Страница:
-- Извини. Я совсем не ожидал, что это воспоминание всплывет на
поверхность.
-- Ты можешь рассказать нам это?--тихо спросила Эвайн.
-- Я... это как раз то, в чем я не уверен.--Он стесненно
сглотнул.--Боже милостивый, я никогда не думал, что буду поставлен в
ситуацию, когда должен буду серьезно подумать над тем, чтобы нарушить мой
обет.
Йорам в удивлении поднял голову:
-- Твой священный обет или тайну исповеди?
-- Не совсем,--Кверон глубоко вдохнул и сделал полный выдох, на какой
только был способен, словно старался подготовить себя к чему-то неприятному
либо опасному.--Это придется вынести, и это еще одна традиция, отличная от
традиций гавриллитов, о которой мы недавно говорили. Вы помните, я упоминал
вскользь, что я надеялся, что мне не придется делать этот выбор.
-- Ты не должен нам рассказывать этого,--сказала Эвайн.
-- Нет, я думаю, мне нужно сделать это,--ответил Кверон.--Это очень
важно. Нечто, что некогда не давало себя почувствовать, часть прежней
традиции, которая приобрела совершенно иной вид, как только ты начала
передвигать эти кубы. Существовал некий ритуал, который обычно проводил
Мастер несколько раз в год во время утренней медитации. Нас всегда учили,
что в нем заключен некий символический смысл, в чем же он заключался,
никогда не разъяснялось, и я никогда не задавал вопросов по этому поводу.
Но... позвольте мне показать часть его, и сами посмотрите, есть ли в этом
какой-нибудь смысл. Если я всего лишь покажу вам, как это делается, думаю,
не нарушу моего обета, и если это ничего не скажет вам, мы можем просто
оставить все это, словно ничего не было.
-- Кверон, это вовсе не обязательно,--начал было Йорам.
-- Нет, это необходимо, по крайней мере до некоторой степени,--перебил
его Кверон. Сделав глубокий вдох, он поднял четыре куба, лежащих у углов
черного с белым квадрата, сложенного в центре, и поменял их местами, сложив
знакомый орнамент кубического алтаря.--Это, конечно, должно сопровождаться
соответствующим ритуальным действием, в результате которого мы должны прийти
к конфигурации, которая повторяет орнамент кубического алтаря под этой
плитой.
Эвайн кивнула.
-- Само расположение кубов довольно логично. Отец всегда подозревал,
что это должно сопровождаться какой-то магической процедурой, однако мы так
и не смогли найти достаточно сведений, чтобы пойти на риск попробовать
сделать что-либо.
-- Мм-м... Я не совсем уверен относительно того, с каким намерением все
это делалось,--заговорил Кверон.-- Что же касается Мастера, то, обычно он,
складывал эту конфигурацию в нужной последовательности и затем читал особую
молитву, держа руки над серединой--чуть согнув ладони, словно освящая вино и
хлеб евхаристии. Спустя некоторое время поток энергии начинал изливаться из
куба прямо к краю алтаря.--Задумчиво он поднял голову.--По сути, я всегда
полагал, что все это делалось для очищения алтаря, но теперь, мне кажется
странным, что он всегда делал это лишь на кубическом алтаре нашей Палаты
Собраний, никогда не используемом в культовых целях--кубический алтарь
использовался только лишь для медитаций.
Эвайн кивнула.
-- Помню, Рис рассказывал мне об этом алтаре--куб из голубого камня, не
так ли? И отец считал его силовой линией некоторого рода. По правде говоря,
он даже задавался вопросом, не существует ли какой-либо связи между ним и
черно-белым алтарем в подземелье Грекоты.
-- Интересно, что сделал бы Мастер Кверона с этим алтарем?--задумчиво
произнес Йорам.--И если это было нужно лишь для очищения, почему это никогда
не проводилось на обычном алтаре?
Подняв бровь, Эвайн встряхнула головой.
-- Это мысль, если ты не возражаешь, Кверон.
-- Попробовать это на обычном алтаре?--предположил Кверон.
-- Нет, на черно-белом алтаре.--Она похлопала по плите, на которой
лежала горка кубиков.--Попробуй это прямо здесь.
Кверон, казалось, сначала был несколько обескуражен этой мыслью. Однако
затем выражение его лица изменилось.
-- Сомневаюсь, что я смогу. И каков скрытый смысл всего этого, я не
представлял себе благодаря моему юношескому невежеству. Возвращаясь к этой
мысли теперь, я думаю, что смысл всего этого заключался не просто в
очищении, хотя оно и составляло часть этой процедуры.
-- Мне кажется, что мы на пороге открытия очень сильного
заклятия,--тревожно произнес Йорам.--Кроме того, то, о чем вы говорили,
очевидно, предназначалось держать в тайне от тех, кто не является членом
вашего Ордена.
-- Я могу наложить и более сильное заклятие,--ответила Эвайн несколько
раздраженно.--Для этого я и привела вас сюда, хотя новое очистительное
заклинание может быть тоже полезно--если оно не совсем таково. Оно не
кажется столь уж опасным, во всяком случае.
Кверон кивнул несколько неохотно.
-- Ты прав в обоих случаях, Йорам. Однако я не уверен, что тайное
братство нашего Ордена все еще существует--мы использовали его в своих
специфических целях. Кроме того, признаюсь, меня это тоже заинтересовало.
Боже милостивый, я не помышлял об этом годы.--Его лицо исказилось.--Мне
все еще неловко показывать это вне Ордена, ну да ладно. Я сделаю это.
Клятвы, которыми мы обменялись, так же серьезны, как все то, чем я клялся
гавриллитам. Давайте попробуем.
-- Ты уверен?--спросила Эвайн.
-- Да, уверен.
Кверон ловко разобрал матрицу из кубиков и расставил их в
первоначальное положение. Четыре белых образовали квадрат в центре с
четырьмя черными по диагонали. Он сжал пальцы и быстро выгнул их назад, пока
суставы не хрустнули. Потом разжал и повертел ими, покуда он приводил в
порядок свои мысли, а Эвайн и Йорам подступили к нему с обеих сторон.
-- Я думаю, сначала нужно воздвигнуть алтарь,--тихо сказал Кверон,
подняв свою правую руку над кубами.-- Мастер всегда проводил особые
процедуры стоя. Я не знаю, есть ли какая-то разница, но думаю, что нам
следует соблюсти все изначальные условия по мере наших возможностей.
-- Я согласна,--сказала Эвайн, в то время как Йорам неодобрительно, но
тем не менее покорно взглянул на нее.
