Страница:
Ридж удивленно смотрел на Кэлен.
— Я часть тебя, — повторил он.
Она прочла в его глазах понимание. Кэлен была уверена, что он каким-то непостижимым образом теперь знает о новой жизни внутри нее.
— Ридж! — вырвалось из самой ее глубины, но продолжить она не смогла: новые ощущения захлестнули ее. Она как будто почувствовала его прикосновение, почувствовала руки, сжимающие ее в объятиях. Кэлен закрыла глаза и отдалась нахлынувшим чувствам. Его ладони ласкали ее возбужденные соски, которые он потом целовал, слегка покусывая. Золотистые глаза заволоклись пеленой страсти, вызывая в ней ответное желание и заставляя дрожать от вожделения. Она почувствовала на себе тяжесть его тела, и энергия страсти мощным потоком пронеслась через нее.
Кэлен едва держалась на ногах, голова кружилась. Она пыталась овладеть собой. Но не смогла даже глаз открыть. Слабый стон вырвался из груди. Она ощущала, как он прижимает к себе ее трепещущее от страсти тело. Его губы впились ей в рот, язык пылко проник внутрь. Пульс стучал в ее висках.
Он — огонь, она — лед. Опасные язычки пламени, бушующие в нем, могли быть укрощены ее мягкой женственностью, прохладной и чистой, как хрусталь. Он нес в себе страсть, она — мир и спокойствие. Вместе они могли создать будущее.
Он был само желание, одно огромное, пульсирующее желание. У нее не было другого выбора, кроме как подчиниться его настойчивости. Ей и не нужен был выбор. Она принадлежит ему. Она жаждала подчинения: жаждала взять его в себя, удерживать, сделать своим. Только подчинившись ему, она могла выиграть этот необычный поединок, Победа — в подчинении.
Победив, Ридж поймет цену подчинения.
Такой путь был угоден Спектру. Путь мужского и женского.
Он жаждал нежной женской плоти, жаждал овладеть ею. Кэлен вскрикнула в момент полного подчинения страсти человека, который застонал от удовольствия, подчиняясь ей. Теперь они были единое целое. Слившись, они представляли больше ценности, чем их отдельные части. Парадокс Спектра нашел свое наиболее яркое воплощение в двуполом существе, каковым они сейчас являлись.
Противоположности способны привлекать. Противоположности способны сокрушать и разрушать. Противоположности способны слиться и создать новую жизнь. Мир на время перестал для них существовать.
Кэлен медленно открыла глаза.
В глазах Риджа — полное удовлетворение и удивление от того, как он мог затеряться в женщине.
Кэлен была уверена: он пережил те же чувственные грезы, что и она. Тем не менее Кэлен поняла по напряженному лицу Риджа, что он все еще продолжает бороться.
С кем или с чем он борется? С Ключом, поняла она. Она должна сделать то же самое. Если им не удастся подчинить себе Ключи, они уничтожат друг друга и третью, только зарождающуюся жизнь. Их жизнь сейчас целиком и полностью зависит от победы над Ключами.
Кэлен содрогнулась при мысли, как ей придется подчинять себе Ключ. Все чувственные образы и ощущения вмиг слетели с нее; транс страсти сменился работой рассудка.
Она понимала, что, если вовремя не овладеть Ключом, Ридж будет полностью сокрушен, он будет убит. Но как она может убить человека, которого пришла спасти?! Он — отец ее ребенка, он — ее муж, человек, с которым она навсегда связала свою судьбу. Он — ее будущее.
Что она делает? Она здесь не для того, чтобы убить его.
Словно сквозь туман она видела, как он обеими руками схватил Ключ. Она видела, какую боль ему это причиняет. Светлый Ключ заискрился энергией, требуя выпустить ее наружу. Жар от Ключа вошел внутрь, воздействуя на нее, поглощая ее. Еще немного, и он полностью подчинит ее себе. Если только она не опередит его. Но это неслыханно. Еще никому никогда не удавалось подчинить Ключ своей воле. Поэтому они и были запечатаны подальше от людских глаз на долгие века. Теперь, когда Ключи были на свободе, она должна была найти способ овладеть своим Ключом, заставить его служить ее целям. Если Ключ окажется сильнее, Риджу конец. Она набрала побольше воздуха в легкие и схватила в руки огненный Ключ.
Он был нестерпимо горячим. Это было живое существо, пытающееся навязать Кэлен свою волю и полностью овладеть ее энергией. Жар от белого пламени проник до самых уязвимых мест. Должен же быть какой-то способ, чтобы охладить его. Несмотря на отсутствие опыта, она должна заглянуть внутрь себя и найти там ответ на этот вопрос. Это единственный способ.
Ключ заключал в себе столько энергии, как никто и никогда в этой жизни. Кэлен закрыла глаза и вдохнула в себя горячий воздух. Мир содрогнулся. Она должна открыть занавес. Она должна найти способ и открыть его. Мысленно Кэлен срывала завесу. Она сопротивлялась, но наконец подчинилась силе мысли.
Завеса рассеялась.
Ответ был теперь совершенно очевиден. Единственный способ овладения Ключом — поступить так, как поступают Целительницы в борьбе с лихорадкой, так, как она охлаждает пыл Риджа. Она — дочь Великого Дома Ледяного Урожая. В глубине ее сущности скрывался ледяной холод, сила, способная погасить огонь. Она унаследовала способность подчинить Ключ себе, а не быть подчиненной им. Закрыв глаза, Кэлен сосредоточила всю свою энергию на горячем полыхающем Ключе.
Высвободившаяся энергия дугой пролегла между Ключами. Стеклянная келья содрогнулась от криков и стенаний, но Кэлен и Ридж не издали ни звука; они экономили энергию, которой едва хватало на то, чтобы контролировать Ключи.
Долгий пронзительный крик жутким эхом отозвался в пещере, подхваченный множеством других. Кэлен открыла глаза и прямо встретилась взглядом с Риджем. Он теперь стоял довольно близко к ней и дрожал от напряжения, пытаясь удержать энергию, сочившуюся из Ключа.
Она не знала, кто кричал. Очевидно, члены Культа; но уж, конечно, не Ридж. От напряжения губы Риджа растянулись в тоненькую полосочку, в глазах появился огонь решимости. Казалось, этот огонь коснулся ледяного черного Ключа, и тот постепенно стал приобретать тот же оттенок, что и синтар, отражающий гаев Риджа.
Кэлен едва не вскрикнула от неожиданности, когда Ключ в ее руках вспыхнул и буквально на глазах стал превращаться в белый металлический холодный предмет.
Келья снова наполнилась неистовыми криками отчаяния. Но ни одна из мрачных личностей в капюшонах не посмела приблизиться к ним. Сила Ключей удерживала их на месте.
