Коултер Кэтрин. Нефритовая звезда

   Пенелопа рассеянно кивнула в ответ, и Джул стало немного не по себе. «Пожалуй, это была не лучшая идея, братик», — решила она.
   Утром Томас отправился к Делу Сэкстону, сказав Джул, что собирается поднять Сиднейских уток на розыски Уилкса. Поцеловав сестру в щеку, Томас ушел. Сент принимал пациента с какими-то личными неприятностями, так что присутствие Джул не требовалось.
   Она отправилась наверх узнать, не нужно ли чего Пенелопе. Остановившись перед закрытой дверью спальни, она поняла, что Пенелопа плачет.
   «Господи, — подумала она. — Неужели они с Томасом поссорились? Что делать?»
   Тихо постучав, она открыла дверь. Пенелопа лежала в постели, накрытая одеялом.
   — Пенелопа, что случилось? Тебе нехорошо? Пенелопа онемела, почувствовав себя униженной.
   — Что тебе нужно? — спросила она, не глядя в сторону свояченицы.
   — Пенелопа, в чем дело? — Джул старалась не обращать внимания на холодный тон. — Расскажи, ведь мы с тобой теперь сестры!
   — Это все твой отвратительный брат! — закричала вдруг Пенелопа, не в силах владеть собой. — Он зверь, животное, он…
   — Что?!
   — Он заставлял меня делать… разные вещи, я ненавижу их. Мама предупреждала, что так и будет, но я ей не верила!
   Джул смотрела на красное от гнева лицо Пенелопы.
   — Что тебе говорила мама? — спокойно спросила она.
   — Что мужчины — это звери, они творят со своими женами невообразимые вещи, а мы должны быть смелыми и… выносить это.
   — И ты ей поверила? Это же нелепо! Ты любишь моего брата?
   Пенелопа непонимающе уставилась на Джул.
   — Конечно, люблю. Иначе я не вышла бы за него замуж.
   — Но тебе хотелось, чтобы он лишь целовал твою руку?
   Пенелопу смутил такой сарказм.
   — Я… я ничего об этом не знала. Мне не нравится это, это стыдно.
   — «Это»? Похоже, мы говорим о близости. Пенелопа вздрогнула. Она считала это вовсе не нужным, выдуманным скорее всего мужчинами.
   Джул одновременно переполняли злость и жалость. «Бедный Томас! И бедная Пенелопа», — тут же решила она.
   — Послушай, — сказала она, садясь на край кровати, — представь ненадолго, что я твоя мать. Пенелопа, я хочу, чтобы ты выслушала меня как можно внимательнее. Я не солгу тебе.
   Пенелопа внимательно смотрела на Джул.

* * *

   — …и я рассказала ей, что в мире нет ничего приятнее, чем близость с любимым человеком, — самодовольно заявила Джул ночью мужу, лежа рядом с ним. — Я все ей объяснила. — Она добавила с ноткой превосходства в голосе:
   — Никак не могу понять, зачем матери так запугивают своих дочерей!
   — А твоя мать не рассказывала тебе ужасные вещи про грязных мужчин? — спросил Сент, прижимая ее к груди.
   — Нет, она вообще никогда ничего не рассказывала об этом. Думаю, полное неведение в этих вопросах лучше.
   Сент поцеловал ее в нос, пощекотал губами мочку уха.
   — Не хочется говорить тебе, но, к сожалению, многие мужчины считают, что жены должны лишь удовлетворять их повседневные нужды и что удовольствие получают только проститутки. Эти мужчины — просто идиоты!
   — Но ты не считаешь Томаса идиотом?
   — Он еще молод, — задумчиво сказал Сент, — но я не считаю его глупым. Хочешь, я поговорю с ним? Лишь для того, чтобы убедиться, что он не входит в число тех, о которых мы только что говорили.
   — Объяснишь моему брату? Сент положил руку ей на грудь.
   — В мельчайших подробностях, — ответил он, лаская ее. — Ты рассказала Пенелопе, как тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе? — Его рука проскользнула ниже. — И когда целую тебя?
   Джул засмеялась, но тут же замерла от его прикосновений.
   — Господи, — она едва не задыхалась, — думаешь, мне стоило углубляться в такие детали?
   Сент уже не мог ответить от переполнявших его чувств.
   — Джул, — заключил он наконец, — сегодня я не хочу больше вспоминать о Пенелопе. Договорились?
   — Договорились!