-- Итак, я называю составляющие. Prime!--сказал он, касаясь
указательным пальцем белого куба в верхнем левом углу квадрата и произнося
его номен. (Скорбь Гвинедда.)
Кубы активизируются обычным способом и относительно баланса,
достигаемого благодаря конфигурации, делается следующее замечание:
...черный и белый на диагонали, сила, сдерживаемая в равновесии Добром.
Доведение операции до ее логического конца приведет к появлению Колонн
Храма, но лишь в трех измерениях, в противовес самому алтарю, заложенному
как Средняя Колонна, промежуточная сила, которая может способствовать
достижению еще более грандиозных результатов. (Скорбь Гвинедда.)
Как мы видели, Кверон продолжает, воздвигая особые колонны, и возводит
алтарь. Затем он переходит ко второй части процедуры, которая в конце концов
позволит получить маленький алтарь кубической конфигурации, относительно
которого спустя годы будут сделаны многие предположения.
-- И так далее, и тому подобное...--проговорила Эвайн.--Ручаюсь, тебе
придется начать сначала. Это последний шаг, насколько я понимаю.
Вновь вдохнув, Кверон кивнул, разобрал сложенный куб и расставил кубики
в их первоначальное положение--белые в центре образовывали квадрат, черные
стояли по углам.
-- Ты все еще уверен, что хочешь сделать это?--спросил Йорам.
Кверон кивнул.
-- Безусловно. Теперь я знаю намного больше, чем тогда, когда был
послушником. И мне интересно, с каким намерением старый Мастер делал это. Я
помню, что это всегда проходило в полнолуние или новолуние, и послушников
воодушевляли на то, чтобы они бодрствовали всю ночь в часовне Богоматери за
ночь до этого--хотя это в общем-то было не обязательно. Достаточно странно,
потому что нам редко предоставляли право делать выбор.
Он сделал еще один вдох, будто отряхая тяжесть давивших его
воспоминаний, подержав затем некоторое время руку над кубами.
-- Отлично. Она начинается точно так же, как и другие вариации, с
наименования восьми компонентов. Я помню, что Мастер никогда не произносил
вслух номенов. он полагал, что это мешает поддержанию должного ментального
состояния. Так что я буду поступать так, как он.
Не дожидаясь их ответа, он быстро провел указательным пальцем над
восемью кубами в том же порядке, как и прежде, начиная с четырех белых и
затем называя четыре черных. И в каждом загоралась искра жизни, как только
он касался их, Эвайн и Йорам с легкостью следовали за ним от Prime до
Octave.
-- Первая половина следующей части проходит точно так же,--прошептал
Кверон. Он положил большой и указательный пальцы на Prime и Quinte и
нараспев произнес знакомый патроним, поменяв их местами: Prime et Quinte
inversus!
Затем последовали Quarte и Octave, их патроним был едва ли не пропет.
-- Quarte et Octave inversus!
Когда он переставил вторую пару, в результате получился квадрат с
перемежающимися черными и белыми полями с кубами противоположного цвета на
каждом углу. И теперь, вместо того, чтобы переместить Prime и Septime, Sixte
и Quarte, как это было сделано прежде, он поднял белый Prime с верхней левой
диагонали и осторожно поместил его на Quinte--верхний левый черный куб--с
приветствующим распевом одного из жутковатых волшебных хоралов гавриллитов.
-- Primus est Deus, Primus in aeternitate. Amen. Касаясь правой рукой
груди, он сделал низкий поклон в сторону алтаря и затем подобрал черный
Sixte, осторожно положив его на белый Seconde, распевая следующий салютус:
-- Secundus est Filius, Coaeterus cum Patre. Amen. Он снова низко
поклонился, прежде чем взять черный Septime и поместить его на Tierce.
-- Tertius est Trimitas: Pater, Filius, et Spiritus Sanctus. Amen.
Еще один поклон, прежде чем взять последний куб, Quarte, чтобы положить
его на Octave и завершить черно-белый алтарь.
-- Quattuor archangeli custodes quadrantibus sunt. Quattuor quadrant
coram Domino uno. Amen.
Сложенный куб сиял мягким опаловым светом своих составляющих, словно
драгоценная миниатюра больших кубов белого и черного мрамора, что
поддерживали белую алтарную плиту, на которой он покоился. Кверон поднял
сложенные руки к кубам, на некоторое время закрыв глаза, пока он старался
сконцентрироваться, чтобы продолжать далее. Затем разъял руки, повернув
ладони внутрь друг к другу, и начал произносить заклинание.
-- De profundis clamavi te, Domine: Domine, exaudi orationem meam.
Adorabo te, Domine..
Молясь, он воздел руки над кубом, чуть согнув ладонь, словно в
благословении, плотно сжав пальцы. И все почувствовали, как нарастает
напряжение--упругое покалывающее ощущение, которое охватило голову и
мгновенно дошло до пальцев ног.
-- Fiat lux in aeternam. Fiat lustratio, omnium altarium
Tuorum,--прошептал Кверон.--Да будет свет в вечности, и пусть очистятся все
алтари Твои...
Под ногами Кверона загорелся свет, исходя от матрицы кубов. Как только
он раскрыл свои ладони и воздел руки, свет потоком вырвался вверх меж
них--столб огня, поднимавшийся над матрицей, толщиной и высотой с предплечье
мужчины. Продолжая петь, он на мгновение поднес руки, к глазам, затем
скрестил их на груди и низко поклонился.
-- Quasi columna flammae me duces, Altissime, in loca arcana Tua...
Подобно столбу огня, веди меня, Всевышний, в Твои сокровенные покои...
Он закончил читать псалом. Столб огня продолжал висеть в тишине. Без
страха Кверон протянул свою правую руку к вершине столба, опустив ее в
пламя.
-- Gloria in excelsis Deo...
Но пламя, казалось, не жгло. а лишь отступило под его прикосновением.
Столб утолщился, растекаясь шире и шире из матрицы по мере того, как рука
Кверона опускалась все ниже и ниже, живой свет разливался по поверхности
алтаря вплоть до самых его краев и затем переливался каскадом через них и
исчезал у черного основания плиты. Рука Кверона коснулась верха матрицы, как
только свет достиг края плиты, и, поддавшись напору, сам алтарь начал
погружаться, продолжая светиться.
-- Иисус непорочный, куда он уходит?--прошептал Порам.
-- Вниз, в кафедру,--раздался полный благоговения ответ Эвайн.--Хотя
мне почему-то кажется, что заклинание Мастера никогда не приводило к этому.