— Не сдавайся! — кричал Грисс. — Уничтожь ее, Огненный Хлыст. Ты здесь именно для этого. Это твоя судьба. Высвободи Тьму, и она поглотит эту женщину вместе с Ключом. Выпусти Тьму на свободу!
Ридж не спускал глаз с Кэлен, как будто бы она была центром мироздания, все остальное не имело для него значения. Она тоже не сводила с него взгляда, и вот так, глаза в глаза, они удерживали энергию Ключей.
— Я не знаю, смогу ли долго сдерживать ее, — пересохшими губами проговорила Кэлен.
— Сможешь. Ты будешь удерживать ее столько, сколько будет необходимо.
Он пытался найти черную шкатулку. С видимым усилием он заставлял себя двигаться по направлению к ней. Он с трудом преодолел короткое расстояние и упал на колени, зажав в руках Ключ и держа его высоко над головой. Губы его застыли в мрачной усмешке, огонь в его глазах плавился.
— О Камни! — Комната наполнилась яростными, отчаянными криками, когда Ключ коснулся черного стеклянного пола.
Внезапно в келье раздался треск раскалывающегося пола.
— Нет! — закричал Грисс. — Будь ты проклят до самого дальнего конца Спектра, нет!
Кэлен все еще сдерживала энергию Ключа, когда с ужасом увидела тонкую трещину прямо посредине комнаты, начинающуюся с того места, где стоял на коленях Ридж. Трещина пролегла по центру костра и приближалась к Кэлен.
Ридж дотянулся до черной шкатулки и, собрав последние остатки воли, запер Ключ внутрь.
Кэлен заметила, что Ключ все еще испускал тепло, которым Ридж наполнил его, прежде чем захлопнулась крышка шкатулки.
Ужасные крики слышались со всех сторон. Люди в черных капюшонах мрачно надвигались на Риджа н Кэлен, но все-таки не решались подойти совсем близко. Кэлен сжимала в руке Ключ, понимая, что почти вся его энергия иссякла. Она может и будет повелевать им. Она дотянулась носком до серебристой шкатулки. Кэлен обнаружила ее в тот момент, когда Ридж забросил шкатулку с Ключом в огонь, горевший посреди комнаты.
Вслед за этим раздался громкий треск, и трещина начала разрастаться, а от нее лучами расходилось множество других. В самом большом проеме образовалась бездонная пустота, и оттуда потянуло леденящим холодом.
— Беги, Кэлен, сейчас все рухнет!
— Только с тобой, Ридж. Я не оставлю тебя здесь. — Она быстро подобрала шкатулку и убрала в нее Ключ, уже успевший остыть. Крышка захлопнулась. Кэлен чуть не упала от волнения.
Раздался очередной треск, еще более страшный. Кэлен увидела, что стоит на краю обрыва и к ней со всех сторон тянется множество рук, жаждущих схватить ее.
— Ридж!
— Не выпускай из рук шкатулку. Пока Ключ у тебя, никто не осмелится дотронуться до тебя.
Он бежал к Кэлен, а пол буквально рушился у него под ногами. Пламя взвилось ввысь, отбрасывая зловещие отблески на черные стеклянные стены. Служители Культа Затмения беспомощно кричали, в панике кружа по келье.
— Куда бежать? — растерянно оглядываясь вокруг, спросила Кэлен.
Он указал на черную стену, еще не тронутую трещинами.
— Они оставили лампу на полу у двери. Бежим скорее отсюда.
Ридж хотел схватить Кэлен за руку, но тут же, морщась от боли, отдернул ее.
— Я не могу даже дотронуться до тебя. Быстрее, они приближаются. Держись рядом.
Он шел первым. Черная стена перед ними треснула и начала рушиться. Ридж схватил с пола лампу и оглянулся на Кэлен, чтобы убедиться, что она прошла через образовавшуюся трещину.
— Торопись. Стена может обрушиться в любой момент.
— Вам не уйти, — прямо позади них послышалось гневное шипение Грисса. — Вы не должны уходить! Не можете уйти!
В развевающейся черной накидке он бежал следом за Кэлен. Она в ужасе оглянулась: он напоминал мрачную птицу зла, пытающуюся острыми когтями схватить ее. Ярость, бушевавшую в нем, вряд ли остановит даже шкатулка.
Ридж внезапно оказался между ними. Казалось, он летел по воздуху, и Кэлен уже знала, что человеку, неосмотрительно обозвавшему ее шлюхой, скоро придет конец. Кэлен хотела остановить Риджа, сказав ему, что со шкатулкой в руках ее никто не тронет, но Риджа уже ничто не могло остановить.
Он — ее противоположность, темная сторона жизни. Он мог убивать.
Грисс вскрикнул, его накидка окутала Риджа. Со стороны могло показаться, что эти двое сжимают друг друга в пламенных объятиях. Они упали на пол, катаясь по нему. Из-за черной накидки Кэлен не удалось многого увидеть. Она услышала громкий вскрик, который резко оборвался.
Обе фигуры замерли на полу. Кэлен застыла в ужасе. Трещина подбиралась к мужчинам.
— Ридж! Уходим! Пол рушится. Там пустота. Ридж сбросил с себя мертвое тело Грисса и выпутался из накидки. Он встал, держа в руках синтар.
Пламя осветило красное лезвие: не от ярости Риджа, а от крови Грисса.
Ридж бросился к Кэлен:
— Я же тебе сказал — беги!
— Да, Ридж. — Сейчас было не время снова объяснять, что она не может уйти без него. Кэлен вдруг увидела, как разверзлась пропасть; Грисс оказался на самом краю, а затем зияющая пустота поглотила его.
— Тоннель, Кэлен!
Она пыталась успокоиться, сердце в груди бешено колотилось. Услышав окрик Риджа, она направилась к огромной трещине в стене. Ридж уже догонял ее. Отойдя на безопасное расстояние, они на секунду остановились и еще раз оглянулись назад. Они окаменели, увидев происходящее: костер на их глазах упал в черную бездну, унося с собой служителей Культа. Их душераздирающие крики раздавались из пропасти и постепенно таяли, эхом отдаваясь в черной комнате.
— Ридж, посмотри! — Кэлен с тревогой указала в дальний конец комнаты.
— Кому-то удалось скрыться. Я видел свет от лампы, — едва сдерживая себя, произнес Ридж. Он стряхнул ярость, овладевавшую им.
— А может быть, мне просто почудилось. Ну, все равно нам здесь больше делать нечего. Пойдем. Ридж, забывшись, снова попытался взять Кэлен за руку. Результат был тем же.
— Кажется, у нас проблема с руками, — тихо выругавшись, сказал он, всматриваясь в черноту тоннеля.
