Страница:
— Пожалуйста, дорогая. Ну а теперь скажите, вы голодны?
Лили, немного подумав, обнаружила, что готова съесть стакан с водой.
— О да, пожалуйста.
— Вам больно?
Боль все еще была, но не такая уж сильная.
— Могу и потерпеть, по крайней мере, пока.
— Прекрасно. Значит, опий еще действует. Ариель накормила гостью овсяной кашей с медом и поднесла стакан с густым сладким какао.
— Скоро будете танцевать. Лили.
— Кто вы? Откуда вы знаете мое имя? Где Найт?
— О Господи, мне так много нужно вам сказать. Во-первых, с Найтом все в порядке. Он в постели, выздоравливает. Видите ли, дорогая, когда вы загородили его, пуля прошла насквозь и ранила Найта в грудь, но ударилась о ребро, так что никакой опасности нет. Он даже не почувствовал боли. Теперь все хорошо. Майкл — это доктор Броуди — сказал, что рана неглубокая. Он также считает, что Найт ничего не заметил, потому что слишком боялся за вас. Меня зовут Ариель Драммонд. Вы в Рейвнсуорт Эбби, в очень претенциозной спальне с названием «Алмазная комната». А теперь я вижу, что с вас достаточно. Ваши глаза сами закрываются. Поспите немного. Лили. И Лили послушалась.
— У вас изумительные волосы, — услышала она собственный голос, уже проваливаясь в сон, — цвет великолепный, не рыжий, но и не золотой, я видела что-то подобное на картинах старых итальянских художников, но не уверена…
Ариель, улыбнувшись, погладила ее по руке:
— А вы, дорогая, совершили чудо. Вышли замуж за Найта Уинтропа задолго до того, как он достиг почтенного сорокалетнего возраста. Я попытаюсь сдержать любопытство, пока вы не сможете рассказать о том, как вам удалось совершить этот подвиг.
— Уже начала разговаривать с собой?
— О Берк! Я говорила с Лили. Конечно, она уже не слышит меня, но все же…
Муж обнял ее, нежно поцеловал в губы:
— Наши больные чувствуют себя неплохо, кажется?
— По крайней мере, она. Лили съела всю овсянку и выпила какао. Я положила туда много сахара, как велел Майкл. А знаешь, Берк? — продолжала Ариель без остановки, — я никогда езде не видела женщины красивее. Берк взглянул на спящую Лили.
— Ну что ж, — объявил он благочестиво-елейным тоном, — вполне сносная внешность, насколько я полагаю. Думаешь, ей удалось завлечь Найта в сети своей красотой? — Но не успели слова сорваться с губ, как Берк сам себя прервал:
— Нет, Найт большой ценитель прекрасных дам. Господь свидетель, у него их много перебывало, но жениться только из-за этого? Никогда! — А дети? Говоришь, их трое? — Ариель недоуменно пожала плечами:
— Совсем ничего не понимаю. Подумать только, у Найта Уинтропа жена и трое детей. Помнишь его на свадьбе Ленни и Перси? Он страшно вспотел от страха и едва с ума не сошел, когда все эти любящие маменьки разглядывали его, словно сочный персик. Найт тогда клялся снова и снова, что ни за какие коврижки не женится раньше сорока.
— Да, а помнишь, с каким презрением он говорил о Перси и Ленин, да еще обзывал Перси недоумком и глупцом.
Берк хмыкнул и, не выдержав, весело расхохотался.
Граф и графиня, дружно смеясь, вышли из спальни рука об руку. Но через несколько минут Берк, уже красный от гнева, орал на своего камердинера Джошуа:
— Он что?! Это совершенный абсурд! Господи, ни за что! — Опомнившись, Берк ринулся в спальню Найта и остановился, как вкопанный. Найт одевался — медленно, но уверенно и почти достиг цели. Вокруг его талии белела широкая повязка, запястья тоже были забинтованы. Лицо заросло щетиной, одежда была помятой и грязной, но в глазах светилась решимость. — Довольно, Найт, хватит.
Найт взглянул на друга и покачал головой:
— Нет. Берк. Я, возможно, убил Боя. И если это так, значит Монк рыщет по окрестностям в поисках меня и Лили или, что еще хуже, направляется в Каслроз. А там дети одни. Я сказал ему, что драгоценности в конюшне. Он не знает, где искать, но, конечно, начнет там рыться. Я боюсь, что он похитит кого-нибудь из детей, и не могу рисковать. Нужно защитить малышей.
— Ты твердо решил? Не позволишь мне послать кого-нибудь за детьми?
— Нет, я их опекун и отвечаю за всех троих.
Если сумеешь присмотреть за Лили в мое отсутствие, я постараюсь вернуться завтра к вечеру.
— Я не могу этого позволить, Найт. У тебя просто нет сил куда-нибудь ехать.
Найт объяснил другу, очень подробно и красочно, без особой запальчивости, что тот может сделать со своим мнением.
Берк несколько мгновений смотрел на него.
Потом, дождавшись, пока Найт начал натягивать брюки, шагнул вперед и впечатал кулак в его челюсть. Найт, не издав ни звука, упал лицом вниз. — Прости, старина, — сказал граф, потирая костяшки пальцев, но избыток благородства тоже вреден. Еще чуть-чуть, и меня начнет тошнить.
— О Господи!
Берк, обернувшись, улыбнулся своему камердинеру Джошуа:
— Его милость не пострадал, не волнуйтесь. Он, конечно, будет проклинать меня всеми мыслимыми проклятиями, когда придет в себя, если, конечно, сумеет раскрыть рот после такого удара в челюсть, но, думаю, он это переживет. А теперь, Джошуа, слушайте, что вы должны сделать.
— Великолепно, абсолютно великолепно. Доктор Броуди встал и улыбнулся Лили:
— Жара нет, цвет лица отличный, рана прекрасно заживает. Если бы я мог сказать то же самое о настроении вашего мужа…
Лили побледнела:
— Где Найт? Что с ним случилось? Ариель бросила в сторону доктора неодобрительный взгляд, и тот, бормоча извинения, поспешно отступил от кровати.
— Ну что вы. Лили, дорогая, — начала Ариель самым успокаивающим тоном, на который была способна, — ваш муж только… то есть он…
— В ярости и бешенстве, дорогая Ариель.
— Найт!
— Как ты, Лили? — Ариель заметила, что выражение лица Найта изменилось, как по волшебству. Он внезапно стал олицетворением мягкости и нежности. — Ты прекрасно выглядишь, жена.
— Не могу понять, почему меня поселили в соседней спальне. Мое место, естественно, подле тебя. Он поцеловал Лили в лоб, сжал ее руку в своей, и, только когда взглянул на Ариель, лицо его снова стало свирепым:
— Что касается твоего мужа, Ариель, погоди… я доберусь до этого проклятого негодяя. Он у меня не отделается сломанной челюстью…
— Немедленно замолчи, Найт Уинтроп! Найт раскрыл рот от изумления. Ариель Драммонд, эта хрупкая, тоненькая женщина, стояла, подбоченившись, и выглядела при этом так воинственно, словно готова была лягнуть его в самое чувствительное место. — И вы тоже, Лили! Успокойтесь оба и послушайте меня! Найт в его ужасном состоянии решил отправиться в Каслроз за детьми! Берк просто временно лишил его возможности сделать это…
— Он подождал, и, когда я натянул брюки до колен, предательски врезал мне в челюсть.
