Коултер Кэтрин. Нефритовая звезда

   Сент уже почти подбежал к человеку, когда раздался новый взрыв. Яркие вспышки осветили небо, и осколки железа полетели во все стороны. «Боже мой, — успел подумать Сент, — в какой же ад я попал!» Он почувствовал, как взрывной волной его подбросило в воздух и ударило о землю. Больше он уже ничего не чувствовал.
   Наклонившись над мужем, Джул приложила руку к его груди — сердце билось ровно и спокойно. Она перевела дыхание, решив не давать волю слезам. «Нет, — думала она, — я не буду дурочкой, особенно теперь». Она села рядом с Сентом и положила его голову себе на колени. Через считанные секунды доктор Пикет уже был возле Сента.
   — Сердцебиение спокойное, — сказала Джул, смахивая с ресниц капли дождя.
   Доктор Пикет взглянул на нее:
   — Вы миссис Моррис?
   — Да.
   — Вы хорошо справляетесь, мэм. Давайте я осмотрю его… Похоже, переломов нет, — сказал он после нескольких минут осмотра.
   — Он очень бледный, — сказала Джул, глядя, как дождь смывает черные полосы с лица Сента.
   — Неудивительно. Он, вероятно, сильно ушибся головой. Вы не потеряете сознание, мэм?
   — Разумеется, нет, — ответила Джул увереннее.
   — Оставайтесь с ним, мэм, а я скоро вернусь. Сент застонал.
   — Тише, любимый, — успокоила Джул. — Уже все хорошо.
   Открыв глаза, Сент почувствовал жгучую, нестерпимую боль и снова закрыл их.
   — Джул?
   — Да, Майкл. У тебя что-нибудь болит? — Джул склонилась над ним, защищая его лицо от дождя.
   — Джул, — спокойно произнес Сент, — набери в ладони дождевую воду и промой мне глаза. Скорее.
   На мгновение Джул оцепенела. Она выставила ладони, набрала в них воды, как велел муж, и осторожно плеснула ее в открытые глаза Майкла. Он вздрогнул и закусил нижнюю губу.
   — Майкл…
   — Еще Джул. Промывай.
   Она продолжала, и с каждым разом получалось все более ловко. Наконец Сент сказал:
   — Хорошо, Джул. А теперь достань из моего кармана чистый носовой платок и перевяжи глаза.
   — Сент, ты очнулся?
   — Сэмюель?
   — Да, это я. Что случилось, мэм? — спросил он, глядя, как Джул обвязывает платок вокруг головы мужа.
   — Спасибо, Джул, — поблагодарил Сент. — Ты все сделала, как надо.
   Сэмюель Пикет вдруг закрыл глаза, почувствовав тошноту.
   — Майкл, — прошептала Джул.
   — Помоги мне подняться, — сказал Сент. — Джул, я знаю, что ты смотришь на меня так, будто я вот-вот умру. Но я собираюсь еще пожить. Идем.
   Джул с доктором Пикетом помогли Сенту подняться. Пошатнувшись, он медленно поднял руку и сильнее прижал платок к глазам.
   — Думаю, Сэм, здесь от меня пользы уже не будет.
   — Сильно болит, мой мальчик? — тихо спросил Пикет.
   — Боль стихает… понемногу. Джул наверняка вытащила большинство осколков, но…
   Джул смотрела на мужа, поддерживая его.
   — Ты насквозь промок. — Она отказывалась верить в то, что произошло. — Майкл, сейчас мы приедем домой, ты примешь горячую ванну и…
   Сент знал, что жена пытается держать себя в руках, и восхищался ею.
   — Джул, — тихо перебил он ее, — возьми Тэкери и Томаса…
   — Томас поехал с ранеными в больницу, — сказал Пикет. — Я заверил его, что с тобой все в порядке. А Тэкери — это тот негр?
   — Да. Сэм, погибших пока нет?
   — Хуже всех тому человеку, которого ты пытался спасти. Но пока ничего определенного сказать нельзя. Может, совесть Банкера и останется чиста, но вот литейной больше нет. А теперь, Сент, едем к тебе домой.
   — Майкл, — нервно сказала Джул, — нужно ехать домой, а то ты простудишься.
