Коул Адриан. Трон Дураков (Омара - 2)

   Закончив речь, он откинулся назад, испытывая полное опустошение. Даже магические камни не смогли придать ему сил.
   Эннис Амродин прервал молчание легким покашливанием.
   - В твоих словах звучит несомненная мудрость. Мы знаем, какие беды подстерегают нас. Чего мы не знаем, так это истинной силы противника.
   - Однако ясно то, что здесь, в Каменной Твердыне, мы подвергаемся большой опасности, - подал голос Йанелгон. - Ферр-Болганов становится все больше. В последнее время они стали особенно беспокойны и все чаще нарушают наши рубежи, словно готовятся к войне. Но теперь у них появилась другая цель. Оттемар Римун. Этот Анахизер ничего не жалеет, чтобы его найти. Спрашивается, почему? - Он швырнул этот вопрос Камнетесам в лицо, точно вызов, и теперь ждал ответа.
   - Почему? - повторил Йанелгон. - Потому что он боится наследника! Боится, что тот разрушит его планы, объединив его врагов.
   - Это правда, - подтвердил Эннис Амродин. - Но правда и то, что Каменная Твердыня окружена. Скоро начнется осада.
   - Тогда мне нужно уходить как можно скорее! - воскликнул Гайл. - Я не хочу навлекать на вас такое несчастье...
   - Хорошо сказано! - перебил его Эннис Амродин. - Однако предоставь нам право самим решать, в какие неприятности впутываться. А сейчас, как мне кажется, мы должны тебя защитить. Какой помощи ты ждешь от нас?
   Несмотря на удивление, которое вызвали у него слова Камнемудра, Гайл быстро нашелся с ответом:
   - Мне нужно как можно скорее вернуться на Острова. У меня есть там враги, и, пока я их не одолею, Империя будет балансировать на грани гражданской войны. Я должен ее предотвратить, иначе моя страна потеряет все силы. Я не прошу, чтобы вы дали мне армию или хотя бы послали со мной людей. Помогите мне вернуться, и только. А потом, когда там все будет кончено, я вернусь в Теру Манга, но не один, а с большим войском, и тогда мы с Анахизером поменяемся ролями: он будет добычей, а я охотником.
   Камнемудр повернулся к Луддаку:
   - Ну что, мой король, разве это не разумная просьба?
   Тот, не меняя хмурого выражения лица, продолжал разглядывать Гайла, как вдруг за окном раздалось мощное биение крыл, и на подоконник опустился Скайрак. Вблизи он казался еще крупнее, чем в полете; его пронзительный взгляд был устремлен на Гайла. Снова зашелестели крылья, и рядом с боевым орлом появился Киррикри. Две мощные птицы сидели крыло к крылу, безмолвно глядя на людей, а за их спинами Кровавый Рог, словно меч давно забытых богов, рассекал надвое свод небес.
   Камнетесы, пораженные увиденным, не могли сдержать возгласов удивления, некоторые повскакали со своих мест. Даже невозмутимый Эннис Амродин был потрясен.
   Гайл тоже поднялся и сделал несколько шагов к окну, понимая, однако, что Скайрак все еще смотрит на него с таким видом, словно не решил, нападать или нет. Одного удара орлиных когтей было бы достаточно для того, чтобы он расстался с жизнью.
   Гайл осторожно погладил белоснежные перья Киррикри, потом медленно протянул дрожащую руку к орлу. Пернатый хищник склонил голову, и в какой-то момент человек подумал, что тот сейчас просто перекусит ему пальцы своим острым, как хорошо отточенный меч, клювом, однако вместо этого огромная птица позволила погладить себя по шее. Не веря своему счастью, Гайл вновь повернулся лицом к собравшимся.
   - Когда я вернусь в следующий раз к вам в горы, - произнес он неторопливо и отчетливо, - моя армия будет в вашем распоряжении.
   Эннис Амродин откинулся назад и издал громкий вздох облегчения, а Йанелгон заулыбался так солнечно, будто победа уже была одержана.
   Луддак подошел к Гайлу и положил свою массивную руку ему на плечо.
