Комарницкий Павел. Старая сказка

   – Они мне не свои - внезапно услышал Иван свой голос, будто со стороны - Эти твари убили моих отца и мать. Они терзают мою страну. Они те же фашисты.
   В глазах Киннора Иван увидел сочувствие.
   – Да, королева Элора - это не я, это… Я рад, что ты прозрел. Но всё-таки ты не должен принимать участия в этом деле, и стрелять в соотечественников тебе не стоит, поверь мне. Да это и не нужно. В течении ближайших минут деятельность местных органов НКВД и милиции будет прекращена.
   – Зачем тогда это?…- Иван качнул автоматом.
   – Для самообороны. Как всякий свободный человек, ты имеешь право носить оружие, и как всякий человек вообще имеешь право защищаться сам и защищать своих друзей, родных и близких. Вот так, Ваня.
   …
   – Да. Да, Лаврентий Павлович, я несу всю ответственность. Прошу вас… Да, конечно. Спасибо. Разумеется. Есть.
   Майор положил трубку, пару секунд смотрел неподвижно, в стену перед собой.
   – Рубикон перейдён, Эрих. Счёт пошёл на минуты.
   – Не отчаивайтесь, господин майор. Это должно было случиться, рано или поздно.
   – Это так. Но вы не понимаете, Эрих. Я отдал бы свою правую руку, чтобы это не случилось никогда.
   Лицо майора было задумчивым, без обычной мягкой улыбки, и от этого казалось красивым и злым. Он снова поднял трубку телефона.
   – Два-двенадцать, пожалуйста. Жду. Василий Степанович? Всё, вопрос решён. Две роты автоматчиков на броне будут у вас через тридцать-сорок минут, они ваши, командуйте всласть. Да, танки, причём тяжёлые, да, ИС-2. Начинайте сразу же, потерь не бойтесь, за них с вас не спросят. Мы подъедем, подъедем, обязательно. Ещё вот что - если связь прервётся, не обращайте внимания, действуйте по плану. Ну и что, что рации? Всё может быть. Выходы из города перекрыты? Дорогой Василий Степанович, какие посты, какие шлагбаумы? Немедленно соорудить баррикады, сейчас же! Время пока есть. Всё, желаю удачи.
   Майор повесил трубку. Над замершим в предутренней дрёме городком послышался нарастающий рёв моторов, и над школой пронеслась пара истребителей, вроде бы ЛА-7.
   – Серьёзная операция, господин майор - немец выглянул в пропил крыши, всматриваясь в крыши городка, смутно видимые в рассветной дымке.
   Майор не улыбался, и лицо его было красивым и злым.
   – Это всего лишь бамбуковые копья папуасов, камрад Штольц.
   …
   Иван стоял и смотрел. Что он ещё мог сделать?
   Эльфы, существа из старинной сказки, прекрасные и бессмертные, непостижимые и загадочные, так похожие на людей, готовились к бою - не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять это. Затянутые в боевые комбинезоны фигуры замерли, как парашютисты перед десантированием. Их было немало, этих фигур, но и не так уж много - десятка два, не больше. В столовой-гостиной, ещё недавно сиявшей полированным мрамором и малахитом с позолотой, от былой роскоши остались лишь потерявшие форму полуспущенные надувные диваны и кресла, сваленные в углу - всё остальное убранство исчезло бесследно, и на крашеных тёмно-жёлтой краской досках пола виднелось большое тёмное пятно.
   Королева Элора была прекрасна, как всегда. Нет, не как всегда - сегодня её красота была грозной, как блеск булата. Рядом с ней стоял эльф, неуловимо похожий чем-то на неё. Лицом? Возможно, хотя у всех эльфов лица… Повадками? Да, вот оно. Те же спокойно-властные жесты, тот же взор. Иван понял - вот он, эльфийский король.
   Королева подняла руку с маленькой статуэткой, крохотная корона на голове засияла алым огнём. Элора вытянула руку перед собой, и в воздухе, прямо посреди комнаты вспыхнула ослепительная звезда, развернулась в огненный зев, ведущий…куда?
