Коллинз Джеки. Голливудские дети

   «Господи, Джорданна в обморок упадет, когда узнает».
   Наконец Джорданна взяла трубку.
   – Джорди? Это я, Черил, – радостно завопила она.
   – Как тебе удалось меня разыскать?
   – Это было непросто. Ты постоянно в разъездах.
   – Что у тебя стряслось?
   – Это не телефонный разговор. Может, пообедаем завтра вместе?
   – Подожди секундочку, сейчас соображу.
   Зажав трубку рукой, Джорданна повернулась к Бобби, который расправлялся с куском цыпленка.
   – Можно мне будет отлучиться завтра в обеденное время?
   Он кивнул. Она убрала руку.
   – Годится, Черил. Когда и где?
   – «Айви», час дня.
   – Я буду.
   – Мне столько всего нужно тебе рассказать.
   – Мне тоже.
   – Тогда до завтра.
   – Увидимся.
   – Мне придется уйти, – сказал Майкл, входя в кухню.
   – Куда это ты собрался?
   Марджори требовала ответа, как будто имела на это право.
   – По делам, – отрезал он.
   – А что, если мне опять позвонят?
   – Слушай, – произнес Майкл как можно терпеливее. – Речь идет о моей дочери. Ты сейчас не одна, Марджори. Здесь Бобби и Джорданна. Плюс к этому в доме полно охранников и служебных собак.
   – Мой отец платит тебе за то, чтобы ты был рядом со мной, – упрямо твердила она.
   – Я не нанимался охранять тебя двадцать четыре часа в сутки. Я вернусь позднее.
   Он быстро вышел, сел в машину и с бешеной скоростью понесся к себе домой.
   Как и говорила женщина, на пороге его дома стояла коробка. Он сорвал обертку и открыл ее. Там лежал плюшевый мишка Беллы, тот самый, которого он купил ей, когда ей было два года, и голубой свитерок, на котором было вышито ее имя. Кроме того, там лежал простой коричневый конверт и в нем – записка:
   – «Завтра, в десять утра. Телефон-автомат на бензозаправочной станции на Сансет и Сан-Висенте».
   Его сердце гулко стучало. Если они хоть пальцем тронут его дочь, он им всем перегрызет глотки.
   Как же ему нужны деньги! Где же раздобыть десять тысяч долларов?
   И тут его озарила догадка. Имя ей было Марджори Сандерсон.
   Квинси следовал за Черил до самого ее дома. Он видел, как она зашла внутрь, припарковался в подворотне и приготовился к ночному дежурству.
   Нечеловеческими усилиями он пытался не смыкать глаз, но в конце концов его как-то незаметно сморило, и он погрузился в глубокий, крепкий сон.
   Майкл вернулся обратно в дом Сандерсонов. Едва выскочив из машины, он связался с Марджори по внутреннему телефону. Она ответила сразу.
   – Ты спала? – спросил он.
   – Нет, Майкл, мне не спится.
   – Теперь можешь спать спокойно, я вернулся, – он старался говорить как можно нежнее.
   – Так почему тебе пришлось уехать? Что-то важное? – Ее голос дрожал от нетерпения.
   – Очень важное, Марджори. Я говорил тебе, что разыскиваю свою дочь. И в связи с этим я хочу кое-что обсудить с тобой. Ты можешь спуститься?
   – Нет. Поднимайся ко мне в спальню.
   Он предпочел бы встретиться с ней на нейтральной территории, но выбора не было. Он поднялся наверх и постучал в дверь.
   – Входи, – пригласила она.
   Марджори возлежала на белой восточной кушетке, обложенная подушками; полупрозрачная белая простыня едва прикрывала ее грудь.
   – Садись на постель, – велела она.
   Он присел на краешек, как можно дальше от нее.
   – Чем я могу помочь тебе, Майкл? – нежно пролепетала она.
   – Речь идет о Белле, моей дочурке.
   – Чудное имя.
   – Ее недавно похитили.
   – Да, ты мне говорил.
