Страница:
Профессор из Кембриджа и его соавтор обоснованно отмечают, что в 1917—1918 годах ВЧК была существенно слабее английской разведки, для организации борьбы с контрреволюцией и иностранными спецслужбами ей не хватало собственного опыта, и поэтому она была вынуждена опираться на опыт царской России, а также умение своих сотрудников противостоять охране [10]. Однако, вопреки исторической правде, далее следует безапелляционное суждение о «злой воле» советских чекистов, будто бы породившей «красный террор».
Собравшиеся в поход «мальбруки» заявляют, что «двумя-тремя дивизиями, высаженными в районе Финского залива, союзники могли покончить с Советским правительством». Как будто бы не было против молодой Советской республики интервенции со всех сторон прекрасно оснащенных четырнадцати государств Антанты! Не было нападения английских военных кораблей и самолетов на Балтийский флот в Кронштадте, чтобы открыть дорогу на революционный Петроград! Будто бы не было спровоцированной и поддержанной Антантой Гражданской войны в России! Господину профессору и примкнувшему к нему шпиону Интеллидженс сервис надо бы получше знать и помнить историю.
Авторы книги беспардонно лгут, заявляя, что ВЧК «была заинтересована в раздувании заговоров, чтобы иметь возможность подавлять их и торжествовать победу». Рассуждения Эндрю – Гордиевского насчет «заговора Локкарта» изобилуют противоречиями. То утверждают, что действия «западных дипломатов и разведчиков в июле 1918 года не представляли опасности для Советской России», то вдруг признают: «Локкарт был глубоко вовлечен в заговоры с целью свержения советской власти». Объявляют политического агента Лондона то «неуравновешенным, погрязшим в любовных интрижках человеком», то – ярым ненавистником молодой Советской республики, заговорщиком, связанным с Савинковым и белогвардейскими силами Алексеева—Деникина и Краснова».
Своеобразным заключительным аккордом звучит недовольство действиями ВЧК, сыгравшей, дескать, не по правилам с британской разведкой. Профессор и его напарник обиделись на Дзержинского за использование методов агентурного проникновения – внедрение сотрудников ВЧК в агентурную сеть англичан. Агент СИС Гордиевский, похоже, запамятовал, какую роль он сам играл, когда в 1974 году был завербован Сикрет интеллидженс сервис в Копенгагене! Обида СИС, впрочем, понятна: британским спецслужбам еще не раз приходилось испытывать воздействие такого мощного оружия советской контрразведки, как оперативные игры. Одной «глухой» обороной сильного противника, каким являлась британская разведка, не одолеть. Тем более это невозможно было сделать в то суровое для Советской республики время! Успех оперативной комбинации ВЧК объясняется в первую очередь тем, что она была направлена на реального противника; она не провоцировала английскую разведку, а принимала в расчет ее действительные замыслы. Оперативные мероприятия ВЧК (несмотря на дефицит времени) были четко спланированы, подкреплены тщательным подбором исполнителей, настойчивой и умелой реализацией на всех этапах.
Контрразведке не приходится щеголять в белых перчатках – это удел кавалеров на великосветских балах. Ее действия – это ответ на подрывную работу разведки, и в данном случае – реакция на бесцеремонную деятельность британской разведывательной службы, не гнушавшейся грязных методов для свержения неугодного режима.
В книге «КГБ. Закулисная история» окарикатуривается портрет Сиднея Рейли, сотрудника службы МИ-1с, одного из основных участников команды Локкарта. Он наделяется нелестными эпитетами «фантазер», «авантюрист», бонвиван, «озабоченный поисками любовниц». Рейли не могут простить того, что он позволил советским чекистам обвести себя вокруг пальца и в конечном счете угодил в расставленную органами ОГПУ ловушку.
Имя Сиднея Рейли, сотрудника МИ-1с под кодовым номером «СТ-1», неразрывно связано с рядом важнейших операций английской разведки против нашей страны: «заговором Локкарта», деятельностью «Национального Центра», военно-террористической организации Бориса Савинкова, конспиративным вывозом из России на английском военном корабле бывшего премьера Временного правительства Александра Керенского. Сегодня Сиднея Рейли с полным правом можно было бы именовать разведчиком-нелегалом, выступавшим по поддельным документам то под видом «преуспевающего иностранного бизнесмена», то «левантийского грека», то «сербского офицера», то под видом «сотрудника уголовного розыска Константинова». Рейли, он же Зигмунд Розенблюм, из семьи зажиточного еврея-коммерсанта, уроженца царской России, был одним из лучших офицеров Мэнсфилда Смит-Камминга, возглавлявшего МИ-1с в период борьбы Британии с победившей в нашей стране Октябрьской революцией.
Рейли действительно обладал незаурядными качествами разведчика – высоким для своего времени профессионализмом, отвагой и мужеством и – что немаловажно – личным обаянием. Все это дополнялось прекрасным знанием обстановки в России, безупречным владением русским языком. В условиях слома старой государственной машины, Гражданской войны и военной интервенции Антанты, в обстановке разрухи, неразберихи и смятения Сидней Рейли чувствовал себя как рыба в воде. Ему удалось, главным образом за счет вербовки представителей сметенных революцией классов, создать довольно обширную агентурную сеть. Завербованные агенты британской разведки – мужчины и женщины – ненавидели советскую власть, с нетерпением ждали ее свержения, но желали тем временем безбедно жить на щедро предоставлявшиеся им Рейли английские деньги. Некоторые из них устроились во вновь создаваемые учреждения нового государственного аппарата.
Тема Сиднея Рейли, вероятно, не исчерпывается вопросом «кто кого переиграл». В деятельности спецслужб, в работе разведки успехи чередуются с неудачами. Поражение вовсе не означает, что противник оказался значительно сильнее. Служба МИ-1с, за которой стояло могущество Британской империи, была сильным противником. Не был слабым противником и сам Рейли. Локкарт считал его самым умным из английских агентов в России. Высокого мнения о способностях Рейли как разведчика придерживался Уинстон Черчилль, знакомый с ним лично.
