— Похоже, он умер спустя какое-то время после последней еды. Жидкость мы проанализируем, — сказала врач.
Гаррет готов был спорить, что это алкоголь.
Когда тело уносили в шкаф, Гаррет приготовился уходить. Он пропусти ленч, но аппетита у него не было. Может, сразу пойти в отель? По крайней мере туман рассеялся, день светлый, спокойный.
Перед уходом из морга он позвонил в отдел. Ответила Колб.
— Получено ли сообщение из Денвера с описанием мужских ценных предметов? — спросил он.
Она отошла и через минуту снова взяла трубку.
— Нет, но есть записка с просьбой позвонить… дьявольщина, когда наконец Фей научится писать разборчиво! Мне кажется, имя Элен или Элвис Хаг или Хаги. Номер вообще не могу разобрать.
— Неважно. Я знаю, кто это. — Миссис Эльвира Хог — одна из свидетельниц по делу о выстрелах в магазине спиртного на Мишн Стрит. Он нашел в записной книжке номер и набрал его. — Миссис Хог? Говорит инспектор Микаэлян. Вы хотели со мной поговорить?
— Да, — послышался в ответ тонкий старческий женский голос. — Я видела парня, который это сделал, и узнала, как его зовут.
Гаррет молча свистнул. Иногда случаются такие удачи!
— Кто же это?
— Вы помните, я вам говорила, что видела его по соседству? Ну, сегодня утром он снова был там, разговаривал с девчонкой Гамбрайтов на улице. Я подошла к ним очень близко и слышала, как она назвала его Винк.
— Миссис Хог, вы замечательная женщина. Большое спасибо.
— Только поймайте этого негодяя. Мистер Чмелка был хороший человек.
Гаррет отправился в отдел регистрации, чтобы проверить Винка по картотеке кличек. Нашлась карточка некоего Лероя Мартина Лютера О'Хара, по кличке Винк,
[2]за скорость, с которой он выхватывал сумочки у жертв в дни своей юношеской преступности, катаясь на роликовой доске. Это оказалось лишь одним из обвинений. К нему добавилась кража со взломом, угон автомобиля, когда он достиг зрелости. Впрочем, ни по одному делу он не был осужден.
С фотографией Винка среди полудесятка других молодых негров Гаррет поехал к миссис Хог.
Она сразу указала на Винка.
— Вот он. Его я видела сегодня утром, и он же выходил из магазина после стрельбы.
Гаррет позвонил Серрато.
— Сейчас получим на него ордер, — ответил лейтенант.
Гаррет посетил также мать Винка и девчонку Гамбрайтов, которую звали Розелла. Поговорил с соседями обеих. Конечно, никто не захотел помочь. У Гаррета сложилось впечатление, что даже мать Винка как будто не понимает, о ком он спрашивает. Соседи заявили, что ничего не знают ни о ком из приходящих или уходящих от О'Хара или Гамбрайтов.
— Ну, парень, у меня хватает дел гоняться тут за крысами. Некогда смотреть по сторонам, — отвечали ему. Или: — Вы ошибаетесь насчет Винка. Не очень хороший парень, но не убийца. У него никогда не было пистолета.
Гаррет сообщил кое-кому, что ждет сведений о Винке, — эти «кое-кто» знали, что он найдет возможность отблагодарить, — потом направился в отель. Надо установить наблюдение за квартирами матери и подружки. Пора связаться с Гарри.
Гаррет готов был спорить, что это алкоголь.
Когда тело уносили в шкаф, Гаррет приготовился уходить. Он пропусти ленч, но аппетита у него не было. Может, сразу пойти в отель? По крайней мере туман рассеялся, день светлый, спокойный.
Перед уходом из морга он позвонил в отдел. Ответила Колб.
— Получено ли сообщение из Денвера с описанием мужских ценных предметов? — спросил он.
Она отошла и через минуту снова взяла трубку.
— Нет, но есть записка с просьбой позвонить… дьявольщина, когда наконец Фей научится писать разборчиво! Мне кажется, имя Элен или Элвис Хаг или Хаги. Номер вообще не могу разобрать.
— Неважно. Я знаю, кто это. — Миссис Эльвира Хог — одна из свидетельниц по делу о выстрелах в магазине спиртного на Мишн Стрит. Он нашел в записной книжке номер и набрал его. — Миссис Хог? Говорит инспектор Микаэлян. Вы хотели со мной поговорить?
— Да, — послышался в ответ тонкий старческий женский голос. — Я видела парня, который это сделал, и узнала, как его зовут.
Гаррет молча свистнул. Иногда случаются такие удачи!
— Кто же это?
— Вы помните, я вам говорила, что видела его по соседству? Ну, сегодня утром он снова был там, разговаривал с девчонкой Гамбрайтов на улице. Я подошла к ним очень близко и слышала, как она назвала его Винк.
— Миссис Хог, вы замечательная женщина. Большое спасибо.
— Только поймайте этого негодяя. Мистер Чмелка был хороший человек.
Гаррет отправился в отдел регистрации, чтобы проверить Винка по картотеке кличек. Нашлась карточка некоего Лероя Мартина Лютера О'Хара, по кличке Винк,
[2]за скорость, с которой он выхватывал сумочки у жертв в дни своей юношеской преступности, катаясь на роликовой доске. Это оказалось лишь одним из обвинений. К нему добавилась кража со взломом, угон автомобиля, когда он достиг зрелости. Впрочем, ни по одному делу он не был осужден.
С фотографией Винка среди полудесятка других молодых негров Гаррет поехал к миссис Хог.
Она сразу указала на Винка.
— Вот он. Его я видела сегодня утром, и он же выходил из магазина после стрельбы.
Гаррет позвонил Серрато.
— Сейчас получим на него ордер, — ответил лейтенант.
Гаррет посетил также мать Винка и девчонку Гамбрайтов, которую звали Розелла. Поговорил с соседями обеих. Конечно, никто не захотел помочь. У Гаррета сложилось впечатление, что даже мать Винка как будто не понимает, о ком он спрашивает. Соседи заявили, что ничего не знают ни о ком из приходящих или уходящих от О'Хара или Гамбрайтов.
— Ну, парень, у меня хватает дел гоняться тут за крысами. Некогда смотреть по сторонам, — отвечали ему. Или: — Вы ошибаетесь насчет Винка. Не очень хороший парень, но не убийца. У него никогда не было пистолета.
Гаррет сообщил кое-кому, что ждет сведений о Винке, — эти «кое-кто» знали, что он найдет возможность отблагодарить, — потом направился в отель. Надо установить наблюдение за квартирами матери и подружки. Пора связаться с Гарри.
