Кренц Джейн Энн. Амариллис

   — А как бы вы охарактеризовали ваше отношение к деньгам, Амариллис? — улыбнулась миссис Ритон.
   На этот раз вопрос оказался простым, и Амариллис облегченно вздохнула.
   — Я считаю, что домашнее хозяйство должно вестись на основе умело спланированного семейного бюджета. Необходимо тщательно фиксировать все источники доходов. Каждый месяц следует часть средств откладывать. Все счета должны быть вовремя оплачены. Нельзя допускать просрочки. Брать кредит или ссуду можно только в крайнем случае, если предстоит очень дорогостоящая покупка, как дом, например. В остальном лучше ссуд избегать.
 
   — Перейдем к вопросу о деньгах. — Хобарт коротко рассмеялся. — Полагаю, это интересная для вас тема, мистер Трент. Любой, кто заработал столько денег, сколько вы, наверняка имеет определенное мнение на этот счет.
   Лукас задумался. Он никогда не ставил перед собой цель разбогатеть. Он занимался поиском «студня» во-первых, потому что у него это хорошо получалось, а во-вторых, у него была возможность оправдать долгие дни, проведенные в джунглях, где он мог остаться один на один со своим талантом, заявлявшем о себе сводящими с ума всплесками.
   Сначала деньги давали возможность удержаться на плаву, позволяли организовывать новые экспедиции. Но со временем они как бы зажили своей собственной жизнью. Ему требовались средства, чтобы поддерживать все возрастающее количество людей, зависевших от него. Необходимо было выполнять контракты. Молодые инженеры, полные энтузиазма, стремились вести разведку дальше, для этого тоже требовались деньги.
   В один прекрасный день Лукас осознал, что экономика Западных островов стала целиком зависеть от компании «Лоудстар». На нем лежала особая ответственность.
   Состояние его росло, но деньги тем не менее никогда не имели для него решающего значения. И никакие прибыли не могли заполнить пустоту, грозившую образоваться в его душе после замужества Амариллис.
   — Легко приходят, легко уходят, — сказал Лукас.
 
   Амариллис вернулась домой после шести. Переступив порог, она почувствовала себя выжатой как лимон. Беседа оказалась чересчур тяжелым испытанием, и она надеялась, что больше ей не придется проходить через него. Каждый вопрос резкой болью отзывался в ее сердце, заставляя еще острее сознавать, что ее отношения с Лукасом обречены.
   Амариллис в прихожей сбросила туфли и повесила пиджак в шкаф. Полная апатия охватила ее. Она поплелась на кухню, вяло рассуждая, что на ужин надо приготовить салат.
   В холодильнике бросилась в глаза бутылка зеленого вина, убранная туда утром и привлекавшая больше, чем лежащий рядом салат.
   Амариллис взяла вино и поставила его на стол. Штопор нашелся не сразу: Лукас положил его в другой ящик. Ничего удивительного. В отличие от нее, он не придерживался методичного подхода к домашнему хозяйству.
   «Но скоро мне не придется беспокоиться об этом», — думала Амариллис, выкручивая пробку.
   Она налила бокал и подняла его за успехи науки в деле подбора супружеских пар. «Это единственный верный путь», — напомнила себе Амариллис, отпив зеленого вина.
   Она собиралась сделать еще глоток, но услышала, как открывалась входная дверь.
   — Амариллис, — позвал Лукас, голос его звучал так, словно он вернулся домой после изнурительного рабочего дня в офисе.
   Амариллис наполнила еще один бокал и пошла ему навстречу, но, увидев его, остановилась.
   Он закрыл дверцу шкафа в прихожей и повернулся к ней. У Амариллис сжалось сердце при виде его мрачного лица. Она протянула ему бокал.
   Лукас подошел к ней, взял вино и залпом отпил половину.
   — Не нужно так переживать, — принужденно улыбнулась Амариллис. — Как заметила сегодня моя начальница, речь идет о будущем.
   — Верно. — Лукас поставил бокал на полку и потянулся к Амариллис. — От этого зависит моя дальнейшая жизнь.
   Его объятие было сильным и одновременно нежным. Амариллис уткнулась лицом в его плечо и изо всех сил прижалась к нему.
   Через мгновение она открыла свое сознание. Он уже ждал, пока она установит фокусную связь. Она построила кристалл, и сквозь него сверкающим хаотичным потоком устремилась парапсихологическая энергия Лукаса.
   Они долго стояли в прихожей, тесно обнявшись.