   Король молча кивнул эльфам, замершим в ожиданиии, и фигуры в комбинезонах так же безмолвно устремились в огненный зев, точно десантники в люк самолёта. Король шагнул следом.
   …
   – Иосиф Наумович, есть сигнал! Как в тот раз, ещё сильнее! Смотрите, смотрите!
   Трое на чердаке школы сгрудились у стола, на котором разгоралось яркое алое сияние, как будто в ящике, опутанном проводами, распускался Аленький Цветочек из старой сказки.
   Алое сияние померкло, подавленное ослепительным белым светом. Прямо в воздухе, на пыльном чердаке вспыхнула звезда, развернувшаяся в огненный зев, и из этого зева, как ангелы из преисподней, одна за другой неуловимо-стремительно выходили фигуры, одетые в комбинезоны. Одна из фигур сделала короткий жест рукой, и Эрих Штольц с Николаем Ильичом рухнули, как подкошенные. Другая шагнула к столу, спокойно и без усилия выломала драгоценный Кристалл Поиска, сиявший алым огнём, из подставки, спрятала за пазуху. Кто-то уже скользнул с чердака вниз, и снизу раздался короткий сдавленный вопль - очевидно, Василий и шофёр прекратили своё существование.
   – Ну что, Иосиф Наумович - эльф стоял перед майором Редерманом в двух шагах, глядя своими огромными глазами прямо в душу - довольны ли вы, попав наконец в старую сказку, которую так долго искали?
   Майор отвёл глаза - огненный зев слепил, и ещё невозможно было глядеть в глаза эльфа. В пропил крыши, сделанный для телескопа, были видны столбы дыма, поднимающиеся над городком - здания НКВД и милиции, ещё пара каких-то строений занимались жарким огнём. И над этими набирающими силу дымами гордо реяли в вышине краснозвёздные истребители, обеспечивая господство в воздухе.
   Майор зачем-то снял очки, неловко и смущённо улыбнулся, моргая близорукими глазами.
   – Копья… Бамбуковые копья… Старая сказка…
   …
   – Так что докладываю официально - никого нет! Я же говорю - ни-ко-го! Все энкаведисты сгорели в своём… Никак нет, не пьян. И милиция сгорела. Да, ещё школа сгорела, до сих пор не потушили… Мне-то что делать, товарищ полковник?! Я не знаю, мне не успели довести боевую задачу. Сказали, на месте. Нет, из милиции кое-кто остался, но это же постовые, хрена ли они знают… Хорошо, товарищ полковник, ждём ваших указаний на месте. Так точно. Отбой связи.
   Капитан в танкистском комбинезоне бросил микрофон с гарнитурой измазученному танкисту, спрыгнул с брони.
   – Кириенко! Значит, так - экипажам и десанту от машин далеко не отходить, горючку зря не жечь, жрать сухпаёк. Само собой, тут нечисто, а кто и что - нам обьяснят умные головы - капитан хмыкнул - буде таковые найдутся.
   …
   Иван сидел на чердаке, наблюдая, как над городом поднимаются жирные чёрные столбы дыма. Ноги сами принесли его на "пост", хотя на этот раз никто не ставил перед сержантом боевой задачи. Просто надоело сидеть в углу, зажав автомат между колен, как малыш, играющий в войну во время переезда на новую квартиру.
   Операция была проведена эльфами молниеносно. Несколько раз вспыхивал в зале яркий огненный зев, и в него неуловимо-стремительно, бесшумно шагали высокие фигуры в боевых комбинезонах, с кортиками на бедре и жезлами за спиной. Минута, и те же фигуры выныривают назад, и только за окнами в окрашенное розовым рассветное небо взвивается новая струйка дыма - объект закрыт.
   Один раз в числе прочих из портала вывалилась фигура человека в костюме и очках в стальной оправе, но оглядеться человеку не дали. Снова вспыхнул входной портал Звёздного Пути, и человека мягко подтолкнули к нему. Пленный, понял Иван. Куда его?
