Страница:
Ходатайственная молитва сохранила много черт древней евхаристической молитвы и напоминает «апостольские» литургии седой христианской древности, Александрийские и Месопотамские, с их заботливым отношением к повседневным нуждам человечества, к земледельческим, семейным и общественным нуждам, обилию дождей, высоте воды в нильских каналах и т. п.
Все это заканчивается возгласным благословением народа:
«И да будут милости Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами» (Флп. 4:9 [ 653]), — на что певцы отвечают: «И со духом твоим» (2 Tим. 4:22 [ 654]).
По поводу этих молитв святой Литургии Николай Кавасила, толкователь нашего богослужения, говорит, что «приношение жертвы является не только молитвою просительною, но и благодарственною. A причина этой благодарности — те святители, в которых Церковь нашла то, что желала и о чем она и молилась, a именно — Царство Небесное. Священник молится не столько за них, сколько молит их, чтобы от них получить помощь в своей молитве». [ 655] Молитва не только за прославленных святых во главе с Богоматерью, но и за усопших христиан, нуждающихся в предстательстве и упокоении, — обычай очень древний и распространенный в Церкви. Уже в «Постановлениях Апостольских» (ІV-V век) встречаемся мы с этим обычаем. О молитвенном общении с усопшими говорит и Патр. Герман Константинопольский. [ 656]
Практика узаконила священнослужителям класть земной поклон после преложения Святых Даров.
Ходатайственная молитва, как это уже было указано, послужила образцом для порядка поминовения и на проскомидии. После изъятия Агнца вынимаются частицы за Божию Матерь, девять чинов святых, за живых христиан во главе с их духовными и светскими властями и за усопших. Ходатайственная молитва не только напоминает этот порядок, но и дополняет поминовение имени молитвенным заступлением за нужды всех тех, кого она поминает. Таким образом, эта молитва есть завенчание проскомидии и всей Литургии вообще.
Но эта молитва, хотя и венчает, но еще не заканчивает евхаристический канон. Между этой молитвой и причащением Святых Тайн помещаются еще просительная ектения, Молитва Господня и необходимые действия для приуготовления к причащению. И это не есть особенность одних только современных Византийских литургий, то же было и в более древних чинопоследованиях литургии. Так литургия СА VIII после ходатайственной молитвы и благословения народа содержит довольно длинную ектению; [ 657] также и в греческой литургии апостола Иакова находим ектению диакона, a потом и «Отче наш.…» [ 658] Так же и в сирийской литургии того же автора. [ 659] Литургия апостола Марка, содержащая ходатайственную молитву по александрийской системе в середине анафоры, помещает после эпиклезы (т. е. после окончания освящения) непосредственно молитву Господню. [ 660]
Eктения после освящения Даров.
Возношение Святого Агнца.
Раздробление Святого Агнца.
«Теплота».
Все это заканчивается возгласным благословением народа:
«И да будут милости Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами» (Флп. 4:9 [ 653]), — на что певцы отвечают: «И со духом твоим» (2 Tим. 4:22 [ 654]).
По поводу этих молитв святой Литургии Николай Кавасила, толкователь нашего богослужения, говорит, что «приношение жертвы является не только молитвою просительною, но и благодарственною. A причина этой благодарности — те святители, в которых Церковь нашла то, что желала и о чем она и молилась, a именно — Царство Небесное. Священник молится не столько за них, сколько молит их, чтобы от них получить помощь в своей молитве». [ 655] Молитва не только за прославленных святых во главе с Богоматерью, но и за усопших христиан, нуждающихся в предстательстве и упокоении, — обычай очень древний и распространенный в Церкви. Уже в «Постановлениях Апостольских» (ІV-V век) встречаемся мы с этим обычаем. О молитвенном общении с усопшими говорит и Патр. Герман Константинопольский. [ 656]
Практика узаконила священнослужителям класть земной поклон после преложения Святых Даров.
Ходатайственная молитва, как это уже было указано, послужила образцом для порядка поминовения и на проскомидии. После изъятия Агнца вынимаются частицы за Божию Матерь, девять чинов святых, за живых христиан во главе с их духовными и светскими властями и за усопших. Ходатайственная молитва не только напоминает этот порядок, но и дополняет поминовение имени молитвенным заступлением за нужды всех тех, кого она поминает. Таким образом, эта молитва есть завенчание проскомидии и всей Литургии вообще.
Но эта молитва, хотя и венчает, но еще не заканчивает евхаристический канон. Между этой молитвой и причащением Святых Тайн помещаются еще просительная ектения, Молитва Господня и необходимые действия для приуготовления к причащению. И это не есть особенность одних только современных Византийских литургий, то же было и в более древних чинопоследованиях литургии. Так литургия СА VIII после ходатайственной молитвы и благословения народа содержит довольно длинную ектению; [ 657] также и в греческой литургии апостола Иакова находим ектению диакона, a потом и «Отче наш.…» [ 658] Так же и в сирийской литургии того же автора. [ 659] Литургия апостола Марка, содержащая ходатайственную молитву по александрийской системе в середине анафоры, помещает после эпиклезы (т. е. после окончания освящения) непосредственно молитву Господню. [ 660]
Eктения после освящения Даров.