— Именно это я имела в виду, — терпеливо объяснила Ариель. — Итак, Берк собирается привезти детей сюда. Более того, он послал за Олли Транком, сыщиком с Боу-стрит, который раньше работал на нас. Ты, Найт, вместе с Лили и детьми останетесь здесь, пока этого малого, Монка, не поймают. Ну а теперь у кого-нибудь есть вопросы?
— У меня, — послышался неуверенный голос.
— Что вам угодно? — рявкнула Ариель, метнув грозный взгляд на несчастного доктора Броуди.
— Не возражаете, если я осмотрю виконта Каслроза?
Лили зашлась смехом, но тут же поморщилась от боли:
— Ах, Найт, как же решительно с тобой разделались! Сегодня я усвоила очень ценный урок!
Найт, не отвечая, кивнул доктору и лег рядом с Лили.
— Я готов. Можно приступать.
— Ты ужасный человек!
— Я твой муж. Ты не имеешь права мне приказывать. Я намереваюсь остаться здесь и позволить Ариель нянчить нас обоих. Кстати, Ариель, как только приедут дети, здесь начнутся хаос и бедлам, и ты еще пожалеешь о собственной доброте. Эти дьяволята в мгновение ока разнесут по камешкам весь Рейвнсуорт. Нам придется носить затычки в ушах, чтобы сохранить хоть какое-то подобие рассудка. И поверь, как только тебе захочется задать им трепку, они тут же начнут ангельски улыбаться и бросать на тебя взгляды, способные растопить камень. Ты тут же улыбаешься в ответ, не думая, что в этом твоя погибель, потому что все немедленно начинается сначала. Слуги, несомненно, станут на их сторону и будут во всем покрывать и бессовестно баловать. Подожди и увидишь.
Ариель только молча изумлялась. Найт Уинтроп разглагольствует о подобных вещах?! Найт Уинтроп и дети?!
— Я собираюсь рассказать им о подарках, которые мы привезем из Венеции, — сообщила Лили.
— Думаю…. о черт, больно!
— Лежите смирно, милорд, — велел доктор Броуди, продолжая ощупывать края раны. К полнейшему расстройству Найта, Лили нежно погладила его по руке.
— Убит, — пробормотал он себе под нос. — Убит и повешен на мачте, сушиться на ветру.
— По крайней мере, вы вместе, и мне не придется бегать из одной комнаты в другую. Если станете капризничать, я просто запру вас, — объявила Ариель, лучась улыбкой. Кстати, Майкл, почему бы нам не оставить их одних, когда закончите осмотр? Им не мешает отдохнуть. Виконтесса — крайне рассудительная женщина, так что они действительно будут отдыхать.
Доктор Броуди промямлил нечто неразборчивое, и Найт в полнейшем изумлении воскликнул:
— Да вы, кажется, смущены, Майкл?! Вы, доктор чертов, может еще.. Я… ой!
— Ну вот и все, милорд. Отдыхайте, как посоветовала миледи. Завтра утром я снова навещу вас.
Оставшись наконец наедине, Найт, приподнявшись на локте, взглянул на Лили:
— Нам удалось! Мы выкарабкались!
— Слава Богу. Правда, я так и не поняла, как ты не почувствовал, что ранен.
— Наверное, доктор прав, я так боялся за тебя, что тело благосклонно решило не обременять мой бедный мозг, — объяснил Найт и, наклонив голову, начал целовать губы, подбородок и щеки Лили.
— Посмотри в окно, Лили. Опять снег идет. Дьявол, каково Берку путешествовать в такую мерзкую погоду? А детям?
— Берк человек изобретательный и отнюдь не глуп, ты сам говорил. Ну а теперь не стоит больше раздражаться, лучше держи меня за руку и рассказывай о каких-нибудь волнующих вещах.
— Я встретил Олли Транка прошлым летом, — заметил Найт, не сводя глаз с тупо ухмылявшихся голеньких лепных херувимов на потолке. — Ариель, наверное, просто забыла. Хороший парень и упорный, как бультерьер, если вцепится в кого-нибудь, ни за что не отпустит. Может, ему что-нибудь удастся обнаружить насчет Билли и Шарлотты.
— Я так тебя люблю, Найт, — отчетливо выговорила Лили и в следующее мгновение уже крепко спала, спокойно и ровно дыша. Найт напрягся, как струна. Сердце громко забилось. Громко и бешено. Эта невероятная женщина любит его? Господи, он почти вынудил ее выйти за него, взял ее тело как нечто ему принадлежащее по праву мужа, не спрашивая, хочет ли она этого, подверг смертельной опасности, и она его любит? Ну что ж, черт возьми, он ощущает себя счастливейшим человеком в мире!
Найт расплылся в улыбке и подмигнул херувимам на потолке. Ему хотелось кричать и вопить на весь мир от радости. Но вместо этого он ошеломленно покачал головой. Видимо, ничего удивительного нет в том, что он тоже любит жену. Он так и сказал Берку, но не ЧУВСТВОВАЛ этого по-настоящему, когда произносил пустые слова. Любовь подкралась неслышно, внезапно, как вор в ночи. Его отец так и не испытал этого. Возможно, подобные вещи случаются через поколение? Ну что ж, он постарается, чтобы отныне все Уинтропы знали, что такое любовь.
— Значит нас двое, — сказал он спящей Лили. — Но бьюсь об заклад, я люблю тебя больше. Во-первых, я старше на семь лет, гораздо опытнее, особенно там, где… скажем, это больше всего требуется. Да, держу пари, ты и наполовину не испытываешь ко мне того, что я к тебе, Лили Уинтроп. Но я позволю тебе трудиться над этим, и лет через десять мы сравним и посмотрим. Но я все равно буду впереди. Вот увидишь!
Ухмыляясь, словно влюбленный деревенский дурачок, Найт поцеловал левое ухо жены, потом повернулся на спину, по-прежнему идиотски улыбаясь, и через несколько минут уже громко храпел.
Проснувшись на следующее утро. Лили не обнаружила Найта в постели. Она позвала его, но ответа не получила. Не хотелось тревожить хозяйку, но наконец тревога заставила ее потянуть за шнур звонка.
Ариель появилась минут через десять и выглядела при этом не очень довольной. Глядя на нее, можно было предположить, что она готова совершить убийство, причем даже не прибегая к оружию.
— Ваш муж, — начала она медленно, по-видимому, стараясь сдержать ярость, — уехал два часа назад, почти на рассвете. И оставил вам эту записку.