   Когда портал раскрылся в последний раз, и эльфы один за другим уже шагали в его огненное жерло, король вдруг обнял королеву, не стесняясь ничьим присутствием, и крепко поцеловал в губы. Та легонько, ласково отстранилась, виновато улыбнулась, подтолкнула его к порталу. Когда король шагнул в портал, огненный зев схлопнулся в ослепительную звезду и погас, оставив в воздухе запах горелого, да ещё на полу чернело большое, уже обуглившееся пятно. А королева уже прятала Ключ в крохотный футлярчик, висевший у неё на шее.
   –…Ну как ты тут, товарищ старший сержант - Киннор возник, как обычно, бесшумно и незаметно - Наблюдаешь за полем битвы?
   – Там танки - Иван кивнул в сторону вокзала - и пехота, примерно две роты.
   – Знаем. Не бойся, они сейчас уйдут. Это просто солдаты.
   Иван помолчал. Просто солдаты… И просто тяжёлые танки, ИС-2, с которыми старались избегать встреч даже немецкие "тигры". Игрушки…
   Эльф сидел, свесив руки с колен, как после тяжёлой работы.
   – Кассегри виноват на все сто, и я буду говорить против него на Совете. Допустить спокойную ситуацию едва ли не до боевого столкновения - и это советник! Ещё полчаса, и здесь было бы побоище. Потребовалось вмешательство короля, как будто у короля нет других забот!
   – Слушай, неужели вам не страшно - ведь тяжёлые танки, я же видал их в деле, на улицах в Берлине! - не выдержал Иван.
   Магистр улыбнулся.
   – Железо толстое, не спорю. Но можешь не сомневаться - их участь была бы незавидна. И участь этих солдат тоже, да и многих местных жителей, совсем уже ни в чём не виноватых. Так что хорошо, что всё закончилось мирно.
   – И вы полагаете, НКВД утрётся и уймётся? Теперь они не отстанут…
   – И утрётся, и уймётся, ты очень точно сформулировал мысль. Кассегри бывает нерасторопен, но работу свою он знает, тут ничего не скажешь. Я полагаю, уже завтра утром этот главный убийца… как его… да, Берия, утратит к нам и Ключу всякий интерес. Уровень "безразличный", я полагаю. Впрочем, Кассегри способен придумать и что-либо потоньше.
   Иван снова помолчал, размышляя. Ещё какой-то месяц назад он не размышлял бы - автомат в руках, чего думать? Этого по черепу прикладом, ворваться вниз, стреляя направо-налево, всех положить на пол, сдать в органы - наших бьют, гады, фашисты! Но сегодня Иван думал.
   Каждый человек, и не только человек, имеет право защищаться. Защищать своих друзей, родных и близких, защищать любыми доступными методами. И нет никаких "пределов необходимой самообороны" - кто с мечом пришёл, всегда должен быть готов к тому, что от меча и погибнет. И жалкий лепет - "мы исполняли приказ" - не может служить оправданием никому. Они вовсе не жестоки, эти существа из старой сказки - всего лишь справедливы.
   – Слушай, а кто это был, ну, в очках?
   Эльф жёстко усмехнулся, лазурные глаза налились свинцом.
   – Это, Ваня, и был главный охотник. Охотник за Ключом, а заодно и за эльфами. Если бы сбылись его сладкие мечты, королеву Элору уже сегодня допрашивали бы в грязном подвале, и этот майор первым задавал бы ей вопросы, улыбаясь и сверкая своими очками от любопытства. И огорчался бы, когда ответы приходилось добывать негуманными методами. К счастью, этому не бывать, потому что не бывать никогда. Он полагает себя очень умным, и для эфемера он действительно умён и хитёр, но он не представляет, с кем и с чем он связался.
   – И что с ним будет?
   – А как ты думаешь? - эльф смотрел прямо в глаза.
   Иван подумал ещё.
   – Я полагал, его взяли, как "языка", или там склонить к сотрудничеству…
   Киннор усмехнулся.
   – Какое сотрудничество? Да, он сейчас отдаст ряд команд, чтобы свернуть операцию и дезориентировать своих… хозяев, да, он расскажет Кассегри кое-что интересное, ну и что? Неужели за это сохранять ему жизнь? Он умрёт быстро, не беспокойся.