Эта ектения по содержанию своему есть ектения просительная. В начале она содержит только три прошения, необычные для просительной ектении, a именно:
1) «Вся святыя помянувше, паки и паки миром Господу помолимся». Под «святыми» здесь подразумеваются не только святые угодники, прославленные и канонизованные, к молитвам которых прибегает Церковь, но и верные христиане, усопшие и живые, помянутые на проскомидии и в диптихах. [ 661] «Святыми» в глазах первенствующей Церкви были не только канонизованные угодники или какие-то избранники в духовной жизни, но и вообще все христиане. Христианин не мог не быть святым. Апостольские писания этим именем называют всех христиан вообще (Деян. 9:13; [ 662] Рим. 1:7; [ 663] Еф. 3:18 [ 664]).
2) «О принесенных и освященных честных Дарех Господу помолимся». Это не означает молитвы об освящении Даров, ибо они уже освящены, но об освящении нас причащением этих Даров, что явствует из следующего прошения:
3) «Яко да Человеколюбец Бог наш, приемь я во Святый и Пренебесный и мысленный Свой Жертвенник, в воню благоухания (Еф. 5:2 [ 665]) духовнаго, вознизпослет нам божественную благодать и дар Святаго Духа, помолимся».
В это время священник читает молитву об удостоении нас неосужденно причаститься и очиститься от скверн плоти и Духа.
Таким образом, если Литургия совершается рукой и недостойного иерея, личные его грехи не препятствуют благодати совершать Таинство, но ему самому это Таинство служит в суд и осуждение.
Последнее прошение этой ектении тоже несколько изменено по сравнению с обычной просительной ектенией: «Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Единство веры было уже верующими доказано в исповедании Никейского Символа после слов «возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святаго Духа». Став таким образом достойными совершенного и божественного усыновления, мы и обращаемся к Богу с той молитвой, в которой мы исповедуем свое сыновство. Для этого священник просит Бога удостоить нас «со дерзновением (Евр. 4:16 [ 681]), неосужденно смети призывати» (1 Пет. 1:17 [ 682]) Отца Небесного. В Молитве Господней, произносимой верующими неоднократно на наших службах Богу, a здесь с особенным настроением, дерзновением и торжественностью, «насущный Хлеб» приобретает особое, чисто евхаристическое значение.
После возгласа «Яко Твое есть Царство, и сила, и слава…» священник преподает народу мир и после возгласа диакона «главы ваша Господеви приклоните» читает молитву:
В то время, пока певцы поют «аминь» (надо его петь протяжно), священник в обеих литургиях читает ту же тайную молитву перед раздроблением Агнца:
Практически этим действием диакон приготовляет себя к более удобному служению при причащении. К таким подготовительным действиям относится еще и наблюдаемое в некоторых церквях вторичное умовение рук во время ектении «вся святыя помянувше…» или же во время молитвы после «Отче наш». Обычай этот весьма похвальный, и его более широкое распространение не было бы лишним. [ 696]
В служебнике не указано точно, когда надо задергивать завесу перед причащением священнослужителей. Обычно это происходит перед возгласом «Святая святым…».
1) «Вся святыя помянувше, паки и паки миром Господу помолимся». Под «святыми» здесь подразумеваются не только святые угодники, прославленные и канонизованные, к молитвам которых прибегает Церковь, но и верные христиане, усопшие и живые, помянутые на проскомидии и в диптихах. [ 661] «Святыми» в глазах первенствующей Церкви были не только канонизованные угодники или какие-то избранники в духовной жизни, но и вообще все христиане. Христианин не мог не быть святым. Апостольские писания этим именем называют всех христиан вообще (Деян. 9:13; [ 662] Рим. 1:7; [ 663] Еф. 3:18 [ 664]).
2) «О принесенных и освященных честных Дарех Господу помолимся». Это не означает молитвы об освящении Даров, ибо они уже освящены, но об освящении нас причащением этих Даров, что явствует из следующего прошения:
3) «Яко да Человеколюбец Бог наш, приемь я во Святый и Пренебесный и мысленный Свой Жертвенник, в воню благоухания (Еф. 5:2 [ 665]) духовнаго, вознизпослет нам божественную благодать и дар Святаго Духа, помолимся».
В это время священник читает молитву об удостоении нас неосужденно причаститься и очиститься от скверн плоти и Духа.
Литургия Святого Иоанна Златоустого:
«Тебе предлагаем живот наш весь и надежду, Владыко Человеколюбче, и просим, и молим, и мили ся деем: сподоби нас причаститися Небесных Твоих и страшных Таин, сея священныя и духовныя трапезы, с чистою совестию, во оставление грехов, в прощение согрешений, во общение Духа Святаго (2 Кор. 13:13 [ 666]), в наследие Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе (1 Ин. 3:21 [ 667]), не в суд (1 Кор. 11:34 [ 668]) или во осуждение».