* * *

   На следующее утро Джул удалось остаться с братом наедине.
   — Что сказал тебе Дел? — спросила она без всякого вступления.
   — Сказал, чтобы мы не беспокоились, — ответил Томас, обнимая ее, — они найдут этого подонка. Нам не придется долго ждать, сестричка.
   У нее словно гора с плеч свалилась; слезы хлынули из глаз.
   — Я так счастлива, — радовалась она, обнимая брата. — Спасибо тебе, Томас.
   — Думаю, — лукаво ответил Томас, — это я должен благодарить тебя, дорогая.
   Джул не стала делать вид, будто не понимает, о чем он.
   — Пенелопа рассказала тебе о нашем… разговоре?
   — Рассказала, хотя мне пришлось приложить для этого немало усилий.
   — И ты не сердишься на меня за то, что я вмешалась?
   — Конечно, не сержусь, глупышка. Вообще-то мне было приятно узнать, что Сент такой… заботливый муж.
   Джул покраснела и шутя ударила брата в грудь.
   — А что касается моей жены, то, скажем, ее мнение потихонечку меняется. Похоже, теперь я должен быть терпеливым, как святой.
   — Мой муж мог бы дать тебе ряд советов, — улыбнулась Джул.
   В этот момент в столовую вошли Пенелопа с Сентом.
   — Доброе утро, — сказала Пенелопа и слегка зарделась, встретившись глазами с мужем.
   — Майкл, — сказала Джул, расправляясь с яичницей, — ты не против, если сегодня я поменяю твою повязку?
   — Конечно, — ответил Сент. — Возможно, уже через три дня, дорогая, я снова увижу свою прелестную жену и пациентов с их жалобами.
   Джул на минуту примолкла — молилась про себя.
   — По такому случаю я достану шампанского, — сказала Пенелопа, весьма всех удивив.
   Сент улыбнулся:
   — У твоего отца самый лучший винный погреб во всем Сан-Франциско. Надеешься стащить оттуда бутылочку, Пенелопа?
   Пенелопа расплылась в улыбке: она чувствовала здесь себя совершенно непринужденно, а главное — была… желанна. Пьянящее чувство.
   — Надеюсь, — ответила она, присоединяясь к общему смеху. — А если Эзра будет сопротивляться, я запру его в погребе.
   — Любимая, — сказал Томас, наклонившись к жене, — я бы с радостью оказался в погребе вместе с тобой и шампанским. Так и вижу тебя, Пен, в одной нижней юбке с полупустой бутылкой в руке.
   Пенелопа засмеялась, что привело ее мужа в полный восторг.
 
   «Как я могла забыть об этом даже на мгновение?» — думала Джул днем, стоя в дверях и сжимая в руке новую записку от Уилкса. Там было написано следующее:
 
   "Дорогая моя Джулиана!
   Я снова вынужден на время исчезнуть из твоей жизни. Но это ненадолго. Молюсь, чтобы ты не забыла обо мне".
 
   Пенелопа застала растерянную, мертвенно-бледную Джул на полу возле дивана.
   Она взяла из рук свояченицы скомканную бумажку, расправила ее и прочитала. Ничего не говоря, Пенелопа помогла Джул встать и обняла ее.
   — Господи, если бы у меня был пистолет! — воскликнула Джул.
   Пенелопа нежно похлопала ее по плечу:
   — А почему бы мне не купить нам обеим по «дерринжеру»?
   Джул уставилась на невестку.
   — Да, — повторила Пенелопа, — пожалуй, я сделаю это немедленно.
   И она ушла.