   - Настало время подумать о будущем и отодвинуть историю в сторону, сказал он и тоже улыбнулся.
   Не успели его слова отзвучать, как десяток тяжелых кулаков с грохотом опустился на стол, но на этот раз не в знак протеста, а для выражения согласия. Гайл бросил взгляд на Сайсифер: у девушки был такой вид, словно и она только что прошла через тяжелое испытание, из которого не надеялась выйти живой.
   По всему Медальону звонили в колокола. Печальный бас большого колокола то и дело перекрывал гудение остальных, и даже Теннебриель со своего балкона, обращенного в сторону лагуны, хорошо слышала его размеренные удары. Девушка знала, почему так беснуются колокола: Кванар Римун наконец-то приказал долго жить.
   Глядя на дорожку из лунного серебра, которая дрожала далеко внизу на черной воде, Теннебриель предавалась своим мыслям. "Скоро, - думала она, я буду Императрицей, и тогда не станет ненастоящей Теннебриель, этой пугливой девочки-глупышки. А Эвкор Эпта будет выпрашивать милостей у меня и делать, что я ему прикажу. Скоро".
   Вдруг позади нее раздался шелест. Девушка обернулась, пружинистая, как молодая кошка, и увидела Улларгу. Старуха застыла в таком глубоком поклоне, что ее лоб едва не касался пола. "При моем дворе все будут кланяться именно так, - подумала Теннебриель. - После долгих лет, впустую потраченных на этом острове, я об этом позабочусь".
   - Ну что, старая, пришла порадоваться нашему скорому триумфу или боишься, что при моем дворе для тебя не найдется места?
   Улларга сухо рассмеялась, но молодая женщина, очевидно, нервничала.
   - Надеюсь, что теперь, когда у тебя будут тысячи лучших слуг, ты не забудешь старую Улларгу?
   Теннебриель смягчилась:
   - Нет. Ты всегда была добра ко мне, хотя учила строго. - И она усмехнулась.
   - Для твоего же блага, госпожа моя, или, быть может, мне следует сказать "Императрица"?
   - Кто бы мог подумать, что угрюмый погребальный звон может звучать так мелодично! - "Но насколько счастливее была бы я, находись Оттемар в моей власти! Проклятье, и где только он прячется?"
   - Ты довольна, госпожа моя, - сказала Улларга и сделала шаг вперед. Однако не вполне. Могу ли я сделать что-нибудь еще для твоего удовольствия?
   Теннебриель вздрогнула. Неужели старуха прочла ее мысли? В последние недели у нее был такой вид, будто она внезапно поумнела, будто жизнь, проведенная в рабстве, странным образом пошла ей на пользу. Может быть, мысли о будущем Теннебриель так ее изменили?
   - Почему ты так думаешь?
   - Ах, мое дорогое дитя, теперь, когда ты станешь Императрицей, тебе предстоит узнать, что мир вокруг полон врагов. Некоторых тебе не следует опасаться: они лишь пошепчутся у тебя за спиной и перестанут. Но есть и другие, те, которые будут плести заговоры и интриги. У каждого правителя есть такие враги.
   - А ты уже знаешь, кто мой враг?
   - Почти. Я слышу многое из того, что происходит на Золотых Островах.
   - Да?
   - Один враг у тебя есть наверняка. Тот, кого многие считают погибшим. Он - прямая угроза твоему наследованию.
   Теннебриель напряглась. Что было известно Улларге?
   - О чем ты? Какой еще враг?
   - Тебя не зря учили семейной истории. Ты знаешь ее лучше, чем кто бы то ни было, кроме, разве что, Эвкора Эпты. Тебе известна история Оттемара Римуна.
   При звуке этого имени, произнесенного голосом старой служанки, девушка похолодела.
   - Разумеется.
   - Он жив, - заявила Улларга напрямик. - Или ты знаешь?
   - И что?
   - Он истинный наследник. У него прав больше, чем у тебя.
   Глаза Теннебриель сверкнули, и она, грозно сжав кулаки, выпрямилась во весь рост перед старухой.