Литургия Святого Василия Великого:
О значении этой молитвы и ектении находим у одного из лучших толкователей нашей Литургии, Николая Кавасилы, такие мысли: «Благодать действует в честных Дарах двояким образом: во-первых, тем, что Дары освящаются, а во-вторых, тем, что благодать через них нас освящает. Поэтому действию благодати в Святых Дарах никакое человеческое зло не может воспрепятствовать, т. к. освящение их не есть действие человеческой добродетели. Второе же действие есть дело нашего старания, и поэтому ему может помешать наше нерадение. Благодать освящает нас через Дары, если находит нас достойными освящения; если же она нас находит неприготовленными, то она нам никакой пользы не приносит, a причиняет нам больший вред». [ 680]
«Боже наш, Боже спасати (Пс. 67:21 [ 669]), Ты нас научи благодарити Тя достойно о благодеяниих Твоих, ихже сотворил еси и твориши с нами. Ты, Боже наш, приемый Дары сия, очисти нас от всякия скверны плоти и духа, и научи совершати святыню в страсе (2 Кор. 7:1 [ 670]) Твоем, яко да чистым свидетельством совести нашея (2 Кор. 2:1 [ 671]) приемлюще часть святынь Твоих, соединимся Святому Телу и Крови Христа Tвоегo: и приемше их достойне, имамы Христа живуща в сердцах наших (Еф. 3:17 [ 672]), и будем храм Святаго Твоего Духа (1 Кор. 6:19 [ 673]). Ей, Боже наш (Апок. 16:7 [ 674]), и да ни единаго же нас повинна (1 Кор. 11:27 [ 675]) сотвориши страшным Твоим сим и Небесным Тайнам, ниже немощна (1 Кор. 11:30 [ 676]) душею и телом, от еже недостойне (1 Кор. 11:30 [ 677]) сих причащатися: но даждь нам даже до последняго нашего издыхания достойне приимати часть святынь Твоих, в напутие жизни вечныя, во ответ благоприятен, иже на Страшнем Судищи Христа (2 Кор. 5:10 [ 678]) Твоего: яко да и мы со всеми святыми, от века Тебе благоугодившими, будем причастницы вечных Твоих благ, ихже уготовал еси любящым Тя (1 Кор. 2:9 [ 679]), Господи».
Таким образом, если Литургия совершается рукой и недостойного иерея, личные его грехи не препятствуют благодати совершать Таинство, но ему самому это Таинство служит в суд и осуждение.
Последнее прошение этой ектении тоже несколько изменено по сравнению с обычной просительной ектенией: «Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Единство веры было уже верующими доказано в исповедании Никейского Символа после слов «возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святаго Духа». Став таким образом достойными совершенного и божественного усыновления, мы и обращаемся к Богу с той молитвой, в которой мы исповедуем свое сыновство. Для этого священник просит Бога удостоить нас «со дерзновением (Евр. 4:16 [ 681]), неосужденно смети призывати» (1 Пет. 1:17 [ 682]) Отца Небесного. В Молитве Господней, произносимой верующими неоднократно на наших службах Богу, a здесь с особенным настроением, дерзновением и торжественностью, «насущный Хлеб» приобретает особое, чисто евхаристическое значение.
После возгласа «Яко Твое есть Царство, и сила, и слава…» священник преподает народу мир и после возгласа диакона «главы ваша Господеви приклоните» читает молитву:
Литургия Святого Иоанна Златоустого:
«Благодарим Тя, Царю невидимый (1 Тим. 1:17 [ 683]), Иже неисчетною Твоею силою вся содетельствовал еси, и множеством милости Твоея от небытия в бытие (Прем. 1:14 [ 684]) вся привел еси. Сам, Владыко, с небесе призри (Пс. 79:15 [ 685]) на подклоньшыя Тебе главы своя: не бо подклониша плоти и крови, но Тебе страшному Богу. Ты убо, Владыко, предлежащая всем нам во благое (Рим. 8:28 [ 686]) изравняй, по коегождо своей потребе: плавающим сплавай, путешествующым спутешествуй, недугующыя исцели, Врачу душ и телес».
Литургия Святого Василия Великого:
B обеих литургиях эта молитва заканчивается тем же возгласом «Благодатию и щедротами и человеколюбием Единороднаго Сына Твоего, с Нимже благословен еси, со Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно и во веки веков».
«Владыко Господи, Отче щедрот и Боже всякаго утешения (2 Кор. 1:3 [ 687]), приклоньшыя Тебе своя главы благослови, освяти, соблюди, укрепи, утверди, от всякаго дела лукава (2 Тим. 4:18 [ 688]) отстави, всякому же делу благому (Кол. 1:10 [ 689]) сочетай, и сподоби неосужденно причаститися пречистых сих и животворящих Твоих Таин, во оставление грехов (Мф. 26:28 [ 690]), в Духа Святаго причастие (2 Кор. 13:13 [ 691])».