Для того времени, когда важное значение имели не только профессионализм, знания и опыт, но и незаурядные личные качества разведчика, Сидней Рейли стоял в ряду высококлассных мастеров шпионажа. Требовалось обладать личной смелостью и хваткой, умением привлекать к себе людей, убеждать их, склонять к опасному сотрудничеству. В конкретной обстановке 20-х годов Сидней Рейли, как разведчик-профессионал, считался советскими чекистами опасным противником. И в этом они не ошибались.
Еще одним незаурядным противником был разведчик-нелегал МИ-1с Пол Дюкс. Действия Дюкса и агентуры Интеллидженс сервис в Петрограде в 1919 году доставили немало беспокойств Советской России.
Пола Дюкса и Сиднея Рейли роднила не только принадлежность к одной «конторе», но и авантюрный склад характера. Оба любили трюки с переодеванием и порой представали в самом невероятном обличье. То изображали преуспевающего буржуа, то напяливали нищенские лохмотья, то щеголяли в кожаных куртках, уподобляясь красным комиссарам.
Заручившись фиктивными документами ЧК, «рыцари плаща и кинжала» разгуливали по Петрограду и Москве и, ловко избегая неприятных объяснений с патрулями, делали свое дело. Обладая приятной внешностью, оба отлично справлялись с амплуа альфонсов, кружа головы стареющим матронам и юным девушкам. Оба великолепно владели русским языком. Рейли родился и длительное время жил в России, Дюкс же в течение нескольких лет служил в Петербурге гувернером в богатой купеческой семье, а затем учился в Петербургской консерватории. Тогда-то Дюкс и привлек к себе внимание разведки, испытывавшей потребность в талантливых молодых людях, хорошо знающих Россию, которая еще числилась в союзниках Великобритании.
И наконец, оба они – и Сидней Рейли, и Пол Дюкс – лелеяли честолюбивые мечты стать «творцами истории». Рейли был одержим идеей свергнуть Советское правительство, убить В.И. Ленина. Дюкс жаждал войти в историю как организатор захвата Петрограда.
Но были и существенные различия. Сидней Рейли – выходец из еврейской семьи, стал натурализованным британским подданным. Пол Дюкс – англичанин по рождению, и это обстоятельство впоследствии позитивно скажется на его судьбе. Дюксу удастся выбраться из пылающей России, и он станет кавалером ордена Британской империи, а Рейли не повезет, и он попадет в руки советских контрразведчиков.
Пол Дюкс оставит опасную работу разведчика-нелегала, предпочтя ей спокойную писательскую карьеру. Его автобиографическая книга, «Исповедь агента „СТ-25“ посвящена нелегкому труду разведчика МИ-1с, волею судеб оказавшегося в России в переломный момент ее истории. Впрочем, он еще будет востребован в качестве специалиста по нашей стране – министр иностранных дел лорд Керзон возьмет его к себе в качестве советника по российским делам.
…Итак, в ноябре 1918 года «СТ-25» прибыл в Петроград. Прибыл нелегально, перейдя финскую границу. Мастер перевоплощения, Пол Дюкс представал то в облике «коммерсанта из Манчестера Филиппа Макнейла», то просто некоего «Мишеля», «Ходи» или «Пантюшки», а то отрекомендовывался уже более солидно, скажем «Михаилом Ивановичем Ивановым», «Сергеем Ильичом», «Карлом Владимировичем» или «Павлом Андреевичем Саввантовым». Случалось, он выдавал себя за «сотрудника Петроградской ЧК Иосифа Афиренко». Именно с документами на имя Афиренко из ЧК Дюкс перебрался через границу. В поддельных документах, естественно, недостатка не было!
Между тем положение в районе Петрограда становилось угрожающим. Фронт стремительно приближался. Северо-западная армия Юденича захватила Ямбург, Гатчину, Павловск, Царское Село. «Дни красного Петрограда сочтены!» – радостно известила своих читателей лондонская газета «Обсервер» в октябре 1919 года. В эти тревожные для нашей страны дни Петроградская ЧК и нанесла сильнейший удар по руководимой Полем Дюксом агентурной сети Интеллидженс сервис, поставлявшей Юденичу разведывательную информацию о советских войсках в районе Петрограда и планах их командования, а также готовившей в подполье новое российское «правительство». Чекисты обезвредили агентов английской разведки, в числе которых были военные, занимавшие ответственные посты в Седьмой армии, оборонявшей Петроград, боевики, готовые в подходящий момент захватить важные объекты города, и члены так называемого «правительства». Вот имена некоторых из них:
– Владимир Эльмарович Люндеквист, начальник штаба Седьмой армии, бывший полковник царской армии;
– Александр Банкау, сотрудник политотдела Седьмой армии;
– Ерофеев, он же Виль де Валли, также из политотдела Седьмой армии;
– Борис Берг, начальник воздушного дивизиона в Ораниенбауме;
– Александр Гаврющенко, сотрудник Петроградской ЧК, в прошлом служивший в военно-морской разведке России;
– Илья Романович Кюрц, бывший сотрудник военной контрразведки, выполнял в группе функции связного. Его квартира на Малой Морской улице использовалась для конспиративных встреч с агентами. Служил и вербовщиком новых кадров в группу Пола Дюкса.
В распоряжении Интеллидженс сервис имелись отряды боевиков. Один из них возглавлял Виктор Яковлевич Петров, бывший царский офицер, а теперь командир роты. Боевики Петрова должны были захватить здание Петроградской ЧК и уничтожить ее сотрудников.
«Главным агентом» являлась любовница Пола Дюкса Надежда Владимировна Вольфсон (она же Мария Ивановна). В ее обязанности входила всесторонняя помощь английскому разведчику в вербовке агентов, в руководстве группой, в организации связи с членами агентурной группы.