   - Говори прямо!
   - Я не хочу, чтобы он украл у тебя трон. Есть и другие, кто предпочел бы видеть его мертвым.
   "Например, Эвкор Эпта", - подумала Теннебриель. Девушка всеми силами стремилась сохранить самообладание, но осведомленность старухи ее ужасала. Неужели она подслушивала их с Кромалехом? Могли ли они быть настолько неосторожны? Правда, Улларга поклялась, что никому не расскажет про них с Кромалехом, но что же она слышала?
   - И кто же эти остальные?
   - Теперь, когда Кванар Римун умер, настала тебе пора узнать, что ты не одинока, госпожа моя. Многие готовы служить тебе, есть и те, кто не откажется вступить с тобой в союз.
   - Не понимаю.
   - Ничего, поймешь со временем, госпожа моя. Тебя долго держали здесь, вдали ото всех, и точно так же другой властелин в горах на далеком севере собирался с силами, прежде чем явить себя миру. Его держава по мощи не уступит Империи, но его народ терпит притеснения. Чтобы освободить своих подданных, он хочет вступить в союз с тобой, будущей владычицей могучего королевства.
   - А кто он такой?
   - Анахизер. Он обещает оказать тебе поддержку, если ты, в свою очередь, поможешь ему, когда он будет в этом нуждаться.
   Глаза Теннебриель превратились в две подозрительные щелочки. Что это, старческий безумный бред? Улларга рассуждала о вещах, само упоминание о которых никогда прежде не слетало с ее языка. И почему это она, Теннебриель, должна искать союза с каким-то заштатным монархом?
   - Все будет зависеть от того, что он сможет для меня сделать, ответила она. - Как он сможет поддержать меня из такой дали?
   Улларга перешла на еле слышный шепот, словно боялась, что игривый ночной ветерок подхватит ее слова и донесет до посторонних ушей.
   - Сейчас Оттемар блуждает именно в тех горах, где находится резиденция северного монарха. Скоро он окажется у Анахизера в плену. Многие ищут наследника, но только Анахизеру удастся его заполучить. И тогда он уничтожит всех остальных, и твоих врагов вместе с ними. Подумай об этом, госпожа моя!
   - Какая чушь! С чего это я должна тебе верить, Улларга?
   - Есть способ заставить тебя поверить, госпожа моя, - заклохтала старуха, радуясь, что ей удалось наконец завладеть вниманием хозяйки.
   - А именно?
   - Анахизер рассылает своих слуг в дальние края. Бывают они и здесь. Я не однажды говорила с ними. Вот и сегодня мне предстоит встреча с некоторыми из них. Скажи, что поможешь их хозяину, и в следующий раз они принесут тебе голову Оттемара Римуна.
   Теннебриель вся внутренне сжалась. Неужели это та самая Улларга, которую она знала столько лет? И потом, что значит "принесут голову Оттемара", когда он нужен ей живой? С другой стороны, если игра станет слишком рискованной, то, может быть, безопаснее убить его?
   - А у Оттемара есть союзники?
   - Разумеется, госпожа моя. Они тоже ищут его, в том числе и в эту самую минуту, пока мы с тобой разговариваем.
   - Тогда он должен умереть.
   - Госпожа, пойдем со мной ненадолго. Поговори со слугами Анахизера.
   Теннебриель нервно оглянулась.
   - А где они?
   - Глубоко внизу. Там, где их никто не увидит.
   Девушка впала в долгую задумчивость, но в конце концов кивнула, соглашаясь. Ей хотелось знать больше. Она завернулась в плащ и пристегнула к поясу кинжал, позаботившись, однако, о том, чтобы старуха ничего не заметила.