   Магистр вздохнул, вставая. Направился в угол, к своим железякам, на ходу обогнув старушку, мирно проспавшую всё представление.
   – Если бы все люди, взявшие меч, погибали от него быстро и надёжно, войны на Земле давно бы прекратились. К сожалению, это не так.
   …
   – Да, товарищ полковник. Слушаюсь, товарищ полковник. Отбой связи.
   Капитан-танкист бросил микрофон всё тому же измазученному парню, вскарабкался на башню танка.
   – Хлопцы, слушай мою команду! Тревога оказалась учебной, так что обедаем дома. По коням!
   Уже забравшись в башню, капитан проводил взглядом удаляющиеся в небе истребители. Танк взревел, выбросив клубы жирного едкого дыма, и с лязгом взял с места.
   …
   Королева Элора аккуратно кушала, ослепительная, как всегда, чистая и свежая, как рассвет. Она успела переодеться в своё роскошное бело-розовое платье, и все остальные эльфы тоже. Они привыкли так жить, эти странные эльфы, и они явно намерены были жить так и дальше, даже если вся эта страна, как один человек, будет спать не снимая грязных сапог и с чавканьем жрать из корыта. Они никому не желают зла, но горе тому, кто захочет причинить зло им, этим существам из старой сказки.
   Иван вдруг поймал себя на мысли, что ему жаль расставаться с эльфами. И в то же время его всё сильнее охватывало нетерпение - когда же, наконец?
   Эльфы за столом явно переговаривались, то и дело перебрасываясь взглядами, но Иван, разумеется, не слышал их мыслей. Ну и ладно! Значит, дело его не касается.
   – Моя королева - внезапно подал голос Киннор - простите, но я полагаю, этот вопрос следует обсудить с Иваном.
   – Ну что же - королева отложила вилочку и нож - ты прав, магистр. Дорогой наш Иван Семёнович - королева Элора вдруг засмеялась - безумно дорогой, если учесть, во что ты нам обходишься… В общем, так. Мы тут посовещались, и я решила - негоже оставлять тебя на произвол судьбы, раз уж так вышло. Я предлагаю тебе поселиться в одном месте, где вас с… Машей никто не побеспокоит, во всяком случае, довольно долго. Место хорошее, тихое, озеро, лес, кругом безлюдье - как тебе?
   – Где это? - Иван подобрался.
   – На выбор: Карелия или Канада, если ты решишься покинуть эту страну. И там, и тут тебя ждёт домик, разные там баньки-сарайки, огородик. Небогато, зато спокойно. Ну? Или тебе дать подумать до завтра?
   Все молча смотрели на него, и Иван вдруг заметил, что глаза Тамионы блестят сильнее обычного.
   – А что я там делать буду?
   Компания за столом разом заулыбалась, будто Иван был маленьким ребёнком, ляпнувшим весёлую и непосредственную детскую глупость.
   – Жить, что же ещё. Копать огород, топить печь, ходить в баню, и всё это рука об руку с твоей ненаглядной навкой - Элора засмеялась - Возможно, тебе и удастся отрываться от неё на время отправления естественных надобностей, но делать это надо будет очень, очень быстро.
   Улыбка ещё держалась на лице королевы, но прекрасные изумрудные глаза смотрели цепко и печально.
   – И пока ты её любишь, лелеешь и холишь с утра до вечера, ничего тебе не грозит. Ну, а если разлюбишь… Жизнь эфемера всё равно есть лишь краткий миг, двум смертям не бывать, одной не миновать - я ничего не забыла?
   …
   – Будет сделано, Ваше Величество - старшина Степан Васильевич Довгань даже откозырял - Завтра после обеда пригоним грузовик, аккуратно погрузим и доставим, не беспокойтесь. Разрешите ещё…
   – Что ещё, Степан Васильевич? Вы получили новое назначение?
   Старшина закашлялся.
   – Так что даже два. Меня и в начальники горотдела милиции тянут, и в НКВД - у них же кадры все погорели, а новых с Москвы да и с области нагнать не так скоро… Чего мне делать-то?