По лицу Кверона было видно, что он и сам удивлен результатом, но он
продолжал петь Славу, и алтарь все погружал--и погружался до тех пор, пока
белая плита не оказалась на уровне пола кафедры, опускаясь ниже него до тех
пор, пока коленопреклоненный Кверон более не мог держать свою руку на
меньшем кубе. Он не остановился, пока верх плиты не погрузился на всю свою
высоту и еще примерно наполовину ниже пола кафедры, как раз, когда пение
Кверона прекратилось. Эвайн и Йорам тоже стояли на коленях, беспокойно глядя
в провал, образовавшийся в результате погружения алтаря.
-- Почему он опустился?--прошептал Йорам, когда Эвайн вызвала
заклинанием огненный шар и послала его в отверстие.
У Кверона перехватило дыхание, когда свет позволил увидеть глубину
провала, он откинулся назад по направлению к северу и упал на живот, чтобы
рассмотреть все получше, в то время как другие двое не отрываясь смотрели
вниз.
-- Там есть проход, это может быть лестницей, ведущей вниз! (Скорбь
Гвинедда.)
Осмотрев пустую палату, что лежала внизу, Эвайн продолжает дальше
размышлять о возможном значении процедуры, только что проведенной Квероном.
-- ...Когда ваш Мастер читал это заклинание, ты говорил, что он всегда
проделывал это у алтаря из голубого камня в вашем Доме Собраний.
-- Да, именно.
-- И он проводил это как медитацию и ритуал очищения алтаря. Правильно?
Кверон кивнул.
-- Полагаю, этот ритуал берет начало от более древней традиции, которая
использовала скорее черно-белый кубический алтарь, чем алтарь из голубого
камня,--начала Эвайн.--Вполне возможно, что данный ритуал не только очищает
алтарь, но и приводит в действие механизм открытия пути, ведущего в другое,
еще более сокровенное внутреннее святилище.
Йорам многозначительно кивнул.
-- И если изначальная традиция была передана не полностью, что иногда
случается, то об этом никто и не догадывался. Или, может быть,
дополнительное значение его было потеряно в слиянии различных направлений
дисциплины, которая составляла традицию гавриллитов.
-- Вполне вероятно,--согласился Кверон.--Однако, если существовали
потаенные палаты под черно-белыми алтарями, Боже праведный, что же говорить
об алтаре в подземелье развалин? Он находится как раз в середине древних
останков. Может быть, под ним находится другая палата? Что если варнариты
спрятали там наиважнейшие архивы? (Скорбь Гвинедда.)
В дополнение к тому, что этот отрывок иллюстрирует и на что намекает
относительно гавриллитов, становится ясно к его завершению, что
продемонстрированное Квероном--всего лишь один из способов проработки
конфигурации кубического алтаря, по поводу которого Камбер и Йорам строили
догадки в течение многих лет задолго до этого. Ко времени, когда Эвайн берет
в руки кубы отца и просто складывает из них две башни--черную слева и белую
справа в качестве символов Колонн Храма,--мы знаем, что по крайней мере этот
дерини прошел весь цикл, возвратившись в точку, где в физической экипировке
более нет необходимости.
Итак, перед ней был символ того, что она должна сделать, детский в
своей простоте--символическое изображение задачи, для которой все остальное
было всего лишь прологом, исполненным тщательно, чтобы подвести ее к
пониманию этого.
Лишь благодаря усилию ее воли и ради человека, который научил ее
использовать эту силу воли, она теперь должна сделать из крошечных
символический колонн настоящие, неколебимые Колонны Храма--храма Духовных
Мистерий, чьи коридоры ведут к самому Божеству, жизни и смерти, на глубины,
лишь изредка открываемые смертным, все еще связанным физическими формами.
И меж этими колоннами она должна пройти, в буквальном смысле, пройти за
сам Пурпурный Занавес, если только она еще не потеряла надежду вернуть этого
человека...
Сделав глубокий вдох и погрузившись еще глубже в ни на что не похожий
реквизит, необходимый для процедур этого типа, Эвайн обратила свой взгляд на
Колонны, наблюдая, как они растут, становясь больше, тянутся к
потолку--конечно, дойдя лишь до границ круга--остановившись, заполнив его
пространство. В мире теней, к которому теперь она обратилась помыслами, она
знала, Колонны будут так же реальны, как и пол под ее ногами, неколебимыми
благодаря силе, которая преступила пределы времени и пространства
физического мира. Туман меж Колоннами, казалось, стал еще гуще как раз в то
самое время, когда Колонны приобрели реальные формы, и она поднялась в своей
астральной форме, чтобы лучше оглядеться, покинув тело, что продолжало мирно
сидеть. (Скорбь Гвинедда.)
Когда мы говорим о Целителях в контексте дерини, мы не имеем в виду
обыкновенных врачей, но индивидов, которые силой воли и разума способны
катализировать и акселерировать природные наклонности тела по направлению к
целостности и здоровью. Таким образом, создается впечатление, что
исцеление--весьма специализированное направление в пределах общего спектра
способностей, доступных всем дерини, то есть не все дерини являются
Целителями, но, все Целители--дерини.
В противовес другим способностям дерини, которые постепенно выходят на
поверхность и раскрываются еще в раннем детстве, талант Целителя обычно
начинает проявлять себя лишь с наступлением половой зрелости, хотя изредка в
ответ на острую необходимость созревший дар может выйти на поверхность
спонтанно в более раннем возрасте. Такая необходимость позволила
Целительским способностям Риса Турина достичь уровня, на котором его можно
было использовать к одиннадцати годам,--совершенно неожиданно, так как ничто
в его родословной не давало возможность предположить, что он может быть в
будущем Целителем--и даже раньше, если бы его будущий целительский потенциал
был бы предсказан. (Архивы дерини.) Примерно двадцать лет спустя Рис был
способен различить подобный же потенциал в двух своих детях почти с момента
их зачатия. Мы еще не знаем, как Джеруша пронесет свой дар Целителя, однако
Тиэг уже считается необычайно рано развившимся даже среди Целителей--хотя
пользы от силы Целителя, проявившейся в три с половиной года, было бы не
много, если бы не способность его матери направлять ее. Сама Эвайн не была
Целителем, однако значительный опыт работы с Рисом дал ей умение
фокусировать способности Тиэга. (Камбер-еретик.) Если бы она была рядом,
когда Рис лежал, умирая, кто знает, может быть, она смогла бы тоже
использовать и направить его силу, сохранив ему жизнь?