7
— Так что у нас обоих сегодня пустой день, — сказал Гарри, вешая пиджак в общей комнате помещении отдела.
— Если не считать установления личности стрелявшего в магазине и странных результатов вскрытия.
— Я бы вообще обошелся без вскрытия, — Гарри сморщил лицо. — Кому нужен обескровленный труп, человек, погибший до того, как ему перерезали горло?
Гаррет появился в отеле как раз вовремя, чтобы сопровождать Гарри на Брайант Стрит.
— На сегодня съезд прерван, — объявил Гарри. — Все отправляются на игру. Вернемся завтра, можешь поучаствовать в этом развлечении.
В помещении отдела Гаррет вложил лист в машинку для отчета.
— Я пропустил что-нибудь интересное в отеле?
— Сьюзан Пеганс потеряла сознание, когда мы рассказали ей о Моссмане. Никто из тех, с кем я говорил, не видел его прошлым вечером и не знает, куда он пошел.
Гаррет начал печатать отчет.
— Ты осмотрел номер Моссмана?
— Сразу же… То, чего и следовало ожидать: пара сменной одежды, чемоданчик, полный фирменной рекламы. Обратный билет на самолет в Денвер. Он приехал налегке; в бритвенном футляре фальшивое дно, там я нашел кредитную карточку, наличные, туристские чеки и личные ключи. Бумажника нет, должно быть, он у него был с собой. Он дважды звонил, в понедельник и прошлым вечером, оба раза сразу после семи вечера и оба раза по своему домашнему номеру в Денвере.
— Попробовать завтра поспрашивать в компаниях такси: может, кто из шоферов приметил его вчера вечером?
— Давай.
Гаррет вспомнил, что собирался поговорить с лейтенантом. Постучал в дверь его кабинета.
— Можно?
— Если по поводу О'Хара, то мы получили ордер.
— Я бы хотел также последить за квартирами его матери и подружки. Он рано или поздно свяжется с той или другой.
Серрато откинулся в кресле.
— Может, подождем результатов ваших уличных контактов? Для наблюдения за двумя квартирами нужно много людей.
Он этого не сказал, но Гаррет понял: "Нельзя тратить столько сил на одного мелкого негодяя".
Гаррет кивнул, вздыхая про себя. Не все равны в глазах закона.
— Да, сэр. — И вернулся к своей машинке.
Час спустя они с Гарри ушли.
— Если не считать установления личности стрелявшего в магазине и странных результатов вскрытия.
— Я бы вообще обошелся без вскрытия, — Гарри сморщил лицо. — Кому нужен обескровленный труп, человек, погибший до того, как ему перерезали горло?
Гаррет появился в отеле как раз вовремя, чтобы сопровождать Гарри на Брайант Стрит.
— На сегодня съезд прерван, — объявил Гарри. — Все отправляются на игру. Вернемся завтра, можешь поучаствовать в этом развлечении.
В помещении отдела Гаррет вложил лист в машинку для отчета.
— Я пропустил что-нибудь интересное в отеле?
— Сьюзан Пеганс потеряла сознание, когда мы рассказали ей о Моссмане. Никто из тех, с кем я говорил, не видел его прошлым вечером и не знает, куда он пошел.
Гаррет начал печатать отчет.
— Ты осмотрел номер Моссмана?
— Сразу же… То, чего и следовало ожидать: пара сменной одежды, чемоданчик, полный фирменной рекламы. Обратный билет на самолет в Денвер. Он приехал налегке; в бритвенном футляре фальшивое дно, там я нашел кредитную карточку, наличные, туристские чеки и личные ключи. Бумажника нет, должно быть, он у него был с собой. Он дважды звонил, в понедельник и прошлым вечером, оба раза сразу после семи вечера и оба раза по своему домашнему номеру в Денвере.
— Попробовать завтра поспрашивать в компаниях такси: может, кто из шоферов приметил его вчера вечером?
— Давай.
Гаррет вспомнил, что собирался поговорить с лейтенантом. Постучал в дверь его кабинета.
— Можно?
— Если по поводу О'Хара, то мы получили ордер.
— Я бы хотел также последить за квартирами его матери и подружки. Он рано или поздно свяжется с той или другой.
Серрато откинулся в кресле.
— Может, подождем результатов ваших уличных контактов? Для наблюдения за двумя квартирами нужно много людей.
Он этого не сказал, но Гаррет понял: "Нельзя тратить столько сил на одного мелкого негодяя".
Гаррет кивнул, вздыхая про себя. Не все равны в глазах закона.
— Да, сэр. — И вернулся к своей машинке.
Час спустя они с Гарри ушли.
8
Гаррету нравилось возвращаться домой с Гарри. В доме Гарри всегда чувствовалась та же атмосфера, которую когда-то создавала Марти: атмосфера безопасности. Работа кончалась у дверей дома. Внутри они с Гарри становились обычными людьми. Но если Марти заставляла его выговориться, Лин развеивала напряжение отвлечением и ясностью. Умело расставленные среди современной мебели восточные предметы напоминали о ее тайваньском детстве и о японских предках Гарри. В рисунках, развешенных по стенам и в основном принадлежавших Лин, отражался восточный взгляд на мир.
Лин недоверчиво смотрела на них.
— Дома до наступления темноты? Как вам это удалось?
Гарри таинственно понизил голос.
— Мы перелезли через стену. Если кто-нибудь позвонит, ты нас не видела. — И он страстно поцеловал ее. — Что на ужин? Умираю с голоду.
— Сейчас будет. — Лин добродушно похлопала его по животу. — Садитесь оба, принесу чай.
Крепкий хорошо приправленный ромом… пример того, что Гаррет считал удачным сочетанием востока и запада. Прихлебывая чай, он снял туфли и распустил галстук. Один за другим нервы его расслаблялись. Он подумал, что теперь дом Гарри для него ближе, чем собственная квартира.
За ужином говорила в основном Лин, рассказывала о покупках и других происшествиях за день. Она обсудила статью в воскресной газете о рисунках, рассказала о своих учениках в классах искусства. Гаррет слушал заинтересованно. Ее ученики совсем из другого мира, чем тот, что он видит ежедневно. Они не балуются наркотиками, не воруют в магазинах. Их хорошо кормят, хорошо одевают, у них ясный взгляд, они полны надежд. Иногда он задумывался, не сознательно ли она рассказывает только о хорошем, но никогда не возражал: ему нравилось слушать о приятном мире, населенном счастливыми, доброжелательными людьми.