Связь же с Лондоном осуществлялась по нелегальным каналам. Опорными пунктами Интеллидженс сервис были Стокгольм и Хельсинки. Быстроходные катера ночью подходили к Карельскому перешейку, проникали в устье Невы. На катерах переправлялись агенты-связные, кое-какое снаряжение для агентов, доставлялись пакеты с инструкциями и информацией. Командиром отряда катеров был сотрудник МИ-1с Аугустос Эгар – «СТ-34». В операциях по связи с Полом Дюксом и его агентурной группой активно участвовала резидентура английской разведки в Хельсинки. Она организовывала переброску связных через границу.
В Интеллидженс сервис был уже сформирован «кабинет министров», во главе с профессором Петроградского технологического института Александром Николаевичем Быковым. Впрочем, возможно, это был всего лишь хитрый маневр английской разведки с целью подбодрить подпольных оппозиционеров. Во всяком случае, у генерала Юденича были свои, иные планы.
Руководил операцией специальной группы Особого отдела Петроградской ЧК по разоблачению агентурной сети Интеллидженс сервис, возглавлявшейся Полом Дюксом, блестящий контрразведчик Эдуард Морисович Отто. Об этой операции чекистов повествует ленинградский писатель Ариф Сапаров в своей весьма интересной повести «Хроника одного заговора»[11].
Между тем уже со второй половины 1919 года Великобритания меняет тактику борьбы с Советской Россией – от открытой военной интервенции она переходит к организации широкомасштабной поддержки внутренней контрреволюции, прежде всего войск Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля, и к натравливанию на нашу страну Польши, Финляндии, Румынии, Прибалтийских государств. Летом и осенью 1919 года английские войска были вынуждены покинуть Крым и Одессу, другие черноморские порты, а вслед за тем они были выведены из Закавказья, Архангельска и Мурманска. К ноябрю 1919 года английские интервенты полностью ретировались из Советской России. Руководство Великобритании осознало не только бесперспективность прямого вмешательства в Россию, но и реальную опасность разложения воюющей армии и волнений у себя в стране [12]. Верная своей стратегии, Англия предпочитала воевать чужими руками – «до последнего солдата белых армий», «до последнего поляка, финна, румына, чехословака». В Лондоне посчитали, что, коль скоро маховик Гражданской войны и военной интервенции надежно запущен, Великобритании остается только помогать вооружением, деньгами, напутствиями советников и ждать свержения ненавистного советского режима.
В последующие годы, когда военная интервенция закончится поражением, Великобритания станет активно искать иные формы противоборства с Советской республикой. Существенная роль в антисоветских действиях будет отведена разведке. И ей тоже придется менять тактику. В этот период будут широко использоваться всякие отщепенцы из среды разгромленной внутренней контрреволюции. Планы правителей Великобритании будут строиться в расчете на ослабление нашей страны, на изоляцию ее от мира с помощью «санитарного кордона», на блокирование исходящих из Москвы революционных идей.
На этом этапе противоборства спецслужб Советского государства с британской разведкой нам вновь придется встретиться с некоторыми уже известными лицами из команды Локкарта – с Сиднеем Рейли и Эрнестом Бойсом. В 1918 году Рейли повезет: он будет тайно вывезен на голландском торговом судне из Петрограда и избежит ареста. Друг Рейли Эрнест Бойс, как специалист по России, станет резидентом разведки в Хельсинки. Финляндии в те годы предстоит стать главной операционной базой английских спецслужб против нашей страны. Резидентура Интеллидженс сервис в Хельсинки получала львиную долю всех средств, выделявшихся для проведения операции против Советской России. Оба они – и Рейли, и Бойс – окажутся в водовороте событий, связанных с деятельностью британской разведки и операциями советской контрразведки «Трест» и «Синдикат». Еще одним участником этих событий станет Борис Савинков. Рейли после бегства из России продолжал поддерживать контакты с Савинковым – одним из крупных деятелей русской антисоветской эмиграции. Тем более, что в распоряжении Савинкова находились вооруженные отряды, дислоцировавшиеся на территории Польши и регулярно совершавшие набеги на белорусскую землю с диверсионными и террористическими целями. По некоторым данным, Рейли принимал участие в этих рейдах. Встречи Рейли с Савинковым проходили в Варшаве, Париже, Лондоне. Британской разведке не требовалось формально привлекать Савинкова в ряды своих агентов – он и без того был прочно связан с англичанами, которые отводили ему в планах борьбы с Советской Россией одну из главных ролей, щедро снабжали его деньгами, советами и информацией.
Операции советской контрразведки «Трест» и «Синдикат» и были нацелены на разгром антисоветских эмигрантских организаций, связанных с британской и другими иностранными разведками и ставивших своей целью свержение социалистического строя в Советской России. По плану операции «Синдикат» (на втором этапе операции – «Синдикат»-2) предполагалось проникнуть в структуры организации Бориса Савинкова «Союз защиты родины и свободы», а «Трест» ставил ту же задачу по эмигрантским монархическим организациям – «Высшему монархическому совету» и «Российскому общевоинскому союзу». В обеих операциях контрразведка в качестве приманки использовала якобы существовавшие в Советской России подпольные антисоветские организации, от имени которых выступали сотрудники и доверенные лица ОГПУ. В результате советская контрразведка блестяще решила поставленные задачи – смогла перехватить каналы заброски агентуры противника в Россию, выявить и обезвредить множество агентов и членов подпольных организаций, вскрыть их связи с иностранными разведслужбами – британской, польской, французской, финской и так далее. Контрразведке удалось заманить в Россию и захватить лидера «Союза защиты родины и свободы» Савинкова, а позднее – Сиднея Рейли. Оба они понесли заслуженное наказание, причем в отношении Рейли был приведен в исполнение вынесенный ему заочно еще в 1918 году приговор.
