Комарова Валерия. Цена за Жизнь

   Визг разрезал зловещую тишину. Никогда бы не подумала, что у ЭТОГО есть голос... Он визжал, а я хохотала, потому что я победила чудовище в себе. Хочешь еще? Так подавись! Подавись моей болью! Почувствуй на себе, что значит истинная ненависть! Вспомни сам, каково это — знать, что ты умираешь, и цепляться за ускользающую ниточку жизни... Познай, что такое быть человеком!
   Я отбросила Виктора в сторону, к остальным. Это мой бой, свой он уже выиграл.
   — Хочешь съесть меня? — Я послала вперед очередное воспоминание. — Так ешь! Ешь! Только не забудь, что бездонных желудков не бывает! Ешь!
   Я не знаю, понимал ли он меня. Я говорила скорее для себя, чем для него. Я упивалась этим странным ощущением.
   Оказывается, за века я почти забыла, что это такое... быть человеком...
   И оно взорвалось. Вихрь дикой магии накрыл меня, поглотил и заставил забыть о бое. Я поглощала силу, как когда-то Враногран. Нет, не как он... Я стала этой магией... Я была песком, в который хлынула дождевая вода...
   И я отключилась... В последние годы я приобрела плохую привычку: падать в обморок по каждому поводу... М-да...
 
   Все вернулось на круги своя. Я преподавала в донельзя скучной человеческой школе, пытаясь привить детям хоть толику веры в волшебство. Директор улыбался мне при встрече, но руки больше не подавал. А Слава для него будто перестал существовать. Не могу его в этом винить... Люди боятся демонов.
   Никогда не могла понять, почему так? Ведь он доказал себе и нам, что физическая сила ничто по сравнению с той мощью, что способен вызвать человек... Он доказал, что истинные властители Сферы отнюдь не мы, Драконы...
   Если вы когда-нибудь решите, что вы слабы, вспомните, что однажды человек заглянул в ласковые глаза Смерти богов и улыбнулся.

Глава 8
КАК СТАТЬ ДРАКОНОМ

   Купить можно все и всех, даже у бессмертия есть цена.

Циничный торговец

   — У тебя же есть девушка, Вез. Я буду там, но как ваш классный руководитель.
   — Силь, прошу, наплюй на прикрытие, наплюй на все! Я хочу, чтобы ты была рядом, хочу танцевать с тобой свой первый вальс! Хочу, чтобы ты стала моей королевой!
   — Вез, — я сухо улыбнулась, — этот вопрос не обсуждается. Даже если бы я могла пойти с тобой, не разрушая свою человеческую легенду, я твоя мать. Ты не считаешь что это было бы... неправильно?
   — Но ты не моя мать! — почти прорычал он. — Верь во что хочешь, но Ты! Не! Моя! Мать! Ты вырастила меня, ты читала мне на ночь сказки, но ни на миг не забывала о том, что ты лишь опекун.
   Что ж... Я думала, кризис наступит раньше... И даже заготовила прочувствованную речь на этот случай... Но сейчас все высокопарные фразы и оправдания потеряли смысл. Вез был прав, сто тысяч раз прав, но будь я проклята, если признаю это!
   — Иди с ним. — Я совсем и забыла, что в комнате мы не одни. — Иди с ним, Силь. Я вижу, что тебе хочется этого.
   — Валерий! — с легкой укоризной сказала я. — Как ты-то можешь такое советовать!
   — Ты... порой забываешь, что ты не просто телохранитель, но и девушка. Я же знаю, что ты любишь танцевать...
   Я вздохнула. Две пары глаз, стальные и золотистые, взирали на меня с надеждой. Ну почему в такие вот ситуации всегда влипаю именно я! Ну что стоило Везельвулу попросить Изи пойти с ним, она ведь намного красивее меня! Демон, да она самая красивая девушка Сферы!
   — Хорошо... Считайте, что я уступила численному превосходству... — Я упала в кресло. — Иди, Вез, готовься. А я пока тут... принаряжусь...