Очень раннее раскрытие, или конфирмация потенциала Целителя, однако, не
обязательно является нормой. Даже среди детей, чья родословная предполагает
наличие возможного потенциала Целителя--Целитель отец или дед,--обычный
возраст формального отбора--шесть-восемь лет, тогда, когда начинают
формироваться черты личности, так как успех Целителя предопределен не одним
лишь простым потенциалом. (Учившийся у варнаритов Тавис говорит о своем
бывшем однокашнике, коллаборационисте Урсине О'Кэролле как о неудавшемся
Целителе. Говорят, что Целитель-новичок Урсин сломался под тяжестью обучения
гавриллитов.)
Одна из интересных характеристик Целителей заключается в том, что
большинство из них мужчины. Мы знаем лишь о нескольких Целителях-женщинах.
Рис вскоре пойле зачатия его дочери Джеруши может назвать лишь четырех
живущих в это время женщин-Целительниц и говорит Камберу, что "мы знаем, что
мужская линия передает дар с большей легкостью, нежели женская".
(Камбер-еретик.) В подтверждение этому мы узнаем, что хотя Эвайн и
испытывала "приступы боли", вынашивая Тиэга--реакции на его внутриутробное
восприятие нужд и боли других,--чувствительность Джеруши была даже выше, что
вынудило Эвайн оставить комнату, когда Рис работал с отрубленной рукой
Тависа.
Данное наблюдение позволяет сделать несколько предположений
относительно генетики дерини в том смысле, в каком она связана со
способностями Целителей. Прежде всего, какие бы генетические факторы не
сочетались для того, чтобы в результате получить пугающую массу талантов,
необходимых для формирования Целителя, по крайней мере некоторые факторы,
присущие только Целителям, должны быть связаны с полом, так как "мужская
линия переносит дар с большей легкостью, нежели женская". Более того,
поскольку Целители рождаются обоих полов, это дает возможность предположить,
что по крайней мере некоторые гены, управляющие потенциалом Целителя,
переносятся на Х-хромосоме. Усиливает ли двойная Х-конфигурация женщин
негативные аспекты наследия Целителей или же негативное воздействие одной
Х-хромосомы модифицируется факторами, переносимыми У-хромосомами, мы не
знаем, знаем лишь, что мужчин-Целителей рождается больше, чем женщин.
Так как родители, не проявляющие способностей Целителей, могут
произвести на свет детей с таковыми талантами, мы можем заключить, что по
крайней мере часть этого наследия должна иметь рецессивный характер.
Потенциал может проявляться через несколько поколений дерини, не обладавших
способностями Целителей. Что происходит тогда, когда сочетание рецессивных
факторов дает доминантные характеристики, приводящие к появлению на свет
Целителя, обычно мужчины.
Малочисленность женщин-Целительниц дает возможность предположить, что
двойная Х-конфигурация Целителя может наряду со всем потенциализировать
фатальную генетическую связь, приводящую к выкидышам и мертворождениям
многих или большинства плодов женского пола с чертами Целителей. Это и
объясняет полную неспособность женской линии передавать этот дар. Так как
генетическая теория смертности не может быть доказана иначе, это дает
основание для разумной рабочей гипотезы, объясняющей немногочисленность
женщин-Целительниц. В действительности, факторы, связанные с мужской
наследственностью, также способны формировать летальные комбинации--выкидыши
плодов-Целителей мужского пола происходят намного чаще, чем обычных мужских
плодов-дерини,--но огромный перевес мужчин-Целителей дает возможность
предположить, что в общем рейтинг выживания плодов-Целителей мужского пола
намного выше.
В связи со всем этим мы думаем, не сталкиваются ли
женщины-Целительницы, наряду со всем, с проблемами деторождения, основываясь
отчасти на предположении, что трудности в правильной комбинации факторов
Целителя в двойной Х-конфигурации весьма могут сказаться на результатах
расщепления генов и проблем с репродукцией, даже если женщина совершенно
здорова во всех других отношениях.
Конечно же, это случается не всегда и не повсеместно. Свидетельство
Риса и Эвайн не является основанием для того, что их
дочь--Целительница--может быть бесплодной, таким образом, полагая, что,
вероятно, большинство женщин-Целительниц способны продуцировать
жизнеспособное потомство и что Рис не предвидит никаких трудностей по этому
поводу. Однако и это может быть оспорено тем, что Рис имел в виду многое
другое, помимо способностей к воспроизведению его еще не родившейся дочери.
Эвайн также одолевают заботы о ее будущей дочери во время того короткого
промежутка, который она провела с ней.
Что также косвенно заставляет поддерживать идею о возможном ухудшении
способностей к воспроизводству--и это может быть выведено также из того, что
не было высказано, так и из того, что сказано,--так это то, что такой широко
известный компетентный Целитель, как Рис, знает лишь четырех
женщин-Целительниц и может перечислить их. Данное ограничение, накладываемое
на "респектабельных женщин" его общества--леди благородного происхождения
могут быть дочерьми, женами и матерями или сестрами по религиозному
Ордену--так что едва вероятно, что Рис знал бы имена кого-либо из
перечисленных выше, так как дочерям, женам и матерям не дозволили бы
использовать их способности Целителя вне дома или семьи.
И где смогут получить свое образование женщины-Целители? Монастырские
школы могут обеспечить некоторые из направлений, необходимые неопытному
Целителю, но большинство Целителей-- и большинство учителей--мужчины.
Совместное же обучение не принято в Одиннадцати Королевствах. Фактически
любое образование для знатных женщин, помимо основ чтения и письма,
элементарного счета и ведения домашнего хозяйства, почти не известны. (Мы
можем вспомнить, чего стоит Камберу добиться разрешения для Эвайн посещать
отдельные университетские лекции. Читатели, знакомые с фильмом "Человек для
всех времен года" Роберта Боулта, могут без труда заметить сходство между
любимой дочерью сэра Томаса Мора Маргарет и Эвайн МакРори: обе женщины
любимицы своих отцов и получили образование на уровне, далеко превосходящем
обычно доступный для женщины их времени.)
Лишь в пределах религиозной общины женщина в состоянии по-настоящему
достичь известности вне границ домашнего очага. Ее доброе имя и сама она
оберегаются скорее церковью, нежели отцом, братом или мужем. Безусловно,
монашеский обет целомудрия не позволит даже попытаться передать потенциал
Целителя, однако если женщина-Целительница подвержена трудностям
деторождения, где можно найти место лучше, чем монастырь, чтобы обратить
поверхность.