   Он повернулся на ее голос и успокоил:
   — Тихо, любимая. Все будет в порядке.
   Остановившись на минуту, Сент сжал руку жены и услышал, как она проглотила комок в горле. Доктор Сэмюель Пикет заторопился:
   — Я подгоню свой кабриолет. А вы, миссис Моррис, оставайтесь с мужем здесь и ждите меня.

Глава 24

   Джул до боли сжимала руку Сента. Если бы он мог, то утешил бы ее, но он боялся и молчал. Боль постепенно утихала, но он не хуже Сэма Пикета понимал, что может ослепнуть на всю жизнь. Господи, а на что способен слепой врач?
   Кабриолет нещадно трясло на грязной колее, и Сент стонал, не в силах терпеть боль. Он почувствовал, как Джул нежно коснулась пальцами его лба и уложила голову себе на колени.
   — Все будет хорошо, любимый, обещаю тебе. Он улыбнулся бы, но боль отнимала последние силы.
   Она говорила точно так же, как он, мягко и уверенно. Наконец кабриолет остановился, и Сэм спрыгнул:
   — Сент, мы с миссис Моррис поможем тебе. Потерпи еще немного.
   Ничего не говоря, Сент позволил ввести себя в дом. Было ужасно странно лежать на собственном хирургическом столе.
   — Ну а теперь, мой мальчик, я сниму с тебя повязку. Похоже, в глазах еще остались осколки, так что я должен вынуть их. А потом… — Сэм запнулся.
   — А потом, — продолжил Сент, — мы снова наложим повязку и будем молиться.
   — Да, — сказал Сэм.
   Сент слушал, как Сэм дает наставления Джул, и старался лежать спокойно. Когда доктор развязал ему глаза, он моргнул и открыл их.
   — Что-нибудь видишь, Сент?
   — То же, что и раньше. Бледный белый свет, как седые призраки, которые снились мне в детстве.
   — Ты знаешь, что ничего другого ожидать и нельзя. А теперь лежи и не шевелись, а вы, миссис Моррис, постарайтесь держать голову мужа неподвижно.
   Сент не пошевелился, не вымолвил ни слова, когда Сэм легчайшими прикосновениями доставал из его глаз осколки.
   — Похоже, роговица повреждена, но этого и следовало ожидать. Насчет повреждения сетчатки пока что ничего нельзя сказать. А теперь, Сент, я еще раз промою глаза.
   — Ты не рассказал ни одной истории, чтобы отвлечь меня, — сказал Сент, когда на глаза снова наложили тугую повязку.
   — Прости, это должна была сделать я, — виновато промолвила Джул.
   — Не глупи, Джул. — Сент повернулся на ее голос. — Это не твоя обязанность, а врача.
   — Миссис Моррис, — сказал Сэм Пикет, — вы не могли бы принести вашему мужу чашечку чая?
   Сент услышал, как зашуршала юбка Джул, когда она выходила из комнаты. «Странно, — подумал он, — я никогда раньше не замечал этого звука».
   — Сент, сильно болит? — спросил Сэм, как только Джул вышла.
   — Достаточно. Добавишь в чай немного опия, Сэм?
   — Добавлю. Я не хотел беспокоить твою жену. Она молодец, Сент. Помогает тебе с пациентами?
   — Нет, — ответил Сент. — По крайней мере раньше не помогала. Мы поженились сравнительно недавно.
   — Понятно. Думаю, повязку не стоит снимать в течение трех дней.
   — Звучит разумно. А там посмотрим, да? — Сент вздохнул и усмехнулся своим словам. — По крайней мере я надеюсь, что смогу видеть.
   — А если не сможешь, — сказал Сэм, — то оставим повязку еще на четыре-пять дней.
   Когда в кабинет вошла Джул с подносом, они говорили о трости.
   — Совсем чуть-чуть, Сент, — сказал Сэм, добавляя опий в чай.
   Джул молча смотрела на мужа. Она понимала, что он ни за что не признается, что ему больно. По какой-то непонятной причине мужчины считали слабостью выражать какие-либо чувства, кроме восторга. Джул очень хотелось поговорить с доктором Пикетом о глазах Майкла — она подозревала, что у него с Сентом уже был откровенный разговор, пока она со своим слабым умишком была на кухне.