В открытых английских источниках утверждается, что в 20-х годах Рейли уже не был связан с разведкой, действовал как «свободный художник». Нет сомнения, что по крайней мере до 1922 года он являлся кадровым сотрудником МИ-1с. Кроме того, по свидетельству многих источников, Рейли до самого ареста поддерживал контакт с Уинстоном Черчиллем и с шефом МИ-1с Мэнсфилдом Смит-Каммингом, являясь его ближайшим советником. По всей вероятности, Сидней Рейли не числился сотрудником британской разведки (как таковому, ему не разрешили бы совершить рискованную поездку в Советскую Россию), а был или агентом, или доверенным лицом разведки. Известны многочисленные случаи, когда английская разведка привлекает к оперативной работе уволенных из штата сотрудников.
Теперь становятся понятными язвительные замечания английских критиков в адрес Сиднея Рейли и одобрительные – в противовес ему – в адрес Пола Дюкса. Первый – сдался советским властям и вел себя «неподобающим образом», фактически предал Интеллидженс сервис, написал покаянное заявление в ОГПУ и даже предлагал свои услуги Советскому Союзу. Второй же – «чистопородный» англичанин, хотя и провалил дело и провалился сам, уцелел в жестокой схватке и продолжал борьбу с большевизмом уже из Лондона!
Личность английского суперагента обросла множеством легенд и мифов, авторы которых склонны наделять Сиднея Рейли демоническими свойствами, изображать его международным авантюристом, эдаким Калиостро XX века. Но не с этой ли далекой поры выражение «английский шпион» стало реалией в советской истории, как «проклятые короли» Мориса Дрюона уже неотделимы от истории Франции? Не потому ли оно стало ругательным и употреблялось не только применительно к тем, кто действительно был агентом британской разведки, но и к тем, кто провинился перед властью и попал в немилость?
Вот и Л. Берия был объявлен «английским агентом». Его можно было обвинить во многом другом, но только не в шпионаже. В 1937—1938 годах эпитет «английский шпион» охотно присваивали тем, кого нужно было дискредитировать в глазах людей, не забывших еще об английских интервентах и антисоветских провокациях Великобритании в предшествующие годы.
Операции «Трест» и «Синдикат» вошли в золотой фонд чекистской деятельности. Конечно, при анализе этих операций органов государственной безопасности нашей страны, которые не могут не поражать своей масштабностью, преследуемой ими целью, тактикой и стратегией, нельзя абстрагироваться от исторической обстановки того времени. Вместе с тем невозможно не учитывать, что молодой советской контрразведке приходилось иметь дело с широко разветвленной сетью подпольных организаций, действовавших под патронажем и при поддержке сильнейшей в то время разведслужбы мира Великобритании и других иностранных спецслужб.
Названные операции породили обширную чекистскую литературу – как закрытого, так и открытого характера. Им посвящено немало художественных и публицистических произведений, по материалам операций «Трест» и «Синдикат» поставлены великолепные кино– и телефильмы. Их разработчики и исполнители первый руководитель ВЧК—ГПУ– ОГПУ Ф.Э. Дзержинский, его заместитель В.Р. Менжинский; начальник контрразведывательного отдела ОГПУ А.Х. Артузов, сотрудники отдела Р.А.Пилляр, С.В. Пузицкий, В.А. Стырне, Г.С. Сыроежкин, А.А. Ланговой. Сотрудник ОГПУ Андрей Павлович Федоров под видом одного из руководителей якобы действующей в Советском Союзе подпольной организации «Либеральные демократы» установил контакт с Савинковым, вошел к нему в доверие и смог уговорить его приехать в нашу страну, чтобы встать во главе «организации». По информации внедренных в группу Савинкова чекистов были выявлены и задержаны агенты Савинкова, в том числе имевшие задания совершать террористические акты. Многие из упомянутых выше чекистов несправедливо забыты или огульно поносятся без всяких на то оснований. Многие пали жертвами незаконных репрессий, которые обрушились в 30-х годах и на органы государственной безопасности СССР.
В это критическое для Советской России время состязание умов только что созданных органов государственной безопасности страны со старейшей и многоопытной разведкой окончилось поражением Лондона. Бойцы невидимого фронта, вступившие в схватку с Интеллидженс сервис, и в последующие годы будут самоотверженно сражаться с этим сильным противником. Разведчики и контрразведчики, солдаты спецслужб нашей страны, безусловно, заслужили огромную признательность советских людей бескорыстным служением Родине, долгу и чести.
МЕЖДУ ДВУМЯ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ
Собравшиеся в поход «мальбруки» заявляют, что «двумя-тремя дивизиями, высаженными в районе Финского залива, союзники могли покончить с Советским правительством». Как будто бы не было против молодой Советской республики интервенции со всех сторон прекрасно оснащенных четырнадцати государств Антанты! Не было нападения английских военных кораблей и самолетов на Балтийский флот в Кронштадте, чтобы открыть дорогу на революционный Петроград! Будто бы не было спровоцированной и поддержанной Антантой Гражданской войны в России! Господину профессору и примкнувшему к нему шпиону Интеллидженс сервис надо бы получше знать и помнить историю.
Авторы книги беспардонно лгут, заявляя, что ВЧК «была заинтересована в раздувании заговоров, чтобы иметь возможность подавлять их и торжествовать победу». Рассуждения Эндрю – Гордиевского насчет «заговора Локкарта» изобилуют противоречиями. То утверждают, что действия «западных дипломатов и разведчиков в июле 1918 года не представляли опасности для Советской России», то вдруг признают: «Локкарт был глубоко вовлечен в заговоры с целью свержения советской власти». Объявляют политического агента Лондона то «неуравновешенным, погрязшим в любовных интрижках человеком», то – ярым ненавистником молодой Советской республики, заговорщиком, связанным с Савинковым и белогвардейскими силами Алексеева—Деникина и Краснова».