Кэлен смотрела в том же направлении, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Свет от лампы был довольно слабым, с его помощью вряд ли что-нибудь увидишь.
— Это не похоже на центральный вход. Я помню, что, когда Грисс вел меня сюда, путь хорошо освещался, — с тревогой заметила Кэлен.
— Знаю. Но некоторые служители пользовались именно этим путем. Я видел, как они входили в келью. И затем у входа они оставили лампу, которая сейчас у меня в руках.
— Здесь можно легко заблудиться. — Кэлен проглотила комок в горле.
— У меня тоже мелькнула эта мысль. — Он осторожно двигался вперед. — Но мы же не можем возвращаться назад в эту жуткую келью. Давай попытаемся найти выход. Надо сделать это как можно быстрее, ведь неизвестно, какой глубокой может оказаться пропасть. Она даже гору может расколоть надвое.
— Не может, — твердо произнесла Кэлен, сама удивляясь своей уверенности. — Все останется так, как сейчас. Мы в безопасности.
— Откуда ты знаешь?
Она посмотрела на шкатулку.
— Знаю, и все.
Он хотел было спорить с ней, но передумал и тоже посмотрел на серебристую шкатулку в ее руках:
— Возможно, ты и права. Может быть, ты знаешь еще что-нибудь полезное?
— Может быть. Например, то, что эта шкатулка со Светом, а не с Тьмой.
— Это и так понятно, — нетерпеливо произнес Ридж.
Она подняла глаза:
— Она выведет нас отсюда.
— Но как?
— Не могу точно объяснить. Но теперь… когда нет Темного Ключа, он больше не притягивает ее к себе. Она свободна и будет тянуться к Свету, обратно в ледяную пещеру, на свое прежнее место.
— Ты хочешь сказать, Кэлен, что все еще связана с этим проклятым Ключом?
— Не совсем так. — Подыскивая слова, Кэлен пыталась объяснить то, что сама не очень понимала. — Я чувствую, как он тянет меня. Сначала меня тянуло к Темному Ключу. Хотелось уничтожить его. А сейчас другое ощущение, очень слабое, правда. Если я снова достану Ключ из шкатулки…
— Нет! — Ридж вложил в одно это слово всю гамму чувств. Кэлен кивнула:
— Да, это, наверное, опасно. И может быть, в этом нет необходимости. Но я все еще чувствую энергию Ключа. — Она испытующе смотрела на Риджа:
— Хочешь рискнуть и довериться мне, чтобы я попыталась вывести нас отсюда?
Ридж смерил ее долгим взглядом и наконец ответил:
— Ну, хорошо. Нам терять все равно нечего, ведь так? Я буду считать шаги. Каждый раз, когда мы будем сворачивать, я буду отмечать это место. Если нам не повезет, то мы по крайней мере сможем вернуться назад. Выход должен быть, но, чтобы найти его, потребуется много времени.
Кэлен закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и уловить тепло, исходящее от шкатулки, положив руку на крышку.
В качестве эксперимента она направилась назад, к печально известной келье. Почти тут же она почувствовала сильное сопротивление, но на обратном пути сопротивление исчезло.
— Ридж, я проверила, думаю, мы можем на нее положиться.
— Тогда пойдем. Внимательно смотри под ноги. Может быть, эти гады расставили здесь ловушки.
— Для чего, Ридж? Пещера сама по себе большая ловушка.
— М-м-м, — неуверенно пробормотал он. — Все равно держись поближе ко мне, а я буду осматривать все закоулки. Не хватало нам еще встретиться с крюкохвостой гадюкой.
— Я думаю, они давно ушли отсюда. Им вряд ли понравилось, что кто-то вторгнулся в их жилище. Казалось, они шли вот уже несколько часов подряд, на самом деле это было не так. Каждый раз, сворачивая, Кэлен надеялась обнаружить лампу, что означало бы, что они в коридоре, которым пользовались служители Культа. Ридж шел за ней, отсчитывая про себя шаги. Каждый раз при повороте он выстраивал небольшие пирамидки из камней.
На развилке Кэлен останавливалась, закрывала глаза и советовалась со шкатулкой. Если она чувствовала тепло, они продолжали путь. Делая такой выбор, Кэлен все время сомневалась. Ей казалось, что температура почти не меняется. Ее терзали сомнения. Может быть, сказать Риджу? Но она понимала, что ни к чему тревожить его.
По пути она думала обо всем, что с ними случилось в келье из черного стекла. Интересно, о чем думает Ридж? Может быть, о том же?
— Ридж, что ты чувствовал, когда держал в руках Ключ? — спокойным, ровным голосом спросила она. Он не взглянул на нее, сосредоточив все внимание на коридоре.
— Как будто я связан с ним. Как будто я — его часть.
— У меня тоже было такое ощущение. А еще я чувствовала, что он использует меня, высасывает из меня энергию.
— Знаю. Ключи хотели нас заставить убить друг друга. Кто знает, что это за энергия?
— Ты думаешь, Ключи собирались каким-то образом использовать высвободившуюся энергию?
— Не знаю, Кэлен. Не хочу об этом думать.
— Странно, но я не почувствовала опасности от Темного Ключа, — задумчиво произнесла она.
— Здесь мы на равных, — пробурчал Ридж. — Я тоже не почувствовал благодати от Светлого Ключа.
— Это логично. Ключи связаны с противоположными сторонами Спектра, но не обязательно с добром и злом. Нас всю жизнь этому учили. Они представляют различные, противоположные источники силы.
— Настоящая сила может исходить как с одного, так и с другого конца Спектра, — согласился Ридж. — Так говорили и Полярные Советники. Но это два разных понятия, уравновешивающих друг друга.
— И все-таки вы, мужчины, часто утверждаете, что Темный конец сильнее.
— Может быть. Светлая сторона всегда ассоциируется с женским началом, и я думаю, что женщина справедливо считается более слабым существом. Во всяком случае, в физическом смысле. Полярные Советники считают, что чистая сила женщины слабее мужской.
— Может быть, они утверждают это потому, что среди них нет женщин? — предположила Кэлен. — Во всяком случае, эти глупые эксперименты служителей Культа только подтверждают мою гипотезу, — не без удовлетворения добавила она.
— Не будь самодовольной, Кэлен. Мы оба оказались в этой проклятой пещере, и, заметь, еще не выбрались из нее.
По мере того как Кэлен оправлялась от шока, к ней постепенно возвращались силы.
— Мы так и будем спорить до конца жизни, кто из нас сильнее? — спросила она.
— Нет, не будем.
— Почему же? — лукаво спросила она.
— Потому что с этого самого момента я накладываю табу на эту тему.
Кэлен в насмешке скривила губы:
— Мне нравится, что ты не обременяешь себя сложными философскими вопросами. У тебя все гораздо проще. Если муж хочет сохранить хоть каплю рассудка, выбор у него не богат. — К Риджу возвращалось чувство юмора.
