Он не хотел перезванивать в студию, но телефонный звонок избавил его от раздумий. Он поднял трубку.
   – Мак?
   – Да.
   – Это Бобби. Где тебя носило?
   – Я должен представить тебе письменный отчет?
   – Я вовсе не то хотел сказать, – ответил Бобби, не обратив внимания на саркастический тон Мака. – Я разыскиваю тебя битых три часа. У нас большие проблемы.
   У них постоянно какие-то проблемы. Такова жизнь. Не успеешь решить одну, сразу же наваливается другая.
   – Что стряслось на сей раз? – нетерпеливо спросил он.
   – Седрик Фаррел умер.
   – Господи!
   – Сердечный приступ.
   – Как жаль! Он был очень приятным человеком.
   – Мак, первоочередная задача заключается в том, чтобы заново отснять сцены с Седриком. Мы должны найти какой-нибудь выход. По этому поводу я и хотел с тобой посоветоваться. Есть одна идея, которую мы должны обсудить. Ты можешь подъехать? Или мне лучше самому приехать к тебе?
   – Бобби, у меня голова просто раскалывается. Выкладывай свою идею, я обмозгую ее и дам тебе знать.
   – Это, собственно, не моя идея. Это решили ребята со студии. Похоже, она всем по вкусу. Я думаю, нам стоит отказаться от услуг Барбары. Если мы найдем предлог, чтобы избавиться от нее, это нужно будет сделать как можно скорее.
   – Выходит, ты предлагаешь потерять актрису на главную роль, и, кроме того, у тебя нет замены Седрику.
   – Нет, Мак. Замена у нас есть. – Он помолчал немного. – Мне предлагают пригласить Джерри.
   – Джерри?
   – Джерри Раша. Они уже проводят рекламную кампанию.
   – А ты что думаешь по этому поводу?
   – Я не уверен, что это сработает. Я предоставлю право решающего голоса тебе. Если ты «за», мы даем этому ход.
   – Если тебя это не очень возмутит, я согласен.
   – В таком случае мне, пожалуй, стоит поехать к нему. Если мы пошлем ему предложение через его агента, нам придется ждать решения полгода, не меньше.
   – Хорошая мысль.
   – Я свяжусь с тобой позднее.
   – Дерзай. – Мак положил трубку, сделав два огромных глотка виски и уронил голову на руки.
   Именно в такой позе и застала его Шарлин, вошедшая в кабинет чуть позже.
   – Дорогой, что случилось? – спросила она, подбежав к нему. – Что-то ужасное?
   Он поднял голову. Его глаза были налиты кровью.
   – Что еще может такого случиться, когда весь мир, в котором ты жил, летит в тартарары?
   Ее глаза расширились.
   – Что?
   – Шарлин, – он мотнул головой, – мне столько всего нужно тебе рассказать…
   Теперь она, кажется, прониклась важностью момента.
   – Любимый, ты же знаешь, что можешь мне рассказать все, что угодно.
   Он не успел ответить, как в кабинет вихрем ворвался его сын Кайл, парень ростом шести футов трех дюймов.
   – Пап, мне нужно с тобой поговорить. Меня уже достала эта ржавая жестянка, которую мне по твоей милости приходится водить.
   Шарлин бросила на него гневный взгляд.
   – Ты что, не видишь, что мы разговариваем? Тебя разве не учили, что, когда входишь, принято стучать?
   – Я всего лишь хочу поговорить с моим отцом, – недовольно пробурчал Кайл. – Эка важность!
   – О твоей машине мы поговорим завтра, – отрезал Мак, выпрямившись в кресле.
   – Завтра я собираюсь смыться из дома с утра пораньше.
   – Прости, что я не могу вписаться в твой напряженный график, – съязвил Мак.
   – Не будь занудой, пап. Когда я был на Гавайях, мама говорила мне, что она слышала, будто эта марка машин небезопасна. Она сказала, что мне не помешала бы другая тачка, и как можно быстрее.