-- Ты можешь рассказать нам это?--тихо спросила Эвайн.
-- Я... это как раз то, в чем я не уверен.--Он стесненно
сглотнул.--Боже милостивый, я никогда не думал, что буду поставлен в
ситуацию, когда должен буду серьезно подумать над тем, чтобы нарушить мой
обет.
Йорам в удивлении поднял голову:
-- Твой священный обет или тайну исповеди?
-- Не совсем,--Кверон глубоко вдохнул и сделал полный выдох, на какой
только был способен, словно старался подготовить себя к чему-то неприятному
либо опасному.--Это придется вынести, и это еще одна традиция, отличная от
традиций гавриллитов, о которой мы недавно говорили. Вы помните, я упоминал
вскользь, что я надеялся, что мне не придется делать этот выбор.
-- Ты не должен нам рассказывать этого,--сказала Эвайн.
-- Нет, я думаю, мне нужно сделать это,--ответил Кверон.--Это очень
важно. Нечто, что некогда не давало себя почувствовать, часть прежней
традиции, которая приобрела совершенно иной вид, как только ты начала
передвигать эти кубы. Существовал некий ритуал, который обычно проводил
Мастер несколько раз в год во время утренней медитации. Нас всегда учили,
что в нем заключен некий символический смысл, в чем же он заключался,
никогда не разъяснялось, и я никогда не задавал вопросов по этому поводу.
Но... позвольте мне показать часть его, и сами посмотрите, есть ли в этом
какой-нибудь смысл. Если я всего лишь покажу вам, как это делается, думаю,
не нарушу моего обета, и если это ничего не скажет вам, мы можем просто
оставить все это, словно ничего не было.
-- Кверон, это вовсе не обязательно,--начал было Йорам.
-- Нет, это необходимо, по крайней мере до некоторой степени,--перебил
его Кверон. Сделав глубокий вдох, он поднял четыре куба, лежащих у углов
черного с белым квадрата, сложенного в центре, и поменял их местами, сложив
знакомый орнамент кубического алтаря.--Это, конечно, должно сопровождаться
соответствующим ритуальным действием, в результате которого мы должны прийти
к конфигурации, которая повторяет орнамент кубического алтаря под этой
плитой.
Эвайн кивнула.
-- Само расположение кубов довольно логично. Отец всегда подозревал,
что это должно сопровождаться какой-то магической процедурой, однако мы так
и не смогли найти достаточно сведений, чтобы пойти на риск попробовать
сделать что-либо.
-- Мм-м... Я не совсем уверен относительно того, с каким намерением все
это делалось,--заговорил Кверон.-- Что же касается Мастера, то, обычно он,
складывал эту конфигурацию в нужной последовательности и затем читал особую
молитву, держа руки над серединой--чуть согнув ладони, словно освящая вино и
хлеб евхаристии. Спустя некоторое время поток энергии начинал изливаться из
куба прямо к краю алтаря.--Задумчиво он поднял голову.--По сути, я всегда
полагал, что все это делалось для очищения алтаря, но теперь, мне кажется
странным, что он всегда делал это лишь на кубическом алтаре нашей Палаты
Собраний, никогда не используемом в культовых целях--кубический алтарь
использовался только лишь для медитаций.
Эвайн кивнула.
-- Помню, Рис рассказывал мне об этом алтаре--куб из голубого камня, не
так ли? И отец считал его силовой линией некоторого рода. По правде говоря,
он даже задавался вопросом, не существует ли какой-либо связи между ним и
черно-белым алтарем в подземелье Грекоты.
-- Интересно, что сделал бы Мастер Кверона с этим алтарем?--задумчиво
произнес Йорам.--И если это было нужно лишь для очищения, почему это никогда
не проводилось на обычном алтаре?
Подняв бровь, Эвайн встряхнула головой.
-- Это мысль, если ты не возражаешь, Кверон.
-- Попробовать это на обычном алтаре?--предположил Кверон.
-- Нет, на черно-белом алтаре.--Она похлопала по плите, на которой
лежала горка кубиков.--Попробуй это прямо здесь.
Кверон, казалось, сначала был несколько обескуражен этой мыслью. Однако
затем выражение его лица изменилось.
-- Сомневаюсь, что я смогу. И каков скрытый смысл всего этого, я не
представлял себе благодаря моему юношескому невежеству. Возвращаясь к этой
мысли теперь, я думаю, что смысл всего этого заключался не просто в
очищении, хотя оно и составляло часть этой процедуры.
-- Мне кажется, что мы на пороге открытия очень сильного
заклятия,--тревожно произнес Йорам.--Кроме того, то, о чем вы говорили,
очевидно, предназначалось держать в тайне от тех, кто не является членом
вашего Ордена.
-- Я могу наложить и более сильное заклятие,--ответила Эвайн несколько
раздраженно.--Для этого я и привела вас сюда, хотя новое очистительное
заклинание может быть тоже полезно--если оно не совсем таково. Оно не
кажется столь уж опасным, во всяком случае.
Кверон кивнул несколько неохотно.
-- Ты прав в обоих случаях, Йорам. Однако я не уверен, что тайное
братство нашего Ордена все еще существует--мы использовали его в своих
специфических целях. Кроме того, признаюсь, меня это тоже заинтересовало.
Боже милостивый, я не помышлял об этом годы.--Его лицо исказилось.--Мне
все еще неловко показывать это вне Ордена, ну да ладно. Я сделаю это.
Клятвы, которыми мы обменялись, так же серьезны, как все то, чем я клялся
гавриллитам. Давайте попробуем.
-- Ты уверен?--спросила Эвайн.
-- Да, уверен.
Кверон ловко разобрал матрицу из кубиков и расставил их в
первоначальное положение. Четыре белых образовали квадрат в центре с
четырьмя черными по диагонали. Он сжал пальцы и быстро выгнул их назад, пока
суставы не хрустнули. Потом разжал и повертел ими, покуда он приводил в
порядок свои мысли, а Эвайн и Йорам подступили к нему с обеих сторон.
-- Я думаю, сначала нужно воздвигнуть алтарь,--тихо сказал Кверон,
подняв свою правую руку над кубами.-- Мастер всегда проводил особые
процедуры стоя. Я не знаю, есть ли какая-то разница, но думаю, что нам
следует соблюсти все изначальные условия по мере наших возможностей.
-- Я согласна,--сказала Эвайн, в то время как Йорам неодобрительно, но
тем не менее покорно взглянул на нее.