   Демон пулей выскочил из комнаты, не давая мне шанса передумать. Я покосилась на едва сдерживающего смех Валеру:
   — Ты находишь в этой ситуации что-то смешное?
   — Нет. — Его глаза вдруг стали совершенно серьезными. — Просто ты единственная в этом доме не видишь того, что остальные заметили давным-давно... Ты ему не мать, Силь, и он прекрасно это знает. Даже когда ты читала ему сказки на ночь, он не воспринимал тебя как мать...
   — И что из этого следует? — Я задумчиво уставилась на картину. Рыжеволосая ведьма все так же продолжала обнимать своего серебряного волка. Я даже чуть завидовала ей.
   — А вот это додумывай сама. — Он хмыкнул и моментально пересек все разделяющее нас расстояние. — А сейчас сиди и не вякай, если уж согласилась пойти, то обязана быть на этом балу королевой.
   — О Творец! — простонала я. — Я так и думала, что все кончится пытками...
 
   Я стояла перед зеркалом, изо всех сил стараясь не упасть в обморок. Когда Вал решил мной заняться, я предчувствовала неприятности, но моей скромной фантазии не хватало на подобное.
   Он не изменил во мне ничего... В зеркале отражалась я... Я-Дракон...
   Иссиня-черные локоны он уложил в форме короны. В белые прядки вплел иллюзорные самоцветы, вспыхивающие в электрическом свете всеми цветами радуги. Эти две тонкие седые косички начинались у висков и спускались почти до колен. Шрамы я спрятала, за исключением рассекающего бровь, но Вал не позволил мне скрыть слишком белую кожу и татуировку, не дал изменить глаза. Какая-то часть меня понимала: никто и не помыслит, что это настоящее. О глазах подумают, что это линзы, а татуировки есть и у людей. Однако паника уходить не желала. Я боялась... того, что увидит Везельвул. Я никогда еще не показывала ему себя истинную, это Изи полностью сбрасывала дома маскарад.
   Аметистовая ткань короткого платья показалась мне тоньше паутинки. Покрой этой тряпочки не оставлял никакого простора воображению. Подумав, я вызвала крылья и окутала себя ими, словно шалью. Со стороны это выглядело как газовая накидка. Вал одобрительно крякнул и продолжил свое занятие.
   Дело в том, что он решил увешать меня драгоценностями, точно новогоднюю елку. А ведь я никогда даже кольцо дома не носила, чем вызывала праведное негодование всех родичей!
   Сейчас же на мне был целый ювелирный магазин. На серебристую губную помаду Вал нанес слой алмазной пыли каждая из шпилек, воткнутых в корону, была украшена звездочкой из драгоценного камня. Чуть наращенные магией ногти усыпаны мизерными сапфирами и рубинами. Пальцы были унизаны серебряными перстнями. Тонкие цепочки обвивали запястья и лодыжки. Грудь холодил медальон — серебряный дракон, раскрывший крылья навстречу ветру.
   Ко всему этому я еще и разрешила украсить мои предплечья иллюзорными татуировками, мрачно-аметистовыми узорами.
   Ужас!
   Кошмар!
   Но самое удивительное — мне это нравилось... Впервые в моей жизни я чувствовала себя не просто экзотичной, но и прекрасной... Вот, значит, что надо женщине для счастья — чтобы ее обвешали брюликами, словно новогоднюю елку.
 
   Мы вошли в зал под руку. Позади нас перешептывалась «команда поддержки» — Изи, Дар, Вал и Ивраил. Мы долго уговаривали вампира пойти с нами, сломался он лишь на обещании угощения. Нет-нет, я совсем не имею в виду кровь... Ивраил был вампиром по происхождению, а не кровососом-человеком. Он питался димагией, а мечтаний, страхов, эмоций и прочих ее составляющих на выпускном балу больше, чем надо. Ничто так не продуцирует димагию, как людские сборища и праздники. У меня всегда возникало сравнение с электростанциями в мире людей — та же мощность.