   – Мне глубоко наплевать на то, что там говорила твоя мама! – заорал Мак; он был в бешенстве. – Проваливай отсюда! И на будущее – изволь стучать, прежде чем вламываться ко мне!
   Кайл повернулся к нему спиной.
   – Какой же ты гад! – пробормотал он, с треском захлопывая за собой дверь.
   – Я хочу уйти отсюда, Шарлин, – заявил Мак, помотав головой. – Пойдем в гостиницу.
   Ее лицо озарилось радостью. Гостиницы она всегда любила.
   Грэнт ответил на звонок Боско Нанни и записал заказ. Крупная блондинка и маленькая, большегрудая и рыжеволосая.
   – Это поздний заказ, – важно протянул Грэнт, освоившись с ролью большой шишки. – Боюсь, что это влетит вам в копеечку.
   – О чем речь? О сотне? Двух?
   – Мы держим только первоклассный товар. Пять тысяч.
   Боско издал длинный приглушенный свист.
   – Пять штук, мать твою!..
   – Поверьте мне, удовольствие того стоит, – заверил Грэнт.
   : – Черт!
   Но он не отменил заказ. Они назначили место встречи, и Грэнт, распрощавшись с заказчиком, послал запрос Черил – выяснить, кто из девиц свободен.
   Сисси, блондинка, вполне подойдет. Он хорошо ее натаскал – для любителя она справлялась совсем неплохо. Конечно, она не особенно пышна, но никаких изъянов у нее не было, и нареканий от клиентов не поступало.
   С рыжей было сложнее. В их списках таких числилось только три, и все были уже заказаны. Черт подери! Он заломил такую несусветную цену, и оказывается, что рыжеволосая накрылась.
   Черил была в косметическом салоне. Он позвонил туда, но секретарша сказала, что она только что вышла.
   Он нетерпеливо ждал, размышляя о том, какие последствия могут быть, если его высокопоставленный папочка вдруг выяснит, чем его чадо занимается: эти кинозвезды терпеть не могут скандалов, если они только не приносят пользу их карьере.
   А собственно, что для его родителей вообще имеет значение? Временами Грэнту казалось, что он появился на свет только затем, чтобы стать подходящим фоном для фотографий. Детские воспоминания. Слащавый, сюсюкающий голос матери:
   Папочку фотографируют для «Лайф».
   Папочкина фотография будет на обложке «Тайм».
   Папочку снимают для «Ньюсуик».
   И почти каждый раз маленькому Грэнту приходилось позировать вместе с папочкой, чтобы продемонстрировать, какой Грэнт Леннон прекрасный человек и примерный семьянин. Это делалось в пику тем скандальным журналам, которые всегда выставляли его величайшим бабником в городе.
   Быть голливудской знаменитостью означало создать ореол святости вокруг своего имени, и публика обожала этот очаровательный фантом по имени сэр Грэнт Леннон.
   Дерьмо собачье. Просто дерьмо. Вот почему Грэнт общался с Черил, Джорданной и Шепом. Потому что они все были вываляны в одинаковом дерьме. Они все выросли в одинаковых условиях. И эти условия нельзя было назвать райскими. Хотя Грэнт изо всех сил изображал, что так оно и есть.
   Нелегко было иметь такого отца, как Грэнт Леннон. Нелегко было носить то же имя. Алкоголь и сильнодействующие наркотики были постоянными спутниками его жизни, но иногда даже с их помощью было невозможно сбежать от реальности. А реальность заключалась в том, что он был всего лишь бледной тенью своего выдающегося папаши и никогда не смог стать самим собой.
   Когда Черил приехала домой, ему достаточно было бросить на нее один взгляд – и явилось блестящее разрешение проблемы.
   Ее рыжие волосы были просто роскошны. Это было ее главное достоинство. Кроме того, Черил, с тех пор как начала заниматься их прибыльным бизнесом, стала выглядеть очень привлекательно.
   – Ты никогда не подумывала о том… – начал он.
   – О чем? – перебила она, снимая с плеча сумку.