Она протянула Лили клочок бумаги:
— Благородный болван? Упрямый осел? — услужливо подсказала Арнель.
Пальцы Лили невольно сжались в кулаки. Она гневно смяла записку и швырнула на пол, немедленно застонав от боли в плече.
— Я убью его. Будь он проклят, Ариель. Он же ранен!
— Знаю, — кивнула графиня, жалея, что была такой несдержанной. Теперь Лили совсем расстроится, и ей станет хуже. — Лили, не волнуйтесь, все будет хорошо. Берк говорил, что Найт из тех людей, которые могут постоять за себя. Однажды, в Португалии, он прошел пешком через холмы в страшную жару, когда даже камни плавились, н добрался до моря, да еще привел двух пленных французских шпионов. Рана нетяжелая. Лили. Он все сделает, как надо.
— Пусть только появится, долго он не проживет! Сейчас я гораздо злее и безжалостнее, чем двое французов, вместе взятых.
— Не французов. Француженок. Он захватил двух женщин-шпионок.
— Что?!!
По крайней мере, хоть снег перестал. Благодарение небесам и за малые милости. Теперь можно пустить коня в галоп. Найт, в отличие от Берка, знал короткий путь в Каслроз. Нужно повернуть на северо-запад. Вполне возможно, он успеет догнать графа еще до того, как оба попадут в усадьбу. Ребра ныли, но не слишком, тело немело от леденящего холода. Он долго лежал рядом со своей прелестной женой, гадая, тревожась, прежде чем сообразил, что не может позволить Берку идти одному навстречу опасности. Берк не подозревает, насколько опасен Монк.
Найт три раза менял коней на почтовых станциях. Хозяин постоялого двора «Дикий Гусь» в Нетерфилде смог дать ему всего лишь понурого мерина, который, как оказалось, обладал резвостью и выносливостью скаковой лошади. Поездка в Каслроз заняла всего шесть часов.
О Монке не было ни слуху ни духу. Стоило Найту переступить порог отделанного мрамором холла Каслроза, в доме началось настоящее столпотворение. Берка нагнать не удалось, поскольку граф Рейвнсуорт был закаленным солдатом и бывалым путешественником. — Папа!
Лора Бет споткнулась на лестнице и, пролетев последние три ступеньки, приземлилась на полу у йог Найта. Он подхватил девочку, подбросил в воздух и так крепко прижал к груди, что малышка взвизгнула.
Берк Драммонд вышел из гостиной и молча наблюдал за радостной встречей.
— Дядя Найт здесь! — воскликнул Тео из-за его спины.
— Мне показалось, будто вы сказали, что он в Рейвнсуорте, сэр. О небо, как он плохо выглядит! Лора Бет задушит его!
И ринувшись вперед, прижался к правой руке Найта, которую тот поспешно высвободил.
— Тео, Тео, я чертовски по тебе соскучился!
— Вы ранены! Дядя Берк сказал, что эти ужасные люди стреляли в вас. Это те, которые пытались похитить Сэма? И напали на вас в Лондоне?
— Совершенно верно. Но рана нетяжелая, Тео. Перестань трястись. Так значит, дядя Берк? Лора Бет, прекрати целовать меня в ухо, оно уже и так все мокрое внутри. А, вот и Сэм. Давай поближе, паренек, расскажи, каким ты был святым в мое отсутствие.
— Мама. Где мама?
— Разве Берк… дядя Берк не рассказал вам? — Найт осторожно обнял Сэма, которого держал на руках лакей Чарли, и похлопал мальчика по щеке. — Ваша мама в безопасности, лежит в постели, ничего не делает, только гоняет слуг дяди Берка по разным поручениям и бросается стаканами с водой в каждого, кто осмелится ей возразить.
Так что все в порядке. — Сэм хихикнул. Тео облегченно вздохнул.
— Я не мог позволить тебе развлекаться в одиночку, Берк.
— Вижу. Однако выглядишь ты, как живой мертвец.
— Уж это точно, — подтвердил Тромбин.
— Еще хуже, — вставил Чарли. Найт удивленно взглянул на собравшихся слуг. Миссис Крамп сложила руки на пышной груди, и даже Миме с огромным блюдом пирожных в руках выглядывал из-за двери. Но всех затмил величественно выпрямившийся Тромбин. Вид у него был крайне неодобрительный, а губы превратились в тонкую бледную линию.
— Его лордство, — продолжал дворецкий, — сказал, что приехал увезти детей в Рейвнсуорт. Он также заверил нас, что вы чувствуете себя неплохо, хотя и ранены, милорд, и благополучно лежите в постели.
— Хорошо, Тромбин, теперь послушайте меня.
Лора Бет, перестань жевать мое ухо! Сэм, не вертись, иначе Чарли уронит тебя. Тео, прекрати ломать руки, как плакальщицы в греческом хоре! Миссис Крамп, мы будем в гостиной, я проголодался. Пожалуйста, принесите поесть и что-нибудь вроде чая. Пойдем, Берк, нам многое нужно обсудить.
— Папа, — спросила Лора Бет, в приливе любви стискивая горло Найта, — ты привез подарок Царице Екатерине?
— Да. Себя.
Лора Бет не нашла подходящего ответа и тут же отвлеклась:
— У тебя лицо царапучее.
— Да, и к тому же я грязнее козла. Нет, Бетти, — обратился он к няне Лоры Бет, — я пока подержу эту озорницу. Но только, если будешь себя хорошо вести, пуговка.
— Хорошо, папа, — заверила Лора Бет, а Найт застонал, прекрасно понимая, что означает эта чистая бесхитростная улыбка.
Чарли отнес Сэма в гостиную и усадил на кушетку. Тео хлопотал над братом, пока тот презрительно не посоветовал ему пойти и утопиться в канаве. Лора Бет мирно свернулась клубочком на плече Найта. Ребро сразу заныло, но Найт не пошевелился. Все опять казалось благословенно мирным и спокойным, стирая кошмар двух последних дней.
Прошло еще полчаса, прежде чем Берк и Найт остались наедине. Ноющих и хныкающих детей удалось отправить спать. В камине горело яркое пламя, Берк вынул бутылку бренди.
— Твои дети — просто чудо.
— Да, совершенно необыкновенные дьяволята, — сонно улыбнулся Найт. — Царица Екатерина — кукла Лоры Бет.
— Спасибо. Этот вопрос меня страшно мучил.
— Никаких следов Монка?
— Ничего. Правда, я обогнал тебя только на три часа, но зато успел предупредить слуг, особенно конюхов. Они готовы, Найт.
Найт кивнул:
— Теперь нужно поймать негодяя в ловушку.
— У тебя есть план?
Найт устроился поудобнее и протянул ладони к пляшущим языкам пламени.
— Да, — сказал он, сузив глаза, — да, и такой, который быстро заманит сюда Монка. Ублюдок проклятый!
Глава 23
Лили, немного подумав, обнаружила, что готова съесть стакан с водой.
— О да, пожалуйста.
