посмотрели друг другу в глаза. Каждый прочел во взгляде другого желание. Марио порывисто встал и протянул Хэтти руку.
– Я должен проводить тебя до номера.
– Но еще так рано, – запротестовала она.
– Любовь моя, я так сильно тебя хочу, что весь горю, я не могу с собой... боюсь, мне не хватит силы воли... черт, не могу подобрать нужные слова! – Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. – Харриетт, клянусь, мои намерения были чисты, не как у других мужчин, которых ты знала. Угощение, вино – это лишь еда и питье, а не средства соблазнить тебя, чтобы уложить в постель.
– Сейчас я это знаю. – Хэтти положила руку ему на плечо. – Марио... ты хочешь сказать, что не будешь заниматься со мной любовью до свадьбы?
– Если это и твое желание – да, обещаю.
– Нет, у меня другое желание: чтобы мы занялись любовью раньше, даже... даже если поначалу не все у нас пойдет гладко.
– Харриетт, не путай меня со своими любовниками! – высокомерно заявил Марио. – Мы созданы друг для друга, вот увидишь, у нас все будет прекрасно.
– Все возможно, но это неважно. – Хэтти поспешила уточнить: – То есть я хочу сказать, что до нашей брачной ночи мы достигнем совершенства.
– Ты хочешь стереть дурные воспоминания? Ах, Харриетт... – Марио поцеловал ее с нежной страстью, затем немного отстранился и с улыбкой посмотрел в глаза. – Теперь, когда ты согласилась стать моей, – прошептал он, – я очень скоро покажу тебе, какой может быть любовь. А пока...
– Ты хочешь отвести меня обратно к Джоан, – смиренно подсказала Хэтти.
Марио покачал головой и снова усадил ее на мягкий диван.
– Не сейчас. У нас сегодня особенный день, я намерен еще немного подержать тебя в своих объятиях.
Марио стал покрывать легкими нежными поцелуями ее лоб, веки, щеки и наконец нашел ее губы. Хэтти пылко ответила на поцелуй, у Марио участилось дыхание, он опустил ее на диванные подушки и навис над ней. Неотрывно глядя Хэтти в лицо, словно пытаясь заметить малейшие признаки недовольства, он стал ласкать ее грудь через тонкую ткань платья.
Хэтти выгнулась ему навстречу, желая большего. Его длинные тонкие пальцы медленно скользнули за вырез платья. От их нежного прикосновения к набухшим и ставшим очень чувствительными соскам у Хэтти захватило дух. Марио припал к ее губам глубоким страстным поцелуем и, не отрываясь от ее губ, вытянулся на диване во весь рост. От прикосновения к его горячей возбужденной плоти внутри Хэтти словно что-то взорвалось, как будто открылся неизвестный источник неистового, неукротимого желания. Едва сознавая, что делает, она завела руку за спину, резко потянула вниз язычок «молнии» и спустила платье до талии. Марио шумно втянул в себя воздух, освободил грудь Хэтти от бюстгальтера и сомкнул горячие губы вокруг одного соска, в то время как его пальцы ласкали другой.
Голова Хэтти металась из стороны в сторону по диванной подушке, желание стало нестерпимым. Погрузив пальцы в густые черные волосы Марио, она еще ближе притянула к себе его голову, но Марио отстранился и сел – только чтобы сорвать с себя рубашку, – а затем снова навис над Хэтти и стал жадно целовать со все нарастающей страстью.
Наконец он поднял голову, посмотрел в глаза Хэтти и хрипло выдохнул:
– Это выше моих сил, любимая!
– Марио, я так тебя хочу, – простонала она.
– Я хочу тебя сильнее!
На секунду он зажмурился, словно от невыразимой боли, потом резко вскочил и потянулся за рубашкой. Хэтти тоже встала, повернулась к Марио спиной и стала застегивать «молнию» на платье. По ее щекам текли слезы. Видя, что она не может справиться с застежкой, Марио отвел ее руки.
– Позволь мне. – Он вдруг замер и резко развернул Хэтти лицом к себе. – Ты плачешь!
– Нет, не плачу, – пролепетала она, всхлипывая и шмыгая носом.
– Не стесняйся, плакать не стыдно.