   – Выпей чего-нибудь.
   – Зачем?
   – Возможно, тебе это действительно нужно. – Он направился к бару.
   Она плюхнулась в кресло и скинула туфли, разминая ноги.
   – Мне приятно, что ты рядом со мной, Грэнт. Не представляю, как бы я справилась без тебя.
   – Слушай, а как твоя любовь к приключениям, острым ощущениям? – бросил он пробный камень, наливая ей полный стакан водки.
   – Живет и здравствует, а твоя? Он протянул ей стакан:
   – Не хочешь развлечься?
   – Почему бы и нет?
   Ей было чертовски интересно, что за этим последует.
   – Какой у тебя рост? – спросил он, ставя на стеклянный кофейный столик бокал с кока-колой.
   – Пять футов четыре дюйма, а что?
   – Некоторые считают людей такого роста маленькими, правда?
   Она глотнула водки и уже собралась запить ее кока-колой.
   – Вот уж спасибо.
   – Не обижайся.
   – Я и не думаю.
   Он протянул ей заранее приготовленную щепотку белого порошка, который обошелся ему в двадцать долларов.
   Она села прямо на стол, поднесла порошок к левой ноздре и с наслаждением втянула его в себя. Почти тотчас же она почувствовала умиротворение и прилив чувственности – и то и другое было совсем неплохо.
   – Так в чем я должна участвовать? – спросила она, лениво развалясь в кресле.
   Мысли вихрем проносились в мозгу Грэнта. Она была рыжеволосой. Не слишком высокого роста. Грудь – не то чтобы огромная, но вполне приличная – сойдет. Это должно сработать. Все, что угодно, лишь бы уломать ее.
   – Черил, – проворковал он, подсев к ней.
   – Да, Грэнт?
   – Ну… Впрочем, это неважно.
   – Что неважно?
   – Ты, наверное, не захочешь…
   – Чего не захочу? – Она была заинтригована.
   – У меня возникла сумасшедшая идея. Но это пустое. Я даже не решаюсь высказать ее вслух.
   – Грэнт, – терпеливо произнесла она. – Как давно мы с тобой знакомы?
   – Целую вечность.
   – Именно. Так почему же ты не решаешься поведать мне о своей сумасшедшей идее?
   Он пододвинулся поближе и подлил еще водки в ее стакан.
   – Я когда-нибудь говорил тебе, что ты очень сексуальна?
   – Нет, не говорил, – медленно протянула она.
   – А теперь говорю.
   Неужели наконец настал момент, которого она ждала всю жизнь? Неужели Грэнт действительно что-то почувствовал к ней?
   – Ты тоже ничего.
   Он пододвинулся поближе, его руки скользнули по ее плечам.
   – У меня есть предложение, – промурлыкал он. – И если ты хоть наполовину такая девушка, какой я тебя считаю, ты не откажешься от него.
   – Ты можешь мне объяснить, почему я согласился на эту авантюру? – спросил Бобби у Джорданны, когда они ехали вниз по Сансет.
   – Просто ты хочешь, чтобы он участвовал в твоей картине, – совершенно логично заметила Джорданна.
   – Да, но почему мы расхлебываем это вместе? – Он нервно хихикнул. – Зачем я тебя втянул во все это?
   – Тебе нужна моральная поддержка, – заявила она. – А лучше меня тебе для этого никого не найти. Не забывай, что я твой личный помощник. Быть здесь – моя прямая обязанность.
   Он прищурил свои голубые глаза.
   – Вот как?
   – Именно так.
   Он подумал, что она предобрая девчонка, и, несмотря на их первоначальные стычки, она начинала ему нравиться.
   – Я должен тебя предупредить кое о чем. – Он подумал о Джерри и его похотливой натуре.
   – О чем?
   – Ну, видишь ли, Джерри, хотя и старик, но не перестал быть бабником. Он может приударить за тобой.
   Это рассмешило ее.
   – Приударить? За мной?
   – Ты справишься?
   – Бобби, разборки с престарелыми ловеласами – мой конек.