— Вам больно?
Боль все еще была, но не такая уж сильная.
— Могу и потерпеть, по крайней мере, пока.
— Прекрасно. Значит, опий еще действует. Ариель накормила гостью овсяной кашей с медом и поднесла стакан с густым сладким какао.
— Скоро будете танцевать. Лили.
— Кто вы? Откуда вы знаете мое имя? Где Найт?
— О Господи, мне так много нужно вам сказать. Во-первых, с Найтом все в порядке. Он в постели, выздоравливает. Видите ли, дорогая, когда вы загородили его, пуля прошла насквозь и ранила Найта в грудь, но ударилась о ребро, так что никакой опасности нет. Он даже не почувствовал боли. Теперь все хорошо. Майкл — это доктор Броуди — сказал, что рана неглубокая. Он также считает, что Найт ничего не заметил, потому что слишком боялся за вас. Меня зовут Ариель Драммонд. Вы в Рейвнсуорт Эбби, в очень претенциозной спальне с названием «Алмазная комната». А теперь я вижу, что с вас достаточно. Ваши глаза сами закрываются. Поспите немного. Лили. И Лили послушалась.
— У вас изумительные волосы, — услышала она собственный голос, уже проваливаясь в сон, — цвет великолепный, не рыжий, но и не золотой, я видела что-то подобное на картинах старых итальянских художников, но не уверена…
Ариель, улыбнувшись, погладила ее по руке:
— А вы, дорогая, совершили чудо. Вышли замуж за Найта Уинтропа задолго до того, как он достиг почтенного сорокалетнего возраста. Я попытаюсь сдержать любопытство, пока вы не сможете рассказать о том, как вам удалось совершить этот подвиг.
— Уже начала разговаривать с собой?
— О Берк! Я говорила с Лили. Конечно, она уже не слышит меня, но все же…
Муж обнял ее, нежно поцеловал в губы:
— Наши больные чувствуют себя неплохо, кажется?
— По крайней мере, она. Лили съела всю овсянку и выпила какао. Я положила туда много сахара, как велел Майкл. А знаешь, Берк? — продолжала Ариель без остановки, — я никогда езде не видела женщины красивее. Берк взглянул на спящую Лили.
— Ну что ж, — объявил он благочестиво-елейным тоном, — вполне сносная внешность, насколько я полагаю. Думаешь, ей удалось завлечь Найта в сети своей красотой? — Но не успели слова сорваться с губ, как Берк сам себя прервал:
— Нет, Найт большой ценитель прекрасных дам. Господь свидетель, у него их много перебывало, но жениться только из-за этого? Никогда! — А дети? Говоришь, их трое? — Ариель недоуменно пожала плечами:
— Совсем ничего не понимаю. Подумать только, у Найта Уинтропа жена и трое детей. Помнишь его на свадьбе Ленни и Перси? Он страшно вспотел от страха и едва с ума не сошел, когда все эти любящие маменьки разглядывали его, словно сочный персик. Найт тогда клялся снова и снова, что ни за какие коврижки не женится раньше сорока.
— Да, а помнишь, с каким презрением он говорил о Перси и Ленин, да еще обзывал Перси недоумком и глупцом.
Берк хмыкнул и, не выдержав, весело расхохотался.
Граф и графиня, дружно смеясь, вышли из спальни рука об руку. Но через несколько минут Берк, уже красный от гнева, орал на своего камердинера Джошуа:
— Он что?! Это совершенный абсурд! Господи, ни за что! — Опомнившись, Берк ринулся в спальню Найта и остановился, как вкопанный. Найт одевался — медленно, но уверенно и почти достиг цели. Вокруг его талии белела широкая повязка, запястья тоже были забинтованы. Лицо заросло щетиной, одежда была помятой и грязной, но в глазах светилась решимость. — Довольно, Найт, хватит.
Найт взглянул на друга и покачал головой:
— Нет. Берк. Я, возможно, убил Боя. И если это так, значит Монк рыщет по окрестностям в поисках меня и Лили или, что еще хуже, направляется в Каслроз. А там дети одни. Я сказал ему, что драгоценности в конюшне. Он не знает, где искать, но, конечно, начнет там рыться. Я боюсь, что он похитит кого-нибудь из детей, и не могу рисковать. Нужно защитить малышей.
— Ты твердо решил? Не позволишь мне послать кого-нибудь за детьми?
— Нет, я их опекун и отвечаю за всех троих.
Если сумеешь присмотреть за Лили в мое отсутствие, я постараюсь вернуться завтра к вечеру.
— Я не могу этого позволить, Найт. У тебя просто нет сил куда-нибудь ехать.
Найт объяснил другу, очень подробно и красочно, без особой запальчивости, что тот может сделать со своим мнением.
Берк несколько мгновений смотрел на него.
Потом, дождавшись, пока Найт начал натягивать брюки, шагнул вперед и впечатал кулак в его челюсть. Найт, не издав ни звука, упал лицом вниз. — Прости, старина, — сказал граф, потирая костяшки пальцев, но избыток благородства тоже вреден. Еще чуть-чуть, и меня начнет тошнить.
— О Господи!
Берк, обернувшись, улыбнулся своему камердинеру Джошуа:
— Его милость не пострадал, не волнуйтесь. Он, конечно, будет проклинать меня всеми мыслимыми проклятиями, когда придет в себя, если, конечно, сумеет раскрыть рот после такого удара в челюсть, но, думаю, он это переживет. А теперь, Джошуа, слушайте, что вы должны сделать.
— Великолепно, абсолютно великолепно. Доктор Броуди встал и улыбнулся Лили:
— Жара нет, цвет лица отличный, рана прекрасно заживает. Если бы я мог сказать то же самое о настроении вашего мужа…
Лили побледнела:
— Где Найт? Что с ним случилось? Ариель бросила в сторону доктора неодобрительный взгляд, и тот, бормоча извинения, поспешно отступил от кровати.
— Ну что вы. Лили, дорогая, — начала Ариель самым успокаивающим тоном, на который была способна, — ваш муж только… то есть он…
— В ярости и бешенстве, дорогая Ариель.
— Найт!
— Как ты, Лили? — Ариель заметила, что выражение лица Найта изменилось, как по волшебству. Он внезапно стал олицетворением мягкости и нежности. — Ты прекрасно выглядишь, жена.
— Не могу понять, почему меня поселили в соседней спальне. Мое место, естественно, подле тебя. Он поцеловал Лили в лоб, сжал ее руку в своей, и, только когда взглянул на Ариель, лицо его снова стало свирепым:
— Что касается твоего мужа, Ариель, погоди… я доберусь до этого проклятого негодяя. Он у меня не отделается сломанной челюстью…
— Немедленно замолчи, Найт Уинтроп! Найт раскрыл рот от изумления. Ариель Драммонд, эта хрупкая, тоненькая женщина, стояла, подбоченившись, и выглядела при этом так воинственно, словно готова была лягнуть его в самое чувствительное место. — И вы тоже, Лили! Успокойтесь оба и послушайте меня! Найт в его ужасном состоянии решил отправиться в Каслроз за детьми! Берк просто временно лишил его возможности сделать это…
— Он подождал, и, когда я натянул брюки до колен, предательски врезал мне в челюсть.
