Страница:
— Можно мне задать тебе вопрос? — спросила она.
— В моем лице ты имеешь самую внимательную аудиторию и можешь спрашивать о чем угодно, потому что убежать я все равно не смогу.
Почему ты снова не женился? У тебя даже нет подружки. Ведь в магазин постоянно приходят одинокие женщины, неужели ни одна из них тебе не понравилась?
Ричард вспомнил свою жизнь после ухода Синди. Да, в его магазине постоянно появлялись симпатичные покупательницы всех возрастов. Многих он сопровождал на горных прогулках. С некоторыми спал. Но никому не предлагал остаться.
— Наверное, из-за неудачного брака. Я не хотел повторять ошибок.
— Но их необязательно повторять. На ошибках можно научиться, чтобы не попасться в расставленные ловушки.
Ричард с нежностью посмотрел на нее. Для человека, испытавшего на себе немало ударов судьбы, Лорен была слишком наивна.
— Существуют ошибки, избежать которых не удается. Их видишь, только оглядываясь назад.
— Например? — не сдавалась Лорен.
— Например, можно влюбиться в неподходящего человека.
— Где же выход?
— Выход очень простой: не позволять себе ни в кого влюбляться.
Лорен пожала плечами:
— Но ведь можно влюбиться в человека, даже не успев понять этого. Тогда что-либо предпринимать будет поздно.
Ричард не ответил: Лорен попала в самую точку. Он думал о ней, а Лорен думала о матери. Оба с надеждой смотрели в будущее.
Они лежали в сгустившейся темноте, глядя на звезды. Туман рассеялся, и небо было черным и бесконечным.
— Почему у тебя нет детей? — спросила Лорен, осмелев от их близости.
Ричард долго молчал, и она даже подумала, что он заснул. Но он просто взвешивал свой ответ, тщательно подбирая слова:
— Синди не могла их иметь — или говорила, что не может. И потом, ее устраивала наша жизнь. Ей нравилось работать в магазине и ходить на дальние прогулки. В конце концов, она даже полюбила зиму. Целыми неделями она строила планы расширения фирмы, обдумывала какие-то сумасшедшие проекты. Ей это нравилось, а у меня было время для себя. Когда же оказалось, что нам обоим нужно нечто большее, чем удобное сосуществование, было слишком поздно.
— А ты хотел детей? — спросила Лорен.
— Да, — коротко сказал Ричард и, помолчав, добавил уже мягче: — Но не получить того, чего хочешь, — не трагедия.
— А что же тогда считать трагедией? — недоверчиво поинтересовалась Лорен.
— Всю жизнь получать то, что тебе не нужно. Значит, ты лишаешь кого-то другого его заслуженной доли счастья. Напрасная трата возможностей — вот в чем трагедия.
— Я знаю, — с горечью призналась Лорен. — Сейчас моя мама напрасно тратит на меня свое время, хотя мне это не нужно — я хотела ее внимания тридцать лет назад. Для нас обеих это трагедия. У моей мамы вообще была нелегкая жизнь. Мой отец умер, едва научившись жить достойно, быть мужем и отцом.
Ричард крепче обнял ее:
— А ты, Лорен? Ты хотела бы иметь детей? Теперь настала ее очередь взвешивать свой ответ, тщательно подбирая слова. Можно было бы отделаться общей фразой о том, как важна для нее карьера и что она пока не встретила достойного кандидата в отцы ребенка. Но темнота ночи и сияние звезд словно оберегали ее от общих фраз. Поэтому она сказала правду:
— Больше всего на свете. А теперь ты спросишь, почему же в таком случае я не родила ребенка…
— Я не собирался спрашивать об этом. Ты вольна сама расставить приоритеты в своей жизни, но человек предполагает, а бог располагает.
Именно так Лорен намеревалась ответить, если бы Ричард все же задал такой вопрос. С этого момента что-то неуловимо изменилось между ними. Словно они поцеловались.
— Хочешь, рассмешу тебя? — спросил Ричард после долгой паузы.
— Если тебе удастся рассмешить меня, когда у тебя сломана нога, а я превращаюсь в ледышку, это будет настоящим подвигом.
Ричард показал на скопление звезд на западе:
— Видишь это созвездие?
Лорен посмотрела в направлении его руки.
— Да.
— Знаешь, что это?
— Большая Медведица? — неуверенно предположила она, назвав единственное созвездие, о котором слышала.
Ричард повернул к ней лицо. Между ними было не больше нескольких дюймов.
— Это Рыбы, — тихо произнес он.
Лорен на миг показалось, что сейчас он ее поцелует. Потом до нее дошел смысл его шутки.
— Надо же, Рыбы! — засмеялась она и, все еще улыбаясь, погрузилась в сладкий сон, положив голову на плечо Ричарда. Он некоторое время смотрел на нее с грустью и надеждой, пока не заснул сам.
Глава 16
Глава 17
— В моем лице ты имеешь самую внимательную аудиторию и можешь спрашивать о чем угодно, потому что убежать я все равно не смогу.
Почему ты снова не женился? У тебя даже нет подружки. Ведь в магазин постоянно приходят одинокие женщины, неужели ни одна из них тебе не понравилась?
Ричард вспомнил свою жизнь после ухода Синди. Да, в его магазине постоянно появлялись симпатичные покупательницы всех возрастов. Многих он сопровождал на горных прогулках. С некоторыми спал. Но никому не предлагал остаться.
— Наверное, из-за неудачного брака. Я не хотел повторять ошибок.
— Но их необязательно повторять. На ошибках можно научиться, чтобы не попасться в расставленные ловушки.
Ричард с нежностью посмотрел на нее. Для человека, испытавшего на себе немало ударов судьбы, Лорен была слишком наивна.
— Существуют ошибки, избежать которых не удается. Их видишь, только оглядываясь назад.
— Например? — не сдавалась Лорен.
— Например, можно влюбиться в неподходящего человека.
— Где же выход?
— Выход очень простой: не позволять себе ни в кого влюбляться.
Лорен пожала плечами:
— Но ведь можно влюбиться в человека, даже не успев понять этого. Тогда что-либо предпринимать будет поздно.
Ричард не ответил: Лорен попала в самую точку. Он думал о ней, а Лорен думала о матери. Оба с надеждой смотрели в будущее.
Они лежали в сгустившейся темноте, глядя на звезды. Туман рассеялся, и небо было черным и бесконечным.
— Почему у тебя нет детей? — спросила Лорен, осмелев от их близости.