   – Приятели твоего отца?
   – Да, когда мне было двенадцать.
   – И не будем забывать Чарли Доллара, так?
   – Я готова забыть о нем, а ты?
   – Это уже отдельный разговор.
   – Да?
   «Интересно, почему это он всегда заводит разговор о Чарли? Уж не ревнует ли он к нему слегка?»
   – В любом случае, – добавила она, – я вовсе не против того, чтобы Джерри положил на меня глаз.
   – Вот как?
   – Да, это игра мне нравится.
   – Только не очень-то увлекайся. Как ты только что мне напомнила, мы едем к нему, чтобы уговорить его сняться в нашем фильме.
   – Бобби, послушай, да он с небоскреба бросится – лишь бы сняться у тебя. Ты сам не осознаешь своей силы. – Она немного помолчала, потом добавила: – Ты очень неординарная личность. Ты особенный.
   Он бросил на нее быстрый взгляд, чтобы убедиться, что она говорит всерьез. Никогда прежде никто не говорил ему, что он особенный. Естественно, с тех пор как он стал кинозвездой, он получал мешки писем от фанатичных поклонниц, и они называли его как угодно – обаятельным, сексуальным, роскошным, фантастическим и все такое прочее, но никогда ему не говорили, что он особенный.
   – Ну, не такой уж я особенный, – пробормотал он, с трепетом ожидая ее ответа.
   Она перехватила его взгляд.
   – Именно такой.
   – Это почему?
   – Да потому, что я так говорю.
   В воздухе повисло напряженное молчание и сохранялось до тех пор, пока он резко не затормозил у ворот дома в Бедфорде. Момент был упущен.
   Они вышли из машины и пошли пешком по аллее, ведущей к дому. Он еще раньше позвонил Дарле и предупредил ее, что приедет поговорить с Джерри. Теперь пути назад не было.
   Они нажали кнопку дверного замка. Дверь открыла Дарла. Она выглядела непривычно. Опухшее лицо, растрепанные волосы, одежда, от которой ее дизайнер упал бы в обморок.
   – Бобби!
   Казалось, она рада его видеть.
   – Привет, Дарла. – И автоматически: – Ты прекрасно выглядишь.
   – Спасибо, Бобби. О тебе могу сказать то же самое.
   – А это… Это Джорданна Левитт. Реакция Дарлы была молниеносной:
   – Дочь Джордана Левитта?
   – Да. Джордан – мой отец. Джорданна особенно выделила «мой».
   Дарла нахмурилась, чувствуя какой-то подвох, но не сумев распознать, в чем он заключается.
   – Джерри так хочет тебя видеть, – сказал она, хватая Бобби за руку. – В последнее время он неважно себя чувствует.
   – Он что, заболел?
   – Нет, просто время как будто застыло, а ты ведь знаешь, как твой отец любит быть в гуще событий, в центре внимания. – Она понизила голос до шепота: – Дело в том, что он слишком много пьет.
   – Тоже мне новость! – В тоне Бобби звучала горькая ирония. – Джерри всю свою сознательную жизнь регулярно напивался в стельку.
   Дарла, похоже, обиделась.
   – Не будь таким противным, Бобби. Ему так нужна твоя поддержка.
   – Именно поэтому я здесь.
   Они проследовали за ней через холл в гостиную. Джерри восседал в том же самом кресле, в котором Бобби видел его в их последнюю встречу. При этом он мог поклясться, что в руках у него тогда был точь-в-точь такой же стакан с виски. Только на этот раз Джерри не потрудился встать.
   – Привет, отец. – Голос Бобби звучал напряженно.
   – Мой сынок-кинозвезда! – издевательским тоном объявил Джерри.
   «Ну почему он хоть раз не может сдержаться», – подумал Бобби.
   – Познакомься, это Джорданна, – сказал он.
   – Джорданна Левитт, – подхватила Дарла, чтобы Джерри осознал всю важность момента. – Дочь Джордана.