Он поцелуями стер с ее щек соленую влагу. Но даже это мимолетное прикосновение подействовало на обоих слишком сильно. Через мгновение оба снова жадно прижимались друг к другу, губы снова слились в страстном поцелуе, лишившем обоих последних остатков выдержки. Марио поднял ее на руки, его глаза горели неистовым огнем, ответный взгляд Хэтти развеял все его сомнения, если таковые еще оставались. Он отнес Хэтти в спальню и поставил на ноги возле широкой кровати, залитой лунным светом.
– Ты уверена? – хрипло спросил Марио.
– Уверена, – прошептала Хэтти.
Она спустила платье' с плеч, позволила ему соскользнуть на пол и переступила через него. Марио опустился на колени и уткнулся лицом в шелковистую кожу ее живота.
– Любовь моя, я весь горю, боюсь, мне не хватит выдержки, я не смогу быть нежным.
– Мне не нужно, чтобы ты был нежным, – горячо возразила Хэтти, – мне только нужно знать.
Он поднял голову.
– Знать? Что?
– Что я не фригидна, нормальна, словом, не такая, какой меня называли мужчины, которые...
Хэтти ахнула: Марио стремительно поднялся, подхватил ее на руки и положил на кровать. Он склонился над ней, лицо в лунном свете казалось бледным, а глаза горящими.
– Твои любовники ни черта не смыслят, ты лучше всех, ты – само совершенство!
У Хэтти снова навернулись слезы на глаза.
– Марио, как бы мне хотелось...
– Чего ты хочешь, скажи мне, любимая?!
– Мне бы хотелось, чтобы до тебя у меня никого не было.
– Забудь о них, выброси из головы прошлое. – Марио слизнул с ее щеки слезинку. – Есть только ты и я.
И он оказался прав: когда их больше ничто не разделяло, когда они, обнаженные, лежали в объятиях друг друга, прошлое перестало для них существовать, тягостные воспоминания растаяли. Своими ласками и поцелуями Марио довел Хэтти до экстаза, она содрогалась от наслаждения, его руки и губы творили с ней нечто сказочное, невообразимое, заставляя жаждать большего.
Только уступив хриплой мольбе Хэтти, Марио наконец сделал их единение полным. На мгновение он замер неподвижно, сдерживая страсть, но Хэтти сама начала двигаться в настойчивом приглашении, и Марио с восторгом его принял. Он продолжал ласкать и целовать ее, жарко шепча, как она хороша, как он ее любит, как ему приятно быть с ней, а когда ему стало не хватать запаса английских слов, перешел на родной язык.
Он все ближе подводил ее к заветной цели, взгляд Хэтти затуманился, дыхание стало частым и прерывистым, голова металась по подушке из стороны в сторону. Наконец Хэтти впилась ногтями в его плечи, и обоих подхватил горячий бурлящий поток. Хэтти достигла вершины первой, почувствовав, как она содрогнулась под ним, Марио перестал сдерживаться и отдался во власть страсти.
Они долго лежали в объятиях друг друга, двигаться не хотелось. Наконец Марио поднял голову и с улыбкой заглянул в полуприкрытые отяжелевшими веками глаза Хэтти.
– Итак, любовь моя, расскажи, что ты ощущаешь.
– У меня такое чувство, будто я одержала победу.
Марио вздохнул и с облегчением потерся щекой о ее щеку.
– Значит, ты не сбежишь от меня в гневе или в панике?
– Ни за что, тем более что я вообще не в состоянии двигаться.
– Я тоже не хочу, чтобы ты двигалась, но, боюсь, тебе пора возвращаться к подруге.
– Жаль, что я не могу остаться.
Марио быстро поцеловал ее.
– Когда мы поженимся, я никуда тебя не отпущу, буду обнимать тебя всю ночь.
Мечтательно улыбаясь, Хэтти потянулась и вдруг поморщилась.
– В чем дело?
– Хорошо, что здесь темно и тебе не видно, что я покраснела.
Марио рассмеялся и крепче обнял ее.
– Это еще почему?
– Потому что некоторые мои мышцы не привыкли к такой активности и теперь болят, – призналась Хэтти осипшим голосом. Она медленно подняла руку и нежно погладила его по щеке. – Спасибо тебе, Марио, за то, что ты подарил мне такое чудо.