Ричард долго молчал, и она даже подумала, что он заснул. Но он просто взвешивал свой ответ, тщательно подбирая слова:
— Синди не могла их иметь — или говорила, что не может. И потом, ее устраивала наша жизнь. Ей нравилось работать в магазине и ходить на дальние прогулки. В конце концов, она даже полюбила зиму. Целыми неделями она строила планы расширения фирмы, обдумывала какие-то сумасшедшие проекты. Ей это нравилось, а у меня было время для себя. Когда же оказалось, что нам обоим нужно нечто большее, чем удобное сосуществование, было слишком поздно.
— А ты хотел детей? — спросила Лорен.
— Да, — коротко сказал Ричард и, помолчав, добавил уже мягче: — Но не получить того, чего хочешь, — не трагедия.
— А что же тогда считать трагедией? — недоверчиво поинтересовалась Лорен.
— Всю жизнь получать то, что тебе не нужно. Значит, ты лишаешь кого-то другого его заслуженной доли счастья. Напрасная трата возможностей — вот в чем трагедия.
— Я знаю, — с горечью призналась Лорен. — Сейчас моя мама напрасно тратит на меня свое время, хотя мне это не нужно — я хотела ее внимания тридцать лет назад. Для нас обеих это трагедия. У моей мамы вообще была нелегкая жизнь. Мой отец умер, едва научившись жить достойно, быть мужем и отцом.
Ричард крепче обнял ее:
— А ты, Лорен? Ты хотела бы иметь детей? Теперь настала ее очередь взвешивать свой ответ, тщательно подбирая слова. Можно было бы отделаться общей фразой о том, как важна для нее карьера и что она пока не встретила достойного кандидата в отцы ребенка. Но темнота ночи и сияние звезд словно оберегали ее от общих фраз. Поэтому она сказала правду:
— Больше всего на свете. А теперь ты спросишь, почему же в таком случае я не родила ребенка…
— Я не собирался спрашивать об этом. Ты вольна сама расставить приоритеты в своей жизни, но человек предполагает, а бог располагает.
Именно так Лорен намеревалась ответить, если бы Ричард все же задал такой вопрос. С этого момента что-то неуловимо изменилось между ними. Словно они поцеловались.
— Хочешь, рассмешу тебя? — спросил Ричард после долгой паузы.
— Если тебе удастся рассмешить меня, когда у тебя сломана нога, а я превращаюсь в ледышку, это будет настоящим подвигом.
Ричард показал на скопление звезд на западе:
— Видишь это созвездие?
Лорен посмотрела в направлении его руки.
— Да.
— Знаешь, что это?
— Большая Медведица? — неуверенно предположила она, назвав единственное созвездие, о котором слышала.
Ричард повернул к ней лицо. Между ними было не больше нескольких дюймов.
— Это Рыбы, — тихо произнес он.
Лорен на миг показалось, что сейчас он ее поцелует. Потом до нее дошел смысл его шутки.
— Надо же, Рыбы! — засмеялась она и, все еще улыбаясь, погрузилась в сладкий сон, положив голову на плечо Ричарда. Он некоторое время смотрел на нее с грустью и надеждой, пока не заснул сам.
Глава 16
Иззи приехала в Тендейл в понедельник. Ее такси остановилось возле магазина в тот момент, когда Лорен и Ричард выходили из машины «Скорой помощи», доставившей их домой.
— О боже, Лорен, что произошло? — воскликнула Иззи.
— Я в порядке. Еще не совсем оттаяла, но в целом ничего. Иззи, познакомься, это Ричард Трент, наш клиент.
Ричард с трудом передвигался на костылях. Нога его была туго забинтована, но, к счастью, перелома не обнаружилось.
— Извините, не смогу пожать вам руку. Рад вас видеть.
— Что у вас с ногой? — спросила Иззи, а про себя подумала: почему Лорен не сказала о том, что у них такой обаятельный клиент?
— Длинная история. Я смогу ее рассказать, только напившись горячего чая.
Они подкрепились в пабе чаем с вожделенными пирогами, о которых так мечтала накануне Лорен, и Ричард посвятил Иззи в подробности горного происшествия.
— Значит, вы провели вместе ночь в горах? Как романтично! — Иззи решала про себя, есть ли у Криса надежда удержать Лорен.
Герои романтичной истории покраснели.
— Ты не права, — возразила Лорен. — Когда находишься на грани обморожения, становится не до романтики. Правда, Ричард?
Он не был согласен, но молча кивнул. Иззи заметила разочарование в его глазах, которое он попытался скрыть. Но Иззи нельзя было обмануть. Она сразу поняла, что он влюблен, а Лорен даже не догадывается о его чувствах.
Позже, когда они с Лорен готовились ко сну в пристройке, которую им предстояло делить, Иззи ненароком коснулась интересующей ее темы.
— Он очень привлекателен, ты не находишь?
— Кто?
Лорен так искренне не поняла, о ком речь, что Иззи широко распахнула глаза, поражаясь ее толстокожести.
— Конечно, Ричард!
— Ах, Ричард? Да, вполне. — Лорен сосредоточенно накладывала на лицо толстый слой увлажняющего крема, пытаясь хоть немного успокоить обветренную и раздраженную кожу.
— Удивительно, что ты не сказала мне об этом, — гнула свое Иззи. — Ты говорила о его магазинах, о машине, о выжившей из ума тетке Джоан, но и словом не обмолвилась о том, что он красив, как Харрисон Форд.
Лорен повернулась к ней:
— Ты о чем? Какой еще Харрисон Форд? Да Ричарду за пятьдесят.
— А Форду пятьдесят восемь.
— Не может быть! — изумилась Лорен. — А мне он всегда казался молодым…
Лорен была обескуражена. Они обожала старые фильмы и привыкла считать любимых актеров вечно молодыми. Надо сказать, что и глядя на себя в зеркало, она все еще видела двадцатилетнюю девушку. Лорен словно остановила стрелку внутренних часов до того дня, когда она добьется всего, о чем мечтала, и лишь тогда оглянется на прожитые годы.
Но если признать, что Харрисону Форду пятьдесят восемь лет, то приходилось смириться с тем, что ей самой тридцать семь. Ей тридцать семь, а она еще не совершила ничего, чем обычно гордятся в столь зрелом возрасте: не родила детей, не посадила дерево, не купила мебель в рассрочку на пять лет. Словом, ничего, что олицетворяет уверенность в стабильном будущем. Что же она успела за эти годы? Имеет ли право быть довольной собой?
С другой стороны, раз Ричард даже моложе ее кумира, это значит… Значит что? Ей следует взглянуть на него иначе, не как на потенциального возлюбленного своей матери? К чему клонит Иззи?
В сознании мелькала какая-то важная мысль, но Лорен ее никак не могла ухватить. Потом вдруг ее как громом поразило. Встретив Ричарда, она бессознательно отнесла его к категории мужчин, годящихся ей в отцы. Она провела с ним ночь, говорила о возможности иметь детей и ни разу не представила его в иной роли, чем роль друга. Что это — извращение, безумие, самообман? Лорен окончательно запуталась.