— Именно это я имела в виду, — терпеливо объяснила Ариель. — Итак, Берк собирается привезти детей сюда. Более того, он послал за Олли Транком, сыщиком с Боу-стрит, который раньше работал на нас. Ты, Найт, вместе с Лили и детьми останетесь здесь, пока этого малого, Монка, не поймают. Ну а теперь у кого-нибудь есть вопросы?
— У меня, — послышался неуверенный голос.
— Что вам угодно? — рявкнула Ариель, метнув грозный взгляд на несчастного доктора Броуди.
— Не возражаете, если я осмотрю виконта Каслроза?
Лили зашлась смехом, но тут же поморщилась от боли:
— Ах, Найт, как же решительно с тобой разделались! Сегодня я усвоила очень ценный урок!
Найт, не отвечая, кивнул доктору и лег рядом с Лили.
— Я готов. Можно приступать.
— Ты ужасный человек!
— Я твой муж. Ты не имеешь права мне приказывать. Я намереваюсь остаться здесь и позволить Ариель нянчить нас обоих. Кстати, Ариель, как только приедут дети, здесь начнутся хаос и бедлам, и ты еще пожалеешь о собственной доброте. Эти дьяволята в мгновение ока разнесут по камешкам весь Рейвнсуорт. Нам придется носить затычки в ушах, чтобы сохранить хоть какое-то подобие рассудка. И поверь, как только тебе захочется задать им трепку, они тут же начнут ангельски улыбаться и бросать на тебя взгляды, способные растопить камень. Ты тут же улыбаешься в ответ, не думая, что в этом твоя погибель, потому что все немедленно начинается сначала. Слуги, несомненно, станут на их сторону и будут во всем покрывать и бессовестно баловать. Подожди и увидишь.
Ариель только молча изумлялась. Найт Уинтроп разглагольствует о подобных вещах?! Найт Уинтроп и дети?!
— Я собираюсь рассказать им о подарках, которые мы привезем из Венеции, — сообщила Лили.
— Думаю…. о черт, больно!
— Лежите смирно, милорд, — велел доктор Броуди, продолжая ощупывать края раны. К полнейшему расстройству Найта, Лили нежно погладила его по руке.
— Убит, — пробормотал он себе под нос. — Убит и повешен на мачте, сушиться на ветру.
— По крайней мере, вы вместе, и мне не придется бегать из одной комнаты в другую. Если станете капризничать, я просто запру вас, — объявила Ариель, лучась улыбкой. Кстати, Майкл, почему бы нам не оставить их одних, когда закончите осмотр? Им не мешает отдохнуть. Виконтесса — крайне рассудительная женщина, так что они действительно будут отдыхать.
Доктор Броуди промямлил нечто неразборчивое, и Найт в полнейшем изумлении воскликнул:
— Да вы, кажется, смущены, Майкл?! Вы, доктор чертов, может еще.. Я… ой!
— Ну вот и все, милорд. Отдыхайте, как посоветовала миледи. Завтра утром я снова навещу вас.
Оставшись наконец наедине, Найт, приподнявшись на локте, взглянул на Лили:
— Нам удалось! Мы выкарабкались!
— Слава Богу. Правда, я так и не поняла, как ты не почувствовал, что ранен.
— Наверное, доктор прав, я так боялся за тебя, что тело благосклонно решило не обременять мой бедный мозг, — объяснил Найт и, наклонив голову, начал целовать губы, подбородок и щеки Лили.
— Посмотри в окно, Лили. Опять снег идет. Дьявол, каково Берку путешествовать в такую мерзкую погоду? А детям?
— Берк человек изобретательный и отнюдь не глуп, ты сам говорил. Ну а теперь не стоит больше раздражаться, лучше держи меня за руку и рассказывай о каких-нибудь волнующих вещах.
— Я встретил Олли Транка прошлым летом, — заметил Найт, не сводя глаз с тупо ухмылявшихся голеньких лепных херувимов на потолке. — Ариель, наверное, просто забыла. Хороший парень и упорный, как бультерьер, если вцепится в кого-нибудь, ни за что не отпустит. Может, ему что-нибудь удастся обнаружить насчет Билли и Шарлотты.
— Я так тебя люблю, Найт, — отчетливо выговорила Лили и в следующее мгновение уже крепко спала, спокойно и ровно дыша. Найт напрягся, как струна. Сердце громко забилось. Громко и бешено. Эта невероятная женщина любит его? Господи, он почти вынудил ее выйти за него, взял ее тело как нечто ему принадлежащее по праву мужа, не спрашивая, хочет ли она этого, подверг смертельной опасности, и она его любит? Ну что ж, черт возьми, он ощущает себя счастливейшим человеком в мире!
Найт расплылся в улыбке и подмигнул херувимам на потолке. Ему хотелось кричать и вопить на весь мир от радости. Но вместо этого он ошеломленно покачал головой. Видимо, ничего удивительного нет в том, что он тоже любит жену. Он так и сказал Берку, но не ЧУВСТВОВАЛ этого по-настоящему, когда произносил пустые слова. Любовь подкралась неслышно, внезапно, как вор в ночи. Его отец так и не испытал этого. Возможно, подобные вещи случаются через поколение? Ну что ж, он постарается, чтобы отныне все Уинтропы знали, что такое любовь.
— Значит нас двое, — сказал он спящей Лили. — Но бьюсь об заклад, я люблю тебя больше. Во-первых, я старше на семь лет, гораздо опытнее, особенно там, где… скажем, это больше всего требуется. Да, держу пари, ты и наполовину не испытываешь ко мне того, что я к тебе, Лили Уинтроп. Но я позволю тебе трудиться над этим, и лет через десять мы сравним и посмотрим. Но я все равно буду впереди. Вот увидишь!
Ухмыляясь, словно влюбленный деревенский дурачок, Найт поцеловал левое ухо жены, потом повернулся на спину, по-прежнему идиотски улыбаясь, и через несколько минут уже громко храпел.
Проснувшись на следующее утро. Лили не обнаружила Найта в постели. Она позвала его, но ответа не получила. Не хотелось тревожить хозяйку, но наконец тревога заставила ее потянуть за шнур звонка.
Ариель появилась минут через десять и выглядела при этом не очень довольной. Глядя на нее, можно было предположить, что она готова совершить убийство, причем даже не прибегая к оружию.
— Ваш муж, — начала она медленно, по-видимому, стараясь сдержать ярость, — уехал два часа назад, почти на рассвете. И оставил вам эту записку.
Она протянула Лили клочок бумаги:
"Лили! Я уехал в Каслроз. Скоро вернусь с детьми. Не волнуйся и не делай глупостей.— Этот… Этот…
Найт."