В то время, пока певцы поют «аминь» (надо его петь протяжно), священник в обеих литургиях читает ту же тайную молитву перед раздроблением Агнца:
Во время чтения этой молитвы диакон, стоя перед царскими дверями, препоясуется крестообразно орарем. Обычно он это делает во время пения «Отче наш». По этому поводу Симеон Солунский рассуждает: «Диакон украшается орарем — как бы некиими крыльями — и покрывается благоговением и смирением, когда причащается, подражая в этом Серафимам, которые, как сказано, имеют шесть крыльев, из которых двумя покрывают ноги, двумя лицо, a двумя летают с пением: «Свят, Свят, Свят». [ 695]
«Вонми, Господи (Дан. 9:18 [ 692]) Иисусе Христе Боже наш, от Святаго жилища Твоего (3 Цар. 8:39 [ 693]) и от Престола славы Царствия Твоего, и прииди во еже освятити нас, Иже горе со Отцем седяй, и зде нам невидимо спребываяй: и сподоби державною Твоею рукою (Втор. 9:26 [ 694]) преподати нам пречистое Тело Твое и честную Кровь, и нами всем людем».
Практически этим действием диакон приготовляет себя к более удобному служению при причащении. К таким подготовительным действиям относится еще и наблюдаемое в некоторых церквях вторичное умовение рук во время ектении «вся святыя помянувше…» или же во время молитвы после «Отче наш». Обычай этот весьма похвальный, и его более широкое распространение не было бы лишним. [ 696]
В служебнике не указано точно, когда надо задергивать завесу перед причащением священнослужителей. Обычно это происходит перед возгласом «Святая святым…».
Возношение Святого Агнца.
Прочитав молитву «Вонми, Господи…» священник и диакон (последний — на амвоне перед царскими вратами) поклоняются три раза с молитвой про себя: «Боже, очисти мя грешнаго и помилуй мя». Когда диакон видит, что священник простирает руки, чтобы коснуться Агнца для Его возношения, он произносит: «Вонмем», — на что священник возглашает: «Святая святым». Певцы отвечают на это: «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца. Аминь». Священник касается перстами обеих рук Святого Агнца и слегка воздвигает его над дискосом. Существует указание, как в архиерейском чиновнике, так и в настольной книге Булгакова, [
697] что воздвигать надо просто, не делая знака креста. Это примечание сделано потому, что в древности, действительно, священнослужитель делал Агнцем три знака креста. По толкованию святого Германа, Патр. Царьградского, верхний крест означал верхний эфир, средний — воздух, a нижний — землю, в которой был погребен Спаситель. Три креста производились и для символического означения Святой Троицы. [
698]
Исповедание единства и святости Божией и призыв к святости причастников Вечери перед моментом причащения — весьма древний обычай. Так в «Дидахи» (10:6) читаем: «Если кто свят, пусть подходит, a кто нет, пусть покается. Маранафа, аминь», — что, вероятно, стоит в связи с 1 Кор. 16:22. [ 699] Приблизительно то же находим в СА VIII, 26:6: «Если кто свят, пусть подходит, a если же кто нет, то пусть станет (таким) через покаяние». СА VIII содержит формулу почти тождественную с современной нам в литургии Златоуста: «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца (Флп. 2:11 [ 700]), благословен во веки, аминь. Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение. Осанна Сыну Давидову. Благословен Грядый во Имя Господне. Бог Господь и явися нам. Осанна в вышних». Это же находим и у Дидима Александрийского («De Trinitate», 2:6). Кроме литургии, то же исповедание вошло и в Великое славословие: «Ты еси Един Свят, Ты еси Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца».
По поводу возношения Агнца Николай Кавасила пишет: «Священник возглашает: «Святая святым», — как бы говоря: «Вот Хлеб жизни, Который вы видите. Идите, стало быть, причащайтесь, но не все, a тот, кто свят. К святыне допускаются только одни святые». Под святыми же здесь подразумеваются не только совершенные в добродетели, но и те, кто тяготеет к совершенству, но его еще не достигли. И этим ничто не мешает освятиться причастием Святых Таинств, и этой частью святыни стать святыми… Ответ певцов «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос…» Кавасила объясняет: «Никто не получает освящения сам от себя, ибо это не есть дело человеческой добродетели, но от Него (Христа) и через Него. И как, если ты поставишь много зеркал под солнцем, то все они сияют и посылают лучи, и тебе будет казаться, что ты видишь много солнц, но на самом деле одно солнце сияет во всех зеркалах. Точно так же Един, будучи Святым, изливаясь в верных, является во многих душах, и этим Он многих представляет святыми, но на самом деле Он Один единственно Свят». [ 701]
Священник призывает этим возгласом не только проверить свою нравственную подготовленность, но и призывает к единению со всей Церковью. В причастии верных обнаруживается евхаристическая природа Церкви. Церковь есть Тело Христово. Евхаристическая Жертва есть также Тело Христово. Поэтому Церковь и имеет эту евхаристическую природу. Вне Церкви нет Евхаристии и вне Евхаристии нет Церкви, нет церковности, и не может быть церковного единения. Причастие есть соединение с мистическим Телом Церкви. Верующие соединяются в Евхаристии со своим Главою Христом в одно Тело, Святую Церковь. И как Глава свята, так свято и Тело, и оно освящает и все члены этого Тела. Поэтому в древности и считалось, что тот, кто не причащается несколько недель подряд, тот сам себя отлучил, анафематствовал от Тела Церкви.
