Страница:
Заметив, что окружающие с жалостью смотрят на плачущего Джоффри, она пришла в еще большую ярость. И ей стало противно. Она уткнулась лицом в пальто Уильяма Темплтона, а он крепко прижал ее к себе, бормоча:
– Все хорошо. Все будет хорошо.
Сара Райан следила взглядом за дочерью. Рядом с Морой, как всегда, стояла Карла. Слева от самой Сары – Джоффри, а справа – ее внук Бенни. Она обняла внука за плечи, но он сбросил ее руку. В свои одиннадцать он считал себя слишком взрослым, чтобы его обнимали, считал себя мужчиной. Он хотел бы стоять рядом с отцом и дядьями, но ему не позволили. Он любил дядю Майкла и, сам того не зная, был копией Майкла в детстве. Те же черты лица, то же выражение глаз. Сара и Джэнайн в нем души не чаяли и не подозревали, что со временем он станет еще большим женоненавистником, чем Майкл.
Все внимание Сара сосредоточила на своей единственной дочери. Лучше бы она ее хоронила сегодня. Как ни плох был Майкл, она предпочитала его дочери. Мужчина, по самой своей природе, дикий, считала Сара, это проверено жизнью. А вот женщина, даже сильная, не должна быть агрессивной. Она видела, как женщины дерутся на улицах – те ирландки, которых в прежние времена называли "старые платки". Ее родная мать слыла в Шефердз-Буше самой рассудительной. И Сара никогда не простит дочь за то, что та пошла по такому пути. Она не способна была понять, что Майкл и Мора – одна целое, что они, как близнецы, появившиеся на свет с промежутком в годы. Не способна была увидеть, что ее дочь любила брата, любила всей душой, отчаянно. Что с шестнадцати лет, с момента ее разрыва с Терри Пезериком и того злополучного аборта, она внутренне медленно умирала, и вся ее боль и все страдания рано или поздно должны были выплеснуться наружу. Воспоминание об аборте Сара отодвинула подальше, в глубины своего сознания, а если и думала иногда об этом, старалась оправдать себя в собственных глазах рассуждением о том, что у ребенка ее дочери просто не было права на жизнь.
Терри Пезерик мысленно улыбнулся. Заметил он и нескольких "заднескамеечников", выглядевших мрачно и нервно. "Хотел бы я знать, сколько они должны?" – подумал он, продолжая разглядывать пришедших на похороны. Были здесь довольно известные боксеры, спортивные дельцы, крупные гангстеры из Ливерпуля и Бирмингема. Они приехали, чтобы присутствовать на похоронах, выразить свои соболезнования, а заодно посмотреть, как теперь обстоят дела с территорией. Не появилась ли для них какая-нибудь лазейка. Выяснить сильны ли по-прежнему Райаны. Терри насчитал трех членов Королевского суда и двух судей. Одного из них с треском выгнали с занимаемой должности за пристрастие к мальчикам и детской порнографии. "Такой совсем пустяковый дефект", – пошутил сам с собой Терри. Были тут и обычные подонки, преимущественно из тех, кого используют лишь на короткое время; все, как один, в костюмах, купленных по каталогу, и все с нервными тиками. Со смертью Майкла их криминальная карьера закончилась, и теперь им оставалось лишь вспоминать, как эти несколько лет Майкл их выручал в трудную минуту.
Потом Терри увидел, что люди потянулись к машинам – похороны закончились. Тут Терри заметил Мору. И как всегда, при взгляде на нее почувствовал знакомое напряжение где-то внутри. Она была все так же хороша, и в памяти Терри возникла их последняя ночь.
Он до сих пор не женился, и все из-за этой высокой стройной женщины, не брезговавшей никакими средствами для достижения своих целей. Терри опустил стекло машины и подставил лицо холодным струям дождя.
Мора направлялась к траурной машине, когда увидела того, которого и любила, и ненавидела. Он наблюдал за ней. Уильям, державший в это время руку на ее талии, почувствовал, как напряглось все ее тело. Он прижат ее покрепче к себе, но она отстранилась и пошла к машине Терри.
– Проклятие! Надеюсь, они не причинят нам вреда! – Это произнес молодой констебль. Его страх показался Терри забавным, но ему было не до смеху. Он не отрываясь смотрел на приближавшуюся Мору. Ее хрипловатый голос, когда она заговорила, заставил его сердце учащенно забиться.
– Привет, Терри. Давно не виделись.
– Привет, Мора. Слишком давно. – Они не в силах были отвести глаз друг от друга. Эта внезапная вспышка не укрылась ни от Уильяма Темплтона, ни от полицейских.
– Сожалею, что твой брат умер.
В этот момент подошли Гарри и Лесли, за ними тащился пьяный Ли. Им не нравилось, что тут торчит полиция и пресса. У выхода с кладбища дежурила целая кинокоманда, снимавшая на пленку всех оказавшихся здесь знаменитостей. Мертвый Майкл интересовал репортеров не меньше, чем живой.
Гарри наклонился к сидевшему в машине Терри:
– Почему бы тебе не убраться отсюда к той самой матери, а? Мики мертв, а ваша банда никак не может оставить его в покое.
Лесли и Ли с угрожающим видом стояли рядом. Атмосфера накалялась.
– Прекрати, Гарри! – В голосе Моры звучали металлические нотки.
Гарри в гневе повернулся к ней:
– Да ведь они – полицейское "дерьмо", только переодетые в гражданское.
– Ну-ка, заткнись! Сегодня я не потерплю никаких стычек. На нас уже пялятся. Пора уезжать.
От ее ледяного тона братья на миг растерялись. Но порядком поднабравшийся Ли не внял предупреждению Моры и, шатаясь, двинулся к машине.
– Эй вы, подонки! – Он громко икнул.
Мора, словно тисками, сжала его руку и сквозь зубы обратилась к Гарри:
– Уведи-ка его куда-нибудь подальше, а то я за себя не ручаюсь.
Она толкнула Ли к Гарри и Лесли.
– Я позже с вами разберусь. А сейчас забирайте его и проваливайте, чтобы я вас не видела.
Братья поспешили увести Ли. Вокруг них уже стали собираться люди. Этот небольшой скандал, Мора знала, не прошел незамеченным. Она кивнула Терри и пошла к своей машине.
Злясь на Ли и Гарри, она понимала, что сама виновата в случившемся. Нечего было заговаривать с Терри. Она повела себя как настоящая дура, но это было выше ее сил. Стоило ей увидеть его, как к ней вернулись тоска и желание, которые она столько лет пыталась в себе подавить.
