739] и др. Поэтому совершенно не оправдано укоренившееся с известного времени на Востоке (в некоторых областях) нововведение отлагать причастие мирян на после окончания Литургии, после отпуста, руководствуясь тем, якобы, соображением, чтобы не задерживать остальных мирян, не причащающихся. Это лишнее доказательство нашей расцерковленности и утраты евхаристического сознания. Это прямо противоречит строю и содержанию Литургии в последней ее части, a именно: 1. в гимне «Да исполнятся уста наша…» поется: «яко сподобил еси нас причаститися…», — 2. в ектении говорится: «… Приимше Божественных, Святых, Пречистых… Христовых Таин», — 3. перенесенные с престола на жертвенник Дары знаменуют вознесшегося Господа, и поэтому возвращать снова Дары на престол есть искажение самого смысла Литургии.
 
   Причащение есть высший момент Евхаристии. Это и является целью самого Таинства. Преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Спасителя совершается не ради только самого преложения, но именно ради причащения священнослужителей и присутствующих верных. B этом осуществляется и исполняется евхаристичность Церкви. Само слово «причащение» показывает особую связь, которая устанавливается между верными и Христом Спасителем. Святой Иоанн Златоуст («Беседа 24-ая на 1 послание к Коринфянам», X гл.) говорит, что верующие, причащаясь Святого Хлеба, соединяются друг с другом и со Христом, ибо это причащение есть нечто более сильное, чем обычная связь. «Как то Тело соединяется Христу, так и мы с Ним через этот Хлеб соединяемся». — «Почему я говорю приобщение, ????????? Потому, что мы есм ыто самое Тело. Что есть Хлеб? Тело Христово. Чем же становятся причащающиеся? Телом Христовым. И не многие тела, но одно Тело». И далее он объясняет это на примере многих зерен пшеницы, ставших одним хлебом. Многие причастники составляют одно Тело Христа, т. е. Его Церковь. [ 740]
   На Востоке с древности установилась такая терминология: ???????? y aпостола Павла (1 Кop. 10:16 [ 741]); ???????? ??????????? [участвовать в Евхаристии] в 13 правиле Никейского Собора; ???????? ??????? ?????????? [вкусить от непорочной Жертвы] у Филосторгия; ????????????? [причащаться] у Феофилакта. Иногда находим и другие выражения, как, например, ????????? ???????? [Таинство соединения]: ???????? ?????????? [причащение Святынь]; ???? ??? ??????? ????????? [святое и таинственное причащение]. На Западе установились свои выражения: communio [причастие], communicatio [приобщение], perceptio corporis et sanguinis participatio [принятие Тела и причастие Крови]. Римская практика при этом разделяла: communicare [приобщать] — причастие Тела Христова от руки епископа, a confirmare [подтверждать] — причастие Крови, подаваемое диаконом (Ordo Romanus, I, 20). Славянская терминология выковалась соответственно греческой, — причащение, приобщение. Во всяком случае, во всех этих словах выражается один и тот же смысл: единство верующих, причастников между собой и со Христом, Главой мистического Тела Церкви.
   B настоящее время служебник предписывает после окончания причащения священнослужителей раскрыть царские врата. Священник подает святую Чашу, обычно покрытую не покровцем, a платом для утирания уст, поверх которой положена лжица, — диакону, и этот последний выносит ее из алтаря со словами: «Со страхом Божиим и верою приступите». Греческий служебник требует после окончания причащения священнослужителей дать певцам знак для прекращения пения киноника; он производится священником звездицей по краю дискоса. Диакон произносит: «Со страхом Божиим, верою и любовию приступите». Возглас этот более древний и встречается в старейших рукописных формулах литургии. [ 742] Славянская редакция его в течение времени утратила. Между тем он вполне соответствует смыслу евхаристических молитв. Так во второй молитве верных в литургии Златоуста сказано: «…Даждь им всегда со страхом и любовию служащым Тебе, неповинно и неосужденно причаститися Святых Твоих Таин…». И в Литургии Преждеосвященных Даров поется: «Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем». И в первой утренней молитве, которую священник читает во время шестопсалмия, сказано: «…И даждь им, со страхом и любовию всегда Тебе служащым, хвалити неисповедимую Твою благость…». Сочетание страха и любви нисколько не противоречит одно другому, т. к. это совсем не тот панический, рабский страх, который вон изгоняется любовью (1 Ин. 4:18 [ 743]), a страх сыновний, проникнутый почитанием величайшего Таинства и любовью к Небесному Отцу.