Зато Иззи точно знала, что происходит с ее подругой. Она словно бы подвела Лорен к окну в мир, который ранее для нее не существовал, и теперь Лорен озадаченно всматривалась в открывшийся перед ней вид. Иззи хотелось захлопнуть окно и крикнуть: «Оставайся там, где ты есть! С моим братом тебе будет лучше!» В воображении она создала прекрасное будущее, где Лорен выходит замуж за Криса и становится ее сестрой. Иззи понимала, что ее мотивы эгоистичны, но не осуждала себя. Впервые в жизни она получила шанс найти увлекательную работу и обрести настоящую подругу, но не была уверена, что сумеет удержать удачу благодаря собственным качествам. Получалось, что Крис — краеугольный камень ее новой жизни. Если Лорен с Крисом будут вместе, их судьбы окажутся навсегда связаны с судьбой Иззи. Если же нет…
Конечно, она бы не опустилась до того, чтобы мешать отношениям Ричарда и Лорен, но и не собиралась радостно поприветствовать их.
— Кстати, — небрежно заметила она, — ты не общалась с моим братцем?
Лорен нахмурилась:
— Нет, и не собиралась. Я пришла к выводу, что судьба восстала против нас, и смирилась с этим.
— Но ты не должна сдаваться! — горячо воскликнула Иззи. — Вы идеально подходите друг другу!
Однако Лорен не желала обсуждать будущее с Крисом; ей хотелось понять, какое место в ее будущем уготовано Ричарду. К тому же сегодня она слишком устала.
Когда Лорен засыпала на хрустящих белоснежных простынях, ей казалось, что она очутилась в раю.
Именно так казалось Ричарду, когда он сжимал Лорен в объятиях на хрустящей от инея траве в пустынных горах.
Бет плохо спала. За пять лет жизни с Крисом она привыкла к его постоянному физическому присутствию. Она выросла в семье, где привязанность проявлялась в покупке необходимых вещей, и была удивлена, поняв, что Крис может обнимать и ласкать ее просто так, потому что любит.
Теперь же она проклинала Криса за то, что он научил ее простым человеческим радостям и лишил их, едва она научилась воспринимать их как неотъемлемую часть жизни. Она не понимала, скучает ли по Крису или по тому ощущению близости, чьей-то заботы, тепла, которое он разбудил в ней.
После его ухода она словно разбилась на мелкие кусочки, как фарфоровая кукла, и только когда она была с Питом, эти осколки снова собирались в единую Бет. Возможно, она чувствовала бы то же самое и с любым другим мужчиной, но Бет подозревала, что дело в Пите: было в нем что-то, вызывающее в ней желание жить дальше. Но теперь она никогда не узнает этого наверняка, потому что больше не будет с ним видеться…
Бет ворочалась в постели, пытаясь хоть немного поспать перед дежурством в клинике. Она уже погружалась в сон, когда раздался телефонный звонок.
— Алло? — пробормотала она сонно.
— Здравствуйте, Бет! — с энтузиазмом воскликнула Морин. — Надеюсь, что не отрываю вас отдел. Врачи всегда так заняты…
— Кто это? — раздраженно перебила Бет.
— О, извините, пожалуйста! Обычно люди сразу узнают меня. Я Морин Коннор, мама Лорен.
«Какой еще Лорен?» — чуть было не спросила Бет, но внезапно вспомнила встречу в суши-баре. Увидев несносную Иззи, весело щебечущую с той девушкой с вечеринки, Бет ощутила острый укол ревности. Несмотря на презрение, которое она испытывала к сестре Криса, Бет утешала себя мыслью, что Иззи ненавидит каждую подружку брата и в ее плохом отношении к ней нет ничего личного.
Но в тот вечер Бет пришлось признать: в отношении Иззи к ней было много личного. Открытие огорчило Бет. Раньше она никогда не становилась объектом неприязни. Ее часто не понимали, не замечали, над ней смеялись, но она никогда не ощущала на себе чужую неприязнь.
Бет была настолько потрясена, что напилась в тот вечер и легла в постель с доктором, с которым пришла в ресторан. Эта ночь послужила ей хорошим уроком — утром проблемы показались ей еще ужаснее, а душу отравляло чувство горечи.
Морин же была одним из действующих лиц спектакля, разыгравшегося в ресторане. Своим звонком она оживила неприятные воспоминания. Бет смутно вспомнила светлые волосы и обильный макияж, способный изуродовать естественные черты любой женщины.
— Чего вы хотите? — резко спросила она, не заботясь о вежливости.
— Дорогая, я, наверное, вас разбудила, — с материнской заботой проворковала Морин. — Надеюсь на ваше великодушное прощение. Я не задержу вас. Видите ли, в субботу я устраиваю вечеринку в честь дня рождения Лорен. Она считает, что ее ожидает маленький семейный ленч, но я хочу сделать сюрприз, пригласив всех ее друзей. Что вы думаете об этом?
— О чем? — Бет спросила себя, не снится ли ей разговор с этой женщиной.
Морин добродушно рассмеялась:
— Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей. Я бы хотела пригласить вас. Я уверена, что Лорен обрадуется.
— Извините, миссис Коннор, но я не думаю…
— Ничего не говорите сейчас, пока окончательно не проснулись. А когда как следует отдохнете, проверьте, свободны ли в субботу. Я пришлю вам открытку с адресом. Хорошо, моя дорогая?
— Но я могу вам сказать уже сейчас…
— Ну и замечательно. Увидимся в субботу.
И Морин повесила трубку. Бет едва сдержалась, чтобы не швырнуть телефон о стену. Из-за этой ненормальной она теперь уже точно не заснет! Бет легла на спину и попыталась сосредоточиться на дыхании, чтобы успокоиться. Вдох, задержка дыхания, медленный выдох… Вдох, выдох… Вдох…
Телефон зазвонил опять. На этот раз мобильный. Бет решила не отвечать, но звонивший не унимался. Обреченно вздохнув, она взяла аппарат. На дисплее высветился номер Пита. Она быстро нажала кнопку приема звонка.
— Привет, Бет, это Стелла. Надеюсь, я тебе не помешала? Я знаю, как бывают заняты врачи.
Бет мысленно выругалась. Почему люди говорят одно и то же, но все равно звонят? Она ненавидела Стеллу за собственное разочарование. Ведь она на секунду понадеялась, что услышит голос Пита.
— Ты разбудила меня! — резко оборвала она ее приветствия. — Сегодня меня будят уже во второй раз.
Однако Стелла не обиделась, несмотря на прозрачный намек Бет.
— О, моя дорогая, не стану тебя задерживать. Я только хотела узнать, сможешь ли ты прийти к нам на ленч завтра?