   — А теперь, миссис Моррис, — обратился к ней Сэм, — помогите-ка мне отвести этого гиганта наверх, в спальню. Ему нужен полный покой, а посмотрев, как вы справляетесь, я уверен, что вы о нем позаботитесь не хуже меня.
   Сент задумался, но ничего не сказал. При ходьбе он чувствовал острую боль в глазах и знал, что они покраснели и отекли.
   Сэм помог Джул раздеть мужа. Сент лег на спину и понял, что засыпает.
   — Спасибо, Сэм, — пробормотал он.
   — Увидимся утром, — ответил Сэм, кивнул Джул и ушел.
   Сент измучился, чувства его притупились, и все-таки он услышал, как Джул раздевается. Ему хотелось сказать, что все будет в порядке, но язык не. слушался его. Когда Джул склонилась над ним и нежно поцеловала, Сент уже спал.

* * *

   Услышав стук в дверь, Джул вздохнула и поспешила вниз. Поток посетителей, выражающих беспокойство состоянием здоровья ее мужа, был неиссякаем, так что времени на размышления у нее почти не оставалось. Лидия готовила на кухне, так как каждому посетителю следовало предложить поесть и выпить. Джул в очередной раз открыла дверь.
   — Здравствуйте, меня зовут Джейн Браниган. Я услышала о том, что случилось с Сентом. А вы миссис Моррис?
   «Хорошенькая», — подумала Джул. Джейн Браниган была высокая, пышная, с блестящими черными волосами.
   — Да, — ответила Джул. — Пожалуйста, зовите меня Джул. Входите, мэм. Сент сейчас не спит. К нему приходит очень много друзей.
   Джейн сумела подавить в себе ревность, беспокоясь о Сенте, но теперь, встретившись с этой трепетной девочкой, женой Сента, она вся похолодела. Напрасно в который раз она твердила себе, что все давно прошло, что теперь они лишь друзья.
   — Я бы очень хотела увидеться с ним хотя бы на несколько минут.
   — Да, конечно, — ответила Джул, пропуская ее. Ей хотелось пойти за миссис Браниган, но она взяла себя в руки, понимая, что им нужно увидеться наедине.
   Сент почувствовал, как прохладная нежная рука прикоснулась к его лбу.
   — Джул?
   — Нет, Сент, это я, Джейн Браниган. Твоя… жена внизу. Мальчики шлют тебе привет. Я только хотела убедиться, что с тобой все будет хорошо.
   Со своими друзьями Сент старался казаться оптимистом, хотя на самом деле был испуган и поэтому зол на себя. Но это была Джейн, он доверял ей и поэтому признался:
   — Не знаю, Джейн. Моя бедная жена может оказаться замужем за калекой. Люди будут говорить: «Это бедный старый Сент, слепой, как крот, зато умеет рассказывать забавные истории. Дайте ему несколько пенни, и он будет сочинять их столько, сколько вы захотите». Черт!
   Джейн понимала его, но жалеть, по крайней мере сейчас, отказывалась. Она сказала, стараясь развеселить его:
   — Не забывай, что эти люди могут попросить у тебя и медицинского совета. Я уже слышу, как Лимпин Вилли говорит: «Слава Сенту! Он посоветовал мне вскрыть нарыв на ноге. Я так и сделал, и нога сгнила!»
   — Джейн, да ну тебя!
   У Джейн слезы жгли глаза, и она непроизвольно наклонилась над Сентом и нежно обняла его.
   — С тобой все будет в порядке, дорогой мой, вот увидишь. Увидишь в буквальном смысле слова.
   Джул стояла в дверях, ревность, словно стрела, пронзила ее. Медленно повернувшись, она спустилась назад в кухню.
   Сент обнял Джейн и рассмеялся.
   — Джейн, ты даже не даешь мне поплакаться.
   — Можешь плакаться, сколько тебе будет угодно, но ты знаешь, что меньше всего тебе сейчас нужна жалость.
   — Джейн, будь помягче с Джул. Думаю, она очень напугана, но со мной виду не показывает — щебечет, как пташка.