— Благородный болван? Упрямый осел? — услужливо подсказала Арнель.
Пальцы Лили невольно сжались в кулаки. Она гневно смяла записку и швырнула на пол, немедленно застонав от боли в плече.
— Я убью его. Будь он проклят, Ариель. Он же ранен!
— Знаю, — кивнула графиня, жалея, что была такой несдержанной. Теперь Лили совсем расстроится, и ей станет хуже. — Лили, не волнуйтесь, все будет хорошо. Берк говорил, что Найт из тех людей, которые могут постоять за себя. Однажды, в Португалии, он прошел пешком через холмы в страшную жару, когда даже камни плавились, н добрался до моря, да еще привел двух пленных французских шпионов. Рана нетяжелая. Лили. Он все сделает, как надо.
— Пусть только появится, долго он не проживет! Сейчас я гораздо злее и безжалостнее, чем двое французов, вместе взятых.
— Не французов. Француженок. Он захватил двух женщин-шпионок.
— Что?!!
По крайней мере, хоть снег перестал. Благодарение небесам и за малые милости. Теперь можно пустить коня в галоп. Найт, в отличие от Берка, знал короткий путь в Каслроз. Нужно повернуть на северо-запад. Вполне возможно, он успеет догнать графа еще до того, как оба попадут в усадьбу. Ребра ныли, но не слишком, тело немело от леденящего холода. Он долго лежал рядом со своей прелестной женой, гадая, тревожась, прежде чем сообразил, что не может позволить Берку идти одному навстречу опасности. Берк не подозревает, насколько опасен Монк.
Найт три раза менял коней на почтовых станциях. Хозяин постоялого двора «Дикий Гусь» в Нетерфилде смог дать ему всего лишь понурого мерина, который, как оказалось, обладал резвостью и выносливостью скаковой лошади. Поездка в Каслроз заняла всего шесть часов.
О Монке не было ни слуху ни духу. Стоило Найту переступить порог отделанного мрамором холла Каслроза, в доме началось настоящее столпотворение. Берка нагнать не удалось, поскольку граф Рейвнсуорт был закаленным солдатом и бывалым путешественником. — Папа!
Лора Бет споткнулась на лестнице и, пролетев последние три ступеньки, приземлилась на полу у йог Найта. Он подхватил девочку, подбросил в воздух и так крепко прижал к груди, что малышка взвизгнула.
Берк Драммонд вышел из гостиной и молча наблюдал за радостной встречей.
— Дядя Найт здесь! — воскликнул Тео из-за его спины.
— Мне показалось, будто вы сказали, что он в Рейвнсуорте, сэр. О небо, как он плохо выглядит! Лора Бет задушит его!
И ринувшись вперед, прижался к правой руке Найта, которую тот поспешно высвободил.
— Тео, Тео, я чертовски по тебе соскучился!
— Вы ранены! Дядя Берк сказал, что эти ужасные люди стреляли в вас. Это те, которые пытались похитить Сэма? И напали на вас в Лондоне?
— Совершенно верно. Но рана нетяжелая, Тео. Перестань трястись. Так значит, дядя Берк? Лора Бет, прекрати целовать меня в ухо, оно уже и так все мокрое внутри. А, вот и Сэм. Давай поближе, паренек, расскажи, каким ты был святым в мое отсутствие.
— Мама. Где мама?
— Разве Берк… дядя Берк не рассказал вам? — Найт осторожно обнял Сэма, которого держал на руках лакей Чарли, и похлопал мальчика по щеке. — Ваша мама в безопасности, лежит в постели, ничего не делает, только гоняет слуг дяди Берка по разным поручениям и бросается стаканами с водой в каждого, кто осмелится ей возразить.
Так что все в порядке. — Сэм хихикнул. Тео облегченно вздохнул.
— Я не мог позволить тебе развлекаться в одиночку, Берк.
— Вижу. Однако выглядишь ты, как живой мертвец.
— Уж это точно, — подтвердил Тромбин.
— Еще хуже, — вставил Чарли. Найт удивленно взглянул на собравшихся слуг. Миссис Крамп сложила руки на пышной груди, и даже Миме с огромным блюдом пирожных в руках выглядывал из-за двери. Но всех затмил величественно выпрямившийся Тромбин. Вид у него был крайне неодобрительный, а губы превратились в тонкую бледную линию.
— Его лордство, — продолжал дворецкий, — сказал, что приехал увезти детей в Рейвнсуорт. Он также заверил нас, что вы чувствуете себя неплохо, хотя и ранены, милорд, и благополучно лежите в постели.
— Хорошо, Тромбин, теперь послушайте меня.
Лора Бет, перестань жевать мое ухо! Сэм, не вертись, иначе Чарли уронит тебя. Тео, прекрати ломать руки, как плакальщицы в греческом хоре! Миссис Крамп, мы будем в гостиной, я проголодался. Пожалуйста, принесите поесть и что-нибудь вроде чая. Пойдем, Берк, нам многое нужно обсудить.
— Папа, — спросила Лора Бет, в приливе любви стискивая горло Найта, — ты привез подарок Царице Екатерине?
— Да. Себя.
Лора Бет не нашла подходящего ответа и тут же отвлеклась:
— У тебя лицо царапучее.
— Да, и к тому же я грязнее козла. Нет, Бетти, — обратился он к няне Лоры Бет, — я пока подержу эту озорницу. Но только, если будешь себя хорошо вести, пуговка.
— Хорошо, папа, — заверила Лора Бет, а Найт застонал, прекрасно понимая, что означает эта чистая бесхитростная улыбка.
Чарли отнес Сэма в гостиную и усадил на кушетку. Тео хлопотал над братом, пока тот презрительно не посоветовал ему пойти и утопиться в канаве. Лора Бет мирно свернулась клубочком на плече Найта. Ребро сразу заныло, но Найт не пошевелился. Все опять казалось благословенно мирным и спокойным, стирая кошмар двух последних дней.
Прошло еще полчаса, прежде чем Берк и Найт остались наедине. Ноющих и хныкающих детей удалось отправить спать. В камине горело яркое пламя, Берк вынул бутылку бренди.
— Твои дети — просто чудо.
— Да, совершенно необыкновенные дьяволята, — сонно улыбнулся Найт. — Царица Екатерина — кукла Лоры Бет.
— Спасибо. Этот вопрос меня страшно мучил.
— Никаких следов Монка?
— Ничего. Правда, я обогнал тебя только на три часа, но зато успел предупредить слуг, особенно конюхов. Они готовы, Найт.
Найт кивнул:
— Теперь нужно поймать негодяя в ловушку.
— У тебя есть план?
Найт устроился поудобнее и протянул ладони к пляшущим языкам пламени.
— Да, — сказал он, сузив глаза, — да, и такой, который быстро заманит сюда Монка. Ублюдок проклятый!
Глава 23
Следующим утром Ариель привела Джорджа Керлью, управляющего графским поместьем, вместе с доктором Броуди на чашку чая в спальню Лили.