– Ты благодаришь меня? – недоверчиво переспросил он. – Харриетт, ощущать, как твое тело реагирует на мои ласки, было так прекрасно... Мне не хватает слов! Когда я нес тебя в спальню, я, конечно, не сомневался, что нам будет хорошо вместе, но не ожидал, что это будет настолько восхитительно.
– А я до встречи с тобой вообще ничего не ожидала.
Марио снова потерся щекой о ее щеку, но Хэтти робко отстранилась.
– Ладно, – покаянно прошептал Марио, – обещаю, что, когда мы поженимся, буду каждый вечер бриться перед тем, как идти спать.
В этом его обещании было нечто глубоко интимное, Хэтти вздохнула и мечтательно прошептала:
– Мне все еще не верится, что все это происходит наяву.
– Знаю, любимая, мне самому не верится. – Марио приподнялся на локте, посмотрел ей в лицо и очень тихо сказал: – Но это правда. Я люблю вас, Харриетт Стюарт.
– Я верю, – так же тихо ответила Хэтти. – Я вас тоже люблю, Марио Пачини.
Марио взял ее руку и торжественно поцеловал, как будто они только что обменялись клятвами в вечной любви.
– Но нам нужно вставать, тебе пора возвращаться.
Хэтти подавила вздох.
– Что ж, надо, значит, надо. Но сначала мне нужно привести себя в порядок.
Через некоторое время Хэтти вернулась из ванной и, встав перед большим зеркалом, придирчиво оглядела себя.
– Ну как, я прилично выгляжу?
Марио окинул ее оценивающим взглядом и одобрительно заметил:
– Очень аппетитно, как выразилась твоя подруга.
– Марио! – спохватилась Хэтти. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
Его улыбка погасла.
– Тот первый случай с мальчиком из нашей школы не в счет, но с каждым из двух других мужчин я долго встречалась, прежде чем... прежде чем мы...
– Стали любовниками? – подсказал Марио. Хэтти кивнула.
– Может, слово не совсем подходящее, но я имела в виду именно это.
Марио взял ее руки в свои и серьезно посмотрел Хэтти в глаза.
– Ты хочешь сказать, что не в твоих привычках прыгать в постель к малознакомому мужчине. Но у нас с тобой случай особый, Харриетт: я тебя люблю.
– Я тебя тоже, – прошептала Хэтти, вдруг застеснявшись.
– Я сделал тебе предложение, и ты его приняла, а венчание хотя и соединит нас узами законного брака, но в моих чувствах ничего не изменит. Для меня ты уже моя жена.
Глаза Хэтти снова наполнились слезами.
– Ну вот, опять у меня глаза на мокром месте! Извини, обычно я не такая слезливая.
– Не извиняйся, любовь моя, мне нравится стирать соленую влагу с твоих щек поцелуями...
Хэтти шмыгнула носом и шутливо погрозила ему пальцем.
– Не стоит, а то я никогда отсюда не уйду. Помнишь, чем дело закончилось в прошлый раз, когда ты стал осушать мои слезы?
– Помню. – Он вздохнул. – Ладно, иди. Боюсь, Тереза будет шокирована, если я верну тебя после полуночи.
– Обними меня еще разок, – тихо попросила Хэтти.
Марио прижал ее к себе так, что Хэтти пришлось встать на цыпочки и обхватить его за шею, чтобы не потерять равновесие.
– Мне нужно было еще раз почувствовать твои объятия, чтобы убедиться, что я не сплю, – прошептала она.
Марио посмотрел ей в глаза, в самую глубину.
– Это не сон и не сказка, это жизнь. Наша жизнь. – Он крепче сжал ее в объятиях. – Ты отдалась мне, и отныне ты моя. Я тебя никогда не отпущу.
10
До поры до времени Хэтти удалось избежать расспросов Джоан. Когда она вернулась в номер, больная дремала, она только открыла глаза, сонно спросила подругу, как прошел вечер, и, едва выслушав короткий ответ, заснула снова. Тереза ушла в номер, который администрация отеля выделила ей по распоряжению Марио, Хэтти приняла душ и легла. Лежа в постели, она снова и снова переживала события прошедшего вечера, пока не заснула.
Утром сиделка пришла еще до того, как Хэтти проснулась, таким образом лишив подруг возможности поговорить без свидетелей, за что Хэтти была ей только благодарна. Ей хотелось как можно дольше хранить в тайне то, что произошло между ней и Марио. При свете дня ей даже немножко не верилось, что это не сон и не игра воображения.