   Джейн помолчала.
   — Думаю, Сент, ты должен больше доверять ей. Она ведь твоя жена. Ну а теперь мне нужно идти. Зайду, возможно, завтра.
   — Джейн!
   — Да?
   — Спасибо тебе.
   Джейн была рада, что Сент не видел слез в ее глазах. Внизу она встретила Джул.
   — Спасибо, дорогая, — сказала Джейн. — Мне пора идти. Наверное, ты очень устала.
   — Да, — быстро сказала Джул, не в силах ненавидеть эту женщину. — День был сумасшедший, а Майклу нужен покой. Я не знаю, что делать.
   — Ты должна следить за посетителями и не бояться им отказывать, — сказала Джейн. — Пускай жалуется, но ты сама знаешь, как лучше для него. Счастливо.
   Она ушла, а Джул все еще стояла у двери. «Она права, — думала Джул, — совершенно права!»
   — Лидия! — позвала она.
   Сент услышал ее легкие шаги по ступенькам.
   — Джул, по-моему, я слышал, как открылась входная дверь. Кто там?
   — Кто был там? Хорас и Агата Ньютоны. Завтра они снова придут.
   — Почему?
   — Я сказала им, что тебе нужно отдохнуть. Они все понимают и шлют тебе свою любовь.
   — Я врач, — жестко сказал Сент, — и сам знаю, когда мне нужно отдохнуть, а когда не нужно!
   — Я принесла тебе чай и бисквит, только что испеченный Лидией, — сказала Джул ровным, спокойным голосом.
   — Черт возьми, Джул! Ты что, собираешься обращаться со мной как с грудным младенцем?
   — Вот, любимый. Выпей это.
   Он нехотя повиновался. Джул присела на кровать, пристально глядя на него.
   — Хочешь, я тебя побрею? — спросила она, нежно проводя рукой по щетине на его щеках.
   Сент проворчал что-то.
   Джул наклонилась и поцеловала его.
   — Майкл, я люблю тебя. После того как ты отдохнешь, я помою тебя. Это тебе должно понравиться, — поддразнила она его.
   — Ты собираешься сделать из меня красавца?
   — Да, — ответила Джул. — Буду делать с тобой все, что захочу, а ты не будешь сопротивляться.
   — Боже мой! Слепой муж умирает от перенапряжения. Жена мстит слепому мужу. Думаю, я завещаю Тони Доусону массу заголовков для «Альты».
   Джул улыбнулась, заметив, какой несвязной становится его речь: опий начинал действовать. Сэм уверил ее, что Сент проспит добрых четыре часа. Ему сейчас нужен был отдых, это для него лучше всего. Его глаза заживут. Она вылечит его, непременно.

* * *

   Джул держала мужа за руку, пока Сэм снимал повязку.
   — Сент, не открывай глаза, пока я не велю.
   — Ох уж эти врачи, — с отвращением проворчал Сент.
   — А теперь потихоньку открой глаза.
   Сент открыл, молясь о выздоровлении, но снова увидел лишь тусклый белый свет. Ему хотелось ругаться и плакать, однако, зная, что Джул и Сэм ждут затаив дыхание, он сдержался.
   — Все тот же свет, — сказал он. — Думаю, нужно еще подождать. Неделю, Сэм?
   Сэм был горько разочарован, но не слишком удивлен. Он видел, что роговица сильно повреждена. Ему больно было смотреть на Джул, как он теперь называл ее. Она была сильной девочкой и молчала лишь потому, чтобы не расплакаться.
   — Да, — спокойно сказал он, — давай подождем еще семь дней. А свет не стал ярче?
   — Нет, тусклый и мутный.
   — Лежи, не двигаясь. Я хочу еще раз посмотреть, не осталось ли осколков.
   У Джул к горлу подступил комок. «Ему сейчас только не хватает услышать, как ты ревешь белугой, — говорила она себе. — Только посмей!»
   — По-моему, все в порядке, — сказал Сэм. — Не болит?
   — Нет.
   — Тогда снова наденем повязку. — Сэм посмотрел на Джул, взял ее за руку и сильно сжал. — Джул, может, перебинтуешь? У тебя есть уверенность в руках.