Глава 27

   В то утро в кабинете Сента стояла гробовая тишина. Томас, Пенелопа, Джул и доктор Пикет молча ждали. Тэкери с Лидией застыли в холле у открытых дверей.
   Затаив дыхание, Джул слышала, как дышат все остальные.
   — Сент? — вымолвил наконец доктор Пикет. Сент молчал.
   — Джул, — сказал он наконец, — у тебя на носу веснушка.
   Джул во все глаза смотрела на мужа, не сразу поняв смысл его слов. Но, увидев на его лице улыбку, она бросилась к нему в объятия, едва не сбив с ног.
   — Да, — говорила она, уткнувшись ему в плечо, — это веснушка. Не знаю, откуда она взялась… Помажу лимонным соком или еще чем-нибудь… — Джул замолчала, краснея за свою бессмысленную болтовню.
   — Огуречным лосьоном, — вставила Пенелопа.
   — Давай я лучше просто поцелую эту веснушку, — сказал Сент.
   Он отстранил Джул, с любовью вглядываясь в дорогое лицо, и поцеловал ее в самый кончик носа.
   — Здравствуй, жена. — Он провел пальцами по ее лицу. — Рад снова видеть тебя.
   Издав радостный крик, Томас крепко пожал доктору Пикету руку.
   — По-моему, — сказал Сент, усмехнувшись, — кабинет врача явно мал для таких чувств.
   Сент широко улыбался, принимал рукопожатия и дружеские объятия; его глаза светились от удовольствия. Никогда еще Джул не видела мужа таким счастливым. Она любовалась им и благодарила небеса за его чудесное выздоровление.
   — Пенелопа, — заявил Томас немного погодя, — пора остановить этот поток чувств, пока мы в них не захлебнулись. Сент прав: этот кабинет для нас слишком мал.
   — Вообще-то, — призналась Пенелопа, когда все уселись за стол, — это мой отец настоял на том, чтобы я принесла шесть бутылок самого лучшего шампанского.
   — За возвращение самого добродетельного человека в Сан-Франциско! — сказал доктор Пикет, поднимая свой бокал.
   — И за самого большого исторического сплетника, — прибавила Лидия.
   — Лидия, ты не могла бы как-нибудь перефразировать свой тост? — сказал Сент, глядя на своих друзей, сидевших за столом. «Смотреть и видеть — какая же это радость!» — думал он. — Господи, — проникновенно произнес Сент, — я очень счастлив снова видеть всех вас. Позвольте мне налить вам еще шампанского. И если я вдруг случайно опрокину бокал, это не потому что я не вижу.
   Увидев слезы, блеснувшие в черных глазах Тэкери, Джул удивилась. Он встретился с ней взглядом и потупился:
   — Я никогда не пробовал шампанское.
   — Томас, твоя жена, — сказал Сент, наливая Пенелопе, — выглядит довольной и прелестной, как весенняя роза. Дорогая, он хороший муж?
   Пенелопа вспыхнула; щеки ее зарумянились.
   — Он исправится, — сказала она наконец, встретив смеющийся взгляд мужа.
   — Обязательно! — прибавил Томас.
   — Сент, — сказала Лидия, — я испекла твои любимые пирожки с яблоками. Пожалуй, лучше мне подать их сейчас, пока мы не опьянели окончательно.
   К вечеру у Джул создалось впечатление, что все жители Сан-Франциско узнали о том, что ее муж прозрел. Поток гостей был нескончаемым. Женщины несли закуску, а мужчины — напитки.
   В полночь, когда гости разошлись, Джул едва стояла на ногах, так что Сент помог ей подняться в спальню. Он крикнул: «Удачи тебе, Томас!» — и улыбнулся, услышав смех Пенелопы.
   — По-моему, я впервые вижу тебя такой, — заметил Сент, раздевая жену и еще раз целуя ее веснушку. — Как ты думаешь, мы услышим чудесные страстные звуки, доносящиеся из соседней спальни?
   Джул глуповато улыбнулась.
   — Майкл, а что, если они захотят послушать нас? — Джул пыталась сфокусировать взгляд на его лице.
   — Боюсь, — ответил Сент, разочарованно вздохнув, — что они услышат только твой могучий храп.
   Джул хотела ткнуть мужа в живот, но промахнулась — у нее закружилась голова, и она упала спиной на постель.
   Улыбнувшись, Сент быстро сорвал с нее остатки одежды. На мгновение он даже протрезвел.
   — Господи, — прошептал он, глядя на Джул, — я молился, чтобы вновь увидеть тебя. Джул, ты не можешь представить себе, как ты красива! Какие у тебя дивные волосы, любимая, — продолжал Сент, понимая, что она не смотрит на него. У Джул кружилась голова.
   — Майкл, — пробормотала она, пытаясь накрыться одеялом, но его сильные руки остановили ее.
   — Нет, ты — моя, вся моя.
   Джул задержала дыхание, слушая его грудной голос и вдруг засмеялась.
   — Ты одет?
   — Это легко исправить.
   К великому разочарованию Сента, когда он разделся и вернулся в постель, Джул крепко спала. Нежно целуя, он прижал ее к себе, заметив, что она похудела. Его взгляд упал на лампу у постели. «Я вижу! — тихо сказал он. — Вижу все! Я самый счастливый в мире человек». Ему ужасно не хотелось выключать свет и погружаться в темноту. «Утром я увижу солнце, — подумал он, улыбнувшись, — что меня ждет?»