   Королева Элора была ослепительна, как всегда, но Иван уже различал тонкие оттенки выражений лиц эльфов, и он видел - королева устала, и даже ночь не освежила её. Впрочем, такая ночь…
   – Дорогой Степан Васильевич, мне всё равно. Был Василий Степаныч, будет Степан Васильевич - велика ли разница? Но я не советовала бы вам идти в органы НКВД. В милиции вы по крайней мере будете в основном ловить настоящих преступников, а там вас заставят сажать ни в чём не повинных людей - старшина протестующе затряс головой - Заставят, заставят, не сомневайтесь.
   Когда старшина откланялся и покинул зал, вновь сиявший позолотой и мрамором, королева обернулась к Ивану.
   – Ну, Иван Семёнович, теперь о тебе. Наше обоюдоприятное знакомство подходит к концу. Сейчас у нас всех тут остались кое-какие дела… Так что ты решил? Учти, в Канаде нет НКВД, и жить там тебе будет проще. И русские там есть, эмигранты, и английский язык тебе выучить не так уж сложно, ты не тупой. О документах для тебя и твоей… Маши позаботился господин магистр, да и место такое глухое, что их и не спросят. Лес, озеро, горы… Ну?
   Иван помолчал.
   – Не стану я покидать свою Родину, Ваше Величество. Вот вы, эльфы, все стремитесь в этот свой Ореол…
   – Так то мы. И потом, Советский Союз - не Ореол.
   Иван вздохнул.
   – Кому как. Мне так много лучше.
   Элора рассмеялась так звонко, аж слегка закинула голову - Иван захлопал глазами.
   – Решено. Значит, Карелия. Ну что же. Сегодня тебе придётся потерпеть последнюю ночь, уж пожалуйста… Впрочем, Тамиона поможет тебе. Уж не знаю, чего она к тебе так прониклась? Верно подмечено - от ненависти до любви один шаг… И наоборот.
   Королева внезапно стала очень серьёзной.
   – А завтра на рассвете ты получишь то, что хотел - свою Машу. Ты рад?
   Иван твёрдо глянул в огромные изумрудные глаза, глядящие прямо в душу.
   – Да.
   Глаза наполнились мягким теплом, сквозь который уже пробивался смех.
   – А я-то как рада, бесценный ты наш Иван Семёнович. Каждую ночь этот кошмар, а когда всё же заснёшь под утро - товарищ старший сержант мигом учудит чего-нибудь этакое, чтобы явиться затем с букетом свежих извинений и этим восхитительным "я больше не буду"!
   Иван смущённо глядел в пол.
   – Не сердитесь на меня, Ваше Величество.
   – Да я и не сержусь, Ваня - Элора вздохнула - и знаешь, что я тебе скажу: мне будет не хватать твоей уморительной рожицы.
   …
   Стены зала сияли полированным мрамором и малахитом, блестела позолота. Иван понимал, что это иллюзия, но ему почему-то было необьяснимо жаль этого иллюзорного великолепия, ещё совсем недавно вызывавшего такое раздражение. К хорошему привыкаешь быстро.
   На королеву Элору было просто больно смотреть - так она была хороша, в невиданном доселе бело-голубом, с изумрудным переливом, платье, очень шедшим к её изумрудным глазам. Тамиона щеголяла в том самом алом платье, в котором недавно приняла неравный бой с королевой. Остальные эльфы тоже были нарядней обычного. И на столе сегодня было такое великолепие - глаза разбегались. Иван смотрелся среди этой роскоши инородным телом, но никакого раздражения, тем более злобы он сейчас не испытывал - как умеют, так и живут. Между прочим, и другим неплохо бы научиться.
   – Сегодня у нас прощальный ужин, Иван Семёнович. Завтракать нам, похоже, не придётся, а обедать… обедать мы будем уже порознь.
   Иван вдруг почувствовал острый приступ ностальгии. Казалось бы, кто они ему, эти эльфы? Бессмертные прекрасные существа из старой буржуйской сказки, далёкие от людей и их повседневных мелких проблем.
   Однако друзей не выбирают по группе крови. Друзья возникают из жизни, когда приходится вместе вместе решать какие-то задачи, вместе делить радости и горести… Вместе жить. И этот кусок жизни, этот жаркий июль, как ни крути, они прожили вместе.