-- Итак, я называю составляющие. Prime!--сказал он, касаясь
указательным пальцем белого куба в верхнем левом углу квадрата и произнося
его номен. (Скорбь Гвинедда.)
Кубы активизируются обычным способом и относительно баланса,
достигаемого благодаря конфигурации, делается следующее замечание:
...черный и белый на диагонали, сила, сдерживаемая в равновесии Добром.
Доведение операции до ее логического конца приведет к появлению Колонн
Храма, но лишь в трех измерениях, в противовес самому алтарю, заложенному
как Средняя Колонна, промежуточная сила, которая может способствовать
достижению еще более грандиозных результатов. (Скорбь Гвинедда.)
Как мы видели, Кверон продолжает, воздвигая особые колонны, и возводит
алтарь. Затем он переходит ко второй части процедуры, которая в конце концов
позволит получить маленький алтарь кубической конфигурации, относительно
которого спустя годы будут сделаны многие предположения.
-- И так далее, и тому подобное...--проговорила Эвайн.--Ручаюсь, тебе
придется начать сначала. Это последний шаг, насколько я понимаю.
Вновь вдохнув, Кверон кивнул, разобрал сложенный куб и расставил кубики
в их первоначальное положение--белые в центре образовывали квадрат, черные
стояли по углам.
-- Ты все еще уверен, что хочешь сделать это?--спросил Йорам.
Кверон кивнул.
-- Безусловно. Теперь я знаю намного больше, чем тогда, когда был
послушником. И мне интересно, с каким намерением старый Мастер делал это. Я
помню, что это всегда проходило в полнолуние или новолуние, и послушников
воодушевляли на то, чтобы они бодрствовали всю ночь в часовне Богоматери за
ночь до этого--хотя это в общем-то было не обязательно. Достаточно странно,
потому что нам редко предоставляли право делать выбор.
Он сделал еще один вдох, будто отряхая тяжесть давивших его
воспоминаний, подержав затем некоторое время руку над кубами.
-- Отлично. Она начинается точно так же, как и другие вариации, с
наименования восьми компонентов. Я помню, что Мастер никогда не произносил
вслух номенов. он полагал, что это мешает поддержанию должного ментального
состояния. Так что я буду поступать так, как он.
Не дожидаясь их ответа, он быстро провел указательным пальцем над
восемью кубами в том же порядке, как и прежде, начиная с четырех белых и
затем называя четыре черных. И в каждом загоралась искра жизни, как только
он касался их, Эвайн и Йорам с легкостью следовали за ним от Prime до
Octave.
-- Первая половина следующей части проходит точно так же,--прошептал
Кверон. Он положил большой и указательный пальцы на Prime и Quinte и
нараспев произнес знакомый патроним, поменяв их местами: Prime et Quinte
inversus!
Затем последовали Quarte и Octave, их патроним был едва ли не пропет.
-- Quarte et Octave inversus!
Когда он переставил вторую пару, в результате получился квадрат с
перемежающимися черными и белыми полями с кубами противоположного цвета на
каждом углу. И теперь, вместо того, чтобы переместить Prime и Septime, Sixte
и Quarte, как это было сделано прежде, он поднял белый Prime с верхней левой
диагонали и осторожно поместил его на Quinte--верхний левый черный куб--с
приветствующим распевом одного из жутковатых волшебных хоралов гавриллитов.
-- Primus est Deus, Primus in aeternitate. Amen. Касаясь правой рукой
груди, он сделал низкий поклон в сторону алтаря и затем подобрал черный
Sixte, осторожно положив его на белый Seconde, распевая следующий салютус:
-- Secundus est Filius, Coaeterus cum Patre. Amen. Он снова низко
поклонился, прежде чем взять черный Septime и поместить его на Tierce.
-- Tertius est Trimitas: Pater, Filius, et Spiritus Sanctus. Amen.
Еще один поклон, прежде чем взять последний куб, Quarte, чтобы положить
его на Octave и завершить черно-белый алтарь.
-- Quattuor archangeli custodes quadrantibus sunt. Quattuor quadrant
coram Domino uno. Amen.
Сложенный куб сиял мягким опаловым светом своих составляющих, словно
драгоценная миниатюра больших кубов белого и черного мрамора, что
поддерживали белую алтарную плиту, на которой он покоился. Кверон поднял
сложенные руки к кубам, на некоторое время закрыв глаза, пока он старался
сконцентрироваться, чтобы продолжать далее. Затем разъял руки, повернув
ладони внутрь друг к другу, и начал произносить заклинание.
-- De profundis clamavi te, Domine: Domine, exaudi orationem meam.
Adorabo te, Domine..
Молясь, он воздел руки над кубом, чуть согнув ладонь, словно в
благословении, плотно сжав пальцы. И все почувствовали, как нарастает
напряжение--упругое покалывающее ощущение, которое охватило голову и
мгновенно дошло до пальцев ног.
-- Fiat lux in aeternam. Fiat lustratio, omnium altarium
Tuorum,--прошептал Кверон.--Да будет свет в вечности, и пусть очистятся все
алтари Твои...
Под ногами Кверона загорелся свет, исходя от матрицы кубов. Как только
он раскрыл свои ладони и воздел руки, свет потоком вырвался вверх меж
них--столб огня, поднимавшийся над матрицей, толщиной и высотой с предплечье
мужчины. Продолжая петь, он на мгновение поднес руки, к глазам, затем
скрестил их на груди и низко поклонился.
-- Quasi columna flammae me duces, Altissime, in loca arcana Tua...
Подобно столбу огня, веди меня, Всевышний, в Твои сокровенные покои...
Он закончил читать псалом. Столб огня продолжал висеть в тишине. Без
страха Кверон протянул свою правую руку к вершине столба, опустив ее в
пламя.
-- Gloria in excelsis Deo...
Но пламя, казалось, не жгло. а лишь отступило под его прикосновением.
Столб утолщился, растекаясь шире и шире из матрицы по мере того, как рука
Кверона опускалась все ниже и ниже, живой свет разливался по поверхности
алтаря вплоть до самых его краев и затем переливался каскадом через них и
исчезал у черного основания плиты. Рука Кверона коснулась верха матрицы, как
только свет достиг края плиты, и, поддавшись напору, сам алтарь начал
погружаться, продолжая светиться.
-- Иисус непорочный, куда он уходит?--прошептал Порам.
-- Вниз, в кафедру,--раздался полный благоговения ответ Эвайн.--Хотя
мне почему-то кажется, что заклинание Мастера никогда не приводило к этому.