   – Мне звонила женщина, которая утверждала, что знает, где находится моя дочь. Сегодня она прислала мне конверт, в котором лежали некоторые вещи девочки. Она жива.
   – Это прекрасно.
   – Но они требуют денег. Много денег.
   – Сколько.
   «Господи, как это унизительно», но другого выхода не было.
   – Десять тысяч долларов.
   На нее, похоже, эта цифра не произвела никакого впечатления.
   – Это солидная сумма.
   – Для меня – это сумасшедшие деньги, но для тебя, если не кривить душой, – это сущий пустяк.
   Она привстала, откинув с лица роскошные длинные волосы.
   – Так ты просишь у меня денег? – небрежно спросила она.
   – Я умолю о милости.
   – В размере десяти тысяч?
   – Я же объяснил тебе, для чего это.
   – Может, тебе лучше обратиться в полицию?
   – Ты не понимаешь. – Он почувствовал, как в нем начинает закипать гнев. – Это касается моего ребенка.
   Моей малышки. Я не могу рисковать, впутывая в это дело копов. Я сам должен справиться с этим.
   – Мой отец всегда предостерегал меня против того, чтобы одалживать деньги. Он говорил, что, давая в долг деньги, теряешь друзей.
   – Марджори! – Он устремил на нее умоляющий взгляд. – Ты не доверяешь мне? Я клянусь вернуть тебе все до последнего цента.
   – Знаешь, если бы я захотела, я бы одолжила тебе эти деньги, – промурлыкала она.
   Он понял, чего она добивается от него. Ей нужны определенного рода услуги.
   – Это для меня так много значит, – произнес он.
   – А я для тебя хоть что-нибудь значу? Или я просто клиентка?
   – Конечно, значишь.
   – Честно?
   – Конечно, – соврал он, не моргнув глазом.
   – Когда тебе перестанут платить за то, чтобы ты находился здесь, будем ли мы видеться?
   – Это все, чего ты хочешь?
   Она очень пристально и твердо смотрела на него.
   – Да, Майкл, я хочу, чтобы мы встречались.
   Он прекрасно понимал, что придется согласиться на ее условия, если он хочет получить деньги.
   – Хорошо, Марджори, если это доставит тебе удовольствие…
   – Доставит.
   Сделка почти что состоялась.
   – Деньги мне нужны к завтрашнему утру.
   – В котором часу?
   – Самое позднее – в десять тридцать.
   – Мы поедем в банк вместе. Я сниму со счета деньги и отдам их тебе.
   И затем после непродолжительной паузы:
   – Мы поужинаем вместе завтра вечером?
   – Не хочу давать обещаний, которые, возможно, не смогу выполнить. Если я верну своего ребенка…
   – Если ты ее вернешь, привози ее сюда.
   Она подняла руки, простыня соскользнула, обнажив ее щупленькую грудь.
   – Ты не поцелуешь меня на ночь, Майкл?
   Он нагнулся и чмокнул ее в щеку. Она обвила руками его шею, притянула голову к себе и впилась в его губы.
   Это был поцелуй женщины, в которой проснулась страсть.
   Через некоторое время он попытался высвободиться из ее объятий.
   – Тебе нужно выспаться, – пробормотал он. Ее глаза сияли.
   – Не беспокойся, Майкл, все будет хорошо.
   – Спокойной ночи, Марджори.
   Ее щеки горели, грудь вздымалась, когда она смотрела на него.
   – Ты можешь остаться, если хочешь, – прошептала она.
   – Не сегодня, – бросил он на ходу, направляясь к двери.
   – Тогда в другой раз?
   – Если тебе будет угодно.
   – Да, Майкл, мне будет угодно.

ГЛАВА 38

   Кеннеди проснулась ни свет ни заря, быстро приняла душ, оделась и помчалась в библиотеку, где досконально изучила все газетные публикации, касающиеся убийства на съемочной площадке фильма «Контракт». Очень интересно. Все вставало на свои места. Она сняла копии, сделала кое-какие выписки, потом отправилась домой. Когда приехала Роза, Кеннеди уже поджидала ее на пороге.