Единство Церкви может быть усматриваемо в единстве церковной организации, в единстве епископата, в административно-дисциплинарной структуре Церкви. Это единство каноническое, юридическое. Его защищал и обосновывал святой Киприан Карфагенский. Может быть и другое обоснование церковного единства, защищавшееся Тертуллианом, a именно — в единстве апостольского Предания. Это единство доктрины. Но больше всего единство Церкви видится в единстве Таинств, в евхаристической природе ее. Участие в евхаристической жизни Церкви и есть исповедание жизненное, a не доктринальное своей связи и единства с Церковью.
Исповедание единства и святости Божией и призыв к святости причастников Вечери перед моментом причащения — весьма древний обычай. Так в «Дидахи» (10:6) читаем: «Если кто свят, пусть подходит, a кто нет, пусть покается. Маранафа, аминь», — что, вероятно, стоит в связи с 1 Кор. 16:22. [ 699] Приблизительно то же находим в СА VIII, 26:6: «Если кто свят, пусть подходит, a если же кто нет, то пусть станет (таким) через покаяние». СА VIII содержит формулу почти тождественную с современной нам в литургии Златоуста: «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца (Флп. 2:11 [ 700]), благословен во веки, аминь. Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение. Осанна Сыну Давидову. Благословен Грядый во Имя Господне. Бог Господь и явися нам. Осанна в вышних». Это же находим и у Дидима Александрийского («De Trinitate», 2:6). Кроме литургии, то же исповедание вошло и в Великое славословие: «Ты еси Един Свят, Ты еси Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца».
По поводу возношения Агнца Николай Кавасила пишет: «Священник возглашает: «Святая святым», — как бы говоря: «Вот Хлеб жизни, Который вы видите. Идите, стало быть, причащайтесь, но не все, a тот, кто свят. К святыне допускаются только одни святые». Под святыми же здесь подразумеваются не только совершенные в добродетели, но и те, кто тяготеет к совершенству, но его еще не достигли. И этим ничто не мешает освятиться причастием Святых Таинств, и этой частью святыни стать святыми… Ответ певцов «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос…» Кавасила объясняет: «Никто не получает освящения сам от себя, ибо это не есть дело человеческой добродетели, но от Него (Христа) и через Него. И как, если ты поставишь много зеркал под солнцем, то все они сияют и посылают лучи, и тебе будет казаться, что ты видишь много солнц, но на самом деле одно солнце сияет во всех зеркалах. Точно так же Един, будучи Святым, изливаясь в верных, является во многих душах, и этим Он многих представляет святыми, но на самом деле Он Один единственно Свят». [ 701]
Священник призывает этим возгласом не только проверить свою нравственную подготовленность, но и призывает к единению со всей Церковью. В причастии верных обнаруживается евхаристическая природа Церкви. Церковь есть Тело Христово. Евхаристическая Жертва есть также Тело Христово. Поэтому Церковь и имеет эту евхаристическую природу. Вне Церкви нет Евхаристии и вне Евхаристии нет Церкви, нет церковности, и не может быть церковного единения. Причастие есть соединение с мистическим Телом Церкви. Верующие соединяются в Евхаристии со своим Главою Христом в одно Тело, Святую Церковь. И как Глава свята, так свято и Тело, и оно освящает и все члены этого Тела. Поэтому в древности и считалось, что тот, кто не причащается несколько недель подряд, тот сам себя отлучил, анафематствовал от Тела Церкви.
Единство Церкви может быть усматриваемо в единстве церковной организации, в единстве епископата, в административно-дисциплинарной структуре Церкви. Это единство каноническое, юридическое. Его защищал и обосновывал святой Киприан Карфагенский. Может быть и другое обоснование церковного единства, защищавшееся Тертуллианом, a именно — в единстве апостольского Предания. Это единство доктрины. Но больше всего единство Церкви видится в единстве Таинств, в евхаристической природе ее. Участие в евхаристической жизни Церкви и есть исповедание жизненное, a не доктринальное своей связи и единства с Церковью.
Раздробление Святого Агнца.
После возношения Святого Агнца Византийская литургия, следуя древней традиции, предписывает раздробление Святого Хлеба и соединение его с честной Кровью. B литургиях древности это происходило так.