   Бобби и Джорданна обменялись взглядами. Она тряхнула головой, как бы говоря: «Дерьмо все это».
   Джерри оглядел Джорданну с ног до головы. «Нечто юное, женственное, обворожительное – мечта!»
   – Добро пожаловать в мой дом, прелестная маленькая куколка! – Он поднял стакан, жестом показывая, что пьет за нее.
   – Мистер Раш, – сказала она холодно. – Я уже далеко не маленькая и уж точно не куколка.
   – Ага, – Джерри грубо хохотнул. – Значит, вы одна из этих сучек-феминисток, иначе их не назовешь, так ведь? Даже с тех пор как Анита Хилл нашла в своей бутылке кока-колы…
   – Мистер Раш, – перебила она, – вы действительно…
   – Джорданна! – быстро осадил ее Бобби, бросив на нее предупреждающий взгляд. – Не забывай, зачем мы здесь.
   – Ладно, ладно, – пробурчала она недовольно, однако прикусила язык, хотя испытывала жгучее желание высказать Джерри все, что она о нем думает.
   Дарла попыталась спасти положение.
   – Может, выпьете чего-нибудь? – спросила она изображая радушную хозяйку.
   – Нет, спасибо, – отказалась Джорданна.
   – Я тоже воздержусь, – сказал Бобби.
   Джерри громко рыгнул – его любимая привычка.
   – Если ты явился клянчить денег, то тебе крупно не повезло. Стараниями моей прелестной супруги мы почти разорены.
   – И вовсе мы не разорены, Джерри, – возразила Дарла, вспыхнув от обиды и негодования. – С финансами у нас сейчас действительно туговато, но ничего непоправимого нет. И, пожалуйста, не надо обсуждать наше финансовое положение в присутствии дочери Джордана Левитта.
   – Ее зовут Джорданна, – произнес Бобби с нажимом.
   – И что из того? – Джерри плеснул в стакан еще виски. – Так вы что, снюхались? У Джордана Левитта карманы набиты баксами, так что эта девица – настоящая находка для тебя.
   – Я работаю у Бобби, – подчеркнуто официально сказала Джорданна, изо всех сил стараясь не дать волю своему раздражению. – Я его личный помощник.
   Джерри негромко хохотнул.
   – Конечно, детка. Маленькая личная помощница – к услугам в любое время дня и ночи. Хоть на письменном столе.
   Теперь он разразился громким смехом, в восторге от собственного остроумия.
   «Вонючая свинья! Скотина! Как же они с Бобби непохожи. И слава Богу».
   – Мистер Раш, – процедила она, сверля его взглядом. – Если бы у меня был помощник-мужчина, то я бы не заставляла его ублажать меня на письменном столе. Никто не смеет заставить женщину делать это. Это старомодные взгляды на взаимоотношения полов. А вы ведь не хотите выглядеть старомодным, правда?
   – Что-что? – Джерри по-стариковски приложил руку к уху, как если бы не расслышал.
   – Мы приедем завтра, – наконец не выдержал Бобби, хотя ему самому эта идея вовсе не казалась особенно заманчивой. – Ты, похоже, не в состоянии нормально себя вести.
   – Да-да, – закудахтала Дарла. – Только он всегда такой.
   Интересно, подумал Бобби, какого черта он тут забыл. Он приехал предложить этому типу работу, облагодетельствовать, сделать одолжение, а теперь смотрит на развалину, которая даже не в состоянии встать на ноги. Сейчас он боролся со страшным искушением повернуться кругом и уйти отсюда куда глаза глядят.
   Джорданна метнула на Бобби быстрый взгляд и поняла, что он вот-вот все испортит.
   – Может, кофейку ему сварить? – предложила она.
   – Черт побери! – заверещал Джерри с перекошенным от злобы лицом. – Как ты смеешь говорить обо мне так, будто меня здесь вообще нет?
   Джорданна еще раз быстро взглянула на Бобби.
   – Обрисуй ему ситуацию, и сматываемся отсюда как можно быстрее.