Никто из них не коснулся щекотливой темы чувственного возбуждения, пережитого в келье. Кэлен, конечно, не терпелось расспросить об этом Риджа, но она понимала, что сейчас неподходящий для этого момент. Ей также хотелось узнать, знает ли он о ребенке, но она решила отложить и этот разговор.
Кэлен вдруг почувствовала сильный холод. Она остановилась, пытаясь сориентироваться.
— Что случилось, Кэлен? — Ридж поднял лампу.
— Ничего особенного. Просто мне показалось, что стало холоднее. Эти коридоры нескончаемы. Я уже не уверена, что мы правильно идем. Может быть, вернуться назад?
Он какое-то время вглядывался в лицо Кэлен.
— Крышка шкатулки стала холоднее?
— Нет, не чувствую.
— Еще теплая?
— Да.
— Тогда идем дальше.
— Но, Ридж, я же говорю тебе, что больше не уверена, что мы выбрали правильный путь.
— Но почему, Кэлен? Все это время ты шла так уверенно. У тебя просто нервы сдают.
— Ничего подобного. Как мне еще тебе объяснить? Я больше не уверена, что шкатулка выведет нас отсюда. — Выпустив гнев наружу, она почувствовала облегчение. Шкатулка стала теплее. — Ну, хорошо, если не хочешь слушать меня, пойдем дальше. — Она уступила ему дорогу.
Ридж, понимая чувства Кэлен, был уверен в одном: возвращаться нельзя. Он не знал точно, куда идти, но был уверен, что, несмотря на оставленные отметки, возвращаться нельзя ни в коем случае.
Давно, еще в Равновесии, он научился доверять своему инстинкту. Он не раз помогал Риджу и спасал от смерти, когда он работал на Квинтеля. Чувства, которым он так доверял, нельзя было назвать просто инстинктом. Они основывались на сложных процессах, словно какой-то фильтр отбирал нужную информацию, и потом принималось решение.
Проще говоря, это был инстинкт выживания. Но Ридж всерьез не задумывался над этим. Кэлен права: он не любил углубляться в философские дебри. Он точно не знал, что именно произошло в келье, зато знал последствия этого происшествия. Он выиграл сражение — самое опасное и отчаянное в жизни. То, что он выиграл, бесценно. Кэлен с ним. Он ничему и никому не позволит разлучить их. Какая бы сила то ни была. В этой черной келье, разрываясь между огнем и льдом, он кое-что узнал. Кэлен тоже выиграла этот поединок. Она тоже боролась за него. Он был ее. Она защищала его с другого конца Спектра. Когда он понял это, сердце его наполнилось необыкновенной радостью. Теперь они связаны навеки.
У нее, очевидно, была своя точка зрения на событие. Ее чувства были более сложными и запутанными. Более женскими. Еще Полярные Советники предупреждали, что бесполезно пытаться понять мысли женщин, и Ридж был склонен согласиться с ними. Но сейчас это не важно, коль скоро она пришла к тому же умозаключению. Он вдруг нахмурился:
— Кэлен?
Его тревога тут же передалась ей.
— Что случилось, Ридж? Направление?
— Нет, холод. Ты чувствуешь, как холодно? Откуда-то, несомненно, веет холодом.
— Может быть, это свежий воздух? — осмелилась предположить она.
— Как шкатулка?
— Нормально, я имею в виду — теплая.
— Хорошо, пойдем дальше.
Кэлен ускорила шаги, все более уверяясь в мысли, что это действительно свежий воздух. Дорожка, по которой они шли, теперь поднималась вверх, а коридор сужался. Дальше можно было идти только поодиночке.
Ридж шел впереди, освещая путь.
— Дай мне знать, если шкатулка вдруг начнет остывать.
— Хорошо.
Коридор все сужался. Риджу пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о потолок. Кэлен забеспокоилась:
— Ридж, если так будет продолжаться и дальше, нам придется вернуться.
— Кэлен, я вижу луну!
Чувства клаустрофобии как не бывало. Она устремилась вслед за Риджем и тоже увидела луну. А вскоре на ночном небосклоне показались и звезды. Свежий морозный воздух наполнил их легкие. Они готовы были смеяться, как дети.
— Ридж, мы свободны! Мы спасены!
— Хоть я и не знаю, где мы, но все равно это лучше, чем эти жуткие темные коридоры.
Забыв обо всем, Ридж было схватил Кэлен за руку и тут же, ругаясь, отдернул ее:
— Вот проклятие, все время забываю.
— Извини, Ридж.
— Ты здесь ни при чем, Кэлен. Это все дурацкий Ключ. Давай подумаем, где мы находимся.
Они стояли на каменных ступеньках и осматривали окружающий ландшафт. Над головой им приветливо светили звезды. Кругом был снег. Кэлен с точностью знала только одно — они в горах, но этим все и ограничивалось.
— Если я правильно ориентируюсь, то до западной дороги совсем близко, — объявил Ридж.
— Откуда ты знаешь?
— Блестящая мужская логика и удача. В основном удача. — Ридж усмехнулся. — Прибавь сюда многолетний опыт ориентации по ночному небу. Смотри внимательно под ноги.
Кэлен спускалась вслед за Риджем по узкой тропинке. Ночной воздух был холоден, но бодрящ, и Кэлен абсолютно ничего не имела против. Красная Симметра освещала им путь.
— Если нам не повезет и мы не сможем быстро найти дорогу, то придется ночевать на открытом воздухе, — бросил через плечо Ридж. — Конечно, это не беда, у нас с собой лампа, но, честно говоря, я бы предпочел заночевать в укрытии.
— Не уверена, что мне снова хочется возвращаться в это так называемое укрытие, — пробурчала Кэлен.
— Но все же там безопаснее. Тем более что с нами Ключ.
— Ты прав. Я не думаю, что многие уцелели. Уж Грисс точно нет. — Кэлен передернуло при воспоминании.
— Грисс был покойником с той минуты, когда назвал тебя шлюхой.
Кэлен вздрогнула, но ничего не сказала.
Примерно через полчаса они добрались до главной дороги. Ридж тут же сориентировался. Вместо того чтобы спускаться вниз, он повел Кэлен наверх. Вскоре они вышли к хижине. Криты и Песок — все было на месте.
Радостное щебетание критов согрело Кэлен не меньше, чем костер, который развел Ридж.
Глава 17
Кэлен сидела на ложе, прижав к подбородку колени, и наблюдала, как Ридж разжигал огонь в очаге. Шкатулка стояла на полу у двери. Ее присутствие — гарантия того, что, кроме холода, ничто не может им повредить. Черный туман больше не страшен. У нее было ощущение, что келья, отделанная черным стеклом, основательно разрушена.