   Потайными путями старая служанка провела ее в заброшенные покои башни, а оттуда еще дальше в глубь земли. В руках она несла тонкую лучину, которая разгоняла тени, чем дальше, тем теснее обступавшие их обеих на пути вниз. Улларга спускалась по старым заброшенным коридорам легко, вприпрыжку, словно юная девочка. Теннебриель осторожно шла за ней, ни на секунду не выпуская рукояти кинжала, и дивилась числу подземных коридоров и сложности их переплетения. Наконец один из ходов привел их в просторную пещеру, вырытую глубоко под основанием башни. Девушка услышала плеск воды и остановилась. Улларга оглянулась и подала знак идти дальше. Они стали спускаться к воде, осторожно ставя ноги на склизкие полуразрушенные ступени. Вскоре перед ними раскинулось подземное озеро, такое большое, что скорее походило на море. Теннебриель удивилась: она была убеждена, что дорога давно привела их под морское дно.
   Они остановились, и в пещере повисла тишина. Теннебриель вдруг стало не по себе при мысли, что ее жизнь сейчас полностью в руках старухи, которая, возможно, спятила или вступила с кем-нибудь в заговор против нее. И все же любопытство оказалось сильнее страха, и она терпеливо ждала, что будет дальше. Тем временем Улларга подняла лучину высоко над головой. Откуда-то сбоку послышались голоса.
   - Кто идет? - прошипел один.
   - Это я, Улларга. Подойдите сюда! - резко бросила старуха.
   Три силуэта отделились от поверхности воды и двинулись к ним, прикрывая лица от света. Теннебриель не могла разглядеть их как следует, но это явно были не люди.
   - А это еще кто? - прошептала она испуганно.
   - Это изиклены, госпожа. Слуги того, о ком я говорила. Они путешествуют под водой на большие расстояния. Слушайте меня! - окликнула их Улларга. - Хорошая новость для вашего хозяина в Теру Манга. Император умер.
   Трое зашушукались, обсуждая услышанное. Теннебриель радовалась, что темнота избавляет ее от необходимости скрывать отвращение, которое они у нее вызывали.
   - Перед вами стоит Теннебриель. Посмотрите на нее как следует! Она будет Императрицей. Скажите вашему повелителю, что она готова стать его союзницей. Но сначала он должен выполнить свое обещание и уничтожить Оттемара Римуна. А вы принесете нам его голову.
   - Будет сделано, - ответила одна из тварей, удачно подражая голосу человека.
   - Передайте вашему хозяину, пусть изничтожает врагов Теннебриель, где бы он их ни встретил. К ним относятся все сторонники Оттемара Римуна.
   - Будет сделано, - отозвался тот же голос.
   - Подождите! - воскликнула Теннебриель, увидев, что твари уже собрались вернуться в родную стихию. Те задержались на мелководье.
   - Чего еще ты хочешь? - спросила Улларга.
   Девушка давно уже чувствовала, что события происходят как-то слишком быстро, слишком гладко. У нее возникло подозрение, что кто-то, возможно Улларга, манипулирует ею. Она не могла этого допустить: если кто и мог контролировать ситуацию, так это она.
   - Знают ли эти твари, где сейчас Первый Меч?
   Водяные снова зашушукались, но ничего не ответили.
   - Что тебе еще от него нужно? Поиграла, и хватит! - напустилась на свою воспитанницу старуха. Глаза ее сверкали невиданным прежде гневом и ожесточением. Да как она смеет говорить о Кромалехе так, будто тот всего лишь игрушка, как у нее язык поворачивается сводить все, что было между ними, до простого ублажения плоти!
   - Он верен мне, - парировала девушка, сдерживая, однако, свои истинные эмоции. - Я не позволю причинить ему вред. Если ваш хозяин хочет союза со мной, - обратилась она к водяным тварям, - то одной головы Оттемара Римуна мало. Пусть еще проследит за тем, чтобы Кромалех вернулся домой целым и невредимым. Он отправился на поиски наследника. Приведите его обратно.
   - Это что, необходимо? - окрысилась Улларга. Тут девушка, не сдерживаясь, обрушила на нее весь свой гнев:
   - Да! Если с его головы упадет хотя бы один волос, моя месть будет беспощадна. Заруби это себе на носу, Улларга. Я высоко ценю твою верность мне, так почему же я не должна столь же высоко ставить верность Кромалеха?
   Старуха кивнула изикленам:
   - Хорошо. Делайте, как она велит.