 
   Была середина дня понедельника. Не успел Лукас положить трубку, как снова раздалась трель телефонного звонка. Трент с досадой смотрел на аппарат, размышляя, не пора ли сменить номер его личного телефона, слишком многим он стал известен.
   — Трент слушает, — рявкнул в трубку Лукас.
   — Это ты, Лукас, — раздался испуганный голос Амариллис. — У тебя все в порядке?
   — Извини, я как раз собирался тебе позвонить.
   — Надеюсь, ты хотел сообщить мне новости от Стоунбрейкера.
   — Нет, мне он еще не звонил.
   — Ха, так я и знала. А ты еще меня убеждал, что он опытный детектив и способен найти все, что требуется.
   — Амариллис, но мы совсем недавно разговаривали со Стоунбрейкером. Сегодня только понедельник, у него было слишком мало времени.
   — Он бы мог работать значительно эффективнее, если бы делал это в обычные часы.
   — Передам ему твой совет. — Лукас откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в окно. — Но я хотел поговорить с тобой о другом.
   — О чем же?
   — Только что звонил Диллан, он спрашивал разрешения поужинать со мной сегодня.
   — Может быть, родители в конце концов позволили ему работать в «Лоудстар», — предположила Амариллис.
   — Сомневаюсь, скорее всего, Диллан нуждается в совете, а я не представляю, что сказать ему.
   — Пусть он выговорится. Из твоих слов я поняла, что он видит в тебе старшего брата.
   — Значит, ты не возражаешь?
   — Если ты поужинаешь с Дилланом? Конечно, нет. У меня есть кое-какие дела дома, а еще я давно собираюсь почитать новую книгу. Не беспокойся, я найду, чем себя занять.
   — Позвоню тебе, когда мы закончим. Если не будет слишком поздно, я смогу подъехать. — Лукас потер переносицу. У них впереди оставалось не так много ночей, и ему не хотелось терять ни одной.
   — Это будет замечательно, — ласково ответила Амариллис.
 
   «Что-то шло не так. Фокусная связь теряла свою нейтральность. Возникало и нарастало чувство близости. Его мужская сила ощущалась все острее, возбуждала ее чувства. Ей казалось, на нее опускается покрывало, плотное и мягкое, как бархатная темнота ночи.
   Его желание, растворенное в парапсихологической энергии, вспыхивало ослепительным светом, проходящим через кристалл. Это возбуждало Саманту и одновременно будило в ней чувство тревоги.
   «Так быть не должно», — думала она, когда его губы коснулись ее губ. Ей приходилось фокусировать для многих талантов. И никогда контакт не затрагивал чувств, всегда оставаясь нейтральным, не отличаясь от рукопожатия степенью эмоционального воздействия.
   — Не нужно бояться, — шепнули его губы. — Ты создаешь кристалл. Я не могу без тебя обойтись. Связь между нами под твоим контролем.
   Но Саманта уже не чувствовала прежней уверенности, что соединяющая их подсознание связь в ее руках. Его сила обволакивала ее незримой пеленой. Она, явно ощущала его мощь, никогда раньше ей не приходилось встречать талант такой силы, как у Джастина.
   «Что, если все, что рассказывают об энергетических вампирах, — правда?» — промелькнула у нее мысль, в то время как его поцелуй становился все настойчивее. Говорят, что такие вампиры способны незримыми нитями привязать к себе сильного концентратора и использовать его в своих темных замыслах.
   Если неистовое пламя его таланта не сожжет ее, — а она не ощущала никаких признаков, указывающих на это, — тогда опасность для нее становилась вполне реальной.
   Его энергетическая мощь неотвратимым, стремительным потоком неслась сквозь кристалл. В этот момент Саманте стало ясно, что Джастин Сен-Клер мог держать ее сознание в своей власти, так же как и ее чувства.
   — Нас соединяет желание, — шептал он. — Ты ведь этого не боишься?
   Но она боялась и ясно понимала, что необходимо действовать, пока не поздно».
 
   Телефонный звонок не дал Амариллис узнать, какой способ борьбы с психоэнергетическим вампиром избрала героиня нового романа Орчид Адамс.
   Амариллис отметила страницу, на которой остановилась, закрыла книгу и сняла трубку.
   — Слушаю.
   — Это Амариллис Ларк? — Голос в трубке, пониженный до шепота, тем не менее казался знакомым.
   — Да, а кто говорит?
   — Это я, Вивьен Хаглстоун.