Он не жалел, что стал полицейским, но иногда задумывался, чем бы занимался сейчас, в каком мире жил бы, если бы закончил колледж… если бы сумел завоевать футбольную стипендию, как его старший брат Шейн, если бы они с Джудит не поженились так рано и она не забеременела бы, когда он учился на втором курсе, и не оставила работу, и у них не было денег, чтобы он продолжал учиться.
Изменилось бы что-нибудь? Он всегда восхищался отцом и хотел походить на него. Ему нравилось ходить в полицейский участок, наблюдать входящих туда посетителей и офицеров. И пока Шейн приобретал все большую известность в мире схваток и малой футбольной лиги, Гаррет играл в полицейских и грабителей. И когда пришлось идти на работу, самой естественной для него казалась работа в полиции.
После ужина, помогая убирать со стола, он спросил:
— Ты веришь, что у людей есть свобода выбора, или социальные условия неизбежно толкают их в одном направлении?
Она улыбнулась ему.
— Конечно, есть выбор. Окружение, несомненно, влияет, но у человека всегда есть выбор.
Он задумался.
— А разве вера в "Я Чинг" не противоречит этому?
— Конечно, нет. Наоборот, мудрец утверждает, что люди могут контролировать свое будущее. Он просто советует при выборе возможностей. — Она заботливо посмотрела на него. — В чем дело? Тебя грызут вечные "что если бы"?
Он улыбнулся тому, как она его понимает.
— Что-то в этом роде.
Или на самом деле его грызет мысль о том, что у одного человека больше вообще нет выбора? Кто-то отобрал у него этот выбор.
Тело в заливе со странным кровоподтеком не оставляло его, весь вечер оставалось в сознании, даже когда он возбужденно смотрел, как «Гиганты» выигрывают со счетом 1:0. Он смотрел вместе с Гарри телевизор и в то же время спрашивал себя, кто же проткнул иглами яремную вену и высосал всю кровь. И зачем? Слишком странно, чтобы быть реальным. И почему он никак не может вспомнить подробности аналогичного случая?
Гаррету не хотелось возвращаться в свою пустую квартиру, поэтому, выйдя от Гарри и Лин, он в своей машине — ярко-красном "датцуне ZX"; в последнюю годовщину они в Марти подарили друг другу по такому, — поехал снова на Брайант Стрит. Сидел в почти опустевшем общем помещении, смотрел на пустой лист бумаги и позволил себе мыслить о чем угодно. Кровоподтек… отверстия… потеря крови. Он вспомнил фотографию человека в ванне, руки через край свисают на пол. Чей-то голос произнес:
— Отдел убийств — это вам не грабежи, Микаэлян. Вот с чем вам придется иметь дело.
Он выпрямился. Голос Эрла Фея! Случай расследовали Фей и Сентрелло. Фей рассказал Гаррету, тогда еще новичку, без партнера, занятому бумажной работой, все кровавые подробности.
Гаррет направился к картотечному шкафу. Теперь он все вспомнил. Это произошло в октябре прошлого года, в канун дня всех святых. Он вспомнил, что это обстоятельство привлекло внимание Фея.
— Может, это какой-то культ. Иногда для ритуалов нужна кровь.
Гаррет начал методично просматривать картотеку. Досье должно быть где-то здесь. Случай остается нераскрытым. Вот они… в нижнем ящике, конечно, в самой дали.
Сидя на полу скрестив ноги, Гаррет открыл досье. Кливленд Моррис Адейр, бизнесмен из Атланты, найден мертвым, с взрезанными запястьями, в ванной своего номера отеля "Марк Хопкинс" 29 октября 1982 года. Смерть считалась самоубийством, пока вскрытие не показало две точечные раны в середине кровоподтека на шее, и хотя Адейр умер от потери крови, запястья его были взрезаны посмертно, причем с применением большой силы. Этот некто также сломал Адейру шею. В животе убитого обнаружили большое количество алкоголя. Красный цвет воды в ванной был вызван всего лишь гранатовым соком из бара отеля.
По свидетельствам шоферов такси и персонала отеля, Адейр вышел из отеля один вечером 28 октября и направился на Северный Берег. Вернулся он после полуночи, в 2:15, и тоже один. Горничная, пришедшая утром убирать номер, обнаружила его мертвым.
Работники отеля, находившиеся в фойе, вспомнили почти всех входивших в отель примерно в одно время в Адейром. К тому времени, как были проверены о отброшены все зарегистрированные посетители, оставалось только три подозреваемых; двух их них удалось выследить и также отсеять. Оставалась женщина, прошедшая через вестибюль через пять минут после Адейра. Коридорный подробно описал ее: примерно двадцати лет, рост пять десять, прекрасная фигура, темно-рыжие волосы, зеленые глаза, зеленое платье, разрезанное на боку, большая сумка через плечо. Коридорный видел ее несколько раз и раньше, но она никогда не бывала одна. Обычно приходила с мужчиной… не проститутка, считал коридорный, просто женщина, любящая развлечения. Имени ее он не знал.
Фея и Сентрелло заинтересовало, что больше ее никто не видел. Найти ее не удалось.
Не нашли они и чокнутых с диким взглядом, которые могли бы принести Адейра в жертву в каком-нибудь своем сумасшедшем ритуале.
Криминалистическая лаборатория не нашла ничего интересного; грабеж не мог быть поводом: ценности Адейра оказались не тронуты.
Гаррет несколько раз перечитал отчет о вскрытии. Раны нанесены с применением большой физической силы. Человек сильнее нормы? Оба случая имели поразительные совпадения и не менее поразительные отличия; тем не менее холодок на спине подсказывал Гаррету, что он больше верит в совпадения. Двое приезжих, останавливаются в дорогих отелях, у обоих кровь высасывают через отверстия в яремной вене, потом приводят тела в такое состояние, чтобы казалось, что они потеряли кровь другим путем. Похоже на ритуал. Неудивительно, что Фей и Сентрелло занялись культами.
Зевнув, Гаррет взглянул на часы и поразился: уже три часа ночи. По крайней мере теперь он не заметит пустоты своей квартиры. Ему повезет, если он доберется до постели, прежде чем уснет.
Лин недоверчиво смотрела на них.
— Дома до наступления темноты? Как вам это удалось?
Гарри таинственно понизил голос.
— Мы перелезли через стену. Если кто-нибудь позвонит, ты нас не видела. — И он страстно поцеловал ее. — Что на ужин? Умираю с голоду.
— Сейчас будет. — Лин добродушно похлопала его по животу. — Садитесь оба, принесу чай.