— Извини, но…
Однако Стелла не дала ей договорить:
— Я уже узнала у твоего секретаря. Завтра у тебя нет дежурства.
Бет в сотый раз поразилась наглости и напору Стеллы. Но на этот раз она не собиралась идти у нее на поводу.
— Извини, Стелла, но у меня другие планы. Поскольку мы с Крисом расстались, у меня появилось много забот. Я хочу продать квартиру и купить меньшую, поэтому мне придется сделать ремонт, чтобы получить хорошую цену.
Стелла просияла:
— Тогда я позвонила как раз вовремя! По части ремонта мне нет равных. Вот и обсудим это завтра.
— Послушай, — не сдавалась Бет, — я знаю, что ты хочешь, как лучше, но я намерена все сделать сама. Мне нужно отвлечься.
Она слышала в трубке прерывистое дыхание Стеллы, которая пыталась найти новый предлог для встречи. Наконец ее усилия увенчались успехом.
— Хорошо. Я не хотела говорить, но придется. У меня срочное дело, и оно касается Пита.
У Бет перехватило дыхание, и от Стеллы не укрылась внезапная перемена в ее настроении.
— Вижу, ты поняла, о чем я. Не знаю, что с ним происходит, но схожу с ума от беспокойства. Если ты не поговоришь со мной, я буду вынуждена спросить Пита, а он наверняка уйдет от ответа, и мы снова окажемся в тупике.
Бет лихорадочно соображала. Если бы Стелла что-то подозревала, то не вела бы себя с ней так дружелюбно. Ей хотелось хорошенько выспаться и со свежей головой обдумать ситуацию. Однако времени на размышления не было.
— Хорошо, — устало согласилась Бет. — Я приду. Но не знаю, что ты ожидаешь от меня услышать.
— Приходи, и все узнаешь, — были последние слова Стеллы. Нажав кнопку отбоя, она шумно перевела дыхание. Первая часть ее плана была выполнена.
Крис в сотый раз посмотрел на часы. До начала заседания попечителей школы оставалось десять минут.
Полиция была обязана уведомить дирекцию об аресте Дина Райдера. И, разумеется, офицер, позвонивший в школу, с нескрываемом удовлетворением сообщил о некоем преподавателе, также замешанном в инциденте.
После сообщения из полиции официальная машина закрутилась с устрашающей скоростью. Очевидно было, что школу закроют, а Дина Райдера отошлют в учреждение для малолетних преступников, где он быстро научится необходимым во взрослой жизни вещам: как украсть оружие, угнать начиненную сигнализацией машину и тому подобное.
Крис медленно вошел в кабинет дирекции. За длинным столом с неприступным видом сидели попечители. Предвидя длинную гневную речь в свой адрес, он начал первым:
— Прежде чем вы что-нибудь скажете, разрешите мне уведомить вас, что я сегодня же подаю в отставку. Думаю, так мы сбережем время.
Он оглядел каменные лица присутствующих. Никто не возразил ему. Тогда он продолжил:
— Но я хочу просить вас не закрывать школу. Во всем случившемся виноват только я. Дин Райдер ввязался в эту драку, чтобы спасти меня.
Ответом ему послужили десять пар поднятых бровей.
— Все, о чем я прошу, — задуматься о пользе, которую приносит школа. Не с точки зрения статистики успеваемости, а с точки зрения успехов, которых добились конкретные ученики. Может быть, их не так много, но мы помогли им вырваться из криминальной среды. Они получили образование, устроились на хорошую, а главное, честную работу…
Крис перевел дух. В кабинете воцарилась гробовая тишина. Он понял, что проиграл. В глазах этих бездушных бюрократов превращение юных преступников в низкооплачиваемых рабочих не имело никакой ценности. И, конечно, подобные результаты не стоили двадцати пяти тысяч фунтов, которые государство ежегодно тратило на обучение одного трудного подростка.
— Полагаю, вас не интересует тот факт, что через год после закрытия школы девяносто процентов учащихся здесь детей окажутся в тюрьмах.
Он оказался прав: их это не интересовало.
Директор поднялся и зачитал постановление совета о закрытии школы, видимо, составленное уже накануне.
— До пятницы вы сможете продолжать работу, — сказал он Крису. — После чего ваш контракт с департаментом образования закончится. Разумеется, факт ареста будет отражен в ваших рекомендациях и может повлиять на последующее трудоустройство.
Крис сглотнул. Переносить унижение было нелегко.
— Что будет с Дином Райдером?
— Его уже перевели в Нортвью, — сухо ответил чиновник.
При мысли о том, что мальчик, оказался среди закоренелых уголовников, Крису стало плохо.
— Это несправедливо, — тихо сказал он. — Драка произошла не по его вине.
— Может быть, — равнодушно откликнулся директор. — Но ему были известны условия.
Борьба была проиграна. Крис встал.
— Вы останетесь до пятницы? — осведомился один из попечителей.
Он кивнул и вышел.
Стелла взяла трубку после первого же звонка.
— Стелла, это Крис. Пит дома?
Она была удивлена. По дороге из Манчестера у нее сложилось впечатление, что Пит ждет не дождется, когда Крис исчезнет из его жизни.
— Он скоро придет. Попросить его перезвонить?
— Не стоит. Я просто искал компанию, чтобы выпить, но это можно сделать и в одиночестве. Сейчас отключу телефон и тихо напьюсь.
— Что случилось? О боже, я совсем забыла о твоих неприятностях в школе!
— Я знал, что школу закроют, но все же расстроился, когда это случилось.
— Как не повезло… — сочувственно вздохнула Стелла.
— Такова жизнь. Пока.
Положив трубку, Стелла увидела на пороге кухни Пита.
— Кто звонил?
— Крис.
— Чего он хотел? — подозрительно спросил Пит.
— Поговорить с тобой.
— Да? Тогда я перезвоню.
Он потянулся к трубке, но Стелла остановила его:
— Не имеет смысла. Он сказал, что отключит телефон.
— Что ж, очень удобно, — заметил Пит. Стелла с удивлением посмотрела на него:
— Что ты имеешь в виду?
Он не отвел взгляда, как делал это обычно.
— Это ты должна мне сказать! Стелла пожала плечами:
— Знаешь что, дорогой, я устала от твоих недомолвок и постоянной смены настроений. Если ты хочешь мне что-то сказать, так говори. Если нет, тогда не мешай мне. У меня нет времени.
— А что ты делаешь? — спросил Пит, удивленный размахом деятельности, которую развила на кухне Стелла.
— Готовлю завтрашний ленч. К нам придет Бет. Я хочу, чтобы ты тоже был.
— Извини, но я не могу всякий раз бросать работу и мчаться домой по твоему приказу.