По лицу Кверона было видно, что он и сам удивлен результатом, но он
продолжал петь Славу, и алтарь все погружал--и погружался до тех пор, пока
белая плита не оказалась на уровне пола кафедры, опускаясь ниже него до тех
пор, пока коленопреклоненный Кверон более не мог держать свою руку на
меньшем кубе. Он не остановился, пока верх плиты не погрузился на всю свою
высоту и еще примерно наполовину ниже пола кафедры, как раз, когда пение
Кверона прекратилось. Эвайн и Йорам тоже стояли на коленях, беспокойно глядя
в провал, образовавшийся в результате погружения алтаря.
-- Почему он опустился?--прошептал Йорам, когда Эвайн вызвала
заклинанием огненный шар и послала его в отверстие.
У Кверона перехватило дыхание, когда свет позволил увидеть глубину
провала, он откинулся назад по направлению к северу и упал на живот, чтобы
рассмотреть все получше, в то время как другие двое не отрываясь смотрели
вниз.
-- Там есть проход, это может быть лестницей, ведущей вниз! (Скорбь
Гвинедда.)
Осмотрев пустую палату, что лежала внизу, Эвайн продолжает дальше
размышлять о возможном значении процедуры, только что проведенной Квероном.
-- ...Когда ваш Мастер читал это заклинание, ты говорил, что он всегда
проделывал это у алтаря из голубого камня в вашем Доме Собраний.
-- Да, именно.
-- И он проводил это как медитацию и ритуал очищения алтаря. Правильно?
Кверон кивнул.
-- Полагаю, этот ритуал берет начало от более древней традиции, которая
использовала скорее черно-белый кубический алтарь, чем алтарь из голубого
камня,--начала Эвайн.--Вполне возможно, что данный ритуал не только очищает
алтарь, но и приводит в действие механизм открытия пути, ведущего в другое,
еще более сокровенное внутреннее святилище.
Йорам многозначительно кивнул.
-- И если изначальная традиция была передана не полностью, что иногда
случается, то об этом никто и не догадывался. Или, может быть,
дополнительное значение его было потеряно в слиянии различных направлений
дисциплины, которая составляла традицию гавриллитов.
-- Вполне вероятно,--согласился Кверон.--Однако, если существовали
потаенные палаты под черно-белыми алтарями, Боже праведный, что же говорить
об алтаре в подземелье развалин? Он находится как раз в середине древних
останков. Может быть, под ним находится другая палата? Что если варнариты
спрятали там наиважнейшие архивы? (Скорбь Гвинедда.)
В дополнение к тому, что этот отрывок иллюстрирует и на что намекает
относительно гавриллитов, становится ясно к его завершению, что
продемонстрированное Квероном--всего лишь один из способов проработки
конфигурации кубического алтаря, по поводу которого Камбер и Йорам строили
догадки в течение многих лет задолго до этого. Ко времени, когда Эвайн берет
в руки кубы отца и просто складывает из них две башни--черную слева и белую
справа в качестве символов Колонн Храма,--мы знаем, что по крайней мере этот
дерини прошел весь цикл, возвратившись в точку, где в физической экипировке
более нет необходимости.
Итак, перед ней был символ того, что она должна сделать, детский в
своей простоте--символическое изображение задачи, для которой все остальное
было всего лишь прологом, исполненным тщательно, чтобы подвести ее к
пониманию этого.
Лишь благодаря усилию ее воли и ради человека, который научил ее
использовать эту силу воли, она теперь должна сделать из крошечных
символический колонн настоящие, неколебимые Колонны Храма--храма Духовных
Мистерий, чьи коридоры ведут к самому Божеству, жизни и смерти, на глубины,
лишь изредка открываемые смертным, все еще связанным физическими формами.
И меж этими колоннами она должна пройти, в буквальном смысле, пройти за
сам Пурпурный Занавес, если только она еще не потеряла надежду вернуть этого
человека...
Сделав глубокий вдох и погрузившись еще глубже в ни на что не похожий
реквизит, необходимый для процедур этого типа, Эвайн обратила свой взгляд на
Колонны, наблюдая, как они растут, становясь больше, тянутся к
потолку--конечно, дойдя лишь до границ круга--остановившись, заполнив его
пространство. В мире теней, к которому теперь она обратилась помыслами, она
знала, Колонны будут так же реальны, как и пол под ее ногами, неколебимыми
благодаря силе, которая преступила пределы времени и пространства
физического мира. Туман меж Колоннами, казалось, стал еще гуще как раз в то
самое время, когда Колонны приобрели реальные формы, и она поднялась в своей
астральной форме, чтобы лучше оглядеться, покинув тело, что продолжало мирно
сидеть. (Скорбь Гвинедда.)
Когда мы говорим о Целителях в контексте дерини, мы не имеем в виду
обыкновенных врачей, но индивидов, которые силой воли и разума способны
катализировать и акселерировать природные наклонности тела по направлению к
целостности и здоровью. Таким образом, создается впечатление, что
исцеление--весьма специализированное направление в пределах общего спектра
способностей, доступных всем дерини, то есть не все дерини являются
Целителями, но, все Целители--дерини.
В противовес другим способностям дерини, которые постепенно выходят на
поверхность и раскрываются еще в раннем детстве, талант Целителя обычно
начинает проявлять себя лишь с наступлением половой зрелости, хотя изредка в
ответ на острую необходимость созревший дар может выйти на поверхность
спонтанно в более раннем возрасте. Такая необходимость позволила
Целительским способностям Риса Турина достичь уровня, на котором его можно
было использовать к одиннадцати годам,--совершенно неожиданно, так как ничто
в его родословной не давало возможность предположить, что он может быть в
будущем Целителем--и даже раньше, если бы его будущий целительский потенциал
был бы предсказан. (Архивы дерини.) Примерно двадцать лет спустя Рис был
способен различить подобный же потенциал в двух своих детях почти с момента
их зачатия. Мы еще не знаем, как Джеруша пронесет свой дар Целителя, однако
Тиэг уже считается необычайно рано развившимся даже среди Целителей--хотя
пользы от силы Целителя, проявившейся в три с половиной года, было бы не
много, если бы не способность его матери направлять ее. Сама Эвайн не была
Целителем, однако значительный опыт работы с Рисом дал ей умение
фокусировать способности Тиэга. (Камбер-еретик.) Если бы она была рядом,
когда Рис лежал, умирая, кто знает, может быть, она смогла бы тоже
использовать и направить его силу, сохранив ему жизнь?