   Бобби, поразмыслив, решил, что она права. Они приехали сюда с определенной целью, а не для того чтобы точить лясы с его болваном-папашей.
   – Ладно, – согласился он. – Слушай. Актер, исполняющий роль моего отца, скончался сегодня утром. Если мы не найдем ему замену немедленно, это скажется на бюджете и выбьет нас из расписания.
   – Смотри-ка, рассуждает, как заправский режиссер, – фыркнул Джерри. – У бедняги еще ноги не остыли, а ему уже ищут замену.
   – В общем, – продолжал Бобби, стараясь сдерживаться, – я предлагаю эту роль тебе при условии, что ты не будешь надираться на съемочной площадке. Это роль второго плана, съемки займут дней пять. С агентами связываться не стоит. Я гарантирую, что ты не останешься в накладе.
   – Ты предлагаешь мне второстепенную роль в твоем паршивом фильме? – Джерри произнес это так, как будто это была самая забавная штука на свете.
   Дарла подскочила к нему.
   – Джерри, – умоляюще заныла она, – вспомни, что у нас напряг с деньгами.
   – Ты что, думаешь, что я дешевка, которую можно купить за несколько долларов?! – продолжал кипятиться Джерри.
   Бобби сжал руку Джорданны и потащил ее к двери.
   – Подумай хорошенько. Ответ мне нужен как можно скорее.
   – Да какого дьявола я вообще должен думать об этом?
   Бобби замер на месте.
   – Знаешь что? Джорданна права. Это проще простого. Соглашайся или отказывайся. За тобой остается право выбора.
   Дарла засеменила за ними следом.
   – Не обращай внимания, – канючила она. – Он не просыхает с утра до вечера и сам не соображает, что говорит. Твое предложение – это то, что ему нужно. Пришли сценарий, я уговорю его прочитать.
   – Мне не нужно от него одолжений, Дарла.
   – Нет, Бобби, ты не понял. Это ты оказываешь ему великую услугу.
   Когда они дошли до машины, Бобби достал копию сценария.
   – Передай это ему, Дарла. Я позвоню позже – узнать ваше решение.
   В машине Джорданна не могла удержаться от смеха.
   – Изволь объяснить, что веселого ты видишь во всем этом? – командирским голосом сказал Бобби.
   У него самого возникшая ситуация никаких положительных эмоций не вызывала.
   – Ты такой забавный! По-моему, ты немного струсил перед ним.
   – Ничего подобного, – начал был оправдываться он.
   – Не спорь.
   – Ты что, не видела, какое это дерьмо?
   – Конечно, но не стоит принимать все так близко к сердцу. Наплюй и разотри.
   Его задело ее замечание.
   – По-твоему, это так просто?
   – Сам посуди. Если бы он не был твоим отцом, он был бы просто одним из престарелых актеров-алкоголиков. Но он твой отец. Поэтому ты должен смотреть на него другими глазами. Может, это звучит не очень убедительно, но я знаю, что говорю.
   – В кого ты такая умная уродилась?
   – Просто богатый жизненный опыт.
   – Да?
   – Да.
   И снова надолго воцарилась тишина.
   Потом их глаза встретились. И Джорданна почувствовала, будто по ее жилам пробежал электрический ток. У Бобби были такие потрясающие голубые глаза, и ей нравилось, как его волосы красиво спадают на лоб, а его тело…
   – Поужинаем вместе? – вдруг небрежно бросил он.
   – А что, Барбара сегодня занята?
   – При чем здесь Барбара?
   – Я думала, вы встречаетесь.
   – Кто тебе сказал такую глупость?
   – Но я же не слепая. Он вздохнул:
   – Знаешь, Джорданна, не зли меня. У меня сегодня и так был препоганый день. Так мы едем ужинать или как?
   Она расплылась в улыбке.
   – Я бы с удовольствием слопала пиццу.
   – Ты очень любезна.
   Ее улыбка стала еще шире.
   – А кто сомневался?