— Нет, можешь, — твердо возразила Стелла, не переставая что-то помешивать в кастрюльке. — Я позвонила твоей секретарше, и она сказала, что на завтра у тебя нет никаких встреч. Поэтому я попросила ее внести в твое расписание домашний ленч.
Пит пришел в ярость.
— Как ты смеешь манипулировать мной?! Почему ты решила, что мне хочется принимать участие в этом ленче с тобой и Бет? С меня достаточно твоих бесконечных вечеринок!
Стелла резко повернулась к нему:
— Мне все равно, хочешь ты этого или нет! Этого хочу я! Ты отказываешься поделиться со мной своими мыслями, но я вижу: с тобой что-то происходит. И так или иначе в этом замешана Бет. Так вот, завтра мы все выясним и закроем тему. А теперь оставь меня в покое, я пеку луковый пирог!
Пит выполнил ее просьбу. Ему тоже покой был необходим. В голове у него все перепуталось, а мысль о завтрашнем ленче приводила в отчаяние. Но, может быть, все как раз к лучшему? Стелла уже несколько дней вела себя странно. Непредсказуемость была не в ее стиле, и Пит просто не узнавал собственную жену Как бы то ни было, завтрашний день все расставит по местам.
— О боже, Лорен, что произошло? — воскликнула Иззи.
— Я в порядке. Еще не совсем оттаяла, но в целом ничего. Иззи, познакомься, это Ричард Трент, наш клиент.
Ричард с трудом передвигался на костылях. Нога его была туго забинтована, но, к счастью, перелома не обнаружилось.
— Извините, не смогу пожать вам руку. Рад вас видеть.
— Что у вас с ногой? — спросила Иззи, а про себя подумала: почему Лорен не сказала о том, что у них такой обаятельный клиент?
— Длинная история. Я смогу ее рассказать, только напившись горячего чая.
Они подкрепились в пабе чаем с вожделенными пирогами, о которых так мечтала накануне Лорен, и Ричард посвятил Иззи в подробности горного происшествия.
— Значит, вы провели вместе ночь в горах? Как романтично! — Иззи решала про себя, есть ли у Криса надежда удержать Лорен.
Герои романтичной истории покраснели.
— Ты не права, — возразила Лорен. — Когда находишься на грани обморожения, становится не до романтики. Правда, Ричард?
Он не был согласен, но молча кивнул. Иззи заметила разочарование в его глазах, которое он попытался скрыть. Но Иззи нельзя было обмануть. Она сразу поняла, что он влюблен, а Лорен даже не догадывается о его чувствах.
Позже, когда они с Лорен готовились ко сну в пристройке, которую им предстояло делить, Иззи ненароком коснулась интересующей ее темы.
— Он очень привлекателен, ты не находишь?
— Кто?
Лорен так искренне не поняла, о ком речь, что Иззи широко распахнула глаза, поражаясь ее толстокожести.
— Конечно, Ричард!
— Ах, Ричард? Да, вполне. — Лорен сосредоточенно накладывала на лицо толстый слой увлажняющего крема, пытаясь хоть немного успокоить обветренную и раздраженную кожу.
— Удивительно, что ты не сказала мне об этом, — гнула свое Иззи. — Ты говорила о его магазинах, о машине, о выжившей из ума тетке Джоан, но и словом не обмолвилась о том, что он красив, как Харрисон Форд.
Лорен повернулась к ней:
— Ты о чем? Какой еще Харрисон Форд? Да Ричарду за пятьдесят.
— А Форду пятьдесят восемь.
— Не может быть! — изумилась Лорен. — А мне он всегда казался молодым…
Лорен была обескуражена. Они обожала старые фильмы и привыкла считать любимых актеров вечно молодыми. Надо сказать, что и глядя на себя в зеркало, она все еще видела двадцатилетнюю девушку. Лорен словно остановила стрелку внутренних часов до того дня, когда она добьется всего, о чем мечтала, и лишь тогда оглянется на прожитые годы.
Но если признать, что Харрисону Форду пятьдесят восемь лет, то приходилось смириться с тем, что ей самой тридцать семь. Ей тридцать семь, а она еще не совершила ничего, чем обычно гордятся в столь зрелом возрасте: не родила детей, не посадила дерево, не купила мебель в рассрочку на пять лет. Словом, ничего, что олицетворяет уверенность в стабильном будущем. Что же она успела за эти годы? Имеет ли право быть довольной собой?
С другой стороны, раз Ричард даже моложе ее кумира, это значит… Значит что? Ей следует взглянуть на него иначе, не как на потенциального возлюбленного своей матери? К чему клонит Иззи?
В сознании мелькала какая-то важная мысль, но Лорен ее никак не могла ухватить. Потом вдруг ее как громом поразило. Встретив Ричарда, она бессознательно отнесла его к категории мужчин, годящихся ей в отцы. Она провела с ним ночь, говорила о возможности иметь детей и ни разу не представила его в иной роли, чем роль друга. Что это — извращение, безумие, самообман? Лорен окончательно запуталась.
Зато Иззи точно знала, что происходит с ее подругой. Она словно бы подвела Лорен к окну в мир, который ранее для нее не существовал, и теперь Лорен озадаченно всматривалась в открывшийся перед ней вид. Иззи хотелось захлопнуть окно и крикнуть: «Оставайся там, где ты есть! С моим братом тебе будет лучше!» В воображении она создала прекрасное будущее, где Лорен выходит замуж за Криса и становится ее сестрой. Иззи понимала, что ее мотивы эгоистичны, но не осуждала себя. Впервые в жизни она получила шанс найти увлекательную работу и обрести настоящую подругу, но не была уверена, что сумеет удержать удачу благодаря собственным качествам. Получалось, что Крис — краеугольный камень ее новой жизни. Если Лорен с Крисом будут вместе, их судьбы окажутся навсегда связаны с судьбой Иззи. Если же нет…
Конечно, она бы не опустилась до того, чтобы мешать отношениям Ричарда и Лорен, но и не собиралась радостно поприветствовать их.
— Кстати, — небрежно заметила она, — ты не общалась с моим братцем?
Лорен нахмурилась:
— Нет, и не собиралась. Я пришла к выводу, что судьба восстала против нас, и смирилась с этим.
— Но ты не должна сдаваться! — горячо воскликнула Иззи. — Вы идеально подходите друг другу!
Однако Лорен не желала обсуждать будущее с Крисом; ей хотелось понять, какое место в ее будущем уготовано Ричарду. К тому же сегодня она слишком устала.
Когда Лорен засыпала на хрустящих белоснежных простынях, ей казалось, что она очутилась в раю.
Именно так казалось Ричарду, когда он сжимал Лорен в объятиях на хрустящей от инея траве в пустынных горах.