Своеобразным заключительным аккордом звучит недовольство действиями ВЧК, сыгравшей, дескать, не по правилам с британской разведкой. Профессор и его напарник обиделись на Дзержинского за использование методов агентурного проникновения – внедрение сотрудников ВЧК в агентурную сеть англичан. Агент СИС Гордиевский, похоже, запамятовал, какую роль он сам играл, когда в 1974 году был завербован Сикрет интеллидженс сервис в Копенгагене! Обида СИС, впрочем, понятна: британским спецслужбам еще не раз приходилось испытывать воздействие такого мощного оружия советской контрразведки, как оперативные игры. Одной «глухой» обороной сильного противника, каким являлась британская разведка, не одолеть. Тем более это невозможно было сделать в то суровое для Советской республики время! Успех оперативной комбинации ВЧК объясняется в первую очередь тем, что она была направлена на реального противника; она не провоцировала английскую разведку, а принимала в расчет ее действительные замыслы. Оперативные мероприятия ВЧК (несмотря на дефицит времени) были четко спланированы, подкреплены тщательным подбором исполнителей, настойчивой и умелой реализацией на всех этапах.
Контрразведке не приходится щеголять в белых перчатках – это удел кавалеров на великосветских балах. Ее действия – это ответ на подрывную работу разведки, и в данном случае – реакция на бесцеремонную деятельность британской разведывательной службы, не гнушавшейся грязных методов для свержения неугодного режима.
В книге «КГБ. Закулисная история» окарикатуривается портрет Сиднея Рейли, сотрудника службы МИ-1с, одного из основных участников команды Локкарта. Он наделяется нелестными эпитетами «фантазер», «авантюрист», бонвиван, «озабоченный поисками любовниц». Рейли не могут простить того, что он позволил советским чекистам обвести себя вокруг пальца и в конечном счете угодил в расставленную органами ОГПУ ловушку.
Имя Сиднея Рейли, сотрудника МИ-1с под кодовым номером «СТ-1», неразрывно связано с рядом важнейших операций английской разведки против нашей страны: «заговором Локкарта», деятельностью «Национального Центра», военно-террористической организации Бориса Савинкова, конспиративным вывозом из России на английском военном корабле бывшего премьера Временного правительства Александра Керенского. Сегодня Сиднея Рейли с полным правом можно было бы именовать разведчиком-нелегалом, выступавшим по поддельным документам то под видом «преуспевающего иностранного бизнесмена», то «левантийского грека», то «сербского офицера», то под видом «сотрудника уголовного розыска Константинова». Рейли, он же Зигмунд Розенблюм, из семьи зажиточного еврея-коммерсанта, уроженца царской России, был одним из лучших офицеров Мэнсфилда Смит-Камминга, возглавлявшего МИ-1с в период борьбы Британии с победившей в нашей стране Октябрьской революцией.
Рейли действительно обладал незаурядными качествами разведчика – высоким для своего времени профессионализмом, отвагой и мужеством и – что немаловажно – личным обаянием. Все это дополнялось прекрасным знанием обстановки в России, безупречным владением русским языком. В условиях слома старой государственной машины, Гражданской войны и военной интервенции Антанты, в обстановке разрухи, неразберихи и смятения Сидней Рейли чувствовал себя как рыба в воде. Ему удалось, главным образом за счет вербовки представителей сметенных революцией классов, создать довольно обширную агентурную сеть. Завербованные агенты британской разведки – мужчины и женщины – ненавидели советскую власть, с нетерпением ждали ее свержения, но желали тем временем безбедно жить на щедро предоставлявшиеся им Рейли английские деньги. Некоторые из них устроились во вновь создаваемые учреждения нового государственного аппарата.
Тема Сиднея Рейли, вероятно, не исчерпывается вопросом «кто кого переиграл». В деятельности спецслужб, в работе разведки успехи чередуются с неудачами. Поражение вовсе не означает, что противник оказался значительно сильнее. Служба МИ-1с, за которой стояло могущество Британской империи, была сильным противником. Не был слабым противником и сам Рейли. Локкарт считал его самым умным из английских агентов в России. Высокого мнения о способностях Рейли как разведчика придерживался Уинстон Черчилль, знакомый с ним лично.
Для того времени, когда важное значение имели не только профессионализм, знания и опыт, но и незаурядные личные качества разведчика, Сидней Рейли стоял в ряду высококлассных мастеров шпионажа. Требовалось обладать личной смелостью и хваткой, умением привлекать к себе людей, убеждать их, склонять к опасному сотрудничеству. В конкретной обстановке 20-х годов Сидней Рейли, как разведчик-профессионал, считался советскими чекистами опасным противником. И в этом они не ошибались.
Еще одним незаурядным противником был разведчик-нелегал МИ-1с Пол Дюкс. Действия Дюкса и агентуры Интеллидженс сервис в Петрограде в 1919 году доставили немало беспокойств Советской России.
Пола Дюкса и Сиднея Рейли роднила не только принадлежность к одной «конторе», но и авантюрный склад характера. Оба любили трюки с переодеванием и порой представали в самом невероятном обличье. То изображали преуспевающего буржуа, то напяливали нищенские лохмотья, то щеголяли в кожаных куртках, уподобляясь красным комиссарам.
Заручившись фиктивными документами ЧК, «рыцари плаща и кинжала» разгуливали по Петрограду и Москве и, ловко избегая неприятных объяснений с патрулями, делали свое дело. Обладая приятной внешностью, оба отлично справлялись с амплуа альфонсов, кружа головы стареющим матронам и юным девушкам. Оба великолепно владели русским языком. Рейли родился и длительное время жил в России, Дюкс же в течение нескольких лет служил в Петербурге гувернером в богатой купеческой семье, а затем учился в Петербургской консерватории. Тогда-то Дюкс и привлек к себе внимание разведки, испытывавшей потребность в талантливых молодых людях, хорошо знающих Россию, которая еще числилась в союзниках Великобритании.