   В наше время причащение мирян совершается при помощи особой лжицы, которой подаются верным и Тело, и Кровь Христовы вместе. В древности было не так. Причащались раздельно Тела и Крови, т. е. так, как это делают теперь священник и диакон. О раздельном причащении находим описания у Тертуллиана («De idololatria», cap. VII; «De corona», cap. III) и некоторых других писателей древности. Тело принималось на ладонь правой руки. Мужчины получали Тело непосредственно в руку, женщины же покрывали руку особым полотняным покровцем «dominicale» [воскресное]. Трулльский Собор (правило 101) запретил принимать Святые Дары в особые сосуды, изготовлявшиеся из благородных металлов, т. к. руки человека, который есть образ и подобие Божие, честнее всякого металла. Верные часто уносили Святые Дары с собой домой, и дома существовал обычай причащения самих себя этими запасными Дарами. О таком причащении дома говорят нам: Тертуллиан («Ad uxorem», 2:5), святой Киприан Карфагенский («De lapsis», cap. 26), святой Василий Великий (Epist. 93), Руфин (Historia monachorum), Иоанн Мосх в своем «Луге духовном» (гл. 29, 30). Эти три последние писателя свидетельствуют главным образом об этом обычае в монашеской среде. Приходится сделать заключение, что такое домашнее причащение не могло быть под обоими видами, так как с собой уносили только частицу Святого Тела. В последующие времена на Востоке обычай раздельного причащения вышел из употребления. Церковь ввела особые лжицы для причащения мирян Телом и Кровью вместе. Так как Трулльский Собор говорит еще о причащении раздельном и преподании мирянам Тела прямо в руку, то нет оснований думать, что лжицу завел святой Иоанн Златоуст, как это думал Никифор Каллист. [ 744] Лжица введена после Трулльского Собора, т. е. никак не ранее VIII века. По-гречески лжица называется ?????, т. е. клещи, что символизирует таинственные клещи для угля из видения пророка Исайи (6:6 [ 745]).
   На Востоке и у нас причащение верующих совершается вне алтаря, на солее. При причащении священник произносит каждый раз: «Причащается раб Божий (имярек), честнаго и Святаго Тела и Крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, во оставление грехов и в жизнь вечную». Диакон отирает причастнику уста покровцем, a причастник целует Чашу. Следует заметить, и священник обязан на это указывать перед причащением, чтобы миряне не крестились перед Чашею, не целовали влажными от причастия устами руки священника, a целовали только подножие или край Чаши. Подходить к Чаше надо со скрещенными на груди руками.
   На Западе не везде была одинакова практика при причащении. Так в Галлии верные для причащения входили внутрь священной решетки алтаря (4-ое правило Собора в Туре, 567 года). В Испании высшие клирики причащались у алтаря, низшие — перед алтарем в хоре, миряне — вне хора. B Риме существовала практика священнику произносить при причащении верных: «Corpus Domini nostri Jesu Christi conservat animam tuam» [Тело Господа нашего Иисуса Христа сохраняет душу твою] или, по свидетельству Иоанна диакона, «Corpus D. N. J. C. sit mihi remedium sempiternum in vitam aeternam» [Тело Господа нашего Иисуса Христа да будет мне лекарством непреходящим для жизни вечной] и «Sanguis D. N. J. C. custodiet me in vitam aeternam» [Кровь Господа нашего Иисуса Христа да сохранит меня для жизни вечной]. B «De sacramentis» предписано говорить: «Corpus Christi» [Тело Христово], — на что отвечали иерею: «Amen».