Литургия апостола Иакова: после слов «Святая святым» — «Един Свят, Един Господь Иисус Христос…» священник преломляет Хлеб и держит в правой руке одну половину его, a в левой другую. Правую он обмакивает в Потир со словами «соединение всесвятаго Тела и драгоценной Крови Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». Затем он делает знак креста той половиной, что напоена Кровию, над частицей, находящейся в левой руке. Эта левая частица раздробляется и влагается в каждую Чашу со словами «соединилась и освятилась и совершилась во имя Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно». При знаменовании Хлеба говорится: «Вот Агнец Божий, Сын Отца, взявший грех мира, закланный за жизнь и спасение мира», — и когда влагается частица в Чашу, говорится: «Святая часть Христа, исполненная благодати и истины Отца и Святаго Духа, Которому слава и держава во веки веков». [ 702]
B Александрийской литургии апостола Марка после «Святая святым» и ответного «Един Отец Свят, Един Сын Свят, Един Дух Свят в единство Духа Святаго. Аминь» священник преломляет и раздробляет Хлеб со словами «хвалите Бога во святых…» и «Господь благословит и поможет причастием Святых, Пречистых и Животворящих Его Таин ныне и присно и во веки веков». Клир отвечает: «Дух Святый повелевает и освящает». На это священник снова произносит: «Вот освятилось и совершилось». [ 703]
B эфиопской литургии 12-ти апостолов священник омакает свой палец (sic!) в честной Крови и ею делает знак креста на Святом Теле над переломом. [ 704] То же совершается и в коптской литургии святого Кирилла Александрийского, но до «Отче наш».
Таким образом преломление и раздробление Святого Агнца есть необходимая принадлежность Евхаристии, как это и следует из самого повествования Евангелия о Тайной Вечере. Как было сказано выше, одним из ранних наименований евхаристического богослужения в древности и было «преломление хлеба», ?????? ??? ????? (Деян. 2:46).
Значительно упрощеннее по сравнению с александрийским обычаем и с древней литургией апостола Иакова это совершается в Византийских литургиях. Святой Василий сократил литургию апостола Иакова, и сам чин раздробления после повсеместного распространения проскомидии с изъятием Агнца, надрезанием его по печати и тому подобного. стал более удобным и простым.
Диакон, войдя в алтарь и став справа от иерея, обращается к нему со словами: «Раздроби, владыко, Святый Хлеб». Священник отвечает: «Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый, всегда ядомый и никогдаже иждиваемый, но причащающыяся освящаяй». В этих словах антиномически исповедуется богословие об Агнце, закланном за грехи мира, и о Его неограниченности временем и местом, о п?стоянности причащения Тела и Крови Христовых во все времена. Этими словами показывается, что несмотря на разделяемость, необходимую для причащения многих, Агнец остается неповрежденным и неделимым. Это непостигаемое для ума свойство евхаристического Жертвоприношения позволяет совершать ежедневно Литургию на многих престолах по лицу вселенной, и Тело Христово остается неповрежденным и неиждиваемым. Это неиссякаемый источник вечной жизни. При этом в причастии подается верующим не какая-то часть Тела Христова, a всецелая Его телесность, и мы причащаемся не части Его пречистого Тела, a именно этой телесности. Мы причащаемся, несмотря на реальное преложение Святых Даров, не реально физическому Телу, страдавшему на Голгофе, a Телу, прославленному и вознесенному на небо, т. е. не ограниченному какими-то размерами и местом, a пребывающему в полноте прославленного и преображенного человечества. Весь Христос в интегральности Своего прославленного Тела преподается в наименьшей частице евхаристических Даров всем верующим.
При раздроблении Агнца, совершаемом в обеих литургиях одинаково, четыре части крестообразно разрезанного Агнца преломляются так, что они занимают на дискосе крестообразно такое положение:
Диакон обращается снова к священнику со словами: «Исполни, владыко, святый Потир», — причем указует орарем на дискос. Священник берет лежащую к востоку на дискосе частицу IC, творит ею крестное знамение над Потиром и опускает ее в Потир со словами «Исполнение Духа Святаго». Диакон отвечает: «Аминь».
Остальными тремя частями Святого Агнца священник будет причащать: частицею ХС себя, диакона и сослужащих ему иереев, a частицами NI и КА верных.
Такое именно разделение Агнца на части есть результат известного длительного процесса. В XIII веке, например, это происходило несколько иначе. Рукопись № 709 Патмосского монастыря (1260 года) предписывает: «Одна частица (Агнца) полагается на горней стороне дискоса со словами «во Имя Отца», затем другая частица — на нижней стороне со словами «и Сына», третья — на правой стороне со словами «и Святого Духа», и четвертая — на левой со словами «ныне и присно и во веки веков». [ 705]
Литургия апостола Иакова: после слов «Святая святым» — «Един Свят, Един Господь Иисус Христос…» священник преломляет Хлеб и держит в правой руке одну половину его, a в левой другую. Правую он обмакивает в Потир со словами «соединение всесвятаго Тела и драгоценной Крови Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». Затем он делает знак креста той половиной, что напоена Кровию, над частицей, находящейся в левой руке. Эта левая частица раздробляется и влагается в каждую Чашу со словами «соединилась и освятилась и совершилась во имя Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно». При знаменовании Хлеба говорится: «Вот Агнец Божий, Сын Отца, взявший грех мира, закланный за жизнь и спасение мира», — и когда влагается частица в Чашу, говорится: «Святая часть Христа, исполненная благодати и истины Отца и Святаго Духа, Которому слава и держава во веки веков». [ 702]
B Александрийской литургии апостола Марка после «Святая святым» и ответного «Един Отец Свят, Един Сын Свят, Един Дух Свят в единство Духа Святаго. Аминь» священник преломляет и раздробляет Хлеб со словами «хвалите Бога во святых…» и «Господь благословит и поможет причастием Святых, Пречистых и Животворящих Его Таин ныне и присно и во веки веков». Клир отвечает: «Дух Святый повелевает и освящает». На это священник снова произносит: «Вот освятилось и совершилось». [ 703]
B эфиопской литургии 12-ти апостолов священник омакает свой палец (sic!) в честной Крови и ею делает знак креста на Святом Теле над переломом. [ 704] То же совершается и в коптской литургии святого Кирилла Александрийского, но до «Отче наш».