   Изи в роли человека была не слишком убедительна, она, как и я, использовала самый минимум иллюзии. Вал решил прийти в истинном своем облике. Сейчас он выглядел едва ли не младше Везельвула. Стянутые в хвост пепельные волнистые волосы, серый шелковый костюм, серебряное колечко в брови — ну прямо человеческий подросток. Однако стальные, слишком старые глаза не давали мне забыть о том, что Вал кто угодно, но не мальчишка. Дариус ограничился темными брюками и распахнутой на груди синей рубашкой. В разрезе болтался какой-то навороченный амулет из кожи и дерева. Ивраил выглядел как... вампир... Иного слова тут не подобрать. Что с него взять — Темный и есть Темный. Будем надеяться, его шуточки не зайдут слишком далеко. Он любил демонстрировать свои клыки... страх тоже димагия...
   Когда мы вошли — все обернулись. Несколько секунд стояла оторопелая тишина... Не удержавшись от соблазна, я сбросила щиты, сдерживающие мой дар.
 
   Словно королевская свита явилась на бал. Хочется склониться в почтительном поклоне, хочется закрыть глаза, чтобы не видеть... не видеть этой странной... страшной... красоты...
   «Вячеслав Черезов? А кто это с ним?»
   Он с иронией обводит взглядом клуб и хмыкает. Запустив пальцы в волосы, он вытаскивает заколку, и золотые локоны стекают по плечам. Золотая радужка словно живая...
   «Что с его глазами? Мне всегда казалось, что они карие... Линзы? Странно, никогда не слышала о таких...»
   Белая рубашка распахнута. Кожаные брюки обтягивают его, не оставляя простора воображению. Высокие сапоги, словно у пирата...
   «Какого черта тут творится ? Что это еще за компанию с собой привел ? И где Ольга Владимировна?»
   Ночная... Летняя ночь...
   «Интересно, откуда этот запах... будто цветы...»
   Запах... вкус... мысли...
   «Ну и цыпочка... Вот бы заполучить такую... а лучше сразу обеих»...
   Темно-синие глаза, до черноты, до тьмы. Страшные глаза…
   Опасность... Желание...
   «Где Славка ее откопал? Я-то думал, он мой друг...»
   Она похожа на Смерть...
   Она чему-то улыбается и прислоняется спиной к его груди. Его руки скользят по ее плечам. Она что-то шепчет ему, и он хмурится, но рук не убирает.
   Золотоволосая красавица, пришедшая с ними, хихикает... Трое парней подходят ближе и, склонив голову, переговариваются, бросая косые взгляды в сторону замершей пары...
 
   Тьфу! Почему в головах у людей такой бардак! Ладно еще секс, я привыкла к такой реакции, но вот интересно, кто это меня тут со Смертью сравнил? Видела я Привратника, даже разговаривала с ним пару раз. Ну ладно, не пару... пару сотен раз. Общего у нас — что у кошки с собакой!
   А впрочем, если задуматься, кошки и собаки очень даже похожи...
   Что самое смешное — детки ведь прекрасно знают истинный облик Изи, могли бы догадаться, кто в ее компании может появиться. Да и не узнать во мне сейчас Дракона сложновато... Нет, хорошо, они уже выпустились, точно бы влепила всем по паре... За плохо усвоенный материал.
   — Вез, ты не мог бы отвести меня в сторону, — прошипела я сквозь зубы. — Мне не нравится этот ажиотаж...
   Мы отошли к одному из столов. Вез подал мне бокал шампанского, но я жестом отказалась, ухватив стакан с соком.
   Вез приподнял бровь, насмехаясь над моим образом «трезвенницы».
   — Шампанское не мой любимый напиток, — пояснила я, — он очень сильно действует на мою нервную систему, ослабляя контроль над телепатическими способностями. Я не хочу, чтобы в моей голове звучали голоса всех присутствующих.
   Он понимающе поморщился и стер с лица улыбку. Благодаря существующей между нами связи Вез однажды прочувствовал, каково это, слышать все мысли на километр вокруг. Ему не понравилось... Он долго потом спрашивал, как я умудряюсь жить с таким даром. Как все телепаты... как еще?!