   — Я не знаю никого по имени Вивьен Хаглстоун.
   — Вивьен в Вуалях, — уточнила стриптизерша. — Вы приходили ко мне после одного из моих выступлений, еще расспрашивали о Джонни Ландрете.
   Амариллис резко села на диване.
   — Да, Вивьен, я вспомнила. Что произошло? В вашей памяти всплыло что-то важное?
   — Дело тут посложнее. Я ничего не забывала. Просто посчитала, что не стоит всего вам рассказывать, тогда у меня были на то причины, вы понимаете? Но сейчас мне кажется, будет лучше все рассказать о нас с Джонни.
   — Слушаю.
   — Джонни кое-что оставил у меня на хранение, говорил, что не хочет, чтобы это попало в чужие руки.
   — Папка? — Амариллис стиснула в руке трубку.
   — Откуда вы узнали?
   — Неважно. Она все еще у вас?
   — Да, и я хотела об этом с вами поговорить. Она в надежном месте, но думаю, мне лучше от нее избавиться. Все как-то запуталось. Послушайте, не могли бы вы подъехать и забрать ее у меня? Сжечь ее будет просто несправедливо. Для Джонни она много значила.
   — Я буду у вас через пятнадцать минут, — сказала Амариллис, бросив взгляд на часы.
   — Приезжайте одна, мне не очень понравился вид того парня, с которым вы были в прошлый раз, он на меня страх нагоняет.
   — Да, иногда он производит именно такое впечатление. Но не волнуйтесь, я приеду одна. Откуда вы звоните?
   — Из моей гримерной. У меня перерыв в выступлениях. Следующий сеанс через полтора часа. Возьмите такси, тогда вам не придется оставлять машину в переулке, здесь по вечерам не очень спокойно, ну, вы понимаете? Но на главной улице достаточно безопасно.
   — Приеду, как только закажу такси.
   Амариллис положила трубку и тотчас набрала номер транспортного агентства.
   Спустя несколько минут, уже собравшись уходить, она вспомнила, что ей должен был позвонить Лукас после ужина с Дилланом. Он забеспокоится, если она не ответит.
   Амариллис почти бегом вернулась в гостиную и торопливо наговорила сообщение на автоответчик.
   Затем, не теряя времени, вышла из дома и увидела ждущее у тротуара такси.
   В центре района Фаундерс-сквер жизнь кипела, как всегда. Было десять часов вечера, но призывные огни клубов и казино могли поспорить своей яркостью с солнечным светом в жаркий полдень.
   Амариллис вышла из такси перед клубом «Син-Сити» и огляделась: улицу сплошь заполняли снующие в разных направлениях машины. Она подумала, что после разговора с Вивьен ей не составит труда уехать домой.
   — Спасибо, ждать не нужно, — сказала она, протягивая достаточные, по ее мнению, чаевые.
   — Будьте спокойны, не буду, — поморщился водитель, явно недовольный полученной суммой.
   Амариллис не обратила на его резкий тон внимания. Засунув руки поглубже в карманы пальто, она направилась сквозь толпу к двери, ведущей за кулисы клуба.
   На этот раз перед дверью не возвышался могучий охранник, что избавляло ее от неприятной необходимости идти на подкуп. Очень удачно. В кошельке у нее было всего лишь несколько долларов, а еще предстояло вернуться домой.
   Амариллис открыла знакомую дверь и вошла в узкий коридор. Дверь за ней закрылась. Амариллис остановилась, давая глазам время привыкнуть к тусклому свету. Коридор наполнял приглушенный гул, пол мелко дрожал под ногами. Она помнила, что шум производила музыка на сцене.
   Амариллис повернулась и пошла по коридору, считая про себя двери. Чем дальше углублялась она в дебри клуба, тем явственнее слышался грохот оркестра.
   Дверь со звездой оказалась закрытой. Амариллис постучала. Ответа не последовало.
   — Мисс Хаглстоун! — Амариллис прижалась ухом к двери. — Вивьен! Это я, Амариллис Ларк.
   И снова никто ей не ответил. Музыка докатывалась до нее тяжелыми волнами. Амариллис взялась за ручку двери и стала осторожно ее поворачивать.
   Дверь легко открылась. Амариллис уловила слабый запах дыма, как будто кто-то зажег свечу.
   — Вивьен, я пришла. — Она заглянула в комнату. В центре потертого ковра лежала бесформенная груда пурпурных вуалей. Казалось, Вивьен сбросила в спешке свой костюм и оставила его на полу.