И наконец, оба они – и Сидней Рейли, и Пол Дюкс – лелеяли честолюбивые мечты стать «творцами истории». Рейли был одержим идеей свергнуть Советское правительство, убить В.И. Ленина. Дюкс жаждал войти в историю как организатор захвата Петрограда.
Но были и существенные различия. Сидней Рейли – выходец из еврейской семьи, стал натурализованным британским подданным. Пол Дюкс – англичанин по рождению, и это обстоятельство впоследствии позитивно скажется на его судьбе. Дюксу удастся выбраться из пылающей России, и он станет кавалером ордена Британской империи, а Рейли не повезет, и он попадет в руки советских контрразведчиков.
Пол Дюкс оставит опасную работу разведчика-нелегала, предпочтя ей спокойную писательскую карьеру. Его автобиографическая книга, «Исповедь агента „СТ-25“ посвящена нелегкому труду разведчика МИ-1с, волею судеб оказавшегося в России в переломный момент ее истории. Впрочем, он еще будет востребован в качестве специалиста по нашей стране – министр иностранных дел лорд Керзон возьмет его к себе в качестве советника по российским делам.
…Итак, в ноябре 1918 года «СТ-25» прибыл в Петроград. Прибыл нелегально, перейдя финскую границу. Мастер перевоплощения, Пол Дюкс представал то в облике «коммерсанта из Манчестера Филиппа Макнейла», то просто некоего «Мишеля», «Ходи» или «Пантюшки», а то отрекомендовывался уже более солидно, скажем «Михаилом Ивановичем Ивановым», «Сергеем Ильичом», «Карлом Владимировичем» или «Павлом Андреевичем Саввантовым». Случалось, он выдавал себя за «сотрудника Петроградской ЧК Иосифа Афиренко». Именно с документами на имя Афиренко из ЧК Дюкс перебрался через границу. В поддельных документах, естественно, недостатка не было!
Между тем положение в районе Петрограда становилось угрожающим. Фронт стремительно приближался. Северо-западная армия Юденича захватила Ямбург, Гатчину, Павловск, Царское Село. «Дни красного Петрограда сочтены!» – радостно известила своих читателей лондонская газета «Обсервер» в октябре 1919 года. В эти тревожные для нашей страны дни Петроградская ЧК и нанесла сильнейший удар по руководимой Полем Дюксом агентурной сети Интеллидженс сервис, поставлявшей Юденичу разведывательную информацию о советских войсках в районе Петрограда и планах их командования, а также готовившей в подполье новое российское «правительство». Чекисты обезвредили агентов английской разведки, в числе которых были военные, занимавшие ответственные посты в Седьмой армии, оборонявшей Петроград, боевики, готовые в подходящий момент захватить важные объекты города, и члены так называемого «правительства». Вот имена некоторых из них:
– Владимир Эльмарович Люндеквист, начальник штаба Седьмой армии, бывший полковник царской армии;
– Александр Банкау, сотрудник политотдела Седьмой армии;
– Ерофеев, он же Виль де Валли, также из политотдела Седьмой армии;
– Борис Берг, начальник воздушного дивизиона в Ораниенбауме;
– Александр Гаврющенко, сотрудник Петроградской ЧК, в прошлом служивший в военно-морской разведке России;
– Илья Романович Кюрц, бывший сотрудник военной контрразведки, выполнял в группе функции связного. Его квартира на Малой Морской улице использовалась для конспиративных встреч с агентами. Служил и вербовщиком новых кадров в группу Пола Дюкса.
В распоряжении Интеллидженс сервис имелись отряды боевиков. Один из них возглавлял Виктор Яковлевич Петров, бывший царский офицер, а теперь командир роты. Боевики Петрова должны были захватить здание Петроградской ЧК и уничтожить ее сотрудников.
«Главным агентом» являлась любовница Пола Дюкса Надежда Владимировна Вольфсон (она же Мария Ивановна). В ее обязанности входила всесторонняя помощь английскому разведчику в вербовке агентов, в руководстве группой, в организации связи с членами агентурной группы.
Связь же с Лондоном осуществлялась по нелегальным каналам. Опорными пунктами Интеллидженс сервис были Стокгольм и Хельсинки. Быстроходные катера ночью подходили к Карельскому перешейку, проникали в устье Невы. На катерах переправлялись агенты-связные, кое-какое снаряжение для агентов, доставлялись пакеты с инструкциями и информацией. Командиром отряда катеров был сотрудник МИ-1с Аугустос Эгар – «СТ-34». В операциях по связи с Полом Дюксом и его агентурной группой активно участвовала резидентура английской разведки в Хельсинки. Она организовывала переброску связных через границу.
В Интеллидженс сервис был уже сформирован «кабинет министров», во главе с профессором Петроградского технологического института Александром Николаевичем Быковым. Впрочем, возможно, это был всего лишь хитрый маневр английской разведки с целью подбодрить подпольных оппозиционеров. Во всяком случае, у генерала Юденича были свои, иные планы.
Руководил операцией специальной группы Особого отдела Петроградской ЧК по разоблачению агентурной сети Интеллидженс сервис, возглавлявшейся Полом Дюксом, блестящий контрразведчик Эдуард Морисович Отто. Об этой операции чекистов повествует ленинградский писатель Ариф Сапаров в своей весьма интересной повести «Хроника одного заговора»[11].