Крепкий хорошо приправленный ромом… пример того, что Гаррет считал удачным сочетанием востока и запада. Прихлебывая чай, он снял туфли и распустил галстук. Один за другим нервы его расслаблялись. Он подумал, что теперь дом Гарри для него ближе, чем собственная квартира.
За ужином говорила в основном Лин, рассказывала о покупках и других происшествиях за день. Она обсудила статью в воскресной газете о рисунках, рассказала о своих учениках в классах искусства. Гаррет слушал заинтересованно. Ее ученики совсем из другого мира, чем тот, что он видит ежедневно. Они не балуются наркотиками, не воруют в магазинах. Их хорошо кормят, хорошо одевают, у них ясный взгляд, они полны надежд. Иногда он задумывался, не сознательно ли она рассказывает только о хорошем, но никогда не возражал: ему нравилось слушать о приятном мире, населенном счастливыми, доброжелательными людьми.
Он не жалел, что стал полицейским, но иногда задумывался, чем бы занимался сейчас, в каком мире жил бы, если бы закончил колледж… если бы сумел завоевать футбольную стипендию, как его старший брат Шейн, если бы они с Джудит не поженились так рано и она не забеременела бы, когда он учился на втором курсе, и не оставила работу, и у них не было денег, чтобы он продолжал учиться.
Изменилось бы что-нибудь? Он всегда восхищался отцом и хотел походить на него. Ему нравилось ходить в полицейский участок, наблюдать входящих туда посетителей и офицеров. И пока Шейн приобретал все большую известность в мире схваток и малой футбольной лиги, Гаррет играл в полицейских и грабителей. И когда пришлось идти на работу, самой естественной для него казалась работа в полиции.
После ужина, помогая убирать со стола, он спросил:
— Ты веришь, что у людей есть свобода выбора, или социальные условия неизбежно толкают их в одном направлении?
Она улыбнулась ему.
— Конечно, есть выбор. Окружение, несомненно, влияет, но у человека всегда есть выбор.
Он задумался.
— А разве вера в "Я Чинг" не противоречит этому?
— Конечно, нет. Наоборот, мудрец утверждает, что люди могут контролировать свое будущее. Он просто советует при выборе возможностей. — Она заботливо посмотрела на него. — В чем дело? Тебя грызут вечные "что если бы"?
Он улыбнулся тому, как она его понимает.
— Что-то в этом роде.
Или на самом деле его грызет мысль о том, что у одного человека больше вообще нет выбора? Кто-то отобрал у него этот выбор.
Тело в заливе со странным кровоподтеком не оставляло его, весь вечер оставалось в сознании, даже когда он возбужденно смотрел, как «Гиганты» выигрывают со счетом 1:0. Он смотрел вместе с Гарри телевизор и в то же время спрашивал себя, кто же проткнул иглами яремную вену и высосал всю кровь. И зачем? Слишком странно, чтобы быть реальным. И почему он никак не может вспомнить подробности аналогичного случая?
Гаррету не хотелось возвращаться в свою пустую квартиру, поэтому, выйдя от Гарри и Лин, он в своей машине — ярко-красном "датцуне ZX"; в последнюю годовщину они в Марти подарили друг другу по такому, — поехал снова на Брайант Стрит. Сидел в почти опустевшем общем помещении, смотрел на пустой лист бумаги и позволил себе мыслить о чем угодно. Кровоподтек… отверстия… потеря крови. Он вспомнил фотографию человека в ванне, руки через край свисают на пол. Чей-то голос произнес:
— Отдел убийств — это вам не грабежи, Микаэлян. Вот с чем вам придется иметь дело.
Он выпрямился. Голос Эрла Фея! Случай расследовали Фей и Сентрелло. Фей рассказал Гаррету, тогда еще новичку, без партнера, занятому бумажной работой, все кровавые подробности.
Гаррет направился к картотечному шкафу. Теперь он все вспомнил. Это произошло в октябре прошлого года, в канун дня всех святых. Он вспомнил, что это обстоятельство привлекло внимание Фея.
— Может, это какой-то культ. Иногда для ритуалов нужна кровь.
Гаррет начал методично просматривать картотеку. Досье должно быть где-то здесь. Случай остается нераскрытым. Вот они… в нижнем ящике, конечно, в самой дали.
Сидя на полу скрестив ноги, Гаррет открыл досье. Кливленд Моррис Адейр, бизнесмен из Атланты, найден мертвым, с взрезанными запястьями, в ванной своего номера отеля "Марк Хопкинс" 29 октября 1982 года. Смерть считалась самоубийством, пока вскрытие не показало две точечные раны в середине кровоподтека на шее, и хотя Адейр умер от потери крови, запястья его были взрезаны посмертно, причем с применением большой силы. Этот некто также сломал Адейру шею. В животе убитого обнаружили большое количество алкоголя. Красный цвет воды в ванной был вызван всего лишь гранатовым соком из бара отеля.
По свидетельствам шоферов такси и персонала отеля, Адейр вышел из отеля один вечером 28 октября и направился на Северный Берег. Вернулся он после полуночи, в 2:15, и тоже один. Горничная, пришедшая утром убирать номер, обнаружила его мертвым.
Работники отеля, находившиеся в фойе, вспомнили почти всех входивших в отель примерно в одно время в Адейром. К тому времени, как были проверены о отброшены все зарегистрированные посетители, оставалось только три подозреваемых; двух их них удалось выследить и также отсеять. Оставалась женщина, прошедшая через вестибюль через пять минут после Адейра. Коридорный подробно описал ее: примерно двадцати лет, рост пять десять, прекрасная фигура, темно-рыжие волосы, зеленые глаза, зеленое платье, разрезанное на боку, большая сумка через плечо. Коридорный видел ее несколько раз и раньше, но она никогда не бывала одна. Обычно приходила с мужчиной… не проститутка, считал коридорный, просто женщина, любящая развлечения. Имени ее он не знал.
Фея и Сентрелло заинтересовало, что больше ее никто не видел. Найти ее не удалось.
Не нашли они и чокнутых с диким взглядом, которые могли бы принести Адейра в жертву в каком-нибудь своем сумасшедшем ритуале.
Криминалистическая лаборатория не нашла ничего интересного; грабеж не мог быть поводом: ценности Адейра оказались не тронуты.
Гаррет несколько раз перечитал отчет о вскрытии. Раны нанесены с применением большой физической силы. Человек сильнее нормы? Оба случая имели поразительные совпадения и не менее поразительные отличия; тем не менее холодок на спине подсказывал Гаррету, что он больше верит в совпадения. Двое приезжих, останавливаются в дорогих отелях, у обоих кровь высасывают через отверстия в яремной вене, потом приводят тела в такое состояние, чтобы казалось, что они потеряли кровь другим путем. Похоже на ритуал. Неудивительно, что Фей и Сентрелло занялись культами.