Сара видела, как Мора разговаривала с полицейским, и остановила на Терри Пезерике долгий тяжелый взгляд.
Он сидел в машине и смотрел, как Мора удаляется от него. Двое других полицейских были напуганы.
– Я, сэр, было подумал, что мы все сейчас окажемся рядом с покойником!
Терри оторвал глаза от Моры и посмотрел на молодого человека.
– Нет, сынок, тебе не грозила опасность. Даже Райаны не убивают среди бела дня.
Его друг, сержант полиции Крэнмер, пересел из другой полицейской машины в "сьерру" Терри.
– Я смотрю, твоя прежняя пташка не забыла тебя, а?
Терри засмеялся:
– Заглохни, Крэнмер.
Но Крэнмер продолжал болтать, а Терри размышлял о том, придет ли этому когда-нибудь конец. Ведь каждому новому офицеру, едва он появлялся на Вайн-стрит, рассказывали его историю, и она, что самое забавное, производила впечатление. Раздумывая о двойных стандартах, существовавших в его мире, Терри покачал головой.
Тот ответил ей в микрофон:
– Слушаю, мадам.
– Будьте добры, отвезите нас в "Брэмли Армс". Мы пока не поедем домой.
Водитель кивнул и тронул лимузин с места, оставив позади кладбище при королевской церкви Святой Девы Марии. Через несколько минут они подъехали к "Брэмли Армс", вышли и; машины и направились прямо в бар в заднем помещении ресторана.
На столике стояла бутылка "Реми Мартэн" и два бокала. Мора сняла пальто и перчатки, села и налила в бокалы спиртное, ничем не разбавив его.
Рой тоже сел и с бокалом в руке ждал, когда Мора заговорит.
Мора залпом проглотила бренди и закурила, глубоко затянувшись. Рой заметил, что руки ее дрожат.
– Ты видел могилы Антони и Бенни? У них заброшенный вид. Напомни, чтобы я позвонила в контору на кладбище.
Рой кивнул. Он видел, что Мору лихорадит.
Глядя на Роя, Мора думала о том, как сильно он похож на Майкла. Все братья были похожи на Майкла. Ей захотелось плакать. Плакать навзрыд. Она налила себе еще бренди и снова выпила. Встреча с Терри разбередила старые раны.
– Я хотела поговорить с тобой, как со старшим в семье, Рой.
Он удивился:
– А как насчет Джоффа?
Мора вздохнула и медленно, очень подробно, принялась рассказывать Рою, как обстоят дела. Хоть это отвлекало ее мысли от Терри Пезерика. К тому же она была рада, что можно с кем-то поделиться мучившей ее тревогой и что-то спланировать. Выслушав ее, Рой побледнел и плотно сжал губы.
– Значит, Мики заложил он? Ты это имеешь в виду, да?
Мора кивнула.
– Я убью его, Мо! Прикончу ублюдка! – Он вскочил со стула словно собираясь немедленно исполнить свое намерение.
Мора схватила его за руку:
– Не беспокойся. Я же сказала тебе, что этим займется сейчас Келли. Ведь он перед Майклом в долгу.
Рой сел и вытер пот с лица.
– Я чувствовал, что не все ладно, Мо, но никак не мог понять, в чем дело. Подумать только, Джоффри столько лет носил камень за пазухой. Грязный подонок!
– Так вот, Рой, это известно только мне и тебе. Пусть так и останется. Особенно теперь, когда Мики умер. Теперь мы должны быть на передовой.
Рой медленно кивнул.
– А почему ты мне никогда не говорила об этом?
Мора тяжело вздохнула.
– Мы с Мики были уверены, что контролируем ситуацию. Джофф работал на нас. Нам казалось, что стычка, происшедшая несколько лет тому назад, заглохла. В общем, были миллионы причин. Я никогда не желала смерти Джоффри. Никогда. До тех пор, пока не убили Майкла. Господи Иисусе, я даже пыталась его спасти! – Голос Моры дрогнул.
Рой налил еще бренди и вложил ей в руку стаканчик со льдом. Она отпила чуть не половину, чтобы хоть немного расслабиться.
– Что же теперь будет с нашим бизнесом?
– Первое, что я хочу сделать, это передать доки в ведение Уилли и бухгалтеров. Уилли наш партнер, и ему можно доверять. Необходимо также расширить и другие операции. И еще мне хотелось бы избавиться от этого золотого миллиона. У нас с Майклом были кое-какие каналы на островах Ла-Манша, через один из них можно отправить туда большую часть золота. Но мне нужен помощник, Рой. Вот я и обращаюсь к тебе. Что ты на это скажешь?
– Ты знаешь мой ответ, Мо. – Он ласково взял ее за руку. – Как скажешь. Ты же у нас самая мозговитая. А меня Джэнайн называет тупицей. – Он усмехнулся.
– Послушай, Рой, – не без раздражения возразила Мора, – диплома у тебя, может, и нет, но соображаешь ты неплохо. Так что Джэнайн лучше прикрыть свой сифон.
– Успокойся, Мо. Ей только кажется, что она верховодит в семье. На самом деле это далеко не так. – Густые черные брови Роя взметнулись вверх, и он улыбнулся. Мора тоже не сдержала улыбки.
Рой поднял бокал:
– Давай, девочка, выпьем за нас!
– За Райанов!
Они выпили, и Мора встала, неразбавленное бренди ударило в ноги.
– Лучше бы поехали на поминки. Такое горе, а я набралась.
– Сегодня, Мо, это просто необходимо.
Они рассмеялись. Правда, смех Моры скорее смахивал на истерику.
Первым, кого увидела Мора, когда они с Роем приехали, был Джерри Джексон. Она подошла к нему, бренди сделало ее разговорчивее, чем обычно, и сказала:
– Тебе, Джерри, больше чем кому бы то ни было будет его не хватать. Вы всегда были вместе.
Он печально кивнул:
– Да, Мо. Мне будет очень не хватать его. Знаешь, моя мать здесь! Она всегда любила Мики. Поздоровайся с ней ради меня. Ей будет приятно.
– Хорошо, Джерри, я непременно поздороваюсь. Она славная женщина.