* * *

   На следующий день Сент был вне себя, но не от похмелья. Он стоял перед туалетным столиком в спальне, держа в руке два листочка бумаги. Ярость переполняла его, и он закрыл глаза.
   Выйдя на лестницу, Сент крикнул:
   — Джул! Сейчас же поднимись ко мне!
   Извинившись перед гостями, Джул медленно я осторожно стала подниматься по ступенькам. Она слышала, как в гостиной громко смеются Агата Ньютон, Тони Доусон и Чонси Сэкстон.
   — Майкл, что случилось? — спросила она, входя в спальню, и остановилась как вкопанная, увидев в руке мужа два листка бумаги.
   — Я искал носовой платок, — спокойно сказал Сент, — и наткнулся вот на это.
   Джул беспомощно смотрела на него.
   — Я не говорю, что мне не понравилось, что Томас и Пенелопа переехали к нам, — продолжал он, — но это, Джулиана! Черт возьми, как ты посмела?!
   «Джулиана». Она отступила к двери.
   — Майкл, — начала было она, — ты не понимаешь… — Во рту у нее пересохло.
   — Не понимаю? — прошипел он. — Я не сомневаюсь в том, что ты можешь придумать себе замечательное оправдание. Я тебя слушаю!
   — Не знаю, почему я их не выбросила, — задумчиво сказала Джул, чертыхаясь про себя и глядя на эти проклятые листки бумаги.
   — Джулиана! Черт возьми, да отвечай же мне! Увидев мольбу в ее глазах, Сент выругался.
   — Ты хоть понимаешь, как я себя чувствую? — Он помахал листками перед ее лицом. — Я себя мужчиной не чувствую! Как ты посмела спрятать их от меня?
   Сент взял жену за плечи и встряхнул ее.
   — Если не ошибаюсь, я уже говорил тебе как-то примерно то же, что и сейчас. Значит, мои чувства для тебя ничего не значат?
   «Как он смеет так обращаться со мной?» — возмутилась Джул и стала вырываться от него.
   — Я же о тебе заботилась, черт побери! Я люблю тебя и не могла позволить, чтобы ты волновался!
   — Я имел полное право знать о том, что это… отребье снова угрожает тебе!
   — Нет, — ответила Джул дрожащим голосом, — ты не имел никакого права. И прекрати орать на меня, ты не мог ничего сделать! Ты забыл, что был слепым?! Беспомощным?!
   Сент понимал, что доводы жены довольно убедительны.
   — Так значит ты, моя маленькая самостоятельная жена, решила, что мне можно ничего не говорить. Может быть, есть еще что-то, о чем я не знаю? А почему же ты ничего не рассказала мне вчера, когда я уже стал зрячим?
   — Я была слишком пьяной и слишком счастливой и забыла сказать тебе. — Джул вздернула подбородок. — И даже если бы я вчера вспомнила об этом, то все равно промолчала бы. Ведь мы праздновали твое выздоровление, помнишь?!
   Сент растерялся, но лишь на мгновение.
   — Тогда ты должна была рассказать мне сегодня утром.
   Джул смотрела на мужа с нарастающей злостью.
   — Ты ведешь себя нелепо, — сказала она. — Я не собираюсь больше выслушивать твои крики по поводу ущемленного мужского самолюбия. Идем, нас ждут внизу гости.
   — Я на девять лет тебя старше, в два раза выше и больше, — сказал Сент. — И я не собираюсь подчиняться маленькой гордячке ни сейчас, ни когда-либо. Понятно?
   — Самонадеянный тип! — пробурчала Джул. — Если ты собираешься и дальше выражать свое недовольство, Майкл, продолжай. А я ухожу!
   Сент уставился на свою жену.
   — Самонадеянный тип, — повторил он словно не веря своим ушам. — Так вот как ты обо мне думаешь?!
   — Да, — твердо ответила Джул, — если ты собираешься и дальше называть меня Джулианой.
   — Черт, — сказал Сент, проводя рукой по волосам. — Ну иди сюда, дурочка.
   Джул улыбнулась и, увидев ответную нежность в глазах мужа, бросилась в его объятия.
   — Прости, — шептала она, уткнувшись ему в плечо, — я думала, так будет лучше.
   — Знаю, — сказал Сент.
   Он начал осыпать ее поцелуями, и она мгновенно ответила ему.
   — Господи, — сказал он, неохотно выпуская жену из объятий, — ты сказала, нас ждут внизу гости?
   — Майкл, у тебя очень много друзей, — ответила Джул.
   — Может, пошлем их всех к черту прямо сейчас?
   — Не стоит, — ответила она, но в ее голосе слышалось разочарование.
   Сент привлек жену к себе:
   — Идем, любимая.
   "Он назвал меня «любимая», — обрадовалась Джул. Ей хотелось кричать от переполнявшего ее счастья. Правда, может быть, это то же самое, что «дорогая».