Очень раннее раскрытие, или конфирмация потенциала Целителя, однако, не
обязательно является нормой. Даже среди детей, чья родословная предполагает
наличие возможного потенциала Целителя--Целитель отец или дед,--обычный
возраст формального отбора--шесть-восемь лет, тогда, когда начинают
формироваться черты личности, так как успех Целителя предопределен не одним
лишь простым потенциалом. (Учившийся у варнаритов Тавис говорит о своем
бывшем однокашнике, коллаборационисте Урсине О'Кэролле как о неудавшемся
Целителе. Говорят, что Целитель-новичок Урсин сломался под тяжестью обучения
гавриллитов.)
Одна из интересных характеристик Целителей заключается в том, что
большинство из них мужчины. Мы знаем лишь о нескольких Целителях-женщинах.
Рис вскоре пойле зачатия его дочери Джеруши может назвать лишь четырех
живущих в это время женщин-Целительниц и говорит Камберу, что "мы знаем, что
мужская линия передает дар с большей легкостью, нежели женская".
(Камбер-еретик.) В подтверждение этому мы узнаем, что хотя Эвайн и
испытывала "приступы боли", вынашивая Тиэга--реакции на его внутриутробное
восприятие нужд и боли других,--чувствительность Джеруши была даже выше, что
вынудило Эвайн оставить комнату, когда Рис работал с отрубленной рукой
Тависа.
Данное наблюдение позволяет сделать несколько предположений
относительно генетики дерини в том смысле, в каком она связана со
способностями Целителей. Прежде всего, какие бы генетические факторы не
сочетались для того, чтобы в результате получить пугающую массу талантов,
необходимых для формирования Целителя, по крайней мере некоторые факторы,
присущие только Целителям, должны быть связаны с полом, так как "мужская
линия переносит дар с большей легкостью, нежели женская". Более того,
поскольку Целители рождаются обоих полов, это дает возможность предположить,
что по крайней мере некоторые гены, управляющие потенциалом Целителя,
переносятся на Х-хромосоме. Усиливает ли двойная Х-конфигурация женщин
негативные аспекты наследия Целителей или же негативное воздействие одной
Х-хромосомы модифицируется факторами, переносимыми У-хромосомами, мы не
знаем, знаем лишь, что мужчин-Целителей рождается больше, чем женщин.
Так как родители, не проявляющие способностей Целителей, могут
произвести на свет детей с таковыми талантами, мы можем заключить, что по
крайней мере часть этого наследия должна иметь рецессивный характер.
Потенциал может проявляться через несколько поколений дерини, не обладавших
способностями Целителей. Что происходит тогда, когда сочетание рецессивных
факторов дает доминантные характеристики, приводящие к появлению на свет
Целителя, обычно мужчины.
Малочисленность женщин-Целительниц дает возможность предположить, что
двойная Х-конфигурация Целителя может наряду со всем потенциализировать
фатальную генетическую связь, приводящую к выкидышам и мертворождениям
многих или большинства плодов женского пола с чертами Целителей. Это и
объясняет полную неспособность женской линии передавать этот дар. Так как
генетическая теория смертности не может быть доказана иначе, это дает
основание для разумной рабочей гипотезы, объясняющей немногочисленность
женщин-Целительниц. В действительности, факторы, связанные с мужской
наследственностью, также способны формировать летальные комбинации--выкидыши
плодов-Целителей мужского пола происходят намного чаще, чем обычных мужских
плодов-дерини,--но огромный перевес мужчин-Целителей дает возможность
предположить, что в общем рейтинг выживания плодов-Целителей мужского пола
намного выше.
В связи со всем этим мы думаем, не сталкиваются ли
женщины-Целительницы, наряду со всем, с проблемами деторождения, основываясь
отчасти на предположении, что трудности в правильной комбинации факторов
Целителя в двойной Х-конфигурации весьма могут сказаться на результатах
расщепления генов и проблем с репродукцией, даже если женщина совершенно
здорова во всех других отношениях.
Конечно же, это случается не всегда и не повсеместно. Свидетельство
Риса и Эвайн не является основанием для того, что их
дочь--Целительница--может быть бесплодной, таким образом, полагая, что,
вероятно, большинство женщин-Целительниц способны продуцировать
жизнеспособное потомство и что Рис не предвидит никаких трудностей по этому
поводу. Однако и это может быть оспорено тем, что Рис имел в виду многое
другое, помимо способностей к воспроизведению его еще не родившейся дочери.
Эвайн также одолевают заботы о ее будущей дочери во время того короткого
промежутка, который она провела с ней.
Что также косвенно заставляет поддерживать идею о возможном ухудшении
способностей к воспроизводству--и это может быть выведено также из того, что
не было высказано, так и из того, что сказано,--так это то, что такой широко
известный компетентный Целитель, как Рис, знает лишь четырех
женщин-Целительниц и может перечислить их. Данное ограничение, накладываемое
на "респектабельных женщин" его общества--леди благородного происхождения
могут быть дочерьми, женами и матерями или сестрами по религиозному
Ордену--так что едва вероятно, что Рис знал бы имена кого-либо из
перечисленных выше, так как дочерям, женам и матерям не дозволили бы
использовать их способности Целителя вне дома или семьи.
И где смогут получить свое образование женщины-Целители? Монастырские
школы могут обеспечить некоторые из направлений, необходимые неопытному
Целителю, но большинство Целителей-- и большинство учителей--мужчины.
Совместное же обучение не принято в Одиннадцати Королевствах. Фактически
любое образование для знатных женщин, помимо основ чтения и письма,
элементарного счета и ведения домашнего хозяйства, почти не известны. (Мы
можем вспомнить, чего стоит Камберу добиться разрешения для Эвайн посещать
отдельные университетские лекции. Читатели, знакомые с фильмом "Человек для
всех времен года" Роберта Боулта, могут без труда заметить сходство между
любимой дочерью сэра Томаса Мора Маргарет и Эвайн МакРори: обе женщины
любимицы своих отцов и получили образование на уровне, далеко превосходящем
обычно доступный для женщины их времени.)
Лишь в пределах религиозной общины женщина в состоянии по-настоящему
достичь известности вне границ домашнего очага. Ее доброе имя и сама она
оберегаются скорее церковью, нежели отцом, братом или мужем. Безусловно,
монашеский обет целомудрия не позволит даже попытаться передать потенциал
Целителя, однако если женщина-Целительница подвержена трудностям
деторождения, где можно найти место лучше, чем монастырь, чтобы обратить