– Помню, однажды, сразу после войны, нам с Мики тогда едва исполнилось двенадцать, матушка моя была "на выходе", там на Бейсуотер-роуд. Я совсем этого не стыжусь. На свои заработки она кормила нас и одевала. Так вот, мы с Мики играли, а тут в Кенсингтон-Гарденс заявились ребята постарше, целая шайка, и стали дразнить меня из-за моей мамаши. Им было уже около шестнадцати, и я испугался, Мо. Здорово испугался! А Мики набросился на самого большого из них и давай лупить. Тот дал деру. Остальные тоже струхнули. Понимаешь? Уже тогда Мики наводил страх на людей. Было в нем что-то такое. – Джерри говорил тихо и очень взволнованно. – А ты знала, что каждое Рождество он посылал моей старенькой маме подарки? Ни разу не забыл. Она получала от него открытку и сотню фунтов. Я, Мора, очень любил Майкла. Любил его до последнего дня. Что бы там о нем ни говорили.
Мору глубоко тронули слова Джерри: он по-настоящему был предан Майклу.
– Майкл тоже тебя любил, Джерри. Я знаю.
Джерри вынул из кармана платок и высморкался. Сейчас особенно было заметно, что у него нет уха, а лицо все в шрамах.
– Он тебя любил, Мо. Без памяти любил.
С трудом сдерживая подступившие к горлу слезы, Мора извинилась и прошла на кухню. Здесь стояли горы бутылок со всевозможными напитками. Мора наполнила бокал, собираясь выпить, и тут увидела последовавшего за ней Ричарда. Раньше она терпеть его не могла, как и прочих дружков Майкла, но сейчас, глядя на его бледное, с выражением искреннего горя лицо, испытала жалость.
– Мне будет его очень недоставать, Мора. Я знаю, многие нас осуждали, но мы по-своему любили друг друга. – В глазах Ричарда блеснули слезы, и Море вдруг захотелось убежать куда-нибудь. Туда, где Майкла никто не знал. Но она подавила в себе это паническое чувство. Все дело было в том, что Мора выпила лишнего. Она слышала, как ее отец пьяным голосом затянул песню.
Похлопав Ричарда по плечу, Мора вернулась в гостиную с бокалом бренди в руке. Отец пел старинную ирландскую песню "Неотесанный парень из колоний", и при его ярко выраженном "кокни" она звучала как-то странно. Прислонившись к стене, Мора внимательно слушала, с грустью глядя на этого грузного, оплывшего жиром человека.
В семье всем заправляла мать, и за все эти долгие годы Мора виделась с отцом считанные разы. Слушая, как он поет, она вдруг почувствовала, что истосковалась по нему. По его ласкам и нежным словам. Каждый в этой набитой народом комнате, наполненной сигаретным дымом и запахами духов, молча, затаив дыхание, слушал старого Бенджамина, чья песня звучала как ода его мертвым сыновьям. У многих в глазах стояли слезы.
Мора тоже смахнула слезы и подумала, что Майклу наверняка понравилось бы пение отца, будь он здесь.
Мора отпила из бокала, который сжимала в руке.
Когда Бенджамин умолк, все стали просить, чтобы он спел еще, и громче всех – Мора. Бенджамин глотнул пива, прочистил горло и снова запел:
Там, в долине такой голубой,
Ты поникни своей головой...
Мора слушала эту печальную песню и чувствовала, как постепенно ослабевает внутри горестное чувство.
Пошли это в письме, пошли же по почте,
Пошли из бирмингемской тюрьмы...
Эти песни Мора знала наизусть, в течение многих лет их пели на всех бесчисленных похоронах. После Бенджамина запела ее старая тетка Нелли, и остальные стали ей подпевать. Они пели песню ирландских повстанцев, от чего Море стало не по себе. О, если бы они знали, что именно ирландцы убили того, кого они сегодня пришли хоронить!
О, я – веселый землепашец,
Пашу свои поля.
Наутро домой отправлюсь я.
Чтобы примкнуть к рядам ИРА.
Мора поглядела на Джоффри и по выражению его лица догадалась, что он думает о том же, что и она. Ну что ж, ирландцы скоро покончат с ним, и Мора была благодарна Богу за это.
Она допила свой бренди и решила во что бы то ни стало разыскать Уильяма Темплтона. Они отправятся к ней домой и проведут бурную ночь. Это – единственный способ завершить такой ужасный день, как сегодняшний.
И Мора пошла искать Уильяма.
Глава 29
– Все хорошо. Все будет хорошо.
Сара Райан следила взглядом за дочерью. Рядом с Морой, как всегда, стояла Карла. Слева от самой Сары – Джоффри, а справа – ее внук Бенни. Она обняла внука за плечи, но он сбросил ее руку. В свои одиннадцать он считал себя слишком взрослым, чтобы его обнимали, считал себя мужчиной. Он хотел бы стоять рядом с отцом и дядьями, но ему не позволили. Он любил дядю Майкла и, сам того не зная, был копией Майкла в детстве. Те же черты лица, то же выражение глаз. Сара и Джэнайн в нем души не чаяли и не подозревали, что со временем он станет еще большим женоненавистником, чем Майкл.
Все внимание Сара сосредоточила на своей единственной дочери. Лучше бы она ее хоронила сегодня. Как ни плох был Майкл, она предпочитала его дочери. Мужчина, по самой своей природе, дикий, считала Сара, это проверено жизнью. А вот женщина, даже сильная, не должна быть агрессивной. Она видела, как женщины дерутся на улицах – те ирландки, которых в прежние времена называли "старые платки". Ее родная мать слыла в Шефердз-Буше самой рассудительной. И Сара никогда не простит дочь за то, что та пошла по такому пути. Она не способна была понять, что Майкл и Мора – одна целое, что они, как близнецы, появившиеся на свет с промежутком в годы. Не способна была увидеть, что ее дочь любила брата, любила всей душой, отчаянно. Что с шестнадцати лет, с момента ее разрыва с Терри Пезериком и того злополучного аборта, она внутренне медленно умирала, и вся ее боль и все страдания рано или поздно должны были выплеснуться наружу. Воспоминание об аборте Сара отодвинула подальше, в глубины своего сознания, а если и думала иногда об этом, старалась оправдать себя в собственных глазах рассуждением о том, что у ребенка ее дочери просто не было права на жизнь.