   Джул немного успокоилась и улыбнулась Сэму, ища одобрения. Сэм кивнул.
   — Что-то Томаса совсем не видно, — заметил Сент и рассмеялся над своими словами.
   — Мальчик очень много работает. Когда-нибудь, Сент, он станет отличным врачом. — Оглядев оценивающим взглядом Джул, Сэм прибавил:
   — У него выдержка, как у твоей жены. По-моему, Сент, совсем не обязательно всем твоим пациентам ходить теперь ко мне. Я уже стар и устал! Джул вполне могла бы их осматривать, а ты бы говорил ей, что делать. Как ты на это смотришь, Джул?
   — Думаю, это неплохая идея.
   — Замечательно, я пущу слух.
   Вернувшись в кабинет, Джул остановилась в дверях, наблюдая, как Сент слез со стола и направлялся к ней. Он ударился ногой о стул и выругался.
   — Справа от тебя, примерно на расстоянии фута, — спокойно подсказала Джул, — шкафчик с лекарствами. Если пойдешь прямо, то наткнешься на меня.
   Сенту хотелось накричать на нее: неужели непонятно, теперь для него все в этом мире черным-черно, — но вместо этого он попросил:
   — Продолжай. Трудно держать равновесие.
   — Еще бы, — сказала Джул. — Ты хорошо справляешься, Майкл. — Она вздохнула и постаралась говорить кокетливо:
   — Когда подойдешь ко мне, протяни руки. Только не разводи их широко в стороны.
   Сент слегка развеселился.
   — А теперь опускай руки, Майкл.
   Он повиновался и наткнулся ладонями на ее грудь. Сент молча гладил ее.
   — Ты красивая, — выдохнул он, и Джул быстро прижалась к нему, прильнула щекой к плечу, обняла за шею.
   — Джул, мне очень повезло, что ты моя жена, но несправедливо, что ты…
   Она сжала его в объятиях.
   — Замолчи, иначе я сильно разозлюсь. Так что обещаешь?
   — Обещаю что? — спросил Сент, уткнувшись подбородком в ее затылок.
   — Ты правда рад, что я твоя жена? — тихо спросила она, и больше всего на свете Сенту захотелось увидеть выражение ее лица.
   — Да, — ответил он.
   — Мы сможем вместе принимать пациентов?
   Для нее это было очень важным, и Сент понимал, что это неплохая идея и для него — голова его будет занята.
   — Попробуем, — ответил он.
   Но первого пациента им прислал не доктор Пикет, а Лимпин Вилли.
   — Меня зовут Райан, — сказал огромный косматый мужчина, стоя в дверях и теребя в руках черную фетровую шляпу.
   — Прошу вас, входите, мистер Райан, — пригласила Джул. — Проходите в хирургический кабинет, а я приведу мужа.
   — Лимпин Вилли сказал мне, что он бы пришел к вам, даже несмотря на то что вы ничего не видите.
   Сент улыбнулся.
   — Расскажите мне, что с вами случилось, Райан.
   — Пару часов назад я ушиб затылок.
   Сенту незачем было спрашивать, каким образом все произошло. Райан разговаривал примерно так же, как любой головорез из Сиднейских уток.
   — Головокружение есть? — спросил Сент.
   — Да, немного. При ходьбе.
   — В глазах не мутится? Немного подумав, Райан кивнул.
   — Да, Майкл, — перевела Джул.
   — Понятно. Теперь, Райан, сиди и не двигайся. Миссис Моррис поднимет палец. Сначала следи за его движением вправо, потом влево…
   Джул очень волновалась, боясь, что не совсем точно выполняет указания Майкла. После каждого теста она рассказывала ему о результате.
   Наконец Сент произнес:
   — Похоже на сотрясение мозга, Райан. Вот что ты должен делать: в течение суток не следует оставаться одному. Когда ты будешь спать, пусть каждые четыре часа тебя будят и спрашивают, кто ты и где ты. Это нужно для того, чтобы проверить, что мозг не задет. Кроме того…
   Проводив благодарного Райана, который сунул ей в руку деньги, Джул вернулась в кабинет с улыбкой на лице. Но улыбка исчезла, как только она вспомнила, что Майкл ее не видит.