Таким образом преломление и раздробление Святого Агнца есть необходимая принадлежность Евхаристии, как это и следует из самого повествования Евангелия о Тайной Вечере. Как было сказано выше, одним из ранних наименований евхаристического богослужения в древности и было «преломление хлеба», ?????? ??? ????? (Деян. 2:46).
Значительно упрощеннее по сравнению с александрийским обычаем и с древней литургией апостола Иакова это совершается в Византийских литургиях. Святой Василий сократил литургию апостола Иакова, и сам чин раздробления после повсеместного распространения проскомидии с изъятием Агнца, надрезанием его по печати и тому подобного. стал более удобным и простым.
Диакон, войдя в алтарь и став справа от иерея, обращается к нему со словами: «Раздроби, владыко, Святый Хлеб». Священник отвечает: «Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый, всегда ядомый и никогдаже иждиваемый, но причащающыяся освящаяй». В этих словах антиномически исповедуется богословие об Агнце, закланном за грехи мира, и о Его неограниченности временем и местом, о п?стоянности причащения Тела и Крови Христовых во все времена. Этими словами показывается, что несмотря на разделяемость, необходимую для причащения многих, Агнец остается неповрежденным и неделимым. Это непостигаемое для ума свойство евхаристического Жертвоприношения позволяет совершать ежедневно Литургию на многих престолах по лицу вселенной, и Тело Христово остается неповрежденным и неиждиваемым. Это неиссякаемый источник вечной жизни. При этом в причастии подается верующим не какая-то часть Тела Христова, a всецелая Его телесность, и мы причащаемся не части Его пречистого Тела, a именно этой телесности. Мы причащаемся, несмотря на реальное преложение Святых Даров, не реально физическому Телу, страдавшему на Голгофе, a Телу, прославленному и вознесенному на небо, т. е. не ограниченному какими-то размерами и местом, a пребывающему в полноте прославленного и преображенного человечества. Весь Христос в интегральности Своего прославленного Тела преподается в наименьшей частице евхаристических Даров всем верующим.
При раздроблении Агнца, совершаемом в обеих литургиях одинаково, четыре части крестообразно разрезанного Агнца преломляются так, что они занимают на дискосе крестообразно такое положение:
Диакон обращается снова к священнику со словами: «Исполни, владыко, святый Потир», — причем указует орарем на дискос. Священник берет лежащую к востоку на дискосе частицу IC, творит ею крестное знамение над Потиром и опускает ее в Потир со словами «Исполнение Духа Святаго». Диакон отвечает: «Аминь».
Остальными тремя частями Святого Агнца священник будет причащать: частицею ХС себя, диакона и сослужащих ему иереев, a частицами NI и КА верных.
Такое именно разделение Агнца на части есть результат известного длительного процесса. В XIII веке, например, это происходило несколько иначе. Рукопись № 709 Патмосского монастыря (1260 года) предписывает: «Одна частица (Агнца) полагается на горней стороне дискоса со словами «во Имя Отца», затем другая частица — на нижней стороне со словами «и Сына», третья — на правой стороне со словами «и Святого Духа», и четвертая — на левой со словами «ныне и присно и во веки веков». [ 705]
«Теплота».
Одной из самых любопытных подробностей византийского чина литургии является вливание «теплоты», т. е. горячей воды, после раздробления Агнца и вложения частицы IC в Потир, т. е. после освящения Даров. Это действие интересно по разным причинам. Во-первых, эта подробность есть достояние одного только византийского чина, неповторяющаяся более ни в одной другой части христианского мира. Во-вторых, это явление вошло в литургию сравнительно поздно и, во всяком случае, не сразу и не всюду принято было с одинаковым единодушием. В-третьих, толкование этого акта разными литургистами древности не вполне согласованно. Это действие представляет собой настолько значительный момент не только в литургическом обиходе, но и в литургическом богословии, что оно заслуживает полного внимания исследователя.
Прежде всего, обратимся к практическим требованиям современного нам служебника.
Диакон, приемля теплоту, глаголет ко священнику: «Благослови, владыко, теплоту» (?? ???? [досл. «кипяток»]). Священник же благословляет, глаголя: «Благословенна теплота святых Твоих (? ????? ??? ?????) всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь». И диакон вливает елико довольно, крестообразно внутрь святого Потира, глаголя: «Теплота веры исполнь Духа Святаго. Аминь».