   Теперь, как это уже указывалось, причащение мирян является редким или, во всяком случае, не ежедневным. B древности было иначе. Присутствие на Литургии предполагало и причащение. K Литургии ходят не для того, чтобы слушать те или иные красивые песнопения, голоса диаконов или смотреть на пышный ритуал соборного служения. Присутствие на Литургии требует и участия в причащении. Теперь причастие есть последствие говения, его заключительный аккорд. Причащаются после исповеди, a исповедуются раз в год, a иногда и того реже. Причастие есть, таким образом, исключительное явление церковной жизни. B древней Церкви, где уровень нравственности был неизмеримо выше, исповедь была исключительным событием, т. к. совершенно иначе протекала покаянная дисциплина, a причастие было ежедневным или еженедельным. Причастие, как сказано, есть участие в жизни мистического Тела Церкви. Не причащаясь, нельзя быть и считать себя церковным. «Расцерковленность» современного общества в значительной степени объясняется отсутствием правильной евхаристической жизни у мирян. Все древние писатели говорят о повседневном причащении мирян. Свидетельства тому находим у автора «Дидахи» (гл. 14), у Тертуллиана, Ипполита, Киприана Карфагенского, Августина, Илария Пиктавийского, Амвросия. Так же и у восточных писателей: Иустина Философа, святого Климента Александрийского, Оригена и более поздних. Например, святой Василий Великий говорит в письме 93 к Патриции: «Хорошо и полезно причащаться каждый день». В Каппадокии, по свидетельству того же святого отца, причащались четыре раза в неделю: в воскресенье, среду, пятницу и субботу. В Александрии долго сохранялся обычай причащения самих себя Дарами, сохраняющимися дома. В монастырях Египта причащались раз в неделю. Златоуст говорит, как о прискорбном явлении своего времени, об ослаблении евхаристического порядка, о редком причастии (Беседы 17:4 на послание к Евреям; III на посл. к Ефесянам; о блаженной Филогонии).
   На Востоке зато больше, чем на Западе, сохранился похвальный обычай причащения детей. В этом мы больше сохранили обычай древности. Западные ученые [ 746] не могут не признать древности этого обычая и того, следовательно, что Запад отступил от него. Святой Иустин Философ, равно как и Ориген, говорит о причащении тотчас же после крещения; a т. к. крещали не только взрослых, но и детей, то, вероятно, и их причащали. Никаких оговорок на этот счет эти писатели не содержат. Из произведений других писателей знаем совершенно определенно о причащении и младенцев. Так, например, об этом говорит святой Киприан Карфагенский («De lapsis», cap. 25), блаженный Августин (Epist. 217, ad Vital. Pelag.), Апостольские постановления (7:12-13), Тестамент Господа, Иоанн Мосх, Ареопагитики («О Церковной Иерархии», гл. VII). Совершенно определенно пишут о необходимости причащать детей: Папа Иннокентий I — отцам Милевского Собора, [ 747] Папа Лев Великий, [ 748] Папа Геласий. [ 749] ? причащении младенцев писал и Проспер Аквитанский, о том же знал и Турский Собор 813 года.
   Впоследствии Запад отступил, как и в ряде других случаев, от древнейшей традиции и ограничил причащение детей тем возрастом, когда они уже в состоянии пониматьотличие простого хлеба от евхаристического Тела Христова. Момент рационалистический преобладает у них и здесь. Для Востока же важно не пониманиеТаинства, a само мистическое действие, само обожение, совершающееся в Таинстве Евхаристии.
   Говоря о причащении детей (особенно грудных), следует оговориться, что их причащают обычно только одною честною Кровию, не захватывая из Чаши и частицы Тела, т. к. младенцу трудно проглотить эту частицу. Посему также не причащают младенцев (не могущих проглотить Тела Христова) на Литургии Преждеосвященных Даров, т. к. на этой Литургии в Чаше не честная Кровь, a только вино. Сам Агнец напоен честною Кровию, a вино вливается в Чашу ради удобства причащения частицею Тела Господня. Во избежание возможных неосторожных и непроизвольных движений младенца его следует держать на правой руке и удерживать руки его.
   Православная Церковь приняла от древности и сохранила обычай причащения под двумя видами, т. е. Тела и Крови Христовых. Этим исполняется заповедь Господа «пийте от нея вси…», a не только клирики. Как указывалось выше, при домашнем или келейном причащении мирянами или монахами самих себя это причащение могло быть, конечно, только под одним видом — Тела Христова. Но церковная практика санкционировала причащение под двумя. Достаточно рано, однако, Запад стал на иной путь и начал вводить Причащение под одним только видом Тела. Эти примеры были уже во времена Папы Григория I, потом во время святого Григория Турского. Затем 3-им правилом Турского Собора (813 г.) говорится только о Теле Христовом. [ 750] С Констанцского же собора (заседания 13 и 15 июня) 1415 г. это стало у латинян санкционированной нормой, [ 751] от которой, конечно, они легко делают отступления в так называемом «восточном обряде».