* * *
В машине без номерных знаков, присоединившейся к погребальному кортежу, сидели Терри Пезерик и еще два полицейских. Они записывали фамилии и номера машин тех, кого знали, и тех, в ком сомневались. Находившийся в другой машине полицейский фотограф делал снимки. Отдать последний долг Майклу Райану явились весьма влиятельные люди, и это произвело на полицейских впечатление. Видимо, у покойного были перед этими важными персонами большие заслуги. Хоронить Майкла Райана пришла также Шекспирская труппа, известная под названием "Бригада Дорогих и Любимых": так называемые респектабельные актеры и актрисы, подкармливаемые лондонскими гангстерами. Явились и высокопоставленные модельеры, в надежде на то, что их физиономии вновь попадут на страницы газет, после чего они смогут продать, скажем, в "Ньюс оф зе уорлд" свои рассказы под заголовком типа "Мои ночи любви с убийцей из страны гангстеров". И это при том, что в юго-западном Лондоне Майкл Райан был самым известным гомиком! Даже после его смерти разного рода льстецы и прихлебатели все еще стремились заполучить свою, пусть крохотную, долю отраженной славы.Терри Пезерик мысленно улыбнулся. Заметил он и нескольких "заднескамеечников", выглядевших мрачно и нервно. "Хотел бы я знать, сколько они должны?" – подумал он, продолжая разглядывать пришедших на похороны. Были здесь довольно известные боксеры, спортивные дельцы, крупные гангстеры из Ливерпуля и Бирмингема. Они приехали, чтобы присутствовать на похоронах, выразить свои соболезнования, а заодно посмотреть, как теперь обстоят дела с территорией. Не появилась ли для них какая-нибудь лазейка. Выяснить сильны ли по-прежнему Райаны. Терри насчитал трех членов Королевского суда и двух судей. Одного из них с треском выгнали с занимаемой должности за пристрастие к мальчикам и детской порнографии. "Такой совсем пустяковый дефект", – пошутил сам с собой Терри. Были тут и обычные подонки, преимущественно из тех, кого используют лишь на короткое время; все, как один, в костюмах, купленных по каталогу, и все с нервными тиками. Со смертью Майкла их криминальная карьера закончилась, и теперь им оставалось лишь вспоминать, как эти несколько лет Майкл их выручал в трудную минуту.
Потом Терри увидел, что люди потянулись к машинам – похороны закончились. Тут Терри заметил Мору. И как всегда, при взгляде на нее почувствовал знакомое напряжение где-то внутри. Она была все так же хороша, и в памяти Терри возникла их последняя ночь.
Он до сих пор не женился, и все из-за этой высокой стройной женщины, не брезговавшей никакими средствами для достижения своих целей. Терри опустил стекло машины и подставил лицо холодным струям дождя.
Мора направлялась к траурной машине, когда увидела того, которого и любила, и ненавидела. Он наблюдал за ней. Уильям, державший в это время руку на ее талии, почувствовал, как напряглось все ее тело. Он прижат ее покрепче к себе, но она отстранилась и пошла к машине Терри.
– Проклятие! Надеюсь, они не причинят нам вреда! – Это произнес молодой констебль. Его страх показался Терри забавным, но ему было не до смеху. Он не отрываясь смотрел на приближавшуюся Мору. Ее хрипловатый голос, когда она заговорила, заставил его сердце учащенно забиться.
– Привет, Терри. Давно не виделись.
– Привет, Мора. Слишком давно. – Они не в силах были отвести глаз друг от друга. Эта внезапная вспышка не укрылась ни от Уильяма Темплтона, ни от полицейских.
– Сожалею, что твой брат умер.
В этот момент подошли Гарри и Лесли, за ними тащился пьяный Ли. Им не нравилось, что тут торчит полиция и пресса. У выхода с кладбища дежурила целая кинокоманда, снимавшая на пленку всех оказавшихся здесь знаменитостей. Мертвый Майкл интересовал репортеров не меньше, чем живой.
Гарри наклонился к сидевшему в машине Терри:
– Почему бы тебе не убраться отсюда к той самой матери, а? Мики мертв, а ваша банда никак не может оставить его в покое.
Лесли и Ли с угрожающим видом стояли рядом. Атмосфера накалялась.
– Прекрати, Гарри! – В голосе Моры звучали металлические нотки.
Гарри в гневе повернулся к ней:
– Да ведь они – полицейское "дерьмо", только переодетые в гражданское.
– Ну-ка, заткнись! Сегодня я не потерплю никаких стычек. На нас уже пялятся. Пора уезжать.
От ее ледяного тона братья на миг растерялись. Но порядком поднабравшийся Ли не внял предупреждению Моры и, шатаясь, двинулся к машине.
– Эй вы, подонки! – Он громко икнул.
Мора, словно тисками, сжала его руку и сквозь зубы обратилась к Гарри:
– Уведи-ка его куда-нибудь подальше, а то я за себя не ручаюсь.
Она толкнула Ли к Гарри и Лесли.
– Я позже с вами разберусь. А сейчас забирайте его и проваливайте, чтобы я вас не видела.
Братья поспешили увести Ли. Вокруг них уже стали собираться люди. Этот небольшой скандал, Мора знала, не прошел незамеченным. Она кивнула Терри и пошла к своей машине.
Злясь на Ли и Гарри, она понимала, что сама виновата в случившемся. Нечего было заговаривать с Терри. Она повела себя как настоящая дура, но это было выше ее сил. Стоило ей увидеть его, как к ней вернулись тоска и желание, которые она столько лет пыталась в себе подавить.
Сара видела, как Мора разговаривала с полицейским, и остановила на Терри Пезерике долгий тяжелый взгляд.
Он сидел в машине и смотрел, как Мора удаляется от него. Двое других полицейских были напуганы.
– Я, сэр, было подумал, что мы все сейчас окажемся рядом с покойником!
Терри оторвал глаза от Моры и посмотрел на молодого человека.
– Нет, сынок, тебе не грозила опасность. Даже Райаны не убивают среди бела дня.
Его друг, сержант полиции Крэнмер, пересел из другой полицейской машины в "сьерру" Терри.
– Я смотрю, твоя прежняя пташка не забыла тебя, а?
Терри засмеялся:
– Заглохни, Крэнмер.
Но Крэнмер продолжал болтать, а Терри размышлял о том, придет ли этому когда-нибудь конец. Ведь каждому новому офицеру, едва он появлялся на Вайн-стрит, рассказывали его историю, и она, что самое забавное, производила впечатление. Раздумывая о двойных стандартах, существовавших в его мире, Терри покачал головой.
* * *
Принимая соболезнования и предложения помощи, Мора наконец добралась до ожидавшей ее машины. Она заметила, что Уильяма нигде нет. В машине ее ждал Рой. Она просила его об этом. Устроившись на сиденье, Мора постучала в стеклянный экран, отделявший их от водителя.Тот ответил ей в микрофон:
– Слушаю, мадам.