Бет плохо спала. За пять лет жизни с Крисом она привыкла к его постоянному физическому присутствию. Она выросла в семье, где привязанность проявлялась в покупке необходимых вещей, и была удивлена, поняв, что Крис может обнимать и ласкать ее просто так, потому что любит.
Теперь же она проклинала Криса за то, что он научил ее простым человеческим радостям и лишил их, едва она научилась воспринимать их как неотъемлемую часть жизни. Она не понимала, скучает ли по Крису или по тому ощущению близости, чьей-то заботы, тепла, которое он разбудил в ней.
После его ухода она словно разбилась на мелкие кусочки, как фарфоровая кукла, и только когда она была с Питом, эти осколки снова собирались в единую Бет. Возможно, она чувствовала бы то же самое и с любым другим мужчиной, но Бет подозревала, что дело в Пите: было в нем что-то, вызывающее в ней желание жить дальше. Но теперь она никогда не узнает этого наверняка, потому что больше не будет с ним видеться…
Бет ворочалась в постели, пытаясь хоть немного поспать перед дежурством в клинике. Она уже погружалась в сон, когда раздался телефонный звонок.
— Алло? — пробормотала она сонно.
— Здравствуйте, Бет! — с энтузиазмом воскликнула Морин. — Надеюсь, что не отрываю вас отдел. Врачи всегда так заняты…
— Кто это? — раздраженно перебила Бет.
— О, извините, пожалуйста! Обычно люди сразу узнают меня. Я Морин Коннор, мама Лорен.
«Какой еще Лорен?» — чуть было не спросила Бет, но внезапно вспомнила встречу в суши-баре. Увидев несносную Иззи, весело щебечущую с той девушкой с вечеринки, Бет ощутила острый укол ревности. Несмотря на презрение, которое она испытывала к сестре Криса, Бет утешала себя мыслью, что Иззи ненавидит каждую подружку брата и в ее плохом отношении к ней нет ничего личного.
Но в тот вечер Бет пришлось признать: в отношении Иззи к ней было много личного. Открытие огорчило Бет. Раньше она никогда не становилась объектом неприязни. Ее часто не понимали, не замечали, над ней смеялись, но она никогда не ощущала на себе чужую неприязнь.
Бет была настолько потрясена, что напилась в тот вечер и легла в постель с доктором, с которым пришла в ресторан. Эта ночь послужила ей хорошим уроком — утром проблемы показались ей еще ужаснее, а душу отравляло чувство горечи.
Морин же была одним из действующих лиц спектакля, разыгравшегося в ресторане. Своим звонком она оживила неприятные воспоминания. Бет смутно вспомнила светлые волосы и обильный макияж, способный изуродовать естественные черты любой женщины.
— Чего вы хотите? — резко спросила она, не заботясь о вежливости.
— Дорогая, я, наверное, вас разбудила, — с материнской заботой проворковала Морин. — Надеюсь на ваше великодушное прощение. Я не задержу вас. Видите ли, в субботу я устраиваю вечеринку в честь дня рождения Лорен. Она считает, что ее ожидает маленький семейный ленч, но я хочу сделать сюрприз, пригласив всех ее друзей. Что вы думаете об этом?
— О чем? — Бет спросила себя, не снится ли ей разговор с этой женщиной.
Морин добродушно рассмеялась:
— Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей. Я бы хотела пригласить вас. Я уверена, что Лорен обрадуется.
— Извините, миссис Коннор, но я не думаю…
— Ничего не говорите сейчас, пока окончательно не проснулись. А когда как следует отдохнете, проверьте, свободны ли в субботу. Я пришлю вам открытку с адресом. Хорошо, моя дорогая?
— Но я могу вам сказать уже сейчас…
— Ну и замечательно. Увидимся в субботу.
И Морин повесила трубку. Бет едва сдержалась, чтобы не швырнуть телефон о стену. Из-за этой ненормальной она теперь уже точно не заснет! Бет легла на спину и попыталась сосредоточиться на дыхании, чтобы успокоиться. Вдох, задержка дыхания, медленный выдох… Вдох, выдох… Вдох…
Телефон зазвонил опять. На этот раз мобильный. Бет решила не отвечать, но звонивший не унимался. Обреченно вздохнув, она взяла аппарат. На дисплее высветился номер Пита. Она быстро нажала кнопку приема звонка.
— Привет, Бет, это Стелла. Надеюсь, я тебе не помешала? Я знаю, как бывают заняты врачи.
Бет мысленно выругалась. Почему люди говорят одно и то же, но все равно звонят? Она ненавидела Стеллу за собственное разочарование. Ведь она на секунду понадеялась, что услышит голос Пита.
— Ты разбудила меня! — резко оборвала она ее приветствия. — Сегодня меня будят уже во второй раз.
Однако Стелла не обиделась, несмотря на прозрачный намек Бет.
— О, моя дорогая, не стану тебя задерживать. Я только хотела узнать, сможешь ли ты прийти к нам на ленч завтра?
— Извини, но…
Однако Стелла не дала ей договорить:
— Я уже узнала у твоего секретаря. Завтра у тебя нет дежурства.
Бет в сотый раз поразилась наглости и напору Стеллы. Но на этот раз она не собиралась идти у нее на поводу.
— Извини, Стелла, но у меня другие планы. Поскольку мы с Крисом расстались, у меня появилось много забот. Я хочу продать квартиру и купить меньшую, поэтому мне придется сделать ремонт, чтобы получить хорошую цену.
Стелла просияла:
— Тогда я позвонила как раз вовремя! По части ремонта мне нет равных. Вот и обсудим это завтра.
— Послушай, — не сдавалась Бет, — я знаю, что ты хочешь, как лучше, но я намерена все сделать сама. Мне нужно отвлечься.
Она слышала в трубке прерывистое дыхание Стеллы, которая пыталась найти новый предлог для встречи. Наконец ее усилия увенчались успехом.
— Хорошо. Я не хотела говорить, но придется. У меня срочное дело, и оно касается Пита.
У Бет перехватило дыхание, и от Стеллы не укрылась внезапная перемена в ее настроении.
— Вижу, ты поняла, о чем я. Не знаю, что с ним происходит, но схожу с ума от беспокойства. Если ты не поговоришь со мной, я буду вынуждена спросить Пита, а он наверняка уйдет от ответа, и мы снова окажемся в тупике.
Бет лихорадочно соображала. Если бы Стелла что-то подозревала, то не вела бы себя с ней так дружелюбно. Ей хотелось хорошенько выспаться и со свежей головой обдумать ситуацию. Однако времени на размышления не было.
— Хорошо, — устало согласилась Бет. — Я приду. Но не знаю, что ты ожидаешь от меня услышать.
— Приходи, и все узнаешь, — были последние слова Стеллы. Нажав кнопку отбоя, она шумно перевела дыхание. Первая часть ее плана была выполнена.