   Едва усевшись в машину, она начала вводить Розу в курс дела.
   – Я была права, – сообщила она. – Все четыре женщины снимались в «Контракте». И их уничтожили одна за другой.
   – Кто? – Роза почти забыла о правилах дорожного движения.
   – Настоящая сволочь, если верить тому, что о нем написано. Зейн Мерион Рикка – актер из Нью-Йорка, явившийся в Голливуд. Он получил роль в «Контракте» завязал дружбу со своей партнершей, которую в конце концов задушил. На суде против него свидетельствовали шесть женщин. Четырех из них он уже прикончил.
   – А остальные две?
   – Вот тут-то и начинается самое интересное. Они обе – из «детей Голливуда».
   – Что ты имеешь в виду под «детьми Голливуда?» – спросила Роза.
   – Две маленькие богачки, которые участвовали в картине потому, что их папаши разрешили дать им развлечься летом. Джорданна Левитт, чей отец был продюсером «Контракта», и Черил Лендерс. Ее родитель – владелец студии.
   – Выходит, этот Зейн, если он и есть настоящий убийца, расправился только с легкодоступными жертвами?
   – Может, он охотился за всеми, а к Джорданне и Черил просто не смог подобраться?
   – Вполне возможно, – согласилась Роза.
   – Мы должны передать всю информацию сотрудникам полиции, которые занимаются этим делом, – сказала Кеннеди. – Я уже подготовила вопросы для интервью.
   Она внимательно изучила фотографию Зейна Мериона Рикки, переснятую с газетной вырезки. У него были мертвые, холодные, ничего не выражающие глаза, глаза убийцы.
   Она залезла в сумку, достала записную книжку и что-то записала.
   – Что это ты там делаешь? – полюбопытствовала Роза, едва избежав столкновения с грузовиком.
   – Набрасываю черновик своего выступления.
   – Отлично. Чем скорее этого типа упекут за решетку, тем спокойнее у меня станет на душе.
   – Аналогично, – пробормотала Кеннеди.
   Лука сидел за столиком на террасе в своих роскошных апартаментах в пентхаусе, завтракая яичницей с беконом. Не слишком полезно, повышает уровень холестерина, зато вкусно.
   Его глазам открывался великолепный вид на Лос-Анджелес, и по лицу блуждала улыбка. Причиной этому были воспоминания о восхитительной Бемби, которая действительно была мастером своего дела. Она была непохожа на прочих девиц по вызову. Юная и свежая – такие ему всегда нравились. Он испытывал непреодолимое желание увидеться с ней снова, мечтал, что на ней будет униформа медсестры. Да, именно униформа медсестры и кружевной пояс. И больше ничего. Ему нужно как следует подготовиться к этому маленькому испытанию – это чересчур возбуждающе на него действует.
   Когда несколькими минутами позже вошли Боско и Рено, он все еще улыбался.
   – Что это с вами? – поинтересовался Боско, подцепив ломтик бекона и отправляя его в рот.
   – Бемби, – пояснил Лука. – Эта куколка – просто чудо.
   Потянувшись за следующим ломтиком бекона, Боско спросил:
   – Что, это действительно было так здорово?
   – Я пригласил ее на сегодня снова. Боско хрюкнул.
   – Да вы никак втрескались по уши!
   – Она славная девочка.
   – Славная, дорогостоящая девочка, – уточнил Рено. Внезапно Лука переменил тему разговора.
   – А чем ты занимался прошлым вечером?
   – Ужинал со старым приятелем, – ответил Рено.
   – При этом немного поработал кулаками? – съехидничал Боско.
   – Что бы я ни делал, я никогда не плачу за это, – отрезал Рено.
   – Позволь-ка мне объяснить тебе кое-что насчет «платить – не платить», – включился в разговор Лука. – Если ты платишь, ты получаешь самое лучшее. Классная шлюха вытворяет все, что ты пожелаешь. Собственно, все женщины должны так себя вести. А самое главное – она лишний раз рот не раскроет, если ты ей этого не разрешишь.