— Я часть тебя, — повторил он.
Она прочла в его глазах понимание. Кэлен была уверена, что он каким-то непостижимым образом теперь знает о новой жизни внутри нее.
— Ридж! — вырвалось из самой ее глубины, но продолжить она не смогла: новые ощущения захлестнули ее. Она как будто почувствовала его прикосновение, почувствовала руки, сжимающие ее в объятиях. Кэлен закрыла глаза и отдалась нахлынувшим чувствам. Его ладони ласкали ее возбужденные соски, которые он потом целовал, слегка покусывая. Золотистые глаза заволоклись пеленой страсти, вызывая в ней ответное желание и заставляя дрожать от вожделения. Она почувствовала на себе тяжесть его тела, и энергия страсти мощным потоком пронеслась через нее.
Кэлен едва держалась на ногах, голова кружилась. Она пыталась овладеть собой. Но не смогла даже глаз открыть. Слабый стон вырвался из груди. Она ощущала, как он прижимает к себе ее трепещущее от страсти тело. Его губы впились ей в рот, язык пылко проник внутрь. Пульс стучал в ее висках.
Он — огонь, она — лед. Опасные язычки пламени, бушующие в нем, могли быть укрощены ее мягкой женственностью, прохладной и чистой, как хрусталь. Он нес в себе страсть, она — мир и спокойствие. Вместе они могли создать будущее.
Он был само желание, одно огромное, пульсирующее желание. У нее не было другого выбора, кроме как подчиниться его настойчивости. Ей и не нужен был выбор. Она принадлежит ему. Она жаждала подчинения: жаждала взять его в себя, удерживать, сделать своим. Только подчинившись ему, она могла выиграть этот необычный поединок, Победа — в подчинении.
Победив, Ридж поймет цену подчинения.
Такой путь был угоден Спектру. Путь мужского и женского.
Он жаждал нежной женской плоти, жаждал овладеть ею. Кэлен вскрикнула в момент полного подчинения страсти человека, который застонал от удовольствия, подчиняясь ей. Теперь они были единое целое. Слившись, они представляли больше ценности, чем их отдельные части. Парадокс Спектра нашел свое наиболее яркое воплощение в двуполом существе, каковым они сейчас являлись.
Противоположности способны привлекать. Противоположности способны сокрушать и разрушать. Противоположности способны слиться и создать новую жизнь. Мир на время перестал для них существовать.
Кэлен медленно открыла глаза.
В глазах Риджа — полное удовлетворение и удивление от того, как он мог затеряться в женщине.
Кэлен была уверена: он пережил те же чувственные грезы, что и она. Тем не менее Кэлен поняла по напряженному лицу Риджа, что он все еще продолжает бороться.
С кем или с чем он борется? С Ключом, поняла она. Она должна сделать то же самое. Если им не удастся подчинить себе Ключи, они уничтожат друг друга и третью, только зарождающуюся жизнь. Их жизнь сейчас целиком и полностью зависит от победы над Ключами.
Кэлен содрогнулась при мысли, как ей придется подчинять себе Ключ. Все чувственные образы и ощущения вмиг слетели с нее; транс страсти сменился работой рассудка.
Она понимала, что, если вовремя не овладеть Ключом, Ридж будет полностью сокрушен, он будет убит. Но как она может убить человека, которого пришла спасти?! Он — отец ее ребенка, он — ее муж, человек, с которым она навсегда связала свою судьбу. Он — ее будущее.
Что она делает? Она здесь не для того, чтобы убить его.
Словно сквозь туман она видела, как он обеими руками схватил Ключ. Она видела, какую боль ему это причиняет. Светлый Ключ заискрился энергией, требуя выпустить ее наружу. Жар от Ключа вошел внутрь, воздействуя на нее, поглощая ее. Еще немного, и он полностью подчинит ее себе. Если только она не опередит его. Но это неслыханно. Еще никому никогда не удавалось подчинить Ключ своей воле. Поэтому они и были запечатаны подальше от людских глаз на долгие века. Теперь, когда Ключи были на свободе, она должна была найти способ овладеть своим Ключом, заставить его служить ее целям. Если Ключ окажется сильнее, Риджу конец. Она набрала побольше воздуха в легкие и схватила в руки огненный Ключ.
Он был нестерпимо горячим. Это было живое существо, пытающееся навязать Кэлен свою волю и полностью овладеть ее энергией. Жар от белого пламени проник до самых уязвимых мест. Должен же быть какой-то способ, чтобы охладить его. Несмотря на отсутствие опыта, она должна заглянуть внутрь себя и найти там ответ на этот вопрос. Это единственный способ.
Ключ заключал в себе столько энергии, как никто и никогда в этой жизни. Кэлен закрыла глаза и вдохнула в себя горячий воздух. Мир содрогнулся. Она должна открыть занавес. Она должна найти способ и открыть его. Мысленно Кэлен срывала завесу. Она сопротивлялась, но наконец подчинилась силе мысли.
Завеса рассеялась.
Ответ был теперь совершенно очевиден. Единственный способ овладения Ключом — поступить так, как поступают Целительницы в борьбе с лихорадкой, так, как она охлаждает пыл Риджа. Она — дочь Великого Дома Ледяного Урожая. В глубине ее сущности скрывался ледяной холод, сила, способная погасить огонь. Она унаследовала способность подчинить Ключ себе, а не быть подчиненной им. Закрыв глаза, Кэлен сосредоточила всю свою энергию на горячем полыхающем Ключе.
Высвободившаяся энергия дугой пролегла между Ключами. Стеклянная келья содрогнулась от криков и стенаний, но Кэлен и Ридж не издали ни звука; они экономили энергию, которой едва хватало на то, чтобы контролировать Ключи.
Долгий пронзительный крик жутким эхом отозвался в пещере, подхваченный множеством других. Кэлен открыла глаза и прямо встретилась взглядом с Риджем. Он теперь стоял довольно близко к ней и дрожал от напряжения, пытаясь удержать энергию, сочившуюся из Ключа.
Она не знала, кто кричал. Очевидно, члены Культа; но уж, конечно, не Ридж. От напряжения губы Риджа растянулись в тоненькую полосочку, в глазах появился огонь решимости. Казалось, этот огонь коснулся ледяного черного Ключа, и тот постепенно стал приобретать тот же оттенок, что и синтар, отражающий гаев Риджа.
Кэлен едва не вскрикнула от неожиданности, когда Ключ в ее руках вспыхнул и буквально на глазах стал превращаться в белый металлический холодный предмет.
Келья снова наполнилась неистовыми криками отчаяния. Но ни одна из мрачных личностей в капюшонах не посмела приблизиться к ним. Сила Ключей удерживала их на месте.