   — Это, — похвасталась она, — первые деньги, которые я заработала за всю свою жизнь. Пятьдесят долларов, Майкл!
   Голос звенел от радости, и Сент сказал:
   — Подойди ко мне, я тебя поздравлю. Он посадил ее к себе на колени.
   — Умница, дорогая.
   — Мы ведь хорошо работаем вместе, правда?
   — Да, — медленно ответил Сент.
   — Майкл?
   — Что?
   — Я не уверена, что смогу зашивать. Боюсь, меня стошнит прямо на пациента, и это его не слишком обрадует.
   — Посмотрим, — сказал Сент. — А теперь, дорогая жена, я хотел бы провести следующие несколько часов в спальне, изучая на ощупь твое тело.
   Джул затаила дыхание.
   — А знаешь, — говорил Сент через несколько минут в спальне, — я слышу, как ты раздеваешься. Вот сейчас ты в нижней рубашке, правда?
   Он улыбнулся, услышав еще шорох.
   — Господи, мой мозг сейчас лопнет от перенапряжения. Иди ко мне, Джул.
   Он был полностью одет, но Джул это даже нравилось — она ощутила странное волнение, когда он дотронулся до нее.
   — Твои соски… — хрипло сказал он. — Какие они? Бледно-розовые?
   — Да, — прошептала Джул.
   — И мягкие, как бархат. Ну а теперь дай я попробую, какие они розовые и бархатные на вкус.
   Он долго и медленно ласкал ее. Она почувствовала знакомое мучительно-сладостное ощущение глубоко внутри и выгнулась навстречу Майклу.
   Ему нравилось, что она так быстро возбуждается. Он медленно стал водить рукой по ее телу — пальцы пробежали по ребрам, очертили контур маленького пупка, спустились ниже… Сент затаил дыхание, жалея лишь о том, что не может видеть выражение ее лица.
   — Джул, — шепнул он, — тебе приятно?
   — Так приятно, что я закричу, если ты остановишься.
   — Чувствовать тебя пальцами, — сказал Сент, — это больше, чем может вместить примитивный мужской умишко.
   — Если ты не остановишься, муж, я… Пожалуйста… О Майкл!
   Она оттолкнула его руку, а ее дыхание стало частым и прерывистым. Сент улыбнулся.
   — А теперь твоя очередь, надменный мужчина! В считанные минуты Сент был раздет. Он знал, что она смотрит на него, а по ее дыханию догадывался, что он ее очень волнует. Джул считала его красивым, и ему это было несказанно приятно.
   Ее руки и рот стали для него настоящей пыткой.
   Он стонал, молил остановиться и чуть не выпрыгнул из постели, когда она ласкала его языком — дразнящим и нежным. Он уже терял всякий контроль над собой, когда почувствовал ее руку на своей груди.
   — Нет, Майкл, ты должен вести себя так, как говорит твой ассистент. Лежи спокойно, это для твоего же блага.
   Когда он был уже не в силах справиться с желанием, он взял ее под мышки и положил на себя. Волна безудержной страсти захлестнула его — ему хотелось войти в нее и…
   Сенту показалось, что он умрет от наслаждения, погрузившись в нее.
   — Джул, — бормотал он, — ты… любимая, я должен… — Он словно обезумел, с трудом мог соображать, а тем более говорит",.
   Джул легла на него, положив руки ему на грудь, а он держал ее за бедра, ощущая каждое движение ее тела.
   — Ты чувствуешь себя внутри меня? — спрашивала Джул, замирая от восторга.
   — Черт, я хочу видеть тебя!
   Джул перестала владеть собой, сжав его бедра, она двигалась вместе с ним, все быстрее, быстрее… Взяв руку мужа, она поднесла ее к своему лицу, и, когда ее тело взрывалось от немыслимого наслаждения, его пальцы ощущали влажность полураскрытых губ, слезы счастья на щеках.
   Джул осыпала Сента поцелуями, а он, задыхаясь, страстно шептал:
   — Господи, я хочу тебя, Джул.
   Слезы текли из глаз Джул. Он хочет ее, он сказал так! «Скоро, — думала она, стараясь не шмыгать носом, — он будет не только хотеть меня».