   – А видели бы вы, какую штучку я имел этой ночью! – мечтательно произнес Боско, закатывая глаза и изображая экстаз. – Грудастая блондинка, с таким задом, что с ума можно сойти.
   Лука отодвинул стул от стола.
   – Пора. Самое время заняться этим ублюдком, пока у меня хорошее настроение.
   Боско и Рено были готовы.
   Тайрон сидел в кабинете Бобби, как в воду опущенный, когда тот вошел.
   – Слушай, – начал он, смущенно отводя взгляд, – я не знаю, что на меня нашло, просто какое-то помрачение рассудка.
   Бобби покачал головой.
   – Это уж точно. Скажи на милость, какая муха тебя укусила?
   Тот пожал плечами.
   – Знаешь, у меня вообще-то нет привычки напиваться. Сейчас голова просто раскалывается.
   – Не мудрено. – Бобби начал просматривать почту.
   – Может, забудем все, а?
   – Тебе придется загладить свою вину.
   – Каким образом?
   – Возьми на себя Джерри Раша. Он согласился на наши условия, но мы должны уладить все формальности сегодня же, немедленно. Пообещай ему любые деньги, какие он потребует, для меня сумма не имеет значения. Если мы утрясем вопрос с графиком работы, я бы хотел приступить к повторным съемкам как можно скорее.
   – Договорились. – Тайрон был рад быть чем-то полезным.
   Бобби перебирал лежавшие на столе бумажки.
   – А что произошло между тобой и Джорданной? – спросил он небрежно.
   – Она мне нравится. Я не знал, что тебе тоже. У нас было назначено свидание. Она его отменила. Ну я и разозлился.
   – Между нами ничего нет, – сказал Бобби, продолжая шуршать бумагами. – Она оказала мне услугу. Я пригласил ее поужинать, потому что было уже поздно, а мы проголодались. Вот и все.
   – Вот что, – сказал Тайрон, махнув рукой. – Я больше не буду за ней ухаживать.
   – Меня это совершенно не волнует, – произнес Бобби нарочито небрежно.
   После того как ушел Тайрон, Бобби связался со своими деловыми партнерами, владельцами студии.
   – Так что мы решили с Барбарой Барр? – спросил он.
   – Ее агент попытался брыкаться, но мы его живо поставили на место.
   – Отлично, спасибо.
   Он снова набрал номер, на сей раз Мака, и сообщил ему новости.
   – Джерри согласился принять участие в картине, – деловито сказал он. – Барбару Барр выставили с треском, и, если ты не против, я хотел бы привлечь к работе Джорданну. Мне кажется, она справится.
   – Великолепно, – согласился Мак. – Она способная девочка.
   Затем Бобби позвонил агенту Барбары Барр. Этот парень воображал себя важной персоной и держался соответственно.
   – Вы не имеете права так обращаться с актерами, – заявил он тоном, не терпящим возражений. – Барбара получила эту роль. Что за отношение к людям? Вы хотите отказаться от нее, после того как она сделала львиную долю работы?
   Бобби оставался непреклонным.
   – Мы не эксплуатировали ее. Ей за все было заплачено сполна. Считайте, что мы просто не сошлись характерами.
   – Не сошлись характерами! Черта с два!
   – Вы получите комиссионные.
   – Мне плевать на комиссионные. Для меня важнее всего благополучие клиента.
   – Дело хозяйское. Агент изменил тактику.
   – Зачем ты звонишь, Бобби? – спросил он с изрядной долей сарказма в голосе. – Ты хочешь пригласить на работу еще кого-то из моих клиентов, чтобы потом точно так же вышвырнуть его вон?
   – Барбара прошлым вечером устроила в моем доме погром.
   – Устроила – что?
   – Твоя клиентка вломилась в мой дом, разломала мебель, разбила посуду и разорвала в клочья мою одежду.