— Не сдавайся! — кричал Грисс. — Уничтожь ее, Огненный Хлыст. Ты здесь именно для этого. Это твоя судьба. Высвободи Тьму, и она поглотит эту женщину вместе с Ключом. Выпусти Тьму на свободу!
Ридж не спускал глаз с Кэлен, как будто бы она была центром мироздания, все остальное не имело для него значения. Она тоже не сводила с него взгляда, и вот так, глаза в глаза, они удерживали энергию Ключей.
— Я не знаю, смогу ли долго сдерживать ее, — пересохшими губами проговорила Кэлен.
— Сможешь. Ты будешь удерживать ее столько, сколько будет необходимо.
Он пытался найти черную шкатулку. С видимым усилием он заставлял себя двигаться по направлению к ней. Он с трудом преодолел короткое расстояние и упал на колени, зажав в руках Ключ и держа его высоко над головой. Губы его застыли в мрачной усмешке, огонь в его глазах плавился.
— О Камни! — Комната наполнилась яростными, отчаянными криками, когда Ключ коснулся черного стеклянного пола.
Внезапно в келье раздался треск раскалывающегося пола.
— Нет! — закричал Грисс. — Будь ты проклят до самого дальнего конца Спектра, нет!
Кэлен все еще сдерживала энергию Ключа, когда с ужасом увидела тонкую трещину прямо посредине комнаты, начинающуюся с того места, где стоял на коленях Ридж. Трещина пролегла по центру костра и приближалась к Кэлен.
Ридж дотянулся до черной шкатулки и, собрав последние остатки воли, запер Ключ внутрь.
Кэлен заметила, что Ключ все еще испускал тепло, которым Ридж наполнил его, прежде чем захлопнулась крышка шкатулки.
Ужасные крики слышались со всех сторон. Люди в черных капюшонах мрачно надвигались на Риджа н Кэлен, но все-таки не решались подойти совсем близко. Кэлен сжимала в руке Ключ, понимая, что почти вся его энергия иссякла. Она может и будет повелевать им. Она дотянулась носком до серебристой шкатулки. Кэлен обнаружила ее в тот момент, когда Ридж забросил шкатулку с Ключом в огонь, горевший посреди комнаты.
Вслед за этим раздался громкий треск, и трещина начала разрастаться, а от нее лучами расходилось множество других. В самом большом проеме образовалась бездонная пустота, и оттуда потянуло леденящим холодом.
— Беги, Кэлен, сейчас все рухнет!
— Только с тобой, Ридж. Я не оставлю тебя здесь. — Она быстро подобрала шкатулку и убрала в нее Ключ, уже успевший остыть. Крышка захлопнулась. Кэлен чуть не упала от волнения.
Раздался очередной треск, еще более страшный. Кэлен увидела, что стоит на краю обрыва и к ней со всех сторон тянется множество рук, жаждущих схватить ее.
— Ридж!
— Не выпускай из рук шкатулку. Пока Ключ у тебя, никто не осмелится дотронуться до тебя.
Он бежал к Кэлен, а пол буквально рушился у него под ногами. Пламя взвилось ввысь, отбрасывая зловещие отблески на черные стеклянные стены. Служители Культа Затмения беспомощно кричали, в панике кружа по келье.
— Куда бежать? — растерянно оглядываясь вокруг, спросила Кэлен.
Он указал на черную стену, еще не тронутую трещинами.
— Они оставили лампу на полу у двери. Бежим скорее отсюда.
Ридж хотел схватить Кэлен за руку, но тут же, морщась от боли, отдернул ее.
— Я не могу даже дотронуться до тебя. Быстрее, они приближаются. Держись рядом.
Он шел первым. Черная стена перед ними треснула и начала рушиться. Ридж схватил с пола лампу и оглянулся на Кэлен, чтобы убедиться, что она прошла через образовавшуюся трещину.
— Торопись. Стена может обрушиться в любой момент.
— Вам не уйти, — прямо позади них послышалось гневное шипение Грисса. — Вы не должны уходить! Не можете уйти!
В развевающейся черной накидке он бежал следом за Кэлен. Она в ужасе оглянулась: он напоминал мрачную птицу зла, пытающуюся острыми когтями схватить ее. Ярость, бушевавшую в нем, вряд ли остановит даже шкатулка.
Ридж внезапно оказался между ними. Казалось, он летел по воздуху, и Кэлен уже знала, что человеку, неосмотрительно обозвавшему ее шлюхой, скоро придет конец. Кэлен хотела остановить Риджа, сказав ему, что со шкатулкой в руках ее никто не тронет, но Риджа уже ничто не могло остановить.
Он — ее противоположность, темная сторона жизни. Он мог убивать.
Грисс вскрикнул, его накидка окутала Риджа. Со стороны могло показаться, что эти двое сжимают друг друга в пламенных объятиях. Они упали на пол, катаясь по нему. Из-за черной накидки Кэлен не удалось многого увидеть. Она услышала громкий вскрик, который резко оборвался.
Обе фигуры замерли на полу. Кэлен застыла в ужасе. Трещина подбиралась к мужчинам.
— Ридж! Уходим! Пол рушится. Там пустота. Ридж сбросил с себя мертвое тело Грисса и выпутался из накидки. Он встал, держа в руках синтар.
Пламя осветило красное лезвие: не от ярости Риджа, а от крови Грисса.
Ридж бросился к Кэлен:
— Я же тебе сказал — беги!
— Да, Ридж. — Сейчас было не время снова объяснять, что она не может уйти без него. Кэлен вдруг увидела, как разверзлась пропасть; Грисс оказался на самом краю, а затем зияющая пустота поглотила его.
— Тоннель, Кэлен!
Она пыталась успокоиться, сердце в груди бешено колотилось. Услышав окрик Риджа, она направилась к огромной трещине в стене. Ридж уже догонял ее. Отойдя на безопасное расстояние, они на секунду остановились и еще раз оглянулись назад. Они окаменели, увидев происходящее: костер на их глазах упал в черную бездну, унося с собой служителей Культа. Их душераздирающие крики раздавались из пропасти и постепенно таяли, эхом отдаваясь в черной комнате.
— Ридж, посмотри! — Кэлен с тревогой указала в дальний конец комнаты.
— Кому-то удалось скрыться. Я видел свет от лампы, — едва сдерживая себя, произнес Ридж. Он стряхнул ярость, овладевавшую им.
— А может быть, мне просто почудилось. Ну, все равно нам здесь больше делать нечего. Пойдем. Ридж, забывшись, снова попытался взять Кэлен за руку. Результат был тем же.
— Кажется, у нас проблема с руками, — тихо выругавшись, сказал он, всматриваясь в черноту тоннеля.
Кэлен смотрела в том же направлении, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Свет от лампы был довольно слабым, с его помощью вряд ли что-нибудь увидишь.