— Мне показалось, что вам для разнообразия неплохо бы увидеть еще какие-нибудь лица, кроме моего, — пояснила она. Лили, кивнув, поднесла к губам чашку.
— Не хотите ли несколько капель опия? — осведомился доктор Броуди.
Лили покачала головой. Боль была сильной и неотвязной, но она хотела, чтобы голова оставалась ясной.
— Пока нет, спасибо.
Ариель старательно болтала о пустяках, не сводя глаз с Лили, которая держалась спокойно, слишком спокойно. Хотя она еще не вставала, Ариель сделала ей прическу и накинула на плечи прелестный бледно-голубой шелковый пеньюар. Графиня заметила, что Джордж и Майкл бросают на Лили совсем иные, по-мужски оценивающие взгляды, осыпая ее при этом бесчисленными комплиментами. Ариель весело улыбнулась про себя. Если бы на НЕЕ посмотрели так еще прошлым летом или восхитились бы ее платьем, она просто ужаснулась бы и немедленно сбежала. Но Лили была прекрасна, Ариель без капли зависти признавала это. Дело было не только в красоте и гармонии черт: лицо Лили светилось каким-то особенным мягким одухотворенным сиянием, причиной которого, как сильно подозревала Ариель, был Найт Уинтроп.
Графиня оглянулась, желая проверить, как воспринимает гостья столь повышенное мужское внимание. Но Лили, казалось, ничего не замечала. Ариель встревожилась, что рана доставляет ей больше страданий, чем кажется на первый взгляд, но, поскольку здесь присутствовал доктор, волноваться не было причин, поэтому Ариель сохраняла спокойствие. Только когда Лили проглотила вторую лепешку, Ариель едва заметно улыбнулась:
— Лили, по-моему, вы все время думаете о Найте и беспокоитесь. Но вы должны помнить, что Берк и Найт были солдатами и офицерами. Они достаточно умны, сообразительны…
— Они идиоты!
— Ну да, истинные мужчины, так что это правда.
— Я убью Найта.
— Он, без сомнения, будет благодарен, что вы так волнуетесь за него. А теперь прекратите трястись, а то сляжете надолго.
— Вы сказали, ДВЕ француженки?
— Они были шпионками. Лили, французскими шпионками. Не столько женщинами, сколько врагами.
— Ха! И сколько времени он пробыл с ними наедине в жарких пыльных холмах Португалии?
— Совсем недолго. Не больше двух… или трех недель. Не помню. Да это и неважно. Это было задание, пусть трудное, но задание.
— По-моему, — вмешался Джордж Керлью, готовый на все, лишь бы успокоить это совершенство в образе женщины, — лорд Каслроз пробыл наедине со шпионами не больше недели. Потом, миледи, — обратился он к Ариель, — к нему присоединился граф, и они вместе доставили французских шпионок в штаб английских войск, кажется, в город Опорто.
Ариель круто повернулась к бедняге управляющему:
— Вы хотите сказать, что БЕРК тоже сопровождал этих мерзких женщин?
— Погодите, Ариель, — вступилась Лили, — они же шпионки, враги! Это всего лишь задание, несомненно трудное, но все же задание.
— Я задушу его!
В этот момент волосы Ариель потеряли свой тициановский оттенок и выглядели огненно-рыжими.
— Еще чаю, Майкл? — процедила она сквозь стиснутые зубы.
Лили рассмеялась при виде встревоженного лица доктора Броуди, но тут же охнула от резкой боли в плече.
Доктор немедленно поднялся и подошел к ней:
— Я скоро должен уходить, миледи. Трудные роды и требуется срочная помощь. Могу я осмотреть вас сейчас?
Как все еще странно звучало это обращение! Лили кивнула. Ариель и мистер Керлью вышли из спальни. Доктор Броуди, олицетворение профессионального хладнокровия, обнажил рану.
— Очень сильно болит?
— Да, но по большей части я могу терпеть. Приходится платить слишком высокую цену, только когда громко смеюсь.
— Попробую сказать Ариель, чтобы держалась как можно холоднее и не смела шутить в вашем присутствии.
Доктор Броуди помог ей лечь на бок и осторожно стянул с плеч платье, чтобы взглянуть на спину.
Закончив осмотр, он выпрямился и улыбнулся:
— Такой замечательной пациентки у меня еще не было. Никакого жара, воспаления, заражения крови. Рана выглядит розовой и хорошо заживает. Все же, миледи, вы должны отдыхать, не слишком напрягаться и не поднимать ничего тяжелее чашки с чаем. Если выздоровление и впредь будет идти такими шагами, в следующий вторник или среду я сниму швы. Потом… — пожав плечами, он снова улыбнулся. — Потом я буду танцевать на балу, — докончила Лили. — И поеду в Венецию. После того, — добавила она, — как убью мужа.
Но скоро мысли ее вернулись к Монку. Лили не переставала гадать, как там без нее дети, не грозит ли им опасность, и пыталась убедить себя, что Берк и Найт Смогут справиться с Монком, не дадут ему причинить ало Тео, Саму и Лоре Бет. Кроме того, они должны приехать сегодня вечером. Она так соскучилась по своим маленьким дикарям! Интересно, как они встретили отчима?
К полудню боль усилилась, и Лили охотно проглотила немного настойки опия, проспав после этого остаток дня. Ариель поужинала вместе с Лили в ее спальне, все время прислушиваясь, не стучат ли на улице колеса экипажа. Ни звука.
Они не приехали и на следующий день.
— Прекрати суетиться, Ариель, — посоветовала наконец Лили новой подруге, наблюдая, как та упорно мерит шагами комнату, останавливаясь у окна каждые несколько секунд, чтобы отдернуть тяжелые шторы и выглянуть на улицу.
— Мне просто не нравится все это. Жалкий распутник, должно быть, попал в беду.
— Они были шпионками, Ариель, врагами, — в который раз напомнила Лили, весело хихикнув.
— Снова снег пошел, — вздохнула Ариель. — Как они могут путешествовать в такую погоду? Разве ты не сказала, что у Сэма больная нога? Как они справятся?
Лили не знала. Попытки думать об этом кончались тем, что голова начинала болеть больше плеча.
Вскоре она опять задремала, и сны ее были полны кошмаров. Монк гнался за ней н Найтом по узким каналам, заполненным затхлой водой. Они плыли в длинных узких лодках, которые Найт называл гондолами. Неожиданно гондола перевернулась от страшного толчка Монка, и Лили почувствовала, как зловонная вода смыкается над головой, услышала, как Найт отчаянно зовет ее. В ужасе она проснулась.
В комнате кто-то был. Она глядела в очень реальное и злобное лицо Монка. Огромная рука крепко зажимала ей рот. Не успела она опомниться, он сунул ей грязный платок едва ли не в глотку и, быстро обернув второй платок поверх первого, завязал его на затылке.
«Он не должен быть здесь, — тупо думала она. — Почему он не в Каслроз?»
Монк имел вид человека, очень довольного собой.