   Итак, после причащения священнослужителей выносится святая Чаша с возгласом «со страхом Божиим…». Священник читает предварительно молитву перед причащением: «Верую, Господи, и исповедую…», — «Вечери Твоея тайныя днесь…», — «Да не в суд, или во осуждение…», — и причащает мирян.
   Миряне должны готовиться к достойному причащению говением в течение нескольких дней, т. е. посещать храм, усерднее молиться дома, размышлять о предстоящем принятии Святых Таин, поститься, воздерживаться от всего, что может смутить их внутренний мир или осквернить помыслы, желания и чувства, читать Евангелие или церковные и религиозно-нравственные книги. Надо поучать мирян (с амвона, на исповеди или в частных беседах) о необходимости дома, накануне вычитать положенные каноны, акафист и молитвы перед причащением.
   Молитва перед причастием очень древнего происхождения и известна по чинам не только Византийской, но и других литургий. Так во всех Александрийских, включая эфиопскую, но за исключением Марковой литургии, после возгласа «Святая святым» священник произносит такое исповедание: «Тело Святое и Кровь честная, истинная Иисуса Христа Сына Божия. Аминь. — Святое честное Тело и Кровь истинная Иисуса Христа Сына Божия. Аминь. — Тело и Кровь Эммануила Бога нашего. Сие есть воистину. Аминь. — Верую, верую, верую и исповедую даже до последняго издыхания, что это есть животворящая Плоть Единороднаго Твоего Сына, Господа же Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, которую Он приял от Святыя Владычицы нашея и Богородицы и Приснодевы Марии, и сотворил ее едино с Божеством Своим не смешением, ни слиянием, ни пременением и засвидетельствовал при Понтии Пилате благое исповедание, и предал ее за всех нас на Древо Святаго Креста по Своему хотению. Истинно верую, что Божество Его никогда не отделилось от Его человечества ни на мгновение ока. Он предал ее во искупление, и во оставление грехов, и в жизнь вечную от нея причащающимся. Верую, что сие есть истина. Аминь». [ 752] Слова эти о соединении естеств приписывают коптскому патр. Гавриилу (XII в.), который и внес их в 1131 г. в эту молитву.
   Ho, по мнению Engberding’a [ 753] слова эти не должны быть понимаемы по-монофизитски; они современны Халкидонскому Собору, ибо выражения ?????? [смешение], ??????????? [неизменяющийся], ???? ????? [быть единой] можно найти и у святого Кирилла Александрийского. [ 754]
Киноник.
   Выше было указано, что после возгласа «Святая святым» певцы поют: «Един Свят, Един Господь…», — и затем так называемый причастный стих, или «киноник». Обычай этот весьма древний. Иерусалимская Церковь, по словам святого Кирилла Иерусалимского (Тайнов. XXIII, 20) и блаженного Иеронима (Толк. на Исайю, гл. 20), предписывала петь «вкусите и видите, яко благ Господь», т. е. стих из 33-го псалма. Литургия VIII книги Апостольских постановлений также предписывает пение 33-го псалма. [ 755]
   Литургия апостола Иакова предписывает тоже петь «вкусите и видите…». [ 756] При императоре Иустине I, по словам Кедрина, начали петь «Вечери Твоея тайныя днесь…». В Александрии пели стих не 33-го, a 44-го псалма: «Имже образом желает елень». У несториан стих 149 псалма: «Хваление Ему в церкви преподобных», — и потом: «Братие, приимите Тело Сына, взывает Церковь, и пийте Чашу Его с верою в дому Царствия». На Коптской литургии поют, по свидетельству преосвященного Порфирия (Успенского), 50 псалом. [ 757]
   И на Западе установилась практика петь псалмические стихи по особому расписанию. Это называется «communio». На Moзарабской литургии этот стих носит название «ad accendendum» [по возвышении] и обычно состоит из выбранных стихов все того же 33-го псалма. [ 758]
   Выше указывалось, что пение в это время разных концертов не может быть похвальным. Гораздо важнее петь приличные случаю песнопения назидательного характера преимущественно строгим, обиходным напевом (знаменным, греческим) или читать молитвы перед причащением или же читать какое-нибудь поучение из святоотеческой литературы.