Зевнув, Гаррет взглянул на часы и поразился: уже три часа ночи. По крайней мере теперь он не заметит пустоты своей квартиры. Ему повезет, если он доберется до постели, прежде чем уснет.
9
Когда Гаррет попробовал незаметно проникнуть в помещение отдела, взгляды всех присутствующих устремились к нему. Прервав на полуслове фразу, Серрато сказал:
— Как любезно с вашей стороны, инспектор, что вы решили посетить нас сегодня.
Гаррет бросил куртку на стул.
— Простите за опоздание. Потенциальный свидетель никак не мог остановиться. Я много пропустил?
— Ночные происшествия. Такананда потом передаст вам. Переходим к дневным отчетам. Начнем с ваших случаев. Вы установили стрелявшего ни Мишн Стрит. Что-нибудь еще о нем известно?
— Утром я просмотрел несколько аналогичных случаев, — сказал Гаррет. — Посмотрим, что это нам даст.
— Вы ведь теперь просто ждете возможности захватить его, верно? А как насчет утопленника?
Гаррет дал возможность отвечать Гарри, сам же в это время старался сдержать зевоту. Хоть лег он очень поздно, встал, как обычно, на рассвете.
После совещания он пожаловался Гарри:
— Я на ногах с шести. И сразу за работу. Просмотрел картотеку, потом отправился к Китайскому бассейну, поговорил там с людьми. Никто не видел, как тело бросили в воду. — Он налил себе чашку кофе. Делай свое дело, кофеин. — Где ответы из лаборатории и отчет о вскрытии?
Гарри взял их со своего стола и бросил Гаррету. Гаррет протянул Гарри досье по делу Адейра.
— Я наконец вспомнил, где видел такой же, как у Моссмана, кровоподтек. Посмотри.
Ничего нового в отчетах лаборатории и о вскрытии Гаррет не обнаружил. Отсутствие пятен крови на одежде свидетельствовало, что Моссману не перерезали горло на улице. Но были темные пятна, при анализе которых обнаружили смесь грязи, асфальта, вулканизированной резины и машинного масла. По-видимому, Моссмана перевезли к заливу в кузове машины. Неудивительно.
Отчет о вскрытии лишь подтверждал официально то, что Гаррет слышал вчера. В животе, как он и подумал, большое количество алкоголя.
Он посмотрел на Гарри, который сидел, глядя на досье Адейра.
— Что ты думаешь?
Гарри поднял голову.
— Надо поговорить с Феем и Сентрелло.
Они устроили в кабинете Серрато совещание пятерых.
Положив перед собой оба дела, Серрато сказал:
— Я вижу явные совпадения. — Он посмотрел на Гарри и Гаррета. — Хотите объединиться в этом деле с Феем и Сентрелло?
Гарри ответил:
— Я бы хотел, чтобы Эрл и Дин еще раз подумали о деле Адейра. В конце концов дело-то их.
Сентрелло скорчил гримасу.
— Не хочу. Поиграйте вы двое с культами. Рад был бы сообщить вам что-нибудь, но все в отчетах. Если раскроете, вся слава ваша.
Фей выглядел несколько неуверенно, но не возразил партнеру.
Серрато хмуро взглянул на досье Адейра.
— Вы также связываете дело Моссмана с культами, Гарри?
— Обязательно проверю эту возможность.
— Не слишком за нее цепляйтесь: в деле Адейра это не помогло.
— Слово мудрости, — заметил Гарри, когда они отправлялись в отель.
— Понимаешь, у обоих в желудке был алкоголь, значит незадолго до смерти они выпивали. — Гаррет поджал губы. — Вдруг в одном и том же месте.
Гарри нажал кнопку лифта.
— Адейр отправился на Северный Берег. Проверь по записям в журналах такси все маршруты в том направлении.
Гаррет вздохнул.
— Да они почти все в тот вечер были или на Северном Берегу, или в Чайнатауне.
Гарри улыбнулся и хлопнул Гаррета по плечу.
— Отсортируешь. В этом работа детектива, Мик-сан. Подумай, как я пытаюсь найти кого-нибудь, кто знает, куда пошел Моссман. Не поверю, чтобы он хоть кому-нибудь не сказал.
Гаррету пришла в голову мысль. Он спросил:
— Ты разговаривал со многими?
— Кажется, с сотнями.
— И никто ничего не знает. Может, он не хотел, чтобы знали. Женатый мужчина, и если его ждало что-нибудь горячее…
Гарри поджал губы.
— Верно сказал, что это первая поездка Моссмана в Сан-Франциско, и из номера он никому в городе не звонил. Если это женщина, то либо член ассоциации, либо он ее встретил в понедельник. Сьюзан Пеганс упала в обморок, когда ей сказали, что Моссман мертв, а ведь мы не рассказали, как он умер. Оставим ненадолго такси. Поможешь мне в отеле. Начнем с нашей дамы.
— Как любезно с вашей стороны, инспектор, что вы решили посетить нас сегодня.
Гаррет бросил куртку на стул.
— Простите за опоздание. Потенциальный свидетель никак не мог остановиться. Я много пропустил?
— Ночные происшествия. Такананда потом передаст вам. Переходим к дневным отчетам. Начнем с ваших случаев. Вы установили стрелявшего ни Мишн Стрит. Что-нибудь еще о нем известно?
— Утром я просмотрел несколько аналогичных случаев, — сказал Гаррет. — Посмотрим, что это нам даст.
— Вы ведь теперь просто ждете возможности захватить его, верно? А как насчет утопленника?
Гаррет дал возможность отвечать Гарри, сам же в это время старался сдержать зевоту. Хоть лег он очень поздно, встал, как обычно, на рассвете.
После совещания он пожаловался Гарри:
— Я на ногах с шести. И сразу за работу. Просмотрел картотеку, потом отправился к Китайскому бассейну, поговорил там с людьми. Никто не видел, как тело бросили в воду. — Он налил себе чашку кофе. Делай свое дело, кофеин. — Где ответы из лаборатории и отчет о вскрытии?
Гарри взял их со своего стола и бросил Гаррету. Гаррет протянул Гарри досье по делу Адейра.
— Я наконец вспомнил, где видел такой же, как у Моссмана, кровоподтек. Посмотри.
Ничего нового в отчетах лаборатории и о вскрытии Гаррет не обнаружил. Отсутствие пятен крови на одежде свидетельствовало, что Моссману не перерезали горло на улице. Но были темные пятна, при анализе которых обнаружили смесь грязи, асфальта, вулканизированной резины и машинного масла. По-видимому, Моссмана перевезли к заливу в кузове машины. Неудивительно.