   Не успели женщины оглянуться, как твари уже скрылись под водой. Улларга жестом показала Теннебриель, чтобы та поднималась.
   - Глупо с твоей стороны связывать себя по рукам и ногам этим Кромалехом, - ворчала она на ходу. - Он честолюбив. Скоро власти над одними Убийцами ему покажется мало.
   "Глупо! И она смеет говорить мне такие вещи! - мысленно ужаснулась Теннебриель. - Кто бы мог подумать, что дело дойдет до этого".
   - Я же сказала, он мне верен, - холодно произнесла девушка вслух. Смотри, чтобы и о тебе я впредь могла говорить то же самое.
   Улларга ответила ей подозрительным, почти наглым взглядом, и девушка вновь почувствовала, что ее старой служанкой овладело какое-то зло, которое никогда не проявляло себя прежде. Вдруг старуха развернулась и с поразительной для ее лет легкостью понеслась вверх по лестнице. Теннебриель пошла за ней, то и дело бросая опасливый взгляд назад, во тьму, и напряженно обдумывая события последнего часа. "Что же на самом деле известно Улларге?" - спрашивала себя девушка, сверля взглядом спину служанки. Неужели служанка хоронилась по углам и подслушивала все их разговоры с Кромалехом? Невозможно. Но теперь уже ни в чем нельзя было быть уверенной - слух у старухи оказался куда острее, чем предполагал ее возраст. Кому же она на самом деле служит? Кромалеха она явно не любит, даже презирает, и что может помешать ей потихоньку ускользнуть вниз, поговорить с этими отвратительными водными тварями и отменить ее, Теннебриель, приказ? При одной мысли о смерти Кромалеха ей стало так страшно, что она даже перестала дышать. "Что же я наделала! Я то и дело посылала его с разными поручениями, как будто так и надо, но если я завоюю трон, а его не будет рядом, то зачем мне тогда это все?"
   Чем дольше она об этом думала, тем сильнее укреплялась в мысли, что Улларга представляет серьезную угрозу. Прежде старуха никогда не вмешивалась в ее дела, но, если этот странный союз с севером принесет плоды, она станет еще более опасной. Зная о ее связи с Кромалехом, она будет помыкать ею, угрожая пойти к Эвкору Эпте и все ему рассказать.
   Они уже достигли того места, где лабиринт подземных ходов вливался в систему коридоров нижней части башни, когда Теннебриель почувствовала, как мир завертелся вокруг нее волчком. Информацию, посланную этому северному властелину, уже не остановить. Оттемар умрет, а Кромалех вернется домой целым и невредимым. Единственным препятствием на пути к этому может быть старуха. Значит, ее надо устранить. Посадить под стражу? А может, убить? Эта мысль, будто продиктованная извне какой-то темной силой, ужаснула Теннебриель. Девушка поспешила выбросить ее из головы.
   Старуха, шедшая впереди, вдруг запнулась, словно подслушав ее мысли, и едва не уронила факел в пропасть, над которой висела лестница. С громким проклятием она ухватила лучину за самый кончик и позвала на помощь. Теннебриель не задумываясь наклонилась над ней и протянула руку. Пальцы старухи тут же сомкнулись на ее запястье, и девушка ощутила угрозу. Сколько она себя помнила, эти самые пальцы ласкали ее, одевали, помогали причесываться, но сейчас они были не такие, как всегда, - жесткие, холодные, чужие. Как только Теннебриель это осознала, лицо Улларги переменилось: глаза вспыхнули и превратились в две черные дыры на гладкой, лишенной всяких черт маске. Морщины и складки, естественные на лице пожилого человека, исчезли, точно кто-то собрал кожу на ее затылке в кулак и натянул, как шкуру барабана. Из раскрытого рта вырвался вой то ли боли, то ли злобы.