   — Ольга Владимировна? — то ли спросил, то ли констатировал подкравшийся к нам директор. — Вы потрясающе выглядите. Что заставило вас сменить... облик?
   Я пожала плечами и улыбнулась. Мне нравился этот человек, более того — я его уважала. И я была его должником — он спас мне жизнь.
   — Слава решил, что произведет фурор, явившись на праздник со столь экзотичной спутницей. Ему ведь всего четырнадцать лет, он совсем ребенок и порой любит покрасоваться. Со временем это пройдет.
   Вез покраснел. Знаю, подлый удар упоминать о его возрасте. Он не виноват в том, что демоны взрослеют уже к десяти годам.
   — Могу я пригласить вас на танец? — внезапно спросил Виктор.
   Везельвул приготовился уже прорычать что-то в ответ наглому человечишке, но я пресекла это одним движением руки.
   — Конечно, — я подала директору руку, — только надеюсь, следующий танец медленный? Я стара, чтобы дергаться в ритме подростков.
   — Я, признаться, тоже. — Впервые со времени нашего знакомства не было в его глазах подозрения и страха, только любопытство.
   Мы закружились среди танцующих пар, танец действительно был медленным.
   — Скажите, Ольга, вы останетесь преподавать? — внезапно спросил Виктор.
   Я покачала головой:
   — Нет, этот этап в жизни моего подопечного окончился, а вместе с ним уйду из вашей жизни и я. А вы хотели предложить мне остаться?
   Я лукаво покосилась на мгновенно побелевшее от такой перспективы лицо директора.
   — В общем-то, вы — неплохой преподаватель. Вы любите детей и умеете с ними ладить. Не будь вы...
   — Не будь я не человеком, вы хотели сказать? — перебила я его. — Вы не правы. Я человек, по крайней мере рождена им...
   Он переваривал эту информацию вплоть до заключительных аккордов песни. На его лице застыло странное выражение. Но вот он отпустил меня и внимательно, без тени улыбки, окинул взглядом.
   — Что же дало вам в критический момент эту невероятную силу? — внезапно прошептал он. — От кого она, эта мощь?
   — Это не сила, — так же тихо ответила я, — это лишь тень той силы, что живет в сердце каждого человека. Это может оказаться по плечу и вам, если поймете...
   — Кто вы, Ольга?
   Я уже хотела было солгать. Но какого демона! Я вижу его последний раз!
   — Я Дракон, Виктор.
   — Дракон? А кто такие Драконы?
   Мы стояли друг против друга. Я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить ему. Не знаю почему, но мне хотелось, чтобы он понял...
   — Драконы — это дети. Человеческие дети, сумевшие понять, что они боги.
   Я развернулась на каблуках и направилась к Изумруд и Везу, увлеченно спорившим о чем-то чрезвычайно важном и неотложном... в их понимании...
   Через силу улыбнувшись сестре, я подхватила Веза под руку и оттащила к столам. Я прекрасно знала, чем обычно заканчиваются перепалки этих двух взрывоопасных магов — ничем хорошим.
   Следующие два часа я танцевала. Везельвул был единственным лицом мужеского полу, кто не удостоил меня вниманием. Он стоял у столов, поглощая шампанское и бросая в мою сторону странные злые взгляды. Сначала меня это забавляло, потом смущало, а в конце концов начало раздражать. В одном из перерывов я подошла к демону и напрямик заявила, что пора бы и ему пригласить какую-нибудь симпатичную одноклассницу на танец. Если он будет таким букой, то никогда не найдет себе девушку.
   — Я люблю тебя, Силь. Мне не нужна девушка, — убийственно серьезно ответил он.
   Я засмеялась. Нет, этот пострел точно сведет меня в могилу своими шуточками.
   Я увидела, что на лице Веза нет ни тени улыбки, и смех застрял в горле тяжелым комом. Я нервно сглотнула. Что ж творится, люди добрые! Он меня решил окончательно добить! Сговорились они все, что ли?!