Отчет о вскрытии лишь подтверждал официально то, что Гаррет слышал вчера. В животе, как он и подумал, большое количество алкоголя.
Он посмотрел на Гарри, который сидел, глядя на досье Адейра.
— Что ты думаешь?
Гарри поднял голову.
— Надо поговорить с Феем и Сентрелло.
Они устроили в кабинете Серрато совещание пятерых.
Положив перед собой оба дела, Серрато сказал:
— Я вижу явные совпадения. — Он посмотрел на Гарри и Гаррета. — Хотите объединиться в этом деле с Феем и Сентрелло?
Гарри ответил:
— Я бы хотел, чтобы Эрл и Дин еще раз подумали о деле Адейра. В конце концов дело-то их.
Сентрелло скорчил гримасу.
— Не хочу. Поиграйте вы двое с культами. Рад был бы сообщить вам что-нибудь, но все в отчетах. Если раскроете, вся слава ваша.
Фей выглядел несколько неуверенно, но не возразил партнеру.
Серрато хмуро взглянул на досье Адейра.
— Вы также связываете дело Моссмана с культами, Гарри?
— Обязательно проверю эту возможность.
— Не слишком за нее цепляйтесь: в деле Адейра это не помогло.
— Слово мудрости, — заметил Гарри, когда они отправлялись в отель.
— Понимаешь, у обоих в желудке был алкоголь, значит незадолго до смерти они выпивали. — Гаррет поджал губы. — Вдруг в одном и том же месте.
Гарри нажал кнопку лифта.
— Адейр отправился на Северный Берег. Проверь по записям в журналах такси все маршруты в том направлении.
Гаррет вздохнул.
— Да они почти все в тот вечер были или на Северном Берегу, или в Чайнатауне.
Гарри улыбнулся и хлопнул Гаррета по плечу.
— Отсортируешь. В этом работа детектива, Мик-сан. Подумай, как я пытаюсь найти кого-нибудь, кто знает, куда пошел Моссман. Не поверю, чтобы он хоть кому-нибудь не сказал.
Гаррету пришла в голову мысль. Он спросил:
— Ты разговаривал со многими?
— Кажется, с сотнями.
— И никто ничего не знает. Может, он не хотел, чтобы знали. Женатый мужчина, и если его ждало что-нибудь горячее…
Гарри поджал губы.
— Верно сказал, что это первая поездка Моссмана в Сан-Франциско, и из номера он никому в городе не звонил. Если это женщина, то либо член ассоциации, либо он ее встретил в понедельник. Сьюзан Пеганс упала в обморок, когда ей сказали, что Моссман мертв, а ведь мы не рассказали, как он умер. Оставим ненадолго такси. Поможешь мне в отеле. Начнем с нашей дамы.
10
Сьюзан Пеганс гневно смотрела на детективов.
— Нет! Абсолютно невероятно! Я никуда не ходила с Гэри. Он очень преданный муж. Когда уезжает из дома, ежедневно звонит жене.
Но Гаррет слышал в ее голосе нотку сожаления. Он готов был поспорить, что она пошла бы с Моссманом по первому приглашению.
— Мы с Алексом Лонгом и группой строителей из Айовы с женами обедали в Чайнатауне. Можете спросить у Алекса.
Конечно, спросят, но пока Гаррет продолжал наседать.
— Может, с кем-нибудь Моссман проводил необычно много времени?
— Он проводил время со всеми. Как вам дать понять, что Гэри не играет… — он замолкла, глаза ее наполнились слезами. Она вытерла их платком, который протянул Гаррет. — Гэри не играл на съездах, он работал. Почему, вы думаете, он стал торговым управляющим?
— Но ведь вы знали, куда он идет в вечер понедельника. Верно рассказал, что он поделился со всеми вами тремя, — сказал Гарри.
— Да, чтобы мы знали, с кем он контактирует, и не дублировали бы усилия.
— Вам не показалось странным, что он ничего не сказал о вечере вторника?
Она со вздохом пожала плечами.
— Я удивилась, да, но… подумала, что он расскажет в среду. Я… — она снова смолкла и покачала головой.
— Бедная неразделенная любовь, — сказал Гарри, когда они уходили. — Ну, что ж, поверим ей на слово или будем расспрашивать других леди? Ты заметил, как много здесь красивых женщин?
— Может, подумаем и о мужчинах, — заметил Гаррет. — Это было бы достаточной причиной скрывать свидание.
— Ну, тогда поговори с красивыми мужчинами, а я останусь верным женщинам. Найди кого-нибудь, кто уходил с ним.
Гаррет никого не нашел. Он перебрал всех по списку, данному Гарри, и во всех разговорах получил отрицательный ответ. Насколько мог судить Гаррет, Моссман во вторник послал съезд к черту. Увидевшись позже с Гарри, он узнал, что партнеру повезло не больше.
— Может, пора приниматься за шоферов такси, — сказал Гарри. — Я продолжу здесь.
— У меня еще одна идея. Ты упомянул, что он мог кого-нибудь встретить в понедельник. А что если поговорить с теми, кто был с ним в понедельник? У тебя есть их имена?
— Верно сообщил мне их. — Гарри указала на два имени в списке членов ассоциации. — Поговори с ними.
Гаррет облегчил себе задачу. Он собрал обоих и поговорил с ними одновременно, надеясь, что они стимулируют память друг друга.
— Куда вы отправились? — спросил он их.
Мистеры Аптон и Суарес улыбнулись друг другу.
— На Северный Берег. Там можно неплохо поразвлечься.
— Да, там каждый может найти что-нибудь для себя. Не помните ли, какие клубы посещали?
— А зачем вам понедельник? — спросил Суарес. — Разве Моссмана ограбили и убили не во вторник? Об этом все говорят.
— Нам нужно знать, с кем он встретился в понедельник. Пожалуйста, попытайтесь вспомнить. Мне нужны названия клубов.
Они посмотрели друг на друга.
— Большой Ал, — начал Суарес.
Вдвоем они назвали с полдюжины хорошо известных клубов. Гаррет записал названия.
— Были и в других?
— О, да. Мы побывали в десятке. Просто шли по улице, заходили, танцевали с девушками и шли дальше.
— Разговаривали с кем-нибудь?
У них сузились глаза.
— Что вы имеете в виду?
Гаррет по-мужски подмигнул им.
— Пятеро мужиков вечером в городе одни. Неужели не угощали девушек выпивкой?