 
   Чтобы закончить о причащении, следует сделать еще несколько замечаний, касающихся, как священнослужителей, так и мирян, удостоившихся причастия в этот день. К причащению Святых Таин многие готовятся усердным говением, молитвой, воздержанием, исповедью, но после причастия очень быстро возвращаются к повседневной действительности. По окончании Литургии часто замечается, что причастники, приняв поздравление от своих близких, непосредственно погружаются снова в те же мирские разговоры и суету, от которых старались во время говения освободиться. Часто тут же в храме начинаются разговоры, причастники торопятся покинуть то святое место, где они только что были «общниками божественного естества» (2 Пет. 1:4 [ 759]). Примером могли бы нам служить те западные наши братья, которые стараются после причастия остаться еще некоторое время в церкви, опустевшей от народа, для сосредоточенного размышления о том, что они сегодня были и остаются участниками Тайной Вечери Христа. Обычай безмолвного сосредоточения в храме после причастия очень похвален.
   Следует сделать еще следующие напоминания:
   1. Обязательно внимательно выслушать или самому прочитать все положенные благодарственные молитвы после причастия.
   2. Выше было указано, что миряне не должны креститься перед Чашею, a также целовать руки священника. Уста причастника еще влажны от Святой Крови, и поэтому ими не следует прикладываться к руке иерея. Но это, отнюдь, не означает, как это думают многие, что во весь день после причастия, получив благословение священника, не надо целовать руки благословляющего.
   3. Запивая после причастия теплой водой с вином из ковшичка, надо ополоснуть уста этой теплотой, чтобы не осталась где-либо во рту частица Тела Христова, и проглотить это.
   4. Причастники во весь день после причастия не должны преклонять колена или класть земные поклоны. Поклоны суть выражения скорби и покаяния, что не соответствует состоянию причастника, a преклонение колен, вообще, и стояние на коленях является, строго говоря, не православным обычаем, заимствованным нами с Запада. На коленях стоять не принято ни у наших старообрядцев, которые нам могут служить во многом примером хранения благочестивых преданий и бытовых обычаев, ни у наших восточных братьев (греков, сербов, румын и др.). Стояние на коленях на Востоке заменяется земными поклонами, метаниями, но, как только что было сказано, в день причастия эти метания, покаянные поклоны неуместны. Так как с вечерни начинается новый церковный день, то (неписаный монастырский обычай) земные поклоны могут быть возобновлены после «Свете Тихий…».
Перенесение Святых Даров на жертвенник.
   По причащении народа, которое, как указывалось выше, не должно откладываться после окончания Литургии, как в некоторых областях Востока, совершаются следующие действия.
   1) Священник уносит святую Чашу в алтарь и ставит ее на престол.
   2) Отирает платом лжицу.
   3) Диакон (или за его отсутствием — сам иерей) всыпает в Чашу все оставшиеся на дискосе частицы: Божией Матери, девяти чинов и вынутые из просфор за живых и усопших. Если не бывает причастников мирян, это производится тотчас по причащении священнослужителей в алтаре до возгласа «со страхом Божиим и верою…». Это действие производится так: дискос берется обеими руками, и с него осторожно всыпаются частицы прямо в Чашу. Ладонями рук следует оградить дискос, чтобы не рассыпать частицы по антиминсу. Потом, держа дискос левой рукой, священнослужитель губой отирает дискос, следя, чтобы ничто не запало и не забылось в гравированных углублениях или чеканенных украшениях дискоса. B старинных ризницах редко встречались дискосы с особым желобком на краю, благодаря которому очень легко всыпать все его содержимое в святую Чашу. Священнослужитель должен внимательно осмотреть, не осталось ли крупиц Святого Хлеба на антиминсе, и собрать их перстом или при помощи лжицы и всыпать в Чашу.
   При всыпании частиц читаются следующие молитвенные песнопения: а) «Воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу…», б) «Светися, светися, Новый Иерусалиме…», в) «О Пасха велия, и священнейшая, Христе! о Мудросте, и Слове Божий, и Сило! Подавай нам истее Тебе причащатися, в невечернем дни Царствия Твоего» и наконец, г) «Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею Честною, молитвами святых Твоих».