   — Ты серьезно? — Я покачала головой, все еще не веря в реальность происходящего. — Вез, это попахивает мелодрамой. Ладно Дариус, ему по статусу положено быть идиотом и влюбляться в первых встречных красавиц, но ты-то! Ты-то откуда набрался этих глупостей! Демоны вообще не знают такого слова, как «любовь»! Нет его в темных языках!
   — Ты однажды сказала, что неважно, кем мы родились. Я не знал адденской жизни, я вырос среди Драконов и людей. А люди умеют любить. От них я и научился этому.
   — Но Вез... Прошу, скажи, что ты шутишь...
   Его взгляд говорил сам за себя — грустный и насмешливый. Кажется, он искренне забавляется моей растерянностью. Да что ж творится-то?!
   — Везельвул, сотворенное дитя Дарша дай Драгона, ты запутался в своих чувствах. — Впервые я употребила это обращение по отношению к своему приемному сыну, словно напоминая о его положении. Он дернулся, будто я дала ему пощечину. — Завтра мы оба посмеемся над этой... шуткой... Но сейчас я ухожу. Я не хочу, чтобы ты сказал то, о чем потом пожалеешь. Я не хочу рассеивать твои иллюзии относительно моих чувств к тебе.
   Я никогда не бросаю слов на ветер. Развернувшись, я зашагала к выходу, провожаемая недоуменными взглядами.
   Изумруд попыталась было последовать за мной, но Дариус и Валера ухватили ее за руки, не давая сдвинуться с места Правильно. Не нужно мне сочувствия, сестричка. Дай мне спокойно подумать и понять, в чем я допустила ошибку.
   Здание клуба было почти скрыто среди деревьев. Я шагнула на одну из тропок и побрела в ту сторону, где, мне казалось, никто не помешает предаваться самоедству.
   Он догнал меня, этот идиот. Ну почему Изи не остановила его? Ну почему? Почему я сейчас скажу то, о чем впоследствии пожалею.
 
   Мы стояли под раскидистым деревом. Я прислонилась к шершавому стволу и провела ладонью по испещренной трещинами коре. Это дерево умирало, оно отжило свой срок. Тысячи лиц, десятки встреч видело оно. Оно давало приют влюбленным и беглецам, выслушивало клятвы и рыдания. Но даже ему сейчас было тревожно. Оно чувствовало, что этот разговор станет его концом.
   — Почему ты ушла, Ольга?
   — Не называй меня так. — Я поморщилась. — Это имя для меня чужое — так же, как для тебя Вячеслав.
   Он смешался:
   — Но разве ты не Ольга Сильвер дай Драгон?
   — Нет, — улыбнулась я. — Я Оливия. Ольгой звали мою мать, она была славянкой.
   — Мать? Я думал, у вас нет семей...
   — У Драконов нет... — Я не стала объяснять. Не нужно ему знать. Может, я сумею обойти в нашей назревающей ссоре скользкую тему происхождения и размножения Драконов... — Везельвул, иди в зал. Празднуй среди людей свой успех. Радуйся и мечтай о будущем вместе с ними. Ты пытаешься услышать ответ в безмолвии.
   — Ольга... Силь, почему ты не хочешь дать мне шанс? Ты ведь никогда не относилась ко мне как к сыну. Почему же ты не хочешь быть моей девушкой? Валерий ничего не скажет, он будет только рад. Я смогу сделать тебя счастливой.
   — Ты? — Нет, он все же ребенок. Я вздохнула и сползла по стволу, не обращая внимания на то, что кора оставляет затяжки на тонкой ткани платья. — Вез, ты как ребенок, который мечтает о белоснежной яхте, еще не научившись толком плавать. Ты ничего не можешь мне дать, а я никогда не смогу перестать защищать тебя. Это не любовь, это привязанность, опека, возможно, материнский инстинкт, но не более того.
   — Силь, ты так говоришь, потому что боишься потерять силу. Изи рассказывала мне об этом. Но я же не просто Сотворенный, во мне есть капелька от вас, Драконов.