   – Ваше Величество, могу я попросить у вас прощения?
   – За что? - Элора удивлённо округлила глаза - Или это аванс? Киннор, пожалуйста, заберите у него на ночь автомат, может быть, нам удастся предотвратить новый теракт.
   Они дружно засмеялись, и Иван засмеялся вместе с ними, непринуждённо и легко.
   – И всё-таки я прошу у вас прощения, Ваше Величество. Я ведь взял вас за горло с этим Ключом, я не должен был этого делать. Я был неправ.
   Изумрудные глаза смотрели прямо в душу.
   – Ты был прав. Любое разумное существо должно добиваться счастья всеми силами, и мне не в чем тебя упрекнуть. Скажу прямо - если бы ты тогда взял эти десять миллионов, я забыла бы о тебе через полчаса. Да, ты взял меня за горло этим договором, да, ты связал меня своим благородным поступком, да, я ужасно злилась - но ты был прав. Я никак не могу сказать, что эльфы любят людей, но некоторых они уважают. И среди этих немногих имеется один отставной старший сержант. Вот так, Ваня.
   Магистр вдруг встал, подняв бокал, и провозгласил:
   – Живите вечно, моя королева.
   Все эльфы поднялись разом.
   – Живите вечно!
   – Ммм-аа-аа-а…
   Плач ребёнка и мяуканье кошки. Жажда жизни и ужас смерти. И жуткая тоска.
   Иван сидел в спальне Тамионы, на её кровати, и девушка держала его голову, плотно обхватив пальцами и прижимая к своей груди. Тело Ивана сотрясала мелкая дрожь, зубы скрипели, но он держался. Сегодня Тамиона сразу увела его к себе, спокойно и решительно велела ложиться спать на её постель, а сама ушла в соседнюю комнату, где обитали Диэль и Таэль. Диэль стоял в ночном карауле, и место было свободно.
   Когда начался очередной "сеанс" - слава Богу, последний - девушка просто пришла к Ивану, молча взяла его голову в свои длинные пальцы и прижала к груди. Сразу стало легче.
   – Мм-ааааа…
   Что-то неуловимо изменилось в Зове. Что? Может быть, ужаса стало чуть меньше, а жажды жизни чуть больше? Или чуть ослабела жуткая тоска? Иван не мог понять, да и не старался. В конце концов, он простой эфемер, а не эльфийский магистр.
   – Ммм-аа-а… Вв-аа-а…
   Да, Зов явно изменился, теперь это было ясно даже тёмному эфемеру. Впрочем, Ивану было так тяжко, что он не особо вникал - не заорать бы в обьятиях девушки, и ладно.
   – Вв-аа-а… Нн-яя-а…
   Иван вздрогнул. Теперь это мало напоминало мяуканье кошки - скорее голос ребёнка. Нет, даже не ребёнка - девушки, смертельно и несправедливо обиженной, мечущейся в горячечном бреду, ища своего любимого, который придёт и защитит…
   – Вв-аа-а…Ня-а…
   Иван всё-таки забился, пытаясь вырваться, но руки-ноги враз ослабели (Иван уже знал, как действует эльфийская магия), а длинные тонкие пальцы ещё крепче сжали его голову.
   – Ну потерпи, Ваня… Ну всё уже, всё…
   Окна постепенно светлели - близился рассвет.
   В коридоре раздались медленные, тяжёлые шаги, и в дверном проёме возникла фигура Киннора. Куда девалась стремительно-бесшумная походка эльфа? Под глазами магистра темнели круги, тонкое лицо было иссиня-прозрачным.
   – Всё, Иван. Пойдём.
   …
   В подвале на этот раз было светло - к потолку прилепились молочно-белые шары эльфов. Дошли-таки руки напоследок…
   В запретной комнате было свежо, пахло озоном и чем-то ещё - Иван не разобрал. Прямо на земле стоял тот самый гроб, испещрённый загадочными письменами, причём верхняя крышка его была откинута у изголовья, вверх и назад, как крышка какого-нибудь футляра.