Это буквально соответствует современному греческому чину и в венецианском, и в иерусалимском служебниках. Архиерейский чиновник содержит указание о том, что вливать теплоту надо «с разсуждением, елика же не преодолети вина, сиречь да не будет воды больше вина», — «еже бы вину свойственнаго вкуса не изменити в водный».
B исторической перспективе вопрос о «теплоте» не представляется, однако, таким легким и безусловным. По этому поводу интересна работа, написанная профессором Утрехтского университета L. H. Grondijs. «L’iconographie byzantine du Crucifi? mort sur la Croix». Bruxelles, [1940?], pp. 192 + XVII planches. Занимаясь специально вопросом изображения умершегона Кресте Спасителя, он касается в связи с этим и вопроса о ?? ????, ибо символико-богословское значение этого богослужебного акта стоит в прямой зависимости от крестной смерти Богочеловека.
Здесь следует остановиться на следующих вопросах:
А. Время возникновения этого литургического обычая.
Б. Исторические изменения в нем.
В. Его символика в связи с христологией и Евхаристией.
А. Самое древнее свидетельство о литургической «теплоте»по мнению утрехтского ученого, по-видимому, относится к середине VI века. Император Маврикий потребовал в 552 г., чтобы армянский католикос Моисей II Эгивартедзе прибыл из своей столицы Товина в резиденцию императора для богословского состязания между армянами-монофизитами и византийскими богословами. На это католикос ответил: «Я далек от мысли перейти пограничную реку Азат и вкусить кислого хлеба (????????????, т. е. печеного в печи) и пить теплую воду». В то время армяне уже утвердили обычай совершать Литургию на опресноках, но вливание горячей воды в Чашу было им совершенно чуждо.
В житии преп. Феодора Сикеота упоминается жаровня для подогревания воды во время Литургии. Это относится к 600 г.
Из жития Равулы Эдесского видно, что он был против употребления квасного хлеба, стоял за опресноки, но не порицал обычая вливать в Чашу горячую воду. [ 706] Следовательно, в V в. Сирийская церковь знала обычай теплоты.
По мнению Грондиса, это нововведение имело место, всего вероятнее, во время Юстиниана, когда Литургия обогатилась малым и великим входами, Херувимской, гимном «Единородный Сыне». [
Прежде всего, обратимся к практическим требованиям современного нам служебника.
Диакон, приемля теплоту, глаголет ко священнику: «Благослови, владыко, теплоту» (?? ???? [досл. «кипяток»]). Священник же благословляет, глаголя: «Благословенна теплота святых Твоих (? ????? ??? ?????) всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь». И диакон вливает елико довольно, крестообразно внутрь святого Потира, глаголя: «Теплота веры исполнь Духа Святаго. Аминь».
Это буквально соответствует современному греческому чину и в венецианском, и в иерусалимском служебниках. Архиерейский чиновник содержит указание о том, что вливать теплоту надо «с разсуждением, елика же не преодолети вина, сиречь да не будет воды больше вина», — «еже бы вину свойственнаго вкуса не изменити в водный».
B исторической перспективе вопрос о «теплоте» не представляется, однако, таким легким и безусловным. По этому поводу интересна работа, написанная профессором Утрехтского университета L. H. Grondijs. «L’iconographie byzantine du Crucifi? mort sur la Croix». Bruxelles, [1940?], pp. 192 + XVII planches. Занимаясь специально вопросом изображения умершегона Кресте Спасителя, он касается в связи с этим и вопроса о ?? ????, ибо символико-богословское значение этого богослужебного акта стоит в прямой зависимости от крестной смерти Богочеловека.
Здесь следует остановиться на следующих вопросах:
А. Время возникновения этого литургического обычая.
Б. Исторические изменения в нем.
В. Его символика в связи с христологией и Евхаристией.
А. Самое древнее свидетельство о литургической «теплоте»по мнению утрехтского ученого, по-видимому, относится к середине VI века. Император Маврикий потребовал в 552 г., чтобы армянский католикос Моисей II Эгивартедзе прибыл из своей столицы Товина в резиденцию императора для богословского состязания между армянами-монофизитами и византийскими богословами. На это католикос ответил: «Я далек от мысли перейти пограничную реку Азат и вкусить кислого хлеба (????????????, т. е. печеного в печи) и пить теплую воду». В то время армяне уже утвердили обычай совершать Литургию на опресноках, но вливание горячей воды в Чашу было им совершенно чуждо.
В житии преп. Феодора Сикеота упоминается жаровня для подогревания воды во время Литургии. Это относится к 600 г.
Из жития Равулы Эдесского видно, что он был против употребления квасного хлеба, стоял за опресноки, но не порицал обычая вливать в Чашу горячую воду. [ 706] Следовательно, в V в. Сирийская церковь знала обычай теплоты.
По мнению Грондиса, это нововведение имело место, всего вероятнее, во время Юстиниана, когда Литургия обогатилась малым и великим входами, Херувимской, гимном «Единородный Сыне». [