– Будьте добры, отвезите нас в "Брэмли Армс". Мы пока не поедем домой.
Водитель кивнул и тронул лимузин с места, оставив позади кладбище при королевской церкви Святой Девы Марии. Через несколько минут они подъехали к "Брэмли Армс", вышли и; машины и направились прямо в бар в заднем помещении ресторана.
На столике стояла бутылка "Реми Мартэн" и два бокала. Мора сняла пальто и перчатки, села и налила в бокалы спиртное, ничем не разбавив его.
Рой тоже сел и с бокалом в руке ждал, когда Мора заговорит.
Мора залпом проглотила бренди и закурила, глубоко затянувшись. Рой заметил, что руки ее дрожат.
– Ты видел могилы Антони и Бенни? У них заброшенный вид. Напомни, чтобы я позвонила в контору на кладбище.
Рой кивнул. Он видел, что Мору лихорадит.
Глядя на Роя, Мора думала о том, как сильно он похож на Майкла. Все братья были похожи на Майкла. Ей захотелось плакать. Плакать навзрыд. Она налила себе еще бренди и снова выпила. Встреча с Терри разбередила старые раны.
– Я хотела поговорить с тобой, как со старшим в семье, Рой.
Он удивился:
– А как насчет Джоффа?
Мора вздохнула и медленно, очень подробно, принялась рассказывать Рою, как обстоят дела. Хоть это отвлекало ее мысли от Терри Пезерика. К тому же она была рада, что можно с кем-то поделиться мучившей ее тревогой и что-то спланировать. Выслушав ее, Рой побледнел и плотно сжал губы.
– Значит, Мики заложил он? Ты это имеешь в виду, да?
Мора кивнула.
– Я убью его, Мо! Прикончу ублюдка! – Он вскочил со стула словно собираясь немедленно исполнить свое намерение.
Мора схватила его за руку:
– Не беспокойся. Я же сказала тебе, что этим займется сейчас Келли. Ведь он перед Майклом в долгу.
Рой сел и вытер пот с лица.
– Я чувствовал, что не все ладно, Мо, но никак не мог понять, в чем дело. Подумать только, Джоффри столько лет носил камень за пазухой. Грязный подонок!
– Так вот, Рой, это известно только мне и тебе. Пусть так и останется. Особенно теперь, когда Мики умер. Теперь мы должны быть на передовой.
Рой медленно кивнул.
– А почему ты мне никогда не говорила об этом?
Мора тяжело вздохнула.
– Мы с Мики были уверены, что контролируем ситуацию. Джофф работал на нас. Нам казалось, что стычка, происшедшая несколько лет тому назад, заглохла. В общем, были миллионы причин. Я никогда не желала смерти Джоффри. Никогда. До тех пор, пока не убили Майкла. Господи Иисусе, я даже пыталась его спасти! – Голос Моры дрогнул.
Рой налил еще бренди и вложил ей в руку стаканчик со льдом. Она отпила чуть не половину, чтобы хоть немного расслабиться.
– Что же теперь будет с нашим бизнесом?
– Первое, что я хочу сделать, это передать доки в ведение Уилли и бухгалтеров. Уилли наш партнер, и ему можно доверять. Необходимо также расширить и другие операции. И еще мне хотелось бы избавиться от этого золотого миллиона. У нас с Майклом были кое-какие каналы на островах Ла-Манша, через один из них можно отправить туда большую часть золота. Но мне нужен помощник, Рой. Вот я и обращаюсь к тебе. Что ты на это скажешь?
– Ты знаешь мой ответ, Мо. – Он ласково взял ее за руку. – Как скажешь. Ты же у нас самая мозговитая. А меня Джэнайн называет тупицей. – Он усмехнулся.
– Послушай, Рой, – не без раздражения возразила Мора, – диплома у тебя, может, и нет, но соображаешь ты неплохо. Так что Джэнайн лучше прикрыть свой сифон.
– Успокойся, Мо. Ей только кажется, что она верховодит в семье. На самом деле это далеко не так. – Густые черные брови Роя взметнулись вверх, и он улыбнулся. Мора тоже не сдержала улыбки.
Рой поднял бокал:
– Давай, девочка, выпьем за нас!
– За Райанов!
Они выпили, и Мора встала, неразбавленное бренди ударило в ноги.
– Лучше бы поехали на поминки. Такое горе, а я набралась.
– Сегодня, Мо, это просто необходимо.
Они рассмеялись. Правда, смех Моры скорее смахивал на истерику.
* * *
В это время на квартире Майкла атмосфера была напряженной. Его дружок, Ричард, взвинченный до предела, ходил с красными от слез глазами. Он тяжело переживал смерть Майкла. Здесь собралось человек сорок, преимущественно родственников и близких друзей.Первым, кого увидела Мора, когда они с Роем приехали, был Джерри Джексон. Она подошла к нему, бренди сделало ее разговорчивее, чем обычно, и сказала:
– Тебе, Джерри, больше чем кому бы то ни было будет его не хватать. Вы всегда были вместе.
Он печально кивнул:
– Да, Мо. Мне будет очень не хватать его. Знаешь, моя мать здесь! Она всегда любила Мики. Поздоровайся с ней ради меня. Ей будет приятно.
– Хорошо, Джерри, я непременно поздороваюсь. Она славная женщина.
– Помню, однажды, сразу после войны, нам с Мики тогда едва исполнилось двенадцать, матушка моя была "на выходе", там на Бейсуотер-роуд. Я совсем этого не стыжусь. На свои заработки она кормила нас и одевала. Так вот, мы с Мики играли, а тут в Кенсингтон-Гарденс заявились ребята постарше, целая шайка, и стали дразнить меня из-за моей мамаши. Им было уже около шестнадцати, и я испугался, Мо. Здорово испугался! А Мики набросился на самого большого из них и давай лупить. Тот дал деру. Остальные тоже струхнули. Понимаешь? Уже тогда Мики наводил страх на людей. Было в нем что-то такое. – Джерри говорил тихо и очень взволнованно. – А ты знала, что каждое Рождество он посылал моей старенькой маме подарки? Ни разу не забыл. Она получала от него открытку и сотню фунтов. Я, Мора, очень любил Майкла. Любил его до последнего дня. Что бы там о нем ни говорили.
Мору глубоко тронули слова Джерри: он по-настоящему был предан Майклу.