— Это не похоже на центральный вход. Я помню, что, когда Грисс вел меня сюда, путь хорошо освещался, — с тревогой заметила Кэлен.
— Знаю. Но некоторые служители пользовались именно этим путем. Я видел, как они входили в келью. И затем у входа они оставили лампу, которая сейчас у меня в руках.
— Здесь можно легко заблудиться. — Кэлен проглотила комок в горле.
— У меня тоже мелькнула эта мысль. — Он осторожно двигался вперед. — Но мы же не можем возвращаться назад в эту жуткую келью. Давай попытаемся найти выход. Надо сделать это как можно быстрее, ведь неизвестно, какой глубокой может оказаться пропасть. Она даже гору может расколоть надвое.
— Не может, — твердо произнесла Кэлен, сама удивляясь своей уверенности. — Все останется так, как сейчас. Мы в безопасности.
— Откуда ты знаешь?
Она посмотрела на шкатулку.
— Знаю, и все.
Он хотел было спорить с ней, но передумал и тоже посмотрел на серебристую шкатулку в ее руках:
— Возможно, ты и права. Может быть, ты знаешь еще что-нибудь полезное?
— Может быть. Например, то, что эта шкатулка со Светом, а не с Тьмой.
— Это и так понятно, — нетерпеливо произнес Ридж.
Она подняла глаза:
— Она выведет нас отсюда.
— Но как?
— Не могу точно объяснить. Но теперь… когда нет Темного Ключа, он больше не притягивает ее к себе. Она свободна и будет тянуться к Свету, обратно в ледяную пещеру, на свое прежнее место.
— Ты хочешь сказать, Кэлен, что все еще связана с этим проклятым Ключом?
— Не совсем так. — Подыскивая слова, Кэлен пыталась объяснить то, что сама не очень понимала. — Я чувствую, как он тянет меня. Сначала меня тянуло к Темному Ключу. Хотелось уничтожить его. А сейчас другое ощущение, очень слабое, правда. Если я снова достану Ключ из шкатулки…
— Нет! — Ридж вложил в одно это слово всю гамму чувств. Кэлен кивнула:
— Да, это, наверное, опасно. И может быть, в этом нет необходимости. Но я все еще чувствую энергию Ключа. — Она испытующе смотрела на Риджа:
— Хочешь рискнуть и довериться мне, чтобы я попыталась вывести нас отсюда?
Ридж смерил ее долгим взглядом и наконец ответил:
— Ну, хорошо. Нам терять все равно нечего, ведь так? Я буду считать шаги. Каждый раз, когда мы будем сворачивать, я буду отмечать это место. Если нам не повезет, то мы по крайней мере сможем вернуться назад. Выход должен быть, но, чтобы найти его, потребуется много времени.
Кэлен закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и уловить тепло, исходящее от шкатулки, положив руку на крышку.
В качестве эксперимента она направилась назад, к печально известной келье. Почти тут же она почувствовала сильное сопротивление, но на обратном пути сопротивление исчезло.
— Ридж, я проверила, думаю, мы можем на нее положиться.
— Тогда пойдем. Внимательно смотри под ноги. Может быть, эти гады расставили здесь ловушки.
— Для чего, Ридж? Пещера сама по себе большая ловушка.
— М-м-м, — неуверенно пробормотал он. — Все равно держись поближе ко мне, а я буду осматривать все закоулки. Не хватало нам еще встретиться с крюкохвостой гадюкой.
— Я думаю, они давно ушли отсюда. Им вряд ли понравилось, что кто-то вторгнулся в их жилище. Казалось, они шли вот уже несколько часов подряд, на самом деле это было не так. Каждый раз, сворачивая, Кэлен надеялась обнаружить лампу, что означало бы, что они в коридоре, которым пользовались служители Культа. Ридж шел за ней, отсчитывая про себя шаги. Каждый раз при повороте он выстраивал небольшие пирамидки из камней.
На развилке Кэлен останавливалась, закрывала глаза и советовалась со шкатулкой. Если она чувствовала тепло, они продолжали путь. Делая такой выбор, Кэлен все время сомневалась. Ей казалось, что температура почти не меняется. Ее терзали сомнения. Может быть, сказать Риджу? Но она понимала, что ни к чему тревожить его.
По пути она думала обо всем, что с ними случилось в келье из черного стекла. Интересно, о чем думает Ридж? Может быть, о том же?
— Ридж, что ты чувствовал, когда держал в руках Ключ? — спокойным, ровным голосом спросила она. Он не взглянул на нее, сосредоточив все внимание на коридоре.
— Как будто я связан с ним. Как будто я — его часть.
— У меня тоже было такое ощущение. А еще я чувствовала, что он использует меня, высасывает из меня энергию.
— Знаю. Ключи хотели нас заставить убить друг друга. Кто знает, что это за энергия?
— Ты думаешь, Ключи собирались каким-то образом использовать высвободившуюся энергию?
— Не знаю, Кэлен. Не хочу об этом думать.
— Странно, но я не почувствовала опасности от Темного Ключа, — задумчиво произнесла она.
— Здесь мы на равных, — пробурчал Ридж. — Я тоже не почувствовал благодати от Светлого Ключа.
— Это логично. Ключи связаны с противоположными сторонами Спектра, но не обязательно с добром и злом. Нас всю жизнь этому учили. Они представляют различные, противоположные источники силы.
— Настоящая сила может исходить как с одного, так и с другого конца Спектра, — согласился Ридж. — Так говорили и Полярные Советники. Но это два разных понятия, уравновешивающих друг друга.
— И все-таки вы, мужчины, часто утверждаете, что Темный конец сильнее.
— Может быть. Светлая сторона всегда ассоциируется с женским началом, и я думаю, что женщина справедливо считается более слабым существом. Во всяком случае, в физическом смысле. Полярные Советники считают, что чистая сила женщины слабее мужской.
— Может быть, они утверждают это потому, что среди них нет женщин? — предположила Кэлен. — Во всяком случае, эти глупые эксперименты служителей Культа только подтверждают мою гипотезу, — не без удовлетворения добавила она.
— Не будь самодовольной, Кэлен. Мы оба оказались в этой проклятой пещере, и, заметь, еще не выбрались из нее.
По мере того как Кэлен оправлялась от шока, к ней постепенно возвращались силы.
— Мы так и будем спорить до конца жизни, кто из нас сильнее? — спросила она.
— Нет, не будем.
— Почему же? — лукаво спросила она.
— Потому что с этого самого момента я накладываю табу на эту тему.
Кэлен в насмешке скривила губы:
— Мне нравится, что ты не обременяешь себя сложными философскими вопросами. У тебя все гораздо проще. Если муж хочет сохранить хоть каплю рассудка, выбор у него не богат. — К Риджу возвращалось чувство юмора.