   – Не думаю, что это соответствует действительности.
   – Еще как соответствует!
   – Зачем ты мне все это рассказываешь?
   – Затем, чтобы ты передал ей кое-что. Я не заявил в полицию, потому что не хочу публичного скандала. Но если она еще когда-нибудь попадется мне на глаза, у нее будут большие неприятности. Потрудись ей это сообщить.
   Майкл позвонил Квинси и сообщил, что сегодня не сможет с ним встретиться.
   – Почему? – удивился Квинси.
   – Это связано с Беллой, – пояснил Майкл. – Дело сдвинулось с мертвой точки.
   – Моя помощь нужна?
   – Нет, спасибо. Сам справлюсь.
   Через несколько минут он встретил в холле Марджори, одетую в безупречно сшитый короткий красный жакет, с волосами, собранными в узел.
   – Я звонила в банк, – сообщила она. – Специально для меня они откроются пораньше. Деньги будут вовремя.
   – Спасибо, – выдавил он.
   Чувствовал он себя отвратительно, но тут уж ничего не попишешь.
   – Чего бы тебе больше хотелось, – спросила Марджори, взяв его под руку, – поесть сегодня вечером дома или заказать столик в ресторане?
   Еще неизвестно, что было хуже: сидеть в обществе Марджори в ее мрачном мавзолее или ехать с ней куда-то.
   – Поехали в ресторан, – наконец решился он.
   – У тебя есть какое-нибудь любимое место?
   – Единственная забегаловка, которую я здесь знаю, – это закусочная «У Гамлета».
   – У меня есть на примете кое-что получше. – Она совершенно повисла на нем. – Майкл, я просто счастлива, что ты обратился ко мне за помощью.
   Он не нашелся что ответить. Сейчас он был готов на все, лишь бы вернуть Беллу.
   Они отправились в банк в разных машинах, но вошли туда вместе.
   Марджори встречали как особу королевской крови. Банковский служащий отсчитал ей требуемую сумму в сотенных купюрах и вложил в конверт. Она вручила его Майклу. Он сунул его в карман пиджака.
   – Все в порядке, мисс Сандерсон? – услужливо осведомился клерк, с любопытством разглядывая Майкла.
   – Да, спасибо, – ответила она, гордо вскинув голову. – Ваша помощь была неоценимой.
   Они вышли из банка, немного задержавшись на пороге.
   – Удачи тебе, – сказала она, потянувшись, чтобы поцеловать Майкла в губы. – Позвони мне сразу же, как все уладишь.
   – Позвоню, – неохотно пообещал он.
   Он поехал прямиком на бензоколонку и нашел там телефон-автомат.
   Закурив сигарету, он огляделся по сторонам, но ничего не обычного не обнаружил.
   Ровно в десять часов телефон зазвонил. Швырнув недокуренную сигарету на землю, он схватил трубку.
   Женский голос:
   – Майкл Скорсини?
   – Да.
   – Вы принесли?
   – То, что вам нужно, у меня.
   – Садитесь в машину и поезжайте в Сенчури-Сити.
   – Куда именно?
   – В парк, на «Аллею Брентано». Не забывайте, все это время за вами будут наблюдать. Если вы приведете хвост, сделка не состоится.
   – Хвоста не будет. Где Белла?
   – Вы получите ее в обмен на деньги.
   – Мне нужна моя дочь.
   – Для вас единственный способ получить ее – выполнить поставленные условия.
   – Как я могу быть уверенным, что она действительно у вас?
   – Придется рискнуть.
   – Что мне делать, когда я найду аллею?
   – Просто прогуливайтесь по ней. Мы сами вас найдем. Он некоторое время постоял у телефона, обдумывая ситуацию. А что, если он принесет деньги, а ему не вернут Беллу? Что, если это какой-то чудовищный обман?
   Может, все-таки стоит позвонить в полицию?
   Нет. Слишком рискованно. Как бы опытны ни были сыщики, одна-единственая оплошность – и все пропало. Нет, нельзя никого впутывать в это.
   Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Ему ничего не оставалось делать, как следовать полученным указаниям. Другого выхода у него не было.
   Пресс-конференция в Паркер-Сентер вот-вот должна была начаться.
   – Здорово, правда? – выдохнула Роза.
   – Еще бы, – отозвалась Кеннеди.
   – Как только все закончится, пойдем делать репортаж по горячим следам.
   Кеннеди кивнула.
   – У меня уже все готово.
   Начальник полиции и комиссар в окружении подчиненных показались в дверях.
   Кеннеди устроилась поудобнее, приготовившись ловить каждое слово.
   Готовясь ко второму визиту в дом, Рено запасся полным набором всевозможных отмычек, чтобы вскрыть дверь в комнату Зейна.
   – Все будет нормально, – уверенно сказал Лука. – Сегодня мы точно прижмем этого сукина сына.
   – Ты предложишь ему проехаться с нами, чтобы обсудить его будущее? – полюбопытствовал Боско.
   – Точно так.
   – А как насчет экономки и садовника?
   – Думаешь, они сильно по нему будут убиваться? Да они и пальцем ради него не шевельнут. А как только мы посадим его в машину, то живо вправим ему мозги.
   Когда они подъезжали к дому, ярко светило солнце и весело щебетали птицы.
   – А здесь премило, – сказал Лука, внимательно оглядывая свои владения. – Пожалуй, я устрою тут дом свиданий. Здесь будет приятно встречаться с девочкой.
   – Какой девочкой? – полюбопытствовал Боско.
   – Бемби.
   Рено недоверчиво рассмеялся.
   – Вы хотите поселить шлюху в своем доме?
   – Разве я не могу делать со своей собственностью все, что мне вздумается?
   – Вы хотите сказать, что собираетесь подарить ей все это? – Боско в изумлении вытаращил глаза.
   – Ничего я ей дарить не буду. Я просто поселю ее здесь, чтобы она всегда была к моим услугам. Возможно, я буду проводить здесь много времени.
   – Если вы собираетесь обосноваться здесь, вам придется изменить стиль одежды, – заметил Рено.
   – Что ты имеешь против моей одежды?
   – Ничего, но шелковые сорочки в Лос-Анджелесе не принято носить. Вы должны будете выглядеть более буднично. Стоит прогуляться по Родео-Драйв, заглянуть в местные фешенебельные магазины, где с вас сдерут пять сотен за галстук.
   – Пять сотен за какой-то вшивый галстук? – Боско недоверчиво покачал головой. – Ничего себе!
   – Таковы цены на Родео, – произнес Рено тоном великого знатока.
   – Ладно, этим займемся потом – после того как разделаемся с этим негодяем, – прервал их Лука.
   Они вошли в дом и направились к комнате Зейна.
   – Сначала постучите. Если он не ответит, открывайте дверь, – скомандовал Лука, отступая назад.
   – Будет исполнено.
   Рено забарабанил по двери. Никакого ответа. Он опять постучал. С тем же успехом.
   – Его нет, – сделал вывод Боско.
   – Есть один надежный способ проверить, там он или нет, – бросил Лука. – Войти туда.
   Для Рено разделаться с замками было делом нескольких минут.
   Дверь распахнулась, и они вошли внутрь.
   – Стервец! – выругался Лука, когда его взору предстали несмятая постель, кавардак на полу и остатки недоеденного биг-мака. – Ну и свинарник тут!
   – Он смылся, – сказал Рено. – Посмотрите, тут никого.
   – Должно быть, кто-то настучал ему, что мы приходили, – добавил Боско. – Он собирался второпях.
   – Господи! – воскликнул Лука. – Неужели мне придется гоняться за этим шизофреником?
   – Мы подежурим тут до завтра, – предложил Рено. – Вдруг он вернется.
   Они нашли Эльдессу на кухне.
   – Ты что молчишь, как воды в рот набрала? – властно спросил Лука. – Где он?