   — Дело не в этом, Вез. Я не хотела говорить об этом, но иначе в твою голову ничего не вбить. Понимаешь, мы, Драконы, не появляемся на свет из материнской утробы. Мы рождаемся из ненависти и боли. Мы люди, которые погибли от рук себе подобных, но так и не поверили, что все кончено. Мы потерянные души. У новорожденного Дракона нет ничего, кроме чужой человеческой памяти и сжигающей душу боли. И каждый из нас находит собственный стержень, помогающий не сломаться. Для Изи — это ее красота и стервозность, для моего брата Рубиуса — жажда власти, а для меня — эгоизм. Я забочусь лишь о себе самой. Я люблю лишь себя. Этот принцип сильно облегчает мне жизнь.
   — Но ты ведь спасла меня, пожертвовав своей свободой! Ты любишь меня!
   — Нет, Везельвул, даже в случае с тобой я не ломала свои принципы. Я согнула их, но не сломала. Я связала наши жизни, зная, что сумею защитить тебя. Я заботилась о тебе и хранила тебя, оправдывая это тем, что таким образом я спасаю свой народ. Это не любовь, Везельвул, это долг. Я эгоистка, я не полюблю никогда и никого, я никогда больше не поставлю чью-то жизнь выше своей собственной.
   — Ты бесчувственная стерва, — спокойно произнес он. — Не знаю, норма ли это для Драконов, или только вы с Изумруд такие, но я не могу понять этого. Я верил, что ты любишь меня, верил, что я тебе не безразличен, я видел это в твоих глазах! Я не знаю, чему теперь верить!
   — Не верь ничему и никому, мальчик, — я вздохнула, — не верь, не бойся, не проси. Ты принц Аддена, ты власть. Ты не выживешь, если не поймешь одного простого правила: имеет значение лишь твоя жизнь. Нельзя отдать ее ради другого, нельзя прожить жизнь за другого, нельзя поставить чье-то счастье выше своего.
   — Это твое кредо?
   — Нет, это истина. Я расскажу тебе, как я ее осознала, и суди сам, имею ли я право так говорить...
   Я рассказала тебе о том, кто такие Драконы. Ты знаешь, что я симбиоз магии и человека. Но я не упоминала о том, как я стала Драконом, даже не говорила о том, как я жила когда-то. Наверное, это глупо, но я расскажу об этом тебе, дитя. Что бы там ни было, я твоя мать, приемная мать. Мой долг объяснить тебе, предупредить, предостеречь от ошибок.
   Я родилась в этом мире в те времена, когда люди еще не знали ни техники, ни единого Бога. Я из народа, называемого этрусками, богоизбранного народа. Меня звали Оливия, я принадлежала к аристократии этрусков. Мне повезло, в нашей культуре женщина была не просто вещью, а личностью и полноправным членом общества. Родители любили и лелеяли меня и брата, они не делали между нами разницы. Я, как и он, скакала верхом среди полей, училась сражаться и читать. Мы жили в странном, но отнюдь не плохом мире.
   Когда мне исполнилось двенадцать, я впервые влюбилась. Он был намного старше меня, но это не имело никакого значения. Такие браки не были редкостью... Я вышла замуж за человека, рассталась с семьей. Лишь Илия, мой брат-близнец, оставался мне близок, как никто...
   А потом я совершила то, что сделало меня Драконом, что убило Оливию. Я заменила мужа на храмовом алтаре, отдала жизнь, чтобы не забрали его. Я отдала свою жизнь и жизнь так и не рожденного мною младенца... Мне было почти четырнадцать лет...
   Боги диктовали нам свою волю ежеминутно. Даже перемена направления ветра считалась жрецами знаком свыше. Но яснее всего боги высказывались тогда, когда им предлагали жертву. По внутренностям жертв жрецы читали повеления высших сил. Мой муж... муж Оливии должен был стать такой жертвой. Я любила его, я была молода и глупа. И решила, что имею право выбирать. Я заменила его на белом мраморе алтаря, а он не попытался меня остановить.