   Меж тем пальцы все крепче и крепче сжимались вокруг запястья Теннебриель, и девушка почувствовала, что просто так ей не вырваться. Слепой взгляд черных провалов, зиявших на незавершенном лице, лишал девушку воли, но она, собрав в кулак последние остатки самообладания, выхватила из-за пояса кинжал и вогнала его в горло старухе по самую рукоятку. Рот Улларги распялился во всю ширь, словно пытаясь поглотить девушку в предсмертном усилии, из него вырвался крик бессильной ярости. Полные злобы и ненависти глаза по-прежнему не отпускали. Кровь потоком хлестала из раны, но старая карга упорно продолжала цепляться за девушку руками. Тогда Теннебриель схватила со ступенек горящий факел и ткнула им в державшую ее руку. Улларга завизжала, выпустила запястье и тут же попыталась ухватить ее за лодыжку. Нож все еще торчал у нее из горла.
   Девушка вновь замахнулась факелом, на этот раз ударив Улларгу прямо в лицо, и та, выпустив ее ногу, с воем полетела в пропасть. Теннебриель была уверена, что если нож не смог прикончить ее, то это наверняка сделают острые камни на дне пропасти.
   Девушка отпрянула от края обрыва. Ее трясло с головы до ног и слегка тошнило. Она села на ступеньки и отдышалась. Улларга. Что же такое с ней случилось? Эта тварь - наверняка это была не она. Теннебриель сжалась в комочек, изо всех сил стараясь удержать слезы раскаяния. "Улларга! Что я натворила? Я должна была спасти тебя от этого ужаса".
   С усилием девушка встала на ноги. И все же она только что истребила что-то мерзкое. Но что? Наемника той самой северной державы? Может быть, и к лучшему, что Улларга умерла, по крайней мере, теперь она свободна. И Теннебриель опрометью кинулась вверх по лестнице, торопясь попасть в свою комнату. Там она бросилась в воду, чтобы смыть с себя грязь, которая, как ей казалось, пристала к ней за эту ночь. Отмываясь, она продолжала представлять себе враждебную северную страну и опасности, которые та могла таить для ее возлюбленного.
   Глубоко под светлыми покоями Каменной Твердыни, в потайных пещерах, куда редко забредали Камнетесы, горел тусклый огонек. Две массивных фигуры осторожно двигались по древнему подземному коридору. В руках у одного был светящийся каменный жезл.
   - Далеко еще? - пробормотал второй. Их прогулка началась уже давно, и последние полчаса он беспрерывно ворчал.
   - Я уже слышу воду, - раздраженно ответил первый. Они посмотрели друг на друга, но, не в силах выдержать пристальных взглядов, виновато отвели глаза.
   - Мы проделали такой долгий путь, - начал тот, что был с жезлом. Неужели теперь мы повернем назад и забудем, зачем пришли? Или приведем план в исполнение?
   Наступила долгая пауза. Наконец ворчун кивнул:
   - Нет. Идем. Мы делаем это ради нашего народа. И ради Каменной Твердыни.
   Первый согласился. Тут раздались еще чьи-то шаги, и он устремил взгляд вперед. В узкий круг света, отбрасываемый жезлом, вступило какое-то существо.
   - Люди Каменной Твердыни, - проскрипел он. Его голос зазмеился по стенам коридора. - Странные союзники для изикленов.
   Оба Камнетеса разозлились.
   - Все, что мы делаем, делается на благо нашей Твердыни. У нас нет желания смотреть, как орды твоего хозяина накинутся на нашу прекрасную крепость и сотрут ее с лица земли.
   - До тех пор пока наследник в вашей цитадели, орды Ферр-Болганов будут множиться и множиться вокруг. А когда они придут за ним, Каменная Твердыня падет.
   - Не бывать этому, - воспротивился первый Камнетес. - Нам не нужен ни он, ни его ненавистная Империя. Они затопили наши земли, а потом украли их у нас. Слишком многие из нас не в меру расчувствовались, включая и Камнемудра.
   - Но мы не согласны жертвовать собственным домом ради какого-то Римуна.
   - Так отдайте его нам, - прошипел изиклен.
   - У нас его нет. Слишком зорко его охраняют. Но есть один способ. Скоро он покинет Твердыню и вернется обратно на Золотые Острова.