   Она недоуменно пожала плечами.
   – Понятия не имею. Еще вчера был здесь. Должно быть, вернулся, чтобы собрать вещи. После этого я его не видела.
   – И ты не знаешь, где он может скрываться? – поинтересовался Боско.
   – Ни малейшего представления.
   – Какую машину он водит?
   – Черный «форд».
   – Ты знаешь номер водительских прав?
   Она отрицательно покачала головой. Лука вынул свой отделанный золотом бумажник, достал стодолларовую купюру и протянул ей.
   – Если он появится снова, обязательно выведай, где он живет. Больше от тебя ничего не потребуется.
   – Хорошо, сэр.
   – Боско, дай ей номер телефона в отеле.
   Боско нацарапал номер на клочке бумаги и отдал женщине.
   – Поехали! – распорядился Лука. – Мы и так уже потеряли массу времени.
   Шерри не было дома всю ночь. Он бродил по комнатам, час от часу становясь все злее.
   Как эта сука смеет так поступать с ним?
   Как она смеет не ночевать дома?
   Она спит с кем-то другим. Шлюха. Он всегда это знал. Все женщины, с которыми он имел дело, предавали его. И вот это случилось в очередной раз.
   Ярость клокотала в нем. Уже начало рассветать, Но Шерри все не появлялась. Она разрушила все его планы.
   Он отправился на крошечную кухоньку, вскипятил воду и приготовил себе чашку черного кофе.
   Спать Он не мог; не мог позволить себе заснуть, если она могла появиться в любую минуту и застать его врасплох.
   Да Он и не нуждался в продолжительном сне. Для отдыха ему всегда хватало четырех часов.
   Он поставил стул напротив входной двери. Затем сел на него и приготовился ждать.
   Рано или поздно она вернется домой.
   И когда это произошло, Он встретил ее во всеоружии.
   Шерри открыла глаза и медленно поняла три вещи. Первая – она была не одна. Вторая – она лежала не в своей постели. И третья – она была абсолютно голой. Она начала смутно припоминать события прошлой ночи.
   Она была на занятиях по актерскому мастерству, познакомилась с симпатичным мужчиной, который пригласил ее съесть пиццу в компании нескольких друзей. Они сидели, болтали, попивали вино. Его друзья ушли, они еще немного поговорили, она напилась в стельку, а дальше – полный провал.
   Голова просто раскалывалась. Нашарив на полу свою одежду, она вскочила с постели и помчалась в ванную.
   Она быстро оделась, чувствуя, как от стыда пылают щеки. Это было совсем не свойственно ей – проводить ночи с малознакомыми людьми. До приезда в Голливуд у нее был только один приятель – парень-старшеклассник. После переезда она вообще ни с кем не встречалась. Ей более или менее нравился Джон Сигал, но он был какой-то странный. Он не проявлял к ней ни малейшего интереса, хотя она и старалась очаровать его.
   Одевшись, она почувствовала себя более уверенно. Стоя перед зеркалом в ванной, она думала, удастся ли незаметно выбраться из этой квартиры, или стоит разбудить своего нового знакомого. Самое удивительное, что у нее не осталось никаких воспоминаний о том, как они занимались любовью. Она даже имени его не знала.
   Она вернулась в спальню и долго стояла у кровати, глядя на спящего мужчину.
   Он заворочался, открыл глаза и сел.
   – Уже встала, – констатировал он, закинув руки за голову.
   Она смущенно улыбнулась. У него были длинные каштановые волосы, жутко волосатая грудь и великолепные мускулы.
   – Может, сварить кофе? – неуверенно предложила она.
   – С удовольствием выпью чашечку, – отозвался он, вставая с постели и обнаженным направляясь в ванную.
   – Я вовсе не собиралась оставаться здесь, – начала оправдываться она.
   – Все в порядке, – крикнул он в ответ.
   – Просто… Просто я немного перебрала вчера.
   – У меня такое ощущение, что я тоже.
   – Думаю, я выпью кофе и отправлюсь домой.