* * *

   За ужином Сент спросил у Томаса, что слышно об Уилксе. Тот облегченно вздохнул, улыбнулся сестре и рассказал о том, как они действуют.
   Джул же переглянулась с Пенелопой. Теперь у них обеих было по пистолету. Показывая, как нужно стрелять, Джул сказала Пенелопе: «Мужчины не правы, считая женщину беззащитным созданием. А теперь, Пенелопа, попробуй сама зарядить его».
   Джул молча слушала, как ее муж и Томас говорят об Уилксе. Она наблюдала за руками Майкла, за тем, как сужаются и расширяются его зрачки во время разговора, за его ослепительной белозубой улыбкой. Джул представила мужа раздетым и тут же почувствовала, как внутри поднимается волна желания. Она встретилась глазами с глазами Сента и засмеялась, и Сент улыбнулся, услышав этот нервный смех.
   — Вряд ли, — улыбнулся Сент Томасу, — стоит сейчас спрашивать твою сестру, что у нее на уме.
   — А почему бы и нет? — вступила в разговор Пенелопа. — У Джул всегда очень интересные идеи.
   — Слишком интересные, — подтвердил Сент.
   — Майкл, я потом расскажу тебе, о чем я думала, — сказала Джул.
   — Или покажешь, — улыбнулся Сент.
   — Но Джул, — запротестовала Пенелопа, — почему ты не хочешь рассказать сейчас? Ведь это касается тебя.
   Томас рассмеялся и взял жену за руку.
   — Она не может рассказать, любимая. Мы бы сильно смутились от ее признания.
   — Ты хочешь сказать, что… Ты бесстыдник, Томас Дюпре!
   — Бесстыдник?! Кто бы говорил, Пенелопа!