   Джул улыбнулась, взглянув на Сента. Он лежал спокойно; дыхание было ровным и тихим.
   Она тихонько встала в уверенности, что муж заснул, но услышала его довольный голос:
   — Мне кажется сейчас, что я действительно святой. Почти мертвый и взошедший на небеса. Господи, женщина, ты совсем меня замучила.
   Джул засмеялась.
   — Теперь, муж, можешь отдохнуть.
   Через час в дом ворвался Томас. Лицо его было бледным и озабоченным. Джул вскочила с кресла.
   — Томас! — воскликнула она. — Что случилось?
   — Банкер Стивенсон… — выдохнул Томас. — Его парализовало!

Глава 25

   — Я сейчас буду готов! — вскричал Сент, не задумываясь.
   Он вскочил, отпихнул стул ногой, и стул упал. Чтобы удержать равновесие, Сент схватился за стол и уронил на пол тарелку. Наконец он встал, уцепившись за край стола, и стоял абсолютно неподвижно.
   — Черт, — выругался он. Томас подскочил к нему:
   — Я не хотел… Это… Сент! Зачем я это выпалил?! С ним доктор Пикет, но похоже, что положение очень серьезное. У миссис Стивенсон, конечно, истерика.
   — А как Пенелопа? — спросила Джул, глядя на неподвижную фигуру мужа. Суставы на его пальцах побелели, так крепко он сжимал край стола.
   — Держится молодцом — ей нельзя падать духом, когда ее мать ведет себя как сумасшедшая.
   Слова Томаса пролетели мимо ушей сестры. Ее волновал сейчас Майкл. Что она могла сказать? Ей казалось в этот ужасный момент, произнеси она что угодно, это причинит ему еще большую боль.
   — Томас, — спокойно сказала Джул, нарушая тишину, — присядь. Я принесу тебе что-нибудь поесть. И тебе тоже, Майкл. Может, ты хочешь чего-нибудь выпить?
   Сент еле сдерживался, чтобы не разразиться бранью. Будь полнолуние, которого он, правда, все равно не смог бы увидеть, он бы завыл. Взяв себя в руки, он повернулся к жене:
   — Да, спасибо, Джул. Бокал вина сейчас не помешал бы.
   — Замечательно. Майкл, может, присядешь сюда? Джул взяла мужа под руку и посадила на стул.
   Губы его были плотно сжаты. Услышав, как его жена собирает осколки разбитой тарелки, Сент не выдержал и закричал:
   — Черт возьми, да оставь это! Я разбил, я сам и соберу!
   Джул выпрямилась. Увидев испуганный взгляд брата, она молча кивнула ему. Никаких оправданий, никакой жалости. Он не ребенок, нуждающийся в утешении, а гордый мужчина. И сейчас он расстроен и зол. Джул на его месте чувствовала бы себя так же.
   — Нет, я это уберу, — сказала она беззаботно. — Пока ты не можешь видеть, я буду твоими глазами.
   — Джул… — начал было Сент, но тут же запнулся. Джул продолжала очень мягко:
   — Томас, расскажи Майклу поподробнее, что произошло и как доктор Пикет собирается лечить Банкера.
   Джул почти не слушала Томаса, убирая осколки с ковра. Она налила мужу и брату по бокалу вина; Молча она взяла руку Майкла и обхватила его пальцами ножку бокала.
   — Спасибо, — натянуто сказал он.
   — Так что, — заключил Томас, — доктор Пикет считает, что шок, который испытал Банкер от взрыва в литейной, спровоцировал у него удар. Как ты думаешь, Сент?
   — Возможно, — ответил Сент, немного успокоившись. — Взрыв, а еще то, что Банкер толстый, как индюк. Я много раз говорил ему об этом, но без толку. Ты говоришь, у него парализована вся левая сторона?
   Томас кивнул, но тут же быстро сказал:
   — Да.
   — А речь сильно затруднена?
   — Совсем чуть-чуть, и это очень удивило доктора Пикета.
   Сент задумался:
   — Я лечил Банкера более двух лет и надеюсь, он преодолеет болезнь благодаря своему необыкновенному упрямству. Правда, беспомощность и зависимость сильно меняют человека.