— Мне показалось, что вам для разнообразия неплохо бы увидеть еще какие-нибудь лица, кроме моего, — пояснила она. Лили, кивнув, поднесла к губам чашку.
— Не хотите ли несколько капель опия? — осведомился доктор Броуди.
Лили покачала головой. Боль была сильной и неотвязной, но она хотела, чтобы голова оставалась ясной.
— Пока нет, спасибо.
Ариель старательно болтала о пустяках, не сводя глаз с Лили, которая держалась спокойно, слишком спокойно. Хотя она еще не вставала, Ариель сделала ей прическу и накинула на плечи прелестный бледно-голубой шелковый пеньюар. Графиня заметила, что Джордж и Майкл бросают на Лили совсем иные, по-мужски оценивающие взгляды, осыпая ее при этом бесчисленными комплиментами. Ариель весело улыбнулась про себя. Если бы на НЕЕ посмотрели так еще прошлым летом или восхитились бы ее платьем, она просто ужаснулась бы и немедленно сбежала. Но Лили была прекрасна, Ариель без капли зависти признавала это. Дело было не только в красоте и гармонии черт: лицо Лили светилось каким-то особенным мягким одухотворенным сиянием, причиной которого, как сильно подозревала Ариель, был Найт Уинтроп.
Графиня оглянулась, желая проверить, как воспринимает гостья столь повышенное мужское внимание. Но Лили, казалось, ничего не замечала. Ариель встревожилась, что рана доставляет ей больше страданий, чем кажется на первый взгляд, но, поскольку здесь присутствовал доктор, волноваться не было причин, поэтому Ариель сохраняла спокойствие. Только когда Лили проглотила вторую лепешку, Ариель едва заметно улыбнулась:
— Лили, по-моему, вы все время думаете о Найте и беспокоитесь. Но вы должны помнить, что Берк и Найт были солдатами и офицерами. Они достаточно умны, сообразительны…
— Они идиоты!
— Ну да, истинные мужчины, так что это правда.
— Я убью Найта.
— Он, без сомнения, будет благодарен, что вы так волнуетесь за него. А теперь прекратите трястись, а то сляжете надолго.
— Вы сказали, ДВЕ француженки?
— Они были шпионками. Лили, французскими шпионками. Не столько женщинами, сколько врагами.
— Ха! И сколько времени он пробыл с ними наедине в жарких пыльных холмах Португалии?
— Совсем недолго. Не больше двух… или трех недель. Не помню. Да это и неважно. Это было задание, пусть трудное, но задание.
— По-моему, — вмешался Джордж Керлью, готовый на все, лишь бы успокоить это совершенство в образе женщины, — лорд Каслроз пробыл наедине со шпионами не больше недели. Потом, миледи, — обратился он к Ариель, — к нему присоединился граф, и они вместе доставили французских шпионок в штаб английских войск, кажется, в город Опорто.
Ариель круто повернулась к бедняге управляющему:
— Вы хотите сказать, что БЕРК тоже сопровождал этих мерзких женщин?
— Погодите, Ариель, — вступилась Лили, — они же шпионки, враги! Это всего лишь задание, несомненно трудное, но все же задание.
— Я задушу его!
В этот момент волосы Ариель потеряли свой тициановский оттенок и выглядели огненно-рыжими.
— Еще чаю, Майкл? — процедила она сквозь стиснутые зубы.
Лили рассмеялась при виде встревоженного лица доктора Броуди, но тут же охнула от резкой боли в плече.
Доктор немедленно поднялся и подошел к ней:
— Я скоро должен уходить, миледи. Трудные роды и требуется срочная помощь. Могу я осмотреть вас сейчас?
Как все еще странно звучало это обращение! Лили кивнула. Ариель и мистер Керлью вышли из спальни. Доктор Броуди, олицетворение профессионального хладнокровия, обнажил рану.
— Очень сильно болит?
— Да, но по большей части я могу терпеть. Приходится платить слишком высокую цену, только когда громко смеюсь.
— Попробую сказать Ариель, чтобы держалась как можно холоднее и не смела шутить в вашем присутствии.
Доктор Броуди помог ей лечь на бок и осторожно стянул с плеч платье, чтобы взглянуть на спину.
Закончив осмотр, он выпрямился и улыбнулся:
— Такой замечательной пациентки у меня еще не было. Никакого жара, воспаления, заражения крови. Рана выглядит розовой и хорошо заживает. Все же, миледи, вы должны отдыхать, не слишком напрягаться и не поднимать ничего тяжелее чашки с чаем. Если выздоровление и впредь будет идти такими шагами, в следующий вторник или среду я сниму швы. Потом… — пожав плечами, он снова улыбнулся. — Потом я буду танцевать на балу, — докончила Лили. — И поеду в Венецию. После того, — добавила она, — как убью мужа.
Но скоро мысли ее вернулись к Монку. Лили не переставала гадать, как там без нее дети, не грозит ли им опасность, и пыталась убедить себя, что Берк и Найт Смогут справиться с Монком, не дадут ему причинить ало Тео, Саму и Лоре Бет. Кроме того, они должны приехать сегодня вечером. Она так соскучилась по своим маленьким дикарям! Интересно, как они встретили отчима?
К полудню боль усилилась, и Лили охотно проглотила немного настойки опия, проспав после этого остаток дня. Ариель поужинала вместе с Лили в ее спальне, все время прислушиваясь, не стучат ли на улице колеса экипажа. Ни звука.
Они не приехали и на следующий день.
— Прекрати суетиться, Ариель, — посоветовала наконец Лили новой подруге, наблюдая, как та упорно мерит шагами комнату, останавливаясь у окна каждые несколько секунд, чтобы отдернуть тяжелые шторы и выглянуть на улицу.
— Мне просто не нравится все это. Жалкий распутник, должно быть, попал в беду.
— Они были шпионками, Ариель, врагами, — в который раз напомнила Лили, весело хихикнув.
— Снова снег пошел, — вздохнула Ариель. — Как они могут путешествовать в такую погоду? Разве ты не сказала, что у Сэма больная нога? Как они справятся?
Лили не знала. Попытки думать об этом кончались тем, что голова начинала болеть больше плеча.
Вскоре она опять задремала, и сны ее были полны кошмаров. Монк гнался за ней н Найтом по узким каналам, заполненным затхлой водой. Они плыли в длинных узких лодках, которые Найт называл гондолами. Неожиданно гондола перевернулась от страшного толчка Монка, и Лили почувствовала, как зловонная вода смыкается над головой, услышала, как Найт отчаянно зовет ее. В ужасе она проснулась.
В комнате кто-то был. Она глядела в очень реальное и злобное лицо Монка. Огромная рука крепко зажимала ей рот. Не успела она опомниться, он сунул ей грязный платок едва ли не в глотку и, быстро обернув второй платок поверх первого, завязал его на затылке.
«Он не должен быть здесь, — тупо думала она. — Почему он не в Каслроз?»
Монк имел вид человека, очень довольного собой.