Между тем уже со второй половины 1919 года Великобритания меняет тактику борьбы с Советской Россией – от открытой военной интервенции она переходит к организации широкомасштабной поддержки внутренней контрреволюции, прежде всего войск Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля, и к натравливанию на нашу страну Польши, Финляндии, Румынии, Прибалтийских государств. Летом и осенью 1919 года английские войска были вынуждены покинуть Крым и Одессу, другие черноморские порты, а вслед за тем они были выведены из Закавказья, Архангельска и Мурманска. К ноябрю 1919 года английские интервенты полностью ретировались из Советской России. Руководство Великобритании осознало не только бесперспективность прямого вмешательства в Россию, но и реальную опасность разложения воюющей армии и волнений у себя в стране [12]. Верная своей стратегии, Англия предпочитала воевать чужими руками – «до последнего солдата белых армий», «до последнего поляка, финна, румына, чехословака». В Лондоне посчитали, что, коль скоро маховик Гражданской войны и военной интервенции надежно запущен, Великобритании остается только помогать вооружением, деньгами, напутствиями советников и ждать свержения ненавистного советского режима.
В последующие годы, когда военная интервенция закончится поражением, Великобритания станет активно искать иные формы противоборства с Советской республикой. Существенная роль в антисоветских действиях будет отведена разведке. И ей тоже придется менять тактику. В этот период будут широко использоваться всякие отщепенцы из среды разгромленной внутренней контрреволюции. Планы правителей Великобритании будут строиться в расчете на ослабление нашей страны, на изоляцию ее от мира с помощью «санитарного кордона», на блокирование исходящих из Москвы революционных идей.
На этом этапе противоборства спецслужб Советского государства с британской разведкой нам вновь придется встретиться с некоторыми уже известными лицами из команды Локкарта – с Сиднеем Рейли и Эрнестом Бойсом. В 1918 году Рейли повезет: он будет тайно вывезен на голландском торговом судне из Петрограда и избежит ареста. Друг Рейли Эрнест Бойс, как специалист по России, станет резидентом разведки в Хельсинки. Финляндии в те годы предстоит стать главной операционной базой английских спецслужб против нашей страны. Резидентура Интеллидженс сервис в Хельсинки получала львиную долю всех средств, выделявшихся для проведения операции против Советской России. Оба они – и Рейли, и Бойс – окажутся в водовороте событий, связанных с деятельностью британской разведки и операциями советской контрразведки «Трест» и «Синдикат». Еще одним участником этих событий станет Борис Савинков. Рейли после бегства из России продолжал поддерживать контакты с Савинковым – одним из крупных деятелей русской антисоветской эмиграции. Тем более, что в распоряжении Савинкова находились вооруженные отряды, дислоцировавшиеся на территории Польши и регулярно совершавшие набеги на белорусскую землю с диверсионными и террористическими целями. По некоторым данным, Рейли принимал участие в этих рейдах. Встречи Рейли с Савинковым проходили в Варшаве, Париже, Лондоне. Британской разведке не требовалось формально привлекать Савинкова в ряды своих агентов – он и без того был прочно связан с англичанами, которые отводили ему в планах борьбы с Советской Россией одну из главных ролей, щедро снабжали его деньгами, советами и информацией.
Операции советской контрразведки «Трест» и «Синдикат» и были нацелены на разгром антисоветских эмигрантских организаций, связанных с британской и другими иностранными разведками и ставивших своей целью свержение социалистического строя в Советской России. По плану операции «Синдикат» (на втором этапе операции – «Синдикат»-2) предполагалось проникнуть в структуры организации Бориса Савинкова «Союз защиты родины и свободы», а «Трест» ставил ту же задачу по эмигрантским монархическим организациям – «Высшему монархическому совету» и «Российскому общевоинскому союзу». В обеих операциях контрразведка в качестве приманки использовала якобы существовавшие в Советской России подпольные антисоветские организации, от имени которых выступали сотрудники и доверенные лица ОГПУ. В результате советская контрразведка блестяще решила поставленные задачи – смогла перехватить каналы заброски агентуры противника в Россию, выявить и обезвредить множество агентов и членов подпольных организаций, вскрыть их связи с иностранными разведслужбами – британской, польской, французской, финской и так далее. Контрразведке удалось заманить в Россию и захватить лидера «Союза защиты родины и свободы» Савинкова, а позднее – Сиднея Рейли. Оба они понесли заслуженное наказание, причем в отношении Рейли был приведен в исполнение вынесенный ему заочно еще в 1918 году приговор.
В открытых английских источниках утверждается, что в 20-х годах Рейли уже не был связан с разведкой, действовал как «свободный художник». Нет сомнения, что по крайней мере до 1922 года он являлся кадровым сотрудником МИ-1с. Кроме того, по свидетельству многих источников, Рейли до самого ареста поддерживал контакт с Уинстоном Черчиллем и с шефом МИ-1с Мэнсфилдом Смит-Каммингом, являясь его ближайшим советником. По всей вероятности, Сидней Рейли не числился сотрудником британской разведки (как таковому, ему не разрешили бы совершить рискованную поездку в Советскую Россию), а был или агентом, или доверенным лицом разведки. Известны многочисленные случаи, когда английская разведка привлекает к оперативной работе уволенных из штата сотрудников.
Теперь становятся понятными язвительные замечания английских критиков в адрес Сиднея Рейли и одобрительные – в противовес ему – в адрес Пола Дюкса. Первый – сдался советским властям и вел себя «неподобающим образом», фактически предал Интеллидженс сервис, написал покаянное заявление в ОГПУ и даже предлагал свои услуги Советскому Союзу. Второй же – «чистопородный» англичанин, хотя и провалил дело и провалился сам, уцелел в жестокой схватке и продолжал борьбу с большевизмом уже из Лондона!
Личность английского суперагента обросла множеством легенд и мифов, авторы которых склонны наделять Сиднея Рейли демоническими свойствами, изображать его международным авантюристом, эдаким Калиостро XX века. Но не с этой ли далекой поры выражение «английский шпион» стало реалией в советской истории, как «проклятые короли» Мориса Дрюона уже неотделимы от истории Франции? Не потому ли оно стало ругательным и употреблялось не только применительно к тем, кто действительно был агентом британской разведки, но и к тем, кто провинился перед властью и попал в немилость?