ГЛАВА 35

   Кеннеди сидела за компьютером, просматривая свои записи. Она почти весь день была занята обработкой интервью с Чарли Долларом. У нее остались самые приятные воспоминания о времени, проведенном с ним. Она попала под влияние его непостижимого обаяния, которое он демонстрировал в каждой своей роли.
   Они договорились поужинать вместе, но, хотя ей очень улыбалась перспектива провести целый вечер в его обществе, она поймала себя на мысли, что гораздо больше ей хочется увидеться с Майклом Скорсини. Это было неожиданно. Она не могла найти объяснения тому, что после одного-единственного разговора так заинтересовалась этим человеком.
   «Господи, Роза бы в обморок упала, если бы узнала».
   Зазвонил телефон, и она сняла трубку.
   Женский голос:
   – Миссис Чейз?
   – Совершенно верно.
   – Я мать Герды Хемсли. Я получила ваше письмо.
   – О миссис Хемсли, я так ждала вашего звонка. Примите мои глубочайшие соболезнования в связи со смертью вашей дочери. Это ужасная трагедия.
   – Я верю, что вы сделали все, что в ваших силах, миссис Чейз. Я видела вас по телевизору. Жить намного спокойнее, когда осознаешь, что хоть кто-то пытается тебя защитить.
   Кеннеди потянулась за блокнотом и ручкой.
   – Мне необходимо поговорить с вами, миссис Хемсли, чтобы выяснить, чем Герда занималась до того, как поступила на работу в банк?
   – До банка она работала в статистической фирме.
   – А с кинобизнесом она никогда не была связана?
   – Ах да. Несколько лет тому назад она принимала участие в съемках.
   – Вот как? А вы случайно не помните, что это были за фильмы?
   – Я… Я не могу припомнить. Собственно… Это был всего один фильм.
   – Один?
   – Да. С ним еще был связан тот скандал, в который оказалась замешана моя дочь.
   – Что за скандал?
   – Она была свидетельницей убийства. Кеннеди стало не по себе.
   – Убийства? А что произошло?
   – Убили актрису. Фильм назывался «Контракт». Герда была в трейлере, и преступление совершилось на ее глазах.
   – Каким образом?
   – Молодую актрису задушил ее партнер.
   – Как его звали?
   – Не помню. Но Герда видела все. Она была свидетельницей обвинения.
   – Единственной?
   – Нет, были и другие.
   – А их имен вы не помните?
   – Совершенно вылетело из головы. Если я покопаюсь в бумагах Герды, я, вероятно, смогу сообщить вам больше.
   – Скажите, имена Памела Марч и Маргарита Линда вам ничего не говорят?
   – Что-то очень знакомое, но ручаться не могу.
   – Миссис Хемсли, а вы не смогли бы сказать, когда точно это произошло?
   – Сейчас скажу. Где-то в начале восемьдесят восьмого года.
   – Благодарю вас. Вы оказали мне неоценимую помощь.
   «Вот она, зацепка. Наверняка это то самое». У нее был номер телефона дяди Маргариты Линды. Она набрала его немедленно.
   – Это Кеннеди Чейз, – представилась она. – Мы беседовали с вами о Маргарите несколько недель назад.
   – Да, я помню, – сказал мужчина.
   – Возможно, вы сможете дать мне еще кое-какую информацию по этому поводу. Не могли бы вы припомнить, не снималась ли она в фильме под названием «Контракт»? И не была ли она свидетельницей преступления, совершенного во время съемок?
   – Да, теперь, когда вы об этом упомянули, я припоминаю. Громкое дело. Это оказалось для нее страшным потрясением.
   «Ура!!!»
   – Благодарю вас. – Кеннеди действительно была ему очень признательна. – Это все, что я хотела узнать.
   Ее мозг закипал. Теперь необходимо выяснить, были ли заняты Стефани Вульф и Памела Марч в «Контракте»? Шестое чувство подсказывало ей, что тайна начинает приоткрываться. Она ухватилась за ниточку, которая поможет ей размотать весь клубок.