Крис в сотый раз посмотрел на часы. До начала заседания попечителей школы оставалось десять минут.
Полиция была обязана уведомить дирекцию об аресте Дина Райдера. И, разумеется, офицер, позвонивший в школу, с нескрываемом удовлетворением сообщил о некоем преподавателе, также замешанном в инциденте.
После сообщения из полиции официальная машина закрутилась с устрашающей скоростью. Очевидно было, что школу закроют, а Дина Райдера отошлют в учреждение для малолетних преступников, где он быстро научится необходимым во взрослой жизни вещам: как украсть оружие, угнать начиненную сигнализацией машину и тому подобное.
Крис медленно вошел в кабинет дирекции. За длинным столом с неприступным видом сидели попечители. Предвидя длинную гневную речь в свой адрес, он начал первым:
— Прежде чем вы что-нибудь скажете, разрешите мне уведомить вас, что я сегодня же подаю в отставку. Думаю, так мы сбережем время.
Он оглядел каменные лица присутствующих. Никто не возразил ему. Тогда он продолжил:
— Но я хочу просить вас не закрывать школу. Во всем случившемся виноват только я. Дин Райдер ввязался в эту драку, чтобы спасти меня.
Ответом ему послужили десять пар поднятых бровей.
— Все, о чем я прошу, — задуматься о пользе, которую приносит школа. Не с точки зрения статистики успеваемости, а с точки зрения успехов, которых добились конкретные ученики. Может быть, их не так много, но мы помогли им вырваться из криминальной среды. Они получили образование, устроились на хорошую, а главное, честную работу…
Крис перевел дух. В кабинете воцарилась гробовая тишина. Он понял, что проиграл. В глазах этих бездушных бюрократов превращение юных преступников в низкооплачиваемых рабочих не имело никакой ценности. И, конечно, подобные результаты не стоили двадцати пяти тысяч фунтов, которые государство ежегодно тратило на обучение одного трудного подростка.
— Полагаю, вас не интересует тот факт, что через год после закрытия школы девяносто процентов учащихся здесь детей окажутся в тюрьмах.
Он оказался прав: их это не интересовало.
Директор поднялся и зачитал постановление совета о закрытии школы, видимо, составленное уже накануне.
— До пятницы вы сможете продолжать работу, — сказал он Крису. — После чего ваш контракт с департаментом образования закончится. Разумеется, факт ареста будет отражен в ваших рекомендациях и может повлиять на последующее трудоустройство.
Крис сглотнул. Переносить унижение было нелегко.
— Что будет с Дином Райдером?
— Его уже перевели в Нортвью, — сухо ответил чиновник.
При мысли о том, что мальчик, оказался среди закоренелых уголовников, Крису стало плохо.
— Это несправедливо, — тихо сказал он. — Драка произошла не по его вине.
— Может быть, — равнодушно откликнулся директор. — Но ему были известны условия.
Борьба была проиграна. Крис встал.
— Вы останетесь до пятницы? — осведомился один из попечителей.
Он кивнул и вышел.
Стелла взяла трубку после первого же звонка.
— Стелла, это Крис. Пит дома?
Она была удивлена. По дороге из Манчестера у нее сложилось впечатление, что Пит ждет не дождется, когда Крис исчезнет из его жизни.
— Он скоро придет. Попросить его перезвонить?
— Не стоит. Я просто искал компанию, чтобы выпить, но это можно сделать и в одиночестве. Сейчас отключу телефон и тихо напьюсь.
— Что случилось? О боже, я совсем забыла о твоих неприятностях в школе!
— Я знал, что школу закроют, но все же расстроился, когда это случилось.
— Как не повезло… — сочувственно вздохнула Стелла.
— Такова жизнь. Пока.
Положив трубку, Стелла увидела на пороге кухни Пита.
— Кто звонил?
— Крис.
— Чего он хотел? — подозрительно спросил Пит.
— Поговорить с тобой.
— Да? Тогда я перезвоню.
Он потянулся к трубке, но Стелла остановила его:
— Не имеет смысла. Он сказал, что отключит телефон.
— Что ж, очень удобно, — заметил Пит. Стелла с удивлением посмотрела на него:
— Что ты имеешь в виду?
Он не отвел взгляда, как делал это обычно.
— Это ты должна мне сказать! Стелла пожала плечами:
— Знаешь что, дорогой, я устала от твоих недомолвок и постоянной смены настроений. Если ты хочешь мне что-то сказать, так говори. Если нет, тогда не мешай мне. У меня нет времени.
— А что ты делаешь? — спросил Пит, удивленный размахом деятельности, которую развила на кухне Стелла.
— Готовлю завтрашний ленч. К нам придет Бет. Я хочу, чтобы ты тоже был.
— Извини, но я не могу всякий раз бросать работу и мчаться домой по твоему приказу.
— Нет, можешь, — твердо возразила Стелла, не переставая что-то помешивать в кастрюльке. — Я позвонила твоей секретарше, и она сказала, что на завтра у тебя нет никаких встреч. Поэтому я попросила ее внести в твое расписание домашний ленч.
Пит пришел в ярость.
— Как ты смеешь манипулировать мной?! Почему ты решила, что мне хочется принимать участие в этом ленче с тобой и Бет? С меня достаточно твоих бесконечных вечеринок!
Стелла резко повернулась к нему:
— Мне все равно, хочешь ты этого или нет! Этого хочу я! Ты отказываешься поделиться со мной своими мыслями, но я вижу: с тобой что-то происходит. И так или иначе в этом замешана Бет. Так вот, завтра мы все выясним и закроем тему. А теперь оставь меня в покое, я пеку луковый пирог!
Пит выполнил ее просьбу. Ему тоже покой был необходим. В голове у него все перепуталось, а мысль о завтрашнем ленче приводила в отчаяние. Но, может быть, все как раз к лучшему? Стелла уже несколько дней вела себя странно. Непредсказуемость была не в ее стиле, и Пит просто не узнавал собственную жену Как бы то ни было, завтрашний день все расставит по местам.
Глава 17
— Иззи, пора заканчивать работу, — сказала Лорен. Было уже семь вечера, а Иззи не отходила от компьютера с девяти утра.
— Сейчас, только закончу расчеты для магазина в Эмблсайде, — ответила она, не отводя взгляда от экрана.
Лорен с симпатией наблюдала за своей новой протеже. Предлагая ей работу, она недооценила способности Иззи. Она не сомневалась в ее сообразительности и в том, что Иззи с легкостью усвоит поставленные перед ней задачи. Но Лорен не ожидала от нее такого взрыва энтузиазма.
— Здорово! — Пальцы Иззи порхали по клавишам.
— Что ты нашла увлекательного в этих расчетах? — Поручение, которое она дала Иззи, было самым заурядным.