Вот и Л. Берия был объявлен «английским агентом». Его можно было обвинить во многом другом, но только не в шпионаже. В 1937—1938 годах эпитет «английский шпион» охотно присваивали тем, кого нужно было дискредитировать в глазах людей, не забывших еще об английских интервентах и антисоветских провокациях Великобритании в предшествующие годы.
Операции «Трест» и «Синдикат» вошли в золотой фонд чекистской деятельности. Конечно, при анализе этих операций органов государственной безопасности нашей страны, которые не могут не поражать своей масштабностью, преследуемой ими целью, тактикой и стратегией, нельзя абстрагироваться от исторической обстановки того времени. Вместе с тем невозможно не учитывать, что молодой советской контрразведке приходилось иметь дело с широко разветвленной сетью подпольных организаций, действовавших под патронажем и при поддержке сильнейшей в то время разведслужбы мира Великобритании и других иностранных спецслужб.
Названные операции породили обширную чекистскую литературу – как закрытого, так и открытого характера. Им посвящено немало художественных и публицистических произведений, по материалам операций «Трест» и «Синдикат» поставлены великолепные кино– и телефильмы. Их разработчики и исполнители первый руководитель ВЧК—ГПУ– ОГПУ Ф.Э. Дзержинский, его заместитель В.Р. Менжинский; начальник контрразведывательного отдела ОГПУ А.Х. Артузов, сотрудники отдела Р.А.Пилляр, С.В. Пузицкий, В.А. Стырне, Г.С. Сыроежкин, А.А. Ланговой. Сотрудник ОГПУ Андрей Павлович Федоров под видом одного из руководителей якобы действующей в Советском Союзе подпольной организации «Либеральные демократы» установил контакт с Савинковым, вошел к нему в доверие и смог уговорить его приехать в нашу страну, чтобы встать во главе «организации». По информации внедренных в группу Савинкова чекистов были выявлены и задержаны агенты Савинкова, в том числе имевшие задания совершать террористические акты. Многие из упомянутых выше чекистов несправедливо забыты или огульно поносятся без всяких на то оснований. Многие пали жертвами незаконных репрессий, которые обрушились в 30-х годах и на органы государственной безопасности СССР.
В это критическое для Советской России время состязание умов только что созданных органов государственной безопасности страны со старейшей и многоопытной разведкой окончилось поражением Лондона. Бойцы невидимого фронта, вступившие в схватку с Интеллидженс сервис, и в последующие годы будут самоотверженно сражаться с этим сильным противником. Разведчики и контрразведчики, солдаты спецслужб нашей страны, безусловно, заслужили огромную признательность советских людей бескорыстным служением Родине, долгу и чести.
МЕЖДУ ДВУМЯ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ
Интеллидженс сервис и политические зигзаги Лондона. От информационной войны к разрыву дипломатических отношений. «Английский след»
В начале 20-х годов политика правящих кругов Великобритании в отношении Советской России претерпевает существенные изменения. Великобритания идет на развитие торгово-экономических связей с нашей страной, а в 1924 году – на установление с ней дипломатических отношений, за чем последует полоса признаний Советского государства другими странами Запада.
Может показаться парадоксальным такой политический зигзаг Лондона, поспешившего продемонстрировать желание к нормализации отношений с нашей страной. Как же так? Великобритания – ведущая сила военной интервенции, вдохновитель и организатор кровавой Гражданской войны, контрреволюционных выступлений и заговоров – одной из первых капиталистических держав начинает искать пути замирения с Советской Россией, а затем и вовсе идет на ее полное признание? В очередной раз проявился тот «утонченный политический компромисс» Англии, о котором говорил нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин, прогнозировавший небезуспешный исход для нашей страны Генуэзской конференции 1922 года.
Безусловно, многое решал военный фактор – провал иностранной интервенции, полный крах походов Антанты, включая разгром Врангеля и неудачу выступления Польши. Однако, как представляется, в значительной мере это объясняется назревшим экономическим кризисом в самой Великобритании (и в Европе и мире в целом) и опасениями опоздать на потенциально богатый российский рынок. Можно назвать это коммерческим прагматизмом, а вернее – заботой о торгашеских интересах британского правящего класса. Нелишне вспомнить, что Англия до Первой мировой войны занимала второе место (после Германии) по экспортным и импортным операциям с Россией.
В начале 20-х годов политика правящих кругов Великобритании в отношении Советской России претерпевает существенные изменения. Великобритания идет на развитие торгово-экономических связей с нашей страной, а в 1924 году – на установление с ней дипломатических отношений, за чем последует полоса признаний Советского государства другими странами Запада.
Может показаться парадоксальным такой политический зигзаг Лондона, поспешившего продемонстрировать желание к нормализации отношений с нашей страной. Как же так? Великобритания – ведущая сила военной интервенции, вдохновитель и организатор кровавой Гражданской войны, контрреволюционных выступлений и заговоров – одной из первых капиталистических держав начинает искать пути замирения с Советской Россией, а затем и вовсе идет на ее полное признание? В очередной раз проявился тот «утонченный политический компромисс» Англии, о котором говорил нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин, прогнозировавший небезуспешный исход для нашей страны Генуэзской конференции 1922 года.
Безусловно, многое решал военный фактор – провал иностранной интервенции, полный крах походов Антанты, включая разгром Врангеля и неудачу выступления Польши. Однако, как представляется, в значительной мере это объясняется назревшим экономическим кризисом в самой Великобритании (и в Европе и мире в целом) и опасениями опоздать на потенциально богатый российский рынок. Можно назвать это коммерческим прагматизмом, а вернее – заботой о торгашеских интересах британского правящего класса. Нелишне вспомнить, что Англия до Первой мировой войны занимала второе место (после Германии) по экспортным и импортным операциям с Россией.