   – Подойди, Иван - королева Элора сегодня тоже выглядела не ахти. Она сидела в этом их роскошном надувном кресле, и круги под глазами были яснее ясного - Да не ко мне. К саркофагу.
   Иван приближался к саркофагу, не сводя глаз. Внутри… В нём лежала его Маша. Да, да, она, в этом не было ни малейшего сомнения. Она лежала совершенно голая, и кожа матово, влажно блестела. Глаза её были закрыты, и густые длинные ресницы, казалось, доставали до щёк.
   И она дышала.
   Буйная, дикая радость смыла все остальные чувства Ивана, как вода в половодье.
   – Маша! Машута моя… Маленькая моя… Ваше Величество, она не слышит!
   – А ты поцелуй её - отозвалась Элора - В губы, как положено, да покрепче.
   Иван наклонился к бесконечно любимому лицу, ощутив дыхание, лёгкое и чистое. Помедлил секунду и решительно припал к губам.
   Губы Маши шевельнулись, и вдруг жадно перехватили его поцелуй, впились в губы Ивана. Глаза открылись, сверкнув зеленью, девичьи руки обвились вокруг Ивановой шеи.
   – Ваня… Родной… Вернулся…
   – Всё, забирай свою навку. Одежда для неё вот - королева попыталась встать, сморщилась и охнула - Чтобы я ещё раз… Магистр, пожалуйста, помогите встать пожилой измученной женщине!
   Они сидели на короткой лавочке, вросшей в землю, в куцем огородике за домом, наблюдая, как Таэль и Диэль складывают "шланги" - неуловимо-короткое движение руки, и шланг сам сворачивается в правильную цилиндрическую скатку. Когда все "шланги" оказались скатаны, эльфы начали складывать их в люк своей капсулы - один подаёт, другой укладывает внутри шара. Иван вздрогнул - мимо него с металлическим лязгом протопала "вешалка", перед люком сложилась в нечто неожиданно компактное, и эльфы тут же загрузили это в люк.
   Маша не смотрела на эльфов, и даже "вешалка" не привлекла её внимания - она смотрела на Ивана, только на Ивана и никуда больше. И он то и дело оборачивался к ней, ловя взгляд зелёных глаз, чем-то очень похожих на глаза королевы Элоры.
   – Ты вернулся… Ты всё-таки вернулся…Ох, Ваня, знал бы ты, как мне без тебя тут было плохо… Знаешь, ведь маму немцы повесили, и меня хотели… Ваня, я так тебя люблю!
   Внутри Ивана всё сжалось. Она ничего не помнит, с того момента, как её… Она ничего не понимает. Как она будет жить в этом мире?
   Он снова встретил взгляд зелёных глаз - спокойный, уверенный, счастливый взгляд любящей женщины. Всё ерунда. Всё ничто против вот этого любящего, сияющего счастливого взгляда. Не знает - узнает. Не помнит - вспомнит. А и не вспомнит, не страшно - лишь бы не погас вот этот счастливый, любящий взгляд.
   – Ваня, а кто эти люди? - соизволила наконец заметить Маша двух эльфов, собирающих своё имущество - Это твои друзья?
   – Да, Машута, это наши друзья - твёрдо ответил Иван.
   – Хм… Мальчишки совсем… Их в Германию угоняли? - вдруг выдала Маша.
   – Да нет, Машутка, они отвертелись - хмыкнул Иван. Эльфы услышали, засмеялись.
   – Ну как, платье впору? Вижу, вижу, великовато. Ничего, Маша, ушьёшь немного вот тут и тут, и будет отлично - перед ними стояла Тамиона, возникшая незаметно и бесшумно, как и положено эльфам. На девушке вновь красовалось то самое дорожное платье, в котором её впервые увидел Иван, на ногах - лаковые чёрные туфельки.
   – А кто эта женщина, Ваня? - взгляд зелёных глаз стал чуть настороженным - Она тоже твоя знакомая?
   – Это не женщина… - начал Иван и осёкся. Лазурные глаза полыхнули огнём.
   – Ваше хамство, товарищ нахальный сержант, беспредельно. Уж если я не женщина…
   Зелёное пламя полыхнуло в ответ - глаза навки опасно сузились.