Строители улыбнулись.
— Конечно. Мы прихватили с собой четырех.
Четыре. Гаррет поднял бровь. Кто остался без девушки?
— Моссман обращал особое внимание на какую-нибудь из них? Приглашал кого-нибудь к себе в отель?
— Нет.
— Думаете, он во вторник встретился с кем-нибудь из понедельника и был убит? — спросил Суарес.
— Мы проверяем все возможности. Можете назвать девушек? Встречался ли с кем-нибудь Моссман, помимо вашей группы?
— Девушки не сказали нам фамилий, только имена, и Моссман ни с кем не говорил, кроме нас и девушек, — сказал Аптон.
— Давайте тогда имена девушек и их описания. — Про себя Гаррет застонал. Найти на Северном Берегу четырех девушек по именам и описаниям. Дьявольщина!
— Кроме певицы, — сказал Суарес.
Гаррет мигнул, чувствуя, что он что-то упустил.
— Какой певицы, мистер Суарес?
Строитель пожал плечами.
— Мы были в клубе… не помню, как он называется… и Моссман только и делал, что смотрел на певицу. Она тоже посматривала на него, строила глазки. Я помню, когда мы уходили, он задержался; оглянувшись, я увидел, что он разговаривает с ней. Но всего лишь с минуту.
— Как выглядит эта певица?
Суарес улыбнулся.
— Замечательно. Высокая. По-настоящему высокая, парень. Ноги у нее бесконечные. И фигура тоже!
Гаррет ощутил электрический ток по всему теле, все его волосы приподнялись дыбом. Он, сдерживая дыхание, смотрел на Суареса.
— У нее рост примерно пять десять?
— Или больше. Она была в таких туфлях и…
— Какого цвета у нее волосы?
— Рыжие. Не яркие, а темные, коричневато-рыжие.
— Нет! Абсолютно невероятно! Я никуда не ходила с Гэри. Он очень преданный муж. Когда уезжает из дома, ежедневно звонит жене.
Но Гаррет слышал в ее голосе нотку сожаления. Он готов был поспорить, что она пошла бы с Моссманом по первому приглашению.
— Мы с Алексом Лонгом и группой строителей из Айовы с женами обедали в Чайнатауне. Можете спросить у Алекса.
Конечно, спросят, но пока Гаррет продолжал наседать.
— Может, с кем-нибудь Моссман проводил необычно много времени?
— Он проводил время со всеми. Как вам дать понять, что Гэри не играет… — он замолкла, глаза ее наполнились слезами. Она вытерла их платком, который протянул Гаррет. — Гэри не играл на съездах, он работал. Почему, вы думаете, он стал торговым управляющим?
— Но ведь вы знали, куда он идет в вечер понедельника. Верно рассказал, что он поделился со всеми вами тремя, — сказал Гарри.
— Да, чтобы мы знали, с кем он контактирует, и не дублировали бы усилия.
— Вам не показалось странным, что он ничего не сказал о вечере вторника?
Она со вздохом пожала плечами.
— Я удивилась, да, но… подумала, что он расскажет в среду. Я… — она снова смолкла и покачала головой.
— Бедная неразделенная любовь, — сказал Гарри, когда они уходили. — Ну, что ж, поверим ей на слово или будем расспрашивать других леди? Ты заметил, как много здесь красивых женщин?
— Может, подумаем и о мужчинах, — заметил Гаррет. — Это было бы достаточной причиной скрывать свидание.
— Ну, тогда поговори с красивыми мужчинами, а я останусь верным женщинам. Найди кого-нибудь, кто уходил с ним.
Гаррет никого не нашел. Он перебрал всех по списку, данному Гарри, и во всех разговорах получил отрицательный ответ. Насколько мог судить Гаррет, Моссман во вторник послал съезд к черту. Увидевшись позже с Гарри, он узнал, что партнеру повезло не больше.
— Может, пора приниматься за шоферов такси, — сказал Гарри. — Я продолжу здесь.
— У меня еще одна идея. Ты упомянул, что он мог кого-нибудь встретить в понедельник. А что если поговорить с теми, кто был с ним в понедельник? У тебя есть их имена?
— Верно сообщил мне их. — Гарри указала на два имени в списке членов ассоциации. — Поговори с ними.
Гаррет облегчил себе задачу. Он собрал обоих и поговорил с ними одновременно, надеясь, что они стимулируют память друг друга.
— Куда вы отправились? — спросил он их.
Мистеры Аптон и Суарес улыбнулись друг другу.
— На Северный Берег. Там можно неплохо поразвлечься.
— Да, там каждый может найти что-нибудь для себя. Не помните ли, какие клубы посещали?
— А зачем вам понедельник? — спросил Суарес. — Разве Моссмана ограбили и убили не во вторник? Об этом все говорят.
— Нам нужно знать, с кем он встретился в понедельник. Пожалуйста, попытайтесь вспомнить. Мне нужны названия клубов.
Они посмотрели друг на друга.
— Большой Ал, — начал Суарес.
Вдвоем они назвали с полдюжины хорошо известных клубов. Гаррет записал названия.
— Были и в других?
— О, да. Мы побывали в десятке. Просто шли по улице, заходили, танцевали с девушками и шли дальше.
— Разговаривали с кем-нибудь?
У них сузились глаза.
— Что вы имеете в виду?
Гаррет по-мужски подмигнул им.
— Пятеро мужиков вечером в городе одни. Неужели не угощали девушек выпивкой?
Строители улыбнулись.
— Конечно. Мы прихватили с собой четырех.
Четыре. Гаррет поднял бровь. Кто остался без девушки?
— Моссман обращал особое внимание на какую-нибудь из них? Приглашал кого-нибудь к себе в отель?
— Нет.
— Думаете, он во вторник встретился с кем-нибудь из понедельника и был убит? — спросил Суарес.
— Мы проверяем все возможности. Можете назвать девушек? Встречался ли с кем-нибудь Моссман, помимо вашей группы?
— Девушки не сказали нам фамилий, только имена, и Моссман ни с кем не говорил, кроме нас и девушек, — сказал Аптон.
— Давайте тогда имена девушек и их описания. — Про себя Гаррет застонал. Найти на Северном Берегу четырех девушек по именам и описаниям. Дьявольщина!
— Кроме певицы, — сказал Суарес.
Гаррет мигнул, чувствуя, что он что-то упустил.
— Какой певицы, мистер Суарес?
Строитель пожал плечами.
— Мы были в клубе… не помню, как он называется… и Моссман только и делал, что смотрел на певицу. Она тоже посматривала на него, строила глазки. Я помню, когда мы уходили, он задержался; оглянувшись, я увидел, что он разговаривает с ней. Но всего лишь с минуту.