Никто из них не коснулся щекотливой темы чувственного возбуждения, пережитого в келье. Кэлен, конечно, не терпелось расспросить об этом Риджа, но она понимала, что сейчас неподходящий для этого момент. Ей также хотелось узнать, знает ли он о ребенке, но она решила отложить и этот разговор.
Кэлен вдруг почувствовала сильный холод. Она остановилась, пытаясь сориентироваться.
— Что случилось, Кэлен? — Ридж поднял лампу.
— Ничего особенного. Просто мне показалось, что стало холоднее. Эти коридоры нескончаемы. Я уже не уверена, что мы правильно идем. Может быть, вернуться назад?
Он какое-то время вглядывался в лицо Кэлен.
— Крышка шкатулки стала холоднее?
— Нет, не чувствую.
— Еще теплая?
— Да.
— Тогда идем дальше.
— Но, Ридж, я же говорю тебе, что больше не уверена, что мы выбрали правильный путь.
— Но почему, Кэлен? Все это время ты шла так уверенно. У тебя просто нервы сдают.
— Ничего подобного. Как мне еще тебе объяснить? Я больше не уверена, что шкатулка выведет нас отсюда. — Выпустив гнев наружу, она почувствовала облегчение. Шкатулка стала теплее. — Ну, хорошо, если не хочешь слушать меня, пойдем дальше. — Она уступила ему дорогу.
Ридж, понимая чувства Кэлен, был уверен в одном: возвращаться нельзя. Он не знал точно, куда идти, но был уверен, что, несмотря на оставленные отметки, возвращаться нельзя ни в коем случае.
Давно, еще в Равновесии, он научился доверять своему инстинкту. Он не раз помогал Риджу и спасал от смерти, когда он работал на Квинтеля. Чувства, которым он так доверял, нельзя было назвать просто инстинктом. Они основывались на сложных процессах, словно какой-то фильтр отбирал нужную информацию, и потом принималось решение.
Проще говоря, это был инстинкт выживания. Но Ридж всерьез не задумывался над этим. Кэлен права: он не любил углубляться в философские дебри. Он точно не знал, что именно произошло в келье, зато знал последствия этого происшествия. Он выиграл сражение — самое опасное и отчаянное в жизни. То, что он выиграл, бесценно. Кэлен с ним. Он ничему и никому не позволит разлучить их. Какая бы сила то ни была. В этой черной келье, разрываясь между огнем и льдом, он кое-что узнал. Кэлен тоже выиграла этот поединок. Она тоже боролась за него. Он был ее. Она защищала его с другого конца Спектра. Когда он понял это, сердце его наполнилось необыкновенной радостью. Теперь они связаны навеки.
У нее, очевидно, была своя точка зрения на событие. Ее чувства были более сложными и запутанными. Более женскими. Еще Полярные Советники предупреждали, что бесполезно пытаться понять мысли женщин, и Ридж был склонен согласиться с ними. Но сейчас это не важно, коль скоро она пришла к тому же умозаключению. Он вдруг нахмурился:
— Кэлен?
Его тревога тут же передалась ей.
— Что случилось, Ридж? Направление?
— Нет, холод. Ты чувствуешь, как холодно? Откуда-то, несомненно, веет холодом.
— Может быть, это свежий воздух? — осмелилась предположить она.
— Как шкатулка?
— Нормально, я имею в виду — теплая.
— Хорошо, пойдем дальше.
Кэлен ускорила шаги, все более уверяясь в мысли, что это действительно свежий воздух. Дорожка, по которой они шли, теперь поднималась вверх, а коридор сужался. Дальше можно было идти только поодиночке.
Ридж шел впереди, освещая путь.
— Дай мне знать, если шкатулка вдруг начнет остывать.
— Хорошо.
Коридор все сужался. Риджу пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о потолок. Кэлен забеспокоилась:
— Ридж, если так будет продолжаться и дальше, нам придется вернуться.
— Кэлен, я вижу луну!
Чувства клаустрофобии как не бывало. Она устремилась вслед за Риджем и тоже увидела луну. А вскоре на ночном небосклоне показались и звезды. Свежий морозный воздух наполнил их легкие. Они готовы были смеяться, как дети.
— Ридж, мы свободны! Мы спасены!
— Хоть я и не знаю, где мы, но все равно это лучше, чем эти жуткие темные коридоры.
Забыв обо всем, Ридж было схватил Кэлен за руку и тут же, ругаясь, отдернул ее:
— Вот проклятие, все время забываю.
— Извини, Ридж.
— Ты здесь ни при чем, Кэлен. Это все дурацкий Ключ. Давай подумаем, где мы находимся.
Они стояли на каменных ступеньках и осматривали окружающий ландшафт. Над головой им приветливо светили звезды. Кругом был снег. Кэлен с точностью знала только одно — они в горах, но этим все и ограничивалось.
— Если я правильно ориентируюсь, то до западной дороги совсем близко, — объявил Ридж.
— Откуда ты знаешь?
— Блестящая мужская логика и удача. В основном удача. — Ридж усмехнулся. — Прибавь сюда многолетний опыт ориентации по ночному небу. Смотри внимательно под ноги.
Кэлен спускалась вслед за Риджем по узкой тропинке. Ночной воздух был холоден, но бодрящ, и Кэлен абсолютно ничего не имела против. Красная Симметра освещала им путь.
— Если нам не повезет и мы не сможем быстро найти дорогу, то придется ночевать на открытом воздухе, — бросил через плечо Ридж. — Конечно, это не беда, у нас с собой лампа, но, честно говоря, я бы предпочел заночевать в укрытии.
— Не уверена, что мне снова хочется возвращаться в это так называемое укрытие, — пробурчала Кэлен.
— Но все же там безопаснее. Тем более что с нами Ключ.
— Ты прав. Я не думаю, что многие уцелели. Уж Грисс точно нет. — Кэлен передернуло при воспоминании.
— Грисс был покойником с той минуты, когда назвал тебя шлюхой.
Кэлен вздрогнула, но ничего не сказала.
Примерно через полчаса они добрались до главной дороги. Ридж тут же сориентировался. Вместо того чтобы спускаться вниз, он повел Кэлен наверх. Вскоре они вышли к хижине. Криты и Песок — все было на месте.
Радостное щебетание критов согрело Кэлен не меньше, чем костер, который развел Ридж.
Глава 17
Кэлен сидела на ложе, прижав к подбородку колени, и наблюдала, как Ридж разжигал огонь в очаге. Шкатулка стояла на полу у двери. Ее присутствие — гарантия того, что, кроме холода, ничто не может им повредить. Черный туман больше не страшен. У нее было ощущение, что келья, отделанная черным стеклом, основательно разрушена.