   Изиклен раздраженно зашипел:
   - Так не годится!
   - И не надо. Мы знаем маршрут. Его будут сопровождать Камнетесы. Они пойдут на север, потом на запад, а оттуда спустятся к морю. Возле деревни Вестерзунд их будет ждать корабль.
   - А ведьма? - спросил слуга Анахизера. - Она пойдет с ним?
   - Да. У нее много сторонников среди наших. Она дочь Брэннога, короля Земляных Людей, хотя сам он родился наверху. Но мы - Камнетесы, и отнюдь не все из нас радуются присутствию Земляных Людей на нашей земле. Пусть Империя падет, и пусть Камнетесы остаются Камнетесами.
   - Понятно, - кивнул водяной. - Отлично. Я прослежу, чтобы Анахизер узнал об этом. Осада прекратится. Каменная Твердыня будет спасена.
   - Большего нам и не надо.
   Камнетесы проводили взглядом удалявшегося изиклена. Еще некоторое время они стояли и молчали.
   - Жестоко это все, - промолвил наконец главный.
   - Ага, - поддакнул его спутник. - Но в Теру Манга кишмя кишит всякая нечисть. Мы должны обезопасить Каменную Твердыню. А для этого любые средства хороши.
   - Союз с Империей - чистое безумие. Она превратит нас в своих рабов. Лучше смерть.
   - Да. Смерть и чистая могила высоко в горах.
   Они повернулись и зашагали наверх, туда, откуда пришли, но в сердцах их не было радости от того, что они сделали.
   Часть четвертая
   НАСЛЕДНИК
   Глава 16
   ВЕСТЕРЗУНД
   Остаток дня и всю следующую ночь Гайл и Сайсифер провели в Каменной Твердыне, отсыпаясь. Еще никогда и нигде не спалось им так легко и спокойно, как в неприступной крепости Камнетесов. Они проснулись на рассвете, бодрые и свежие, словно и не было тяжкого путешествия через горы Теру Манга. Впервые в жизни Гайл почувствовал, как магия земли питает его силы: ощущение, хорошо знакомое Брэнногу и его дочери. Он оделся, пребывая в радостной уверенности, что собравшимся вокруг крепости силам зла недолго осталось праздновать победу. Стоя у окна, он наблюдал, как первые солнечные лучи коснулись пиков Теру Манга и те вспыхнули, словно костер. Ему даже показалось, что он видит отблески моря у самого горизонта. Пока он стоял и любовался рассветом, мысли его вновь обратились к Сайсифер, с которой им столько довелось пережить вместе, и тут же ощущения прозрачности, с которым он поднялся с постели, как не бывало. Он всегда считал ее красивой, хотя она и не была похожа на куртизанок Золотого Города, из кожи вон лезших, чтобы привлечь внимание какого-нибудь вельможи или хотя бы вхожего во дворец человека. Сайсифер была сама естественность, никакие ухищрения по части обольщения мужчин не были ей ведомы. Однажды Гайл предложил ей разделить с ним трон, но это было сказано в тот момент, когда ему грозила серьезная опасность и когда силы зла в Ксаниддуме овладели его разумом. Тогда она отказалась, а позже простила его за это предложение, но он так и не был до конца уверен в ее искренности. С тех пор судьбы их были связаны лишь в силу обстоятельств, не более того.
   Усилием воли он заставил себя прекратить думать о ней, повернулся спиной к окну и вышел из комнаты. Между его спальней и покоем Сайсифер находился небольшой зал, где он застал девушку, которая уже завтракала свежеиспеченным хлебом в компании нескольких Земляных Людей. В чистом утреннем свете она была еще красивее, чем обычно, и у Гайла при виде нее захватило дух. Девушка и странные человечки были поглощены разговором и, судя по румянцу, окрашивавшему их щеки, чрезвычайно довольны друг другом. Однако стоило Гайлу появиться в дверях, как Земляные Люди тут же вскочили на ноги, явно чувствуя себя неловко в его присутствии. Но он приветливо поздоровался с ними и тоже сел за стол. Вскоре пришел Умлак.