– Майкл тоже тебя любил, Джерри. Я знаю.
Джерри вынул из кармана платок и высморкался. Сейчас особенно было заметно, что у него нет уха, а лицо все в шрамах.
– Он тебя любил, Мо. Без памяти любил.
С трудом сдерживая подступившие к горлу слезы, Мора извинилась и прошла на кухню. Здесь стояли горы бутылок со всевозможными напитками. Мора наполнила бокал, собираясь выпить, и тут увидела последовавшего за ней Ричарда. Раньше она терпеть его не могла, как и прочих дружков Майкла, но сейчас, глядя на его бледное, с выражением искреннего горя лицо, испытала жалость.
– Мне будет его очень недоставать, Мора. Я знаю, многие нас осуждали, но мы по-своему любили друг друга. – В глазах Ричарда блеснули слезы, и Море вдруг захотелось убежать куда-нибудь. Туда, где Майкла никто не знал. Но она подавила в себе это паническое чувство. Все дело было в том, что Мора выпила лишнего. Она слышала, как ее отец пьяным голосом затянул песню.
Похлопав Ричарда по плечу, Мора вернулась в гостиную с бокалом бренди в руке. Отец пел старинную ирландскую песню "Неотесанный парень из колоний", и при его ярко выраженном "кокни" она звучала как-то странно. Прислонившись к стене, Мора внимательно слушала, с грустью глядя на этого грузного, оплывшего жиром человека.
В семье всем заправляла мать, и за все эти долгие годы Мора виделась с отцом считанные разы. Слушая, как он поет, она вдруг почувствовала, что истосковалась по нему. По его ласкам и нежным словам. Каждый в этой набитой народом комнате, наполненной сигаретным дымом и запахами духов, молча, затаив дыхание, слушал старого Бенджамина, чья песня звучала как ода его мертвым сыновьям. У многих в глазах стояли слезы.
Мора тоже смахнула слезы и подумала, что Майклу наверняка понравилось бы пение отца, будь он здесь.
Мора отпила из бокала, который сжимала в руке.
Когда Бенджамин умолк, все стали просить, чтобы он спел еще, и громче всех – Мора. Бенджамин глотнул пива, прочистил горло и снова запел:
Там, в долине такой голубой,
Ты поникни своей головой...
Мора слушала эту печальную песню и чувствовала, как постепенно ослабевает внутри горестное чувство.
Пошли это в письме, пошли же по почте,
Пошли из бирмингемской тюрьмы...
Эти песни Мора знала наизусть, в течение многих лет их пели на всех бесчисленных похоронах. После Бенджамина запела ее старая тетка Нелли, и остальные стали ей подпевать. Они пели песню ирландских повстанцев, от чего Море стало не по себе. О, если бы они знали, что именно ирландцы убили того, кого они сегодня пришли хоронить!
О, я – веселый землепашец,
Пашу свои поля.
Наутро домой отправлюсь я.
Чтобы примкнуть к рядам ИРА.
Мора поглядела на Джоффри и по выражению его лица догадалась, что он думает о том же, что и она. Ну что ж, ирландцы скоро покончат с ним, и Мора была благодарна Богу за это.
Она допила свой бренди и решила во что бы то ни стало разыскать Уильяма Темплтона. Они отправятся к ней домой и проведут бурную ночь. Это – единственный способ завершить такой ужасный день, как сегодняшний.
И Мора пошла искать Уильяма.
Глава 29
Все последние месяцы Мора вводила Роя в курс дела, и к январю он уже неплохо ориентировался в различных областях бизнеса. Доки она передала Уильяму Темплтону, а сама только посещала раз в месяц заседания правления. Мало-помалу она все внимание сосредоточила на семейном бизнесе: клубах, конторах по заключению пари на скачках, а также новых видах бизнеса, "пограничных", связанных, например, с закладными и вложением капитала, которыми занималась в 1984 году организованная Майклом корпорация. Она решила большую часть тяжелой и неблагодарной работы переложить на Роя.
– Рой, – говорила Мора, – изюминка здесь в том, что мы предоставляем закладные через посредничество нашей ссудной компании. Компания не имеет настоящих вкладчиков, мы "продаем" наших клиентов другим компаниям, таким, например, как Банк Кувейта. Это совсем просто, честное слово. Действуя таким образом, можно быстро получить прибыль. Если же у клиента возникают трудности с платежами, они лишают его права выкупа заложенного имущества. Так что нам не приходится никого тащить в суд. Это делают за нас.
– Как будто все просто, – сказал Рой, но по его голосу Мора догадалась, что он не до конца ее понял.
– Конечно, просто. В этом-то вся прелесть. Мы даем объявления в газетах, предлагая все, от маленьких личных кредитов до повторных закладных. Ты удивишься, узнав о том, сколько желающих "открыть свои капиталы", как это называют специалисты по рекламе. Мы предоставляем займы в размере от пяти до ста тысяч фунтов под их собственность в качестве гарантий. Даже под выкупленные муниципальные жилища. В общем, подо все на свете. Для нас главное – заполучить клиентов, которые делают покупки впервые. Мы арендуем помещения под офисы, где сидят агенты по продаже участков. И когда люди видят то, что хотят приобрести, мы тут как тут, поджидаем этих несчастных подонков. Ничего мудреного, дружок, ты все это освоишь.
Рой вдруг нахмурился:
– А это законно, Мо?
Она рассмеялась.
– Конечно же, законно. Полный порядок. Хотя в это трудно поверить.
– А что делать, если у клиента не хватает средств на выбранный им участок?
– Ну, это поправимо. Они могут брать кредит, в три раза превышающий их заработок. Приходит, допустим, какой-нибудь юнец, который зарабатывает двенадцать тысяч в год, тогда надо попросить его принести "случайные" квитанции о заработке, – одна из них может быть за неделю, когда он работал сверхурочно, – и тогда все выглядит так, будто он зарабатывает шестнадцать тысяч в год. В этом случае ему следует выдать закладную не на тридцать шесть, а на сорок восемь тысяч. Я знаю, это похоже на трюк, но поверь, так делают все банки и строительные компании.
– Понятно.
Мора закурила сигарету и продолжала:
– Ну а теперь перейдем к муниципальным владениям. У агентов, занимающихся торговлей в рассрочку, теперь будет более широкое поле деятельности. Это еще один фокус. По закону ссужать деньги можно лишь под покупку товара. Давать деньги просто так запрещено. Что же делают агенты по рассрочке? Они стучатся в чью-нибудь дверь и предлагают, скажем, набор постельного белья, изготовленный на континенте, за пару фунтов в неделю. Такой набор стоит двадцатку, значит, в твоем распоряжении пять недель, чтобы заставить клиента взять кредит.