— Как выглядит эта певица?
Суарес улыбнулся.
— Замечательно. Высокая. По-настоящему высокая, парень. Ноги у нее бесконечные. И фигура тоже!
Гаррет ощутил электрический ток по всему теле, все его волосы приподнялись дыбом. Он, сдерживая дыхание, смотрел на Суареса.
— У нее рост примерно пять десять?
— Или больше. Она была в таких туфлях и…
— Какого цвета у нее волосы?
— Рыжие. Не яркие, а темные, коричневато-рыжие.
Часть вторая
РЫЖЕВОЛОСАЯ ЖЕНЩИНА
1
Гарри сомневался.
— В понедельник вечером он перебросился несколькими словами с рыжеволосой певицей. Почему ты считаешь, что он захотел большего во вторник?
— Интуиция.
Другой причины он не смог указать. Никаких иных доказательств, связывающих Моссмана с певицей, как не было и доказательств связи Адейра с рыжеволосой. Только одинаковый рост и цвет волос заставлял предположить, что речь идет об одной и той же женщине. Итак… две загадочные смерти и две запоминающиеся рыжеволосые. У него было ощущение.
— Моя бабушка Дойл называет это Чувством — с большой буквы. Как будто древние суеверия, но все же… Мы все смотрели по телевизору игру Грин Бей — Лос-Анжелес, когда моему брату сломали колено, и вот в середине игры она вышла. Сказала, что не хочет смотреть, как будут калечить Шейна. И вот в середине третьей четверти… ему сломали ногу.
— Совпадение? — предположил Гарри.
— Но это не единственный случай. Чувство моей бабушки хорошо известно в нашей семье. С другой стороны, может, моя интуиция — вздор, но встречаются такие сумасшедшие, что лучше проверить и эту рыжую.
Гарри кивнул.
— Это я понимаю. Но давай вначале поедим: я умираю с голоду.
Гаррет тоже. Время ленча давно миновало.
— Как насчет Хуонга?
Ресторанчик Хуонга, маленькое грязноватое заведение в переулке Гран Авеню, тем не менее славился лучшим жареным рисом и яичными булочками в Сан-Франциско. Из любви к ним Гаррет научился не обращать внимания на просачивавшийся из кухни и покрывавший стены и китайские иероглифы на них однообразным серым налетом дым, научился просить столовую посуду у официантки, которая почти не понимала английского и чуть больше — ломаный китайский Гарри.
Гарри задумался.
— Долго ехать туда: ведь нам возвращаться обратно. Может, удовлетворимся чем-нибудь более близким?
Тоскуя по жареному рису, Гаррет согласился на сэндвичи в баре отеля.
— Кстати, — сказал за едой Гарри, — та ли это рыжая или не та, нам нужно узнать, куда ездил Моссман.
— Займусь такси.
Он позвонил из кабинета управляющего отеля. Для верности расширил временные рамки и попросил сведения о всех одиночных пассажирах, выехавших из района отеля с 7 до 8-30. Он боялся, что у него рука онемеет от письма; выяснилось же, что множество такси перевозило пассажиров вечером во вторник, однако почти все это были пары или группы. Около десяти машин перевозили в это время одного пассажира.
Он записал номера машин, куда ехали и как зовут шофера. Потом пришлось поджидать шоферов на стоянке у отеля, показывать им фотографию Моссмана, которую предоставила фирма Китко. Некоторых шоферов он нашел дома. "Был ли этот человек вашим пассажиром во вторник вечером?" Особенно его интересовали пять маршрутов в район Северного Берега. Никто, однако, не смог опознать Моссмана.
— В понедельник вечером он перебросился несколькими словами с рыжеволосой певицей. Почему ты считаешь, что он захотел большего во вторник?
— Интуиция.
Другой причины он не смог указать. Никаких иных доказательств, связывающих Моссмана с певицей, как не было и доказательств связи Адейра с рыжеволосой. Только одинаковый рост и цвет волос заставлял предположить, что речь идет об одной и той же женщине. Итак… две загадочные смерти и две запоминающиеся рыжеволосые. У него было ощущение.
— Моя бабушка Дойл называет это Чувством — с большой буквы. Как будто древние суеверия, но все же… Мы все смотрели по телевизору игру Грин Бей — Лос-Анжелес, когда моему брату сломали колено, и вот в середине игры она вышла. Сказала, что не хочет смотреть, как будут калечить Шейна. И вот в середине третьей четверти… ему сломали ногу.
— Совпадение? — предположил Гарри.
— Но это не единственный случай. Чувство моей бабушки хорошо известно в нашей семье. С другой стороны, может, моя интуиция — вздор, но встречаются такие сумасшедшие, что лучше проверить и эту рыжую.
Гарри кивнул.
— Это я понимаю. Но давай вначале поедим: я умираю с голоду.
Гаррет тоже. Время ленча давно миновало.
— Как насчет Хуонга?
Ресторанчик Хуонга, маленькое грязноватое заведение в переулке Гран Авеню, тем не менее славился лучшим жареным рисом и яичными булочками в Сан-Франциско. Из любви к ним Гаррет научился не обращать внимания на просачивавшийся из кухни и покрывавший стены и китайские иероглифы на них однообразным серым налетом дым, научился просить столовую посуду у официантки, которая почти не понимала английского и чуть больше — ломаный китайский Гарри.
Гарри задумался.
— Долго ехать туда: ведь нам возвращаться обратно. Может, удовлетворимся чем-нибудь более близким?
Тоскуя по жареному рису, Гаррет согласился на сэндвичи в баре отеля.
— Кстати, — сказал за едой Гарри, — та ли это рыжая или не та, нам нужно узнать, куда ездил Моссман.
— Займусь такси.
Он позвонил из кабинета управляющего отеля. Для верности расширил временные рамки и попросил сведения о всех одиночных пассажирах, выехавших из района отеля с 7 до 8-30. Он боялся, что у него рука онемеет от письма; выяснилось же, что множество такси перевозило пассажиров вечером во вторник, однако почти все это были пары или группы. Около десяти машин перевозили в это время одного пассажира.
Он записал номера машин, куда ехали и как зовут шофера. Потом пришлось поджидать шоферов на стоянке у отеля, показывать им фотографию Моссмана, которую предоставила фирма Китко. Некоторых шоферов он нашел дома. "Был ли этот человек вашим пассажиром во вторник вечером?" Особенно его интересовали пять маршрутов в район Северного Берега. Никто, однако, не смог опознать Моссмана.