* * *

   Сент лежал на кровати и, положив руки за голову, любовался Джул. Ему казалось, что он никогда не устанет смотреть, как его жена причесывается. На ней был темно-синий бархатный халат, который он подарил ей к Рождеству. Волосы прекрасными густыми волнами падали на спину.
   — Я все объяснил Томасу, как ты и просила, — как бы между прочим сказал он.
   Джул с улыбкой посмотрела на его отражение в зеркале.
   — И что тебе ответил мой брат?
   — Ну, он очень удивился. Насколько я помню, он сказал: «Сент, ты уверен, что это делается именно так? Я думал, что ухо…»
   Джул швырнула в мужа щетку для волос. Щетка приземлилась Сенту на грудь, и он кинул ее обратно.
   — А если серьезно, то я просто спросил, как дела у него с женой. Он выглядел очень довольным. Конечно, дорогая, двое мужчин не стали бы обсуждать все подробности, подобно вам, женщинам.
   Джул встала с кресла; халат соскользнул с плеч, она придержала его рукой, ощущая пальцами приятную мягкую ткань.
   — Почему бы тебе не окутаться мною? Думаю, я гораздо теплее.
   Джул кивнула:
   — Да, это мысль.
   — Иди ко мне, распутница, — сказал Сент, откидывая одеяло.
   — Ты когда-нибудь носил ночную рубашку? — спросила Джул, стоя над ним и рассматривая его сильное красивое тело.
   «Только в те несколько дней, когда боялся, что изнасилую тебя, если буду спать голым».
   — Нет, — ответил он.
   — Майкл, ты прекрасен. — Джул легла с ним рядом. — И гораздо теплее халата.
   Сент всеми силами пытался поумерить ее пыл, но тщетно. Она хотела его, и немедленно. Они впервые были близки с тех пор, как к нему вернулось зрение, и Сент с трепетом и вожделением вглядывался в лицо жены в момент экстаза.
   Он вскоре достиг пика наслаждения и обессиленный и счастливый лежал рядом с Джул, зная, что она тоже счастлива. Сент скользнул ладонями по ее спине.
   — Ты великолепна, — сказал он, целуя ее в висок. — И я люблю тебя, Джул. Всем сердцем. — Джул открыла глаза; Майкл нежно прошептал:
   — Не плачь, любимая, — и смахнул с ее щеки слезу.
   — Я и не плачу, — всхлипнула она. — Просто я думала о том, что, наверное, ничего не соображаю сейчас.
   Сент крепко сжал ее в объятиях.
   — Женщина, ты соображаешь, и притом прекрасно. Видишь, мое тело согласно с этими словами. Джул, ты снова будешь торопить меня или на этот раз разрешишь растянуть удовольствие?
   Джул переполняли необыкновенные ощущения — она вздрагивала, трепетала всем телом.
   — Не знаю, Майкл, — выдохнула она и оседлала мужа, плотно обхватив его бедрами. Ее роскошные волосы падали Майклу на плечи и руки. Он ласкал ее грудь, и она вздымалась над ним, изгибаясь всем телом. Его пальцы скользнули вниз и Джул простонала:
   — Я не могу, Майкл…
   — Господи, — задыхался Сент, плотнее прижимая ее бедра к себе. Он чувствовал, как ее руки судорожно сжимают его запястья. Ему казалось, что ничего не может быть прекраснее блеска в ее глазах. — Любовь моя, — шептал Сент. — Давай вместе… сейчас…
   В ответ Джул застонала, вздрогнув всем телом.
   Сент еще долго не спал, после того как Джул мирно заснула в его объятиях. Лунный свет пробивался в окно, рисуя на стенах и потолке причудливые узоры. «Жизнь была бы прекрасной, — подумал Сент, — если бы не этот негодяй Уилкс». Он несколько лет работал в Массачусетской больнице и сталкивался с сумасшедшими: с безобидными умалишенными, буйными, с людьми, которые представляли себя другими, как правило, давно умершими, и с людьми, одержимыми идеей или другим человеком. Наблюдая за поведением Уилкса, Сент не мог отрицать, что это похожий случай.
   Вначале он думал, что Уилксу нужна эта хорошенькая девушка из-за того, что она девственница и может принести ему много денег. Но он должен был понять бессмысленность своего желания, когда она вышла замуж. Если только все это не было местью. Так или иначе выбора не оставалось: Уилкса надо убить.
   Сент решил утром разыскать Лимпина Вилли и попросить у него помощи в поисках Уилкса. Услышав невнятное бормотание спящей Джул, Сент улыбнулся и крепче прижал ее к себе. Он хотел бы присниться ей, хотел бы, чтобы она наслаждалась им во сне.
   Сент стал раздумывать, сколько еще пройдет времени, прежде чем Джул забеременеет. Эти мысли взволновали его, и он начал дышать глубоко и медленно, как учили в медицинском училище, чтобы скорее заснуть.
   На следующее утро Джул с Сентом помогли Томасу и Пенелопе вернуться к Стивенсонам. Осмотрев Банкера, Сент еще раз убедился в том, что тот проживет до девяноста лет.
   — Что ж, мой мальчик, — сказал Банкер, — рад снова видеть тебя в добром здравии. Не могу сказать, что Пикет плохо меня лечил, но…
   — Спасибо, — перебил его Сент. — Тебе нужно побольше отдыхать и дышать свежим воздухом. Пускай Эзра вывозит тебя на прогулку каждый день.
   У Секта сердце защемило от жалости, когда он увидел, как миссис Стивенсон бросилась к своей дочери с рыданиями.
   — Хватит, Сэлли, — резко сказал Банкер своей жене. — Наша девочка теперь замужняя женщина, и у нее много новых обязанностей. Выглядит она счастливой. — Он обернулся к Сенту:
   — Мой зять — хороший человек. — Несмотря на то что Томас был неподалеку и все слышал, Банкер не стал понижать голос. — Я не сомневаюсь, что из него получится отличный доктор. Кстати, Сент, я ему в этом помогу. В следующий раз, когда у меня будет приступ, Томас поможет мне с ним справиться.
   — Я буду скучать по Пенелопе, — грустила Джул, сидя в экипаже рядом с мужем. — Она так сильно изменилась! Даже Чонси сказала, что пересмотрит свое отношение к ней, а Дел пробормотал что-то о том, что из каждой женщины можно сделать настоящее сокровище, если найти к ней верный подход.
   — Что же ответила на это Чонси?
   — Что она поговорит с ним об этом.
   — Не сомневаюсь, она уже поговорила, — засмеялся Сент.
   — Без Томаса я тоже буду скучать.
   — По крайней мере мне не придется теперь каждую ночь прикрывать твой ротик рукой, любимая.
   Джул шутя ткнула мужа в бок:
   — Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? Тебя посещают возвышенные мысли?
   — Может быть, посетят лет так через пять. Джул взяла мужа под руку и улыбнулась, вдруг почувствовав угрызения совести за свой новый пистолет. «Нет, — твердо сказала она себе, — на этот раз я буду очень внимательна». Поразмыслив, она решила, что Пенелопа тоже будет хранить свое оружие в секрете от Томаса.
   Вернувшись домой, Джул нисколько не удивилась, застав у дверей трех пациентов. Но ее очень удивило и обрадовало, что Сент предложил ей помогать ему.