Через несколько недель агент предлагает клиенту кредит, допустим в пятьдесят фунтов, с тем, чтобы каждую неделю тот выплачивал пятерку. Клиент принимает предложение и тут же получает деньги. А потом выплачивает уже не пятьдесят, а восемьдесят фунтов. Чистая прибыль – тридцать фунтов. Сумма не Бог весть какая, но следует учесть, что подобных операций мы проделываем не менее трех тысяч в неделю. Ну а еще клиентам предлагаются "подарки". Агент вертит в руке бумажку в сотню фунтов, и в девяти случаях из десяти клиент на это клюет.
– А что, если клиент оказывается не в состоянии вернуть долг?
– Тогда мы посылаем к нему наряд из больших "боссов". Некоторые муниципальные владения, те, что покрупнее, подчинены нам, на условиях небольшого вознаграждения. Скажу сразу, не дожидаясь твоего вопроса, что это все вполне законно. Захотелось тебе приобрести какой-нибудь телевизор или видео, и ты получаешь его по принципу "сейчас или никогда". Кредиты теперь предлагают все, даже большие универмаги. Даже служба социального страхования – и та успела вскочить в последний вагон уходящего поезда: они теперь тоже ссужают деньги!
Рой усмехнулся, но на его круглом, как луна, лице отразилась растерянность.
– Можно мне взять эти папки домой, поизучать?
– Разумеется, можно. Чем скорее ты все это освоишь, тем лучше.
Он засунул папки в кейс.
– Этот тип с Джерси обещает в ближайшее время переправить золото.
– Может, повременить малость, Мо? Майкл не собирался этого делать раньше, чем через пять-шесть лет.
– Но Майкла больше нет. Решения принимаю я, и я намерена с этим разделаться. Этот малый появится к концу недели. Я хочу, чтобы ты присутствовал на встрече вместе со мной. О'кей?
– Конечно, Мо. Как скажешь.
Она налила еще кофе себе и Рою и, передавая ему чашку, печально улыбнулась.
– Ты случайно не знаешь, как там мать?
Рой отпил тепловатый кофе и пожал плечами.
– Она очень подавлена из-за Джоффри.
– Об этом я догадалась. – А почему ты не поехала на кладбище, Мо?
– Потому что не лицемерка. Вот почему. Я плюнула бы на его могилу!
– А с полицией ты поддерживала связь?
Мора яростно затрясла головой, так что волосы упали ей на лицо:
– Не больше, чем на уровне "привет", "поцелуй меня в задницу" или что-то в этом роде.
– Странно.
– Ничего странного. Там знают, что у нас бизнес с ирландцами. Может быть, думают, что Мики сработал, как двойной агент. Говоря честно, мне на них наплевать. Будь у них что-то в руках, давно дверь расколошматили бы, но меня им не поймать. На полицейских участках Лондона у меня "высажено" "растений" больше, чем в Королевском Ботаническом саду! Заявись они сейчас сюда, ничего не найдут. Ничего компрометирующего меня. Мы с Мики только однажды совершили ошибку, и этой ошибкой был Джоффри. Теперь, кроме нас с тобой, никто ничего не знает. Так что главное – держать язык за зубами. Тогда они ничего не добьются. В общем, живи спокойно!
– Обо мне можешь не беспокоиться!
– Знаю, Рой. Потому и доверяю тебе.
Очень довольный, Рой улыбнулся: Мора верит ему!
– Ладно, Рой. – Мора взглянула на часы. – Я, пожалуй, поеду, у меня встреча с этими "громилами" из Ливерпуля. Сейчас половина одиннадцатого, скоро время ленча. Если я не поспешу, то застряну в потоке машин.
Рой встал.
– О'кей, дорогая. Может, мне поехать с тобой?
– Нет, спасибо. С этой небольшой фирмой я уже связана почти восемь лет. Они вполне надежны. До скорого, дружок!
После ухода Роя Мора опять закурила. Рой неплохо справляется с делом, хорошо соображает, но как-то не умеет выразить себя, хотя постепенно берет под контроль весь бизнес. У Лесли тоже все получается. Мора поручила ему конторы по заключению ставок на тотализаторе. Гарри и Ли теперь работают вместе. После похорон Майкла они вздумали было уйти на дно, но она пресекла это в корне. В общем, дела шли отлично, несмотря на недавние события.
Мора докурила сигарету и стала собираться к Томми Рифкинду. Эта встреча с ним была первой после смерти Майкла, если не считать, что они виделись на похоронах.
"Может покончить со всем этим", – мелькнула мысль, но как обычно, Мора прогнала ее прочь. Она должна продолжать делать все, что в ее силах, ради памяти Майкла. Он создал эту маленькую империю на пустом месте. В десять лет стал мальчиком на побегушках у букмекеров, потом, когда подрос, – "кувалдой". Всем, что Мора имела, она была обязана брату. И если он смотрит на нее из того, другого, мира, Мора иногда давала волю фантазии, то наверняка доволен тем, как она справляется с делом.
– Рой, – говорила Мора, – изюминка здесь в том, что мы предоставляем закладные через посредничество нашей ссудной компании. Компания не имеет настоящих вкладчиков, мы "продаем" наших клиентов другим компаниям, таким, например, как Банк Кувейта. Это совсем просто, честное слово. Действуя таким образом, можно быстро получить прибыль. Если же у клиента возникают трудности с платежами, они лишают его права выкупа заложенного имущества. Так что нам не приходится никого тащить в суд. Это делают за нас.
– Как будто все просто, – сказал Рой, но по его голосу Мора догадалась, что он не до конца ее понял.
– Конечно, просто. В этом-то вся прелесть. Мы даем объявления в газетах, предлагая все, от маленьких личных кредитов до повторных закладных. Ты удивишься, узнав о том, сколько желающих "открыть свои капиталы", как это называют специалисты по рекламе. Мы предоставляем займы в размере от пяти до ста тысяч фунтов под их собственность в качестве гарантий. Даже под выкупленные муниципальные жилища. В общем, подо все на свете. Для нас главное – заполучить клиентов, которые делают покупки впервые. Мы арендуем помещения под офисы, где сидят агенты по продаже участков. И когда люди видят то, что хотят приобрести, мы тут как тут, поджидаем этих несчастных подонков. Ничего мудреного, дружок, ты все это освоишь.