   Но, приглядевшись, Амариллис заметила выглядывавшие из-под легких вуалей отделанные перьями туфли на высоких каблуках.
   — Вивьен?! — Амариллис вошла в комнату, в первую минуту ей показалось, что стриптизерша упала и потеряла сознание.
   Она склонилась над лежащей на полу женщиной, и в этот момент дверь гримерной закрылась.
   — Вивьен, — позвала Амариллис.
   Под ногами у нее захлюпало, ковер сильно намок. Она присмотрелась и увидела темное растекшееся пятно.
   Крик замер у нее в горле.
   Тонкий ковер и несколько слоев вуалей пропитались кровью. Лужа натекла из огромной раны во лбу Вивьен.
   Амариллис собиралась коснуться плеча женщины, но теперь в ужасе отдернула руку. Она с трудом выпрямилась, ее мутило, все плыло перед глазами. Пульсирующие звуки музыки сотрясали стены.
   Амариллис повернулась и бросилась к двери. Надо было позвать на помощь. Но, открыв дверь, она обнаружила за ней темноту. Кто-то погасил и так слабый свет, освещавший узкий коридор.
   Потом на уровне подсознания она почувствовала беспокойство.
   Это длилось всего несколько мгновений, но их оказалось достаточно: она узнала знакомое ощущение. Сильный, но несфокусированный талант пытался нащупать энергетический контакт. Амариллис уловила настойчивость в этом поиске, это означало: талант находится в сильном волнении, напряжении или под влиянием стресса.
   Кто-то неведомый поджидал ее в непроглядной тьме коридора.

Глава 16

 
   Несколько мгновений, отмеряемых ударами сердца, показались Амариллис вечностью — она поняла не только то, что кто-то ее ждет, ей стало ясно, что она, стоя в освещенном проеме двери, представляет отличную мишень.
   Амариллис отскочила назад, в комнату, и захлопнула за собой дверь. Пальцы ее неистово дрожали, так что только с третьей попытки ей удалось запереть замок.
   Ей пришло в голову, что дверь гримерной — весьма ненадежная защита. Даже для нее не составило бы труда проломить ее кулаком, и если кто-то решит проникнуть в комнату, то сделает это без особых усилий.
   Амариллис прислонилась спиной к тонкой двери и, стараясь не смотреть на тело Вивьен, стала внимательно разглядывать крошечную гримерную в поисках другого выхода. Взгляд ее остановился на двери туалета. Она вспомнила, как Вивьен жаловалась на необходимость пользоваться одним туалетом с Иолантой. Значит, оттуда должен быть выход в другую гримерную.
   Амариллис задержала дыхание и осторожно обошла груду набухших от крови вуалей. Подойдя к туалету, она открыла дверь. Запах гари в крохотном помещении чувствовался еще сильнее. В противоположной стене находилась другая дверь.
   Амариллис погасила свет и вошла в туалетную комнату, закрыв за собой дверь в гримерную Вивьен. Она нащупала задвижку на другой двери, а открыв ее, оказалась в темноте.
   Медленно, с опаской вошла она в комнату и сразу же споткнулась о ножку стола. В грохоте музыки утонули звук удара и вскрик Амариллис.
   Не решаясь включить свет, чтобы его не было видно из-под двери, ведущей в коридор, она ощупью двинулась через комнату.
   Наконец ее пальцы коснулись ручки двери, и в этот момент Амариллис ощутила мимолетный всплеск энергии, похожий на легкое дуновение ветерка. Сильный талант находился где-то поблизости. Закравшийся в душу страх оживил в сознании картины виденного фильма, где змея в поисках добычи ощупывает пространство своим языком.
   Амариллис размышляла, случайно ли убийца пользовался несфокусированной энергией. Скорее всего, он таким способом пытался обнаружить ее. Вслед за этой мыслью пришла другая, еще более пугающая. Если она чувствовала силу таланта, то и он вполне мог уловить ее энергию. Конечно, она концентратор, а не талант, но энергия оставалась энергией. В процессе работы Амариллис излучала ее достаточно. Под действием стресса ее сознание, как и у талантов, выбрасывало всплески энергетической активности.
   Ей нельзя оставаться дольше в гримерной Иоланты. Амариллис чувствовала, что за ней следят. Ужас охватил ее при мысли, что эта комната может превратиться в ловушку. Следовало на что-то решаться.