   Я помню, как кривая сталь вошла в мое тело, я помню собственный крик и безумие в глазах Илии, ворвавшегося храм. Я помню металлический вкус крови, пошедшей горлом, и песнопения жрецов. Даже тогда я думала о нем, о своем любимом. Я цеплялась за ускользающую ниточку жизни, чтобы еще хоть миг побыть рядом с ним.
   Илия кричал, кричал, что не позволит мне, не даст совершить глупость. Он и сам понимал, что уже поздно, с этой грани не возвращаются, но он продолжал за меня бороться.
   А жрецы продолжали, эту тягучую, бьющую по ушам песню, призывая богов, которых не было...
   И тут я увидела глаза мужа. В них было облегчение... Он радовался, что не его жизнь сейчас дрожит на кончике зазубренного ножа.
   Я умерла в тот миг. Моя любовь, все, во что я верила, Умерло. На меня обрушилось понимание того, что я сотворила во имя этого иллюзорного чувства, которое называла любовью. Я убила собственное дитя, я отдала свою жизнь и забрала кусочек души своего брата.
   Я захотела жить... Захотела так сильно, что все остальное перестало иметь значение. Жить, но не там, в мире призраков, а здесь. Я закричала и потянула руки к небу.
   Я умоляла богов: «Дайте мне крылья, чтобы улететь отсюда. Исцелите мои раны... заберите мою боль... Я отдам за миг полета, за миг жизни»...
   И магия пришла. В тот момент, когда брат вырвался удерживающих его рук и, проскользнув мимо жрецов, упал на меня.
   В нас влилась сила и магия... дикая магия. Она нашла сосуд, человека, который мог поверить в то, что возможно все. Человека на грани между жизнью и смертью. Человека, чьим единственным желанием было жить...
   И мы стали Драконом. Я и мой брат. Одним Драконом. Одним существом. Много позже мы разделились.
   Никто не знает, кто такие Драконы. Даже рассказывая правду — мы врем, умалчиваем, уходим от истины на расстояние удара сердца...
   Никто не знает, что такое — крылья Дракона.
   Но тебе я скажу.
   Миры живые. Они неразумные, но живые. Димагия — их кровь. И крылья Дракона — это кровь породившего их мира. Кровь и слезы. Лишь умирающий ребенок в силах забрать его кровь себе...
   Наш звериный облик — лишь иллюзия, дань человеческим представлениям о Драконах. Истинный наш лик — тот, что сейчас ты видишь перед собой.
   Я — Дракон.
   Я умерла там, на алтаре, Вез. Я и мой брат мертвы. Тело, которое перед тобой — порождение магии. Оно создано моим сознанием и материально лишь потому, что я верю в его материальность. Та девочка не я, и мой брат не Рубиус. Говоря «я», я подразумеваю «она». От тех детей в нас осталась лишь память...
   И эта память заставила меня спасти тебя там... в Аддене... Даже не тебя, а не рожденного мною ребенка, убитого моей любовью...
   — Силь... — он отвел взгляд, но я успела увидеть, что в его глазах стояли слезы, — Силь, как ты можешь... Как ты можешь быть такой жестокой... Твоя история страшна, но это не повод... — он сорвался на крик, — не повод причинять другим боль! Любовь существует. Я никогда бы не предал тебя! И Валерий...
   — Ты еще ребенок, Вез. Ты еще многого не понимаешь, — оборвала я его. — Я выбрала свой путь, и не тебе его изменять... Полюби другую, забудь об этом разговоре, об этом дне. Забудь мой рассказ, тебе станет легче. Но не забывай никогда, что все имеет свою цену. Твоя жизнь для меня стоит намного меньше моей. Пока я защищаю тебя, но пройдет век... и, если я встану перед выбором: ты или я, я убью тебя, чтобы не умереть самой, чтобы защитить свой народ или потому, что мне прикажет брат. Не забывай, что я Дракон, и не пытайся судить меня по человеческим меркам. Я не человек... намного больше, чем ты можешь себе представить...