Рой вдруг нахмурился:
– А это законно, Мо?
Она рассмеялась.
– Конечно же, законно. Полный порядок. Хотя в это трудно поверить.
– А что делать, если у клиента не хватает средств на выбранный им участок?
– Ну, это поправимо. Они могут брать кредит, в три раза превышающий их заработок. Приходит, допустим, какой-нибудь юнец, который зарабатывает двенадцать тысяч в год, тогда надо попросить его принести "случайные" квитанции о заработке, – одна из них может быть за неделю, когда он работал сверхурочно, – и тогда все выглядит так, будто он зарабатывает шестнадцать тысяч в год. В этом случае ему следует выдать закладную не на тридцать шесть, а на сорок восемь тысяч. Я знаю, это похоже на трюк, но поверь, так делают все банки и строительные компании.
– Понятно.
Мора закурила сигарету и продолжала:
– Ну а теперь перейдем к муниципальным владениям. У агентов, занимающихся торговлей в рассрочку, теперь будет более широкое поле деятельности. Это еще один фокус. По закону ссужать деньги можно лишь под покупку товара. Давать деньги просто так запрещено. Что же делают агенты по рассрочке? Они стучатся в чью-нибудь дверь и предлагают, скажем, набор постельного белья, изготовленный на континенте, за пару фунтов в неделю. Такой набор стоит двадцатку, значит, в твоем распоряжении пять недель, чтобы заставить клиента взять кредит.
Через несколько недель агент предлагает клиенту кредит, допустим в пятьдесят фунтов, с тем, чтобы каждую неделю тот выплачивал пятерку. Клиент принимает предложение и тут же получает деньги. А потом выплачивает уже не пятьдесят, а восемьдесят фунтов. Чистая прибыль – тридцать фунтов. Сумма не Бог весть какая, но следует учесть, что подобных операций мы проделываем не менее трех тысяч в неделю. Ну а еще клиентам предлагаются "подарки". Агент вертит в руке бумажку в сотню фунтов, и в девяти случаях из десяти клиент на это клюет.
– А что, если клиент оказывается не в состоянии вернуть долг?
– Тогда мы посылаем к нему наряд из больших "боссов". Некоторые муниципальные владения, те, что покрупнее, подчинены нам, на условиях небольшого вознаграждения. Скажу сразу, не дожидаясь твоего вопроса, что это все вполне законно. Захотелось тебе приобрести какой-нибудь телевизор или видео, и ты получаешь его по принципу "сейчас или никогда". Кредиты теперь предлагают все, даже большие универмаги. Даже служба социального страхования – и та успела вскочить в последний вагон уходящего поезда: они теперь тоже ссужают деньги!
Рой усмехнулся, но на его круглом, как луна, лице отразилась растерянность.
– Можно мне взять эти папки домой, поизучать?
– Разумеется, можно. Чем скорее ты все это освоишь, тем лучше.
Он засунул папки в кейс.
– Этот тип с Джерси обещает в ближайшее время переправить золото.
– Может, повременить малость, Мо? Майкл не собирался этого делать раньше, чем через пять-шесть лет.
– Но Майкла больше нет. Решения принимаю я, и я намерена с этим разделаться. Этот малый появится к концу недели. Я хочу, чтобы ты присутствовал на встрече вместе со мной. О'кей?
– Конечно, Мо. Как скажешь.
Она налила еще кофе себе и Рою и, передавая ему чашку, печально улыбнулась.
– Ты случайно не знаешь, как там мать?
Рой отпил тепловатый кофе и пожал плечами.
– Она очень подавлена из-за Джоффри.
– Об этом я догадалась. – А почему ты не поехала на кладбище, Мо?
– Потому что не лицемерка. Вот почему. Я плюнула бы на его могилу!
– А с полицией ты поддерживала связь?
Мора яростно затрясла головой, так что волосы упали ей на лицо:
– Не больше, чем на уровне "привет", "поцелуй меня в задницу" или что-то в этом роде.
– Странно.
– Ничего странного. Там знают, что у нас бизнес с ирландцами. Может быть, думают, что Мики сработал, как двойной агент. Говоря честно, мне на них наплевать. Будь у них что-то в руках, давно дверь расколошматили бы, но меня им не поймать. На полицейских участках Лондона у меня "высажено" "растений" больше, чем в Королевском Ботаническом саду! Заявись они сейчас сюда, ничего не найдут. Ничего компрометирующего меня. Мы с Мики только однажды совершили ошибку, и этой ошибкой был Джоффри. Теперь, кроме нас с тобой, никто ничего не знает. Так что главное – держать язык за зубами. Тогда они ничего не добьются. В общем, живи спокойно!
– Обо мне можешь не беспокоиться!
– Знаю, Рой. Потому и доверяю тебе.
Очень довольный, Рой улыбнулся: Мора верит ему!
– Ладно, Рой. – Мора взглянула на часы. – Я, пожалуй, поеду, у меня встреча с этими "громилами" из Ливерпуля. Сейчас половина одиннадцатого, скоро время ленча. Если я не поспешу, то застряну в потоке машин.
Рой встал.
– О'кей, дорогая. Может, мне поехать с тобой?
– Нет, спасибо. С этой небольшой фирмой я уже связана почти восемь лет. Они вполне надежны. До скорого, дружок!
После ухода Роя Мора опять закурила. Рой неплохо справляется с делом, хорошо соображает, но как-то не умеет выразить себя, хотя постепенно берет под контроль весь бизнес. У Лесли тоже все получается. Мора поручила ему конторы по заключению ставок на тотализаторе. Гарри и Ли теперь работают вместе. После похорон Майкла они вздумали было уйти на дно, но она пресекла это в корне. В общем, дела шли отлично, несмотря на недавние события.
Мора докурила сигарету и стала собираться к Томми Рифкинду. Эта встреча с ним была первой после смерти Майкла, если не считать, что они виделись на похоронах.
"Может покончить со всем этим", – мелькнула мысль, но как обычно, Мора прогнала ее прочь. Она должна продолжать делать все, что в ее силах, ради памяти Майкла. Он создал эту маленькую империю на пустом месте. В десять лет стал мальчиком на побегушках у букмекеров, потом, когда подрос, – "кувалдой". Всем, что Мора имела, она была обязана брату. И если он смотрит на нее из того, другого, мира, Мора иногда давала волю фантазии, то наверняка доволен тем, как она справляется с делом.