   Амариллис пригнулась пониже, взялась за ручку двери и стала ждать. Когда стены вздрогнули в унисон мощному крещендо, она, затаив дыхание, потихоньку открыла дверь.
   Ее встретила темнота, еще более плотная, чем полумрак гримерной. Свет по-прежнему не горел. Неизвестный убийца явно предпочитал покров темноты.
   Амариллис тянуло вскочить и побежать. Но она подавила этот порыв, так как понимала, что должна двигаться медленно и не выпрямляться. Убийце также мешала темнота. Но стоит ей побежать, и он услышит ее и может выстрелить вслепую из пистолета, из которого была застрелена Вивьен. Вероятнее всего, он прицелится в грудь.
   Амариллис выползла в коридор на четвереньках. Ей приходилось только надеяться, что громкая музыка скроет любой шорох. Не приходилось сомневаться, что убийца поджидает ее со стороны выхода. Оставался только один путь.
   Амариллис повернула налево и поползла по темному коридору. Она не имела представления, куда ведет этот коридор, единственное, что она знала точно: он должен где-то кончиться.
   До нее докатилась еще одна волна энергии. Убийца двигался вслед за ней. Страх охватил Амариллис. Она заставила себя не впадать в панику, ей необходимо было добраться до безопасного места.
   Пол в коридоре вибрировал в такт музыке. Потертый ковер колол ладони, колени горели.
   И снова рядом с Амариллис промелькнуло жало энергетического импульса. На этот раз интенсивность его уменьшилась. Теперь она по-другому ощущала энергетический поток, это было похоже на дрожащий свет свечи. Амариллис сказала себе, что с расстоянием уменьшается способность таланта и концентратора чувствовать друг друга.
   Амариллис поползла быстрее, одновременно стараясь как можно глубже спрятать в сознании собственную силу.
 
   — Я все рассказал отцу, — невесело улыбнулся Диллан, сидевший напротив Трента.
   — Я знаю, — ответил Лукас, медленно разделяя на части большой кусок рыбы, отливающий медью. — Ко мне заходил твой отец.
   — Этого я и боялся. — Улыбка угасла на лице Диллана. — И что же он сказал?
   — Старался вернуть твой долг. Я ответил, что мы с тобой обо всем договорились, и он к этому не причастен.
   — Я говорил ему то же самое, — немного приободрился Диллан. — Он сильно разозлился.
   — Хочешь мое мнение?
   — Да.
   — Мне показалось, что у него сложилось также и благоприятное впечатление. — Лукас поддел на вилку кусок рыбы. — Пойми меня правильно, естественно, он был возмущен долгом, но в то же время увидел, что ты сам собираешься выпутываться из этого положения.
   — Ты считаешь, он изменил свое мнение? — В глазах Диллана вспыхнула надежда.
   — Не знаю.
   — Лукас, я хочу тебя кое о чем попросить. — Диллан решительно стиснул зубы.
   — Я этого и боялся. — Лукас отложил в сторону вилку. — Пока ты не сильно увлекся, должен тебе заметить, что я не отличаюсь завидной интуицией и пониманием людей. Если ты попросишь у меня совета, как вести себя с родителями, я не смогу тебе ничем помочь, у меня в этом никакого опыта.
   — Мои отношения с родителями — это мои проблемы, а я хотел просить тебя принять меня на работу.
   — Ты действительно хочешь этого? — Лукас испытующе посмотрел на Диллана.
   — Да, мне нужно вернуть долг, и лучше всего будет пойти в компанию «Лоудстар». Я правда так считаю, Лукас.
   — А как же родители?
   — Мне необходимо сделать этот шаг. Скажу им обо всем и буду надеяться на лучшее, что все в итоге обойдется. А если дожидаться их согласия, можно прождать всю жизнь. Со временем отец, возможно, поймет меня, а вот мама — вряд ли. Она всегда будет винить «Лоудстар» в гибели Джексона.
   Лукас колебался.
   — Твоя мать возненавидит меня, если я возьму тебя на работу.
   — Но что это меняет? — тихо проговорил Диллан. — Она и без этого ненавидит тебя с того самого дня, как пришло известие о гибели Джексона.
   Прямота Диллана подействовала на Лукаса как холодный душ.
   — Она ненавидит «Лоудстар».
   — Но «Лоудстар» — это ты. Ты всегда олицетворял компанию. Она была твоей до вашей встречи с Джексоном, и после его гибели ты снова ее хозяин. Для матери вы неразделимы.