К последнему разрыву с поклонником Хэтти отнеслась философски. На вопрос Бет она легкомысленно ответила:
– Ничего, я еще встречу своего Прекрасного принца.
И вот теперь, когда она встретила Марио, все ее мечты, кажется, сбываются. Утром Джоан чувствовала себя немного лучше, чем накануне. За завтраком Хэтти описала подруге изысканный ужин, которым ее угощал Марио, но, поскольку рядом хлопотала Тереза, собирая вещи больной для поездки на виллу, не стала уточнять, что они ужинали наедине в личных апартаментах Марио.
Джоан, заметив, что Хэтти ограничилась кофе, поинтересовалась:
– В чем дело? У меня нет аппетита из-за болезни, а ты почему ничего не ешь?
– Ты же знаешь, я никогда не завтракаю плотно.
Джоан понимающе посмотрела на счастливое лицо подруги и выразительно вскинула брови, но из-за присутствия Терезы воздержалась от комментариев.
Тереза помогла Джоан умыться и одеться. Оказалось, что за время болезни девушка успела похудеть, одежда стала ей велика, и из-за этого Джоан выглядела еще более осунувшейся и болезненной. Хэтти помогла подруге сесть в кресло у открытой двери на балкон.
– Тебе нужно поберечь силы. К счастью, вилла недалеко от Флоренции, как только мы доберемся до места, ты сможешь сразу лечь, если захочешь.
– Это совершенно необходимо, особенно после поездки на машине! – твердо сказала Тереза. – Доктор Ферелли велел соблюдать постельный режим.
– Слушаюсь, сестра, – ответила больная, слабо улыбнувшись.
Было ясно, что она сама не прочь лечь как можно раньше. Минут через десять за их багажом пришел коридорный. Джоан пошатывалась от слабости и не могла дойти самостоятельно даже до лифта, Хэтти и Тереза поддерживали ее с обеих сторон.
Утром сиделка пришла еще до того, как Хэтти проснулась, таким образом лишив подруг возможности поговорить без свидетелей, за что Хэтти была ей только благодарна. Ей хотелось как можно дольше хранить в тайне то, что произошло между ней и Марио. При свете дня ей даже немножко не верилось, что это не сон и не игра воображения.
К последнему разрыву с поклонником Хэтти отнеслась философски. На вопрос Бет она легкомысленно ответила:
– Ничего, я еще встречу своего Прекрасного принца.
И вот теперь, когда она встретила Марио, все ее мечты, кажется, сбываются. Утром Джоан чувствовала себя немного лучше, чем накануне. За завтраком Хэтти описала подруге изысканный ужин, которым ее угощал Марио, но, поскольку рядом хлопотала Тереза, собирая вещи больной для поездки на виллу, не стала уточнять, что они ужинали наедине в личных апартаментах Марио.
Джоан, заметив, что Хэтти ограничилась кофе, поинтересовалась:
– В чем дело? У меня нет аппетита из-за болезни, а ты почему ничего не ешь?
– Ты же знаешь, я никогда не завтракаю плотно.
Джоан понимающе посмотрела на счастливое лицо подруги и выразительно вскинула брови, но из-за присутствия Терезы воздержалась от комментариев.
Тереза помогла Джоан умыться и одеться. Оказалось, что за время болезни девушка успела похудеть, одежда стала ей велика, и из-за этого Джоан выглядела еще более осунувшейся и болезненной. Хэтти помогла подруге сесть в кресло у открытой двери на балкон.
– Тебе нужно поберечь силы. К счастью, вилла недалеко от Флоренции, как только мы доберемся до места, ты сможешь сразу лечь, если захочешь.
– Это совершенно необходимо, особенно после поездки на машине! – твердо сказала Тереза. – Доктор Ферелли велел соблюдать постельный режим.
– Слушаюсь, сестра, – ответила больная, слабо улыбнувшись.
Было ясно, что она сама не прочь лечь как можно раньше. Минут через десять за их багажом пришел коридорный. Джоан пошатывалась от слабости и не могла дойти самостоятельно даже до лифта, Хэтти и Тереза поддерживали ее с обеих сторон.