   В этих молитвах Церковь исповедует свое литургическое сознание того, что причастие и евхаристическая жизнь есть залог вечной жизни. Еще святой Игнатий Богоносец в начале II века писал Ефесской Церкви: «Евхаристия есть лекарство бессмертия, не только предохраняющее от смерти, но и дарующее вечную жизнь в Иисусе Христе». [ 760] Мы причащаемся здесь, в этой земной жизни, Божественных Тела и Крови, чем совершаем свое обожение. Мы веруем, что это причастие не прекратится и в будущей жизни, «в невечернем дни Царствия» Христова. Причастие, кроме того, есть мистическое соединение не только тех, кто на этой именно Литургии приступил к Чаше, но и всех вообще живых и усопших. Это соединение частиц, над которыми прочитаны были имена их, с честною Кровию Агнца есть мистическое очищение грехов всех помянутых.
   4) Священник после этого благословляет народ словами 27 псалма: «Спаси, Боже, люди Твоя и благослови достояние Твое».
   5) Священник кадит трижды святой престол, говоря про себя: «Вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя». В некоторых изданиях служебника эти слова псалма (107:6 [ 761]) изменены так: «Вознесыйся на небеса». Это, второе, чтение неправильно, т. к. лишено сказуемого. [ 762] На это верующие отвечают стихирой (2 гласа) из службы Пятидесятницы: «Видехом свет истинный, прияхом Духа Небеснаго, обретохом веру истинную, Нераздельней Троице покланяемся: Ta бо нас спасла есть». Т. к. в этом песнопении говорится о приятии Святого Духа, то в период от Пасхи до Троицы оно не поется, a заменяется: в дни Пасхи — гимном «Христос воскресе,» [ 763] а в праздник Вознесения со всем его попразднством — тропарем Вознесения. Что касается субботы перед Пятидесятницей, то практика не согласованна: одни поют уже «Видехом свет истинный», другие заупокойный тропарь — «Глубиною мудрости», т. к. это заупокойная суббота (так называемая «родительская»), третьи ничего не поют. [ 764]
   Из слов «Вознесися на небеса…» и последующего за этим перенесения Святых Даров на жертвенник, символизирующего Христово вознесение, явствует, что мы причащаемся прославленного, вознесенного Тела Господа, как залога нашего будущего прославления и обожения в «невечернем дни».
   6) Само перенесение совершается так: диакон получает от священника дискос, ставит его на голову, придерживая левой рукой; правой он держит кадильницу. Булгаков [ 765] советует обратный порядок. Диакон, произнося: «зря вне ко дверем, ничтоже глаголя», — отходит к жертвеннику. Идти ему надлежит не за престолом по горнему месту, a между престолом и царскими дверьми. Придя к жертвеннику, он ставит дискос на него и ожидает священника, который придет с Чашей, чтобы кадить переносимые Святые Дары.
   Священник берет в правую руку Чашу, начертывает ею над антиминсом знак креста и говорит про себя: «Благословен Бог наш», поворачивается к народу, возгласно произносит: «Всегда, ныне и присно и во веки веков». При этом он поднимает в царских вратах Чашу (иные чертят в воздухе ею знак креста) и медленно уносит ее к жертвеннику, где и поставляет ее. Диакон кадит идущего с Чашей священника. Священник принимает кадильницу от диакона, кадит поставленные на жертвенник Святые Дары, кадит диакона; перекрестившись и поклонившись Святым Дарам, a потом и диакону, который в это время кадит его, отходит к престолу. Диакон же, поклонившись иерею, идет на солею говорить последнюю ектению. На ходу он обычно раскрывает сложенный у него на груди орарь и утверждает его на левом плече, как это имело место с начала Литургии до «Отче наш».
   Поднятие Чаши священником перед народом знаменует то, что Спаситель, «егда благословляше их (учеников), отступи от них и возношашеся на Небо» (Лк. 24:51).
   7) На слова священника «всегда, ныне и присно…» певцы отвечают: «аминь», — и потом поют: «Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи, яко да поем славу Твою, яко сподобил еси нас причаститися Святым Твоим, Божественным, Безсмертным и Животворящим Таинам: соблюди нас во Твоей святыни, весь день поучатися правде Твоей. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа». В этом песнопении выражается благодарность народа за то, что Господь удостоил верующих причаститься Святых Таин. Это песнопение должно служить народу побуждением к тому, чтобы не только