   — Да, знаю, — сказал Лукас и подумал: «Да и какая разница теперь». Он никогда не был по-настоящему членом семьи Рай. Всего лишь знакомый и деловой партнер. Теплое отношение к нему в прошлом Беатрис объяснялось лишь прагматическими соображениями.
   — Извини, Лукас.
   — Все нормально.
   — Старайся не принимать это близко к сердцу. Ты ведь знаешь, как матери все воспринимают.
   Лукас не стал возражать против последнего утверждения.
   — Ну хорошо, если хочешь получить работу и готов выдержать гнев родителей, считай, что ты принят в компанию. Зайди завтра утром в отдел кадров.
   — Спасибо. — Диллан расплылся в улыбке. — Отлично, не могу дождаться, когда попаду на острова.
   — Один совет перед отъездом.
   — Слушаю?
   Лукас критически оглядел Диллана, одетого в стиле Западных островов — последний крик моды.
   — Не бери с собой этот наряд на острова, там так никто не одевается. Тебя засмеют в Порт-Леконнере. Приедешь и купишь что-нибудь подходящее.
   Молодой человек счастливо рассмеялся, переполненный нетерпеливым ожиданием будущего, от чего у Лукаса потеплело на душе.
   Час спустя Трент задержался у телефона в холле ресторана. Он набрал номер Амариллис в надежде, что она еще не спит. Ему хотелось поговорить с ней. Он все чаще и чаще ловил себя на мысли, что ему хочется поделиться с Амариллис своими планами. В этот вечер он собирался поговорить с ней о Диллане. В трубке зазвучал автоответчик.
   — Это Амариллис Ларк. Я не могу сейчас подойти к телефону. Если это Лукас, я в районе Фаундерс-сквер. Мне позвонила Вивьен, она хочет со мной поговорить. Не беспокойся, я взяла такси. Когда вернусь, позвоню тебе и все расскажу.
   — Проклятье! — Трент с досадой опустил трубку на рычаг.
   — Что-то случилось? — спросил Диллан.
   — Мне надо поехать в Фаундерс-сквер, — ответил Лукас, направляясь к двери. — Не забудь зайти завтра в отдел кадров.
   — Не беспокойся, — крикнул вслед Диллан, — я помню.
 
   Внезапно из темноты коридора сзади до Амариллис докатилась новая энергетическая волна. Мощный талант нащупывал фокусную связь.
   Но это был уже не тот талант, что преследовал ее.
   Сильный энергетический импульс требовал открыть сознание. Возникшее одновременно ощущение близости немедленно указало, кто это.
   Лукас. Он находился где-то внутри здания.
   Амариллис чуть не зарыдала от радости. Она проползла между двумя огромными деревянными ящиками и почувствовала, что волна слабеет, она не успела открыть сознание.
   Амариллис еле удержалась, чтобы не вскочить и не позвать Лукаса, она боялась упустить возможность установить контакт. Стоило ей об этом подумать, как снова появился энергетический след ее преследователя.
   Убийца все еще находился рядом в темноте коридора.
   Амариллис напряженно думала. Ей необходимо было дать о себе знать Лукасу. Она приготовилась установить с ним контакт, как только снова почувствует его энергетическую волну.
   Ей пришло в голову, что она рискует, собираясь использовать свои способности концентратора, чтобы сообщить о себе Лукасу.
   Амариллис не боялась, что убийца перехватит фокусную связь с течение тех нескольких секунд, пока она строит кристалл. Хотя она и зачитывалась романами об энергетических вампирах, но была достаточно искушенным специалистом в области фокусных контактов, чтобы поверить, что преступный талант в действительности способен установить над ней контроль.
   Опасность состояла в другом. При установлении контакта с Лукасом ее сознание будет открыто на короткое время. Этим мог воспользоваться убийца и понять, где она находится.
   Но надо было на что-то решаться. Если Лукас не сможет вступить с ней в контакт, он подумает, что ее нет в здании, и не узнает, какой опасности она подвергается.
   И снова дуновением ветра из темноты возник энергетический поток Лукаса. Амариллис подхватила этот сигнал, словно качающуюся под куполом цирка трапецию, и установила контакт. Энергия устремилась сквозь кристалл хаотичными лучами света. Амариллис пыталась представить, какому чувству они соответствовали: радости, гневу или отчаянию. Этого она сказать не могла. Но, по крайней мере, он теперь знал, что она где-то рядом.
   Амариллис пожалела, что не существовало телепатической связи. Теперь она очень бы пригодилась, чтобы обменяться мыслями с Лукасом.