— Ты не понимаешь. Я никогда не выполняла работу, требующую наличия мозгов.
Лорен не верила своим ушам.
— Я знаю, что за тобой числятся самые невероятные занятия, но ведь были и другие, правда? У тебя ведь есть диплом. — Лорен смутно помнила, что Иззи рассказывала об учебе в университете.
— Да. По физике.
— По физике? — потрясенно воскликнула Лорен. — Ты не шутишь?
— Нет. Почему все считают, что физика и я несовместимы? Ты отреагировала так же, как и все остальные.
Лорен не понравился ее тон. Она заметила, что после откровений прошлой пятницы Иззи излишне остро воспринимает любые замечания на свой счет, и попыталась исправить ситуацию.
— Но это комплимент! Люди с техническим образованием всегда казались мне лишенными воображения. А уж тебе в фантазии не откажешь.
Спасибо, Лорен, но я знаю, что ты на самом деле думаешь — я недостаточно умна, чтобы иметь диплом по физике.
Лорен смутилась, но все-таки решилась на откровенность:
— Я так не думаю, потому что успела хорошо тебя узнать. Но я не понимаю, почему ты позволяешь другим неправильно судить о себе.
Пальцы Иззи замерли над клавиатурой.
— Но я же объяснила…
— Нет. Ты объяснила, почему так экстравагантно одеваешься, и это имеет смысл, хотя я считаю, что тут ты себя недооцениваешь. Думаю, хороший парикмахер и стилист помогут тебе выглядеть потрясающе и при этом не пугать маленьких детей.
Иззи криво улыбнулась:
— Сомневаюсь, хотя чего не бывает.
— Вот именно. Но это не главное. Я не понимаю, зачем растрачивать свою жизнь на бессмысленные метания. Разве можно после этого обвинять людей в том, что они считают тебя недостаточно умной для более интеллектуальных задач?
— Дело в том, что я никогда не знала, чем в действительности хочу заниматься. Но я всегда мечтала найти свое место в жизни — найти друзей, любовников, коллег, которые не отворачивались бы при виде меня.
— Может быть, для тебя это новость, но все люди хотят именно этого. Теперь о работе. Ты думаешь, в одно прекрасное утро я проснулась и поняла, что хочу внедрять новые компьютерные технологии в офисы международных корпораций?
Иззи хихикнула:
— Звучит не очень заманчиво. А как же ты начала свою карьеру?
Закончив университет, я разослала резюме в пятьсот самых крупных компаний в Англии. Ответы пришли из шести. После интервью меня взяли на место стажера в одну телефонную компанию. У меня неплохо получалось, и скоро я стала техническим экспертом. В остальном же…
— Но ведь ты, наверное, не об этом мечтала?
— Пора тебе повзрослеть, Иззи. Мечты могут позволить себе люди, имеющие время и деньги. А если у тебя куча неоплаченных счетов, ты запираешь мечты на замок и ищешь работу. Если ты хочешь жить в реальном мире, то забываешь об идеалах и играешь по принятым в реальном мире правилам. Ну а если ты хочешь создать семью с достойным мужчиной, то…
— Сейчас, только закончу расчеты для магазина в Эмблсайде, — ответила она, не отводя взгляда от экрана.
Лорен с симпатией наблюдала за своей новой протеже. Предлагая ей работу, она недооценила способности Иззи. Она не сомневалась в ее сообразительности и в том, что Иззи с легкостью усвоит поставленные перед ней задачи. Но Лорен не ожидала от нее такого взрыва энтузиазма.
— Здорово! — Пальцы Иззи порхали по клавишам.
— Что ты нашла увлекательного в этих расчетах? — Поручение, которое она дала Иззи, было самым заурядным.
— Ты не понимаешь. Я никогда не выполняла работу, требующую наличия мозгов.
Лорен не верила своим ушам.
— Я знаю, что за тобой числятся самые невероятные занятия, но ведь были и другие, правда? У тебя ведь есть диплом. — Лорен смутно помнила, что Иззи рассказывала об учебе в университете.
— Да. По физике.
— По физике? — потрясенно воскликнула Лорен. — Ты не шутишь?
— Нет. Почему все считают, что физика и я несовместимы? Ты отреагировала так же, как и все остальные.
Лорен не понравился ее тон. Она заметила, что после откровений прошлой пятницы Иззи излишне остро воспринимает любые замечания на свой счет, и попыталась исправить ситуацию.
— Но это комплимент! Люди с техническим образованием всегда казались мне лишенными воображения. А уж тебе в фантазии не откажешь.
Спасибо, Лорен, но я знаю, что ты на самом деле думаешь — я недостаточно умна, чтобы иметь диплом по физике.
Лорен смутилась, но все-таки решилась на откровенность:
— Я так не думаю, потому что успела хорошо тебя узнать. Но я не понимаю, почему ты позволяешь другим неправильно судить о себе.
Пальцы Иззи замерли над клавиатурой.
— Но я же объяснила…
— Нет. Ты объяснила, почему так экстравагантно одеваешься, и это имеет смысл, хотя я считаю, что тут ты себя недооцениваешь. Думаю, хороший парикмахер и стилист помогут тебе выглядеть потрясающе и при этом не пугать маленьких детей.
Иззи криво улыбнулась:
— Сомневаюсь, хотя чего не бывает.
— Вот именно. Но это не главное. Я не понимаю, зачем растрачивать свою жизнь на бессмысленные метания. Разве можно после этого обвинять людей в том, что они считают тебя недостаточно умной для более интеллектуальных задач?
— Дело в том, что я никогда не знала, чем в действительности хочу заниматься. Но я всегда мечтала найти свое место в жизни — найти друзей, любовников, коллег, которые не отворачивались бы при виде меня.
— Может быть, для тебя это новость, но все люди хотят именно этого. Теперь о работе. Ты думаешь, в одно прекрасное утро я проснулась и поняла, что хочу внедрять новые компьютерные технологии в офисы международных корпораций?
Иззи хихикнула:
— Звучит не очень заманчиво. А как же ты начала свою карьеру?
Закончив университет, я разослала резюме в пятьсот самых крупных компаний в Англии. Ответы пришли из шести. После интервью меня взяли на место стажера в одну телефонную компанию. У меня неплохо получалось, и скоро я стала техническим экспертом. В остальном же…
— Но ведь ты, наверное, не об этом мечтала?
— Пора тебе повзрослеть, Иззи. Мечты могут позволить себе люди, имеющие время и деньги. А если у тебя куча неоплаченных счетов, ты запираешь мечты на замок и ищешь работу. Если ты хочешь жить в реальном мире, то забываешь об идеалах и играешь по принятым в реальном мире правилам. Ну а если ты хочешь создать семью с достойным мужчиной, то…