Глава 28

   Был уже полдень. Солнце пробивалось сквозь окна спальни, но Джул и Сент не замечали его лучей.
   — Это разврат чистой воды, — пробормотал Сент через несколько минут, когда сердцебиение слегка успокоилось.
   От его слов Джул вздрогнула, и он поцеловал ее. Услышав стук в дверь, Сент медленно и нехотя встал с постели.
   — Был бы я банкиром, как Дел Сэкстон, — посетовал он. — Судя по довольному выражению лица Чонси, они проводят так целые дни, и никто им не мешает. Впрочем, хорошо, что пришли сейчас, а не десять минут назад.
   Сент быстро оделся.
   — Сейчас, любимая, ты не в форме, чтобы мне помогать. Лежи и думай обо мне.
   Перед тем как выйти, он еще раз наклонился и поцеловал жену, коснувшись ее груди.
   — Ты выглядишь так возбуждающе! — Он нежно погладил ее волосы. — Не двигайся, может, мне повезет — у пациента будет какая-нибудь простуда или вывих пальца.
   Но пациент, китайский рабочий, был избит и ограблен. Сент возился с ним несколько часов.
   — Он поправится? — спросила Джул мужа за ужином.
   — Неизвестно, черт возьми! Очень вероятно, что у него повреждение внутренних органов, а это то, о чем мы, «всемогущие» врачи, ничего не знаем и с чем не умеем справляться. Если он доживет до утра, то шанс есть, и неплохой. Но его избили не друзья Лимпина Вилли. Со слов приятелей китайца это были какие-то незнакомцы.